Сазонов Сергей Дмитриевич : другие произведения.

Маска

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 10.00*3  Ваша оценка:
   Сергей Сазонов
  
   МАСКА
  
  
   ПРОЛОГ
   (Специально для приверженцев классической литературы)
  
   Старая кленовая аллея метров в сто длинной через один освещённая фонарями. Скамейки каждые двадцать метров, любимое пристанище малолеток, желающих взалкать. Ах, да, июнь и досюда не долетает тополиный пух из ближайших дворов.
   Молодой человек, а именно Сергей Воробьёв (двадцати трёх лет от роду, холост, рост 180, волосы светлые, прямые) спешит к себе в общагу со свидания. Достаточно для образного восприятия?
   Тогда поехали...
  
   1. НАХОДКА
  
   Похоже звезды в этот вечер для Сергея сошлись. Это была маска. Самая настоящая, не игрушечная или карнавальная, а что ни на есть официальная, с голограммой и идентификационным номером. Света уличного фонаря хватало прочитать КР1864712.
   Чистая случайность, что Серёга нашёл её. Она валялась за скамейкой, под кустами. Заметив что-то белеющее в темноте, Сергей не поленился слазить за этим, и теперь держал в руках самую настоящую маску. Дорогая штучка, не всякому по карману. Такая приобретается каждым чиновником при поступлении на госслужбу. Она - важнейшая составляющая дресс-кода, как костюм для мужчин или для женщин - белый верх с темным низом.
  
   Когда-то, лет 15 или 20 назад умники из инновационного управления правительства выдали очередную гениальную теорию будто эмоции мешают работе чиновников. Не новость, психологи и фантасты время от времени тоже озвучивали подобное. Но кроме заявлений у них ничего не было. Эти же ко всему прочему представили последнюю разработку спецлаборатории - маску должностного лица. Плотно прилегая, она взаимодействовала с лицевыми нервами, ограничивая мимическую активность. '...И как следствие, облечённый властью человек принимает взвешенное решение, а не идёт на поводу первого эмоционального порыва...' Так, кажется, они мотивировали ношение масок чиновниками разных рангов. В институтском курсе Обществознания этот момент упоминали, но не так уж подробно. Помнится, указ обязательного ношения не издавали, существовали лишь рекомендации. Но стоило первым лицам государства примерить первые образцы, маски стали необычайно модны среди государевых людей. Возникший ажиотаж баснословно взвинтил и без того недешевую цену на них. Не всякому они и сейчас по карману. Серёга пока на свою не заработал, а маманиных сбережений даже на самую плохонькую не хватало. А без неё в жизни никак, зря что ли в институте пять лет маялся. Маска уже много лет как стала символом принадлежности к касте чиновников. Их носят также полицейские, прокурорские и судьи. Говорят, некоторые врачи имеют их, хотя клятва Гиппократа этого не одобряет. А вот для военных масок не производят. Воякам они ни к чему. Бытует мнение, что депутаты и политики пользуются сразу несколькими масками. Но это всего лишь на уровне домыслов. Официального подтверждения тому нет.
  
   Надо быть полным кретином, чтобы потерять её. Или конкретно пьяным. Похоже на второе. Урна рядом доверху забита пивными банками, бутылками и пакетами из-под чипсов. Ещё бутылки три валялись под самой скамейкой. 'Знатно посидели, аж маску потеряли', - хмыкнул про себя Серёга. Хотя, почему потеряли? Маску толпой не носят. Потерял кто-то один. 'Лох чилийский! Как же ты теперь будешь без маски? Лошара!'
   Номер на маске начинался с 'КР'. Интересно, для какого ведомства она? Надо будет заглянуть в классификатор. Какая бы ни была, Серёга любой рад. Студент выпускного курса политехнического института, провинциал, он и не мечтал о такой. Богатенькие сокурсники вовсю хвастались масками, приобретёнными для них 'родаками'. Золотая молодёжь не горела желанием горбатиться на производстве, синекура и хлебные места в управлении были им уже обеспечены. Серёге же путь лежал на завод, кстати, не самый лучший. Год назад он проходил там практику. И ждут его не на инженерную должность, а в котельный цех слесарем. И на том спасибо, что берут. Он уже потыкался туда-сюда. Даже с дипломом он никому особо не нужен. Разве что в салон связи смартфоны продавать. Он решил попробовать себя на заводе, глядишь год-другой и освободится какая-нибудь ИТРовская должность. А с маской ему теперь можно и на царёву службу, где жалованье в разы весомей, костюмчик чище и уважения побольше.
   О том, чтобы вернуть маску мысли не возникло. Что с воза упало, то пропало. На бога надейся, да сам не плошай. Кто смел, тот и съел. Продолжать? Разве можно наплевать на народную мудрость? По крайней мере, владельцу маску всегда вернуть, успеется, а вот не примерить - надо быть полным идиотом. Второго такого случая в жизни может уже не представится.
   Он оглянулся. Слабо освещённая аллея почти пуста, если не считать парочки влюблённых далеко позади и трио с пивом на несколько скамеек впереди. На Воробьёва они внимания не обращали, всецело занятые спутницей, которая громко и зазывно смеялась. Малолетки.
   Серёга приложил маску к лицу, она удобно легла, принимая его очертания. Захотелось потрогать её. Ощущение удивительное, он словно касался своей кожи. Да, это его вещь, она как бы создана именно для него, Сергея Воробьева, сидела на нём влитая и никакого дискомфорта не вызывала. Болтали, что маска иногда отторгала хозяина, вызывая аллергию. А ещё ходили страшилки, что нескольких человек маски свели с ума. У каждого обязательно имелся знакомый знакомого, с братом (а чаще с сестрой) которого эта беда и случилась.
   Никакого неудобства от маски Серёга не испытывал. А вот спокойствия, уверенности в себе, она, кажется, привнесла. Так и утверждали те, коим посчастливилось примерять маски, мол, сразу становились взрослее. Эх, увидеть бы себя в зеркале. Да где его взять-то? Он не девица, чтоб с косметичкой ходить. Стоп! У выхода из аллеи гастроном с огромными витринами. Чем не зеркала во весь рост?
   Серёга торжественно пронёс на лице маску мимо малолеток распивающих пиво. Те почему-то не обратили на него внимания, продолжая тупо хохотать. Дебилы. Он ускорил шаг и уже через минуту стоял перед гастрономом.
   Витрину при косом уличном освещении лишь условно можно использовать как зеркало. Пришлось пройтись вдоль неё, выбирая место по зрячей. Удалось. Из витрины на него глядел он сам, только более строгий, деловой. Маска сидела на нём идеально, как бельё 'вторая кожа'. У его подружки Насти такое. Это судьба, что такая замечательная вещица теперь у него. Эх растеряха-хозяин не достоин носить её. Как-то так.
  
  
   2. СТАРТ В БОЛЬШУЮ ЖИЗНЬ
   С маской Серёгу легко приняли в Управление экономического развития. Пусть на небольшую должность, но и тому он был рад. Всё лучше, чем по заводу бегать в замызганной спецовке. Видимо кому-то на небесах Серёга не безразличен, иначе как объяснить такие подарки судьбы. Надо же было ему спуститься в курилку, где сокурсники обсуждали образовавшуюся вакансию в Управлении Экономического Развития, которую тут же сами и охаяли, мол полный отстой, малоперспективно, безденежно. А вот Серёга не стал воротить нос и, ну ноги в руки разыскивать это самое Управление.
   В кадрах того самого Управления Развития полюбопытствовали:
   - А Воробьёв Владимир Федорович, часом не родственник тебе?
   - Дядя двоюродный, - не моргнув глазом, соврал Серёга.
   Не нарочно соврал, само вырвалось. У всех родственники кто где на должностях, почему у него не может? А дядя у него действительно имелся, тоже Воробьёв, только Петр Иванович, а не Владимир Фёдорович, и не здесь, а там, на родине. Вот только он не в чиновничьем кресле восседал, а на водительском месте в маршрутке, выживал, как и все в провинции. Но кадровики проглотили его ложь и зарезервировали для него место. Как только Серёга получил диплом на руки, не мешкая опять побежал в Управление Развития где его зачислили на обещанную должность.
   Мать очень обрадовалась за него. 'Какая удача! Какая удача!' - без конца повторяла она в телефонную трубку. Конечно удача. Всё из-за маски. Теперь уже не Серёга, а Сергей Викторович с такими же, как и он пиджачными парами спешил к 9 часам в Управление. Шагая, он ощущал себя частичкой могучей силы, повелевающей обществом. Это пусть пролетариат начиная смену часом раньше доказывает первичность бытия над сознанием. Наивный гегемон. Создание материальных благ не подтверждает его абсурдных теорий. В 9 часов наступает эра управленцев и всё встаёт на свои места. Сознание, точнее - управление, начинает главенствовать над бытием. Теперь Сергей это знает.
  
   Эх, неспроста внедряли маски. Она не просто фетиш управленцев, она действительно работает. В этом Серёга лично убедился. Она не только дала возможность найти рабочее место, но и удержаться на нём. Постоянный деловой вид маски как нельзя соответствовал атмосфере учреждения. Прежде большой любитель посмеяться, Сергей заметил, что губы теперь неохотно растягиваются в улыбке именно в рабочее время. И опять же маска каменела, мешая взрываться, когда он сталкивался с хамством начальства и язвить в адрес спускаемых сверху циркуляров. Она словно берегла хозяина от необдуманных реплик. То, что у него в голове, другим знать не обязательно. Он среди коллег, а не друзей. Сдадут на раз. Потому как в среде служащих приятелей не встретишь, кругом одни конкуренты.
   Снимая маску после работы, он становился прежним Серёгой, болтуном, шутником и совсем не монахом. Его даже забавляла двойная жизнь. В маске он представлял себя разведчиком на чужой территории и уж никак не офисным планктоном.
  
   Без каких-либо приключений и неприятностей он дожил до своего первого новогоднего корпоратива. Управление забурлило в преддверии праздника. Бывалые сослуживцы предвкушали дикий разгул демократии - свободное ношение лица, то есть без маски. Кто-то намеревался напиться на халяву, кто-то ожидал корпоратив словно праздник Ивана-Купалы, когда позволяется многое. Как говорится, кому чего. Сергей поостерегся грядущей вольницы и, после некоторых колебаний, решил пойти на праздник в своей рабочей маске. Помогала раньше и здесь от беды убережёт.
   Праздничный вечер по традиции проводили в управленческой столовой. Сдвинули столы буквой П, освободив место для танцев. Знаменитых артистов в этот раз не приглашали. Не из экономии (когда это не понтах экономили) - президент сказал скромнее быть. Ослушаться его себе дороже. Обошлись недорогим ВИА, кажется из соседнего ресторана и тамадой.
   Вечер начинался торжественно и чинно. Начальник Управления (за глаза называемый Дедом) отсидел во главе стола три стопки, затем отбыл домой. Тут же галстуки были ослаблены. Общие тосты стали перемежаться очагово-компанейскими, народ принялся шататься по залу, дамы курить, не выходя из-за стола. У ведущего заблестели глазки и шутки его стали вольнее, музыкантов всё чаще просили исполнить белый танец. Ещё пара-тройка тостов и не обошлось без разборок. Сцепились: рыжая носатая девица из планового отдела и блондинистая пухляшка из экономического. Виновник конфликта лысоватый мужичок, кажется из группы информационного обеспечения, вяло разнимал их.
   - Неужели нет мужиков прекратить это позорище, - прозвучало над ухом Сергея.
   Он оглядывается. Рядом стоит незнакомая девица с бокалом шампанского. Раньше её в Управлении Сергей не встречал. Новенькая или из приглашённых? Среднего роста, приятных форм, обтянутых платьем а-ля Коко Шанель, с копной каштановых волос. Девица так глянула на него, что пришлось подниматься из-за стола, идти разнимать девиц. Ещё, та забава! Пробовали растаскивать сцепившихся кошек? То-то. Одна из девиц когтями саданула по маске, порвав её. Досталось и щеке. Угомонив девиц, Сергей возвращается к столу.
   - Бедненький, - пожалела его незнакомка, - Больно?
   Она трогает его разорванную щёку, Сергей морщится:
   - Ничего, - но всё же невольно отстраняется.
   - Снимай свою маску, - приказывает девушка, - А то выглядишь как прокажённый, лохмотья вот с лица свисают. Давай я тебе рану обработаю. Эвон как тебя располосовали.
   Сергей послушно стаскивает маску и подставляет незнакомке лицо. Та смачивает салфетку в рюмке с водкой и принимается стирать кровь с его щеки.
   - Терпи, герой.
   - Спасибо, прекрасная фея, - улыбается он, - Без Вас я бы обязательно погиб. Говорят, ногти фурий ядовиты. Так и сгинул бы молодым и не познавшим настоящей любви.
   Без маски слова из Серёги лились сами собой, словно вода, не сдерживаемая плотиной.
   - Где ж её взять-то любовь настоящую, - вздыхает девушка, - Есть ли вообще она?
   - Есть, есть, - заверяет её Сергей, - Просто пока мы с ней ходим по разным дорожкам. Наверное, следует шагнуть в сторону и обязательно столкнёшься с ней.
   - Может быть, может быть, - задумчиво произносит незнакомка.
   Она не удовлетворилась обработкой раны, вновь намочила салфетку и прижала к щеке Сергея.
   - Не понимаю, как можно драться из-за мужика? - чопорно заявила девица.
   В другой обстановке Серёга обязательно вступился бы за мужской пол. Но! Праздничный вечер, немного алкоголя, общее веселье и, если чего-нибудь хочешь добиться от женщины не стоит перечить ей. Он вблизи рассматривает её. Не красавица и не дурнушка - средний тип. Волосы, кажется, крашеные. Глаза умные, губы тонковаты, но не портят её. Нос, чуть бесформенный, но сойдёт. Самое главное - от неё пахло дорого. Девушка что-то произнесла, что, Сергей прослушал.
   - А? - переспрашивает он.
   - Я говорю и часто у вас такое? - повторяет она.
   - Не знаю, - честно признается он, - Я впервые на корпоративе. Может, так положено. Как на свадьбе, например. Там без драки не обходится.
   - Новенький? - с интересом смотрит на него девица.
   - Да, как сказать, - пожимает плечами он, - С полгода как в Управлении. По армейским меркам - черпак.
   - Новенький! - непонятно чему радуется незнакомка, - Ещё не отравлен болотом.
   - Управление - болото? - делано изумляется Серёга, - Ядовитое?
   - Ещё какое. Знаю, практику здесь проходила. Спасибо маскам, иначе б сожрали друг друга.
   - Жуть, - улыбается Сергей.
   - А то! - девушка, напротив, оставалась серьёзной.
   Она закончила возиться с его раной, бросила окровавленную салфетку прямо на стол.
   - Всё! Будешь жить! - заявляет она.
   - Теперь это не жизнь, - вздыхает он, разглядывая порванную маску.
   - Не жизнь ходить на праздник в маске, - усмехается девица, - Чудила! Здесь веселиться надо, а ты с протокольной физиономией.
   - Вот я сейчас повеселюсь, - намеренно мрачно говорит он, берясь за бутылку, - Напьюсь и повеселюсь.
   - Алкоголик? - ставит на него глазки девица.
   - Почему сразу алкоголик? - оборачивается к ней Серёга.
   - Только алкоголики пьют в одиночку.
   - Ах, да, простите, - Серёга наполняет бокал и ей, - Спасли раз, спасайте и дальше, теперь уже от бытового алкоголизма.
   - Мы в ответе за тех, кого мы лечим, - улыбается девушка.
   - Премного благодарен, доктор, - выжал из себя улыбку Сергей.
   Маска разорвана, денег на новую нет. Если не попрут без неё с работы сразу, копить на другую не меньше полгода. Можно взять кредит, но кто его даст перед самым Новым годом? С кредитом она выйдет на тридцать процентов дороже. Сплошные убытки. Так бездарно всё случилось. Впору напиться и забыться. Не хватало только в одиночку. Он протягивает девушке её бокал и не без яда (она всё же первопричина его бед), осведомляется:
   - И не зазорно пить с офисным планктоном?
   Девушка принимает бокал:
   - Человек лишь такой, каким себя считает. Среди моих знакомых, подобного геройства я не наблюдала. У них лишь слова, да папы за плечами. А сами они - никто. Ты же способен на поступок. Это дорогого стоит. Потому 'За самоуважение'. Чем не тост?
   Как не ответить взаимной благодарностью:
   - За мою спасительницу. Это важнее.
   Чокнулись бокалами, выпили. Серёга половину, девушка до дна.
   - Сергей, - церемонно склоняет голову он.
   - Изольда, - представляется она.
   - Изольда? - невольно вырывается у него.
   По лицу девушки пробегает тень. Ах, маска! Маска драная, ты уже не спасаешь от неловкости.
   - Да, Изольда, - с вызовом повторяет она.
   'Бедная девочка. Если ты училась в обычной школе, то уж обязательно нахлебалась от своего имени 'Изя, Золя, Изо-льда'. А он ещё некстати удивился. 'Маски нет, а мозги-то на что?'
   - Растоптала, - откидывается на стуле он.
   Серёга намеренно переходит на 'ты', как бы разрывая расстояние, а на самом деле скрывая неловкость.
   - Что такое? - приподнимает бровь девушка.
   - Обычно мне удавалось угадывать имя девушки, - находит, что сказать Серёга.
   Горечь от порчи маски улетучилась. Будет день, будет и песня. Надо ещё посмотреть, вдруг её можно склеить. А пока вечер, девушка, отчего за ней не приударить. Он продолжает плести дальше:
   - Сто процентов. Хотел козырнуть этим.
   - Бабник? - склоняет на бочок головку Изольда, - Большой опыт имеешь?
   - А тебе ботаники-тихони нравятся? - копирует её движение Серёга. Без маски говорить легко, слова так и льются, - Не верю, что западаешь на парней второго сорта.
   - О! Уже не офисный планктон, а мачо!
   - Так я ж без маски, - улыбается Сергей, - И праздник сейчас. Новый год скоро. С Новым годом!
   Он вновь наполняет бокалы.
   - За Новый год! За девушку с чудесным именем Изольда!
   - Алкоголик, - выпив, с улыбкой бурчит она.
   - Счастливчик, - поправляет её Серёга, - Можно сказать - везунок! Моя спасительница не только красавица, но и умница, не покинула меня, сидит и пьёт со мной шампанское. Ура!
   'Ура' было негромким, дабы не привлекать к себе внимания окружающих. Но, похоже, до них никому нет дела. Праздник шёл по нарастающей, потому исчезновение молодых людей никто и не заметил.
  
   Потом была прогулка по ночному городу с чтением стихов собственного сочинения. Затем квартира, поцелуи, шампанское.... Утро. Смятая постель.
   Похмелья не ощущалось, единственная горечь из-за порванной на корпоративе маски. Валялась она тут же, на прикроватной тумбочке. Серёга взял её в руки.
   - Как же теперь на работу идти? - вслух озадачивается он, пытаясь приладить выдранный клок на место, - Может, заклеить? У тебя клей есть?
   - Не заморачивайся, и не убивайся, - беспечно говорит Изольда, потягиваясь в постели, - Деду скажу, выпишет тебе новую, покруче.
   - А кто у нас дед? - любопытствует Серёга.
   - Дед, он и есть дед.
  
  
   3. НОВАЯ МАСКА
  
   Понедельник тридцатого декабря начался на работе с обсуждения корпоратива. Кто сколько выпил, с кем, как добрался до дома и до своего ли, уточнялись пикантные подробности. С Серёгой, по сути новичком в Управлении ничего не обсуждали, зато бросали в его сторону заинтересованные взгляды. Поначалу это озадачивало, потом он решил, что это из-за его геройства на вечере. Никто же кроме него не рискнул разнимать дерущихся дам. Знатное событие для местного муравейника! Об этом будут вспоминать аж до следующего корпоратива. Или сослуживцы замечали, что он сегодня без маски? Моветон по здешним понятиям. Серёга раз за разом лепил на лице казённое выражение, которое тут же расползалось в довольное. Воспоминания о выходных вместе с Изольдой не давали сосредоточиться. Так классно он давно не отдыхал. Никаких дорогостоящих мажорных развлечений - всё романтично и сказочно. Суббота - поход в кино, в парк на каток, курица в духовке, свечи и шампанское. Воскресенье - модная выставка, среди посетителей которой оказались (!) знакомые Изольды. Потом пиццерия, прогулка по городу и повторение пройденного.
   Ну, какая работа после всего этого? И к тому же перед Новым годом, который условились провести вместе. Без маски никакого рабочего настроя. На справки, сводки и прочие бумажки он смотрел как баран на новые ворота.
  
   Около одиннадцати его вызвал к себе начальник отдела. Кривясь, словно от больного зуба, начальник выдавил из себя:
   - Воробьёв! (Иначе как по фамилии он Сергея не называл) Можешь прямо сейчас сходить на склад за новой маской. Там в курсе. Кладовщика зовут Александр Яковлевич.
   Вот это новость! Откуда? Что? Как? О, Изольда говорила о дедушке, способном помочь с новой маской. Он, не иначе подсобил. Серёга покинул кабинет начальника в твёрдой уверенности, что непосредственный начальник не тот самый дедушка, слишком молод. Может, это кладовщик, Александр Яковлевич? Пусть будет хоть Горшок Измаилович, лишь бы организовал ему новую маску.
  
   Ему ещё не доводилось бывать на складах Управления. Где они и что там хранится он не знал, как и не знал тех, кто там работает. Бумага, ручки, скрепки появлялась в кабинетах как бы сами собой. Он думал, что в обязанностях уборщицы пополнять запасы канцелярщины. Логичнее предположить, что склад находится где-нибудь во дворе, подальше от святая святых управленческой суеты. Но даже пальто надевать не пришлось. Склад располагался в этом же здании, в подвале.
   Мать, всю жизнь проработавшая ИТРом на заводе, частенько говорила:
   - К любому должностному лицу постарайся найти подход. Будет лучше для тебя, сынок, а значит и для дела. Каким бы ни был государственный строй, этот принцип остаётся неизменным. Помни, что подарок экономит время и силы.
   Маленьким, Серёга этого никак не мог взять в толк. Но с возрастом кое в чём стал разбираться. В институте подарки преподавателям избавляли от излишних придирок, а порой и от зубрёжки особо ненавистных дисциплин. Это до революции, каждый инженер знал Сопромат с Термехом и ещё кучу полезных наук. Сейчас век узких специализаций и лишняя мозгодробительная чепуха ни к чему. Знай своё, в остальном подскажут. Гугл с Ютюбом, как говорится, в помощь. Это раньше инженера были элитой, сейчас - просто люди с дипломами. Элитой стали управленцы. Им дипломы как имя прилагательное, тоже типа дресс-кода. Если попал в управление, забудь о том, чему тебя учили в институте. Ну, оставь себе, если хочешь, на вооружение несколько постулатов от Корнеги. Кстати, о нём и о наставлениях мамы! Перед тем как отправится на склад он перво-наперво завернул к себе в кабинет за бутылкой коньяка, припасённого на подобный случай. А уж после этого спустился подвал.
  
   Складская дверь, выкрашенная в красно-коричневый цвет, оказалась запертой изнутри. Сергей постучал в неё, затем, заметив кнопку вызова, пару раз надавил на неё. Где-то далеко, в глубине закрытого помещения затрещал звонок. Точно таким же он был у их пожилой соседки из детства. Весь подъезд обзавёлся модными китайскими пиликалками вместо звонков, и лишь у неё он трещал точно также, пронзительно и звонко. Звука шагов он не услышал. Сразу громыхнул замок и дверь распахнулась. Глазам Серёги открылся небольшой тамбур, вход в который преграждала стойка-прилавок. За ним стоял кладовщик, видимо тот самый Александр Яковлевич, худой человечек пенсионного возраста, в душегрейке поверх синего халата, с плешкой на полголовы и незатейливых очках. Олицетворение скрупулезности, честности, непритязательности. Гы-Гы! Хрущёв утверждал, что любого завсклада, проработавшего более пяти лет, можно расстреливать без суда и следствия. Точно ли эти слова принадлежали генсеку Серёги доподлинно неизвестно. Скорее он бы приписал это выражение Петру I, чем Никите Сергеевичу. Но, так утверждала мать, а ей он верил. Кстати, ничего общего у Изольды с этим человечком не было, разные фактуры и черты лица, явно не родня. Значит дед не он.
   Серёга неловко вручил коньяк кладовщику, невразумительно лепеча про Новый год и подарки по этому поводу.
   Тот хмыкнул, забрал бутылку как само собой разумеющееся, затем пронзил молодого человека взглядом:
   - Кто надоумил?
   - Моя инициатива, - признался Сергей, - А в принципе, мама так учила.
   - С ней что ли живёшь? - новый вопрос от кладовщика.
   - Она в другом городе, далеко отсюда, - не стал скрывать Сергей.
   - Хорошо, - непонятно за что последовала похвала.
   Сергей недоумённо пожал плечами. Было от чего. Чтобы столичный старожила снизошёл до похвалы провинциала? Коренной москвич на это никогда не сподобится, а провинциал, получивший прописку тем более. А этот чего? Считает себя философом? Подражает хипповавшему Диогену? Сергей встряхнул головой. Маски нет, и всякая белиберда лезет в неё. Кладовщик, кажется, ничего не заметил.
   - Правильная мама, - лицо Александра Яковлевича трогает улыбка, - И ты, паря, тоже не дурак.
   Сергей скромно молчит.
   - Кто слушает старших, меньше травмируется, - выдаёт ещё местный Диоген в душегрейке, - А я уж, грешным делом, думал, заявится сейчас блатная сыроежка и ну пальцы гнуть.
   Гордость за то, что он угадал с презентом, заполонила Серёгу. Хотелось ввернуть что-нибудь по этому поводу, ещё подмаслится к зав складом, но он вовремя прикусил язык. Он сюда пришёл не выпрашивать новую маску, его направили. Получалось, что заслужил.
   - Заходи, - Яковлевич откинул доску-прилавок, освобождая проход в святая святых, своё хозяйство.
   Сергей переступает порог. Входная дверь тщательно закрывается, и они идут дальше в склад. Всё-таки интересно, что же хранится в подвалах Управления? Оказывается, много чего. Он и не подозревал, что всё это нужно для управления, да ещё в таких количествах! Тут были пирамиды из пачек офисной бумаги, замки из бумаги туалетной, ящики ручек, карандашей и стиплеров. Несколько старых компьютеров, один новый, пара ноутбуков, принтера замызганные и пропылённые, а также новые в коробках, стопкой картриджи к ним. Тут же стулья для посетителей (в целлофане) и рядом пачка офисных кресел, ещё не собранных, шикарное кресло (не для всех) тоже в полиэтилене. 'Попросить, что ли?' - мелькает шальная мысль.
   Яковлевич мимо всего это прошествовал равнодушно. Дальше шли вёдра-тряпки-швабры. Штабеля лампочек, мыла и даже два не распакованных чайных сервиза. А вот масок нигде не было видно.
   - Не знаю, кого и куда ты лизнул, - обернулся к Воробьёву кладовщик, - Но Дед относительно тебя звонил лично.
   - Дед? - невольно переспрашивает Серёга.
   В голове его так и защёлкало: 'Дед? Начальник Управления?! Изольда?!' Когда она говорила о своём дедушке, он и представить себе не мог, что это и их Дед, начальник Управления. Так вот почему сегодня все пялились на него. Не иначе сплетня прошла, что он ушёл с вечера с внучкой самого начальника. От неожиданной новости Серёга сбился с шага и чуть было не споткнулся. Благо, что Александр Яковлевич ничего не заметил, шёл на шаг впереди.
   Они прошли через весь склад к небольшой, невзрачной двери, закрытой на смешной висячий замочек. Александр Яковлевич открыл его.
   За дверью оказалась крохотная комнатка со стеллажом вдоль одной из стен и массивным сейфом в углу. Три полки занимали коробки, как из-под обуви. На торце каждой обозначение: 1Ж, 2Ж, 2М, 3М.
   - Какую тебе? - спрашивает кладовщик.
   Серёга тычет пальцем в ближайшую коробку:
   - 'Ж' - это женские, а 'М' - мужские. С этим всё ясно. А вот один, два и три - размеры? Какие из них M, L, XXL?
   - Я в нынешних размерах не понимаю, - морщится кладовщик, - В наше время цифрами обозначали. А сейчас всё переделали на буржуйский лад. И размеры стали плюс-минус кобылья нога. Противогаз в школе изучал?
   - Теоретически, - сказал Сергей, - На картинке видел.
   - Понятно, - вздыхает Яковлевич, - Если завтра война, если завтра в поход - это не про вас. Противогазы выпускали трёх размеров. Маски делают тоже трёх. Какой твой размер, знаешь?
   - Скорее всего, третий.
   Кладовщик вынимает из кармана портняжный метр и обмеряет лицо Сергея.
   - У тебя второй, - заключает он и прищуривается, - И как же ты прежнюю маску покупал, если размера не знаешь?
   Вот старик подозрительный. Всё ему надо.
   - Я и не покупал, - как можно спокойней произносит Сергей, - Подарили.
   - Значит, так, - по лицу кладовщика не разобрать, принял он или нет ложь от Серёги.
   Впрочем, какая разница, ему надо лишь получить маску и больше он этого Яковлевича не увидит. Приняв из рук кладовщика коробку с обозначением 2М, Сергей просит:
   - Примерить можно?
   - Конечно. Как же без этого. А вдруг не подойдёт, жать будет или не примет тебя.
   С лица старика не сходила улыбочка. Сергей вытащил из коробки одну маску, примерил, взял другую. Он ловил на себе лукавый взгляд кладовщика. Это его смущало. Где-то был подвох. Сергей прошёлся вдоль стеллажа. Коробки на нём как коробки, все одинаковые, слегка пыльные сверху. Он заглянул под крышку одной, другой, третьей - маски в них самые обыкновенные. Он оглянулся на кладовщика. Тот предложил жестом, мол выбирай любую. Сергей вернулся к коробкам с масками. 'Это что?' Он сразу и не заметил, но на одной из коробок с правого края, что стояла дальше всех, красовался крест от фломастера.
   - А там что?
   - Бэушная маска, - почти в ухо сказал кладовщик.
   Сергей скосил глаза. Яковлевич стоял прямо у него за спиной с любопытством наблюдая, как тот вытаскивает из угла коробку с крестиком.
   - Это как, бэушная? - сразу не сообразил Сергей.
   - Так, - лицо старика стало удивлённым, мол, как можно не знать этого определения, - Маска бывшая в употреблении. Бэ У.
   - Не знал, что бывают такие, - в свою очередь подивился Сергей, вынимая маску.
   Вроде ничего, не заношенная. Изнутри голограмма потёртая, а сверху она выглядит довольно прилично. Единственный дефект - небольшая царапина, похожая на шрам, пониже виска. Сергей пригляделся. Это не заводской брак - похоже и в самом деле кто-то смачно 'зарядил' хозяину маски. Однако!
   - Чуть повыше и каюк хозяину было бы, - он показал кладовщику царапину на маске, - Или он на самом деле того?
   - Чего того? - переспросил кладовщик.
   - Того, в смысле покойник?
   - Хозяин этой маски живее всех живых, - заверил Александр Яковлевич.
   - А это? - Сергей потряс маской перед зав складом, - Здесь она почему?
   - Вырос из неё, - Яковлевич был картинно невозмутим.
   - Как вырос? - не понял Сергей, - Лицо шире-больше стало?
   - Лицо как лицо, - хмыкнул кладовщик, - Каждая маска помогает хозяину до определённого поста или чина. А потом начинает мешать, тормозить. Разве не слышал о таком?
   - Нет.
   Ни о чём подобном Сергей не знал. Для него маска была всего лишь обязательным атрибутом служащего. В байки об особенных свойствах масок он не верил. Чем таким сверхъестественным может обладать обычный полимерный латекс, изготовленный промышленным способом. 21-й век, ау! Шаманы и колдуны остались где-то там, в прошлом тысячелетии.
   Сергей покрутил маску в руках, зачем-то понюхал её. Она ещё хранила запах дорогого мужского одеколона. Странно, судя по пыли на коробке, лежала она на складе больше года. Это если считать, что пыль здесь не протирали. А если протирали, то и больше. И тем не менее, запах на маске остался, довольно приятный. Ему всегда хотелось иметь подобный дорогой парфюм. Может, маска какое-то время и на свежем воздухе сохранит его. Потому-то он и примерил чужую маску без чувства брезгливости. Ему показалось, что она легла на лицо достаточно комфортно, можно сказать, приняла его. Сергей снял маску, глянул на Яковлевича.
   - Можно мне взять её? - попросил он.
   - А у тебя губа не дура, - ощерился кладовщик, - Штучный товар. Из старых, не с потока, ручная работа. Конечно можно. Наверное, это судьба. О тебе Дед сам звонил. А ты его бывшую маску выбрал. Из всех её. Это судьба.
   - А что в ней особенного? - полюбопытствовал Сергей.
   - Я уж давно живу на свете, кое-что подмечаю. На мой взгляд все маски разные. Хоть их и делают по одной технологии, но получаются они разные. Одним они помогают, других тормозят. Одни хороши для исполнительных должностей, другие для командных. Как-то так!
  
  
   4. МЫ ВЫБИРАЕМ, НАС ВЫБИРАЮТ...
  
   Новая маска понравилась ему. После неё поневоле начнёшь верить всяким байкам о них. А то! Это абсолютно точно, эта маска придавала больше уверенности, чем прежняя. С ней любое дело казалось по плечу. Опять же с новой маской Сергей уже не боялся спорить со старшими по чину, брать на себя ответственность. Он перестал взбегать по лестнице и излишне суетиться. Серьёзному человеку это ни к чему. Наверное, это стало заметным для сослуживцев. Он чаще ловил на себе их взгляды, чувствовал шушуканье за спиной. Удивительно, но и непосредственный начальник перестал подпускать недовольные нотки в разговоре с ним. Сергей приписывал всё это деловым качествам новой маски. До неё ведь ничего подобного не замечалось. У него и мысли не возникало, что его отношения с внучкой начальника Управления ни для кого уже не секрет. Дед-то никакого интереса к нему не проявлял. Похоже Изольда о Сергее ему не рассказывала.
   Оба играли в конспирацию. Изольда тщательно скрывала, что она не из простой семьи. Чего это ей такое в голову взбрело? Барышня-крестьянка. Девицы её круга, наоборот, на каждом шагу свою статусность подчёркивали. А она - нет, ходила с Сергеем по недорогим кафе, отоваривалась в стандартном супермаркете. Забыла, что сама же помогла ему устроить новую маску? Напрямую о Деде Сергей её не спрашивал, но сопоставив то и это уверился в её родстве с начальником Управления. Опять же перешёптывания за его спиной.
   Было забавно наблюдать, как Изольда всеми силами старалась казаться такой же как все. Доходило до смешного - не желая показывать ему свою машинку красный Peugeot 307, она оставляла её в соседнем дворе. Сергей случайно узнал об этом, но промолчал. Игра есть игра. Главное, что отношения с новой девушкой не напрягали его. С Изольдой было комфортно, особенно без маски, когда он оставался самим собой. Как ни говори, а маска всё-таки утомляла. Особым удовольствием было стащить её вечером с лица.
   Как-то он полюбопытствовал, есть ли маска у неё?
   - Ты имеешь в виду, как у тебя? - уточнила она.
   Серёга кивнул. Изольда поставила на него свои, почти чёрные глаза:
   - А зачем она мне?
   Ну, да, зачем ей маска с таким Дедом? С таким родственником и работать не обязательно. По крайней мере, Сергей не мог припомнить, чтобы Изольда упоминала о своей работе. Темы её болтовни - фильмы, новости из интернета, книги, поэты и писатели, критики иже с ними, но никогда ни слова о месте службы! Ведь даже идеальной синекуры не бывает. На любой работе свои козлы и козы, которых не грех костерить за глаза. Одно из двух: или у неё образ жизни свободного художника, или, что вероятнее всего, сидение на шее у родителей. И знать шея та - крепка, судя по красной машинке! Какое-то гуманитарное образование у неё имелось. Она с лёту переводила английские названия и неплохо разбиралась во французских винах. Хотя, причём тут образование? За такую девочку следовало держаться. По крайней мере, маска этого настоятельно советовала. Не раз и не два его охватывала неуверенность - зачем ей парень не её круга? И что на это скажет её Дед? Начальник управления мягкотелостью не страдал. В свои шестьдесят с небольшим он крепко держал в руках Управление и при случае устраивал такие разгоны, что мало не казалось. По всем раскладам крутой внучке нужен был более солидный женишок. Но, разглядывая себя в зеркале, Серёга отбрасывал глупые сомнения. Он симпатичен (разве можно не нравиться самому себе?), рост предпочтительный - метр восемьдесят (с таким не стыдно в обществе появиться), воспитан. Что ещё надо? А то, что - беден, так это пока. С такой маской, да с таким Дедом перспективы нешуточные...
   Лишь одно карябало сердце - Настенька, его девушка ещё с института. Это от неё он возвращался, когда нашёл свою первую маску. С окончанием института видеться они стали редко. Он начал работать в Управлении, Настя нашла себе место на одном из заводиков на окраине. Он почти в центре, она где-то у чёрта на куличках, не наездишься, не на встречаешься, добираться с пересадками более двух часов. В последнее время они больше перезванивались.
   С появлением Изольды надо было что-то решать с Настенькой, а он всё тянул, надеясь, что ситуация с девушками рассосётся сама собой. Ну, не мог же он признаться себе, что не богат опытом расставаний, потому и откладывал решающий разговор на потом.
   Не рассосалось. Сразу после новогодних каникул Настя позвонила, и сама предложила встретиться. Голос её утратил обычное 'мяу-мяу'. Может, что заподозрила или насплетничали чего? И кто?
   Надо, так надо. Когда-никогда это должно произойти. Придётся полчаса побыть скотиной во имя открывающихся перспектив. Договорились о встрече на следующий день. Как раз грядёт суббота и Изольда (очень удачно!) будет занята до вечера своими делами. Она сама заявила ему об этом, когда Сергей закончил мямлить по телефону с Настенькой. Очень кстати, не надо врать и выкручиваться.
   Место встречи прежнее - их скверик. Благословенное место. Здесь он познакомился с Настенькой, там же нашёл маску, изменившую его жизнь. Диалектика. В природе всё имеет начало и конец. И там, где он ломал для своей институтской девушки сирень, придётся ставить точку в их отношениях. Как это во Франции: 'Король умер! Да здравствует король!'. 'Любовь убита. Да здравствует любовь! Уже для других чудаков, чистых и светлых помыслами, дай бог, которым уберечь её до седин' - такие мысли лезли ему в голову, пока он старт-стопил в маршрутке. Он безбожно опаздывал на свидание. Этот день был явно не его. Сначала старушка-соседка у подъезда вцепилась в него с нелепыми расспросами, затем неожиданная пробка на проспекте. Гололёд и ДТП на дорогах зимой - обычное дело. Пришлось отзваниваться Настеньке, говорить, что вынужден задержаться. С остановки бегом в скверик. И тут, на самом входе, его останавливает полицейский патруль. Пять с половиной лет он не интересовал работников правопорядка. А тут им приспичило проверить его документы. Слава богу, удостоверение служащего Управления было с ним. Полицейские, дотошно изучив документ, отпускают Сергея. Всё равно задержка.
   И, как оказалось, все его запинки были знаками судьбы. Он вбежал в скверик и издали увидел Настю. И не одну. Какой-то хлыщ в кожаном пальто с меховым воротником дарил ей розы. Это не могло быть ошибкой. На улице минус пятнадцать, не самая лучшая погода для прогулок, в скверике кроме них никого. На Насте её беленькая шапочка, её дублёночка и сапожки. А хлыщ ему незнаком. Суду всё ясно. Приглашала познакомить с ним, не иначе. Сначала, конечно внутри колыхнуло, кровь бросилась к голове. Но подходить, выяснять отношения он не стал. Маска быстро справилась с гневом, обратив ущемлённое самолюбие в холодное презрение. Это позволило сухо отвечать на её звонок следующим днём, когда она пыталась выяснить, почему он не пришёл. Разве можно прощать предательство? А ещё через неделю Изольда потащила его в ресторан. И там, на входе в него, они столкнулись с Настенькой. Она Сергея даже не узнала, потому, как была пьяной в хлам и висела на руках носатых, смуглых типчиков.
   - Вот из-за таких, нас женщин и не уважают, - с ледяным презрением произнесла Изольда и предложила сменить ресторан.
   Как-то так закончилась их история с Настенькой. Поэты-писатели-классики предупреждали о мучениях первой несчастной любви. Сергей же почти не страдал, ну так, немножко. Обидно всё равно, когда тебя бросают. Пережить первую драму помогли маска и Изольда. Новая девушка прочно заняла освободившееся место. Она была умницей, не копалась в его прошлом, не выстраивала планов на будущее. Казалось, её устраивает всё как есть. Они жили врозь, и Сергей уже был готов перебраться к ней, как Изольда без всяких объяснений разом пропала. Телефон её не отвечал, у друзей-подружек её не было. Сергей даже растерялся немного, не зная, что и думать: 'ДТП со смертельным исходом? Надоел? Родители запретили?' Что делать? Куда бежать? Где искать? Свет в её квартире не зажигался ни вечером, ни даже ночью. 'Что случилось?' - в который раз он спрашивал себя. Радужное будущее, только-только вырисовывающееся рядом с перспективной девушкой рушилось карточным домиком.
   Безуспешно поискав девушку, он решился подкараулить Деда и спросить у него про Изольду. Маска не позволила. Она и не допустила приложиться к бутылке от отчаянья. Сергей не снимал её теперь ни днём, ни ночью, боясь сорваться.
   Изольда появилась неожиданно, загорелая, довольная, не снедаемая даже капелькой вины.
   - Я была в Бразилии. Ах, ах, - порхала она по комнате.
   Она подарила Сергею уродливую маску и принялась учить его танцевать самбу. У Сергея хватило ума не изображать из себя обиженного и не выговаривать её за неожиданное исчезновение. За что был удостоен страстной ночи и официального приглашения перебраться к ней.
  
   Вроде бы жизнь устаканилась. Сергей ходил на службу, вечером его дожидалась Изольда. Они, либо оставались дома, либо ходили по театрам или в кино, зависали в кафе. Кстати, за всё это время он так и не был представлен ни родителям Изольды, ни Деду. Посчитав, что пора бы уж. Сергей влез в кредит и купил Изольде колечко с крохотным бриллиантом. Преподнося его девушке, он так долго и туманно говорил, что она посчитала колечко обручальным. Сергей не возражал.
  
  
   5. ЗНАКОМСТВО С ДЕДОМ
  
   Официальное представление Деду произошло лишь на Пасху. В этом году она приходилась на конец апреля. Теплынь, время наводить порядок на дачах после зимы. Где как не там лучше всего разговляться коньячком и шашлычком. Накануне Изольда, вся такая загадочная, сообщила Сергею, что они приглашены в выходные на дачу к Деду.
   - Форма одежды? - глаза его тут же загораются, - Галстук-бабочка? Смокинг?
   - Форма одежды? - призадумывается Изольда, - Демократичная.
   - Демократичная насколько? - не в силах согнать улыбку с лица, уточняет Серёга, - Вплоть до спортивной? С цепью голдовой на шее?
   - Какой? Голдовой?
   - В смысле золотой, от английского GOLD - золото. Такой, чтобы в палец толщиной, как у братков.
   Изольда мечет в него ледяной взгляд.
   - Я, конечно, подозревала, что ты латентный идиот, - жёстко говорит она, - Но почему обострению надо случиться именно сейчас?
   В её голосе впервые появляются железные нотки. Сергей изумляется этому настолько, что даже забывает обидеться.
   - Поедешь в джинсах и джемпере, там переоденешься в спортивный костюм, - решает она и тут же приказывает, - Гардероб к досмотру!
   - Слушаюсь, госпожа! - вытягивается во фрунт Серёга, пытаясь обратить в шутку, внезапно возникшую напряженность.
   Маски на нём сейчас нет, дурачиться оправданно. Кстати, о ней, родимой!
   - Маску надевать? - уточняет он.
   - Не знаю, - задумчиво произносит девушка, перебирая немногочисленные вещи Серёги, - Я так и знала. Палево и бомжатник. К Деду в таком нельзя.
   Изольда трогает висок. Она всегда, размышляя, потирала пальчиком висок. Милая такая привычка.
   - Ну, так как на счёт маски? - переспрашивает Сергей.
   - А? - Изольда переключает внимание на него, - Маску, говоришь? Одевай. Её всегда снять можно. Поехали, - она дёргает его за рукав.
   - Куда? - Сергей с удивлением глядит на неё.
   - В магазин, - с интонацией для несмышлёнышей произносит она, - Одевать тебя будем.
   Во как! И не поспоришь. Да и стоит ли?
   Отправились на её машинке. Как только Серёга перебрался к Изольде, та перестала скрывать свой автомобиль. Он теперь стоял на своём прежнем месте у подъезда. Спустились во двор, сели в красное Пежо Изольды, поехали. За рулём была хозяйка. Водительские права Серёга имел тоже, но Изольда свою машинку ему не доверяла. А он и не настаивал. Какие его годы, купит свою, накатается вдоволь.
   Ехали известным только Изольде маршрутом. Кстати, это был их первый совместный поход по тряпичным магазинам. Привычные Серёге барахолки и сток-магазины Изольду напрочь не интересовали. Они заглядывали в бутики, которые Сергей всегда обходил, экономя деньги и время. Можно подумать, за их элитными дверями не та же Турция или подмосковный Вьетнам, только без явно торчащих ниток на швах. Но именно в таких бутиках приобрели ему джинсы с джемпером, а также безумно дорогой спортивный костюм 'Nike'. Расплачивались банковской карточкой Изольды, судя по всему бездонной.
   - Милый, ты ещё заработаешь, - прерывая попытки Сергея возражать, заявила она, - Сейчас так надо.
   Пришлось уступать и соглашаться. Мужское достоинство при этом страдало, но своих денег в таком количестве у него не было.
  
   Дома Изольда первым делом замочила с порошком новые джинсы, а спортивный костюм неожиданно бросила на пол в прихожей и стала топтать его.
   - Он не должен выглядеть новым, - пояснила она, - Деда тошнит от показухи. На работе он её худо-бедно терпит, а дома, среди своих, ни под каким соусом.
   - А моего старого костюма недостаточно было? - хмыкнул Сергей, - Поношенный как надо, всё в тему. Стоило тратиться?
   - Твой - отстой и контрафакт, одежда для люпменов. Спортивный костюм должен быть дорогим и слегка поношенным. Дешёвку Дед моментально распознает. Он терпеть не может как понты, так и дурной вкус.
   - А у меня хороший вкус, если я выбрал тебя? - игриво спрашивает Серёга, расстёгивая на ней кофточку.
   Обычно это срабатывало.
   - Идеальный, - хохочет Изольда, отступая назад, - Но, мы ещё не закончили.
   Она поднимает костюм, морщит носик. Пол в прихожей ещё не притирали и на костюме видны грязные полосы.
   - Замечательно, - оглядев его заключила Изольда и отправила в стиральную машинку, - Хорошо бы заставить тебя побегать, попотеть в нём, но и так сойдёт.
  
   На дачу к Деду отправились рано, часов в восемь. Обычно в выходные Изольда раньше одиннадцати не вставала. Но ради сегодняшнего дня поднялась по её меркам ни свет, ни заря. Видимо она хорошо зависела от Деда, если шла на подобные жертвы. За те полтора часа, пока они собирались, она произнесла не более десятка слов:
   - Поди. Отодвинься. Освободи скорей. Садись поешь. Убери. Зарядку захвати.
   Видя, что она нервничает, Сергей старался не дёргать её. Как правило вывести её из себя - нереальный случай. На мелкие бытовые неурядицы она просто не обращала внимания. Сейчас же буквально всё раздражало её. Даже то, что выехали вроде вовремя, не успокоило её. Не выбирая выражений, она костерила нахалов, пролезающих на своих авто вперёд. Она даже машину вела нервно. Чуть было не поцарапала крутую иномарку. Тут её понять можно. Не ахти какой опытный водитель Серёга тоже бы задёргался в плотном автомобильном потоке. Утро, а на дорогах уже пробки. Не одни они спешили в выходной выбраться из города. Где дача Деда Сергей не имел ни малейшего представления. Изольда до этого не говорила, а спросить раньше он не удосужился. Двигались в южном направлении. На дорогах заторы, успеть бы к обеду. Стараясь отвлечь Изольду Сергей принялся болтать без умолку. Маска балабонить не мешала. Она лежала в сумке. Одеть её Сергей намеревался на подъезде к дачному посёлку.
   Изольда больше молчала, сосредоточенно ведя машину. После МКАДа она оттаяла, стала улыбаться Серёгиным шуткам. А как иначе? Невозможно долго куксится, когда за окном самая, что ни на есть весна. Небо чистенькое, синее, солнышко приветливое, теплое. В его лучах камушек в колечке Изольды (подарке Сергея) так и играет. Снег с неделю как сошёл, дороги подсохли. Деревца по обочинам дороги чуть подёрнулись зелёным. И это радовало. За зиму глаз 'за мылился' от белого цвета. А ещё радовало, что день обещал быть тёплым. Надоели холода и слякоть ранней весны.
   Пока ехали Сергей решил расспросить Изольду про Деда.
   - Дед как дед, - пожала плечами она, - Сам увидишь. Будь самим собой, не заискивай, не напивайся. И всё будет нормуль. Это же мой Дед.
   Изольда успокоилась, машину вела уже ровно. Благо из пробок они выбрались и ехали по трассе от города.
  
   Часам к одиннадцати добрались до дачного посёлка.
   - Ну, вот, совсем немного осталось, - возвестила Изольда, сворачивая с трассы к небольшому посёлку. От него ещё с пяток километров в сторону, переезд через железнодорожные пути, лесопосадку и стал виден большой дачный посёлок.
   Время надевать маску. Сергей потянулся к заднему сиденью, где она лежала.
   - А без маски ты мне больше нравишься, - сказала Изольда, наблюдая, как Сергей натягивает на себя маску.
   - Я себе тоже.
   Они объехали большой пруд, местами заросший ивняком, миновали ряд мусорных контейнеров, магазинчик. Затем они по петляли проулками и, наконец, остановились у ворот двухэтажной дачи, обитой салатовым сайдингом. На площадке перед домом стоял чёрный Мерседес.
   - О! Маман с Папан уже здесь, - удивилась Изольда, вылезая из машины.
   'Смотрины по полной форме', - вздохнул про себя Сергей.
   - Корзину прихвати, - приказала Изольда.
   Сама же налегке направилась к дому.
   Сергей достал из багажника корзину с гостинцами, пошёл за ней.
   Их появление не осталось незамеченным. Встречать вышли все. Первой - мать Изольды, холёная дама в шерстяном платье сиреневого цвета. В шаге от неё - бабушка, сухонькая приятная женщина с живыми глазами. Из-за дальнего угла дома вышел рыхлый мужчина с залысинами, похоже - отец Изольды. Последним на площадке перед домом появился Дед. В старых джинсах, водолазке и толстой кофте на двух пуговицах он походил на отставного на генерала. Кофта, кстати, была фирменная, с гербом какого-то клуба, но не футбольного.
   Начались обнимашки-целовашки Изольды с родными. Затем им был представлен Сергей. Маман сотворила улыбку, отец протянул для рукопожатия мягкую ладошку. А вот бабушка Изольды разглядывала его во все глаза. Последним подошёл Дед.
   - Ну, здравствуй, Серёжа, - хитро улыбнувшись, произнёс он и крепко пожал руку, - Так вот ты какой! А то мне внучка про тебя все уши прожужжала. Пойдём, поможешь мне. А то от моих домочадцев, за исключением бабки, пользы никакой.
   Мать Изольды сделала вид, что не расслышала колкости Деда, а вот её муж-пузанок, обиженно поджав губы, удалился опять за угол.
   - Может, ему переодеться сначала? - вставила Изольда, - А то он во всём чистом.
   О Сергее в третьем лице. Оно и понятно. Он ещё не свой, вообще пока не понять кто.
   - Так мы не навоз носить идём, - беспечно отозвался Дед, - Костёр сейчас разведём и всё. Нет, ну если надо, то переоденься.
   Это он Сергею.
   - Не стоит, - улыбается тот, - Навоз будем носить, тогда - да.
   - Внучка, а ты иди там, бабушке помоги, - отослал Дед Изольду, - Как будет готово, мы позовём.
   Сергей за Дедом идёт на задний двор. А вот двор задний или передний было непонятно. Если перед фасадом дома росли несколько яблонь, разбиты клумбы, ну и пяток грядок, едва различимых с прошлого года, то на заднем дворе проходила настоящая жизнь. Впечатлял вид - лес здесь сплошной стеной примыкал к участку. Ветви высоченных елей нависали прямо над забором. Слева от дорожки кухня с огромной верандой под одной крышей. У его родного деда в деревне дом был меньше этой кухни. Справа стояла рубленая банька, из трубы которой вился дымок. За банькой виднелась будочка неизвестного архитектора, хорошо знакомая тем, кто хоть раз бывал в деревне. На площадке ближе к кухне установлен мангал.
   - Подсобишь с дровишками? - невинно спрашивает Дед.
   - А то, - нисколько не смущается Сергей. Он легко выдергивает топор из поленища, стоящего рядом мангалом, - Поленья где?
   - Там, под навесом, - направляет его Дед.
   Сергей заворачивает за кухню. Там под навесом сложены нарубленные еловые поленья. Отдельно, валом лежали берёзовые чурбаки. Сергей пощупал - сухие. Вот и славно. Берёзу пилить хорошо свежую, а вот колоть сухую. Он прихватил один кругляш, два сразу не дотащить.
   - Чего ты его взял? - делано изумляется Дед, - Там есть нарубленные.
   - Еловые, да тополиные, - хмыкнул Сергей, - Горят как спички, а углей от них кот наплакал. Шашлык ведь на углях готовят, а не на огне. Не годятся они. А тополь с тому же вонюч. Вот берёза - то, что надо.
   Он принимается рубить. Расколов один чурбак, сходил за другим. Дед не сидел без дела, подобрал несколько щепок, собрал кору и развёл огонь в мангале. Нарубив дров в достатке, Сергей останавливается, переводит дух.
   - Жаль, нет ольхи, - говорит он, - Ольха правильный дым даёт. Для копчения - милое дело.
   - Есть ольха, - хмыкает Дед, - По ту сторону забора свалена. Но это до следующего раза, когда рыбу коптить будем.
   'До следующего раза!' - звучало обнадёживающе.
   Они не молчали, но разговаривали так, ни о чём. О футболе, об олимпиаде, о политике на Ближнем Востоке, о фильме 'Воображариум доктора Парнаса', который почему-то Деду понравился. О семье Сергея Дед не расспрашивал. Личное дело Воробьёва лежало в кадрах. Наверняка Дед заглянул в него. Не спрашивал он и о планах на будущее.
   - Как у тебя оказалась маска? - вот это вопрос из вопросов, заданных им.
   - Эта? - оттягивая время, переспрашивает Сергей.
   - Про эту я знаю.
   Дед подходит вплотную, трогает шрам на маске.
   - Это моя, со склада. Та, первая твоя маска?
   - Нашёл, - признался Сергей.
   К чему врать. И так всё ясно. Рос без отца, мать - простой инженер, выложилась вся, дав сыну образование. В их семье денег на штатную маску по определению быть не могло.
   - Это, наверное, судьба, что моя маска и вдруг у тебя, - Дед молчит немного и неожиданно хвалит его, - А ты - молодец, не сплошал. Так и надо. Есть возможность, надо ей пользоваться. Судьба многим даёт шанс, не всякий его использует. Кто-то профукал маску, ты подобрал. Я свою первую маску выспорил. Заключил пари и выиграл его. Всё честно.
   Признание Деда стало неожиданностью. Сергей полагал, что Дед из этих, из 'благородных'. Он не верил, что можно с самых низов добраться до высоких должностей. В среде управленцев тоже есть свои 'крестьяне' и свои 'господа'. Потому он не знал, что и сказать. Возникла пауза, нарушаемая треском сгораемых дров.
   - Вас не смущает, что я безроден? - набирается храбрости и спрашивает он.
   - А я сам? - смеётся Дед, - Я-то, как видишь, тоже не из элиты. Всего добился сам. А ты как думал?
   - И не сомневался, - поддакивает Сергей.
   - То-то, - наставительно удовлетворяется Дед, - И то, что ты, как говоришь - безроден, меня вполне устраивает. Я же счастья желаю своей любимице. Мне не провести её за ручку всю жизнь. Я не вечен. Хочу, чтобы рядом с ней был настоящий мужик. В своё время я выдал дочку за человека нашего круга. И что? Два тюфяка на мою шею. Сам видел. Ни украсть, ни посторожить с ними. Дочь есть дочь, укорять её не могу. Ей как бы это не обязательно ледоколом идти по жизни. У неё я есть. Муженька её я устроил на шоколадное место, а он и там абсолютно никакой. Другой бы деньги лопатой грёб, а этот так, ни пришей, ни пристегай. Внучке своей такого не желаю.
   - Я постараюсь, - заверяет его Сергей.
   - У тебя получится, - кивает в ответ Дед, - В своё время с этой маской я был полон самых амбициозных планов. Теперь твой черёд дерзать.
   - И всё же я не могу поверить, - не удержался Сергей, - Я и ваша семья.
   Дед усмехается:
   - В своё время аристократы подпускали свежую кровь, чтобы не выродился их род. Глядя на дочь с мужем, я не хочу вконец инфантильных правнуков. Если родители тепленькие, то откуда детям взяться активным? Денег всем хватит. Я не хочу, чтобы их бездарно профукали. Я что, зря жил?
   'Вот те - на!' Сергей ожидал от Деда чего угодно, от брюзжания, до высокомерия и занудных наставлений. Но, чтоб услышать подобное? Оказывается, не все стоящие наверху непреходящие тупицы. Тогда почему же всё через одно место? Какие-то нелепые приказы, нелогичные показатели, бешеные формы отчёта? Для чего это королевство кривых зеркал. Или Машина Управления сильнее рассудка? Возможно механизму он и не нужен. Целесообразность - да. А, может, это и не машина вовсе, а гигантский живой организм, состоящий из молекул-чиновников? Монстр, которому человеческий разум чужд? У которого лишь инстинкт самосохранения. Откровение оказалось настолько впечатляющим, что он надолго замолчал, переваривая эту мысль. А там подоспел шашлык и общее застолье.
  
   После шести засобирались домой. Первыми укатили родители. Маман, расчувствовавшись, обняла Сергея на прощание. Отец не удосужился даже подать руки, ограничась кивком.
   - Не забивайся, - шепнула ему Изольда, - Он всегда такой.
   Потом засобирались и они. Дед с бабулей ещё оставались на даче. Машина за ними должна была прийти после восьми. Изольда, возбуждённая проведёнными смотринами, щебетала всю дорогу. Сергей, сняв наконец-таки маску, улыбался. Одобрение Деда получено, можно готовиться к свадьбе.
  
