Шабанов Лев Викторович : другие произведения.

Каменный Легион 4(14)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Тётя, которая всё "профукала" - это по-моему довольно распространённое явление. Песня про Золотого оленя 1989 г. Остальное содержимое главы становится знакомым любому человеку с большим количеством родственников (-:проверь себя, сопоставь свои ощущения:-)
  "КАМЕННЫЙ ЛЕГИОН. КНИГА ВТОРАЯ:ГЛАВА 4 (14)"
  
  КНИГА ВТОРАЯ
  часть первая. 4/14 серия
  - Мигала, послушай меня, они забрали наш замок!
  - То-то я почувствовал какой-то сквознячок.
  Этого бы никогда не случилось, если бы твой отец был жив.
  - Он умер?
  - Да.
  - А мать?
  - Она умерла от воспаления лёгких, когда... а, тебя же не было!
  - А мои братья?
  - Все они умерли от чумы...
  - А мой пёс Бонго?
  - Убежал.
  - А моя рыбка Голди?
  - Её съел кот.
  - Мой кот!
  - Он подавился рыбкой...
  И всё же приятно вернуться домой!
  Не так ли, хозяин?
  диалог Робина Гуда со слугой Мигалой
  "Робин Гуд и мальчики в трико"
  
  В ГОСТЯХ У ЛЮБИМОЙ ТЁТИ
  
  - Обижаете, господа! - ухмыльнулся запылённый дон Мигель, трясясь в седле, - Лично я всегда исхожу из пгинципа: Едешь на неделю, водки возьми на две; да и заначку не забудь сделать!
  - Ещё, - продолжал инструктировать господ рыцарей Лайон, - следите там за вашим языком. Тётя Дэниза у меня философ, софист и библиофил! А с учётом того, что мне до получения наследства ещё предстоит и особая процедура голосования - нам просто архинеобходимо сохранить добрососедские и крайне приязненные отношения с родственниками и их соседями.
  - Спокойно, мой юный дгуг! - парировал замечание дон Мигель, - добгожелательные отношения будут не только подняты на соответствующий уговень, но и многокгактно зафиксигованы в местных газетах!
  - Главное, мой дорогой, не забудьте зафрахтовать подводы под моё многочисленное имущество! - перебил Мигеля Лайон де Шабан!
  - Догогой дгуг! - продолжал дон Мигель, - Я завегяю вас в том, что ценности ваши и имущества будут не только подготовлены к пегеезду, но и отггужены за ту же цену вместе с вещами любимой тёти!
  Спустя ещё немного времени, сосредоточенный Лайон снова сделал общее замечание:
  - Да, господа, совсем забыл! Моя тётушка, будучи старой девой, держит при себе разного рода приживалок, что в её возрасте уже вполне логично. Некоторые из них совсем юные пансионетки, некоторые - женщины в возрасте, прибывающие во вдовстве или разводе, так же встречаются и молодые...
  - Ну, что же вы так волнуетесь! - не унимался дон Мигель, - Я же вам говогю: всё будет ногмально. Девственность пгиживалок будет не только сохганена, но и пгиумножена!
  За разговором кортеж прибыл к небольшому двухэтажному особняку, который располагался в предместье небольшого заштатного городка, кроме рынка, имеющего трактир, несколько станций и больнично-ветеринарный пункт.
  
  Имение тётушки Дэнизы де Шабан-Бар-Гуин- де Ферр было небольшим, точнее она была только распорядительницей небольшого имения. Возможно, именно поэтому за глаза её называли "Никому-не-должна". Территории принадлежали её младшему брату, недвижимое имущество дома являлось приобретением других членов семьи, которые имели неосторожность оставить её на попечение тёти (пока растут наследники). Движимость была так же передана во временное содержание близкими родственниками, но в последствии немилосердной амортизации кресел, шкафов, сундуков, комодов, канапе и прочего неаккуратного обращения со стульями, столами и табуретами забирать мебель никто не торопился (кому она теперь нужна?). Возможно, именно поэтому за глаза её называли "Отстаньте". Правда сама тётя Дэниза, несмотря на возраст, по-прежнему вела себя, как человек увлечённый (или увлекающийся), и не предавала этому какого-то значения. Возможно, именно поэтому за глаза её называли не Дэнизой, а "Занозой". Она любила сильнопахнущие экзотические благовония, книги по искусству, свою содержанку ла Риссо, а также очень гордилась своим образованием с редким (по её мнению) гуманитарно-биологическим уклоном. Возможно, именно поэтому за глаза её называли "Кактус в ...". Однако дом, земля и небольшая государственная рента, плюс ежемесячный взнос от младшей сестры, обязательные подарки к Дню ангела, Рождеству, Пасхе, Пятидесятнице, Петрову дню и Дню рожденья, а также полная свобода действий внутри выше оговоренной территории. Казалось бы, что ещё нужно человеку женского пола и пожилого возраста для ощущения счастья?
  Правильно, наличие такого родственника, который мог бы служить безотказной отдушиной для заботливого сердца - и в этом смысле Лайону де Шабану крупно не повезло.
  - Это сын моей сестры, чудо-ребёнок - единственная моя сердечная забота и радость в жизни! - именно так любила представлять Лайона тётя, находясь в узких кругах своих знакомых.
  Один архиепископ как-то довольно точно заметил:
  - Похоже, что она души в нём не слышит.
  Можно сказать, что он был прав. Тётя считала, что с Лайоном де Шабаном она жила душа в душу. Он - на перевале Сломанный хребет, она - в меблированных комнатах северного де Шабан.
  Когда кортеж во главе с Лайоном де Шабаном прибыл к дому, тётушка сидела на балконе и, воскурив благовонную палочку, дым от которой тонкой струйкой уходил в комнату, читала Еруслана.
  - Дорогая тётя! - крикнул снизу Лайон и помахал рукой - дескать, открывайте двери, встречайте гостей.
  - Ой. Да ты не один! - спохватилась тётушка Дэниза, осматривая людей под балконом дома (по её меркам, там остановилась достаточно внушительная процессия).
  Тётушка встрепенулась, вскочила и кинулась внутрь.
  
  - А мне и на стол-то поставить нечего! Ни еды, ни посуды, ни дров для камина, - встретила она вошедших Лайона и Рыжкони.
  - Здравствуйте, тётушка! - поприветствовал де Шабан женщину и осмотрелся, - У вас, что очередная революция?
  Глазам Лайона предстала поистине незнакомая картина. Коридоры носили следы не то ремонта, не то оккупации, не то срочной эвакуации... Картин на стенах не было, из мебели - только вешалка, настенных канделябров только два.
  - Ой, - вздохнула тётя, - и не говори. Проблемы, проблемы, проблемы... Начала ремонт ещё в год твоего отъезда в армию, но ты же сам понимаешь, ремонт нельзя закончить, его можно только остановить!
  - Я вообще-то проездом в домен, - пояснил Лайон, пытаясь пройти в свои комнаты, - Вы, вероятно, уже в курсе, что наш семейный совет, наконец-то принял решение о выделении мне лена?
  - Конечно! - коротко ответила тётя, загораживая проход Лайону и всячески пытаясь перенаправить его в свою комнату или к кухне, - И поезжай, дорогой, прямо сейчас же и поезжай. Эти хитрецы-мудрецы - они такие! Я то их знаю - вчера решат одно, сегодня - другое, а завтра отменят оба решения сразу.
  Тётушка даже попробовала проводить незваных гостей, но опять-таки безуспешно. Однако, на всякий случай, сочла своим долгом предупредить:
  - С тобой очень много народу, а я такую ораву не прокормлю...
  - Да мы ненадолго, - пояснил дон Рыжкони, - надо оценить объём переезда и поделить его на количество подвод и телег для транспортировки.
  Тётушка, услышав это, на мгновение лишилась дара речи и просто открыла рот.
  - Да, дайте же мне пройти к себе, тётя, - попросил Лайон и, бесцеремонно переставив женщину в сторону от двери, вошёл в свои апартаменты.
  
  Глазам изумлённого де Шабана предстали всё те же голые стены и отсутствие мебели.
  - Вы, что уже всё упаковали? - не поверив своим глазам, спросил Лайон.
  Тётя Дэниза замялась, потом выпрямилась и сообщила:
  - А чё там упаковывать? Нечего тут паковать... Пришли в мир голыми и голыми его и покинем!
  - А где же мои книги? - растерялся Лайон.
  - Ты не представляешь, как здесь было сложно! - запричитала тётушка, - Я ведь тоже здесь не сидела, сложа руки! Сам знаешь, встаю с петухами, ложусь с курицами, днём целые часы провожу с людьми! Этому - одно, другому - другое. И при чём тут твои книги? Кстати, а почему они именно твои? Эти книги все покупала я... Они все мои, и я их того... - она на некоторое время замялась, но потом гордо выпрямилась и сообщила, - Даю читать людям! Чтобы простой человек тоже бы смог приобщиться к высокому миру культуры...
  - Жил-был царь Тофута - вот и сказка вся тута! - раздалось у входа.
  - Что? - повернулась тётушка к дону Рыжкони.
  Скандал уже назревал и необходим был всего лишь какой-нибудь инцидент, чтобы чётко показать, что жертвой в этой ситуации является конкретно Дэниза, а грубые и бесцеремонные комбатанты - всего лишь неотёсанные грубияны с большой дороги.
  - Колечко! - радостно показал В-тапках-на-подушку на что-то у себя в руке, - Нашлось! Подарок маменькин мне на совершеннолетие.
  Тётушка Дэниза (что делать?) смягчилась.
  
