Аннотация: Лучший аpгумент в споpе с женщиной - молчание (с) NN
Глава 11
Произошедший из-за взрыва выброс Силы, запустил принудительную трансформацию горгона. Силовая подпитка была настолько мощной, что перекидывание произошло за считанные мгновения. Не зря же Аэлексэш упреждал меня от применения магии...
Хотя надо заметить, среди творящегося бедлама горгон смотрелся на редкость органично. Его пропыленную испачканную одежду и высокие потрепанные сапоги великолепно дополняли чешуйчатая кожа и волосы-змеи.
Чтобы наконец-то нарушить затянувшуюся неловкую паузу, я спросила:
- Давно хотела узнать, они у тебя ядовитые?
- С-с-само с-с-собой. - Из-за клыков улыбка наемника вышла жутковатой. - И кус-с-сачие.
Шутник.
Голова кружилась до дурноты. Слюноотделение резко усилилось. Кожа реагировала на каждое дуновение, меня бросало то в жар, то в холод.
- Да Единый с ними! Если что, можно на преследователей натравить, - Я сглотнула и деловито уточнила. - Тебе как лучше? Сейчас ипостась сменить хочешь или попозже?
Горгон удивленно мигнул.
- А ты мос-с-шеш-ш-шь?
- Угу. - От висевшей в воздухе пыли я чихнула. - Да, не косись ты так на Эону, слопать все равно не удастся. Не зря ж мне так хмарово сейчас - похоже, я как-то перетянула на себя через нить часть горгоньего безумия, только поэтому ты более-менее вменяем. Надеюсь, хоть волосы у меня еще не шевелятся?
Верьян молча мотнул змееволосой головой.
Уже лучше.
- Ты мне скажи, сейчас-то что делаем? Надеюсь, не Верховного мага в компании с моим муженьком дожидаемся?
- Упас-с-си С-с-соз-с-с-сдатель!
- И?
Вместо ответа Верьян скользнул к двери и попытался ее открыть. Створку заклинило намертво. Горгон выдрал ее вместе с петлями. Проход оказался почти полностью завален камнями. Быстро двигая когтистыми руками, Верьян разобрал завал настолько, чтобы в образовавшееся отверстие смог протиснуться человек.
Наемник со значением посмотрел на меня. Вертикальные зрачки чуть расширились.
- Пош-ш-шли.
- Сейчас. - Я принялась расталкивать Эону.
Разумеется, та и не подумала пошевелиться. С того момента, как я подлатала ауру девушки, прошло достаточно времени, чтобы она более-менее пришла в себя. Периодически Эона ненадолго просыпалась, но была крайне вялой, никого не узнавала и быстро проваливалась обратно в сон.
- Хмарные демоны и их приспешники! - В моем голосе слышались слезы - Не получается! Илиш, помоги, а?
- Не боиш-ш-шьс-с-сссяааа, ч-щ-щ-то покус-с-саю подруж-ш-ш-ку-то?
- Потравишься! - усмехнулась я сквозь набежавшие на глаза слезы. - А то ты без меня не чувствуешь, что я нашу связь на Эону замкнула.
Горгон ухмыльнулся в ответ.
- Дай с-с-сюда! - Он ухватил Эону за шиворот и на вытянутой руке поволок к двери.
Верьян бесцеремонно протолкнул девушку в темноту проделанного прохода.
- Эй, поосторожнее там!
- С-с-с-умки з-с-сахвати, Императрит-с-с-са! - кинул мне, не оборачиваясь, Верьян.
Лучше бы "деткой" продолжал обзываться...
Шатаясь, я поднялась на ноги. Все-таки хмарово это - быть горгоном. Нет, чтобы силушки его перепало, или сверхбыстрой реакции. Сейчас, ага. Забрала себе голод и избирательность чувств. С другой стороны, Силы заметно прибавилось.
- Лез-с-с-с-сь.
Легкое движение запястьем, и светящийся мячик поплыл в проход. Я протолкнула вперед себя вещи и сама полезла следом. В пышном платье императрицы это оказалось непростым делом. Ободрав на верхней юбке золотое шитье, я все же это сделала. И кое-как успела откатиться из-под ног скользнувшего за мной Верьяна.
