Аннотация: Собственно, the end. Happy или не очень - решайте сами.
Глава 15
Его окружала пустота. Абсолютная, всепоглощающая. У нее не было ни вкуса, ни запаха. Ни проблеска света. Ни верха, ни низа. Ни прошлого, ни будущего.
Ничего.
Он попытался прислушаться к телу - и не ощутил его.
Дану стало не по себе. Он привык оценивать реальность, полагаясь на органы чувств, но сейчас... реальность просто не существовала.
Он был готов к любым сюрпризам и шуткам Дороги, но не к этой безликой пустоте.
Дан усилием воли подавил первый порыв - вернуться назад, в реальный мир. Возвращение было равнозначно поражению, которого он не мог себе позволить. Он проявил чудеса красноречия, уговаривая надменного Архимагистра Воздуха помочь в его безумном начинании - магистр Астэри всю свою Силу тратил на поддержание жизни Юли. Аль Канаро согласился, но второго шанса он не даст.
- Спокойно, мальчик, - раздался грудной женский голос. - Спокойно. Что ты видишь?
- Алана! - Дан обрадовался, словно и в самом деле был заблудившимся мальчишкой. - Я ничего не вижу. Пустота.
- Успокойся, - настойчиво повторила вампирка. - Ты слишком напряжен. Видишь свечу?
И Дан вдруг понял, что действительно видит ее - обычную восковую свечку, какие продаются в хозяйственных лавках. Столбик пламени безжизненно застыл в пустоте.
- Вижу. Что это?
- Время, - лаконично пояснила Алана. - Сила магов не безгранична. Когда свеча догорит, тебя вернут назад, в твое тело.
- А если я откажусь возвращаться?
Вампирка помедлила с ответом.
- Это знание сокрыто от меня. Возможно, это будет означать твою смерть.
- Смертный, хватит болтать, - раздраженно вмешался магистр Аль Канаро. - Я согласился поделиться Силой, но не намерен выкладываться досуха. Или делай то, что собирался, или возвращайся - и покончим с этим.
- Иди, мальчик, - мягко сказала Алана. - Не бойся.
- Я... не знаю, куда. Я не вижу Дороги.
- Это не важно. Слушай сердце, зрение тебе не поможет.
Дан сделал первый, неуверенный шаг, и Дорога - прозрачная, чуть мерцающая, словно покрытая серебряной пыльцой, лента - послушно легла под ноги.
Он пошел вперед, с каждым шагом обретая уверенность. Ему даже начало казаться, что он чувствует босыми ступнями серебристую прохладу Дороги.
Идти было легко, но безвременье и неопределенность давили сильнее самого тяжелого груза. Сколько он уже идет - пять минут? Час? Свеча неуклонно уменьшалась, но сколько ему отмерено, он не знал. Сколько еще идти? И куда? Алана сказала: "Слушай сердце", но сердце молчало. Дан переставлял ноги наугад. Не Дорога вела его - он прокладывал Дорогу.
Он не отчаивался - не позволял себе отчаиваться. Когда-то Дан упрямо шел по настоящей Дороге сквозь колючие метели и свинцово-липкую жару, не помня ни цели, ни смысла - вдохновляясь одной лишь верой, что этот смысл существует. Теперь он с тем же упорством продирался сквозь тягучее безвременье. Но сейчас он точно представлял цель - и ради этой цели был готов нарушать законы мироздания.
Впереди мелькнула человеческая фигурка. Мелькнула - и тут же пропала, но он знал, что это не обман зрения и не выверты подсознания. Сердце отчетливо стукнуло пару раз.
Дан инстинктивно ускорил шаги, хотя понимал, что в этом нереальном вне-мирье скорость не имеет значения.
Фигурка снова появилась и уже не пропадала. Теперь он мог разглядеть светлые волосы до плеч и небесно-голубое платье, подол которого трепетал словно на ветру. Когда до девушки оставалось несколько шагов, он не выдержал - окликнул:
- Юля! Подожди!
- Не касайся ее, - предупредила Алана. - До тех пор, пока она добровольно не согласится пойти с тобой. Иначе вам уже не вернуться.
Девушка обернулась через плечо.
Дан запнулся. Сердце снова стукнуло - на сей раз с тревогой.
Лицо было неуловимо чужое. Так бывает во сне: видишь кого-то знакомого - и не узнаешь его.
Но вот она улыбнулась - открыто, с доброжелательным любопытством - и моментально превратилась в прежнюю Юльку.
- Мы знакомы?
Он в два прыжка догнал ее. Протянул руку - и тут же отдернул, вспомнив предостережение Аланы.
- Ты... не узнаешь меня?
Девушка покачала головой. Она смотрела по-прежнему без опаски, с интересом, как ребенок, которого еще не научили бояться незнакомцев.
- Юля.... вернись. Пожалуйста.
- Куда? - удивилась она. - И зачем? Мне хорошо здесь. Кажется, я всегда мечтала идти вот так. Солнце, ветер, поля. И - дорога без начала и конца.
Солнце? Ветер? Он машинально обвел взглядом пустоту. Но Юлины слова тут же выпали из сознания. Это все неважно. Как убедить ее вернуться?
Он самонадеянно полагал, что самое сложное будет найти и догнать Юлю, а дальше все решится само собой.
В голове вертелись нагромождения слов - пафосных, банальных... бесполезных.
- Ты нужна мне.
Девушка посмотрела на него изучающе, чуть наклонив голову.
- Ты странный. Но ты мне нравишься. В тебе нет опасности. Идем со мной, если хочешь. Со спутником веселее.
- Если я пойду с тобой, мы не сможем вернуться.
- С этой дороги нет возврата, - легко согласилась она. - Зато впереди - много интересного.
"Много интересного!" Дан мысленно застонал. Юля и так не отличалась осторожностью, а Дорога стерла весь прежний опыт, превратив ее в беспечную девчонку. Вот так просто - "идем со мной" - первому встречному незнакомцу. Далеко ли она уйдет?
