Я убивал всех живых существ, что попадались на глаза. Ненавижу всё, что шевелится. Даже дрожащие на ветру листья раздражают. После боя с Божественным Мечом я немного пришёл в себя. Но в себя ли?
  Я убивал безобидных животных и жадно их пожирал. Словно безмозглый зверь. Нет, даже хуже зверя, просто мерзкая тварь, ведь сытые звери не убивают понапрасну, а я вырезал всех подряд.
  Я убивал не только зверей. Люди бежали, пытались спастись, но я убил всех. Мужчину, храбро преградившего мне путь, женщину, закрывшую собой ребёнка, самого ребёнка, старика, бросившегося мне под ноги, чтобы задержать. Всех до единого. Зачем? Не знаю. Тошно убивать невинных людей, но жажда крови и ярость куда сильнее. "Убей, убей!", стучит в голове. И я подчинился, отдавшись на волю ярости. Каждая новая смерть раздражала, но раздражение сменялось жаждой крови, и я вновь отправлялся на поиски жертвы. Снова и снова, каждая смерть словно новая ступень вниз, в самую бездну.
  Расправившись с Божественным Мечом, из Высшего Великана я эволюционировал в Великана-полководца. Продолжил резню и стал Бесом. После "полководца" можно было превратиться в Королевского Великана, но я почему-то выбрал Беса. В тот раз изменился я очень сильно. Тело, что росло с каждой эволюцией, вмиг съёжилось обратно до человеческих размеров. Уже странно, но увидев отражение на поверхности воды, я и вовсе потерял дар речи. На меня смотрело ужасно знакомое лицо. На лбу пара рогов, черты стали жёстче, но это явно моё лицо. Откуда? Ни единой догадки. Но я не против. "Наконец-то. Я снова я."
  После эволюции в Беса уровень Табу вырос до десятого, и это Табу оказалось настолько кошмарным, что окончательно меня сломило. Меня рвало желчью, бешенство захлёстывало с головой, и я с новыми силами бросился истреблять всё живое. День за днём во власти Гнева, я убивал. Раньше я отчаянно пытался прекратить смерти невинных людей, не знал, куда скрыться от чувства вины. После Табу стало легче, истребление обернулось возмездием.
  Как же меня это бесило. Настоящее бешенство, не навязанное умением. Возмездие, тоже мне! Нашёл причину. Оправдывать свои грехи правосудием, смешно. Табу ужасно, но буйствовал-то я вовсе не из-за него. Всё, как и раньше. В прошлой жизни я вёл себя с людьми точно так же. Ошибки быть не может, именно поэтому я снова и снова обращаюсь к насилию. Да, теперь я убеждал себя, что поступаю верно, но суть от этого не изменилась. Я опять судил всех по себе. Наверняка потому у меня и внешность осталась прежней.
  В прошлой жизни мысль была добродетелью, а насилие злом. Здесь злом оказалась мысль, а правит бал насилие. Я больше не знал, что есть добро, а что зло. Не знал, но останавливаться не собирался. Плевать мне и на мысли, и на добродетели. Как же я хотел, чтобы кто-нибудь меня остановил. Как я хотел вернуться обратно в деревню гоблинов. Туда, где не нужно ломать голову о грехах и добродетелях. Но её больше нет. Ни гордых воинов, ни привычных порядков, ни домашнего тепла. Ничего не осталось. Да и остановить меня больше некому. Камень оценки ясно показал, что даже без Гнева показатели перевалили за десять тысяч. Мне не понадобился Гнев, чтобы разобраться с преградившим путь Драконом Холода. Юному гоблину, мне вдалбливали, что здесь в горах Дракончики одни из самых опасных тварей, но теперь мне даже Дракон не противник, а ведь он куда сильнее любого Дракончика. Сейчас я просто машина для уничтожения всего живого. Я больше ничего не хочу, я пуст, лишь злоба горит в этой пустоте. Убиваю, ем, и ищу новую жертву. Вот и всё, на что я теперь способен. Зачем я живу? Лучше бы я не возвращался в сознание в бою с Божественным Мечом. Так и оставался простой куклой, без единой мысли. А лучше бы Божественный меч меня убил.
  Вот оно что. Я уже хочу умереть. Не хочу жить в таком мире, не хочу жить так. Почему мир так жесток? Почему мне так больно? Хотел бы я знать.
  Я хочу умереть. Но просто взять и умереть я не могу. Моё собственное тело предательски борется за жизнь. Догнать жертву, убить и съесть.
  Я преследовал отряд, что пытался пересечь горы. Сам не заметил, как оказался по ту сторону хребта, оборвал множество жизней и заслужил звание "Разрушителя стран". Старался подражать движениям Божественного Меча, и сам стал Божественным Мечом. Словно плюнул на могилу Райгара Байнт Ренгксандта, как же мерзко. В горах я потерял след того отряда. Ну и пусть, всё равно не собирался их убивать, ушли, и хорошо. А потом на меня напал другой загадочный отряд. Они полагались на магию и стрелы и отличались как от рыцарей, так и от толпы бойцов, что я перебил когда-то. Уничтожив их, я стал "Убийцей эльфов", а когда сорвал с них одежду, чтобы рассмотреть, увидел острые уши. На Земле их бы тоже звали эльфами. Не знаю уж, почему напали, но сделать всё равно ничего не смогли, эльфы может и сильнее прочих, но мне они не противники. Мне теперь вообще вряд ли стоит опасаться хоть кого-то. Так я решил, и уже было сдался, но оказалось преждевременно.
  Путь мне преградила девушка. На губах блуждает усмешка, глаза горят, да и сама она едва сдерживается, чтобы не бросится в бой. Изящная, элегантно одетая, она, почему-то казалась кошмарным людоедом. Я чувствую, девушка сильна. Настолько сильна, что может меня убить. Ну наконец-то.