Следующие четыре месяца можно было бы назвать райскими – я вкусно кушал, сладко спал, тискал своих фраксионов, включая Лоли и Меноли, уже пообвыкшихся и очень даже не возражающих, хотя дальше объятий у нас дело не заходило. Чируччи на всё это смотрела со странной смесью боязни, отвращения, любопытства и зависти, что, опять же, меня изрядно веселило, ну а Мидори сутками напролёт пропадала в лаборатории, так что и вовсе осталась вне этих кипучих страстей. С Тией мы уже не просто целовались – теперь она вполне комфортно чувствовала себя у меня на коленях, а я стремительно прокачивал Волю, дабы не зайти дальше. Периодически я тренировался с Гриммджоу в спарринге на кулачках. Котэ, кстати, за эти месяцы сильно вырос, как по мастерству, так и по уровню реацу. Вероятно, частые тренировки на пределе сил давали свои результаты, к тому же, как я заметил, его дыра пустого стала на пару сантиметров меньше. Пожалуй, ещё полгода в таком же темпе – и он сможет выбить дурь и из Ноиторры, Дордонни он, как выяснилось, уже уделал, пока я бегал по Обществу Душ. Из Эспады Сокаччио ещё не турнули, но очевидно, что это становилось делом ближайшего времени.
Всё это разбавлялось ежедневными многочасовыми визитами в лабораторию, где я под чутким руководством Ран’Тао постигал хитрости духовной науки. А ещё был Гин! Грустный-грустный Гин, пытающийся на пальцах объяснить Ноиторре про «три стиля письма». После каждого занятия он печально вздыхал, брал свой занпакто и уходил далеко в пустыню, откуда потом доносились волны его реацу. Мне его было даже жалко. Чуть-чуть. Впрочем, не настолько, чтобы не «восхититься» его тягой к «просвещению». Мол, сначала Тия и социальные аспекты, теперь общая грамотность. Вы – прекрасный и добрейшей души человек, Ичимару-сан! М-м-м, лицо Белочки в этот момент было таким восхитительным!
В общем, всё было прекрасно. Ложкой дёгтя в бочке мёда было лишь состояние Нел, но я уже видел четыре варианта решения данной проблемы, так что тут был лишь вопрос времени и обстоятельств, точнее, когда «большая босса» даст отмашку или покинет наши ряды, тем самым сделав правителем уже меня.
Таким образом, ничего не предвещало беды, я как раз отправил кошака в очередной полёт, когда рядом со мной из сюмпо вышел Гин. Примечание: очень счастливый, буквально сияющий от радости Гин. С учётом того, что раньше при виде меня он всегда был немного грустен, я начал подозревать что-то нехорошее. Да чего там, пятая точка буквально возопила о грядущей подставе.
– Алукард, – улыбнулся Белочка.
– Гин, – киваю бывшему капитану. – Ты что-то хотел?
– Да, капитан Айзен просил передать, чтобы ты зашёл к нему, как освободишься, – а сам чуть ли не лапки потирает.
– Ясно. Спасибо. Что-то случилось?
– Как я слышал, у Куросаки-куна возникли некоторые проблемы… – лыба стала ещё счастливее. – И тебе нужно будет за ним присмотреть… Опять, – сейчас кто-то получит в рожу кирпичом! – Ладненько, я побегу, есть ещё некоторые дела. Пока-пока! – и эта сволочь свалила с полигона.
– Почувствовал, гад, – сквозь зубы вздохнул я, расслабляя сжатый кулак. – На сегодня всё – появилось задание от Айзена, – сообщаю вышедшему передо мной из сонидо Джагерджаку.
– Хорошо, – арранкар недовольно скрипнул зубами и отменил ресуррексион. – Спасибо за бой, Алукард.
Забавно, авторитетов для него нет, подчиняется он только по стандартной системе пустых – «кто сильнее, тот и прав», но вот ко мне испытывает уважение, а всего делов – раз-два в неделю как следует повалять по полигону да дать пару советов из серии «посмотри соревнования в мире людей, рекомендую «бои без правил», и всё.
– Угу, – и, не став откладывать дело в долгий ящик, направляюсь к Соске.
Владыка Лас Ночес встретил меня на балконе центральной башни, медитируя на виды бесконечной серой пустыни. На столике рядом с его креслом покоились белый кофейник, не менее белая кружка и аккуратная вазочка с кубиками сахара. Над чашкой поднимались тонкие полупрозрачные струйки пара.
– Ты быстро, Алукард, – поприветствовал меня Айзен, едва я перешагнул порог.
– Зачем оттягивать неизбежное? – я был настроен весьма мрачно. – Куда опять лезет этот рыжий?
– Пока никуда, проблемы нашли его сами. Буквально свалились на голову… – я не столько увидел (спинка кресла была высокой), сколько почувствовал пробежавшую по губам мужчины улыбку.
– И ты тут совсем ни при чём? – приподнимаю бровь, подходя ближе.
– Алукард, мне весьма лестно, что ты считаешь, будто я стою за любым взмахом крыла бабочки, но я не вездесущ, во всяком случае, пока что.
– И тем не менее, чёткого отрицания я от тебя так и не услышал, – в ответ меня наградили смеющимся взглядом карих глаз и спрятали улыбку в чашку с ароматным напитком. – Ладно, перед смертью не надышишься. Что у него случилось?
– Ты слышал про клан Касуми-Одзи? – блин... Была, была же мысль всех их вырезать ещё в прошлое посещение! Просто на всякий случай! Но не-е-ет, решил, что я параною, что это всё излишне. Воистину, ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным.
– Оружейники?
– Да, – кивнул Соске, – но не только. У Третьего Отряда совсем недавно появился капитан. Далеко не такой «доблестный», как считают окружающие.
– Ты хочешь его завербовать? – вот это уже было интересно.
– Нет, – Айзен покачал головой, – он всецело разделяет идеи синигами и нам бы был дурным союзником. Но у него есть претензии к Главнокомандующему, и если сможешь правильно разыграть карты, тебе доведётся воочию увидеть силу занпакто Ямамото Генрюсая.
– Вот как… Интересно. Основная задача такая же?
– Да, Ичиго и его компаньоны должны выжить. Всё остальное – на твоё усмотрение. Ну и выдавать силу Пустого не рекомендуется, впрочем, если ты сможешь это выдать за прорыв из Хоэко Мундо, то я не возражаю. В остальном – действуй согласно своему усмотрению. Как и в прошлый раз, можешь привлекать знакомого тебе лейтенанта и его людей – соответствующие распоряжения я уже передал.
– Ясно. Когда отправляться?
– С учётом разницы во времени, пара дней у тебя ещё есть, завершить срочные дела хватит.
– Понял, тогда я отправлюсь предупредить мою фракцию, – киваю.
– Хорошо. Сообщи, когда будешь готов.
