Семкова Мария Петровна. 12. Интеграция и Анимы, и Анимуса

Ущербность однополого Эго

Эго мужское и Эго женское неполно, нестабильно, нуждается в том, что дополнит его. Поэтому становится жадным, поглощающим, очень опасным - хочет проглотить иное и лишить его свойств. Видимо, сам такой Эго-комплекс очень боится быть уничтоженным и потерять иллюзию цельности, полноты, неизменности и всемогущества.

Для бисексуального эго мужское и женское относительны и дополняют друг друга. Нерешенной остается проблема - будут ли они функционировать одновременно или последовательно, и тогда это сказывается серьезными кризисами идентичности.

Выбор

Существуют возможности и чрезмерной свободы - идетифицироваться с Анимой/Анимусом или проецировать их содержания? Возможна двойная проекция (алхимическая свадьба, например), но возможна ли двойная идентификация - если да, то как это делается во времени и что происходит с личностной идентичностью и памятью?

Ряд зеркал

В ходе сказки развивается не только протагонист, но и его архетипические оппоненты. Например, вдруг осознается существование грозного и архаичного Анимуса Анимы. Назревает противоречие, которое нельзя разрешить однозначно ни в художественном произведении, ни в жизни: в психике существует Персона своего пола в паре с Анимой или Анимусом - или же пара Анима - Анимус? Выбор за личностью.

Диалог и идентификация

С персонажами своего пола, особенно Анимой и Анимусом, трудно соблюсти границы - то идентифицируешься с ними, то вступаешь в диалог. Таково отношение героев Майринка с теми персонажами, в чьей шкуре они на время оказываются - с Атанасиусом Пенратом ("Голлем") и Джоном Ди ("Ангел Западного окна"). Содержания Персоны и Тени тоже весьма трудно вступают в диалог.

С символами Духа и Самости несколько проще: чтобы идентификация была затруднена, они выступают в нечеловеческой форме (животные, числа, геометрические фигуры...), отличаются от Эго-комплекса по статусу (король), по возрасту (старец или ребенок).

Одновременная констелляция Анимы и Анимуса

Если серьезно задуматься о такой возможности, подымутся важные вопросы.

-- Возможна ли одновременная констелляция Анимы и Анимуса?

-- Если да, то какие сказки есть об этом?

-- Не сказки ли это о божественных разнополых близнецах, солнце и Луне?

-- Не говорят ли эскимосские мифы о превращении инцестуозных сиблингов в светила о невозможности или, скорее, крайней нежелательности такой констелляции?

-- Или это сказки о том, что для Персоны одного пола уже готова Персона другого пола?

-- Об изначальной бисексуальности психики - но какой психики? индивидуальной или коллективной?

Триада

Отношения героя сказки с Анимой и Анимусом очень напоминают эдипову триаду, с тем только отличием, что герой женится на принцессе и убивает своего противника. По мнению М. Балинта, триадные отношения гораздо прогрессивнее диадных (мать - младенец). Похоже, что герой, побеждая в такой ситуации, снимает потребность играть и в дальнейшем по эдиповым правилам.

Если же изначально в сказке сильной мужской фигуры не было, то отношения пары складываются неравноправно, и женское овладевает мужской психикой. В качестве примера можно привести интерпретацию Н. Шварц-Заланта истории о Кибеле и Аттисе (в его книге "Нарциссизм").

Бисексуальная гармонично сбалансированная коллективная психика - это до сих пор не созданный ни в одной культуре идеал. В переломные моменты истории коллективные модели психики кардинально изменяются, и эти изменения отражаются в мифах. Например, такая перестройка произошла примерно в 12 - 14 веках н. э. в Индии, в связи с мусульманскими завоеваниями. Эти изменения нужно было мифологически осмыслить, чему и был посвящен огромный эпос "Калки-Пурана". Нас интересует только тот фрагмент, что связан с изменением модели коллективной психики.

"Калки-Пурана"

Калки женился на Падмавади. Она назвала его мужем Лакшми. Здесь Анима героя поляризована на земную и вечную, божественную - и именно земная ее ипостась открывает герою секрет о его небесной возлюбленной. Видимо, отношения с Анимой не моногамны.

В этот момент проблема Анимы осознается. Поскольку небесная ипостась Анимы пребывает латентно, то возможна проекция на возлюбленную. Возможно, Падмавади, поскольку она женщина. смогла признать божественность Калки не в нем самом. а в его внутренней возлюбленной. Из пары, стабильной, сформировалась динамичная триада - мужское ядро и два женских образа. Отсутствуюшая Лакшми придает этой троице огромную динамичность. Обратный вариант - нивхская сказка о том, как герою в путешествии на небо помогала его жена-лисица. Когда его небесные дела были успешно завкончены, он вернулся домой и взял себе в жены земную девушку.

После свадьбы Калки посетил остров брахманов, которые превращены в женщин. Омывшись в р. Рева, они стали мужчинами (гл. 10 "Калки-Пураны"). Остров - пространство изолированное (теменос), а брахманы - это олицетворение высшей духовности той культуры; но их духовность и возвышенность пока что не индивидуальна, а традиционна, ведь брахманов на острове много. Видимо, речь идет об изменении духовной установки после интеграции Анимы. Во-первых, превращенные брахманы напоминают об опасности одержимости Анимой - если она не отыщет связи именно с Я мужчины и он не будет ответственным в отношениях с нею. Во-вторых, женственность брахманов может отражать принимающую, любящую. пассивную установку мужчины по отношению к Анимусу (либо Духу). Только тот. кто в контакте с Анимой, может вырасти из этих менее зрелых отношений. Мужское Я должно соблюсти баланс между влияниями Анимуса м Анимы. Если этого не будет, то маскулинность окажется подавленной, изолированной и не будет развиваться.

Буддисты стали воевать с Калкином. Они привели к нему Майю, богиню иллюзий. Она приняла свой истинный образ, Лакшми (Прелести) и, узнав в Калки своего супруга Вишну, влилась в него (гл. 14). Религиозная война за возрождение Духа может быть изображением отношений с теневым (и в данном случае коллективным) Анимусом мужчины. Этот Анимус, как и злые духи, по приказу которых принцессы губят женихов, может манипулировать Анимой. Именно влияниями Теневого Анимуса становится возможен контакт героя и его Анимы. Теперь мы имеем уже четверицу: Лакшми-Вишну и Калки-Падмавади, но она сведена к единице, так как Падмавади далеко, Лакшми влилась в Вишнук, а Вишну и Калки - одно. Интеграция психики завершилась.

