— Читали вы сегодняшние газеты, мистер Холмс? — спросил Гарри Таксон, собираясь убрать и привести в порядок кабинет своего патрона.
— Да, Гарри, — ответил знаменитый сыщик, — в них нет ничего особенного. Ты можешь унести все газеты и журналы. В мире не происходит ничего достопримечательного.
— Да, у нас давно уже не было интересной работы, — добавил Гарри. — Можно подумать, что люди сделались лучше. Какого вы мнения об этом, мистер Холмс.
— Нет, люди все те же, — возразил сыщик. — Сильные угнетают слабых, крупные пожирают мелких, словом, все идет по-прежнему, как во времена Каина и Авеля. Изменились только приемы. Прежде просто устраняли соперника, ставшего поперек дороги, стукнув его по голове дубиной. Теперь поступают несколько осмотрительнее… Кажется, звонит телефон?
Гарри поспешил в соседнюю комнату.
— Лорд Примроз спрашивает, когда он может поговорить с вами?
— Лорд Примроз, помощник статс-секретаря в министерстве иностранных дел? — переспросил сыщик, видимо заинтересовавшись. — Скажи ему, что я во всякое время к его услугам. Быть может, он хочет, чтобы я заехал к нему в министерство?
Гарри Таксон исчез в смежной комнате.
— Нет, — сказал он, возвратившись через несколько минут, — лорд предпочитает приехать сюда. Он желает, чтобы ваша беседа осталась в совершенной тайне. Через четверть часа он будет здесь…
Лорд Примроз, человек лет пятидесяти с лишним, имел аристократическую наружность: высокий, стройный, одетый с изысканной простотой, он олицетворял собой тип западноевропейского дипломата.
Сыщик пододвинул кресло знатному гостю и остановился перед ним в ожидании.
— Прошу вас присесть; наш разговор, быть может, несколько затянется. Во-первых, я должен вас предупредить: все, что я вам сообщу, должно быть сохранено в строжайшем секрете.
Шерлок Холмс безмолвно наклонил голову.
— Я знаю, — продолжал лорд, — что внушать вам это излишне, так как вы не даром пользуетесь неограниченным доверием некоторых моих товарищей по министерству, обращавшихся к вам за помощью в наиболее важных случаях.
— Говорите ли вы по-русски? — спросил лорд Примроз после нескольких минут раздумья.
— Совершенно свободно: меня выучили русские эмигранты, по поручениям которых мне неоднократно приходилось бывать в Москве и Петербурге.
— Тем лучше, — обрадовался лорд, — знание русского языка облегчит вам исполнение важной миссии, которую я хочу вам доверить. Итак, слушайте же. Вы знаете наше отношение к Индии. Вам известно, что мы должны во что бы то ни стало поддерживать дружественные отношения с индийскими владетельными раджами, — как с теми, которые подчинены нашему протекторату и сохранили лишь тень независимости, так и с теми князьями, которые еще обличены действительной властью. Поэтому, английскому правительству выгодно, чтобы индийские принцы воспитывались в Англии, воспринимая британские нравы и обычаи, и, таким образом, примирялись с английским владычеством в Индии. Раджа Лагора прислал своих сыновей воспитываться в Лондон, чтобы засвидетельствовать нам свою верность и преданность. Принц Шунги, весьма даровитый юноша, не только прошел очень успешно полный курс наук, но и настолько освоился с британским образом мышления, что мы согласились исполнить его желание и приняли его на службу в дипломатический корпус. Вы, вероятно, читали о нем в газетах?
— Да, — ответил Шерлок Холмс, — насколько мне известно, его перевели из Парижа в Петербург в качестве атташе английского посольства.
— Совершенно верно, — подтвердил лорд Примроз, — всего несколько дней тому назад он находился еще в Петербурге.
— Значит, его снова перевели в другое посольство?
— Нет, он исчез.
— Дело начинает приобретать интерес, — пробормотал Шерлок Холмс…
— Для нас, — перебил сыщика лорд Примроз, — оно не столь интересно, как прискорбно. Что ответим мы отцу принца Шунги, если он спросит нас, куда мы дели его сына? Пока, однако, никто еще не знает об его таинственном исчезновении. Только русскому правительству сообщили мы конфиденциально о загадочном событии. Русские власти приняли меры к розыску пропавшего принца; но в деле имеются подробности еще более затруднительного и прискорбного свойства. Мы не могли посвятить в эти тайны иноземное правительство.
Шерлок Холмс насторожился. Он предчувствовал, что сейчас выяснится главная суть задачи.
— Вместе с индийским принцем, — продолжил лорд Примроз, — исчезли важные документы; если они попадут в ненадлежащие руки, могут произойти чрезвычайно опасные осложнения. Я не знаю, право, не будет ли с моей стороны нескромностью, если я сообщу вам содержание этих бумаг?
— Я полагаю, милорд, — возразил Шерлок Холмс, — что вы поступите основательно, если доверите мне все, что вам известно относительно этого обстоятельства. Если я буду знать, о чем говорится в пропавших документах, это даст мне путеводную нить для дальнейших изысканий и соображений.