На этом мы и распрощались. Что же, приговор ясен, мне таки придётся вновь испытывать БОЛЬ и ОТЧАЯНИЕ, глядя на рыжего и его компаньонов. Причём рыжий мне уже кажется вполне адекватным товарищем. Не иначе как благотворное влияние внутреннего Пустого, благополучно зарастившего «надрез» от ритуала передачи Силы Синигами, да и просто правильно мыслящего в реалиях мира. Ну, на взгляд другого Пустого правильно мыслящего, но неважно. Итак, мне предстоят страдания, но я себя не буду уважать, если не поделюсь ими с окружающими. И с главным виновником торжества, даже если конкретно за Куросаки вины по этому случаю нет. А значит… Тоби выходит на тропу войны!
Так, что мне нужно? Конечно же, поиздеваться над рыжим. Но нужно переходить на следующий этап демотивации… Хм… Да-а-а, это будет шедеврально. Но как осуществить задумку? Нет, сам материал я представляю, но как его создать? Не обращаться же с такой просьбой к Ран’Тао или Заэлю. Первая подумает, что я таки спятил окончательно, второй – подложит какую-нибудь гадость, а вбивать в него мозг у меня сейчас просто нет времени и желания. Ладно, попробую вытащить из внутреннего мира. Раз я поглощаю спиритоны извне, то могу и материализовать их, вопрос лишь в точности исполнения...
Тем временем в Каракуре. Ичиго и Ко.
Парень медленно открыл глаза и тяжело вздохнул. Утро. Ещё одно отвратительное утро. Почему отвратительное? Потому что почти всю прошлую ночь, как и ночь до этого, кое-кто во внутреннем мире вытирал им пол. Парень до сих пор не мог понять, как так случилось, что Пустой, что жил в его душе, вдруг решил пойти на контакт вместо обычных попыток захватить тело. Сам пустой на прямой вопрос столь же прямо ответил: ему надоело вытаскивать их общую задницу из всех передряг, куда эта задница под управлением Куросаки лезет, а с учётом всё повышающейся силы противников, в один «прекрасный» момент даже сил такого совершенного создания, как он, может и не хватить. Поскольку внутренний Пустой очень не хочет помирать, то пришёл он к выводу, что нужно идти на сотрудничество, пока очередной враг не пришиб их обоих.
Разумеется, Ичиго заподозрил, что это просто обман и новая попытка занять его тело, но на этот раз более тонкая и хитрая, но Пустой лишь рассмеялся своим металлическим, лязгающим смехом и довольно заявил, что наконец-то он начал использовать голову не только для того, чтобы в неё есть. А заодно добавил, что захватить тело для него – это не такая уж и большая проблема. Он неоднократно брал Ичиго под контроль, и было бы его желание – вполне смог бы повеселиться «с твоими милыми одноклассницами и сестрёнками».
Куросаки прикрыл глаза. После этих слов Пустого он испытал то, что до этого испытывал лишь раз, по отношению к тому «Удильщику». Чистая, незамутнённая ненависть и желание разорвать врага, если потребуется, хоть голыми руками. И он атаковал, но Пустой лишь смеялся и скалился, играючи уклоняясь от выпадов. Да… Тогда-то и началось их странное сотрудничество…
– Да, «Король», вот это – правильный взгляд! Выпусти наружу свой гнев. Свои инстинкты! Бейся! Убивай! Наслаждайся этим! К врагу не может быть жалости или пощады!
Сорвавшая с лезвия Гецуга вспорола стену одного из зданий, подняв кучу пыли, но пустой лишь довольно скалился, издевательски отступив с её траектории на жалкий миллиметр. Взгляд Ичиго дёрнулся по сторонам, рефлекторно желая найти знакомый чёрный силуэт, но...
– Где старик Зангецу? – сквозь зубы прошипел парень, так и не найдя привычного партнёра в своём внутреннем мире.
– Ты всё ещё не понял? – металлический голос пустого наполнился иронией. – Когда ты говоришь Зангецу, ты имеешь в виду того, что у тебя в руках, – левая рука чёрно-белой копии Куросаки указала на меч в его ладони, – или того... – правая с ленцой поднялась к плечу... Чтобы сомкнуться на чёрной рукояти, которой секунду назад там не было, – что у меня?!
До боли знакомый изгиб огромного лезвия взвился в воздух, единым движением высвобождаясь из обмотки чёрного, как смоль, бинта, чтобы открыть...
«Белый... Зангецу?»
– Хочешь узнать, где Зангецу? – небрежно крутанув клинком, чей металл отливал фарфоровой белизной, оскалился пустой. – По правде говоря... – мгновенное сюмпо противника едва не застало Ичиго врасплох, – я – Зангецу! – и только в последний момент он успел подставить под чудовищный удар собственный меч.
Грохот столкнувшегося металла на миг оглушил, а промявшийся под ногами камень перевёрнутого небоскрёба вынудил ещё сильнее напрячься, чтобы не потерять равновесие.
– Ублюдок! Где старик Зангецу?! – прокричал он в лицо своему карикатурному отражению.
– Ты что, тупой? – не переставая давить, иронично вскинул брови тот. – Я не хочу тебе повторять это снова и снова! Я – Зангецу!
Живот взорвался болью, выбив весь дух из лёгких, а следующее, что запомнило помутившееся сознание – это сильный удар спиной в стену и пыль, забивающая глаза.
– Ичиго, – терпеливо дождавшись, пока тот откашляется и восстановит дыхание, вновь заговорил пустой, картинно положив меч на плечо, – не знаю, поймёшь ты или нет, но Зангецу и я всегда были одним целым. И Зангецу, и я – твоя сила. Я был частью Зангецу. Мы все делим одно тело, и когда доминирующая сторона меняется, то и внешность меняется вместе с ней. Когда доминирует жизнь – снаружи плоть. Когда доминирует смерть – кости. Здесь то же самое. Моя сила росла, пока не стала доминирующей, и тогда Зангецу стал частью меня.
– Ублюдок! – рука крепче сжала рукоять меча, а душащий душу гнев всё более отчаянно требовал выхода.
– И это всё, что ты хочешь сказать? Ну же, Ичиго! Ты разве не хотел только что меня прикончить? – дрожащим на грани смеха голосом подбодрил его пустой.
– Убью! – клинок Куросаки взметнулся, принимая нужное положение. – Банкай! – в небо взметнулся столб чёрной реацу, и без перехода: – Гетсуга Теншоу!
– Неплохо, – враг исчез из поля зрения, а спустя долю секунды правый бок взорвался болью. – Но этого недостаточно. Ты слишком отвлекаешься после атаки. Пожелай я этого – и ты уже был бы трупом.
– К-когда ты научился Банкаю? – изумлённо выдохнул рыжеволосый, глядя на изменившиеся вместе с его собственными одежду и меч противника.
– А разве это не очевидно? – скорчил издевательскую рожу противник. – В тот самый момент, что и ты!
– Гр-р-р! – парень принялся атаковать Пустого.
