Субботина Айя : другие произведения.

Кукла

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Покупатель в магазине приобретает куклу для своей маленькой дочери, которой сегодня исполняется шесть. Вот только... она не любит праздновать вдвоем, а мать девочки давно умерла. И почему бы продавщице не составить компанию немного странному, но обаятельному мистеру Клирри?
[Дарья Крупкина]




  Когда мне было шесть, отец сделал мне подарок - единственный, на который у него хватило денег. Горький пьянчуга, он постоянно приходил к нам и клянчил деньги на выпивку. Даже в тот, шестой день моего рождения, отец не изменил себе. Когда он наклонился, чтоб поцеловать меня, его щетина с проседью, поцарапала мне щеки, а запах алкоголя заставил скривиться. Он, видимо заметив это, улыбнулся во весь рот, советуя мне привыкать, и протянул сверток. Большой, чему я очень удивилась. Мать наблюдала за нами из дверного проема, и взгляд ее просил не трогать подарка. Но мое любопытство взяло свое и в стороны полетели клочки дешевой голубой оберточной бумаги.
  Под ней оказалась цветная коробка, вся в пестрых звездочках и с прозрачным окошком. Через него на меня смотрели неживые синие глаза куклы. Я любила кукол, мы с мамой часами смотрели на витрины магазина игрушек, что на перекрестке Мэлон-стрит и Бонс, придумывая им истории. Денег, чтоб купить хоть одну красавицу с блестящими кудрявыми волосами и в бархатном платье, у нас не было, но зато никто не мог отнять наши придуманные истории.
  У той куклы, что лежала в коробке, были спутанные волосы паклей и ужасные глаза. Я знала, что у кукол они из пластмассы, но взгляд той до сих пор часто преследует меня в кошмарных снах. Как сегодня.
  Будильник поднял меня в семь. Кофе из пакетика с двумя ложками сахара - такой сладкий, что сводило зубы, но он, странным образом, бодрил меня. Потом утренний ритуал - принять душ, почистить зубы, одеться. Проклятый синий взгляд не оставлял в покое и, приготовленная с вечера, блузка цвета морской волны, отправилась обратно в шкаф по прихоти врожденной фаталистки внутри меня. Вместо нее я выбрала черный кашемировый свитер, облегающий фигуру ровно настолько, чтобы я не выглядела вызывающе, вельветовые брюки и простые замшевые туфли. Все-таки теперь я работаю в том самом детском магазине, на перекрестке Мэлон-стрит и Бонс.
  Из дома вышла ровно в восемь. Пунктуальность - мой бзик. Я никогда не опаздываю на работу и свидания, прихожу в кино за десять минут до начала сеанса. Мои немногочисленные приятельницы посмеиваются и говорят, что меня давно пора выставить в музее под стеклом, как вымирающий вид самки англичанина обыкновенного.
  - Доброе утро, Барри!
  Я помахала цветочнику - приземистому мужчине, круглому, как пончик, пахнущему фиалками и жасмином. У Барри-цветочника был целый выводок детей от страшной, как грех, ирландки Шинейд, Ирландцев я люблю, но Шинейд навсегда останется в моей памяти склочницей и истеричкой.
  Сегодня утро не задалось. И как я могла пропустить мегеру? Услышав мое пожелание доброго утра, Шинейд выскочила из-за вазы с розами и зыркнула на меня убийственным взглядом. Барри скукожился, вжимая голову в плечи - сейчас он, как никогда, походил на надувной шар, гладкий и послушный невидимой нитке, за которою привязан.
  - Доброе утро, мисс Грэйджой, - он все же нашел смелость ответить, хоть поскупился с эмоциями, отчего слова вышли кривыми и бесцветными.
  Я мысленно пожала плечами, сворачивая на первом перекрестке, и немного ускорила шаг. Над Мирквудом опять висела туча, тяжелая от непролитого ливня. Сегодня, не позже обеда, быть грозе.
  Магазин игрушек, за прошедшие годы сменил несколько вывесок. Сейчас название было выложено неоновыми сахарными тросточками, а в витрине развернулся большой кукольный домик.
