где-нибудь вдруг рождаюсь я,
в доме, ничем не приметном; когда 
кричишь, стена отступает, и

сад, в котором теряешься, весь
кишит улитками; ты плывешь
рывками, как птица; когда земля

истощается, ранний ревень
сохнет, июль отступает, и
город, в котором теряешься, весь

медлит, чернеет; проходишь по
улицам, как остальные, без слов,
против потока, равняющего

кирпичную кладку; когда маршрут
крепко врезается в память, дома
отступают, равнина растет 

вширь, всевластно, хотя почти
незаметно; лишь где-нибудь
дикий один абрикос, на миг

застывая, цветет через тонкий флер,
скрадывающий разбег ветвей,
но все равно остается



et sted bliver jeg pludselig født
i et udtryksløst hus; når man
skriger, giver væggene efter og

haven, hvori man forsvinder, er
blankslidt af snegle; man bader
i ryk som en fugl, og når jorden

er spist og rabarberne første gang
visner, giver sommeren efter og
byen, hvori man forsvinder, er

langsom og sort; man går gennem
gaderne, gør som de andre, der
uden et ord, i forbifarten puffer

lidt murværk på plads; når ruten
er indøvet, sejlivet nok, giver
husene efter, og højsletten breder

sig tvær og almægtig og nærmest
usynlig; et sted står et vildt
abrikostræ et øjeblik stille og

blomstrer, men kun med et ganske
tyndt slør om de udbredte grene,
før det alligevel fortsætter