Ему не хотелось возвращаться на Дорогу. Он слишком живо помнил ощущение чужеродности, которое сопровождало его постоянно. Наверное, так чувствует себя завоеватель, вторгшийся на чужую территорию: путь свободен, но из каждого оконца его провожают полные ненависти взгляды. Только Дорога была едина во всех ипостасях: и владетель, и владение, и злой взгляд в спину.
Что сказать? Как найти верные слова? Лжи она не простит, а правда... правда уже прозвучала. Хочешь быть рядом - будь.
- Ты издеваешься, смертный? - хлестнул по ушам злой окрик Аль Канаро. - Для того, чтобы покончить с жалким существованием, тебе понадобилась Сила Архимагистра вне степени? Я мог бы задушить тебя руками!
Дан поморщился.
- Остынь, Линнэ, - негромко попросила Алана. - Это его право - и его выбор.
Кольнуло мимолетное раскаяние: не успел попрощаться. Но Женька и магистр Астэри поймут, а остальные и сожалеть не станут.
Он коснулся доверчиво протянутой ладони.
Огонек свечи затрепетал в предсмертных судорогах.
...и все погасло.
***
Слушание еще не началось, и Зал Собраний бурлил и волновался, как море перед штормом. Только в самом центре, в Круге Равновесия, царил мертвенный штиль.
Подсудимых было четверо. Мальчик в бежевом, расшитом золотом, камзоле нервно ковырял ногтем гладкую полированную поверхность подлокотника скамьи. Временами он вскидывал голову, обводил взглядом публику в амфитеатре - и быстро, как будто испугавшись чего-то, опускал глаза.
Второй мальчик, в зеленом камзоле с синей окантовкой на рукавах и лацканах - цветах Дома Эрра - замер, вцепившись ладонями в край скамьи и втянув голову в плечи.
Юноша в таком же, как у первого мальчика, камзоле цветов Дома Га'Эрта, казался отрешенным. По его лицу сложно было понять, о чем он размышляет, но точно не о происходящем в зале. Рыжеволосая девушка в черной кожаной куртке и брюках в обтяжку сидела, вальяжно развалившись на скамье и положив ногу на ногу. Она рассматривала публику с таким скучающе-надменным видом, словно была хозяйкой этого зала, а все присутствующие - докучливыми гостями.
В нескольких шагах от Круга Равновесия расположилась группа молодых людей в черно-красных одеждах. Двое подростков в синих с серебряной вышивкой камзолах выглядели в ней чужаками и, судя по всему, чувствовали себя так же, но почему-то не уходили. Предводителем черно-красных, по-видимому, являлся невысокий и худощавый темноволосый юноша с узким лицом и холодными серыми глазами. После каждой его фразы молодые люди разражались хохотом.
Внезапно темноволосый оборвал свою речь на полуслове и повернулся к подсудимым.
- Эй, Га'Эрта, а правду говорят, что ты эльфийку трахал? Ну и как она?
Юноша на скамье вышел - или, вернее, выпал - из задумчивости. Кулаки его сами собой сжались, тело наклонилось вперед, словно готовясь броситься на обидчика. Рыжеволосая девушка, не меняя позы, положила руку ему на запястье.
- Эй, Даэнавэра, - лениво протянула она, - а правду говорят, что смертный тебе по морде заехал? Ну и как, челюсть не болит?
Парень в черно-красном подскочил к заборчику, отделяющему Круг Равновесия от амфитеатра.
- Ты бы лучше помалкивала, шлюха, - с ненавистью процедил он. - С тобой я еще разберусь! Если ты выйдешь из Пустых Миров. И если будешь способна соображать после этого.
Девушка с интересом подняла бровь, подбадривая задиру: ну, продолжай.
- А тот смертный, если тебе так уж любопытно, потом облизывал мои сапоги, пока я не скормил ему его собственный язык.
Оба мальчика побледнели, юноша скривился. Девушка равнодушно повела плечом.
Темноволосый, перегнувшись через низкую ограду, прошипел:
- Но для тебя, Альтерра, я придумаю что-нибудь повеселее. Клянусь честью Даэнавэра.
- Старший Наследник Дома Даэнавэра, - холодно произнес смотритель. - Займите свое место или я буду вынужден удалить вас из зала. А вы, леди Эррато, извольте принять подобающий вид.
- Или - что? - нахально поинтересовалась рыжая. - Тоже удалите из зала?
- Нет. Но ваше непристойное поведение будет учтено при определении меры наказания.
Девушка презрительно фыркнула (разве есть Верховному Хранителю дело до таких мелочей?), но все-таки вняла просьбе. Мановение руки - и странный кожаный наряд превратился в длинное платье с вызывающе глубоким декольте.
Смотритель взглядом выразил недовольство, но придраться было не к чему: зеленое платье с черной окантовкой вполне соответствовало статусу леди из мертвого Дома, находящейся под защитой Великого Дома Эрра. А глубина декольте правилами не регламентируется.
Раздался удар гонга - протяжный, негромкий, словно приглушенный расстоянием. Гул голосов мгновенно смолк. Серый туман Портала вспыхнул радужным многоцветьем. Говорили, что это сияние - отсвет Изначального Пламени. Каждый раз оно ошеломляло по-новому и каждый раз казалось, что невозможно к нему привыкнуть. Но вот из Портала шагнул мужчина в мерцающей мантии служителей Равновесия - и безраздельно завладел вниманием слушателей.
- Десять Взмахов назад в мире Эртан, принадлежащем Великому Дому Га'Эрта, случилось чрезвычайное происшествие.
Когда нынешний Верховный Хранитель отказался от родового имени и надел радужную мантию, Великие Князья долго не могли привыкнуть к его манере - начинать изложение дела без всяких предисловий и ритуальных фраз. Но теперь никто не вспоминал, что когда-то было иначе.