Лорд Примроз на мгновение задумался.
— Вы правы, — сказал он, наконец, — мне кажется, что я могу принять на себя ответственность. Дело идет о чертежах английского флота, выражающих отношение силы судов к их артиллерии и вместимости; кроме того, пропали документы о наших тайных переговорах с одной великой державой. Эти документы столь важны, что могут вызвать объявление войны Англии третьей державой, если последняя ознакомится с ними.
Поэтому наш петербургский посол просит, чтобы мы прислали ему самого способного и достойного доверия сыщика; надо искать пропавшего принца Шунги, независимо от действий петербургской сыскной полиции.
— Я тоже предпочитаю работать самостоятельно, — сказал Шерлок Холмс. — Иногда только мне помогает мой ученик Гарри Таксон, которому я доверяю безусловно.
— Вряд ли он может вам пригодиться в этом деле, — усомнился лорд Примроз.
— Это выяснится только в Петербурге. Во всяком случае, он мне не послужит помехой. Поэтому я хочу захватить его с собой.
— Говорит ли он по-русски?
— Так же хорошо, как я. Он сопутствовал мне во время предыдущих поездок по России. Его покойная мать была дочерью русского эмигранта. Кроме того, он так сообразителен и находчив, что может оказать мне большое содействие при разных неожиданных осложнениях.
— Хорошо, в таком случае берите с собой этого необыкновенного юношу.
— В каких слоях общества вращался принц Шунги в Петербурге?
— Наш посол пишет мне, что принца часто видели в новом кафе «Фантазия».
— Когда я приезжал в последний раз в Петербург, это кафе еще не существовало, — заметил Шерлок Холмс.
— Нам сообщили из Петербурга, что это новое кафе. Кафе «Фантазия» — пародия на парижское учреждение, — пояснил лорд Примроз. — Оно отделано в новом стиле. Белые стены расписаны фресками Лансере, Бенуа, Сомова и других знаменитых русских художников. Но залы всегда переполнены крайне разношерстной публикой. Здесь собираются и представители веселящегося Петербурга, офицеры и студенчество, биржевые зайцы и темные дельцы, иногда с весьма запятнанной репутацией. Вся эта публика занимается незамысловатым флиртом, сводящимся к простой денежной сделке. Это — огромная биржа продажного женского тела. Порок во всех его видах и извращениях котируется здесь по самым разнообразным ценам. Преобладают краткосрочные сделки, осуществляемые в ту же ночь. Среди ряда подобных заведений, выросших, как грибы после дождя, на тучном перегное миновавшей революции, кафе «Фантазия» занимает первое место. Вследствие крайней разношерстности посетителей, здесь выработался бесцеремонный, «откровенный» обиход, подобного которому нет ни в одном из крупных центров Европы. Нечто подобное можно наблюдать лишь в России же, на Нижегородской ярмарке.
Шерлок Холмс внимательно выслушал слова лорда Примроза.
— Благодарю вас за указания, — сказал он, сделав несколько пометок в своей записной книжке. — Дело представляется мне весьма запутанным и серьезным. Как знать, жив ли еще принц Шунги?
Лорд Примроз с удивлением посмотрел на него.
— У вас, кажется, сложилось определенное представление об этом происшествии?
— Совершенно верно, милорд. Возможно допустить лишь одно предположение.
— В чем же оно состоит?
— Извините, милорд, — сказал Шерлок Холмс, поднимаясь с места, — я пока попрошу вас позволить мне умолчать о моих предположениях. Мое представление обо всем этом деле не сложилось еще с полной определенностью; я должен его обдумать. И позвольте мне обратиться к вам еще с одной просьбой.
— Говорите, мистер Холмс.
— Прошу вас написать английскому послу в Петербург, в обычной официальной форме, что для выполнения неотложных работ в посольство командируется третий секретарь, сэр Эдуард Бертон, который уже выехал и на днях прибудет в Петербург.
— Я понимаю ваше намерение, мистер Холмс. И заключаю из этого, что вы согласны выполнить доверенное вам поручение?
— С полной готовностью, милорд! Дело это кажется мне таким запутанным, что разрешение загадки доставит мне несомненно большое удовольствие.
— Итак, желаю вам удачи.
Когда лорд Примроз удалился, знаменитый сыщик погрузился в глубокое раздумье. Он так углубился в свои размышления, что казался похожим на изваяние.
«Тут замешана женщина, — наконец, прошептал он, — это несомненно... Но как добраться до нее, как узнать, кто она такая?..»
— Гарри, — воскликнул он, обращаясь к вошедшему помощнику, — укладывай вещи в дорожный чемодан: мы едем в Петербург!
Глава II
Ограбление
— Извините, сударыня, — обратился высокий, худощавый посетитель к хозяйке квартиры, у двери которой он только что позвонил, — вы, кажется, сдаете свободную комнату?
Квартирная хозяйка, полная, представительная сорокалетняя женщина, внимательно осмотрела спрашивающего. Особенное внимание обратила она на его костюм.
