Шакилов Александр : другие произведения.

Герои Зоны. Полигон

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Нас ненавидят. Нас всех хотят уничтожить. И потому не обойтись без сталкера Макса Края. Только он способен пройти через ловушки Полигона и дать отпор отщепенцам всех мастей: маньякам и мутантам, наемным убийцам и криминальным авторитетам. Только ему под силу спасти человечество от оружия массового поражения! Но как не отступить и не сдаться, когда враги коварны, а преград на пути так много...
    СКАЧАТЬ роман "ГЕРОИ ЗОНЫ. ПОЛИГОН"
СКАЧАТЬ роман "ГЕРОИ ЗОНЫ. ЯРОСТЬ ОТЦОВ"
КУПИТЬ роман "ГЕРОИ ЗОНЫ. ПОЛИГОН" Полигон_уменш. [Художник - Александр Руденко]
  Глава 1
  ОГРАБЛЕНИЕ ПО-ВАВИЛОНСКИ
  
  Разве можно так кайф обламывать?!
  Только ухватил за талию девушку, прекрасней которой нет на свете, прижал к себе, коснулся губами вишневой помады - так возьми и нарисуйся этот долбаный папарацци со своей хрен-знает-сколько-мегапиксельной мобилой!
  Чертов извращенец, чуть ли не облизываясь, принялся нас снимать. Прикинут псих был классически для ребят, рожденных в смирительной рубашке: на широких костлявых плечах болтается серый плащ до лодыжек, на башке черная шляпа с широкими полями.
  А денек-то - четверг, тля, двенадцатое - с утра не задался: любимый босс - дай бог ему здоровья, чтоб не кашлял! - уволил лучшего своего работника Максимку Краевого, меня то есть, без выходного пособия, еще и вычел из зарплаты половину. Ни за что вычел! Подумаешь, помял служебную тачку и еще парочку чужих. Да я по Чернобылю наикрутейший танк водил, мне ли обращать внимание на заниженные "тазы"?! В общем, настроение у меня было - зэ бэст. Кулаки так и зудели. И папарацци в плаще мог избавить меня от чесотки.
  - Макс, а чего это он?.. - Милена заметила-таки извращенца.
  В коротеньком розовом платье, едва прикрывающем ягодицы, с копной светлых волос, струящихся по спине до талии и чуть ниже, она была так же красива, как в тот день много лет назад, когда я впервые встретил ее. С тех пор Милена успела изрядно потрепать мне нервы, стать моей женой и родить Краевого-младшего. Мы покинули Чернобыль и перебрались в Вавилон, где она взяла с меня слово ни во что сомнительное не ввязываться. Вот и приходится вкалывать от рассвета до заката, ибо честным трудом не то что миллиардов, а просто на пожрать не заработаешь.
  Я потому и заявился в кафешку, пропахшую кислым пивом, табаком и мужским дезодорантом, да от дверей целоваться полез, чтобы когда чуть размякнет любовь моя, станет нежной и податливой, сообщить ей приятное известие: Макс Край теперь свободный человек, и Патрика в детский сад я завтра сам отведу, не проблема. Авось тогда не коленом в пах двинет, а всего лишь пощечину схлопочу.
  - Эй, ты чего, охренел совсем?! - отпустив супругу, я двинул к папарацци. - Вырубай шарманку! Свою рожу я только на порносайтах не видел!
  Я в международном розыске, СБУ вместе с Интерполом по мне плачут. Но это старая печальная история, как-нибудь в другой раз расскажу.
  Путь мне преграждали столики с немногочисленными посетителями, попивающими горячительное и пенное и отравляющими воздух выхлопными газами сигарет. Справа на стене висел вечно бубнящий зомбоящик дюймов на полста с довеском. По всем каналам Вавилона уже без малого сутки только и крутили сенсационное известие о дерзком ограблении: мол, горе-то какое, украден общак лучших криминальных кланов нашего города. Общак хранился в приличном - отлично охраняемом! - банке, что не помешало странным парням в черных балахонах изъять денежки и погрузить их в бронетранспортер с бортовым номером "382", прорисованным поверх камуфляжа белой краской по трафарету.
  Почему я считаю парней в балахонах странными? Да потому что при ограблении не погиб ни один охранник и ни одного кассира не уложили мордой в пол. 14,5-милиметровый КПВТ в лобовой части башни ни разу не жахнул. Из ПКТ, который попроще, грабители тоже не потрудились открыть огонь. Судя по записям камер видеонаблюдения, они просто вошли в банк и, не сказав ни слова, подождали, пока им соберут бабки в полиэтиленовые мешки для мусора. В выносе купюр из хранилища принимали участие все, кто был в банке, включая посетителей. Так что парням в балахонах оставалось только сесть в БТР и укатить из города.