- Один из обитателей мира, темный эльф по имени Гэлленир Фар-Эстель, изготовил артефакт-посредник, при помощи которого стало возможным воссоединение одного из Изначальных Артефактов, Звезды Четырех Стихий. Приняв во внимание угрозу стабильности мира, семья Га'Эрта была вынуждена принять экстренные меры: создатель артефакта, свидетели обряда и все, кто мог иметь к нему хоть какое-то отношение, были уничтожены. Разрушить кристалл-посредник не удалось, поэтому он, по согласованию с Великим Князем Эрра, был перенесен в мир Земля, принадлежащий его Дому. Однако в момент переноса произошло непредвиденное: Старший Наследник Дома Га'Эрта, которому поручили перемещение артефакта, перенес вместе с камнем младенца, свою новорожденную дочь.
По залу пробежался изумленный шепоток. Десятки взглядов устремились к юноше в бежевом камзоле, но тот продолжал отрешенно размышлять о своем. Всеобщее внимание, казалось, ничуть не взволновало его.
Хранитель вскинул руку, и шепот утих.
- Дабы избежать нежелательного внимания к дочери, Энриль Га'Эрта оставил ребенка и артефакт на значительном удалении друг от друга. Но прошло немного времени, и кристалл вернулся к девочке. Это неудивительно, ведь они были связаны обрядом. Семья Эрра не уделяла достаточного внимания кристаллу, полагая, что в условиях слабого магического поля он не представляет опасности. Девочка выросла, вышла замуж, родила ребенка и сама умерла вскоре после родов.
На этот раз Хранитель поднял руку почти сразу, и шепот затих, не успев превратиться в шум.
- Ученый догадался о том, что между его погибшей женой и кристаллом есть какая-то взаимосвязь. Какие помыслы двигали мужчиной, когда он взялся исследовать кристалл - надеялся ли воссоединиться с любимой или просто хотел разгадать тайну ее происхождения - нам неизвестно. Но известен результат. Используя научные и технические достижения своего мира, он смог через кристалл проникнуть сознанием в Эртан. Возможно, эта история так и осталась бы за закрытыми дверями двух светлых Домов, если бы не случайность. Несколько Вздохов назад, как вам известно, был созван внеочередной Большой Совет. Вопрос решался крайне важный, и большинство Великих Князей взяли на Совет всех членов своих Домов, обладающих правом голоса. Совет затянулся дольше, чем ожидалось. За это время неприятная ситуация на Земле и Эртане - не без участия оставшихся без присмотра Наследников - получила неожиданное развитие и вплотную подошла к порогу, угрожающему нарушением Равновесия. Однако нарушения все-таки не произошло, Наследники сумели справиться с ситуацией. Я вправе оставить это дело на усмотрение Совета Светлых Князей, если главы Домов Эрра и Га'Эрта не предъявят обвинений друг другу.
Мужчина в бежевом камзоле встал.
- У меня нет претензий к Великому Дому Эрра, - ровным тоном сказал он.
- У меня нет претензий к Великому Дому Га'Эрта, - эхом откликнулся с другого конца первого ряда человек в зеленом.
По залу собраний прокатился вздох -облегчение с примесью разочарования. Публичные скандалы - лишняя головная боль для всех... но отчего же они порой так притягательны?
- У меня есть, - неожиданно раздался голос из второго ряда.
Князь Эрра поджал губы. Князь Га'Эрта поморщился. Оба не обернулись.
- У вас нет права высказывать претензии, - спокойно заметил Верховный Хранитель. - В этом деле не затронуты интересы Темных Домов.
Невысокий смуглый мужчина в черно-красных одеждах поднялся.
- Я прошу справедливости, Верховный. Светлые Князья любят поспорить о том, что наша политика общения со смертными ведет к вырождению миров, а свои собственные проблемы заметают под ковер. Мы не подглядывали в замочную скважину, дело вынесено на Суд Равновесия по закону, и я вправе требовать, чтобы оно было рассмотрено публично.
- Вот мразь, - с ненавистью пробормотал Энриль.
Лэйо с удивлением посмотрел на брата. Любить бескрылых не за что, это факт, но сейчас князь Даэнавэра не сделал ничего предосудительного.
- Он в своем праве, Риль.
- Да, он в своем праве! Но думаешь, ему важна справедливость? Он просто мстит Вэллькиному отцу за то, что тот отказался выдать Рыжую замуж за Дала. Если Вэл не вернется из Пустых Миров...
Вот оно что! Лэйо бросил сочувственный взгляд на князя Эрра. Вэллинтайн по-прежнему официально именовался Младшим Наследником, но все знали, что Лорейн, старший сын князя, пропал без вести. И если с Вэллем что-то случится, Дом Эрра останется без наследников. Лучшую месть сложно представить...
- Ваше требование принято, князь Даэнавэра, - кивнул Верховный Хранитель. - Слушание состоится. Эрт'Алэйо, Младший Наследник Великого Дома Га'Эрта, встань. Готов ли ты рассказать о том, что произошло? Готов ли без утайки поведать о своих помыслах? Ты вправе отказаться отвечать на мои вопросы, и тогда степень вины и мера наказания будет определяться той информацией, которой я уже обладаю. Однако если ты решишься держать ответ, будь готов говорить правду: солгать Верховному Хранителю невозможно.
Лэйо поднялся. Нервно пригладил волосы, одернул полы камзола. Руки, вдруг ставшие чужими, неловко повисли. В отличие от брата, всеобщее внимание смущало его. Мальчик скользнул потерянным взглядом по лицам. Сочувствующих было мало, в основном - любопытные. Впрочем, неудивительно. Перемещение обитателя одного мира в другой, которое само по себе являлось достаточно серьезным нарушением Четырех Заповедей, было преподнесено лишь как предыстория. А значит, история обещала быть необычайно захватывающей. Им-то что? Не их мир чуть не погиб. Лэйо судорожно сглотнул.
Перед судом он тысячу раз клялся себе, что будет сохранять гордый и независимый вид, подобающий наследнику Великого Дома. Пусть отец убедится, что даже перед лицом страшного наказания его сын хранит честь Дома Га'Эрта.
Но от этих взглядов - любопытствующих, равнодушных, осуждающих - чужих мальчику стало холодно, и он невольно обернулся к правой половине первого ряда. Золотой островок тепла среди вечной мерзлоты.