Без системы. Без навыков, фактически, он просто махал клинком в желании задеть врага. Но все его удары проваливались в пустоту или натыкались на блоки, заставляющие клинок скользить вниз, а его владельца – терять равновесие и получать болезненные тычки и зуботычины.
– И почему мне достался такой тупой Король?! Ты уже неоднократно сталкивался с врагами-фехтовальщиками, но в твоей пустой голове ни разу даже не мелькнуло желания подтянуть свои навыки. Хотя бы в секцию записаться!
– Я тренировался! – сам не зная зачем, возразил парень. – С Урахарой-саном! И Йоруичи! И когда обретал Банкай!
– «Тренировался?» – смеясь, прошипел Пустой. – С каким мечом ты тренировался, тупица?! Неужели незаметно, что в Банкае твой меч отличается от того, что в Шикае?! Или ты мне заикнёшься, что освоил всё в Шикае? И сколько раз ты использовал тот приём с бинтом, который я тебе показал при нашей первой встрече? Ты даже ни одной стойки не знаешь, идиота кусок, вытягивая только на объёме реацу! Я несколько раз материализовывал Маску в критически важных местах. Тех, что ты должен был без проблем защитить, не будь в твоей голове сплошной кости!
– Как будто ты умеешь больше! – выкрикнул парень в лицо… опять исчезнувшему противнику.
– Вообще-то… – послышалось у него за спиной. – Умею, – и новая порция боли резанула по лопаткам.
– Х-хаа… – Ичиго упал на один из повёрнутых небоскрёбов своего мира.
– И хочу, чтобы умел и ты, пока нам с тобой не снесли голову или не проделали лишних дыр в теле в очередной авантюре, в которую ты влезешь по собственной глупости. Если уж ты, малыш, хочешь влезть во взрослые разборки, то встань хотя бы на соответствующий уровень. Иначе и тебя, и всех тех, кого ты считаешь близкими, просто сожрут.
– И… ты предлагаешь мне учиться? У тебя? – парень опёрся на клинок.
– Ичиго, в чём разница между королём и его лошадью? – играючи перекинув меч из одной руки в другую, пустой в полёте просунул палец в последнее звено цепи, свисающей с рукояти, и раскрутил оружие так, что то смазалось в прозрачный белый круг.
– Мне не нужен детский лепет, типа «король – человек, а лошадь – животное» или «у короля две ноги, а у лошади – четыре», – скалясь, продолжил говорить противник. – Если их форма, способности и сила будут одинаковыми, тогда почему один становится королём и управляет битвой, а другой – лошадью, которая везёт этого короля?! – неуловимым движением белый клинок вернулся в правую руку. – Ещё раз спрашиваю: в чём разница между ними?!
– ... – Ичиго просто не знал, что на это ответить.
– Есть только один ответ, – обманчиво спокойно произнёс Пустой. – Инстинкт! – отдающий скрежетом металла крик пробрал Куросаки до позвоночника. – Чтобы существа стали сильнее и получили власть стать королём, они должны искать сражения, искать силу! Они жаждут битвы и живут, чтобы беспощадно давить, рвать в клочья и разрубать своих врагов! Глубоко-глубоко внутри покоится инстинкт убийства, который пронизывает каждую клеточку наших тел. Но ты делаешь не так! Ты сражаешься, используя логику, и пытаешься с её помощью победить своих врагов! Но так ничего не получается! Ты сражаешься мечом, вложенным в ножны! Вот почему ты слабее меня, Ичиго! Я – твой инстинкт! Но ты отказываешься от меня из-за своей трусости! Из-за страха превратиться в такое же ничтожество, которое убило твою мать! Ты всё ещё недостоин ни своего меча, ни своей силы! – неразличимое глазу сюмпо – и острие белого, как фарфор, меча упирается временному синигами в горло. – Но ты всё-таки можешь быть королём, а не только безмолвным скотом, – отбросив крик, серьёзно взглянул ему в глаза белый Зангецу. – А потому я помогу тебе, пока не стало слишком поздно, – меч у шеи исчез, и… пустой протянул руку.
Долгое мгновение Ичиго молча глядел на бледную, словно снег, ладонь с угольно-чёрными ногтями. В голове творилась настоящая каша, однако...
– Возможно, я ещё пожалею об этом. Но… ты действительно меня неоднократно спасал. Дай мне силу, – парень пожал руку своему отражению.
– Возьми сам, как и подобает королю! – и… в живот парня врезался кулак его визави. – Начнём наше обучение, ха-ха-ха-ха!..
Куросаки зябко передёрнул плечами, стараясь запрятать воспоминания о последующих боли и унижении как можно дальше. Ладно, сейчас наступило утро, и до вечера он совершенно свободен от своего персонального мучит… в смысле, учителя. Ну, если не считать «голос в голове». Пустому было скучно во внутреннем мире, и теперь, наладив отношения, он довольно часто вставлял своё «веское мнение» куда надо и не надо.
– Хватит ныть, лучше проверь, что тебя разбудило, – подал о себе весть недавно упомянутый «квартирант». Как всегда вежлив и дружелюбен, но он был прав – странный шум за окном никуда не делся. Парень подошёл к окну и открыл секцию.
– И-чи-гоооо!
«Куросаки Иссен» – успел подумать парень. «Куросаки Иссен на батуте» – продолжилась мысль. «Куросаки Иссен, что оттолкнулся от батута и летит сюда!!!»
Временный Синигами отшатнулся и смог полюбоваться, как его отец воспарил на пяток метров вверх, влетел в открытое окно, ударился о потолок, растянулся на полу, но быстро поднялся на ноги и понёсся на сына.
– Вернулся?! – прыжок!
Куросаки-младший вновь отшатнулся, да ещё и из-за новоприобретённых рефлексов придал родителю ускорения путём мощного пинка под зад. Заодно подправил траекторию – этот кретин и так ему потолок попортил, только выбитого окна для счастья ещё и не хватало! Жертва улучшенных навыков Ичиго вновь вылетела в открытое окно и затихла где-то на земле.
– Знаешь, Король, люди, когда падают головой вниз со второго этажа, как правило, разбиваются…
– Ай, ничего с ним не будет, это уже не первый раз и не первый его полёт,
– отмахнулся временный синигами. – Через пять минут уже будет клянчить у Юзу завтрак.
Как и предполагал Ичиго, дорогой родитель был совершенно цел и здоров и жаловался дочерям на «злого и жестокого сына». Всё было как всегда. Поблагодарив сестёр за еду, парень вместе с Рукией направился в филиал Ада, школой именуемый. Там всё тоже было как всегда – шум, гам, одноклассники, за редким исключением, вроде Тацуки, вызывающие глухое раздражение. Ничего интересного. Только Орихимэ, демонстрирующая свой «шедевр» творчества, повеселила – занимающийся йогой розовый тиранозавр… впечатлял. Рукия в ответ продемонстрировала своих любимых кроликов. В купальниках. Ну, или пижамах, если верить экспертному мнению Орихимэ. Куросаки прямо физически ощутил, как его Здравый Смысл начинает отъезжать в сторону. Где-то во внутреннем мире ржал Пустой. Но тут рутинное умиротворение разорвал писк мобильника. Того самого мобильника.
