В пятницу Петя Лесов, Ди Джей Картер, клуб "Октопулус", почувствовал изменения. Сперва он не придавал этому значения. Отписывая все это в сторону дискомфорта или случайных девиаций иглы проигрывателя, он продолжал строить планы, которые даже можно было записать на листке в столбик. Можно было так сказать: мир перешел на новую стадию развития, и далеко не всегда нужен feedbaсk, понятие wish list прочно вошло в жизнь, и главное умение - не искать, но брать. Ощущение - очень важная штука. Если бы сравнить это с погодой, то можно было сказать примерно так - вчера ветер просто дул, сегодня он пригнал облака, а завтра всё это перерастает в бурю. В конце концов, Картер отбросил все эти мысли и сформулировал: ОНО было рядом. Утренний бутерброд напоминал устройство по управлению времени. Умудренный годами house должен был оставаться чистым жанров, acid можно было рассматривать как нашествие из татарской пустыни.
Завтрак окончен. Начально мысли - тоже электронное устройство. Лифт. Ключ передач, и старая японка оживает. Шум улиц - лучший звук на земле, далее, студия-гараж Славы Шмидта, но самого Славы нет, лишь тумблера, лишь цепи обратной связи, громкая акустика, ровные ряды пультов, много пепси, жара на улице, позитивная прохлада внутри.Новости от Нильса. Медленный рейв. Плавные движения. От Нильса просто так не отстанет ни одно живое существо. Нужно начинать с губок. Потом, когда эта губка уже полностью пропитана, мучения прекращаются.
Дальше - либо жить, либо спать.
Он проскочил утренние автомобильные потоки, достиг офиса радиостанции "Д++" и там попросту проводил время. К эфиру его не пускали. Сергей Большой вёл трансляцию, Яша занимался поструганием карандашей, что являлось не более, чем термином. Шел эфир.
-Но смотрите, - сказал Большой, - мне подсказывают, что тут у нас - сам Ди Джей Картер.
-Спасибо, здравствуйте, - проговорил Лесов, - я в эфире?
-Но ты же не знаешь, для чего ты сам сюда пожаловал, - Большой обнародовал длинную фразу.
-В прошлый раз ....
-В прошлый раз, как вы помните, мы слушали таких деятелей рейва, как "Композишен Беэ", - Большой говорил, что приходило в голову, был он немного под вином - совсем капельку, сладкое, крепкое, никаких препаратов, просто - от сильного здоровья, - потом "Ларс Кларк", "Тимоти Уорд", "Ту Бровер Чилл", "Нью Арк Шелл".
-Нью-Йорк, кажись, - поправил Картер.
-Нет. Не кажись, а Арк. Это ж разные места. Вот ты, милостивый государь, был в Нью-Арке?
-В Йорке был, в Арке - нет.
-В чистом Йорке?
-В чистом.
-А в Нью?
-Нью Васюки, - ответил Картер.
-Ах, да, - Большой говорил так, словно ел слушателей, словно он был удав, а все остальные - кролики, и это людей цепляло, вгоняя в странный резонанс, - Васюки, я знаю, очень серьезное место? Когда вы были там в последний раз?
В голове Картера все еще цвела ночь, и надо было со всем этим что-то делать. Час дня - это практически час после полночи. Душа требует разгрузки. Еда, разговоры, винилы, моток хороших шнуров, переходник на 0.45, слова паразиты -кул, воу, йоху, а также девочки, приехавшие покорять Нерезиновую из Сибири. Пора обкатывать. Все девушки - лошади. Сначала дикие. Потом - подают надежды. Потом - это лошади центровые. Все на них смотрят, все хотят прокатиться. Потом приходит масть. Лошади маститые - это уже совсем другой жанр.
Картер вышел в коридор, что граничил со складскими помещения магазинов, при чем - несколько мифических, где наличествовали биодобавки, тренажеры на пальчиковых батарейках, корм для кошек, секс-имитаторы и много прочего - задняя дверь каждого магазина выходила в коридор, а далее у каждого - свой склад. В советское время здесь было помещение общепита, потом его порезали на куски, оставив под общепит лишь третий этаж.