Против ожиданий, на безмолвную просьбу о помощи откликнулась не мама, а отец. Перехватив ищущий взгляд сына, Великий Князь Га'Эрта едва заметно качнул головой: говори, не бойся.
Лэйо с трудом удержался, чтобы не расплыться в улыбке. Только сейчас он осознал, что молчаливое осуждение отца пугало его куда больше, нежели перспектива оказаться в Пустых Мирах. Убедившись, что отец, хоть и сердится, но не отвергает его, мальчик испытал чувство, близкое к ликованию. Да, он заслужил наказание и встретит его без трепета. Пусть Великий Князь увидит, что сын способен отвечать за свои поступки.
Лэйо вскинул голову.
- Я готов, Хранитель. Я буду говорить правду, какой бы постыдной она ни была. Только перед тем, как я начну, разрешите обратиться с просьбой. Освободите Вэллинтайна, Младшего Наследника Дома Эрра. Его вины в произошедшем нет. Наоборот, он пытался меня отговорить.
- Я приму во внимание твою просьбу, - кивнул Хранитель. - Но прежде выслушаю всех, кто будет согласен отвечать. Начни с того момента, когда князь и княгиня Га'Эрта покинули Дом. Ты остался один?
- Не совсем. Риль... то есть я хотел сказать, Энриль, Старший Наследник Дома Га'Эрта тоже остался. Но он ушел довольно скоро, строго-настрого запретив мне покидать замок. От нечего делать я начал сканировать миры нашего Дома - хотел отработать навык. В одном из миров, в Эртане, обнаружил что-то странное. Какой-то чужеродный элемент. И я перенесся в мир, чтобы присмотреться поближе.
- Разве наставник не говорил тебе, что посещать миры можно только в сопровождении взрослых?
- Говорил, Хранитель. Но я пообещал себе, что ничего не буду делать, только посмотрю одним глазком - и сразу назад. Чужеродным элементом оказался человек, мужчина. Вернее, его энергетическая сущность, обладающая сознанием. То, что смертные называют душой. Ни отец, ни наставник не говорили мне, что смертные умеют отделять душу от тела и тем более перемещать ее между мирами. Мне стало так любопытно, что я забыл о своем обещании и решил поговорить с чужаком. Но он совершенно не умел общаться мысленно. Он даже мои мыслеобразы с трудом ловил, а передавать и вовсе не умел. И я поместил его сознание в тело.
- То есть ты создал для него тело?
- Н-нет... - мальчик запнулся и опустил глаза. - Там... один полуэльф неподалеку умер от лунной лихорадки. Тело еще не успело остыть. Ну... я подумал, что полуэльфу уже все равно... В общем, я очистил тело от последствий болезни и поместил туда этого парня, - Лэйо снова поднял голову. - Я собирался потом вернуть все, как было, честное слово! Просто потом уже стало не до того.
- Я понимаю, - кивнул Верховный Хранитель. - Продолжай, Лэйо. Ты поговорил с ним?
- Да. Правда, я так и не понял, как ему удалось переместиться - он сам этого толком не знал.
- Почему же ты не освободил тело сразу, как только понял, что гость не способен удовлетворить твое любопытство?
- Он мне понравился. Это, наверное, глупо звучит... - Лэйо замялся. Ему пришлось напомнить себе, что он обещал говорить правду, какой бы постыдной она ни была. - Я... устал быть младшим. Меня все время либо поучают, либо воспитывают, либо говорят "Ты маленький, ты не поймешь". А с этим парнем я вдруг почувствовал себя всемогущим и всезнающим. Ему все было интересно, он задавал кучу вопросов, а я отвечал. Это было необычно и... приятно.
Он с трудом подавил искушение посмотреть на отца: как он отреагирует? Ведь, как ни крути, это обвинение и его касалось.
- Ты имел человеческий облик?
- Нет, исходный. Поначалу я хотел оставаться невидимым, так что внешний вид значения не имел. А потом... человек не испугался, и я решил остаться в исходном облике. В человеческом я не очень хорошо Силой управляю.
- Понятно. И что случилось дальше?
- Парень вдруг исчез. Буквально на полуслове. Я расстроился, конечно, и на всякий случай тело полуэльфа спрятал в подпространственном кармане. Настроил все так, чтобы парень, если вернется в Эртан, сразу в этом теле оказался.
- Зачем?
- Ну как зачем, - Лэйо посмотрел на Судью с некоторым удивлением: неужели и впрямь не понимает? - Мы же не договорили. А я был заинтригован: кто он такой, откуда взялся, почему вдруг исчез. Тогда казалось, что я в любой момент могу все исправить.
Мальчик вздохнул и опустил голову. Когда ситуация вышла из-под контроля? Когда в дело вступил Эль-Стаури? Или когда он, Лэйо, впервые создал тело для неожиданного гостя, и тем самым навел Эль-Стаури на идею Игры? Или когда он додумался автоматизировать процесс сотворения тел?
- Да, простите, - спохватился мальчик. - Я ждал своего нового знакомого, но вскоре появился другой человек. На этот раз я не стал использовать чужое тело - создал новое специально для него. А образ подглядел в его сознании. С ним было не так весело, зато он смог объяснить, как попал в Эртан - вернее, мы выяснили это вместе. Оказалось, что через тот самый кристалл-посредник, который предназначался для воссоединения Звезды Четырех Стихий. Этот человек, конечно, не владел магией, но он был ученым, и нашел способ проникать сознанием через кристалл при помощи технических достижений своего мира. Я мало что понял...
- Ты рассказал этому человеку про обряд?
- Я не хотел, - вздохнул Лэйо. - Так получилось. Меня мучило любопытство, а он сказал, что не будет отвечать на мои вопросы, если я ничего не расскажу ему в ответ. Ну и...
Мысли снова понеслись в привычном направлении: изменилось бы что-нибудь, если бы он не был столь откровенен с владельцем кристалла? И если да, то в какую сторону?
- О чем вы с ним говорили?
