Селиховкин Иван Андреевич

Время Грома

Гром рос обыкновенным мальчиком, похожим на сотни других. Собственно тогда он ничем ни от кого не отличался, и, даже не знал, что он - Гром. Обычная городская школа, пыльные коридоры, серая монотонность будней, регулярная усталость и головная боль. Учился он хорошо, но без особого рвения. С немногочисленными друзьями общался нечасто, да и то, только на общие темы.

Таким он был класса од шестого - седьмого, пока случайно не наткнулся на первую в своей жизни рок-кассету. Собственно ранее, он и музыкой не интересовался, но маленький четырёхугольник с записью буквально перевернул всю его жизнь.

Что это была за запись, точно не известно, но волшебный звук акустической гитары, рокот барабанов и фантастический, абстрактный текст явились буквально откровением. Словно мир отдал одно из своих сокровищ.

В течение года Гром все карманные деньги спускал на кассеты, одни из которых он выбирал сам, полагаясь на чутьё, другие советовали знакомые. Увлечение роком охватило его целиком. Он знал наизусть около двух сотен песен, небольшую часть которых мог подобрать на гитаре (уроки игры давал ему отец). Гром, будучи совсем ещё ребёнком, прекрасно понимал символы и образы рока. Он тонко воспринимал скрытые течения в песнях и поражал окружающих своим острым умом. Однако оставалось неясным, куда применить эту музыкальную страсть. Вернее, Гром об этом не задумывался. И не задумался никогда. Всё получилось стихийно...

В один из морозных февральских вечеров, когда он, после школы, традиционно толкался около аудио-ларька, услышал, как рядом парень, примерно его возраста ворчит, что альбом "Кровавое небо" всё ещё не продают, хотя о выходе было давно заявлено. Гром подошёл и бросил фразу, что он вроде, как видел этот альбом возле "прудов".

-Не, возле "прудов" я был, там тоже ни фига нет! - ответил парень.

-Или около радиорынка... Я точно видел!

-Да? Надо съездить... - парень задумчиво почесал голову и, затем, протянул руку:

-Сергей.

Гром представился. Они разговорились. Выяснилось, что у них много общего, даже больше, чем много! Сергей любил примерно те же группы, что и Гром. Сам играл на ударных и горел мечтой основать группу.

Затем они пошли, выпили в дешёвом кабаке пивка, а после завалились к Сергею домой. Гром был поражён обилием кассет и дисков, занимавших почти целый шкаф.

После, они ещё выпили и Гром так и остался ночевать у Серёги. На следующий день ему, конечно, дома "вставили по первое число", но зато в его жизни появился первый, настоящий друг.

Сергей познакомил его ещё с двумя приятелями. Один оказался, как и Гром, гитаристом, другой - играл на флейте. Они стали часто собираться по вечерам, на квартире того же Сергея (в их распоряжении оказался замечательный гараж). Встречаясь, начинали играть. Сперва, чужие композиции, затем, что-то притащил флейтист. Сыграли - пошло неплохо. А однажды за музыку взялся Гром.

Это произошло случайно. Он поздним вечером, сидя у окна, в спящей квартире, в один миг, охваченный каким-то странным волнением, схватился за карандаш и набросал несколько аккордов. Затем проиграл несколько раз про себя мелодию и добавил ещё пару строк.

На следующий вечер, он предложил ребятам послушать. Собственно, произведение затрагивало лишь гитару, но Сергей в процессе тоже подключился на ударных...

Когда музыка стихла, в воздухе повисла пауза. Все молчали, не решаясь дать оценку. И лишь флейтист, спустя минуту, приподнялся со своего стула и тихо произнёс:

-"Гром..."

Так родилось прозвище, которое заменило Грому его родное имя. Действительно, та композиция была... В общем, чем-то непохожим на традиционный рок, и, в то же время это рок, в его лучших традициях!