В 20 веке, особенно время модерна, тоже происходило быстрое и мощное изменение коллективных психических структур. Именно тогда возродилось переосмысление старых мифов, которое сейчас привело к тому, что в мифы играют, с ними экспериментируют - создают что-то, подходящее для человека в совершенно новых мировоззренческих условиях.

Книги Г. Майринка, крупного писателя того времени, с интересом и пользой читают до сих пор. Нам понадобится интерпретация образа главного героя его романа "Голем", Атанасиуса Перната.

Атанасиус Пенрат

"Голем" Мейринка оказался историей о формировании пары Анимус - Анима из первоначальной коллизии Тени и Анимы. Анима выступала во многих формах, основной проблемой была проблема выбора истинного ее образа. Верный выбор - то ли причина, то ли следствие того, что идентификация повествователя с Пенратом была прекращена и создалась вечная пара Атанасиуса и Мириам. Почему такая пара формируется у Майринка через смерть, как и в "Ангеле Западного окна"? Не очень ясно. Может быть, такое острое развитие как-то связано с аффективным взрывом и последующим опустошением.

Кто "консервирует" психику, а кто способствует ее развитию:

взаимные влияния Анимы и Анимуса

Когда Анимус персонажа (пока не важно, мужчины или женщины) делает все, чтобы психика оставалась неизменной, то Анима подстегивает ее к развитию - и наоборот? На первый взгляд, это верно для сказок о психике женщины. Например, в "Амуре и Психее" Амур запрещает узнавать, кто он такой, и избегает глубоких отношений. Афродита, его мать, играет роль Анимы героини и подвергает ее испытаниям. Афродиту считают материнской фигурой - но она мать сына, а не дочери, и аналогична по функциям сказочному тестю, который испытывает зятя. В сказке о том, как Василиса просила огонь у Бабы-Яги, ее отец слаб, а материнские влияния расщеплены - есть покойная хорошая мать, негативная мачеха с не менее противными дочерьми, есть и амбивалентная Баба-Яга. Кстати, Баба-Яга - это мать сыновей Ночи, Заката и Дня, но опять-таки не дочери. (Когда сказка с про Бабу-Ягу касается инициации мальчика, то у старухи есть глупая и доверчивая дочь; видимо дети Бабы-Яги воплощают некоторые вспомогательные функции этого архетипического образа - в инициации юношей и девушек разные). Может быть, это образ могущественной женской Анимы, компенсирующий материнскую депривацию и негативные аспекты материнского комплекса?

Если речь идет о сильном позитивном Анимусе женщины (например, в образе доброго к ней царя), то женский аспект психики становится теневым. Его может воплотить злая мать царя Это Анима царицы, как Афродита по отношению к Психее? не совсем, так как свекровь не контактирует с невесткой, а манипулирует собственным сыном. Эти негативные содержания, но более молодые и человечные, воплощает и злая сестра - олицетворение Тени героини.

Сильная и властная коллективная Тень, обладающая собственным мировоззрением, этот злокозненный архетипический противник - не просто Тень, но негативный Анимус мужчины или Анима женщины. Надо ли так ограничивать Тень в ее полномочиях?

Если Анимус женщины силен и негативен, то ни о каком феминном ресурсе речи не идет, он заблокирован. Плененную принцессу почти во всех сказках освобождает маскулинный герой.

Но есть и исключения - например, история Амура и Психеи. Психея получает задания от самой Афродиты и контактирует именно с женскими персонажами - с нею самой, С Персефоной, с рабочими муравьями и тростником; а вот контакт с мощной маскулинностью в образе баранов и горы ей запрещен. Может быть, что сильная амбивалентная Анима компенсирует и слабость зависимого от материнских влияний, связанных с Анимусом, и убийственные противоречия материнского комплекса.

Влиятельная, хитрая, красивая и творчески одаренная Анима мужчины может прятать за собою еще более могущественный и, как правило, негативный Анимус. Таковы и сказка о Горном Тролле, и наша родная "Царевна-лягушка". Василиса талантлива и независима, в отличие от принцессы-марионетки - но и Кащей Бессмертный ужаснее Горного Тролля.

Обязательно ли приносить влияния Анимы в жертву Анимусу или наоборот? Можно ли сохранить контакт с обоими? Часть творческой истории Михаила Врубеля была посвящена именно выбору, а последствия его оказались крайне опасными и в то же время очень продуктивными и важными.

Врубель и Демон

Если бы Врубель решил от него дистанцироваться, то образ Демона воплощал бы Тень - скорее, коллективную Тень образа художника. Но Врубель понял этот образ как собственную духовную задачу и как устрашающую тайну, и Демон, написанный поверх женского образа, стал воплощение личного духа художника. Демон обращался лично ко Врубелю и стал образом его Анимуса (получается, что Анимус мужчины достаточно зыбок и подвижен, в отличие от женского, и его существование зависит от выбора мужчины).

Так же ангел вступает в борьбу с Иаковом.

Каковы возможные функции этого демонического Анимуса?

-- С его появлением живопись Врубеля достигает расцвета и обретает лицо. Возникает синтез прежде относительно самостоятельных элементов его стиля - плоскостного, орнаментального и реалистичного. Рождаются живописные живые кристаллы и мерцающие мазки.

-- Это Демон - задача. Как задача, не поддающаяся решению и точному воплощению, он становится противником и стражем, "раскусив" которого, можно что? постичь истину? Примерно такова и Сфинкс, что испытывала Эдипа у входа в Фивы. таков Привратник у Ф. Кафки в романе "Процессе", таков Варнава в романе "Замок". Неподвижный проводник, пока не ставший настоящим проводником. Наставник для слепого ученика. Враг.

-- Он ангельской, духовной природы. Упорядочивает, относится к иерархиям высших сил (если это Серафим) или отвержен, не имеет в ней места, как лермонтовский Демон.

-- У Демона андрогинная внешность. Может воплощать и Аниму, так как Врубель называл его душой (или же это связано с нечеткостью разделения души и духа в русской культуре). Серафим совершенно андрогинен и писан с Забелы-Врубель.

-- Поскольку он похож на женщину и обретает феминные свойства души, то станет конкурировать с Анимой. Сначала демоническое проявилось в портретах цирковой Амазонки. Потом отделилось и воплотилось в образе Демона (написанного поверх женского портрета). Противостояние духа и души или мужских и женских духовных сущностей с гибелью женского в итоге - тема "Демона" Лермонтова, важного для Врубеля произведения. Демон, сам того не желая, уничтожает душу, которую любит. Он стремится к полной отделенности. Женские образы, связанные с Анимой, появились у художника прежде, чем Демон. Будущая жена, актриса Забела, воплощала собою то состояние Анимы, что связано не с духом, а с природными силами. Или, сложнее, связь с архетипом Духа была неявной, поскольку образы ее героинь создавались композиторами, и именно композитор воплощал Дух и все происходящее в спектакле, а сам оставался невидимым. Значит, героиням Забелы доставались те области души, которые еще не вочеловечены - и уже находятся в русле эстетики и духовности. Не та ли это сестра, которую брат-шаман архаичных превращает в реку и/или неисчерпаемый запас источников пищи? Если так, то не дочеловеческая при рода душе навязывается искусственно и в соответствии с модой. Образ Царевны-Лебеди очень грустен - крылатая в воздухе, на земле она неуклюжа и не может обойтись без оперения. Это пленная душа, душа, которая становится только ресурсом для духовности.