  Последнее - насчет укатить - мои домыслы. Я на их месте точно свалил бы из Вавилона и, перегрузив баблос в грузовик, утопил бы "коробочку" в болоте, а через месяц-другой зажил бы припеваючи на пляже под тенистой пальмой.
  Молоденькая дикторша от имени кланов "Америка", "Африка" и "Азия", хранивших сбережения в ограбленном банке, пообещала с экрана крупное вознаграждение за инфу, которая поможет в расследовании инцидента. Я даже с шага сбился, увидев, сколько нулей в заявленном бонусе.
  Тем временем папарацци терпеливо ждал меня, и не думая опускать здоровенный - как только в руке помещается? - смартфон, направленный камерой на мою дражайшую супругу. Та, будучи в ярости от такой наглости, скрестила руки на высокой груди и выглядела очень возбуждающе.
  - Дружище, дай-ка мне телефончик на минутку, - я встал между Миленой и папарацци.
  Левая половина его лица - сплошной ожоговый рубец, глаз почти что затянуло, ни ресниц, ни бровей. Такому "красавчику" нелегко найти подружку. Но взгляд... Его взгляд мне не понравился. Так смотрит человек, умеющий убивать без раздумий. В Вавилоне у многих такой. В этом городе повышенная концентрация ветеранов, покуролесивших в самых горячих точках планеты. На дворе ведь глобальный экономический кризис. Гражданские войны и революции охватили Землю, а ридна нэнька Украина задолжала Центробанку, Евросоюзу и прочим хватким до поживы финансовым организациям, вот и расплачивается людьми - миротворческими контингентами. Отслужив за бугром, в страну возвращаются недовольные правительством мужчины, которые сбиваются в кланы по территориальному признаку - кто где воевал. Так появились клан "Азия", "Африка", "Америка" и прочие помельче. Кланы вне закона, промышляют криминалом. Их представители специфически одеваются, носят отличительные знаки. Но на папарацци ничего подобного не было. Одиночка, как и я?
  - Дружище, не заставляй меня повторяться, - я не оставлял намерений завладеть чужим имуществом.
  Чуть помедлив, он протянул мне телефон.
  Посетители кафе - а сюда заглядывают только особый контингент - усиленно делали вид, что нас не видят. Лапуля-бармен - челочка, розовый жилетик - так тщательно протирал рюмки, будто хотел сделать их перфорированными.
  Смартфон оказался недешевой игрушкой, напичканной "железом" и софтом по последнему слову мгновенно устаревающего хай-тека.
  - Снесу видео, где я в главной роли, - и забирай девайс. Уж кем-кем, а вором Максимка Краевой никогда не был.
  - Да пошел ты! - сцедил папарацци из-под шляпы.
  Не люблю, когда со мной так разговаривают. Да и руки чесались...
  От удара, который лишил бы болтливый рот пары-тройки зубов, папарацци легко уклонился и, схватив стул, огрел им меня по плечу - да так, что стул развалился на куски, а мои колени встретились с грязным кафелем. Чистым пол в кафе по определению быть не мог, потому что протирать его - обязанность моей благоверной, помимо работы официанткой.
  Пока я поднимался и высматривал обломок мебели поувесистей, чтобы достойно ответить на атаку, извращенец выскочил из кафешки и бросился наутек - аж полы плаща взвились крыльями летучей мыши. Мчать за ним сквозь вечернюю толпу, рискуя при этом оттоптать кому-нибудь ногу, а потом схлопотать от травмированного пулю в спину?.. Наличие оружия у всех и каждого - залог взаимной вежливости в нашем городе. Так что обойдемся без пробежек трусцой.
  - Макс, я переодеваться, - заявила Милена тоном, не терпящим возражений. - А ты разберись с телефоном и отдай его Эрику. Вдруг владелец вернется. Я не хочу неприятностей.
  В мегаполисе, где вся власть принадлежит криминальным группировкам, неприятности могут быть только у тех, кто живет по закону и совести. Именно так нужно было ответить глупой женщине, но я лишь кивнул - мол, конечно, любимая, без проблем. Просто не хотелось устраивать семейную сцену на радость посетителям забегаловки.
  Разблокировав трубку, в соответствующей папке я вмиг нашел нужный видеоролик. Вот я захожу в кафе, обнимаю супругу, а потом... "Удалить?" - предложило меню. Палец ткнулся в "Да". С чувством выполненного долга я неспешно двинул к Эрику, который был не только барменом, но и хозяином заведения. Этот субтильный метросексуал меня почему-то недолюбливал. Но если б не его обесцвеченная завитая челка, я ни за что не позволил бы Милене работать в его гадюшнике. Какой еще босс удержится от подкатов к красавице-блондинке, у которой ноги от ушей, попка - персик, а грудь должного размера?