Мы снова оказались в тупике. Только в коридоре было еще намного хуже, чем в моих покоях. Нагромождение обломков камней, вывороченных из стен. Потолок держался исключительно на честном (наверняка, магическом!) слове. Из завала, перегораживающего проход вправо, торчали чьи-то ноги, обутые в добротные сапоги.
Без малейших угрызений совести, под одобрительным взглядом горгона, я стянула обувь с трупа - в туфельках светской дамы много не прошагаешь.
Сапоги оказались мне велики всего на пару размеров. Намотать на ступни портянки потолще - и будет просто замечательно.
Верьян побродил по свободному от камней пространству коридора. Покопошился сначала в одном завале, затем в другом. На раскопках последнего горгон подзадержался.
- Слушай, Илиш, а как ты это устроил? - Шевелящиеся змеи почти перестали вызывать у меня омерзение, но в сторону Верьяна я старалась лишний раз не смотреть.
- А не вс-с-се ли вам равно, Ваш-ш-ше Велич-щ-щес-с-ство? - Голос горгона, шорох каменной крошки, шуршание змеиной кожи сплетались в убаюкивающую шелестящую мелодию.
- Само собой. - Пришлось приложить усилия, чтобы просто кивнуть, стряхивая шуршащее оцепенение. - Мне все равно. Праздное любопытство, не более. Возможно, тебе тоже будет интересно, как я собираюсь возвращать тебе человеческий облик. Так что это было, Илиш?
- Т-с-твердый огонь в двери ос-с-ставил, - нехотя прошипел горгон, продолжая разгребать завал. - Неплот-с-тно з-с-сакрытая дверь - это вс-с-сегда ис-с-скус-с-ссс. З-с-сахлопнуть.
"Твердый огонь"...
Над поверхностью озера всплывает темная громада астахи, почти неразличимая в густом, как кисель, тумане...
- Шкура у этой заразы покрепче рыцарской брони будет, - поучает меня Верьян шепотом. - Если вдруг что пойдет не так, целься в глаза, по лапам и под нижнюю челюсть...
- Какие еще "вдруг", когда у тебя "твердый огонь" есть?!! - возмущаюсь я. - Надеюсь, Гильдия не поскупилась, и стрел хотя бы на одну больше, чем я уже видела?
- Они и с одним болтом не спешили расставаться, - сознается наемник. - Да уж больно их астаха достал...
- Ах ты, скупердяй змеевидный! - От нахлынувшего праведного возмущения я даже ненадолго пришла в себя. - Жмот подколодный! Жадюга ядовитая! Ах, значит, эта подлая-нехорошая Гильдия отжалела всего один магический болт для убиения астахи, да?!
Верьяновы змеюки на меня сердито зашипели. Его голос несильно от них отличался:
- Я не говорил, ш-ш-што с-с-стрела единс-с-ственная. Ты с-с-сама до этого додумалас-с-сь.
- Я могла умереть тогда, на берегу. И Эона тоже!
- Ну не с-с-с-сдохли ж-ш-ше! - В сердцах плюнул Верьян. Наверняка, ядом.
- И сколько их всего было? Ну? - "Руки в боки", грозный взгляд.
Верьян молча показал на откопанный пролом в стене. Я подошла и с опаской заглянула внутрь, морщась от исходившей оттуда едкой вони.
- Что это? - спросила я, хотя уже и подозревала ответ.
Наемник меня не разочаровал.
- С-с-сточный ж-ш-шелоб для от-с-сходов из общ-ш-шей кухни. - Издевательская усмешка. - С-с-съедем, как с-с-с горки. С-с-с ветерком.
В задумчивости я почесала нос.
- А Эону как?
- Вперед ногами.- Многозначительно и ехидно.
У меня внутри все аж вскипело.
- А что там внизу? Она же без сознания! Если упадет в воду - задохнется!
Горгон не стал препираться. Достал из заплечного мешка солидный моток веревки и кинул мне.
