Синее небо. А в ситце - чужая доля.
Плачет ребенок горько, а мамка в поле
Горькое жнитво до вечера будет жать.

Ломит солому сила, и поясницу...
Все это было или могло присниться,
Но не тому, кому выпало здесь лежать,

Бить кулачками, плакать и возмущаться,
Под облаками. И, наконец, дождаться
Мамкиной сиськи, жаркой и золотой.

Будет кормить, баюкать тебя устало,
И, напевая песню о птахе малой,
Думать о том, что не скоро ещё домой;

Плакать о том, что и дом не облегчит боли.
Ночь пролетит, надо снова работать в поле,
Но, до рассвета так тяжко порой вставать...

Снова уйдет, а тебе остается воля
Вновь засыпать на бескрайнем как небо поле,
Жизненном поле, которое надо жать.