  
   6. В НОВОМ СТАТУСЕ
  
   Со свадьбой тянуть не стали, назначили на ближайшее время. Мать поскребла по сусекам, дала какую-то сумму, которая оказалась смехотворной по сравнению с деньгами со стороны невесты. Одно то, что Дед купил молодым трёхкомнатную квартиру, говорило обо всём.
   Расписывали их по новомодному, в старинном особняке графа Дурасова. Сам граф в камзоле, парике и чулках, проводил экскурсию по дому и руководил церемонией бракосочетания. Пили и гуляли в столовой Управления. Обошлось без драки. Потому как приглашённые - люди солидные, закалённые, пить умели. Чего не скажешь об их жёнах. Некоторые из дам к концу вечера изрядно поднабрались. Молодые без сил вернулись в свою новую квартиру и, наплевав на условную первую брачную ночь, завалились спать. Завтра им предстояло лететь в свадебное путешествие в Доминикану.
   На работу Сергей вышел уже Сергеем Викторовичем, заместителем начальника одного из отделов. За его спиной зашептались с новой силой.
   - Забей, - совсем уж по молодёжному посоветовал Дед.
   Теперь они встречались чаще. Раз в месяц молодожёны обедали у него. Это стало обязательным. Сергей нисколько не возражал против такой традиции. Быть поближе к Старику мечтали многие из Управления. А тут он сам приглашал молодых отобедать у него. Отказываться неразумно. Тем более, когда он увидел, что Дед в семье не суров, как на работе. А ещё оказалось, что тот не лишён чувства юмора и давал весьма дельные советы.
   - Шептались всегда, и будут шептаться, - в частности по этому случаю, сказал он, - Завидуют те, кому не дано выстроить карьеру.
   - Ограниченные люди, - поддакнул Сергей.
   - Почему ограниченные? - не согласился Дед, - Не обязательно. Много ты таких видишь среди своих коллег?
   - Нет, - подумав, признался Сергей.
   Действительно, он так сразу не смог бы выбрать из тех, кто работал с ним на одном этаже, того, кто конкретно попал бы под это определение, разве что парочку-троечку. Но это нормально. Как говорится: 'В семье не без урода'.
   - Вот! - расцвёл Дед, - Образование у каждого, кое-какие способности имеются, народ в целом неглупый, но большинству не дано карьеру сделать.
   - Таланта не хватает? - попытался понять Дедову мысль Сергей.
   - Какого таланта? Что ты имеешь в виду под этим словом?
   Сергей смешался:
   - Ну..., ум, реакция..., умение анализировать.
   - Это всё способности, - хмыкнул Дед, - совсем не таланты. Талант бывает в приложении к чему-то, к музыке, поэзии, к шахматам, например. Ты немножко не так формулируешь, но я тебя понял.
   Неприятно, но приходилось частенько осознавать, что слабоват он пока против Деда. К чести последнего, в домашней обстановке тот не страдал манией величия, не требовал, чтобы каждое его слово внималось всеми присутствующими. Вот и сейчас, за столом, он беседовал только с Сергеем пока дамы - Изольда, её мать и бабушка без умолку трещали о своём. Обедали всегда одним составом. Папан Изольды их посиделки игнорировал.
   - Быть руководителем - тоже талант, - негромко вещал Сергею Дед, - Таких попадаются единицы. Чтобы ум и характер, да в одном-то теле? Явление редкое. Они-то и есть исключение из правил. В основном, карьеру делают люди со связями. Родственные предпочтения в этом вопросе ни одному строю не отменить. Школьная, студенческая дружба тоже приветствуется. Будь контактен с детства, глядишь, один из твоих товарищей станет большим человеком. А ему обязательно понадобятся свои люди. Их не выбирают из вновь приобретённых приятелей, вспоминают о старых друзьях. А тут и ты, со всем уважением и преданностью. И тебе местечко под его крылом найдётся. Примерно по такой схеме всё и идёт. Не редкость, когда карьера строится на пороке. В этом вопросе преимущество у женщин. И всегда, запомни, в девяносто процентов из ста карьеру делают на крови, пожирая более способных конкурентов. Без этого никак. В белых перчатках в сфере управления делать нечего. Как ни странно, а система подчиняется законам толпы, где работают не мозгами, а локтями.
   - Ум и профессионализм не в почёте? - позволяет себе усомнился Сергей.
   - В борьбе ума с хитростью чаще побеждает хитрость. А опыт порой бывает важней профессионализма. Я тебе расскажу забавный случай из моей жизни. Сразу после института совсем 'зелёным' инженером, я попал на производство. Как сейчас помню. Энергии, амбиций - через край. За полгода шесть рационализаторских предложений подал. Каждый месяц по штуке. Тогда за это премировали, поощряли, так сказать, творческую активность. Я и рад копытом бить. Почёт и дополнительная копеечка не лишней оказалась. Я тут как раз за бабкой моей приударил, конфеты-кино-букеты, расходы, сам понимаешь.
   Сергей кивнул, сам через это проходил, знает. Дед продолжает:
   - Через какое-то время чувствую, начальник участка на меня коситься стал. Я не пойму за что? Всю голову сломал, откуда такая немилость? Вовремя праздники подошли, октябрьские, кажется. В любом коллективе праздник - повод собраться, отметить. После работы, естественно. Обычно я сторонился общих посиделок, а здесь как кто на ухо пошептал: 'Останься, останься'. Пришлось правда премию на общий стол выложить, но это того стоило. Короче, посидел я, выпил с мужиками. Они мне и выдали, мол, начальник участка жаловался, что де я под него копаю, подсидеть хочу. Кто, я? Где он по должности, а где я, инженер без году неделя? Я, конечно, вслух посмеялся со всеми, а на ус намотал и сбавил обороты со своими идеями и рацпредложениями. И вовремя. Иначе сожрал бы меня хрыч старый. Вот как бывает. У нас так, никогда точно не знаешь, с какой стороны удара ждать.
   - Учту, - принимает совет Сергей.
   - Это хорошо, что прислушиваешься моим словам, - одобрительно кивает Дед, - Пока я ещё у власти, помогу тебе. Но я не вечен, а ты ещё так молод. Надеюсь, ты не удовлетворишься достигнутым.
   - Буду стараться, - подтвердил свои намерения Сергей.
   Он нисколько не рисовался. В тот момент он верил, что сможет добиться многого. Старт дан, а сил и ума ему хватит.
   - Готов ли ты для достижения цели походить по колено в крови? - Дед испытующе глядит на него.
   - Самой настоящей крови? - хмыкнул Сергей.
   - Я не шучу, - Дед не отводил взгляда, от которого было не по себе, - Сломанная тобой судьба, по сути, тоже убийство. Только смерть в этом случае более мучительна и растягивается на годы. Ты готов убивать?
   Как-то всё чересчур конкретно. Сергей замялся, соображая, как лучше ответить. Он ещё плохо знал Деда. Каждый разговор с ним, словно прогулка по минному полю. Неверный шаг и капут.
   - Честно?
   Тактический ход - переспросить, выиграть ещё немного времени. 'Ну, маска, помогай'.
   - А как же иначе? - говорит Дед, - Мы сейчас не отчёт наверх стряпаем. Среди 'своих' сидим.
   - Это точно, - широко улыбается Сергей, - и потому, скажу, как думаю.
   'Странно, а все лукавства почему-то начинаются с этих слов'.
   - Я в обычную школу ходил, а не в церковно-приходскую, - продолжает он, - Мне дарвинизм, пестики-тычинки ближе, материализм. Он же определяет сознание. Так?
   Дед кивает, улыбаясь. Ему точно в институте Диамат преподавали.
   - А дарвинизм нам что проповедует? - Сергей улыбается в ответ, - Выживает более сильный и приспособленный. О душе потом думать будем.
   Дед смеется:
   - Заболтал. И конкретно не ответил, и мнение озвучил. Любопытно было бы пообщаться с тобой без маски.
   Дело в том, что, отправляясь на обеды к Деду, Сергей всегда надевал маску. В первый раз он ещё сомневался, стоит ли? И когда он пришёл к нему в маске, бабушка Изольды всплеснула руками, мол, зачем? Мать же безразлично пожала плечами. Ей, как обычно было всё равно. А Дед, улыбнувшись, ничего не сказал. С его молчаливого одобрения так и повелось. И к лучшему, маска кушать не мешала и заодно не позволяла брякнуть что-нибудь невпопад.
   - Снять её? - предложил Сергей.
   - Без неё он гораздо лучше, - встряла в их разговор Изольда.
   Вот как? Она оказывается, прислушиваясь к тому, о чём они говорили с Дедом.
   - Даже не сомневался, - соглашается Дед, - Но снимать не стоит. Вдруг я увижу нечто, что мне не понравится. Хотя в этом я сомневаюсь.
   С годами Сергей понял, что тогда Дед лукавил. Ему просто нравилось беседовать с ним, как со своей маской. Он словно разговаривал сам с собой.
  
   Жизнь с Изольдой под одной крышей нисколько не напрягала Сергея. А ведь она была девушкой из состоятельной семьи, избалованная Дедом. Похоже, новая игра в замужнюю женщину ей нравилась. Она суетилась, обустраивая их квартиру, встречала его с работы ужинами, которые пыталась готовить сама. Есть в мировой кулинарии особая кухня - кухня начинающей жены (недосолено, пересолено, слегка подгорелое), которую молодой муж обязан воспринимать с обожанием. Как-то на двери одной из парикмахерских Сергей увидел объявление: 'В салоне работает стажёр. Стрижки бесплатные'. Здесь примерно тоже самое, на ком-то надо учиться. По крайней мере, она старалась, и, хотя бы за это следовало её благодарить. Что он и делал.
   Можно было сказать, что жизнь удалась. Жена с влиятельным Дедом, работа с перспективой, квартира. По крайней мере, мать за него была рада. А уж он как сам!
  
  
   7. ПЕРВЫЕ СЕКРЕТЫ
  
   ...Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Нет, не так. Пока дело делается, сказка быстро кончается.
  
   Как-то вечером у Изольды зазвонил смартфон. Это вовсе не чудо. Чтобы она за вечер меньше пяти раз не поговорила с матерью и подружками? Такого просто не бывало. Изольда в этот момент лежала в ванной. Обычно она брала его с собой, но в этот раз забыла. Они сегодня поздно вернулись домой, сначала были в кинотеатре, потом посидели в кафе. Потому Изольда сразу полезла в ванную, оставив сотовый на входе. Смартфон пел в её сумочке. Серёга, глянув на часы, поначалу проигнорировал вызов, но мелодия мобильника проиграв весь рингтон оборвалась и вновь заиграла. Время позднее, вдруг что-то важное. Сергей полез за мобильником. Смартфон продолжал петь, а находиться не спешил. Не силен Серёга в географиях дамских сумок. И чего тут только нет! Какие-то платочки, бумажки, кошелёк, косметичка, помада, другая, влажные салфетки, что-то ещё трудноопределимое на ощупь. Уставший петь мобильник наконец-то был извлечён на свет, и вслед за ним вылетел небольшой прямоугольник визитки.
   - Серёжа! Кто звонил? - послышалось из ванной.
   'Кто звонил? Кто звонил?' В непринятых вызовах значилось 'Нелли' - сердечная подруженька супруги. Ну, да, как он мог забыть, что на неё стоял рингтон 'Дольче Габана' Сердючки. Приятная формами блондиночка Нелли постоянно находилась в поисках принца, ну, или хотя бы перспективного мужчины. Поздний звонок означал лишь одно из двух: либо надо срочно, с соплями, осудить мужиков-сволочей, либо поделиться впечатлениями об очередном кандидате на её сердце и тело.
   Смартфон Изольды опять запел голосом Верки Сердючки:
   - А я иду такая вся в Дольче Габана...
   Сергей вздохнул и отнёс сотовый хозяйке. Разговор двух подружек, как и лавину невозможно остановить.
  
   Вернувшись в прихожую, он заметил на полу визитку, что выпала из сумочки Изольды. 'Killers first Love', - подняв её, прочёл Сергей. Убийцы первой любви? Что за бред? А поточнее? Но на визитке имелся лишь номер мобильного телефона и больше ничего.
   'Позвонить?' Он машинально оглянулся на ванную. Оттуда доносился голос Изольды, болтающей с подружкой. Его звонка она не услышит. 'Рискнуть?' Он тут же отбросил эту затею. Время - около одиннадцати. Какой нормальный ответит по номеру с визитки поздно вечером. Это тебе не телефон доверия или не 'ноль-три'. Лучше сделать это завтра с работы. У него там, кстати, мобильник особый имеется как раз для нештатных ситуаций. Он обзавёлся им на всякий случай, подсмотрел подобный у коллеги. Сослуживец был ещё тот ходок и названивал по нему своим подружкам.
   - Очень удобно, - похвастался он, пряча мобильник не в карман, а в стол, - Эта мобила всегда на работе, жена на него не дотянется, не сунет нос в него, проверить звонки и эсэмэски.
   Сергей гулять от Изольды не планировал, а вот вторым мобильником всё же обзавёлся. Пришло, видимо, время им воспользоваться. Как-то уж озадачила его странная визитка. 'Убийцы первой любви', - если он правильно перевёл. И что она делает в сумочке Изольды? Спрашивать об этом её саму (жену, не сумочку, конечно) затея наивная. Соврёт стопроцентно. Хорошо, если не моргая. А если начнёт юлить, изворачиваться? На всю ночь сомнений с подозрениями. Сами разберёмся. Как говорится - утро вечера мудренее. Он переписал на клочок бумаги номер телефона с визитки, а саму отправил обратно в сумочку Изольды.
  
   На следующий день он смог позвонить по заинтересовавшему его номеру не раньше полудня. До этого звонить с утра показалось преждевременным, потом какое-то время он сомневался. Затем его отвлекли срочной работой. А когда Сергей наконец-таки достал из стола мобильник, в их кабинете на двоих прочно засел коллега. При нем разговаривать не хотелось, и Сергей спустился во двор. Ответили сразу:
   - Алло, слушаю Вас, - голос загадочного абонента оказался женским, профессионально доброжелательным.
   А что он хотел? Чтобы из трубки ответили скажем, с кавказским акцентом:
   - Привет, брат! Вах, какой молодец, что позвонил. Кого надо 'замочить', брат? Не стесняйся, скажи.
   Он, конечно, готовился к разговору, но профессионально доброжелательный голос оператора или секретаря смешал мысли.
   - Мне вас порекомендовали ... знакомые, - запинаясь, начал он.
   - Какие? - вежливо, но с нажимом спросила девица, голосом неземной пэри .
   Почему-то именно такой: длинноногой, с высокой грудью и чувственными губами представлялась ему собеседница.
   - Приятели..., приятельницы, - туманно, как бы, не желая сдавать источники информации, ответил Сергей, - Они говорили, что вы способны решать проблемы специфического плана, связанные с взаимоотношениями между людьми.
   Год работы в Управлении плюс маска научат изъясняться грамотно, красиво и неопределённо.
   - Проблемы с Вами или с кем-то ещё, - поинтересовалась секретарь-пэри.
   - Со мной, слава богу, всё в порядке. Желаю помочь другу, - Сергей уже стал овладевать диалогом.
   - Надеюсь, друзья предупредили о наших расценках? - уточнила дева.
   Хотелось надеяться, что с ним общается всё-таки симпатичная девушка, а не молодящаяся старуха с обвислой грудью.
   - С этим, проблем нет, - поспешил заверить Сергей, - Лишь бы другу помочь.
   - Подъезжайте, - разрешила девица и продиктовала адрес.
   - По безналу работаете? - вырвалось из-под маски Сергея.
   - Только кэш , - девица была непробиваема.
   Он пообещал, что будет около шести вечера и дал отбой. В течении дня, маска посылала ему сигналы, что ехать не стоит. Что мало ли какие неприятности могут его там ожидать: от банальных мошенников, до безжалостных шантажистов. Что чувственный голосок секретаря ещё не гарантирует райских кущ. Как известно, и мух, и людей ловят на мёд. В конце концов, маска настолько утомила своими предостережениями, что Сергей снял её и сразу почувствовал облегчение. Все сомнения тут же улетучились, зато вновь проявилось неодолимое желание узнать, с кем это связывалась его Изольда.
  
   Загадочная фирма 'Killers first Love' располагалась в здании бывшего НИИ Стройгормаш. Двенадцатиэтажный монстр эпохи социализма из ревнителя прогресса, переквалифицировался в домовладельцы, сдавая свои комнатки разношёрстным фирмочкам под офисы. Хорошо ещё Сергея предупредили, на какой этаж подниматься. Сам бы он никогда не разобрался куда идти. От обилия вывесок и указателей на фасаде здания и в фойе, рябило в глазах, как от лоскутного одеяла.
   Охраннику на входе он сказал, что ему в офис 412. Тот безразлично кивнул, даже документа не спросил. Для чего он здесь приставлен? Или присажен? Охранник основательно так прирос к стулу, что никаким светлым будущем его оттуда не выкорчевать.
   Лифт, четвертый этаж, комната номер 412, без таблички на двери с названием арендующей её фирмы. Всё так секретно? Или у конторки дела настолько замечательно идут, что дополнительной рекламы им не требуется? И какова при этом девица, что отвечала ему по телефону? В любой фирме девочка на входе как визитка состоятельности. По крайней мере, голос у неё тянул на среднюю пачку баксов. 'Посмотрим'. Сергей постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл.
   Приятно, чёрт побери, когда желаемое совпадает с действительностью. Девица, что встретила его, маску не носила, имела правильные черты лица, грудь четвёртого размера и силиконовые губы. Дороговато для секретарши из простенького офиса. Или у неё всё настоящее? Что там у неё ниже груди? Из-за стола не видно. Девица не соизволила встать при появлении на пороге клиента. Она просто выглянула из-за ноутбука и воспроизвела приглашающий жест.
   - Я звонил, - заявил о себе Сергей.
   - Мы очень рады, - улыбнулась девица.
   'Мы?' Сергей огляделся. В комнате она была одна. 'Ах, да! Государство - это я! В нашем случае - фирма это я'.
   - Я по поводу друга, - поспешил напомнить он, - Так вы можете помочь ему?
   Девица внимательно глянула на него:
   - Надеюсь, Вы правильно понимаете специфику предоставляемых нами услуг?
   Неприятный вопрос. Как ни готовься к нему, отвечать всё равно наугад. Ну, откуда он понимает специфику? Он же ничего о них не знает. Чем они вообще тут занимаются? Организацией предсвадебных мальчишников-девичников? Или это реабилитационные курсы для жертв несчастной любви? Набирают группу таких вот придурков и нянькаются с ними. Сергей живо представил себе группу печальных людей, сидящих кружком. Каждый, по очереди встаёт и представляется: 'Я - Сергей... Я - Анастасия... Мне двадцать-тридцать лет...' Только вместо 'алкоголик', говорят: 'Я - безнадёжно влюблён'. И все остальные с постными лицами хлопают в ладоши.
   - Ну-у, - тянет Сергей, - Мне кое-что говорили знакомые. В основном туманно. Их больше восхищал результат вашей работы, как вы легко устраняете проблемы.
   Девица напряглась, непонимающе вскинула брови.
   'Эх, всё-таки ляпнул невпопад. И что дальше? Вот вам бог, а вот порог?'
   Но девица вдруг расслабилась:
   - Ах, да, - сказала она, - Любовь - это всегда проблема. Нет её - проблема, есть она - проблема ещё большая. Кто бы что не говорил.
   - Ну, так вы поможете ему, в смысле другу моему? - спросил ещё раз Сергей, - И как?
   - Есть много способов, - вновь улыбнулась девица, - от щадящих, до безжалостных. Всё зависит от пожеланий клиента и степени эмоционального восприятия объекта.
   'Во как! Любой каприз за ваши деньги. И даже стоя на лыжах в гамаке!? Самоуверенно'. Но вслух сомневаться Сергей себе не позволил. Тут и маски для советов не надо. Вместо этого он, как можно наивней осведомился:
   - И вы любовь убить можете абсолютно любую? От платонической, до греховной?
   Невольное движение крашенных губ. Что это, если не подобие снисходительной улыбки? И ответ:
   - Люди сами с успехом губят её. Мы помогаем сделать это быстро.
   Это никак не могло прозвучать из уст простой секретарши, если только её специально не натаскивали разговаривать с клиентами. 'Или она и жнец, и швец, и на дуде игрец? Вся фирмочка из одной её состоит? А что? С такими выдающимися данными она чужую любовь в два счёта разрушит'.
   - И какими способами вы достигаете этого? Извините за любопытство, - Сергей улыбнулся.
   - Разнообразными, - собеседница тоже не скупилась на улыбки, - Всё зависит от клиента.
   - Простите, не совсем понимаю, - недоумённо развёл руками Сергей.
   - Элементарно. Как закажете, так и сделаем.
   - Я не об этом, - поправился Сергей, - Не понимаю, каким образом можно убить любовь?
   Девица не стала ходить вокруг, да около:
   - Самый простой способ - убедить объект в неверности обожаемого им предмета, - сказала она, - Срабатывает стопроцентно. Если это касается полового партнёра, собственника из нас не вытравить. Что моё, то моё! - видя попытку Сергея возразить, девушка останавливает его жестом, - Я говорю о нормальных отношениях. Со всякими извращениями типа 'фелиями' и 'маниями' действовать нужно иначе. Но это уже редкость. Так, что чаще мы играем на чувстве собственника нашего влюблённого. Весьма эффективная штука. Потому как предательство не прощается, а если и прощается, то тяжело и не скоро. Тут надо - не дать объекту опомниться, включить ум с рассудительностью. Чем больше дров ломается сгоряча, тем лучше. Потом никакой ум с рассудительностью уже дела не поправят.
   На самом деле - подход простой и действенный. Девица из этой необычной фирмочки знала, о чём говорит. И опять в голову полезли мысли, что она тут либо главная, либо работает вообще одна. Уж очень неплохо она разбиралась в любовной психологии. И всё у неё выходило гладенько и ровненько. А в жизни так не бывает. И потому он счёл возможным усомниться:
   - А если, как вы говорите, этот самый объект, любит настолько, что слушать не станет гадостей о своём, пользуясь вашей терминологией - предмете обожания. В восточной мифологии используется такое понятие как меджнун, обозначающее безумно влюблённого. Скажете, таких не бывает? Любой снимок, любую запись он посчитает фотомонтажом.
   Вопросы казались Сергею вполне обоснованными. Он, как придирчивый клиент, оценивал предлагаемые ему услуги. Это как бы нормально и потому девицу из 'Killers first Love' подобное не насторожило. Не исключено, она каждому второму клиенту даёт похожие разъяснения.
   - Чистые чувства, безумная любовь - это даже и не редкость, - отвечая на последний вопрос, призналась она, - Любовь - вообще состояние близкое к помешательству. Разве не так? Она напрочь отключает рассудок.
   Ух, сильна! Как-то сразу расхотелось приударять за этой красоткой. Слишком уж подкована она в теории любви, всё-то знает. И практику, наверняка богатую имеет. Такая на раз проглотит Серёгу, пережуёт и выплюнет остатки.
   - А вот сплетнями мы не пользуемся, - подчёркнуто заявила девица-вамп, - Почти не пользуемся. Это не наш стиль.
   - Но вы, же сами говорили! - поспешил напомнить Сергей.
   - О сплетнях - нет, - покачала головой она, - Я хотела лишь сказать, что если не опорочить, то поставить под сомнение можно любого. На это даже не требуется большого труда. И сплетни тут абсолютно не причём. Известно, что - лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Наша задача - организовать, чтобы объект оказался в нужном месте в нужное время. А там он всё увидит сам.
   - Ну, это в том случае, - обрадовался Сергей, - если, как вы говорите - 'предмет' не совсем честен. А если у того и в помыслах нет изменять и даже смотреть в другую сторону. С этим как? Будете соблазнять 'предмет'?
   - Мы действуем согласно заключённого контракта, - невозмутимо ответствовала девица, - Иногда такого рода услуга, как 'соблазнение' специально прописывается в нём. Ну, блажь такая у клиента. Его право. Только это затратно и требует времени. А большинству заказчиков надо побыстрее и подешевле.
   - Клиенты эконом-класса, - поддакнул Сергей, будто ему так это знакомо, - И как вы действуете в этом случае?
   - Особо не напрягаясь. Достаточно нашего сотрудника с цветами или, на крайний случай, нанятого жиголо. Лёгкий, почти беспредметный трёп абсолютно незнакомых людей со стороны выглядит как ухаживание. Особенно, когда цветочки у одного из них. Они-то тут к месту, исключают нейтральную трактовку событий. Капля ревности и воображение само дорисует страшную картину.
   - Забавно, - хмыкает Сергей, - Просто и эффективно.
   - Не рекомендую самому пытаться, - предупредила девица, сообразив, что сболтнула лишнее. Потенциальный клиент, разузнав что ему нужно, мог запросто уйти.
   - И не собираюсь, - поспешил успокоить её Сергей, - Одно то, что всех надо собрать в одном месте и в одно время, это уже проблема. Случись нестыковка, вроде опоздания, второй дубль уже не сыграть.
   - Это действительно достаточно хлопотно, но возможно. Тут кое-какой организационный навык нужно иметь, определенные наработки.
   Сергей хмыкает:
   - Самый хороший экспромт - заранее подготовленный?
   - Конечно же. Скажем клиент спешит, может прийти в заданную точку раньше, чем нужно. Притормозить его сможет навязчивая соседка или полицейский патруль. Это не дорого стоит. Система организации важна, подбор актёров и статистов. Есть ещё много нюансов, без которых в нашей работе не обойтись.
   Девица напустила на себя такой значимый вид, что Сергей с трудом сдерживает улыбку. Помогает маска.
   - Основной из которых не попасть 'под замес', - доверительно округлив глаза, сообщил он.
   - Под 'замес'? - не поняла девица.
   - По физиономии не схлопотать, - пояснил Сергей, - Это из уличного жаргона. Не обращайте внимания. Я хочу сказать, что в этом случае, с цветочками, легко можно 'огрести'. Уж больно влюблённые 'горячи'.
   - И это тоже немаловажно, - подтвердила девушка (уже не пэри, и не женщина-вамп, а просто сотрудница фирмы с сексуальными антропометрическими данными), - У нас подобного просто не происходит. На роль ухажёра мы подбираем таких, чтобы у любого меджнуна сразу отпала охота кулаками махать. Всё как в природе - самка достаётся сильнейшему. Не уверен, не прыгай. Закон каменного века, как ни удивительно, действует и в наши дни.
   - Даже с плейбоями и супер-секси такое прокатывает? - не верит Сергей.
   - С ними ещё проще, - кривится девица. Подобная братия, похоже, не вызывала у неё восторга, - Этим и в голову не приходит, что их могут бросить. Кого? Их, богатых, красивых, успешных? А тут на тебе, по всей самодостаточной и самовлюблённой морде. Вот где шок! Так, что с ними проще всего. Они же, как дети. С ними работаем по-другому. Наедине убеждать таких бесполезно. Они же публичные лица, вся их жизнь на виду. Для них устраивается комедия с максимальным числом зрителей. Как-то нам пришлось заплатить по пятёрке целой тысяче статистов для организации действа. И это сработало!
   - Представляю, - уважительно покивал Сергей, - Когда на кону большие ставки, гонорары тоже высокие.
   - Примерно так, - соглашается дева.
   Сергей ловит себя на мысли, что не знает её имени, хотя общаются они уже достаточно долго. Бейджа она, естественно, не носила. Спрашивать сейчас не имело смысла. Вместо этого он поинтересовался:
   - И всегда у вас удаётся?
   - Практически всегда. Если одного спектакля недостаточно, устраиваем другой, жёстче. Подпаиваем 'предмет' обожания и представляем 'объекту' в непотребном виде в компании несимпатичных личностей.
   Сергей вспоминает и букет в руках своей прежней девушки и её пьяную на руках хачиков. До него, что и первый, и второй эпизод инсценировка этой фирмочки. Кулаки его сжимаются, кровь отливает от его лица. Спасибо маске, из-за неё ничего не видно. Она же гасит первый гнев. Мысли замедляются, становятся отстранёнными, словно пробиваются сквозь вату... Изольда... Зачем же?.. А по-другому не могла?.. Что теперь с тобой делать?..
   Телефонный звонок отвлекает девушку из 'Killers first Love'. Она отворачивается в пол-оборота от Сергея и начинает что-то объяснять невидимому собеседнику. О чём она говорит Сергей не понимает. Его мысли вокруг Изольды. 'Как же теперь быть с тобой?.. Порвать?.. Возненавидеть?..' Ответа нет, как и злости на супругу. Опять, наверное, маска постаралась. Чего яриться, если о Насте давно отгорело. А Изольда? И за что она так?.. Боролась, как могла, как учили, как принято в их кругу. Осуждать волка за то, что он хищник и по-другому не умеет? Не волк, а волчица и забывать это не стоит. Её мяу-мяу, кис-кис-кис, пусть теперь не обманывают. И не лишне самому отрастить клыки. Без них в среде хищников не выжить. Ах, Изольда...
  
  
   8. ПО НАКЛОННОЙ ВВЕРХ
   Офис-дева заканчивает телефонный разговор и вновь оборачивается е Сергею:
   - Ну, так как? Кому требуется помощь? Вам или всё-таки другу?
   До него не сразу, но всё-таки доходит, о чём его спрашивают.
   - Другу, другу, - спешит ответить он.
   Маска врать помогает, но и она плохо справляется с откровенной ложью хозяина. Слишком большая нагрузка сегодня на неё. Будь на месте девицы Сергей, обязательно почувствовал бы обман. Но она и бровью не повела. Можно представить, чего только она в этих стенах не наслушалась. Исповедница любви. Какая исповедница? Какой любви? К ней приходят рушить чужое счастье. Она - современная ведьма, без сомнений и раскаяний ломающая чужие судьбы.
  
   - Может, перейдём к конкретике? - доносится до сознания Сергея.
   Кажется, он снова 'выпал' из диалога. Не удивительно, столько сегодня занятного узнал, сразу и не 'переварить'.
   - Так, что? - вновь вопросила девица.
   Соображать надо быстрее. В принципе, он здесь всё узнал. Извиниться и уйти? Arrivederci, Bambino! И кто остановит? А дальше? Дорога сюда уже будет заказана. Как же быть? Утереться и оставить всё как есть? А выкусить, не желаете? Отомстить Изольде их руками? Себе хуже сделать. А фирмочка занятная больно, грех не воспользоваться её услугами. Кому бы с их помощью насолить? Соседу, что занимает чужое парковочное место? Этому и картошки в выхлопную трубу достаточно. Кого бы уделать, да так, чтобы с пользой? Начальника своего? Мысль забавная, но не совсем удачная. Во-первых, непосредственный начальник не напрягал. Во-вторых, ... Вспомнились слова Деда Изольды: 'Лучше считаться дерьмом, чем дерьмово питаться'. Ещё тот постулат успешного управленца. Во-вторых, должность непосредственного начальника Сергея не настолько уж лакома, чтобы мараться. Неблаговидные поступки стоит совершать лишь с выгодой для себя. А так, чтобы и с пользой для окружающих? Зло во благо, которое потом легко отмаливается. Скажем, можно уделать какого-нибудь гада, конченую сволочь и морального разложенца с работы. Аллилуйя! Надо кое-что ещё уточнить:
   - Скажите, а процесс прощания с любовью всегда болезненный?
   - Как правило, если чувства искренние. Но по желанию заказчика мы предоставляем услугу смягчающую её.
   - ??? - взгляд Сергея красноречивей любого вопроса.
   - Это может быть приятный собутыльник, - поясняет девушка.
   - Даже так? - маска не сдерживает Сергея от изумления.
   Выходит, несколько саркастически. На что девица немного щетинится:
   - А что? Есть другое средство облегчить горечь утраты? И Российские традиции тут ни при чём. Можно подумать во всём мире как-то иначе переживают любовный разлад. Ни англичанин, ни гватемалец, узнав, что его предала любимая не идёт в библиотеку или на балет. Паб, забегаловка, виски, водка, снова виски и рогами в землю. Во всём мире так. В нашей конторе мы предлагаем разрядиться более культурно. У нас хорошие связи с фирмой 'Собутыльник на вечер'. Представьте себе, служба есть такая и она востребована. Существуют же всякие фирмы типа 'Муж на час'. Всегда умиляло подобное название. А если кому за бутылочкой выговорится необходимо, душу излить? А ему не с кем. Кстати, фирма гарантирует, что после обильного возлияния вас не обворуют, Вы не окажетесь ни в милиции, ни в морге.
   - Есть что-нибудь ещё помимо выпивки? - Сергей чувствовал, что ему не договаривают.
   - Ну-у, - девица закатила глазки.
   - Ну-у, - подтолкнул её к признанию Сергей.
   - Ну-у...
   Кто бы знал, что это её любимое слово? Начать бы с порога с него, глядишь, время бы сэкономили.
   - ... что-то другое стоит гораздо дороже, - наконец-то со значением, родила она.
   - Вокзальные шлюхи так вздорожали? - Сергей догадался о чём речь, - Или наценка на секретность?
   - Никакой шушеры. Только первый сорт. Студентки-психологи и будущие актрисы. Это дорого стоит. К чему их осуждать? Жить, платить за учёбу им тоже нужно.
   - Конечно, - ханжество Сергею всегда претило.
   Немного кольнуло, что на успокаивающем Изольда сэкономила. Сама побыла и собутыльником, и секс-таблеткой, а утром пиво-оживляющим. Всё сама, не покладая рук и ног.
   - Ну, так как, будем оформлять договор? - справляется дева-пэри.
   - Скажите ещё, - неожиданная идея пришла Серёге в голову, - Если вы так хорошо разбираетесь в тонкостях любовного расставаний, можете ли сделать так, чтобы процесс расставания стал для 'объекта' невыносимым?
   - Вот как? - усмехается девица, - Однажды к нам обращались с подобной просьбой.
   - И что?
   - Помогли. Привлекли специалиста, составили психологический портрет объекта, нашли его слабые стороны, уязвимые точки, надавили на них.
   - Был результат?
   - Естественно, - представительница 'Killers first Love' состроила гримаску, будто жалеет того несчастного, - Мы же - профессионалы.
   При этом она вздохнула. Сергей не мог не улыбнуться. Ах, невинное дитя, заставили её. Чтобы девица, не дай боже, не углядела иронии, он картинно рубанул воздух:
   - Записывайте имя клиента. Простите, 'объекта'.
   Ни партикулярный костюм, ни маска не задушили в нём озорства.
   - С Вашими последними пожеланиями? - уточнила девица, - Чтобы расставание принесло как можно больше страданий?
   - Только так, и чтобы они стали совсем невыносимыми. Даже если в его отношениях ничего серьёзного нет. Постарайтесь, чтоб пострадал от души. Записывайте имя - Полуэктов Олег Геннадиевич.
   Не друг, не враг, не сват, не брат он Серёге, коллега с работы, начальник одного из отделов на их этаже. Если Воробьёву он просто не нравился, то подчинённые его тихо ненавидели. Типчик этот появился в Управлении ещё до новогодних праздников и сразу прыгнул в кресло начальника отдела, хотя и своих кандидатов на эту должность хватало. Блатной дальше некуда. В управлении поговаривали, что его вообще прислали сменить Деда.
   - Кто такой этот Полуэктов, всего лишь начальник отдела, а кто Дед? - возмущался Сергей, - У Деда ещё и замы есть. Через их голову?
   Его просветили. Но не Дед Изольды, а коллега по работе, кабинетчик со стажем.
   - Если приглядеться, карьера успешного чиновника всегда идёт зигзагами, из одной структуры в другую с повышением, - сказал старший товарищ. Они были в курилке одни и разговаривали без оглядки, - При централизованной системе управления заместителя никогда не ставят на место начальника. Если такое происходит, явный признак, что конторе швах. Значит сильных мира сего она уже не интересует, контору просто оставили загибаться.
   - Потому-то в нормальных конторах замов и не назначают на должности начальников? - уточнил тогда Сергей.
   - И не только поэтому, - ответил ему управленческий философ, - Такое назначение не конструктивно. Тот, кто много лет просидел в заместителях, за чужой спиной, привык лишь исполнять приказы. Решений он не принимал и на него не давил груз ответственности. Такой человек хозяином стать уже не сможет. А без настоящего хозяина любая контора зачахнет.
  
   Этот постулат подтвердил и Дед Изольды. У них тоже состоялся разговор на эту тему в один из воскресных обедов. Дед, кстати, не посмеялся над слухами о том, что Полуэктова прислали ему на замену.
   - Зачем тогда Вы брали его на работу и почему не уволите? - не сдержал недоумения Сергей.
   - Не всё так просто, - вздохнул Дед, - Моё Управление - не автономная подводная лодка. Как хочу, так и рулю. И куда хочу. Надо мной тоже начальники имеются, и я обязан учитывать их интересы. Мы ведь не в вакууме. Всё вокруг в паутине связей, договоров, поставок, отношений. Не ту связь-нитку дёрнешь, бед огребешь, откуда не ждёшь. Навязали мне этого Полуэктова большие люди, отказать не смог.
   - И что ж теперь, терпеть его? - с жаром возмутился тогда Сергей, - Подловить поганца на чём-нибудь и турнуть поганой метлой.
   - На пустяшном не могу, - признался Дед, - Он из другого клана. Ни себя, ни моего покровителя подставить этим не могу. Нужна веская, железобетонная причина. А вот не серьёзном не попадается. И ведь ни одна лихоманка его не берёт. Недавно в аварию попал, слышал?
   Сергей кивнул. Ну как такая сплетня не прокатится по Управлению? Конечно он слышал.
   - Я как узнал, в церковь хотел бежать, свечку самую толстую ставить, - с полной серьёзностью сказал Дед, - А потом мне говорят, что ему -ничего. Машина восстановлению не подлежит, а у него лёгкий ушиб. Мало того, так по Каско ему ещё и новую машину организовали.
   - Дуракам везёт, - поддакнул было Сергей и получил от Деда новую сентенцию.
   - Везёт не дуракам, а тем, у кого связей побольше. А кто бодается с заведомо сильным, тот заранее проиграл. Связи - это как стихии. Бороться с ними бесполезно.
   Этот-то разговор и вспомнил сейчас Сергей. Так, что, как говорится - ничего личного, господин Полуэктов.
  
   Сумма, запрошенная девицей из Killers first Love, вдвое зашкаливала разумные пределы. Но задумка стоила того, и Сергей частично оплатил аванс. Больше у него с собой не было. В понедельник он пообещал довезти остаток.
   Кое-какие сбережения у него имелись, но их не хватало. Попросить раскошелиться Изольду? Но неизбежны расспросы с её стороны: зачем, почему? И не дай бог проговориться о 'Killers first Love'. У Деда перехватиться нужной суммой? И почему перехватиться? Подставить Полуэктова и в его интересах, даже в большей мере чем для Серёги. Для него это больше шалость, проказа. 'Надо, надо на эту тему пообщаться с Дедом'.
  
   9. СТАНОВИМСЯ СВОИМ.
  
   Очень кстати в ближайший выходной предполагался обед у Деда. Присутствие молодых было обязательным.
   Сергей многого ожидал от предстоящей встречи и начиная с одиннадцати воскресенья невольно подгонял Изольду, чем заслужил подозрение с её стороны.
   - Что-то ты затыркал меня сегодня. Спешишь куда?
   - Вовсе нет, - смешался Сергей, понимая, что на самом деле торопится на встречу к Деду, - Пара вопросов к старику имеется. Надо посоветоваться.
   - О чём? - не отрывая взгляда от зеркала, спросила Изольда.
   В этот момент она красила ресницы, а когда она это делала, то почему-то всегда вытягивала губы. При этом разговаривать как обычно она не могла, в смысле сыпать вопросами и сложносочинёнными предложениями. И это позволило Серёге длинноречиво и туманно насочинять, что все вопросы к Деду исключительно по работе. В принципе, это было не так уж и далеко от истины, но всего рассказывать смерти подобно. Не хватало о её фирме 'Killers first Love' проговориться. Но Изольду, слава богу, Серёгины проблемы не очень-то интересовали. Он мысленно перекрестился и перестал подгонять её.
  
   Не раньше и не позже обычного часа наконец-таки собрались и вышли из дома. Машину брать не стали, отправились пешком. Идти-то прогулочным шагом всего минут двадцать. Заодно заглянули в супермаркет за тортиком. Даже к близким родным моветон ходить с пустыми руками.
   Дед жил в доме сталинской постройки. Такие, тяжёлые, с символикой социализма по фронтону, с широкими лестницами и огромными квартирами в столице уже редкость. Всё больше разрастается блестящий, рвущийся ввысь новодел. Сергей с Изольдой сейчас обитали в подобном. Современно, удобно, чистенько. О чём больше мечтать? Но... Сергею больше нравились старые дома, с паркетом на полах. У каждого свой запах, своя история. Жильцы в них знают своих соседей не только по лестничной площадке. Сергей сам вырос в подобном доме, не таком помпезном как у Деда, а всё же в 'сталинке', в квартире с потолками в три шестьдесят пять! Как им завидовали обладатели хрущёб! Ещё бы, на кухне у Воробьевых стоял большой обеденный стол, и никому не мешал! У Деда Изольды на кухне было примерно так же, только сама квартира больше, с более удобной планировкой и солидной входной дверью. Ну, ещё бы, ведь дом Деда возводили строители коммунизма, а не военнопленные. Это в Серёгином доме пленные немцы 'закатали' водопроводную и сливную трубы под половицы через всю кухню. Их подлянка победителям, мина замедленного действия, которая сработала в год окончания Серёгой школы. Как раз перед выпускным. Тогда наглухо засорилась сливная труба, и пришлось менять её. Для этого вскрывали пол. Ох, и наворотили тогда слесаря. Вспоминалось с содроганием.
  
   У Деда с порога за стол никогда не садились. Существовал определённый ритуал с суетой и женскими сплетнями на кухне. Изольда с тортиком сразу отправилась туда. Кажется, мать её уже была там. Голос тёщи отчётливо слышался с кухни. Не иначе, что-то стряслось. Обычно она опаздывала. Судя по тону Маман, она распалялась. И кто же виновник её раздражения? Уж не муженёк её? Похоже - он. Сергей проверил - судя по обуви в прихожей, его здесь нет. Он вообще бессистемно посещал их посиделки. Сегодня это кстати. Пока женщины заняты, жизненно важным - перемыванием костей, самое время переговорить с Дедом. Сергей прошёл к нему в большую комнату. Дед, сидел в кресле, изучая газету 'КоммерсантЪ'. Умилило. Не то, что Дед без галстука и пиджака, в огромных очках. Умилил твёрдый знак в конце слова 'Коммерсант'. Пахнуло дореволюционностью, прозой Аверченко, немыми фильмами где в титрах сплошь и рядом выпирает 'Ять', похожая на перечёркнутый твёрдый знак. Прямо как в этой газете. Потому-то и невозможно сдержать улыбки - Дед, крупный руководитель, читает прессу пролетарского толка. Это не Серёга сам придумал такое, коллега на работе отхохмил про 'КоммерсантЪ'
   - Раз буква 'Ять' на конце, газета явно не буржуйская. Обманываться тут не стоит. Какой класс без 'Б' и 'Яти' двух предложений связать не может? То-то и оно.
  
   Как-то Сергей спросил у Деда, почему тот предпочитает бумажную прессу электронной? На архаичность Деда при этом даже и не намекалось. Глава семейства нисколько не шорился последних достижений человечества. На кухне у него всякие комбайны-блендеры-грили, в большой комнате идеально показывающая метровая 'Плазма'. Обычное телевидение такую картинку не даёт. Дед, без сомнений, подключился к цифровому вещанию. Кроме того, в его кабинете (отсюда по коридору и налево) имелся современный компьютер. По всему выходило, что Дед нормально воспринимал прогресс и тем не менее газеты предпочитал новостям из интернета и телевизора. На заинтересованное 'Почему?' он, нисколько не рисуясь, ответил:
   - Газеты честнее остальных носителей информации.
   - Даже телевидения? - не поверил Сергей.
   - Ленин, что нам говорил? - Дед глянул на него из-под очков.
   - Что?
   - Что важнейшим для нас из искусств является кино! Темнота!
   Это Дед не Ленину, а Сергею.
   - При чём здесь кино? - не понял глубочайшей мысли последний.
   - А при том, что Владимир Ильич ничего не знал о телевидении. Иначе сказал бы такое именно о нём. Именно телевидение на сегодняшний момент является основным инструментом идеологии. Не давай себя одурачить новостями и политикой с 'голубого' экрана, сынок. Не позволяй собой манипулировать.
   - Но газеты тоже не идеальны. Все они под негласной цензурой, лишь интернет бесконтролен.
   - Бесконтрольна жирная дама, что выгуливает в нашем дворе здоровенного ротвейлера без ошейника и намордника. А всё, остальное, поверь, отслеживается, берётся на заметку, регулируется.
   - Всё равно, самый свободный - это интернет, - не сдавался Сергей.
   - Свободный, не значит, что честный, - выдвинул очередной аргумент Дед, - За каждую статью в газете отвечают минимум трое - автор, выпускающий редактор и владелец издания. Троих подкупить сложнее, чем одного.
   - Но каждая газета выражает интересы своего хозяина, - попробовал сопротивляться Сергей.
   - Бери разные газеты, - посоветовал тогда Дед, - А лучше, научись читать между строк.
  
   Сегодня чтение не слишком-то занимало Деда. При появлении Сергея, он отложил газету и воззрился на него.
   'Чует старый, с чем к нему пожаловали? - подумал Сергей, - Ну и чутьё!' Потому-то он не стал расшаркиваться перед Дедом и, не стал ходить вокруг, да около и сразу попросил денег.
   - Зачем тебе?
   Ожидаемый вопрос. Чтобы Дед и не поинтересовался? Ему до всего есть дело. А нет, чтобы удивить, типа - бери родственничек деньги сразу, без всяких разговоров. Тогда бы точно, убил наповал. Суть интриги в вопросах-ответах и для подогрева интереса не лишне сначала по темнить:
   - Одну... операцию... задумал, - с нарочитыми паузами между слов, ответил Сергей.
   - Зубы вставить или пирсингом людей потешить?
   А при чём здесь пирсинг? - не понял Сергей.
   - Ты же про операцию говорил, - хмыкнул Дед, - Вот я и подумал. Ну, не грыжу себе удалять собрался?
   Дед в хорошем настроении и это вселяло надежду. И всё же немного кольнуло. Всегда так, не проси денег и унижаться не придётся. Зубы у Воробьева не идеальные, но упоминание о них даже и не щекотнуло - кто курит, новыми хоть обставляйся, белоснежная улыбка им не светит. А вот про пирсинг - это Дед напрасно. Шутка неудачная. Так и хотелось хлестнуть в ответ, что деньги на коррекцию груди его обожаемой внученьки понадобились. Чуть не вырвалось. Спасибо маске, сковала губы. Сколько можно выслушивать всякий понос от тех, кто выше тебя по статусу. Как бы вытянулась физиономия вельможного Деда, услышь он в ответ что-нибудь подобное. Но всегда срабатывает инстинкт самосохранения, проклятая рабская предосторожность. А ведь как красиво учили в школе: 'Человек - это звучит гордо!' Звучит. Для чего вдалбливали подобное в голову? Воспитать самоуважение или всё же оторвать от бога? Хотя, бог - это в первую очередь совестливость, а не смирение, как ошибочно трактуют слова Христа. А разве есть совесть у того, кто макает другого в ведро с помоями. Любопытно, Чехов по капле выдавливал из себя раба со школьной скамьи или начал эту процедуру уже будучи знаменитым? Сколько тем для блогеров. Но, всё это философия. В жизни всё иначе, в жизни приходится кланяться и подыгрывать:
   - По пустякам бы и заикаться не стал. Деньги на серьёзное дело нужны. В принципе, я этот вопрос и сам решить могу, - вот тут Сергей беззастенчиво лгал, и маска помогала скрыть это, - Просто деньги завтра нужны. Так уж сложилось.
   - На новую машину или на бизнес на стороне денег не дам, - отрезал Дед, - И на старой машине поездишь, не велик барин. А бизнес на стороне вообще запрещаю. Заведомо проигрышный вариант. Жучки-компаньоны семь вёрст до небес наплетут лишь бы денег выманить. Потом замахаешься свои кровные обратно возвращать.
   - Ничего такого, - как можно искренне заверил Сергей, - Я же говорю, деньги нужны на проведение операции специфического свойства. Просто... - он замялся как бы, колеблясь, говорить или нет, - Заняв у других, я попаду под большие проценты, буду вынужден экономить. Поймите, я люблю Изольду и даже на время не хотел бы ограничивать её в средствах.
   Маска подсказала правильную расстановку акцентов: 'специфичная операция', любовь, Изольда, ограничение её в средствах. Должно сработать.
   - Колись, - уставился на него Дед, - Что задумал? Криминал?
   - Упаси боже, - делано возмутился Сергей, - Ставить под удар семью? Я не идиот. Операция, которую я задумал на первый взгляд покажется Вам странной. Но только на первый взгляд.
   - Что ты можешь знать о моих представлениях о странности? - неожиданно вскипел Дед. - Для меня было бы странным, если бы моя внучка вышла бы замуж за 'голубого'. Всё остальное объяснимо. Так, что давай, излагай.
   В этот момент в комнату вошла его жена с приборами для обеда.
   - Погоди-ка чуток, - остановил её Дед, - Посплетничайте ещё на кухне. Я потом позову.
   Бабуля, поджав губы, удалилась. На кухне тут же стихли разговоры. Судя по всему, женщины приготовились подслушивать. Ну, что ж и Изольде будет полезно узнать. Сергей рассказал о своём плане, с помощью фирмы, представляющей необычные услуги, вывести из равновесия Полуэктова, заставить его страдать.
   - Он обязательно при этом оскандалится и даст повод убрать его из Управления, - закончил он на позитивной ноте.
   - Уверен? - скорее для проформы спросил Дед.
   Сергей знал, что Дед мгновенно схватывал и просчитывал ситуацию.
   - Фирма гарантирует...
   У Сергея были все основания верить этому, но о них он предпочёл умолчать. Поэтому пришлось нести ахинею о трёх базовых человеческих страстях: женщинах, азарте и алкоголе. Кажется, прокатило потому, что скепсиса в глазах Деда он не заметил.
   - Так, что план сработает. Нисколько не сомневаюсь, - закончил он.
   - А ты не ради Елфимовой стараешься? - невинно справился Дед.
   'Оп-па!' Не хватало ещё покраснеть. Спасибо маске, не покажет. Елфимова - красотка из его Сергея отдела, замужняя. Но когда это служило препятствием для отношений между коллегами. Елфимова ему нравилась. Но крутить с неё роман, в Управлении, где Дед хозяином - самоубийство. И видеть, что у его подчинённой с Полуэктовым что-то клеится, было неприятно. Как-то не хорошо, что Дед информирован о Елфимовой. Потому оправдываться надо грамотно.
   - Никто не имеет права хозяйничать в моём отделе, - не отводя взгляда, ответил Сергей, - Залезающий без спроса будет наказан. Это принцип... принцип руководителя. Сама она мне не нужна. Я с Изольдой и этим всё сказано. И к чему мне хоженая девочка?
   Сказано чётко, чтобы было услышано на кухне. Дед, кажется и это тоже 'проглотил'.
   - Так, так, так, - поднял он глаза к потолку, - Любовь, любовь, любовь. Неожиданно, - Дед взглянул на Сергея, - А что, знавал я одного чиновника, что голову потерял от своей протеже. Сгорел мужик, а ведь не дурак был. В этом что-то есть. Там, где страсть, мозги вышибает. Может выгореть.
   - И я на это тоже рассчитываю, - поддакнул Сергей.
   - Неплохо, - похвалил его Дед, - Не ошибся я в тебе. Хотя, грешным делом и закрадывалась мыслишка, что 'фоник' ты.
   - Кто? - опешил Сергей.
   - 'Фоник', альфонс, на внучке моей по выгоде женился.
   - Да, как Вы..., - захлебнулся негодованием Сергей, - Да, я...
   - Ладно, ладно, не кипятись, - чтобы остановить его, Деду пришлось к словам добавить предупредительный жест, - Поживёшь с моё, совсем в людях разочаруешься. Браки по расчёту не редкость. В жизни такое сплошь и рядом. Так, что без обид. Я только не соображу, тебе какая в том выгода?
   - Мне нравится его место, - не стал рисоваться Сергей, - Это раз! Новая должность, новые перспективы. Разве этого мало?
   - А два?
   - Два - это Вы сами. Чем крепче Ваше положение в кресле управляющего, тем спокойнее наше будущее.
   - Полуэктов мне не соперник, - кривится Дед.
   - Точно. Но из маленькой рыбки, бывает, вырастает большая рыбина. Тут как кормить, и главное, из чьих рук.
   Дед внимательно посмотрел на Сергея:
   - Сколько надо?
   Сергей назвал сумму. Дед озадаченно присвистнул, но комментировать не стал. Он поднялся с кресла, подошёл к серванту, вынул оттуда пачку денег и бросил на стол перед Сергеем.
   - Договоримся так, - сказал он, - Даю тебе в долг. Операция твоя, тебе и отвечать. Выгорит, прощу долг и даже премирую. За нестандартный подход. Нравится он мне. Не получится, не обессудь, вернёшь деньги.
   - Железно, - заверяет Сергей.
   Он нисколько не боялся. Дед крут, но и ввергать в нищету Изольду он не станет. Так, что шанс отделаться легким испугом в случае неудачной операции у него оставался.
   На кухне опять загремели посудой. Дед дал отмашку подавать на стол.
   Обед прошёл в привычных разговорах. А вот Изольда многозначительными взглядами раздавала авансы на вечер. Всё правильно рассчитано. Не зря он распинался в верности ей.
  
   Серёга, конечно, рисковал, но деньги фирмочке были уплачены не зря. В 'Killers first Love' знали своё дело. Буквально через пару дней Полуэктов показался Сергею каким-то не в себе. В одежде его прежде 'с иголочки' появилась небрежность, в движениях нервозность. Потом он стал появляться без маски. В глазах, прежде пустых и холодных, заиграли безумные огоньки. Сергей лично наблюдал, как Полуэктов ссорился прямо в коридоре с коллегами по пустяшному поводу. Такое здесь не приветствовалось. В Управлении должна присутствовать внешняя благодать. Склоки, сплетни, возмущение - только за плотно закрытыми дверями. Кстати, и Елфимова куда-то пропала. Странно. Она, даже если уходила на больничный, всегда звонила, предупреждала. В этот раз ничего.
   А спустя ещё пару дней Полуэктов совсем сорвался - заявился на работу, ещё не отойдя от ночной пьянки. У себя в кабинете он 'добавил', устроил разнос подчинённым, орал и матерился по мобильнику. И, в довершении всего, подрался с одним из замов Деда, сделавшим ему замечание. Дальше было шоу с вызовом полиции и 'скорой помощи'. Первые забрали бузотёра, врачи на месте оказали помощь пострадавшему заму, хотя и секретарша вполне могла приложить ему лёд. Сергей даже не удивился, что не стали управляться собственными силами. Значит так надо Деду. Без него в Управлении ни одно ЧП не 'разруливается'.
  
   Сразу после выходных по Управлению прокатилась новость, что Полуэктов приходил каяться. Извинения были приняты, потому, что уволили его по собственному желанию, а не по статье, с позором. Влиятельные покровители вмешиваться не стали. Слишком уж резонансным оказался тот случай, даже без Ютюба.
  
   На традиционном обеде у Деда, тот похвалил Сергея за Полуэктова:
   - А, ведь неплохо получилось, грамотно.
   - Что? - навострила ушки Изольда.
   - Ничего, - ушёл от ответа Дед, - Муженёк твой на новую должность пойдёт. Я уже приказ подписал.
   - Спасибо, - скромно потупился Сергей, - Рад, что Вам понравилось.
   - Что понравилось? - вновь влезла Изольда.
   В последнее время она проявляла неуёмное любопытство. Наверное, скучала одна дома.
   - У тебя способный муж, - вновь уклонился Дед от ответа любимице, - И, знаешь, я рад этому. Не обижай понапрасну его, внучка, он далеко пойдёт.
  
   Следующую неделю Сергей встретил в должности начальника отдела, прежде руководимого тем самым Полуэктовым. Это место было более перспективным. Его подпись уже кое-что значила. Не прошло и месяца, как он получил свой первый откат за экспертизу одного проекта. Часть денег, он передал Деду.
   - Мог бы и не приносить, но я рад, что ты сделал это - сказал Дед, принимая деньги.
   Хорошо, что Изольда не видела этого. Они с Дедом были в комнате одни.
   - Я рад, что не ошибся в тебе, - Дед вернулся в своё кресло, - Не бывает дохода в одну харю.
   - Господь тоже завещал нам делиться, - ввернул Сергей.
   Это показалось ему необычайно умным, ровно до тех пор, пока не заговорил Дед:
   - Господь? Наверное, я особо не вникал. Религия она для нищих. Богатым религия ни к чему. В мире работает лишь один закон - выживает сильнейший и тот, кто умеет делиться.
   Всё-таки хорош Дед, не уставал удивлять. На всё у него свой взгляд, вот как сейчас:
   - Кстати, созвучно с любым религиозным течением. Бонзам от веры деньги тоже ой как нужны. Только я хочу сразу лишить тебя иллюзий. Не слишком обольщайся тем, что заносишь долю наверх. Этим ты всё равно не страхуешь себя от тюрьмы. Одно дело, когда у власти я, а будет у тебя другой начальник? 'Своя рубашка ближе к телу' - это не просто выражение. Делясь с вышестоящими, ты лишь покупаешь себе право не быть 'слитым' сверху. Заруби это себе на носу. Случись, чего, бывшие благодетели за тебя не вступятся, если только ты не держишь их на кукане.
   - Учту, - почтительно склонил голову Сергей.
   - Учти, учти, - одобрительно произнёс Дед, - А деньги эти пусть полежат у меня. Будешь вести себя правильно, они опять к вам вернутся.
  
  
   10. ИЗ-ПОД КРЫЛА
  
   После этого случая жизнь как-то наладилась. Дальнейшие пять лет сгинули в мелкой суете, утонули словно в Бермудском треугольнике между работой, домом и обедами у Деда. Пятилетка, так, кажется, называли этапные планы во времена социализма. И что за этот период он приобрёл в свой актив? Хорошую машину себе, обновил авто Изольде, прикупил участок неподалёку от дачи Деда, выстроил там дом и обставил его. Стало чем гордится. Пока скромный, но регулярно пополняемый банковский счёт грел надеждой на спокойное будущее. Через год после свадьбы Изольда родила ему сына, которого нарекли Ильёй. На тот момент именно это имя было в череде модных. Пришло время почувствовать себя лишним. Изольда вместе с бабулей (родная мать лишь изредка заглядывала к ним) носилась с малышом по поликлиникам, развивающим школам, кружкам и перспективным секциям. Времени на мужа у неё почти не оставалось и поначалу это напрягало. Хотелось, вернувшись домой, снять опостылевшую за день маску, расслабиться, поговорить о наболевшем. Но с кем разговаривать? Сначала пелёнки, соски, потом кормление, прогулки, купание, укладывание Илюхи спать. Никогда не думал, что это тоже проблема. Если ребёнок не хочет спать, хоть на голове стой, он не заснёт. А ещё каждодневная болтовня Изольды с подружками по телефону. Так и жили.
   И сами понимаете, что искать реклакс дома - занятие бесполезное. Сергей попытался разбудить в себе болельщика, несколько раз сходил на футбол, поорал с фанатами на трибунах, попил пиво в спортбаре - не зацепило. Стадность, как оказалось, не его конёк. Жгучее желание набить морду очередному хаму, привело его в школу рукопашного боя. Как говорится, вспомнил молодость. Школьником он несколько месяцев походил в секцию самбо. Здесь и сейчас было всё по-взрослому. Вот где всплеск эмоций. Помахал руками-ногами, дал-получил по сопатке - сначала адреналин, потом разрядка. Всё лучше, чем алкоголь. И организм в тонусе. Серёга даже курить бросил.
  
