Жил-был кактус. Это был обычный, классический кактус. В меру колючий, в меру высокий, в меру круглый. Он жил на обычном подоконнике обычной хрущевки.
Это был одинокий кактус. Первое время его единственными соседями были два меченосца в аквариуме на столе , комнатное растение со звучным названием "алоэ" и приходящая кошка. Вообще- то кактус не любил то, что двигается и разговаривать с движущимися предметами не умел. Но кошка так искусно умела замирать, что иногда у него получалось с ней поздороваться. Разговаривать он мог только с алоэ. Но и тот прожил всю свою жизнь на этом подоконнике, поэтому после первого же дня общаться стало не о чем. Время тянулось и пробегало. В молчании.
Потом пришла какая-то старушка долго вздыхала над алоэ. Оказалось, что это презамечательнейшее растение: лечит от всего. ОТ ВСЕГО. Ну буквально. Лучше может быть только золотой ус, но это информация непроверенная. После десятого вздоха стало понятно, что растение проще отдать.
Хозяин (или хозяйка - кактус не отличал женщин от мужчин, да честно сказать и не стремился научиться) не отличались трепетностью по отношению к питомцам. Одна из рыбок не вынесла такого обращения и умерла. Вторая самоубилась, выкинувшись из аквариума. Их посмертно нарекли Ромео и Джульеттой. Кактусу же было все равно - польют раз в полгода - живем.
Так он и жил. На широком подоконнике окна, выходящего в обычный городской двор. Он стоял, пил воду, смотрел вниз и не видел ничего. Просто жил и иногда здоровался с кошкой. Кактус считал, что живет совершенно правильно и как надо. Ему не было скучно. Только изредка он отмечал изменения времен года. Но бывало, что и пропускал момент смены сезонов - удивлялся, что сразу после зимы вдруг зацвели липы. Никакой гоголевский помещик, погрязнувший в сытости и праздности, никакой Обломов с диваном не могли бы сравниться с инертностью кактуса.
Стояло лето. Это кактус знал, летом даже он чувствовал в себе слабенькие отголоски ностальгии по мексиканской пустыне. Его долго не поливали. Кошка тоже давно не приходила на окно. Окна давно не открывали. Было душно и жарко. Правда, всего этого кактус не заметил. Он жил. В принципе, даже долго и счастливо.
(тут, как в любой уважающей себя истории должно быть вдруг, я следую литературной традиции)
Наступил вечер одного такого жаркого дня. Открылась дверь, забежала кошка. Распахнулись окна, раздвинулись шторы. На подоконник со смехом кто-то бросил венок, окруживший кактус кольцом. Взметнулась и осела желтая пыльца пополам с пылью подоконника. Венок был пышный - по три цветка на узелок. Он пах летом. Он был лето, он был счастье - молодое, солнечное, беспечное и короткое. Он делал любого носителя очаровательным. В прозрачных летних сумерках одуванчики светились на излете своей жизни - последним праздником, которому они радовались от всей души.
Утром увядшие одуванчики выкинули. Но кактус был очарован, он напряженно думал. Он хотел стать таким же веселым и праздничным. Он долго думал. Он думал только об это, по-прежнему не обращая внимания на мир вокруг. И он нашел путь. Перестал пить воду, и пожелтел. Стал желтым-прежелтым. Страшно желтым. Мертвенно желтым. И умер счастливым. Ему казалось, что он достиг своей мечты.