- Ну... он спрашивал, знаю ли я, что это за штука, при помощи которой он переносится сюда. Я ответил, что это часть одного артефакта из мира, в котором мы сейчас находимся, и предупредил, что собрать артефакт все равно не удастся, потому что нужна сила Найэри. Мне показалось, что гость ничего не понял из моего объяснения, но его не особенно интересовали подробности.
- И все? Постарайся вспомнить точно. Это важно.
Лэйо послушно покопался в памяти. Человек был странный. Вернее, для него тогда все люди казались странными и необычными, но если первый гость был странным по-хорошему - с ним хотелось подружиться, узнать получше, то второй вызывал скорее глухое недоумение. Кто он? Что ему надо? Мужчина задавал много непонятных вопросов, на большинство из которых у Лэйо не находилось ответов. Вполне естественно, что эти вопросы вылетели из головы почти сразу. Что же хочет услышать Верховный Хранитель?
- Вы говорили о том, как перенести кристалл с Земли в Эртан? - уточнил Хранитель, то ли сжалившись над мальчишкой, то ли просто утомившись ждать ответа.
- Нет!.. То есть... - Лэйо мучительно покраснел. - Я не говорил ему, как перенести кристалл, но... - мальчик помолчал, собираясь с мыслями. - Его интересовало, можно ли при помощи этого камня перенестись в другое место - вернее, к конкретному человеку - и не только сознанием, а физическим телом. Да, точно. В тот момент я начал подозревать, откуда у него кристалл и кого он хочет найти. Пришлось разочаровать его: даже если у кристалла и была связь с существом, на крови которого он создан, эта нить давно порвалась. Я упомянул, что можно переместиться к алтарю, на котором производился обряд, но для этого нужно невероятное количество Силы.
Лэйо снова умолк. Молчал и Хранитель, но по лицу его было видно: он знает, что это еще не конец.
- Не знаю, как, но ученый понял, что я чего-то недоговариваю. А поскольку мы условились честно обмениваться информацией, мне пришлось признаться, что Силу можно получить во время смерти. Не любой, а энергоемкой - тогда энергия, которая в обычных обстоятельствах идет на разрушение тела, преобразуется в Силу. Я предупредил, чтобы он не вздумал экспериментировать, потому что требуется очень точный расчет, в противном случае участник обряда просто погибает. Мне казалось, человек все понял и согласился со мной. Наверное, я ошибся.
- Ты не ошибся. Самоубийство действительно не входило в его планы. Но об этом мы поговорим позже. Продолжай.
- Я получил зов от Вэллинтайна - образ водопада. Это у нас условный сигнал: приходи в грот под водопадом. Такое место, которое мы с ним вместе создали специально, чтоб секретами обмениваться. Это не настоящий мир, - поспешно заверил Лэйо. - Субреальность. Мы с Вэллем его своей Силой подпитываем.
"Когда не забываем," - мысленно добавил мальчик.
- Я переместился в грот, Вэлль уже ждал меня там. Он был немножко не в себе, и я сразу догадался, о чем пойдет речь. Вэлль пожаловался, что в одном из миров Дома Эрра творится странное: появляется эльф. Вернее, его энергетическая сущность, душа. И сразу исчезает, потому что без тела существовать не может. Вэлль спрашивал совета, что ему с эльфом делать. Я догадался, что появление эльфа как-то связано с моими гостями. Не могло же это быть просто совпадением, верно? Я рассказал ему, что происходит у меня в Эртане, и предложил просто понаблюдать за развитием событий. Вэллинтайн пытался уговорить меня рассказать все Энрилю. Но Риля все равно не было дома, а я слишком увлекся, чтобы бросить игру - ведь после Вэлькиного рассказа все оказалось еще интереснее, чем я предполагал. Я вытянул обещание, что он никому ничего не скажет. Играть со мной он отказался, но я знал, что рано или поздно он придет. Ему тоже было интересно.
Я вернулся в замок один - и сразу нырнул в Эртан. Второй человек, ученый, больше не появлялся. А Дан - ну тот, первый парень - приходил еще несколько раз.
- Ты говорил с ним?
- Да, конечно. Я же сказал, мне это нравилось.
- О чем?
- О чем... - Лэйо растерянно пожал плечами. - Обо всем. Об Эртане и других мирах, о Дороге, о людях, о Найэри... Больше, конечно, я говорил. Он то ли не хотел о своем мире рассказывать, то ли плохо помнил, когда в новое тело попадал. А я не настаивал. Он задавал много вопросов, и я видел, что ему действительно интересно.
- Ты осознавал, что, выдавая эту информацию смертному, нарушаешь Кодекс Светлых Домов?
- Да, Хранитель. Но я не мог удержаться. Меня никто никогда раньше не расспрашивал с таким интересом и не слушал с такой жадностью.
- Долго это продолжалось?
- Нет, не очень. В какой-то момент вернулся Энриль. При нем я не решился продолжать игру. Наоборот, сделал вид, что очень занят упражнениями по визуализации, которые задал наставник Арно. Моя уловка удалась: Энриль убедился, что все в порядке и снова ушел. Я заглянул в Эртан. Чувствовал, что мой гость где-то там, но, к своему удивлению, нашел его не сразу. Оказалось, что он поселился в теле полуэльфа насовсем - настолько прочно, что позабыл о родном мире. Сначала я думал, что он притворяется. Я же не могу мысли читать. А потом как-то улучил момент, когда рядом с ним никого не было, и подошел пообщаться. Не в драконьем облике, конечно, в человеческом. Так вот, парень не врал - он вообще не помнил ни дракона, ни других миров, ничего. Я расстроился, но потом решил, что так даже интереснее: посмотрим, как он будет себя вести в чужом мире. В любом случае я не решился бы сделать что-нибудь... другое. Понимаете, раньше я был уверен, что если разделю сознание и тело, Дан вернется в свой мир. А теперь, когда они настолько срослись, это казалось убийством, - Лэйо сделал паузу, чтобы перевести дух. Хранитель терпеливо ждал. - Некоторое время все было спокойно. Потом появился еще один человек. Для него я тоже сделал тело, но уже не рискнул вступать в контакт, решил понаблюдать со стороны. Человек недолго оставался в одиночестве: вскоре он свел знакомство с Эль-Стаури - эльфом, который обитал в руинах замка Эстельмарэ. Тогда я еще не знал, что Эль-Стаури - тот самый эльф, который перемещался на Землю. Это я выяснил чуть позже, когда ко мне пришел Вэллинтайн. Из разговоров я понял, что человек - его звали Герман Милославский - брат моего первого гостя. В Эртан он заглянул в поисках Дана. Эльф вызвался ему помочь. И в очередную встречу у них родилась идея, которая привела меня в восторг своей необычностью. Сам бы я никогда такого не придумал. Они решили организовывать в Эртан экскурсии из родного мира Милославского. Вернее даже не экскурсии, а игру. Я в эту игру сразу включился.