-- Демон смотрит глазами Врубеля. Это значит, что он овладел душой художника - вплоть до взгляда, основного творческого инструмента. Врубель стал одержимым, и задача Демона не может быть разрешена, его сущность невозможно увидеть одержимым взглядом. Такой взгляд в себя чужими глазами и одновременно не в себя вызывает ужас, и все способы познания рушатся. Здесь мы можем привлечь для сравнения эпизод из новеллы "Песочный человек" - все тот же эпизод о чтении ужасной и невнятной поэмы. В "Поэме" глаза провалились в грудь - чьи глаза? в чью грудь? или понятие "чей" исчезает вообще? Все очень логично. Демон восстал и победил душу. Смысл этой победы не осознается и остается тайной, он логичен, страшен и скучен.

Демон в триптихе "Фауст"

Центр: Маргарита, почти растительный образ, душа весеннего цветения. Она похожа на жертвенную королеву Мая, которая должна быть обесчещена и убита (см. фильм И. Бергмана "Девичий источник"). Именно это и происходит с Маргаритой. Черный печальный Фауст справа - он скорбит и обречен потерять в этих отношениях свободу действий. А Мефистофель - слева - не Демон, это обыкновенный черт. Его образ наиболее трафаретен, и ангельскую двойственность он потерял (так же пошл, как и образы двойников, воплощающих черты и Тени, и Персоны). Триптих был создан художником во время медового месяца. Вероятно, создание картины - своего рода защита: для собственной души и для психики молодой жены. Если так, то растительный облик Маргариты означает полную потерю всего, что касается осознанности, в творчестве.. Связь с демоническим расторгается, и оно обрушивается в область обыкновенной чертовщины. Демон этого не потерпит. И, теряя демноическое обличие, Анимус расщепляется: часть уходит в тень (обесцененный черт) другая овладевает художником (он видит, что у Демона его собственные, Врубеля, глаза). Триптих "Фауст" выглядит так, как если бы Фауст и Мефистофель охотились на Маргариту и держали ее в плену - сама ситуация выбора в пользу или Анимуса, или Анимы отвергается. Кажется, что художник выбрал Аниму (но она теряет зрелость), и на самом деле он становится союзником своего негативного Анимуса. Есть и та часть, что стремится все охватить, написать, преобразовать, упорядочить. Демиург, похожий на злодеев-контролеров из современных сказок, которые хотят подчинить себе мир и усовершенствовать его по своему разумению.

Но отнюдь не всегда приходится отвергать одни влияния ради других.

Одновременное присутствие и Анимы, и Анимуса

"Божественная комедия"

В песни 33 "Чистилища" ("Божественная комедия" Данте Алигьери) имеется очень краткий эпизод, в котором Беатриче велит Данте следовать за собою (п. 33, строфа 13, лучше читать в переводе М. Лозинского). Данте следует за нею, его сопровождают поэт Стаций, сменивший проводника Вергилия в Земном Раю, и женщина, чье имя будет названо после (Метальда), встретившая Данте. Итак, за Беатриче следует триада, в которой есть и мужской, и женский аспекты для Я поэта. Такая триада существует недолго, лишь пока Данте не промоет глаза водой реки Эвнои, и потом распадется - Данте и Беатриче будут следовать дальше только вдвоем.

Триада существовала совсем недолго - распалась. Да и образность в конце "Чистилища" как бы выдохлась, потеряла силу - и вместо полнокровной символики Ада мы оказались в царстве аллегорий, которые нас теперь сильно за душу не трогают и требуют пространных комментариев. Кто такой Стаций, например. Или что означает колесница. Вероятно, дело в том, что в Аду и Чистилище Данте был пассивен, не знал, как себя вести, его охраняли, за него решали (это мнение совпадает с мыслями работы О. Мандельштама "Разговор с Данте"). В раю он должен стать субъектом и проходить испытания сам. Видимо, превращение в субъекта и было той необходимостью, что заставила появиться Стация и Метальду и спасти Данте от невыносимой тревоги.

Вероятно, такая триада не может существовать изолировано, и Я после ее распада рискует остаться опустошенным. Здесь распада и пустоты не будет, так как образ Беатриче несет в себе и влияния Анимы, духовно очень высокой и девственной, незрелой, и женской Самости - поскольку этот образ лишен сексуальности и материнства, то однозначным образом Самости он, по современным представлениям, быть не может. В образе Беатриче есть и влияния архетипа Духа, так как она становится проводником по Раю.

Беатриче называет Данте братом, и это, скорее, обращение равной к равному, пары, Анимы, чей образ только духовен. Когда колесница, увозящая возлюбленных в Рай. отрывается от земли, то преврашщается в апокалиптического зверя. и на земле остаются Гигант и Блудница - это грандиозная теневая пара, компенсирующая духовный характер брака Беатриче и Данте.

Но Беатриче имеет и характер Самости - он по-настоящему величествен и превосходит все женские образы поэмы; кроме того. ей предшествуют семь жен. символизирующих добродетели (песнь 32 "Чистилища"). И как образ Самости она возможна лишь для Данте, в отношениях с ним - ведь эти чудесные жены следуют друг за другом не семеркой, а образуют две группы: богословских добродетелей - их три (вера. надежда, любовь) и естественных - их четыре. Триада традиционно считается мужским символом, а четверица - женским. Но в "Божественной комедии" получается перевертыш: три добродетели присущи Беатриче, а четыре - ее возлюбленному. Либо таким образом, обменом смыслов, еще более значимыми становятся отношения совершивших сакральный брак, и тогда символом Самости становится не только Беатриче, но и ее отношение к Данте, и их взаимность (при этом он не теряет своих человеческих границ и не обижается на огромную разницу в их духовных масштабах.

"Сказки Гофмана", посмертная опера Оффенбаха

Сначала Дьявол (Магнетизер) и Муза не вступают во взаимодействие, лишь одновременно присутствуют. Муза переодета в мужское платье, притворяясь другом Гофмана, и мы не знаем, для чего нужна ее андрогинность - может быть, для защиты от опасных влияний Анимуса - Дьявола. То, что Муза переодета, а Анимус так мощен и зловещ, есть следствие "загрязнения", заражения Анимы Гофмана влияниями Анимуса.