  - Хорошо, - сдерживая себя, сказал Лайон, - А моя коллекция цитр, арф и гитар?
  Тётя повернулась назад, достала мятый платочек и сообщила тихо, медленно, вразумительно, тщательно проговаривая слова - как пытаются обычно доводить информацию не очень вменяемым людям:
  - Ну, я же объясняю тебе, зима была холодная и суровая... Мы тут все поперемёрзли. Этот новый мэр - свинья - взвинтил такие цены на уголь, что многие горожане выехали в предместья, а то и вовсе - по деревням! Я вон тоже (она показала вокруг) и дрова, и мебель, ставни с окон... книги, картины, да и цитры... Ну, это жизнь! Тебе этого не понять - молод ещё. А нам жить-то как-то надо! Ведь не на войне - одними словами да надеждами не обогреешься!
  - Вот и песня вся - больше петь нельзя! - сообразил ещё один каламбур В-тапках-на-подушку.
  - Что? - тётушка гневно обернулась к Рыжкони, но оттаяла - Ах, да память матушкина....
  - Я ведь для него была как мать! - заявила тётушка дону Рыжкони, указывая на Лайона, - Он вот уже не помнит, а ведь, когда ему было годик, два, три - он меня прямо так и называл: Мама!
  Лайон не слышал этого откровения, он бросился к одиноко стоящему комоду, открыл его и не поверил своим глазам.
  - Мои документы? - спросил Лайон, уставившись в пустой ящик.
  Тётушка уперла левую руку в бок, правую - выставила вперёд и с совершенно невинным видом заявила:
  - Не знаю, но этой зимой всё как-то из рук вон... Но ведь ты уехал так запросто. Всё бросил без распоряжений, оставил нас с ла Риссо без средств... Ты думаешь, мне здесь хоть кто-нибудь помогает? Ага, дождёсси от них! Чуть обратишься - сразу же, один ответ: Нет денег и всё! Хитрецы-мудрецы! А тебе вот, что скажу...
  - Но это же документация и бумаги, которые подтверждают мои наследные права! - не слушал её Лайон.
  Тётушка поняла, что её не слушают, и тема денег с повестки была снята.
  - Ну, не знаю, я ничего не трогала, - решительно сообщила тётя и принялась демонстративно смотреть в окно, - Что же вы на меня все накинулись! То кричат, то орут... Но, в конце-концов, дайте объявление в газету, упомяните про вознаграждение... Сейчас все так делают!
  - Вот уж поистине не суди по отъезду, и по приезду, не судим будешь! - опять сообщил дон Рыжкони и принялся расхаживать из угла в угол, делая вид, что рассматривает замысловатый рисунок обоев на пустых стенах комнаты.
  - И мои стихи, вы тоже выбросили? - не то чтобы спросил, а так, скорее уточнил Лайон.
  - Ну, что же мы всё о мелком... - затараторила тётя Дэниза, - сам подумай. Я твою антикварную библию не пожалела. А ты про стихи вспомнил. Ничего - новые напишешь. Я кстати и дворню всю распустила - мне столько дармоедов не надо! И невесту твою с постоя сняла. Сам понимаешь, я человек больной! Мне покой надобен, а вы молодые сами живите - нам не мешайте...
  Лайон схватился за голову. Он неожиданно понял, что ему просто нечего ответить - перед ним стоял абсолютно самодостаточный человек, правда которого заключалась только в нём самом. Она видела только то, что хотела видеть и не слышала никаких возражений против своей картины мира.
  - Короче, жил-был царь, у царя был псарь, только не была пса - вот и сказка дошла до конца! - нашёлся ответить дон Рыжкони и первым покинул комнату.
  Лайон отвернулся и шаркающей кавалеристской походкой так же вышел вон, ничего больше не объясняя, только напоследок громко хлопнув всеми дверьми, попадающимися ему на пути следования.
  - Ты посмотри на него, а? - громко крикнула тётушка во след, - Смотри-кась, по бороде, так Авраам (праотец народного счастья!), а как по делам - так истый Хам! Тьфу! Тьфу! Тьфу, на тебя!
  После этой тирады, будто опомнившись, она быстро выхватила ключи из фартучного кармашка и кинулась запирать все двери от прихожей до спальной.
  
  На выходе из дома Лайона встретил неожиданно присоединившийся к кортежу кузен Ди, по прозвищу "Мыши". Который, заметив кортеж, прибывший издалека, по флажкам на копьях у оруженосцев догадался о том, кто прибыл и с какой целью. Выслушав всю историю о родственной встрече, Ди рассказал о приступе невменяемой щедрости тётушки, финальную часть которого ему и удалось застать.
  Сам он находился здесь всего неделю, но доктор, у которого остановился кузен, довольно подробно описал картину болезни и очень боялся, чтобы с приездом Лайона де Шабана, "как бы чего не вышло".
  - Впрочем, мне удалось уберечь вашу коллекцию карт Таро и знаменитые коллекционные шахматы, - закончил своё сообщение кузен "Мыши".
  - А что в них такого? - заинтересовавшись, спросил отец Аркадиус, понимая, что счастье домашнего быта сегодня отвернулось от них и единственным удовольствием снова будет беседа на жёстких гостиничных скамьях в неудобных гостевых комнатах.
  - Там особенная схема игры! - ответил дон Рыжкони, - во-первых, клеток не восемь на восемь, а девять на девять. Что позволяет нам поставить ещё одну фигуру возле Короля...
  - Девятая пешка впереди, - догадался отец Аркадиус, - и?
  - И, кроме Королевы, мы приобретаем ещё и Отца-Инквизитора! - сообщил кузен Ди, - фигура равная ферзю, но с её появлением на доске динамичность игры возрастает вдвое!
  С этими словами Ди достал коробку, на двух створках которой была отображена шахматная доска. Коробку открыли, и отец Аркадиус обомлел - внутри все шахматные фигурки имели свои непохожие на других индивидуальные черты. Это была работа настоящего мастера! Ди стал выставлять фигуры:
  - Смотрите, святой отец, очень изящная работа! Перед нами две армии - люди против гоблинов. Вот первые ряды пешек: у нас вы видите красных полуросликов, а у противника - синие гремлины. Далее имеет смысл присмотреться к фигурам Королей. У красных - это военный вождь, предводитель, закованный в латы, сжимающий меч и скипетр. У синих - это Некромант, украшенный черепами младенцев торс, чёрный плащ, демонический взгляд, вместо короны - ядовитая змея! Вынимаем Королев. У красных - это Амазонка, у синих - Жрица Безумного бога! Теперь Ферзи - красный Отец-инквизитор с крестом и Посохом гнева и синий Хохочущий Колдун, сжимающий в руке Посох-молнию и хрустальный шар Времени. Красные офицеры, контролирующие соответственно чёрную и белую диагональ - это рыцари при полном пешем вооружении; у синих - офицеры, восставшие мертвецы легендарного Проклятого легиона! Всадники - у красных это лёгкий кавалер на правом фланге и средний конный рыцарь - на левом. У синих, взгляните, кентавр на левом фланге и хоб-гоблин наездник на волке, соответственно - на правом. Наконец, Тура! Вы знаете, что это самая разнообразная фигура в шахматах. Смотрите, у красных мы привыкли видеть передвижную башенку с эльфом-лучником или и ладью с викингом, есть также фигуры, изображающие разного рода триумфальные колонны. А так же это может быть, камнеподобный тролль или циклоп, сжимающий снаряд. Но здесь - всё это очень осмысленно и гениально просто: мы видим соразмерные песочные часы!
  Кузен Ди достал последние четыре фигурки. Это были действительно небольшого размера (минут на пять - не более) песочные часы. Только если у красных: часы пересыпали белый песок Времени, то у синих - песок был чёрный, будто перемалывал души, считая каждому срок его смерти.
  - Обратите внимание вот ещё на что, - продолжал Ди, - первую Туру я ставлю песком вверх и начинаю ход. Вторую туру я ставлю песком вниз. Когда один песок перетечёт, я пущу в ход, точнее переверну, вторую башню! Что позволит мне увеличить время на раздумье.
  - А противник, соответственно, перевернёт башенные часы после того, как сам вступит в игру?
  - Правильно, - подтвердил Ди, - и в таком же порядке!
  - Да, сразу и не запомнишь... - пробормотал отец Аркадиус, рассматривая фигурки, - А если у меня срубят одну из тур?
  - Тогда бонус вторых пяти минут теряется, - сообщил расстроенный Лайон де Шабан.
  - А если я профукал обе туры? - не унимался Аркадиус.
  - Тогда время вашего хода будет временем, которое осталось в часах противника после его хода! - пояснил дон Рыжкони, - Это называется - Цейтнот.
  - Есть ещё, так называемый, новый строй, - успокоил удивившегося Аркадиуса кузен Ди, - мы расставляем пешие линии на одну клетку вперёд, а в промежуток, как раз напротив Коней, на образовавшейся пустой второй линии, ставим вот этих Пурпурного и Червонного драконов, а у Некроманта - Чёрного и Синего.
  - Ух, ты! - восхитился Аркадиус, рассматривая новое построение шахматных фигур и появившихся на поле драконов.
  - Но правила резко усложняются, и увеличивается количество ограничений на фигурах! - предупредил В-тапках-на-подушку.
  - А книги? - спросил Лайон у кузена, - Книги вам спасти удалось?
  - Признаться, зная, как вы дорожите своими книгами, - начал говорить кузен Ди, - Я предпринял ряд шагов...
  После этих слов, Ди подошёл к стоящему на козлах сундуку и, раскрыв его, принялся перечислять названия на корешках:
  - "Азбука маленьких звёзд", "Книга Всемирной Космографии"...
  - Она пытается уложить все явления присущие миру в одну логическую систему! - заявил де Шабан и потряс за плечо отца Аркадиуса, который всё ещё рассматривал солдатиков на шахматной доске.
  - "Книга воды", - продолжал Ди.
  - Да! Эта книга непромокаема, но картинки в ней меняют цвета от соприкосновения с влагой, - прокомментировал Лайон и бережно взял книгу в руки.
  - "Книга Зеркал"... - Ди еле-еле извлёк объёмный том с толстыми страницами и продемонстрировал его всем присутствующим, - Восемьдесят блестящих, зеркальных страниц, матовых и прозрачных, показывающих твоё отражение в детстве, в настоящем, через год и в старости, отражающим твоё лицо и как чудовищного урода, и как ангела во плоти.
  Все с изумлением смотрели на раритет, а Ди, вернув назад увесистый том, достал ещё одну книгу:
  - Далее "Пособие для начинающих к Игре в Бисер", "Книга архитектуры и музыки с картонными раскладами городов".
  - Там есть даже маленькие, словно живые, тела их жителей, - сообщил Лайон, - а во дворцах и залах, если прислушаться - будет звучать музыка и хоралы!
  - "Список умерших в алфавитном порядке" - продолжал объявлять кузен Ди.
  - Да! От самого Адама! В этой книге содержатся все имена людей, уже живших на земле! - Лайон снова потряс за плечо святого отца, однако Аркадиус только кивнул головой - он собирал шахматные фигурки в коробку.
  - "Книга Утопий"! - объявил Ди.
  - Это даже не книга. Человек, у которого я её приобрёл, называл её - стратегической игрой! Читатель может сам себе выбрать модель и построить собственное идеальное общество. Например: нет ни рабов, ни хозяев, ни слуг, или: нет ни работы, ни металла, ни хлеба, или: праздники, бездельники, своры шлюх! - начал расписывать достоинства этого небольшого томика Лайон, - Но можно и наоборот: порядок и жёсткая иерархия во всём! К примеру, нерадивая жена становится любовницей, если не раскается - приживалкой, далее - служанкой, далее - рабыней, далее - чужой с улицы Незнакомых. Или много работы, ни праздников, ни выходных, не то что шлюх, даже солдаток и вдов по монастырям заперли и морят!
  Все засмеялись, а отец Аркадиус сунул шахматы в сундук и всего лишь улыбнулся (он был удручён отсутствием домашнего уюта).
  - "Бестиарий прошлого, настоящего и будущего"! - объявил кузен Ди.
  - С подробным описанием и классификацией! - подтвердил де Шабан.
  - "Книга любви" - Ди достал завёрнутый в полотенце прямоугольник.
  - Томик с алыми закладками, на картинках обнажённые мужчины и женщины. Но всё остальное, господа, только предполагается! - заверил окружающих Лайон.
  - Можно, я взгляну на это сегодня на досуге? - спросил дон Рыжкони и выхватил свёрток.
  - "Книга земли" - достал Ди энциклопедическое издание.
  - Да, да! Обширнейший том - подтвердил Лайон де Шабан, - уникальное собрание всех природных минералов, дающих нам разные пользы и разные плодородящие силы!
  - "Травник" - указал кузен Ди.
  - Наполненный засушенными растениями и энциклопедия пыльцы и аромата... - продолжал Лайон.
  - Нет, - ответил Ди, - Энциклопедию, мне найти и вернуть не удалось... Только "Атлас Орфея", с подробными картами Ада и "Книгу геометрии" с золотыми цифрами.
  - Да, - покачал головой расстроенный де Шабан, - а ведь с ними рядом на полке были "Книга Цвета", большая вмещающая все цвета, начинающаяся и заканчивающаяся чёрным... и "Анатомия Рождения, Старения и Смерти" Визалия II.
  Мимо столпившихся людей во главе с Лайоном и кузеном Ди, прошла эффектная крашенная блондинка с восточными чертами лица и смуглым цветом кожи - вероятно одна из пансионеток тётушки. Она подошла к двери особняка и постучала в неё специальным привешенным молоточком. Ответом ей была гробовая тишина. Дама немного постояла, переминаясь с ноги на ногу, но всё-таки повторила свою попытку достучаться до хозяйки. Потом она немного отошла от запертого входа и помахала рукой в сторону балкона. Шторки, закрывающие проход из комнаты на балкон дёрнулись, и некоторое время спустя входная дверь приоткрылась ровно на столько, чтобы пропустить внутрь гостью. Женщина подошла к приоткрытой двери, оглянулась на Лайона де Шабана, и, прежде чем юркнуть внутрь, скривила физиономию и презрительно произнесла:
  - Понаехали тут.
  Отец Аркадиус опустошённо посмотрел на всё происходящее и предпочёл покинуть этот пир духа во время чумы, так как просто валился с ног от усталости долгого пути.
  
