Жила-была весёлая капелька. Она очень любила путешествовать: неспеша спускаться с фиолетовой тучки на зелёный тополь, далее незаметно перемещаться на цветущий кустарник шиповника, затем плавно стекать с широкой шапочки тысячелистника в бурлящий ручеёк, и, наконец, вместе с его озорными струйками опрометью мчаться по гладким камушкам в синюю речку, а там без устали качаться на лазурных волнах.
Как-то раз с одной из речных волн капелька достигла пляжа. Внезапно ударившись о крупную прибрежную гальку, она сверкающей искоркой нечаянно попала на ногу загорелому отдыхающему.
- Бр-р-р! Ух ты! - завизжал тот. - Какие леденящие бр-бр-бр.., бр-бр-брызги! - и, задрожав от холода, побежал оборудовать себе лежак подальше от реки.
А капелька загрустила. Она очень огорчилась, что её причислили к брызгам. "Что ещё за "бр-бр-брызги" такие? - стала рассуждать она, кубарем скатившись за кочку. - Брызги - это же много брызг... А я как тогда называюсь? Вот, например, если много капелек, то каждому ясно, что это - капель. Среди капели можно найти единственную капельку. А разве среди "бр-бр-брызг" можно найти единственную "бр-бр-брызгалку"? Нет. Нельзя сказать - "одна брызга" или "одна брызгалка". Непонятное слово. Я не желаю носить такое странное имя. Гораздо приятнее звучит "дождинка". Вот бы меня так величали".
Расположившись поудобнее на лопухе возле кочки, капелька задумалась о своей судьбе. Неожиданно донёсся разговор двух прохожих. Один из них показывал пальцем в её сторону и удивлялся:
- Смотри, как блестит! Чудеса: солнце светит, а капля не исчезает.
- Не исчезает, потому что находится в тени. Благодаря тенёчку капля ещё долго не испарится.
"Хм, - досадовала капелька, поглубже затекая в основание репейного листа, чтобы скрыться от жары, - сейчас мне совсем не время испаряться: на небе ни одного облачка - куда же я испарюсь?"
- Ты кто? - вдруг раздался еле уловимый голосок, и одновременно из-за соседнего бугорка выглянула маленькая ягодка. - Разреши познакомиться. Я - земляничка по имени Алая Бусинка.
- А у меня нет имени, - сокрушённо вздохнула путешественница. - Вот бы стать "Дождинкой"!
- Я подскажу тебе, как этого добиться. Запоминай. Нужно умудриться попасть на руку человеку, чтобы он закричал: " Ай-ай! Первая дождинка упала!"
- Я уже падала к нему на ногу. Но он обозвал меня какой-то "бр-бр-бр..." Даже не хочу повторять.
- А разве тогда был дождь?
- Нет.
- То-то и оно! Дело в дожде! Слушай внимательно. Сегодня вечером ты должна временно назваться росинкой. А завтра утром начнётся сильный туман. С ним поднимешься к небу. Стремись попасть на самое большое облачко, способное превратиться в тучку. Знай: всем капелькам, рождённым тучкой, люди дарят только одно имя: "Дождинка".
Земляничка оказалась необыкновенно мудрой. На следующий день всё произошло так, как она говорила. С рассветом на берег ослепительным потоком ринулись Золотые Лучи солнца и принялись за работу. Они заглядывали в каждый уголок, удаляли излишки влаги с корней растений; раздавали комплименты цветам, и те благодарно раскрывали венчики навстречу теплу. А главной обязанностью Золотых лучей было пробуждать капли.
- Эге-гей, просыпайтесь, сони, - будоражили Золотые Лучи береговую поросль и подбадривали серебристых росинок, - новый день настал. Пора в дорогу! Пробил час лететь вверх!
Золотые Лучи задорно сияли вокруг росинок, и те, позёвывая спросонья, медленно направлялись к небу, растворяясь в густой тишине клубящегося тумана.
- До свидания, земляничка Алая Бусинка! - попрощалась откуда-то из поднебесья наша путешественница.
- Счастливого пути! - отозвалась земляничка и завязала бантиком на своём стебельке Золотой Лучик.
Её примеру последовали сурепка, лопушок, клевер и лютик. Таким образом, весь лужок у реки оказался сплошь в солнечных бантиках. Это золотистое великолепие видела капелька со своего облачка, в которое превратился утренний туман. Примостившись на краешке пышной белой подушки, бывшая росинка болтала ножками и любовалась проплывающими внизу пейзажами.