  Возьмем, к примеру, Адольфо Гамбино, моего бывшего начальника. Он настолько толст, что всю одежду, включая носки, ему шьют на заказ. Увидев его, хохмачи Гарлема вмиг забудут шутки о жирных мамашах и воспоют нетленный образ сицилийца. Он страдает одышкой, ужасно потеет, из-за чего смердит, как мусорный бак в июльскую жару, но все равно охоч до женского пола. Не приведи господь Милене устроиться к такому на работу!..
  - Лапуля, как дела? - улыбаясь, поприветствовал я Эрика.
  И тут же нарвался на презрительный взгляд местного большого бугра, величайшего топ-менеджера всех времен и народов.
  - За поломанный стул сразу расплатишься? - прошипел Эрик, со звоном впечатав в стойку очередную натертую рюмку, челочка его при этом яростно взметнулась. - Ах нет? Тогда, Край, я у Милены вычту. И как она только живет с таким придурком?!
  И точно - как? Я ведь настолько не красавец, что меня испугаться можно. С тех пор как на моем плече прижился скорпион под парашютом, жизнь не упускала случая поставить очередной шрам на мою кожу, обтягивающую почти что семьдесят кэгэ без грамма жира. И сколько б я не брился, щетина всегда кололась. И прическа у меня не модная - волосы коротко острижены. И одеваюсь я не в костюмы от кутюр, как некоторые: на мне тельник с обрезанными рукавами, армейская куртка с множеством карманов, пятнистые штанишки и старые ботиночки с высокими берцами поверх мозолистых копыт. И роста я вовсе не баскетбольного, и насчет жратвы непривередлив - не раз доводилось завтракать кузнечиками, обедать ящерицами, а ужинать скорпионами и змеями. Да-да, я вовсе не похож на парня из офиса, раскатывающего по бесконечным коридорам на сигвее.
  "Зато я пару суток подряд - разве что с перерывами на естественные надобности - могу заниматься постельным фитнесом!" - едва не ляпнул я Эрику. Хорошо, что вовремя язык прикусил. Вряд ли супруга высоко оценила бы мои откровения.
  - Говоришь, за стул расплатиться надо? - я задумчиво посмотрел бармену в бесстыжие глаза.
  Кадык его дернулся, взгляд он отвел, но все-таки, сволочь, кивнул - и я враз передумал отдавать ему на хранение трофейный мобильник.
  С какой вообще стати? Пусть девайс с мультиядерным процом зачтется мне моральной компенсацией. К тому же трубку - почти новая, ни царапинки - можно продать хотя бы за треть цены. Деньги сейчас как никогда не помешают...
  - Ну что, Край, идем уже? - Милена процокола каблуками из подсобки.
  Розовое форменное платьице любовь моя сменила на маечку и джинсы, подчеркивающие изгибы ее тела. Вот умеет же одеться так, что лучше б голая ходила, - мужики меньше заглядывались бы!
  Она повесила на плечо сумочку, сшитую из лиловой кожи молодого дерматина:
  - Эрику телефон отдал?
  - Да, любимая, - южнокорейский девайс незаметно скользнул мне в карман, поближе к ключам от служебной тачки, которые я в сердцах забыл вернуть бывшему боссу. А бармену, вздумавшему уличить меня во лжи, незаметно для Милены показал кулак, после чего это чудо с челочкой так и застыло с открытым ртом.
  - Только после тебя, любимая, - дверь кафешки, притянутая пружиной, сама закрылась у меня за спиной.
  Снаружи нас с Миленой ждали вечерний Вавилон и сын в детском саду.
  
  * * *
  
  Уши заложило от грохота выстрелов, тяжело дышалось из-за вони пороховых газов и ранения в грудь.
  В команде нет салабонов. Точнее - не было. Все прошли огонь, воду и фаллопиевы трубы, как шутят юмористы в штабах и по телеку... Ты на миг закрываешь глаза, чтобы стереть со лба, бровей и ресниц, носа и татуированных щек очередную порцию крови. Впервые в жизни - своей собственной крови. Ты усмирял дуррани в Афгане, зачищал под ноль таджикские кишлаки за Пянджем, потом угодил в Дакоту, где сиу опять решили образовать государство, а закончил службу в Сомали, где было так весело, что до сих пор разбирает нервный смех, когда вспоминаешь. Но нигде ни разу - ни разу! - ты даже не оцарапался, ногу на камешках не подвернул, никакая муха цеце тебя не укусила. А тут, у самой Стены... Получаса не прошло - всего-то полчаса! - а ты уже один.
  Ты - последний.
  И никак не активировать ярлык вызова - тач-скрин заляпан алым, на дрожащих пальцах тоже налипло, перед глазами плывет все, колышется. Ты должен предупредить всех, ты должен...
  В зарослях между поваленных деревьев мелькает тень.
