Посвящаю Валентину З/K

Я держу земное растение.
Как держал бы вольную птицу.
Мне бы стать птицей!
Я бы поднялся в небо!
Я бы пропел, крылатый:

я высота,
я воля,
я песня,

я чувства,
я крылья,
я птица,

я зрелище
снизу и сверху,

я песня,
я крылья,
я бездны,

я крылья,
я птица,
я прирождённая жизнь.

Птицы прокалывают соковые баночки синевы.
Птицы в небе играют в водное поло.

Когда они спят под крышами и на тополях,
поэты слушают мерцающих птах:
жаворонков космоса.

Птицы мои гостят у дождей,
птицы мои найдут закулисную нить,
наловят личинок катастроф.

Когда они падают в камыши,
вселенная на всей скорости касается моей души.

Птицы - суровые нитки и волевые подбородки.
Птиц прописывают там, где они хотят.

Птицы знают, почём сладость пчёл.
Птицы знают, что ветер за птица.
Птицы слышат, как молятся педали.

Но единственное, чего не знают птицы,
так это куда улетают от пастухов
божьи коровки.

Я держу земное растение.
Я держу моей музы птенца
из земного яйца:

я вдыхаю тепло бесконечности,
нервные нотки одиночества,
комок горизонта,
откуда должны выйти люди
и взять себе в дом что-нибудь живое.

Роза - любимый цветок богов.
Но боги
в крапиве выращивают Розу.

Роза
кричит,
Роза - прекрасная,
Роза - сжигаемая,
Роза - в крапиве!

...Белую, жёлтую, красную... знаю.

Но эту не видел...
Сегодня
принесли из колючего края.
Это
       чёрная Роза.
Шикарная чёрная роза,
дорогая, как зверь.
По чёрному меху - искристая боль!

Роза взрывается,
разрывает колбу крапивы:
видит Солнце.

Кричит моим ногам,
моим рукам,
попавшим в крапиву, -

Роза моя взрывается,
разрывает шатёр,

колбу крапивы:
видит Солнце.

И - пошёл, пошёл аромат
белого вальса и горячего песка,
весенней гулкой рани
                и крымского мака,
и очень чёрных
                звукоснимателей цветущих. 

В белом - танец.
В жёлтом - море.
В розовом - всадник.
В красном - платок Джулии Ламберт.
В тёмных колодцах - гитара Айомми.

А в глазах голубых - Всевышний.