- Порой мне кажется, что весь свет поглотила тьма и ей нет конца. Наступил ли апокалипсис, я не задумываюсь, но страшновато холодно становится. И вот в один из таких дней поверхностной депрессии я задумался, а что если всё бросить и сбежать куда-нибудь далеко-далеко за три девять земель, чтобы никто не достал. А кто меня достаёт, спросите вы? Все эти женщины, с которыми я имел дело, все эти мужчины, которые ищут дружбы, дети которых нужно кормить и много кто ещё. Я ведь не один такой, кто хочет бежать, но куда? Далеко внутрь или далеко в поле, через огороды и кусты, спотыкаясь о крапиву России, увязая в пустынных песках Сахары и всё дальше, дальше... Может, если бы был край земли, то я бы и двинулся в путь, но Земля, она ведь шар, круглый, что не ухватишь. И что в итоге? Спрашивают себя рано или поздно все те, кто имеет право вступить в клуб "за зо" или "те, кому за тридцать", - думал один из известных нам героев, мучаясь в липкой неге искушения поспать ещё.
-Просыпайся, старый чёрт! Пора на работу собираться, на детях один раз презервативами сэкономил, так теперь расплачивайся за свою жадность. Шутка.- так начинала каждое утро своего мужа дородная Пелагея Матвеевна, тупо хихикая.
-Я не старый чёрт, а дядюшка Джон, пора бы уже запомнить! Всё не буду вставать, ты видимо не ко мне обращалась, женщина,- смерил угрюмый муж пол комнаты рассеянно сонным взглядом и перевернулся лицом к любимой стенке.
-Ага, а я тогда Наташа Ростова! Вставай, подлец! Вставай! Освободи место гастробайтер!- выкрикивала не на шутку взъерошенная супруга постыдные реплики.
-Ой, не голоси, ради Бога. Встаю. Ты ж весь дом разбудишь, да кого дом, ты мёртвого поднимешь.
-Да, я такая, проказница,- сменила гнев на милость Пелагея Матвеевна и отправилась на кухню подавать своё фирменное блюдо в виде яичницы, потерпевшей наводнение из нерафинированного масла подсолнечника.
-Чёрт с ним, с краем земли! Что может быть прекрасней такого утра, да и куда я без такой чудесной жизни, - сказал дядюшка Джон, впихивая ноги в дырявые тапки.