Путь

Живи, коль правомочно жить.
Умри, когда предписано судьбой.
Без слез, без стонов кротко надлежит
Осознавать, что пройден Путь тобой.

С последним словом к миру обратись
Задай себе вопрос о правде речи.
На прожитые годы оглянись
Расправив для последней битвы плечи.

Умерен был в еде и жажде плоти?
Хранил ли образ смерти в своем сердце?
Побегом юным древа не испортил,
Вступив на Путь меча в далеком детстве?

Надеждой и опорой господину
Являлся, не смотря на пайку риса?
Враг никогда не видел твою спину,
Восславив в хокку стойкость кипариса?

Подобно соколу, на голубей взирал
Что подбирают брошенные зерна?
Страдал от голода, но в небе умирал
Считая, что кормиться с рук зазорно?

В бою, поняв, что неминуема смерть,
Врагу в лицо ты называешь имя.
И умираешь, зная, что скорбеть,
Начнет клинок. Отныне он - святыня.

Вне поля битвы скромен был в быту.
В закатном чае черпал вдохновение.
Вишневый сад оплакал пустоту
Устлав ковром из лепестков забвения...

Минотавр

Мой путь лежит сквозь темный лабиринт,
В который мы вступаем от рождения.
В нем - Пустота и Ариадны нить
Отсутствует. Нет права возвращения.

Смотрю на своды жизненных хлопот
Ища глазами робкий лучик света.
Я миновал, на ощупь, новый поворот.
Ночь взрезала кометой сигарета.

Присел, поняв, что нет уж сил идти.
Усталость, торжествует, свесив ноги:
Самонадеянный... Что хочешь ты найти?
Куда бредешь в отсутствии дороги?"

Остановись! К чему тебе терять
В себе розовощекого красавца?
Ведь лабиринт не пустит время вспять
Дверь открывая убеленным старцам.

Давай, располагайся на привал,
И воспари, минуя все преграды.
Тому, кто в лабиринте засыпал,
Не нужно впредь разгадывать шарады...

Коря себя за то, что слабину
Сиюминутно отпустил на волю.
Решил, что за порогом отдохну,
Отдавшись бесконечности раздолью.

Пред дверью в новый, темный Лабиринт
Я оглянусь, окинув взглядом дроги.
Вновь гаснет свет и вновь меня пьянит
Дыхание Минотавра на пороге.

Две рыбки в капле воды

В застывшей капле маленькие рыбки
Из тьмы веков, взаимопроникая,
Добро и Зло, чьи грани очень зыбки,
В Единое сливают, разделяя.

Смертельна красота безумной ночи,
Что проведешь на ложе Клеопатры.
Красива смерть, когда твой меч наточен,
И испускаешь дух под звуки мантры.

Прекрасно внешне, но, черно внутри.
Лицо не броско, но лучится сердце.
На украшения тела не смотри.
Оставишь их перед последней дверцей.

Изящным наслаждаясь, не забудь
Что соучастником явился красоты.
Когда в благоговении стиснет грудь,
Кричи от восхищенной немоты.

И в жажде Света странствуя по свету
Чтоб к животворному источнику припасть
Игривых рыбок стоит внять завету:
Чтобы найти во вне, начни внутри искать.