   Каждую Пасху традиционно разговлялись на даче у Деда. Даже если на улице было слякотно и холодно, в доме топилась печь и сидели там. Приезжали с куличами и яйцами. За Дедом был шашлык, который он мариновал сам. Сергей, как правило, возился с костром и нанизывал мясо на шампуры.
   - Хороший шашлык можно кушать сырым, - всякий раз повторял Дед и для убедительности клал себе в рот замаринованный кусок, - Вот так! Ты попробуй, попробуй.
   Приходилось следом за ним жевать и глотать сырое мясо. А поскольку такое происходило каждый раз, Сергей подумывал, не приучает ли его Дед к каннибализму? Сделает из него Ганибала Лектора . Капец тогда конкурентам по карьерному росту. Серёга выгрызет каждому печень или сердце и съест. Хотя, если разобраться, это не так уж и далеко от истины. Любой крупный руководитель по сути и есть законченный людоед, только не натуральный. Хотя, как сказать. Человека у нас сжирают, даже не вонзив в него зубы.
   Такие яркие образы стали возникать у него после чтения сказок сыну. В детстве он как-то не задумывался над их содержанием. А сейчас у него волосы дыбом вставали. В сказках родители своих детей бросали одних в лесу, брат обворовывал или убивал брата. Воровство там считалось нормой. Можно оправдать народное творчество сделав снисхождение на тяжелые, дремучие времена. Ну, а как быть с творениями современных сказочников? 'Алиса в стрене чудес' как ни крути - наркотический бред. А вот недавно он читал Илюхе книгу Туве Янсона 'Всё о Мумитроллях'. Из неё он понял лишь одно - в долине Мумитроллей жили всякие фобии и мании.
   Это всё сказки, а в жизни приходилось есть маринованное мясо из рук Деда. К слову сказать, ни глистов, ни (тьфу-тьфу) бычьего цепня Сергей после этого ни разу не подцепил. Умел старик и мясо выбирать, и готовить его. Шашлык у него всегда удавался на славу. Ради сравнения Сергей как-то разыскал лучшего шашлычника в их районе, заплатил двойную цену, чтобы сделал как себе. Откушал его стряпню. Ну, да, тоже вкусно. Но, на Серёгин взгляд, у Деда шашлык всё же лучше. Бывает же такое.
  
   В эту Пасху Дед показался Сергею каким-то отсутствующим. Он почти не командовал женщинами, вполуха слушал, больше молчал.
   - Ты сними маску-то, - неожиданно сказал он Сергею, - Смотри, солнышко какое, позагорать можно.
   Сергей замер. Такое предложение от него было впервые за пять лет знакомства. Деда вполне устраивала его бывшая маска на лице Сергея. Разговор с внучатым зятем словно разговор с самим собой. Лишь в первую их встречу, да в эпизоде с Полуэктовым, Дед проявил интерес к личности Сергея. Обычно в их общении преобладало речитативное поучение старшим младшего. Уста Учителя - уши Ученика. Сейчас что за блажь? Разговор начистоту? Чем он грозит? И что на этот счёт говорит интуиция? Сергей внутренне прислушался. Молчание со стороны этой самой интуиции.
   - Да, снимай маску к лешему. Не бойся, не укушу, - подтолкнул его к решительным действиям Дед.
   Ну, да, Сергей не его любимица Изольда, приймак в состоятельной семье, отказать Деду не может. Сделаем, как просит и пусть, потом не обижается. Сергей стянул маску. Но всё равно это не освободило его от пробы сырого шашлыка.
   - А ведь мы грешим, поедая сырое мясо, - прожевав, заметил он, - Моисею заповедано на Пасху есть только печёное мясо. Грешим мы, выходит.
   - Я - нет, - усмехнулся Дед, - Следуя софистике грешить - нарушать какие-то правила и нормы. Как я могу нарушать то, во что не верю и чего не признаю?
   Сергей не удержался от сарказма:
   - Все атеисты приходят к богу, рано или поздно, чаще к старости, когда пора подводить итоги. Кто знает, что там за чертой? Благоразумней восстановить отношения с Господом.
   - А я с ним никогда не ссорился, - глянув на него из-под очков, сказал Дед, - Представляешь, никогда. Кресты с церквей не спиливал, иконы не крал, имя бога не хулил.
   - И заповеди не нарушали? - усомнился Сергей.
   - Точно никого не убил, хотя, иногда и следовало бы. Папу с мамой почитал. Это уж, как полагается, - Дед улыбался, - А то, что кого сожрал или отодвинул, так это наше, мирское.
   - Любопытная позиция, - подивился Сергей.
   - Абсолютно нормальная для разумного человека, - улыбка с лица Деда не сошла, а вот глаза стали серьёзными, - Невозможно прожить, не нарушив ни одну из заповедей. Наш мир не идеален, как и мы сами. Вопрос как нарушать, осознанно или по обстоятельствам? И главное - как ты сам к этому относишься? Если без воли господа и волос не падает с головы, то, выходит, и грешит человечек не по своей воле. А если так, к чему стращать загробным судом? Логика где?
   - Действительно, - смешался Сергей.
   Вновь Дед поразил неординарностью своих умозаключений. В такие моменты сразу ощущаешь себя недалёким, необразованным, несообразительным. Вот как сейчас. Но Дед не стал добивать его очередной мудростью. Вместо этого он подбодрил:
   - Не бери ничего на веру, живи своей головой и не бойся ничего. Енох утверждал, что в ад по большей части попадают те, кто хулил бога. А в этом вопросе у меня с ним ровно.
   - А кто есть Енох?
   - Тот, кого брали на экскурсию на небо и вернули обратно. Апокрифы читать надо, а не знакомиться с первоисточниками по мультикам и кино.
   И это говорит атеист? Хорош безбожник, если знаком с Библией не понаслышке и читает эти, как их... апокрифы. Хотя, 'Если хочешь победить врага, изучай его оружие' - его слова, Дедовы, не раз им повторяемые. Старик повёл плечами, словно они затекли от невидимого груза:
   - Теософия - это занятно, но я привык жить действительностью. И сейчас хотел поговорить с тобой о другом. Тебе надо перейти на другую работу.
   - В какой отдел? - оживляется Сергей.
   - У нас ни в какой. Ты должен уйти из Управления.
   - Чего это вдруг? - невольно вырывается у Сергея. Без маски слова не особо-то задерживаются в нём. Он зачастил, пытаясь доказать абсурдность Дедовой идеи с увольнением из Управления, - У меня всё под контролем, всё на мази, косяков нет. Зачем уходить?
   - Меня скоро уберут, - не глядя на него, произносит Дед, - Вопрос пары месяцев.
   Сергей замирает, уставившись на него. Дед казался незыблемостью, непотопляемым руководителем. Не верилось, что существует сила, способная сковырнуть его.
   - Ты давай, двигайся, двигайся, веди себя естественно, - морщится Дед, - Бабы на нас нет-нет, а поглядывают. Будешь стоять столбом заподозрят чего, душу потом вынут из нас поодиночке. А им пока про это знать не положено.
   - Откуда информация? - Сергей для вида стал заниматься дровами.
   - Сорока на хвосте принесла, - было ответом.
   - Сорока-то надёжная? Или так, пустомеля?
   - Наверху произошли кое-какие изменения, - голосом не оставляющим сомнений, произносит Дед, - Эти изменения затронут и меня. Потому тебе уходить надо сейчас. Потом поздно будет. Я подыскал тебе место. Не такое хлебное, как сейчас, но в скором времени будет востребованное. Там можно не только пересидеть, оттуда можно выпрыгнуть высоко. А с некоей долей предприимчивости и с деньгами. И стесняться, тут не следует.
   - Зачем мне уходить? - недоумение Сергея кажется естественным.
   - Слаще нет, поклевать клевретов свергнутого лидера. Очередь из желающих образуется. И кто больнее пнёт, тот вообще герой для новой власти. Если не готов поиграть в мазохиста, то самое время уходить. Пока я ещё могу тебя пристроить. Когда меня снимут, многие двери перед тобой закроются.
   - Почему это?
   - Потому, что на тебе будет печать прокажённого. Готов страдать?
   - Наверное, Вы правы, - сдаётся Сергей, - Надо уходить, пока не поздно.
   Даже будь сейчас маска на его лице, показушно геройствовать не имело смысла.
   - Вот и умничка, - с облегчением выдыхает Дед, - Сильно не переживай, всё наладится. Осмотришься, найдёшь себе нового покровителя и вперёд, дальше карьеру делать. В бизнес не суйся, не твоё это, там хватом надо быть.
   - Вы обо мне так заботитесь, - помедлив, произносит Сергей, - а ведь я Вам даже не внук.
   - В первую очередь я забочусь о семье, - ворчит Дед, - И я рад, что не ошибся с тобой.
   Резануло ухо. Он сказал - 'не ошибся в тебе', а 'ошибся с тобой'. А это не одно, и тоже. Словно речь шла о выборе племенного жеребца. Маски нет и как тут не оскорбиться. Нестерпимо захотелось сказать в ответ что-нибудь обидное. Нельзя пока. Тут и без предостережений маски ясно. Маска, маска, расслабляешь. А ведь нелишне своими мозгами пользоваться. Раньше-то на них не жаловался.
   - Спасибо, - склоняет голову он.
   Дед пока нужен, значит стоит подыграть ему.
   - Я знаю свою внучку, - резко ответил Дед, - С ней жить не просто. И если ты за пять лет ни разу не сходил налево, это о чём-то говорит. Значит, она тебе небезразлична. Ты не шпион, чтобы годами жить по легенде.
   - Вы за мной следили? Проверяли? - изумление оказалось настолько ошеломляющим, что за ним обиды испарились.
   - Я похож на человека, способного пустить судьбу своей внучки на самотёк? Пока есть возможности, грех не попользоваться ими. Сообщаю, что я подстраховался. В Швейцарском банке довольно крупная сумма на имя Изольды. Мой, так сказать, задел в будущее семьи. Внучка об этом не знает. Раз в год на твою и её карточку будут приходить дивиденды с этого счёта. Девочке по гроб жизни хватит тех денег, что лежат на счёте. А вот ты лишишься прибылей, если семья ваша распадётся.
   Новость тоже ахова. Деньги, оказывается, у них есть! Только где-то там далеко. И он, Сергей доступа к ним не имеет. Как к этому относится? Как к гарантиям? К стимулам? Трудись, приймак , на брачном ложе, потей ради семейного блага!
  
   В понедельник утром, не заходя в свой кабинет, Сергей поднялся в приёмную к Деду и положил на стол секретарю заявление об уходе. Та
  деловито сунула нос в бумажку Воробьёва, прочла, что там написано и удивлённо уставилась на него. Впрямую полюбопытствовать она поостереглась. Ещё больше распаляя её интерес, Сергей наклонился к ней, прошептал:
   - Туда зовут, - и показал пальцем в потолок.
   Подразумевался карьерный рост, а не отдел снабжения, что располагался этажом выше. Интересно, поняла секретарша?
  
   Весть о том, что зять начальника Управления рассчитывается, к обеду облетела всех. Сергею звонили, к нему заглядывали в кабинет как бы по делу и невзначай уточняли - правда ли это? Сергей подтверждал слух без обозначения причин своего поступка.
   К часу его вызвал к себе Дед. Пока Сергей шёл по коридорам и поднимался по лестницам, он ловил на себе взгляды малознакомых коллег. Всё как в то время, когда он только начал ходить с внучкой начальника Управления.
   Секретарь пропустила его в кабинет без очереди.
   - В кадрах уже подготовили твою трудовую, - сказал, хмурясь, Дед, - Забирай её и сразу поезжай на новое место. Тебя там уже ждут.
   Сергей кивнул, мол всё ясно.
   - Давай, Серёга, - Дед хлопнул его по спине, - Я на тебя надеюсь.
   Вот так, после пяти лет работы ни благодарной грамоты или подарка, а дружеский хлопок по спине. Кстати, а что лучше?
  
  
   11. НА НОВОМ МЕСТЕ
  
   Новое место оказалось в Ремкомхозе. Дед всё-таки с чудиной - засунуть его в такую дыру! Ремонт коммуналки, созданной ещё при Сталине! Соба-а-чья работа! Не мог пристроить в какую-нибудь другую конторку, в природоохрану, например? Как белый человек, с девяти до шести, протирал бы Серёга штаны в тёплом кабинете, стряпал бы сводки и отписывался кляузникам - сплошные тишь и гладь, да божья благодать. Красота. А тут, мотайся словно ужаленный по всем авариям днём, и ночью, вдувай начальникам участков, да лайся с пьяными мастерами.
   Сергей даже попенял за это Деду на очередном обеде у стариков. Тот лишь усмехнулся:
   - Я и не обещал, что будет легко. Побегать, поработать придётся. Вам, молодым, конечно, сразу смачное место подавай. Можно и это устроить. Только надолго ли? На сытное место всегда охотников с избытком. Без надёжной 'крыши' сковырнут на раз.
   - Сковырнут или нет, ещё посмотреть надо, - упрямо проворчал Сергей.
   Дед покривился:
   - Сожрут и глазом не моргнут. А на своём нынешнем месте ты никому не нужен. Там и пересидишь какое-то время, год или два.
   Год, два - сроки для Сергея нереальные. Столько ждать? Кислое выражение на его лице вызывает усмешку у Деда:
   - Какие твои годы.
   - Время-то уйдёт. Это вы говорите год, два, а вдруг больше?
   - Пролетят не заметишь. А вот опыта тебе набираться надо. Где, как не там, на реальной работе. В тёплом кабинетике ты такого опыта не приобретёшь.
   Ну, что сказать на это?
   - Знаешь, в системе управления законы и явления свои, порой неподвластные логике, - продолжил Дед, - Как, скажем в сказочном Зазеркалье, или в теории относительности, которую никогда не понимал. Так вот, метраж кабинета - это не просто математическая величина. Это живая субстанция. Она парадоксальна. Чем меньше она, тем губительнее для чиновника.
   Если бы Сергей не знал Деда, то обязательно решил, что Старик заговаривается. Но именно в такие моменты им изрекалось сногсшибательные мысли. Стоило послушать.
   - Метраж кабинета, он как болото, засасывает, - философствовал он, - Наступает момент, когда уже и за порог его лишний раз лень выходить. Маленькие кабинетики, они как абортарии, как кладбища несбывшихся надежд. Сколько замечательных идей похоронено тут вместе со светлыми порывами их носителей. Чиновник, как ни крути - это звучит казённо. Ты ещё молодой, не спеши костенеть.
   - Ну, да, - сдался и перестал спорить Сергей.
   - Ещё мне спасибо скажешь, - не без самолюбования, произнёс Дед, - За шанс испытать себя в настоящем деле. Попробуй выжить там. Опыт лишним не бывает. Настоящему руководителю без него никак. Школа нужна.
   'Школа, так школа', - стиснул зубы Сергей. Дед всегда оказывался прав. И Серёга в очередной раз смог в этом убедиться. Через полгода, после того, памятного разговора Деда убрали.
   На полтора месяца старик заперся на даче, никого не хотел видеть. Даже Изольда не решалась его навещать. Потом Дед начал выезжать в город. Старые связи позволили ему пристроиться в каком-то фонде. Не бог весть какое место, зато при деле. И всё же отставка, как ни крути, а подкосила Деда. Он заметно сдал, потерял сановитость, чаще раздражался. Родные, хочешь, не хочешь, были вынуждены его терпеть, а Серёге за что такое? Колкости-капризы Деда нет-нет, а задевали его. Приходилось терпеть всё это ради пресловутого счёта в Швейцарском банке. Поначалу Сергей возбудился, узнав о нём. Такой подарок! Как наследство от забугорного родственника. Но прошёл месяц, другой, пятый, а ничего не менялось и Сергей начал сомневаться в доброй воле Деда. Оказалось, напрасно, тот держал обещания. В начале года сразу после Крещения, Дед сам напомнил Сергею проверить банковский счёт. Приятным сюрпризом было пополнение его на довольно круглую сумму. Вот это проценты! Сколько же у Деда припрятано на чёрный день? Почему раньше тому не приходила мысль поддерживать молодую семью подобными премиями? Жить было бы содержательней. Изольда, кажется, тоже получила свою долю. Как безумная она носилась по магазинам со своей карточкой. Сначала это радовало, а спустя пару дней стало раздражать. Даже по приблизительным прикидкам, было ясно, что на карточку Изольды упала сумма в разы большая, чем ему. И это унижало. По логике именно его усилия по сохранению семьи были весомее, чем у супруги. Интересно, отцу Изольды Дед тоже приплачивал? О, нет. Тот, кажется, сам из состоятельной семьи. У него свой дед имелся.
  
   С прежней работы доходили слухи, что новый начальник Управления убирает бывших приближённых Деда. С каким наслаждением он растоптал бы Воробьёва, останься тот на прежнем месте. Спасибо Деду, всё предвидел, всё рассчитал. Наверное, пора перестать дуться на него и всё-таки попытаться оправдать его надежды. Надо будет пожёстче, пожёстче на новом месте. Иначе вместо подъёма по служебной лестнице, в конце концов, очутишься в той самой яме, в которой копаются слесаря, латая водопроводные трубы.
  
   Два года нервотрёпки, бесконечных огребаний от вышестоящих начальников, мат и грязь на участках. И всё за один оклад с премиальными. Ни левака тебе, ни отката. Рассказать кому - не поверят. Если бы не маска, он бы точно не выдержал. Не раз, не два хотелось плюнуть на всё и уйти. Что он себе другой работы не найдёт? Пропади пропадом Дед с его причудами. Но маска почему-то его всегда останавливала. Она, наверное, тоже обладала интуицией, как и её прежний хозяин.
  
   Самая крупная авария в бытность Сергея в Ремкомхозе произошла 31 декабря. Прорвало теплотрассу, снабжающую целый микрорайон. Это как надо грешить всему району, чтобы подобное стряслось за десять часов до новогоднего боя курантов. Как только Воробьев узнал об этом, сразу же выехал на место. Сколько не бегай от работы, всё равно достанут и погонят на аварию.
   Ещё на подъезде он заметил фонтан кипятка метров десять высотой. Вода заливала округу и потоками текла по трассе. По ней, в пару, как в тумане, двигались машины. Фонтан на глазах вдруг начал терять силу и прекратился совсем. Похоже на распределительном узле наконец-таки перекрыли подачу. Вокруг места прорыва разлилось целое озеро, которое парило на холоде. Скоро она застынет на морозе, превратив асфальт в каток. 'Надо позвонить гаишникам, - машинально подумал Сергей, - Пусть направят сюда пару нарядов, охладят лихачай. Только ДТП здесь не хватает'. Сейчас все умные, особенно задним умом. Потерпевшие потом за лёд на дороге аварийщиков судебными исками завалят.
   От обочины, навстречу, вырулил микроавтобус с надписью 'TV' на боку. Настроение и без того препоганое, упало ещё ниже. Мало того, что новогодний праздник, похоже, накрывается медным тазом, ещё и по 'Новостям' прокатят. А там раздадут всем сёстрам по серьгам, без разбору, мало не покажется. И ему, Серёге дадут, хоть он и не виноват в аварии, тоже серьгу отвесят. А что вы хотите? Для начальства нормально - ответственность и неприятности стряхивать на нижестоящие плечи. Он невольно улыбнулся: Серёге - серьгу. Игра слов, забавно.
   Он остановился метрах в пятидесяти выше аварии, там, где сухо. Весьма предусмотрительно. Через час вода в округе застынет и намертво скуёт колеса припаркованных автомобилей. Потом долби лёд как прокажённый, выковыривай вмёрзшую в него машину. Кстати, десятку придурков, что ещё не убрали свои машины из района аварии через это придётся пройти.
   Кунг со слесарями был уже на месте. Рабочие хмуро курили, ожидая трактор с ковшом, который запаздывал. Он, то ли ещё не выехал с предыдущей аварии, то ли застрял где-то в дороге. Сергей сделал несколько звонков. На кого надо нажал, кого надо упросил. Тут не до гордыни, дело с мёртвой точки надо сдвигать. Иначе Новый год придётся в траншее встречать. Экскаватор пообещали, и даже два. Всё лучше, чем надеяться на свой, пропавший неизвестно где. Говорят, скоро на каждый мусоровоз регистратор ГЛОНАСС поставят. Очередная забава больших дядей. Наивняк. Мы же в России. У нас законы и порядок не работают. Зато у нас гениев пруд пруди. Если надо, датчик с того самого трактора покажет, что тот ликвидирует аварию, хотя на самом деле экскаватор в этот самый момент будет рыть пруд богатенькому прыщу.
   Пока ждали ковшерную подмогу (от слова 'ковш', не путать с другими понятиями), Сергей провёл политинформацию с рабочими. Народ проникся, особенно когда вернулся гонец из гастронома. Сергей сам отрядил его туда. Фронтовые сто граммов на войне обычное явление. Ситуация сейчас схожая. Ремонт нынешней коммуналки сродни войне с бессмертным чудищем. С детства помнился стишок: 'Медаль за бой, медаль за труд из одного металла льют'. Так, что алкогольное допингирование в данной ситуации не лишено смысла, 'подзаряженные' слесаря будут стараться.
   К приезду разного рода контролёров-надзирателей работа уже кипела. В два обещанных экскаватора быстренько разрыли яму, помпой откачали воду и к трубе спустились слесаря. После осмотра стало ясно, что без латки не обойтись. Соответствующего куска металла с собой не оказалось. Сергей отправил за ним летучку. Что-то подходящее по размерам он видел на складе. А пока проводили подготовительные работы.
   И тут на место аварии примчался директор Ремкомхоза. Как же без него? Дело-то политическое. Президент будет поздравлять народ, а его народ замерзать в своих квартирах? Можно 'класть' на него (в смысле, не на Самого, а на народ) в течении года, но не перед выборами, и не перед любимым праздником. За подобное не только у директора Ремкомхоза голова слетит, у префекта на раз! Потому-то с налёта директор принялся орать на всех с использованием не интеллигентных 'Б' и 'Х', и сопутствующих им метафор. И при этом слюной так и брызгал, да ещё кулачками тряс. Всё бы ничего (наш люд к подобному привычен), если бы директор не принялся командовать, сбивая с налаженной работы. Вот тут Сергей Викторович, бывший Серёга Воробьёв и послал его по матери. Сука, достал. И что удивительно, маска не остановила его. Обычно, в таких случаях она сковывала губы, мешая говорить, а в тот момент словно оставила хозяина, отойдя перекурить.
   Директора чуть удар не хватил. Он по-рыбьи открывал рот, бешено вращал глазёнками и всё, спёкся на этом барин. Почувствовал, что 'выступать' дальше можно лишь с запасной челюстью в кармане. Свита из двух лизоблюдов - первого зама и начальника по ТБ, тоже онемела. Понимают, что здесь им не светлый кабинет с секретаршей на входе. Время сумеречное, обстановка нервозная, народ кругом не идеальный, опять же яма рядом. И потом, куда этой брюхатой троице с вялыми плечиками стандарта 'М', против Серёгиного 'XXL'.
   Начальство отбежав к своим машинам, погавкало издали, погрозило кулачками, гневно похлопало дверками джипа. Укатили, слава богу. За ними, от греха подальше убрались и другие проверяющие. К Сергею подошёл начальник участка и заговорщицки сообщил, что среди надзирающих чинов был представитель префектуры. Сергей в 'сердцах' пожелал всем проверяющим отправиться в гей клуб. Маска и в этот раз подобному словоизвержению не противилась. Как можно?! Кругом одни предатели, вмиг его слова наверх 'простучат'. Прежде маска таких проколов не допускала. Испортилась что ли?
  
   К новогоднему столу тогда он всё же успел. Без двадцати двенадцать Сергей ввалился в дом с пакетом мандаринов и елочными ветками. Как же без всего этого? В доме должен быть запах нового года, запах елки и мандаринов. Они с Изольдой каждый год ставили искусственную. Такая ведь не мусорит иголками. Зато Илюха был рад несказанно.
  
   Праздники он провёл дома, наливаясь коньяком. А что? У всей страны каникулы, а он чем хуже остальных? Могли, конечно, вытащить на очередную аварию. В праздники он обязан сидеть на телефоне. Коньячок являлся 'отмазкой' на случай, если позвонят. 'Ну, куда я поеду, я уже 'принял'?' Хотя в экстренном случае оправдательной причиной это бы не прокатило. Но, господь миловал, телефоны, мобильный и обычный молчали. В принципе прогнозируемо после того как он прилюдно послал начальника? В армии за подобное трибунал 'светит'. В управленческой среде трибунала нет, но такое тоже не прощают. Стопроцентно приказ о его увольнении уже издан и висит на доске объявлений.
   Серёгино пьянство Изольде надоело, и она устроила ему скандал. Пришлось рассказывать о той предновогодней аварии и о том, как послал куда подальше директора. Изольда взвилась ещё больше. Наорав на него, она собрала Илюху и ушла. Скорее всего помчалась к Деду. Куда ещё? А вот Серёге идти некуда, разве что после ещё пары рюмок в 'люлю'.
   Изольда вернулась вечером и вела себя так, будто ничего не произошло. О разговоре с Дедом она не заикалась. Видимо ничего хорошего в нём не прозвучало. Дед за бортом жизни, помочь вряд ли в силах. Но и Серёгу Изольда не корила, возможно Дед 'промыл' ей мозги. Он может.
   С коньяком Серёга завязал, зато подцепил грипп и ещё неделю после новогодних каникул провалялся на больничном.
  
   Выздоровев, он поехал на работу в твёрдой уверенности с порога получить приказ об увольнении. К его удивлению в конторе на него никто не обращал внимания. Там вообще царило необычное оживление, словно готовились встречать если не мэра, то чина не ниже префекта. Не дожидаясь вызова на ковёр, он сам отправился к начальнику. У дверей его кабинета он увидел завхоза, скручивающего табличку с именем директора. На немой вопрос Сергея завхоз с охотой поведал:
   - Новый начальник теперь у нас. Со вчерашнего дня.
   Вот это номер!
   - Слышь, Сергей Викторович, - ощерился завхоз, - Может, тёщу мою тоже пошлёшь? Уж больно рука у тебя лёгкая.
   Шутник! Можно бы и привыкнуть, что в любой конторе всегда все про всех знают. А уж тот случай на аварии стопроцентно вниманием не будет обойдён. И тем не менее в душе корябнуло.
   Прикрутив новую табличку завхоз, любовно протёр её рукавом, и чуть было не упал в дверной проём неожиданно распахнувшейся двери.
   - Вот ё..., - чуть было не матюкнулся он и тут же поправился, указывая стоящему перед ним мужчине на табличку, - Готово!
   Он отступил на шаг и представил Сергею хозяина кабинета:
   - Это наш новый директор. А это...
   - Я знаю, - прервал его новоиспечённый директор Ремкомхоза, - Заходите, - пригласил он к себе Воробьёва.
   Лицо нового директора показалось знакомым. Не он ли присутствовал на той злопамятной аварии наблюдающим от префектуры? Значит видел, как Серёга послал своего начальника.
   С тяжёлым сердцем Сергей шагает в кабинет. Зачем всё это? К чему лишняя трепология? Кому она нужна? С порога - 'Расчёт в кадрах' и вся недолга. Новый начальник испытующе глядит на Сергея, затем вдруг протягивает руку для рукопожатия и неожиданно предлагает ему стать его замом. Сергей оторопело застыл, чем вызвал довольную улыбку на лице директора. Начальник поясняет своё решение:
   - Видел Вас в деле. Круто. Ценю профессионализм и решительность. Я собираюсь навести здесь порядок, кое-что перестроить в работе. Добро на это получено. Придётся действовать жестко, без полумер. Мне нужен помощник, способный проводить мою политику. Думаю, Вы как раз подходите на эту должность. Так как?
   - Признателен, - произнесла, кажется, маска. Сам Сергей был слишком ошарашен случившемся, - Приложу все усилия, в реализации Ваших начинаний.
   Он слышал себя как бы со стороны. Это опять маска говорит за него? Работает, старая подружка, оказывается.
  
   Ещё год под новым начальником, прошёл гораздо спокойнее, чем предыдущие. Общее руководство не обязывает присутствовать на каждой аварии. Не надо мёрзнуть и мокнуть на улице. Хотя, на должности заместителя директора свои примочки и тонкости, больше включаешь мозги, психологию, интуицию. Сергей с удивлением обнаружил, что чем выше должность, тем меньше требует суеты. И что любопытно, ответственность с карьерным ростом ничуть не повышается. То, что она возрастает пропорционально должности - это миф для обывателей. При умелой постановке дела всегда находятся стрелочники. Таки всегда было так.
  
   Жаль, что с этим начальником долго поработать не довелось. А ведь только-только во вкус вошёл, крылья расправил. Наступил предвыборный год - им и пожертвовали. Кто виноват в наших бедах? Тот, кто должен разгребать дерьмо наглухо убитой коммуналки. Вернее, на кого её повесили. Просто не повезло мужику. Хотя, как сказать, выплыл он опять же в префектуре, в более высокой должности. Это нормально, если попал в руководящую обойму, местечко тебе всегда найдётся.
  
   Очередную смену власти Воробьёв перенёс более спокойно. Как только поползли слухи, что директора будут снимать, он перешёл в смежную структуру, в сметный отдел.
   - Правильное решение, - узнав, похвалил Дед, - Бухгалтерии подучиться надо. Пригодится. Дебет, кредит, сальдо, бульдо. Глядишь, и маржу научишься снимать.
   - Снимешь тут, - в ответ хмыкнул Сергей, - Сами знаете, КРУ каждую копейку проверяет. Не вывернешься.
   - А ты с умом, с умом, - посоветовал Дед, - Тут самое главное опыт.
   Последующие четыре года стали самыми тягостными в жизни. Сметный отдел, восемь разнокалиберных баб в подчинении. Это песнь особая. Руководить ими нигде не учат. Особых должностных инструкций для подобных коллективов тоже не написано. Да и как их писать? В женском коллективе логика и целесообразность понятия условные. Здесь больше эмоции главенствуют. Одна и та же просьба, высказанная с разными интонациями, либо подстегнёт к действию, либо на целый день выбивает сотрудницу из колеи. Поди, угадай, как предпочтительнее в конкретном случае? В голову к женщине не заберёшься. Вообще желательно на подобной должности быть сухарём. Так спокойнее. К роботу или камню бездушному, какие претензии? То-то и оно. Дал слабину, проявил эмоции - считай пропал. Женщины либо любят, либо жалеют, либо презирают. В какой ипостаси жить в их коллективе, выбирать тебе, начальник. Тут у тебя, как у минёра второй попытки не будет. Прилепят ярлык и навечно.
   Одно радовало, что Изольде было до лампочки, кто его подчиненные. Как оказалось, это немаловажный фактор.
  
   - А вот деду твоему не повезло с этим, - хмыкнула мать, когда Сергей рассказал ей, где и с кем теперь работает.
   Он тогда навещал её, приехал домой, в свой город один без Изольды. Мать приватизировала квартиру и требовалась его подпись под документами. Они сидели на кухне, и Сергей рассказывал ей о своём житье бытье, о новой работе в сметном отделе.
   - Дед твой, ты помнишь, железнодорожником был, путевым мастером, - добавила мама.
   Сергей хорошо помнил деда, здоровенного мужика, с двух ударов вгонявшего костыль в шпалу. И бабулю тоже помнил, маленькую, полную, на голову ниже деда. Сергей пацаном несколько раз у них бывал на летних каникулах. Жили старики на станционном посёлке, в крайнем домике у самой железнодорожной насыпи. Первые ночи у них он не высыпался из-за шума проходящих поездов. Потом он уже их не замечал.
   Дед пару раз брал внука с собой, как он говорил 'на пути' и Сергей наблюдал, как заменяют подгнившие шпалы. На участке деда они ещё оставались деревянными и менялись, как и сто лет назад, вручную. Сначала отгребали лопатами щебёнку, выдёргивали костыли из шпалы и саму её вытягивали из-под рельс. Затем подтаскивали новую и дальше в обратном порядке. Шпалы носили здоровенными щипцами. Шесть крепких баб в оранжевых жилетах цап её за бока этими самыми щипцами и вперёд. Почему бабы? Других рабочих в бригаде не было. Мужиков всего двое: шофёр 'летучки' и сам дед-бригадир. Спасибо Розе Люксембург, пламенной революционерке, за её неистовый феминизм. Вот она, практическая реализация идей равенства полов. Всё логично. Если женщина тоже человек, почему бы ей шпалы не потаскать? Хотя никто из бригады о социальных теориях и их последствиях не задумывался и вряд ли знал, кто такая Роза Люксембург. Просто на станционном посёлке с вакансиями всегда было не густо. Мужики больше при технике, а бабам - кто, где пристроится. Вот и шли к деду в бригаду. На 'железке' к тому же платили в разы больше, чем в совхозе рядом.
   - Так вот, - принялась вспоминать мать, - Бабку сплетницей не упомню. Конечно, она всё про всех знала, но на 'жареное' не западала. Но так слово недоброе завсегда дорогу в сердце найдёт. Какие такие подружки нашептали ей, что дед гуляет от неё. Мол, уедет он на 'пути', а там все бабы в бригаде его. Вот и кувыркается с ними по очереди. Даже типа график у них составлен, когда какая. Бред. Ты видел их?
   Сергей кивает в ответ. А как же, загорелые, без косметики, крепкие, каждую легче перепрыгнуть, чем обойти. Мать продолжает:
   - А деду твоему кроме как 'вдуть' бутылочку красного - больше ничего не надо было. Бабку свою, то есть жену, он любил-таки, да и боялся. Та, кулацких кровей, отчаянная была и скорая на расправу. Бабка гнала самогонку, как ты помнишь...
   Сергей опять кивает, как не знать, сам как-то помогал деду, вместе в закуте гнали, и даже дегустировали первач. Поднабрались с ним в тот раз. Это было, когда Сергей приезжал к старикам уже студентом.
   - Бабка даже дралась с мужиками, - сообщила мать, - Чуть что, хваталась за кол или лопату, за всё что под руку попадалось и колотила не разбирая куда. Мужики, что ходили за самогонкой не рисковали 'быковать' при ней. Короче, приезжает дед с работы, а бабка мрачнее тучи, стоит перед печкой, картошку на ужин жарит. Дед ни сном, ни духом, спрашивает, скоро ль кормить его будут? А бабуля ему: 'Жрать захотел, кобель?' И со всей дури чугунной сковородкой ему по лбу. Деда в больницу с сотрясением мозга так и увезли.
   Надо же, а Сергей не знал этой истории. При нём дед с бабкой не то, чтобы не дрались, не ругались никогда. А вот небольшой шрам на лбу деда всё же имелся. Поразмыслив, он решил впредь не откровенничать с Изольдой о своей работе. Крепче спать будет. И с подчинёнными стал вести себя осторожнее. Насмерть обиженная женщина способна на любую гадость. По той же причине он никого из своих подчинённых не выделял. Зато те не оставляли надежду завоевать если не сердце, то расположение начальника. Молоденькие, понятно, упирали на физиологию, а возрастные подчёркивали преданность делу и ему.
   - Когда командуешь бабами, главное - самому бабой не стать, - глубокомысленно изрёк Дед, когда Сергей обратился к нему по одному щекотливому вопросу, связанному с работой в отделе.
   - Знавал я парочку руководителей, что обабились на подобных постах, - добавил при этом Дед, но совет всё же дал.
  
   Обиднее всего, что на этой должности перспектив не виделось никаких. В баню и на банкеты с нужными людьми его не приглашали, дружба с вышестоящими пока не завязывалась. Он чувствовал, что обыденность засасывает как болото. Он пропадал в Бермудском треугольнике между звонком будильника, рабочим кабинетом и домашним креслом перед телевизором. Не раз и не два он готов был сорваться с катушек. Спасали занятия в секции рукопашного боя. Но всё равно такое положение вещей удручало. По совету матери он сходил в церковь, поставил свечку Георгию Победоносцу. Почему ему? Нравился ему этот святой, покровитель военных, настоящих мужиков.
  
  
   12. ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО СЛУЧАЙ
  
   Из-за этой свечки или по судьбе так карта легла - перед самым Новым годом история с ним приключилась, как оказалось позже - с продолжением.
   Сергей в тот день отправился в универмаг за подарками. В Новый год, как и в каждой семье, у них тоже было заведено дарить друг другу подарки. Причём клали их под ёлку и доставали после боя курантов. Если справляли в гостях (всегда у друзей Изольды, никогда у друзей Серёги), то подарки так и оставались лежать до их возвращения. Илюха в этих случаях ещё больше верил в деда Мороза. 'Он приходил, когда нас не было дома. Это он оставил подарки для нас', - радовался сын. И никто его в этом не разубеждал.
   Что подарить Изольде Сергей знал. Её пожелание как бы невзначай, но раза два было озвучено. Илюшке он хотел купить либо радиоуправляемую машинку, либо конструктор. В детстве у него самого был конструктор, простенький, за рубль двадцать. Из его перфорированных деталей с помощью винтиков, шпилек и миниатюрных гаечек можно было собирать машинки и подъёмные механизмы. А вот его дружку и однокласснику, тоже Серёге, отчим привёз из-за границы фирменный немецкий конструктор, с куда большим количеством блестящих деталей. Из-за него Серёга безумно завидовал тёзке.
  
   Предпраздничные дни - самая горячая пора шопинга, в гипермаркетах и на рынках толпы народа. Стоянка перед универмагом была забита под завязку, так, что Сергею пришлось оставить машину аж на соседней улице. Возвращаясь к универмагу пешком, он увидел несущегося навстречу парня с женской сумкой в руке. Нормальные пацаны с такими не ходят, явный крадун. Сильно отставая от него, бежал хорошо одетый мужчина. И всё это под крики женщины в собольей шубке. На её крики вся улица обратила внимание, но помочь никто не дёрнулся. В любое время себе дороже вмешиваться, а уж в наше и подавно. Скорее на автомате, чем осознанно Сергей встал на дороге у воришки. И ведь маска не остановила его, хотя инстинкт самосохранения у неё будь здоров! Она за версту подвох какой или каверзу чует. А тут ничего. Иди хозяин на подвиг, подставляй себя под нож урки ради красотки на тонких ножках. А тут ещё грабитель сделал зверское лицо, мол, отвали, хуже будет. Стоило бы испугаться. Что Сергей как бы и сделал. Он отшагнул в сторону. И когда паренёк поравнялся с ним, ударил его прямой рукой как коромыслом под горло. Тренировки по рукопашному бою не прошли даром. Воришка с лёту наткнулся его на руку как на шлагбаум. Ноги автоматически продолжили бег, а голова задержалась на месте. Результат - падение. Вышло красиво, как в кино. И, судя по звуку рухнувшего тела, не по-детски, жёстко. А тут ещё подбежавший мужик с ноги врезал лежащему ворюге под рёбра. Тот даже не охнул. Сергей нагнулся, проверил пульс на шее лежащего. Тикает. Воришка просто в отключке.
   Откуда ни возьмись, нарисовались стражи порядка, сержант и рядовой, двое из ларца, одинаковы с лица. Оба коренасты, с мороза краснощёкие. Или краснощёкие не с мороза?
   - Что здесь такое? - строго поставленным голосом спросил один из них.
   Вот ни за что не встретишь их в тёмном переулке, алкающих татей в нощи, а где не надо - тут они. Где бравые молодцы были минуту назад? Уж точно не среди бегущих за воришкой. Хотя, о чём это? Не барское дело за всяким ворьём гоняться. У них предназначение особое, важный объект - универмаг курировать. Это тебе не вокзал, навар тут пожиже, но и не малоперспективный спальный район. И здесь они хозяева, 'крыша', по крайней мере, так им самим казалось. Крепкие как боровики, они ассоциировались со словом 'симбиоз' -грибы-деревья, полиция-крадуны, взаимная выгода.
   При таком раскладе, с лежащий без сознания дербанщик , мог легко преобразиться в потерпевшего. Если бы не сумка в его руке. Хотя, свидетелей у нас, даже в толпе раз, два и обчёлся. Разве, что мужик с потерпевшей стороны. И всё равно у Сергея ёкнуло сердце. Власть эта хоть и в мелких погонах, а всё же власть. Дядька всегда повторял, что добра от таких не дождёшься, а вот гадостей они могут подкинуть выше крыши. Дядька, конечно, изъяснялся грубее, но сути это не меняло.
   Оказалось, опасался Серёга напрасно. Маска - красавица, чуйки не потеряла. Мужик, что припустился за вором и наподдал тому под рёбра, предъявил патрульным краснокожее удостоверение, рыкнув при этом. Те мгновенно подобрались, лица их из суровых и строгих инвертировались в понимающе-сочувствующие. Один из них подсуетился забрать сумочку из рук воришки.
   Тот пришёл в сознание, открыл глаза, мутные, беспамятные, но сумочки из руки не выпустил. Вот ведь тяга к чужому добру, на уровне рефлексов, а может и на генетическом уровне. Полицейский, цыкнул на него, с усилием разжал пальцы воришки и забрал сумочку, которую передал мужчине с красной ксивой.
   - Протокол составлять будем? - как-то странно спросил его сержант.
   'Вот он симбиоз!' - зло обрадовался Сергей.
   Он глянул на сержанта и сообразил, что не стоило огульно обвинять полицейского в коррумпированности. У него лицо парня, который не различает понятий 'мытарь' и 'терпила'. Составление протокола, для него - это неизбежные грамматические ошибки, за которые последуют издевки со стороны начальства.
   - Составляйте, - резко приказал мужик, - Преступник схвачен с поличным. Что ещё надо?
   - Ну, тогда всем придётся пройти в отделение, - привычно пригрозил сержант.
   - Нам-то для чего? - удивился мужчина.
   Ему с весомой ксивой проще выпендриваться. Сергей же благоразумно помалкивал.
   - Как для чего? - оторопел младший патрульный. Он хотел поддержать напарника, - Протокол составить.
   - Это же обязательно, - со злорадством в голосе добавил сержант.
   Мол, не хотели по-хорошему, так мы тебя часа на два-три задержим. Только мужика этим было не взять. Он беспечно пожал плечами:
   - Ну, так составляйте. Вот моя визитка. Этого достаточно. Отделение пятьдесят седьмое?
   Сержант с неохотой подтвердил.
   - Завтра заеду, подпишу, - мужчина обернулся к Сергею, - Ты не против, если поимку вора наши доблестные полицейские запишут на свой счёт?
   Сергей обрадовано кивнул. Такой вариант устраивал его как нельзя лучше. Главное, что не предъявляют обвинений в необоснованном применении силы. Опять же избавляет от муторных формальностей. А ведь ему ещё подарки покупать.
   Патрульные ушли, прихватив с собой воришку.
   - Спасибо, - мужчина протянул Воробьёву ладонь для рукопожатия, - Не ожидал.
   - Да, ладно, - пожал плечами Сергей, - Обращайтесь.
   - Сейчас действительно спешу, извини, - мужчина выпустил его руку, - Позвони потом.
   Он протянул ещё одну визитку, уже ему. Сергей машинально сунул её в карман.
   - Зачем? - спросил он.
   - Пересечёмся. Ладно, я сам наберу. Говори номер, - он достал свой мобильник.
   Вместо ответа Сергей протянул ему уже свою визитку. Глянув на неё, мужик удивлённо перевёл взгляд на Сергея.
   - Надо же! А я думал, ты из полиции или спецназа. Ловко ты его.
   - Случайно вышло, - поскромничал Сергей.
   Или это маска за него сказала? Нет-нет, а своевольничает она. Правда, всё в тему, пока грех жаловаться.
   Мужик убежал к своей жене, которая всё топталась у раскрытой машины. Сергей двинулся тоже. Вперёд, за покупками!
  
   Весь вечер его подмывало похвастаться Изольде о том случае с воришкой. Жёнушке не лишне знать, что живёт она с настоящим героем. Но когда он пришёл домой, Изольда болтала по телефону с одной из своих пустышек-подружек. Бесконечный трёп. На взгляд Сергея он ничем не отличался от вчерашнего или позавчерашнего и, кажется, не зависел от того, кто из подружек в данный момент был собеседницей. Изольда даже подавала ему ужин, не прерывая разговора. И телефон при этом ей нисколько не мешал. Склонив голову набок, она прижимала мобильник к уху плечом. Обе руки при этом оставались свободными для работы по кухне. Изольда могла пребывать в такой позе сколь угодно долго. Сергей не раз наблюдал это. Время от времени его охватывали опасения, что Изольда останется навсегда скрюченной из-за этой своей привычки и ему придётся доживать свой век с женщиной с перекошенными плечами.
   Пока Сергей ужинал, начался её сериал. Опять Изольда оказалась вне зоны доступа. Потом позвонила ещё одна подруга. Перед сном Сергей попытался было опять заикнуться о сегодняшней истории, но жёнушка глянула сквозь него, и он предпочёл заткнуться. Принцип золотой клетки - петь по приказу. Позволил себя запереть, чирикай по нотам. Уже давно Изольда перестала воспринимать его с прежней восторженностью. Не один год вместе, отношения подтёрлись. Игра в семью похоже надоела. Социальный статус перед подружками подтверждён, а дальше напрягаться не имело смысла. Домашний быт их как-то подплесневел. Ужины вкуснее не стали и готовились разом на три-четыре дня. Завтракали каждый сам по себе. Спасибо ещё, Сергей с Илюхой обедали не дома, а то бы вообще тоска. Сын всё чаще пропадал у Деда, а прежние разговоры сменились короткими вопросами-ответами. Неужели у всех так? О том, что у Изольды кто-то мог появиться на стороне мысли пока не возникало. А вот ощущение, что семейное счастье стало походить на эдакий спущенный шарик, нет-нет, а возникало.
   Словно уловив его настроение Дед как-то сам завёл разговор о семейных отношениях.
   - Оставаться любимым на протяжении многих лет - это знаешь ли, искусство, - изрёк он, - Этому не учат в школе, и от родителей тут пользы не дождёшься. Оставаться любимым надолго по силам не всякому.
   - Ну, да, женщины не постоянны, - с пониманием, вздохнул Сергей.
   - Дело не в постоянстве, - возразил Дед, - в психологии, точнее в женской психологии. Она, как ты должен понимать, стоит особняком от официальной науки. Дело тут в восприятии. Женщина любит ушами, а не умом. На вопрос - почему муж всегда проигрывает перед любовником, один остряк ответил: 'Потому, что постоянно быть умным и тактичным гораздо сложнее, чем изредка говорить комплименты'. Молодёжь, вы забываете об этом.
   - Вы хотите сказать...? - Сергея ожгло внезапными подозрениями.
   - Ни в коем разе, - поспешил успокоить его Дед, - Я знаю свою внучку. Будь что не по ней, она бы ни секунды не осталась с тобой. И появись кто у неё, ты бы узнал первым. Это точно. Так, что если она с тобой ещё живёт, то не поставила крест на тебе. Просто нужно время, поверь. Первая ночь ещё не делает женщину женщиной. Пока у неё в голове 'устаканится', пока проснутся инстинкты хранительницы очага - время должно пройти. Не спеши, никогда не спеши, особенно делая выводы. Не рви сразу. Пока друг друга не унижаете, не изводите по мелочам, брак ещё жив.
   Шикарный русский язык. Какой ещё в мире сравнится с ним? Семейный союз - брак, а также испорченное изделие - тоже брак. Насмешка или глубокий смысл? Сергей прочитал в интернете, что собираются сократить уроки русского языка в школах, а литературу вовсе отменить. И это в стране, чьи писатели почитаемы во всём мире. Интересно узнать, кто проплатил такое решение депутатов-чиновников? Скорее всего тот, кому нужны здоровые и тупые рабы.
  
   О случае с дербанщиком сумочек Сергей вскоре забыл. Визитка того мужика, изрядно помятая, из кармана пальто, перекочевала в письменный стол. Мужик не позвонил, Сергей тоже не стал навязываться. Зачем? Чего просить то? По визитке не определишь, где тот числился. Явно непростой чел. Вон как перед ним постовые тянулись. На картонке с российским триколором лишь фамилия - Карнаухов Константин Станиславович и телефоны, больше ничего. 'Что ж, забыл и забыл, Костик, господь тебе судья. Хорошее вылетает из головы быстрее, чем обиды'.
   И, тем не менее, мужик позвонил спустя два месяца, аж в конце февраля.
   - Понимаешь, в командировку загнали, - извиняясь, сообщил он, - Даже Новый год дома не встречал. Что толку издалека названивать. Подгребай, давай, вечером в ресторан, - он назвал в какой и где, - Моя давно хотела тебя поблагодарить за тот случай, ну и я тоже.
   - Одному или тоже с супругой? - уточнил Сергей.
   - Приводи, хочешь жену, хочешь любовницу. Такое не возбраняется. Мне лично - 'фиолетово'. Я - не ханжа и сам через подобное проходил. А вот 'моей' не обязательно докладываться. Неведение - самое лучшее из заблуждений. Оно обеспечивает здоровый сон.
   'А-а, это он о том, что меньше знаешь - крепче спишь', - сообразил Сергей.
   Костя, нет, всё-таки Константин Станиславович продолжал уговаривать:
   - Приходи давай, посидим. Лучше, если будешь не один. Одна женщина в компании и всё внимание ей. А так, женщины о своём поболтают и нам, глядишь, переговорить удастся.
   Сергей пообещал прийти, затем перезвонил Изольде, сообщил о планах на вечер. Та восприняла приглашение сходить в ресторан с энтузиазмом. Они посещали буржуйский общепит раз в месяц, а то и чаще. Как только Серёге до чёртиков надоедала стряпня Изольды он тащил жёнушку объедаться тем, что готовят профессионалы. Естественно, при этом, он никогда не озвучивал своих истинных намерений.
   Предполагалось, что сына Изольда сегодня пристроит с ночёвкой к Деду, а сама будет ждать Сергея дома. И, естественно, когда он за ней заехал, та ещё не была готова. Суть не в том, сколько времени нужно собраться женщине, важно, сколько её при этом ждут! Это как надо себя не уважать, чтобы сказать возникшему на пороге мужу: 'Я готова!'
   Спасибо в своё время Дед рассказал Сергею об этой женской уловке. Сколько раз это экономило нервные клетки. Потому, увидев Изольду уже в платье, но всё ещё перед зеркалом, он не стал подгонять её. Процесса это всё равно не ускорит, а вот лишний раз дразнить дракона - себе дороже. Пока его дражайшая половина всё ещё вносила последние штрихи в свой образ, он успел принять душ, сменить рубашку и костюм.
   Желудок подсасывал, а до ресторана ещё непонятно сколько. Потому Сергей заглянул на кухню перехватиться бутербродиком с колбаской. Но стоило хлопнуть дверцей холодильника, как тут же послышалось Изольдино:
   - И зачем это? В ресторан ведь идём, там и поешь! Это глупо наедаться перед званым ужином.
   Ну, как тут не вспомнить царя Шахияра из 'Тысячи и одной ночи'. Мудрый был мужик. Пока баба не успела сесть на голову, он её в расход пускал. Не цивилизовано, зато по-житейски оправдано. Эх, сказочное было время. На год, другой вернуть бы те порядки, пару-тройку глупых женских головок снести, глядишь, остальным наука.
   Помечтать больше не довелось - был отдан приказ вызывать такси. Ну, а дальше поездка в ресторан. Можно, конечно, склонять Изольду за долгие сборы, но опоздали они всего минут на десять. По столичным пробкам это всё равно, что вовремя. И самое главное - приглашающая сторона уже была на месте. О том, чтобы ещё и те опоздали, не хотелось и думать. 'Как же так? Пригласили, а сами ещё не появились? Да за кого они нас принимают?' - это лишь маленькая толика, что довелось бы выслушать от супруженьки. В умении парить мозги Изольде не было равных. А так, встреча началась 'на уровне'. Администратор ресторана - дева утончённых пропорций, отвела их к нужному столику. И дальше без напрягов - знакомство, дежурные слова, первый тост.
  
   Константин Станиславович с женой Катериной оказались приятной парой. Он массивный, основательный, лысый, но с усами, возрастом ближе к пятидесяти. Она - лет на пятнадцать моложе, тонкая крашеная шатенка со стрижкой под мальчика. Чувствовалось, в их семье мужчина оставался хозяином. Катерина вела себя с уважительной подчинённостью жены от второго брака. Изольда, глядя на них, благоразумно не стала выпячивать своё главенство. Она моментально учуяла в них людей своего круга, людей с серьёзными возможностями. К лицу её тут же и на весь вечер приклеилась маска заинтересованности. Видимо поэтому ей раза два или три пересказали, как Сергей помог задержать воришку.
   - В сумочке моей и деньги, и банковские карточки лежали, и права, - в который раз повторяла Катерина, - Деньги ладно, каких-то сорок тысяч. А вот банковские карточки и права! Это ж сколько времени надо угробить, чтобы их восстановить. И как назло перед самым Новым годом! Кто будет перед праздниками заниматься этим? А потом каникулы длинные. Дай бог к февралю бы всё вернулось. Тут некстати Котю (это она о муже) в командировку отправляли. Как бы я без него? А ещё в сумочке страховой полис был. Я как раз к врачу собиралась. Просто ужас.
   Изольда ахала в ответ и даже рисуясь, льнула к плечу мужа. Наконец, к облегчению Сергея, разговоры от его геройств перескочили на другие темы. Пошёл банальный трёп о новинках кино, автомобилях, экзотических увлечениях и тряпочных распродажах. Последняя тема волновала исключительно дам. Мужчины тем временем мешали коньяк с внешней политикой. Дамы пили вино, а потом, под особый тост 'за любовь, до дна!', откушали и мужского питья. Все раскраснелись. Изольда пару раз дёргалась покурить за столом, и лишь антитабачная политика ресторана останавливала её. Катерина сжалилась над ней и утащила Изольду в фойе покурить, а заодно и посплетничать. Когда женщины удалились, Константин Станиславович вдруг вспомнил о последнем скандале в здравоохранении, связанном с взяткой в двенадцать миллионов.
   - Взяточники девяностых поди локти кусают, слыша о таком, - хмыкнул Сергей, - Те брали в тысячах, нынешние миллионами. Как говорил товарищ Сталин: 'Жить стало лучше, жить стало веселей'.
   Новый знакомый грустно усмехнулся:
   - Иногда мне кажется, что Иосиф Виссарионович сейчас бы не помешал. Уж больно чинуши обнаглели. Совсем страх потеряли.
   - Мыши шуршат, пока кот спит, - поддакнул Сергей.
   - И все валят на систему. Мы - типа не виноваты, заложники правил игры. А ведь так не должно продолжаться. Всё может рухнуть в одночасье.
   Получалось, оба они сейчас находились на одной волне. Вспомнились рассуждения Деда о Системе управления.
   - В идеале Система должна саморегулироваться, чтобы уцелеть, - выдал Сергей за своё одну из формулировок Деда.
   Прозвучало несколько тезисно, зато красиво.
   - В идеале - да, - вздохнул Константин Станиславович, - Только Система как-то не спешит саморегулироваться. Неплохо бы помочь ей, - с этими словами он сделал выразительный жест вилкой, словно протыкая что-то, - Как-то так. Разумное кровопускание помогает организму. Иначе аппетиты чиновников доведут людей, и они наваляют, и мышам, и коту заодно.
   Сергей кивнул в ответ:
   - Нет ничего страшнее бунта. Тогда всем мало не покажется. Не приведи господи пережить подобное. Видимо, правильнее - пустить малую кровь, чтобы не довести до большей.
   Даже после коньяка не следовало озвучивать подобное малознакомому человеку. И ведь маска позволила! У неё виды на нового знакомого?
   - И кто это будет делать? Новые опричники? - продолжил он, - И без того карательных структур хватает: милиция, полиция, всякие антикоррупционные комитеты, ФСБ.
   - Добавь налоговую, - вставил Константин Станиславович.
   - О ней вообще - молчу. Во всём мире страшнее службы нет. У нас же она сказочное ничто. Нет, это три обезьянки: 'ничего не вижу', 'ничего не слышу', 'ничего не скажу'. Налоги собираются лишь с ларёчников. Чуть гусь пожирнее, он всегда лазейку находит, чтобы не платить.
   - А, может, это специально так задумано, чтобы управлять ими? За каждым жирным гусём свой грешок, за который его можно подвесить. Как тебе такой расклад? - высказал предположение Константин Станиславович.
   - Не слишком цена дорогая при подобном управлении? А 'всем сёстрам по серёжке' не выгоднее для государства? Мы - вообще страна Чудес. Столько крови пролили, чтобы избавиться от богатеев просто уму непостижимо. А сейчас радуемся, что другие богатеи появились. Развивая демократию получили ворократию. А Вы говорите о кровопускании. С целым строем бороться бесполезно.
   - И что ж теперь? Ничего не делать? Сидеть и дожидаться, пока народ не взбелениться и не начнёт башки направо налево отрывать? - с убеждённостью революционера подпольщика спросил новый знакомый.
   Но что Сергея понесло ещё дальше:
   - Система не позволит себя ущемлять. Она - сила. Для неё нет моральных преград устранить условие для бунта - просто добить народ.
   - Во как! - крякнул Константин Станиславович.
   - Поверьте, проще заморозить его, утопить в дерьме, уморить с голоду. Особенно это касается стариков, чтобы некому было вспоминать как жили раньше.
   - А кто же работать будет? Кто тот 'один с сошкой'?
   - А разве Средняя Азия куда-то делась? Благодаря ей рабочие руки всегда будут в избытке.
   Константин Станиславович покопался в тарелке, помолчал, затем произнёс:
   - Ты необычно мыслишь, словно не сам - часть Системы.
   На что Сергей, неожиданно для себя признался, и маска его не остановила:
   - Родом я не оттуда. Попал в управление чисто случайно. На улице нашёл чью-то маску, а с ней меня приняли на службу. Сами знаете, без маски на приличную работу не устроишься. Даже пытаться бесполезно. Затем удачная женитьба и я среди управленцев.
   - То-то я смотрю, классовая ненависть в тебе осталась, - хмыкнул Константин Станиславович и, заметив Изольду с Катериной в зале, скомкал разговор.
   - Завтра зайди ко мне, - он скороговоркой продиктовал адрес - Кабинет 214, к десяти. Забей на работу. Никуда твои цыфирки не денутся. На входе визитку мою покажи. Осталась?
   Сергей кивнул в ответ.
   - Маску можешь не надевать, - совсем тихо проговорил Константин Станиславович, - Там она ни к чему.
   А вот это было совсем неожиданно. Как же без маски? В любую контору зайди, ЗАГС, например, или в домоуправление - все в масках. Так принято, стало нормой уже давно. Взять и так просто заявиться без неё? Чтобы каждый видел, что на твоей роже написано? Сергей настолько привык к ней, что в последние годы снимал её только перед сном. Помогала, родимая и в семейной жизни, от скольких скандалов удержала. Весьма полезное изобретение. Где же служит загадочный Константин Станиславович, если ношение масок там не обязательно? В цирке или зоопарке? Или где похуже? Сергей во что бы то ни стало, решил наведаться к нему не работу.
  