  - Доброе утро, - поздоровалась я, не обращаясь ни к кому конкретно.
  Кроме меня здесь работали еще двое - Микки, долговязый студент-неудачник, и Фиона, круглая женщина пудрившая лицо до маскообразного состояния. Мне всегда казалось, что детишки ее побаиваются, но хозяину было виднее. Тем более, он уже давно не скрывал, какие виды имеет на эту молодившуюся даму.
  - Вот ты-то и упакуешь дом, - после ответного "доброго утра", прогундосил Микки. Он находился в вечном полупростуженном состоянии и его голос в нос даже начал меня забавлять.
  Парень кивнул на витрину.
  - Неужели нашелся покупатель? - Мне вдруг стало не по себе.
  Я так привыкла к неизменному домику за витриной, что без кукольного жилища мое воображение рисовало ее серой и унылой, как похоронное бюро двумя кварталами ниже. Из зала кукол появился хозяин магазина - мистер Ридж. Он, очевидно радуясь тому, что сбыл самую дорогую игрушку в своем магазине, потирал ладони и пританцовывал. Мистер Ридж повторил слова Микки и всучил мне рулон оберточной бумаги, комок лент и широкую желтозубую улыбку.
  Почти час ушел на то, чтобы сложить дом и нарядно оформить коробку. Когда Фиона позвала меня, сказав, что приехали покупатели дома, я как раз кончила завивать блестящие ленты.
  У прилавка стоял молодой мужчина. На его длинном серой пальто блестели капельки дождя, темно-каштановые волосы торчали в стороны и молили о расческе.
  - А вот и ваша покупка, мистер Клирри, - хозяин чуть не силой отобрал у меня коробку.
  - Благодарю. - Улыбка у Клирри, кем бы он ни был, оказалась мягкой, но глаза замерли на мне, большие, прозрачно-серые, совершенно холодные.
  Я обхватила себя за плечи, почувствовав легкий озноб. То ли от серого взгляда, то ли от внезапного порыва ветра, который распахнул двери настежь. Они громко стукнулись об полку с говорящими куклами; стекло взвизгнуло прощальной песней и разлетелось брызгами. Один из осколков угодил в Клирри - острый край скользнул по руке, кожа лопнула, заалела кровью.
  Фиона с перепугу заголосила, и грохнулась в обморок. Хозяин бросился к ней, Микки к телефону, а мы с мистером Клирри продолжали изучать друг друга взглядами.
  Когда кровь стала капать на пол, мужчина похлопал себя по карманам здоровой рукой, огляделся по сторонам.
  - У вас не найдется платка, мисс?
  Я кивнула и вышла в комнату для персонала. Вернулась уже с платком, а еще с перекисью и бинтом, взятыми из аптечки.
  - Нужно проверить, не попало ли стекло, - деловито сказала я.
  Мистер Клирри дал подвести себя к окну, осколки под подошвами его ботинок противно хрустели, вызывая зубную боль.
  - Для дочери? - поинтересовалась я, осторожно промокая рану бинтом, смоченным в перекиси. Увидев непонимающий взгляд, пояснила: - Домик для кукол - подарок для дочери?
  - Да, - ответил он. - Ей сегодня шесть.
  - Мой отец вечно забывал, - зачем-то сказала я. Синий стеклянный взгляд всплыл в памяти, как дурной знак. - Приходил пьяным вдрызг и пел мне поздравительную песенку.
  - Сочувствую, мисс ...
  - Джорджианна Грейджой, - назвалась я.
  - Колин Клирри, - он машинально потянулся ладонью для рукопожатия.
  Наши пальцы встретились, кровь мгновенно переползла на мою руку, как змея. Я одернула ладонь и тут де ругнула себя за несдержанность.