Проходя по коридору, он заглядывал в каждую из таких комнат, если дверь была открыта, и там были люди, перебирающие свой товар. Затем - поворот к ступенькам, ведущим в гараж, и перед ними - окно со столиком и курильщиками, и здесь пристроился микродиректор Яша и девушки из окрестностей офис-билдинга.
Курили все. Казалось, что весь мир курит. Тут же, на столике у стены, имелся электрочайник и кофе - непонятно, чей. Но Лесов кофе выпросил, отпускало.
-В штатах обычно автомат стоит, - заметил Яша.
-Я видел, - ответил Петя Лесов.
-А вы были в штатах? - осведомилась одна из девушек.
-Вы из фирмы по продаже маек на рыбьем меху? - ответил Картер вопросом на вопрос.
-Да. Не только. Мы еще продаём браслеты, кольца и магнитные кокошники.
-Я рекомендую, - сказал Яша, - хочешь, я тебя на них подпишу.
-Бесплатно?
-Нет. Смотри. Теперь, как человеку творческому, скажу, надо разбираться в биотоках своей судьбы. Магниты - это твоя поляризация, май френд.
-Речь только о бабках.
-Как хотите, - сказал он, - я же только желаю добра. Никаких других мыслей у меня нет. Нет, как хотите.
Петя иногда завидовал Нильсу за имя. Хотя он не был, конечно, именно Нильсом - потому что так не бывает, чтобы человека звали в жизни Лермонтом. Понятное дело, был Лермонтов. Тут никто и не спорит. Однако, нынешнее время экстраполировано в разных областях, что дает преимущество перед предками.
Времена менялись, ди-джей теперь был настоящим воином битов, винил являлся чем-то вроде летательного аппарата. Оставался и энтузиазм - нельзя было мерить все одними лишь деньгами, да и не купить никакие эмоции за деньги. Ты должен чувствовать, что это - твое дело. Нильс мог бы быть и DJ Лермонтом, однако, был какой-то проект - теперь уже и не вспомнишь, и потому по имени его никто и не называл - близкие же звали его Леней. Непонятно, о чем думали родители.
Петя, правда, в паспорт ему не заглядывал, нормальные плавные движения (smooth movements) не подразумевают суеты вне звука, этим пусть занимается кто-то другой. Каждый человек есть аппарат. Допустим, ты - сильный, ты - "Олимп-005", но кто-то другой - 646-й Akai, да и что с того. Амстердам - это глагол.
Ну и наконец, был же один парень, и звали его Минай. И все спрашивали - каково вот тебе вот так, по жизни идётся, брат? Вот я, допустим, Вася. И мне легко. А ты - Минай.
Но всё это, конечно, было бы актуально в определенной рабочей среде. Рабочая жидкость. Шмотье, Динамо, This is my way, ни одного слова о торжестве K.L.F. над остальным миром. А здесь, в мире пузырящихся лучей и битов, можно быть хоть папой римским.
Он вернулся в студию. Там не было ничего хорошего. И быть не могло. Музыка играет, ди-джей считает, что он - не ди-джей, а эм си, это все равно, что надеть штаны задом наперед.
Поднимается дым. Всё в мире повторимо.
-Поговорим? - спросил Большой.
-Мы в эфире? - спросил Лесов.
-Не, щас. Давай. Не боись.
-Так вот, друзья, - Большой перенастроил голос (feedback voice) и заговорил, - что нам скажет сам Картер? Вот скажи. Как ты думаешь?
-Они уже здесь, - ответил Картер первое, что пришло в голову.
-Йоу!
-Я же говорю, - сказал он, - скажи мне, есть разница с пепси? Я имею в виду, помнишь старый вкус, и этот, новый? Вот, например, точка на входе - ты не подумал, что сейчас стали больше добавлять воды? Где ты обычно пьешь пепси.
- В Берлине, брат.
- О, ответ принимается. Сразу к делу, что будет сейчас слушать?
- Так.
- Радиотранс - это....
- Нет, я не говорю, что это все равно, что портвейн три семерки.
- Бах когда-то считался портвейном три семерки.
- Ты серьезно? Говорят, ты собрался идти в шансон.
- Друзья, напоминаем, ко мне в студию зашел DJ Картер, не путать с Джимми Картером и со всеми остальными Картерами. Также это не Рейган. Кстати, ты не в курсе, существует ли DJ Рейган?
- MC.
