Аннотация: Опять лишние мысли в голове накопились. Пишу как получиться, а там как бог пошлет. если есть идеи куда послать девочку, пишите. Буду рада пинкам и тапкам.
Жёлтый свет. Жёлтая вода. Лёгкий всплеск и тишина. Тишина не столько внешняя, а глубинная, внутренняя. Тем более оглушительным для человека, привыкшего всю жизнь прислушиваться к себе, исподволь слушать биение собственного сердца. Тьма. Молчаливая. Отсекающая от привычного мира, от электрического света. От тёплой воды, подернувшей мир затянутой в глянец сепией. Тьма. Тёплая. Уютная. Молчаливая. Вдруг опалившая лёгкие ледяной болью. Резанувшая по глазам голубым серебром и белым безжалостным светом. И словно набат -первый удар вновь ожившего сердца.
- Вытаскивай её...
- Дурная девка...
Перед глазами мелькают мужские силуэты. По телу бродят чужие руки, стягиваются мокрую одежду, растирают заледеневшие конечности. Снова одевают в длинную холщевую рубаху и накрывают сверху тёплым одеялом. Но все это проходит мимо. Странное оцепенение не проходит, будто её ещё не вытащили из стылой весенней воды, будто душа уже мертвая на мгновение задержалась в остывающем теле. Но все имеет свойство заканчивается, и кто-то решает прекратить это затянувшееся молчание. Мужики, вытащившие утопленницу, ждали чего угодно, но не этого мертвого молчания, пустого взгляда, безволия сломанной куклы.
Хлесткая пощёчина вышибает из лёгких воздух вместе с остатками речной воды, что льется за борт лодки. Девушка словно впервые глотает воздух, и пустые глаза фокусируются сначала на длинных русых волоса спускающихся вниз к воде, а потом и на танцующие в ряби отражении. Глубокий вдох. Закрыть глаза. И осознание, накатившее валом - это не её тело! Нет, не вечных болей в сведенных мышцах, ни тяжести в задеревеневших суставах, а главное сердце, её слабое через раз замирающее сердце, бьется ровно, быстро, глухо отдаваясь в перепонках.
- Очухалась? - грубый голос и осторожное прикосновение к плечу.
- Ничего себе посмертие, - девушка мотает головой, ощущая на плечах и щеках ледяные промокшие пряди.
- Не дури, девка, жива ты, - мужик развернул девушку к себе, аккуратно приподняв за подбородок, огрубевшие пальцы неприятно царапнули шелковую кожу. - Нам герцог шкуру спустит, коль помрешь. Еще топиться будешь?
Девушка посмотрела на голубую с серебром бликов воду, зябко поежилась и отрицательно мотнула головой:
- Нет, не буду.
- Вот и ладушки. Грир, прибавь ходу, не вишь, барышня синюшная вся. Заморозим, я тебя сам в холодной сгною, - мужик в овчинном тулупе крикнул кому-то назад и весла заработали шибче, вздымая белесую пену.
- Не надо никого наказывать, - девушка поправила сползшее с плеч одеяло и уставилась на тонкие нежные щиколотки с аккуратными маленькими ступнями. - Дура, избалованная.
- Ну, че вы барышня, не кручиньтесь так, с кем не бывает, а хахаля вашего батенька герцог враз изловит, маг он там аль не маг, а с его сиятельством шутки плохи.
- Почему?
- Не понимает он их. Вот так-то.
Девушка хмыкнула и отвернулась. Дела...
Не только чужое молодое тело, но и жизнь герцогской дочки, по всей видимости, решившей утопиться после несчастной любви, была ей чужда. Тело слушалось плохо, да и ощущалось странно, непривычно, по-другому. А как должно быть, девушка не знала, попытки, что то, вспомнить ничем не увенчались. Сознание было словно окутано в густой туман. И все попытки вспомнить более напоминали поиск черной кошки в черной комнате. Или даже не так. В сознание всплыла странная фраза, наиболее точно описывающее её состояние: пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Странно. Все было безумно странно. И неправильно.
Тем временем лодка добралась до причала и девушку подхватили на руки. Тот самый мужик, что так запросто принял герцогскую дочку за дурость, аккуратно передал её широкоплечему мужчине в кожаном доспехе, по-другому его назвать было нельзя. В памяти всплыло - кожак, - куртка-доспех из драконьей кожи, основная форма замковой стражи, носилась на шерстяную длиннорукавую рубаху с воротом стойкой, вне замка под кожак еще и кольчугу зачарованную одевали. Странно.
"Вот тебе и кошка.. если знаешь что искать обязательно найдешь"- девушка хмыкнула неожиданной мысли и склонила отяжелевшую голову на широкое плечо. Тьма теперь уже наполненная мерным стуком молодого здорового сердца убаюкала несостоявшуюся утопленницу.