  Там что-то есть. Что-то нехорошее. Другого здесь попросту не бывает.
  Отбросив телефон, ты хватаешься за РПК, чувствуешь его раскаленную ярость, вот-вот заклинит...
  И не успеваешь выстрелить.
  Все.
  Мгла без начала и конца застилает зрачки непроглядной мутью. Разорванное пополам тело еще сопротивляется смерти, пытается ладошками затолкать в себя выпавшее из брюшной полости, не верит, что старания напрасны. Рядом вибрирует телефон, затем раздается рингтон - классика, "Полет валькирий", композитор, вроде, из фашистов...
  И ты уже не видишь, как тяжелая когтистая лапа, перемазанная кровью, наступает на трубку. Раздается хруст, будто сломалась кость.
  И становится тихо-тихо.
  
  * * *
  
  "Как говорил мой взводный: "Что уж после боя карточки огня рисовать?" - примерно так я собирался начать серьезный разговор с Миленой. Это загадочно, сбивает с толку и просто ни о чем. То, что нужно, когда имеешь дело с красивой женщиной. Верняк, елы!
  "Любимая, не стоит сожалеть о былом, зачем расстраиваться? - скажу я заинтригованной супруге, и она, конечно, со мной согласится. И тогда я продолжу: - Мы ведь знаем, что каждое мое увольнение - это всего лишь третье за месяц - ведет нас к новым горизонтам, к лучшей жизни!"
  А на случай, если предыдущие тезисы не сыграют, я заготовил совсем уж убийственный аргумент: "К тому же, любимая, ты собиралась сесть на диету. Вот и повод осуществить задуманное, ведь денег на еду у нас..."
  - Что-то я проголодалась, - заявила Милена, на ходу оторвав мою ладонь от своей талии. - Край, накорми женщину.
  - Да-да, конечно, - без энтузиазма я принялся высматривать фастфуд подешевле на тележках, стоящих вдоль пыльного тротуара.
  Финансовое наполнение моих карманов стремительно приближалось к нулю гривен плюс столько же копеек. Евро, тугрики и прочие баксы в моих карманах и не заводились даже.
  - Хот-дог с соевой сосиской, любимая? Или тебе вегетарианскую шаурму?
  По тому, как она скривилась, стало ясно, что малой кровью мои потери не ограничатся, а ведь сегодняшний вечер только начинался...
  Милена потащила меня к французской булочной, где выбрала пару самых крохотных булочек подороже - с телятиной и сыром, ананасами и еще какой-то марципановой хренью. А ведь мы почти что добрались до детского сада, куда каждое утро отводим Патрика! Еще бы чуть - и материнский инстинкт Милены победил бы в сражении с ее голодом!
  Над улицей плыли ароматы десятков мангалов с мясом над углями, пахло специями и сдобой, жареными колбасками и чем-то карамельным. Вдалеке стреляли: небо прочерчивали трассеры - значит, не заварушка между группировками, не разборка соседей по лестничной клетке из-за громко включенной музыки, а очередной этнический праздник. Вавилон стал приютом множества народов и культур, и потому праздники у нас каждый день.
  Меня и Милену уговаривали купить соленый арахис и жареные семечки. Потом к нам пристал молодой прощелыга, уверяющий, что у него лучшие ножи в городе, чуть ли не из дамасского булата выкованные, и не смотрите, что "Made in China" проштамповано, это всего лишь досадное недоразумение. И если Милена не прочь была прибарахлиться, - она всегда не прочь - то я категорически воспротивился. Тем более что мы уже подошли к решетчатому забору детсада, опутанному колючей проволокой.
  У ворот дежурили четверо автоматчиков в бронежилетах и в касках. Эти мужчины не состоят ни в одной из группировок. Район у нас такой - внеблоковый, за что мы его и выбрали для поселения. Милена и я приблизились к охране с поднятыми руками, держа наготове пропуски. Нам пришлось сдать личное оружие: я расстался с "Форт-14", оснащенным тактическим фонарем и глушителем, а Милена лишилась ОЦ-33 "Пернач" с магазином на двадцать семь патронов.
  Разоружаясь у ворот детсада, я каждый раз чувствую себя так, будто меня прилюдно раздели. Даже исполняя супружеский долг, не расстаюсь со стволом. Обладать им всегда - это самое личное для мужчины, и ничего нет интимней!
  - Проходите, - буркнул дородный усач-охранник, с трудом оторвав взгляд от декольте Милены.
  Группа Патрика вышла уже на вечернюю прогулку, воспитательница - широкоплечая дама средних лет, заметный пушок на верхней губе, сросшиеся брови - с нетерпением ждала родителей, чего не скажешь о детках, которые с визгом носились по площадке, отгороженной от внешнего мира мешками с песком.