- Ты серьезно?
-М?
- Рейган Фокс .
- Думаю. Честно говоря, не совсем понимаю...
- Пора слушать музыку?
- Кобзон?
- Это слишком модерново.
- Ну ладно, Лещенко.
- Пётр Лещенко.
- Я в замешетельстве.
- Mauro Picotto.
- Воу.
- Не воу, а йаху!
- У!
Ожидание - это от тебя отдельно. Это не ты ожидаешь. Оно, она. Женщина в платье в горошек. Крикни - пиплы! Кричать "люди" не надо, это устарело. Так же уходит в старость аппаратура. Настоящие ценители пленки уже поклялись на веки вечные ее одну любить - потому что когда крутятся ролики, и слышен небольшой шелест, это ни с чем не сравнимо. Все равно что дождь. Одни дождь не любят. Жара лупит, все равно что тебя палкой бьют - но это многим нравится, они говорят - ах как хорошо, какая погода, а если дождь - то это плохая погода, и шум капель их не успокаивает.
Но пленка потом снится ночами. Один из видов змей. Но природные змеи, конечно, обладают злом, а здесь - радость и тайна, и словно ты один все это знаешь, никто не в силах это твое сверхзнание остановить. Мечтается о славе, о сексе. Когда вокруг много девушек, подспудно берут завидки по темы Казанова - не факт, что чувак не придумал все это, но хорошо придумал - но нет, в любом случае, у кого-то это получалось. А ты лишь делаешь умное лицо. Ты нравишься людям. Ну, ты нравишься и девушкам, и никто не произносит в уме название рептилий при мыслях о тебе - но чего-то не хватает. От одной хотелось убежать - убежал. От другой - убежал, не зная - правильно или нет. Еще была выдача. Вот вам студентка. Ей негде жить. Заберите ее.
Эта история требовала отдельного рассказа, и Петя и иногда перебирал это в голове, то о чем-то жалея, то отмечая, что все надо было выбросить вон - и все, что было сделано, был сделано к лучшему. Студентку он брал как вещь, не зная - после, отпуская ее, он также понимал, что и здесь тайна покрыта мраком. Мрак личности - другая ночь. А кому какое дело?
Момент встречи вновь проявился в его голове, но разве давно это было? Искали квартиру для Л., Л. привела подружку.
-Как тебя зовут?
-Маша. А тебя?
-Петя.
-Маша и Петя.
-Нет, ничего такого не думай, - сказал Картер, - у нас квартира, перестроенная в две. Хотя никто и не знает, чем я занимаюсь, но выход один.
-Я и не думала.
-Ладно. Но смотри.
- А?
- У меня все время музыка играет. Я Ди-Джей. Если что, могу показать, как я работаю.
- О.
- А что слушаешь?
-Ну... Я так....
Ладно переросло в доисторическое сожительство. Коридор, коврик, раскладушка - ничего такого не получилось. Но дела не было. Это так получается, когда ты уже на все согласен, и пусть, не планировал, и ладно. Нет, конечно, Маша оперилась не сразу, на это ушло полгодика. Потом, покинув его пределы, она посещала клубы и иногда пыталась подъехать с одноразовыми желаниями.
-Собственно говоря, - он размышлял, - ничего такого. Хороший характер. Есть руки. Кран сама чинит. Замок в двери сама разобрала и собрала. Теперь уже отучилась - нормально, работает на фирме. Нет, ну и все упирается в том, что ничего, кроме секса, и ничего - кроме секса повсеместно, везде, где попало, с кем попало. Полезно в плане случайного. Плохо в плане серьезного. Очень добрая. Сама доброта. Ни грамма подлости.
-Планы какие? - спросил Сергей Большой на перекуре.
-Самые. Самые обычные.
-Поедешь на Ибицу?
-На лето? Буду определяться. Один экземпляр мне скажет. Сегодня или завтра.
-Так и экземпляр?
-Да. Человек.
-Человечек?
-Нет, не говори - человечек. Не люблю, когда так говорят. Даже что-то, или как-то, ломает. Даже и хочется напасть на человека.
-Ну ты на меня не нападай.
-А про Ибицу не знаю, хотя места там будут. Если только. Да посмотрим. Надо хотеть большего. Я вроде хочу, а потом пропадает, и мне хватает звука. Понимаешь, даже если взять самый край влево - то это будет Нильс. А если самый край наверху, то не знаю.