В первом акте второго действия певица Антония и Дьявол вступают в контакт. По сюжету, чтобы уберечь Антонию от смерти во время пения, петь ей запрещают и отец, и жених. Значит, если Я - женское, то образ Анимуса не имеет грандиозного и зловещего в такой мере характера, он нормально проецируется, при этом расщепляясь по оси Senex-Puer, и там не возникает конфликта, так как и страик, и молодой действуют заодно. Такой Анимус амбивалентен: ведь и жених. и отец, сильно ограничивая Антонию, в сущности, заботятся о ней и оберегают ее. Для мужчины же - Гофмана, главного героя оперы - Анимус очень влиятелен, страшен, уже не человечен.

Дьявол соблазняет Антонию петь, искусно смешивая в своих речах и правду, и ложь. Он - воплощение части творческой силы Гофмана (видимо, той. что создает странность, значимость и жутковатость его сюжетов и персонажей) и, в "Сказках Гофмана", организатор всего действия оперы, сквозная фигура, вокруг которой и влияниями которой строится связный сюжет. Становясь общим в этом действии и для Гофмана, и для Антонии, он - творческая сила, но и губитель, тот, кто истощает. Видимо, влияние его как мужского Анимуса, сохранение дьявольской грандиозности, и делает его столь опасным. он амбивалентен, как ему и полагается, но его амбивалентность здесь направлена на зло. Возможно. в человеческой части Анимуса Антонии, в образе ее отца, есть что-то и от заботливой матери.

Дьявол - общая фигура и для Гофмана, и для Антонии. Такой Анимус трудно спроецировать, удержать в определенных границах. И тогда Дьявол становится воплощением негативного Анимуса для всей группы людей, связанных близкими отношениями - Антонии, ее отца и жениха. Мужчины не осознают его влияний на себе: видят лишь. что Антония готова пойти на огромный риск и препятствуют этому. Их требования становятся все более категоричными и властными - этим возрастание властности себя и проявляет Анимус в обличии Дьявола.

Скажем больше - это воплощение Анимуса для всех персонажей оперы.

Пик третьего действия - сцена в борделе. Множество проституток означает, что содержания Анимы перестали быть дифференцированными, потеряли личностную значимость и теперь они только коллективны и поэтому пародийны. Это относится к той части Анимы, что связана с сексуальностью, но опасность измельчать и "коллективизироваться" грозит всем содержаниям. Новая возможность интегрировать содержания Анимы зависит от теневого Анимуса, чья власть еще более возросла - так как бриллиантом завладел Дьявол. анима расщеплена, и относительно сохранная ее часть, связанная с тонкой эмоциональной жизнью и творчеством, и раньше отмеченная влияниями Анимуса - чьим образом является Муза - становится посредником.

Дьявол и прежде имел черты Теневой Самости, отсекая и расчленяя амбивалентное содержание на несколько более однозначных, воплощенных разными персонажами - и вот, феминное теперь предельно раздроблено, так, что даже напряжение конфликта между сексуальным и "чистым" в Аниме пережито быть не может.

Если брак Дьявола будет заключен, то все, что относилось к чувственности и коллективности, будет отсечено, потеряет дифференцированность окончательно, попадет за пределы жесткой нарциссической границы. Это очень опасно. Остается Муза - воплощение лунного сознания Анимы. Это творческое сознание может создавать образы (в отличие от жутких и холодных сюжетов Дьявола), где есть надежда, фантазия и чувство, и эти образы будут или интегрирующими, или ресурсными.

И.А. Гончаров, "Обломов"

Для современного читателя фамилия Обломова - более чем говоряща. Облом - фрустрация, неудача; обломщик - например, сам Илья Ильич, постоянно разрушающий чужие ожидания своей пассивностью. Соблазнительно было бы считать говорящим и имя Андрея Штольца - имя переводится как "муж", а фамилия может быть производной от немецкого слова "гордый "

Жизнь Обломова сводится к фантазированию лежа на диване. Весь роман посвящен попыткам оживить Илью Ильича и тому, как он эти попытки успешно саботирует. Судя по воспитанию (см. сон Обломова), герой. инициатива которого тормозилась матерью крайне последовательно, так и остался ребенком; наиболее сильный соблазн для него - симбиоз с матерью, и в это состояние он и регрессирует. Действительность кажется ему скучной, неудобной и мешает ему. Вряд ли он переживает сильную боль - нет, он реагирует на нарушение привычного комфорта.

На него влиял в прошлом и влияет сейчас его друг Андрей Штольц. Это человек, воспитанный так, что деятельность ради деятельности приносит ему удовлетворение и является, кажется, единственным жизненным смыслом. Штольц поучает, помогает и пугает Илью Ильича, да он и сам ужасе от того, как живет его друг. Расшевелить Обломова очень трудно, и Штольц зовет на помощь своего друга Ольгу. оба, и Штольц. и Ольга - люди рассудочные, поэтому ее проще назвать другом, а не подругой. о страсти, нежности и романтике в их отношениях речи не идет. в какой-то степени Ольга - ученица Штольца. Следовательно, он имеет самое прямое отношение к содержаниям ее Анимуса. Эти отношения асимметричны, и основная власть принадлежит Штольцу. Ее душа еще спит, она еще не жила и не любила - поэтому быть подходящей кандидатурой для проекций содержаний Анимы быть не может. А у Андркея Штольца весьма серьезные запросы к ждуше и духовности - он воспитан матерью нга деяниях гепроев и произведениях романтического искусства. Пока эти возможности спят.

В отношениях Ольги и Штольца не хватает души, имеется дефицит влияний Анимуса. Где они будут искать их. увидим позже. Штольц может иметь значение носителя проекций Анимуса и для Обломова - обратим внимание, что идеи Штольца (именно как идеи, планы, которые нет необходимости воплощать) когда-то воспламеняли юного Илью. Когда Илья Ильич недолго был чиновником, на его службе не было возможности проецировать на кого-либо содержания негативного мужского Анимуса, и деятельность чиновника так и не наполнилась для него смыслом.

Обломов страстно полюбил Ольгу, но она, он понимает, еще не любит; ее чувство - это репетиция будущей любви, о чем Илья Ильич знает и принимает это. Но ему не хватает инициативы, он пасует сразу же при появлении необходимости решить практические вопросы перед женитьбой. Может быть, его останавливает характер чувств Ольги. В конце концов из проекта заключить брак ничего не вышло. Ольга ожила после этого, ей стало ясно, что любит она все-таки Андрея Штольца и выщла за него замуж.

