Развитие общества на протяжении сотен лет и даже тысячелетий подсказывает нам, что чтение - это благо. Однако опыт выдающихся мыслителей говорит об обратном. Рассмотрим, как относился к чтению Шопенгауэр. Он, как и многие другие философы, много времени проводил за чтением книг: "Не будь на свете книг, я давно пришёл бы в отчаяние...". В его библиотеке было 1375 книг. Однако Шопенгауэр весьма критически относился к чтению - в своём произведении "Parerga und Paralipomena" он писал, что чрезмерное чтение не только бесполезно, так как читатель в процессе чтения заимствует чужие мысли и хуже их усваивает, чем если бы додумался до них сам, но и вредно для разума, поскольку ослабляет его и приучает черпать идеи из внешних источников, а не из собственной головы. По этой-то причине и не следует читать слишком много, дабы наш ум не привыкал к суррогату и не отучался тем от собственного мышления, т.е. чтобы он не привыкал к раз наторенной дорожке и чтобы ход чужого порядка мыслей не отчуждал его от своего собственного. Читать должно только тогда, когда иссякает источник собственных мыслей, что довольно часто случается с самою лучшею головою. Шопенгауэр с презрением относился к "философам" и "учёным", деятельность которых в основном состоит из цитирования и исследования книг (чем, например, известна схоластическая философия) - он выступает за самостоятельное мышление. Из книг у Шопенгауэра наибольшей любовью пользовались Упанишады в переводе с санскрита на латынь.
Ницше, на которого Шопенгауэр оказал большое влияние, впоследствии выступил с критикой своего учителя. Однако, что касается чтения, их взгляды совпадают. В книге "Ecce Homo, как становятся самим собой", раздел "Почему я так умен" Ницше писал: "Ученый, который в сущности лишь "переворачивает" горы книг - средний филолог до 200 в день, - совершенно теряет в конце концов способность самостоятельно мыслить. Если он не переворачивает, он не мыслит. Он отвечает на раздражение (на прочтенную мысль), когда он мыслит, - он в конце концов только реагирует. Ученый отдает всю свою силу на утверждение и отрицание, на критику уже продуманного, - сам он не думает больше... Инстинкт самозащиты притупился в нем, иначе он оборонялся бы от книг. Ученый есть decadent. Это я видел своими глазами: одаренные, богатые и свободные натуры уже к тридцати годам "позорно начитанны", они только спички, которые надо потереть, чтобы они дали искру - "мысль". - Ранним утром, в начале дня, во всей свежести, на утренней заре своих сил читать книгу - это называю я порочным!"
К 30 годам Ницше испытал резкое ухудшение здоровья. Он почти ослеп, у него были невыносимые головные боли, которые он лечил опиатами, а также проблемы с желудком. Но в болезни Ницше усматривает и положительное изменение в своем образе жизни. В книге "Ecce Homo, как становятся самим собой", раздел "Человеческое, слишком человеческое" он пишет: "Болезнь дала мне также право на совершенный переворот во всех моих привычках; она позволила, она приказала мне забвение; она одарила меня принуждением к бездействию, к праздности, к выжиданию и терпению... Но ведь это и значит думать!.. Мои глаза одни положили конец всякому буквоедству, по-немецки: филологии; я был избавлен от "книги", я годами ничего уже не читал - величайшее благодеяние, какое я себе когда-либо оказывал! - Глубоко скрытое Само, как бы погребенное, как бы умолкшее перед постоянной высшей необходимостью слушать другие Само ( - а ведь это и значит читать!), просыпалось медленно, робко, колеблясь, - но наконец оно заговорило".
Перейдем теперь к творчеству В.В.Розанова. В "Уединенном" он пишет: "Действительно, я чудовищно ленив читать. Напр., Философова статью о себе (в сборнике) прочел 1-ю страницу; и только этот год, прибирая книги после дачи (пыль, классификация), - наткнулся, раскрыл и прочел, не вставая с полу, остальное (много верного). Но отчего же, втайне, я так мало читаю? 1000 причин; но главная - все-таки это: мешает думать. Моя голова, собственно, "закружена", и у меня нет сил выйти из этой закруженности. Я жадно (безумно) читал в гимназии: но уже в университете дальше начала книг "не ходил" (Моммзен, Блюнчли)".
Таким образом, и Шопенгауэр, и Ницше, и Розанов говорят практически об одном и том же: чтение мешает думать, мешает самостоятельно мыслить. Конечно, в молодости, в период становления как личности они читали, и читали много. Но затем чтение стало им мешать. Оно стало им не нужным.
По отношению к чтению род человеческий можно разделить на три группы. К первой относятся те, которые не читают из-за своей необразованности, отсутствия такой потребности. Раньше к этой группе относилось большинство. Сейчас, можно надеяться, эта группа уменьшилась, но остается еще довольно значительной. Ко второй группе относится большинство, это те. которые позитивно относятся к чтению, ценят его, читают много. И к третьей - единицы, это выдающиеся умы, такие как Шопенгауэр, Ницше, Розанов. Их не может быть много. Это элита человечества. К этой группе относятся те, которые достигли такого уровня, что чтение лишь мешает им мыслить. Они осознают это и к чтению относятся с недоверием и осторожностью.
По отношению к книге и к чтению идет развитие человечества: от отрицания ценности книги и чтения к признанию такой ценности и далее к пониманию, что идеи, заключенные в книгах мешают самостоятельному мышлению, делают его ординарным и вторичным. Большинство останавливается на втором этапе. К третьему приходят лишь единицы, самые выдающиеся представители человечества.
![[]](/img/s/semenow_sergej_aleksandrowich/ovredechteniya/ochtenii.jpg)