- Предлагаешь мне повеситься, чтобы дальше не мучиться? - Я скептически посмотрела на моток у своих ног.
- Ш-ш-шутнитс-с-са! - Кожа горгона масляно блестела, змеи почти нежно сплетались между собой - неожиданно мне захотелось до них дотронуться. - З-с-са пояс-с-с подруж-ш-шку обвяж-ш-ши. Там невыс-с-соко.
Я торопливо отвела взгляд, борясь с каким-то противоестественным искушением запустить руку в ядовитую шевелюру, и принялась обвязывать веревкой Эону вокруг талии. В четыре руки мы протолкнули девушку в пролом. По склизким от дурнопахнущего налета стенам Эона соскользнула вниз.
- Быс-с-стрее!
Схватив сумки и, самое главное, Неотразимую, я нырнула в пролом вперед ногами, подтягивая за собой магический светляк. Благодаря острым каменным обломкам от верхней юбки остались одни лохмотья.
Спуск оказался пологим. Видимо, мы находились у самой сточной ямы. Придерживаясь за веревку, которую держал горгон, я заскользила вниз. Пара мгновений, и я уже барахталась в какой-то вонючей жиже, которой мне было, наверное, где-то по щиколотки или чуть выше. Правда, высота коридора была такова, что передвигаться по нему можно было только на карачках.
Эона в полном сознании сидела неподалеку: глаза широко раскрыты, во взгляде - паника.
- Рель!!! - Девушка вцепилась в меня, точно изголодавшийся клещ. - Где мы?!
Слава Всевышнему, она очнулась!
- Да хмарь знает, - пожала плечами я.
- Пос-с-сторонис-с-сь! - пронеслось у нас над головами.
Я метнулась в сторону, волоча за собой Эону. Зазмеилась веревка, а следом свалился Верьян. У него даже "плюх" получился каким-то тихим и аккуратным.
- З-с-сдарс-с-стье, девоч-ш-шки!
Эона не заорала только потому, что у нее пропал голос. Она пыталась выдавить из себя хоть какой-нибудь звук, но кроме хрипа из ее широко раскрытого рта ничего не раздавалось.
- Рот закрой! - Болезненный тычок под ребра. - Свой он.
Он пролез мимо нас. Эона, дрожа, вжалась в стену. Да и у меня желудок несколько раз кувыркнулся, когда горгон проползал мимо, и парочка змей угрожающе зашипели мне прямо в лицо.
- Потом все объясню. Даю слово. Все вопросы после. - Я сунула подруге в руки мешок - тот, что побольше, разумеется. - На, не потеряй смотри!
Закинув оставшиеся сумки и ножны с мечом на спину, я погребла за Верьяном. Позади раздался неуверенный плеск - Эона двинулась следом. Медленно и нерешительно, зато без истерик.
Магический светляк пристроился ко мне на плечо, помогая отражать черной жижице мою перекошенную от специфического запаха физиономию. Сверху мерно капало, обоняние отшибло напрочь, руки и ноги заледенели, позади поскуливала Эона, впереди шипели Верьяновы змеи, а коридор все никак не заканчивался. Желудок ощущался какой-то черной дырой, в которую засасывало все остальные внутренности. Теплая слюна стекала из приоткрытого рта. Видок тот еще, ага.
Жрать хотелось просто неимоверно. И убивать...
Кожей я почувствовала изменение температуры и ощутила едва заметное дуновение зловонного воздуха. Желоб, убегающий вниз под небольшим уклоном, наконец, уперся в железную решетку. Горгон с легкостью ее сорвал, точно это было не железо, а прогнившее дерево.
Вывалились мы, понятное дело, не на главную площадь Ойстры, а в выгребную яму где-то на задворках города. Благо ее совсем недавно чистили, но стоявшая тут вонь, продрала даже мое притупленное обоняние и вызвала слезы...
Находя когтями зазоры в склизкой стене, Верьян быстро выбрался на поверхность, отодвинув прикрывающую яму деревянную крышку. Затем по очереди за шиворот вытащил из вонючего нутра нас с Эоной.