— Да, у меня сдается комната. Но я сомневаюсь, подойдет ли она вам? Окна ее выходят не на улицу, а внутрь, в небольшой садик.
— Тем лучше, — возразил наниматель. — Мне нужна очень тихая и спокойная комната.
— Тогда потрудитесь посмотреть!
Посетитель вошел в переднюю за хозяйкой, которая повела его по длинному коридору. Он едва окинул взором комнату, дверь которой распахнула перед ним хозяйка.
— Да, — в раздумье произнес он, — комната, действительно, несколько маловата. Нельзя ли взять и смежную комнату, которая соединена дверью с этой?
— Нет, — решительно ответила хозяйка, — та комната уже занята.
— Кто живет там? — спросил посетитель. — Надеюсь, что ваш жилец — человек спокойный и не помешает мне работать.
— Не беспокойтесь об этом. Жилец наш, в настоящее время, в отъезде. Но, если он на днях и вернется, это нисколько не помешает вам заниматься хоть весь день, так как смежная комната — спальня этого господина.
— Кабинет моего соседа выходит, следовательно, окнами на улицу?
— Да, да...
— Быть может, этот господин скоро выедет; не могу ли я тогда занять его помещение?
— Не знаю, право. Во всяком случае, я обязана подождать до следующего первого числа.
— Ну, пока помиримся и на этой комнате. Не можете ли вы приютить где-нибудь моего слугу?
— Для вашего человека также найдется местечко.
— Много ли у вас еще квартирантов?
— У меня больше нет жильцов; если не считать уехавшего квартиранта, вы — мой единственный постоялец.
— Тем лучше, — в квартире, значит, совершенно спокойно. Лакей привезет мой чемодан лишь завтра, утром.
— Я сейчас велю приготовить вам комнату. Прислугу послала на минуту.
— Итак, — размышлял Шерлок Холмс, которого, конечно, вы уже узнали в новом постояльце, — счастье мне, очевидно, благоприятствует. Помещение исчезнувшего принца Шунги нельзя занять раньше первого числа, то есть до истечения двух недель. Как хорошо, что в квартире нашлась еще одна меблированная комната! Она непосредственно примыкаете к спальне принца, куда я могу проникнуть совершенно беспрепятственно.
Комната скоро была приведена в порядок.
— Если вы хотите, я заставлю шкафом дверь в соседнюю комнату, — предупредительно предложила хозяйка.
— О, не беспокойтесь понапрасну, сударыня! Ведь, рядом никто не живет, меня никто не потревожит.
— Только этого не доставало, — пробормотал сыщик, когда хозяйка удалилась, получив деньги и паспорт. — Шкаф помешал бы мне выполнить мои планы.
Сумерки становились все гуще. Надвигалась угрюмая ночь. В доме все притихло.
Шерлок Холмс осветил электрическим фонарем замочную скважину двери, соединявшей его комнату со спальней принца Шунги.
— Сущие пустяки, — подумал он, — ключ двигается совершенно свободно.
Сыщик вставил в замок трехгранные узкие клещи, окружил тремя зубцами их головку ключа, надвинул снизу твердое стальное кольцо на инструмент, превратившийся, таким образом, как бы в продолжение ключа, и стал свободно поворачивать его бородку.
— Надо надеяться, что дверь не заперта еще изнутри на задвижку, — подумал сыщик.
Чуть нажал он на ручку двери, последняя распахнулась совершенно бесшумно.
— Мне везет, нечего сказать, — продолжал беседовать с самим собой Шерлок Холмс. — Судя по началу, трудно сомневаться, чтобы мне не удалось довести дело до благополучной развязки.
Приподняв руку с электрическим фонарем, он вошел в спальню. Шерлок Холмс не стал рассматривать подробностей роскошной обстановки, несомненно, составлявшей собственность самого принца. Он поспешно вытащил ящики комода и ночного столика и подверг их содержимое самому тщательному осмотру.
— Нет никакого следа, — волновался сыщик, — нигде ни клочка бумаги. Немка-хозяйка, вероятно, слишком тщательно прибрала эту комнату. Мне остается пробраться только в кабинет принца по ту сторону коридора. Я должен сделать это, хотя бы, рискуя, что квартирная хозяйка сочтет меня за вора.
Шерлок Холмс бесшумно прошел из спальни в кабинет, который оказался незапертым.
Затем он попытался выдвинуть один из ящиков письменного стола. Ящик оказался запертым на ключ.
Изумительно тонко сработанные отмычки и здесь помогли сыщику выполнить его намерение.
Если принц Шунги бежал, он, должно быть, принял это решение совершенно неожиданно: Шерлок Холмс нашел в закрытом ящике кольца и галстучные булавки, осыпанные бриллиантами и рубинами необычайной ценности. В другом отделении письменного стола лежал зеленый шагреневый кошелек, набитый русскими и английскими золотыми монетами; тут же находился бумажник с кредитными билетами. Денег было, очевидно, много, — несколько десятков тысяч.
