Аннотация: Стандартный постядерный мир на основе Фаллаута. И в нем появляется человек с целью творить Добро! Жаль, юмор злой...
Враг был неопытен. Засев за поворотом коридора, он совсем забыл про тень, которая слегка высовывалась из-за угла. Именно тень и заставила меня остановиться, присмотреться. Круг с мушкой. Конец ствола винтовки. Осторожно двигаясь по коридору, прижимаясь к дальней стене, я смог наконец увидеть кончик винтовки, неосмотрительно не прижатый к стене.
С легким вздохом я, рассчитав, где кончается винтовка, поднял свой гаусс и нацелил в предполагаемое место. Для гаусса метр бетона - не проблема. Подумаешь, будет дырка с палец.
Выстрел. Окутанное электрическими разрядами тело вылетело из-за угла и рухнуло посреди коридора.
Я подошел, осмотрел тело. А, понятно. Товарищ сидел с импульсной винтовкой и пуля из гаусса попала как раз в преобразующий блок. Пара мегавольт - штука весьма неприятная. Квазиживой кременийорганический бронекомбинезон от такого разряда не спасает. Обидно только, что и сама бронь - вещь очень дорогая - вышла из строя. Зато остался целым лазерный пистолет с двумя пачками батареек к нему и три блока стандартных высокоэнергетических батарей. Попросту - стандартников. Такие стандартники используются в гауссах, импульсниках, лазерах. То есть, везде, где нужен мощный заряд.
Обобрав тело, я пошел дальше по коридору. Сам коридор кончался очередным поворотом, за которым должна была быть дверь к СУДам. СУД - штука серьезная, ибо это ничто иное, как система управления дронами. А дрон - дистанционный робот оборонного назначения. Радиус у СУДа - около полукилометра, с ретрансляторами хватит на два. Соответственно, все Анклавские базы строились по окружности. А на стенах разгуливали дроны. Да, робот глупее человека, но он во много раз его быстрее. А базовых алгоритмов, заложенных в Дронов на фабриках Анклава ему хватит, чтобы покрошить не один десяток людей.
В общем, чтобы остальные могли спокойно гулять по базе, следовало отключить СУДа. Отключать - долго, буду взрывать.
За последним поворотом меня ждали. Ждали очень хорошо. Они положили поперек коридора большущий металлический шкаф, в котором обычно заряжаются дроны, и спрятались за ним. Пятеро очень умных бойцов принялись стрелять едва я только повернул. Пришлось отпрыгивать обратно. И сразу из-за поворота полетели гранаты. Пришлось за пять секунд пробежать два десятка метров до следующего поворота. Шарахнуло так, что стена коридора, от вонзившихся в нее металлических штырьков, моментально стала напоминать терку. Теперь я сидел в засаде, ожидая пока они не пойдут и глянут на мой предполагаемый труп. Глянуть они решили почти сразу же после взрыва.
-Эй, Михайло, посекло его. Вона, трупик валяется.
А, это они нашли горе-засадника.
-А точно он, а не Семен?
Будто можно опознать чей это трупик после двух мегавольтового разряда и четырех гранат.
-Да не, Семен ниже был...
-Ша, гляну.
Вот теперь в коридорчик вышли еще трое. И один остался в засидке. Как говорится, на всякий непредвиденный случай.
Выдернул чеку, сосчитал до шести, кинул подарочек бойцам. Один моментально выскочил на меня. И схлопотал выстрел в грудь. Взрыв.
Выхожу, гляжу на останки троих бойцов. Обидно то, что трофеев сних будет немного - граната с объемным взрывом и страшенной мощности. Так осталась каша из плоти и квазиплоти вперемешку с металлом. Так. Один трупик был изначально, еще одного снял я, двое полегли здесь, один успел-таки отпрыгнуть за угол. Теперь там их двое.
Подхожу, выдергиваю чеку, ложусь на пол и кидаю снизу вверх и за угол. По теории, должен попасть за шкаф.
Выскочивший боец подтверждает теорию. Вот только его ствол смотрит на уровни груди, а я лежу. И значит, именно я всаживаю в него пару выстрелов. Взрыв.
Осторожно выглядываю. Один боец сидит у шкафа, вытянув израненную ногу. Это тот, который от гранаты уходил.
Разбегаюсь и боком выпрыгиваю в коридор. Боец не успевает отследить мое перемещение. Оба его выстрела уходят в бетон. Зато три моих - ему в голову. Последний пробивает бронь.
Обираю оба трупа. Пара импульсных винтовок, один турбогаусс, куча снарядов. Турбогаусс чертовски мощная вещь - две электромагнитные спирали, вступая в резонанс, посылают кусочек свинца со скоростью в полтора раза превышающую гаусс.
Потом открываю простую металлическую дверь, оставляю там мощный пластитовый заряд и бегу обратно. Через полминуты раздается взрыв - внешняя охрана снять. Теперь снаружи рекой льется человеческая масса. Сто человек профессионалов снимут любую охрану.
Я улыбаюсь. Сегодня я спас мир. Эта база - это не просто база Анклава, это ракетная база отложенного возмездия. Через сорок лет после ядерной войны отсюда должны были стартовать ядерные ракеты с разделяющейся боеголовкой.
Сорок лет со дня ядерной войны - это буквально через три месяца. Значит, мы успели во время.