  Вскоре приехали медики. Правда, к тому времени Фиона уже пришла в себя и теперь восседала на деревянном пьедестале, где еще недавно стояли игрушечные автомобили. Микки убрал стекло, я расставила потревоженных говорящих кукол в привычном порядке. Колин, с пластырем на тыльной стороне ладони, стоял у двери. Он почему-то не спешил уходить. Впрочем, судя по его настойчивым взглядам в мою сторону, причина была во мне. Или в дожде, который припустил с новой силой. Неоновые молнии так и сыпались с неба. Каждый раскат грома сопровождался кудахтаньем Фионы; от ее стенаний меня уже мутило и я, в очередной раз поймав на себе серый взгляд, направилась к Колину Клирри.
  Он курил, коробка с подарком стояла в стороне, так, чтобы на нее не попадал дождь. Я всегда не любила запаха табака. Отчасти из-за того, что отец любил заливать в себя виски в дешевых забегаловках, продымленных такими же дешевыми сигаретами, отчасти из-за желания поберечь свое здоровье.
  - Как рука? - Спросила я, разгоняя ладонью облачко дыма между нами.
  - Нормально, - он улыбнулся прямо с сигаретой между губами, и взглянул на часы.
  - Опаздываете?
  - Немного. Ничего страшного.
  Я понимающе кивнула, и сделала вид, что не замечаю, как он ежеминутно глядит на часы. На другой стороне дороги, под дождем мок синий "Мустанг" - старый, большой, как корыто и неповоротливый. Тем не менее, в этой части города, почти не знавшей реконструкции, авто смотрелось органично. Я не знаю, что меня толкнуло к этой мысли, но была уверена, что машина принадлежит Колину. А он, несмотря на то, что куда-то торопится, продолжает стоять под навесом магазина и курить. Уже третью сигарету подряд. "И что я себе думаю?" - метнулась в голове мысль, когда мистер Ридж нахально втиснулся меду нами и поинтересовался, всем ли доволен клиент. Я мысленно вздохнула, сторонясь огромного живота хозяина магазина. Посетителей не было, даже улицы пустовали, - ливень распугал горожан, загнал их в дома и под навесы, - лишь изредка ветер доносил звуки проезжающих машин.
  - Спасибо, я всем доволен, - улыбка Колина выглядела натянутой. - Вот, хочу переждать дождь.
  Мистер Ридж перевел взгляд на меня, потом снова на покупателя и в конце - на огромную нарядную коробку. Скорее всего, именно она стала решающей, потому что хозяин магазина развернулся на пятках и ушел, оставив нас наедине.
  Ливень понемногу стихал, по тротуарам застучали подошвы, красок добавили разноцветные зонтики.
  - Кэт... - после затянувшейся паузы начал Колин. - Моя дочка не любит, когда мы празднуем только вдвоем. Очень расстраивается.
  - У нее совсем нет друзей?
  - Нет, - Он вертел между пальцами зажигалку. - Она болеет. Хотел устроить праздник...
  Он сам себя оборвал, так и не сказав, что же ему помешало. Мне вдруг стало жаль девочку с обыкновенным именем Кэт, которой я даже не знала, но была уверена, что у нее такие же светло-серые глаза, как у отца.
  - Пригласите меня.
  Я сама не сразу поняла, что сказала. Моя импульсивность никогда не поддавалась контролю. Но слова вылетели и единственное, что оставалось - это смотреть на Колина Клирри и делать вид, что я сказала именно то, что хотела сказать.
  Он широко улыбнулся, так, будто с него разом слетели все маски.
  - Мисс Грэйджой, вы себе не представляете, как меня выручите! Обещаю, что это не займет много времени, и я сам отвезу вас домой.
  Теперь пришла моя очередь натянуто улыбаться. Я растерялась, не совсем понимая что делать теперь. Колин нашелся первым. Он, больше ничего не спрашивая, направился к мистеру Риджу и ненадолго отвел его в угол, за полку с конструкторами. Стоило мне оказаться одной, как рядом появился Микки.
  - Слушай, - как-то подозрительно тихо зашептал он, - что за тип?
  Кивком головы неудавшийся студент указал в направлении, где только-то скрылись Колин и хозяин магазина.
  - Покупатель, - зачем-то грубо ответила я.
  - Вы же с ним тут ворковали, - подтрунивал Микки.
  - Я его удостоверение личности не спрашивала. Хочешь знать - пойди, спроси. Извини.