- Муслим Магомаев.
-Да ну тебя. Сам ты Муслим Магомаев.
-Может, пива купишь? А идти не надо. За углом прямо в офисе один человек мудро расположил лавочку. Все очень холодное. А он делает все. Потому что у него более деловая кровь.
-Гм?
-Ассирия.
-А я думал - еврей.
-Но нам так не жить.
-Тогда пойду я.
А ожидание теперь усилилось - и правда, что-то должно было случиться. Жизнь вывела поля с плодами. Здесь снова надо было ждать, но спроси себя - может, все это тебе кажется, и ты - просто парень, который шел с палочкой, и долго шел с палочкой, и тут увидел стаю гусей, которую ты немедленно погнал. И идешь ты и гонишь гусей. Только и всего. А ничего другого, кроме этого гона.
Ожидание. Не то чудо, не то падение метеорита. Не то - неожиданная незнакомка. Это - вернее всего. Но все так привычно. И люди все больше и больше однородны. Но вот что на счет толстой кожи, так никогда не угадаешь. Сергей Большой - он по параметрам такой. И голос большой. А кто его знает - может, внутри это - человек-стекло? Нет, никак ты этого не узнаешь - вдруг треснет однажды, в тот момент, когда все думали, что человек представляет из себя монолит?
Завтра? Послезавтра? Когда? Что-то вблизи, но небо чисто, нет даже намека на грозу. Все будет так же, как и было. Исток самообмана узнать невозможно - где-то на дне не дозакрыт кран. Совсем немного не дотянули - и вот, человек не находит себе покоя, но все это - обман, картинка, на которой изображена игра теней. На Марсе тоже видели лицо. Но никакого лица там нет. Это показалось.
Пиво холодное. Банки по 0.33. Bavaria. Скорее всего, Польша. Знатоки товаров хорошо знают польские истории - потому что это часть жизни, она протекает через твои руки, словно вода. Вся страна постоянно бежит, это круче, чем кипит молоко., круче, чем могут быть сварены яйца. Но и тебе находится место в этом наборе рядом, оно твое - ты его даже и не заработал, природа сама так определила. Баночное пиво вкуснее - из-за банки. Потому что в сути банки есть излучение. Баночное.
Баночный стиль.
Баночный рейв.
-Я только сейчас и придумал, - сказал Картер, - COM-MANDER TOM, RAVEBUSTERS. А это - The Banka.
-Ты сейчас это придумал, а потом забудешь, - сказал Большой.
-В этом моя серединность. Я ни лучше, ни хуже. Зато - есть стабильность.
-Но порви ее.
-Порву. Правда. Завтра, порву.
-А. Брат мой, все говорят - завтра. Оно у всех, это завтра. Это же смешно. Брось курить - нет, завтра. Брось пить - нет, завтра. Возьмись за ум - завтра. Завтра. Один сплошной завтрак.
-А ты?
-Думаю только про тебя. The Banka - это более чем. Но. Я покупаю кассетный сборник Techno Trax и вижу там баночный рейв. И потом, потом, все потом. Вообще все. Все что может быть и не может. Даже не знаю. Давай. Надо спешить кругом. Ты на меня не смотри, я уже старый. Это все тебе.
-Почему ты старый?
-Просто старый.
Какие-то смутные планы назревают. И во сне приходят образы плоских дисков, но днем это переходит в тот самый smooth movements - автором темы является Евгений Хауст - все дело в том, что хаус имел намерения перейти в хаос, а простые люди требовали еврочиз, без накладок. Отечественное колесо.
Нафиг.
Он вышел в коридор - надо было ехать, и машина на заднем дворе уже превращалась в миниатюрную баню.
-Привет.
Две девушки. Одежда накручена на минимум. На индикаторе одежды - 0.3. Бывает 0.2, 0.1., но в таким виде никто не выпустит вас на улицу.
-Привет. Мы знакомы?
-Конечно.
-Гм?
-Я Валя. Я Инна. Поедем?
-Поедем.
Нет, куда же ехать? Это кораблям на море хорошо - куда бы ты ни плыл, все равно - прочь, все равно - навстречу.