На улице стояла глубокая ночь, расцвеченная всполохами догорающего пожара где-то в квартале от нас. От удивления я чуть было не оступилась и не упала обратно в яму. По моим ощущениям сейчас должен быть самый разгар дня. Я ошарашенно посмотрела на Илиша, успевшего придержать меня за рубашку.
- Морок-с-с-с. - Он улыбался (если это выражение можно применить той гримасе, которая перекосила горгонью физиономию).
- Что за хма..., - не успел договорить вывернувший из-за угла стражник.
Мощным ударом нас с Эоной отбросило в сторону. Ровно столько времени, сколько это заняло, мужчина еще прожил - горгон вырвал ему глотку. Второй в паре патрульных пережил напарника всего на несколько мгновений.
- Рель, он... он..., - прошептала Эона.
- Илиш нас спас, - твердо закончила я за нее, пристально глядя на мертвецов. - Не нам судить его методы.
На трупы стражников я смотрела мало того что без прежнего содрогания, а даже с каким-то гастрономическим интересом. Мне нисколько не мешала вонь, казалось, пропитавшая все вокруг. Хотелось подползти к телу, разодрать живот, зарыться лицом в еще теплые, но быстро остывающие внутренности и...
- Рель! - Подруга испуганно трясла меня за плечо. - Очнись!
Я сморгнула и вытерла плечом бежавшую из правого уголка рта слюну.
- У тебя глаза были, как у..., - девушка кивнула на обыскивающего стражников горгона, - как у него.
Вот хмарь!
Я перетягиваю на себя верьяновых чувств с каждым часом все больше. Если бы не связь, наверное, начала бы кидаться и на Эону.
Вот хмарь!
Через внутреннее сопротивление я подошла к Илишу. Сначала хотела подергать его за рукав, чтобы привлечь внимание, но, на удивление адекватно оценив возможные последствия своих действий, передумала это делать и просто покашляла.
- Ты не хочешь обратно перекинуться? Мне чего-то все хуже и хуже...
- Тогда пошли уже что ли, пока я бросаться на прохожих не начала...
И мы пошли, безуспешно пытаясь таиться по переулкам-подворотням - вокруг распространялось непередаваемое "амбре" выгребной ямы.
***
Ойстру мы покинули тихо, практически без скандала. Трупов за собой по дороге и то больше не оставляли. Через городскую стену перебрались благодаря нечеловеческим способностям Верьяна, разумеется: он взобрался по отвесной стене и сбросил нам оттуда веревку.
Далее был бег по ночному лесу. Тяжелый, выматывающий. Под строгим присмотром убывающей луны, выглянувшей ради такого важного дела из-за облаков. Даже не знаю, что тут сыграло свою роль - горгонья аура или наш убийственный запах - от нас шарахались как звери, так и нечисть.
Наутро мы свалились без сил у какого-то лесного озерца. Его берег нестройными рядочками заполонили сосенки вперемешку с елками. Одно лишь дело не терпело отлагательств: требовалось сменить Верьяну ипостась. Правда, для этого пришлось извести почти всю мазь, что у меня была. Но к тому моменту я настолько отвратительно себя чувствовала, что готова была поделиться даже своей кровью, лишь бы избавиться от высасывающего из меня волю голода.
За ветки деревьев цепляются клочья тумана, путаются в камышах. От воды несет промозглостью и тиной.Эона стучит зубами, пытаясь согреться возле разожженного нами хиленького костерка. Илиш неохотно усаживается неподалеку, вцепившись когтями в землю. Я откупориваю банку и от души оттуда зачерпываю. Жирная мазь пахнет так вкусно, что хочется слизать ее с пальцев. Борясь с искушением, я подношу руку к затылку горгона. Змеи так резко отшатываются в сторону, что голова Верьяна дергаются, а когти зарываются еще глубже в почву.
Меня это не останавливает: голод - вот что подстегивает получше кнута. Мазью я смачно припечатываю в самую гущу змей, размазывая ее по гладким шевелящимся тельцам.