  Я отодвинула парня в сторону и направилась к стеллажу с говорящими куклами. В который раз поправила им чепчики и складки на платьях. Время тянулось медленно. Во мне боролись два противоречия: с одной стороны Колин был симпатичным мужчиной, заботливым отцом и мне хотелось помочь ему. С другой - ехать в дом к незнакомому человеку казалось великой глупостью.
  Я запуталась, и к тому моменту, когда Колин оказался рядом, осторожно тронув меня за локоть, успела перебрать сотню вариантов.
   - Я договорился с вашим боссом, - заговорческим тоном шепнул он. - Можем ехать, вы свободны до завтра.
   - Что вы должны за такую щедрость этому Люциферу? Купите еще один кукольный домик?
  - Всего лишь продам душу, - хохотнул Колин.
  Я собрала вещи, и мы вышли, по пути договорившись перейти на "ты". Интуиция не подвела меня - "Мустанг" оказался действительно его. В салоне пахло свежей замшевой обивкой и табаком, На заднем сидень устроился большой плюшевый мишка Тэдди - грустные пластмассовые глаза смотрели сквозь меня. На какой-то момент они показались мне яркими, синими. Я стряхнула наваждение, переводя взгляд на Колина.
  Он завел мотор, машина заурчала, как сытый хищник.
  - Я живу на другом конце города, - начал он первым. - Ехать будем минут сорок. Не жалеешь, что согласилась?
  - Никогда ни о чем не жалею, - ответила я. Отчасти, это было правдой, потому что даже сейчас, сидя в машине с малознакомым мужчиной, то и дело придумывая новые возможности улизнуть, я подсознательно верила, что моя импульсивность ничем не грозит. - Что ты скажешь своей дочери?
  Только теперь я в полной мере осознала всю свою глупость. Я ничего, совсем ничего не знала о Колине Клирри. Начиная с того, женат ли он, есть ли у него подружка или любая другая женская особь, имеющая на него виды.
  - Скажу, что ты гостья, - беззаботно и быстро ответил Колин. Не было похоже, чтоб он долго обдумывал вопрос. - В этом году у нее будет и гостья, и домик для кукол. Кэт обожает кукол. Часами может играть с ними.
  - А у меня было очень мало кукол.
  - Моя жена, мама Кэт, умерла, - ни с того, ни с сего, добавил он, становясь серьезным.
  - Сожалею. Что с ней случилось? - Терпеть не могу такие фразы - обязательные, дань вежливости.
  - Уснула. Пожелала мне спокойной ночи, поцеловала и закрыла глаза. А утром я не смог ее разбудить. Врач сказал, что тромб.
  Воображение живо подсуетилось с образами. Я ясно видела и комнату, и большую кровать с двумя кружевными покрывалами, и спящую молодую женщину, которая бездыханно окунулась в мягкие подушки.
  - Иногда, когда просыпаюсь, кажется, что продолжаю спать в кошмаре, а стоит открыть глаза, как все вернется, - голос мужчины потух, сошел на нет и остаток пути мы ехали молча, слушая хиты восьмидесятых.
  Дом, возле ворот которого Колин остановил машину, стоял особняком. Старый коттедж, даже издали казавшийся серым и неухоженным. Зато из его крыши торчали сразу два дымохода, а ивы обступили стены с трех сторон, склоняясь к окнам гибкими ветками. Наверняка где-то на заднем дворе есть пруд, подумала я, пока Колин открывал ворота, чтобы машина смола проехать.
  Дорога к дому, мозаичная и когда-то целая, теперь представляла жалкое зрелище - колеса "Мустанга" то и дело попадали в ямы и выбоины, густо поросшие травой. Несколько раз днище с неприятным скрежетом царапнуло о землю, Колин негромко выругался, и дальше машина ползла практически со скоростью черепахи.
  На крыльце нас встретило старое кресло качалка, ящик со сломанными игрушками, неряшливо прикрытый дождевиком, и ржавая лейка. Странно, как же так сталось, что всего за год без руки заботливой хозяйки, дом стал таким заброшенным? Разве что хозяйка была совершенно неряшливой, подсказал гаденький голосок иронии.