Но нет надежды на чудо. Девушки проезжают пару кварталов и высаживаются. Странный десант. Каковы цели? Кому-то станет хорошо, кому-то - лучше, солнце раскалилось и никого не жалеет, и еще так далеко до спасительной ночи. Окунуться, забыться, потерять себя. Глаза машин злы, хотя ни один из них не светится. Это называется потухшим взором. Никакой желтизны. Улицы производят газ. Улицы производства газа. Все это есть среда, которая противоречит плавным движеньям. И совсем не нужно мотивов, и знаний, и званий, и причин для того, чтобы знать про это время суток. Здоровые люди проводят эту фазу в состоянии специального зародыша. Кровать. Вечерний рассвет.
-Привет.
-Привет.
-Кто ты?
-А ты?
-Не знаю.
-А что ты тут делаешь?
-А что ты тут делаешь?
-Сплю.
-И я сплю.
-Ладно. Надо собираться. Ты знаешь, где мы?
-У тебя дома, наверное.
-Как тебя зовут?
-Лена. Или нет. Настя. Нет, вру. Не помню, как меня зовут. Оса. Погоняло.
-Потому что кусаешься?
-Не знаю.
-Точно. Чувствую на себе укусы.
Но это теоретическая часть. Картер наконец-то доехал до Нильса, и тот был правилен в своей жизненной настройки. Он только просыпался. Это был парень, удел которого был быть старым с детства - ибо так и говорили - старый. И прозвища были - Старый, Папа, а также самое новье - Старый Папа на Дубу, в честь композиции Реднекса.
Как хорошо, когда дают, - думал Лесов, - нет, сама жизнь дает. Все кругом ордена и медали. Оно так, у Нильса.
-Новых кругом немного, - проговорил тот, - есть даже немного долботни.
-Что за долботя?
-Вот. Сёрклы. Это свежие. Это на развалах брали. А еще один корешок шел по Лондону, между гаражей, и увидел стопку пластинок. Он их привез, прослушал, но так ерунда, он отдал всю пачку почти даром. Мастера разговорного жанра. Певцы тут такие, что зашатаешься. Я спрашивал даже Орехова - он не слышал ни одно имя. Спросил для интереса отца Васи, говорю - дядь Витя, слышали такие имена. Ну, он так, знаешь, бахвалится - знаю все. Нет, понимаешь, этого никто не знает. Северный Лондон. Восточный Лондон. Нет, Заппа один попался, 68-й год, я послушал и выключил - да я его уже продал Руке.
-Рука такое слушает?
-Да. Два сёркла.
-Почему ты пластинки называешь сёрклами?
-Потому что круги.
-Круг?
-Картер, это так просто.
-Я понимаю.
-Я думаю - отдать все диски тебе, или поискать любителей чуда?
-Нильс, все это хорошо, но я их даже не прослушаю.
-Но ведь и я не прослушаю.
-А это?
-Стопочка. Десять кругов. Для тебя приготовил. Я слышал, что у одного пацанчика есть машинка для нарезки. Нет, это чистяк, и даже не Болгария. Болгария у меня есть. Музыка для родителей. Да она и в магазине есть, просто тут все до кучи. Папику будешь что брать? - спросил Нильс.
-У него.... В машине магнитофон, это самое главное. Советские люди. Для них культ - это кассета. У него там все полно - и МК-60 первых выпусков даже есть - я говорю, чо не выбросишь. В общем, Болгарию не надо.
-Ну ты тогда спроси кого, - Нильс почесал затылок.
-Не знаю.
-Должны ж быть любители, - Картер показательно зевнул, как бы отображая свою лень явно.
-Это.... Знаешь.... Химия.
-Почему химия?
-Ну просто, я так сказал. Присказка.
-Химикам продать?
-Кстати, да. Я помню, был один корешок, не у меня, ну один такой, они уважали все самое левое. Ну левое - не в плане левоты чистой, ну вот чем левее, тем левее. Они там тащатся с того, что не бывает. Чистый такой.
-Что чистый? - не понял Картер.
-Не знаю. Торч, наверное.
-Ты имеешь в виду, что они - торчи.