  Наш голубоглазый блондин без малого шести лет от роду - в футболке, штанишках и бейсболке - увлеченно катал машинку в компании одногодков-автолюбителей.
  - Здравствуйте, Герда Генриховна, - Милена заискивающе улыбнулась. Супруга робела перед новой воспитательницей, выправке которой позавидовал бы эсесовский фельдфебель. - Как сегодня наш мальчик?
  - Вы задержались, - снизошла до ответа фройляйн Герда, удивив меня тем, что не вскинула руку в легионерском салюте и не рявкнула по-немецки непотребное. Неужели не было никого нежней вместо заболевшей вдруг Татьяны Ивановны?..
  - Работа, знаете ли, - извинилась Милена.
  - Да-да, работа, - поддержал я супругу. - У всех нас есть работа, и это прекрасно, что есть, было бы хуже, если б не было...
  Женщины дружно - с подозрением! - уставились на меня.
  Настал момент для признания?! Но я не готов!
  Выручил Патрик.
  - Папочка ты мой любимый! - сын кинулся ко мне на шею, прижался крохотным тельцем, таким беззащитным, что захотелось обернуть его своей железобетонной плотью, привыкшей к ударам судьбы, выстрелам из-за угла и прочим ежесекундным напастям.
  Я настолько остро почувствовал желание защитить сына от всего мира, что тут же одернул себя. Парню ведь жить здесь, а значит, ему нужно отрастить собственный железобетон и научиться распознавать опасности, чтобы противостоять им с должным упорством.
  Чуть отстранив от себя мальчишку, я протянул руку:
  - Ну здорово, сынок.
  Он тут же сделал "взрослое" лицо и со всей детской серьезностью вцепился крохотными пальчиками в мою ладонь:
  - Здорово, папочка!
  Только после этого Патрик взглянул на Милену. Поджав губы, та наблюдала за нашими нежностями - уверен, супруга неимоверно ревновала сына ко мне, но старалась не показывать виду.
  - А-а, мамочка, и ты здесь... Хочешь, я тебе что-то скажу? - спросил Патрик. А когда Милена, кивнув, наклонилась к нему, он повис у нее на шее и, зарывшись лицом в светлые локоны, закричал: - Мамочка, я тебя люблю! Я тебя очень люблю!
  Воспитательница поморщилась, а на глазах моей благоверной блеснули слезы, хотя ее не так просто разжалобить. Только у нашего поросенка и получается.
  - До побачення! - крикнул Патрик друзьям, радостно замахавшим ему вслед.
  Отобрав свое оружие у охраны, мы покинули детсад.
  И прямо за воротами столкнулись с сухонькой женщиной, седые волосы которой толстой косой обвивались вокруг головы. На ней были серые брючки в серую полоску и серый двубортный пиджак, под которым просматривался жилет с крупными серыми пуговицами. На ногах она носила туфли-лодочки - угадайте какого цвета? На шею женщина повязала отнюдь не радужный платок. На сером лице - без следа румянца и загара - серели глаза.
  Она походила на гигантскую крысу, вставшую на задние лапы.
  Или на чью-то ожившую тень.
  - Смотри, куда прешь! - прошипела женщина, едва не выронив театральный бинокль, в который она что-то высматривала, а ведь Милена лишь слегка задела ее серую сумку своей лиловой, в которой так чудесно помещались косметичка и ОЦ-33 с двумя запасными магазинами.
  Супруга просто обязана была отбрить "крысу", но она вдруг замерла, всплеснула руками и заулыбалась во все тридцать два без кариеса:
  - Тетушка, вы ли это?! Столько лет, столько зим! Это я, Милена!
  Женщина торопливо спрятала бинокль в сумку, а вместо него вытащила очки с толстенными линзами и, надев их, уставилась на мою благоверную:
  - Милечка? Доченька моего братца? Какая ты выросла! Красавица!
  Я был уверен: у тетушки окажется совершенно непроизносимое имя, ведь в многонациональном Вавилоне с именами просто беда, с отчествами - кошмар, а фамилии так вообще зачастую такие, что хоть красней. Однако выяснилось, что тетушку зовут Роза Ивановна Сердюк, и что она рада видеть Милену: "А кто этот замечательный малыш-ангелочек? А это муж твой, Милечка? Да-да, я вижу, хороший мужчина, импозантный такой, надежный, держись его, сразу видно, с ним - хоть на край света..."
  С каждой секундой общения ожившая тень становилась выпуклей, крысиная серость отступала, насыщаясь богатством оттенков, и даже глаза Розы Ивановны стали голубыми, а лицо с доброй улыбкой - всего лишь бледным, не более того.
  Напоследок Милена и ее приятная во всех отношениях тетушка обменялись номерами мобильников и договорились созвониться на днях, чтобы встретиться, посидеть за рюмкой капучино и поговорить обстоятельней. За сим Роза Ивановна откланялась.