   Вечер закончился без неожиданностей и 'без потерь' как принято было говорить в пору Серёгиного студенчества. Расстались за полночь, друзьями, с обещаниями в ближайшие выходные забуриться к кому-нибудь в гости.
  
  
   13. КОНТОРА
  
   Означенный Константином Станиславовичем адрес оказался трёхэтажным старинным особняком, в одном из переулков центра. Буквально в ста метрах шумело и задыхалось в толчее машин Садовое кольцо, а здесь по провинциальному было тихо. Никакого движения, если не считать пенсионерку с пакетом, бредущую в магазин. По правой стороне - дома о трёх этажах, по левую - чуть выше, пятиэтажные. По тротуарам громадные тополя и липы. Картина напомнила Сергею улочки его родного городка. Что-то схожее. Разница лишь в количестве иномарок, припаркованных вдоль дороги. Двойное спасибо тополям и липам, они не позволяли загонять автомобили на газоны. Что вы хотите? Это же центр столицы. Проблема парковки здесь не исчезнет никогда. Сергей нашёл свободное место довольно далеко от ворот нужного ему дома. Мало того, стоило припарковаться, как у машины возник полиционер. Сергея так повеселило переименование милиции в полицию, что лучшего названия бывшим милиционерам он не придумал. Ну не называть их, в самом деле - полицаями. Дед разъяснил ему суть эпохального переименования 'мили' в 'поли':
   - Не всякого начальника легко снять с должности. Кого гонят, и кто гонит - все не без греха, друг про друга много чего знают, - при этих словах Дед хмыкнул, - Как говорится: 'Знание - сила'. Иногда увольнение маскируют реструктуризацией службы. Меняется название, штатное расписание, должностные инструкции, печати, проводится аттестация сотрудников. Дорогое удовольствие. Зато под эту дуду избавляются от всех неугодных.
  
   Патрульный проверил документы Сергея, справился о причинах остановки именно здесь. Пришлось объясняться и показывать визитку Константина Станиславовича. Чудно, словно он остановился у режимного объекта, а не в обычном московском переулке. Патрульный вернул документы и козырнул. Сергей поспешил назад вдоль старинного кованого забора к нужному дому. Поневоле поспешишь. На улице минус пятнадцать с ветерком, идти метров сто, а он в офисных ботиночках.
   От кованных ворот забора, до порога пятнадцать метров по очищенной от снега дорожке. На здании табличка 'Ремгорсвет'. Причём здесь 'Ремгор', к тому же ещё и 'Свет'? Сергей сверился с адресом, всё верно. И тем не менее. Сергей толкнул массивную дверь, вошёл и оказался перед вахтой. Проход дальше преграждал обычный турникет, зажатый, между двух массивных тумб, выше грудной клетки, забранных толстенным стеклом. Справа, у крошечной щели-окошечка сидела обычная вахтёрша. 'Ремгорсвет'? Женщина поглядела на Воробьёва поверх очков.
   - Я, вот! - он приложил визитку к стеклу на уровне глаз вахтёрши, - Я вообще сюда попал?
   Та прочитала фамилию с визитки, перевела взгляд на Сергея:
   - Второй этаж, по лестнице налево, - невозмутимо произнесла она, - Кабинет двести четырнадцать.
   Всё-таки правильно зашёл. Пойдём, поглядим, где работает Карнаухов Константин Станиславович.
   Особняк ещё дореволюционный, с мраморной лестницей прямо от парадного входа наверх. Ступеньки, согласно статусу серьёзного заведения, застелены ковровой дорожкой. Лестница - это, скорее всего последняя деталь старины в этом доме. Всё остальное подведено под евростиль: стены, светильники, стеклопакеты с тонированными стёклами, на полу вместо паркета - ламинат. И вместо картин предков, по стенам государственная символика и напыщенные лики нынешних деятелей. Дабы не осталось сомнений, что здесь не так себе конторка, а солидное госучреждение. Только вот какое? Карнаухов, пригласивший его, ничего о своей работе не говорил, а табличка 'Ремгорсвет' на фасаде особняка реально смущала. Разве 'Горсвет' выдаёт своим сотрудникам красные корочки, перед которыми вытягиваются по стойке 'Смирно' полицейские?
   Следуя указке вахтёрши, он быстро нашёл нужный кабинет, постучался и, не дожидаясь ответа, вошёл.
   Ого! Открывшийся глазам кабинет был больше его собственного, когда он ещё ходил в замах генерального Ремжилстроя. Хотя, по-видимому, кабинет, здесь не на одного - три рабочих стола, на каждом по ноутбуку. По стенам шкафы с книгами и деловыми папками, пара сейфов, один под ключ, другой цифровой. Ещё один стол в самом углу. На нём микроволновка, кофейный аппарат и кое-что из посуды. Ну, точно - это общий кабинет. А где же сам Константин Станиславович? Не превратился же он в чудесную диву в модных очёчках, которая при появлении Сергея грациозно подняла головку и перевела взгляд от ноутбука к нему. Бедная Катерина. Знает ли она о существовании такой вот подчинённой у её благоверного? Ой, ли! Голову на отсечение потчует её Костик байками о мальчике-гее на побегушках или о заслуженной пенсионерке Вале-Ванне, толстой, дурно пахнущей и, вдобавок, хромой. Девица картинно заправила выпавшую прядку из высокой причёски, затем осведомилась:
   - К Константину Станиславовичу?
   Захотелось выпалить: 'Ну, почему сразу к нему? К тебе, красавица, богиня, пэри. Я искал тебя всю жизнь' И тут же предложить своё сердце (без руки), разгульный кабак, поездку в Сочи, в Турцию, Египет, а лучше сразу на дачу. Там тоже неплохо. Но как обычно маска не позволила это озвучить. Сволочь бездушная. Явно её изготавливал какой-нибудь гермафродит. Такая девушка рядом, а она тупит.
   Потому-то вместо всего этого девица удостоилась от Сергея лишь кивка и смущённой улыбки. В ответ она кивнула на дверь за своим плечом. Там, оказывается был вход в другой кабинет. И как Сергей сразу не разглядел его. Девица виновата. Хороша, так и притягивает взгляд.
   - Он ждёт, проходите, - профессионально улыбнулась она, сверкнув при этом зубками теледивы.
   Поразило. Такие зубы в природе давно уже редкость. В основном подобные - творенье протезистов. Их ослепительная белизна гарантировала, что носительница их - девушка приличная, не курит и не пьёт, по крайней мере - кофе и чифир. Девица такого класса в приёмной это либо большие деньги, либо серьёзный статус хозяина кабинета. Посмотрим.
  
   Сергей вошёл в дверь, что была рядом с дивой, изобразил на лице улыбку старого знакомого и протянул руку Константину Станиславовичу. Тому для рукопожатия пришлось встать из-за стола и выйти к нему. Несколько малозначащих вопросов типа: 'Как жена? Как добрались тогда? Быстро ли нашёл сегодня? Ах, да, навигатор!' Затем Сергею было предложено присаживаться на гостевое место. А сам Константин Станиславович вернулся в своё кресло. Из недавнего ресторанного друга он тут же преобразился в хозяина кабинета. И кабинет был ничего, поменьше предбанника с дивой, но дорогой, судя по шкафам, креслам, а также по письменному прибору. Вещица не из рядового канцелярского магазина, где-то на уровне хозуправления администрации президента. За спиной Константина Станиславовича современный сейф, а со стены на Сергея смотрели с портретов Президент и Премьер.
   Всё срасталось, он попал в госструктуру. И это хорошо. Не хотелось очутиться в дуриловке, что приключилась его коллегой и типа дружком. Тот связался с генералами, возглавлявшими комиссию по борьбе с коррупцией. Купился на крутые корочки. Но, генералы оказались ряжеными, их организация общественной, не имеющей реальной власти, а дружок при этом облегчился на пятьсот долларов.
  
   Сергей, было, приготовился слушать, а хозяин кабинета говорить, но их прервали. Вошла та самая девушка, что была в кабинете. Она несла поднос с чашками. И всё-таки - секретарша! Конечно же секретарша! Только им позволялось не носить маски. Это же прерогатива чиновников, их статусность. А какие секретарши - чиновники? Девица поставила чашечки с кофе перед каждым. При этом она так наклонялась! Всё-таки есть своё очарование в дресс-коде. Белая блузка, расстёгнутая на две пуговички, ткань, не скрывающая бюстик, юбка в облипочку. Белое и чёрное. Чистота и порок. Тот, кто утверждал дресс-код, понимал толк в эротике.
   - Что-нибудь ещё? - справилась девица.
   'Да! Да! Стриптиз у шеста!', - чуть было не сорвалось с губ Сергея.
   А вот Константина Станиславовича секретарша уже не волновала. Законы офисного бытия - всё когда-нибудь надоедает.
   - Спасибо, - сухо отпустил он её.
   Девица простучала каблуками к себе. Сергей невольно проводил её взглядом. Маска на лице, но она не вольна распоряжаться шеей. Перехватив его взгляд, хозяин кабинета улыбнулся, но от едкого замечания удержался. Вместо этого он посетовал:
   - И всё-таки ты пришёл в маске. А ведь я просил.
   - По привычке, - соврал Сергей.
   Как ни говори, а надёжнее быть в ней.
   - Снимай маску! - приказал хозяин кабинета.
   - А стоит? - переспросил Сергей.
   Он ещё не уяснил, кем является хозяин кабинета, и потому снимать маску не спешил.
   - Я хочу предложить тебе работу и мне хотелось бы поговорить с тобой без неё, - сказал Константин Станиславович.
   - Работа достойная? - осведомился Сергей.
   - Достойная и серьёзная, - заверил Константин Станиславович, - Не чета нынешней. В некотором роде покруче прежней должности деда твоей жены.
   А вот это совсем интересно. Стать круче Деда? Ради этого стоило рискнуть. Сергей стащил с себя маску. Ощущение болезненное. А как иначе. Наклейте на лицо скотч, а потом сорвите его. Это когда постоянно снимаешь-одеваешь маску, ничего подобного не чувствуешь. Типа, снял с себя противогаз и всё. А при долгом ношении маски, она как бы прирастает. В последний раз Сергей снимал её больше месяца назад, даже спал в ней. С ней было спокойнее. Этот год Изольда фыркала на него больше обычного. Дома без маски он обязательно бы сорвался. Но тогда прости-прощай Дедова рента. Трусы-носки в сумку и айда строить новую жизнь. Такая романтика не для провинциалов, штурмующих столицу. Ох, не ходите парни замуж, миль пардон, не женитесь на богатых.
   - Вот и хорошо, - подбодрил Сергея хозяин кабинета, - Я тут просмотрел твоё досье, дал заявку на твой психологический портрет спецам и аналитикам. Мнения сходятся - ты нам подходишь.
   - Кому подхожу?
   Самолюбие, конечно, приятно щекотало, но где-то в глубине живота запикало сигналом тревоги. 'И где же ты масочка моя, почему не помогаешь, не подсказываешь?' - Сергей с тоской поглядел на неё, лежащую мятой шкуркой латекса на краю стола. Пришло время решать самому. И главное тут не вляпаться.
   А тут ещё наниматель сгустил каски. Он положил перед Сергеем казённый бланк, пожелтевший от времени. 'Подписка о неразглашении', - бросилось в глаза. Во как, в годы относительного порядка этих бланков было столько напечатано, что по сей день спецслужбы пользуются ими.
   - Прежде ты должен подписать этот документ, - тоном, не терпящим возражений, заявил Константин Станиславович, - Это непреложное правило. Даже если не примешь моё предложение, ты должен будешь молчать о том, что был здесь, тем более о том, что наша структура существует. Это не обсуждается. Угроза 'десятки' строгого режима зашивает самые болтливые рты.
   А вот это действительно было серьёзно. Константин Станиславович не шутил. Сергей немного подумал и подписал. Бумажка исчезла в столе хозяина кабинета.
   - Надеюсь, я не попал в заговорщики? - криво улыбнулся Сергей.
   - Нет, - вернул ему улыбку Константин Станиславович, - Мы - что ни на есть самая лояльная власти организация. Более того, оплот её. Так сказать, элита. Что-то вроде ЧК административного ресурса.
   - ЧК? Как при большевиках? - уточнил Сергей.
   Что такое Чрезвычайная Комиссия он знал. У них дома, то есть у мамы, оставались ещё совковые книги о чекистах. Сергей в детстве читал их.
   Константин Станиславович кивнул, соглашаясь:
   - Люди с холодной головой, горячим сердцем и крепкими руками. Мы - НКВД, СМЕРШ управленческого состава, иными словами внутренняя безопасность административного ресурса.
   Во как! Вообще-то знаменитая фраза говорила о чистых руках, а не о крепких. А здесь 'крепкие'. Константин Станиславович не мог не знать той фразы. 'Или нарочно изменил её?'.
   - И такая структура имеется? - вслух изумился Сергей.
   Хотя, чему удивляться, любая власть защищает себя. Но служба безопасности административного ресурса? Что-то вроде СБ отдела кадров? А вот это отдавало паранойей.
   - Ты уже поработал в сфере управления, - проявил осведомлённость Константин Станиславович, - Этого достаточно, чтобы сообразить, что среди чиновников попадаются случайные или готовые на всё экземпляры. Их жадность дискредитирует управленческий аппарат. А, следовательно, саму власть. Не хотите волнений или бунта, вычищайте административный ресурс.
   - Разве это не работа полиции и ФСБ? - удивился Сергей.
   - У них другие задачи и другие возможности. Но чаще всего они связаны по рукам и ногам. Ну, как ты ковырнёшь чиновничка какой-нибудь области, если у него свояк начальник УВД, а в дружках сам губернатор? У нас возможностей побольше будет. За нами центральный административный аппарат. Это, сам понимаешь, сила.
   - Хапают, воруют повально. Боюсь этого уже не искоренить, - высказал своё сомнение Сергей, - Тут армия чистильщиков нужна.
   - О том, как искоренять, пусть у тех, кто наверху голова болит. У нас задача несколько другая.
   Хозяин кабинета говорил с убеждённостью человека, озарённого идеей, Сергею пока неизвестной. Пришлось уточнять:
   - Какая задача?
   - Скорее всего это покажется безумством, но упорядочить мздоимство.
   - ???
   Слова о безумстве не оказались лишними. Сергей на самом деле поглядел на Константина Станиславовича как на шизика.
   - Нет, я не совсем так выразился, - поспешил оправдаться тот, - Хотя, как бы абсурдно это не выглядело, это тоже правильное определение.
   - Воруй тихо, бери по чину, - хмыкнул Сергей.
   Ему припомнилось слышанное в детстве выражение одного из коллег мамы: 'Слесарь может взять с работы гвоздь или гайку, начальник смены спирт, выдаваемый на техобслуживание. А вот начальник цеха может позволить себе отнести домой дрель или рубанок. Стырить станок это уже не в его компетенции'. Мудрость социалистического бытия, оказалась пригодной и при капитализме.
   - Где-то так, - чуть поморщился Константин Станиславович, - но зрить надо глубже. Как бы это по понятней донести? К примеру: целый район замерзает зимой, а его глава в тот момент загорает на Канарах с любовницей - такого быть не должно. И размеры взяток не должны злобить людей. За какую-то фигню лимон, пять или пятнадцать! Мы обязаны пресекать подобное, пока мужики не взялись за вилы. Не приведи господи русского бунта. Вот тогда всем мало не покажется. Ведь достаточно искры одной. Спичка сама по себе ничто, пальцами затушишь, иль сломаешь, но, если она у бочки с порохом.... Наша работа в том и заключается, чтобы гасить так называемые спички. Стране бунты не нужны.
   - А какая мне отводится роль? - поинтересовался Сергей.
   - Поработать чиновником по особым поручениям. Власти будет предостаточно, но, признаюсь и риска. Но ты же не боишься. Вон как тогда лихо управился с грабителем. Знать и по жизни не трус. Нам позарез нужны такие.
   - Зарплата?
   Ну, как не задать существенный вопрос.
   Была названа сумма в пять раз превышающая нынешнюю.
   - (?!)
   Контора знать и в самом деле была не слабой.
   - Это без командировочных, - добавил Константин Станиславович, - Суточные, представительские - по тарифу депутата Верховного совета.
   - Умеете убеждать, - улыбнулся Сергей.
   - Самое главное - работа интересная. Это тебе не бумажки в отделе перекладывать и от ответственности бегать, - Константин Станиславович улыбнулся в ответ, - Скучать не придётся.
   Всё же он о чём-то не договаривал. Ну, не могло Серёге так сказочно повезти. И зарплата, и полномочия. За что? За какие такие заслуги? В их среде так не бывает. Серёга никого не лизнул в простату, не сожрал за это место. Он не чей-нибудь родственник. Дед Изольды уже не при делах. К тому же старый бы предупредил обязательно. С ним Сергей по сей день в хороших отношениях. Что за милость такая со стороны Константина Станиславовича? За тот случай у универмага? Своеобразная благодарность? Из-за украденного кошелька? Глупости. Не всё так просто. И посоветоваться не с кем. Придётся решать самому.
   - И как я понимаю, второго случая уже не представится? - задумчиво произнёс он.
   - Естественно, - убил всякие надежды Константин Станиславович, - Такое предлагают единожды.
   - Тогда я согласен, - заявил Сергей, - Когда приступать?
   - Можно завтра. Лучше завтра. Принесёшь документы, трудовую и отдашь Насте. Она всё оформит.
   'Насте?' - ёкнуло у Сергея. Он невольно округлил глаза. Так звали его первую девушку из института.
   - Той девушке, которую ты принял за секретаршу, - с улыбкой пояснил хозяин кабинета, - У меня нет секретарши. Посетителей у нас не бывает, справок наверх мы не отписываем. Настя такой же сотрудник моего отдела, как и ты. Она отвечает за информационное обеспечение. Будете работать вместе. Она тебя и введёт в курс дела.
   Вот это новость! А новое место работы Сергею определённо начинало нравиться.
   - Ну, тогда за работу, - Константин Станиславович привстал, протягивая для прощального рукопожатия руку, - Завтра нет особой нужды, а послезавтра к десяти сюда.
  
   Сергей кивнул, прощаясь, и вышел из кабинета. Псевдосекретарь Настя при его появлении оторвала взгляд от ноутбука и поинтересовалась:
   - Ну, как?
   Спросила без всяких там интонаций, словно они уже вместе работали не один год. Вторая пуговичка сверху её блузки была застёгнута, модные очки лежали в стороне. Образе офисной секс-дивы разрушен, но девушка менее симпатичной от этого не стала.
   - Послезавтра к десяти, - сообщил Сергей.
   - Можешь не спешить, - по-свойски заявила она, - В среду Шефа не будет до обеда. У него выезд в район, раньше всё равно не появится. Проставляться будешь?
   Что это, её очередной образ? На этот раз рубахи-парня? Точнее рубахи-девки? Как тут себя вести? Или это своеобразная проверка? Маски на лице нет, помочь некому. 'А свои мозги на что? - неожиданно он озлился на себя, - Без маски никак?'
   - А как тут принято? - полюбопытствовал он.
   - По совести, - возвестила новая коллега.
   - Тогда обязательно, - улыбнулся как можно искренней Сергей.
   - А ты - ничего, - резюмировала девушка, сразу стирая границы, - Сработаемся. Поезжай на старое место, подай заявление об уходе. Официальная версия - нашёл место в Водоканале.
   - А причём здесь Водоканал? - не понял Сергей, - Мы что, подчиняемся Водоканалу?
   Девушка хмыкнула:
   - Скорее Центру ассенизации. Отделяем дерьмо от плевел.
   - Зерно, - поправил её Сергей, - Отделять зерно от плевел - известное библейское выражение.
   - Я правильно выразилась, - поставила на него глазки Настя, - Мы отделяем худшее от плохого. Пардоньте, что такого мнения о чиновничьем народе, знаю много. А как из той же библии известно: 'Во многих знаниях - многие печали'.
   - Есть такое, - соглашается Сергей.
   - Мы не афишируем себя. А в Водоканале сейчас платят неплохо. Хочешь гордыню потешить, скажи, что в министерство пригласили или в правительство. Так потом обязательно найдут, вызвонят, попросят решить вопросик. Краснеть придётся. Лучше уж Водоканал.
   - Чего уж там, с гордыней..., - смутился Сергей, - Водоканал тоже неплохо, если Центральное управление.
   - И ещё, - подняв пальчик, привлекла его внимание Настя, - женщинам своим из отдела тортик с коньячком не забудь. Так сказать, отходную организовать. Пускай девчонки горе своё зальют.
   - Что за горе? Хороший начальник уходит? - самодовольно улыбнулся Сергей.
   То, что его проверяли на разных уровнях, он уже сообразил. Как же без этого? Но что б так дотошно?
   - А это здесь причём? - приподняла брови Настя, - Начальник либо умный, либо дурак, либо - подлец, либо - порядочный. Может быть жестким, самодуром или мягкотелым. К чему тут применить понятие 'хороший'? Девахи из твоего отдела чуть не передрались из-за тебя. Кому ты достанешься? А тут ты и уходишь, шанс, мечту губишь. Горе принято заливать.
   Для Сергея это было не новостью, но он счёл за лучшее пока поиграть в самовлюблённого, недалёкого чиновничка:
   - У них времени предостаточно было.
   Это не могло не задеть его новую коллегу. Всё-таки она была женщиной и обязана была принять сторону сестёр:
   - А ты им дал шанс? Подумаешь, копейка от Деда за верность капает.
   А вот тут Сергей похолодел. Они знали о его соглашении с Дедом! Откуда? Ах, да, - переводы ему со счетов Деда Изольды. Они и это могут? Вот тут он до конца поверил в силу и возможности этой конторы.
   - Только не надо под святошу косить, - Настю продолжало нести, - Скажи, ещё по любви женился. Да хоть бы и так. Когда это мужиков от левака останавливало?
   - А вот я не такой, - весело глядя на неё, не сдавался Сергей.
   - Поживём, увидим, - загадочно произнесла Настя, - Тоже мне, Слепаков нашёлся .
   Огонь девка. Они какое-то время смотрели глаза в глаза, затем Настя моргнула и уже миролюбиво посоветовала:
   - Ты хоть выпей со своими женщинами напоследок. Побалуй их.
   - А потом с запахом на работу?
   - А мы здесь строем не ходим, - поведала Настя, - И на входе нас не обнюхивают.
   - Учту, - широко улыбнулся Сергей и вышел.
  
  
   14. ОЗАДАЧИЛИ
  
   Он прислушался к совету Насти - к себе в сметный отдел заявился с двумя тортами, шампанским и коньяком. Дамы в его отделе разные - кому, что по вкусу.
   - Ухожу, - объявил он, выставляя всё на ближайший стол.
   - В отпуск? - не сообразив, спросила самая младшая, Наташенька Гукова.
   - Насовсем, рассчитываюсь, - оставив своих дам в лёгком ступоре, он вышел и поднялся на второй этаж в приёмную, написать заявление об уходе.
   Минут через пятнадцать его вызвали к директору. Тот немного поуговаривал Воробьёва остаться, посулил прибавку к зарплате, отпуск, хоть немедленно, хоть в июле или августе. Сергей вяло отнекивался, затем у директора зазвонил телефон. Тот раздражённо снял трубку, как-то сразу сник и жестом отпустил Воробьёва. 'Контора!' - уважительно подумал Сергей. Ему показалось, что звонила директору именно Настя. Голосок из трубки, кажется был её. Сколько же у девушки масок-образов, если она в несколько слов обломала их хамоватого директора? Или это была не она? Хотелось всё-таки верить.
  
   Дома он решил пока ничего не говорить Изольде. Её и раньше мало интересовала работа мужа и новая вряд ли поднимет Сергея в её глазах. Всё равно многого ей не расскажешь, памятуя о подписке о неразглашении. А вот Деду при случае, можно намекнуть. Этот оценит. Интересно, он хоть что-нибудь знает о структуре, куда его пригласили?
  
   Несмотря на предупреждение Насти, Сергей в среду утром был в особняке к десяти. Благодаря Настиному звонку его рассчитали одним днём, без обязательной двухнедельной отработки. Вот, что значит новая контора! Настя, кстати, несмотря на недавнее предупреждение об опоздании шефа, тоже была на месте. Сегодня на ней был брючный костюм. Она относилась к тому типу женщин, которым любая тряпочка к лицу. Девушка, отсалютовав Сергею ручкой, уткнулась в ноутбук. Документы Воробьёва она без особой почтительности бросила себе на стол. Не отрывая взгляда от монитора, она отрывисто произнесла:
   - Твой 'ноут' там. Рабочий стол. Папка 'Брянск'.
   Безумно захотелось узнать, что так её заинтересовало в компьютере? Сайт знакомств? 'Одноклассники'? Пасьянс не сходится? Заглянуть ей через плечо он поостерегся, памятуя об остром язычке девушки.
   Пока загружался его ноутбук, он снял пальто, повесил его на общую рогатую вешалку у входа. На ней уже висела песцовая шубка Насти, кольнувшая сердце подозрением о богатом любовнике. А что он хотел, чтоб такая красотка и оставалась одной? Вздохнув, он прошёл на своё место. Ноутбук уже загрузился. Сергей на экране нашёл папку 'Брянск', открыл её. Там было досье на какого-то брянского чиновника. О! Заместителя мера, со звучной фамилией - Черногор. На ум тут же пришло Пушкинское '... с ними дядька Черномор'. Из правоохранительной системы? Ну, типа тридцать три богатыря и всё такое. Нет, строитель. Сергей пробежался глазами по тексту - досье было подробным, даже на его неискушённый взгляд чересчур. Родился, этот самый Черногор не в Брянске, а на Полтавщине. Сразу не крестился, а лишь после пятидесяти, когда церковь стали посещать главы государства. Учился, женился - это как обычно. Так, чего наработал за свои полные шестьдесят лет? Счета в банках - раз, два, три и четвёртый в Чехии. Почему в Чехии? Что за выбор такой? В основном все в Америку или на Кипр денежки выводят. Ага, племянница там на ПМЖ, кафе владеет. Всё понятно. Недвижимость, машины, участки - все на родственников. Квартира в Москве на дочку, другая на сына. Сам же гол как сокол, сиротка.
   Что там дальше по тексту - друзья. С друзьями всё замечательно, верхушка местной власти, нужные люди, большой сотоварищ меру. Кто бы сомневался? Это родителей не выбирают, а вот замов ещё как.
   Пошли дальше. Или вниз по тексту? Если на компьютере, то вниз. А что у нас там? Связи порочащие. Замечен был. Интересно, кто собирал досье, со свечкой, что ли стоял? Ведь всех пассий поимённо выложил. Подопечный ходок не прыткий, но и за этот список супруга ему волосёнки повыдирала бы. Кстати, а есть у него волосёнки? 'Ctrl' и одновременно 'Home' на клавиатуре и моментально в начало досье. А тут и фотография, с которой строго взирает худой мужчина с лицом человека, чьи окна выходят на помойку. Волосы у него месте. Знать супруга не в курсе о его заходах налево.
   Забавное досье. Такого подробного в кадрах не встретишь. А жаль, начальнику полезно знать с кем работаешь. Подобные материалы разве что у спецслужб, и то на тех, кто у них в разработке. 'И на меня есть такое?' - он перевёл взгляд на Настю. Та, оказывается, оставила свой любимый ноутбук, и пила чай за столиком в углу. Точнее чашка стояла перед ней, а она, откинувшись на стуле, подпиливала ногти. Похоже, девушка ждала, пока он закончит читать. 'Кто бы сомневался? - это Сергей о возможном досье на себя, - Вчера она лихо подцепила меня на договоре с Дедом. Знать заглядывала в него'. И, тем не менее, спросил:
   - У вас на каждого такая информация?
   Кажется, инициатором вопроса, всё-таки выступила маска, а не он сам. Безопасность рулит, желание 'прощупать' местную среду. Новый начальник ношение маски не рекомендовал, но и конкретно не запрещал. Это оставляло лазейку для манёвра. Потому-то Сергей в свой первый день на новом месте пришёл в ней. Так спокойнее. С ней дров сразу не наваляешь.
   - На каждого что-нибудь да имеется, - не отрывая взгляда от ногтей, произнесла Настя, - Чай в 21-м веке живём, эпохе информационных технологий. Чихнуть невозможно, чтобы этого не заметили. Кругом камеры, видеонаблюдение, а там, где его по определению нет, за тобой со спутников приглядят. Скажем, ты на рыбалке, за городом, отошёл по-маленькому, а из космоса тебя разглядят и в ячейку памяти занесут, что Воробьёв Сергей Викторович такого-то числа, в такой-то час поливал крапиву у деревни Злобино.
   Девушка словно нарочно не церемонилась. 'Прощупывает?' Немного обидно, чай уже не мальчик. Сам сюда не просился, начальник пригласил. Поди сама не с первого дня в конторе, тоже в новичках походить пришлось... Маска порекомендовала не дуться понапрасну и по возможности обратить всё в шутку:
   - Из космоса? - вынужденно рассмеялся он, - Кому я нужен?
   - Нужен, не нужен, а на серверах на всех памяти хватит, - Настя, не поднимая на него глаз, продолжала пугать:
   - Позвонил по телефону - могут и записать, и засечь где ты находишься. Мало того, через выключенный мобильник, что лежит у тебя в кармане, даже я могу прослушивать тебя. Заметь, даже я. Про интернет я вообще молчу. Это песнь отдельная. Твой почтовый ящик даже для начинающего хакера не секрет. Короче, голым человек приходит в этот мир, голым и живёт. Голым, в смысле информационной защиты. Если задаться целью, то жизнь любого можно сделать реалити-шоу 'За стеклом'.
   Бесперспективно, но доходчиво.
   - Ну, и зачем мне это читать? - спросил он, тыкая пальцем в экран.
   - Затем, что это твой объект, - сказала Настя, - изучай, думай, как подступиться к нему. Это твоё задание. Он должен с треском вылететь из своего кресла.
   - Это ж обычный чиновник, не самый серьёзный и коррумпированный. Имеет вес лишь на уровне области. Слегка замазан, как и все в их кругу? Лопатой не гребёт, так, щипает. В народе говорят - у ручья быть и нее напиться? Он даже ОБЭПу не слишком-то интересен. Зачем он нам, бывший середнячок, судьбой приподнятый над жизнью?
   - С кого-то тебе надо начинать, - буднично, словно обсуждая выкинуть ли старые тряпки из чулана или нет, сказала Настя, - Серьёзного чиновника шеф пока не может тебе доверить. Тренируйся на этом.
   - Его случайно выбрали? Пальцем в список ткнули, и пиши, мужик пропало? Нехорошо как-то. Сто пудов в его окружении мерзавцы покруче имеются. Полезней будет свалить одного из них. А?
   - У нас случайностей не бывает, - холодно изрекла Настя, - Кто-то больше виноват, кто-то меньше. Время такое. Идеалистов и за родину радеющих почти не осталось. Скажешь не так?
   Сергей кивает в ответ. Ну, что на это сказать? А Настя продолжила:
   - Шеф распорядился топить его. Значит так надо. Полной картины мы не всегда знаем. Но для спокойствия душеньки твоей могу карты приоткрыть. Кое-что мне всё-таки известно.
   Настя отложила пилку и встала. Как она была хороша: и рост, и пропорции, и грация, в смысле - пластика.
   - Если бы ты читал материалы не по диагонали, то заметил бы, что объект в родственных связях с губернатором через двоюродных сестёр. Акция всё-таки направлена против него. Это звоночек губернатору. Умный человек понимает намёки. И если после этого Губер не умерит свои аппетиты, не внесёт коррективы в проводимую им политику, то следующая очередь будет уже за ним.
   - А нельзя ли сразу с него начать? - спросил Сергей.
   По взгляду Насти он сообразил, что сморозил чушь. Она со вздохом разъяснила ситуацию:
   - Тот пока сидит плотно. Работа у него худо-бедно налажена, областью он 'рулит'. Люди есть 'сверху', что прикрывают его. К ним тоже есть вопросы. Но всему своё время. У нас ничего не бывает напрасно. Вынь кирпич из пирамиды, глядишь, она и завалится.
   - И что мне делать с этим? - спросил уже спокойней, Сергей.
   - Тебе решать. Разработка и проведение операции на тебе. Полный бланш-карт, - Настя вернулась за свой ноутбук.
   И это всё? Инструктаж закончен, у ней типа свои дела, а ты Серёга Воробьёв, новый сотрудник, выкручивайся сам. Костя-шеф говорил, что Настя введёт его в курс дела. Ввела. Задача поставлена, а как её исполнять? Где методики, инструкции на этот случай, наработки? Самому изобретать?
   Он глянул на Настю. Та увлечённо щёлкала клавишами ноутбука, не обращая внимания на Сергея. Словно его и не было в комнате. Стало обидно. Он ещё помаялся в раздумьях, затем поднялся и подошёл к столу девушки.
   - Ерунда какая-то, - сказал он, - Давай заново. Вторая попытка. Даёшь?
   - Хорошо, - согласилась девушка, обнаружив в хорошенькой головке ещё и ум.
   - Ты мне поможешь? - попросил Сергей.
   - Конечно, мы должны стать одной командой. Но! Ты обязан снять маску. За порогом этой комнаты носи её, где хочешь и сколько хочешь. Здесь не надо. Мы тебе не враги. В нашей работе от доверия друг к другу многое зависит. В маске ты - чужой. Пойми, я не могу работать с манекеном. Ясно?
   - Куда уж яснее, - улыбнулся Сергей и решительно стащил с лица маску.
   Настя вздохнула с облегчением:
   - Вот, теперь нормальный человек. Такому я с удовольствием помогу. Но! - сделала ударение она, - Разработать операцию по устранению объекта должен ты. Таково требование шефа.
   - Устранить в каком смысле? - уточнил Сергей, - Что вкладывается в это слово?
   - Всё что угодно. Главное результат, желательно, чтоб с резонансом. Он больше не должен занимать своё кресло. Самовольная или вынужденная отставка, болезнь, тюрьма, следствие, кончина. Что подходит в конкретном случае. Я уточняю, главное - результат. От нас требуют этого. Моралью особо не заморачивайся. Клиенты наши на неё, мораль эту положили с прибором, и значит сами недостойны судиться по её меркам.
   - Уяснил, - Сергей вернулся на своё место.
   И снова папка с файлами на чиновника. Может, какая мысль и придёт.
   - И ещё, - неожиданно подала голос девушка, - чтобы сразу было всё ясно. Я не сплю с шефом. Он не из тех, кто мешает личное с работой. А я не такая сука, чтобы рушить его семью. У него там всё в порядке.
   - Принял, - с облегчением произнёс Сергей.
   Напряжение спало, а с ним и пропала тишина. Из ноутбука Настеньки послышалась музыка 'Хит-FM'. Сергей по третьему разу принялся перечитывать досье отданного на заклание чиновника.
   - Может, его просто завалить? - спустя минут сорок озвучил он.
   Настя с вопросом глянула на него.
   - Грешков у него маловато, - попытался объяснить Сергей, - И на разработку оных слишком много времени и сил уйдёт. А так, проще простого. Были б деньги. Найдутся в конторе деньги на это, либо самому за ствол браться?
   Девушка оставила без внимания разговор о деньгах на киллера.
   - А смысл? - просто спросила она, - Этим ты не долбанёшь по губернатору. Хотя, может, и напугаешь. Как-то ты резко начинаешь. У нас к этому прибегают крайне редко. Может, попытаться всё-таки мозги включить? Говорят - это полезно. Придумай что-нибудь менее кровожадное? И поменьше криминала. А то привыкнешь и пойдёт у нас чифир, наколки, феня. А мы как-никак госслужба.
   Резко. Язык у девицы ещё тот. Режет по самолюбию как хлебный нож с зубчиками. Обидеться? Ага, как пацан. Она ведь по делу высказалась.... Посопев с минуту, Сергей успокаивается. Он забирается в стол, находится там пачку бумаги, вытаскивает один лист, задумчиво выводит на нём узоры. Не помогает. Ничего путного в голову не лезет. Организовать взятку? От чужих не возьмёт. Рожа сволочная, осторожная. На бабах подловить? Так не парится в баньках уже года два. (Это тоже из досье). Сердечко у горемычного стало пошаливать. А как же иначе, за народ, за простых людей переживать-то неустанно.
   Погоняв мысли минут пятнадцать, Сергей падает духом. Что он, оперативник, на самом деле? Его ничему такому не учили.
   Как не хотелось, а пришлось опять обращаться к Насте:
   - А у вас нет никакого архива проведённых операций? Заглянуть бы в него. Я ведь в ваших чекистских приёмчиках пока не силён.
   - Архив есть, - отозвалась девушка, - Только шеф хочет, чтобы ты операцию разработал сам, на пустом месте. Посмотреть желает, на что ты горазд. Я ещё удивлялась, зачем ты ему такой нужен? До тебя у нас был человек с опытом, бывший мент.
   - И где он сейчас? - поинтересовался Сергей.
   - Топорно сработал. Не учёл психологии объекта. Менты ж привыкают, что ксива это всё. Это власть, это возможности, это броник. Прокололся. Видимо поэтому шеф и решил попробовать тебя. Ты же поварился в чиновной среде, знаешь, что там и почём. Тебе и карты в руки.
   Час от часу не легче. Он думал, что ему будут приказывать, а он будет ходить и рвать неугодных. При этом его снабдят планом, инструкциями, полномочиями, покруче феэсбешных. Ходи лишь дубиной помахивай. А тут придётся всё делать самому. Задачка.
   - Ты, кажется, заикалась, что будешь помогать мне, - напомнил он Насте.
   - Буду, - подтвердила та, - Говори, что надо. Моё дело - информационная поддержка. Какие угодно данные, официальные, неофициальные, вплоть до сплетен. Всё в твоём распоряжении.
   - Я пока ещё сам не знаю, - Сергей вновь уткнулся в досье.
   - Сподобишься, я тут, - девушка опять уткнулась в свой ноутбук.
   И вновь досье. Друзья..., родственники..., коллеги....
   - Тут не сказано о его врагах, - через какое-то время он вновь обратился к Насте.
   Та улыбнулась.
   - Коллеги, они и есть самые настоящие враги. Чуть оступись, сожрут почище каннибалов. Если, что надо конкретно, могу поискать. Командуй.
   - Пока не надо, - дал отбой Сергей.
  
   Где-то к полудню появился Константин Станиславович, красный с мороза.
   - Не припаркуешься у нас, - возвестил он с порога, - Пришлось машину бросить в конце переулка. Пока дошёл, вымерз весь. Весна через пару дней, а холод не отступает.
   - Здравствуйте, - первой поприветствовала его Настя, - Может чайку или кофе для согрева?
   - Лучше кофе, такой, какой ты варишь, - дал добро Константин Станиславович.
   Девушка подхватилась со своего места.
   - Добрый день, - привстав, в свою очередь поздоровался с начальником Сергей.
   - День добрый, - кивнул ему тот, жестом предлагая садиться, - Осваиваешься?
   - Задача поставлена, ищу решение, - отрапортовал Сергей.
   Как себя вести себя с начальником, он пока не определился. Ему было известно правило: 'В ресторане мы - одно, а на работе - другое'.
   - Будут вопросы, заходи, - разрешил шеф, распахивая свой кабинет.
   - Тогда сразу! - поспешил Сергей.
   - Да, - обернулся к нему Константин Станиславович.
   - Арест и следствие по тому чиновнику - обязательное условие?
   - Зачем? - пожал плечами Константин Станиславович, - Мы не органы правопорядка. Мы чистим посты в управлении от чуждых и случайных элементов. Лишней крови никто не алкает. Приветствуется вариант, если человек сам уходит с занимаемой должности. Идеальным считается тот случай, когда объект возвращает в казну всё, что прикарманил.
   - Мне тоже пытаться 'раздеть' клиента? - уточнил Сергей.
   - Не та величина, чтобы упираться. Да и опыта у тебя пока маловато. Сковырни его и всё, желательно с треском, - посоветовал шеф.
   - Спасибо, - зачем-то сказал Сергей и покинул кабинет начальника.
   Можно подумать, что разъяснения начальника хоть как-то помогли. Воз с нерешённой проблемой оставался на прежнем месте. Будь Сергей модным беллетристом, обязательно разродился бы красочным образом: 'Константин Станиславович обогнул его (в смысле воз с проблемами) и скрылся в своём кабинете'. Следом туда нырнула Настя, оставляя за собой аромат свежезаваренного кофе. Сергей бросил взгляд в угол, где стояли кулер и микроволновая печь. Ого! Варила она кофе на песке! Плитку с песочным лотком он сразу не разглядел. Такое желание угодить начальнику всё же навевало на кое-какие подозрения. Можно допустить, что она не спит с начальником, но видит бог, лишь потому, что тот не предлагает ей. 'И лучше об этом помалкивать'.
  
  
   15. ОБЖИВАЕМСЯ В КОЛЛЕКТИВЕ
  
   В два часа пополудни шеф отправился обедать. Тут же и желудок Сергея напомнил о себе подсасыванием. Надо же, решая поставленную задачу, Сергей совсем забыл об обеде. Когда такое было? Уже не припомнить.
   - А где тут у вас можно перекусить? - справился он у Насти.
   - Буфета у нас нет, - сообщила та, - Есть кафе на проспекте. На мой взгляд, там дороговато. Проспект, наценка другая, чем в заведениях за углом. Но ближайшее только там. Я туда не хожу, лениво. Одеваться, спускаться, чапать в мороз, в жару, непогоду. К тому же я подглядела, как они там пиццу готовят. Берут в соседнем магазине готовую, а у себя разогревают. Вот жульё. Я и сама могу в нашей микроволновке разогреть. Так, что обедаю я здесь. Чай, кофе у нас завсегда пожалуйста, вроде представительских. Хотя делегаций или представителей у нас не бывает.
   Болтая она достала из холодильника три пакета полуфабрикатов. Это было целое представление - подошла, открыла холодильник, картинно нагнулась на прямых ногах, выпрямилась.
   - Ты чебуреки ешь? - полуобернувшись, спросила она.
   - Обожаю, - ответил Сергей, и чуть было не добавил, - и их тоже.
   Хороша, чертовка. Зря Костя от такой красотки отказывается. Или нет?
   - Я на твою долю захватила, - похвалилась она, - Так, на всякий случай взяла.
   - Полуфабрикаты? - зачем-то спросил Сергей.
   Девушка возмутилась:
   - А ты мечтал, что ради тебя я ночь спать не буду, фарш крутить, тесто катать, чебуреки с пельменями лепить? Извини, ты мне пока не муж. Обойдёшься мил-друг казёнными.
   - Купи три чебурека и собери котёнка, - неосторожно хмыкнул Сергей.
   Маски на нём нет, язык лепит что на ум взбредёт.
   - Не хочешь, не ешь, - моментально надулась Настя, - Чеши в кафе, тебя там корейцы собачатиной накормят. Говорят, полезная - жуть.
   - Ну, что ты, - поспешил загладить свою неловкость Сергей, - Про чебуреки и котёнка это присказка такая. Не обижайся. Я же провинциал, лапоть, бывший студент из общаги. Ну прости. А вообще, я чебуреки уважаю, сам иногда в чебуречную заглядываю.
   - Жена плохо готовит?
   Язвительный укол от девушки, за казённые чебуреки, за котёнка.
   - Скажем так, я - лучше, - бесхитростно признаётся он.
   И без маски ясно, что к чему. Чего обострять на пустом месте? Вместе работать.
   - По крайней мере, для тебя я бы сделал чебуреки 'обсоси пальчики', - хвастается он.
   - Ловлю на слове, - бурчит Настя, но уже без ноток обиды в голосе, - И ты мне должен два чебурека.
   А девчонка - ничего, не зацикливается. Сергей идёт к ней в хозблок, угол кабинета, заставленный бытовой техникой и мойкой в самом углу.
   - В принципе можно и здесь готовить, - замечает он, осматриваясь, - Плитку получше поставить и всё.
   - Вот и займись, - предложила Настя, - Если я одна средь вас женского пола, то не обязана быть офис-кухаркой.
   - Готовить не любишь? - полюбопытствовал Сергей, принимая от неё разогретый в микроволновке чебурек, - Или ярая феминистка?
   - Это те, на кого мужики не обращают внимания самоутверждаются в феминизме.
   - Крокодилы всех стран объединяйтесь?
   - Типа того. А готовить меня просто не прикалывает, не люблю непродуктивное времяпровождение у плиты.
   Знакомая сентенция. Похожую исповедует их соседка по лестничной клетке. Она носит стрижку 'Эмо' и высказывает соответствующие взгляды. Эта чума живёт лишь на кофе и сигаретах. Непонятно, чем она кормит своего пятилетнего сына?
   - Любимый готовит? - продолжает дознание Сергей, - Су-шеф модного ресторана? Говорят, парни от высокой кухни настолько самовлюблены, что неспособны на рождественскую сказку. Если готовят не за деньги, то за обязательства.
   - Я свободна от всяких обязательств.
   Звучит тезисно. И как понимать? Есть у неё кто или нет?
   - А как же инстинкт? Неужели не возникает желания побаловать любимого вкусненьким?
   - А разве я сама - не сладость? - улыбка телезвезды, поза секси-гёрлз.
   - Я в смысле пищи, - Сергей даже слегка теряется, - Как там - путь к сердцу мужчины, через желудок.... И всё прочее?
   - Примитив - это раз...
   - Почему примитив?
   - А как иначе? У мужиков воображения не хватает. Они же заточены лишь на удовлетворение своих потребностей: насытиться, совокупиться, побалдеть. Любовь и секс для вас тождественны.
   - В смысле и то и другое доставляет наслаждение? Если и то и другое на уровне.
   - Любовь и жрачка? Что общего? До смешного. Продолжить аналогии? Стихи и кирпич. Цветок и теорема Пифагора. Улавливаешь связь?
   - А два?
   - Что два? - не поняла Настя.
   - Ну, ты сказала - 'примитив - это раз', - напомнил Сергей.
   - Два - то, что ещё не нашёлся тот единственный, ради которого я приковала бы себя к мартену, - обозначила свою жизненную позицию Настя.
   - К мартену, в смысле - к плите?
   - Ага.
   - Жёстко, - отметил Сергей.
   - Возможно. Я вообще, не такая как все.
   - Лишь бы не 'розовая', - опять брякнул он, - а то я совсем не знаю, как такими себя вести.
   - А в рыло? - возмутилась девушка.
   - Пардон, - дурашливо поклонился Сергей, - приятно оказаться среди натуралов. Это стимулирует поухаживать за тобой.
   Вытерев жирные пальцы, Сергей принялся готовить обоим чай. Всего дел-то, опустить пакетики с чаем в чашки, туда же бросить по паре кусочков сахара. Всё это залить кипятком. Настя оценила его старания, чуть кивнув головой, в знак благодарности.
   - А как ты оказалась здесь? Я имею в виду, в этой конторе? - полюбопытствовал Сергей.
   С чаем он присел к ней за стол, напротив. Настя не стала ни кокетничать, ни хитрить. Она просто рассказала, что прежде работала в одном силовом министерстве, в отделе по связям с общественностью. В любом ведомстве существуют определённые должности для симпатичных дам. И если видишь смазливую подполковницу ещё не перешагнувшую тридцатилетний рубеж, то будь уверен, лишь умом и необыкновенными талантами, она заработала себе звание. Настя конечно об этом догадывалась, но верила, что её взяли исключительно за профессионализм в работе с информацией. Розовые очки с неё слетели, когда большой начальник вознамерился залезть на неё. Они сидели в ресторане, генерал подпил и предложил переспать с ним. Привык ещё с времён участкового, что если баба зависит от него, то ерепениться не должна.
   - Так прямо и предложил? - переспросил Сергей.
   - Ага. Нажрался мразота и полез лапать. Соответственно получил по мордасам. Эх, торговать мне сейчас этими самыми чебуреками, если бы Станиславович не оказался свидетелем этой истории. Сначала заступился...
   - Заступился? - не сдержал удивления Сергей.
   - Заступился, - подтвердила Настя, - Сидел в том же ресторане за соседнем столиком.
   - На генерала попёр?
   - Во-первых, тот в штатском был.
   - А во-вторых?
   - А во-вторых, звания лишних яиц не дают. Большие чины пузырятся лишь перед нижестоящими. Короче, заступился, потом взял к себе. Ну, а ты, как попал к нам?
   Сергей в свою очередь рассказал историю своего знакомства с начальником.
   - Тоже случай, - резюмировала девушка, - Судьба. А против неё не попрёшь.
   - Наверное, - согласился Сергей.
   Эх, поболтать бы ещё на эту или другую тему, да чебуреки кончились. Настя с Сергеем разошлись по своим местам. И вновь раздумья над поставленной задачей. Через какое-то время Сергей решил обратиться к интернету. В помойке всегда можно что-нибудь раскопать. Полчаса блужданий среди выползающих окон с обнажёнными девицами только расстроили. Паутина на всё горазда, но реального ответа не давала. Одна ссылка отправила на YouTube, где гаишник требовал права у какого-то чиновника. Тот хамил, грозил, и в конце концов, был отпущен по звонку сверху. Сюжет заканчивался крупными буквами по экрану: 'Вот так ведут себя на дороге чинуши'. И что? Всегда так было, со времён царя Гороха. Тем не менее, что-то тинькнуло в голове. Автомобиль, гаишник, чиновник... чиновник, гаишник, права, телефонное право, интернет.
   - Можешь дать информацию на водителя нашего объекта? - попросил Настю Сергей.
   - Какую конкретно? Общую? Полную? Один негатив?
   - Общую не надо. Что-нибудь из психологического портрета.
   - У меня тут есть одна забавная программка, - похвалилась девушка, - очень условная. Загружаешь все имеющиеся данные по 'челу' и получаешь его психо-портрет. Приблизительный, конечно. Может испробовать?
   - Грузи, - разрешил Сергей.
   Вскоре он уже читал довольно сумбурную, а местами и противоречивую характеристику на водителя Черногора.
   - Ты там дифференцируй, - предупредила Настя, - Программа 'сырая', как следует не обкатана.
   - Сойдёт. То, что нужно, - отмахнулся он.
   Ещё через четверть часа он попросил Настю разыскать более-менее честного Брянского гаишника.
   - А такие бывают? - поставила на него свои прекрасные глазки Настя.
   - Честные и порядочные люди есть всюду, - заверил её Сергей.
   - Они наподобие юродивых, - вздохнула девушка, - Особенно в последнее время. Поищем такого, проверим твою теорию правил и исключений.
   И опять после пулемётной дроби по клавишам ноутбука она удивлённо возвестила:
   - Есть!
   - Что? - сразу не понял Сергей.
   - Существует нормальный гаишник, точнее не нормальный лейтенант Волков Александр. Проблемный товарищ даже для своих. Отличился тем, что заковал в наручники пьяного следователя. Тот, пойманный в нетрезвом виде за рулём, хамил и бузил.
   - Этот подходит, - обрадовался Сергей.
   - Для чего? - оживилась Настя.
   - Потом скажу. Сможешь добыть информацию о нём? Адрес там, мобильник и всё прочее?
   - А то! - озарилась она.
   - И о семье, пожалуйста, - добавил Сергей, - может пригодиться.
   Девушка кивнула, увлечённо щёлкая клавишами ноутбука. Чувствовалось, что это её мир, мир интернета, информационных технологий, секретов. Она с такой скоростью работала, что Сергей заподозрил её в хакерстве. Не все базы доступны рядовому пользователю. А для неё, похоже, секретов не существовало. Его подозрения укрепились, когда он читал собранную ею информацию на гаишника.
  
   Вечером он изложил свой план начальнику. Настя присутствовала при этом. Она не влезала и не комментировала, лишь иногда кивала, как бы одобряя предлагаемый Сергеем план. Когда тот закончил говорить, Константин Станиславович помолчал, обмозговывая, затем изрёк:
   - У нас такого ещё не было. И это не повод запрещать. Ведь может и прокатить. Необычно. С этой стороны никто из них неприятностей не ожидает. В принципе, каждый должен быть в ответе за тех, кто их возит. Может сработать. Настенька, за тобой шумиха в прессе, на телевидении, в интернете.
   - Раз плюнуть, - девушка в себе не сомневалась, - Дайте волю, пошумим от души. Давно хотелось тряхнуть это болото. А, вообще, план мне нравится, - добавила Настя, - Нестандартный он. Вы правильно сказали - с этого бока зам губернатора подвоха никак не ожидает. Они же считают себя неприкасаемыми. А тут мы. Понадеется на административный ресурс, обязательно понадеется, а мы не дадим замять. Думаю, прокатит в лучшем виде. Чуть поддавить сверху и наш клиент спёкся.
   - Сверху поддавим, - заверил шеф, - Что ещё надо?
   - Деньги на оперативные расходы, - озвучил самый неприятный момент Сергей.
   Опыт прежней работы учил, что финансовый вопрос самый щекотливый. Любые, даже самые замечательные и полезные проекты оставались лишь на бумаге из-за отсутствия финансирования.
   - Само собой, - неожиданно легко согласился шеф, - Деньги могут понадобиться. Хорошее дело на одном энтузиазме не вытащишь. Значит так, работаем. Завтра выезжаешь в командировку.
   - Мне тоже ехать? - спросила Настя.
   - Останешься здесь. Там, думаю, ты не нужна. Двадцать первый век. Все в пределах информационной доступности. Готовь базу здесь. По звонку организуешь информационную шумиху.
   - Хорошо, - поднялась она, подчёркивая, что если больше не нужна, то не против уйти, заняться своими делами.
   Константин Станиславович жестом отпустил её. Сам же обернулся к сейфу, открыл его. Вынув оттуда пачку долларов, он бросил её на стол перед Сергеем.
   - Думаю, этого хватит.
   У Серёги отпала челюсть. Ещё никто его так не отправлял в командировку.
  
  
   16. КОМАНДИРОВКА
  
   Дома пришлось признаться, что перешёл на новую работу и что на новом месте его сразу же отправляют в командировку.
   - Производственная необходимость, - как бы оправдываясь сообщил он Изольде.
   Та обычно безразличная к профессиональной деятельности мужа, но тут неожиданно проявила интерес:
   - Что за работа?
   - Тоже в сфере управления, - уклонился от конкретики Сергей, - но уровнем выше.
   - Надеюсь и в зарплате тоже? - Изольда заглянула ему в глаза.
   - Выше, раза в полтора, - не отводя взгляда, соврал Воробьёв.
   Ну, не признаваться же, в самом деле, какой ему положили оклад. Скажешь правду вызовешь шквал вопросов. Что это за работа, если за неё такую зарплату кладут? Кто протежировал? Знакомый или знакомая? И так далее, и тому подобное. Так, что лёгкая ложь в этом вопросе не повредит. И потом, надо наконец-то пожить без постоянного финансового контроля. А маска - молодец, с ней врётся легко. Чудно, а её он теперь надевает, возвращаясь, домой.
   - Только придётся помотаться по командировкам, - добавляет он.
   - Я в тебя всегда верила, - по-отечески целует его в лоб Изольда, - Деду бы, надо сказать. Он тоже порадуется.
   - Вернусь, скажу, - обещает Сергей.
  
   Утром она провожала его с излишней суетливостью, от которой сразу зачесалось темечко. Захотелось ощупать его, исследуя на предмет набухающих рожек. Маска осекла его брякнуть Изольде что-либо в этом духе. И без маски понятно, что качать права ещё рано. Но и от внезапно возникших подозрений она тоже не спасала. Хотя и они не долго доставали. Дорога тоже по-своему лечит. Любую мысль она либо укачает, либо оттеснит. На трассе думается о своём. Глядишь на поля под снегом, одноэтажные домишки с дымком из печных труб и вспоминаешь, как школьником на зимних каникулах гостил у деда в деревне. Протоптанные тропинки между домами, снег выше человеческого роста у заборов, застывшая речка. В доме тепло, вкусно пахнет щами. В спальне телевизор с двумя общероссийскими программами. Сейчас у всех в деревне спутниковые тарелки, а снега, как и прежде где по пояс, а где и в человеческий рост.
   Давненько он не выбирался в провинцию. Поездки на дачу не в счёт. Они в пределах Московской области. А так, чтоб, подальше. Года три назад ездил на родину, навещал мать. Но то в другую сторону. 'Посмотрим, чем живёт русская глубинка в этом направлении'. Пока путешествуешь по Подмосковью всё еще, куда ни шло: ограждение вдоль проезжей части, крытые переходы, освещение по всему пути. Казалось бы, кати и кати в своё удовольствие, если бы не загруженность трассы. Сергей пожалел, что не выехал ночью. Из-за тяжёлых фур езда сейчас сплошное наказанье. Идут одна за другой, автопоездами, не пускают чужих меж себя, коптят, сволочи, соляркой. Нет желания тащиться у них в хвосте, обгоняй, превышая скорость. Спасибо Насте, сделала его машину невидимой для видеокамер. Оказывается, для неё это реально, внесла госномер его автомобиля в особую базу данных и дело в шляпе. 'Молодец, деваха!'. Иначе завалят потом 'Письмами счастья' от ГИБДД.
   Короче, в таком духе километров двести. И чем дальше от столицы, тем грустнее. Стоило пересечь границу Московской области - совсем тоскливо стало. Дорога стала уже, а асфальт хуже. Колёса нет-нет, а постукивают на выбоинах. Вспомнил, как ездил на родину к матери. Так там вообще участок пути по бетонке проходил. Колёсами о стыки плит 'ту-тук, ту-тук' словно поезд и так машину было жалко. Велика Россия и чем дальше от Центра, тем дремучей. Путешествуя, что туда, что сюда поневоле вспоминаешь о двух российских бедах - дураках и дорогах. Причём вторая из них кажется незыблемой. И виной тому не правительство. Грех подозревать в непорядочности небожителей. Экономическое оправдание этому - наш гигантизм, необъятные территории. В мире столько асфальта не найдётся, чтобы залатать все наши ямы. Дед Изольды как обычно выдвинул свою теорию Российских дорог:
   - Проблема корнями сидит в древности, с времён набегов на русские земли. Плохая дорога - своего рода естественный фортификационный элемент. Чем хуже и путаней она, тем больше вероятность, что враг увязнет на подходе. А местному населению всегда будет фора либо подготовиться к нападению, либо смыться. Потому-то наши дороги имеют положенные семь загибов на версту.
   - Но эта тактика хороша была в древности, - возразил тогда Деду Сергей, - Сейчас это вряд ли оправданно.
   На это Дед скептично покривился:
   - Вторая мировая не сто лет назад была. Гитлер по автобанам, не напрягаясь всю Европу захватил. На каждую кампанию не больше месяца тратил. А у нас увяз. Или вот чуть дальше история, про Наполеона, кстати, очень поучительная. Отступая по старой Смоленской дороге, разбитой вдрызг, он потерял свою армию. А ты говоришь. Пока у нас были, есть и будут враги, проблему дорог мы не решим.
  