Илья Ильич с облегчением остался один. это облегчение благородно, так как он знал, что недееспособен и не в состоянии реализовать брак. Сменив квартиру, он оказался у вдовы Пшеницыной. Эта женщина, полюбившая его, поступила так, что это попало в такт склонности Обломова регрессировать - это была вполне материнская опека. Эта пара была по-своему счастлива, и именно тогда Штольц решил, что Илью уже не спасти, и предоставил его своей судьбе. Скоро Обломов перенес один инсульт и скончался от второго.

Что означает этот треугольник "Штольц - Ольга - Обломов"? Если протагонист - это сам Обломов, то Ольга является носителем проекций его Анимы. Это видно по ее влиянию и по внезапности и силе его страсти. Штольц - носитель проекций Анимуса - его третьей фазы развития: такой Анимус увлечен властью и мирскими делами, довольно бездуховен. Заметим, что в романе много говорится о том, что Штольц деятелен и динамичен - но почти ничего о содержании его трудов и их смысле для России. У обоих странный образ жизни Обломова вызывает недоумение. Поскольку внутренне он невинен, каждый из этой деятельной парочки начинает вести себя так, как вынуждают их его, Обломова, проекции Анимуса и Анимы - побуждают, воодушевляют и воспитывают. Ольга-Анима позитивна, а Штольц-Анимус не столь однозначен - вспомним, что Илья Ильич страдает от любого давления на него. Пока оба занимаются оживлением Ильи Ильича, Ольга становится женственнее и живее - теперь Штольц может любить ее, а она в силах ответить на его чувства. Их отношения становятся симметричными и продолжаются в браке. Для Обломова это выглядит как священный брак его Анимы и Анимуса: отношения эти столь сложны, сильны, что для него недоступны. Он терпит крах, его жизнь опустошается, и уже ничто не препятствует его окончательному возвращению в материнское лоно. Может быть, именно эта его пустота так привлекательна для Пшеницыной. Она позволяет ему исчезнуть в ее заботе.

И не случайно, что примерно в это же время друзья Ильи Ильича оставили его в покое. Поскольку они теперь женаты, их отношения реальны, то необходимость расти, принимая на себя чужие проекции, отпала. Теперь они могут быть просто людьми, а Илья Ильич - образом, воспоминанием. Какое значение для них имеет образ Обломова? Это эталон прекрасного сердца и душевной чистоты. Этот образ становится таимым сокровищем, символом тех ресурсов, которые могут избежать опасности сделать их брак слишком деловым. Итак, это символ их связи. Возможно, что для Штольца Обломов является носителем некоторых проекций Анимы. Поскольку Ольга не любила Илью Ильича, а чувствовала в большей степени из-за долга перед Штольцем, можно предположить, что носителем проекций Анимуса для нее по-прежнему был ее будущий супруг. Образ Обломова для супругов Штольц имеет значение ребенка - но не грубо-прямлинейное и почти патологическое, поскольку не символизируется, как для вдовы Пшеницыной, а почти символическое, реализуемое в волевом решении и в действии - обратим внимание, что сын Обломова и Пшеницыной становится их воспитанником.

Вопрос об истине

Интегрировать в одно и то же время влияния и Анимы, и Анимуса очень трудно. Поэтому одному из них приписывается зло, тьма и ложь, второму же - ясность, цельность и истинность. Один из персонажей У. Берроуза рассуждает так: женское тело скрыто в себе, влажно и лживо; мужское - ясное и честное.

Даже такие проекции - это уже шаг вперед, но не отвержение и принесение одного в жертву другому. Там, где есть скрытая или явная бисексуальность, мы можем увидеть и попытки разрешения этой проблемы.

У. Бион первым, возможно, признал, насколько важно уметь помыслить ложь - если б она не превращалась в четкую мысль, такое содержание приняло бы форму, для осознавания недоступную, а для психики - травмирующую. Возможно, ложь имеет самое прямое отношение к Анимусу, и мужскому, и женскому. Анимус влечется мыслью, отвлекает ею сознание (от чего?), и в результате создается учение, которое можно счесть истинным или опровергнуть по субъективному выбору. Это не теоретические системы, создаваемые коллективно и свободные от личностей своих создателей (евклидова и неевклидовы геометрии, например). Имеется в виду учение, немыслимое без учета личности того, кто его создал - всегда возникнет соблазн счесть его фальсификацией.

Ученики, последователи и адепты обречены поддерживать эту "Темную Башню" - комментируя, дополняя и даже оспаривая - тут будет уместно вспомнить песню В. Высоцкого о колее. Должны сохранять или основные понятия системы, или авторитет учителя. Удачный вариант - поиск связей с иными подобными концепциями. Такова типичная паранаука, где принцип фальсифицируемости гипотез не работает.

Марина Цветаева, "Повесть о Сонечке"

В этом реквиеме истинными воспринимаются Сонечка и Марина. Завадский и Антокольский оказываются поддельными (и тоже образуют пару). Во второй части неподдельны Марина и Володя Алексеев. Но из Володи и Сони пары не получается - они расстались и оба сгинули: она в провинциальных театрах, он в Добровольческой Армии.

Сонеты Шекспира

Уилл - светлый, связанный с будущим и с вечностью, с желанием. Темная Леди - земная, прекрасная, разрушающая стереотипы красоты своим существованием, смертоносная.

Она отнимает Уилла у Уильяма, и вскоре Шекспир умирает.

Сходство функций Анимы и Анимуса

Подчас, особенно в обличиях стихийных духов, символы Анимы и Анимуса становятся неотличимыми. Что дает это сходство? Близость к объективной психике; и Анима, и Анимус и в мужской, и в женской психике выводят Я из изоляции. уничтожают незрелые феминные и маскулинные аспекты психики и иллюзию самодостаточной безопасности. в итоге Я становится способным вступать в контакты.

Они превосходят и реальное множество возможных партнеров, и само представление о сексуальности и власти. Реальные власть и сексуальное желание трудно описать, это символы. Нередко власть символизируется сексом, секс - властью.

Гипотеза о функциях Анимы и Анимуса

-- Если брать сказки о брате и сестре, то Анима и Анимус вмешиваются не одновременно. Вторжение содержаний Анимуса/Анимы выглядят обманчивыми, деструктивными или манипулятивными, какого бы пола ни был протагонист. Может быть. Анима и Анимус нужны для того, чтобы поляризовать незрелую психику по гендерному признаку.