  И я тут же почувствовал чей-то пристальный взгляд.
  Обернулся - с той стороны забора на меня смотрела воспитательница Герда Генриховна.
  Очень неодобрительно смотрела, осуждающе.
  
  * * *
  
  В полумраке просторной комнаты едва слышно гудит кондиционер.
  Зябко, точно в морге в конце февраля.
  Человек сидит в большом кожаном кресле за огромным письменным столом, на котором нет ни письменных принадлежностей, ни даже простенького ноутбука. Лицо его в тени, зато четко видны кисти рук на лакированной столешнице. На запястье у него особые часы, необычные.
  Выпятив грудь и чуть задрав подбородок, перед столом замер другой мужчина. Его волосы выкрашены в черный и заплетены в две косы с торчащими из них орлиными перьями. Одет этот "индеец" в Utility Uniform : камуфлированные штаны с ремнем и куртку расцветки woodland поверх оливковой майки. Рукава закатаны до могучих бицепсов светлой стороной наружу. Голова не покрыта, на ногах вместо морпеховских ботинок из замши - ковбойские сапоги из кожи гремучей змеи.
  - Ну? - наконец выплевывает тот, кто в кресле.
  "Индеец" сразу же начинает говорить:
  - Как вы и предполагали, все три наши группы были уничтожены в течение десяти часов. Точнее - у нас подтверждение об уничтожении двух групп. С третьей нет связи, что фактически означает...
  - Соседи? - перебивает тот, лицо которого в тени.
  - Согласно данным агентуры, у них результаты хуже наших.
  - Уроды. Все уроды.
  - Так точно, - орлиные перья в косах слегка подрагивают, "индеец" отступает на шаг. - Будут еще указания?
  - Пошел вон!
  Рывком открывается дверь в светлый коридор и тут же захлопывается за "индейцем".
  "Никому нельзя доверять. Все нужно делать самому", - думает тот, кто в кресле. Его бьет нервная дрожь. Вокруг больше нет кабинета. Как тогда, в сельве, вспыхивают молниями языки нестерпимо жаркого пламени, рвут его на части, пожирают вместе с плавящейся броней, точно стая голодных пираний...
  Он откидывается на спинку кресла и хохочет - искренне, с удовольствием, подчистую сжигая боль, от которой не может избавиться много лет.
  Игра только начинается.
  И у него есть козырь в рукаве.
  
  * * *
  
  - Край, ужинать будешь? Пельмени вчерашние греть? - донеслось с кухни.
  - Спасибо, любимая, я пас, - подумав, я добавил, чтобы не вызвать подозрение: - Позже. Не голодный пока.
  Хотелось выпить, и отнюдь не воды. Но - железно завязал, так что отставить!..
  Я стоял у окна нашей однокомнатной квартиры на проспекте Косиора. Проспект носил имя человека, который без малого сотню лет назад, организовал в моей стране жуткий голод. Тогда погибли миллионы... "Вот в честь кого названы наши улицы и переулки, - подумал я, вот чью память мы чтим".
  Внизу по разбитому до ям асфальту неспешно прогрохотал троллейбус, от покрышек до "рогов" разрисованный граффити. По салону разгуливал здоровенный негр-кондуктор с "калашом" в мускулистых руках. Обогнав троллейбус, промчались два скутера, управляемые девушками в обтягивающих топиках и шортах. На скорости соплюхи умудрялись размахивать бейсбольными битами, скрещивая их, точно рыцари - мечи на ристалище.
  В этом весь наш Вавилон - смертельно опасный, но соблазнительный.
  Я люблю родной город. Тут, среди вооруженных толп, я чувствую себя в безопасности. Соседи в курсе, что я в международном розыске, и что за мою голову положено вознаграждение на "большой земле". Чтобы разбогатеть, всего лишь надо доставить череп Макса Края тем, кто отсек Вавилон от прочего мира противотанковыми рвами, колючкой и минными полями. Каждый в этом городе живет в постоянном ожидании войны, ну да нам не привыкать. Выбоины под каблуками армейских ботинок, небо над дырявыми крышами - это наше все, это принадлежит ветеранам, а значит - мне. И потому никто не спешит выдать меня властям. Но я все равно всегда начеку: у двери стоит топор, везде, где только можно, разложены ножи, с пистолетами не расстаемся ни я, ни Милена.
  У нас маленький сын, нельзя так, опасно держать в доме оружие? Да Патрик научился стрелять раньше, чем произнес "мама", так что не переживайте за моего парня.
  За него буду переживать я.
  Уже начал:
  - Сынок, а ты чего машинки по всей квартире разбросал? Еще наступим я или мама, сломаем. Или упадем, сами сломаемся. Ты разве этого хочешь?