Но главного, чего искал Шерлок Холмс, он не нашел: ему не попалось на глаза ни малейшего указания на какие-либо сношения принца с лицами, которым он мог бы доверить важные документы, или на причины, которые заставили его решиться на похищение их.
Не нашлось никаких письменных пометок, никакой визитной карточки; можно было подумать, что исчезнувший принц старательно уничтожил все клочки бумаги.
Шерлок Холмс вновь закрыл все ящики. Ему оставалось завершить свой обыск, осмотрев корзинку, в которой белели какие-то обрывки бумаг.
Сыщик опрокинул корзину и стал рассматривать содержимое при свете своего электрического фонаря.
В корзине оказались несколько пустых конвертов, по-видимому, от торговых реклам, объявление гадалки, вырезанное из газеты, и, наконец, визитная карточка.
На карточке значилось: «Маркиза Анна-Мария Сенца-ди-Борго».
— Наконец-то попалось хоть что-нибудь путное, — обрадовался Шерлок Холмс, припрятывая карточку. — Удивительно, как это такая аккуратная хозяйка не спалила еще в печке всего, что лежало в корзине для ненужных бумаг! Завтра утром я наведу справки у нашего посла, лорда Спенсера, относительно маркизы Сенца-ди-Борго. Вращаясь так много лет в европейском аристократическом обществе, он, вероятно, окажется в состоянии объяснить мне, следует ли придавать какое-либо значение визитной карточке этой маркизы.
Шерлок Холмс собирался уже выйти из комнаты, — но вернулся еще раз к письменному столу и захватил с собой и объявление гадалки.
— Как знать, не пригодится ли и этот адрес? — подумал он. — Располагая таким ничтожным материалом, я не должен пренебрегать никакой мелочью.
Бросив последний взгляд на осыпанные сверкающими камнями драгоценности, сыщик с особенным удовольствием полюбовался дорогой булавкой для галстука, на которой индийской вязью было выведено имя «Сагиб».
Шерлок Холмс проверил, закрыты ли им вновь ящики, и удалился из кабинета принца. Тихо пройдя через его спальню, сыщик запер свою дверь, ведущую в смежную комнату, и улегся на покой. Несмотря на свою озабоченность, Шерлок Холмс скоро погрузился в глубокий сон.
Он проспал не больше часа или двух. Его внезапно разбудил подозрительный шум. Сыщик приподнялся с постели и стал вслушиваться.
Он, в самом деле, не ошибся: рядом, в спальне принца, раздавались легкие, но уверенные шаги. Хотя они заглушались ковром, однако, чуткое ухо Шерлока Холмса отчетливо различало шум их. Шаги, по-видимому, направлялись к двери балкона.
Осторожно, стараясь не производить ни малейшего шума, сыщик проскользнул на свой балкон, который был отделен от балкона спальни принца лишь дощатой перегородкой.
Дверь своего балкона Шерлок Холмс оставил на ночь открытой, чтобы дать приток свежему воздуху.
Опустившись на колени, он посмотрел, высунувшись снизу вверх, — и едва удержался, чтобы не вскрикнуть от изумления. На расстоянии всего полутора аршин от него стоял молодой человек, опершись руками о перила балкона, и смотрел вниз, в сад. При ярком блеске луны Шерлок Холмс заметил, что лицо незнакомца имело крайне странное выражение.
Казалось, будто он глубоко задумался или спит с открытыми глазами.
— Это — индус, — подумал Шерлок Холмс, — несомненно, индус. Как попал он в Петербург?
Чтобы лучше рассмотреть незнакомца, сыщик еще более высунулся за перегородку. Вдруг раздался шумный звон разбитого стекла: Шерлок Холмс задел за столик, стоявший на балконе и уронил с него стакан, который разбился, упав на железный пол балкона.
Оцепенев от ужаса, Шерлок Холмс ждал, что будет дальше. Теперь незнакомец не может не заметить его: еще мгновение — и он скроется вместе с надеждой на разгадку этого необычайного приключения.
Сыщик с опасением посмотрел вверх: молодой человек по-прежнему стоял, задумавшись у решетчатых перил балкона. Вдруг из сада донесся легкий свист. Незнакомец с поразительной ловкостью перегнулся через перила — и исчез.
Что делал этот человек в помещении принца? Очевидно, это был вор. Вся его внешность говорила в пользу этого предположения; на нем не было даже ни воротника, ни галстука. Надвинутая на затылок светлая жокейская фуражка являлась как бы фоном, в котором тем отчетливее выделялся загар смуглой кожи.
Вскоре Шерлок Холмс вторично очутился в комнате юного дипломата. В спальне все осталось нетронутым. Сыщик поспешил перейти в кабинет. Но и тут не было заметно ни малейшего признака недавнего присутствия постороннего человека.
Зачем же забрался сюда странный незнакомец?
Шерлок Холмс попробовал выдвинуть разные ящики; все они были, по-прежнему, тщательно закрыты. Сыщику показалось, что совершенно излишне проверять, остались ли нетронутыми вещи, которые в них лежали: все замки отличались сложностью и художественностью работы, так что малосведущий грабитель не сумел бы открыть их.