– О, будет драка. Это хорошо! – во внутреннем мире началось оживление.
– Ичиго! – Рукия повернулась к парню.
– Знаю, пошли, – парень нехотя поднялся из-за парты. Как же это всё было напряжно…
Пустых набежало порядочно – навскидку Ичиго насчитал десятка четыре, а разрывы в пространстве продолжали открываться, являя всё новых монстров.
– Разделимся и избавимся от них! – скомандовала Рукия.
– Пф, на этих слабаков даже её одной бы хватило, лучше бы ты остался в классе и поболтал с Тацуки.
В ответ Ичиго лишь вздохнул – его собеседник был той ещё задницей. Смутно кого-то напоминая, но вот кого? Впрочем, времени на размышления тратить не хотелось – сюмпо-удар, сюмпо-удар, повторять, пока вокруг никого не останется. На миг парню стало стыдно – он вспомнил, как совсем недавно просто бегал за врагами, не догадываясь использовать поступь нигде, кроме как в самом бою. Уже за одно разъяснение его ошибки внутреннему Пустому можно было бы сказать спасибо… Если бы он ещё при этом не смешивал его чувство собственного достоинства с грязью.
– Эй! Ты! – донёсся до Ичиго звонкий голос.
– Хм? – парень начал оглядываться по сторонам, ища источник звуков.
– Мы здесь! – наконец-то он смог заметить маленькую фигуру внизу. – Ты синигами этого города?
– Душа? – новое сюмпо – и вот он уже перед… Ну, наверное, это была девочка. В розовом, расшитом цветами кимоно очень традиционного вида и с торшером на голове, но девочка. – Знаешь, эти монстры могут тебя сожрать, если ты будешь просто так стоять… – поделился насущным синигами.
– Это мы сейчас очень хотим есть! – небрежно отмахнулось от предупреждения это «нечто».
– Хотим есть? Мы? – ничего не понял Ичиго, в сознании которого начали клубиться подозрения, что он нарвался на душу с душевным расстройством.
– У неё нет цепи. Это не просто дух, идиота ты кусок!» – указал на оплошность своего… хм… напарника «Белый Зангецу».
– От второго куска слышу! – огрызнулся Куросаки.
– Это неважно, мы... – что хотела сказать девочка, осталось загадкой. Сделав шаг, она умудрилась запнуться и растянуться на брусчатке. Непонятный торшер слетел с её головы, открывая взгляду длинные светлые волосы и симпатичную мордашку. Цвет глаз незнакомки тоже был очень необычен – сочетание зелёного и голубого. Не «морская волна», но что-то близкое. – Ай! Как же я ненавижу эту шляпу…
– Хммм, а она очень даже ничего. Только мелковата. Хотя тебе же нравится Рукия?
– Ты на что это, морда белая, намекаешь?
– мысленно взревел Ичиго.
– Я – это твои инстинкты, а дальше думай сам, ха-ха-ха-ха!
Тем временем девочка, или всё же девушка? Неважно. Прекрасная особа натянула на своё личико равнодушно-пренебреждительное выражение и манерно протянула парню руку, тыльной стороной вверх.
– Где-то двадцать процентов Бъякуи, – авторитетно заключил внутренний собеседник. – Неплохо в её возрасте.
Рыжий синигами вспомнил своего знакомого капитана и вынужден был согласиться – чем-то напускная манерность этой девочки напоминала Кучики, правда, тот умудрялся даже проткнутым насквозь сохранять отстранённо-брезгливое выражение лица, в этом Куросаки убедился лично.
– Эй, хватит смущаться! Помоги нам встать! – внутренний диалог славного сына рода Сиба (в народе Куросаки) дама приняла за нерешительность.
– Э-э... Хорошо, – парень помог девочке встать на ноги.
Стоило этому свершиться, как блондинка отдёрнула руку (излишне резко), на пару мгновений замерла, отвернув личико, потом нарочито сосредоточенно принялась отряхивать рукав кимоно... поправлять пояс... выправлять складки... И только закончив все процедуры, она опустила руки по бокам и, по-прежнему избегая смотреть на парня, важно произнесла:
– Ты как раз вовремя. Принеси нам что-нибудь поесть.
– Э?..
От подобной наглости Ичиго просто опешил, а где-то внутри появилось желание надавать этой нахалке по заднице – у него и так вышла на редкость насыщенная и неудачная неделя, а сейчас ещё какая-то больная на голову душа пытается им командовать посреди вторжения Пустых! К счастью для пятой точки неизвестной, парня вновь отвлекли – очередной разрыв в пространстве породил очередную волну низших пустых, что Куросаки смог заметить своим слегка подправленным за последнее время чутьём.
– Эй, ты нас слушаешь? – возмутилась зеленоглазая, заметив, что внимание Ичиго переключилось на небо.
– Помолчи, – отмахнулся временный синигами, пытаясь лучше ощутить источники чужой реацу.
– Мы очень хотим есть! – разозлилась девочка и не нашла ничего лучше, чем повиснуть на спине обернувшегося к противникам синигами. – Ты нас не понимаешь? Мы сказали, что хотим есть!
– Эй! Ты чего?! – прифигел от такого манёвра рыжий.
– Мы хотим есть! Мы хотим есть! Мы хотим есть! Мы хотим есть! Мы хотим есть! – впала в истерику девчонка, начав трясти Куросаки за шею, для полного счастья парня одной из рук вцепившись в его щёку.
– Эй! Хватит! Не лезь! – противница оказалась до неприличия цепкой, прям как клещ, но после нескольких неудачных попыток рука Ичиго всё-таки схватила раздражающую помеху за шиворот и просто отбросила в сторону. Однако упасть ей не дали.
Откуда-то сверху появились два незнакомых синигами, за которыми гналась целая орава Пустых, и, обогнув в сюмпо рыжего с двух сторон, на лету подхватили капризную девчонку, после чего буркнули что-то про «оставляем их на тебя» и исчезли, оставив Ичиго наедине с полусотней низших пожирателей душ. Ошарашенный парень не успел даже пикнуть, как его погребла волна минусов. Сделать с ним они ничего не могли – разница в реацу была слишком велика, но вот просто погрести массой – это запросто.
– Король, тебя отмудохала мелкая безоружная девчонка, а два каких-то недоноска в прямом смысле утопили в дерьме... Ты не представляешь, как меня сейчас опозорил... – убитым голосом сообщил внутренний Пустой. – Да ну нахрен! – воскликнул он спустя миг, вызвав металлический звон в ушах. – Пойду погамаю во второй Фолыч! – и постороннее присутствие в голове исчезло.