  Да, да - именно от дороги. Точнее, её какой-то роковой бесконечности отец Аркадиус так откровенно устал. Откуда же было знать ему, человеку с острова, который он, Аркадиус, считал огромным пупом земли, разделяющим океан, что настоящий материк имеет столь болезненно бесконечную протяжённость с севера на юг. Святого отца даже передёрнуло, когда он вспомнил все эти неудобные дорожные удобства, и ему стало тоскливо и даже как-то страшно от той бесконечности, которую они преодолели, и которую им ещё придётся преодолеть! Поневоле устанешь, когда тело просто разваливается, и каждая его клеточка стонет от дорожной пыли, тряски и однообразно дискомфортных сёдел и скамей. Святой отец был благодарен любому месту, где можно было бы просто лечь и поэтому, оказавшись в помещении конюшни, рухнул в душистое сено и моментально уснул.
  
  Сон был ужасным, он возвращал Аркадиуса в Телепикусский суд дожей.
  Седовласый старец с обветренным лицом, облачённый в чёрную сутану, возвысился над Синедрионом:
  - Аркадиус из Гоморры, волею данной мне от Бога и мира, правом карать и миловать, проклинать и давать прощения силою. Я, Гидэн из Жонитора, судья и нотариус святого Фомы, постановляю:
  За нарушения и беззакония тобою сотворённые в храме, магистрате и доме - предъявляю три обвинения:
  Во-первых: в ереси. За то, что был уличен восьмью свидетелями, как богослов, доказывающий теорему святости Иуды Искариотского. За что епископат просит separatio a mensa et thalamo (1). Просьбу епископата постановляю удовлетворить.
  
  1. лат. отлучение от стола и спальни
  
  Во-вторых - суд дожей вышеобозначенному обвиняемому ставит в вину совращение и введение во грех Лилианны из Карнаса, дочери знатного нобиля и почётного гражданина городов и портов острова Кабертрокс купца первой гильдии Бнерга, к которой он был нанят в качестве учителя богословия. Грех этот так же доказан свидетелями (в числе двух), кормилицей и медиком дома. Совет дожей просит кастрировать нечестивца по формуле high and dry (1). Суд вынес вердикт - просьбу удовлетворить.
  
  1. англ. досл. "высоко и сухо" - один из вариантов кастрации.
  
  И, наконец, в-третьих - он обвиняется в лжесвидетельстве, ибо вводил суд в заблуждение, отрицая и первое, и второе... а это уже daumenstock, beinshraube, zug, bock, squassation, schnur (1) и, наконец, костёр.
  
  1. Перечисление орудий пытки: тиски для пальцев; ножные тиски; страппадо, усовершенствованный вид пытки сдавливанием; колодки с шипами; орудие для выворачивания рук; специальное приспособление для трения веревкой по шее, пока кожа не протрется до кости.
  
  - Я протестую, ваша честь! - встал из-за своей кафедры адвокат Стопкинс, - нигде в кодексах я не нашёл статьи подтверждающей правомерность вашего обвинения в лжесвидетельстве, ибо сказано, что ни один судья или пристав не имеет права учитывать свидетельства против себя какого бы то ни было лица духовного звания. Ибо каждый клирик признаётся во всех грехах человеческих, равно, как и в своих каждое Прощённое Воскресение года! Кроме того, свидетели приговора по второй статье являются претендентами на наследство, полученное в результате поглощающей сделки купца первой гильдии Бнерга - то есть, заинтересованными лицами! А что касается первого обвинения, то я хочу приложить справку из деканата факультета богословия, где все восемь свидетелей, проходящих по делу, характеризуются, как систематические прогульщики и плохо успевающие студентусы...
  - Хорошо, - согласился судья Гидэн, - принимая во внимание новые, открывшиеся нам обстоятельства, изменяю приговор. Аркадиус из Гоморры, дабы спасти тебя и твою бессмертную душу, приговариваю тебя к оскоплению и покаянию на Вековечные Времена! Девицу Лилианну, соответственно, постановляю отправить в отдалённый монастырь на континенте.
  Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!
  
  Отец Аркадиус проснулся в холодном поту, и в который раз машинально проверил наличие своих органов в паху.
  "Ах, Стопкинс, Стопкинс, если бы ни его принципиальность, благодаря которой ему, бедному Аркадиусу, удалось сбежать из фургона пересылки, петь бы сейчас святому отцу Ave Maria тонким и высоким фальцетом..."
  - Послушайте, святой отец! - прервал ход мыслей Аркадиуса дон Рыжкони, - вы, нынче как-то уж очень суетно спите?
  - А что случилось, сын мой? - стараясь ничем не выдавать своего волнения, спросил Аркадиус.
  - Ну, хорошо, вы устали и поэтому срубились прямо в конюшне. Потом мы вас перенесли в гостиницу - вы снова спали, как убитый. Потом я с дуру лёг у вас в номере и всю ночь не сомкнул глаз. Вы стонали, ворочались, тихо плакали, храпели и несколько раз уползали с кровати!
  - Увы, сын мой, - тяжело вздохнул Аркадиус и пояснил, - это у меня нервное...
  
  Утром незабвенная тётушка Дэниза в сопровождении давешней темнокожей брюнетки явилась мириться.
  - И вообще, ты должен это понимать. Я больной человек, а на больных не обижаются! - так закончила тётушка свою апологию.
  После чего она тут же заверила всех присутствующих в самых нежных и открытых дружбе чувствах. Сообщила всем подробности безоблачного детства Лайона де Шабана, которое было обеспечено ему неустанными тётушкиными заботами днями и молитвами по ночам, хотя она, как реалист и политик, давно "не верит ни в бога, ни в чёрта, ни кочергу".
  Невзирая на недвусмысленные просьбы окружающих и собственные утверждения, что она уже насиделась и ей пора уходить, тётушка продолжала вести неторопливые беседы, задавая одни и те же уточняющие вопросы по кругу.
  - Вообще-то, - попытался хоть как-то завершить визит тётушки В-тапках-на-подушку, - Нам ещё надо собраться!
  - Что? - не поняла тётя.
  Дон Рыжкони указал на вещи и людей и объяснил:
  - Дорога дальняя. Нам ещё собраться туда надо.
  - Хорошо! - вскочила тётушка, изображая кипение души и горение сердца, в заботе о любимом племяннике, - Никакой еды не покупайте. Кругом сволочи, хапуги, барыги и обманщики! Я сама лично соберу продуктовый набор вам в дорогу!
  - Да, право же не стоит! - попытался сбить интенсивность проявлений энтузиазма тётушки Лайон и даже отмахнулся рукой.
  - Нет, нет! Я сама знаю, что нужно, а что нет! - снова запротестовала тётя Дэниза и отправилась делать соответствующие распоряжения.
  
  МЕЖГЛАВЬЕ, ПРОВЕДЁННОЕ В ДОРОГЕ
  
  Час спустя зафрахтованные пустые телеги отправились к месту приписки, а всадники выехали за пределы поместья.
  Налево - направо снова стала стелиться степь, а небольшие лесные вкрапления, вносившие разнообразие в землях Шишбургеров или Ле Жёна, теперь уже окончательно приелись и также не радовали глаз. Однако появились новые элементы - ярко-зелёные квадратики и прямоугольники земельных участков и огородов, а так же более крупных обработанных плантаций и окультуренных садов, по которым можно было безошибочно судить о наличии довольно плотной (в смысле заселённости) цивилизации. Правда после визита к тётушке путешественники решили больше никуда не сворачивать, а путь держать прямо в Крак де Шабан (там и отдохнём по-человечески).
  Лайон де Шабан, окончательно сведенный с ума не только последними событиями, но и свежим ароматным запахом Родины, становился опьяняюще весёлым, чего нельзя было сказать о бледном отце Аркадиусе, который ещё в начале пути без умолку мог ругать спутников, да и вообще, тараторил на разные темы, а сейчас выглядел мрачным, кусал губы и всем своим видом намекал на хотя бы короткий привал.
  - Может быть, вы объясните, что с вами, святой отец? - спросил его радостный де Шабан, - уже давно за полдень, а вы нас ничем не развлекаете?
  - Конечно, как может человек, всю юность не вылезающий из седла, понимать бедного слугу Господня, который никогда не ходил больше двух километров в день, - страдальчески, но достойно ответил отец Аркадиус.
  - По-моему у нашего святого отца приступы геморроя, - подсказал Лайону дон Рыжкони, - мы, как угорелые несёмся сломя голову в родовой замок, а для него этот галоп - адская мука! Он же островитянин, а не степняк.
  Отец Аркадиус, в смирении стараясь не терять чувства собственного достоинства, попытался деликатно сгладить проблему:
  - Не думайте обо мне, друзья мои, оставшуюся часть пути я буду углубляться в созерцание Божественного замысла, отражённого в природе здешних мест, а вечером на бивуаке Лайон нам поведает предания и былины, ибо неисповедимые деяния Господни наверняка нашли отражение в местном фольклоре.
  Де Шабан стегнул коня и направился к дону Мигелю, но тот, доверившись стадному инстинкту своего коня, спал, болтаясь в седле, словно кастрюля на юте.
  Максмен мило ворковал со своей возлюбленной, и Лайон не хотел им мешать, а кузен Ди был довольно далеко впереди (в авангарде), занимаясь поиском удобного места для привала.
  "Не судьба" - подумал Лайон и стал искать какое-нибудь развлечение;
  Поупражнявшись в рассекании острым мечом пролетавших мимо больших насекомых, Лайон с неудовольствием понял, насколько в нём сильна подсознательная любовь к природе.
  Однако он всё-таки добился некоторой бодрящей усталости в мышцах плечевого пояса правой руки и вполне удовлетворился видом приплюснутого на лезвии комара, видимо разбившегося в результате несчастного случая.
  
