Это было непросто. Как эта мысль вообще пришла. Решиться увидеть тебя. Снова. После стольких лет. Все уже так далеко. Переболело, затянулось, залечено, забыто.

Они целовались у моста.
Я стоял и смотрел из окна. Я еще стоял.
Он не мог от нее оторваться. Она не сопротивлялась. Они слились в единое целое.
Мозг отключился не полностью: "Я не смогу, не посмею это разрушить".
Она была моя и только моя, с того момента как я увидел ее первый раз.
Та первая встреча, и как бы случайные встречи после. И это необъяснимое смятение, и эта убийственная робость.
Она была моя... лишь в моем воображении.
Здесь я мог ей говорить все, слышать от нее только "да". Не выпускать ее из своих объятий. Дышать только ею.
Я терял разум. Бежал туда, где она могла пройти. На сотый раз мы, наконец то, встречались, как бы случайно, по пути. Она, ее глаза, ее улыбка, это то, что мне было нужно. Этот наркотик, проникая во все мои органы чувств, начинал действовать. Весь окружающий мир уплывал в другую вселенную. В этой мы были только вдвоем.
Казалось, так будет вечно. Но путь кончался, кончались беседы на отвлеченные темы. И завтра я снова куда то бежал.

Почему опять это смятение. Я увижу тебя. Я хочу тебя увидеть.

Я больше не искал с ней встреч. Свадьба, их счастливая жизнь, где то рядом, но вне досягаемости. Потом эмиграция.
Три года, наверно так, все в общем то успокоилось. Другая жизнь своя. Свои проблемы, свои ритмы.
Прошло еще пять лет и вот воля случая. Командировка. Друзья. Посылка.
Я стоял у входа и все не решался нажать на кнопку звонка.
Она открыла сама.

Так ли важно признанье. Сейчас. Это может что то разрушить, но ничего не создать.

Она совсем не изменилась. Те же глаза, та же улыбка. Голос, ее голос я не слышал тысячу лет. Это была Она. Я старался отводить неосторожные взгляды. Но все равно, как тогда, раньше, чувствовал, что все мое тело опять впитывает ее целиком. Нет!
Какие у нее славные два сорванца. Неугомонные прыгуны и фантазеры. Два ее мальчика. Два их мальчика.
Вскоре пришел муж. Мы сели за стол. Мы говорили о жизни, о политике, кого-то ругали, что-то хвалили, еще неизвестно о чем, а может не об этом.
Не знаю, заметила ли она что то. Несколько раз она была так близко. Мы даже слегка приобнялись прощаясь. Она улыбнулась, приглашала в гости.

Счастливое семейство.

Я вернулся домой.
Ночью что то накатило. Я не мог сдерживаться. Я, взрослый мужчина, опять рыдал в голос, как тогда, у окна. Бред какой-то.
Я сел за клавиши, одел наушники.
Музыка рождалась легко, грустная грустная.

Когда-нибудь ты ее обязательно услышишь.

* * *
По песчаному берегу шел одинокий старик. Ветер перебирал его седые волосы. После недолгой прогулки он вернулся, вошел в дом.
Старик достал из стола фотографии, долго их разглядывал, что то вспоминал. Перечитал когда то написанные стихи. Потом сел за фортепиано и заиграл тихую грустную мелодию, посвященную той, которая прошла так близко в его жизни. Он погрузился в ту вселенную, которая осталась в его памяти. Осталась навечно.
Я знаю.