С тех пор Гром осознал, что может творить. И он начал творить. Несколько следующих произведений были похожи на предыдущие, требовали участия одного - двух инструментов и никакого голоса. Затем он начал писать с размахом, в расчёте на широкое звучание, множество инструментов, множество голосов. И никому не приходило в голову упрекнуть его в излишней амбициозности или нескромности. Стоило взглянуть на аккорды и становилось ясно, что именно так это и должно звучать. Так, и никак иначе!

Как-то само собой пришло решение организовать группу. Оно выросло из давней, всеобщей мечты и превратилось в насущную необходимость. Было это в период окончания Громом школы. Но тут возникла потребность ещё как минимум в клавишнике, и, на чём настаивал Гром, в девушке - солистке. Своё решение он никак не объяснял и лишь отговаривался фразой: "Вот когда мы сыграем таким составом, у вас сразу все вопросы отпадут".

Клавишника нашли быстро, просто дали объявление в газету, и на следующий день позвонил парень. Он был довольно взрослым (лет двадцать пять), но мечтал играть в группе и на проверку оказался весьма талантливым. Зато с девушкой возникли проблемы.

Первых трёх Гром забраковал. Четвёртая после двух репетиций сама сбежала, не объяснив причины. Ещё две не понравились ребятам, хотя Гром был вроде как согласен. Поиски продолжались три недели. В конце концов, ему был предъявлен ультиматум: "Твоя идея с солисткой, вот ты её и ищи, а нам всё это уже в печёнках сидит"!

Гром ответил "И найду"! После чего собрался и ушёл. А на следующий вечер привёл невысокую блондиночку, лет семнадцати. Представил - её звали Света. Попросил что-нибудь напеть. Она напела.

После коллективного совещания было решено, сто Света подходит. И её взяли.

Первые же репетиции подтвердили удивительную правоту Грома. Когда в тяжёлое, мощное звучание, вливался дивный женский голос, тёк сверкая и переливаясь, как луч света в тёмных водах... А потом вдруг усиливался мужским басом, и взрывался дробью барабанов... В общем абсолютный всеобщий восторг. С тех пор Гром стал безоговорочным лидером в группе. С ним часто ругались, но все его предложения воспринимались исключительно внимательно и серьёзно, практически, как закон.

Большой проблемой оказалось поступить в институт. Гром, к тому времени, целиком ушёл в музыку, и учёба осталась далеко позади. Вступительные экзамены Гром сдавал в три вуза сразу, едва поступил в один из них и, после этого, учиться перестал окончательно, изредка открывая книжки в сессию.

Осенью ребята записали кассету и Сергей, размножив, послал её на все существующие конкурсы для начинающих музыкантов. Откликов последовало немного, но довольно быстро, и в сентябре, новоиспечённая группа отправилась на съёмки программы "Юные таланты".

Смущаясь, потея, роняя инструменты, они пытались репетировать перед ещё выключенной камерой. У солистки от волнения время от времени пропадал голос. Флейтист был бледен и неразговорчив, Серёга, будто пьяный или больной, не мог удержать палочки в руках. На остальных смотреть было ещё страшнее. Сам Гром мерил шагами студию, изредка бессмысленно поднимая гитару, и, взяв несколько аккордов, ставил её обратно.

Когда прозвучал голос режиссёра "приготовиться", Гром ощутил, что он на расстреле и следующая команда будет: "пли"!

Однако, вместо "пли" прозвучало: "съёмка" и это произвело волшебный эффект. Группа, словно очнувшись от непонятного дурмана играла так, как никогда не бывало на репетициях. Ослепительный свет прожекторов, красный глаз камеры, толпа суетящихся вокруг оператора людей... Всё это вдохнуло неожиданно целую бурю новых чувств, переживаний и сладостное, еще в самом зародыше, чувство славы.

Когда прозвучал финальный аккорд, голос невидимого для Грома комментатора произнёс: "Это была группа..." далее он уже не слышал и не пытался слушать. Поразительное ощущение близкой, иной жизни поглотило его целиком. И он не ошибся...