-Ну в плане пошире, - проговорил Нильс, - Ну не так, чтобы торчи. Я имею в виду, что футбольный фанат - тоже в чем-то торч. У меня пахан вот так же. Да хотя и вижу его раз в год. Ничего не надо, только к ящику припасть и смотреть. Он все матчи записывает на кассеты. А вот вживую пойти поглядеть - когда как. У ящика ж интереснее. Да или на гаражах телик поставят и там ерша с мужиками давят и смотрят. Но он не такой, знаешь, реднек, как может показаться. Но я тут не при чем. Он все клубы знает, кто в каком году в какой стране что выиграл. С ним мужики начинают, бывает, спорить - ну, если сами еще знают. А то говорит - чемпион Венгрии 82-го года. Ну папик сразу говорит - на ящик водки. На такие вещи, как же иначе. Бегом за ящиком. Ну, приносят книжку, там написано, кто чемпион. Все сходится. Несут ящик.
Глава 2
DJ Voron. Фамилия - Астафьев. Нормальная стабильная фамилия. Normal stable guy. House music, left music, немного в стороне он левых пассажиров, no preservatives. Еще есть писать Астафьев, это немного сбивает с толку. Практика проще. Положим, был чувачок по фамилии Горбачев. Конечно, его тотчас прозвали Михал Сергеичем. Но Астафьев - ни туда и не туда. Но все это из той области, события назревали, двигались, однако, в лицо никто не видел эту суть.
Но следующим утром Ворон, разбудив Картера, рассказывал:
- Пятихатки - такое название, хрен кто знает. Ну на Ростовщине знают, говорят - куда едешь? В Гадово. Почему в Гадово? Просто так. Ты пойми, рассказывай или нет, все равно ничего не изменится. Ты понял?
- Не-а, - Картер зевнул.
Ранее утро, час дня, параллельный мир наполнен суетой, а кофе должен быть черным, пишется особым шрифтом, говорится особым макаром, "чорный", с большим подчеркиванием "о", чтобы сразу же было понятно, что от такого напитка и мертвый проснется. Леха и Петя были единственными посетителями кафе, и это меняло чувство.
- Тут, по-ходу, бывает ди-джей, - заметил Петя.
- А....
- Не, Лёх, я так. Я слушаю.
- Да слушать-то слушаешь. Ты такого и не слышал.
Когда они в прошлый раз, месяц назад, пили пиво, которое напоминало химический элемент таблицы Менделеева, все было более или менее понятно. Для девушек основной момент - из области тёрок. Но все это было сказано про Астафьева. Терки не устраивали. Если было преодоление, то очень часто - просто так. Ну, положим, нечего преодолевать. Нет ни гор, ни рек, ни пустынь. Значит, надо просто так преодолевать. Ну и, проекты. Не то, чтобы черные круги винилов выдали обычный трепетный кач в составе усилителя, но уже присутствуют сэмплеры, а также - сведение дорожек. От музыки прежде всего надо тащиться самому. Другие вещи - навсегда вторые.
-Я еще заранее отметил, что много ментов. Они обычно пасутся по нормальным местам, где можно в кустах засесть и ловить, я с определенного момента все знаю, ну я даже знаю все места после Воронежа - где знаки ставят, чтобы человека поймать. В общем, Хищник. Шварценеггер. Знает же, как ловить. Нет, ты не думай, что мне весело. Я привык так...
-Что так?
- Пива может?
- Ну давай.
-Давай.
Так вот, когда еще месяц назад все было безоблачно и светло, среди дня обменивались словами, и пришел Фидель - паренек, который соревновался с Нильсом в плане внутренней старости. Но у того это было по поводу чего-то молекулярного, а Фидель обладал глухим, как старая дверь, голосом - и все ему говорили, что с таким голосом, конечно, надо идти на эстрадку, в шансон, петь про пацанов. Можно было бы петь как Коккер, но никто в России не поет как Коккер, поэтому, нет шансов, чтобы кто-то пришел со стороны, из левоты, и у него бы это дело пошло. Фидель пробовал. Гитарка - вещь чужеродная в рейве. Но что делать? Сиплый голос дверной коробки, и, странные слова, далекие от привычных, народных. И правда - стали вспоминать, кто что помнит под гитару. Нильс сказал - "голуби летят над нашей зоной". Хорошая песня. Фидель знал начало. Потом - "Возьми меня в пьяную песню". Уже получше, со знанием жизни и ресторанов.