  Недовольно сопя, Патрик встал с напольного ковра, прямо-таки умоляющего о свидании с пылесосом.
  - Папочка, я уберу. Поиграю на твоем телефоне в "птичек" - и сразу уберу. Можно?
  Я протянул ему мобилу далеко не последней модели, но вполне исправную, хоть и уже изрядно потертую. Потом надо будет позвонить насчет новой работы...
  Приняв от меня трубу, Патрик тотчас запустил нужное приложение и, уставившись на экран, двинул к нашему скрипучему дивану с протертой обивкой.
  - Сынок, смотри куда...
  Поздно. Малыш наступил на игрушечную гоночную машину, которая вместе с ногой поехала из-под ступни, взмахнул руками, телефон отправился в полет...
  И тут я подхватил сына, не дав ему врезаться виском в угол тумбочки.
  Ударившись о стену, трубка хряпнулась на пол.
  - Цел, дружище? - я чмокнул сына в темечко. - Испугался?
  Он кивнул и начал оправдываться. Не слушая его, я поднял телефон: экран разбит, заплыл черным. М-да... Все один к одному, это происки злодейки-судьбы. Наверняка есть плохая примета о сломанных к ночи мобильниках. И вообще, Край, пора бы уже признать: там, на войне, а потом в Чернобыле, ты чего-то стоил, ты был круче всех, а здесь, в мирной жизни, ты - никто и ничто, тебе здесь не место...
  На шум в комнату заглянула Милена:
  - Что у вас тут, мальчики?
  - Игрушки убираем, - я опередил сына с ответом.
  - Это дело нужное. Ужин скоро будет готов, - Милена вернулась к плите.
  Только она ушла, я улыбнулся Патрику:
  - Не расстраивайся, сынок. Я на тебя не в обиде за телефон.
  Малыш всхлипнул:
  - Хорошо тебе. А я в "птичек" теперь не поиграю.
  И тут я вспомнил о девайсе, отжатом у извращенца в кафе. Хлопнул по карману - корейская игрушка была на месте. Настроение чуть улучшилось. Главное - чтобы Милена раньше времени не увидела трофей, ну да она ужином занята, в очередной раз хочет отравить нас.
  - Сынок, ты пока машинки покатай, а папа что-нибудь придумает, - с этими словами я включил телек и нашел новостной канал, где симпатичная дикторша рассказывала, что в Вавилоне участились случаи исчезновения детей... Пусть бубнит себе, меня это расслабляет.
  Я плюхнулся на диван, пружины подо мной жалобно заскрипели. Переставить на чужой смартфон свою симку - минутное дело. Готово. Осталось только обзавестись к этой трубе чехлом - девять вариантов цвета, со встроенным шокером на восемнадцать тысяч вольт и распылителем перцового аэрозоля - и окей, я похож на человека, могу звонить хоть на курорты солнечного Магадана, хоть в концлагеря Силиконовой Долины! Почистить лишнее, освободить память от чужого...
  А вот с этим не задалось.
  Все из-за моего любопытства. Дернул же черт изучить содержимое карты памяти телефона! Книжные файлы, фото голых девок... Галерея видео. Я запустил первый ролик - да так и застыл на диване.
  Картинка на пятидюймовом экране слегка дрожит. Оператор явно волнуется. Десятиметровой высоты бетонная стена, поверх вынесены стальные опоры, на которые натянута колючая проволока, - справа и слева от мощных ворот, которые медленно открываются под действием сервомоторов. Над воротами - пулеметные вышки. Перед воротами за полосатым шлагбаумом - взвод или больше вооруженных до зубов бойцов ВС Украины в брониках и касках с забралами. Бойцы направляют стволы на ворота - точнее на то, что за ними. В кадре два "Корда" на специальных стойках, за которыми можно плясать в полный рост, и два "Балкана" с присевшими у них воинами.
  "Мать моя женщина, они что, собираются начать Третью мировую?!.." - подумал я, не отрывая взгляда от экрана, на котором виднелись обнесенные сетчатым забором постройки, пожарная машина и скорая помощь.
  И вот ворота откатываются достаточно для того, чтобы бойцы начали нервничать. Кто-то кричит, кто-то машет руками, что, мол, хватит. Створка замирает. В образовавшийся проем без труда проедет дальнобой с фурой.
  И ничего не происходит.
  Секунда, две, три... Время тянется раздражающе медленно.
  Но вот в кадре с той стороны ворот появляется армейский джип "Скорпион", отдаленно похожий на штатовский "Хаммер". Он буквально пролетает в проем, резко тормозит, его заносит, дверцы тут же открываются, из машины выпадают трое в желтых РЗК-М с баллонами дыхательных аппаратов за спиной. Двое тут же вскакивают, вытаскивают из машины четвертого, на котором радиационно-защитный костюм подран в клочья и заляпан кровью. И четвертый срывает с себя дыхательную маску, сгибается вдвое, его выворачивает на асфальт, после чего он начинает орать: "Гады! Чего вы стоите, гады?!"