"Очередная развилка судьбы", - вспомнил Лэйо. Не решись он тогда подыграть Советнику и Милославскому, ничего бы не случилось... наверное. Но так хотелось почувствовать себя настоящим творцом жизни. Почти как отец.
А кроме того - в этом Лэйо не желал признаваться даже себе - было невыразимо приятно блеснуть мастерством перед Вэлькой. Об этом не говорили вслух, но Лэйо знал: даже его собственные родители считают наследника Дома Эрра более талантливым, чем их младший сын.
- В контакт я по-прежнему не вступал, но когда в Эртане стали появляться первые люди-игроки, я создавал для них тела. В какой-то момент, когда этот процесс начал отнимать слишком много внимания, я навесил на алтарь самоподдерживающееся заклинание, которое без моего вмешательства создавало тела для новых игроков.
По залу снова пронесся шепот.
- Создавать подобные заклинания тебя тоже научил наставник Арно? - вкрадчиво осведомился Хранитель.
- Нет... я сам научился. Подсмотрел в одной папиной книжке.
Лэйо бросил виноватый взгляд на отца. Входить в библиотеку Младшему Наследнику дозволялось исключительно в сопровождении наставника. Но князь Га'Эрта ничем не выдал своего недовольства.
- Честно говоря, я не думал, что игра продлится долго. Местные жители невзлюбили пришельцев и набрасывались на них порой без всяких причин, едва заметив голубой камень на лбу. Я полагал, что Милославскому это быстро надоест. Но он оказался талантливым дипломатом, и постепенно сумел создать положительный образ кхаш-ти.
В зале раздался смешок. Лэйо настолько привык называть Игроков "кхаш-ти", что не разу сообразил, что в этом забавного.
- A'Khash-ati, тот, кто пришел незванным, - так Игроков первое время называли в Эльфийском Совете. Но эльфы не решились уничтожить пришельцев. Милославский поставил Игрокам условие: никаких нападений, применять оружие только для самообороны, а убивать людей без повода и оправданий эльфы не могли. Потом, когда к незванным гостям привыкли, Милославский договорился о сотрудничестве с правительством одного из Эртанских государств. Я не следил за переговорами, но подозреваю, что он продал несколько технических секретов из своего мира.
- Тебе это не показалось неправильным?
- Нет. Ну... да, немножко, - Лэйо пожал плечами; это было меньшим из того, что его заботило в то время. - Все равно в дело пошла только та информация, к которой эртанская промышленность и наука были готовы. Взять, к примеру, огнестрельное оружие. Советник попытался втайне от Милославского изготовить партию пистолетов, и убедился, что это настолько дорого и трудоемко, что не оправдывает тех преимуществ, на которые он рассчитывал.
- Неужели тебе не приходило в голову, что ты делаешь что-то неподобающее?
- Приходило, конечно, - мальчик вздохнул и опустил голову. - Постоянно. Но... понимаете, это было так захватывающе... Как будто книжку читаешь. Целая эпоха разворачивалась на наших глазах. Я обещал себе, что еще чуть-чуть - и все. Я ведь действительно утешался мыслью, что могу все это прекратить почти мгновенно - просто уничтожить свое заклинание. Все созданные тела при этом должны были исчезнуть, а сущности - вернуться в родной мир. И вот наступил момент, когда я действительно решился его уничтожить.
- Что натолкнуло тебя на эту мысль?
- Я впервые заподозрил, что Советник ведет нечестную игру.
- Разве это не было очевидно с самого начала?
- Не для меня. Я... жалел его. Действительно, некоторые его методы казались мне сомнительными. Да и сам Советник, если честно, не был симпатичен. Но я считал, что даже такой, он заслуживает сочувствия. Понимаете, он ведь был изгнанником, вынужденным скрываться от сородичей. Только представьте, каково это - быть обреченным на одиночество, когда впереди - вечность?
Мужчина в радужной мантии усмехнулся уголками губ, и мальчик с запоздалым раскаянием сообразил: уж кому-кому, а Верховному Хранителю это известно лучше многих.
- И кроме того, до поры до времени, - торопливо продолжил Лэйо, - слова Советника не расходились с делом. Он действительно поддерживал Милославского советом и магией, помогал ему освоиться в мире. А потом я заметил, что Эль-Стаури вербует себе сторонников из молодых эльфов. Тогда я не знал его целей, но то, что он скрывал это от Милославского, заставило меня насторожиться. Я решил наконец-то уничтожить свое заклинание... и не смог. Тот способ, на который я рассчитывал, не сработал. Как раз в этот момент вернулся Энриль, и мне пришлось все ему рассказать. Риль объяснил, что для контрзаклинания существует список ограничивающих параметров, который занимает целый отдельный том, и если я не учел их при создании, он не в силах помочь... Мы стали вместе думать, как исправить положение. К тому времени уже стало понятно, зачем Советник все это затеял: он начал убеждать Милославского собрать Звезду. А потом в Эртан перенеслась Юля - дочь дочери Энриля. Тогда - наверное, впервые - мне стало по-настоящему страшно. Ведь с участием носителя нашей Силы можно было воссоздать Звезду даже без кристалла-посредника. Я уже был готов звать отца. Но Риль сказал: "Подожди. Давай посмотрим, это может быть к лучшему." И мы стали смотреть.
