Аннотация: Проснувшись однажды утром. главный герой не обнаруживает некоторых частей своего тела...
Александр Сергеев (Алекс Бьёрклунд)
"Ничто"
Действующие лица:
НИКОЛАЙ
ВЕРА
рабочие: ВИКТОР, СЕМЁНЫЧ, ПАВЕЛ, АНДРЕЙ, МИША.
ЖЕНЩИНА
ДИКТОР
Посвящается Г. и Г.
1.
Николай сидит в кресле и смотрит телевизор. На нём домашний халат
и тапочки. На столе стоит стакан, бутылка пива и тарелка с бутербродами.
ДИКТОР. ...наша попытка объяснить морфологическую эволюцию в терминах генетики развития будет постоянно тормозиться своеобразием предмета, доводящим порой до отчаяния. В отличие от очевидных физиологических или морфогенетических изменений, которые возникают в жизни отдельной особи и которые можно непосредственно наблюдать и изучать экспериментально, эволюционные изменения живых организмов ускользают от наблюдения и масштабы их ограничены...
Николай отпивает из стакана.
ДИКТОР. Вследствие этого большая часть наших сведений о морфологической эволюции получена путём изучения не организмов, а их ископаемых остатков, которые мы можем рассматривать как организмы, пользуясь всеми знаниями, полученными из биологии. Обратившись к палеонтологической летописи, мы можем воссоздать подлинную историю не только ныне живущих организмов, но и давно вымерших линий. Столь же важное значение имеют геологические данные, позволяющие измерять абсолютное время, на основании которого можно вычислить скорости эволюционного процесса. В действительности существуют две шкалы геологического времени - относительная и абсолютная...
В комнату входит Вера с кружкой в руке.
ВЕРА. Ты это смотришь?
НИКОЛАЙ. Да так...
ВЕРА. Тогда переключи на что-нибудь другое.
НИКОЛАЙ. Пусть болтает.
ВЕРА. Если б понимал бы ещё чего.
НИКОЛАЙ. Я понимаю.
ВЕРА. Ага, понимает он.
НИКОЛАЙ. Чего пристала?
ВЕРА. Кино какое-нибудь хочу посмотреть! Вот чего!
НИКОЛАЙ. Сериал что ли?
ВЕРА. Да хоть чего!
НИКОЛАЙ. Сейчас закончится и переключу!
ВЕРА. Когда закончится?
НИКОЛАЙ. "Када, када!" Скоро!
Звонит телефон.
НИКОЛАЙ. Вон, тебя опять! Иди!
ВЕРА. Кто там ещё?
НИКОЛАЙ. Вот, вот иди. Потрынди часик, другой.
ВЕРА. Ленка, что ли?
Вера выходит. Николай наливает пиво в стакан.
ДИКТОР. ...но историю Земли и жизни на ней можно рассматривать и с другой точки зрения. Её выдвинул Джордж Хаттон в 1795 году. Он утверждал, что происходящие сейчас процессы могли бы за достаточное время полностью изменить лицо планеты Земля. Эту тему также разрабатывал в 1830 году Чарльз Лайель. Она доминировала как доктрина униформизма. Ни в каких катастрофах в настоящее время нет нужды, считал он. Беспредельность времени - вот ключ к познанию истории Земли. А Хаттон писал: "Мы не можем найти никаких следов начала и никаких намёток конца". Эволюция, приводящая к постепенным изменениям...
В комнату возвращается Вера.
ВЕРА. Вот ведь, что за человек, эта Ленка! Ей бы всякую дрянь обсуждать, на ночь глядя. Сказала, что мы уже ложимся.
НИКОЛАЙ. Да, да. Точно.
ВЕРА. Так! Мы собираемся переключать или нет?!
НИКОЛАЙ. Да сейчас, сейчас! Вот пристала, блин. Днём на работе достали, вечером ты достаёшь!
ВЕРА. Я не достаю, а кино мне найди!
НИКОЛАЙ. Где пульт?