– Я. Их. Прибью! – с непередаваемым чувством ненависти выдохнул Куросаки, и волна «злой» реацу шибанула во все стороны, просто рзвеяв всех Пустых чёрным пеплом.
– Ты чего делаешь? – появилась рядом Рукия, с беспокойством глядя на озверевшее лицо временного синигами. – С ума сошёл? Выплёскивая такое количество реацу, ты только истончаешь барьер между мирами!
Мелкой блондинки и тех двух недоносков уже нигде не было видно, а ориентироваться по духовному фону Ичиго до сих пор умел очень плохо.
Некоторое время спустя.
– Ммм, принцесса? – удивилась Орихимэ.
Отмучившись в школе, компания двинулась по домам. Поскольку жили все в одном районе, то и шли привычной толпой, заодно начав разговор о происшествии. Поостыв за время занятий, Куросаки решил ничего не скрывать, так что повод для удивления был.
– Ичиго сказал, что она на неё похожа.
– Ну, сама она этого не говорила, – поправил уткнувшуюся в телефон Рукию рекомый Ичиго, – просто постоянно повторяла «мы», «нас» и прочее, да ещё говорила, что хочет есть.
– Звучит так, словно она игралась с тобой, – всё ещё уткнувшись в телефон, провозгласила маленькая синигами. На взгляд Куросаки – совершенно не в тему, но… Видимо, это был какой-то хитрый женский язык, потому что Иноуэ её прекрасно поняла… А вот дальше…
– Принцесса… игралась с Куросаки-куном… – рыжеволосая красавица даже остановилась, а в глазах её зажёгся какой-то странный огонь. – Держу пари, на ней был дорогой латексный корсет, чёрные кожаные сапоги и в руках плётка?! И говорила она, – Куросаки замер на половине шага, интонации Орихимэ изменились, а ставший глубоким голос молвил: – «кто тут у нас голоден, раб? Я!» – и девушка счастливо зажмурилась.
– Орихимэ, это «Госпожа», а не «Принцесса», – поправила подругу Рукия, даже оторвавшаяся от телефона.
«Это что сейчас было?» – Ичиго просто впал в ступор.
Он никогда и в страшном сне не мог себе представить, чтобы тихой и скромной Иноуэ не то что нравилось что-то подобное, а что она вообще о подобном знает! Но судя по энтузиазму девушки, ей это именно нравилось. Хотя… Нет-нет, Орихимэ просто всегда энергичная и испытывает энтузиазм, да! Определённо!
– Хм, а она начинает мне нравиться! Крошка определённо знает толк в развлечениях. Да и у этой аристократической пай-девочки, как видно, хороший кругозор. Какие любопытные подробности мы узнаём о семье Кучики, ты не находишь? С учётом пиетета этой мелкой перед братиком, мне страшно представить, кто у них в паре госпожа, ха-ха-ха-ха!
– Заткнись! – образ Бъякуи в кожаном корсете и с плёткой вызывал чувство подкатывающих к глазам кровавых слёз. – Какого ты вообще вылез?! Ты же куда-то ушёл?!
– Я завалил Хорригана, теперь мне скучно,
– вальяжно отозвался белый Зангецу. – Слушай, купи чего-нибудь из новинок, а? Достало перепроходить древнюю муть.
– Постой... – до Ичиго только сейчас дошло. – Ты можешь играть в моём внутреннем мире в компьютерные игры???
– Ичиго, хватит ужасать меня своей тупостью! Это твой внутренний мир – то, что составляет твою личность! Здесь есть всё, что хоть раз было у тебя в руках.
– Но как же... Ведь компьютеры...
– растерянно пробормотал временный синигами, у которого концепция существования компьютеров в собственной голове никак не хотела укладываться в эту самую голову.
– А-а-а, завались! – в расстройстве чувств ответил Пустой. – Пойду забурюсь в Принца Персии... – дальше следовало ещё какое-то ворчание, но оно постепенно утихало, пока ощущение чужого присутствия полностью не исчезло.
Чувствуя, что ещё немного, и у него реально потечёт крыша, Ичиго поспешил отвлечься, а заодно и сменить тему:
– Рукия, а что ты делаешь с телефоном?
– Пытаюсь найти тех синигами и девушку, о которых ты рассказывал, но пока без толку.
– Ладненько, мне направо! До завтра, ребята! Рукия, Куросаки-кун! – помахала всем ручкой Иноуэ.
– Да и нам пора, – начала разбредаться остальная компания.
– Угу, бывайте, – попрощался с друзьями временный синигами и вместе с Рукией направился к себе домой, ещё не подозревая, что Зло пришло в город и сделало свой ход.
На подходе к дому Ичиго.
Парень и девушка сверлили взглядами висящий на стене плакат, слегка фонящий реацу. С плаката на них взирала улыбающаяся фотография хорошо знакомого обоим молодым людям типа в полосатой панамке. Но вот надпись на плакате...
Из Сэйрэйтэя сбежал особо опасный преступник, погоняло – Заяц, в Западной Европе и Америке известен как Безумный Шляпник, в Восточной Европе заслужил псевдоним Юхим Наибало.
Особые приметы: хитрожопость, полосатая шляпа, трость с секретом, неумение причёсываться, хроническое умалчивание особо важной информации, эксплуатация детей и кошек.
При встрече просьба дать по яйцам.
– Это… что? – сказать, что Ичиго недоумевал – значило сильно приуменьшить действительность.
– Розыскной лист… – ничего не выражающим голосом ответила Рукия, – с Урахарой…
– Хм… – за спинами подростков раздался смутно знакомый голос. – Ну, шутку про зайца я слышал, как и прозвище «Безумный Шляпник», но вот про то, что он ещё и в Восточной Европе накуролесить успел – не знал. Надо будет обновить архивы.
– Сагаро-доно? – повернувшаяся на голос девушка встретилась с задумчивым взглядом капитана четвёртой дивизии Омницукидо. – З-здравствуйте!
– О, добрый день, Кучики-сан… Ммм, Куросаки-кун, кажется? – парень настороженно кивнул. – Простите, не узнал вас со спины и в этой одежде.
– Ничего страшного, – махнула рукой Рукия. – Но что офицер Омницукидо дела... – начала было она, но была перебита:
– Что там про зайца? – нетерпеливо вклинился Ичиго, у которого никак не выходил из головы список особых примет, которые были... Ну просто не в бровь, а в глаз!
– Ну, – Сагара неуверенно почесал затылок, – это что-то вроде внутренней корпоративной шутки. В принципе, думаю, ничего не случится, если я дам вам запись, но только если обещаете не рассказывать никому в Готее от лейтенанта и выше.
– А чего так?
– Некоторые шутки не стоит знать тем, про кого они сочиняются, поверьте, вы поймёте, если увидите, – серьёзно сообщил синигами.
– Ичиго! – одёрнула друга Рукия. – Так... Сагара-доно, что офицер Омницукидо делает в мире живых? Или это секретная информация?