Ветер гнал облачко быстро-быстро. У капельки даже закружилась голова от высоты и стремительности полёта.
- Уважаемый ветер! - вежливо сказала она. - Нельзя ли сбавить скорость? А то я не успеваю как следует разглядеть лесные дали, озёра и овражки.
- Кому срочно нужно в овраг, можете сойти, - пробурчал ветер и задул ещё сильнее (он не допускал никакого сопротивления своей мощи и обычно ломал всё, что обнаруживал перед собой).
- Нет-нет! - поспешила объясниться капелька. - Мне сходить с облака ещё рановато. Мне сказали, что я обязательно должна дождаться, когда облачко станет тучкой.
- Тогда Вам туда - в грозовой фронт. - Ветер дунул так, что одно облачко соединилось с другим, затем - с третьим, с четвёртым...
С каждой минутой белая гряда облаков росла, тяжелела и уплотнялась. Она превращалась в мрачную тучу. В итоге слой облачности принял вид тёмной лепёшки. Из-за своей небывалой толщины он даже перестал пропускать солнечный свет. Образовавшаяся туча оказалась настолько неуклюжей, что ветер возмутился:
- Я притомился на Вас дуть. Вы ужасно неповоротливы! Устал. Ухожу!
И ушёл. Но поскольку ветер не может жить без движения, то он решил напоследок попроказничать: спустился в рощицу и начал там щекотать траву. Та принялась хохотать так, что от смеха склонялась до земли. По всей округе поднялся невообразимый шум. А тут ещё вдобавок гром загрохотал, да капли, которые занимали нижние этажи тучи, стали покрикивать на верхних пассажиров:
- Эй, вы, там, наверху! Хватит давить на нас!
- Никого мы не давим, - обиженно отозвались сверху, - просто нас стало много. Нам самим тут тесно.
- Прекратите ссориться! - туча заворчала, заворочалась и разразилась ливнем.
В то же самое мгновение с земли донеслось:
- Ай-ай! Открывайте зонты! Первые дождинки упали на тротуар!
Услышав долгожданное слово, наша путешественница, долго не раздумывая, оттолкнулась от тучи и устремилась вниз на приглянувшийся зонтик.
Удачно расположившись на шелковистой поверхности раскрытого зонта, капелька огляделась и поняла, что здесь очень даже неплохо. Слева виднелись многоэтажные дома, справа пестрели газоны, впереди вилась между клумбами розария асфальтированная дорожка, сзади бежали люди и смеялись:
- Дождинки, дождинки, не стучите по нашим плащам! Дождинки, дождинки, позвольте нам добежать до дома!
"Я попала как раз туда, куда надо, - довольная собой, размышляла капелька, - здесь очень красиво. К тому же земляничка оказалась права, и, оказывается, действительно есть места, где капелек называют дождинками."
- Что застряла посередине? - неожиданно раздалось совсем рядом. - Дай пройти! Нам нужно скатиться с зонта на землю, а ты встала поперёк дороги - ни туда, ни сюда. Не тормози общее движение! Стекай вниз!
Это нетерпеливые дождевые потоки низвергались с зонта и пытались увлечь за собой маленькую путешественницу.
- Скатывайся, как мы все! - толкали они её. - Падай с зонта!
- Но... Но.., - упиралась капелька, - я передумала падать с зонта. Мне здесь нравится.
- Что за капризы? - фыркали потоки и с ещё большей энергией принимались наскакивать на упрямицу.
Бешено крутил ливень свои струи и хлестал ими всё подряд. Он бесцеремонно подгонял капельку, растекался по зонту, норовя сбить малышку. Накатываясь, подтекая и обрушиваясь, ливень смывал с зонта всё - и ненароком залетевший листик, и веточку, сломанную грозой, и паучка, опрометчиво забывшего закрепить паутину на стволе дерева.
Капелька, неумолимо соскальзывая по натянутой ткани, растерянно озиралась. Она была напугана круговертью непогоды и отчаянно пыталась найти укрытие. Наконец она придумала, как ей уберечься от всеобщей суматохи. Откатившись поближе к спицам, она очутилась на ребре каркаса и перестала ощущать удары ливневых потоков. Но поскольку потоки неслись сломя голову, то нет-нет, да боком задевали её. Однажды они обдали малышку таким фонтаном, что оторвали капельку от шёлка зонта и чуть-чуть не сбросили на землю.