-- Приписывание Аниме творческих интуиций, а Анимусу - жестких и иногда двусмысленных мнений - это упрощение. Может быть, такое естественно в неврозе. Аниме и Анимусу приписывается не только стиль познания и эмоциональных влияний, но и очень определенные содержания. Могут ли они мыслить себя? Похоже, нет - они только содержание и стиль мыслей. Мыслит, управляется с мыслями Я (У. Бион). Анима и Анимус определяют стиль познания и чувствования. взаимные влияния Анимы и Анимуса делают познание живым и ритмичным. часто ценность и весомость (убедительность) мысли путают с ее истинностью. Анима и Анимус как раз и отвечают за создание такого контейнера, в котором содержимое кажется очень важным, таинственным, убедительным и не нуждающимся в опровержении. К. Г. Юнг использовал влияния Анимы и был индентифицирован с Анимусом. Поэтому его взгляды важны и не поддаются научной верификации.

Контейнирование

Контейнирование влияний Анимы женщины

Для женского Я образ Анимы делается и эталоном, и контейнером. Но, поскольку маскулинный алчный характер Эго-комплекса (а особенно нарциссического, упрямо настаивающего на своей ценности и значимости) никто пока не отменил, женщина легко идетнифицируется с Анимой - мужчин, или с коллективной моделью, или, что опаснее, с собственными содержаниями Анимы. Женщина наивно пытается проглотить и использовать в своих целях (ловить мужчин или конкурировать с другими женщинами) содержания Анимы, чтобы манипулировать ими как инструментами и создать себе ослепительную и могущественную женскую Персону.

Контейнирование Анимы мужчины

Традиционно мужская Анима таинственна, поэтому к ней и влечет. Она пока пуста, и мужчина старается наполнить ее теми эмоциями, настроениями и архаичными мыслями, которые сюда более или менее подходят, наполняет ее собой. Когда оказывается, что Анима все равно иная, прежние содержания, связанные с собственной феминностью мужчины, пересматриваются и при удаче вновь интегрируются. Этот драматический период отражен в тех мифах и сказках, где сестру героя подменяет собою очень опасное феминное чудовище.

Но: маскулинное по традиции сывязано с представлениями о структурировании и контейнировании. И мужское Эго пытается выполнить по отношению к Аниме функции контейнера - этот момент в сказках выглядит так: женщину убивают, расчленяют и раздают мужчинам; в первую брачную ночь принцессу подвергают насилию; мифическую сестру превращают в неисчерпаемый пищевой ресурс... Часто Эго справиться с этим не может или не должно (если это не культурный герой мифа, как в последнем случае), и герою помогает теневой персонаж.

В лучшем случае мужчина старается принять и осмыслить влияния Анимы - если вернуться к представлениям У. Биона, Я или близкие ему маскулинные содержания берут на себя функции "хорошей груди", которая присваивает все ненасыщенное и непонятное и возвращает обратно - и Аниме, и Эго-комплексу - уже как вполне "съедобное". Так, например, поступает Благодарный Покойник в сказке о Горном Духе и принцессе. Так формируется образ, в котором могут быть воплощены содержания мужской Анимы. В идеале еще и различается собственная феминность мужчины, которая помогает или мешает интеграции содержаний Анимы. Здесь очень типичны сказки о переодетой сестре. Мужская героическая Персона, очень близко связанная с Эго-комплексом, воплощена в тех одеждах брата, которые надевает сестра. В таком виде сестра находит невест, образцовых или волшебных, с их помощью воскрешает брата и женит его.

Итак, Анима обретает свою "рубашку". Это опасный момент.

В "Приключении" М. Цветаевой Генриетта остается с Казановой, пока ее инкогнито ничем не нарушается. На светском рауте возникает ослепительная женская Персона - Генриэтта то ли играет ее, то ли действительно переживает. Подавление Анимы ее же "рубашкой" грозит уничтожением, и Генриэтта вынуждена исчезнуть. Светское амплуа довольно пошло - это сказывается и на Казанове: он делается соблазнителем женщин, устроенных гораздо проще.

Мужчина насыщает Аниму собою. а женщина пытается ее проглотить и использовать - может быть, не только с материнским комплексом, но и с такой женской позицией связан страх поглощения. Если в сказках речь идет не только об индивидуальной, но и о коллективной модели психики, то Сестра-Людоедка так ужасна именно поэтому. правда, Женщину-Солнце она проглотить не может, но инстинкты мужчины (коня брата) и его сердце вполне способна изувечить. Более корректен другой пример - в поэме М. Цветаевой "Каменный Ангел" ведьма-Венера держит в рабстве свою невестку.

Расчленяющий, структурирующий, завершающий Анимус оказывается в роли контейнера, текучая Анима, увлекающая вовне времени - контейнируемым. Поэтому так легко неуловимая Клавдия Шоша соглашается на любые проекции, связанные с Анимой, в ее адрес (Т. Манн, "Волшебная гора"). Если она - содержимое, то контейнирует такое не влюбленный Ганс Касторп, а гофрат Беренс (врач, который лечит Клавдию и имеет над нею довольно большую власть; он же - художник, что рисует ее портрет, еще один влюбленный), но контейнирует плохо - потому что портрет Клавдии оказался бездарным во всем, что касалось ее души. Может быть, это проблема коллективного сознания - для Анимы не находится подходящих символов, она ускользает. И знаменитая коллизия истинной и ложной невесты - это попытка в стиле Анимуса, расчленяя, удержать амбивалентное содержание. Натанаэль мечется между Кларой и Олимпией: ему самому не хватает способности контейнировать. Когда его не понимает Клара, он находит Олимпию; увидев, сколь ужасно ее происхождение, вновь возвращается к Кларе.

Поскольку Анимус, особенно женский, контейнирует, становясь очень упрямым и мелочным, то он резко отличается от архетипа Духа - тот, хоть и сплачивает группы, но оживляет, создает цельность и создает перспективу будущего.

Анимус мужчины очень близок архетипу Духа, вплоть до неразличения их. Эти содержания легко упускают из виду. Его пытаются использовать как контейнер, да еще и такой, чтобы в нем сохранялась вся полнота идей и их способность развиваться (Шатов говорит Ставрогину, что вынужден опошлить идея народа-богоносца, потому что не способен удержать ее). Но Анмус есть Анимус, контейнер становится жестким и застывшим - и возникают проекции как на противника, который должен открыт путь к полноценному бытию в мире идей.

"Красная Книга" К. Г. Юнга

В "Воспоминаниях..." Юнг очень внимателен к влияниям Анимы на творчество, но не останавливается подробно на влияниях Анимуса (или архетипа Духа) и на возможных идентификациях с этими маскулинными сущностями.

В "Красной Книге", однако, Анима появляется не одна, а в среде, созданной старшим маскулинным архетипическим персонажем.