– Нет, что вы, Кучики-сан, – улыбнулся мужчина маленькой синигами. – В Каракуре были зафиксированы странные возмущения реацу, и я прибыл проверить обстановку. Вы, кстати, ничего необычного в последнее время не замечали?
– Сегодня утром я наткнулся на странную душу в компании двух синигами, – ответил Ичиго. – Кажется, они спровоцировали прорыв низших пустых, – и парень принялся более подробно рассказывать о случившемся накануне.
– Хм, «шляпа-торшер»? – переспросил капитан. – Похоже на какой-то барьерный артефакт для сокрытия реацу. Ладно, в любом случае, спасибо за информацию, теперь я более-менее представляю, что искать. До встречи, постараюсь принести запись на днях, – и, кивнув на прощание, разведчик скрылся в сюмпо, а подростки, ещё раз с подозрением воззрившись на розыскной лист, направились домой.
Дома была тишина и покой, Юзу с Карин задерживались в школьных клубах, папашка наверняка завис в клинике, а потому подростки оказались предоставлены сами себе.
– Уф… Я в душ, – сообщила Рукия, скидывая вещи прямо в прихожей.
– Угу, – кивнул Куросаки, размышляя, пойти ему сейчас по магазинам с компьютерными играми и «подержать в руках» новинки или обождать до выходных.
– Король… Ты – тупица. Вы остались одни в доме, девушка отправилась в душ, а всё, о чём ты можешь думать – это компьютерные игры? Вселенная, за что ты так со мной?
– Захлопнись, озабоченный! – уже привычно рыкнул в ответ Куросаки.
Порой парень начинал сожалеть, что они нашли «общий язык» с белым Зангецу. Когда Пустой просто пытался его сожрать – всё было просто и ясно, сейчас же он не знал, как на такое реагировать. «Внутренний голос» озвучивал то, в чём Ичиго сам себе боялся признаться – желания, неприличные и постыдные. Его желания, что мелькали в тени мыслей… Набор инстинктов, да?
Тем не менее «плохое поведение» квартиранта решило дилемму подростка – с играми Пустой обождёт и до выходных, а пока можно зайти в свою комнату, переодеться и поваляться на кровати. Приняв решение, Куросаки подхватил школьный портфель и поднялся в свою комнату, вот он открыл дверь и… застыл на пороге. Его комната сильно изменилась за время его отсутствия. Плакаты. Плакаты занимали все вертикальные поверхности помещения, за исключением разве что окна. В первый момент сознание ещё ничего не успело осознать, но защитный механизм сработал, и Ичиго зажмурился, мотнув головой. Подняв лицо к потолку, он открыл глаза, в смутных надеждах, что зрительные галлюцинации сейчас исчезнут... И чуть не обделался.
С потолка на него с упрёком взирал и требовательно указывал пальцем одетый в белый плащ поверх формы синигами Соске Айзен. Чуть ниже шла фраза: «Ты нужен Хоэко Мундо!» Нервно икнув, Ичиго уже открыл рот, чтобы позвать Рукию, но, повернувшись к шкафу, задохнулся воздухом. На шкафу висел ещё один плакат, на этот раз с несколькими красивыми девушками в откровенных нарядах чёрно-белой расцветки и надписью: «Вступай в ряды Арранкаров!» С ужасом метнув взгляд на соседнюю дверцу, Куросаки узрел ещё один плакат, с Айзеном в сияющем ореоле: «За родину! За Айзена!» Взгляд временного синигами судорожно заметался по комнате и везде натыкался на цветные плакаты: «Долой лживый режим Короля Душ!», «Долой генрюсайское иго!», «Бей белобородых!», «Смерть Урахаре Киске! Наглому вору и плагиатору!», «Свободу кавайным няшкам от домашнего рабства!» Последняя фраза располагалась под откровенным фото Шихоуин Йоруичи, у которой из волос выглядывали кошачьи ушки, а на лице застыло жалобное и смущённое выражение.
Но на этом дело не закончилось:
«Запишись в армию Лас Ночес! Порадуй няшку!» – гласила надпись под изображением очень красивой девушки в белом платье и с кошачьими ушками и хвостиком.
«Арранкарки ждут своих героев!» – с шикарной блондинкой с очень большими… глазами в окружении пяти не менее красивых девушек.
«Ура научному отделу Лас Ночес!» – над подписью было изображение миниатюрной, ещё меньше, чем Рукия, девушки в забавном шлеме, а уж удивлённо-обеспокоенный взгляд не мог оставить равнодушным. Вся поза этого создания словно просила защиты и поддержки.
И таких плакатов было несколько десятков. Причём девушки изображались на них разные, на любой вкус, как в весьма скромной манере, так и в позах и одежде (точнее, паре тесёмочек), что не каждый мужской журнал себе позволит опубликовать. Были даже целующиеся девушки! Ичиго ощутил, как ему стало несколько… дискомфортно.
– Слышь, Король... Я тут подумал… А на кой чёрт нам эти синигами? Давай собирать чемоданы! Гарганту я открою!
– Эм… – Куросаки впал в просветлённо-созерцательное состояние. Ему было хорошо, на несколько секунд он даже действительно задумался о переезде. То была минута слабости, но кончилась она довольно быстро. На моменте, как Ичиго обратил внимание на самый большой плакат, висевший над его кроватью. На нём вновь был изображён Айзен.
«Секс-символ Хоэко Мундо! Он замочил Совет Сорока Шести, спиздил Хоугиоку и наебал весь Готэй. А чего ты добился к ста пятидесяти годам?»
В голове Ичиго начало зарождаться Подозрение. Вторжение в его комнату, установка дополнительного «оборудования» и идиотская аннотация. Это могло означать лишь одно.
– То-о-оби! – прошипел временный синигами. Его личный кошмар вернулся.
Но в этот раз всё будет иначе. Он тренируется во внутренним мире, договорился со своим Пустым, и теперь это бедствие до него не доберётся! Размышления парня были прерваны звуками шагов. Рукия вылезла из душа и, очевидно, поднималась наверх. Взгляд Куросаки упал на плакаты. «Если она увидит в моей комнате эту кучу изображений полуголых женщин, мне будет очень больно!» – мысль была кристально ясна, и Куросаки бросился к агитационному материалу, но… Клей был очень качественным, и просто так покидать стены листы из спиритонов не спешили.
– Ну давай же! – отчаянное усилие, и листок с изображением фигуристой брюнетки с декольте до низа живота отрывается, а парень валится на пол с этим листом в обнимку, утыкаясь в изображение носом.
– Ичиго, я… – и именно этот момент выбрала Рукия, чтобы навестить Куросаки. Открывшаяся девушке картина раскрасневшегося парня, что буквально уткнулся в постер с какой-то полуголой красоткой, не оставляла двоякого трактования. – Э-э-э, попозже зайду. Извини, не хотела мешать… – и дверь шустро закрылась с той стороны.