И взываю даже через прокушенную губу: тотчас в мою ладонь вцепляется сразу несколько десятков крошечных, острых, как иглы, зубов. Точно каждая змейка, прежде чем сползти влажной шкуркой с верьяновой косички, считает своим непременным долгом оставить мне укус на память. Рука опухает и темнеет, теряя чувствительность. Я не сдаюсь, продолжаю наносить мазь.
Ранки заживают почти мгновенно, опухоль тоспадает,возникает вновь, кожа меняет цвет от трупно-синего до здорово-телесного и назад.
Наконец, последняя змеиная шкурка остается у меня в ладони, а одежда и земля вокруг нас оказывается засыпанной чешуей. Мы с Верьяном перепачканы в слизи. Меня шатает и хорошенько подташнивает, но внутри прочно поселяется ликование.
У меня получилось!!!
Серьезный взгляд янтарных глаз с обычными, пусть и слегка расширенными зрачками, в упор.
- Ты была права, детка, - говорит Верьян непривычно нормальным голосом. - Мне на самом деле любопытно, как у тебя это получилось.
Победное "я же говорила" застревает у меня в горле - Эону громко и прочувственно тошнит под ближайшей елкой...
Потом, наверное, около часа мы отдраивали себя песком в ледяной воде, отстирывали одежду. Мое платье вообще пришлось сжечь. Хорошо, что у Верьяна были запасные штаны и рубаха - в итоге мне опять перепал мужской костюм. Для Эоны я прихватила пожертвованные Гильдией "моей очнувшейся служанке" платье и обувь. Недостающие предметы одежды Илиш виртуозно стащил в ближайшей деревне.
Вообще этот парень оказался запасливым малым! И оборотистым. Хорошо, что он на нашей стороне.
И пусть его лояльность досталась мне ценой моего вранья.
Все равно.
Мне на многое сейчас было все наплевать.
***
Дэрриш был в бешенстве.
Не в тихом, нет.
Захватившее Императора чувство требовало крушения мебели, отрубленных голов, лишений титулов и разжалованных чинов. А еще бы хорошо поорать. Так, чтобы окружающие оглохли напрочь. Дабы неповадно было устраивать самодеятельность.
Вместо этого Император повторил свой вопрос, выдержанно и спокойно (воспитание, волкодлак его задери!):
- Как это получилось?
Магистр Наивысшего Ранга Аэлексэш Испытатель выцвел, как его шевелюра. В отличие от него наместник Идана был спокоен, подобно скалистым берегам его провинции.
- В подземельях магов прогремел взрыв, Ваше Величество, - сухо доложился кёнунг Иданский. - Случившийся вследствие этого печального происшествия пожар задержал проведение раскопок обрушившегося здания Гильдии, а также задержал начало поисковых мероприятий. Одно известно точно: Императрица жива и все еще находится во вверенной мне провинции.
Император сцепил руки в замок.
- Я уже знаю, что произошло, - он произносил раздельно каждое слово. - И теперь я всего лишь хочу узнать, как получилось, что меня известили так поздно.
В главном зале императорской резиденции в Идане повисло гробовое молчание.
- Мой Император..., - начал, было, наместник, но замолк, повинуясь знаку Императора.
- Я не виню вас, Сигуд. Больше того, сожалею о том, что пришлось ввести вас в курс событий, - помолчав, продолжил Дэрриш. - А вот к Главе Гильдии магов, находящейся на вашей территории у меня есть претензии. И немаленькие.
- У меня тоже, - еле слышно проворчал стоящий позади него Эст Сотворитель. И тоже осекся под взглядом стремительно обернувшегося Императора.
Дэрриш прошелся вдоль галереи портретов предков иданского наместника. Дойдя до Яральда Гневливого (известного потомкам даже не столько своим бешеным нравом, сколько рекордным числом официально признанных бастардов - законному наследнику пришлось изрядно потрудиться, вырезая конкурентов), Император повернул назад, к замершим подданным.
- Десять дней, - медленно произнес он, смотря поверх склоненных голов. - Именно в этот срок Избранная должна быть найдена. Десять, и ни днем больше. Отец мой Единый велит прощать, но больше я не буду столь неосмотрительно милосерден.