  Нас никто не встречал.
  Колин сам открыл дверь, гостеприимно пропуская меня внутрь, внес завернутую в ленты коробку, и предложил располагаться, предупредив, что поставит машину в гараж.
  В небольшой прихожей пахло сыростью. Два шкафа жались к стенам, одна дверца осталась приоткрыта и из нее выглядывала пирамида картонных коробок. Возле арки, за которой располагалась гостиная, стоял приземистый столик. Кроме стопки старых газет больше на нем ничего не нашлось. Прихожая тянулась дальше впереди, упираясь в узкую лестницу, убегающую вверх.
  Я зашла в арку.
  Комната за ней оказалась просторной и светлой, под потолком горела люстра, диван потертой кожи придавал обстановке благородной старины. Большое окно, забрызганное дождем, открывало вид на заброшенный сад: несколько деревьев и пара пустых клумб, обнесенных разноцветным камнем.
  - У нас крыша протекает, немного сыро. Сейчас разведу огонь, быстро согреешься.
  Колин стоял сзади, держа в охапке поленья. Только сейчас я заметила большой камин, почти в пол стены. Странно, что такая громадина ускользнула от моего внимания. Темный гранит грубой кладки, обрамлял внушительных размеров очаг, кованная решетка преграждала путь огню, поленница рядом оказалась пуста. Крючкообразный кончик кочерги порос паутиной. Все говорило о том, что огонь в камине разводили не часто. Но я помнила несколько дымоходов и, возможно, вторым камином пользовались чаще.
  - Где твоя дочь? - Мой взгляд скользнул по гладким перилам лестницы, которая убегала на второй этаж.
  - Прихорашивается, наверное, - беззаботно ответил Колин, и я увидела первый язычок пламени под горкой поленьев. - Любит наряжаться.
  - Это у женщин в крови, - пошутила я, чтобы хоть немного поднять себе настроение. - И она не боится оставаться одна?
  - А чего бояться? Здесь ей ничего не угрожает.
  В моей голове не укладывалось, как маленькая девочка шести лет может чувствовать себя комфортно в таком странном, заброшенном доме. Тем более - больная девочка. Но я и в этот раз промолчала, хоть чувство тревоги продолжало меня преследовать. Дом выглядел каким угодно, только не обжитым, но кто знает, что за порядки в семье Клирри.
  - Извини, - я обхватила себя за плечи, пытаясь согреться, - большое спасибо, что договорился со стариком, но я все равно не могу долго задерживаться. Поэтому, если не возражаешь...
  - Да-да, - заторопился Колин, поднялся с колена.
  Его пальто лужей шерсти осталось лежать на полу.
  Ступени скрипнули, но лестница осталась пустой. Колин не обратил внимания, довольно потер ладони и подвинул к камину кресло, укрытое коричневым пледом. Вопреки своему виду, оно оказалось удобным, и я с удовольствием устроилась в нем, чувствуя тепло от камина: огонь разгонял кровь, бодрил и одновременно убаюкивал, поленья потрескивали, дождь барабанил по окну.
  И, вдруг, мне стало очень спокойно. Будто всю жизнь только то и делала, что сидела вот так у камина, прислушиваясь к шорохам за окном и Колину, который насвистывал что-то себе под нос. Он привез из соседней комнаты стол, покрыл его чистой не глаженной бумажной скатертью. Вскоре на нем стояли блюда с угощениями. Запах пряных трав, индейки, тушеной рыбы и грибов, пощекотал ноздри. Живот отозвался урчанием.
  - Кэт! - Позвал Колин, глядя, почему-то, не в сторону лестницы, а на едва заметную дверь, в левом углу гостиной. - У нас гости, хватит прятаться!
  Я с любопытством ждала появления девочки. Дверь осталась безмолвной.
  - Ты моя красавица. - Лицо Колина потеплело, глаза сразу наполнились цветом.
  Он по-прежнему продолжал смотреть на ту самую дверь, потом повернул голову ко мне.
  - Моя дочь - Катарина, но я зову ее Кэт.