   Какова теория? Дед всё-таки умница, на любое жизненное явление у него свой взгляд. Но автомобилистам, будь даже доступно его видение, от этого не легче. И потому, привычно костеря вторую Российскую беду, они всё же передвигаются по ней, убивая подвеску автомобилей и свои нервы. Все понимают, что от этого никак не уйти, и продолжают терпеть. А вот к первой беде, с которой нет-нет, а сталкиваешься, путешествуя по второй, привыкнуть невозможно. Вы только поглядите! Вот он, кусок идиота на свежем 'Паджеро', в последний момент, включив поворотники, резко берёт влево, намереваясь обогнать автобус. В зеркала он не глядит. Зачем? Он же король дороги, остальные расступись. Или этот, дёргается то вправо, то влево, пытаясь пролезть, обогнать, успеть. Спешить надо с умом, милай! С такой манерой вождения можно вообще никуда не попасть. Если посмотреть, каждый километр провинциальных дорог отмечен памятными обелисками и крестами в честь таких вот торопыг.
   В своё время инструктор по вождению, пенсионного вида мужик, вдалбливал Сергею правило трёх 'Д'.
   - Его нет в ПДД, хотя оно должно стоять первым, - втолковывал он, - Ты обязан соблюдать его, если только хочешь пожить подольше. Правило трёх 'Д' гласит - Дай, Дорогу, Дураку.
   Спасибо инструктору, наука его от скольких неприятностей уберегла.
  
   Скучновато. Два часа езды как-никак. 'Авторадио' фоном, на нём даже не акцентируешь, мурлычет себе модными песенками. А вот переброситься словом не с кем. Не сажать же ради этого 'плечевую'? Глупее не придумаешь. О чём разговаривать с дорожными проститутками? Хотя, почему? У них жизненного опыта поболее всякого будет. Или подсадить какую? Потом не отвяжешься. Жаль шеф не пустил с ним Настю. С ней интересно. О! Легка на помине, звонит.
   - Ты там как? - интересуется она.
   - Еду.
   - Как дорога?
   - Такое ощущение, что калужские партизаны не в курсе, что война закончилась, по-прежнему взрывают переезды и мосты.
   - Знаю, - смеётся Настя, - читала отзывы автолюбителей, - Кстати, пишут, что после Угры, на АЗС неплохое кофе подают. Можешь заехать.
   - Подумаю.
   - Ты там один? - новый вопрос от неё.
   Голос у неё при этом подозрительный. Что бы это значило?
   - А как бы ты хотела? - осторожно спрашивает Сергей.
   - Чтобы у тебя поменьше неприятностей было. Командированные, они ж как бобики, с цепи сорвавшиеся. Воздух свободы пьянит. Дыши через раз.
   - Ладно, - смеётся Сергей, - Что ещё пожелаешь?
   - Включи 'Русское Радио'.
   - Что там?
   - Время приветов.
   - Хорошо, включу.
   - Да, я чего звонила? Я тебе на 'мыло' деловое расписание твоего клиента кинула. Пригодится. Пока!
   Настя отключилась. А Сергей поймал волну 'Русского Радио' и сделал звук погромче. Что такого необычного он должен услышать? Какой-то Вадим из Подольска заказал для девушки Ани песню Киркорова 'Снег'. Тоскует Вадик. Несчастная любовь, не иначе. Затем Настёна из Москвы пожелала своему коллеге Серёнчику, что сейчас едет в командировку, лёгкой дороги и попросила поставить для него песню Ломового 'Разобрали всех девок в городе'. Серёга до этого не слышал ни Ломового, ни его песенку. Незатейливая, но довольно забавная. А Настёна эта - приколистка. Коллега по работе в командировку и пожелание ему вслед, чтобы в том городе, куда он направляется, всех девок разобрали и ему ничего не осталось. К бабке не ходи - между ними отношения, пресловутый служебный роман. Стоп! Настёна, коллега, командировка, Серёнчик! Тупишь, маска?
   Он позвонил Насте.
   - Что случилось? - невинным голоском спрашивает она.
   - Сообщаю, что песня понравилась.
   - Я рада.
   - Намёк понял, принял к сведению, обязуюсь исполнять.
   - О чём это ты? - прикинулась овечкой Настя, - Никаких намёков. Просто песенка прикольная, в тему.
   - Да? - слегка опешил Сергей, - Я уж было подумал.
   - А вот этого не надо. Легко к неправильным выводам прийти, разгубаститься, например. А я лишь о здоровье коллектива забочусь. Профилактика всяческих там заболеваний, знаешь, штука полезная. Лечиться завсегда тоскливей и затратней, чем беречься от заразы.
   С этим она отключилась. Язва девка. И всё равно с ней приятно. Естественная она. Забить на Деда с его рентой и закрутить с ней? А вот эта мысль гораздо приятней, чем воспоминания об Изольде. И что непонятно, маска не противится подобной крамоле. Сломалась? Как бы не так. С её помощью, а также с ксивой старшего инспектора Управления по борьбе с коррупцией, он так наехал на гаишников, притаившихся в засаде, что следующих уже пролетал с лёту. Те, другие, предупреждённые вздрюченными коллегами, отворачивались, когда он проезжал. К слову сказать, грозную ксиву ему тоже Настя выдала. Документ выглядел внушительно, с золотым тиснением на краповой коже, настоящими печатями и даже голограммой.
   - Это что? Наше официальное удостоверение? - обрадовался Сергей, беря его в руки.
   - Не совсем, - чуть замялась Настя, - но, напугать сгодится. Особо им не размахивай. Как говорится - без нужды не вынимай, без славы не прячь. Если что для подтверждения полномочий давай либо мой номер, либо Станиславовича.
  
   До Брянска он добрался лишь к вечеру, спустя девять часов, против заявленных маршрутизатором пяти. Ничего удивительного - мы в России. Теория относительности у нас вполне прикладная дисциплина. Хорошо ещё он был на добротной иномарке, японском Ниссане, а не на отечественном тазике с болтами. На нашем автопроме можно запросто встать где-нибудь между 'Белобыковкой' и 'Пёстротёлкиным'. А дальше как в песне: 'В той степи глухой, замерзал ямщик...'. Хорошо, если сломаешься днём, глядишь, сжалятся и возьмут на буксир. А вот ночью - ни за какие коврижки. Сердоболие в тёмное время суток чревато. Легко можно остаться без машины, а то и без головы. На эвакуатор в таких случаях тоже особо не надейся, они у нас ходят лишь в пределах МКАДа.
   В Брянске Сергей был впервые. До гостиницы, куда Настя организовала ему бронь, он попытался было доехать при помощи навигатора, который довёл его до запрещающего знака, вывешенного, очевидно недавно. Куда дальше? Девушка из навигатора настаивала ехать под знак. Сергей вынужден был убить её, в смысле - отключить. Пришлось по старинке спрашивать дорогу у местных.
   Гостиница 'Центральная' напомнила Сергею здание администрации в его родном городке. Помпезность сталинской архитектуры с массивными колоннами под фронтоном, мраморными ступенями, тяжёлыми дверями и толстыми стенами. Не исключено, что под гостиницу и в самом деле отдали бывшее здание райкома. Раньше она называлась 'Чернигов'. Об этом тоже поведала всезнающая Настя. Почему такое название? Насколько помнил Сергей, Чернигов находился в Украине, а тут самая, что ни на есть Россия. Возможно название обязано тем временам, когда братались городами. Или один из бывших градоначальников родом оттуда и увековечил в имени организации предоставляющей услуги временного проживания свою малую родину. Эх, не быкуй хохлы на русских, так и осталась бы гостиница со старым названием 'Чернигов', но в свете острой неприязни соседей её переименовали в 'Центральную', естественно с официально другими мотивациями.
   Как только Сергей увидел это чудо бывшего социализма, он тут же позвонил Насте.
   - И чего тебе не нравится? Далеко ходить не придётся, городская администрация в двух шагах, - объяснила она выбор именно этого жилья для него, - Опять же центр города, а не какой-нибудь криминальный Шанхай на окраине. Два скверика рядом, именные, в честь поэтов. Что ещё надо культурному человеку?
   - Чтобы встретить старость? - хмыкнул Сергей в ответ.
   - Не будешь меня слушаться, так и случится, - менторски заявила Настя, - Высоко сижу, далеко гляжу.
   - Слушаюсь mon General!
   - То-то, - смеётся девушка.
  
   Получив вместо ожидаемо обычного ключа с массивным брелоком, вполне современный электронный ключ-карту, Сергей по широкой мраморной лестнице (типично горкомовской) поднялся на второй этаж в предоставленный ему номер. В Турции бывали, гостиницы их видывали. Чем можно ещё удивить? Оказывается, можно. Не ремонтом. Что турки, что таджики - всё одно. Удивило, что Настя заказала ему люкс. И сразу настроение заиграло. А он ещё сомневался в своём переходе на новую службу. Если в командировке его селят в депутатский номер, стоимость которого не потянет средней руки лавочник, то новая контора достойна уважения. Это, безусловно, поднимало самооценку.
   Приняв душ и переодевшись, он спустился в ресторан. Все дела назавтра. В принципе, так и планировалось. Он же чиновник по особым поручениям, в самом деле, а не диверсант, действующий в непогоду и по ночам. К тому же голод донимал. Изольда 'тормозок' с собой снарядить вообще-то пыталась. Она что-то там вечером резала и намазывала, но вот с собой дать запамятовала. Закружилась, провожая мужа. И у Сергея про 'тормозок' как-то из головы вылетело. Это ж его первая командировка. Пока он работал в Управлении Деда и потом, в Ремкомхозе, в командировки его не посылали. Так, что соответствующего опыта у него не имелось. Он даже не знал, оплатят ли ему ужин в ресторане или придётся самому раскошеливаться? А-а, пускай! Не экономить же на желудке. Обедал ведь он ещё на трассе, в забавном местечке, названия которого не запомнил. В той деревеньке, растянувшейся на километр вдоль оживлённой магистрали, было столько придорожных кафе, что захлебнулась бы завистью сама Дерибасовская - лидер по количеству столиков общепита на квадратный метр. И кормили там, кстати, по-домашнему.
   В ресторане он без труда нашёл свободный столик, тут же подскочившему официанту сделал заказ и лишь затем огляделся. Сам ресторан особо не впечатлил, видали заведения и покруче. Но и здесь ничего, свежо, чистенько. Разве, что места показалось маловато. Современный ремонт не пощадил здешние стены. А ведь наверняка раньше их украшало какое-нибудь панно, идейно выверенное, символизирующее единство гегемонов (прости господи) советского государства - крестьян (в виде босоногих, крепких женщин, уверенно глядящих в светлое будущее) и рабочих (суровых и трезвых мужиков в спецовках). Примерно такое, только размерами во весь холл было когда-то во Дворце Культуры его родного городка. И хотя стены в ресторане декорированы черно-золотой зеброй, ассоциации всё же навеяли. Колонны-то на входе, что здесь, что дома одинаковы.
   Вечер, а народу не густо. Местные нэпманы похоже этот ресторан не жаловали. Мелким он не по карману, а разбогатевшие, из бывших директоров, внезапно ставшие хозяевами, тоже сторонились этого места. Помнят, сученята, как в своё время потели на горкомовских разборках. Какой ремонт не делай, а прежний дух из старых стен не вытравишь. Скорее всего поностальгировать сюда приходят бывшие партийные бонзы, уцелевшие в передряге смены политического строя и КГБешники, которые, говорят, бывшими не бывают, даже если числятся сейчас бизнесменами, отжав в свою пользу фирму-другую. Пара-тройка их тех 'бывших' со свитами занимали столики по углам. Остальные посетители, как и Сергей, были командировочными. Они активно наливались спиртным в компании стрёмного вида девиц. Как не вспомнить Настю с её 'бобиками, сорвавшимися с цепи'. За соседним столиком веселилась компания из четырёх мужчин и несимпатичной девицы. Трое были иностранцами, судя по тому, как горазды, пить на халяву. Кажется, это англичане - шумели больше всех в зале. Их спаивал разбитной мужичок в пиджачной паре и красном галстуке. Он чётко исполнял установку начальства довести иностранцев до кондиции. Наверняка тем завтра документы подписывать. Ради этого мужик в галстуке старался, не щадя своей печени. И у него это здорово получалось. Потому как переводчица, та самая несимпатичная девица, стала вдруг красавицей в глазах английского борова с погрызенной шевелюрой, и была им облапана. Девица не взбрыкивала, наученная опытом подруг, что, лишь запустив на себя иноземную тушу, сможешь когда-нибудь сказать: 'Прощай, немытая Россия...'. Ни осуждать, ни жалеть её не хотелось - большая уже девочка. Сама должна понимать, что выйти замуж - не напасть, замужем бы не пропасть.
   Но не одна она сегодня была на охоте. Парочка проституток не оставили без внимания одиноко сидящего мужчину, поочерёдно предложив скрасить вечер. Так, что вопреки пожеланиям Насти не всех девок разобрали в городе. Девицы в принципе ничего, не предпоследний сорт, но памятуя пожелание Насти, пришлось дать им отлуп. Надо же уважить коллегу, издалека заботящуюся о нём. А если серьёзно, то перед предстоящей операцией Воробьёву было совсем не до них.
   Как водится, в серьёзном заведении, горячего он ждал минут сорок. За это время он успел разглядеть всех посетителей в ресторане, понаблюдал за разгоранием страсти англичанина к переводчице и одновременным 'окукливанием' его товарищей. Зато постоянно тостирующий мужичок от принимающей стороны был ещё ничего. Вот что значит опыт и тренировки! Ожидая горячее, Сергей разгоняться коньячком не стал - завтра снова за руль. 'Промили' пока не отменены, и существует вероятность наткнуться на местную знаменитость - Сашу Волкова или подобных ему. Может статься, что Брянщина богата честными гаишниками, от которых удостоверением не отмахаться. Потому-то Сергей и не стал искушать судьбу.
   Тем временем в зале появилась новая пара, мужчина и женщина. Они расположились через пару столиков от Воробьёва и он, лишь бы не глядеть на пьяных англичан, принялся разглядывать вновь прибывших. Мужчина был среднестатистическим, лет за сорок, без залысин. Спутнице его можно было дать слегка за тридцать, не более. Сбитенькая такая, в красивом платье-миди, в очках и крупных кудрях. 'Коллеги, - с лёту определил Сергей, - Тоже приезжие. Трезвы, насторожены'. Пять минут наблюдения за ними и ясно, что те в шаге от того, как стать любовниками. Вечная история, сладкая для одних и болезненная для их законных половинок. Может, в иное время Сергей глядел бы на них с симпатией, но в свете утренних подозрений относительно Изольды, парочка заработала от него дизлайк. Очень вовремя принесли горячее. Появился повод опустить взгляд в тарелку. Кстати, кормили здесь без новомодных изысков типа суши-пиццы-роллы. Меню чисто совдеповское - котлета по-киевски, цыплёнок табака. В ресторанах эпохи Брежнева Сергей, естественно, не бывал, но кое-что о тогдашнем меню знал по рассказам из той поры. Воображение живо нарисовало кухню с дешёвым кафелем на стенах, столами, обитыми жестью, электрическими плитами и огромными алюминиевыми кастрюлями. Несколько грузных тёток в колпаках, условно белых халатах с подвёрнутыми до локтя рукавами, что-то режут огромными ножами. Картинка из детства, времён лагерей отдыха, куда на лето отправляли его. Захотелось проверить местный пищеблок. Здесь всё по старинке, как он представлял себе? Или так уже по-новому, с блестящей посудой, фирменными колпаками и фартуками? Но дальше этой мысли дело не зашло. Озорничать интересно в компании. Одному, какой кураж? Потому он просто поел, рассчитался за ужин и вернулся к себе в номер.
  
   Стоило ему перешагнуть порог своего люкса, как ожил телефон. Томный голос в трубке предложил скрасить вечер. Спасибо, не надо. Если поварихи здесь - пред пенсионные, то вполне возможно, что и девицы 'на ночь' тоже времён областных партпленумов, так сказать, 'проверенные товарищи'. Хотя умом он понимал, что это далеко не так. Просто настроение было соответствующее. Не прошло и минуты, как телефон зазвонил снова. Опять то же предложение, но уже другим голосом. Долгожданная конкуренция, о которой взахлёб твердили идеологи капитализма? Эх, жаль, не спросил о расценках у предыдущей особы с пониженной социальной ответственностью. Было бы, с чем сравнить. Вообще Сергей полагал, что конкуренция - это абстрактное понятие, своего рода фантом Перестройки, скормленный миллионам соотечественников. Что за конкуренция у нас такая, если продукты и услуги только дорожают? Где были академики с их институтами, когда затевалась эта пресловутая Перестройка? Они не знали, что Россия - уникальная страна, в которой нормальные законы не работают?
   И снова звонок, и снова женский голос. Они всю ночь собрались донимать? Пришлось связаться с ресепшеном и как следует наорать в трубку. Крик в системе отечественного сервиса - кратчайший путь добиться своего. Сергей не раз наблюдал, как пользовалась им Изольда. Сегодня испытал сам. Помогло, покой был восстановлен, а с ним накатила тоска. За окном темно и холодно. Чужой город, друзей нет и податься некуда. Зря он ушёл из ресторана. Сергей включил-выключил телевизор, убрал вещи в шкаф, походил туда-сюда по номеру, и, наконец, решившись, позвонил Насте.
   - Не отвлекаю? - вежливо осведомился он.
   - От чего? - девушка хмыкнула в трубку, - Оргазм я уже получила. Дальше горшок, ванная и люля.
   - Везёт тебе, - с наигранной завистью произнёс Сергей, хотя по душе словно провели коготком, - И как он?
   - Кто?
   - Ну... тот, доставляющий оргазм, выдавил из себя Сергей.
   - Супер, хотя это не он, а она, - хохотнула Настя.
   Вот это новость! Настя лесбо? Его дальнейшее мычание-молчание в трубку ещё больше позабавили девушку.
   - Приедешь, я тебя с ней познакомлю, - веселилась она, - Уникальная штучка, тебе понравится.
   - А стоит? - сомневается Сергей, - У меня провинциальное воспитание. Я сторонник традиционных отношений между полами. Друзья-родные не поймут.
   Девушка вздыхает в трубку:
   - Все мужики одинаковы, а уж о командировочных и говорить не приходится. Мысли у них, как у солдат, только об одном. Даже глядя на кирпич, они думают о женщинах.
   За мужиков стоило заступиться.
   - Всё логично, - уверенно начал Сергей, - Это сама природа, законы развития. Прогресс - когда много разнообразных форм, есть из чего выбирать. Регресс - когда нет свободы полёта, упадок. И потом, ты же сама намекала на оргазм и всё прочее.
   - Извращенец, - с интонацией классной дамы, произнесла Настя, - Ты в курсе, что удовольствие можно получать и от творчества? Или ты стоишь на той ступени развития, где подобное даже в голову не приходит?
   - Ну, почему же? - Сергей сбавил тон, - Могу себе представить нечто подобное.
   - Ой, ли? - усомнилась девушка, - Я вообще-то говорила о компьютерной программе, которую установила на свой ноут и опробовала.
   - Что за программа?
   - С её помощью можно подключаться к камерам наблюдения дорожной полиции. Разве тема сейчас не актуальна? Особенно в нашем случае. Благодаря ей я видела твою машину на автостоянке, рядом с серебристым джипом. А ты о чём подумал? Одно непотребство на уме. Меня, порядочную девушку, подозревать?
   Сергей стушевался:
   - Извини, не хотел тебя обидеть. В номер шлюхи ломятся, достали. Поневоле на ум лезет всякая чепуха. Прости.
   - 'Прости' в стакан не набулькаешь.
   - Будет, обязательно будет, - заверил девушку он, - Вернусь, набулькаю.
   - Верится с трудом, - хмыкнула Настя, - Зажал 'проставу'? Зажал.
   - Времени не было, - принялся оправдываться Сергей, - Приеду, в двойном размере организую.
   - С плясками и цыганами, - пробурчала Настя и неожиданно сменила гнев на милость, - Ладно, давай там, не красней. Негоже, чиновнику по особым поручениям, почти статскому советнику в иерархии царской России, заливаться румянцем в разговоре с девицей.
   - Почём, знаешь про румянец?
   - Уху от телефонной трубки аж горячо стало. Я всё понимаю, но без справки на РВ и на СПИД на работе не появляйся.
   - Ну, ты уж..., - Сергей был готов, чтобы обидеться, но Настя не дала.
   - Слава богу, хоть один нормальный мужик у нас появился, - сказала она, - с которым пошутить на равных можно, который в бутылку не лезет после каждого твоего слова.
   Ну, прямо елей на его готовую воспылать обидой, душу.
   - Как устроился-то? Без проволочек? - совсем по-простому поинтересовалась она.
   - Нормально. Номера чистенькие, под евро стиль. Хотя гостиница старая, обкомовская...
   - И что? Клопы или классовая неприязнь взыграла?
   Девушку видимо задело, что Сергей не восхищается её выбором гостиницы для него.
   - Ничего. Ни того, ни другого, - он пожал плечами, хотя Настя видеть этого не могла, - Ощущения такие. А почему ты сказала, что рядом скверики двух поэтов? Я видел сквер Тютчева и сквер Карла Маркса. Один поэт, где другой?
   - Тьма египетская. К твоему сведению, вождь мирового пролетариата стихи сочинял. Сейчас, погоди, я ноутбук ещё не закрыла, найду.
   Небольшая пауза в телефоне, Настя, похоже, искала в интернете нужную страничку. Вскоре, она зачитала:
   - Мои стихи, необузданные и дерзновенные,
   Да вознесутся к тебе о, сатана, царь пира.
   Прочь с твоим краплением, священник,
   И твоим заунывным пением.
   Ибо никогда о, священник,
   Сатана не будет стоять за тобой.
   Твоё дыхание о, сатана,
   Вдохновляет мои стихи;
   Твоя молния потрясает умы.
   Сатана милостив;
   Подобно урагану,
   С распростёртыми крыльями он проносится.
   О, народы! О, великий сатана!
   - Ты серьёзно? - не поверил Сергей, - Это написал Маркс? Стихи про сатану? Тот самый Карл Маркс, лепший друг Фридриха Энгельса?
   - Более чем серьёзно, - подтвердила девушка, - Вот такой он Мозес Мордехай Леви, наш бывший вождь, увековеченный в мраморе, в названиях улиц, проспектов и станций метро.
   - Как? Как? Мозес? Мордехай?
   - Изначально он был - Мозес Мардехай Леви. Это потом, после крещения взял себе имя Карл Маркс, - пояснила Настя.
   - Не знал, - признался Сергей.
   - То-то, - по голосу её чувствовалось, что девушка довольна произведённым эффектом.
   Лёгкая пауза, молчание в трубке. Вроде бы говорить больше не о чем, но не хотелось завершать разговор.
   - Коль ты ещё не вышла из интернета, сможешь узнать, будет наш лейтенант завтра на дежурстве и где? - попросил он.
   - Позвони ему сам и узнай. Номер у тебя есть. Завтрашний развод местного ГИБДД в интернет не вывешивают. Кстати, ты деловое расписание клиента получил?
   - Ещё нет, - признался он.
   - Работаешь тут, работаешь, а они даже не читают, - проворчала Настя.
   - Виноват, исправлюсь, - поспешил заверить её Сергей.
   - Ладно, - смилостивилась она, - Если что, звони.
   - Спокойной ночи, - пожелал ей Сергей.
   - И тебе, если сможешь. Я на новом месте плохо сплю. Пока.
   В телефоне запикало отбоем связи. Забавная девчонка. Наверное, все Насти такие. С той первой Настей, институтской ему было хорошо, по крайней мере - искренне, не то, что с Изольдой. Надо было оставаться с ней, а не зариться на связи с деньгами. На новой работе снова Настя. Это, знать, судьба. Он с удивлением осознал, что не знает фамилии нынешней Насти. Вместе они работали ещё всего ничего, обращались к друг другу на 'ты' и по имени. Начальник её тоже, не иначе как 'Настенька' не называл. А всякие там графики дежурств, где напротив фамилии каждого сотрудника обременением синел или краснел заштрихованный день недели, в их отделе не практиковались. У них даже таблички об ответственном за противопожарную безопасность не имелось. Вместо неё за спиной Насти висел небольшой плакат мужика с открытым ртом. Полиграфический мужик олицетворял желание прокричать что-то важное на весь мир. Но не тут-то было. Рот его залепила самая настоящая сургучная печать, поставленная поверх изображения. Тема нормальная для учреждения, не разбрасывающегося своими секретами.
  
   'Кстати, что там Настя говорила о деловом расписании моего клиента, господина Черногора? - вспомнил вдруг Сергей, - Выслала мне на электронную почту?' Замечательно. Осталось только принять.
   Он достал ноутбук, навязанный с собой Настей. А ведь он ещё упирался, не хотел брать его. Вот и пригодился. Включив ноутбук, он попытался зайти в свой почтовый ящик. Облом. Связи с интернетом не было. Вот тебе и люкс. Он помнил - на стойке ресепшена красовалась табличка о свободном Wi-Fi для проживающих. Пришлось опять звонить туда, уточнять. Ему разъяснили, что за Wi-Fi отвечает фирма, проводившая его, а никак не работники гостиницы, но пароль авторизации всё же дали. Сергей словно лозоносец, у которого вместо лозы раскрытый ноутбук, вышел из номера и медленно двинулся по коридору в поисках сети. Лишь у самой лестницы, обнаружился местный Wi-Fi. Приладив ноутбук на широких мраморных перилах, Сергей всё-таки открыл свой почтовый ящик, принял почту с файлом от Насти. Спускающийся мимо него соотечественник оставил без внимания мартышечьи ухищрения Сергея. Наших подобным не удивишь. У нас вода из крана частенько не течёт, какие уж претензии к интернету. Рассказывала подружка матери, несколько лет назад получившая грин карту в США. Она вернулась домой уладить дела после смерти родителей. Так вот, говорила она о ремонте водопровода там, где сейчас живёт, в пригороде Чикаго:
   - За две недели, каждый день, понимаете, по телевизору, по радио долбили что 12-го, с 8-00 до 9-00 воды не будет. Каждый день, утром и вечером.
   - Какие молодцы, - порадовалась за американцев мать Серёги, - А у нас без всякого предупреждения отключают.
   - Ну, да, - поддакнул Сергей, присутствовавший при встрече подруг, - Молодцы. Целый день же без воды.
   - Какой день? С восьми до девяти утра, на один час воду перекрывали, а долбили об этом две недели, - картинно сетовала новоявленная американка, - Ещё и по почте извинение прислали, мол, не взыщите, это запланированный ремонт, спущенный на них городом. У консьержа в доме тоже объявление повесили. А мне в тот день нужно было уйти из дома. И вернулась я быстро. Пришла и чисто машинально открыла кран - вода идёт. Я ещё на время посмотрела. Ровно в девять вода была.
   - За один час всё сделали? - не поверил тогда Сергей.
   - Ну, я и говорю, - с гордостью за свою новую отчизну произнесла бывшая соотечественница.
   Так вот, к чему это сейчас Сергей вспомнил. Лови здесь интернет американец, вот кому был бы шок. Он, небось, о подобном трюке захлёбываясь вспоминал бы перед родственниками каждый день Благодарения, пока благополучно не скончался, а история его о русском интернете жила бы ещё поколение. Да, что американец, турок подобным насмешил бы всех соседей. А мы ничего, нам не привыкать к трудностям. Упустил ведро в колодец, согнул проволоку интегралом и вытаскивай его. Для чего ещё знания нужны?
   Читать на весу полученный от Насти файл он всё-таки не стал. У себя в номере развалившись в кресле, он ознакомился с деловым расписанием клиента. Как девушке удалось раздобыть его? Уму непостижимо. Она в столице, а этот гусь в Брянске. В интернете ничего такого быть не могло. 'Или всё же есть? Но откуда?' На фотографию этого Черногора глянь - губки прямые, узкие, лобик не поражает широтой, волосики уложены один к одному, взгляд недоверчивый. Да для такого интернет как чёрт для священника. И, тем не менее, Настя его расписание раздобыла. Да такую девку любая разведка мира с распростёртыми руками примет.
   Вволю на восхищавшись своей симпатичной коллегой, Сергей решил укладываться спать. Завтра вставать как на работу, да и сам денёк обещал быть непростым. Он поставил будильник на семь, потушил свет и улёгся в кровать. Настя как сглазила с ночёвкой на новом месте. Даже после многочасовой дороги сон к нему не шёл. Перед глазами, хоть и закрытыми, прыгали картинки прожитого дня. 'Эх, стоило всё-таки 'зарядить' коньячку в ресторане'. Эта мысль повторилась пару раз, грозя стать навязчивой. Пришлось вставать, одеваться, идти к дежурной по этажу за валокордином. Лекарство помогло. Он вскоре заснул.
  
  
   17. ОПЕРАЦИЯ ЧЕРНОГОР.
  
   Утром звонок еле разбудил его. Усилием воли Сергей заставил себя подняться. Вообще, это нормально для молодого организма. Ранний подъём радость лишь для пенсионеров. На автомате помылся-побрился и лишь двойным кофе привёл себя в рабочее состояние.
   Нацепив маску, он вышел на улицу. На дворе Март-Марток - надевай семь порток. Температура около нуля, а с северным ветром пробирает до костей. Утро - серее не придумаешь. Машина после трассы грязнее некуда, помыть вчера не удосужился. Да и стоило ли? На дорогах каша из снега и песка. Пять минут поездки и опять будешь такой же. Хотя, своего рода маскировка.
   Если сегодня всё выгорит, то сразу же обратно домой. А значит надо постараться. Сергей завёл мотор, прогрел машину, дождался половины девятого и лишь тогда набрал домашний номер гаишника. Забавно, но у них всё ещё оставался стационарный телефон. По нашей жизни сотовая связь и удобней, и дешевле, потому многие отказывались от проводных телефонов. Если только Волков не жил с родителями. Старики всегда консервативны. Звонить из номера Сергей поостерёгся. 'Центральная-Чернигов' - бывшая обкомовская гостиница. Какие у них там традиции сохранились? Может, по привычке всё ещё 'слушают' постояльцев. Как говорится, от греха подальше.
   В трубке ответил молодой женский голос - жена гаишника:
   - Алло, слушаю.
   - Волкова Александра, можно? - спросил Сергей.
   Именно так, без 'здравствуйте', по-деловому, без просительных 'мяу-мяу'. Как и предполагалось, супруга гаишника 'проглотила' это.
   - Он на службе, - без запинки сообщила она.
   Кто бы сомневался. Сергей нарочно звонил, когда тот должен был уже уйти на работу. Тем не менее, он раздосадовано произнёс:
   - Как жаль. А мне его порекомендовали. Жаль, что его нет дома. Я с Мосфильма, помощник режиссёра, - он оставлял небольшие паузы между предложениями, словно раздумывал, как ему поступить дальше, а на деле внося интригу.
   Жена гаишника тут же клюнула:
   - С Мосфильма? С того самого? Из Москвы?
   - Откуда ещё? Конечно из Москвы. Мы сейчас у вас снимаем кино, боевик. Я бы хотел пригласить вашего мужа поработать у нас консультантом.
   - А как же служба? - растерялась женщина.
   Бах! Ловушка захлопнулась. Ну, кто устоит перед блистающим миром кино? И провинциальная девочка не исключение. Так, что можно перевести дух.
   - Обычно это не занимает много времени, - уже без прежней озабоченности произнёс Сергей, дальше повела маска, будто он на самом деле представлял собой известную киностудию, - И потом, мы всегда можем договориться с его начальством. Для нас это не проблема. Кроме того, работа консультанта не бесплатна. Деньги, конечно, не такие, как на дороге, но это кино, возможная перспектива. Слышали, один из ваших, Борисов, актёром стал? В сериале 'Розыск' снялся. Даже работу бросил. А что до консультантов, за своё имя в титрах у нас генералы дерутся.
   - И за чем же тогда мой муж? Он же лейтенант, а не генерал, - удивляется жена гаишника.
   - Генералы слишком далеки от реалий жизни. Сами понимаете, чем шире лампасы, тем свободней дорога. Так, что наш режиссёр потребовал нормального консультанта, так сказать от земли, то есть с трассы.
   - Я, прямо и не знаю, - жеманно тянет супруга Волкова. Сказала с надеждой, что её начнут уговаривать.
   Вот ещё! Мосфильм не упрашивает, он лишь даёт шанс. И то не всем.
   - Ну, если ваш муж по каким-то причинам не может, мы поймём, - с толикой напускного равнодушия, говорит Сергей, - Скажите фамилию его напарника, мы обратимся к нему.
   Ах, маска, ах, красавица, чуешь сущность человеческую. Как можно допустить, чтобы у соседа всё лучше было? Да ни в жизнь! И собеседница туда же начинает частить в трубку:
   - Погодите, погодите. Зачем напарника? Напарника не надо. Муж сможет, он обязательно сможет. Он же самый лучший. Напарник он молодой совсем, стажёр. Мой Саша постарается. Только сейчас он на службе, смена у него. Оставьте телефон. Он к вам потом подъедет.
   - Потом? - разочарованно тянет маска Сергея.
   Конечно же - она. Нужные слова, а также интонации подбираются сами, сами и произносятся. Или всё-таки это Сергей говорит? Вжился в образ ходового помощника с Мосфильма и лепит в соответствии. Какая разница, он сам или она, маска, был бы результат.
   - Будет ли время? Не знаю, - вслух сомневается он, - И смысл? Я человек подневольный. Режиссёр приказал обеспечить его самым лучшим гаишником-консультантом. Я его раздобуду. Будет это ваш муж или кто-то другой - мне фиолетово. До обеда я должен дать результат.
   - Мы согласны! - выпаливает женщина.
   - Ну-у-у, - неопределённо тянет Сергей. По роли теперь его должны упрашивать. Эх, не перегнуть бы палку, - Мне нужно поговорить с Вашим мужем, посмотреть его в деле...
   - Это можно. Он как раз сейчас на смене. Если подъехать к нему, то можно на месте поговорить, и посмотреть. Вы на машине?
   - А то! Кто сейчас без машины?
   - Лучше будет, если Вы прямо сейчас и подъедете. А я позвоню, узнаю, где он и предупрежу его. Потом позвоню Вам. Так пойдёт? - с надеждой спрашивает гаишникова жена.
   - Я сам, минут через пять перезвоню, - Сергей уклоняется от того, чтобы дать свой номер.
   Пока ждал, поглядывая на часы, немного потерзался по поводу своего вранья. 'Ай-яй-яй!' да 'Как не хорошо!'. Но самобичеваний надолго не хватило. Слова оправданья: 'Ложь во благо! Ложь во имя высшей цели!' быстренько успокоили. Слава софистике! Ею любую совесть заглушишь.
   Обещанные пять минут он не дотерпел, позвонил раньше. Жена гашника с первым гудком схватила трубку, знать караулила у аппарата. Она сообщила, на какой улице сейчас её муж, марку и номер служебной машины, а также номер его мобильного, который уже был известен Воробьёву. Но это уже благодаря Насте.
   - Сейчас разыщу его, - пообещал женщине лжепомощник режиссёра аж с самого Мосфильма.
   - Я его предупредила. Он Вас ждёт, - дополнительно сообщила она.
  
   Сергей сверился по карте, лежащей на пассажирском сиденье. 'Так, самый центр города, рядом администрация. Вот ведь свезло!' Он уже разработал план как заманить принципиального гаишника на путь следования Черногора. Пришлось бы врать безбожно, а тут его самого поставили куда нужно. 'О, боги, вы точно есть! Спасибо вам!' И от гостиницы это совсем близко. Настя как знала, где поселить его. Он подумал, что стоило бы позвонить девушке. Рука уже сама потянулась к телефону, но он вовремя опомнился. По управленческим меркам ещё такая рань, что он решил её не беспокоить.
   'Вот так, - размышлял о бренном Сергей, выруливая с гостиничной автостоянки, - если лейтенант неудобный, то вместо комфортного 'Форда', отечественную 'девяточку' ему и место патрулирования не самое хлебное. Какой идиот станет лихачить утром в центре города? Это тебе за принципиальность, Саша Волков, ну и всякие другие прелести в виде неудобных отпусков и дежурств на Новый год.'
  
   Лейтенанта он разыскал довольно быстро. Машина ДПС стояла сразу за перекрёстком, а сам Волков, знакомый Сергею по фотографии, что-то выговаривал нарушителю. Водитель, мужичок, самой заурядной наружности, виновато топтался в луже перед ним. Сергей намеренно остановился рядом, вылез из машины. Гаишник мазанул взглядом по московским номерам, по столичному нахалу с камерой на шее, вернул мужичку права и жестом приказал тому убираться. Отпущенный без протокола, мужичок обрадовано припустил к своей машине. Воробьёв идёт к полицейскому.
   - Александр? Волков? - первым тянет руку для рукопожатия Сергей, - Мне говорили про вас....
   Почему 'про вас'? Говорят, 'о ком', 'о чём'. Выразился бы на одесский манер: 'Мне говорили за вас'. В Одессе считается шиком коверкать правила, использования личных местоимений. Какая только глупость лезет вдруг в голову.
   - Кто говорил? - настораживается лейтенант, тем не менее, отвечая на рукопожатие.
   Гаишник ростом с Сергея, крепок, рыж, но не конопат.
   - Земля слухами полнится, - как можно шире, улыбается Воробьёв.
   'Улыбка - это тоже оружие, - говаривал его тренер по рукопашному бою, - Открытая, бесхитростная улыбка всегда вводит в заблуждение. Невозможно поверить, что обладатель подобной улыбки способен на подлый удар'.
   Маска, как никто другой знает это и послушно растягивает губы. Серёга вторит ей, искря восторгом:
   - И это именно то, что нам нужно, - восклицает он, - Вы, говорят, следователя прокуратуры в наручники заковали. Ведь, правда?
   Лейтенант не спешит с ответом, прикидывая, стоит ли откровенничать со столичным хлыщом. И всё же магическое слово 'Мосфильм' оттирает осторожность, и он подтверждает имевший место факт:
   - Тот был пьян, находясь за рулём, хамил, сквернословил. А ещё он угрожал сотруднику полиции при исполнении, лапками пытался размахивать. А в кодексе об административных правонарушениях ничего не сказано, что человеку с 'корочками' позволено подобное. Так, что всё по закону.
   Губы его трогает еле заметная улыбка. 'Он же гордится своим поступком!' - догадался Сергей. На этом грех не сыграть.
   - Именно то, что и нужно, - восхищённо восклицает Сергей, - Режиссёр об этом и говорил. Наш фильм о том, что закон должен быть для всех без исключения. Синие мигалки и крутые удостоверения не дают исключительного права на дорожный беспредел. Ведь так?
   Он напирал. Побольше слов, не давая собеседнику сосредоточиться, побольше слов.
   - Скажи, так? - повторяет Сергей.
   - Так, - кивает в ответ лейтенант.
   - И мы о том! - нарочито радуется Сергей, - Никто, даже в наше время, не должен уходить от ответа. И это не пафос. Просто, дальше уж некуда. Вот я живу в прямой видимости от мясокомбината. Как ветер в нашу сторону, хоть вешайся. Раньше ещё было терпимо, санитарная служба за производством приглядывала. А когда комбинат чуркам продали, совсем труба стала. Тем, на экологию, а тем более на нас плевать. Мы же для них - неверные. Можно подумать одни они правоверные. А у меня сын аллергик.
   Про сына Сергей нарочно. Из Настиной информации на гаишника, он знал, что у того сын страдает аллергией и семья много лет пытается лечить его.
   - За чурок сейчас не говорю, - напирает Сергей, - о наших чиновниках речь. Сволота, продают нас по частям и скопом, и при этом остаются неприкасаемыми. Даже вы, люди в погонах и то, не моги тронуть таких.
   - Тронуть можно любого. Надо только знать, как и за что, - хмыкает гаишник, - Я имею в виду, за какое деяние.
   - Да, ладно, - отмахивается Сергей, - Когда такое было? И кто на это осмелится?
   - Есть такое понятие, как итальянская забастовка, - хитро улыбается лейтенант, - Это когда не хотят работать, то делают всё по закону. У нас наоборот, цепляясь за букву закона, мы можем любого уработать.
   Особой логики в его словах Сергей не нашёл, но поддакнуть был просто обязан.
   - А вот это мне нравится, - в азарте хлопает ладонями он, - Это то, что надо! - и тут же омрачается сомнениями, - Всё равно не поверю. Начальство прикажет не трогать Тютькина и Мутькина и никто из ваших не посмеет. Потому как - система.
   - Начальник такого приказать не может, - со знанием дела возражает гаишник Волков.
   - А что он делает в таком случае?
   Не очень-то верилось, что их командир не в состоянии приказать подобного. Работая уже не под началом Деда, Сергей чего только не слышал от вышестоящих. Но Волков свою систему, похоже, знал на пять с плюсом. Из его уст это звучало примерно так:
   - Рекомендует и советует в устной форме, которую к протоколу не подошьёшь.
   - Хочешь сказать, что любого можешь оштрафовать? - подначивает его Сергей.
   - За дело - да! - утверждает тот.
   Непонятно, 'ведётся' гаишник или нет? Потому Сергей переспрашивает:
   - И даже машину администрации?
   - И её можно, - новый ответ.
   На что Сергей скептично отмахивается:
   - Я сам такой. Пыль в глаза попускать сам горазд.
   - На спор?
   А Волков азартен. Это новость! Выходит, не всё Настенька знает. Какая удача!
   - Даю двадцать штук за машину из администрации, - ставит условие Сергей.
   - Тридцать и водитель будет оштрафован, - принимает пари гаишник.
   - Уверен?
   - На все тридцать тысяч, - смеётся лейтенант.
   - И не страшно? - спрашивает Сергей.
   - Начальство меня так любит, что уже ничего не страшно. Я же каждый Новый год на дежурстве и отпуск у меня в самую слякоть. А потом, я же за закон и по закону. Что они мне сделают?
   - Ты хочешь сказать, что машину из администрации сможешь оштрафовать за нарушение? - уточняет Воробьёв.
   - Машину - нет, водителя, - поправляет лейтенант.
   - Ну, да, водителя, - соглашается Сергей.
   - Его-то легче всего, хотя и хлопотнее. Но за тридцать косых, да за возможность щелкнуть по носу неприкасаемого, чего уж не потерпеть.
   Волков обернулся к потоку машин, бегущему по бульвару.
   - Слушай, - тронул его за рукав Сергей, - Я буду снимать. Мне что-то надо показать режиссёру. К тому же с этой записью тебя прессовать побоятся.
   - Валяй, - соглашается гаишник, - только деньги вперёд давай. Потом такая заваруха начнётся, что купюрами лучше не светить.
   - Хорошо, - Сергей отсчитывает ему тридцать тысяч.
  
   Они оба какое-то время вглядывается в проезжающие машины. Внимание привлекает среди замызганных автомобилей сверкающий 'Вольво'. Лейтенант дергается было остановить нализанный джип. Сергей осаживает его за рукав:
   - Не этот. Вон ту 'тойоту'.
   Как раз на бульваре появляется служебный автомобиль Черногора. Воробьёв узнаёт его по номерам. Лейтенант вступает в снежную кашу на проезжей части и жезлом приказывает водителю 'тойоты' остановиться. На мгновение, обернувшись к Сергею, он бросает:
   - То, что машина из администрации - это даже лучше.
   - Почему? - не понял мнимый помощник режиссёра, он же чиновник по особым поручениям - Воробьёв.
   - Эти никогда ремнём безопасности не пользуются.
   Тем временем 'Тойота' нагло проезжает мимо и продолжает движение по бульвару. Лейтенант бежит к своей машине, которую напарник уже заводит. Сергей спешно садится в свою. Нельзя пропустить дальнейшее действо. 'Девятка' гаишников, включив мигалку набирает скорость. Над бульваром, заставляя прохожих вертеть головами, разносится:
   - Водитель 'Тойоты', госномер..., приказываю остановиться.
   Тойота Черногора сворачивает направо к администрации, патрульная машина за ней, Сергей на своём 'ниссане' спешит туда же. Он замечает автомобиль заместителя мэра уже у парадного входа. Там ли Черногор или его уже нет в машине - непонятно. Нарушителя блокирует подъехавшая 'девятка' гаишников. Волков выскакивает из неё и бежит к водителю 'тойоты'. Сергей паркуется, не доезжая их, хватает камеру и спешит к месту предстоящего скандала. То, что без него не обойдётся, видно издалека. Водитель Черногора, сытый мужик, ни в какую не хотел вылезать из машины, словно она оставалась последним островком независимой и неприкасаемой территории. Хотя, может, оно так и есть. Машина аппарата администрации стоимостью в несколько годовых зарплат преподавателей музыкальной школы и есть святая святых. И кощунственно думать иначе. Комфорт чиновничьей задницы всегда был, есть и будет дороже культурного образования детей.
   Водитель 'тойоты' не стесняясь, орал на всю улицу:
   - Какие документы? Зачем? Я ничего не нарушал.
   Привычный к чужому нахальству гаишник невозмутимо перечислял допущенные им правонарушения и вновь требовал его права. Но водитель, не желая слышать, талдычил своё:
   - Какие права? Какие документы? За что?
   Лицо шофёра стало багроветь праведным гневом - какой-то лейтенант посмел остановить личного водителя заместителя мэра!
   Всё это Сергей снимал на камеру. За что получил в свой адрес порцию возмущения от водителя:
   - Зачем снимаешь? Что это такое? Прекрати сейчас же! Говорю - прекрати!
   Лейтенант продолжал бубнить:
   - Предупреждаю, все ваши слова и действия записываются. Это не противоречит закону. Пожалуйста, предъявите права и документы на машину, а также талон техосмотра и страховку.
   В конфликт вмешивается какой-то чинулька желчного типа. Судя по тому, что человечек не был подвезён к парадному, а шагал откуда-то сбоку, чина он был весьма заурядного, и посему возгорел желанием угодить заместителю мэра, в лице его шофёра. Хмуря бровками и грозно сверкая глазками, он принялся гнать лейтенанта:
   - Убирайся отсюда! Наглец! Сопляк! Как ты посмел останавливать машину уважаемого человека? С тебя погоны мало сорвать!
   Проходившему мимо коллеге он принялся громко объяснять:
   - Пытаются задержать машину Черногора. Совсем обнаглели. Делать им, что ли нечего? На дорогах бардак, а они на машину зам мэра охоту устроили! Надо сообщить Самому, - при этом он многозначительно округляет глаза и кивает в сторону администрации. Это придаёт ему дополнительной смелости, и он вновь кидается на лейтенанта, - Да я сейчас твоему начальнику позвоню. Кто у вас там сейчас? Степаненко? Сейчас я его наберу.
   Мужичок даже хватается за мобильник и вдруг замечает, что снимают и его. От возмущения он чуть не подскакивает:
   - Кто позволил снимать? Что такое? Убирай камеру, я сказал. Убирай, покуда я не разбил.
   В запале он даже делает шаг к Сергею, но не больше. Может, в далёкой юности он и подтягивался на турнике несколько раз, возможно с пацанами пару раз и посетил секцию бокса, но возраст, язва и управленческие кресла не сотворили из него уличного бойца. Сергей насколько позволила маска, состроил ему угрожающую гримасу, моментально охладившую боевой пыл человечка с папочкой. Затем погрозил кулаком вдвое большим сухонькой управленческой ручки того. В довершении показал мужичку средний палец, обозначая того, как представителя особой и не слишком почитаемой группы в общечеловеческом социуме.
   Вышедший из здания администрации другой заместитель мэра, тоже попытался надавить на Волкова. Но лейтенант, благо, что рыж, стоял на своём - водитель ехал не пристёгнутым, не остановился по требованию госавтоинспектора, а значит, по всем статьям виновен.
   - Или вы что-то имеете против законодательства Российской Федерации? - спросил он у окружающих.
   Вопрос заставивший на какое-то время заткнуться всех, включая зам мэра. Сильна генетическая память. Для них словно дохнуло 37-м годом. Но наваждение было недолгим и снова по кругу:
   - Мальчишка! Сопляк! Погоны сорвут!..
   И опять претензии к Сергею, снимающему всё на камеру. Но дальше возмущения дело не зашло. Самим прогнать настырного гаишника им не удалось, отнять камеру у Сергея тоже. Не то, чтобы забоялись, а типа - не барское дело камеры отнимать. Покрутили головами, а послушных им полицейских рядом не оказалось. Те, что охраняли саму администрацию, наотрез отказались покидать свой пост, ссылаясь на инструкцию. Не голову, но смело палец можно дать на отсечение, полицейские втайне радовались, что хоть кому-то удалось прищучить административных пупков. Как-то так!
   Позвонили начальнику настырного гаишника и стали дожидаться, пока он прибудет. А пока к ним вышел ещё один деятель из администрации. И снова-здорово с криками и угрозами. А вот Черногор так и не появился, применив стандартную чиновничью тактику - при первых признаках опасности сунуть голову в песок.
   Приехал командир Волкова, майор с тоской в глазах. Моментально оценив обстановку, он первым делом направился к Сергею. Тот прекратил съемку и отвёл майора в сторону, где незаметно показал своё удостоверение сотрудника по борьбе с коррупцией, шепнул, что проводится спецоперация, что он здесь не один и в интересах майора вести себя в рамках закона. Начальник Волковаа оказался не дурак, и попытался разрулить ситуацию с минимальными потерями для как овец, так и для волков. Или волков и овец? Какая из сторон кто сразу и не разберёшь.
   Сергей не стал дожидаться окончания конфликта. Подмигнув лейтенанту, он незаметно ретировался. Вернувшись в гостиницу, он первым делом перекинул запись с кинокамеры на ноутбук и отправил её по электронной почте Насте. При этом снова пришлось устраивать танцы с бубнами в поисках доступа в Интернет. Затем он отзвонился в контору убедиться, что послание дошло. Получив указание возвращаться, Сергей сдал гостиничный номер и поспешил убраться из Брянска, пока не открыли охоту на автора скандального видеоролика. Первая оторопь с местных чиновников схлынет и ну кнопки давить - ату всем ловить наглеца с кинокамерой. Так, что марш-марш домой, где и родные стены помогают.
  
  
   18 НЕЧАЯННО
  
   Вернувшись в Москву, он первым делом заехал на работу. Не то, чтобы необходимость возникла - просто ноги домой не несли. Чуть больше суток в командировке, считанные часы без контроля и обязательств, а уже хотелось подольше задержать ощущение свободы.
   В переулке перед Конторой сейчас паркуйся где хочешь. Рабочий день часа два как закончился, сотрудники разъехались по домам. Хотя, нет, начальник ещё на месте - в его кабинете свет. И ещё несколько окон на этажах свидетельствовали, что кое-кто из сотрудников ещё на посту. И невольно проникаешься уважением к своей новой службе. Большинство обывателей уже дома, ужинают перед телевизорами, любят, ссорятся, надеются. Невдомёк им, что кто-то из небольшого особняка одного из московских переулков всё ещё не покидают своих кабинетов. Они анализируют, отслеживают, планируют и просчитывают. Эти кто-то озабочены тем, чтобы у тех же обывателей оставалось всё по-прежнему, чтобы в стране не было потрясений, а с ними беспорядков, несущих с собой лишения и горе. Затем и нужна его Контора - вскрывать нарывы, спасая весь организм. По-другому, видимо, нельзя.
   Сергей поднялся к себе на второй этаж. Кабинет открыт. Шефа похоже на месте нет, а вот Настя, несмотря на поздний час, ещё сидела за ноутбуком. Картина почти по Маяковскому:
   'Грудой дел,
   Суматохой явлений
   День отошёл
   Постепенной стемнев
   Двое в комнате, я и Ленин
   Фотографией на белой стене'.
   Только вместо фотографии Ленина живая Настя перед компьютером. Любопытно было бы застать её за другим занятием. Ан, нет, чуда не случилось. Кстати, редко увидишь её в очках - видимо за день успела глаза 'наломать'. Чашка кофе перед ней. Какая по счёту? Баночка 'Нескафе', купленная им позавчера, почти пуста. При появлении Сергея девушка неопределённо отсалютовала ему и вновь уткнулась в монитор.
   - И как? - поинтересовался он, снимая куртку.
   Сергей был в курсе действий коллеги. За день они несколько раз перезванивались. Получив от него видеозапись, Настя выложила ролик о задержании машины Черногора на YouTube и привлекла внимание к нему. Так, что дополнительных разъяснений к вопросу не требовалось. Не отрывая взгляда от компьютера, девушка в ответ подняла вверх большой палец:
   - Отлично! Подходит к ста тысячам просмотров.
   - Этого достаточно? - позволил себе усомниться Сергей.
   - Комменты почитай. Клиент спёкся однозначно, - самоуверенности Насти было не занимать, - Ссылок на эту запись я наиболее активным блогерам уже накидала.
   - Зачем?
   - Шумиха нужна, а этим лишь бы хай поднять по любому поводу. Они ж как старушки из недавнего прошлого, точнее переняли у них эстафету...
   - Какую эстафету? - не понял Сергей.
   - Такую... - она замерла, покатала-пощелкала компьютерной мышкой, что-то набрала на клавиатуре.
   - Эстафету, какую? - напомнил о себе Сергей.
   Продолжая увлечённо следить за монитором, девушка произнесла:
   - Эстафету по распространению и комментированию слухов. Как у Высоцкого...
   Требовалось терпение при разговоре с Настей, когда она погружалась в пучину Интернета.
   - Как у Высоцкого? - переспросил он.
   - А? - девушка задумчиво подняла голову от монитора на Сергея.
   К такому переводу внимания от обожаемого ею компьютера на него, Сергей пока не мог привыкнуть. Глаза её смотрят куда-то в глубину тебя, будто выискивают потаённое в уголках твоей души. Затем они фокусируются, приобретают осмысленность, но не сразу.
   - У Высоцкого говоришь? - уточняет она, - Грех классиков не знать. У него звучало как-то так:
   'Словно мухи по домам, ходят слухи по умам,
   И разносят эти слухи, те зловредные старухи...'
  - пропела девушка и уже речитативом, закончила свою мысль, - Короче, эти зловредные интернетовские старухи уже сейчас сыпят оценками и комментами, как и просчитывалось, резкими и нелицеприятными. Само собой, запись попала на ТВ. Об этом я тоже позаботилась. В одном из новостных блоков её уже показали. Так, что даже если прайм-тайме её не окажется, незамеченной она не останется. Больше скажу, шеф в Белый дом ездил, готовил официальное мнение оттуда об этом инциденте. Дело сделано. Прими респект.
   Поджав губки, она уважительно закивала.
   - Значит, можно это отметить? - предложил Сергей, доставая из кейса, что принёс с собой, бутылку коньяка.
   - Ну-у, - протянула Настя, - Помнится, ещё за первое должен...
   - Проставиться? - моментально вспомнил он, но ни малейших угрызений совести при этом не почувствовал. Маску, что специально надевал в командировку, он ещё не успел снять. А с ней всё воспринималось проще. Неизвестен конструктор этих масок. Информация о нём закрыта. Но, видать спецом он был отменным. Сергей давно уже заметил, что маска, пока на лице, выхолащивает любые потуги совести.
   - Может, совместим оба события? - улыбнулся он.
   - А заодно Пасху, день рождения Ким Чен Ына, странный праздник 'Примирения', что 4 ноября и уж до кучи - китайский Новый год, - кривится Настя, - Или я чего упустила? Какие вы всё-таки мужики...
   - Какие? - не понял Сергей.
   - Такие, - строит гримаску Настя, - Я ведь почему замуж не спешу - сказки хочется. А вы штампиком в паспорте убиваете её. Как клеймите. Была свободная девица, порхала себе вся такая возвышенная, а тут бах штампик-клеймо и стала чьей-то собственностью. Вот ты скажи, часто собственность или рабынь по ресторанам водят? То-то, а ведь праздника хочется.
   - Можно и в ресторан. Но... давай лучше сегодня не пойдём? - сделал страдальческое лицо Сергей, - Именно сегодня. В следующий раз обязательно. Стопроцентно. Я с дороги, устал немного и одет не для выхода в люди.
   - Да, не об этом я, - теперь уже страдание изображала девушка, - Я - о мужском прагматизме.
   - И я о нём, - постарался не обидеться Сергей.
   Он стянул маску с лица, убрал в кейс, а оттуда достал вторую бутылку.
   - Считать умеем. Один повод, одно заявление, - показал он бутылку Насте.
   - Какое заявление? - не сообразила она.
   - Это, - Сергей указал на коньяк, - Как в старом анекдоте: 'Чего пришёл? - Заявление принёс. - Хорошо, ставь на стол'. Один повод - 'простава' за новое место. Второй - за успешное завершение операции.
   - Принимается, - девушка встаёт, потягивается, - Не пьянства ради, традиции для.
   - На закусь чебуреки? - улыбается Сергей.
   - Икра и три ириски.
   Три ириски - это конечно условно. Из холодильника были извлечены: хвостик салями, кусочек ветчины, всё-таки икра (кабачковая), сырное ассорти. От Воробьёва к столу - лимоны к коньяку и нарезка в вакууме. Расположились не в уголке, где обычно пили чай и кофе, а прямо на рабочем месте Сергея, перетащив его ноутбук на свободный стол.
  
   Первый тост и с ним рассказ о приключениях в Брянске. Второй тост - опять же о Брянске, о том, какой Серёга ловкий и немножечко об общих делах. Перекур, третий тост и разговор готовился пойти 'за жизнь', как был прерван телефонным звонком. Трубку сняла Настя, сидевшая ближе к аппарату.
   - Аллё! На проводе! - несколько фривольно произнесла она.
   - Празднуете? - из трубки послышался голос Константина Станиславовича.
   - Ну-у, как-то так, - не стала скрывать Настя.
   - Связь на громкую! - приказал начальник, и тут же его голос зазвучал в комнате, - Поздравляю с почином, Сергей Викторович.
   - Спасибо, шеф! - отозвался Сергей.
   Почему-то захотелось назвать его именно так. Большой, пузатый, лысый, Константин Станиславович больше всего подходил под это определение.
   - Подробности потом, - сказал он, - Сейчас отдыхайте. Завтра оба нужны мне лишь после обеда. Настя, ты в курсе, - предупредил напоследок Константин Станиславович и дал отбой.
   - Ура! Каникулы! - дурашливо обрадовалась Настя, - Наливай!
   - А что такое - 'Настя, ты в курсе'? - поинтересовался Сергей.
   Девушка погрустнела:
   - Соблюдение определённых правил. Не оставлять после сабантуя бардак в кабинете, не курить а-ля 'хоть топор вешай' и не светиться перед дежурными на вахте.
   - Как и везде, - пожал плечами Сергей.
   - Только у нас залёт подчинённого отражается на начальнике. Накосячили подчинённые, с ними огребает и руководитель. А я шефа подводить не хочу, - заявила Настя, поднимаясь, - Как говорится: 'Облом'.
   - Значит, разбегаемся? А говорила - наливай!
   - На посошок организуем, - пообещала Настя, шустренько наводя порядок, - Форточку открой! - приказала она Сергею.
   Тот принялся исполнять.
   - С 'посошком' всё понятно, а как 'на ход ноги'? - уточнил он, - А 'стременную'? Сама говорила - не пьянства ради, а традицию соблюсти.
   Сергею, наверное, впервые в жизни не хотелось сворачивать застолье. Настя - девчонка, конечно, норовистая, зато без червоточины. И с ней интересно.
   Настя обернулась к нему:
   - Ты хочешь, чтобы я до дома не добралась? Типа - 'Напилася я пьяна, не дойду я до дома...' - пропела она.
   'И она тоже!' - улыбается Сергей. Это он не в смысле женского пьянства, а потому, что Настя произносила это, повернувшись к нему и глядя глаза в глаза. Он давно подметил, что женщины не могут работать и говорить одновременно. Слушать у них худо-бедно получается. А вот когда они хотят высказаться, то обязательно поворачиваются к тебе. Это у них на генном уровне. И не стоит наивно полагать, что это вколоченное памятью предков подчинение мужчине, при разговоре с ним, стоять 'руки по швам', ловить взгляд и к каждой фразе добавлять: 'Да, господин. Как, скажете, господин'. Ошибочка будет. Это в них ещё с тех времён, когда женщины умели колдовать и владели гипнозом. Потому они, когда говорят, смотрят на тебя, следят, чтобы каждое их слово не пролетело мимо, а прочно засело в твоём сознании.
   - Я провожу, - обещает Насте он.
   - И в люлю положу, - хмыкает девушка.
   - О люле не говорил. Не хочешь - не надо, - пожимает плечами Сергей, - А проводить не помешает. Время позднее, тёмное, время хулиганов и маньяков.
   - Проводить можно, - разрешает Настя, - А про люлю и не мечтай.
   - Как скажешь, миледи.
   - Вызывай такси, - приказывает она.
   На удивлённый взгляд Сергея, мол, зачем? У меня своя машина под окнами? Настя железно аргументирует:
   - Мы в особой Конторе служим. Мы же, типа - правильные! Выпив, за руль не садимся. Неприятности по глупости, а также лишний шум Конторе не нужны. Ксивами у нас без нужды не машут.
   Прибрав за собой и прихватив недопитые следы преступления, пошли на выход. Мимо вахтенного проскочили не дыша. Затем такси, получасовая поездка бедро к бедру на заднем сиденье и квартира Насти. Произошло это без навязывания Сергеем в гости и без зазывания к себе Настей, как-то, само собой. Добравшись до Настиного дома, отпустили такси. Причём отправила его сама Настя.
   - Как-то водитель мне не понравился, - объяснила она своё действие, - рожа бандитская. Абрек и только. С таким отпускать тебя опасно. С меня же потом первой голову снимут. Не уберегла ценного сотрудника.
   В переводе с незамужнего это должно звучать примерно так: 'Никто и не против продолжения... Мы ещё не всё обсудили. В конце концов, зря, что ли ехали?'
  