Только тонкие инструменты сыщика сразу совладали с ними.
— На всякий случай, я все-таки загляну еще раз во все ящики, — решил сыщик.
Он раскрыл, во-первых, ящик, в котором лежала коробка с бриллиантовыми кольцами.
Шерлок Холмс вскрикнул от удивления: коробка исчезла. Дрожащими от волнения руками он стал выдвигать ящики, в которых недавно находились набитый ассигнациями бумажник и кошелек с золотыми монетами. Все пропало! Все было украдено, а он, знаменитейший из сыщиков в мире, находился всего в нескольких саженях от места преступления и даже, несколько времени, в непосредственной близости к грабителю!
Шерлок Холмс с глубоким огорчением запер вновь все ящики. По всей вероятности, эта кража тесно связана с вопросом об исчезновении принца Шунги.
— Быть может, ящики были открыты собственными ключами принца. — Сыщика выводила из себя мысль, что ему стоило лишь крепко схватить за шиворот беззаботно стоявшего на балконе молодого человека — и вся необычайная загадка сразу разъяснилась бы.
— Удивительно, как попал этот индус в Петербург? — размышлял Шерлок Холмс, возвращаясь в свою комнату. — Жителей Индии часто удается встретить только в Лондоне. А между тем я, наверное, не ошибся: мне хорошо знакомы эти черты смуглого лица, мягкое меланхоличное выражение черных глаз... Не держал ли принц индийского слугу? Но тогда пропал бы и этот слуга, a мне ничего подобного никто не рассказывал. Остается одно: поговорить, как можно скорее с лордом Спенсером; он один может разъяснить мне все, что еще остается для меня непонятным.
О сне нечего было больше и думать; край горизонта на востоке порозовел. Скоро рассветет... Шерлок Холмс окончил свой туалет и вышел на балкон подышать свежим воздухом. Вдруг взор его упал на землю.
Там под деревом, которое помогло вору скрыться, лежал какой-то блестящий предмет. Очевидно, его обронил беглец.
Сыщик с быстротой стрелы бросился к двери коридора и бесшумно открыл ее. Затем он спустился по черной лестнице во двор дома. Через несколько секунд он находился уже в саду, калитка которого не была закрыта на замок.
— Кинжал! — прошептал Шерлок Холмс, поднимая оружие. — И, очевидно, индийской работы. Украден ли этот кинжал только что в квартире Шунги, или вор всегда носил его с собой? Через несколько часов я узнаю это.
Глава III
Кто был преступник?
— Итак, — сказал лорд Спенсер, британский посол в Санкт-Петербурге, Шерлоку Холмсу, представившемуся в качестве атташе Бертона, — теперь вам известна вся необыкновенная история, произошедшая с принцем Шунги.
— Вы сообщили мне только то, что мне уже рассказал в Лондоне товарищ статс-секретаря, лорд Примроз. Я надеялся получить от вас более подробные сведения относительно причин исчезновения принца. Известно ли вам, например, что принц Шунги вел знакомство с одной дамой?
— Нет, мистер Бертон, не только я не знаю ничего подобного, но даже, вообще, сомневаюсь, чтобы принц имел знакомства среди дам в Петербурге.
— А между тем, это именно так. Известно ли вам имя маркизы Сенца-ди-Борго?
— Это очень странно. Маркиза, по-видимому, вращается в высших кругах петербургского большого света.
Лорд Спенсер подошел к шкафу с книгами и снял с полки небольшой, но объемистый томик.
Он стал торопливо перелистывать страницы, затем передал книгу сыщику.
— Коли хотите, можете сами проверить мои слова. В списке титулованных фамилий Готского календаря, среди дворянства Франции, Англии, Австрии, Германии, Италии и Испании, нет ни маркиза, ни маркизы Сенца-ди-Борго. Вы, вероятно, перепутали фамилию.
Странная улыбка скользнула по тонким губам Шерлока Холмса.
— Однако, милорд, я представлю вам доказательство, что я не ошибся. Имя маркизы Сенца-ди-Борго должно быть хорошо известно здесь, в посольстве!
Несколько высокомерная фигура лорда Спенсера выпрямилась еще больше.
— Это невозможно, — воскликнул он, — я принужден повторить вам, мистер Бертон, что вы ошиблись!
Сыщик вынул две визитных карточки из своего бумажника; одну из них он передал лорду.
— Маркиза Анна-Мария Сенца-ди-Борго, — прочел вслух лорд Спенсер. На озабоченном лице его отразилось живейшее изумление.
— Вы удивитесь, милорд, когда я вам сообщу, где я нашел эту визитную карточку.
— Будьте любезны, скажите, сэр Эдуард Бертон, — сказал посол.
— Эту визитную карту я нашел, милорд, четверть часа тому назад в вазе для визитных карт, которая стоить в вашей приемной. Не объясните ли вы мне этот факт?
Посол с изумлением посмотрел на загадочную визитную карточку.
