Аннотация: Попытка воссоздания смтуации, при которой Украина не перешла бы под власть Москвы и было ли бы это лучше.
Целью работы было произвести анализ возможных последствий для украинского народа в случае развития ситуации, когда Речь Посполита в период между 1661 и 1667 годом наносит настолько серьезные поражения царю Алексею Михайловичу, что он вынужден заключить Андрусовское перемирие на более тяжелых условиях, включая потерю большей части Левобережной Украины.
В украинской историографии Андрусовское перемирие толкуется как бедствие, расколовшее страну на две части. С данной трактовкой можно согласиться. Но обычно за ней следуют заключение о виновности московской стороны в ней. Многие идут дальше и начинают от Андрусова отсчет бедам Украины, начала ее русификации, подавления свободы, превращения в колонию и иному.
Против этих точек зрения можно привести немало аргументов, но, предположим, эти авторы абсолютно правы и в "московскую неволю? никак нельзя было попадать. То, что в 1667 году независимая Украина существовать не могла, понятно, ибо это не получилось у Хмельницкого в куда более благоприятных условиях. Шведский король уже потерпел военное поражение, и удержать за собой Украину не смог бы. Мирные договоры с Польшей и Россией не предусматривали шведское владение украинскими землями. Захват украинских земель Турцией был возможен, но для тех же историков будет неприемлем, ибо является отходом от ""эвропейского выбора" и "торжеством "восточного варварства", хоть и другого образца. Ракоци уже выбыл из борьбы. В итоге возможным вариантом является только возврат обратно в лоно Польши. Вариант вполне возможный в случае нанесения польскими войсками серии поражений противнику на украинской земле и нескольких восстаний в крупных городах против московских властей. Собственно, такой сценарий произошел в Белоруссии.
Произойди такое развитие событий, Андрусовское перемирие номер два предусматривало бы возвращение Полтавщины, Киевщины и большей части Черниговщины в состав Речи Посполитой. В качестве утешения в договор включили бы статью, что польский король обязуется не теснить своих православных подданных и силою их не окатоличивать. Иностранные державы оповестили бы о мире и о том, что в титуле польского короля владение украинскими землями сохраняется. Покончив с иностранными делами, перешли бы к внутренним, заключив с гетманом Икс и его окружением Чернобыльский трактат (назовем его так) о разделе полномочий и устройстве казаков в новых условиях.
Чего можно было ожидать в новом договоре:
1. Устройство земель украинских. Великое княжество Русское поляки убрали из договоров еще под Чудновом,
существование образования, занимавшего всю Украину, но несколько меньшей автономии чревато конфликтом интересов магнатов и руководства этого образования. Поэтому польское руководство могло пойти на образование "гетманщины? в виде пограничного пояса из земель части Полтавщины и части правобережных земель. Гетман получал бы права военного и гражданского руководителя этих земель. Остальные украинские земли получили довоенное устройство.
2. Религиозный вопрос. Отмене унии поляки воспротивились еще при Выговском, несмотря на статью Гадячского трактата. Сейчас на это незачем было бы надеяться. Поэтому следовало бы ожидать существование в Чернобыльском трактате ни к чему не обязывающих слов о равенстве прав православных подданных короны с католиками.
3. Реестр - максимум двадцать тысяч.
4. Прощение тем, кто ранее воевал против короны.
5. Существование права казачьей старшины на нобилитацию в трактат могло войти, а могло и не войти.
6.Право на открытие второго университета русского могло и сохраниться. Право это к чему не обязывало Варшаву, а предоставить его вместо более спорной статьи вполне могли
7. Возможна попытка включения в трактат и неприятных статей вроде реституции прав прежних владельцев. Казачья старшина понимала, что такая статья готовила новую Хмельниччину, но пространство для маневра у нее было невелико. Поэтому возможно было ее включение в завуалированном виде, который можно было трактовать по- своему.