   Поднимались на предпоследний этаж пешком, несмотря на лифт.
   - Он в любой момент может сломаться, - на ходу обронила Настя, - А диспетчерша дежурит до одиннадцати. Случись чего, бедовать в кабинке до утра.
   Ей ли не знать? Дом старый, лифт допотопный, с забранной сеткой шахтой, грохочущий на весь подъезд. Хотя, Сергею показалось, что девушка лукавила относительно ненадёжности лифта. Ей, скорее всего, не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Видимо, здесь активны борцы за нравственность, что караулят соседей у дверных глазков.
   Дома у Насти ни родителей, ни кошки не оказалось. Мужских тапочек, кстати (!) тоже. Передав пакеты Насте, Сергей прошёлся по квартире с экскурсией. Вспомнился киношный возглас Фарады: 'Кто так строит?' Один позитив, что потолки высокие. Хотя, какой это позитив, если квартира угловая, да ещё и с балконом. Скромные батареи не в состоянии прогреть такие объёмы. Жаль, что архитекторов не принуждают жить в их творениях. Они бы хоть усвоили, что обещанный температурный плюс в квартире не всегда оказывается достаточным. И ещё они бы оценили 'прелести' проходного зала и крохотной спальни с громоздким окном. А вот кухня здесь замечательная, просторная. По уму, снести бы стенку между ней и пресловутой спальней, вместо неё поставить барную стойку. Получилась бы замечательная гостиная со столовой в одном лице. Ну, а несуразный зал, заделав один из входов, превратить в спальню. Так было бы гораздо интересней. Но указывать и рекомендовать Насте Сергей не рискнул.
   Пройдясь по комнатам, он утвердился в прежних подозрениях, что духовная составляющая для его коллеги приоритетней материальных притязаний. Ремонт в квартире вроде и свежий, а вот порядка здесь никакого. Настины тряпки повсюду, вперемешку с книжками, компьютерными дисками, какими-то листами бумаги. Пыль на полировке и технике, как естественная составляющая. Кого-то это покоробило бы: 'Что за хозяйка? Ай! Фи! Фу!' А кто похитрее, порадовался бы такому: 'Да ей просто не для кого вылизывать квартиру. А, значит, перспектива есть!' Сергей соответственно воспрял духом. Как там говорят в народе? Утро покажет? Ой, не так. Утро вечера мудренее.
  
   Расположились на кухне, чай не новый год и не юбилей какой, чтобы праздновать в зале. Прошлись по маленькой из гранёных лафитников.
   - Откуда это чудо? - указал Сергей на старорежимные рюмочки.
   - Бабкино наследство, времён Оттепели - пояснила она и спохватилась, - А что это мы сидим как на похоронах?
   Она притащила из комнаты ноутбук, поколдовала над ним и в кухне негромко зазвучала музыка.
   - Записи? - лишь для поддержания разговора, поинтересовался Сергей.
   - Радио он-лайн, - не стала делать секрета Настя.
   - Слушай, а можно я? - оживился вдруг Сергей.
   Хотелось поразить девушку. Глупых ловят на понты, красоток на деньги, а умниц на богатый духовный мир, к которому геройство и мускулы идут как составляющие.
   - Валяй, - разрешает хозяйка.
   Сергей тянет к себе ноутбук, набирает в поисковике 'Авторским Голосом', проходит по ссылке. Затем ещё пара кликов и в кухне полились звуки акустической гитары.
   Уходят корабли.
   Уходят поезда.
   И старые друзья уходят понемногу...
   А над Землёй горит
   полночная звезда,
   Как сто веков назад, -
   торжественно и строго.
  
   Голос барда не мешал музыке.
   - Что это? - поставив на Сергея глазки, спросила Настя.
   - Как-то меня затащили на концерт авторской песни, - уклончиво поясняет Сергей.
   - Жена затащила?
   Вопрос в лоб. Как понимать? К чему это она спрашивает? Интерес не свойственный служебным отношениям. Как отвечать? Замешательство лишь на секунды. Не можешь с лёту соврать, лепи правду, глядишь, и сойдёт за ложь.
   - Она, - признался Сергей, - Больше мне как-то ходить не с кем.
   Он и без маски помнил, что любовница больше ревнует к другим женщинам, чем к жене. Это не из личного опыта - вычитал где-то. Настя - не любовница, а приём сработал. Она сморщила носик совсем по другому поводу:
   - Авторской песни? Что-то на уровне районного Дворца Культуры? Никогда не понимала.
   - Ты послушай, послушай, - заверил её Сергей, - Очень даже неплохо. Лично мне понравилось. Я потом разыскал одного из выступавших в интернете. Зовут Александр Топчий, рекомендую.
   Он замолчал, давая возможность девушке вслушаться.
   ... Ни зло и ни добро не ведомы звезде, -
   Но, глядя на неё, мечтаю я о чуде...
   Голос поэта из динамиков уютный, как их посиделки на кухне. Мягкий свет от бра, они никуда не спешат, за окном небо в звёздах. Одну из них выбрал себе поэт. Любопытно, какую? А где звезда Серёги? А которая Насти? Не та ли, что почти рядом?
   ... И жизнь моя пройдёт
   кругами по воде, -
   А этот синий свет -
   он будет, будет, будет...
   Песня закончилась. Они немного посидели в тишине. Сергей с вопросом глянул на Настю. Та уважительно кивнула:
   - Впечатляет. За творчество!
   Тост замечательный, такой не пропускают. И снова разговоры уже совсем на непрофессиональные темы. Незаметно, а и вторая бутылка закончилась. Из загашников Насти появилась новая. Само собой, не пьянства ради, просто не до обсудили.
   Дальнейшее как бы подёрнулось туманом. Кажется, они целовались на кухне. Потом была ванная, узкая для обоих.... Была. Ещё воды наплескали на пол - Настя чуть не упала.... Кровать, какие-то обрывки слов сквозь надвигающееся беспамятство.
  
  
   19 ТОЧКИ РАССТАВЛЕНЫ... ИЛИ ЗАПЯТЫЕ?
  
   Пробуждение было поздним и даже не противным. В смысле - голова не болела, разве что немного подташнивало. Вот, что значит хороший коньяк. Муки совести Серёгу, как показательно примерного семьянина, тоже не грызли, несмотря на то, что обнажённая (на ощупь) девица лежала рядом.
   - Я сплю, я - сова, - пробормотала Настя на его прикосновения и, потянув на себя одеяло, отвернулась.
   'Было или не было?' - оставалось под вопросом. Память, огромным провалом, оставила это тайной. 'Не помню, значит - не было!' пусть служит оправданием женщинам. Мужикам приятней осознавать обратное. Сергей тронул Настю ещё, та недружелюбно промычала, отодвигаясь дальше. Ну, если продолжения не светит, то можно и подняться. Да и пора уже. За окном день вовсю шумит и суетится. Значит, хоть и не хочется, а им тоже подниматься. Даже героям работу никто не отменял. Сергей решительно встал и отправился в ванную. Затем он пошёл готовить завтрак.
   - Кофе варю сама! - прокричала ему из спальни Настя.
   Вскоре и она протопала в ванную, откуда донесся шум воды. Минут через десять она появилась на кухне в шелковом халатике выше колена. Соблазнительно. Сергей, бросив намазывать масло, потянулся к девушке, разрешить ночную непонятку. Настя ловко увернулась.
   - Сначала кофе и завтрак, - она заглянула в сковородку, - О, яичница! С глазками. Как раз такая, как я люблю. У меня она никогда не выходит. Мама жарила идеально. А у меня не получается. Прямо напасть. Вечно отвлекаюсь, и всё подгорает.
   Кофе, как и обещала, она сварила сама. Присаживаясь завтракать, она со значением произнесла:
   - Вот кофе в постель, убей, не понимаю. А когда мужчина утром на кухне - это кое-что.
   - Можно спросить? - помедлив, произнёс Сергей.
   - О! Только не списывай всё на вчерашний коньяк, - поморщилась Настя.
   - Нисколько, потому и спрашиваю. Почему я?
   Настя глянула на него с насмешкой:
   - Ты заранее себя ставишь ниже моего прежнего начальника? Или нынешнего? Или смирился, что каждый толстосум достойнее тебя?
   - Нет, - уткнулся в тарелку Сергей, - Но понимаю, что я - не самая выгодная партия.
   - Партия? А вообще, ты хорош. Рада, что не ошиблась, - непонятно чему обрадовалась она.
   Сергей с удивлением поднял на неё глаза. Девушка продолжала веселиться, указывая на него вилкой:
   - Ты всерьёз воспринял, что я на тебя имею виды? Какая прелесть. Провинциальная чистота. Респект Станиславовичу! Умеет подбирать кадры. Можешь не опасаться, я не стану уводить тебя из семьи. Сам уйдёшь. Шучу, шучу, не напрягайся, - видя, как изменилось лицо Воробьёва, поспешила исправиться Настя, - Я ещё не в том возрасте, когда на каждого мужика смотрят как на последнего. Я, вообще, по этому вопросу нисколько не парюсь. Надо будет, возьму пример с тётки. Она у меня - супер. Время подошло, родила себе, чтобы одной в старости не куковать. И всё нормально у неё. Живёт себе, ни от кого не зависит. Мне тоже нет нужды гоняться за мужиками. Зависимости от них нет. Сам посуди, своё жильё имеется, зарплата - обзавидоваться. Социальный статус - тоже. Что ещё? Мы не на острове и не в Иваново. Дефицита в мужиках здесь нет. Итог - лишь мне решать с кем и когда.
   - Польщён, - невольно улыбается Сергей.
   Живя с Изольдой, под 'колпаком' у Деда, он как-то подрастерял уверенности в отношениях с противоположным полом. Жёсткий запрет охоты 'на стороне' в течении нескольких лет возымел своё действие. И ради чего всё это? И стоило ли? Ведь жизнь, со всеми её прелестями, оказывается, все эти годы шла мимо.
   Его улыбку Настя, похоже, расценила по-своему:
   - Скушай пирожок, мил-друг, - предложила она.
   - Какой пирожок? - не понял Сергей.
   Ни никаких пирожков здесь не наблюдалось. Он сам нарывал на стол.
   - С капустой, - сказала Настя и тут же уточнила, - Нет! Тебе с капустой ни к чему. Возьми с повидлом. Хотя, лучше бы - с яйцами. Возьми там, с полки, - с самым серьёзным видом девушка махнула куда-то себе за спину.
   - Ах, ну да, - смеётся Сергей, вспомнив известное выражение о 'пирожке с полки'.
   Настя улыбается в ответ:
   - И я говорю, шеф у нас умеет подбирать. С тобой не так всё безнадёжно. Был тут у нас один до тебя. Управление тогда ещё формировалось. Навязали его шефу. Бывший оперативник 'с земли' весь такой Рэмбо, шкафообразный. Такому орлу психологические портреты с информационной помощью и поддержкой без надобности были. И без них: 'Любого расколю, любого к ногтю прижму'.
   - Серьёзно? - вставил слово в её речитатив Сергей.
   - А, то! Если девушка отказывает во взаимности, то по печени её, по печени.
   - Что? Он и тебя тоже? - задохнулся от возмущения Сергей, и тебя ... по печени?
   Настя брезгливо передёрнула плечиками:
   - Вот ещё! Я незнакомых мужчин в гости не зову и к ним не хожу. Мне хватило ума покопаться в его биографии.
   Чего-чего, а это она умела делать отменно. Сергей уже смог в этом убедиться. Настя поднялась из-за стола, принялась готовить кофе себе:
   - А там, в его истории, есть одно любопытное заявление от девицы. Заявление, которому хода не дали. Честь мундира пятнать не стали, положили его под сукно. А в нём как раз о методах 'ухаживания' нашего голубчика.
   - И как же такой тип попал в Управление? - справедливо удивился Сергей.
   - Как, как, - пробурчала девушка, - Будто не знаешь. У нас кто-то, где-то кому-то, обязательно если не родственник, то друг. Навязали его нашему Станиславовичу. Да, слава богу, он у нас не задержался.
   - И где он сейчас? - не удержался от вопроса Сергей.
   Маски на лице нет, душу охранять некому, вот и колет её ревностью.
   - Сгорел он, - просто сказала Настя.
   - Как сгорел? - не понял Сергей, - Сгорел на работе? Аллегория?
   - Какие уж тут аллегории, - буднично произнесла Настя, колдуя с кофейной туркой, - Сгорел самым натуральным образом вместе с машиной.
   - Несчастный случай?
   - Хотелось бы верить.
   Настя обернулась к Сергею. В ответ на его изумлённо расширенные глаза округлила свои, руками (в одной турка в другой чайная ложка) сотворила затейливый пасс, изображающий, по всей видимости, что-то в стиле: 'Ну, ты уж вообще'. Затем она вновь обернулась к плите, и по кухне вскоре поплыл кофейный аромат. Настя, уже не оглядываясь на Сергея, продолжала болтать:
   - А ведь я предупреждала, показала ему несколько болевых точек объекта. Воздействуй на них, сработай клиента чисто. А он - я сам всё знаю. Попёрся с главного хода, ногой в дверь. А чин наш был разлива девяностых. Такого на арапа не возьмёшь. Но меня же никто не слушает. Короче, сожгли его с машиной за городом.
   Вот это известьице! Такого Сергей никак не ожидал. Он представлял себя в роли уполномоченного с неограниченными правами, своего рода опричника, за спиной которого карательный аппарат государства. Одно его появление должно наводить ужас на чиновников. А они эвон как могут!
   Настя тем временем уселась за стол сама с чашкой кофе.
   Видя продолжающуюся оторопь Сергея, она смущённо произнесла:
   - Не хотела тебе говорить, но ты и так всё равно узнаешь.
   - Вот как у вас бывает, - спустя длинную паузу выдавил из себя Сергей.
   Настя пожала плечами:
   - У нас тут передовая. Мы же с чудищем коррупции боремся. А чудище это - обло, озорно и лайяй! - со значением произнесла она.
   - Протопоп Аввакум что ли? - попытался угадать автора последних строк Сергей.
   - Тредиаковский, - ответила Настя.
   - ???
   - Предтеча всей нашей литературы. Но этого не грех не знать. Главное, что ты не из робкого десятка. По крайней мере, так шеф говорил.
   Сергей буркнул что-то невразумительное. Чувствовалось, что ему неловко за минутную слабость. Настя сделала вид, что не замечает этого.
   Сергей отпил из своей чашки:
   - О! И почему ты такой не варишь на работе?
   - Нужна плитка и ящик с песком. Тогда возможно.
   - Я тебе достану, - пообещал Сергей, сам не зная ещё как исполнить это.
   Пили кофе молча, под мурлыканье телевизора, стоящего на холодильнике. Потом были сборы на работу. Сергей успел погладить костюм, рубашку и всё равно ждал, пока девушка будет готова. К его удивлению, она надела маску, хотя сама была противницей её на работе.
   - Зачем? - не удержался от вопроса он.
   - Лучше ходить отёчной, и с мешками под глазами? - глянув через зеркало на него, сказала Настя, - Из двух позоров выбираю меньшее.
   Сергей подумал и нацепил маску тоже.
   Последние женские приготовления - мазки помадой по губам, пшик духов и вроде бы всё, можно идти.
   - Да, - взглянув в очередной последний раз в зеркало, сказала Настя, - Давай пока остановимся на этом.
   Как камень с души. Хотелось, конечно, продолжения прошлой ночи, но он женат, Дед со своим надзором, к чему все эти сложности. Хотя осадочек от такого лёгкого отлупа всё же осел в душе.
   - Сбавим обороты, - продолжила девушка, - У тебя семья. Так будет лучше. Мы просто коллеги.
   И тут Сергей малодушно промолчал.
   - А там дальше посмотрим, - неожиданно закончила Настя и на мгновение прильнула к нему.
  
  
   20 НЕСЛУЖЕБНОЕ ЗАДАНИЕ
  
   На рабочем месте они были раньше шефа. Константин Станиславович появился к половине второго. Он ещё раз поздравил Воробьёва с успешным дебютом, поинтересовался у Насти о результатах информационного давления на администрацию Брянска. Получив отчёт, ушёл к себе в кабинет. Сергей с вопросом глянул на Настю. Та недоумённо пожала плечами и вновь уткнулась в свой ноутбук. Сергей, не зная, чем заняться, тоже полез в интернет, посмотреть новости. По-хорошему он должен был сейчас строчить отчёт о командировке, прикладывая к нему счёт из гостиницы, чеки с бензоколонок и ресторана. Да, и ещё он должен был сдать оставшиеся у него деньги. Но никто ничего от него не требовал. Ну и ладно.
   В теленовостях о произошедшем в Брянске инциденте не говорили. Зато в 'Одноклассниках' и на YouTube ролик о том, как пытались остановить машину зам губернатора, был популярен. Комментариев к нему наваяли с избытком. Оставалось надеяться, что новоиспечённый чиновник по особым поручениям - Воробьёв старался не напрасно.
   Затем они с Настей попили кофе, после трёх пополудни отправились в кафе пообедать. В этот раз Сергей уговорил девушку сходить с собой. Вернулись - ничего нового - от начальника никаких распоряжений по-прежнему не поступало. Ничегонеделанье - управленческое счастье. Не зря их среда выдала миру такие афоризмы: 'Работа дураков любит', 'Инициатива наказуема', 'Лучше с трудом заниматься любовью, чем с любовью трудом' и много чего в этом роде.
   Рабочий день отсчитывал последние минуты, и Сергей уже было засобирался домой, как шеф всё-таки вызвал его к себе.
   - Операция твоя получила общественный резонанс, - дежурно сказал начальник, прикрывая за ним дверь кабинета, - Ещё раз поздравляю. Честно, я даже не рассчитывал, что всё выгорит. Уж больно нестандартный подход. И тем не менее. Брянский губернатор взбешён, скорее всего пожертвует своим дружком.
   - Спасибо, - поблагодарил за похвалу Сергей, - Готов служить дальше.
   - Хорошо, хорошо, - отводя взгляд, буркнул шеф, - Следующая операция пока в стадии разработки. Идёт сбор информации.
   'Надо же, а Настя мне ничего об этом не говорила, - подумал Сергей, - Могла хотя бы намекнуть'.
   - Так, что у тебя есть свободное время. Хотел бы попросить тебя об одной услуге, - поднял на него глаза Константин Станиславович.
   Сергей насторожился. В управленческой среде отказывать начальству в услуге себе дороже.
   - У одних моих знакомых проблемы с отоплением, - опять отвёл взгляд Константин Станиславович.
   - С чем? - не понял Сергей.
   - С отоплением, - повторил шеф, - батареи в одной из комнат плохо греют.
   - Батареи отопления? - машинально переспросил Сергей.
   С души аж спало. Он грешным делом подумал, что его попросят о чём-нибудь щекотливом или даже противозаконном. А тут...
   - Какие это проблемы? - с облегчением воскликнул он, - Поставим новые и всё тут.
   Он сам по лету сменил Деду все радиаторы отопления. У самого его, после ремонта в купленной им с Изольдой квартире тоже новые.
   - Батареи ни при чём. Новые стоят, - покачал головой шеф, - Там что-то с подачей тепла, потому как по стояку не греют ещё две квартиры внизу. Жильцы два года засыпают жалобами управляющую компанию, а те даже не чешутся.
   Сергей не видел в этом особой проблемы:
   - Не проблема. Связи с прошлой работы остались. Выделят по старой дружбе бригаду, за день управятся.
   - Меня не поймут, - поморщился Константин Станиславович, - Дело принципиальное. Надо тех гнид из домоуправления заставить. В том доме ветераны живут, а директор ихний не понимает. В наше время учили, что старость надо уважать. А этого, видимо, недоучили.
   - Так убрать директора? - уточнил Сергей.
   - Дать тепло в квартиры, - с нажимом произнёс шеф, - силами жилконторы. Сделаешь? Так сказать, не в службу, а в дружбу. Ну, и ради тренинга.
   Он впервые за разговор неловко улыбнулся.
   Когда так просят, обязательно придётся попотеть. А как иначе? Благосклонное отношение начальства к тебе начальнику ничего не стоит, а вот тебе его приходится зарабатывать.
   Сергей согласно кивает в ответ и, получив бумажку с адресом, выходит от шефа. Настя всё ещё сидит перед своим ноутбуком. Похоже, домой она не собирается. Куда ей спешить? И к кому? Нацепив очёчки, она что-то внимательно читала с монитора. Чашка с недопитым кофе стояла рядом. Просто удивительно, постоянно на кофе, как оказалось ещё и куря, она имела ослепительно белые, как у кинозвезды зубы. Это что, 'Орбит' или регулярное отбеливание у стоматолога?
   Сергей положил перед ней бумажку с адресом:
   - Сможешь накопать что-нибудь на директора управляющей компании, в чьём ведении этот адрес?
   - Шеф озадачил? - догадалась она.
   - Ага.
   К чему скрывать, с этой бумажкой он вышел от начальника.
   - Слава богу, не 'так точно', - бурчит девушка, - Нормальное 'ага'.
   - Тот 'сгоревший' опер так докладывал? - интересуется Сергей, чувствуя укол ревности.
   Надо же, даже через маску пробивает.
   - После него ещё бывший военный был, - сообщает Настя, - Тот вечно 'Так точно' да 'Есть' отвечал и всё навытяжку. Не понимаю, почему бабы на военных западают?
   - Потому, что те приказы исполняют не задумываясь. Сказано в койку, значит в койку, - хмыкает Сергей.
   - Может быть, - не стала спорить Настя, вбивая в поисковик ноутбука адрес с бумажки.
   - А что с военным стало? - любопытствует Сергей, - Тоже сгорел?
   - Жив, курилка, - ответила Настя, не поднимая от компьютера глаз, - В охране какого-то банка седалищный нерв греет. Не прижился он у нас.
   - Почему?
   Спрашивать, наверное, глупо было, но Сергей ничего не мог с собой поделать.
   - Чересчур прямолинейный оказался, - не стала скрывать Настя, - как рельсы. Вперёд - значит вперёд. И так до самого горизонта. Вправо-влево не моги. Только у военных так - круглое носить, а квадратное катать. Это в их стиле. Наш тоже не из военной разведки оказался, типичный солдат Урфина Джуса . А у нас творческий подход приветствуется. Так тебе что по тому 'кренделю' из домоуправления надо?
   - Всё?
   - Заключение от проктолога тоже?
   - И такое имеется? - удивляется Сергей.
   - Первое в списке на изучение, - хмыкает Настя.
   Он сообразил, что попался ей 'на удочку'. Маски на девушке уже не было и от ехидных шуточек её ничто не удерживало.
   - Иди уже, - машет на него Настя, - Сама соображу, где, как и что 'накопать'.
   Она вновь обращается к обожаемому ею ноутбуку. В такие минуты ей лучше не мешать. Весь вид девушки показывал, что повторение ночных приключений её больше не интересует. Сергей помялся немного, вздохнул, затем надел куртку, шапку, подхватил кейс и пошёл на выход.
   - До свидания, - прощается он с ней в дверях.
   - Привет жене! - несется ему в спину.
   И как это понимать? И половины суток не прошло с той минуты, как она заявила, что дальше их отношения не следует развивать. Кто бы говорил? Последнюю её реплику Сергей расценил именно так, что девушке не всё равно: куда и к кому он сейчас идёт. Это приподняло настроение, которое держалось до самого дома и которое тут же упало, стоило перешагнуть порог его. Илюха снова был у Деда. Опять Изольде недосуг заниматься сыном. Сейчас она задумчиво бродила по квартире, примеряя, куда пристроить статуэтку - чёрного гидроцефала о двух раскоряченных ногах и рахитичным пузом. У нормального человека и мысли бы не возникло тащить в дом уродца Вуду. Но это нормальному. Эстеты из окружения Изольды возносили себя на три головы выше плебса. 'Искусство не для народа' - их девиз. И чем абсурднее оно, это искусство, тем больше восторженных слюней пускалось ими.
   'Привет' - 'Привет', дежурно подставленная щёчка для поцелуя и вновь блуждание супруги со статуэткой. Сергей прошёл в кухню, заглянул в кастрюли-сковородки. Всё как обычно, словно и не уезжал в командировку или ещё не вернулся. Ужин в доме присутствовал пока в виде полуфабрикатов или ещё цельных продуктов, мёрзнущих в холодильнике. А кушать уже хотелось. Супчик и котлетка из кафе давно переварились до атомов. Желудок требовал ещё. И как раньше, выручили верные друзья холостяков - пельмени. Сергей сварил оставшиеся полпачки, выложил на тарелку, поперчил, приправил соусом и майонезом. И только взялся за вилку, как на кухне объявилась жена.
   - О! Пельмешки! - обрадовалась она, хотя раньше чуралась их.
   В её семейке считалось моветоном покупать фабричные пельмени. В исключительных случаях бабуля Изольды лепила их сама, используя фарш из трёх видов мяса.
   Прихватив вилку, жёнушка подсела к столу, ткнула раз, другой в тарелку Сергея.
   - А, знаешь, ничего, - удивилась она, - Есть можно.
   Маска Сергея лежала в прихожей, в кейсе, сдерживать его было некому.
   - Замечательно. Хочешь ещё? - с фальшивой улыбочкой полюбопытствовал он.
   - Что-то я проголодалась, - жена опять потянулась к пельменям.
   Сергей отодвинул от неё тарелку:
   - Если хочешь ещё, оторви зад от стула и сгоняй в супермаркет. Он работает круглосуточно.
   Изольда окаменела. Её? Её?! Её?!! Впервые в жизни с ней так. Но она не взвилась, как случалось раньше. Видимо наконец-то в голосе мужа услышала нечто, чему остереглась перечить. Прикусив губу, она вышла из кухни. Хлопнула входная дверь. Ушла. Сергей проверять не стал. Он доел, вымыл и вытер за собой тарелку, потом переоделся в домашнее и уселся перед телевизором.
   Где-то, через час Изольда вернулась. До магазина пять минут, там, если, не спеша - десять, обратно ещё минут пять. Не было её час, значит, звонила всем и вся, жалуясь на него. Плевать. Он даже не вышел к порогу встречать её. Слышно было из прихожей, как она швырнула на полку связку ключей, шумно скинула сапоги, затем протопала на кухню, где загремела посудой. Потом, демонстративно молча, она прошлась туда-сюда мимо Сергея, смотревшего телевизор, и гордо удалилась спать. Сергей досмотрел кино и пошёл укладываться сам.
  
   Утро мира не принесло. Изольда продолжала дуться. Ради этого она даже не стала привычно валяться в постели, а поднялась и тенью ходила по квартире. Весь её вид выражал готовность принимать извинения. Только вот Сергей с ним не спешил. Мало того, он вообще этого делать не собирался. Мир не замкнулся на одной только Изольде. Столько прекрасного вокруг! Взять хотя бы Настеньку, куда живее и теплее его жёнушки. Да пошёл он, Дед Изольды, со своей рентой и мнимым семейным благополучием.
   Не желая всё утро видеть надутую физиономию жены, Сергей наскоро позавтракал и отправился на работу. В кабинете он оказался первым. Обычно раньше всех приходила Настенька. Сегодня она что-то запаздывала. На столе лежала записка от неё: 'Всё, что нужно, у тебя на 'мыле'!' Мыло - это электронная почта - е-мейл. Сергей усмехнулся:
   - Если мальчик любит мыло
   И зубной порошок
   Этот мальчик очень милый
   Поступает хорошо.
   Декламируя известное с детства четверостишие, он снял пальто, пристроил его на вешалку у входа. Мелькнуло опасение: 'А если кто слышал? Скажем, наблюдают?' В среде чиновников жива легенда, будто в каждом кабинете имеется скрытая видеокамера, для слежки за сотрудниками. Так сказать - антикоррупционный аспект чиновничьего бытия. Сергей машинально пробежал глазами по углам. Ничего. Ещё бы. Скрытую камеру не городят на видном месте. На то она и скрытая. Помотал головой. 'Шиза! Камеры там, где разрабатывают секретные операции? Так и до всяких фобий недалеко'.
   Он включил ноутбук, открыл электронную почту.
   - Посмотрим, что прислала хорошему мальчику красивая и умная девочка.
   У! Сколько там документов от Насти, читать, не перечитать. Чем он и занялся. Час изучения всяческой информации о директоре управляющей компании. И после этого огромный жирный вопрос: 'Чего ради такие сложности?' Коммунальный божок - обычный пэтэушник, полу-бандит, прикупивший себе управляющую кампанию, бывшее ЖКО, с дегенеративными дворниками и пьющими сантехниками. Не бизнес, а сплошные 'головняки'. Хотя, как к этому относится. Если близко к сердцу ничего не принимать, работать ни шатко, ни валко, то прокормиться на этом месте можно даже неплохо. Через компанию неслабый финансовый поток идёт, ежемесячная квартплата с пары десятков многоэтажек. Большая река не обмелеет, если от неё ручеёк в сторону пустить. Таких как этот директор тысячи. Что за блажь давить на него? Не проще договориться со слесарями? Те всегда рады 'левому' заработку. Все так поступают, экономя время и нервы. Он поделился сомнениями с Настей, которая опоздала минут на двадцать. Допустимо, если учесть, что начальник на работу сегодня тоже не спешил.
   - Ты относительно жалоб на отопление? - уточнила Настя, - Проблема там в подвале, исправляется элементарно.
   - В подвале?
   Настя сняла пальто, переобулась в офисные туфли и пошла готовить кофе. Как в каждой нормальной конторе день должен начинаться с него или с чая.
   - И на мою долю, пожалуйста, - просит Сергей.
   Настя кивает и, продолжая колдовать над кофе, объясняет:
   - В моей квартире тоже самое было. Слесаря кругами ходили, лбы морщили умняво, даже трубы чистили и никакого результата. Три года с первого по последний этаж все батареи по одному стояку холодными оставались. Пока бригада с другого участка не пришла. Эти сразу спустились в подвал, срезали вентиль на обратке. И всё, тепло по квартирам пошло.
   - И в чём проблема? - не понимал Сергей, - Если дело принципа, можно и на начальника надавить. Но не проще ли со слесарями договориться, быстрее дело пойдёт.
   - Не быстрее, - возразила Настя, - Всё это я тоже предлагала Станиславовичу. Проблема в том, что в подвале, где тот злополучный вентиль, финтес-клуб расположился. Ремонтик там сделали, коммуникации панелями зашили. И ради жильцов сверху никто их отдирать не станет.
   - А директор управляющей компании процент с клуба имеет? - догадался Сергей.
   - Умка, - похвалила его Настя.
   Ну и язычок. Обидеться или нет?
   - Готово! - извещает девушка и разливает кофе по чашкам.
   Решив, что, обижаться несерьёзно, Сергей поднимается, идёт к ней.
   - А чего шеф сразу административный ресурс не включил? Давно бы люди с теплом бы сидели, - удивляется он.
   - А ты что-нибудь о профессиональной этике слышал? А о порядочности? Представляешь, для нашего начальника это не просто слова.
   - А разве такие ещё остались? - искренне удивляется Сергей.
   - Представь себе, не всех в 17-м году вырезали и в 90-х не до душили, - она делает паузу и добавляет, - Личное участие шефа в данном вопросе недопустимо.
   - И что же он меня ждал, чтобы решить проблему? - продолжает недоумевать Сергей.
   - Сам недавно узнал, попытался официальным путём действовать, как обычный гражданин.
   - Да не тут-то было?
   Настя вторит:
   - Считается, что мы одной ногой в Европе, а другой в Азии. Только мне сдаётся, в Европе мы всего лишь носком, зато ступнями плотно так в Азии.
   - Знамо, плавали, - Сергей споласкивает свою чашку, - И тут мой выход. Та-дам! Не с твоей ли подачи?
   - Лишним тренинг не бывает.
   Знакомые слова. Давеча от Карнаухова их слышал.
   - Да, и операция официально не проводится, - поднятый вверх указательный пальчик Насти подчёркивает важность сказанных ей слов, - Всё на твоё усмотрение. Возможные негативные последствия разруливаешь тоже сам. Чувствуешь?
   - Что? Ответственность?
   - Азарт! Адреналин! - Настя, допив кофе тоже споласкивает свою чашку, - Но, в случае чего обращайся, чем смогу, помогу.
   - Что ж, поеду, посмотрю на месте, - Сергей пошёл одеваться.
   - Давай, - поддержала его намерение Настя, - всё равно дел никаких.
  
   Через час Сергей был на месте. Оставив машину у супермаркета прошёлся по району. Да, это для красного словца сказано, что у природы нет плохой погоды. Сегодняшняя явно не для прогулок. Температура, хоть и чуть выше нуля, а с пронизывающим ветром по ощущениям на все минус десять. Под ногами где лужи от бордюра до бордюра, а где гололёд. Дворники местной управляющей компании старательно трудились лишь на подходах к директорскому офису.
   Нужный дом грудью закрывал своих типовых собратьев от шумной автострады. 'Грудью' или 'спиной'? Для пролетающих мимо по шоссе дом стоит к ним, конечно же, фасадом. А вот жильцы его ни за что не согласятся с тем, что попадают в свои квартиры через зад здания. Cо стороны шоссе реклама фитнес клуба, и вход в него. Не со двора же в него заходить? Опять же, во дворе машину не припаркуешь.
   С этой стороны особенно ветрено, у Сергея даже руки замёрзли. Он вспомнил о перчатках, оставленных в машине. Такая вот холодная весна. Она всегда поначалу неласкова, как девица спросонья. Потом подобреет, расцветёт. Недели через три проблема с отоплением станет не актуальна. С приходом тепла жильцы вообще выкинут её из головы и не вспомнят до начала следующей зимы. И снова-здорово, круговорот негативизма в обществе.
   По версии Насти целый ряд квартир над клубом подмерзает зимой. Для начала Сергей решил пройтись по ним, удостовериться. Представлялся он сотрудником жилкомиссии, проводил блиц-опрос и заставлял писать очередную жалобу на управляющую компанию. Заявления он забирал с собой. Нужная ему квартира располагалась на третьем этаже. Туда Сергей решил заглянуть напоследок. На четвертом никого из жильцов не было. На втором обитало откровенное быдло, подпакованное и хамоватое, явно - мелкие лавочники. Не удивительно, что начальник послал именно Сергея. Разбираться с отоплением, не договорившись 'по-доброму' с соседями мало ещё кому удавалось. Хотя у лавочников, судя по всему, с теплом было всё в порядке. Похоже автономку себе сварганили. Кажется, трубу от их вытяжки он видел над фитнес-клубом.
  
   В квартире на третьем этаже проживала пожилая чета. Встретили настороженно, и лишь узнав, зачем он пришёл, немного смягчились. Под пристальными взглядами супругов Сергей, нацепил бахилы, прошёл в кухню. Батарея там действительно не грела. В помощь ей горит одна из конфорок на плите. Оттого и воздух здесь тяжеловат. В других комнатах батареи в норме. В принципе всё ясно. Наверху в кухне тоже мёрзнут, а внизу нет, потому, что там автономное отопление. Может для стариков слепить прямоток, перемонтировав подводку батареи? Пригласить своих слесарей и переделать? Новый вопрос - почему начальник дал это задание? В чём подвох? Настя упоминала, что здесь живут те, в ком заинтересован Карнаухов. Люди нужные? С каких это пор пенсионеры нужными стали? И обстановка в квартире средненькая.... Что-то особое? Посмотрим.
   Пока же он предложил жильцам тоже написать заявление.
   - А поможет? - усомнился старик, - Куда мы уж только не писали, куда не жаловались. Сын, на что большой начальник и то не смог ничего добиться.
   - Всё же напишите, - настаивал Сергей.
   Жена удаляется в соседнюю комнату, оттуда приносит пару форматных листов бумаги и ручку.
   - Откуда только такая сволота взялась, управдом наш. Ему хоть лей в глаза - всё божья роса, - вздыхает она, - Как раньше хорошо было, стоило лишь пригрозить горкомом, тут же шевелиться начинали. Боялись. А сейчас...
   Она безнадёжно машет рукой. Старик цыкает на неё:
   - Молчи, мать.
   Но ту не так-то просто заткнуть:
   - Чего молчи? Чего молчи? Семьдесят лет молчи. От того, что я буду молчать, батарея теплее не станет. А эта сволота, наш управдом, так и будет на своей дорогущей машине лётать, да квартиры своим любовницам покупать. И всё ему нипочём. У него свояк в префектуре.
   - Ну, ты прям всё знаешь, кто кому и что купил, - поморщился старик, старательно выписывая буквы в заявлении.
   - Один ты не знаешь и знать не желаешь, - не сдавалась старуха, - Он в подъезде Людмилы Егоровны квартиру для своей профурсетки снял. По два раза на неделе к ней заезжает. Машину раскорячит прямо у подъезда, обходите её. И всё с сумками, с сумками, кобылу свою подкармливает. Она же нигде не работает. В наше время таких за тунеядство сажали. А сейчас всё можно. Скоро профессию 'проститутка' в трудовой писать станут. Или нет - девушка с пониженной социальной ответственностью.
   - Это какой Егоровны? - поднимает на неё взгляд муж, - Соседки по даче?
   - Нет. С двадцать седьмого дома. Костик наш с ихним Сашкой ещё в один класс ходили.
   А вот это совсем интересная информация. Ну, не о том, что какие-то Костик и Сашка хулиганили когда-то в школе, а что хозяин местной Управляющей компании имеет любовницу и даже снял для неё квартиру. А ещё наличие свояка из префектуры. Стало быть, этого жучилу никаким удостоверением по борьбе с коррупцией не пуганёшь. А он ещё хотел прямиком двинуть к нему.
   Уже в подъезде, убирая последнее заявление в папку, он обратил внимание на фамилию заявителя. Оп-па! Карнаухов С.М.! А кем он доводится начальнику - Карнаухову Константину Станиславовичу? Жаль, не удосужился спросить имя старика. Ну не возвращаться же ради этого. Дед что-то говорил о сыне, крупном чиновнике. Родители! Ах, Константин Станиславович, задал мне задачку. Сам-то никак? Пресловутая профессиональная этика? Или как? Чужими-моими руками. Или? Или?.. А если это тест на преданность? Докуда могу зайти, выполняя личные поручения? Мысль здравая и, главное, в духе тенденций власти. Она-то и разогнала сумятицу из головы.
   И вновь он похвалил себя за то, что не подался напрямую в Управляющую компанию. Вместо этого он разыскал тот самый дом номер двадцать семь, о котором упоминала хозяйка последней квартиры, мило пообщался с бабульками у подъезда. Слава им! Скоро он знал всё: где живёт любовница директора, когда тот к ней наведывается. План дальнейших действий сложился сразу. Для его реализации требовалось кое-что ещё. И, кажется, без помощи Насти ему не обойтись. Есть повод позвонить. Если честно, он был бы не против сегодня проводить её до дома. Но девушка была не в духе. Пришлось излагать просьбу по делу исключительно по телефону. Настя пообещала помочь и отключилась. Облом. Домой теперь? Что-то не хотелось. А вот на тренировку в бойцовский клуб - это можно. Досаду срывать надо грамотно.
   На тренировке он вызвался поработать в спарринге, действовал жестко, пару раз безрассудно, за что и поплатился, пропустив хук в голову. К ночи глаз расцвел смачным бланшем. Не в первый раз, бадяга поможет, но не за день. Светить синяком на работе показалось неловким. Одно дело Настя с начальником, другое - проходить с таким глазом через вахтёршу на входе и по коридорам управления. Можно, конечно, прикрыть его маской, но Настя с Константином Станиславовичем против масок на работе. А если честно, ему просто не хотелось на службу. У каждого такое бывает. К тому же за Илюхой в эти дни требовался присмотр. Он заболел ветрянкой, и нужно было следить, чтобы тот не расчёсывал волдыри. У Изольды, как обычно, нашлись более важные заботы. Она готовила экспозицию очередного провинциального гения и пропадала в своём выставочном зале целыми днями. Можно подумать она лично вбивала в стены гвозди и развешивала картины. Сергей позвонил на работу, предупредил, что побудет на больничном. Там не спросили, что с ним, а он не стал распространяться. По закону он тоже мог посидеть с больным сыном. Да и синяк на глазу за это время сойдёт.
  
   Так, что на службе он появился спустя неделю. К этому времени его давешняя просьба Настей была исполнена. Чудо девушка! Умница, красавица, так и хотелось добавить, как в 'Кавказкой пленнице' - комсомолка, спортсменка. Спортсменка ещё может быть, но уж точно не комсомолка. Комсомольцы с их верой в идею светлого будущего канули в лету. Племянница Сергея, например, сейчас 'Жуковка'. Кроме смеха - 'Жуковка'. Молодёжная организация, в школе, где та учится, носит имя маршала Георгия Жукова и все члены этой организации - 'Жуковцы'. Бред.
   - Психологический портрет нужен? - вроде бы безразлично справилась Настя.
   Памятуя о печальной участи сотрудника, пренебрегавшего наработками Насти, Сергей поспешил согласиться:
   - Обязательно.
   За что был удостоен мягкой улыбки и двумя листами подробнейшей характеристики. Это в довершении к остальным материалам, добытым для него Настей. Сергей принялся разбираться со всем этим. Тут и биография директора, всякие информационные справки, схемы родственных и дружеских связей. Особенно порадовали фотографии. На них объект (директор Управляющей компании собственной персоной) был запечатлен с любовницей в самых распекантнейших моментах. Как такое удалось заснять? Ай да Настя! Сергей хмыкнул и не удержался от вопроса:
   - Сама фотографировала?
   Настя, не отрываясь от компьютера ответила:
   - А? Нет. Борисыч заснял.
   - Что за Борисыч? - насторожился Сергей.
   - Наша техподдержка, - сообщила Настя, - Фотосъемка, прослушка и всё такое прочее. Для него это не проблема. Профи, бывшее девятое управление.
   - Какое управление? - не понял Сергей.
   - Девятое управление бывшего КГБ. Официально Борисыч на пенсии, но подрабатывает у нас. Ты чего, его ещё не видел? Ах, да, он здесь редко появляется. Как-нибудь познакомлю.
   Во как! В отделе ещё и техподдержка имеется! Это серьёзно. Сергей ещё раз перебрал фотографии. Они замечательно вписывались в его план, как и в прошлый раз весьма авантюрный. Этим-то он и дорог, своей непредсказуемостью. Аж, зажгло.
   - Ты чудо! - громко похвалил он Настю.
   Энергия, забурлившая в нём, сорвала Сергея с места. Он возбуждённо заходил по кабинету. Девушка, занятая своим компьютером, не поняла, о чём это он?
   - Что? - она подняла на него взгляд.
   В этот момент Сергей проходил мимо и неожиданно, даже для себя, наклонился и чмокнул девушку в щёчку. Неуправляемое переполнение чувствами. Вот, что значит ходить без маски.
   - О, как! - тут же послышалось за спиной.
   Это Константин Станиславович выглянул из кабинета. Сергей и не знал, что тот на работе. В привычке шефа опаздывать. А сегодня, выходит, он пришёл раньше, заперся в своём кабинете и сидел тихо как мышь. Настя, наверняка, знала и не предупредила. Неловко получилось, а ещё больше оттого, что начал краснеть, словно нашкодивший подросток. Поневоле помянешь добрым словом маску. С ней подобного конфуза не случалось.
   - Ничего такого, - попытался оправдаться он, - Просто Настя - молодец, отличный материал накопала.
   - Ничего такого, шеф, - невозмутимо подтвердила Настя и тут же пригвоздила, - Это не пошлая офисная интрижка. В нашем отделе не может быть приоритета мелким мещанским ценностям. Это обычный, здоровый секс-быт.
   - !!!
   Заготовленных реплик на подобный месседж у Сергея не нашлось, у начальника, кажется, тоже. А Настя опять в свой ноутбук уткнулась и ну пощёлкивать клавишами. Мол ничего такого, словно и не вгоняла в ступор коллег. Константин Станиславович первым соображает, что возникшая пауза длинной в рождение нового мента. Он хмурится и бросает:
   - Лишь бы не мешало работе, - и скрывается обратно у себя в кабинете.
   Сергей наклоняется к Насте, крутит пальцем у виска:
   - Ты совсем куку? Зачем ляпать такое?
   Настя переводит на него невинные глазки:
   - Начальнику врать нельзя.
   Сергей картинно хватается за голову: 'О! Найдётся ли святой человек, что подрежет ей язычок?' Он возвращается на своё место, бурчит вторя начальнику:
   - Давай теперь всем расскажем, что было, чего не было.
   - А! - беспечно отмахивается девушка, - Всё равно на придумывают о нас всякую ересь. Думаешь за спиной не шепчутся? Поверь, мужики от баб в этом мало чем отличаются.
   - И тебе не всё равно? - изумляется Сергей.
   - На каждый роток не накинешь платок. Пусть уж думают, что мы с тобой динь-динь. Меньше приставать будут. А то достали уже, в туалет сходить невозможно.
   - Ну а мне-то каково?
   - А тебе почёт и слава.
   Ну, что с ней поделать? С полчаса Сергей дуется на неё, потом решается сходить на доклад к начальнику. Надо как-то сгладить внезапно возникшую неловкость. Константин Станиславович встречает сухо, словно в обиде на него. Сергей докладывает по делу об отоплении, предлагает обсудить план действий, но шеф не желает слушать:
   - На твоё усмотрение, - и он вновь утыкается в свои бумаги.
   Сергей пожимает плечами и с тяжёлым сердцем выходит от начальника.
   Настя даже не глянула на Сергея, вышедшего от начальника, сидела надутая. 'Две надутых мыши на одну крупу'. В голову полезли всякие мысли о начальнике, о Насте, о неожиданно проявившихся взаимоотношениях. Почему 'о неожиданно'? Настя с шефом работали вместе ещё до него! Что между ними было-не-было? А теперь Воробьёв у них громоотводом. Участь не самая лучшая, но, по крайней мере, объяснимая в данной ситуации. Сергей вновь пожалел, что повёлся на то, чтобы ходить по Управлению без маски. Уж она-то бы не допустила так использовать себя. И с ней не опускаешься до мелких обид, которые помимо воли портят настроение.
   Поджав губы, он собрал в папочку фотографии от неведомого Борисыча, оделся.
   - На обед пошёл, пельмени лопать? - послышалось за спиной Настино.
   Сергей аж остановился. Не далее, как с неделю он крепко поссорился с женой из-за пельменей. К чему это сейчас Настя? И улыбается криво:
   - Угадала? Не знала, что ты их любишь до трясучки. Обязательно куплю пару пачек и суну в холодильник. Чтобы ты и нас не порвал в ярости.
   Сергея передёрнуло. Откуда она знает про пельмени и про скандал тоже? Его лицо, видимо напугало Настю. Она поспешила заверить:
   - Да, я ничего такого.
   Сергей, уже одетый, подошёл к ней вплотную:
   - Откуда знаешь про пельмени? Что ты знаешь? Кто тебе сказал?
   Насте было уже не до кривляний. Она почувствовала, что перегнула палку.
   - Жена твоя жаловалась матери и подружкам, - говорит она, - что скандал устроил из-за пельменей и хлеба.
   - Вы нас прослушиваете? - догадался Сергей.
   - Не наш отдел, служба безопасности. У меня там ребята знакомые. Они и слили тебя.
   - Так слушают?
   Настя испуганно частит:
   - Это не только вопрос доверия, в большей мере таким образом они прикрывают нас от неприятностей. Обычная практика. Кто предупреждён, тот вооружён. Помнить должен. Выражение расхожее. Сборник крылатых фраз. Вообще, слушают только телефоны ближнего округа. В доме 'прослушки' нет.
   - И на том спасибо! - Сергей в ярости хлопает входной дверью.
  
  
   21 КОММУНАЛЬНЫЙ БОЖОК
  
  
   Пока Сергей спускался к своей машине, злость в нём поутихла. В принципе, что он хотел? Работать в такой конторе и не быть 'под колпаком'? В преданность 'на слово' никогда не верили. А то, что злость ещё не прошла - это даже не плохо. Есть на ком отыграться. Сергей прямиком направился в ту самую Управляющую компанию, где директор покупает своим любовницам квартиры, в то время как ветераны на подведомственной ему территории мёрзнут. Из-за подобных уродов и пробки на дорогах, и цены в магазинах растут! Лишь бы на месте оказался.
   И ведь повезло. Тонированный 'Ландкрузер' директора стоял у входа в офис. Сам на месте, значит. Это просто замечательно. Аж, кулаки зачесались. Нацепив маску и прихватив с собой конверт с фотографиями, он вошёл в офис.
   Ничего так себе помещеньице, на бывшее ЖЭУ уже не похоже - внутри евроремонт, двери современные, в окнах стеклопакеты. За деньги жильцов чистота и красота. В коридоре пара бабулек с бумажками, невзрачная тётя и мужичок толкутся, за помощью и вниманием пришли. Ничему жизнь их не учит - всё на правду надеются. А мимо просителей сотрудники с каменными лицами из кабинета в кабинет шествуют. Им маски по чину не положены, слишком уж низкое звено в цепи управления. И потому, завидев Сергея в маске, они подбираются, стараясь побыстрее прошмыгнуть мимо. Пышногрудая секретарша с коровьими глазами, сидящая на страже директорского кабинета, тоже вмиг теряет властность, получив от Сергея конверт с фотографиями и приказ:
   - Передать немедленно.
   По привычке проверять всю корреспонденцию, она заглядывает в конверт, и чуть не подпрыгивает. Её и без того большие глаза становятся просто огромными. Она моментально шмыгает в кабинет начальника. Спустя мгновение оттуда раздаётся рык. Точно по характеристике Насти - директор не сдержан, хамоват. Из кабинета испуганно выскакивает мужчина с папочкой, затем секретарша с несвойственной ей прытью. Сергей шагает к ней, прикладывает палец к губам, призывая молчать и смело заходит к директору. Тот, багровый от злости, стоит, нависнув над фотографиями, веером, рассыпанными по столу. Вживую начальник выглядел весомей, чем на фотографиях. Бывший борец, полутяж, сейчас мог бы выступать в тяжёлом весе. Не в его привычках церемониться с людьми. Только вот Сергей его не боялся. Борцу, главное не дать произвести захват. И вёл он себя предсказуемо, точно по психологическому портрету от Насти. Сообразив, кто перед ним, директор рванул к нему с криком:
   - Ты?
   Килограммов сто сорок разъярённой туши Сергей остановил ударом с носка в голень и одновременно прямым под ложечку. Действенно. Директор-бычара замирает, немного клонится к травмированной ноге, но главное, что дыхание его сбито. Он начинает по-рыбьи хватать ртом воздух. Сергей участливо справляется:
   - Добавить? Или всё же поговорим?
   Тот всё ещё не может вздохнуть, сначала мотает головой, затем кивает. Наконец воздух попадает в его лёгкие, директор с шумом дышит. Он уже не рвётся в атаку, а с опаской отступает к столу. Так-то лучше, а то привык нахрапом, да массой людей давить. Но сдаваться пока не собирается.
   - Ты рамсы не попутал? Понимаешь, на кого прёшь? - всё ещё с угрозой спрашивает он.
   Случайного шантажиста это могло бы ещё напугать, но не Сергея. Он невозмутимо кивает:
   - Я-то понимаю, но и тебе пора голову включить. Если пришёл сюда, значит, крыши твоей нисколечко не боюсь. Прикрывальщики твои в этом случае помогать тебе не будут. Жена, плюс сестра её за эти фотографии с дерьмом тебя смешают. И своячку с его должностью в префектуре скандалы со стороны родственников ни к чему. Он первым на тебя собак спустит. Так, что первый раунд ты по всем статьям проиграл.
   - Чего ты хочешь? - голос директора всё ещё напорист.
   - Скажем благотворительности. У тебя на участке люди целым стояком от холода мучаются. Организуй им тепло сначала.
   - Не понял? - ставит на него глазки директор.
   - Чего тут непонятного? Срежь кран с обратки, что в подвале фитнес-клуба.
   Директор всё равно не понимает:
   - Да ладно. Шутишь?
   Сергей понимает, что одна эта просьба поневоле вызывает подозрение, потому говорит небрежно:
   - Ладно не по моей части. Мне отдашь пятьдесят штук. Сейчас.
   - Долларов? - уточняет директор.
   Сумма его если не удивляет, то огорчает. Давить не стоит. Не деньги главное - тепло.
   - Пятьдесят штук баксов даже ты с собой не носишь, - делано ухмыляется Сергей, - А рубли при тебе обязательно должны быть. Больше и не надо. Деньги сейчас, а тепло в дом, где фитнес-клуб к вечеру. И запомни, тепло тоже входит в условие. И больше ты меня не увидишь. Договорились?
   Директор кивает и достает деньги из кармана пиджака. Сергей забирает их, ещё раз напоминая:
   - Тепло вечером.
   Директор останавливает его вопросом:
   - Ну, деньги - это понятно. А тепло-то зачем. Родственники что ли там?
   - Ветераны. Они для нас победу ковали, а ты с ними так бездушно. Нехорошо. Из тимуровцев я. К вечеру у них тепла не будет, утром фотографии у твоей жены.
   Сергей спешит исчезнуть. Всё хорошо в меру. Выйдя из офиса, он косится на окна. В жалюзях директорского кабинета появляется щель. Смотрит вслед гад. Поэтому мы мимо своей машины и со двора. Рано ещё светиться. А вот когда слесаря засуетились у фитнес-центра сгружая баллоны для сварки, он вернулся к своей машине и поехал обратно на работу.
  
   Как и хотелось, Настя всё ещё была на месте. Завидев Сергея, она возвестила:
   - Если к шефу с отчётом, то поспеши, минут через пять он уходит.
   Сергей сразу прошёл в кабинет.
   - Работы ведутся, - отрапортовал он и положил на стол шефа пятьдесят тысяч рублей, полученные от директора.
   - Это что? - приподнял брови Константин Станиславович.
   - Компенсация. По легенде, я просто обязан был их снять с объекта. Как-то так.
   Шеф замер, переваривая, затем ожил:
   - Неплохо.
   Он взял деньги со стола, отделил десятку, остальные убрал в сейф. Десять тысяч он протянул Сергею:
   - Это тебе, премиальные.
   - Спасибо, - поблагодарил Сергей.
   - Можешь отдыхать, а потом подключайся к новому делу, - приказал шеф, - Настя введёт тебя в курс дела. Она как раз собирает материал об очередном коррупционере.
   - Отлично, - Сергей вышел из кабинета.
   - Получил медаль? - осведомилась Настя, как только дверь в кабинет начальника захлопнулась.
   Она, как и Сергей сегодня была в маске. Но её маска позволяла своей хозяйке быть ехидной и сыпать колкостями. Уникальное у неё изделие, сработанное, видимо, на заказ. Или все женские маски такие? Кажется, что-то подобное он замечал, руководя женским коллективом.
   - Что? - сделал вид, что не понял вопроса Сергей.
   Не хотелось сегодня пикироваться с ней.
   - Медаль получил? - Настя продолжала нападать.
   Ну, да, за целый день намолчалась, а тут он появился, объект о который можно поточить язык. Ладно уж, всё равно не отвяжется.
   - Премию! - похвастался Сергей, показывая ей деньги.
   - Ух, ты! - почти искренне округлила глаза она, - Силён. Кутить будешь или денежку на семейный алтарь пожертвуешь?
   Сергей недобро глянул на неё. И так камень на душе, а она ещё подкалывает.
   - Молчу, затыкаюсь, - Настя прикрыла рот ладошкой.
   Сообразила, что перегнула с шутками.
   - Ты лучше дай мне материалы по новому лихоимцу, - попросил он.
   - Уже у тебя в ноутбуке. Найди папку 'Оперативная'. Всё в ней.
  
   В этот момент из своего кабинета выходит начальник.
   - До понедельника, - прощается он и спешит удалится.
   - Куда это он? - удивляется скорому исчезновению начальника Сергей.
   Обычно Константин Станиславович всегда задерживали с ними перед уходом.
   - В кино на нового Бонда, - покривилась Настя.
   - С супругой? - уточнил Сергей.
   - С ней.
   Настя нагнулась, скидывая туфли и надевая сапоги.
   - Пойдём и мы, - сказала она.
  
  
   22. ТЯПНИЦА
  
   Настя выключает свой ноутбук и начинает собираться домой.
   - Я провожу тебя? - с надеждой спрашивает Сергей.
   Настя не отвечает. Побросав мелочёвку в сумочку, она отходит к большому зеркалу, что рядом с вешалкой. Перед ним она каждый вечер исполняет священный ритуал поправки макияжа. Занятие это серьёзное, халтуры не терпит. Сергей наблюдает за ней, чувствуя, как пауза начинает вымораживать душу. Наконец Настя оборачивается к нему, кокетливо склоняет головку к плечику:
   - С заходом в ресторан?
   - Сегодня ж пятница-Тяпница, грех не зайти, - радостно восклицает Сергей, - в самый лучший ресторан. Ресторан!
   Перспективы на вечер, кажется, вырисовываются! Настя берётся за своё пальтишко на вешалке, говорит:
   - Самый лучший, как правило - самый дорогой. Наряд нужен соответствующий, спинку за столом придётся держать. Стоит ли усилий? Кому-пыль-то в глаза пускать? Я знаю миленькую кафешечку с приличной кухней как раз по дороге к дому. Давай-ка для начала завалимся туда.
   - Благо, повод имеется, - Сергей улыбается во весь рот, - прищучил я мироеда, однако.
   - Ай, молодца, барин, - Настя царственно позволяет помочь ей надеть пальто, оборачивается к нему, - Расскажете в деталях?
   - Всенепременно, сударыня, - и он галантно пропускает даму вперёд.
  