  Я моргнула. Может, разомлев от долгожданного тепла, сознание стало шутить со мной? Колин стоял один, дверь так и была закрыта и, кроме нас двоих, в гостиной не было ни единой живой души.
  - Я никого не вижу, - сказала я, чувствуя себя героиней дешевого фильма ужасов.
  Колин нахмурился, поскреб в затылке, и его ладонь рассеянно прошлась в воздухе, так, если бы он поглаживал голову ребенка. Я поднялась, стараясь держаться на расстоянии, одновременно сторонясь каминной решетки, за которой уже разошлось пламя. Арка, за которой была прихожая и спасительный выход, находилась в паре метров.
  - Поверь мне, она здесь. - Колин выглядел и разочарованным, и расстроенным одновременно. - Знаю, что выгляжу ненормальным, но Кэт и действительно рядом. Она говорит, что ты красивая.
  - Я лучше пойду. - Ноги сами понесли меня к выходу.
  Когда я была чуть младше, студенткой колледжа искусств, мы с другими девочками часто баловались с предсказательной доской. Собирались в чьей-то спальне, гасили свет и, садясь кругом за столом, начинали играть с духами. Тогда это было смешно, потому что часто, по заранее продуманному сговору, руки нескольких девочек направляли треугольник на нужные буквы. Люси Смит доска "предсказала" поцелуй капитана сборной по плаванью, Камилле - моей темнокожей соседке по комнате, высший бал по истории античной живописи, мне - окончание колледжа с отличием. Конечно же, все делали вид, что верят в то, что предсказания сделали духи. Круговая порука, круговой обман. Тогда это казалось забавным.
  - Я просто уйду, - я сглотнула, стараясь не подаваться страху, - уйду, и не буду вам мешать.
  - Послушай, неужели тебе тяжело посидеть с нами за столом?
  Колин шагнул вперед, я метнулась к арке, но напоролась на его расставленные руки. Он без труда держал меня, стальной хваткой, сдавливая все сильнее и сильнее. Дыхание мое сбилось, в глазах поплыли разноцветные круги. Руки и ноги похолодели. Этого не может быть, отчаянно билось сознание. Гаденький голос шептал, что я виновата сама.
  - Пожалуйста, не расстраивай мою дочь, - попросил он. Без угрозы, без нажима.
  Но отчаяние накрыло меня волной. Я брыкалась, вырывала руки, пыталась лягнуть Колина ногой. Мне даже удалось высвободить руку и царапнуть его по лицу, но мужчина быстро справился со мной. Казалось, что у него несколько пар рук. Он успевал держать мои запястья, отводить мою голову, не давая себя укусить. И при этом ни разу даже не попытался ударить меня или причинить боль. Но лучше от этого не становилось.
  - Пожалуйста, - взмолилась я, - дай мне уйти. Я не сделала тебе ничего плохого. Я никому ничего не скажу.
  - Тебе ничто не угрожает! - Его голос зазвенел в стеклянных кругляшках люстры. - Просто присядь к столу. И хватит орать, - он посмотрел в ту сторону, где "стояла его дочь", - ты пугаешь ребенка. Довела до слез именинницу.
  - Пожалуйста, пожалуйста... - молила я.
  Слезы обжигали лицо, делали картинку перед глазами расплывчатой. Теперь у меня не осталось сомнений, что симпатичный заботливый отец, на самом деле сумасшедший.
  Но, может быть, если я сделаю так, как он хочет, Колин успокоиться, потеряет бдительность и мне удастся ускользнуть. Или, в крайнем случае, стукнуть его чем-то тяжелым.
  Нужно взять себя в руки. Я сделал вдох, задержала в легких воздух, пропитанный запахом сырости и разогретый огнем в камине, и выпустила его тонкой струйкой. Расслабилась, насколько возможно в моем положении, и, - чудо! - даже смогла улыбнуться.
  Колин недоверчиво покосился на меня.
  - Хорошо, извини. - Голос выдавал меня с головой, дрожал на каждой гласной. Мне снова пришлось взять паузу и подумать о спасении. - Я немного испугалась, ты должен меня понять.