Спустя сутки, после выхода передачи в эфир, Сергею позвонили и некий раскатистый, низкий голос выразил желание продюссировать их группу. Таким образом, старт был дан...

* * *

Впервые Блага Гром увидел после концерта, в своём гостиничном номере, когда полулежал на кровати. На самом деле он был слегка нетрезв... то есть очень здорово нетрезв и потому абсолютно не удивился, и уж тем более не испугался, когда заметил в полуметре от себя маленькое (пол метра роста) синего цвета, двукрылое существо. Выглядело оно весьма экстравагантно: над кривыми, короткими ножками свешивалось толстое синее пузо. В пухлой лапе существо держало кружку с пивом, другой лапой ковырялось в носу. Голова была небольшая с двумя маленькими ножками и оттопыренными ушами. Вид, в общем-то отвратный, если бы не большие выразительные глаза, придававшие ему даже некую симпатичность.

-Привет! - весело поздоровался Гром.

-Здорово! - ответило синее чудо.

-Э-э... Ты кто? - с пьяным бесшабашием продолжал Гром.

-Я - Благ! Маленький бес.

-А-а! - с умным видом протянул Гром, - и чего ты пришёл? На концерт?

Благ подсел к нему и отхлебнул пиво.

-Вообще-то я пришёл познакомиться. Видишь ли... он сделал ещё глоток и протянул кружку Грому, тот отхлебнул, - так вот, мой хозяин интересуется тобой. Он говорит: "такая игра не может не принадлежать Сатане, она слишком совершенна". Думаю, в скором времени он предложит тебе контракт. И посыльным, конечно, буду я.

Гром понимающе кивал и яростно пытался сосредоточиться, но расплавленные алкоголем мозги не слушались.

-Я заметил, что ты сейчас в таком состоянии, что спокойно воспринял бы и самого Хозяина, не то, что меня... Ну вот и решил зайти сейчас, чтобы нам потом проще было.

-Да... - протянул Гром.

-Ну ладно, я пойду. Да, кружку отдай, казённая! - бес спрыгнул с кровати, проковылял через комнату и спокойно завернул в стену, как будто за угол, и скрылся. Гром потряс головой, пожевал губами, ещё чувствуя на них вкус пива и, махнув рукой, повалился на кровать. Дверь распахнулась и в номер, покачиваясь, вошёл флейтист.

-Серёга!... А Серёга не с тобой? Я, вроде, голоса слышал?

-М-м... У-у... - замахал на него руками Гром. Я тут сплю! - и моментально уснул.

На утро он, конечно, вспоминая прошлый вечер, покрылся холодным потом. За завтраком он поймал за руку флейтиста и громко зашептал ему в ухо:

-Слушай, я кажется вчера здорово перебрал... Мне бес привиделся. Серьёзно! Причём, абсолютно реальный, вот как ты сейчас.

-Да? - как то отрешённо отозвался флейтист, - и что же вы с ним делали?

-Мы... Пиво пили.

Тут флейтист расхохотался и дружески похлопал Грома по спине:

-Слушай, а может это Серёга был? Вы с ним вчера весь вечер после концерта квасили!

Как ни странно, после этого разговора, на душе немного полегчало. Гром даже почти забыл о неприятном инциденте, но вскоре состоялась вторая встреча.

На этот раз, Благ явился прямо на концерт. Гром увидел его краем глаза, как тот высовывается из-за кулисы и аплодирует вместе со всеми. У Грома сердце провалилось до пяток. С трудом доиграв последнюю песню, он первым вышел в гримёрную. Там на столике, развалившись во всё своё безобразное тело, сидел Благ. Поглядев на бледного Грома он поспешно вскочил и, взяв того за руку, потащил прочь, в коридор.

-Поговорить надо! - серьёзно сообщил он. И добавил: "наедине".