  "Ничего не поделаешь, придётся сделать привал, чтобы хоть как-то развеселить это самодвижущееся болото" - решил де Шабан и дал знак остановки.
  Всё, что успел де Шабан сделать за несколько шагов по родной земле, это произнести "Великолепно!" и с треском провалиться в волчью яму, к счастью старую и поэтому относительно безопасную.
  Отец Аркадиус с циничным удовольствием наблюдал, как дон Рыжкони, Мигель и кузен Ди выуживают Лайона, который то стонал, то ругался, то пытался делать непотребные движения в сторону западни.
  Стоянка обещала быть не слишком короткой, что порадовало святого отца, и он решил воспользоваться этой нечаянной радостью - нужно было поесть и успеть лечь спать в телеге с провиантом и сундуком спасённого имущества, чтобы потом снова не подскакивать истерзанным дорогой седалищем в неудобном седле.
  Максимен и Анна-Валерия преподнесли освобождённому из такой негостеприимной, но, тем не менее, родной ямы, графу фляжку с вином - Лайон сделал несколько громко булькающих глотков, потом отёр губы рукавом и объявил о подготовке к трапезе.
  
  - Ну и что же собрала нам в дорогу твоя любимая тётушка? - полуехидно спросил дон Рыжкони.
  - Не знаю, посмотри сам, - сквозь зубы ответил Лайон де Шабан, видимо члены его всё ещё болели.
  - Так! - обрадовался В-тапках-на-подушку и перекочевал с коня в телегу.
  - Соус к жареному мясу, - начал он перебирать снедь в корзинах, - Прекрасно! Люблю соусы! Здесь у нас... соус к рыбе... так... соус к салатам... Ещё соус... Так, здесь у нас кориандр, ромашка, тмин и миндаль... А где же?..
  - Что там? - заволновался странной суетной возне кузен Ди.
  - Сейчас, сейчас, - успокоил его Мигель де Шабан, - по кгайней меге, в пгипгавах у нас недостатку нет!
  С этими словами дон Мигель извлёк на свет, скомканный и уже дряблый пук петрушки и укропа, которые прямо вместе с сорняками и землёй, были любовно положены в небольшой мешочек, как отдельное лакомство путешественников.
  - А здесь у нас что? Специи? Ещё специи! Ага, вот! - дон Рыжкони достал большой свёрток и принялся его разворачивать, - не знаю что, но пахнет очень вкусно! Вот! Гузо. "Книга о здоровой и вкусной пище"...
  
  До вечера была устроена импровизированная охота.
  Ужин из мяса дикой птицы и трёх кроликов готовил Мигель де Шабан. Пока все ели, обрадованный отец Аркадиус, всё время веселил публику поучительными рассказами "О взлётах и падениях, начиная от Голиафа и заканчивая де Шабаном".
  Мсье де Шабан не подал вида, что сия история его как-то задевает, он просто доел свою порцию и, к глубокому ужасу святого отца, сообщил, что ночевать в поле нецелесообразно и скомандовал: "по коням!".
  
  Мучительное переживание дороги продолжалось ещё часа три. Потом путники, в буквальном смысле слова напоролись на здание конюшни зимнего перегона, где и решили заночевать в заготовленных копнах сена.
  
  И вновь отец Аркадиус ужасно ворочался, громко сопел и бормотал во сне. Сквозь неразборчивую вязь слов из вульгарной латыни, исковерканной к тому же жаргонизмами нескольких диалектов, нередко можно было расслышать, довольно чётко различимое женское имя.
  - Лилианна, - бормотал Аркадиус, - Лилианна! Я люблю тебя, Лилианна! Я хочу быть с тобой!
  - Когда он, наконец, закончит? - обратился дон Рыжкони к неспящему де Шабану.
  - Вы тоже не спите, - сочувственно отозвался последний и добавил, - а на восходе нам нужно будет продолжить наш неблизкий путь.
  - Лилианна, Лилианна... - донеслось вновь со стороны отца Аркадиуса.
  - Что ж эт он так мучается? - пробурчал Мигель де Шабан и перевернулся со спины на живот.
  - Интересно, - подал голос кузен Ди, - А кто это?
  - Кто-кто? - передразнил его дон Рыжкони, - товарищ по работе.
  - Вы забываетесь, В-тапках-на-подушку, - прервал Рыжкони де Шабан, - отец Аркадиус известен своим святым житием и нестяжательством.
  - Ага, известен, только вот я об этом священнике ничего хогошего не слышал - опять проурчал дон Мигель и перевернулся с живота на спину.
  - Однако и ничего плохого о нём мы тоже не слышали, - ответил в темноту кузен Ди.
  - Да уж, поневоле позавидуешь Максимену, - вздохнул дон Рыжкони, - отдельная телега со всеми удобствами - что ещё нужно для счастья в эту тёмную ночь!?.
  - Друзья мои, - вдруг недовольно подал голос отец Аркадиус, - утро вечера мудренее, давайте мы завтра обсудим Максимена, а сейчас пора спать.
  И отец Аркадиус снова засопел, но на этот раз с присвистом.
  - Действительно, - завершил протокол Лайон де Шабан, - завтра обо всём святого отца и расспросим!
  
  Наутро кортеж вновь двинулся в путь. Все чувствовали себя раздражёнными и усталыми.
  - Святой отец, - начал разговор де Шабан, - разрешите мне задать вам один вопрос.
  - Да, мой будущий граф, я вас слушаю, - непринуждённо ответил Аркадиус (он прекрасно выспался и если бы не тело, в котором каждая кочка отзывалась новыми совершенно неприятными ощущениями, то даже незнакомые красные цветы, напоминающие одуванчики были бы бесконечно радостной нотой наступившего дня).
  - Святой отец, сегодня всю ночь вы поминали женщину.
  Отец Аркадиус, не скрывая удивления, перевёл свой взгляд с одуванчиков на небритое лицо де Шабана и выдавил: "Продолжайте..."
  - Её звали Лилианной, - продолжил де Шабан, - вы клялись ей в любви и говорили, что хотите быть с ней.
  Казалось, даже мухи перестали летать, чтобы не нарушить тишину, в которой должен был прозвучать ответ святого. Однако святой лишь задумчиво повернул голову (опять к одуванчиковому полю) и держал паузу.
  Первым не выдержал В-тапках-на-подушку, он стал громко рассказывать арьергарду антиклерикальные побасёнки, и там всех просто затрясло от хохота.
  Вот тут-то святой отец и ожил.
  - Скажите, Лайон, а вы читали полностью "Жития всех Святых"? - начал Аркадиус своим неподражаемым менторским тоном.
  - Конечно, святой отец!
  - Хм, - изобразил сомнение на лице клирик и добавил, - Видимо не все, ибо задаёте мне столь бестактный вопрос, позорящий (как вы видите) меня в глазах вашего арьергарда.
  - Простите, святой отец, но я лично купил себе полное собрание "Житий", - ответил де Шабан, - конечно, если бы не тётушка, мы бы...
  - И что, там не было даже упоминания о святой и, не побоюсь этого слова, равноапостольной Лилианне, прозванной Еллинами за свою доброту "Щедрой"?
  - Могу вас заверить, отец мой, ни одной строчки о ней не было.
  - Да? - искренне удивился Аркадиус, потом помолчал, потом покачал головой (типа, куда это катится мир!), потом нашёлся и добавил, - у вас, видимо, editio purgata (1), выполненное каким-нибудь слишком старым издателем ратующим за education literaire (2) . Я понимаю, что в некоторых случаях должно иметь место editiones castratae (3), ну, скажем, к примеру: editiones castigatae ad usum delphini (4). Согласен даже на editio cоmpacte (5) в случае популярного нынче у обывателей "карманного" чтения - editio minor (6)...
  
  1. Отец Аркадиус пытается скрыться за непонятными терминами, расшифруем: Лат., очищенное издание.
  2. Франц., литературное воспитание.
  3. Лат., урезанное издание.
  4. Лат., исправленное издание для пользования наследника престола.
  5. Франц., сжатое издание.
  6. Лат., издание малого формата.
  
  - Но, позвольте, - в беседу вмешался дон Рыжкони, - вы же шептали ей что-то о любви?
  - Естественно, сын мой невидящий истины! Ибо, как я ещё должен относиться к столь великой святой, пусть даже и женщине! (отец Аркадиус воздел указующий перст и им же погрозил дону Рыжкони).
  - Я всё понимаю, - упорствовал дон Рыжкони, - но вы говорили, что желали быть с ней?
  - Правильно, - согласился отец Аркадиус, - Но только ваши помутнённые бесом стяжательства и прелюбодеяния мысли, любезный В-тапках, не дошли до того, что я действительно ХОЧУ БЫТЬ С НЕЙ у пределов престолов ГОСПОДНИХ и петь ЕМУ о славе в ВЫШНИХ!
  После чего отец Аркадиус принял позу молящегося и не выходил из неё не только первую, но и вторую половину дня.
  