– Ты феерический неудачник! – заключил Пустой, в голосе которого странно смешались злорадство, осознание «облома» и даже тень сочувствия рыжему.
– Я буду убивать его ме-е-едленно! – пообещал изображению арранкарки временный синигами. – А может, попрошу Орихимэ его ещё и подлечивать…
Куросаки Ичиго. Вечер.
Героический школьник тяжело выдохнул. Сегодняшний день, пожалуй, можно было назвать одним из худших в его жизни. Не настолько поганым, как тот, когда он хоронил мать или медленно умирал под струями дождя с пробитым «Сном Души», но, пожалуй, в личный «топ-10» его можно было смело включить. Итак, плакаты… Недопонимание с Рукией было устранено довольно быстро, в конце концов, она неоднократно бывала в его комнате, даже жила там какое-то время, и прекрасно знала, что ничего подобного у него не было! В конце концов, он приличный парень! Правда, Пустой утверждал, что «не приличный парень, а слепой тормоз», но это к делу не относилось. Проблема была… в Коне. Этот чёртов лев-извращенец устроил форменный скандал, просил, молил и требовал отправить его «в это благословенное место». И его совершенно не смущало, что Хоэко Мундо – родина кровожадных монстров. «Я готов умереть ради такой шикарной груди!» В общем, чёртов квартирант нашёл собрата по духу и, возможно, разуму. От воплей изнутри и снаружи головы означенная голова начала побаливать. На счастье, Рукия быстро поняла его состояние и, прихватив за шкирку придурочную душу-плюс, оставила школьника одного, но... В итоге, узнав от той, что «Ичиго слегка нездоровится», ещё и Юзу заволновалась и принялась окружать его заботой. И пусть это было чертовски приятно, но, во-первых, девочке ещё нужно было сделать домашнее задание, а во-вторых… Она теперь тоже отчётливо видела духовные объекты, и виноват в этом был…
Ичиго застонал, погружаясь в воспоминания.
– Б-братик, – девочка с холодным компрессом в руках застыла на пороге его комнаты. Её взгляд блуждал по стенам, и чем дальше, тем сильнее наливалось краской её лицо.
– М-м-м? Юзу? Что-то не так? – лежащий на кровати Ичиго приоткрыл глаз и потёр саднящий висок. В глаза тут же бросилась самодовольная морда Айзена, подпортившая настроение ещё больше.
– Я… Нет, ничего, э-это же т-твоя комната… – тут парень соизволил перевести взгляд на сестру. Секунда на осознание – и он понял всё. – А-а я тут… это… компресс принесла… – потерянно сообщила девочка, делая ма-а-аленький шажок назад.
– Юзу, постой! Я могу всё объяснить! – взвился с кровати Ичиго.
– Нет-нет, я понимаю, я читала, что мальчики в твоём возрасте… И это нормально… – взгляд сестры временного синигами прошёл ещё и по потолку… – Н-но… з-зачем тебе плакаты с мужчинами?!
– Король, я говорил, что ты фееричный неудачник? Забудь! Твой уровень давно перевалил за «божественный», – в металлическом голосе пустого звучало неподдельное сочувствие.
– Это всё просто… эм, розыгрыш одного моего знакомого… Эмм-мма, духа, – начал оправдываться рыжий. – О, раз ты увидела этот розыгрыш, значит, теперь ты можешь видеть духов?! – попытался соскочить со скользкой темы парень.
– А? Да! – Юзу в своём позитиве сильно напоминала Орихимэ и, как и его одноклассница, тоже мгновенно переключалась с темы на тему, если это не было чем-то очень важным для неё. – Как-то по пути из школы мы встретились с забавным духом и угостили его печеньем. Он был нам очень благодарен и хотел сделать что-то в ответ. Ну и как-то сделал так, чтобы я могла видеть духов! Мы с Карин его ещё домой пригласили и накормили обедом!
– А как звали этого духа? – Ичиго уже чуял ответ копчиком, но робкая надежда оставалась.
– Тоби. Его звали Тоби! – улыбнулась сестрёнка. – Он хороший, но очень неуклюжий и наивный!
– Да, не сомневаюсь, – сквозь силу улыбнулся временный синигами. – А давно вы с ним виделись?
– М-м-м, уже несколько дней прошло с нашей последней встречи. Он нам тогда подарил красивые белые платья, а мы угостили его пирогом, – улыбнулась девочка. – Правда, кажется, эти платья видят только те, кто может видеть духов, так что в город в таком не выйти, – теперь вздох был печальным. – А жаль.
– Понятно, – кивнул рыжий. – Вот что, Юзу, когда Тоби в следующий раз появится, позовите меня, пожалуйста. Он мой старый знакомый, и я хотел бы с ним перекинуться парой… слов, – Ичиго пришлось сильно постараться, чтобы не сказать чего лишнего, но, к счастью, девочка ничего не заметила.
– О, так Тоби – друг братика? Хорошо, когда мы в следующий раз увидимся, я тебя позову!
– Спасибо, – кивнул Куросаки. На этом разговор с младшей сестрёнкой сошёл на нет, девочка, передав компресс, удалилась, в голове же парня крутилась одна жуткая мысль-осознание.
«Они… Они прикормили его. Они покормили Тоби…» Внутренний мир отзывался поражённым молчанием. Видимо, ранг титула «Неудачник» перешёл в разряд неописуемых даже для весьма просвещённого и злоязыкого внутреннего пустого.
Парень ещё раз вздохнул и оторвал последний плакат – после того, как он немного отошёл от известий, он принялся сдирать листовки. Занятие это оказалось куда более трудным, чем можно было бы предположить. Мало того, что духовные листы крайне плохо отдирались от стен, даже когда Ичиго, окончательно озверев, воспользовался Удостоверением Временного Синигами. Ну не Зангетсу же ему плакаты отдирать? К тому же чёртов квартирант обещал устроить ему незабываемые впечатления, если он повредит хоть одно изображение «таких шикарных женщин». Впрочем, повредить эти плакаты нужно было ещё умудриться.
Закончив с фотографиями и убрав их в дальний угол шкафа – попытка выбросить подобное «сокровище» привела бы к началу войны с плюшевым львом (надо было отдать его Урахаре!) и Внутренним Пустым, а войны на два фронта он бы точно не выдержал – Ичиго довольно потянулся. На Каракуру опустился тёплый летний вечер, можно было отдохнуть, почитать мангу…
– … сделать свою домашку… – ехидно вбил очередной гвоздь в крышку его хорошего настроения квартирант.
– Я начинаю ненавидеть этот мир… – простонал Ичиго, хватаясь за голову.
И словно всего этого было мало, стоило только парню открыть учебники и начать вникать в суть задания, выбросив из головы мысли о дурацком дне, как в его комнату по-хозяйски ввалилась Рукия с мобильником и толстой книгой наперевес. И Кон тоже был с ней...