   Предложенное Настей общепитовское заведение первой категории и в самом деле оказалось не только уютным, но и приличным. Среди посетителей забулдыг, бандитов и отвязных малолеток не наблюдалось. Неудивительно. Согласовать и обустроить кафе в цокольном помещении - дорогого стоит. Цены здесь не демократичные и потому и клиент соответствующий. За столиками мужчины в костюмах, а женщины в строгом. Такое ощущение, что не в кафе попал, а в министерскую столовую. Только здесь гораздо интимнее - столики разделены перегородками, на каждом светильник и шампанское, народ по парочкам, воркует. Очень похоже, что производственный флирт из какого-нибудь ведомства, что за углом, по вечерам перетекает сюда. Когда Сергей служил под началом Деда, у них тоже в шаговой доступности было своё кафе, куда наведывались парочки с его работы. 'Островок вечной любви', - так, в шутку называл то кафе сосед по кабинету, знатный ходок. В этом районе свой 'островок'. Пусть так, и Настя с Сергеем сегодня вольются в ряды производственных любовников. Они же коллеги и тоже после работы.
  
   Вино здесь было не очень, а вот готовили, действительно, неплохо. Мясо не размороженное и салатики без дураков. А что до спиртного, помнится, неподалёку от Настиного дома супермаркет имелся, там потом можно затариться. Под предлогом помыть руки, Сергей отлучился в туалет, оттуда позвонил Изольде, сказал, что его срочно отправляют в командировку. Та даже не поинтересовалась: 'Куда и насколько?' С одной стороны, покоробило от её равнодушия, а с другой порадовало - изворачиваться не пришлось. Убирая телефон, Сергей поймал в зеркале взгляд незнакомца. Тот мыл руки, и, конечно же, не мог не слышать его разговора с супругой. Сергей подмигнул ему и в ответ получил солидарную улыбку. Идея с командировкой, судя по всему, сегодня сгодится и ему.
   За ужином Сергей живописно рассказывал Насте как всё вышло на районе, об офисе Управляющей компании с сисястой секретаршей у кабинета начальника, о том, как выдал себя за шантажиста и о стычке с директором, и как заставил-таки его послать слесарей в подвал, занятый фитнес-клубом.
   - Так и врезал директору? - по ходу рассказа усомнилась Настя.
   - По-другому его было не остановить, - оправдался он, - Когда такая туша кидается на тебя, не до дипломатии.
   - Мужчина! -похвалила девушка даже без на ёрничества.
   Когда бутылку вина прикончили, и разговор принялся блуждать от темы к теме, Сергей задал давно мучивший его вопрос:
   - Скажи, а допустимо ли при нашей работе устраивать свои личные дела?
   - Это ты про отопление для родителей шефа? - уточнила Настя.
   - Откуда знаешь про родителей? Я не говорил об этом.
   Девушка снисходительно улыбнулась:
   - Забыл, кто добывает информацию для отдела? И кто лучше всех её анализирует?
   - Ты, - смутился Сергей, - Ну, так что?
   - Что?
   - Мы вроде службы безопасности в системе Управления целой страны, - попытался сформулировать он.
   - Её карательная часть.
   - Пусть так, - согласился Сергей, - Мы преследуем за злоупотребления, а сами, выходит ...
   - Папа мой Райкина любил, - сказала Настя, - Был такой артист во времена развитого социализма. Так вот Райкин этот выдал замечательнейшую фразу: 'Что сторожу, то и имею'. На Западе нас не поймут. Это чисто для России. Не в почёте у нас решать проблемы законным путём. Связи, деньги, родственные отношения рулят гораздо эффективнее института права. Про наглость вообще молчу. Ты думаешь, шеф не пытался помочь родителям официальным путём?
   - Ходил? Бесполезно?
   - А то. В подобных конторках на каждую претензию сотня заготовленных отмазок имеется. У них никогда никто не виноват. Это всё различные обстоятельства от простых, но неодолимых, до уникальных вроде происков барабашки и полтергейста. И бежать исправлять по первому требованию, да ещё и за просто так никто не будет. По крайней мере качественно.
   - Хочешь поехать - смажь телегу, - философски поддакнул Сергей.
   Девушка взглянула на него с некоторым удивлением:
   - Никогда бы не подумала, что тебя это смутит. Вроде мужик уже здоровый, не гимназист идеалистический.
   - Что плохого в идеалах? - хотел было обидеться Сергей.
   Настя дружески хлопнула его по плечу:
   - Да, ладно, в эпоху чистогана живём. Так, что смотри на жизнь проще - что сторожу, то и имею.
   - Успокоила, - Сергей за улыбкой попытался скрыть смущение, - А я-то думал, что в нашей конторе вместо маски нимб положен. Слава богу, а то мне бы тоже парочку личных дел провернуть надо.
   - Проворачивай, - беспечно пожала плечами Настя, - Шефу не настучу. Мне тут как-то самой пришлось. Заливали меня прошлой весной. Сосед сверху. Я, разумеется, к виновнику. А этот нэпман наглючий меня через ЖЭУ хотел отфутболить.
   - Кто? - не понял Сергей.
   - Сосед мой сверху, кто залил.
   - Как ты его назвала? Нэпман? Фамилия такая?
   Настя смеётся:
   - Окстись. Фамилия у него обыкновенная - Девяткин.
   - А почему Нэпман? - не понимал Сергей.
   - Для меня все 'купи-продай' - нэпманы. Историю плохо учил? Или вам о Новой Экономической Политике большевиков ничего не рассказывали?
   - Было, помню, - Сергей сообразил о чём говорила Настя.
   - Ну, какие сейчас предприниматели? - продолжила она, - Купил там, продал здесь. Спекулянты, нэпманы. В моём понимании предприниматель - это тот, кто организует производство, прокладывает новые пути, рискует по-настоящему, порой здоровьем и жизнью, как купцы, что с товаром за море ходили. Короче, мой сосед сверху самый, что ни на есть нэпман и хамло к тому же. Хотел компенсацию на ремонт по расценкам ЖЭУ скалькулировать. А там они ещё прошлого столетия, на порядок ниже рыночных.
   - Это точно, - поддакнул Сергей.
   Настю уже понесло. Она принялась в лицах рассказывать о своих переговорах с соседом:
   - Я ему, мол, помочь надо с ремонтом одинокой девушке. Спонсоров у неё нет, подсобить некому...
   Сергей живо представил себе, как Настя в халате, почему-то с вантузом в руках и с бигудями на голове, пытается урезонить толстого соседа. Почему толстого? Может тот высокий, худой и желчный. Но картинка, представленная у него в голове, была именно такой - Настя в халате, а сосед толстый, с выпирающим пупком из-под майки.
   - А он мне, - продолжала излагать Настя, - либо по расценкам ЖЭУ, либо ничего не получишь. Ты представляешь себе? Он виноват, а я - ничего не получу! Потом говорит, может, сладимся, соседушка? Ты, я, вечер прекрасный, то, другое.... А потом я тебе не только с ремонтом помогу, а вообще, по жизни...
   - Так и предложил? - очень даже искренне возмутился Сергей.
   - Я его понимаю, - огорошила Настя.
   При этом лицо её сделалось настолько простодушным, что Сергей невольно улыбнулся. Актриса.
   - Действительно, понимаю, - повторила она, - жена у него, что корова стеленная. Легче её перепрыгнуть, чем обойти. А себя он не ниже Бреда Пита определяет. Бедные девки с его работы небось вешаются от мачизма их начальника. Только кто из нормальных на шуры-муры с ним согласится? Разве, что от большой нужды.
   - А ты?
   - А я по причиндалам его, паскудника. Не терплю, знаешь ли, когда лапают без спроса. Мне ремонт нужен, а не губы его слюнявые. Потолок поклеить, обои новые и ещё кое-что по мелочи. С женой его тоже по-хорошему поговорить не удалось. Бронтозавр в юбке. Панцирь, желудок, клыки.
   - И как же ты?
   - А я ничего, - скромно потупила глазки Настя, - Я девушка одинокая, беззащитная. Официально вступиться за меня некому.
   - А неофициально? - поинтересовался Сергей.
   - Неофициально? Криминал имеешь в виду? Нет, нет, нет! Я девушка порядочная, с хулиганами не дружу.
   - А с кем?
   - Есть кое-какие приятели в разных ведомствах.
   - Помогли? Или только так, на словах? - полюбопытствовал Сергей.
   Настя кивает:
   - Соседу вдруг одномоментно в кредите отказали, за границу не пустили из-за ничтожного неоплаченного штрафа, из-под дома машину на штрафстоянку забирать стали. Другие стоят ничего, а его авто увозят. А ещё с обыском к нему пришли. Наркотики у него искали. Какой-то подследственный на него вдруг указал.
   - Нашли наркотики?
   - Нет, конечно, зато квартиру вверх дном перевернули. В довершение ко всему, налоговая служба к нему нагрянула. И они точно знали, где что поискать. Не обошлось, видимо, без добропорядочного гражданина, пожелавшего остаться неизвестным, слившего им 'чёрную' бухгалтерию соседа.
   - И? - улыбнулся Сергей.
   Настя ответила улыбкой тоже.
   - Ты не поверишь, как иногда нэпманы начинают ускоренно соображать. Вот ты, например, купил ботинки, а они через неделю развалились. Приходишь в магазин с претензией, а хозяин тебя не понимает, что ты хочешь: 'Порвались? Вы что их ещё и носили?' А когда за тобой силовики у него включается двойная соображалка. Особенно, когда на горизонте вдруг замаячит лет пять-семь общественно полезного труда вдали от столицы. И понимает упырь, что целесообразнее потратиться на евроремонт соседке снизу, чем противостоять вдруг озлившейся на него системе.
   - Во как!
   - А то! Справедливость должна быть с кулаками.
   - Значит, у тебя друзья и в налоговой, и в приставах, и в ГИБДД? - теперь уже искренне ревнует Сергей.
   - Мы поддерживаем контакты с теми, кого приручаем, - скромно потупилась Настя.
   Пай-девочка и только.
  
   Задерживаться в кафе не стали, могли не успеть в супермаркет. Смысла в нем нет после одиннадцати. А так, всё ровненько, закупились дополнительно и домой к Насте. Тяпница, как-никак, начало выходных.
  
   Утром вставали тяжело. Точнее это уже было не утро, а полдень. Поскольку вчера по законам Тяпницы усугубили всё, что принесли с собой и то, что оставалось в доме к Насти, то для поправки здоровья Сергея отрядили опять в супермаркет. В первый раз в жизни он опохмелялся. Дальше не интересно, а вечером они немного прогулялись, накупили продуктов и остаток выходных провели почти по-семейному.
  
   Несколько дней Сергей парил словно на крыльях. Душа пела, природа радовала, работа работала. Начальник выдал им новое задание, над которым они с Настей трудились круглые сутки. Со службы домой к девушке, утром вместе на службу. Домой из мнимой командировки он вернулся спустя неделю или менее того. Дни немного спутались, слёту не подсчитаешь. Он-то и не думал уходить, пока Настя сама его не выперла:
   - Не пора ли рубашку сменить? А то всё в одной ходишь. И, семью не лишне проведать, - сказала как-то она в конце рабочего дня, - Без обид. Мне тоже отдохнуть, подумать нужно, а заодно и квартиру привести в порядок.
   К вечеру у нее заметно упало настроение. Сергей спорить и набиваться не стал, просто послушался и вернулся домой. Права она - пора.
   Изольда ничего не сказала про его отсутствие, ни спросила. Вот ты какое семейное счастье! Здравствуй!
  
  
   23. НЕ ПЕРВЫЙ И НЕ ПОСЛЕДНИЙ
  
   После этого жизнь как-то подвисла в невесомости. Приключение с Настей не разрослось в более. Девушка словно огородилась стеной, по работе - пожалуйста, большего - ни-ни. Сергей не счёл нужным размазываться, добиваясь продолжения. Дома тоже тундра - ни тепла, ни радости. Наверное, это кризис среднего возраста. Что-то уже сделано, а чего-то уже не добиться никогда. А время выть на луну ещё не наступило. Благо, что у мужиков всегда остаётся отдушина в жизни - работа. Вот ей-то Сергей и занялся активно, стараясь меньше сидеть в кабинете. И, как оказалось, это сыграло с ним злую шутку.
   Разыскивая одного человечка, он очутился неподалёку от выставочного зала Изольды. Разок он уже бывал здесь, на открытии, сейчас решил зайти потому, что разболелась голова, и он надеялся разжиться таблеткой. Изольду в последнее время частенько мучили головные боли и без таблеток, надо думать, она не ходила.
   Как ни странно, на месте её не оказалось. Разгар рабочего дня, обязана быть. Мышастая, в огромных очках, помощница беспомощно разводила руками:
   - Изольда Юрьевна ничего не сказала, куда отъехала, - лепетала она.
   - Может, в фитнес клуб? - скорее для себя, вслух предположил Сергей.
   За очками мышастой мелькнуло смятение. О как! В последнее время Изольда, вслед за подругами, стала заниматься фитнесом. Съездить, посмотреть? Сергей с удивлением осознал, что даже не знает, какой именно спорткомплекс посещает его жена. Пришлось пытать мышастую. Та, смущаясь, запинаясь и краснея, сначала было прикинулась незнающей, потом, заглянув в глаза Сергея, сообщила:
   - 'Фитнес-слим'. Это здесь, на соседней улице.
   Ах, Изольда, не принижай подчинённых, и они не станут сдавать тебя.
   Адрес Фитнес-клуба нашёлся в интернете. Хвала Гуглу! Сергей съездил туда. Изольды там тоже не было. 'И где же она?' Город большой. Во всех фильмах спецслужбы легко находили любого по его мобильнику. Мы - не спецслужба... Хотя, как сказать... Позвонил Насте, попросил её разыскать Изольду по её телефону.
   - Время собирать камни, время разбрасывать камни. Время любить и верить, время - подозревать и проверять, - философски произнесла Настя.
   Как без её комментариев? Чтобы она и ничего не сказала?
   - Пожалуйста, - с нажимом попросил Сергей.
   В телефоне послышалось, как девушка защелкала клавишами компьютера.
   - Она дома, - вскоре сообщила она и добавила, - Может не стоит?
   - Я аккуратно, - пообещал Сергей.
   Руки сами направили машину к дому. Полчаса дёрганой езды с проклятьями и руганью вслед, и он был уже у их многоэтажки. Входя в подъезд, он набрал Изольду.
   - Аллё? - не сразу, но она ответила.
   - Ты где? - как можно нейтральнее поинтересовался Сергей.
   - На работе, а где же ещё? А ты чего спрашиваешь?
   - Звоню просто так, соскучился.
   - Я тоже, - а голос такой искренний. Затем шевеление в трубке, - У меня столько работы, столько работы. Одна выставка сворачивается, другая начинается. Ты был дома?
   'Иду, милая, иду'. Он вызвал лифт.
   - Нет.
   - А то я не успела приготовить обед.
   'Кто бы сомневался? Лёжа в постели невозможно дотянуться до плиты'.
   - Я поем в кафе, - Сергей нисколько не лукавил.
   'А где же ещё?'
   - Вот и умничка. Извини, меня тут к телефону. Целую.
   'Любопытный телефон, наверное, с усами'.
   - И я целую.
   Обидно? Не то слово. Горько и паскудно. Вечная любовь Азнавура, где ты? Ничего, кроме красивой мелодии.
   Лифт довез его до их этажа. Сергей подошёл к своей двери, тихо открыл её и вошёл. Изольда в халатике на голое тело с телефоном в руке стояла на пороге спальни. Она побледнела, завидев мужа. Сергей подошёл к ней, через её плечо заглянул в спальню. Из кровати, криво улыбаясь, вылезал красавец-качок, точно тренер фитнес-центра. Рельефные мышцы, предполагалось, должны были уберечь его от расправы обманутых мужей. Должны...
   Резкий слева в печень стёр улыбку с его лица. Следующий в почку лишил красавчика охоты сопротивляться. Бежать, только бежать. Подхватив одежду, он вылетает из комнаты, вслед ему летит майка. Тьфу, гадость. Злость переполняла Сергея. Он шагнул к Изольде. Та, пискнув, забегает за кровать. Хватило ума не гоняться за ней.
   Это в кино главный герой, узнав об измене гордо уходит, хлопнув дверью. В жизни с эмоциями порой не совладать, особенно, когда на тебе маски нет. Сергей прошёл в ванную, намочил под краном полотенце, скрутил жгутом и сложил вдвое. Вернувшись в спальню, этим полотенцем он несколько раз от души поучил Изольду. Обычно визгливая, та молчала. Отбросив полотенце, он выбежал из комнаты и вот теперь от души хлопнул дверью. Лифта дожидаться он не стал, почти бегом начал спускаться по лестнице. Один лестничный пролет, другой, третий, дальше и дальше. Пока спускался немного успокоился. А выйдя на улицу остановился в растерянности. 'Куда теперь?' Как оказалось, друзей у него в этом городе нет. Если переночевать ещё можно было в гостинице, а вот поплакаться спьяну некому. Настя?
   Кстати, что она позвонила, приказала срочно вернуться в Контору. 'Раз надо, значит - надо'. Он направился к своей машине.
   По дороге Сергей заехал в супермаркет, купил три бутылки дорогой финской водки, набрал всевозможных деликатесов. Всё равно у Насти ничего подобного не имелось. Куда ещё идти со своим горем? Конечно к ней. Откажется, на работе диван есть, будет, где переночевать.
   Стоило ему переступить порог кабинета Настя восклицает:
   - Живой? И слава богу.
   - А что мне будет? - угрюмо бурчит Сергей.
   - Ну, всё-таки тренер по фитнесу, если я правильно понимаю... - намекает девушка.
   - И что? Качок против рукопашника? Не смеши. Ты чего вызывала? Что за срочность?
   - На тебя посмотреть, - не стала скрывать Настя, - Цел ли? Не натворил чего? Может тебя из отделения уже вытаскивать надо?
   - Я пока трезвый, - опять бурчит Сергей.
   - Пока, - вздыхает Настя, выключая компьютер, - И без этого, я понимаю, никак.
   - Сама понимаешь, - разводит руками Сергей, - Случай такой.
   - Не ты первый, не ты последний, - философски произносит Настя, одеваясь, - Пошли, горемыка. Опять, значит, ко мне.
   - Квартиру пока ещё не снял, - делает попытку улыбнуться Сергей.
   - Пошли, пошли, - подхватывает его под руку Настя.
   - А не рано? Шеф что скажет?
   - Я тебя уже отпросила. По особым семейным обстоятельствам.
   Они заперли за собой кабинет и поехали к Насте.
   И была пьянка, и были сопли, и была желанная отключка.
  
  
   24. ДЕЛА СЕМЕЙНЫЕ
  
   Вставали тяжело. Сергей зашевелился первым и получил приказ от Насти:
   - Лежать!
   - Работа, - напомнил он.
   - Отставить, - опять приказала Настя, - Я вчера договорилась с шефом. Спи.
   Неожиданно, и, надо сказать, дальновидно. Разве, что слегка покоробил командный тон девушки. Изольда такой частенько практиковала. Лишь назло этому стоило подняться. Что Сергей и сделал, сбегав попить водички. Но, осознав, что лежачее положение всё-таки лучше, он сдался. Тем более, что героям баталий, особенно алкогольных, отдых предпочтителен.
  
   Ожили лишь к полудню. Сергей опять проснулся первым, сразу не сообразив где находится, осмотрелся. Он у Насти в спальне. Девушка лежала рядом. Сергей поцеловал её. Настя что-то промычала, открыла глаза, закрыла и отвернулась от него. Вот как же так? Вчера пили вместе, одно и тоже, от него перегар, коня сбивающий с ног, а от девушки так не пахнет. Сергей прошлёпал босиком в ванную, где вычистил зубы и умылся.
   Затем он направился в кухню, где первым делом отыскал свой мобильник. Он лежал в стороне, у хлебницы. Сергей вспомнил, что Настя сама выключила его и убрала подальше от стола, за которым сидели. Сергей включил телефон, глянул на оживший экран. Два пропущенных вызова от Изольды. Он собрался перезвонить, но появившаяся рядом Настя остановила:
   - Жена?
   - Да.
   - Не звони, - девушка забрала у него мобильник, - Мы же вчера обо всём договорились.
   О чём? Сергея пробрал холодный пот. Он совсем не помнил концовки вчерашнего вечера. Он не раз и не два рассказывал Насте о том, как застал Изольду с любовником, всё талдычил, чего той не хватало, пытал Настю, что в нем не так? А ещё он, кажется, строил планы мести, пару раз хотел сразу бежать исполнять. Настя останавливала его, в последний раз даже повиснув на нём. Эх, не будь она симпатична ему, легко бы смахнул девчонку, а так, послушался. Весь вечер она что-то доказывала Воробьёву, то ругала, то жалела. О чём они в конце концов договорились, напрочь вылетело из головы. О, господи! Неужели он ещё чего наговорил и паче того, наобещал. Сгорая от стыда, он поинтересовался об этом.
   - Не помнишь? - с привычной ухмылкой уточнила Настя.
   - Смутно, - признался Сергей.
   Девушка вытянула губки, затем закатила глазки, словно перебирая в уме что стоит сказать, а о чём лучше промолчать. Потомив немного, она выдала:
   - Да, ничего такого. Ты заявил, что ни за что не вернёшься к жене. У нас был уговор: я нахожу тебе съёмную квартиру, а ты, в свою очередь, обещался не мстить, ни жене, ни её любовнику. Мы вместе решили, что они того не стоят. Ты поклялся.
   - На крови? - с облегчением улыбнулся Сергей.
   Можно перевести дух, ничего позорного не натворил. А ведь мог. В его вчерашнем состоянии легко наворотил бы дел. Низкий поклон подружке, что проснулся у неё, а не где-нибудь в отделении. Вчера нет-нет, а накатывало жгучее желание отметелить кого-нибудь. Он даже предложил девушке подняться этажом выше, разобраться с соседом, тем что заливал её квартиру, а потом грязно намекал. Кому? Ей? Берега попутал? Хорошо не пошли, иначе добром бы не кончилось. Завязывать надо с обильным возлиянием.
   - На крови? - переспросила Настя и изобразила замысловатый пасс пальчиками, - А без этих вот штучек нельзя? Обязательно 'зуб давать' или кровь пускать? Без этого не работает? Что за символизм? Обычного слова мужику недостаточно?
   Воробьёв поддакивает:
   - Сказав - 'А', не будь 'Б'? - любимое им выражение, в этот раз произнесённое в философском контексте.
   - Типа того, - через плечо бросает Настя, удаляясь в ванную.
  
   Попив ещё водички, Сергей начинает прибираться на кухне, после их вчерашней посиделки. Есть не хотелось, а надо бы хоть что-нибудь кинуть в желудок. В холодильнике не густо, но сыр-масло есть, завтрак соорудить можно. Он режет хлеб, собирает бутерброды, дожидаясь возвращения из ванной Насти. За ней кофе, который она готовит с искусством баристы. Она приходит, свежая после душа и начинает колдовать над туркой. Запах кофе расплывается по кухне.
   - В народе не зря говорится, что утро вечера мудренее, - произносит она.
   После такого вступления следовало подтолкнуть её к продолжению. Потому Сергей как бы интересуется, что заставило её обратиться к истокам национального наследия:
   - И что?
   Девушка продолжая сторожить кофе, через плечо бросает взгляд на Сергея:
   - Я тут поразмыслила немного и готова дать тебе ценный совет. Хочешь?
   - Можно подумать, что моё 'нет' тебя остановит, - смеётся тот.
   - И то верно, - соглашается она на мгновение заглянув в турку, она опять поворачивает голову с Сергею собеседнику, - Думаю, тебе не стоит сразу рвать с Изольдой. Поживи отдельно, прикинь, что к чему, не спеша, взвесь все 'Про' и 'Контра'. Время покажет, как быть. Может, у вас всё ещё устаканится. Не ты первый, не ты и последний, - каким-то животным чутьём ощутив, что кофе вот-вот сбежит, она моментально развернулась к плите успев снять турку с огня. Уже с ней в руках она продолжила, - Чего только в жизни не бывает. Вон, моя знакомая, кстати в морге работает. Забавно, правда? Тоже человек, вышла замуж повторно. У него она тоже второй случилась. Пожили вместе, ребёночка родили, потом разругались и развелись. Каждый ещё по разу сходил замуж-женился, опять неудачно.
   - И что?
   - А то, что они вновь сошлись, представляешь, опять сошлись вместе и живут. А ты говоришь.
   - Санта-Барбара, - строит мину Сергей.
   - И я о том, - гримасничает Настя, - самая настоящая. И ведь бывает. Я ни грамма не придумала. Так, что не спеши. Да и отношения с Дедом пока ни к чему портить.
   Сергей кивает, как бы принимая её слова. Чужую беду рукой разведу. Сама бы как вела на его месте? Но возражать ей не стал, не хотелось сейчас ввязываться в дискуссию. Как-нибудь потом поспорим на эту тему. Хотя, если честно, резон в её словах имелся. В тридцать с лишним начинать всё заново? Хорошо ещё работа есть. Хоть с этим, слава богу, в порядке. А жильё, а всё остальное? Трусы, носки, тапки покупать... Дед ещё со своими старыми связям подгадить может. Как приняли в контору, так и рассчитают. У нас испокон веку Система лишь формально исповедует законность и целесообразность, а на деле зависима от кумовства. А как она давит людей -известно. Есть над чем задуматься. Тот же самый Дед повторял и не раз, что профессия меняет человека. Чёртова управленческая система с её вечным лавированием между обстоятельствами и компромиссами с совестью...
   - Вот и хорошо, - радуется Настя, по-своему расценив его кивок, - Кофе?
   - Сначала сметанки.
   Сосед по общаге, ещё времён студенческой жизни, первым делом с похмелья ел сметану, говорил, желудок успокаивает. Самому что ли попробовать? Кажется, он видел начатую баночку. Настя лезет в холодильник, достаёт ему сметану. На девушке короткий халатик, не скрывающий её стройных ножек. Именно они сейчас притягивают внимание Сергея.
   - Слушай, а у нас вчера было? - интересуется он.
   - Кому там быть? - смеётся Настя, - Ты - никакой, сама вселенская обида и скорбь, и я, в виде жилетки. Для того подружки и нужны.
   - Если тебе Подружка имя, дружбу крепи телами своими, - Сергей притягивает девушку к себе.
   - Бонд. Джеймс Бонд, - почему-то произносит Настя.
   Сергей принимает её слова на свой счёт. Приятное сравнение, черт побери.
  
   С квартирой Настя не подвела. Уже вечером он заселился в неплохую 'двушку' и даже не на окраине. Пускать Воробьёва к себе на постой, хоть и на время, Настя категорически отказалась.
   - Моя квартира - не прибежище для обманутых мужиков, - заявила она, - Я не мать Тереза. Перейдёшь в разряд победителей, там посмотрим.
   Так, что жалеть себя сразу расхотелось.
   За два дня на работе она так промыла ему мозги, что в следующий раз Сергей встретился с Изольдой уже спокойно. Нужно было забрать из дома кое-какие вещи, документы. Изольда по привычке попыталась выговорить ему за внезапное исчезновение.
   - Я тут вся на нервах... А, ты... А, ты... Мы же семья...
   Ничего кроме кривой ухмылки это не вызвало:
   - В нормальных семьях жены варят борщи мужьям, а не бегают по фитнесам ради смазливых тренеров, - пригвоздил он.
   Изольда замерла с открытым ртом. Лицо её пошло пятнами:
   - Да, что ты такое говоришь? - картинно возмутилась она, - Это было ошибкой. Я всегда одна и одна. Бес попутал.
   - Бес? - моментально вскипел Сергей, - Что под юбку залез? Поменьше бы за подругами тянулась, глядишь и не случилось бы ничего.
   Изольда сразу сникла и убралась в кухню, где загремела посудой. Сергей покидал вещи в большую сумку, поцеловал сына.
   - Па, ты куда? - спросил Илья.
   - В командировку.
   Ну не говорить же ему правду.
   Когда он обувался, в коридор к нему вышла Изольда. Скрестив руки на плечах в продуманной позе оставляемой женщины, она произнесла:
   - Серёж, ну не рви сгоряча. Хочешь, поживи отдельно какое-то время.
   Настя подобное тоже советовала. Они что, сговорились?
   - Или ты бежишь, потому, что у тебя кто-то есть? - Изольда метнула в него взгляд, исполненный подозрениями.
   А вот этот вопрос игнорировать не стоило. Решит ещё, что Серёга сам загулял, вобьёт себе это в башку и понесёт в виде свершившегося факта по всем углам и подругам, оправдывая себя. Потому-то он и хмыкнул в ответ:
   - Если б был кто, я бы не стал забирать тапочки.
  
   Несколько дней Изольда его не тревожила, а в пятницу, уже под конец рабочего дня, позвонила:
   - Здравствуй! Как у тебя?
   Забавный вопрос. Как у тебя что? Самочувствие? Настроение? Потенция, наконец? Что конкретно? Зная Изольду столько лет понимаешь, что спрашивала она в общем, о делах. И конкретно дела её не интересовали. Это было как бы дежурное приветствие, наподобие американского. Благо, что настроение пятничное, обострять он не стал, но ответил тем не менее сухо:
   - Не голодаю.
   Он был в кабинете с Настей, которая строго настрого запретила ему звонить жене, ни под каким предлогом:
   - Тебя нет. Ты улетел в Саратов, на Камчатку, в Камбоджу. Тебя похитили террористы. Они же и расстреляли. Сам звонить не вздумай. Сделавший первый шаг проиграл. Но телефон не выключай.
   Сообразив, что Воробьёву сейчас звонит жена, Настя подняла одобрительно большой палец и тактично вышла из кабинета. Когда за ней закрылась дверь, он спросил Изольду:
   - Как там Илюха? Не болеет?
   - Нет, скучает, спрашивает, когда папа вернётся.
   - И кто же его теперь в школу отводит? Тренер или очередной не признанный гений?
   - Не надо, Серёжа, это было ошибкой, первой и последней. Ты бы пришёл, поиграл с сыном, он действительно соскучился. Мы сидим дома, никуда не ходим.
   - А как же твои выставки? - ехидство, так и пёрло из Воробьёва, - Без тебя же там никак.
   - Я сказала, что прибаливаю.
   Голос Изольды совсем утратил командные нотки. Неужели эта история хоть чему-то её научила?
   - Я чего звоню, - сказала она, - В воскресенье обед у Деда. Мне бы не хотелось, чтобы он узнал о том... случае. Давай как прежде, сходим вместе. Пусть он думает, что у нас всё по-прежнему. Не хочу расстраивать старика. Он же ни в чём не виноват. Сделай это для меня, или хотя бы для него. Дед тебя любил, и многое сделал для нас. Пожалуйста, не отказывай мне.
   Как он мог забыть об обедах у Деда! С этими передрягами совсем из головы вылетело. Деда обижать нельзя. То, что между ним и Изольдой произошло старик должен узнать в последнюю очередь. Сергей обязан был признать, что всё же уважает Деда.
   - Совсем забыл, закружился на работе, - пробормотал он.
   У него чуть было не вырвалось: 'Извини'. Вышколенный за неделю Настей, он заполучил аллергию на это слово.
   - Так ты не против? - воспряла Изольда.
   - Я не враг Деду. Сходим, чего уж.
   Это должно было прозвучать снисходительно. Кажется, не удалось. Плохой ты, Серёга, актёр. Изольда заискрилась новыми надеждами.
   - Ты бы пришёл сегодня. Ну, чтобы вместе, из дома отправится к старикам. У меня сейчас в духовке гусь с яблоками...
   'О, господи! Как бы она его не спалила!' Сергею стало жаль птицу.
   - Ты его, хоть водичкой поливаешь?
   - А надо? - искренне удивилась Изольда.
   Придётся ехать, спасать гуся. Как это она смогла выпотрошить птицу? Довольно серьёзный шаг с её стороны, почти героизм. Или она засунула его в духовку прямо так, с потрохами?
   - Хорошо, - согласился он, - Я подумаю. А чача к гусю есть?
   - Чача? - опешила Изольда? - Какая чача? Ах, чача! Нет. Коньяк есть, твой любимый.
   - Сойдёт, - дал добро Сергей, - Хотя в нашей деревне гуся ели под самогонку.
   - Ну, я не знаю, где её достать, - пролепетала Изольда.
   Так и подмывало брякнуть: 'Спустись во двор, спроси у бомжей'. Но он удержался. И так Изольда перешагнула через себя, заманивая к себе.
   - Духовку поставь на двести двадцать градусов, минут через двадцать сделай по тише до ста восьмидесяти и поливай гуся, - подумав, он добавил, - Не водой, а жиром, что стопится с него.
   А то и вправду испортит птицу. В это момент в кабинет вошла Настя.
   - Всё, работа, - поспешил произнести в трубку Сергей и дал отбой.
   - Да, ладно, всё нормалёк, - небрежно бросила Настя, - Могли бы ещё поворковать. Домой зазывает?
   - У нас традиционные обеды у Деда, - почти оправдываясь, сообщил Сергей, - раз в месяц. Надо идти.
   - Сходи, сходи. Небось надоело по кафешкам питаться? И, кстати... - она выдержала небольшую паузу и с кривой улыбочкой выдала, - мог бы сегодня заказать выбритый лобок, чулки с поясом и всё такое. Сегодня ты - король.
   Ну, что ей ответить? Сама же всё сделала, чтобы сохранить его семью, не пустила к себе, по мозгам беспрестанно ездила, а стоило Изольде позвонить, ощетинилась вдруг колючками. Как это понимать? Тот, кто создал женщин, был явный приколист.
   - Могу и не ходить, - с обидой в голосе заявил он.
   - Зачем? - подняла на него глазки Настя, - Дают - бери, бьют - беги. Ты же из провинции, лучше меня знаешь. К тому же Дед ещё жив.
   - А что Дед? - окрысился Сергей.
   - Пусть хоть через тебя вернёт часть денег, уведённых за бугор.
   - Откуда знаешь о деньгах?
   - Смеёшься? Я где работаю?
   - Дед у вас был в разработке? - поразился Сергей, - Взять не смогли?
   Настя пожимает плечами:
   - Команды не поступило. Он вовремя ушёл, точнее, его отпустили.
  
  
   В воскресенье к Деду они всё-таки пошли, решили не нарушать традицию. Внешне всё было как раньше - суета с их приходом, приветствия и разговоры, Илюхе - новую игрушку. По взглядам - бабуля и мать Изольды в курсе случившегося, Дед - пока нет. Значит первые мозг по этому поводу клевать не будут, по крайней мере, в присутствии Деда. Потому Сергей старался держаться поближе к нему. Мужчины прошли в кабинет Деда пока женщины копошились в кухне и сервировали стол.
   - Внучка сказала, что ты перешёл на новую работу, - начал предобеденный разговор Дед.
   - Есть такое, - признался Сергей, - Предложили, я согласился. Работа интересная, не чета прежней. А то, на своём месте я уже начал было киснуть.
   - А чем ты конкретно занимаешься? - не отставал с расспросами Дед.
   - Что-то в области кадровой политики сферы управления, - уклончиво ответил Сергей.
   Всех карт раскрывать ему не хотелось. Служба Воробьёва по определению не могла нравиться старожилам Системы. Собаки к палке примерно также относятся. Так, что лучше промолчать.
   - А начальник твой не Карнаухов? - лукаво полюбопытствовал старый.
   Ну, что ты будешь делать? Не Дед, а папаша Мюллер, тот самый, начальник гестапо из 'Семнадцати мгновений'. Ничего от него не скроешь. Пришлось признаваться.
   - Он.
   - ССБГСУ - служба собственной безопасности государственной системы управления, - с уважением произнёс Дед, - Городская легенда, точнее управленческая. Каждый, кто хоть немного посвящён, что-то слышал о ней, но мало кто с данной организацией сталкивался. Служба-фантом, закрытая структура, влиять на которую хотелось бы многим. Церберы управления, элита. Как ты попал к ним? Хотя, чего я спрашиваю, в эту Контору всегда набирали безродных. Чем голоднее опричники, тем злее. И всё же как ты попал туда?
   - Не поверите - случайно. Шёл, шёл по улице и спас от позора и разорения незнакомого человека. А им оказался мой нынешний начальник. Как-то так.
   - Все случайности предопределены судьбой, - выдал очередную сентенцию Дед.
   - Наверное, - Сергей не знал, что сказать по этому поводу.
   - Серьёзная служба, серьёзные возможности. Смотри, чтобы голова не закружилась.
   - Чего это вдруг? - обиделся Сергей.
   - Власть - сладкая штука, пьянит голову, ох как пьянит. Не всяк справляется с этим. Маленькому человечку большую власть давать опасно. А вообще, я для тебя другого желал, - заметил Дед.
   - Почему? - удивился Сергей.
   - Тупиковый путь карьеры, - сказал Дед.
   - Чего это вдруг?
   - Потому, что начальником управления тебе никогда не стать.
   - Я способный.
   - Главой службы всегда ставят человека со стороны, лично преданного Первому. Тебе, максимум отделом доверят командовать. И всё.
   - Что всё?
   - По окончании службы отставка и существование на пенсии.
   - Многие на пенсии работают, - возразил Сергей, - Некоторые неплохо устраиваются.
   - Ваши нет. Выражение 'бывших КГБешников не бывает' применимо и к вашей Конторе. Никому из начальников не нужна 'дуля в кармане' в своём подразделении. Хотя, - он немного помедлил, - Умные люди уходят со службы весьма обеспеченными.
   - Откуда знаете?
   - Полагаю. У ручья быть и не напиться?
   - А как же идея? Подзаработать не мешает? - ухмыльнулся Сергей.
   - Какая идея?
   - Изначально высокая - сделать Систему управления чище, убрать из неё жуликоватых, случайных людей. Разве не суть карательных органов в тщательном подборе кадров из числа достойных? А? По крайней мере мздоимства среди наших я что-то не замечал.
   Старика философской индукцией было не смутить.
   - Данная идея в одной, отдельно взятой структуре - глупость и фикция, - заявил он, - Она предназначена лишь для всего общества, имеет громадные масштабы. А потому и остаётся несбыточной мечтой. Зато она помогает, в частности, каждой службе преследовать свои интересы, вашей, кстати, тоже.
   - Какие это?
   Дед умудрённо улыбается:
   - Как ни странно самой Системы управления. В семнадцатом году царское управление совсем утратило доверие народа и его смёл людской гнев. Сейчас стараются подобного не допустить. Для того и проводятся чистки среди чиновников. Людям дают понять, что власть 'бдит' и 'радеет'. А заодно и своих предупреждают 'брать по чину'. Наглеют ведь некоторые власть предержащие. Вот от таких надо избавляться обязательно. Чтобы не случилось как в шестьдесят втором в Новочеркасске.
   - А что там было? - спросил Сергей.
   - Довели народ до кипения, а потом перестреляли. А могли бы этого избежать. Трагедия в том, что местные начальнички этого городка разучились с людьми нормально разговаривать. Не учли, что хамить с трибуны не то, что нельзя, опасно. Народ у нас терпеливый, но не бесконечно.
   Надо же, а Воробьёв ничего не знал о тех событиях. Кажется, сериал об этом сняли, но он его посмотреть не удосужился. Впрочем, история не его конёк. Они помолчали немного, затем Дед произнёс:
   - Не скрою, самому хотелось бы поработать в вашей конторе.
   - С Вашим-то опытом, - скорее по привычке подольстил старику Сергей.
   - Перестань, - поморщился Дед, - Я уже по всем статьям списан. Хотя, кое-чем ещё могу оказаться полезным для Системы.
   'Мечта любого пенсионера - хоть немного почувствовать себя полезным' И, если мысли Сергея были снисходительными, ни движением губ, ни взглядом, он не выказал этого. Маска, как обычно, помогла. Золотая масочка, куда ж без неё.
   - С возрастом я начинаю верить, что всё в мире предопределено, - продолжил Дед, - И то, что ты стал Конторским, значит, судьбе это было нужно. И разговор у меня к тебе как к Конторскому. Мы тут с друзьями как-то посидели, повспоминали, поговорили о том, о сём. Нам есть чего и с чем сравнивать, поверь. И ты знаешь, мы единогласно пришли к мнению, что сейчас приспособленцев стало намного больше, чем в наши дни.
   - Вы серьёзно? - даже маска на лице Сергея не смогла сдержать удивления, - Да этому явлению столько лет, сколько человечеству. Как только люди стали делиться на царей и подданных, возле первых принялись отираться те, кто хотел есть послаще, да спать помягче.
   - Куда ж без этого. Даже мудрый правитель падок на лесть, - согласно кивнул Дед, - Сладкоречивых болтунов ему не в силах от себя отогнать.
   Сергей пожимает плечами:
   - Тогда что вас с друзьями встревожило? Явление не новое, можно сказать привычное.
   - Встревожила не сама проблема приспособленцев, а их возросшее количество.
   - Население планеты неуклонно растёт, - не совсем понимает Деда Сергей, - Соответственно управленческая система тоже разрастается. А с нею становится больше подхалимов и лизоблюдов. Всё логично.
   Дед нервно морщится:
   - Только вот пропорция не соблюдается. Количество приспособленцев в Управлении настолько возросло, что они начинают выдавливать собой профессионалов. И это очень опасно для Системы. Она может рухнуть.
   - Вы серьёзно?
   - Вполне. Ошибки непрофессионалов, когда они становятся массовыми, толкают страну в пропасть.
   Стало понятно, что Дед нисколько не шутит, его серьёзно беспокоит озвученная им проблема. Воробьёв на минутку представил себе махину управленческой системы, что-то вроде гигантской сети, раскинувшейся насколько хватает глаз направо и налево, уходящей ввысь дальше облаков, где в каждом узелке-сочленении стол с сидящим за ним человечком. И все эти человечки-чиновники одинаковые, словно близнецы и у всех сосредоточенно-озабоченные физиономии Авдеева, первого помощника генерального с его прежней работы, жуткого подхалима и проходимца. Сотни тысяч, миллионы мерзавцев. Представленная в гигантских масштабах картина невольно нагнала жути на Сергея.
   - И что же делать? - вырвалось у него.
   - Мы тут, со стариками прикинули, обмозговали и пришли к единому мнению. Процент появления на свет святых и подонков всегда одинаков. Своего рода гармония Добра и Зла - каждому Моцарту по Сальери и каждому Сократу по своей Ксантиппе. И если это равновесие нарушается, и происходит массовый приток приспособленцев, не исключено, что это заслуга системы образования.
   - ???
   Сергей даже язык прикусил от Дедова умозаключения.
   - У нас создалось ощущение, что какое-то учебное заведение специально готовит приспособленцев, - закончил свою мысль тот.
   Это уж совсем из области фантастики. Весь скепсис Сергея выразился в виде ухмылки:
   - Кафедра 'Приспособленцев' производит набор! - подражая рекламе произнёс он.
   Раньше Дед обязательно бы вспылил от подобной наглости. Но не сейчас. Видимо ему было важно донести до Сергея свою мысль.
   - Да. Хотя студентам впрямую могут и не говорить об этом, - не сдаётся он, - Университеты стали частными. Что хочу в них, то и преподаю. Назови это - 'Специалист в сфере эффективного управления' или что-нибудь в этом роде. Тот, кто посмышлёней, или с подачи старших, разберётся что к чему. И поверь, если выпускники этого отделения массово занимают высокие посты, недостатка в студентах не будет.
   - Но зачем кому-то готовить приспособленцев?
   - А вот это вопрос интересный, если не главный, - Дед выдерживает паузу и выдает, - Диверсия.
   - Диверсия?
   - Она самая. Сильный сосед никому не нужен. А тем более такой большой как мы, да ещё и с ядерной дубиной. Во всем мире спят и видят Россию на коленях. Расшатывание внутренней системы управления как средство для реализации этого.
   Дед говорит убедительно. Возражая ему приходится подбирать аргументы. Сергей вскакивает с места и начинает расхаживать по комнате.
   - С этим не поспоришь, - говорит он, для убедительности жестикулируя, - Но с кафедрой 'Приспособленцев', кажется, перебор. Никогда не поверю, чтобы пиндосы или англосаксы сыграли бы так тонко. Мы для них варвары в валенках. Вваливать деньги в весьма сомнительный проект, рисковать кадрами? Израильтяне ещё могли бы додуматься до этого. У них бы хватило ума. Но мы им особо и не интересны. Они и так у нас себя чересчур вольготно чувствуют.
   Дед не соглашается:
   - Враги наши далеко не дураки. И подобную провокацию вполне запустить могли. Дело нехитрое, главное правильно организовать. Преподавателей подобрать из психологов, возможно из бывших разведчиков.
   - Из разведчиков?
   - Этих специально учат заводить друзей и втираться в доверие. Кому как не им делиться опытом и знаниями? Тебя что-то смущает? Преподавателей можно использовать в 'темную'. Мотивировку подобному учебному процессу можно придумать любую, скажем 'Психология отношений управленческого состава'.
   - Да-а, - задумчиво тянет Сергей.
   Теперь опасения Деда не казались ему безумными.
   - И как же быть? - он с вопросом глянул на Деда.
   Тот с облегчением улыбнулся, видя, что слова его наконец-то достигли цели.
   - Ты где работаешь? То-то. Кому, как не вашей Службе разобраться с этим.
   Наконец-то стало ясно, к чему весь этот разговор. Приди Дед с этим в ФСБ покрутили бы пальцем у виска. А тут Сергей вроде бы, как и свой, может хотя бы озвучить среди коллег его теорию о приспособленцах. Легко сказать, но как? Прийти с этим к генералу, мол дед жены полагает...
   - Нужны доказательства, - озвучивает свои сомнения он, - Как я заявлюсь к начальству с одними предположениями?
   - Найди.
   Легко сказать, в стране около тысячи ВУЗов, в одной только столице их триста. Даже если допустить, что старик прав, как разыскать тот, который готовит клевретов?
  
  
  
  
   25. НОВОЕ ДЕЛО
  
   Поразмыслив дома над словами Деда, Сергей всё же решился озвучить его версию на работе. Не то, что он надеялся будто из этого что-нибудь, да и выйдет, не хотел нарушать данное обещание. Но только поговорить об этом он собирался только у себя в отделе. Выходить с подобными идеями куда выше казалось полным безумием. На удивление, его слова были встречены вполне серьёзно. Настя при этом воздержалась от привычных колкостей, а Константин Станиславович заявил, что подобную тему уже поднимал как-то аналитический отдел. Но тогда их измышления не приняли во внимание, посчитав за очередные фантазии Корнилова.
   Данная фамилия Сергею ничего не говорила. И на его удивлённый взгляд Настя пояснила, что этот самый Корнилов из аналитического отдела - местная знаменитость - писатель-фантаст на досуге, не интернетовский, самый настоящий. Он даже издал пару книг в стиле боевого фэнтези.
   - Потому тогда так и отнеслись к справке аналитиков, - подтвердил шеф, - Но уж коли информация идёт с другой стороны, не лишне бы и проверить. Интересно, что известно об этом Большому брату?
   - Феэсбешникам? - уточнил Сергей.
   Карнаухов кивнул в ответ:
   - Только они вряд ли скажут. Эти без нужды информацией никогда не делятся.
   - У Никифорова можно спросить, - Настя неожиданно проявила информированность о друзьях начальника, - Этот если официально не подтвердит, то намекнёт обязательно.
   - Спрошу, - пообещал Константин Станиславович, - И, если это его заинтересует, глядишь поможет. А сами мы что можем сделать?
   Спросил он вроде бы обоих, но посмотрел при этом на Настю. А у ней уже был ответ:
   - Сначала проведём статистический анализ. Большинство баз в открытом доступе, ну и те, что не для всех, тоже можно посмотреть.
   - Что будем искать?
   - Выпускники какого Вуза больше всего занимают высокие посты. Это реально посмотреть. Обожаю статистику - первая помощница в аналитике.
   - Отдельной графой не лишне учесть тех, кто работает не по специальности, - предложил шеф.
   Настя согласилась:
   - Резонно. Приспособленцу пофиг специализация. У него другие цели и задачи.
   - И не стоит учитывать Питерских, - опять добавил начальник, - Оттуда и так чересчур много выдвиженцев. Погрешность будет.
   Это он намекал откуда нынешний президент. Можно подумать Настя сама бы не сообразила. Сергей же посчитал нужным добавить:
   - Учебную деятельность ведут не только ВУЗы, имеется много всяких курсов повышения квалификации. А ну, как задействованы именно они?
   Это он вспомнил свою трудовую деятельность. Его тоже отправляли на подобные курсы.
   - Реально поискать и среди них? - уточнил он у Насти.
   Та хмыкнула:
   - Не я же буду вручную аттестаты перебирать. Введу дополнительные условия в поисковик, а компьютер уже лопатить начнёт. Чтобы получить нужный ответ, следует задать правильный вопрос.
   - С богом, - дал добро шеф.
  
   И всё, на двое суток Настя выпала из общения. Морща носик, она озабоченно колдовала над своим любимым компьютером отрываясь от него лишь на кофе, который пила с отсутствующим видом. Сергей её не трогал, занимаясь текучкой. Разок позвонила Изольда. Он был занят, не стал отвечать, а потом перезвонить забыл.
   К обеду среды Настя уже была готова отчитаться.
   - Есть результат, - объявила она.
   На её голос из своего кабинета выглянул начальник. Сергей тоже оторвался от компьютера.
   - Ну, вот! - обрадовался он.
   Выходит, не зря он перебаламутил всех теорией Деда. Но следующими словами Настя огорошила:
   - Явного фаворита среди вузов нет, - сказала она.
   - Как нет? - опешил Воробьёв.
   Он поверить не мог, что Настя ничего не нашла. Она же сама сказала, что результат есть.
   - Даже среди престижных Вузов? - вырвалось у него.
   - Среди выпускников 'Плешки', президентского института и МГИМО много блатных. Этих я не учитывала. Мажорам приспосабливаться ни к чему.
   - Это точно, - поддакнул Сергей, - Богатенькие дети-инвалиды в этом не нуждаются.
   - Какие инвалиды? - Карнаухов перевёл на его взгляд.
   Сергей постарался не улыбнулся:
   - У нас в институте училась одна такая. За глаза её так и звали - девочка-инвалид.
   - Почему? - опять не понял Константин Станиславович.
   - Потому что у неё была волосатая рука.
   До шефа наконец-то дошло, и он вслед за Настей улыбнулся, затем, приняв серьёзный вид, подытожил:
   - Что ж, отрицательный результат - тоже результат. Мне Нефёдов тоже ничего не сообщил. Их контора ни о чём подобном не слышала.
   - Это я о Вузах говорила, - выдержав паузу, возвестила Настя.
   Именно возвестила. Она произнесла именно так, что всё внимание переключилось на неё.
   - Вообще, система профобразования не ограничивается только высшими учебными заведениями, - с самым серьёзным выражением лица сказала она, - Существуют ещё институты повышения квалификации, как узкоспециализированные, так и межотраслевые. И вот тут я кое-что любопытное отыскала. Скажу вам честно, нелегко это было, потрудиться пришлось.
   Сергей поддакнул:
   - Видели, видели, как у тебя мозги кипели.
   Настя победно улыбнулась:
   - А то. Многие думают, что это за работа такая на компьютере кнопочки нажимать?
   - Знаем, знаем, - нетерпеливо поморщился Константин Станиславович, - Тут ум нужен.
   - Вот, - Настя указующе подняла пальчик, - Именно ум. Так вот, слушатели регулярно организуемых курсов, а точнее - одного из них, в пятьдесят раз чаще оказываются на руководящих постах, чем выпускники любого Вуза.
   Она достала из папочки листок с цифрами и диаграммами и положила перед Карнауховым.
   - Ошибки быть не может? - уткнулся в бумагу Константин Станиславович, - Курсы, а не конкретный Вуз?
   - Статистика, если её не править сообразно политическому моменту, врать не может. Это наука. Обманывает, как правило, человек.
   - И что за курсы такие? - поинтересовался шеф, прямо-таки сняв слово с языка Воробьёва.
   - 'Психологические аспекты управления', - даже не заглянув в бумажку, ответила Настя.
   - Аспекты, - повторил задумчиво шеф, - психологические. Что в этом такого?
   - Что-то, видимо, есть, если народ готов платить по тройному тарифу за двухмесячное обучение, - сообщила Настя.
   - Значит, надо попасть на них, - оживился Сергей, - Ведь мы можем попасть туда? А?
   Он с надеждой глянул на начальника. Из своего кармана какую-либо сумму за курсы и, наверняка немаленькую, платить не хотелось. А в сейфе у Константина Станиславовича кое-что имелось на оперативные нужды. Это не было секретом. Сергей сам пару раз пополнял его содержимое.
   - Курсы идут уже полтора месяца, скоро закончатся, - охладила его энтузиазм Настя, - Следующие через полгода.
   - Как же быть? - скорее риторически, чем по делу спросил Сергей.
   Начальник призадумался. Сергей перевёл взгляд на Настю. В глазах её прыгали бесенята. Похоже у неё уже имелся ответ. С деланой скромностью она посоветовала:
   - Надо поговорить с одним из бухгалтеров этого как бы института как бы повышения квалификации. Подгорная Светлана Николаевна на днях уволилась оттуда по собственному желанию, проработав более пятнадцати лет. На другое место она пока не устроилась, сидит дома. Дама разведена, воспитывает сына десяти лет, алиментов не получает. Родители её пенсионеры. Им самим хоть помогай. В её положении такой работой не разбрасываются.
   - Гормональный всплеск? - хмыкнул шеф, - Психанула на ровном месте? Типа рожи коллег надоели?
   - Всё может быть, - не стала спорить Настя, - И мне кажется, с ней стоит поговорить. Обиженная женщина может многое чего рассказать.
   - Хорошо, - Сергей принял её слова как руководство к действию.
   На что Настя, к его удивлению, возразила:
   - Тебе нельзя, я пойду.
   - Это почему? - в один голос спросили Константин Станиславович и Сергей.
   Всю работу на территории как правило вел Сергей, Настя всегда оставалась в кабинете, сопровождая операции оттуда. Но в этот раз она решила пойти сама. Это было на неё не похоже. Так, что было чему удивляться. У девушки, оказывается, имелось своё видение ситуации:
   - Забыли? Она же разведена и любой мужик без кольца на пальце для неё - потенциальный жених или, на крайний случай, свободный самец. Так, что присутствие рядом мужчины будет отвлекать её. При мне она даст волю своему раздражению, а заодно и сдаст бывшую контору с потрохами.
   - Резонно, - согласился шеф.
   - Умка, - похвалил девушку Сергей.
  
   Уже на следующий день Настя отчитывалась о том, что узнала от бывшего бухгалтера Института повышения квалификации. С её слов интересующие нас курсы стояли особняком от основного учебного процесса.
   - Это как? - начальнику требовались уточнения.
   Настя рассказала, что курсы проводятся всего два раза в год. Набираются группы по тридцать слушателей. Лекции читают люди со стороны. Из местных несколько часов ведёт сам ректор. Ну и зав учебной частью, который отвечает за эти курсы. И ещё кое-что интересного сообщила Настя. Эти курсы, по факту, самые дорогие. Два месяца занятий проходят по бухгалтерии по цене пятьдесят тысяч рублей с человека. Но по слухам, студенты платят - все двести.
   - Значит сто пятьдесят тысяч идут мимо кассы. А это - четыре с половиной миллиона, - прикинув в уме, обрадованно воскликнул Сергей, - Есть за что зацепиться.
   - Любопытная деталь, - добавила Настя, - перед занятиями у слушателей собирают телефоны и возвращают их в конце дня.
   - Чтобы не писали лекций на диктофоны, - догадался начальник.
   - А ещё на лекции чужих не пускают, даже институтских учителей. Те ужасно завидуют приглашенным преподавателям, и время от времени судачат об их заработках.
   - Откуда слушателей набирают? - опять спросил Константин Станиславович.
   - Списки составляет ответственный за курсы, Зимятов Николай Егорович. На другие специальности проходит целевой набор. Имеются договора с предприятиями. Обучение оплачивается либо организациями, либо самими студентами. Смешанная оплата на каждом потоке, а здесь каждый платит за себя. Такое ощущение, что слушателей набирают по знакомству, - как по написанному оттараторила Настя.
   - Эх, поприсутствовать бы на лекциях, - мечтательно произнес Константин Станиславович.
   - Можно попросить Борисыча зарядить прослушкой аудиторию, - предложил Сергей.
   - Боюсь это мало что даст, - возразил начальник, - Сомневаюсь, что лекции читают в одной и той же аудитории. Как правило студентов гоняют из класса в класс. В наше время так и было и, думаю, мало что изменилось. И, потом, нужно видеть полную картину. По одной или нескольким лекциям мозаики не собрать. Не будут же каждую начинать словами: 'А теперь мы пройдёмся по болевым точкам начальника. Умение определять их - основа безусловного продвижения по карьерной лестнице'. А что ещё говорила бухгалтерша? - спросил он Настю.
   Та пожала плечами:
   - Да, вроде ничего такого.
   Лёгкая неуверенность в её голосе подтолкнула Воробьёва уточнить:
   - Ничего или совсем ничего?
   - Бред 'укушенной' бабы повторять? - Настя состроила ему полупрезрительную мину Настя.
   - Укушенной? -- не понял Сергей, - Кем укушенной?
   - Жизнью. Без мужика, с ребенком на шее и без надежды на будущее. Она утверждает, что ректор с Зимятовым, куратором курсов, специально снимают квартиру куда водят баб.
   - В смысле? - спрашивает Константин Станиславович.
   - В этом самом, - многозначительно кивает Настя.
   - А, её не приглашали? - двусмысленно улыбается начальник.
   - Судя по яду в её словах ни разу, - предположила Настя.
   - А откуда она знает? И что за баб они водят? - неожиданно интересуется Сергей.
   - Квартиру снимают официально. По бумагам она проходит как гостиничный номер. А всё остальное - слухи и сплетни. Будто студентки там зачёты сдают.
   - Так много студенток, что для них целую квартиру снимают? - сомневается Сергей.
   - Самих слушательниц не очень, обучаются в основном мужики. Но бухгалтерша клялась, что некоторые слушатели своих жен на квартиру водят.
   - Действительно бабий бред, - соглашается с Настей Константин Станиславович.
   - А если нет? - произносит Воробьёв.
   Коллеги с вопросом оборачиваются к нему.
   - А что, - разводит руками он, - в истории есть тому примеры. Авраам, например, жену свою Сару тоже во временное пользование отдавал. Не верите, в Библию загляните, там черным по белому написано. За благоволение фараоново, за сытость и подарки.
   Такое заявление без возражений начальника не прошло:
   - Тоже мне пример. Да и было ли это? Мифы религиозные, исторических доказательств тому не имеется, - заявил Константин Станиславович.
   - В наши дни скажете такого нет? - продолжал настаивать Сергей.
   Настя также не приняла его аргументов.
   - От мужиков, конечно, всякой гадости можно ожидать, - сказала она, - Но, чтобы своими руками и жену отдать? За экзамен? Даже не за миллион?
   Интуитивно чувствуя, что прав, Сергей сдаваться не собирался. Ему казалось важным донести до товарищей свою мысль. Оставалось только правильно сформировать её.
   - Дядька мой рассказывал, - Воробьев для убедительности почему-то кивнул, - что работал как-то в колхозе-миллионере. Давно это было. Я не помню такого, но дядьке верю, сочинять да привирать он не мастак. Так вот, орденоносец-председатель того колхоза уж больно охоч до чужих баб был. Сильничать никого не сильничал, а тех, кто не противился одаривал, иногда даже должностями.
   - К чему ты это все? - не понял Константин Станиславович.
   - Дядька говорил - последней пассией председателя была зав Дворцом Культуры, молодая бабёнка, между прочим, замужняя. Председатель, бывало ночью из бани ей звонит: 'Приходи'. Она поднимается и идёт.
   - А что муж? - любопытствует Настя.
   - А муж её к телефону звал.
   - Мерзость, - сплюнул Карнаухов, - самому и звать.
   - Зато жил как у Христа за пазухой. Отдельный дом у них имелся, работа не бей лежачего, обеспечение из колхозных закромов. Вариант приспособленчества в чистом виде. Дядька не расскажи, все разговоры на подобную тему считал бы домыслами, обильно сдобренными завистью. Ему верю.
   Настя неожиданно поддержал Воробьёва:
   - Бывает такое. У нас в соседнем подъезде любовница главы района живет. Муженёк её глаза от людей что-то не прячет. Зато на белом Ландкрузере катается. Сам предприниматель мельче мелкого, палатку на остановке держит. Такой внедорожник ему не то что не по чину и карману, содержать не по средствам. И тем не менее. Как говориться - стыд не дым, глаза не выест.
   Видя, что коллеги уже не воспринимают его слова в штыки, Сергей расслабляется:
   - А вы сразу 'Нет', 'Не может'. И тем не менее, как бы это паскудно не выглядело, но в виде заключительного испытания для приспособленцев, исключать нельзя.
   - Звучит безумно, но отвергать эту версию не будем, - принял мудрое решение шеф.
   - Пойду, потолкаюсь среди слушателей, - озвучил ему свои намерения Сергей, - Может чего интересного узнаю.
   - Сходи, - одобрил его инициативу Карнаухов, - А ты, - обратился он к Насте, - сможешь раздобыть адрес той интересной квартирки?
   - Легко.
   Ну, кто бы сомневался?
   - А я, - сказал шеф, - всё-таки снаряжу Борисыча установить прослушку в учительскую и кабинет ректора.
   На том и порешили.
  