— Я не могу понять, как это случилось, — взволнованно заметил он. — Будьте уверены, что имя этой дамы совершенно незнакомо, как мне и членам моей семьи, так и служащим в посольстве.
— Простите меня, милорд, если я позволю себе усомниться в этом.
Лорд Спенсер бросил раздраженный взор на своего мнимого атташе.
— Мне кажется, что вы слишком упорствуете в своих предвзятых предположениях, — произнес он недовольным тоном.
Сыщик невозмутимо протянул ему вторую визитную карту.
— Еще одна карточка этой самозваной маркизы, — с изумлением воскликнул он. — Неужели и ее вы нашли в моей приемной?
— Нет, милорд, я нашел ее сегодня ночью в корзине для бумаг у принца Шунги, в его квартире на Фурштадтской улице.
Лорд Спенсер невольно отступил на шаг от сыщика. Лицо его побелело. Рука, продолжавшая держать визитную карточку, нервно дрожала.
— Если бы лорд Примроз не отрекомендовал мне вас столь настойчиво и если бы я не знал, что вы пользуетесь всемирной известностью, как самый даровитый агент сыскной полиции, я подумал бы, что у вас слишком разыгралось воображение. Вы рассказываете мне о какой-то несуществующей маркизе, о находке, которую будто бы сделали минувшей ночью в квартире принца Шунги... Но как же вы в нее попали?
— Очень просто, милорд. Я нанял комнату рядом с его помещением, чтобы производить розыски без помехи. И, как видите, я явился не преждевременно.
— Вы превосходный человек, — сказал, успокоившись, лорд Спенсер, — но, признаюсь, после этого дело представляется мне еще более опасным. По-видимому, принц сделался жертвой преступления, в котором принимала участие эта загадочная маркиза. Излишне напоминать вам о том, что здесь мое положение сделается невыносимым, если я в самом непродолжительном времени не получу обратно похищенных важных документов. Этого мало, — я должен удостовериться, что в промежуток бумаги не побывали в руках лиц, которые могли бы причинить вред Великобритании, ознакомившись с нашими тайными переговорами. Мы подвергаемся огромной опасности: через неделю может последовать объявление войны.
— Я сделаю, милорд, все, что от меня зависит, чтобы предотвратить катастрофу. Но я еще не покончил с моими сообщениями и открытиями...
— Рассказывайте, рассказывайте, — любезно поощрил его посол, — вы можете быть уверены, что впредь я не проявлю ни малейшего недоверия к вашим словам.
Шерлок Холмс сосредоточенно опустил глаза. Затем он произнес:
— Известно ли вам, милорд, что в Петербурге, помимо принца Шунги, имеются еще индусы?
— Индусы? — переспросил лорд Спенсер, — нет, я уверен, что, кроме принца, никого из индусов здесь нет. Я знал бы об этом, потому что в качестве британских подданных, индусы непременно отметились бы в английском посольстве, чтобы, в случае надобности, воспользоваться моим заступничеством.
— Быть может, принц Шунги держал при себе индийского слугу?
— Нет, такого слуги у него никогда не было, — ответил лорд Спенсер.
— А, между тем, прошлой ночью я встретился с несомненным индусом.
— Это очень странно, — лорд Спенсер, пристально посмотрел на сыщика.— При каких же условиях произошла эта встреча?
— Ночью, вскоре после того, как я тайно посетил помещение принца.
— Я был прав, предположив, что против злополучного принца ведется дьявольская интрига. Быть может, им завладели, чтобы тем удобнее ограбить квартиру в его отсутствие.
— Ваше предположение, милорд, по-видимому, основательно. Я убедился, что вор украл все драгоценности и очень большую сумму наличных денег, которые я видел незадолго до похищения.
— Значит, всякая надежда на возвращение документов исчезла, — простонал он. — Я все еще надеялся, что принц Шунги вернется... Но теперь об этом нечего и думать, его убили.
— Нельзя сказать, чтобы это было невозможным, милорд. Но будущее, все-таки, не представляется мне столь мрачным.
— Вы хотели рассказать о воре, мистер Хол... Бертон, — поправился лорд.
— Да, милорд. Я выбежал на балкон в рубашке и увидел преступника, стоявшего на расстоянии всего полутора аршин от меня; он находился на смежном балконе, принадлежащем к помещению принца Шунги. Вы знаете, милорд, что я прожил много лет в Индии и хорошо изучил там тип туземцев...
— Не может быть, — с изумлением перебил Шерлока Холмса посол, — вы ошиблись: в Петербурге, кроме принца, нет ни одного индуса.
— Ошибки с моей стороны в данном случае быть не могло. Индус, по-видимому, чувствовал себя в квартире принца, как дома. Все замки сложной конструкции были тщательно открыты и вновь заперты, точно преступник располагал всеми ключами владельца. Он не задел и не сдвинул с места ни одного стула, хота ни разу не зажег огня. Вор был одет самым жалким образом: на нем были жокейская фуражка, старый пиджак, рваные брюки, — вы видите, милорд, что я рассмотрел его весьма тщательно. Мне удалось, кроме того, уловить весьма необыкновенную примету. Вор опирался руками о перила балкона, так что они были ярко освещены луной. Его левая рука находилась совсем рядом со мной, и, вот, я увидел на ней большой, своеобразно очерченный рубец... Что испугало вас так, милорд?