  Все приходит в движение. Не опуская стволов, бойцы бегут к "Скорпиону". Врубив проблесковый маячок, скорая срывается с места. Ворота со скрипом отправляются в обратный путь, проем с каждой секундой уменьшается...
  И тут начинается непонятное: картинка дергается в сторону, мелькают асфальт, придорожные кусты, стена, слышны крики, рев мощного движка. Изображение выравнивается как раз в тот момент, когда БТР-80 - откуда взялся? - на полном ходу сшибает джип. Парни в РЗК едва успевают отпрыгнуть. Помятая скорая лежит на боку. Вояки стреляют по бронетранспортеру, который, не притормаживая, норовит проскочить в зазор между створкой ворот и бетоном.
  Не проскакивает. Сквозь грохот выстрелов слышится отчаянный скрежет металла. Борта цепляются за ворота, и примерно последняя треть бронетранспортера остается зажатой снаружи. Отчаянно вращаются колеса, аж дымятся.
  Прямой наводкой бахает "Балкан" справа. Из всей тяжелой артиллерии только у него на линии огня нет вояк. Пара сорокамиллиметровых гранат к чертовой матери сносят заслонку водомета в корме бэтэра и прямо-таки проталкивают его дальше. Двое бойцов ловят осколки и падают. Остальные бегут за "коробочкой", но ворота становятся-таки на место, отсекая бронированного беглеца от преследователей.
  Конец ролика. Черный экран.
  - Я знаю это место. Я была там с отцом, - услышал я голос Милены и едва не подпрыгнул от неожиданности.
  - Что?!
  Патрик преспокойно катал себе машинки по полу, а моя супруга - ей пришлось наклониться, чтобы лучше было видно, - выпрямилась и скрестила руки на груди. Даже в домашнем платье и застиранном переднике она выглядела донельзя привлекательно. Вот обнять бы ее сейчас и...
  Под диваном зашуршала крыса. Этажом ниже, устав ругаться с женой, сосед впился в потолок перфоратором.
  - Еще немного - и он к нам дыру проковыряет, - не удержалась от комментария по поводу Милена и тут же сменила тему: - Макс, ты ведь помнишь моего папочку?
  Умеет она отбить желание.
  - Риторический вопрос, любимая. Тестя - тем более такого - разве забудешь?
  Отец у Милены - приемный, она ведь у нас детдомовская, даже успела три года провести в колонии для малолеток... Я не знал его настоящего имени, а Милена не говорила, скрывала даже. В Чернобыле и окрестностях ее папашку звали Профессором. Человек он был настолько серьезный, что его боялись даже шишки из Верховной Рады, курировавшие Зону Отчуждения. Будучи еще совсем пацаном, я побывал в домашней лаборатории Профессора, еле ноги унес оттуда... Лаборатория, кстати, находилась в тогдашнем Харькове, нынешнем Вавилоне. А спустя много лет я побывал в его вотчине в Чернобыле... Но это дела давно минувших дней, о которых вспоминать не хочется.
  - Так вот, папочка возил меня на этот объект. Те здания, что мелькали в кадре, это комплекс лабораторий. А ворота и бетонный забор... Ты слышал когда-нибудь о Полигоне?
  Еще бы я не слышал. О Полигоне в нашем городе слагают легенды, Полигоном пугают непослушных детей. Болтают всякое, зачастую откровенную ересь несут, но никто толком не знает, что это такое и зачем. Знают только - где.
  - А номер на бронетранспортере в ролике был... - начала моя благоверная.
  Перемотав видео на кадр, где оторвало заслонку водомета, я показал Милене экран: слева от открывшегося свища даже в пучке осколков отлично просматривались циферки "382".
  Мы обернулись к телевизору - по новостному каналу в очередной раз транслировали сенсационное известие о дерзком ограблении. Так и есть: камеры наблюдения зафиксировали на броне именно тройку, восемь и два бала.
  - Представители общественных организаций "Америка", "Африка" и "Азия" обещают крупное вознаграждение за информацию, которая поможет в расследовании инцидента. Напоминаю, что речь идет о вознаграждении в один миллион евро...
  У меня в руке - самый дорогой девайс, который когда-либо был представлен на рынке электроники.
  - Папочка, у тебя новый телефон? - Патрик поднялся с пола. - А можно я в "птичек" поиграю?
  - Сынок, катай машинки, ладно? - дружно выдали мы с Миленой.
  Сообразив, что пострелять в виртуальных свиней ему больше не дадут, Патрик со вздохом опустился на реальный ковер.
  
  
   Роман выйдет в мае 2014г.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"