***
Когда свет снова вспыхнул, Дан обнаружил, что они стоят на лесной тропинке. Солнечные лучи пробивались сквозь вершины сосен, мягко отражались от янтарных стволов. Пахло нагретой смолой, хвоей и вереском. Ветер звенел в кронах, но внизу было спокойно.
Девушка огляделась с восторженным изумлением.
- Это ты сделал?
- Что?
- Только что дорога шла среди полей. И вдруг раз! -неопределенный взмах рукой, - и сосны! Я так не умею.
- Там жарко, - невпопад пояснил Дан. - У тебя щеки обгорели.
Он и сам не знал, как это у него получилось. И у него ли?
- Ой. - Юля приложила тыльную сторону ладони к лицу. - И правда. Я не заметила.
Шли молча. Первое время Дан настороженно прислушивался к ощущениям, ожидая подвоха со стороны Дороги, но опасности не чувствовал. Ему впервые пришло в голову, что, возможно, Дорога предстает такой, какой ты ожидаешь ее видеть: гостеприимным домом или полной опасностей тернистой тропой. В прошлый раз он боялся. Даже не помня своей цели, боялся - не найти, не успеть, не добраться. Сейчас его цель шагала рядом - легко и бесстрашно, словно каждый кустик и каждый изгиб тропинки был ей знаком.
Дан не жалел о своем выборе, но не отпускала какая-то смутная тревога, словно позади он оставил что-то важное.
Постепенно стемнело. Интересно, холодно ли здесь ночью, с некоторым беспокойством подумал Дан. И словно в ответ на его мысли между стволами - чуть в стороне от тропы - показался огонек.
Девчонка лет двенадцати деловито помешивала ложкой в котелке. Отблески пламени играли на ее волосах - светлых и невесомых, как тополиный пух. Дан шагнул в круг света.
- Здравствуй... Эль.
- Здравствуй, - девочка кивнула - приветливо и обыденно, будто близкому знакомому, с которым вчера расстались. Бросила взгляд на его спутницу. - Я вижу, ты нашел то, что искал.
- Нашел. Твой амулет здорово помог мне. Спасибо. Только я не могу его вернуть. Он... потерялся.
- Не страшно, - Эль лукаво улыбнулась. - Это был не амулет.
- А что?
Девчонка пожала плечами:
- Просто монетка на шнурке. Ты сам всего добился. Я же говорила: верь себе.
Дан ошеломленно уставился на нее, не зная, злиться ему или смеяться. С одной стороны, было досадно, что его провели, как мальчишку. С другой - эта ложь, как ни крути, спасла ему жизнь и помогла дойти до цели.
- Есть хотите? - как ни в чем не бывало спросила Эль. - В сумке - там, за бревном - хлеб и сыр. Возьмите сами, я не могу отойти.
- Спасибо, - Юля села на бревно, наклонилась за котомкой и вдруг умиленно заулыбалась: - Ой, славный какой. Брат?
- Дочь подруги, - пояснила Эль, одной рукой высыпая в котелок щепотку ароматной травы, другой продолжая помешивать. - Сильвары. Она скоро вернется.
Дочь Сильвары? Дан очнулся от раздумий и с любопытством заглянул за бревно. На кожаной куртке, завернутый в пестрое одеяльце с разлохмаченными краями, посапывал младенец месяцев четырех-пяти от роду.
- Ничего себе! - не удержавшись, присвистнул Дан.
Для него с момента встречи с девушкой в бежевом платье прошло немногим больше трех месяцев. Ну ладно, может быть, четыре - он плохо запомнил свое путешествие по Дороге. А ее дочка успела уже не только родиться, но и подрасти!
- Тише, - укоризненно сказала Юля. - Разбудишь.
И как будто услышав ее слова, девочка завозилась в одеяле, закрутила головой, сморщила личико и вдруг, не открывая глаз, оглушительно заревела. Дан вздрогнул от неожиданности. Где-то справа раздалось переполошенное хлопанье нескольких пар крыльев - похоже, резкий звук вспугнул целый выводок.
Эль, продолжая помешивать в котелке, обернулась к Юле:
- Возьми Данку на руки, пожалуйста. Она быстро успокоится, - и чуть виновато добавила. - Есть, наверное, хочет. Что-то Силь задерживается.
Юля вручила Дану котомку с продуктами, подняла малышку на руки и отошла с ней подальше от костра, тихонько бормоча что-то ласково-бессмысленное про ушки и носик. Девочка еще покричала немного - уже без прежнего энтузиазма - и затихла.
Нарезая хлеб, Дан невольно прислушивался к Юлиному воркованию и неожиданно поймал себя на том, что улыбается. Все это было каким-то противоестественно нормальным - словно бы и не сидели они у чужого костра в незнакомом лесу по дороге из ниоткуда в никуда. И совсем не вязалось с образом отчаянной девчонки, бесстрашно шагающей навстречу опасностям и приключениям.
Сзади воцарилось молчание - только ветки изредка похрустывали под Юлиными ногами. Дан обернулся.
На мгновение ему показалось, что ребенок как-то неуловимо изменился: волосы потемнели и лицо вроде стало немного другое... впрочем, кто их разберет, этих младенцев, они все похожи. Но волосы точно были светлее! Дан чуть наклонился, позволяя свету костра упасть на ребенка. Нет, все в порядке. Просто игра освещения.
Юля бережно уложила девочку обратно на куртку, подоткнула одеяло под спину. По расслабленному личику скользнула сонная улыбка - и Юля улыбнулась в ответ, неосознанно, почти рефлекторно, как мать улыбается своему ребенку.
Дан замер, пораженный внезапной догадкой. До него неожиданно дошло, о каких планах говорил Советник и почему перепугался, когда Юля едва не воткнула в себя кинжал. Почему Алана согласилась помочь, взглянув на Юлино бездыханное тело. Не только согласилась, но и уговорила надменного, презирающего смертных архимагистра Аль-Канаро. Его, Дана, красноречие, тут совсем ни при чем.