К счастью, капельке удалось на секунду задержаться на самом краешке зонта, а потом незаметно закатиться внутрь. Тут она была в безопасности. Над нею, словно полукруглая крыша, спасительно нависал шёлковый купол, по которому где-то далеко наверху с бульканьем и стуком бежали капли. Они торопились вниз, в жизнь иную. А капельке туда было не нужно. Она хотела навсегда остаться здесь, под этим уютным и гостеприимным зонтиком. Тем более, что хозяйка зонта не возражала: не стряхивала капельку, не промакала салфеткой, а только удивлённо поднимала свои ресницы и пожимала плечами:
- Надо же, какая очаровательная дождинка примостилась на кантике моего зонта. Как ей удаётся так крепко держаться на самой каёмочке?
А капелька торжествовала: " Меня назвали Дождинкой! Я - Дождинка! До чего же приятное имя! Мне повезло!"
Капелька была счастлива. Теперь из-под кругового ободка она могла спокойно наблюдать за тем, как ливень срывался с кончиков спиц и десятками прозрачных шариков шлёпался в лужи. Но всему свой срок. Постепенно и ливень иссяк.
- Дождь закончился, - сказала хозяйка. - Однако зонтик ещё мокрый. Маленькая дождинка блестит на его внутреннем шве. Так что ещё немного пройдусь по розарию с раскрытым зонтом.
"Это опять про меня сказали! Снова меня назвали красивым именем! - расплылась капелька в улыбке. - Ах, как замечательно, что мечта сбылась и теперь я по-настоящему стала Дождинкой".
Хорошо было гулять, сидя на краю зонтика! Можно было разглядывать малиновые пионы, жёлтые розы, оранжевые лилии и полосатые бархатцы. Дождинке нравилось сверху смотреть на мир. И она решила навсегда поселиться здесь.
Вскоре хозяйка направилась домой, а раскрытый зонтик поставила для просушки на асфальтированную дорожку в глубине аллеи.
Но разве хорошая вещь может остаться незамеченной? Тотчас прискакал воробей и стал учить птенчика:
- Видишь, сынок, это зонт. Под зонтом лужица: её сделал дождь. В дождевой водичке нам, воробьям, положено часто купаться.
- Что такое "дождь"? - спросил птенчик.
- Это когда дождинки падают, - объяснил папа-воробей.
- Что такое "дождинки"?
- Дождинки похожи на хрустальные капельки, вот такие, как та, что сейчас свисает с зонта.
- А как они падают? - не унимался любознательный птенчик.
Дождинке захотелось помочь заботливому папе-воробью рассказать птенцу про то, как появляются лужицы. И, хотя ей было жаль прощаться с зонтиком, но желание доставить радость птенчику пересилило. Она открепилась от спицы и полетела вниз, крикнув:
- Вот как падают дождинки!
Бултых! Дождинка угодила в самую середину лужицы. Тонкие круги разбежались по воде, десятки забавных пузырьков засветились на поверхности. Птенчик пискнул от восторга и тоже вслед за Дождинкой прыгнул в радужные переливы прохладной водной ряби. Он долго-долго барахтался, трепетал крылышками, чистя на себе каждое пёрышко. Ему доставляло удовольствие подбрасывать Дождинку, чтобы та, угодив на его клювик, затем со звоном ныряла в воду и снова вовлекала птенчика в игру.
Воробышек закончил купание только тогда, когда пух на его брюшке стал мокрым, спинка увлажнилась и потемнела, а пёрышки на голове стали топорщиться хохолком, склеившись от воды.
- Спасибо тебе, Дождинка, за то, что ты искупала моего сыночка! - благодарно склонил шейку папа-воробей. - Тебе помочь вернуться на зонтик?
- Ты меня в лужице не найдёшь, - ответила Дождинка.
- Как же быть?
- Не волнуйся. Я знаю, что делать. Надо дождаться начала следующего дня.Утренний туман снова перенесёт меня на облачко. Облачко станет тучкой. И я вновь прольюсь дождём.
- Дождинка, приходи опять к нам, сюда, и непременно на этот же зонтик, - попросил птенчик.
- Так и будет, - пообещала Дождинка, и все стали ждать рассвета.
.
.
![[]](/img/s/sergeewa_g_a/ul/zon.jpg)