Они прошли по тёмным коридорам гигантского концертного зала и остановились перед кособокой дверью. Благ толкнул её и та, со скрипом отворилась. Как оказалось, дверь вела в какой-то всеми забытый склад. Внутри было сухо и темно. Благ чиркнул спичкой и зажёг непонятно откуда взявшуюся свечу. Пламя осветило его синюю мордочку и небольшой участок комнаты, выхватив из мрака пыльные декорации, какие-то доски и груду хлама на полу.

Гром мрачно молчал, всё более бледнея. Благ поглядел на него почти с сочувствием.

-Ну как, рад меня видеть?

Гром нерешительно мотнул головой.

-Да, понимаю! Но, как видишь, я не пьяный бред и вовсе не галлюцинация! Я - мелкий бес, по имени Благ.

-Очень приятно... - хрипло произнёс Гром.

-Ну, да... - Благ сделал паузу, засунул лапу за спину, пошуршал чем-то и извлёк пачку сигарет.

-Покури, расслабься! - предложил он. Гром покорно взял сигарету и прикурил от свечки.

-А хорошо здесь, - Благ потянулся, - темно!

Он ещё немного помолчал, изучая лицо Грома.

-Я, по моему, уже говорил тебе, но ты, может, забыл, так что я напомню. Мой хозяин очень заинтересовался тобой. Твоя игра, твоя режиссура всей группы... Он говорит, что в тебе есть пламя, что ты - дьявольски притягателен. И как я и предполагал, он решил предложить тебе контракт.

-Контракт... - протянул Гром.

-Да, контракт. Самый обыкновенный. Только вот никто больше тебе ничего подобного не предложит.

-Постой, постой! Твой хозяин, он... Он кто?

-Ну! - Благ изумлённо развёл руками, - я думал ты уже догадался. В прочем, теперь уж точно догадался, так что я не буду пояснять.

Гром кивнул.

-Так вот, по условию контракта, мой хозяин нанимает тебя дирижёром...

-Дирижёром? Так я ведь только гитарист, и ещё...

-Нет, нет! Ты не понял! Ты - дирижёр в душе. Ведь в душе ты творишь музыку, а на практике... В общем, потом можешь у хозяина спросить, у него лучше с этими понятиями. Короче, просто поверь, что с работой ты справишься.

Гром снова смущённо кивнул.

-Руководить ты будешь хором, из "Капеллы похищенных голосов". Это для настоящего художника. Возможность управлять самим звуком. Никаких инструментов, никаких ограничений и оков! Полная свобода, абсолютное торжество звука! Помимо этого, предоставляется ежегодная оплата в золоте, личный гарем и дворец из слоновой кости. Да, - небрежно добавил Благ, - жить, разумеется, ты будешь вечно.

Гром судорожно затянулся и прикончил сигарету. Благ протянул ему вторую.

-Я... Я не понимаю... Зачем вам я? Приходишь ты... Вы...

-Давай на "ты"! - кивнул бес.

-Ну вот, приходишь ты и предлагаешь золотые горы, и вечную жизнь. В обмен на что?

-Ни на что! - торжественно подтвердил Благ.

-Как совсем ни на что? И даже...

-Нет, нет! Этот контракт односторонний и абсолютно бескорыстный! И никакой там твоей души нам не надо. На кой Бог она нам сдалась? У нас этих душ... Уж не знаешь куда девать!

Тогда я вообще ничего не понимаю. Вам что, заняться нечем? Какой во всём этом смысл?

Смысл прост, как кружка пива! - Благ присел на край какой-то декорации, - дело в том, что нет никакой гарантии, что твой драгоценный дух, после смерти, попадёт к нам. Ну, сам понимаешь, разные могут быть дороги... Так вот, мы и хотим подстраховаться. Контракт - лишь гарантия того, что ты сию секунду переходишь во власть хозяина, в качестве дирижёра его капеллы и ближайшего подданного.

-Вроде ясно... - Гром постепенно успокаивался и начинал соображать, - а если я откажусь?