Потом я обшариваю базу и мой мешок раздувается от всевозможных припасов. Импульсные винтовки приходится выкинуть - их место занимают два турбогаусса. Блок батареек тоже оставляю - вместо них ложатся десять пачек процессоров по пятьдесят в каждой. Потом забираюсь на самый нижний этаж. Боже, чего здесь только нет! Меня обуревает жадность, я пытаюсь впихнуть в себя как можно больше всякого медицинского добра, которое ценится куда выше всяких патронов.
Откуда-то выскакивает человек в белом халате с лазерным пистолетиком. Убиваю его одним выстрелом. Потом иду в ту дверь, из которой выскочил покойник. Там винтовая лестница еще ниже.
Четвертый подземный этаж - это вычислительный центр. Чего тут только нет! Мои глаза вспыхивают, я пытаюсь понять что же мне надо, за что я смогу получить больше денег - и тут меня привлекает огромный, во всю стену экран. Вернее, не столько экран, сколько надпись на нем.
"Человек! Что мы сделали тебе плохого?"
И ниже куча мелких надписей. Я подхожу ближе, заинтересованно читаю. И по мере прочтения мои волосы на бритом затылке встают дыбом.
"Ты наверняка знаешь, что после того как мы вышли из подземных баз в мир, переживший ядерную зиму, тут ничего не росло - двадцать лет, в течение которых температура не поднималась выше минус тридцати, убили сперва растительность, а потом и животный мир. Наши первые города строились вокруг этих самых баз. Именно тогда и возникло название "Анклав", потому как первые поселения и были поселениями на враждебной территории. Но время шло, приживались наши растения, появлялись фермерские деревеньки, население росло. И постепенно отделились ученые, помогающие восстанавливать все, что было порушено ядерным огнем. Да, такой раскол никого не устраивал. С точки зрения крестьян, шахтеров и прочих рабочих мы ничего особенного не делали - ездили то тут, то там и давали всякие советы. С нашей точки зрения - куда проще вкалывать на одном месте восемь часов в сутки и потом валяться день-деньской на диване, чем анализировать ситуации, восстанавливать знания, проводить опыты в лабораториях, учить людей обращаться с новой техникой... Примерно десять лет тому назад случилось непонятное - на караван, везший людей из деревни на мутагенное обследование, напали. Людей удалось разыскать, но было поздно - по их мнению, простое обследование грозило обернуться чуть ли не пытками. Что самое страшное - слухи пошли шириться и распространятся. В самом скором времени нас стали бояться. Теперь на простое мутагенное обследование приходилось волочь чуть ли не силой. А поскольку нападения на караваны продолжились, то Красс предложил начать изготовление оружия для самообороны. С ним согласились. Красс моментально, словно по волшебству, развернул два завода и кучу лабораторий. За каких-то два года были восстановлены все существовавшие до войны виды оружия. Потом Красс пошел дальше: он начал проводить разработку новых видов оружия. Пять лет тому назад начались массовые набеги на базы. Красс предложил создать отряды обороны. С ним согласились. Теперь под рукой у Красса была целая армия. И Красс предложил ввести диктатуру: подчинить все деревни нашей воле, мол восстановить все как было. Его высмеяли. Но время идет, базы ученых уничтожаются, в то время как количество баз военных только растет. Скоро у Красса будет абсолютное большинство голосов в совете управления. И тогда он пройдется огнем и мечом по всем городам и селам, подчинив их себе. Именно вы, ваша группа, помогает Крассу. Помогает, не зная истинных причин. Скажи, ты хочешь в рабство к весьма жесткому человеку?"
Я перечитал все еще раз. Потом второй раз. Когда убедился и в третий раз, пошел искать ракеты с ядерными боеголовками. Таких не оказалось. Спустя три дня я был в Пустынном городе. Мне не составило труда поймать двух солдат Анклава в кабаке. А когда мы все напились, я получил подтверждение всему тому, что было написано там, в лаборатории ученых. Солдаты ненавидели ученых всеми фибрами своей души и обожали Красса. "Ты хороший человек," - говорил пьяный солдат - "но Красс дело говорит - харэ нам на вас горбатится, вы должны пахать на нас".
Спустя пару дней дверь в хижину Лысого влетела, сорвавшись с петель. Сам Лысый, отдыхавший на кровати, был не готов к тому, что в двери появится двухметровая фигура с гауссом в руке. Я не дал ему сказать не слова. Оторвав от земли его стокилограммовую тушу (спасибо броньке, квазимышцы ой как хороши!), я швырнул его в угол. А уж потом удобно устроился на стуле возле причитающей туши.
-Ну и скажи, какого хрена ты мне лапшу на уши вешаешь? Не было на той базе ничего: ни ракет, ни спутниковой тарелки.
-Так ведь это же... это самое...
-Не, не это самое, а абсолютно иное. Скажем так, Красс поручил тебе создать группу людей, которые смогли бы навести панику в Анклаве. И ты подобрал меня, ненавидящего Анклав по вполне понятным причинам: на их заводе померли и отец и мать.
-Ты лучше скажи, увести джип с базы ученых моя ложь тебе не помешала? А кварковый мирореактор? Неужто ты его отдашь? Или скажешь, что тебе куда как лучше ковыряться в земле или железках? Ты же воин, а воины всегда...
Мой кулак перебил этот поток красноречия. Некоторое время Лысый внимательно смотрел на трещины в бетоне.
-Я не люблю, когда мной манипулируют. Тем более, когда меня использую против моих же интересов.
Сегодня я должен был перехватить банду, направленную Лысым на штурм очередной базы. Если не получится их переубедить, то я их перебью. В конце-концов, воин добра я или не воин добра?