Илия и Саломея встречаются нашему страннику - слепая танцовщица и мудрый старец. С Илией необходимо считаться, но он почему-то воспринимается как среда для Саломеи, и с ним Юенг не вступает в настоящий контакт. Потом кажется, что Илия исчез, но так ли это, не идентифицировался ли с ним Юнг?

Юнг то ли освобождает Саломею, то ли сам становится на место Илии и делается еще грандиознее прежнего старца. Юнг становится старым Эоном, а Саломея признает его Христом и прозревает. Душа подчиняется опасному гибриду из эго-комплекса, Духа и Самости. Видимо, это чрезвычайно опасно, так как Юнг в этом видении распят и сдавлен змеей, он теряет свободу, страдает и оказывается за пределами времени.

Кто она, юнгова змея? Символ предела, времени, человеческих границ, которые необходимо сохранить, несмотря на их мучительность, дабы избежать самого обыкновенного бреда величия. Если Саломея прозрела, то не превратился ли Илия в змея, не он ли вынуждает признавать необходимость жестких границ, не он ли препятствует, хотя и не совсем успешно, идентификации с архетипом Духа? Не из-за этой ли сдавленности К. Г. Юнг идентифицируется не столько с Духом, сколько, как компромисс, с Анимусом, общим для его будущего профессионального сообщества? Это так примитивно, здесь нет границ между индивидуальным характером Анимуса и групповым (семейным) характером Духа - эту примитивность и компенсирует то, что носитель проекций Анимуса.

Получается расклад, похожий на тот, что возникает при продаже души Сатане. Душа становится капризнее, ее желания - настоятельнее. Душа признает владыкой (и слугой) мужчину - творца. Игнорирование того, что феминная Анима подвластна маскулинному духовному содержанию, а мужчина-адепт видит это со стороны, может означать? Например, что это проекция, и на Илию проецируется та темная власть над Анимой, которую юнг обретет в будущем? Или же он недооценивает власть духовного маскулинного содержания и поэтому подпадает под его влияние?

Игнорируя свою подвластность архетипу духа, создавая себе Персону сначала свободного исследователя, а затем гуру, отказываясь от позиции наследного принца при Фрейде, К. Г. Юнг идет на компромисс и, чтобы сохранить относительную независимость от Персоны, мощь которой он очень хорошо себе представлял, он создает аналитическое сообщество и идентифицируется с Анимусом - как сообщества, так и некоторых своих учениц.

Как он освобождался от духовных влияний? Почему ничего не говорил и духовных противостояниях с теми, кто имел власть над ним? См. книгу У. Вирц "Убийство души" об инцесте и холокосте - эпизод о детской секусальной травме К. Г. Юнга, о том, насколько опасно для него было выстраивать отношения с духовно значимыми мужчинами - легче отвергать или идентифицироваться сразу с архетипическими персонажами (гуру Филемон был воображаемым). Это дало огромную свободу и позволило работать непосредственно с активным воображением.

Получается, К. Г. Юнг воплощал собою и влияния Анимуса (пока не индивидуализированного, группового), и не отделял этого от влияний архетипа Духа, отдавая себя под проекции. Зачем-то он эту недифференцированность, связанную с огромной мощью, сохранил. Не он ли спровоцировал Фрейда на убеждение в необходимости охранять психоанализ от мистики, от попыток во что бы то ни стало сохранить авторитет? Фрейд мог быть вынужден принять на себя ограничительные функции Теневой Самости, а Юнг мог вынудить путем проективной идентификации столь недостойное поведение, и потом обесценить Фрейда как учителя: тот стал слишком труслив и примитивен, не годится в противники и наставники, не может нести проекции Анимуса, и тогда Юнг спроецирует эти содержания на самого себя и уничтожит Фрейда (не проективная ли идентификация сработала, когда Фрейд испугался отцеубийства со стороны Юнга - см. "Воспоминания...", обморок Фрейда после выступления об Эхнатоне).

Насколько важно для мужчины личное влияние на него из духовных сфер (прерогатива Анимуса) и игнорирование этой проблемы. мы видим в сказке о Горном Духе, которую исследовали и К. Г. Юнг, и М.- Л. фон Франц. Принцесса загадывает смертельные, не имеющие явного решения загадки не сама, а под влиянием Горного Духа. Король, благословляющий казни женихов, кажется, не знает об этом. Это значит, что господствующий маскулинный принцип таких влияний не осознает и не учитывает - игнорирует. Вмешательства Горного Духа не заметил бы сам герой и неизбежно погиб бы, если бы их не заметил благодарный покойник, воплощение Тени протагониста. Путешествие, описанное в "Красной Книге", Юнг осуществил один или в сопровождении мистической сестры. Чего ему стоило игнорирование Анимуса?

Мысли и чувства Анимы и Анимуса

Когда описываешь поведение Анимы и Анимуса, очень трудно удержаться от того, чтобы не начать противопоставлять их друг другу. Это может быть ошибкой осмысления, так как Анима и Анимус - архетипические полярности, но это не обязывает их быть антиподами.

Мысли в эго-состоянии Анимуса кажутся определенными, непреложными и имеющими четкие границы (в этом ли основа современного понятийного мышления?). Под воздействием Анимы они становятся не имеющими предела, льющимися и насильственными.

Анима дразнит, имея в запасе мысль - вероятно, не идею, не понятие, а желание [см. М. Ю. Лермонтов, "Герой нашего времени" - о том, что страсть есть первая стадия идеи]. Оно не может быть ясно воплощено. Анима предлагает сразу и начало, и мечту, и финал, и чувство (значимости, важности, будущего) она предлагает идеал мысли, и можно на этом успокоиться, не давая мысли развиться и не очищая ее. Это ствол, на котором созревают "мысли по касательной", которые вполне поддаются воплощению. Это движущая сила творческого процесса, но может быть и больно, что все время попадаешь чуть мимо, и предчувствуемая истина никак не может быть воплощена. В конце концов этот процесс становится циклическим или сильно выматывает.

Что есть нить Ариадны - то, что заставляет целенапраленно двигаться в лабиринте? Это не совсем мышление в эго-состоянии Анимы, так как в нем легко можно заблудиться.