-Ну и будешь дураком! - решительно заключил Благ.

-Нет, ну сам подумай, ну что тебе в царстве света делать? Там ведь ни женщин толком нет, ни, уж конечно, возможности творить, творить музыку. Всякое искусство, знаешь ли, в определённой мере порочно! Ну, да что я тебя уговариваю! Не хочешь - пожалуйста, а я уйду! - Благ повернулся.

-Погоди... Я не могу так сразу. Мне необходимо подумать!

-Конечно! - повеселел бес, - я приду на днях. А пока - думай! - после этих слов он подпрыгнул в воздух, и свеча моментально потухла.

Ощупью Гром выбрался из склада. Блага больше ни где не было видно.

Однако, на этот вечер, визиты не закончились. Вернувшись в номер, гром первым делом отправился в ванную. Как только он закрыл дверь на задвижку, всё вокруг озарилось ослепительным сиянием. Причём свет был так ярок, что Гром на мгновение закрыл глаза руками.

Спустя несколько секунд, сияние сузилось до тонкого крылатого силуэта. Ещё несколько секунд, и Гром смог открыть глаза. Перед ним парила в воздухе полупрозрачная фигура, источающая уже ровный, приятный свет. Перистые белые крылья плавно поднимались и опускались. Над головой сиял нимб.

Существо казалось бесполым и безлицым, однако от него исходило ощущение тепла и доброты.

Гром шумно выдохнул, откашлялся и вежливо произнёс:

-Добрый день!

-Здравствуй! - ответил силуэт.

-Вы, должно быть, из лагеря света, так? - Гром впервые за сегодняшний день почувствовал в себе уверенность, пополам с наглостью.

-Верно! Я - ангел, представитель света.

-Как звать? - всё более наглея спросил Гром.

-Мы ни имеем ни имён, ни пола, ни отличий! Равно как и лучи света подобны друг другу... Я видел, что Благ нашёл тебя. Ты говорил с ним?

-Да, и довольно долго, - Гром неожиданно проникся симпатией к Благу, и ненавистью к этим светлым, бесполым одинаковым рыцарям света.

-Н-да! И о чём же?

-Это моё дело, - огрызнулся он.

-Конечно, конечно, - не меняя ровного голоса согласился свет, - Хоть я и не слышал беседы, но рискну предположить, что этот кривоногий толстячок переманивал тебя в лагерь тьмы. Не знаю почему, но ты ещё здесь, и это хорошо!

-Я сказал Благу, что мне надо подумать.

-Вот как? - абсолютно убийственно-ровным голосом удивился свет. Но я советую тебе не верить всему, что он наговорил. Видишь ли, если он пришёл подбить тебя перейти на их сторону, то я просто хочу предупредить кое о чём.

-О чём же?

-Ты играешь рок, - лекционным тоном начал свет, - и играешь его на высоком уровне. Известно, что ты - лучший на земле!

-Это кому это известно?

-Кому положено! - без эмоций постулировал ангел, - слушай дальше. Раз в истории каждой цивилизации, проводится турнир. И у людей его ещё не было. Это турнир между злом и цивилизацией. Своего рода тест. Если зло побеждает, то вся цивилизация, без особых катаклизмов и трагедий вырождается. Ах, если бы ты знал, как прекрасны были Арфийцы! А Зинги! Это же были великолепнейшие существа! Мы все очень любили их! - в голосе ангела впервые прозвучало нечто, похожее на грусть, - Да, мы любили их, а вы ничего даже и не слышали об этих народах! Ну, ещё бы! Вы пришли им на смену, после того, как Зинги проиграли свой турнир, - Ангел помолчал.

-Вообще-то, ты знаешь, никому ещё не удавалось победить зло, и, потому, все вырождались. Теперь ваша очередь, люди...

-Так, так! Я не понимаю, а причём здесь я и моя ванная, в которую ты заявился?