  Он охотно кивнул; пальцы его на моих запястьях ослабили хватку, и вскоре я уже потирала натертые места, покрытые яркими алыми пятнами. Маленькая победа. И она придала мне решительности.
  - Я проголодалась, - сказала я, выразительно глядя на стол.
  - Спасибо, - хриплым, бесцветным голосом поблагодарил Колин Клирри, будто не слышал моих слов. - Кэт рада, что у нас сегодня будут гости.
  Каждый раз, когда он произносил имя своей несуществующей дочери, кровь стыла в моих жилах. Интересно, что случилось с бедной девочкой? Сейчас я уже сомневалось в том, умерла ли жена Колина собственной смертью. Вернее, я сомневалась во всем, что говорил этот человек. Но я послушно села за стол, дав ему поухаживать за мной и подвинуть стул ближе. Оценив взглядом столовые природы, я задержалась на вилке, не спеша протягивать к ней руку. В голове с новой силой замелькали кровавые картинки третьесортных ужастиков.
  - Картофель очень вкусный, - похвастал Колин. - Мы с Кэт очень любим этот рецепт.
  - Выглядит аппетитно, - ответила я.
  На своей тарелке я успела насчитать три выщербленных места и россыпь старых трещинок, прежде чем Колин положил на нее две ложки тушеного картофеля и кусочек индейки, запеченной до румяной корочки. Интересно, неужели он сам все это готовил? Во мне зажглась надежда, что в доме может быть кто-то еще. И тут же угасла, в ответ на гробовую тишину. Нет, скорее всего, заказал в ресторане, решила я, вспомнив его слова, что он подготавливал дочери праздник.
  Ели молча. Лишь изредка Колин предлагал "дочери" вытереть рот и не лезть руками в тарелку. Я приклеила к губам улыбку, проталкивая в себя еду. От голода не осталось и следа. Теперь я хотела только одного - сбежать. Станут ли меня искать, если ничего не получится? Пока царило затишье, я постаралась обдумать все варианты. Что могли знать в магазине? Я ушла со случайным покупателем, который расплатился наличными и о котором ничего не известно, кроме фамилии и имени, вполне вероятно - ненастоящих. Медики? Я отчаянно рылась в памяти, силясь вспомнить, что он говорил им. Нет, я тогда стояла слишком далеко. Кто мог видеть, как я садилась в машину? Случайные прохожие, которые вряд ли запомнили мое лицо. Но могли запомнить машину. И что это дает?
  Колин проявлял гостеприимство, щедро подкладывал мне грибы, еще один кусок индюшачьего филе, рис с травами. Я молча и послушно улыбалась, кивала головой, как китайский болванчик. Ни одного лишнего слова или взгляда, послушание и наигранное счастье.
  - А теперь у нас десерт! - Торжественно провозгласил Колин, промокнул губы салфеткой и встал из-за стола.
  Шанс, щелкнуло у меня в мозгах. Стоило больших усилий заставить себя сидеть неподвижно. Заподозри Колин неладное, я лишалась бы хорошего шанса на спасение, возможно - единственного.
  Колин шагнул в дверь, подмигнув мне по пути, и попросил "Кэт" не безобразничать, и не обижать гостью. Наверное, больное сознание что-то ему ответило, потому что он нахмурился и пообещал оставить ее без сказки на ночь.
  Как только мужчина потерялся за дверью, я стрелой метнулась к арке. Ноги вдруг стали ватными, путались, норовили зацепить каждую преграду на пути. Шаг, еще один, минута - и я уже в арке. Дверь оказалась закрыта. Я больно налетела на нее плечом, но она не поддалась, только ехидно лязгнул тяжелый навесной замок на щеколде. Откуда он тут?! Я могла поклясться, что не видела ничего подобного, когда входила. Или просто невнимательно смотрела?
  Позади раздались шаги.
  Я, подстегнутая страхом и стремительно тающей надеждой на спасение, закричала, оглушая саму себя. Ноги понесли меня прочь, в сторону еще одной лестницы, узкой, старой. Подошвы туфлей выбивали из деревянных ступеней тучи пыли. Сердце грохотало в груди.