ВЕРА. Я откуда знаю! Уже и пульт найти не можешь? Ничего толком не можешь!
НИКОЛАЙ. Всё я могу! Тебе самой трудно найти?
ВЕРА. Встань и найди! Ты включал! Ты и найди! И вообще, сдвинь кресло, я буду стелить диван!
НИКОЛАЙ. Всё, всё! Ухожу.
ВЕРА. Господи! Что за человек?!
Николай поднимается и начинает отодвигать кресло.
ДИКТОР. ...мы попытаемся выяснить, каким образом возникают различия, то есть как происходит развитие пространственной структуры и формы. В конечном счете, эволюцию и морфологии, и клеточной дифференцировки следует понимать именно в контексте становления пространственной структуры...
НИКОЛАЙ. А вот нашёл пульт.
ВЕРА. Да неужели? Переключай!
НИКОЛАЙ. Переключаю, переключаю.
Николай переключает телевизор на другую программу.
2.
Раздаётся звонок будильника. Николай нащупывает кнопку и выключает.
Медленно поднимается. Несколько секунд сидит, трёт глаза. Потом поднимается
и идёт на кухню. Берёт сигарету со стола, закуривает. Курит, смотрит в окно.
Докурив, тушит сигарету в пепельницу. Подходит к электрочайнику, включает его.
Смотрит в окно. Выключает чайник и наливает воду в кружку. Накладывает в
кружку кофе, сахар. Затем садится за стол. Тихо помешивая, закуривает ещё
сигарету. Не спеша пьёт кофе и курит. Из комнаты выходит Вера.
ВЕРА. Чего в темноте-то сидишь?
НИКОЛАЙ. Не включай. Глаза с утра режет.
ВЕРА. Не видно ничего.
НИКОЛАЙ. Мимо чайника, что ли промахнёшься?
ВЕРА. Да, промахнусь.
НИКОЛАЙ. Чего так рано поднялась? Могла бы ещё лежать.
ВЕРА. Ты меня разбудил.
НИКОЛАЙ. Да я, вообще, тихо встаю.
ВЕРА. Ага!
НИКОЛАЙ. Да, Господи! Включай, включай!
Вера включает свет. Николай щурится, прикрываясь ладонью от лампы.
ВЕРА. Где кофе, не вижу?
НИКОЛАЙ. Да вот, около меня! Свет включила, сама ничего не видит.
ВЕРА. А, вот теперь вижу.
Вера подходит к столу и берёт банку с кофе. Мельком бросает взгляд на Николая и
резко падает на пол. Банка с кофе летит в сторону и шумно ударяется об шкаф.
Николай резко подскакивает и бросается к Вере.
НИКОЛАЙ. Верка, ты чего?! Эй, чего ты?!
Николай склоняется над Верой и трясёт её за подбородок.
НИКОЛАЙ. Верка! Вера! Что с тобой?! Ты меня слышишь? Господи! Господи! Что такое-то? Чего делать-то? Блин! Вера!
Николай слегка ударяет её по щекам. Вера лежит неподвижно.
НИКОЛАЙ. Как же... Блин! Чего такое-то? Верка! Ёпсель...
Николай вскакивает, хватает первую попавшеюся кружку, наливает из под крана
воду.
НИКОЛАЙ. Верка! Сейчас, блин, сейчас! Воды...
Николай опускается на колени к лежащей на полу Вере и выливает ей на лицо
полную кружку воды. Вера резко вздрагивает и начинает, как рыба, хватать ртом
воздух.
НИКОЛАЙ. Ёпсель, блин! Господи! Живая! Слава Богу! Ты чего? Плохо, что ли стало? А? Чего?
Вера неподвижно смотрит на Николая.
НИКОЛАЙ. Ты чего так смотришь? Не узнаёшь что ли? Это я! Слышишь?! Ты чего молчишь? На попей воды. Вера! Чего так смотришь-то? Не ушиблась? Да, скажи что-нибудь! Напугала меня до смерти. Брякнулась, как убитая. У тебя чего сердце что ли? Болит чего-нибудь? Да скажи уже хоть слово то, блин!