-Ты играешь рок, - вновь зазвучал лекционный тон, - а рок - исследует зло, изучает его. Некоторые ошибочно называют рок злом, но это не так. Так вот, ты - лучший в том, что противостоит злу, ты лучше других понимаешь зло. Тебе с ним и бороться!

-Гм! - протянул Гром, - а зачем же Благ приходил ко мне?

-Не понял? Да просто они хотят переманить тебя к себе, избавившись, таким образом, от сильного противника.

-Да, дела... А каковы по-твоему шансы? Что ты мне посоветуешь?

-Э-э! Я же свет, я могу лишь объяснить тебе ситуацию, а решать ты должен сам. Это они, всякие типа Блага всегда лезут с советами... Но одно могу сказать прямо: если не ты, шансов у людей не будут. Впрочем, тебе, в принципе, это может быть безразлично.

Внезапно свет угас. Причём настолько же неожиданно, как и появился. Гром протёр глаза. Он включил холодную воду и сунул голову под кран. Предстояло как следует взбодриться и о многом подумать.

Благ прибыл через два дня, с утра. Он присел на край кровати и тронул Грома за плечо. Открыв глаза, Гром закричал от неожиданности, так что Балгу пришлось заткнуть ему рот рукой. Успокоившись, Гром заговорил первым.

-Слушай, Благ, ты ведь не сказал мне про турнир.

-Турнир? Какой турнир? Ты что, с ума сошёл?

-Поединок между людьми и злом, проиграв в котором люди погибают.

-А-а! Этот... - невинным голосом протянул Благ, - ну да, если тебе интересно, то есть такой турнир...

Гром наклонился к Благу и серьёзно произнёс:

-Я буду участвовать!

Благ разразился хохотом. Он целых десять минут валялся на спине, дрыгал кривыми ножками и хлопал лапками себя по пузу.

-В турнире! Участвовать! Ты! Ха-ха-ха! Да ты хоть понимаешь, парень, куда лезешь, от чего отказываешься? У тебя ведь может быть всё. Вот прямо сейчас! Ну а представляешь, что бывает с проигравшими?. Ну, человечество, допустим, спокойно вымрет, а ты? Хоть знаешь, что с тобой потом будет? Дурак!

-Я выиграю этот турнир! - с нарастающей уверенностью заявил Гром.

-Дурак! Дурак! - перестав смеяться, повторял бес, - Редкостная дубина!

-Я всё сказал!

-Ах так?! Ну, ладно! Я первым приду ткнуть тебя вилами в бок, когда окажешься у нас. Я тебе припомню, как ты отказался от высшей должности... - Благ заковылял через комнату.

-Погоди, когда начнётся турнир?

-Тебе сообщат, - не оборачиваясь бросил Благ и, продолжая бормотать проклятья, исчез в стене.

* * *

Почти месяц Гром жил человеком среди людей. Ни синие существа, ни фонтаны огня его больше не посещали. Но вот перед одним из концертов...

Гром задержался в гримёрной, перед выходом, и, когда он уже собирался бежать на сцену, в зеркале появилась отвратная красная морда. Внешне она напоминала Блага, только крупнее и противнее. Морда сверкнула из зеркала глазами и прокаркала: "Турнир начинается!". После чего, исчезла.

Сердце реактивной турбиной завыло в груди. Кровь ударила в лицо и закипела в венах. Гром на мгновение заставил себя закрыть глаза, затем, гудящими от напряжения пальцами достал из ящика косяк и с трудом затянулся. В конце концов, если предстоит соревноваться с самим злом, то допинг не обходим!

Ни о чём не думая, он докурил косяк, швырнул его в сторону и пошёл на сцену. От волнения он не видел дороги, не чувствовал времени. Лишь смутно ощутил, как взвыл стадион, когда он вышел к микрофону.

Сердце вибрировало, толчками перекачивая новые порции адреналина. Времени нет. Пространства нет. Только музыка...