Анимус задает границы мысли и сортирует - истинно ли, ложно ли, банально ли, нет ли кружения на месте. Связна он не столь с самим мышлением, сколь с функцией оценки. Плюс к тому он создает для мышления атмосферу (может быть, и иллюзорную) безопасности и упорядоченности. Пока не сознаны влияния Анимуса, границы мышления могут казаться непреодолимыми. Всегда ли этот предел задан Анимусом, а не тем, что исследуется? Эйнштейн не создал общую теорию поля; Достоевский не написал о том, как Великий грешник стал святым - может быть, у грешника и не было ресурсов, у него не хватило бы душевных и духовных сил? Возможно, и ощущение того, что может быть создана единая и всеобъемлющая система ("Житие великого грешника", так и не созданное Достоевским; общая теория поля, которую не создал А. Эйнштейн) - это влияние Анимуса. В традиционном обществе такие системы могли быть созданы (тотем, например).

Если Анима влияет косвенно, провоцируя и ожидая чего-то. то Анимус действует более прямо, создавая нужное настроение - воодушевляя или вызывая скуку и безнадежность.

Пара и ее третий член

"Обломов"

Отношения Ильи Ильича Обломова и Ольги инициированы их общим другом, Андреем Штольцем. Штольц очень активен и деятелен, но размышлять о смысле - для чего он это делает - ему не присуще. Поэтому мы можем предположить. что он выполняет, не задумываясь, некую психологическую программу, некий сценарий. Ему надо было как-то воспитать и спасти от гибели Илью Ильича - это он знает. Но что он запускает женскую инициацию Ольги, знает ли?

На время романа Обломова и Ольги Штольца рядом нет, он освобождается и презжает обогащенным.

Хотеть Обломова как-то странно, если не стыдно - ведь он так похож на ребенка, еще не выбрался и никогда принципиально не выберется из-под материнского крыла.

Для Штольца Илья как-то связан с матерью. Она имела склонности к искусству, но Андрюша, воспитанный отцом по своему образу и подобию, не имеет доступа к воображению и эмоциональности.

"Тезей"

Ариадна служит Афродите и предназначена в супруги Вакху. Эти боги, покровительствуя ей, сами не вступают в контакт. Судя по тому, что Вакх говорил Тезею. влияния афродиты он не уважает. Афродите надо спарить двух разнополых, и все это рано или поздно кончится, а андрогинный Вакх предлагает что-то непреходящее.

Тезей, кажется, сам спровоцировал явление Вакха, когда дал Ариадне уснуть и пожелал сделать страсть вечной. Предпочитая возлюбленную любви. Анимы лишаешься и остаешься в сфере чистой духовности.

У Тезея два отца - Эгей (любовник, но не муж его матери) и Посейдон; мать тЕзея ничего не значит.

Я и иерогамия

Кажется, перед лицом сакрального брака, если Я не удалось отстраниться или спрятаться, оно наполняется ужасом и фрагментируется.

Надо и создать пару, и сделать так, чтобы она была неустойчивой, чтобы распалась - такое произошло с Володей и Сонечкой в "Повести о Сонечке".

Так, Пшибыслав Хиппе превратился в воспоминание, и ни в пространстве, ни во времени не может быть Клавдией Шоша. Его образ нужен для игры теперь, но она - настоящая. Этот парадокс нужен Гансу для того, чтобы понять, какова его душа. И для того еще, чтобы время обрело направленность и стало осмысленным движением возврата к истокам и одновременно движением вперед. после признания Клавдии время останавлтивается, и гансу придется беречь свое Я в горном санатории.

Пространства Анимуса мужчины и Анимы женщины

Анимус мужчины тяготеет к простраству Духа, Теневой Самости, и, возможно, Тени. Соблазн для них - это яркая мужская индивидуальность и исключительность.

Анима женщины тяготеет к коллективному, страндартному и всеобщему в душе женщины. К сверхтипичному и всеобщему и глобальному и совершенное соответствие этому. Анима женщины тяготеет к женской Персоне (как желанной, так и избегаемой). А также к отношениям матери и дочери.

Или они оба владеют стандартами и при этом влекутся к индивидуальности?

Если мы говорим о гетеросексуальном авторе-мужчине, то Анимус в его произведениях будет фиргурой мимолетной, он уступает место другим архетипическим содержаниям или начнет с ними конфликтовать (так было с Врубелем). В "Бесах" носителями проекций Анимы являются Ставрогин и (менее значимым, устаревшим) Степан Трофимович Верховенский. На роль Анимы Ставрогина претендует Лиза, но выдержать этого не может, она бессильна, и ее убивает толпа.

Если автор бисексуален - Т. Манн, М. Цветаева, то Анимус и Анима в их произведениях существуют как пара, влюбленная или враждебная - или автор выбирает одного члена пары и отпускает (отвергает) другого.

Если автор - гетеросексуальная женщина? В "Волшебнике Земноморья" существуют независимо друг от друга волшебник Гед и жрица Тенар, их образы соотносятся как воплощения женского сознания (во многом заимствованного из мужского образа). Встреча их была очень важной. но краткой. В результате в борьбе с Тенью Гед потерял свою силу, а Тенар - свой магический ореол и стала обычной женщиной. Настоящая иерогамия стала возможна только после того, как они лишились всех своих чудесных особенностей.

Значит, после падения Анимуса становится возможной идентификация с женским, а после падения Анимы - с мужским, уже не гендером, а индивидуализированным образом?

Могут ли Анима и Анимус констеллировать одновременно? Напримет, так - один из них в образах сновидений, а второй - в телесных манифестациях. в симптомах? Могут ли оба проявиться в снах или оба - в симптомах?

Функции Анимуса

Функции ригидного, жесткого, агрессивного Анимуса - защита стабильности и разграничение привычного ("хорошего") и нового ("опасного"). Этот тип Анимуса хорошо описан для женской психики. "Свое" берет, еще раз подтверждая свою позицию, "чужое" отвергает. Это не обязательно приводит к изоляции женщины - может, наоборот, хорошо пристроить ее в очень консервативном сообществе. Позицию властного мужчины такой Анимус усилит и. возможно, позволит ему стать лидером группы, чья жизнь основана на жестком следовании традициям.

Тогда для кого будут полярные функции Анимуса - соблазнение и обольщение?

Если Анимус здоров, то он должен интегрировать и универсальные родительские качества: содействие развитию, любовь и заботу; точно так же в нем проявляются и детские качества - провокация и склонность к опасной игре, которые должны быть интегрированы.

Оставить комментарий © Copyright Семкова Мария Петровна (mari_sem76@mail.ru) Размещен: 11/02/2016, изменен: 11/02/2016. 54k. Статистика. Эссе: Анима_и Анимус_в_одной_и_той_же_психике		Ваша оценка:
Аннотация: Если источник сказки не указан, то он взят из "Тематической классификации и распределения фольклорно-мифологических мотивов по ареалам" Ю. Е. Березкина, http://www.ruthenia.ru/folklore/berezkin/

Семкова Мария Петровна : другие произведения.

12. Интеграция и Анимы, и Анимуса