  КРАК ДЕ ШАБАН
  
  Замок де Шабан, древнее родовое гнездо, виден был издали и среди малолесья практически степей, напоминал огромную одинокую скалу, окружённую со всех сторон, но на приличествующем расстоянии небольшими скалами башенок и фортов. Взору путника, проезжающего мимо, мог привидится толстый каменный вал, точёный ветрами и временем, исполинские башни внешнего ряда, разрушенные, но непобеждённые, отрезанные широким рвом, который были здесь воздвигнуты, казалось ещё в доисторические времена до Ноя и до Потопа.
  Стража, стоящая во внешнем круге фортов пропустила всадников на площадку перед небольшой сторожевой башенкой, где всех встречал сердобольный капитан внутренней службы. Плотносложенный, средних лет человек, со знанием дела осмотрел дорожные документы, козырнул Лайону и приказал пропустить процессию через форт.
  На мгновенье героев покрыла тьма, но в конце тоннеля был ясно виден свет - там они снова проехали мимо стражников, которые стояли у лестниц, ведущих на бастионы, располагавшиеся слева и справа от твердыни. Затем кортеж миновал частокол и снова оказался в широкой степи - Крак де Шабан стал ближе и глазам путников открылся вид трёх башен, отражённых на гербе графства и главного его города. Ещё ближе стали видны разноцветные крыши и перекрытия башен поменьше, затем кресты на соборах и церквях...
  Встречал же гостей широкий и длинный мост, который имел "говорящее" название - Врата. Он был интересен тем, что на нём (из-за его непомерной длинны, массы мелких декоративных деталей, общих климатических условий и прочего-прочего-прочего) всегда шли ремонтно-реставрационные работы. Дело в том, что когда бригада мастеров доходила до конца левого края перильно-мостового покрытия на одном берегу, то нужно было начинать новую реставрационную работу, перейдя на правый край и двигаться в противоположном направлении, ибо краска за много лет старилась, а железные детали и доски - ржавели и истончались. Тем не менее, этот сизифов труд считался одним из самых почётных на всём солнечном Юге, и им принято было гордиться в среде мастеров соответствующих гильдий.
  На мосту, в двух башнях предполья находилась комендантская рота. Два сопровождающих караульных, отсалютовав, возглавили поезд, въезжающий в замок. При спуске с моста путешественников встречали Собор Кавалеров Святого Копья и Большой Дом Путешествий. Только оказавшись внутри можно было понять, насколько широки внешние стены замка (караванщиками они использовались в качестве кольцевой дороги) и высоки эти знаменитые башни (с одной из них, если не врут конечно, смотритель мог видеть горы Сломанного хребта, а с другой - Южное море). Район, в котором оказались приехавшие, носил название "Русло". Именно в нём многочисленные русла дорог расходились маленькими ответвлениями в районы "Prince", "Lord", "Grand". Особыми названиями обладали и сами главные башни: Christus vincit, Christus regnat, Christus imperat (1). Кроме того, они имели ещё и, скрытою городскими постройками, свою собственную линию бастионов, которая для человека несведущего совсем не выделялась среди цветастых стен и крыш, церквей и часовен, соборов и ратуш, дворцов, акве- и виа- дуков.
  
  1. Лат. обозначения: Христос-победитель, Христос-царь, Христос-император.
  
  Между тем, сопровождающие Лайона де Шабана и прибывших с ним гостей бойцы комендантской роты доставили весь кортеж к Дворцу Памяти Всех Святых Юга. Это было огромное в длину и ширину здание, в прямом смысле многоэтажное - так как этажи располагались по террасам и неравномерно. Неподготовленный наблюдатель мог насчитать их не менее одиннадцати! Ошеломлённые Максимен и отец Аркадиус некоторое время приходили в себя. Однако дон Рыжкони всё-таки провёл сеанс разоблачения и даже привёл пример двадцати пяти этажного здания в Визионерске, которое было построено вокруг небольшой скалы и держалось на одноэтажных террасах, расположенных с пирамидальным эффектом на искусственно скошенных склонах. Конечно, если не знать об этой хитрости архитектуры - эффект превосходит все ожидания.
  Наконец, после полуторачасовой поездке по городу-крепости путешественники въехали в комплекс "Донжоны" - это было подобие низкостенного кремля, по периметру которого располагались финанс и хоз постройки, а в центре этого квадрата стоял огромный жилой комплекс де Шабанов.
  
  Лайона встретил старый адмирал. Начальник Южного флота Аннейм граф де Шабан-фон Ви. Он тут же, сразу после приветствия, пустился ругать новое поколение. Как выяснилось позже, бедный старик попал на театрализованное представление, которое в честь большого семейного съезда устраивал Оноре граф де Шабан-Эдгар, мэр и мажордом замка.
  - Идеальный аристократ не смеётся никогда, он в тяготах и заботах о народе ему принадлежащем! - ругался де Шабан-фон Ви, - То же касается и идеального монаха, если он не епископ обезьяний конечно. Ибо идеальный монах должен быть способен отпустить грехи вольные и невольные аристократам, которые те совершили на благо народа! Идеальный крестьянин или ремесленник смеётся на карнавалах, а развлечениям предаётся дома, ибо удовольствия свои они получают в труде праведном! А вот эти "бюргеры", вернее менялы, процентщики и спекулянты - те стремятся к веселью и удовольствиям постоянно! Впрочем, что ещё взять с подлого сословия?
  - Дедушка, - попытался успокоить адмирала Лайон де Шабан, - ну, ведь для них, наверное, всё и устраивали...
  - Откуда это в замке, во время войны у нас такие "бюргеры"? - вопросил де Шабан-фон Ви, - Есть строгое правило - на войне нельзя держать в замке дармоедов, иначе у нас не останется ни припасов, чтобы выдержать осаду, ни людей, готовых до конца оборонять оплоты!
  - Ну, вы передёргиваете! - отмахнулся Лайон, - В конце концов, фронт далеко...
  - Главное, дорогой мой внучатый племянник, не то, как далеко фронт, а то, как близко предатели! Те люди, которые готовы быть с тобой в часы веселья, а после выбрать себе другого хозяина, лишь потому, что у того на фестивале наливают на одну кружку пива больше, чем здесь.
  
  Разговор оказался незаконченным, так как гостей повели в специальные спальные комнаты.
  - Похоже, что камни фундамента привезены из Мунграхта? - спросил отец Аркадиус, оглядывая странным образом обтёсанные глыбы у оснований колонн.
  - Да! - подтвердил это предположение Лайон, - много веков они стояли там, но мой прапрадед решил усовершенствовать этот дворец и привёз их сюда.
  - Подумать только! - восхитился Аркадиус, - много веков камни видели, как снег и вода покрывали их "тела", сменяясь друг за другом, превращая себя в подобие то первого, то второго. Что есть вечность для камня? По меркам нашего Прокрустова ложа - неделя, две! Потом какое-то мгновенье они испытали дискомфорт дороги и вот уже несколько минут держат на себе колонны этого дворца. Воистину, время вечно, но этот замок, похоже, решил пережить и его!
  - Кстати, говоря о времени, - перебил святого отца дон Рыжкони, - на самом деле, наступило время отметить возвращение сеньора де Шабана на Родину предков, в родные Пенаты!
  - Мы непременно это сделаем за ужином, - ответил де Шабан и начал распределять гостей по комнатам седьмого этажа.
  
  Ужин начался довольно простым перечислением блюд: похлёбка, мясо, овощной салат, рыбное ассорти и фруктовый десерт. Лайон коротко рассказал родным, близким и прочим сотрапезникам историю последнего года на фронте, а также подробно сообщил о маршруте и поездке домой. Передал привет от знакомых и однополчан, а также представил всех своих спутников и товарищей. По традиции, после ужина Лайону вручили гитару о шести струнах и просили спеть. Де Шабан-младший спел с десяток песен, наиболее интересной для переписчика-хроникёра показалась "Баллада о золотом олене":
  В далёкий день, в далёкий век,
  Когда орлы на поле брани
  Летали стаями. И граем
  Вороны чёрные взывали
  На пир шакалов, серых крыс
  Когда леса стремились ввысь
  И темнотой своей пугали
  Стояли замки, а в горах
  Ручьи хрустальные бежали.
  Олени дивные играли -
  Они тогда ещё не знали,
  Что ради золота в мехах
  За ними будут на конях,
  Друг другу сабли выбивая,
  Толпа охотников скакать
  И словно пальцы на броне
  В холодном этом январе
  Олень погибали все
  Ломали головы, рога им
  И тут же рядом разрубали
  И от горячей крови снег -
  Водою становился, таял...
  
  С тех пор минуло много лет
  И расступилися леса
  Не слышат больше небеса
  Оленей дивных голоса
  Не видно златорогих туч
  Средь горных пастбищ рек и круч
  И ночь великая пришла...
  В ночи той девушка-крестьянка
  Одна осталась в тех горах
  Ей ужас овладел и страх -
  Ни звёздочки на небесах.
  Ни зги не видно - вдруг во тьме
  Какой-то витязь весь в броне
  В сияньи словно от костра.
  Оленьей шкурой покрывает
  Её озябшее всё тело
  И говорит: "Послушай, Бэлла!
  (Она немного оробела)
  Я в сердце пламенем горю,
  Возьми его себе, молю.
  Распоряжайся им умело".
  И скрылся, словно тень в лесу.
  
  В то время Эдмунд, принц великий,
  Один охотился в горах
  И бросилась ему в глаза
  Оленья шкура - чудеса!
  Среди деревьев словно день
  Стоял весь золотой олень
  И в цель отправилась стрела...
  Но женских крик услышал он.
  И не поверил бы глазам,
  Не веря в то, что видел сам,
  Он обращался к небесам.
  Пред ним лежало чьё-то тело.
  Нагнулся, глянул - Боже, Бэлла!
  И в лес ударила гроза.
  Был так ужасен ураган,
  Рвал ветер ветви на деревьях.
  Сбылось, свершилось искупленье!
  Вели на верх во тьме ступени,
  А на верху горел цветок -
  Он был как витязь одинок
  И, словно девушка, прекрасен...
  
  Впрочем, песня понравилась не только хронисту, но и многим другим. Хлопал даже Кердыл де Шабан-Просон. Хотя Лайон знал, что этот человек (несмотря на все свои родственные отношения) Лайона на самом деле сильно не любил! Дело в том, что когда-то лет пяти-шести от роду Лайон просто обожал играть в солдатиков и ревностно коллекционировал маленькие фигурки из кости, глины, олова, меди и прочих удобных материалов. Кердыл же познал это малолетнее увлечение, благодаря милой привычке маленького Лайона играть в солдатиков под ногами или в обуви гостей, которая служила кораблями или пещерами для маленьких игрушечных героев.
  У Кердыла были высокие сапоги, поэтому тот, кто хоть раз наступал на стоящих в боевых порядках солдатиков - хорошо поймёт Кердыла.
  Нет-нет, он не охромел, но, как говориться, во-первых, осадок остался. А, во-вторых, он ни за что не хотел отдавать Лайону вакантные территории, на которые претендовал сам, а также его отец, его брат, его сын и, на всякий случай, в число претендентов также вписали пока ещё не родившегося внука - случаи-то всякие бывают.
  
  СПОР ЗА ФУНТ ИЗЮМУ
  
  Утро наступило не совсем торжественно, можно даже сказать - совсем буднично. Лайон и его гости просто лежали, сидели и бродили по своим комнатам, ожидая вызова на семейный совет. Где-то уже около обеда Лайона, Рыжкони, Аркадиуса и Максимена наконец пригласили в зал Семейных советов (Мигель де Шабан, получил отдельное приглашение и шёл по другой лестнице). Когда они спустились, то застали, самое начало церемонии. Начался сбор всех графов, герцогов, маркизов, донов, серов, перов, мусьёв, сквайров и прочих нобилей, носящих в своих фамилиях вставку "Шабан". Ещё бы! Самая богатая провинция! Хотя, впрочем, это не провинция, как на Севере , а практически status in stati (1) , где король, даже в звании императорском, всего лишь - primus inter pares (2). Это был поистине большой аристократический дом с многочисленными родственниками, близкими и дальними, со слугами, слугами слуг, многочисленными вассалами, гостями, почётными заложниками и приживалками.
  