Вера приподнимает руку, показывая пальцем на Николая.
НИКОЛАЙ. Чего ты, чего? Может таблетку какую-нибудь? Скажи какую? Я сейчас поищу!
ВЕРА. Что...
НИКОЛАЙ. Что?
ВЕРА. Что у тебя...
НИКОЛАЙ. Где?
Николай начинает себя ощупывать.
НИКОЛАЙ. Что у меня? Что?
ВЕРА. У тебя... нет...
НИКОЛАЙ. Чего нет, Вера?
ВЕРА. Уши пропали.
НИКОЛАЙ. Чего?
ВЕРА. Уши. Нет ушей! Господи!
НИКОЛАЙ. Ты чего головой сильно брякнулась? Чего мелишь-то?
ВЕРА. Господи! Как же...
Николай трогает свою голову. Быстро вскакивает на ноги.
ВЕРА. Коля! Как же так-то... Куда?! А?! Коль?! Куда?! Коля?! А?!
НИКОЛАЙ. Блять! Не понял... Сука! Сука-а-а-а... Чего это, а?!
ВЕРА. Коль! Коля, а ты меня слышишь?
НИКОЛАЙ. Слышу я тебя! Хорошо слышу, блять!
ВЕРА. Коля, а как так?!
НИКОЛАЙ. А я знаю! Сука....
ВЕРА. Подожди, Коль! Надо к врачу...
НИКОЛАЙ. Бля-я-я-ять...
ВЕРА. Коля, этого не может быть. Такого не бывает!
НИКОЛАЙ. Не бывает!? Ты мои уши видишь?! Нет?! Блять! Потому, что их нет!
ВЕРА. Давай на подушке посмотрю!
НИКОЛАЙ. Как же так! Сука!
Вера выбегает в спальню.
НИКОЛАЙ. Что это такое?! Блять!
Вера быстро возвращается на кухню.
ВЕРА. Нету! Ничего нету!
НИКОЛАЙ. Верка! Чего это такое?! А?! Чего это?! А?!
ВЕРА. Коль, я не знаю! Чего делать-то?
НИКОЛАЙ. Чего ты меня-то спрашиваешь?! Заладила, блин!
ВЕРА. Тебе к врачу надо! Может скорую вызвать?!
НИКОЛАЙ. Да?! А потом этот врач расскажет всем! Ты прикинь! Тут такое начнётся! Все сбегутся! "У Кольки нет ушей!". Тут такое начнётся! Я могу себе представить! Позора не оберёшься! Ты прикинь только!
ВЕРА. Так, а как же дальше...
НИКОЛАЙ. Чего как дура заладила! Я откуда знаю?! Блять, сколько время?!
ВЕРА. Половина шестого!
НИКОЛАЙ. Сука! Мне на работу! На работу же надо!
ВЕРА. Может, отгул возьмёшь?!
НИКОЛАЙ. Какой отгул, блин?! Чего я потом скажу? Справку принесу?! А в справке чего? "Не пришёл на работу, потому что уши потерял", так что ли?! А премия потом? Не надо?! Думай, чего несёшь! Чего делать?! Надо же идти! Идти надо!
ВЕРА. У тебя ведь там совсем гладко. Даже ничего нет.
НИКОЛАЙ. Вот на кой лят, ты мне это сейчас говоришь?! Блять...
ВЕРА. Слушай, сейчас такие операции делают... Можно приделать! Никто не заметит!
НИКОЛАЙ. Ты прикинь, сколько это стоит сначала, а потом говори! И я резиновые уши носить не буду! Чего я придурок, что ли?!
ВЕРА. А так думаешь лучше, что ли?!
НИКОЛАЙ. И всё равно будет заметно, что не настоящие! Херня всё это! Так всё! Хватит болтать! Я собираюсь. Чего делать-то?! Сука...