Он поднял гитару и произнёс в микрофон:

-Сегодня, мы взорвём весь мир! - и грянул в ответ стадион, и в ответ стадиону грянули барабаны, вслед подхватила гитара и позже всех включились голоса и клавишные. Сперва, музыка звучала медленно и тяжело, словно набирая обороты, словно что-то огромное начинало разгоняться. Затем она пошла вверх. Ударные, клавишные, только ударные, затем гитары.

Музыка поднялась волной, единой стихией. Она навалилась на грудь, не давая дышать. Бас, тяжёлые удары. Публика безмолвствует. Накал, подъём. И больше невозможно... И вдруг - взрыв - тонкая, тихая флейта, и чистый, светлый фальцет. И безумствует стадион. И новый подъём. И вновь музыка сливается со стихией...

Гром взмок. Он был в ударе, понимал, что так хорошо они никогда ещё не играли. Но в то же время он чувствовал, что где-то, параллельно, звучит мелодия зла. И если она окажется лучше...

Вдруг он понял, что проигрывает. Просто ощутил, почувствовал.

Они перешли на другую песню. Одну из лучших. Но тревожное чувство не отступило. Тогда он дал отмашку, и они заиграли свой шедевр, признанный уже во всём мире. Невероятные потоки звука наполнили пространство. И дрожали, стонали и плакали аккорды, и послушные им люди рвали на себе одежды, кричали, сходили ума...

Но когда ещё не стих последний отзвук, ощущение превосходства зла вернулось вновь. Оно уже стало настолько болезненным, что Гром начал паниковать. Он попросил ребят сделать передышку, а сам взял несколько произвольных аккордов. Сергей с клавишником недоумённо переглянулись, но послушно не мешали. Гром был слишком авторитетен.

Гром закрыл глаза. Марихуана дала себя знать. Сознание освободилось от тела и двигалось вперёд. В своём полёте оно торжественно обогнуло стадион, увидело музыку и ловко вплелось между звуков. Пальцы сами скользнули по струнам. Зазвучало соло.

Гром летел в пространстве. Над ним была безопасная высота. Внизу - тёмная масса хаоса. Чем ниже опускался он в своём полёте, чем ближе к опасному хаосу, тем прекраснее становилась музыка. Всё гениальное находиться именно на этой границе между хаосом и посредственностью.

Тёмная масса оставалась в каких-то пятидесяти сантиметрах. Гром мчался над ней, руки перебирали серебро струн. Но вновь кольнуло ощущение беды. И он начал спускаться. Сперва на сантиметр, потом, ещё и ещё. И вот уже почти касаясь ужаса, парит он над ним. Хаос протягивает к нему щупальца, но Гром маневрирует и уворачивается. И где-то далеко беснуется в экстазе стадион, звучит параллельно музыка зла. И она не лучше! Но и не уступает!

Гром открыл глаза и поднял голову. Он увидел голубой купол неба и ощутил, что небо - это распростёртая ладонь. А он - свеча. И он тянется к этой ладони. Ещё немного - и обожжёт, и отдёрнется ладонь от пламени. И не станет над ним неба...

Музыка разгоралась. Она превратилась в огонь и охватила всех, весь воздух, всё пространство. И гремела повсюду.

И дрогнуло небо, и отступило. Гром двигался в восходящем потоке звуков. Он оторвался от сцены и полетел туда, где для него не было больше сковывающего неба.

Он не слышал, как упало на пол его тело, не слышал криков Серёги: "Врача! У него сердце не бьётся! Врача! Скорее!". Гром глядел вверх, где тянулся к нему ослепительный свет. А вокруг звучала музыка. Его музыка.

Он летел к тёплому свету. Рядом появились две сияющие крылатые фигуры, и Гром мог точно сказать, что это были девушки. Следуя с ними туда, куда тянулась его душа, Гром с удовольствием отметил про себя: "А ведь бес меня бессовестно обманывал... Да и этот ангел тоже"!

2000 год.