Аннотация: Серебряная и золотая медали. Сказка "Курочка".
Машкин
(Биографический словарь)
автор: С. П. Щавелев
МАШКИН Алексей Степанович
(1816-1904)
Курский педагог, этнограф-любитель.
Уроженец Корочанского уезда, с. Большого Городища. В Короче же закончил уездное училище и затем учительствовал. Позднее преподавал, служил попечителем (после выхода в отставку - почётным) Обоянских училищ.
Член-сотрудник Императорского Русского Географического общества (1856), куда им посылались рукописи с этнографическим описанием Обоянского уезда: отдельных "толков" раскольников, живших там же; словарь местных слов (около 1200); сборник хоровых и свадебных песен крестьян Курской губернии. Корреспонденции этого автора отмечены серебряной медалью упомянутого Общества (1860). Машкинский словарь курского наречия (около 1200 слов) был использован, в числе прочих источников, В.И. Далем для его знаменитого "Словаря живого великорусского языка".
Членствовал А.С. Машкин и в Курском Губернском статистическом комитете (1861), архив которого в свою очередь пополнялся его рукописями о "живой старине" края. Среди его работ есть "Описание горы "Городище"" и некоторые другие наблюдения за археологическими памятниками.
Его работа "О свадебных и хороводных песнях" (1901) отмечена пушкинской золотой медалью отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук.
Работы А.С. Машкина, как опубликованные в курской и петербургской печати, так и оставшиеся в рукописях, хранящихся в архиве ИРГО, своевременно и точно запечатлели разные стороны традиционного уклада жизни крестьян Курской губернии. Наступление новых общественных отношений в связи с промышленным переворотом и развитием капитализма в России во многом изменило этот уклад. Поэтому этнографические наблюдения А.С. Машкина приобрели характер историко-этнографического первоисточника и широко использовались в этом качестве учёными специалистами и краеведами.
Курочка. Сказка Машкина
Курский сборник. Издание Курского губернского статистического комитета под редакцией секретаря комитета Н. И. Златоверховникова. Вып. IV.
Материалы по этнографии Курской губернии. Часть III. Сборники Машкина. Приготовил к печати В. И. Резанов. Курск: Типография Губернского правления, 1903.
10. Курочка. (редакция П.Безъязычного).
Жыл сабе дедушка ды бабушка, у йих была курачка рябинькия, снисла яечка краснинькия. Пасадили вани яечка у печку на дробничку . Мышка сигнула, хвостикам разбила, наском выпаласкала. Тын ускалыхалси, сарока перья падрала , баран испужалси - рага пазбил. Девка папова ишла по ваду, бачя, шо баран рага сабе бье - давай вёдры бить, валаса рвать.
Пабачил поп и бягить: "Шо ты, дура, робишь: нашо вёдры бьеш и валаса рвеш?" - "Ох, батюшка! кабы ты знал, ты п сабе плеш малатком разбил". - "А шо там такоя?" - "Та от шо: Жыл сабе дедушка ды бабушка; у йих была курачка рябинькия - снисла яечка краснинькия. Пасадили вани яечка у печку на дробничку. Мышка сигнула, хвостикам разбила, наском выпаласкала. Тын ускалыхалси, сарока перья падрала, баран испужалси - рага пазбил; а я вёдры бью, валаса рву. Поп давай сабе плеш малатком бить. Пападья мясила теста у дяжы , пабачила, шо поп плеш малатком бье, бягить и кричить: "Шо ты, поп, робиш: нашо плеш малатком бьеш?" - "Ах, пападья! кабы ты знала горя, ты п тестам хату вымазала". - "А шо там такоя?" - "Та от шо: Жыл сабе дедушка ды бабушка; у йихъ была курачка рябинькия, - снисла яечка краснинькия. Пасадили вани яечка у печку на дробничку. Мышка сигнула, хвостикам разбила, наском выпаласкала. Тын ускалыхалси, сарока перья падрала, баран испужалси, рага пазбил, девка наша ведры пабила и валаса выдрала, а я плеш малатком бью". Пападья и ну тестам хату мазать. Йидя дьичок: "Шо ты, матушка, робиш?" - "Кабы ты знал горя, ты б усе книги парвал и свечи паламал". "А шо там такоя?" - "Та от шо: Жыл сабе дедушка ды бабушка; у йих была курачка рябинькия - снисла яечка краснинькия. Пасадили вани яечка у печку на дробничку. Мышка сигнула, хвостикам разбила, наском выпаласкала. Тын ускалыхалси, сарока перья падрала, баран испужалси - рага пазбил, девка наша вёдры пабила, валаса выдрала, поп плеш малатком разбил, а я тестам хату мажу". Дьичок прибег у цэркву, давай книги рвать и свечи ламать. Пабачил панамарь. "Шо ты, дьичок, робиш?" - "Кабы ты знал горя, ты б у набат ударил, звоны п пабил". - "А шо там такое?" - "Та от шо: Жыл сабе дедушка ды бабушка; у йих была курачка рябинькия - снисла яечка краснинькия. Пасадили вани яечка у печку на дробничку. Мышка сигнула, хвостикам разбила, наском выпаласкала. Тын ускалыхалси, сарока перья падрала, баран испужалси - рага пазбил, девка папова ведры пабила, валаса павыдрала, поп плеш малатком разбил, пападья тестам хату вымазала, а я книги рву и свечи ламаю". Панамарь узлез на калакольню, и ну званить у набат, звоны бить. Збехси народушка. - "Чиго ты, панамарь, у набат звониш, звоны бьешь?" - "Кабы вы знали горя, так вы п сами сабе пабили". - "А шо там такоя?" - "Та от шо: Жыл сабе дедушка ды бабушка; у йих была курачка рябинькия - снисла яечка краснинькия. Пасадили вани яечка у печку на дробничку. Мышка сигнула, хвостикам разбила, наском выпаласкала. Тын ускалыхалси, сарока перья падрала, баран испужалси - рага пазбил, девка папова ведры пабила, валаса павыдрала, поп малатком плеш разбил, пападья тестам хату вымазала, дьичок книги парвал и свечи паламал, а я у набат званю и звоны бью". Народушка як начил дратца ды битца - и адин другога пабили!
Это - сказка из Слободской Украйны. И вот - народ, говоривший на этом языке, в эти же самые времена в поисках лучшей доли снялся с места - и с детьми, и со всеми пожитками переехал на Донбасс, и принялся рыть шахты, строить домны с мартенами для Юза, Горлова, Иловайского и Алчевского, а после - и долбить уголь, и плавить чугун, и катать рельсы. А позже, вместе с революцией, к нему приехали киевские грамотеи из Центральной Рады и стали агитировать за Украину без кацапов (то есть - без них!) и жидов. А сомневавшихся - подтолкнули кайзеровскими штыками. Но - недолго музыка играла! Коммуняки - завели свою. Хотя была она и примитивной, а всё ж - и демократы от неё не отказались! Народ тоже заговорил - ну почти по-городскому, однако у него так и не прорезалась святая для каждого украинца любовь к Днепру и Карпатам. И вот - опять Рада из Киева, но уже не с листовками, а с автоматами и гарматами - принялась угрожать гратами и гирлыгами, отрывать непонятливым и несмышленым руки, ноги и головы. И тут - уже совсем не до сказок!