Сергеев Иван Дмитриевич. 9. Фактотум и Муза

9. Фактотум и Муза

С этой клиенткой Таня встретилась не в "Тумане", а в недорогой студенческой забегаловке за кофе и пирожками.

Таня не раз ловила на себе завистливые взгляды других дам. Они видят лишь результат - женщину, которая ест калорийную еду и остаётся стройной. Они не видят цены, которую она платит за эту "привилегию". Танина стройность не результат диет или изнурительных тренировок. Это - побочный эффект её образа жизни.

Её организм постоянно находится в состоянии повышенной боевой готовности. Адреналин и кортизол, тонкими струйками текущие в крови, - лучшие в мире жиросжигатели.

Таня много ходит пешком - это её основной способ передвижения по Октябрьску. Лестницы, переходы, длинные коридоры, дворы и тротуары... Тело Тани всегда в тонусе не от фитнеса, а от постоянного ненавязчивого движения.

У неё от природы быстрый обмен веществ, усугублённый годами жизни в режиме выживания. Организм научился тратить всё, что получает, не откладывая про запас.

Танина стройность не дар, а следствие. Следствие той цены, которую наша героиня платит за свою силу и независимость. И иногда, глядя на себя в зеркало, на своё худое, подтянутое тело, она с горькой иронией думает, что это не тело успешной женщины, а тело солдата, всегда готового к бою.

Новая заказчица доучивалась в университете, однако, её стихи, странноватые, но талантливые, замешанные на меланхолии и мифологии, уже расходились по литературным журналам, сайтам и соцсетям.

Беги, взметни подол по ветру,

Сумей преодолеть свой страх,

Под залихватский свист в ушах,

Отсчитывая километры.

А за спиной стучат копыта -

Такая уж сегодня ночь.

Спасай себя, людская дочь,

Дверь меж мирами приоткрыта!

Ей очень повезло с именем - Муза. А может, имя и определило её жизнь.

Выглядела Муза, впрочем, скорее как девушка из американской студенческой комедии, а не античное мифологическое существо. Коричневый свитер с геометрическими узорами, клетчатая шерстяная юбка выше колен, чёрные колготки. Из кармана короткого тёмно-зелёного полупальтишка торчал томик...не Цветаевой - Тракля, а в кобальтовых глазах кипела буря, которую не могли скрыть ни чёрная подводка, ни гордая осанка. Она почти топотала ногами и поминутно сдувала с лица непокорные рыжие кудрявые прядки. Проблема Музы была не в деньгах и не в угрозах, а в слове.

Знаменитый столичный критик и литературовед, Лев Матвеевич Кротов, человек с репутацией "мэтра" и "открывателя талантов", готовил к публикации свою новую книгу эссе. В одном из них, посвящённом "женской поэзии" и выложенном на сайте Кротова, он разобрал творчество Музы. Разобрал так, что это было похоже на расчленение. Он не критиковал - он присваивал. Это был литературный каннибализм: пожирание чужих образов для роста собственной значимости.

- Он... он выдернул строчки из моих стихов, самые...корневые, самые мои, - говорила Муза, и её голос срывался на шёпот. - Вплёл их в свой текст, перевернул смысл, сделал цитатой в своём рассуждении о "врождённой вторичности женского письма". Он их изнасиловал! И теперь все будут думать, что это он придумал эти метафоры! Что я подражаю ему! Это хуже плагиата! Он украл не текст, он украл душу.

Таня слушала, и для неё это было делом о воровстве, более изощрённом, чем кража кошелька. Он украл не бумагу и чернила, а часть души другого человека, автора, творца, женщины, чтобы использовать её как строительный материал для собственного памятника.

***

Таня взяла томик Музы ("Парад планет") и эссе Кротова. Она не была литературоведом, но любила поэзию и разбиралась в уликах.

Татьяна составила таблицу: строчка из стихотворения Музы (с датой публикации) - строчка из эссе Кротова. Совпадения были не дословными, но узнаваемыми, как отпечатки пальцев. Он брал её образ ("ночь, прошитая молниями, как рваный шов") и превращал в ("женское сознание, эта ночь, вечно прошитая истеричными вспышками озарений").

Но Кротов был неприкасаем. У него имелись покровители в министерстве культуры, он был любимцем литтусовки, мелькал в телепередачах и видеороликах, состоял в нескольких литературных клубах, преподавал в столичном ВУЗе. Прямое обвинение в плагиате сделало бы Музочку изгоем - неблагодарной провинциальной выскочкой, которая пачкает мэтра, возомнившей невесть что о себе студенткой-недоучкой, дерзкой дилетанткой.

Таня копнула глубже. Она обнаружила, что Кротов не впервые это делал. В его ранних рецензиях и статьях, разбросанных по малотиражным изданиям, находились "заимствования" и у других молодых авторов. Он выстраивал карьеру на талантах тех, кого затем объявлял своими "учениками" или просто задвигал.

Таня не предлагала Музе подать в суд. Она пошла другим, излюбленным путём: информация как лучшее оружие. Наша героиня анонимно отправила сводную таблицу с цитатами и датами пятерым самым язвительным, судя по предварительно изученным Таней рецензиям, литературным критикам, не вхожим в круг Кротова, нескольким блогерам (в основном женщинам), а также администраторам множества поэтических каналов и сообществ. Она не требовала ничего - просто предоставила информацию.

Эффект был сокрушительным. В считанные дни в творческих и интеллектуальных блогах, группах, телеграм-каналах разгорелся скандал под хештегом #КротовГейт. Его изощрённый метод "творческого переосмысления" был разобран по косточкам. Те, кого он когда-то "отредактировал", стали повышать голос, находя слушателей и читателей. На эссе и видео Льва Матвеевича начали делать убийственные язвительные пародии.

Кротов пытался отбрехаться, говорил о "центоне", "сознательной игре", "постмодерне" и "общем культурном поле". Но таблица с цитатами говорила красноречивее любых оправданий.

Муза не получила публичных извинений и абстрактной справедливости. Но она получила нечто большее: её строки вернулись к ней. А репутация Кротова как "мэтра" дала трещину, из которой стало видно его гниловатое нутро. Ещё одно лже-божество - на этот раз литературное - больше не внушало страха.

Вручая минимальный по настоянию Тани гонорар, вложенный в подписанный томик стихов, Муза сказала нашей героине:

- Вы не просто вернули мне строчки. Вы вернули мне право на мой голос. Я думала, это невозможно.

Таня, глядя на неё, в очередной раз подтвердила свою философию. Неважно, что украли - деньги, доброе имя или метафору. Важно, что это можно вернуть. Иногда - деньгами же, иногда - давлением, а иногда просто подобрав ключ к системе и заставив её работать против вора. Даже если этот вор - знаменитый литератор с безупречными манерами.

Стихотворение автора.

Декабрь 2025 г.

Оставить комментарий © Copyright Сергеев Иван Дмитриевич Размещен: 06/12/2025, изменен: 06/12/2025. 8k. Статистика. Глава: Проза Фактотум: серая зона Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: - Он... он выдернул строчки из моих стихов, самые...корневые, самые мои, - говорила Муза, и её голос срывался на шёпот. - Вплёл их в свой текст, перевернул смысл, сделал цитатой в своём рассуждении о "врождённой вторичности женского письма". Он их изнасиловал! И теперь все будут думать, что это он придумал эти метафоры! Что я подражаю ему! Это хуже плагиата! Он украл не текст, он украл душу.

Сергеев Иван Дмитриевич 9. Фактотум и Муза

Сергеев Иван Дмитриевич
9. Фактотум и Муза