  Когда лестница дрогнула, я почти достигла верха. Ступени пошли ходуном, разваливаясь необратимо, как карточный домик. Я снова закричала, понимая, что упаду, в тот момент, когда проваливалась в пустоту. В последний момент, почти смирившись, выбросила руку вперед и чудом зацепилась за деревянный уступ. Мышцы натянулись, запели болью от натуги. Ногти с едва слышным хрустом сломались о дерево.
  Я висела на одной руке и не хотела смотреть вниз. Зачем? Густое пыльное облако поднималось ко мне, я почти чувствовала, как пылинки оседают на волосы и кожу. Как знамение, туфель соскользнул с ноги и упал. Судя по звуку, если я последую за ним, меня ничто не спасет.
  - Дурра, - голос Колина раздавался будто издалека.
  - Помоги мне, - просила я. - Пожалуйста, я не хочу умирать.
  - Все мы платим за свои решения, - ответил он. - Тебе нужно было всего лишь послушаться меня.
  - Прошу тебя, пожалуйста, пожалуйста, - взмолилась я.
  Силы кончались, пальцы соскальзывали.
  Я посмотрела вниз, надеясь, что мое заплаканное лицо пробудит в Клине Клирри остатки человечности.
  Он стоял в стороне, прикрывая нос и рот рукавом свитера, чтобы не глотать пыль. Под моими болтающимися ногами лежала куча сломанного дерева, еще несколько мгновений назад бывшего лестницей. Доски скалились кривыми гвоздями, как дикие собаки.
  А на них, будто царь горы, стояла девочка.
  Ее золотистые локоны завивались двумя хвостиками над ушами, схваченные голубыми лентами. Платьице, накрахмаленное, белоснежное, как только что из магазина, топорщилось кружевами и рукавами-фонариками.
  Малышка смотрела на меня удивительными, прозрачно-серыми глазами и прижимала к груди большую куклу: в черном кашемировом свитере, вельветовых брюках и черных же туфельках. Голова куклы неестественно вывернулась вверх, одна рука болталась до самого пола.
  Кукольный глаз, неживой и синий, насмешливо мне подмигнул.
  
  - Ты всегда приносишь мне кукол, - голос девочки звучал обиженно.
  Колин Клирри погладил ее по кудрям, и отвел в сторонку, чтобы она не запачкала нарядные белые туфли в подбирающийся ручеек крови.
  - Я принес тебе кукольный домик, Кэт. Думал подарить после того, как задуем свечи. Пойдем.
  - Она уснула? - Девочка упрямилась, разглядывая темные глаза, смотрящие на нее с кучи деревянных обломков, снизу вверх. Между ними бежала тоненькая нитка крови, из того места, где череп насквозь прошил длинный гвоздь.
  - Уснула, милая. - Отец взял Кэт за руку.
  - Как мама? - Дочь посмотрела на него.
  - Как мама, моя хорошая.
  - Ты споешь мне колыбельную?
  - Конечно, солнышко. Ты именинница и будет так, как тебе захочется.
  - Я хочу домой, - хныкнула она. - Здесь плохо пахнет. Ты же обещал, что мы будем всегда вместе.
  Колин улыбнулся.
  Они разрезали торт, поиграли с кукольным домиком.
  Грозовые тучи рассеялись, солнце скользнуло по мокрым стеклам, играя в каплях, дрожащих на паутине.
  Колин сел за руль, обернулся на заднее сиденье, где лежала Кэт. Девочка дремала, подложив под голову плюшевого мишку Тэдди. Кукла, которую она весь день таскала за собой, осталась забытой в доме, на куче подожженного дерева.
  - Кэт, - тихо позвал Колин. - Хочешь навестить маму?
  - Хочу, - охотно согласилась девочка.
  Он повернул ключ в замке зажигания, "Мустанг" затрясся.
  - Только держи меня за руку, - потребовала Кэт. - Я боюсь кладбищ. Там столько страшных людей.
  
  
  © Айя Субботина
   http://samlib.ru/s/subbotin_m_w/
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"