ВЕРА. Коля, а где они... сейчас?
НИКОЛАЙ. Кто?!
ВЕРА. Твои... уши.
НИКОЛАЙ. Да я-то, откуда знаю! Ты чего спрашиваешь-то?! Сука, на работу же надо!
Завод тяжёлого машиностроения. Каптёрка слесарей-ремонтников. Бригадир Семёныч сидит на табурете и начищает деталь от токарного станка. Андрей и Павел играют в карты за небольшим столиком. Молодой практикант Миша что-то переписывает из книги в тетрадь. Виктор стоит у окна и курит.
ВИКТОР. Семёныч, я чё-то не понял, а где Колька? Сколько уже время?
ПАВЕЛ. Рабочий день вовсю идёт!
СЕМЁНЫЧ. Я не знаю, где он.
ПАВЕЛ. Бухает опять!
АНДРЕЙ. Точно!
СЕМЁНЫЧ. Может заболел?
ПАВЕЛ. Ага, заболел!
АНДРЕЙ. Опять мы за него будем работать, а он только деньги получать?!
ПАВЕЛ. Наш Коля, ещё тот мастер!
ВИКТОР. Семёныч, не справедливо! Правильно?
ПАВЕЛ. Прошлый раз тоже говорил, что заболел. Неделю болел!
АНДРЕЙ. Помните, какой пришёл потом? Синий весь! Под глазом синяк.
ПАВЕЛ. Спрашиваем: "Чем болел?", а он: " Простыл".
АНДРЕЙ. Выхлоп целый месяц шёл.
ПАВЕЛ. Ага!
АНДРЕЙ. А помните, он тогда ещё станок завалил?
ПАВЕЛ. Я тогда так ржал! Остановиться не мог! Ой, Коля, блин!
СЕМЁНЫЧ. Хватит кудахтать! Разберёмся.
ВИКТОР. У нас, вообще-то бригадный подряд. Если я ещё помню что-то.
СЕМЁНЫЧ. Я же сказал, что разберёмся. Никто больше просто так деньги получать не будет. А если ещё чего-нибудь выкинет, премии не получит!
ВИКТОР. Вот Мишка у нас молодец! И работает и готовится поступать в... этот... как его... Как его, Мишка?
МИША. Университет.
ВИКТОР. Точно! Университет. И смотрите, и пишет чего-то, и пишет. Ты на писателя поступать будешь? А, Миш?
МИША. Нет, не на писателя. Витя! Отвали, пожалуйста! Не мешай.
ВИКТОР. Извините, извините, господин писатель.
МИША. Заняться больше не чем?
ВИКТОР. Как видишь, не чем! Вот сейчас полетит чей-нибудь станочек, поднимемся все вместе и пойдём дружно его чинить. Надеюсь и Коля к нам присоединиться?! Попозже, конечно!
Виктор подходит к Мише и заглядывает через плечо к нему в тетрадь.
ВИКТОР. Для всех организмов ха-ра-ктерно то или иное строение, и все они обладают определёнными типами поведения и фи-зи-ологических а-дап-таций. В перспективе долгих эр ге-о-ло-гического времени эти характеристики проявляют способность к видоизменению, почти достойную Про-тея: лопастной плавник кистепёрых становится конечностью амфибии, крылом птицы, рукой и кистью человека. Это зримое достижение эволюции. Каковы же механизмы, при помощи которых совершаются... совершаются... Чего?
МИША. ... эволюционные изменения морфологии.
ПАВЕЛ. Изменения чего?
МИША. Морфологии!
ВИКТОР. О, Господи! Миша, а что это? У тебя мозги-то ещё на месте?
МИША. За мои мозги не переживай. Переживай за свои.
ВИКТОР. А ты можешь это перевести на человеческий язык?
МИША. По-моему, всё предельно ясно.
ВИКТОР. Кому?!
В каптёрку вбегает запыхавшийся Николай, снимая на ходу куртку.