-Поеду я скоро за катушками, - сказал тогда Лёха Астафьев, - у меня родители уехали на нефтепромыслы, и уже там осели, в Когалыме. А я тут осел. В Пятихатках у нас квартира - там всего три дома с квартирами, там мы и жили. Но там....
-Там, - пропел Фидель.
-Там есть Маяк кассетный.
-Ты его не сдавай. Через двадцать лет он будет стоить штуку баксов.
-Еще маяк катушечный.
-Это слишком серьезно.
-Олимп.
-Это невозможно. Готов поспорить с тобой, что ты врешь.
-На деньги?
-Нет. На пиво. Денег у меня нет.
-На велосипед.
-Правда. С прошлого года. Я лично знаю человечка, который сам, окроме прочего, привез моду на велосипед. До него считалось, что если ты - велосипедист, значит ты - брат Джамолидина Абдужапарова. Ну или у тебя нет денег на общественный транспорт, поэтому ты так сильно мучаешься, и никому не пришло в голову, что все может максимально просто, максимально ласково. Правда. У тебя есть велосипед?
-Нет.
-Нет, в Пятихатках у тебя может быть велосипед.
-Да. В чулане. Старые. Ты думаешь, что пойдет какой-нибудь "Салют"?
-Привези мне этот салют. По-братски.
-Если влезет в машину.
-Но он разбирается. Заверни мне его. Я буду ездить.
Собственно, Картер и не придал значения всему этому. Дни идут. Куда ж девать их. Одни радуются, что они идут, а другие плачут - с каждым таким оборотом солнца вокруг оси жизни все короче, все глупей бытие.
-Когда повернул с трассы, я понял, что-то тут, знаешь, не то. Снова стоит наряд. Я думаю - может, у меня с головой не то. Я даже что-то стал вспоминать. Твин Пикс, - рассказывал теперь Астафьев, - и думаю - Твин Пикс, и мысль лезет. Я заранее съехал на полевые трассы, нет, ничего не думал. Чисто интуитивно. Я всегда чувствую, когда не в порядке дело - думаю, ну.... Ну не думаю. Просто надо объехать какой-то участок, километров в пять, и дальше - там много маршрутов. Всегда есть разумное объяснение всему, что видишь. Я парень простой. Остановился, смотрю издалека - синеет машинка. А вот уже снова выскакивает на трассу - и едва не сталкиваюсь с "бэтером". Они там стоят, козлы, сапоги от земли-матушки чистят. Я притормозил и смотрю. А они на меня. Солдатики. Худые, нежравшие. Смотрят на меня. И как-то не стал я спрашивать, дал по газам, и еду себе, машин на дороге нет. Увидел автобус, стоит себе, водила курит на обочине, я спросил у него. Мол.... Ну он говорит - та, сам пол, поедь посмотри, да там, мол перекрыто. В-общем, как говорится.
-Ну, - произнес Картер, открывая банку пива.
-Ну. Тебе короче рассказывать?
-Короче. Конечно. Нет, длиннее. Чем длиннее, тем лучше. Ты видишь, как все однообразно. Надо было думать, как ехать на Ибицу, но варианты горят. Казантип, говорят, тематика. Но....
