Я помню вас у чёрного ручья
В далеком царстве тени непроглядной,
Где все отблеском дальнего огня
Кровавилось под сводом необъятным.
Струился свет по лезвию меча,
Испачканному в чьей-то алой крови,
Что запеклась, черна и холодна,
И прядь волос налипла на подкове
Того дракона, что своим конём
Я называл в забытом том эоне.

Я был устал и очень равнодушен,
Мои ландскнехты, хмурою толпой,
Стояли чуть поодаль, черни души,
Пропившие когда-то свой покой.
Вы были сломлены, как-веточка сирени
В руках случайного прохожего весной,
И ваших век туманчивые тени
Покорно млели, тая предо мной.

Да, это замок вашего супруга
Пылает факелом, пронзая ночи смрад.
Он никогда мне не был ни за друга,
Ни за товарища, и этот старый сад
Я навещал приятелем заезжим,
Вражды и ненависти в сердце не копя.
Но пробил час - я увидал тебя,
И поклялся, всем нашим чёрным небом,
Что на моей ты будешь спать постели,
И листья осени ещё не облетели,
А я собрал своих лихих ребят
Перед набегом провести парад...

Нет, впрочем нет, сначала я отказом
Был, как пощёчиной, тобою награждён,
Я рать поднял не сразу, нет, не сразу,
Я, как дурак, был сладостно влюблён!
И я просил, упавши на колени,
Да, я просил, как жалкий, подлый смерд,
Твоей любви, святых благословений,
И милости, которой в тебе нет!

Ну что ж! Пусть жнёт свой плод гордыня!
Я не привык отказы получать!
Моё сам Люцифер отметил имя
И помнит вся кичливейшая знать
Что этот мечь не ведает пощады,
Что сердца гнев не страху удержать,
И, что не зря свои дарил награды
Мне Ада наш великий господин,
И спустит мне он выпад не один!

И дрогнула сверканьем пик и копей
Равнина счастья дней твоих и лет,
И отразился, эхом бед и воплей,
В сердцах соседей ярости обет.
Я не такие замки и преграды
Привык раскусывать без всякого труда,
Один приказ - и верные мне гады
Стирали в пыль и пепел города!
Наскок внезапный - и без упрежденья
Врасплох захваченный растераан гарнизон,
Мы их тела рвали с остервененьем
Среди дворца золоченных колонн.

И, предоставив золото и женщин
Своим воякам меж собой делить,
Я ворвался к тебе в опочивальню,
Не ставши даже с лошади сходить.
Он безоружен был и перепуган,
Он убежал бы, да куда ж бежать!
Я был, пожалуй, слишком грубым,
Когда мечем его кромсать
Я стал тогда же пред тобою,
И брызги крови на кровать
К тебе летели; простынею
Вся завернувшись и дрожа,
Пыталась ты огородиться,
Быть может - просто заслониться
От быстрой смерти кутежа.

Я, из пылающего дома,
Унёс тебя в своём седле.
И ты была покорна мне,
Хотя тиха, бледна. Истома,
Морщинкой чёрной на челе,
В тебе, окоченев, застыла,
Твои глаза мне тень закрыла,
Но я их, впрочем, не искал,
Я победителем скакал,
И конь мой, на своих копытах,
Нес скальпы с черепов убитых.

Я помню вас у чёрного ручья,
Где мой шатёр свои крыла раскинул,
И блеск пожара дальнего огня
Мне бой, что я недавно столь покинул,
Напоминал усталостью и болью,
А ты стояла, тиха и слаба,
Я взял тебя чужой пролитой кровью,
И ты была теперь моя раба.