Очередной поход закончился. Перед взором султанв в кровавым калейдоскопе мелькали картины последнего месяца. Бросок был дерзок и внезапен. У каждого всадника было четыре лошади и каждая служила только олин день. Вернее только одну ночь. Двигались только ночью, а днем отлеживались в заранее подготовлегных убежищах, и ни один дымок, ни один след не выдавали их присутствия.
Невероятен был темп их движения. Была ночь, но скакали только галопом, всю ночь без перерыва. И только те всадники, которые сели на лошадь раньше чем они встали на ноги могли выдержать такой темп.За семь дней тысяча отборных воинов смогла преодолеть тысячу километров.
И вот наступил кровавый рассвет. У них в запасе был только один день. Если они задерживались хоть на один час то царская дружина их непременно настигала и никто из них не возвращался назад.
Все роли были расписаны заранее. Несколько воинов окружали дом который побогаче, быстрыми, но увереными движениями вынуждали хозяина дома показавать спрятанные клады. Затем выводили на на улицу сонных обитателей дома и дом поджигали. Стариков и детей просто бросяли в огонь, а остальным женщинам и мужчинам на шею надевали металлическое кольцо, а на ноги специальную обувь. Кольцо короткой цепью приковывали к луке седла, а дьявольская обувь позволяла людям проходить и пробегать сто пятьдесят километров в сутки.
Те кому повезло своими телами покрывали безлюдную степь. А тем кому не повезло...
Еле живых людей загоняли в огромный загон, неделю они отлеживались, после чего их партиями сгоняли на рынок рабов. Но перед тем как их вывести на продажу на лбу выжигали огромное клеймо, а на всех мужчин, начиная с двенадцатилетних мальчиков, и женщин, переживших детородный возараст на ноги наденадевали пятикилограммовые цепи. Эти цепи никогда не снимались,постоянно носились до конца жизни их владельцев, постоянно напоминая о себе. Обладателей этого клейма и этих цепей использовали только на самых тяжелых и грязных работах и относились к ним исключительно как к домашним животным. Никто не выдерживал больше пяти лет. Нет, он или она не умирали. В результате непосильной работы,постоянного ношения цепей и использования психотоопных препаратов они теряли память, теряли прошлое и будующее, теряли человеческий разум и по своему облику и поведению превращались в домашнее животное. И они могли жит в таком состоянии и тридцать, и пятьдесят лет, приумножоая богатства их поработителей.
Немногим лучше была судьба и молодых девушек. Обычно они становились третьими и четвертыми женами, то есть ро существу домашними рабынями. Вся оставшаяся жизнь проходила у них в небольшом домике и крошечном садике, за трехметровыми стенами, и они никогда, никогда не могли жаже надеяться покинуть эту тюрьму. Вся их жизнь проходила в бесконечных домашних делах, и их хозяин имел над ними ничем не ограниченную власть. Малейшая провинность наказывалась плеткой и чвсто плетка находила своих жертв без всякого повода - хозяин просто вымещал удары судьбы на несчастных девушках и шрамы на их спинах так никогда до конца и не заживали. И каждыц новый рассвет несчастные девушки встречвли молитвой - о боже, пусть хоть сегодня эта ужасная плеть меня не коснется!
Самых молодых и красивых девушек евнухи султана отводили в отдельное помещение. Там их приводили в порядок. Мыли, чистили, причесывали, накладывали косметику. Одевали в самые роскошные одежды,и увешивали бесчислннными драгоценностями. В результате своим видом они могли соблазнить любого мужчину. Мало этого, они не догадывались какая судьба их ждет, их переполняли самые радужные надежды и от переполняющего их счвстья они казались еще более прекрасными.
Вошел султан. Взоры всех девушек устремились на него. Он был великолепен. Высокий, стройный, в самом расцвете лет. Мускулы под его роскошным плащом играли с такой силой, что казалось что плащ вот вот разорвется. Волевое и могучее, истинно мужское лицо заставляло трепетать и тянуться к нему любую женщину. Овальный выступ внизу живота с такой силой выпирал из под плаща что ни одна девушка не могла отвести от него взгляд. И сам султан,и его сверкающая одежда, переполненная драгоценными камнями заставляли думать - человек ли это или какое то божество, сошедшее на землю.