-Но... В общем, что. Я догнал уазик. Обогнал его и остановился. Выскакивает такой шакал, резкий, и руками машет. А в машине у него еще один шакал и солдатик. Я говорю - слышь, мол, друг ты мой, не ори, я тебе не срочник какой. Притормози, мол. Я сразу же закипел и подумал, что надо иметь в виду. Сразу смотрю - у меня под сиденьем лежит черенок. Это не бита, но он хороший, по голове если дать. Знаешь. Сразу же представил, шаг туда, и палку. И по голове. Можно и второму. А солдатика трогать не надо. Я говорю - слышь, ты легче, майор. Он кипит мол - откуда ты сука взялся. Ну. Я говорю - мол, еще раз слово "сука" употребишь.... Он вдруг подостыл. Говорит - ты местный мол? Да. Номера московские. Говорю - тачка московская. Сам я пятихатовский. Он прифигел, смотрит, смотрит, потом - слышь, езжай, мол, в лагерь. Мол, знаешь где? Отметишься, или поехали с нами. А я понял, что дело-то мутное - говорю, мол, а что случилось. Он смотрит - глаза круглые. Ты чо, мол, парень, не в курсах? Я говорю - в курсах. А сам думаю - зачем я это говорю? Лучше б сказал - не в курсах. Но видно, внутренний голос правильно направляет. В-общем, я им сказал, что в лагерь поехал. Ну, сам понял, что надо снова полем ехать, еду километров двадцать, тридцать, чтобы пыль не поднимать. Первая мысль - какая-нибудь массовая резня. Чикатило. Новая серия. Воскрешение. Включил Commander Tom, тихо так, музыка думать помогает. И уже издалека понимаю - что такое долбиться в глаза? Знаешь, Петя, что такое в глаза долбиться? Это когда ты видишь такое. Дорога проходит мимо фермы, которая сейчас заброшена, и вижу - поедь я дорогой, что правее, полкилометра, то нарвался бы на парочку "бэтеров". И это понятно, что тут завелся маньяк и перерезал кучу народу. Да. Но нет. Нет, Петь. Выехал за лесополосу и прекрасно вижу эту хреновину. На кассете сборник. Играет "Урбан Коки Коллектив". И я стою и молчу. Огромный холм. Нет, знаешь, ну он не огромный. Он не как гора, не километр, но метров двести, триста - точно есть. И ты сам подумай - что мне делать? И откуда он взялся? Тут надо было выбирать. Я подкатил к солдатам, там были пареньки без шакалов, только сержант старший. Я им объяснил, что еду, значит, за "Маяком" и "Олимпом", так как несколько лет назад я тут жил, и, мол, такое дело, мол, ребятишки. Они мне говорят - ничего не знаем. Никаких Пятихаток нет. Вместо них вырос холм. Вот тот. Никаких домов. Вообще, никаких следов людей. И, в общем, они мне говорят, что меня надо задержать. Я дал им блок сигарет и упаковку пива. Пиво теплое, но вообще, хорошо, что у меня все это валялось в багажнике. Они меня пропустили, с условием, что если я назад вернусь, то другой дорогой - чтобы они, пацаны, не влетели. Ну я говорю - пацаны, я сам служил, несколько лет назад всего дембельнулся, мол, знаю. С меня бутылка. Они, может и посмеялись - какая бутылка. Да, ничего особенного не было - я ехал и ехал, и потом, заехал в лесок и там остановился - потому что впереди было сплошное оцепление. Дальше пошел пешком. Пролез оврагом и вышел уже за оцеплением этим - они не очень часто стояли. Расставили машины, бээмпешки, ну они просто курили там, на броне, солдатики, а какие-то специки, офицерье, я не знаю, что они делали. Я выбрался - совсем недалеко начинался склон, с отливом таким, синеватым, и я делаю шаг, и все, Петь, холма никакого нет, впереди меня - озеро, а сзади - степь, великая такая, до ужаса. Делаю шаг назад, все возвращается. И это все. Понял?
-Понял, - проговорил Лесов.
-Теперь спроси.
-Чего.
-Спроси, чего я курил.
-Нет. Нет. Но что ты думаешь делать?
-Ничего.
-И Маяк не забрал. И велосипед Фиделю не привез.
-Ну ты скажи....
-Так как ты мне не врешь, - проговорил Лесов, - то надо что-то думать. Я думал. Еще ты не приехал, а уже думал. Я знал, что так и будет.
-Ну...
-Ну что ну. Так и есть. У меня одна встречная мысль - сесть и поехать. Я, ты, ну и кого-нибудь в помощь. И посмотреть, куда эта тема выводит. Тема вообще или не тема. Только надо два джипа. Можно один, но без подстраховки нельзя. Один - у папика. Второй - у Фиделя. Вот и вся история. Побольше бензина. Может, и "Маяк" найдем.
-Да хрен с ним. Слушай, ты как завороженный, Петь. Не понимаешь, что ли?
-А то. Понимаю. Я всегда решение у меня.
-Всегда. Точно ты говоришь. Я б сегодня куда б съездил, даже поработал бы. Нет, давай... Или нет... Вечером, в "Октопулусе". Надо немного включить мозг. А потом подумаем. Только я не знаю, для чего - Фидель. Хотя ладно. Ладно. Давай пива.