Но ведь он уже сделал свой выбор. Даже если бы можно было вернуться... это бессмысленно. Алана наверняка все рассказала, и магистр Астэри снял заклинание, поддерживавшее жизнь в Юлином теле - оно слишком энергоемко, чтобы подпитывать его Силой просто на всякий случай.
Наверное, у него было страшное лицо, потому что Юля вздрогнула, столкнувшись с ним взглядом.
- Что с тобой?
Но путь назад может быть не только в пространстве, но и во времени, ведь время - это часть Дороги, а Дорога ведет туда, куда тебе нужно придти.
- Если ты не вернешься, он умрет, не родившись.
Только одного желания мало. Нужна вера.
- Кто?
А веры у него в достатке.
- Наш сын.
***
Верховный Хранитель снова - в который уже раз - поднял руку, призывая публику к спокойствию. На этот раз ждать пришлось долго. Рассказ Энриля - история его запретной любви - вызвал бурю эмоций в зале. После Слушания ее будут обсуждать явно не один Вздох.
- Вэллинтайн, Младший Наследник Дома Га'Эрта, готов ли ты отвечать на мои вопросы?
Вэлль старался держаться спокойно, очень старался, но Лэйо видел, как дрожат его пальцы, слышал судорожное, прерывистое дыхание. Лэйо снисходительно улыбнулся про себя. У них с Вэлькой был давний спор: он, Лэйо, утверждал, что наследник князя должен быть бесстрашен, Вэлль возражал, что главное - это благоразумие. Однако сейчас, похоже, друга оставила не только храбрость, но и разум. Ведь очевидно, что на нем вины нет, и максимум, что ему грозит, - это взбучка от отца. Тоже приятного мало, но все-таки не Пустые Миры... Чего так дрожать? Поучился бы у кузины Альтерры - она свою часть истории изложила так, что даже Лэйо заслушался, а в задних рядах начали аплодировать. Неужели Рыжей все нипочем?
- Странно было бы ожидать иного от Эрра, правда, отец? - нарочито громко пробормотал Старший Наследник Даэнавэра.
Темный князь не поддержал разговор, но никто не усомнился в том, что он разделяет мнение сына.
- Что ж, у тебя есть такое право, Вэллинтайн, - кивнул Хранитель. - Ты можешь сесть.
Вэлька опустился (точнее было бы сказать - обессилено упал) на скамью. Лэйо ободряюще тронул друга за руку. Пришлось постараться, чтобы на лице не отразилось разочарование. Разве это первый раз, когда Вэлька струсил? В конце концов, дружба в том и заключается, чтобы принимать друзей такими, как есть, со всеми недостатками. Наверное, Вэлль прав: сейчас ему действительно благоразумнее было бы промолчать. Да и он, Лэйо, уже принял решение всеми способами выгораживать друга, чтобы тот избежал ссылки... Но было почему-то обидно.
- Мы собрались здесь, чтобы определить степень вины и меру наказания для трех наследников Великих Домов и леди Альтерры из малого Дома Эррато, - произнес Хранитель. - Смертные и Перворожденные не подвластны нашему суду. Однако, обладая свободой воли, они сыграли значительную роль в этом деле. Для воссоздания полной картины я поручил эмиссару Рэнатару расследовать мотивы и действия еще двух участников: Германа Милославского и Кэрнахэля Эль-Стаури, упомянутого как Советник.
Портал снова вспыхнул. Еще один мужчина в радужной мантии шагнул в зал и опустился на колени, склонив голову. Длинные медно-рыжие волосы упали на лицо, но эмиссар не сделал попытки их поправить. Застыв коленопреклоненным перед Верховным Хранителем, он, казалось, не замечал происходящего вокруг.
Лэйо украдкой покосился на Альтерру. Девушка скользнула по новому участнику слушания равнодушным взглядом и снова отвернулась.
Наставники прочно вдолбили в голову юному воспитаннику: у служителей Равновесия нет рода и нет родных. Будь Лэйо чуть младше, он бы никогда не узнал родового имени эмиссара Рэнатара. Будь он чуть старше - и взрослые остереглись бы обсуждать при мальчишке такую щекотливую тему. Но они с Вэлькой тогда были слишком малы - и две Великие Княгини не обращали внимания на малышей, возившихся здесь же, в гостиной. Лэйо помнил, как кривились в презрении красивые тонкие губы княгини Эрра, когда она рассказывала маме про "неблагодарного щенка Рэнни". И как плакала за портьерой Альтерра, думая, что ее никто не видит. Конечно, тогда Лэйо ничего не понял. Только став много старше, он сообразил, что "неблагодарный щенок", который променял покровительство Великого Дома Эрра на "павлиний наряд равновесников", и есть Рэнатар, старший брат Рыжей.
- Рассказывайте, эмиссар, - приказал Хранитель.
Рэнатар поднялся с колен, сделал шаг назад - так, чтобы его лицо было видно и Хранителю, и обвиняемым, и зрителям.
- Младший наследник дома Га'Эрта, упомянул, что Эль-Стаури был изгнанником, - начал эмиссар, ни на кого не глядя, - но это не совсем верное определение. Он считался погибшим, причем свою смерть инсценировал сам. Если бы Советник решил вернуться к сородичам, его бы действительно изгнали - теперь уже с позором, как лжеца и клятвопреступника, и вернуться во второй раз было бы значительно сложнее. Эль-Стаури решил овладеть мощью одного из Изначальных Артефактов, Звезды Четырех Стихий, и вернуться не просителем, а владыкой.
Советник изучил всю доступную информацию о Звезде и особое внимание уделил последнему упоминанию об артефакте - истории Гэлленира Фар-Эстеля. Он собрал все, что было возможно - слухи, сплетни, случайную информацию, изучил каждый камень на руинах замка Эстельмарэ. Чтобы было удобнее, он даже поселился в этих руинах. Место считалось проклятым, и его никто не беспокоил.