— Рубец, рубец, — волнуясь, произнес лорд, — не имел ли он формы раскрытого снизу треугольника?
— Да, шрам был именно таким, как вы говорите, милорд. Он, вероятно, остался после ужасной раны, нанесенной индусу при каких-нибудь исключительных обстоятельствах.
— Это следы от укуса тигра, — пояснил лорд Спенсер.
— Значит, индус знаком вашей светлости? — изумился,в свою очередь, Шерлок Холмс.
— Да, человек, которого вы считаете вором, был никто иной, как сам принц Шунги.
Шерлок Холмс хотел, было, что-то возразить, но сконфузился и погрузился в размышление.
— Подыскали вы объяснение этому странному факту? — спросил лорд.
— Подождите минутку, милорд. Этот человек быль вором, нет никакого сомнения. Он захватил с собой все, что представляло какую-нибудь ценность. Он проник в квартиру тайком; кроме того, у него был сообщник, так как я слышал внизу, в саду, громкий свист; после этого сигнала вор исчез за перилами балкона. Вы полагаете, что это был принц Шунги; следовательно, он сам себя обокрал? Но разве не проще и, в особенности, не безопаснее ли для него было бы вернуться днем в свою квартиру и захватить с собой, что ему понадобилось?
— Все, что вы говорите, совершенно верно. Трудно представить себе, что вор был принцем Шунги, — но необычайный шрам на руке является этому неопровержимым доказательством.
— Я нашел в саду одну вещь, которую, быть может, вы также знаете, милорд?
Шерлок Холмс показал послу индийский кинжал.
— Он принадлежит принцу, я отлично узнаю его, — ответил лорд Спенсер. — Принц всегда носил при себе оружие. Это обстоятельство еще более подтверждает, что мнимый грабитель был никто иной, как он сам.
Шерлок Холмс точно остолбенел от изумления. Взор его, не замечая посла, устремился в пространство; дыхание было едва заметно...
— Да, милорд, противоречивые, по-видимому, факты допускают лишь одно объяснение. Прошу вас, в интересах разоблачения дела, не расспрашивать меня более об этом. Я полагаю, что положение далеко не так безнадежно, как я опасался сначала. Не потрудитесь ли вы сообщить мне, милорд, какую сумму уполномочен я предлагать третьим лицам за возвращение похищенных документов?
— Сколько хотите, хоть целое состояние, мистер Бертон! — живо воскликнул посол.
— Хорошо, определим вознаграждение хоть в десять тысяч? — улыбаясь предложил Шерлок Холмс.
— Вы уполномочены обещать от моего имени, сколько бы ни нашли нужным. Когда я вспоминаю ваш рассказ о событиях минувшей ночи, мне кажется, что все это произошло во сне. Как жаль, что я не могу поступить, подобно тому, как обыкновенно делал злополучный принц Шунги, когда с ним приключалось что-нибудь особенное: он всегда отправлялся к одной гадалке, предсказывавшей ему будущее. Вы знаете, что у индусов вера в сверхъестественное укоренилась в крови.
Сыщик, подумав немного, произнес с расстановкой:
— Во всяком случае, я думаю, что все уладится, как я предполагаю.
Он хотел уже взять свою шляпу и откланяться, как вдруг открылась смежная дверь и в кабинет вошла дама, поразившая сыщика своей величественной красотой. Ей, вероятно, уже перевалило за сорок, но время как бы остановилось в нерешительности перед обаянием этой женщины.
— Дорогая Марго, — обратился посол к этой даме, — позволь тебе представить моего нового атташе, сэра Эдуарда Бертона, присланного, по моей просьбе, из Лондона, вследствие происшествия с принцем Шунги. Сэр Эдуард Бертон — моя супруга.
Шерлок Холмс почтительно поклонился и вторично взялся за шляпу.
— Еще минуточку, — сказал посол, — дорогая Марго, не известна ли тебе случайно маркиза Сенца-ди-Борго?
Не ошибся ли сыщик? Не набежало ли облачко на солнце? Ему показалось, что леди Спенсер побледнела, когда муж произнес это имя.
— Нет, — ответила дама едва слышным голосом, — я... не знаю. Почему ты спросил меня об этом?
— Я обратился к тебе с этим вопросом, — пояснил лорд, — только потому, что визитная карточка этой маркизы оказалась на столе в нашей приемной. Обстоятельство это, впрочем, не имеет никакого особенного значения. Прощайте, мистер Бертон, до свиданья!
Когда Шерлок Холмс вышел из посольства и направился к Летнему саду, он тяжело вздохнул и подумал:
— Предстоит трудная работа, только одна особа могла бы облегчить ее: леди Спенсер.