  1. лат., Государство в государстве (т.е., особая юрисдикция).
  2. лат., Первый среди равных.
  
  Герольды Пролог Наизусть и Ямб Амфибрахий, стоящие по обе стороны дверей вызывали в залу для заседаний членов Большого совета.
  - Господа! Дамы! Встречайте: Дорогой отец! Махина и оплот государственности на Юге! Глыба и твердыня рубежей и флангов Гуин и Де Га, сверхкритическая масса сопротивления и противостояния граф де Шабан-старший. Наставник и управитель Юга до самого Севера! Наперсник короля, крёстный отец Дофина Фамилии и сотрапезник последних трёх Пап! Личный друг и сподвижник графа Мунграхта и герцога Капо. Личный друг и поверенный великих магистров ордена Тамплиеров и ордена Визионеров, а также почётный член братства горных кланов Юго-Запада, Старший брат Зелёного братства, покровитель искусств!
  - С досточтимой супругой! - пояснил Ямб Амфибрахий и продолжил:
  - Следующий в славном роду: Титан отчаянного движения, доблестного подавления и ошеломления граф де Шабан-Деметрио! Почётный гость графа Мунграхта и герцога Капо. Личный друг магистра ордена Визионеров, брат Синего и Зелёного братства, пытливый исследователь самых невероятных возможностей организма, ценитель высокой литературы.
  Пока шло представление Деметрио, де Шабан-старший с супругой заняли место на специальных председательских креслах, вслед за ними прошли близкие члены семьи и заняли места в зале на специальных скамьях.
  - С досточтимой супругой! - уточнил диспозицию Пролог Наизусть и объявил далее:
  - Следующий в славном роду: Феноменальный и непримиримый борец, очевидец незримого присутствия, гений кавалеристской атаки граф де Шабан-Николос! Почётный гость графа Мунграхта и герцога Капо. Личный друг магистра ордена Визионеров, брат Зелёного братства, защитник веры и права.
  - С досточтимой супругой! - перехватил эстафету презентации Ямб Амфибрахий:
  - Следующий в славном роде: Упорно сеющий трагический страх и трепет на врагов своих по обе стороны Перевала, граф де Шабан-Уильгельм. Гордость и честь нашей семьи. Доблестное отражение традиций и инноваций граф де Шабан-Гуин! Почётный гость графа Мунграхта и герцога Капо. Личный друг магистра ордена Тамплиеров, брат Синего братства, ценитель и покровитель наук и изысканий.
  - С досточтимой супругой!
  Когда близкие члены семей объявленных патриархов расселись по своим скамьям, обе досточтимых супруги обоих сиятельных графов Николоса и Уильгельма, соответственно Луиза де Шабан-фром-де-Берн и Анита де Шабан-де Гуин встретились, сделали реверансы и стали шушукаться, спрятав свои тщательно набелённые морщинистые лица от окружающих за веерами:
  - Здравствуй, Луиза! - едва улыбнулась Анита де Шабан-де-Гуин.
  - Здравствуй, душа моя! - слегка наклонила голову Луиза де Шабан-фром-де-Берн.
  - Следующий в славном роде, - продолжал объявление прибывших на семейный совет Пролог Наизусть:
  - Солнце Северных окраин Юга, жизнеопределяющий и смыслообразующий, упорный почётный оппозиционер граф де Шабан-де Га! Почётный гость графа Мунграхта и герцога Капо. Личный друг Великих магистров орденов Тамплиеров и Визионеров, почётный заместитель председателя Совета двух братств, меценат и покровитель театров.
  - С досточтимой супругой!
  - С досточтимой! - хихикнула леди Луиза, - Смотри на неё, худая, бледная, грустная...
  - Да не то слово! А родня какая они? - уточнила леди Анита.
  - Солнце северных окраин... - гордо сообщила леди Луиза.
  - Ага, да что ты говоришь, - скривилась леди Анита, - да ваше Солнце нашей Луне двоюродная Венера!
  - А чё ты раскудахталась? Я, между прочим, в родственники к вам и не набивалася! - оборвала колкость леди Луиза и усиленно замахала своим веером.
  - Вторая линия графсва! - провозгласил Ямб Амфибрахий.
  - Тише, ещё какие-то дармоеды прибыли! - успокоила свою товарку леди Анита.
  - Следующий в славном роде: Первый по силе воздействия. Герцог Тутляндский, Тамляндский и Ни-тут-не-тамляндский, ревнитель искусства яркой самобытности, отец народного счастья Кердыл де Шабан-Просон. Почётный магистр Телепикусского университета и доцент Кафедрального собора в Раузе! Академик полубесплотных сил Разума!
  - Я такого вообще не помню... - прокомментировала Луиза де Шабан-фром-де-Берн, - Недоделанный какой-то.
  - Ладно, разберёмся, Ни-тут-не-тамляндские все недоделанные! - прошипела Анита де Шабан-де-Гуин..
  - Так уж и все? - не поняла леди Луиза.
  - Ну, через одного! - согласилась с замечанием леди Анита.
  - Следующий в славном роде: Аристократ благородного профессионального академизма! Носитель и умножатель универсальной культуры. Хранитель многих традиций. Строитель века, деликатный архитектор изысков аскетического ремонта Большого моста Врат, Оноре граф де Шабан-Эдгар, мэр и мажордом замка Шабан, смотритель реликвария семьи, оружейной палаты и музея живой природы!
  - Я помню его, когда он под наш стол описаться заходил! - сообщила Луиза де Шабан-фром-де-Берн собеседнице, - Мне уже было, дай Бог памяти, лет двадцать! Да, около того. Я его на руках качала. Потом мне стало около тридцати, я его в схоластику водила, потом ему стало пятнадцать, он всё пытался со мной говорить про разные глупости, но я-то понимала, что ему ещё рано. Поэтому мы его всей семьёй в армию и проводили. Потом у меня пошли внуки, а его поздравляли штандарт-майором! Тогда-то я помню, впервые с ним серьёзно и поговорила - всё-таки повзрослел, и надо было подумать о выгодной партии...
  - В смысле? - не поняла леди Анита.
  - В смысле брака! - пояснила леди Луиза и продолжила, прикрывая губы веером, - Я тогда было сорокапятилетней матроной, и знала толк и в женихах и в невестах! Мы всей роднёй тогда ему присматривали невесту. А сейчас он стал генерал-аншефом и я думаю, что в опыте возраста мы с ним вполне уравнялись...
  - Следующий в славном роде: Вежливость и благородство семьи, которая в недюжинном размахе своей креативности и видения перспективы являет нам деликатность, строгость и аскезу. Южный адмирал и почётный консул морского ведомства Шабан при Императорском военном совете. Создатель и Вдохновитель, начальник Южного флота и первый советник начальника обороны островов Шестивал и Семивал, командир боевой эскадры "Геликон" и куратор армейской группировки "Каменная гряда" Аннейм граф де Шабан-фон Ви!
  - Ну, этот старый пень, по какую колоду пожаловал? - осуждающе закачала головой леди Ан.
  - Действительно, если есть у тебя судно, то и плавай на нём, - не менее осуждающе вставила своё слово леди Лу.
  - Я думаю, дорогая, что он уже лет десять с судна не сходит, так в нём и плавает!
  И они как-то по-особому, с тонким пренебрежением захихикали.
  - Следующий в славном роде, - продолжали объявлять церемониймейстеры, - Всецелый реципиент последующего действия, организатор и теоретик, а также ударная пирамида обороны южных портов граф де Шабан-Артемиос! Старейшина Императорской гвардии. Почётный фельдмаршал Громодзянский, почётный контрадмирал Телепикуса и прилежащих островов Просачного моря. Куратор территорий Элоизы, Рожес Ин, Порта Зойд. Покровитель богоугодных и медицинских учреждений графства.
  - С досточтимой супругой!
  - Ну, этот-то, какой "следующий"? - скорчила под веером "козью морду" леди Анита.
  - Ой, не говори, десятая брызга на просткваше! А ещё "следующий"! - леди Луиза из-под полы показала фигу в сторону гордо проходящей представленной пары и их членов семьи, поднимающихся на скамьи большого зала.
  - Эт точно, были мы у них на озере, - подбодрила товарку леди Анита и тоже показала фигу из-под полы.
  - И как? - спросила леди Лу.
  - Как "как", родных много, а пообедать негде! - коротко ответила леди Ан.
  - Великолепная и неувядаемая героиня грёз прошлого века, вечноцветущее и прекрасное явление бомонду, но, правда, опять (!) вдовствующая графиня де Шабан-де Спо Трюхляндская, маркиза Нави!
  - И эта тут, - сообщила Луиза де Шабан-фром-де-Берн, - Смотри на неё: разрядилась, красна девица.
  - Плюнь, - успокоила подругу Анита де Шабан-де-Гуин, - Какая она птица - последняя спица в сенной колеснице!
  - Младшие рода: Воинствующе непримиримый, резкий и не стесняющийся в выражениях, художественно-универсальный науковед граф Мигель де Шабан-Мигелиос. Экстраординарный бакалавр фисики и Ординарный магистр техники. Моделист-конструктор.
  - Без супруги!
  - Опять без супруги! - удивилась леди Ан, - Что же это он отцу перечит - ой, переведут его в разряды, переведут!
  - Да, нет! Он уже как-то женился! - сказала Луиза де Шабан-фром-де-Берн, - В прошлом году на день рождения вашей троюродной сестры Денизы де Шабан - но развёлся, правда, уже через полгода, прямо в День Дурака!
  - Absit omen - негромко сказал кто-то по тому же поводу, - Да не послужит сие дурным предзнаменованием!
  - Да, ладно, - отмахнулась от нежданного комментатора леди Лу, - Из-за него девочки дрались постоянно - сначала одна орёт: "забирай его себе", потом - другая. Даже с коробом игрушек - брать не хотели! А с женой он вообще сам развод спровоцировал.
  - Я заинтригована, - нагнулась ближе к собеседнице леди Анита.
  - Сразу же после трёхмесячного празднования "медового" месяца, - принялась делиться сплетней Луиза, - они гуляли где-то на горном курорте. Жена Мигеля возьми да спроси: "Если я прыгну в пропасть, дорогой, ты же сорвёшься за мною вслед?" Ну, а Мигелька-то и ответил: "Если я скажу "да", ты прыгнешь, дорогая?"
  - Хм, - покачала головой леди Ан, - Какая романтичная дура!
  - Зато хорошо танцевала, - поставила точку на обсуждении леди Лу.
  - Младшие рода: Южно-Трюхляндский господарь, подчёркнутый интеллигент, принц острова До-Фасиль и экстраординарный комтур граф де Шабан-де Ро-де Кампастелла. Писатель и путешественник. Лейб-медик гвардии его Величества.
  - Без супруги!
  - То же мне, родственник, бабушкин внучатый козёл тёщиной курице из де Га дарённой! - сообщила леди Лу, но уже без особого энтузиазма (крупные фигуры кончились...)
  - Младшие рода: Молодой и еретически талантливый рассказчик, сотрапезник Дофина, комиссар инквизиции Северо-западных территорий Юго-востока и островов князь-епископ де Шабан-Асканио. Покровитель книжной торговли. Член общества "Свободу печати".
  - Без супруги! Прибыл в сопровождении компаньонки , - с некоторой паузой сообщил Пролог Наизусть.
  