– Куда ты дел эти божественные плакаты?! – с порога возопил плюшевый дегенерат, угрожающе тыкая в сторону хозяина комнаты лапой. – Признавайся, мерзавец, куда ты их дел?!! Ты же... Ты же мог их уничтожить! Безмозглый импотент! Только скажи, что я прав, и...
Вопли разбушевавшейся игрушки прервал врезавшийся ей в морду учебник временного синигами. Кидал Ичиго не сдерживаясь, потому лёгким шлепком возмутитель порядка не отделался.
– Заткнись! – резюмировал рыжий свои действия, едва удерживаясь, чтобы не добавить с ноги.
– Тупой неудачник... – стонущим голосом огрызнулись с пола. Куросаки предпочёл привычно проигнорировать хамство квартиранта и поднялся за книгой, но... – Я тебе ещё покажу!.. – посулил плюшевый лев и таки заработал молодецкий пинок с рикошетом о несколько стен.
На этом эпизод был исчерпан: изрядно потрёпанный, но не побеждённый Кон изобразил гордую независимость и заткнулся, Рукия, не обращая внимания на происшедшее, разместилась на кровати со своими книгой и телефоном в позе «сэйдза», а Ичиго таки сел за уроки. Несколько минут в комнате царила идиллия тишины, но вот Кучики начала что-то набирать на мобильном. В первые секунды Куросаки не обратил на это внимания. На вторую минуту это начало немного настораживать. На пятую жилка на виске подростка отчётливо забилась. На десятую он поймал себя на том, что вместо домашнего задания видит в книге исключительно картины уничтожения отдельно взятого телефона топорами Джидамбо, со всей великанской душевностью, присущей этому привратнику Сэйрэйтэя. А девушка и не думала прекращать, завороженно уткнувшись в экран и ожесточённо тыкая по кнопкам...
– Ты не могла бы делать это где-то в другом месте?! – наконец не выдержал парень. – Это пиканье меня уже достало!
– Нет, в твоей комнате наибольшая концентрация духовных частиц, а следовательно, лучший сигнал, – невозмутимо ответила Кучики, не соизволив даже оторвать взгляд от экрана мобильника.
– Поставь его хотя бы на беззвучный режим!
– А? О! Тут и такая функция есть?! – удивилась Рукия.
– Что ты вообще делаешь?!
– Чтобы попасть в Мир Живых, синигами должны пройти через врата Сенкай. Я пытаюсь найти информацию по той «принцессе» и тех двоих синигами, о которых ты упоминал, все записи должны быть доступны... Ар-р-р!!! – внезапно рыкнула девушка, со злостью переведя взгляд на страницы книги. – Это руководство меня уже достало!
Ичиго раздосадованно запустил пятерню в волосы на затылке, после чего помассировал шею. Запоздало парень вспомнил, что в Обществе Душ со сложной вычислительной техникой дела обстоят не так чтобы очень, а потому то, что делает Рукия – это и так подвиг и очень сложная для неё работа...
– Сестрёнка-а-а! – плюшевый лев вновь вылез из своего угла, спеша подобраться к Рукии. – Предоставь всё мне!
– Э?.. – реакция Куросаки и Кучики оказалась на редкость синхронной, Кон же успел уже взобраться на кровать.
– Я лучше всех понимаю руководства! – заявил этот припадочный, гордо выпятив грудь.
– Да неужели? – желчная ирония в голосе Ичиго разве что не брызнула.
– Молчать! – вскинулся не понимающий уроков искусственный дух. – Я продукт Бюро Технологических Разработок! Не смей меня недооценивать!
– Правда? – оживилась Кучики. – Ну попробуй.
«Чёрт... Она серьёзно?» – закатил глаза Куроски, для которого бахвальство души-плюс представлялось насквозь открытой книгой.
– Хорошо! – между тем с энтузиазмом ответил Кон и... – Сейчас я только сяду сюда... – полностью подтвердил верность прогноза подростка, то есть полез на колени к Рукии.
Мрачно наблюдая эту картину, Ичиго в очередной раз подивился, как кусок ваты и ткани, каковой была морда игрушки, может принимать настолько сальное и пошлое выражение. А ещё ему почудилось, что он, кажется, знает, почему сам ведёт себя столь сдержанно с девушками...
– Не льсти себе, ты просто слепошарый тормоз, – мигом влез со своим «ценным мнением» внутренний «голос».
– Завались...
– Ну? – так и не заметив его истинных намерений, поторопила льва Рукия. – Ну что?
– Сейчас, сейчас... – наслаждающийся (интересно, каким образом?) редкой возможностью посидеть на голых коленках девушки Кон играл свою роль откровенно фальшиво, тем не менее, всё-таки уткнулся взглядом в книгу. – Э... Э... Э... Ах! – с придыханием воскликнул он спустя несколько секунд, разворачиваясь на месте. – Ничего не понял! – и попытался зарыться лицом в грудь маленькой синигами.
Звук смачного удара правой мог бы возвещать о тяжёлом сотрясении мозга, увы, в голове игрушки была только вата, тем не менее последовавший рикошет тела о стены вдвое побил достижение Куросаки десятиминутной давности. А ведь он бил ногой...
– Ладно, – Ичиго вздохнул, – прости, что накричал, – после выходок некоторых знакомых ему всегда становилось стыдно за собственную несдержанность, вот как сейчас с телефоном...
– М? Угу… Ага… – впрочем, спустившая пар девушка уже вновь успела уйти в телефон и не сильно обратила внимание на его высказывание – хорошо хоть информационный посыл дошёл.
Вновь вздохнув, парень решил немного подышать свежим вечерним воздухом и, встав из-за стола, открыл окно.
– Рукия… – Ичиго философским взглядом смотрел на двух знакомых типусов, что занимались разгрузкой грузовичка с мебелью в соседнем дворе. И почему это постоянно случается именно с ним?
– Ну кто так пишет? Кем я должна быть, чтобы это понимать? – продолжила возмущаться синигами.
– Рукия, – устало повторил Ичиго. – Я нашёл их.
– Что? Как? Ты что-то почувствовал? – оживилась молодая Кучики.
– Нет. Я просто выглянул в окно. Они в соседнем дворе. Разгружают мебель, – внутренние ощущения парня пришли в странный покой и умиротворение. Он и не ожидал, что этот день кончится хоть чем-то хорошим. – Пойти, что ли, поздороваться…
– Э-э-э… – подскочившая к нему девушка убедилась в наличии на улице грузовика и незнакомых людей. – Ичиго… Ты это… Не убей там никого. Мы же не знаем, кто они и зачем появились в городе, – похоже, его спокойствие не на шутку обеспокоило уже Рукию.
– Угу…
– Эй ты, – Ичиго подошёл к черноволосому синигами с аристократично-надменной рожей, что командовал грузчиками у машины. Означенная рожа сразу не понравилась Куросаки, а то, что тот был в гигае и даже одет в нечто очень традиционное, плохие предчувствия только подстёгивало.