Трактат этот представлял бы собой шаг назад, как в сравнении с Гадячским, так и в сравнении с Переяславским. В итоге самые неприятные вещи для казачьей старшины в московском протекторате, а именно возможность вмешательства протекторов в сферу личных интересов ее и ограничение дипломатической свободы верхушки Гетманата, не устранялись.
Самым опасным в трактате и в реальности был бы вопрос о правах шляхты и магнатов на утраченное ими во время Освободительной войны. Если на землях украинских возрождается Речь Посполита, то вновь возвращаются и польские законы. Повезет только тем, кто попал в новый реестр либо был нобилитован. Но даже им еще предстоит решать вопрос с землевладением, ибо реестр не лишает владельца-шляхтича прав на землю, на которой сейчас сидит бывший посполитый, а ныне реестровый казак.
Подобные мины были заложены и под Гадячский трактат и под Чудновский. Они не взорвались только потому, что трактаты не дожили до мирного времени.
Проблема же реституции прав прежних владельцев мирным путем решиться не могла. У польского короля не было сил, чтобы решить этот вопрос мирным путем. Максимально он мог объявить амнистию украинским жителям за прежние "преступления?. Лишить же шляхту прав на потерянное он не мог по определению.
Следовательно, вскоре по возвращению прежних владельцев из Луцкого и других староств начались бы конфликты. Судебные решения, невыгодные власть имущим в стране не исполнялись, поэтому очень скоро бы споры начали решаться оружием. Таким образом, Андрусовское перемирие номер два означало продолжение гражданской войны в обществе.
Могли бы восставшие против прежних владельцев победить? Сомнительно, поскольку они в куда лучших условиях не победили окончательно при Б.Хмельницком, не победили совместно с Алексеем Михайловичем. После того, как стало бы ясно ,что победы не получится произошел бы массовый исход в Слобожанщину, как это было и ранее, после Берестечка. Там пустующих земель хватало, и принимали охотно.
Ситуацию с дальнейшей судьбой Левобережной Украины легко представить по аналогии с теми землями, которые остались за Речью Посполитой: пограничье - по аналогии с Уманщиной и Брацлавщиной, более удаленные земли - по аналогии с Белоруссией.
Освоение причерноморских степей и Донбасса также затянулось бы.
Подведем некоторые итоги:
1. Пребывание левобережных земель и Киева в составе Речи Посполитой в 1667-1772 гг. было однозначно выгодно только для нобилитованной казачьей верхушки, которая таким образом приобщилась бы к бесконтрольной власти шляхты в стране . Прочие слои населения больше проигрывали от этого.
2. Не следует ожидать большего хозяйственного прогресса от пребывания в речи Посполитой.
3. Раздел Украины продолжал бы сохраняться, только проходил бы он не по Днепру, а по какой-то речке нга Харьковщине.
4. Избегнуть попадания под власть Российской империи и русификации 19 века все равно не удавалось.
5. Возможным было изменение национального состава населения Левобережья ввиду оттока людей на Слобожанщину, полонизации казачьей старшины, и переселения польскими магнатами на свободные земли польских крестьян и евреев.
6. Возросли бы потери населения в результате войны против реституции шляхты и последующих восстаний вроде "Колиивщины?, но на левобережных землях.
7. Возможным плюсом были рост числа людей со средним или высшим образованием и постройка дворцово-парковых ансамблей. При этом за кадром остается то, насколько ощущал себя украинцем выпускник иезуитского коллегиума, и то, что для постройки новой "Софиевка? необходимы были не тысячи казаков, а тысячи крепостных.
Число минусов, по моему мнению, перевешивает.
Автор понимает сложность моделирования другого варианта истории и корректного учета всех плюсов и минусов, но считает, что гибель множества людей в результате борьбы с реституцией шляхты и подавления левобережных ""Колиивщин" перевешивает значение роста числа знающих латынь.