Она открыла глаза и попыталась понять где находиться. Кровать большая, мягкая, с массивными столбиками по углам, не большими, на двалоктя выше перины, но не до потолка, полога тоже не было. Было душно. Под тремя -то пуховыми одеялами, не мудрено. На одном из столбиов дремал крупный зверь. Он свернулся клубком и, кроме густой пестрой шерсти с подпалинами, рассмотреть ничего было нельзя. На маленькой прикроватной тумбочке стоял ряд разноцветных флакончиков. Больше похожих на лекарство, чем на духи или крема, в изобилии расположившиеся на туалетном столике по другую сторону кровати. Радом на маленьком пуфике дремал еще один зверь уже черно-фиолетового окраса с неизменными подпалинами. Его шикарный пушистый хвост периодически выбивался из-под тушки и собирал складки на тонкой ажурной шали. Стены были обиты тканью в мелкий пестрый букетик на персиковом поле, а тяжелые шторы оттенка шоколада открывали стеклянную дверь-окно на балкон, уставленный вазонами с такими же как на стенах пестрыми цветами. Напротив кровати располагался камин с шкурой и банкеткой, а в углу две двери. Из-за одной из которых доносилась приглушенная ругань.
Девушка не успела основательно рассмотреть комнату, как голоса оборвались. Дверь открылась, пропуская высокого сухопарого мужчину с проседью в длинных, забранных в тонкую косу с белой ленточкой, волосах. Он был одет в брюки, простую рубашку и небрежно накинутый на плечи сюртук.
"Герцог? Нет. Лекарь. Не лекарь - Целитель!
Семейный целитель" - мысли, бешеными белочками, выстраивали ведомые одним им цепочки ассоциаций, а девушка хмурила тонкие бровки и плотнее сжимала челюсти, чуть поигрывая желваками.
- Что-то не так, Мираджанна? - целитель выудил прозрачное запястье из складок одеяла, тонкие прохладные пальцы нащупали пульс, а голова пару раз кивнула подтверждая мысли родившиеся в ней. - Болит?
- А должно? - больная склонила голову и тоже прислушалась, только не к мыслям, а к ощущениям. - Нет, не болит. Только жарковато, не находите?
Целитель приподнял по очереди все одеяла и скинул лишние, оставив одно.
- Так лучше?
- Намного.
- Странно.
- Мне тоже.
- Ты ведешь себя странно.
- Я почти умерла, или не почти? - девушка распахнула на мужчину синие, словно подернутые морозной росписью глаза, - Я вас не помню. И все вокруг кажется не правильным. Я смотрю на комнату и знаю, что она моя, но ничего не испытываю. Тот мужчина, что меня выловил, говорил, об отце герцоге и неудачном возлюбленном. Но я не помню первого и ничего не ощущаю при упоминании второго. А вот сердце по тем же ощущениям у меня билось по-другому, и тело я по-другому чувствовала. И точно не топилась. Может просто купалась, когда сердце остановилось. И знаете, это ощущается более правильно чем кинуться в воду от любви.
- Ты была жизнерадостной, общительной, своевольной и упрямой, много говорила, столько же смеялась, а еще влюблялась в каждого мужчину в замке лет с пяти. На тебя не действуют зелья, точнее, не так, они действуют, три раза, а дальше полный иммунитет на данное сочетание компонентов. Как же я с тобой намучился. Сейчас в твоей крови около десятка приворотных зелий. Так что, думаю, откат был не слабый. Ты была словно одержима им. При такой концентрации, буквально, жить без него не могла. Только вот пресловутое правило трех раз. Они более не возымеют действие, но находясь в крови, продолжают свое дело. По результатом диагностики, твое сердце действительно останавливалось на несколько минут. И не знай я тебя с колыбели, не заметил бы.
- Что?..
- Твое ментальное тело изменилось. Почти все нити связывающие душу с телом порваны. Хоть с каждым часом и восстанавливаются. но..
- Но это уже другая душа. С другим прошлым, эмоциями и чувствами.
- Другой характер, однозначно. Ты другая. Совсем противоположная реакция на стресс. Мираджанна, бы ревела, угрожала, шантажировала, подлащивалась, заглядывала в глаза и тут же отводила взгляд.
- А я?
- Ты словно ледяная статуя. Смотришь прямо. Говоришь мало. Ведешь себя ровно - ни истерик, ни нервозности, ни любопытства.
- Мне нельзя нервничать, сердце, - и только когда слова сорвались с губ, девушка поняла что сказала. И бессильно откинулась на подушки. Прошлая жизнь сделала из девушки пацифистку.
- У тебя здоровое тело! А зелья мы выведем. Не волнуйся. Ты действительно ничего не помнишь?
Девушка задумалась. Во время разговора, что-то мелькало перед глазами, словно солнечные зайчики меж листвы, но ухватить их не представлялось возможным. Пальцы же её, в это время жили своей жизнью: прошлись по ткани сюртука, повторили узор вышивки, забрались в карман, захватили краешек фантика, вытащили развернули и отправили в рот конфетку. И только почувствовав на языке сладковато-кислый вкус, девушка отмерла. Растеряно посмотрев на собеседника.
- Моторная память есть, осталось восстановить остальное. Новый Дух принял память тела, значит, большая вероятность восстановить связь с памятью, - мужчина ласково улыбнулся, пряча насмешку в уголках губ.
- И начнем мы, знаете с чего?- заговорщическим тоном спросила Мираджанна.