Глава IV
У гадалки
— Итак, любезный Гарри, — произнес сыщик, удобно усаживаясь в кресло и закуривая трубку, — рассказывай, что узнал ты за эти два дня в здании нашего посольства. Тебе удалось завязать знакомства со служащими?
— Да, я не стал утаивать, что состою слугой при новом атташе, сэре Эдуарде Бертоне, и имею намерение повидаться с земляками.
— Отлично, Гарри. И к тебе отнеслись дружелюбно?
— Весьма любезно, в особенности камеристка леди Спенсер, — смеясь, ответил Гарри Таксон.
— Ты избрал правильный путь, — одобрил Шерлок Холмс, — а теперь продолжай.
— Миледи совершенно недоступна, нет и тени каких-либо интриг или интимностей с мужчинами; хотя за ней усиленно ухаживают, однако, никому не удалось похвастаться хотя бы малейшим признаком предпочтения.
— Очень жаль, — произнес Шерлок Холмс шутливо, — как легко было бы вывести самые ясные заключения, если бы она состояла в тайной связи с каким-нибудь иностранным посланником или членом посольства; последний мог бы узнать о существовании важных документов и выкрасть их, при помощи своей любовницы, у несчастного принца. Но я и раньше был уверен, что на соучастие миледи рассчитывать нечего: дело не так просто. Что же ты узнал еще?
— Не могу похвастать обилием сведений, мистер Холмс. Слуги никогда не входят в канцелярию посольства, поэтому они не могли иметь никакого отношения к похищению документов. Кроме того, принц Шунги имел обыкновение брать к себе на дом важные бумаги. У лорда и леди Спенсер только двое детей, — сын и дочь. Последней всего семнадцать лет; ее недавно начали вывозить в свет, так что в данном деле ее нечего принимать в соображение. Сыну посла, лорду Роберту, — девятнадцать лет. Он, вообще, нисколько не интересуется делами посольства и находится в Петербурге всего несколько месяцев. Отец, не скупясь, снабжает его деньгами: лорд Роберт поэтому занимает видное место среди богатой, веселящейся молодежи. Говорят, он замечательный красавец, обожаемый всеми слугами, в особенности женского пола. Он много выезжает и ведет рассеянный образ жизни.
— Не узнал ли ты, был ли лорд Роберт дружен с принцем Шунги?
— Об этом я не мог узнать ничего определенного. Их никогда не видели вместе.
— Я тоже не предполагаю, что документы украл лорд Роберт, — засмеялся Шерлок Холмс, — но сын посла мог сыграть иную роль в этом происшествии. Навел ли ты справки о маркизе Сенца-ди-Борго?
— Никто не знает ее, — даже камердинер посла, знающий все знатные фамилии в Петербурге.
— Это удивительно, — задумчиво сказал Шерлок Холмс, — я нашел две визитные карточки маркизы, одну из них даже в приемной у самого лорда Спенсера, а, между тем, никто ее не знает. Но, черт возьми, должна же она существовать на свете! Какие же еще сведения собрал ты?
— Я слышал еще, что принц Шунги очень суеверен и часто ходил к старой гадалке, живущей на 7-й линии Васильевского острова. Трудно представить себе, каких только тайн не открыла принцу эта гадалка. Она рассказала ему обо всем его прошлом, открыла будущее, словом, совершенно завладела воображением принца, слепо верящего предсказаниям старухи.
— От кого получил ты эти интересные сведения, сын мой?
— От камеристки молодой леди; ей рассказала дочь посла, которая узнала об этом от брата, молодого лорда Роберта, в свою очередь получившего сведения из первоисточника, то есть, от самого принца Шунги.
— И каждая инстанция усугубляла ореол таинственности, присочиняя кое-что от себя, — улыбаясь, заметил сыщик.
— Мистер Холмс, — серьезным тоном возразил молодой человек, — на этот раз вы ошибаетесь. Я за последнее время побывал во многих пивных, ресторанах и трактирах, которыми изобилует эта местность Васильевского острова. Мне привелось слышать, как об этой гадалке говорили даже студенты. Все изумляются ее проницательности и ясновидению. Она, несомненно, располагает сведениями о многих лицах, которые ее посещают. Вот одна из ее карточек, которые раздаются клиентам гадалки.
Сыщик взглянул на карточку.
— Эта реклама мне уже знакома. Я нашел такую же карточку в корзине под письменным столом принца. Когда она принимает посетителей ?
— От двух до шести часов пополудни.
— Отлично, теперь как раз удобное время, чтобы наведаться к ней, — сказал Шерлок Холмс. — Ты можешь сопровождать меня. Пока я буду проверять всеведение гадалки, разоблачать ее проделки в приемной, постарайся проникнуть в остальные комнаты. Обрати внимание, кто живет, кроме старухи, в квартире; поищи, нет ли фотографических карточек принца или предметов, принадлежащих ему. Вот фотография принца, которую дал мне посол, чтобы облегчить розыски.
Гарри Таксон рассматривал портрет с озабоченным лицом.
— Тебе не нравится наружность принца?
— Нет, против фотографии я ничего сказать не могу...