  ПРИМЕЧАНИЕ: Здесь, имеется ввиду, так называемый, syneisaktism, "святой брак", который являлся санкционированной формой союза между мужчиной и женщиной и являлся полноценным во всём, за исключением секса. Священники вступали в такой "брак" с женщинами, которые вели домашнее хозяйство и следили за капиталовложениями. С V в. конклав церкви начал компанию за осуждение подобного вида сожительства с "чужими женщинами", но борьба с этим явлением шла с переменным успехом.
  
  - Ага, а компаньонка то, всё сироток привечает! - так уже для поддержания разговора сказала леди Анита.
  - Не говори, ни ношено, ни рожено, а вдруг появилось! - хихикнула в ответ леди Луиза.
  - Да, была там, у них в гостях на прошлую Пасху моя приживалка, так на Библии клялась, что все сиротки на лицо - вылитый Аскан, просто вылитый! - с большими глазами сообщила Анита де Шабан-де-Гуин.
  - Почётные пленники, заложники и гости рода! - громко объявил Ямб Амфибрахий.
  (в зал вошло человек двадцать разнообразного народа)
  - А это, что за родня? - удивилась леди Ан.
  - Да, так! Ихние собаки с нашинскими из одного корыта хли, а мы хором за тыном смотрели! - сквозь зубы сообщила леди Лу, и холодно осмотрела приглашённых гостей.
  - А, Чуж-Чуженин, гляди-ка - теперь наш младший семьянин! - поняла о чём идёт речь леди Ан.
  - Так ведь, как нынче люди говорят: одно дитя роженое, другое - суженое! - мудро заметила леди Луиза.
  - Да уж, хорошо хоть, шурин по зятю - не наследник! - не мене мудро поддержала товарку леди Анита.
  - А вон тот, гляди, сразу видно, на завтрак хлеб в жаренном сале помочить попросит, а вечером всю сковороду сожрёт! - хихикнула на одного из представленных леди Лу.
  - Ничего, у лихой тёщи глаза и сзади имеются! - поддержала остроту леди Ан.
  - А вон посмотри, кто явился! - де Шабан-фром-де-Берн стрельнула глазами в направлении дверей для входящих.
  - Ох-ты, и эта старая ведьма припёрлась, да ещё и пасынка привела! - изменилась в лице и очень неодобрительно покачала головой де Шабан-де-Гуин.
  - Не иначе, как дела делить будет, - констатировала факт появления новых гостей леди Луиза, - Не иначе, как и ему крошку от отчего имения выделят!
  - Ага! Уподобилась мачеха до пасынка, велела в Заговение щи выхлебать! - сделала свой вывод леди Ан.
  - Не говори! - отмахнулась веером леди Лу, - А если больше попросит?
  - Щас! - сделала большие глаза де Шабан-де-Гуин, - У нас, как говорили, горе мачехино, что пасынок сметанки не ест, а порой и сывороткой доволен!
  - Ну, уж ему то - пятнадцать! Корнет и скоро рыцаря линии отхватит, так что... (леди Луиза на мгновение задумалась, но тут же нашлась, что сказать) де Шабаном больше, де Шабаном меньше, какая, в сущности, разница?
  - Разница думаю есть! - серьёзно ответила собеседнице леди Ан, - де Шабаны все злопамятные, тут ей не спустят! Смотри-ка, глаза долу опустила, держится скромно, вдовий платок надела, траур будто блюдёт...
  - "Траур быдто блудит", ты хотела сказать, - передразнила товарку леди Луиза, - А у нас так говорят: "Спохватилась мачеха пасынка искать, когда уж и лёд прошёл!"
  - Приёмный сын графа де Шабана-де-Га Сверлвельда - штаб-прапорщик седьмого гвардейского полка тяжёлой пехоты: Артур де Шабан, кавалер ленты за битву при Акреополисе, кавалер медали "Сухого перехода" V степени и ордена "Яблока", соответственно, второй! - продолжал Ямб Амфибрахий.
  - Хвалился лошак своим родом-племенем! - съехидничала графиня Луиза де Шабан-фром-де-Берн.
  - Absit verbo invidia! Не взыщите на слове , господа новоприбывшие, - сказал кто-то из незнакомцев, находящийся неподалёку.
  
  - Кузен Мигеля де Шабана, рыцарь Ди, имеющий прозвище "Мыши"! Кавалер ордена "Яблока", почётной ленты правой руки, подвязки "Кавалергард"! - сообщил Пролог Наизусть, а Ямб Амфибрахий добавил:
  - Без супруги!
  - Ой, седьмая вода на киселе пожаловала! - сообщила графиня Анита де Шабан, герцогиня Гуин.
  - Отец Аркадиус, походный капеллан, сэлистен и пустынник! - продолжали объявлять герольды, - Без супруги.
  - Какая может быть супруга! - возмутился отец Аркадиус, которого вся эта церемония уже не просто возмущала, но и довела уже до белого каленья!
  - Простите, святой отец, но протокол - есть протокол... - бесстрастно сообщил Ямб Амфибрахий.
  - А если протокол, то прошу добавить, что я личный друг епископа Иеронима Сонмского и Кардинала Не-Тотте, - уточнил своё реноме отец Аркадиус.
  - Уже добавлено, - сообщил Пролог Наизусть.
  - Безобразие! - пробурчал святой отец и одарил зал натянутой улыбкой.
  - Дон Рыжкони, кавалер ордена Бани, рыцарь В-тапках-на-подушку. Кавалер орденов "Кургузово", "Сутулого", "Золотой грушевидной подвески"!
  - Без супруги!
  - Рыцарь "L/M" Максимен, линейный подпрапорщик роты go-as-you-please!
  - С супругой!
  - Ох, ты! Кум да прикумок, ручной деверь да два пустосвата! - снова не сдержала эмоций леди Ан.
  - Свидетели сделки по вопросам движимости, займов и недвижимого имущества. Господин Каберне, генерал и почётный член Академии Наук. Господин Пинот, неполковник, кандидат в магистры юриспруденции. Господин Савиньон, тамбур-мажор и почётный член Географического общества Синего братства. Господин Мерло, почётный член Анонимного Агиографического общества Синего братства. Господин "В.В." Крестоносец, блюститель кодекса рыцарской чести и специалист-медиатор в делах разногласий. Господин Букет Амврозий, почётный член Академии Искусств (представитель от горных кланов).
  В зале зашушукались, но объявленные гости быстро проследовали сквозь большой зал Семейных советов и церемонно заняли свои места в углу за коллегиальным столом.
  - И, наконец, соискатель титула и земель, ничтожный червь в Кругу Великого Коловращенья, пылинка из-под ноги Непроходящего, мелкая мошка, пролетающая мимо Недреманного Ока Его, незримый и недостойный, но, тем не менее, младший граф де Шабан - Лайон.
  - Ab posse ad esse consequential non valet (1), милый друг! - успокоил пунцового Лайона де Шабана отец Аркадиус.
  Лайон вышел в центр залы.
  - Пусть начнётся Семейный совет! - торжественно объявил граф де Шабан-старший и ударил специализированным молоточком в висящий у стола гонг.
  
  1. Лат., по возможному, ещё не следует заключать о действительном.
  
  ПРОТОКОЛ ЗАСЕДАНИЯ:
  
