Это были предпоследние батареи. Сгорбившись во весь свой двухметровый рост, приземистый Михалыч держал в руках пару чугунных радиаторов, отлитых из новейшего авиационного люминия методом мануальной нанотехнологии. - Покупайте, пока горячие, - расхваливал свой товар Михалыч редким в этот утренний час вечера прохожим. Те боязливо перешагивали гигантскую фигуру карлика, размахивающую двумя раскаленными до черноты батареями центрального отопления. Из накося срезанных болгаркой сосков широкой струей капала дистилированная вода ржавого оттенка, превращая удачно перешагнувших в ледяные скульптуры "Отдых Цирителли". Прохожие матерились, но продолжали напирать строем, развернутым в одну перпендикулярную саму себе колонну по трое. Лед вскипая потрескивал, обугливая тела, когда кто-нибудь останавливался, чтобы на всем ходу купить понравившийся радиатор. Иногда покупатели пробовали товар на зуб, для чего растягивали железную гармошку, наяривая на ветхом чугуне "Пусть бегут неуклюже". Если песня нравилась, то исполнителю тут же дарили чей-нибудь вырванный в давке зуб. Батареи были теплыми и отполированными до коррозии. Они приятно, до ожога третьей степени холодили зажатые между секциями головы. Ржавчина сияла под луной переливаясь всеми оттенками морковного уходящей в зенит радуги. Одетый дедом морозом Михалыч старательно изображал шамана из племени Юмба-тумба, для чего украшал ближайшую пальму оставшимися от распродажи радиаторами. Он скупо расшвыривал их щедрыми горстями, сбивая к облакам кедровые кокосы. Из вывернутого наизнанку рта неслись ядерные ругательства. Адресованные членам Антинаучного Противоисследовательского недоинститута, они посвящались эксперименту в результате которого были разрушенны мировые запасы причинно-следственных связей.Это был странный мир. В нем можно было делать все и нельзя было сделать ничего.Пробегающий мимо песец понюхал космический вакуум воздуха, поднял лапку и пометил летящий из ниоткуда к Чертовой матери некогда голубой шарик.