  Ямб Амфибрахий: Господин де Шабан, госпожа де Шабан, господа де Шабаны! Рассматривается дело о разделе наследства покойного графа Гуин-де Шабан-Данио, барона территорий Тыгдым и острова О"Карху с прилежащими атоллами Ыыльзленда! Первым претензию на наследство в череде младших наследников и уравненных с ними в правах имения, высказал Лайон де Шабан.
  Графиня де Шабан-де Га: Дорогой, мне кажется, дело не стоит выеденного яйца перепёлки, отдайте младшему де Шабану территории наследства графа Данио и перейдём к голосованию.
  Граф де Шабан-старший: Признаться ещё вчера меня посетила похожая мысль, и я даже отметил её в соответствующей части конвенциального протокола о намерениях. Мне осталось решить лишь одну маленькую проблему. Кердыл де Шабан-Просон подал нижайшую просьбу от лица своей общины с ходатайством о проверке всех бумаг и соответствующих документов, которые отражали бы подробности появления на свет претендентов на земли внутри графства Шабан, их послужной список, отзыв старшего руководителя, рекомендации из ведущего подразделения и подтверждение статуса в обществе посредством рецензий и цензуры. (к Лайону де Шабану) Дражайший сын, будьте так любезны, предъявить мне все долженствующие документы, в которых прямо указывается чистота крови вашего происхождения и, значит, косвенно обозначаются границы ваших прав и претензий на наследуемые территории!
  Лайон де Шабан (ища глазами тётушку Дэнизу): Дорогой отец, я понимаю вашу озабоченность сложившейся ситуацией, особенно сейчас, и уважаю ваше право патриарха клана затребовать от меня подобные рецензии, документы и отчёты. Я искренне заверяю вас в том, что мы внимательно рассмотрим ваши заявленные требования, проведём необходимые консультации с господами третейскими судьями и через некоторое время обязательно придём к консенсусу с адвокатурой и нотариатом, которые, в конце концов, и определят сроки предоставления необходимых вам документов. Как известно, бумаги находятся в данный момент у моей обожаемой тётушки Дэнизы, которая почему-то отсутствует сегодня в зале.
  Граф де Шабан-старший: Ей отказано в посещении этих собраний. Поэтому, мне бы хотелось несколько ускорить все эти процедуры. Иначе, то есть в случае противных отцовской воле требований, я буду вынужден ввести санкции и прекратить финансирование вашей свиты и всё время возрастающих карманных расходов!
  Графиня де Шабан-де Гуин: Я вынуждена заявить о том, что хотела бы выступить в качестве ответственного посредника между сторонами, чтобы не доводить ситуацию до критической. В связи с чем, считаю необходимым заявить, что Лайону достаются территории, которыми до этого владел мой покойный дядюшка, граф Гуин-де Шабан-Данио, барон территорий Тыгдым и острова О"Карху с прилежащими атоллами Ыыльзленда! Поэтому, нахожу необходимым отметить, что все западные и северо-западные кланы, входящие в семейное сообщество выступают против дробления наследства покойного графа Данио и видят в этом попытку силового решения этой проблемы!
  Вдовствующая графиня де Шабан-де Спо Трюхляндская, маркиза Нави: (к предыдущему оратору) Да, дорогая! (к председателю) Я тоже хотела бы огласить ноту протеста! Дело в том, что на территориях графства де Шабан и прилегающим к нему землях моими людьми неоднократно отмечаются нарушения прав наследования инфантов, манипулятивные формы эксплуатации мелких и средних буржуев, незаконное экспроприирование поместий у бастардов земледержателей, а также сексуальная эксплуатация жён гостинников и солдатских вдов! Я хочу напомнить графу де Шабану-старшему, что подобные методы являются прямым нарушением нашей унитарной договорённости, достигнутой при поддержке покойного императора Юрсилия Мурзилия III в нотариате Ивдессы в MCXI году.
  Граф де Шабан-старший: Я считаю, что данное заявление может рассматриваться не иначе, как демарш и попытка обструкции. В связи с тем, что герцогство Трюхляндия только частично входит в состав унитарных территорий, объединённых Шабан, то я трактую ваше заявление, как попытку вмешательства во внутренние дела узкого круга кланов в рамках, так сказать, большой семьи. Тем более, что по фактам, упомянутым выше (нарушения прав наследования и манипуляции с буржуа, их -спроприирование и сексуальная эксплуатация) в анонимной жалобе "некоей баронессы", были проведены полные инспекции, ревизии, комиссии и аттестации; а сама ситуация, с одобрения церкви и при ревностном надзоре Ивдессы, давно считается - стабилизированной.
  Вдовствующая графиня де Шабан-де Спо Трюхляндская, маркиза Нави: Однако, мои верные вассалы...
  Граф де Шабан-старший: (к маркизе Нави) Кстати, мои советники давно настаивают на том, что присутствие миротворцев на территории нашего домена является скорее рудиментарной данью традиции и уже никак не может быть связанной с некой унитарной необходимостью!
  Графиня де Шабан-де Гуин: (председателю) Уважаем оппонент, вы прекрасно знаете, что не только заставы и армейские подразделения, но и сам Крак де Шабан содержится на равных долях всех униатов и при разных источниках финансирования - поэтому последнее заявление является невзвешанным и носит явно выраженный экстремистский характер. Ибо территории, финансирование которых ведётся из разных источников, по закону являются спорными, тем более, что в совокупности доминирующая часть финансов лежит не на домене, а на территориях-униатах!
  Граф де Шабан-старший: Хорошо. Ну, и что же вы предлагаете?
  Вдовствующая графиня де Шабан-де Спо Трюхляндская, маркиза Нави: Отдать наследство Данио - Лайону де Шабану!
  Граф де Шабан-старший: Но у нас сегодня несколько претендентов на получение земли в держание и кормление. Я не могу отдать всё в руки одного инфанта, тем более, что ваше пресловутое "наследство Данио" - это несколько островов и областей, разбросанных на громадной территории с северо-востока на юго-запад - у них нет ни общих особенностей хозяйствования и администрирования, ни общих границ, ни сходного климата или ландшафта!
  Графиня де Шабан-де-Гуин: Насколько мы можем рассчитывать на честное распределение наследуемых территорий относительно фигурантов заявленного дела? Мне бы хотелось узнать всех претендентов на наследство Данио!
  (В зале поднимаются несколько человек).
  Пролог Наизусть и Ямб Амфибрахий (объявили по очереди): Вдова графа де Шабана-Леонида, пера Вест-гонорского, её приёмный сын и сын своего отца Карл де Шабан, имеющий прозвание "Тангейтский", а также: приёмный сын графа де Шабана-де-Га Сверлвельда - Артур де Шабан.
  Вдовствующая графиня де Шабан-де Спо Трюхляндская, маркиза Нави: Бедный бедный Лайон! От всего наследства дай Бог хоть островок получит!
  Граф де Шабан-старший: Хорошо. Господа, тишина, я прошу перейти к процедуре голосования. Напоминаю правило нашего голосования. Претендент, набирающий максимальное количество голосов получает кормление в зависимости от величины и удалённости от Крака де Шабан. Соответственно, получивший наименьшее число приверженцев, наследует самое маленькое и самое отдалённое держание. Напоминаю, что голосование "Против всех кандидатов", равно, как и вторичное голосование НЕВОЗМОЖНО! Господа ведущие секретари, раздайте бюллетени нашим родственникам, имеющим право голоса. Господа члены Счётной комиссии, прошу вас, в свою очередь незамедлительно перейти к чёткому исполнению своих обязанностей! Помните, единственное ваше оружие - это строгость и суровость ЗАКОНА!
  Все претенденты были поставлены у дверей зала. Пролог Наизусть пошёл с коробкой для бюллетеней по правому ряду родственников, Ямб Амфибрахий - двинулся по левому. Процедура была несложной. Сначала оба секретаря, двигаясь от счётной комиссии к выходу, доставали из коробок бумаги и распределяли их между сидящими, после, дойдя до конца своей стороны, они выбрасывали нерозданные бюллетени на пол (к ногам претендентов - т.е., наглядно показывая, сколько родственников от тебя "отказались") и показывали всем присутствующим совершенно пустые коробки. После сигнала окончания времени на процедуру голосования, секретари меняли направления и собирали отмеченные листы, двигаясь в сторону счётной комиссии.
  Приняв обе коробки, счётная комиссия в составе господ Каберне, Пинота, Савиньона и Мерло, а также наблюдатели: "В.В." Крестоносец, блюститель кодекса рыцарской чести и специалист-медиатор в делах разногласий Букет Амврозий, принялись за процедуру обсчёта.
  В финале процедуры, вердикт был оформлен и подписан всеми членами комиссии и наблюдателями. Затем над столом приподнялся Букет Амврозий и, продемонстрировав готовый документ, сообщил.
  Букет Амврозий: Итак, господа! Завершён, тысяча четвёртый тур голосования с момента введения в оборот процедуры голосования по внешне- и внутри- клановым проблемам и замечаниям. Составлен меморандум, согласно которому и оглашается соответствующее заключение:
  - Вдова графа де Шабана-Леонида, пера Вест-гонорского, имея право на получение вдовьей доли, согласно решению титулованных членов семьи получает территории Фундук-Бормотух в области Тыгдым.
  - Её приёмный сын и сын своего отца Карл де Шабан, имеющий прозвание "Тангейтский", обладая правом претензии и опеки неродной матери своей по праву старшинства в патрилинейной субординации (т.е. по линии отца!) , получает Миндаль-Бормотух и прочие территории области Тыгдым.
  - Приёмный сын графа де Шабана-де-Га Сверлвельда - Артур де Шабан, имея претензии на часть фамильных владений своего отчима, а так же имея возможности выступать претендентом на земли, обозначенные, как "наследство Данио" - получает мраморные карьеры и морское побережье протяжённостью сорок миль с тремя деревнями и портом, именуемые геометрами, как порт Дро. Памятуя о старом ходатайстве графа де Шабана-де-Га Сверлвельда, члены счётной комиссии напоминают графу де Шабану-старшему о пятилетней отсрочке от налогов и сборов, в качестве подъёмных для указанной территории и её нового владельца.
  - Граф Лайон де Шабан-младший, соответственно, получает право беспошлинного постоя в городах и предместьях территорий Тыгдым, а в качестве наследственного держания получает острова О"Карху с замком, маяками и прилежащими атоллами Ыыльзленда.
  Господа претенденты, будьте добры передать нам все необходимые документы для завершения процедуры вступления вас в ваши законные права. Спасибо!
  Докладчик Букет Амврозий сел и в зале воцарилась полная тишина. Трое из четверых претендентов отнесли и передали пакеты с нужными бумагами. Единственный кто остался стоять был Лайон, он не имел при себе не то, что нужных документов, стараниями тётушки - он не имел ничего.
  Пролог Наизусть: Следующее дело - сорокалетняя герцогиня Ирэна Титолом, соискивает возможность вступления в брак с двадцатилетним герцогом Капо-младшим де Шабаном-Анри Тихоструйским, для укрепления династийной пары с великим домом Шабан.
  (Кровь с молоком, чуть не лопнет! - шушукнулась было Луиза де Шабан-фром-де-Берн).
  Пролог Наизусть (строго посмотрев в сторону шепчущей): Напомним, также, что отец герцога Капо-младшего де Шабана-Анри Тихоструйского женат на дочери герцогини Ирэны.
  Граф де Шабан-старший: Насколько я помню, у герцогини есть сын от первого брака...
  Вдовствующая графиня де Шабан-де Спо Трюхляндская, маркиза Нави: Это что ж получается, её сын - дед самому себе?
  Пролог Наизусть: Это ещё не всё, ваше сиятельство, дело в том, что Ури Туаз, отец герцога Капо-младшего де Шабана-Анри Тихоструйского, женат не просто на дочери герцогини Титолом, эта дочь до некоторого времени являлась невесткой Ури, которую отдали замуж за его старшего сына Генриха.
  Граф де Шабан-старший: Ах, да, помню, он, кажется, пропал без вести...
  - Нет, - в зале собрания привстал человек с несколько изуродованным лицом и сообщил, - Простите за вмешательство, но я хочу, чтобы братья, жены моей дети, сообщили бы своему отцу, со всей ответственностью, и моему отцу, что его жены муж вернулся!
  Ямб Амфибрахий (быстро соображая): Так, это у нас получается, что? Шли тёща с зятем, муж с женой, бабка с внучкой, мать с дочкой да дочь с отцом ... (1)
  
  1. Для тех, кто не понял - идут четыре человека.
  
  Графиня де Шабан-де Га: По-моему, мы зашли в переговорный тупик. Предлагаю поставить точку в сегодняшнем дискуссионном агоне. Что касается последнего обращения, то нам необходимо время для совместных консультаций и дискуссии о системе мажоритарного права по матрилинейной линии у младших наследников. А вы, Лайон, в свою очередь, отправляйтесь в монастырь Брассон и сопроводите сюда к нам учёного нотария, которого нам в подобных ситуациях обязан выделить аббат Губони, тамошний настоятель. Кроме того, мы разрешаем вам обратиться туда за помощью в доверенных делах оформления ваших документов наследования.
  Представители сторон встали из-за стола и покинули комнату для переговоров
  .
  - А почему именно Брассон? - спросил отец Аркадиус, покинув зал заседаний.
  - Видите ли, святой отец, - Лайон сосредоточился на вопросе и принялся отвечать, - во-первых, именно в Брассоне находится статуя правосудия в делах по разделу движимого имущества; во-вторых, это место где находятся самые образованные адвокаты и нотариусы Империи; в-третьих, это традиция нашей семьи; в-четвёртых, мне необходимо сделать некоторые юридические распоряжения; и, наконец, последнее - это мой эшафот; я на него иду, ибо обратной дороги нет!
  - Не слушайте его, дгужище Агкадиус, - улыбнулся дон Мигель де Шабан, - пгосто этот гогот и, следовательно, монастыгь наиближайший от замка Кгак де Шабан!
  - И всё? - удивился святой отец.
  - Нет, почти всё - ответил ему Мигель, - А дальше уже начинается: во-пегвых, во-втогых, в-тгетьх...
   Дата написания: 1993, 1996 и 1999
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"