   Пару дней Воробьёв провёл в институте повышения квалификации. Премилое такое четырёхэтажное здание, стоящее чуть в стороне от оживлённого проспекта за забором из металлических пик. Типовое ретро 60-х годов прошлого века. Из современного здесь - автоматический шлагбаум, да иномарки на служебной стоянке. Раньше здесь знакомили с новыми методиками и достижениями специалистов Подмосковного Угольного Бассейна. Затем шахты по закрывались и институту пришлось выживать в условиях зарождающегося капитализма. Учёные мужи ничего, приспособились к новым реалиям, расширили диапазон дисциплин, предлагаемых слушателям, стали готовить специалистов из разных отраслей экономики. Благо, что бывшие троечники и откровенные уголовники сели во власть. Им потребовались дипломы. Кому как не аккредитованному учебному заведению выдавать их. Сыграло также то, что директор института оказался хоть и в дальней, но всё же в родственной связи с префектом района. Так, что здание института никто не 'прихватизировал', хотя поползновения были. Благодаря всё тому же родству целевыми программами подготовки специалистов они были обеспечены.
   Под видом слушателя Сергей обследовал все четыре этажа института. Ничего подозрительного он не обнаружил. Аудитории как аудитории, нигде режима повышенной секретности в виде дополнительных турникетов, вооруженной охраны и колючей проволоки не имелось. Преподаватели обычные, вроде вузовских, кто лысый, кто с бородой, военной выправкой никто из них не блистал. А вот местные слушатели мало походили на обычных студентов - были старше и солиднее вчерашних школяров. Для многих командировка на курсы - счастливый случай отдохнуть от рабочей рутины и от семьи. Даже те, кто посещал курсы приспособленцев, практически от остальных слушателей не отличались. Разве что одевались исключительно в костюмы и тетрадей с собой не носили. Сергей покурил-потолкался среди них - ничего такого. Разговоры о спорте, о машинах, ну и о женщинах. Даже о политике предусмотрительно ни слова, не то, чтобы обсуждать учебный процесс. Было от чего расстроиться. Он даже посидел с ними в близлежащем кафе. Опять по нулям. Кстати, и прослушка учительской и кабинета ректора тоже ничего не дала.
   И всё же не зря Фортуну называли покровительницей бедняков и провинциалов. Сергей как раз из таких. Помогла-таки богиня удачи. Приглядывая за аудиторией, где проходила последняя на сегодня лекция в группе приспособленцев, он заметил, что не все вышли после звонка. В приоткрытую дверь было видно, что один из слушателей задержался в аудитории вместе с преподавателем. В этот раз занятия вёл сам куратор курса. Обратив внимание, что дверь закрыта не до конца, преподаватель не поленился собственноручно захлопнуть её. А вот это из ряда вон выходящий случай. Для такого рода действий как 'подай', 'принеси', 'закрой дверь' всегда использовались студенты. А тут сам соизволил. Очень интересно. Сергей попытался подслушать о чём они там беседовали, но сквозь закрытую дверь ничего не было слышно. Их разговор продолжался более пяти минут. О чём можно говорить столько времени? Уже и коридоры института опустели. Сергею пришлось сдвинуться от дверей подальше, чтобы не маячить на виду.
   Наконец из аудитории вышел слушатель. Это был Лукорский Леонид 34 лет от роду, мастер участка МУП 'Чистый город', женат, один ребёнок. Хорошо, что Настя раздобыла дела слушателей курса и заставила Сергея вызубрить их. Вообще с Леонидом они были шапочно знакомы, курили как-то вместе, перебросились парой слов. Оказавшись в коридоре, Лукорский глянул по сторонам и, не заметив Сергея, вовремя спрятавшегося за колонной, стянул с себя маску. А под ней как бы это парадоксально не звучало, лица совсем не было. Буквально воспринимая, оно, конечно, имелось, но с таким выражением потерянности, какое Сергей давненько ни у кого не наблюдал. Негромко ругнувшись, Лукорский резко пошёл прочь. Сергей двинулся за ним стараясь не попасться на глаза. А тот и не собирался 'проверяться', шел себе, порой напропалую, как, например, через свежевскопанный газон, словно ничего не видел перед собой. Недолгий путь по соседним улицам привёл его в кафе, где совсем недавно Сергей караулил студентов во время их гулянки. Присев у стойки Лукорский сходу опрокинул два по пятьдесят виски без закуски. Хорошее начало для того, кто желает скоренько 'надраться'. Сергей быстренько подсаживается к нему на соседний стул.
   - Привет, - на правах знакомого по институтской курилке обращается он к будущему приспособленцу, - Проигрыш 'коней' заливаешь?
   Буквально вчера ЦСКА проиграли Зениту.
   - Налей-ка и мне, - приказывает он бармену.
   - А? - поднял на него глаза Лукорский, - Не-а, так.
   Он делает неопределённый знак пальцами и кривится.
   - Ну, а я выпью, - Сергей берёт предложенный барменом стакан, - Твоё здоровье.
   Одним махом он опрокидывает свои пятьдесят виски, морщится (это только в кино пьют крепкий алкоголь словно сладенький компот), затем закидывает в рот пару орешков из блюдечка, стоящего на барной стойке.
   - За здоровье, - эхом вторит слушатель и делает знак бармену повторить.
   Второй 'дринк' оба перемолчали. Сергей нарочно не лез к объекту, боясь излишней назойливостью спугнуть его. Как бы не готовили их там на курсах приспособленцев, то, что сейчас гнетет Лукорского, в себе не сдержать. Как-то Сергей читал сыну сказку о парикмахере и рогатом короле. Даже под страхом смерти цирюльник не смог носить в себе тайну о королевских рогах. Он доверил её тростнику на озере. Бедняга и предположить не мог, что из него вырежут свирель, а уж она растрезвонит всему свету о рогах на голове короля. Сейчас роль тростника придется исполнить Воробьёву. С последним стаканчиком Лёню стало 'накрывать' или 'отпускать'. Тут уж как относиться к подобному состоянию. Получив долгожданные 'уши', он принимается путано говорить, туманными намёками пытаясь сказать что-то важное и тут же обрывая себя на полуслове. Сергей решает перевести разговор в плоскость учёбы. Может здесь Лукорский будет откровеннее.
   - Слышал, вы скоро заканчиваете, - завистливо произносит Сергей, - А мне ещё месяц трубить. С одной стороны - неплохо, подальше от работы и коллег. А с другой - теплынь на улице, девушки с ногами аж от самой шеи, а я за партой время убиваю непродуктивно.
   - Девушки... Ты женат? - Лукорский заглядывает Воробьёву прямо в лицо.
   'Отмороженно врать нельзя, почует, оттолкнёт от себя'.
   - Развёлся, - с лёгкой заминкой признаётся Сергей.
   'Лёгкая врака. Хотя, в принципе, что-то и есть в этом роде'.
   - Что так?
   В интонации Лёни дежурная заинтересованность, не более.
   - Изменила, - интуиция подсказывала, что отвечать надо было только так.
   'И лгать не пришлось. Что есть, то есть'. На мгновение даже стало себя жалко. Жениться, чтобы испить горькую чашу рогоносца, чашу из черепа оленя.
   - Вот! - качает головой Лёня, - И мне, наверное, придётся развестись. Скоро.
   - Тоже изменила?
   Вопрос в светской беседе неприемлемый, но за рюмкой, да во хмелю сойдёт. Главное - интонация, в которой не должно угадываться насмешки или пренебрежения. Вот и юный приспособленец не обиделся.
   - Не всё так просто, - с печально-умным видом произносит он.
   Сергей мысленно кривится: 'Всё, начинается пьяное философствование. Ля-ля, тополя... обо всём и ни о чём. Надо сбивать с лирического настроя'.
   - Чего усложнять? - простовато спрашивает он, - Тут либо да, либо нет. Основное то, как жить с этим.
   Лёня недоумённо пожимает плечами:
   - Это да. Дело в другом. Место мне предложили хорошее, перспективное.
   - Поздравляю.
   - Особо не с чем, - кисло тянет Лукорский.
   Сергей дружески хлопает его по плечу:
   - Чего так уныло? Место предложили - пруха пошла, - делано радуется за собутыльника Сергей, - Лови за хвост птицу удачи.
   - Не всё так просто. Давай лучше выпьем, - Лёня делает отмашку бармену, чтобы налил им.
   - Давай, - поддерживает его Воробьёв.
   Голова Сергея начинает плыть. Наощупь, не вынимая руки из кармана, он извлекает таблетку из облатки и незаметно кидает себе в рот. Таблеточка непростая, из спецсредств, что помогает пить не пьянея. Несколько штук таких в своё время выдал ему Карнаухов. Чокаются, в смысле стаканчиками, выпивают. Лукорский продолжает:
   - Начальник курсов сегодня оставил меня после занятий и предложил последний зачёт - отдать на вечер жену.
   - Как?
   - Так, в виде платы.
   - За зачёт? Жену? Вот скотина.
   - Это своеобразный экзамен. У каждого он свой. У меня вот такой.
   - А что жена?
   - Должен уговорить её, сам.
   - Жесть. За 'пятерку'.
   - Какая пятёрка? Обещал по окончании курсов определить в комитет по имуществу.
   - И что?
   - Для человека с головой это золотое дно.
   - Да-а, дела, - протянул Сергей, - А что это за курсы такие, где такие уродские экзамены устраивают?
   - Особые, брат, курсы. Меня на них знающие люди устроили. Денег отвалил дай дорогу.
   - А стоило? Экзамен-то с душком.
   - Я и говорю, курсы особые. После них люди устраиваются очень высоко. Нас учат продвигаться по служебной лестнице. Нам там такие вещи рассказывают. О, брат, ни в одном учебнике не найдёшь.
   - Разве этому учат?
   - Как видишь. И экзамен этот тоже часть программы. Он необходим, чтобы переступить определенный психологический барьер, - Леню опять повело, - И за это стоит выпить.
   - Стоит, стоит, - опять поддерживает Сергей.
   Бармен наливает им по стаканчику. Два, абсолютно одинаковых стаканчика, что слева стоит, что справа, какой нравится, такой и пей! А ведь это решение! Сергей обрадованно хлопает нового знакомого по спине.
   - Этот твой экзамен - обычная нерешаемая задача. Это же просто.
   - Какая нерешаемая задача? - оторопело глядит на него Лёня.
   Глаза у него совсем осоловелые. Потому хватит ему пить. Сергей мягко перехватывает его руку, потянувшуюся к стаканчику.
   - На подобной задачке мой старший брат погорел, - прямо в лицо Лёне говорит Сергей, - Он сдавал физику в МГУ. Брат очень умный, без пятёрки по русскому медалист, мечтал учиться только в МГУ. Так вот на экзамене ему дают банку, которая якобы стояла на окне и говорят, что температура той её части, что находилась прямо на солнце почему-то на три градуса ниже, чем на стороне, что стояла дальше. Он должен был объяснить это явление.
   - Почему? - повторяет Леонид, - Та, что ближе к солнцу, должна быть горячее.
   - А по условиям задачи наоборот. И это сбило брательника с толку. Он тоже принялся рассуждать, что банка собой представляет увеличительное стекло. Лучи фокусируясь на дальней стенке больше нагревают её.
   - Ну, да, - соглашается Лёня, - логично. Это же увеличительное стекло. Кто этого не знает? В детстве все выжигали увеличилкой. У меня тоже была небольшая лупа.
   - Это бред, - показушно смеётся Сергей, - Задача не имеет ни математического, ни физического решения.
   - Как так?
   - Правильный ответ - такого быть не может.
   Лукорский знаками показывает, что не согласен. У него это выходит забавно.
   - А температура стенок? Она же разная, - напоминает он.
   Сергей расплывется в улыбке:
   - Предварительно на огне нагрели одну из стенок. А если бы она и стояла на окне никогда задняя стенка не нагрелась бы больше передней, которая ближе к свету. Так и с твоим экзаменом. Если решать её в лоб, то получишь 'неуд' ну, или 'троечку'. На 'пятёрку' надо проявить, способность мыслить нестандартно.
   - Как? - Лёня ничего не понимает.
   - Им нужна твоя жена? - уточняет Сергей.
   - Да, - подтверждает будущий приспособленец.
   - Они её знают, видели?
   - Нет, откуда? - с паузой отвечает Лёня.
   Вот, что значит человек без маски. Недоумение так забавно отражается на пьяненьком лице Лукорского.
   - Ну и ты представь им жену 'на час', - предлагает Сергей.
   - Какую? - Лёня туго соображает.
   - Проститутку им отведи. Им же нужна твоя жена?
   - Да.
   - Вот и отведи им 'жену на час'. В разговоре фигурировало слово 'жена', не уточнялось 'официальная' она или нет?
   - Не уточнялось.
   Ни проблеска догадки на лице Лукорского. Вот для чего, в основном, нужны маски для чиновников, скрывать очевидную тупость их хозяев. И этот человек собрался покорять высокие посты? О боги!
   - Вот и всё. Проститутка она и есть 'жена на час', - втолковывает ему Сергей, - Так?
   - Так. Но где я её возьму проститутку эту? - новая задача ставит Леонида в тупик ещё больше, - На трассе? Где конкретно?
   - А для чего друзья нужны? У меня такая знакомая имеется, студентка из театрального. Да двести баксов хочешь шлюху сыграет, хочешь монашку. Давай номер твоего мобильного. Она тебе перезвонит, если захочешь.
   Искренняя улыбка на лице Воробьёва вселяет надежду в незадачливого приспособленца.
   - Захочу, - согласно кивает Лукорский.
   Забив Лёнькин номер мобильника себе в телефон, Сергей сворачивает их посиделки в кафе. Кажется, вовремя, ещё стопарь виски и Лёня утром ничего не вспомнит, о чем они говорили. Сергей сажает его в такси, везёт домой, а после возвращается на работу. Предстояло обсудить с Настей и Карнауховым завтрашнюю операцию.
  
   На следующий день Настя с Сергеем ждали Лукорского в условленном месте, в довольно милой кленовой аллее. Она чем-то напоминала ту аллею, где когда-то Воробьёв нашёл маску. Клёны здесь такие же высокие и скамейки похожие. Промурыжив Лукорского ожиданием Настя позвонила ему ближе к обеду, и Лёня поспешил назначить девушке встречу. Настя пообещала прийти с Сергеем.
   - А то будем друг друга час искать, - замотивировала своё желание она.
   Ещё вчера, обсуждая предстоящую операцию она предлагала отправится одной, но Сергей ни в какую не соглашался отпускать её без сопровождения.
   - Мне так будет спокойней, - упрямился он.
   - Пусть идёт, - поддержал Воробьёва начальник.
  
   - Появился, - предупредил Настю Сергей, разглядев Лукорского в начале аллеи.
   Они с Настей сидели на скамейке. Настя вытянула свои длиннющие ноги на половину дорожки. На ней сейчас была короткая юбочка. Но выглядела она не вульгарно - офис-дива в белой блузке, коротком темном пиджачке и на высоких шпильках. На лице легкий макияж и модные очки. Причёска строгая, под 'хвостик'. Когда 'объект' был на подходе Настя демонстративно поправила чулок, заставив Лёню сбиться с шага. Сергей сообразил, что она сделала это намеренно, обозначая свой статус честной давалки.
   Лёня выглядел с иголочки. Вчерашнее возлияние не оставило следов на его лице. Разве что в глазах угадывалась муть, да лёгкий похмельный свежачок слышался от него, несмотря на жевательную резинку во рту. Сергей поднялся навстречу вчерашнему собутыльнику.
   - Привет, - протянул он руку для рукопожатия, - Это моя...
   Он не успел было представить свою спутницу, как та уже тянула руку Лёне ладошкой вниз, совсем не для рукопожатия, скорее для поцелуя.
   - Можешь меня звать Анастейша, - разрешила она.
   Не 'сказала', и не 'представилась', а именно 'разрешила'. Так это выглядело со стороны. На высоченных каблуках она оказалась на полголовы выше Леонида. Перед такой красоткой он, естественно не мог устоять и приложился к ручке. И это несмотря на то, что Сергей говорил о своей знакомой как о фривольной девице. Вот что значит магия красоты.
   - Гонорар? - спросила Настя.
   Леонид быстро суетливо слазил в карман и протянул ей две сотенные с изображением Франклина. Та взяла деньги, спрятала их не в клатч, а в карман своего пиджачка. Наверное, для девицы её образа это была более надёжная 'захоронка'. Затем она подхватила под ручку слушателя курсов и скомандовала:
   - Веди... дорогой муженёк.
   Они развернулись и пошли прочь. Идти им недалеко. Квартира, где ждали жену Леонида, располагалась внутри застройки, начинающейся сразу же от аллеи. Сергей подождал пока они уйдут и сам двинулся в их направлении. Адрес он знал. Это та квартира, которую снимал институт якобы в виде гостиницы.
  
   Нужный дом оказался вполне обычным, не 'хрущёбой' и не 'сталинкой', постройки годов восьмидесятых, первый из серии улучшенной планировки. Издалка Сергей видел, как Настя с Лукорским подошли к одному из подъездов, набрали код на домофоне. Их впустили, и они зашли внутрь. Сергей за ними не пошёл, присел на скамейку возле песочницы так, чтобы видеть вход в подъезд. Ещё вчера интуитивно предложив Настю в качестве жены слушателя курсов, он думал, что их отдел будет завершать операцию. Он рассчитывал сыграть разъярённого брата или любовника мнимой слушательской жены и как следует потрясти ректора или куратора курсов, в зависимости от того, кто окажется в квартире. Но Карнаухов данный план не утвердил. Он вышел из кабинета, позвонил кому-то. Вернувшись, шеф объявил, что операцию будут завершать другие.
   - Вежливые люди? - поинтересовалась Настя.
   - Кому как, - сказал Константин Станиславович и, заметив кислое выражение на лице Сергея, добавил, - Так надо. А если ты не сможешь попасть в квартиру? Скажем, с дверью не справишься? А? Я не имею права рисковать Настей. У Конторы в таких делах опыта побольше будет. У нас не гонки, кто больше или быстрее. Одно дело делаем.
   Умом Сергей, конечно, понимал, но всё равно обиделся. Как-никак его поиски, находка и блестящий, именно блестящий, а не какой-нибудь там план реализации, а его Воробьёва на конечном этапе отодвигают в сторону. И тем не менее следить за операцией из кабинета он не захотел и потому караулил Настю во дворе, готовый в любой момент сорваться к ней на помощь. Но, похоже, этого от него сегодня не потребуется. Как только Настя с Леонидом скрылись в подъезде к нему подкатил микроавтобус с наглухо затонированными стёклами. Оттуда высыпало с десяток бойцов в черной форме, в касках, наколенниках-налокотниках, с автоматами. Ну, да, эти ребята пострашнее любовника будут. Последним из микроавтобуса выбрался мужчина в костюме и белой рубашке. 'Так вот он ты какой Нефёдов', - догадался Сергей. Нефёдов встал напротив подъездной двери ничего не предпринимая, чтобы войти внутрь. Бойцы, двумя цепочками расположились по обе стороны от входа.
   Минуты не прошло, как подъездная дверь открылась и на пороге показался Лукорский. По всей видимости он сдал Настю хозяину квартиры и был отправлен им домой. Увидев Нефёдова и бойцов, он оторопел, хотел было отшатнуться, но его вытащили на улицу. За его спиной бойцы слажено, не мешая друг другу, забежали в подъезд.
   Нефёдов показал Леониду удостоверение, что-то сказал ему. Тот побледнел и кивнул в ответ. Один из бойцов сопроводил Лукорского в микроавтобус и как только тот сел, автомобиль отъехал. Теперь уже Нефёдов вошёл в подъезд, охраняемый одним из бойцов. По двору прошла бабка с цветным пакетом, видимо направляясь в магазин. Завидев автоматчика, она замерла, затем перекрестилась. Боец знаком показал ей, чтобы та шла себе дальше. Бабка с непривычной для себя скоростью засеменила прочь. Остановившись в отдалении, она достала из кармана мобильник, подслеповато выбрала из списка контактов нужный, нажала на вызов и приложила трубку к уху. Затем она заговорила, поглядывая на бойца у подъезда. Передав информацию о событиях в доме, она издалека стала наблюдать за подъездом. Сергей заметил, что, то в одном, то в другом окне стали появляться озабоченные лица. Ещё больше народ заинтересовало, когда во двор въехала машина Скорой помощи и остановилась у охраняемого подъезда. Женщина-доктор и молодой долговязый человек в салатовом халате, очевидно фельдшер, поспешили в подъезд. Боец пропустил их. У Сергея ёкнуло сердце. Неужели что-то случилось с Настей? Это же была его идея использовать её в качестве приманки. Неужели что-то пошло не так? Он вскочил со скамейки, хотел было бежать, узнать, что случилось, но его сдержало обещание данное им шефу не мешать операции. Да и охранник у подъезда наверняка не пустит. Сергей позвонил Карнаухову, взволнованно сообщил о подъехавшей машине Скорой помощи. На что Константин Станиславович резонно предположил, что возможно помощь требуется не Насте или вообще, она приехала в какую-нибудь другую квартиру. Он пообещал, что узнает обо всём у Нефёдова и перезвонит. Спустя пару минут он позвонил, сообщил, что Скорая помощь хоть и настоящая, является частью театрализованного представления и с Настей всё в порядке. Подтверждая его слова из подъезда вышла Настя в сопровождении врачей. Сергей не выдержал, подбежал к ней. Несмотря на уверения Карнаухова девушка вы глядела не очень. Рукав её пиджака надорван, пуговица на юбке тоже отлетела и замок на ней сломан, так, что юбку она поддерживала одной рукой. В районе глаза у неё ссадина. Сергею захотелось набить морду тому, кто это с ней сделал. Видимо это было написано на его лице, потому Настя вцепилась в него свободной рукой:
   - Стой! Не ходи туда. Давай за мной, - прошипела она.
   Она затащила Сергея вслед за собой в машину Скорой помощи, бросив врачам, что это её муж. Те понимающе промолчали.
   Скорая помощь выехала со двора, вырулила на проспект. На красном светофоре Настя вдруг засуетилась, объявила врачам, что в больницу не поедет и вылезла из машины. Сергей естественно за ней. На его взволнованные вопросы она бросила 'Потом' и поймала такси.
   Они поехали к ней домой. Ну а куда же ещё? Не появляться же в таком растерзанном виде на работе, да и поздно уже. Дома, переодевшись и накатив сто пятьдесят коньяку, Настя с улыбкой сообщила, что никакого насилия над ней не было.
   - Этот козёл только лапы ко мне протянул...
   - Так и протянул? - возмущённо повторил Сергей.
   Настя презрительно усмехнулась:
   - Да, ладно... Он из себя обольстителя изображал - коньячок, лимончик... Я и пригубила, как водится, для храбрости. А потом раз на себе пиджак, два - юбку порвала, подбежала к двери и размаху глазом о косяк. Этот глазами хлоп-хлоп, ничего не поймёт. А я, чуть выше чулок хвать себя от души, чтоб синяки остались. Аж у самой слёзы из глаз полились. Ну и в довершении трусы на себе разорвала. Специально не самые новые надела. Всё равно выбрасывать. И давай орать: 'Караул! Насилуют!' И как по заказу Нефёдовские хлопцы дверь вынесли, а в квартире чистой воды статья 131 УК РФ .
   Настя была счастлива удачно проведённой операцией.
  
   На следующий день Карнаухов рассказал им об окончании операции:
   - Вы, конечно, молодцы, - похвалил он Сергея, - Особенно ты, Настенька.
   Он чуть склонил голову в сторону девушки. Та зарделась от похвалы.
   - Во мне ещё не погибла великая артистка, - похвасталась она, - Жаль Михалков, Бортко и Учитель не видели.
   - Точно артистка, - подтвердил шеф, - Без её представления ректора бы не прижали.
   - Так на квартире был сам ректор, не куратор курсов? - уточнил Сергей.
   - Кстати, куратора так и не нашли. Пропал. Ни дома, ни у друзей или женщин его нет. Как сквозь землю провалился. Похоже, с курсами он у них главный был. Ректор на него тоже указал. Сначала он держался вроде бы огурцом, о провокациях твердил. Оказывается, в комнате потихоньку запись велась.
   - Вот подонки, - возмутилась Настя, - И к тому же ещё извращенцы.
   - А я думаю, - они таким образом слушателей на крючке держали, - предположил Сергей, - Когда кто из них большим чиновником становится, любая грязь на него в виде компромата годилась.
   - Не исключено, - согласился Константин Станиславович, - Так вот ректор института поначалу хорохорился, зная о записи, что обеспечит его алиби.
   - А что Нефёдов? - Настя подтолкнула вопросом неторопливо повествующего начальника, - Так и спустил ему? Зря я старалась?
   - Не зря. Нефёдов спрятал карту памяти с записью к себе в карман и дал понять ректору, что её никогда и не было. А вот справка от медиков о синяках и ссадинах Насти осталась. Так, что, девочка, ты не зря старалась. За то, чтобы не пойти по статье за изнасилование, да и вообще не попасть в тюрьму, ректор сдал всех.
   - Жаль, что куратора не удалось взять, - подосадовал Сергей.
   - Нефёдов возьмёт, дело времени, - успокоил его шеф.
  
   Приятным завершением этого дела стала дополнительная премия и похвала от руководства на общем собрании коллектива.
  
  
   26. ДЕЛА ТЕКУЩИЕ
  
  
   Следующее дело не было столь драматичным и захватывающим. Предстояло убрать конкретного чиновника одной из префектур. Не в смысле 'прикончить', как в последнее время трактуется это слово, а заставить его уволиться с работы. Рядовая префектура, рядовой чиновник, рядовое задание. Кому полегчает, если того сковырнут со своего места? Ради всеобщего блага оно конечно..., а если оглядеться - подобных тысячи. 'Или нам, в смысле, конторским, просто расслабиться не дают? Чтобы в тонусе оставались'. Проще считать, что именно так. Иначе и до крамолы додуматься можно.
  
   Ничего путного как подступиться к новому заданию на ум сразу не пришло, и Сергей решил воспользоваться имеющимися в отделе наработками. Наверняка его предшественники уже делали что-то подобное. К чему заново изобретать велосипед?
   - Как действовал в таких случаях ваш бывший оперативник, - спросил он у Насти.
   - Примитивно, однообразно, без особой выдумки, - Настя, занятая своими делами, даже не глянула на него.
   Многозначащая характеристика. В официальных бумагах такую не встретишь. Любой негатив со стороны коллег волшебным образом трансформируется в стандартно-казённое - 'в коллективе пользуется заслуженным авторитетом'.
   - А поточнее? - попытался расшевелить девушку Сергей, - Или это закрытая информация?
   - Отчего же? Твой предшественник пользовался связями с прежней работы, - Настя соизволила оторваться от компьютера, - Если у полиции имелись разработки по клиенту, он подключался, а дальше 'разводил' или сажал чиновника.
   - И что же бывшие коллеги? - удивился Сергей, - Так просто делились и отдавали? Им что, самим показатели не нужны?
   - Представляешь, он с ними договаривался. И потом, мне кажется, одно другому не мешало. Сажал то не он самолично, чужими руками. А если шугал чинушу с кресла, то его подхватывали потом те же самые следователи и продолжали шить дело.
   - Похоже он делился с бывшими коллегами, - высказал предположение Сергей.
   Настя состроила гримасу, означающую 'кто бы сомневался' и продолжила:
   - Иногда он подсовывал клиенту девиц, а потом шантажировал. Что так, что этак - всё одно, грязная игра.
   - А вот когда полицейская разработка у него имелась, с чем он шёл к клиенту?
   Девушка пожала плечиками:
   - Бумаги какие-то собирал. Не знаю. Он себя настолько крутым мнил, что не считал нужным ставить меня в известность.
   - Хоть какие-то материалы от него остались?
   - Зачем тебе это?
   - Есть одна задумка, - замялся Сергей, - хотел попробовать.
   - Мы ничего по прошлым делам не храним, - сообщила Настя.
   - Как так? А отчётность, показатели?
   - С этим к начальнику управления. У нас в отделе ничего подобного нет. Все материалы уничтожаются, - Настя кивнула в сторону шредера .
   Без маски брови Воробьёва сами полезли вверх:
   - Необычно.
   - Нормально.
   - Подожди, в любой организации есть свой архив, сроки хранения материалов и всё такое. Без этого никак. А ну, как что потребуется.
   Настя усмехнулась в ответ:
   - Мы, хоть и являемся чем-то вроде опричников, но не являемся последней инстанцией. Без нас карательных органов хватает. Не удивлюсь, если и над нами есть служба контроля, типа УСБ. А что? Хочешь удержать власть, организуй так, чтобы 'стучали' на всех уровнях как по горизонтали, так и по вертикали. Враги не предают, им это ни к чему, предают друзья и соратники. А посему, а точнее по сложившейся традиции, у нас нет официального архива. Это в бюрократии - чем больше бумаг, тем чище причинное место. У нас иначе: чем меньше остаточной информации, тем это самое причинное место целее.
   Мысль, забавная и не лишённая мудрости, в Настенькином духе. Невольно зависть брала, что Сергей подобные выдавать не мог.
   - А жаль, - вздохнул он.
   - Чего жаль? - оживилась девушка, - Что причинное место не чисто? Или, что цело?
   - Чисто, цело, - пробурчал Сергей, - Лучше бы и так, и так. Мне бы в какое-нибудь уголовное дело заглянуть, посмотреть, как оно оформляется.
   - Зачем тебе?
   - Хочу выступить в роли следователя!
   - ???
   Забавно было видеть удивление Насти. Она замолкла, но не замерла, по-птичьи склонила головку набок, похлопала глазками поверх очков, затем опомнилась:
   - Ты? Следователь?
   - Важняк, не меньше, - уверенности Сергею было не занимать, - По возрасту подхожу.
   - А теперь поподробней, - заинтересовалась она.
   Сергей изложил свой план. По его мнению, он был предельно прост. Нужно напугать чиновника возбуждённым против него уголовным делом.
   - Постараюсь намекнуть ему, что немедленно свалить в другую область, на Камчатку или в Крым всё лучше, чем до последнего цепляться за кресло и загреметь на нары. Но я в глаза не видел ни одного уголовного дела, не имею представления, как оно оформляется. Хорошо бы подержать в руках реальные бумаги.
   - Хочешь сфабриковать по образу и подобию?
   - Абсолютно точное определение.
   - Где это видано, чтобы дела показывали подследственным? - высказала сомнение Настя.
   - Он под следствием уже был? Процессуальные тонкости знает?
   - Кино смотрит, этого достаточно.
   Воробьёв беспечно отмахнулся:
   - У страха глаза велики. Я папочку перед ним полистаю, покажу какой толщины материала на него набралось и заломлю такую цену за развал дела, что тому будет проще сбежать, чем заплатить.
   - Почем знаешь, что побежит?
   - Обязательно побежит. По всем признакам клиент жмот.
   - Обоснуй.
   - Машина у него, хоть и престижная, а всё же самой бюджетной комплектации, не люксовой. Часы - подделку носит. Отдыхает в Турции.
   - А если предпочтёт сесть, чем платить? - предположила Настя, - Знала я одного такого, хахаля подружки. Он попался на краже металла. Так этот жучила готов был сесть, чем отдать десятку зелени, откупаясь.
   - Неужто так и сел? - не поверил Сергей.
   - Нет, конечно. Эта дура своими связями, да за свои деньги его отмазала. А он всё равно, в конце концов, от неё сбежал обратно к жене.
   - Дура, - согласился Сергей, - Но это не мой случай. Чинуша хоть и жаден, но не дурак, иначе бы не сидел в администрации. Как всякий обыватель я полагаю, что туда идиотов не берут.
   - Это не точно, - со знанием дела улыбнулась Настя.
   - Проработав в различных управлениях, соглашусь, - Воробьёв с ней не стал спорить.
   Настя помолчала, прикидывая что-то в голове, потом одобрила Серёгину задумку:
   - Ну, что ж, попробуй.
   В голосе её всё же проскальзывали нотки сомнения. Воробьёв поспешил их рассеять нарочито бравурным:
   - Всё будет ОК. Надо только попросить шефа организовать мне ознакомиться с каким-нибудь делом о хозяйственных преступлениях.
   - Не верь, не бойся, не проси, - напомнила ему тюремную мудрость Настя, - Шефа озадачить можно. Но на это он пойдёт неохотно. Ты - мне, я - тебе, у нас дорогого стоит. Не будем подставлять его, сделаем сами, - воодушевилась она.
   - Как?
   Если для Воробьёва это представлялось почти неразрешимой задачей, то для Настеньки подобных не существовало.
   - Есть у меня одна подружка, из архива прокуратуры, - сказала она, -Сходишь к ней, я позвоню, договорюсь.
   - Откуда у тебя такая подружка? - удивился было Сергей.
   - Работа у нас такая, забота наша простая..., - пропела Настя.
   Золотая девушка. Служи они в армии, погоны подполковника носила бы однозначно.
   - Только, смотри у меня, - предупредила его Настя, - Девку мне не испогань.
   - То есть? - приподнял брови Сергей.
   - Девица глубоко не замужем, а ты - гусар полу разведённый. Трогать её не смей. Максимум коробка конфет, не более. Никаких авансов-реверансов.
   - Почему? Даже ради дела?
   - Именно ради дела. Ещё работать с ней. Ты пришёл-ушёл, а мне потом к ней не обратиться.
   - Слушаюсь, мой бригадир, - смешно отсалютовал Сергей.
   'Черт возьми, а приятно, когда тебя ревнуют, самооценку поднимает'.
   - Если шеф не принимает участия в разработке операций... - закончив веселиться, начал было Сергей.
   - Принимает, в особо ответственных, - как обычно Настя бросилась защищать Карнаухова.
   Было забавно наблюдать такое. Она напоминала моську, не нападающую на слона, а охраняющую его.
   - Которые у нас не часто, - не без подначки заметил Сергей, - Чем он вообще занимается, кроме как присматривает за нами?
   - Не волнуйся, - заверила его девушка, - Он делает всё то же самое, но на более высоком уровне. Ты в нём не сомневайся, с ним не пропадёшь. Проколешься где-нибудь, загребут либо органы, либо бандиты, он вытащит. Поверь. Когда твоего предшественника сожгли в машине, Константин Станиславович сам поехал разбираться.
   - И?
   - И полетело несколько официальных голов, и случилась локальная криминальная война, закончившаяся переделом сферы влияния в том городке. Все, кто имел отношение к убийству нашего сотрудника, получили своё.
   - Впечатляет, - смущённо буркнул Сергей.
   - Как-то так, - сказала Настя, - Пока он лично не контролирует, работаем сами. Или ты предпочитаешь всю жизнь ходить в помочах?
   Она настолько завуалировала расхожее выражение 'Детский сад - трусы на лямках', что Воробьёв не понял о чём это она. 'По интонации так и берёт 'на слабо', - решил он, - Что за слово такое 'помочи'? Обидное, наверное. Мокрые подгузники или что-то вроде детских ходунков? Надо будет заглянуть в словарь'.
  
   Девушка из архива прокуратуры приняла Воробьёва с нескрываемым интересом. Из чего выходило, что местные жеребцы особо не жаловали её вниманием. Оно и понятно, из гадкого утёнка она так и не смогла превратиться в лебедя. Коробка конфет показалась девице прелюдией к развитию отношений. Тут же организовался чай с соответствующим прощупыванием потенциального 'мужчинки'. В ней чувствовалось столько нерастраченной любви, что, будучи почти холостым, Воробьёв, наверное, отдался бы архивариусу, даже несмотря на её длинный нос и нулевой размер груди. Если бы не предупреждение Насти. Пришлось малодушно прикрываться чрезвычайной занятостью и бежать.
  
   Вернувшись к себе в отдел, он тем не менее огрёб от Насти.
   - Ты мне должен, - возвестила она, завидев Сергея.
   - За что?
   - За то. Как ты думаешь, чего стоит отмазать человека, пренебрёгшего симпатиями прокурорского работника?
   - Даже архивариуса? Хозяйки старых бумажек? - позволил себе усомниться он.
   - В этой конторе и завхоз - величина. И, кстати, ангелов там отродясь не водилось. Эти люди шуток не любят и ничего не прощают.
   - Но ты же сама меня к ней направила, - опешил Воробьёв.
   Настю железобетонная логика нисколько не смутила:
   - И что? Кто тебя заставлял нравиться девушке? Четыре звонка от неё. Четыре! - она показала на пальцах сколько раз ей звонили и со значением округлила глаза.
   - Твоя подружка жаловалась, что я не приставал? - неосмотрительно хмыкнул Сергей.
   В ответ осуждающий взгляд.
   Воробьёв клятвенно прижал руки к груди.
   - Чем хочешь побожусь, вел себя прилично.
   Следующий взгляд ещё более укоризненный и демонстративное молчание вдобавок.
   - Я выполнил все твои указания, - напомнил Сергей, - Всё что ты говорила. Это не моя вина, что у дамочки из прокуратуры что-то там в голове перекрутилось.
   Настя уткнулась в свой компьютер бубня себе под нос. Что именно Сергей уточнять не стал, себе дороже.
   Девушка ещё полдня подулась на него, затем сменила гнев на милость и стала помогать готовить уголовное дело на чиновника. Два дня они с азартом стряпали документы, используя различные бланки, акты, протоколы. Потом они старили бумаги, чтобы те выглядели рабочими. Получив наставления Насти на день Х, Сергей появился на работе в старом, заношенном костюме, в ботинках времён холостячества.
   - Что за маскарад? - увидев его в таком виде, удивился начальник.
   - Вот именно, маскарад, - за всех ответила Настя, критически оглядывая Воробьёва.
   - Посмотри строго! - приказала она.
   Сергей послушно нахмурил брови.
   - Что-то не так, - не понравилось Насте, - Правда, Константин Станиславович?
   - Жёстче надо, - согласился шеф, - Взгляд чтобы стальной, безжалостный.
   - Вот! - спохватилась Настя.
   Она кинулась к своему столу, покопавшись в нём, нашла маленькую коробочку.
   - Это то, что надо.
   С коробочкой она вернулась к Воробьёву.
   - Что это? - насторожился тот.
   - Линзы. Обычные цветные линзы, без диоптрий.
   - А нужно ли? - засомневался Сергей, ни разу не носивший их.
   - Давай, давай, - Настя не собиралась отставать.
   Приподняв Воробьёву сначала одно веко, затем другое, она ловко поставила ему линзы. Ощущение было новое и не приятное. Захотелось протереть глаза. Он машинально потянулся к ним.
   - Не сметь! - хлопнула его по рукам Настя, - Не вздумай лазить туда пальцами. Иначе линзы выскочат. Потерпи немного, скоро привыкнешь. Погляди на меня, - приказала она.
   Сергей уставился на неё.
   - Теперь другое дело, - удовлетворенно произнесла девушка, - Скажите, Константин Станиславович?
   За поддержкой она опять обратилась к шефу. Тот многозначительно закивал.
   - Иди сам, посмотри, - Настя подтолкнула Воробьёва к большому зеркалу.
   Он послушно подошёл. Из большого зеркала, во всю дверцу их шкафа, глядел на него не очень-то успешный, но уверенный в себе тип, с неприятным взглядом бледно-серых зрачков.
   - Ты - хищник, он - жертва, - через его плечо, тоже заглядывая в зеркало, напомнила Настя.
   - Вав! - оскалил зубы Сергей.
   - Примерно так, - сказала Настя.
   - Хотя, холодное безразличие иногда бывает страшнее, - заметил Константин Станиславович.
   - Учту, - обернулся к нему Сергей и немигающе уставился на него.
   - Вот, - похвалил его начальник, - ещё маску и будешь совсем готов.
   Воробьев вернулся обратно к зеркалу и натянул маску.
   - Если что-то пойдёт не так, звони, - дал последнее наставление начальник, - Набери и скинь. Я буду знать.
   - Хорошо, - кивнул Сергей, забирая сфабрикованное им с Настей дело на чиновника, - Я пошёл.
   - С богом! - в один голос проводили его коллеги.
   'С каким именно богом? - думал, шагая по управлению Воробьев, - В христианстве нет святого, покровительствующего хитрецам. Скандинавы почитали Локи, бога хитрости и коварства. В римском пантеоне имелся Меркурий, бог торговли. Тоже наш парень. Сами понимаете торговли не бывает без обмана. Что там у греков? Аполлона считали изрядным хитрецом или на эту роль больше Гермес подходит?'
   Посторонние мысли помогали справиться с накатившем вдруг волнением. Всё-таки это его первый личный контакт такого рода. Случай с начальником жилищно-управляющей компании он как-то не принимал на свой счёт. Тогда он действовал в чужих интересах. А сейчас в своих? Это его дело, разработанное им от начала и до конца. 'Каких своих? - кажется это маска возмутилась, быстро ставя его на место, - Ты же действуешь от лица государства и во имя государства'. Чувствуя за собой мощь целой страны Воробьев успокоился.
   К зданию префектуры он подъехал минут за тридцать до начала обеда. В вестибюле он увидел полицейского с потёртым автоматом на плече. Страж порядка, скучающий в здании власти позабавил его. 'От кого защищаемся? От возмущенных бабулек? От обиженных инвалидов? Ах, да, от случайно заскочившей в поисках туалета пьяной морды. От террориста этот недомерок в форме не спасёт'.
   Сергей по боковой лестнице поднялся на второй этаж. Спасибо Насте, раздобывшей план здания, он знал куда идти. Благодаря ей же, он был в курсе, что настоящей секретарши-цербера он не встретит. Секретарь, один на двоих, точнее секретарша, положена лишь префекту и его первому заму. А уж чья она будет, между собой им разбираться. Начальники отделов делали своими секретаршами кого-то из подчинённых. (Господин назначил меня любимой женой!) Именно такая должна беречь покой маленького шефа в проходной комнате, смежной с кабинетом начальника. Вместо неё Сергей встретил округлый, очень даже ничего зад женщины, переобувающей туфельки.
   - Куда? - запоздало крикнула она, борясь с застёжками на туфлях.
   - Мне назначено, - уверенно произнёс Сергей, толкая нужную ему дверь.
   - У меня обед! - безоговорочным тоном известил хозяин кабинета, узнаваемый с фотографий Настиных разработок.
   Метр шестьдесят с копейками, килограммов за восемьдесят, с лицом и руками крестьянина. Он уже был на пороге, готовый уходить. Как кстати, что Воробьёв пришёл пораньше. Задержись на пару минут и чиновника бы он не застал. А ведь ещё полчаса до обеда. Воробьёв ещё гадал, чем провинился этот человечек? Да одно то, что он крадёт рабочее время достойно самого жестокого наказания.
   - Буквально на пару минут, - Сергей не удосужился на подобную в таких случаях улыбку.
   - После, после обеда, - замахал руками чиновник.
   - Без проблем, как скажете, - покривился Сергей, - Только если я сейчас уйду, в скором времени вместо диетического обеда, Вам придётся довольствоваться баландой в 'Матросской тишине'.
   Всегда забавно видеть оторопь людей. Возможно испуг и растерянность других тешит самолюбие 'господ' из правоохранительных органов. Воробьев пока к этому не привык и с интересом наблюдал как на лице человечка моментально проступили капельки пота. 'Знает кошка, чьё сало съела', - мелькнуло у Сергея, но вслух он сухо поинтересовался:
   - Мне уйти?
   - Кто? Кто Вы? - выдавил из себя хозяин кабинета.
   - Следователь ОБЭП, - заявил с максимальной серьёзностью Воробьёв, - Аббревиатуру расшифровывать не надо?
   - Н-нет, - замотал головой человечек.
   Быстро он сдал.
   - Давайте отпустим Катеньку пообедать.
   - Давайте, - болванчиком кивнул чиновник и замер.
   - Ну? - с нажимом произнёс Сергей.
   - Что, ну? - похоже, чиновник перестал соображать.
   - Отпускайте её, командуйте, командуйте.
   - Да, да, - чин выглянул за дверь и сказал женщине, - Катенька, идите обедать, я немного задержусь.
   - Я могу остаться, - послышался её голос.
   - Идите, идите, - отослал её начальник.
   - Что у Вас? - сказал он, закрыв дверь.
   - Много чего, - похлопав по папке, ответил Воробьёв, - Присядьте, в ногах правды нет. Так в народе говорят. Хотя, это не совсем правильное определение. Правда - она штука субъективная и в ногах никак не может находится. А вот здесь она точно имеется.
   И он вновь похлопал по папке. Затем он сделал приглашающий жест, а сам по-хозяйски присел у стола. Чиновник словно загипнотизированный, вернулся обратно и уселся в своё рабочее кресло. Теперь он оказался на одном уровне с Воробьёвым. 'Комплексы маленького человечка, - отметил про себя Сергей, - Ботиночки на каблуке, массивное кресло'.
   - Ознакомьтесь, - он вынул из папки постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Верейкина Александра Витальевича. Так звали того, по чью душу он пришёл.
  
   Этот документ они изготовили с Настей одним из первых. Документ выглядел настоящим, с синей печатью. Как оказалось, у Насти имелась большая коробка с печатями и штампами различных организаций.
   - Откуда такое богатство? - изумился Сергей, впервые увидев такое изобилие.
   - Друзей надо иметь, - поскромничала девушка.
   - Столько? - что-то нехорошее шевельнулось в груди Сергея. Хватило его знакомства с архивариусом из прокуратуры.
   - Достаточно одного, - рассеяла его сомнения Настя, - у которого есть фотошоп и ультрафиолетовая установка. Только и всего.
   Успокоила, иначе Сергей начал было подозревать её во всех тяжких.
  
   Верейкин ознакомился с постановлением. Пальцы его заходили ходуном, и он уронил бумажку на стол перед собой.
   - И что, что теперь? - выдавил он из себя.
   Сергей забрал документ, положил к себе в папку.
   - Идёт следствие, - он говорил без нажима, буднично, чувствуя, что именно такой тон не успокаивает хозяина кабинета, а наоборот, пробирает до печёнок, - По имеющимся у нас материалам, по статьям..., - Воробьёв перечислил несуществующие статьи Уголовного Кодекса, - Вам, пока ещё мой друг, а не гражданин, по минимуму грозит лет восемь с полной конфискацией.
   Новая оторопь чиновника. Интересно, что у него в голове? Сумбур, паника или заработал арифмометр рассчитывая, как с минимальными потерями выбраться из данной ситуации.
   - Соскочить не надейтесь, - добивал его Сергей, - Мы знаем, что Вам на самом деле принадлежит. Конфискация коснётся и родственников. Сейчас это так.
   Он положил перед ним якобы финансовую экспертизу, составленную на основании полученных Настей данных.
   - То, что записано на жену, сына и маму, не спасёт. Уж слишком большой зуб вырос именно на Вас. Прессовать начнут всех. Как, при каких маленьких доходах они стали владельцами заводов, газет, пароходов. Кому-то серьёзному Вы-таки наступили на мозоль. Или Вами просто решили пожертвовать.
   - Мной?
   - Обычное дело. Когда идёт чистка каждый старается переложить вину-ответственность на других.
   - А если я начну сотрудничать со следствием?
   Во взгляде чиновника столько надежды, что у другого бы дрогнуло сердце, но только не у Воробьёва и не сейчас. И всё же насколько позволила маска он изобразил гримасу лёгкой жалости к визави:
   - Поздно.
   Он положил перед ним бланк опроса свидетеля, где чёрным по белому было написано, как его непосредственный начальник, выгораживая себя, сдаёт подчинённого, то есть Верейкина.
   - Ваш шеф уже договорился со следствием. Козлом отпущения выступите Вы.
   Вот так, не давая шанса. Тюрьма, только тюрьма.
   - Неужели ничего нельзя сделать? - взмолился объект, даже не читая подготовленный Сергеем с Настей фальсификат. Он уже верил всему, что ему предъявляли. Были ещё пара справок и постановление об обыске, тоже фальшивые, но Сергей уже колебался показывать их или нет чиновнику.
   - Нельзя как-нибудь отыграть назад, договориться, - надеясь на последнюю соломинку, произнёс несчастный Верейкин.
   Только сейчас заметив, что его пробил пот, он вытер лицо и шею платком.
   - Есть вариант, - бросил ему эту самую соломинку Сергей, - Он всегда есть для предусмотрительных людей, имеющих в кабинете 'горячую' сотку.
   - Какую сотку? - хозяин кабинета плохо соображал.
   - Сотку зелёных долларов. На экстренный, так сказать случай.
   - Вы говорите о ста? Ста долларах? - губы чиновника впервые растянулись в улыбке.
   Только улыбка у него получилась прыгающей из-за дрожащих губ.
   - Ста тысячах американских долларов, - поправил его Сергей, - Можно в евро, но тогда получится дороже.
   - Сколько?
   Хозяин кабинета замер. Надолго. Опасаясь, чтобы тот окончательно не окаменел, Сергей начал заговаривать клиента:
   - Всякий раз провожая меня на работу жена просит, чтобы я не обижал людей понапрасну. Обычно за текучкой я забываю о её наставлении, а вот сегодня почему-то вспомнил. А всё потому, то вчера мы с ней говорили о шубе, новой шубе. Какая ей шуба, всюду на машине ездит. Но, женщины сами понимаете...
   Шуба Изольде была не нужна. Или нужна? Это не важно. Весь этот разговор должен показать чиновнику, что перед ним не чистый на руку следак. А шуба здесь как приглашение к торговле. Верейкин это прекрасно понял.
   - Готов помочь с шубой, - тут же изъявил желание чиновник.
   - Боюсь не угадаете ни с размером, ни с фасоном, - уголком рта улыбнулся Сергей, - Мы уж как-нибудь сами. 'Горячая' сотка поможет.
   - Но это же огромная сумма, - ужаснулся человечек.
   - Только не для Вас. У меня же справка на Вас имеется. Помните? Посидите в камере пока суть да дело поймёте, что не такая уж и огромная. Пока на предварительном этапе я один. Дальше подключатся другие и если Вы пожелаете не усугублять положение, то порядок цифр будет совсем иной. Поверьте, хотите вы этого или не хотите выдоят Вас как миленького. И не такие ломались
   Сергей умолк, давая чиновнику подумать.
   - Но Вы гарантируете? - спустя пару минут с надеждой спросил хозяин кабинета.
   - Ну, конечно, - заверил его Воробьев, - За эту сумму я развалю дело.
   - А показания моего начальника?
   Сергей про себя удивился: 'О, несмотря ни на что ясности ума он не теряет!'
   - Это моя забота, - вслух сказал он, - Тот протокол может просто исчезнуть. Пока дело не передано в прокуратуру я ещё кое-что могу, - беззастенчиво врал он, - Почему сумма такая? Поделиться кое с кем придётся, чтобы всё гладко прошло. В обществе ведь живём, не в лесу.
   - Ну, допустим, - с заминкой ответил чиновник, - Только у меня сразу такой суммы нет.
   - Давай сколько есть, - небрежно бросил Воробьёв, - Я-то подожду, жена моя нет. А потом принесёте остальное.
   Не взять сразу хоть сколько-нибудь он не мог. Это выглядело бы слишком подозрительным для Верейкина. Тот хапал при любом удобном случае не стесняясь.
   - У меня здесь немного, совсем немного, - засуетился Верейкин, выбираясь из кресла и отпирая сейф.
   - Правда немного, - бормотал он, прикрывая собой содержимое сейфа, - На служебном месте нельзя держать большие суммы. Это неосмотрительно. Здесь у меня совсем чуть-чуть. Мне даже как-то неловко предлагать такую сумму.
   Он с извиняющимся видом оглянулся на Воробьёва, при этом продолжая нашаривать в сейфе. Ну, словно пацан, которого прижала шпана. Наверное, также в детстве перебирал в кармане мелочь, наощупь отделяя мелкие монеты от крупных, надеясь мелочью откупиться от хулиганов.
   - Может быть через три дня сразу всю? - с надеждой спросил он.
   - Давай, давай. А то жена меня съест, - поторапливал его алчный следователь в лице Воробьёва, - Пусть это станет знаком доброй воли, чтобы я начал действовать. А через пару дней снова встретимся.
   Забрав у чиновника тощую пачку долларов, тысячу не более, он сказал:
   - Я позвоню. И маленький совет - исчезните на время.
   Напрямую сказать ему: 'Срочно пиши заявление об уходе и вали к родителям в Белоруссию' он не мог. Но да не беда, чиновный люд - народ сообразительный, как никто умеет читать между строк.
   Не прощаясь Сергей покинул кабинет. Конечно же он отдавал себе отчёт в том, что его действия - чистой воды авантюра, но он был в полной уверенности, что больше не увидит Верейкина. Воробьёв слишком хорошо знал чиновничий мир. Бойцы среди кабинетных работников редкость.
  
   И точно, Настя на следующий день позвонила чиновнику на службу, где ей сказали, что тот на работе не появлялся. И на следующий день его также никто не видел. Позвонили домой, жена начала плести невнятное. 'Он вышел, ушёл. Когда будет не сказал'.
   - Думаю, можно докладывать шефу, - сказала Настя.
   Пошли, доложили. Шеф похвалил их, спрятал в сейф полученную от чиновника взятку и выдал новое задание.
  
   - А чем занимаются другие отделы, - спросил Сергей, когда они вышли от начальника.
   Раньше его этот вопрос мало интересовал. Он был чересчур воодушевлён своей новой работой, новым статусом сотрудника по особым поручениям, что даже не задумывался об этом. То, что в управлении примерно сотня сотрудников он знал, не раз сидел на общих собраниях. Знал также, что существуют аналитический, информационный отделы, группа быстрого реагирования. По словам Насти, туда набрали отморозков и чем они занимались она не знала.
   - Я вообще стараюсь по управлению меньше шастать, - говорила она.
   Об остальных отделах Настя не стала распространяться:
   - Наверняка занимаются тем же, чем и мы, наверняка, - пожала плечами она, - Страна большая, работы на всех хватает. У нас не принято совать нос в чужие дела.
   О начальнике управления он спрашивал раньше. Кроме того, что он бывший ФСБешный генерал Настя мало, что знала:
   - С нами, простыми, он не общается. Сплетни о нём не ходят. Говорят, что своих в обиду не даёт. Ещё никто из наших не загремел под следствие.
   Это радовало. А особенно радовала зарплата, о половине которой он не говорил Изольде. На отпущенную ему женой неделю на размышление, он забил, не без совета всё той же Насти. А вот через две, зашёл проведать сына и остался. Надо всё же давать второй шанс людям, да и ужины без желания для одного себя с постирушками до смерти надоели. К тому же Настя держала оборону глухо. Не то, что не подпускала к себе, даже не приглашая устроить алко-праздник. Да он и сам понимал, что она терпеливо ждёт своего Константина Станиславовича. Самому же Сергею искать кого-то ещё и вновь наступать на грабли что-то не хотелось.
   Как-то вот так всё разложилось. Изольда пока что вела себя паинькой, с первого раза подходила к телефону, готовила обеды-ужины и гладила рубашки Сергею. Неизменной оставалась её болтовня по телефону с подружками, но теперь она умудрялась делать что-либо по кухне, продолжая диалог через гарнитуру. Как прежде они ходили на обеды к Деду. Тот всё больше сдавал. Нельзя давать уходить на пенсию большим руководителям. Они, как заведённый маятник, могут работать долго. Останови его, он и упадёт. Дед похудел, погрустнел, стал ворчлив. Нет-нет, а придирался к новой работе Сергея.
   - Наверняка вы действуете в клановых интересах, - говорил он.
   - Мы чистим сферу управления, наиболее важную часть общества, - возражал Сергей.
   - За благими намерениями всегда кроется чья-то выгода. Помяни моё слово.
   Но Сергей не заморачивался по этому поводу. На работе как-то всё вошло в колею, ничего нового. Ещё двух руководителей Сергей хлопнул по предыдущей схеме. Он уже поднабрался опыта, и теперь сами чиновники умоляли его помочь выбраться из сложившейся ситуации. Как не помочь людям? В разговоре с любым чиновником от жилконторского, до прокурорского, и с гаишниками Сергей стал более уверенным. Наверное, в этом ему помогала маска. Следовало бы её сменить, она больше подходила для кабинетных интриг. Он посоветовал на эту тему с Карнауховым. Константин Станиславович согласился с его доводами и предложил на выбор несколько, более соответствующих его новой работе. Сергей было загорелся, но подумав пару дней, остыл. Нынешняя маска была для него счастливой. А счастье своё негоже разменивать. Столько лет с ней и поневоле начнёшь считать маску живой. Кажется, маска оценила поступок хозяина и начала приспосабливаться, словно обучаясь, новым реалиям. К слову сказать, теперь Сергей снимал её только перед сном. Если раньше, приходя с работы, он снимал маску в прихожей, сейчас он перестал делать это. Маска помогала ему сосуществовать с Изольдой. Поначалу та бухтела, мол желаю тебя видеть прежним.
   - Прежним, это каким? - вместе с маской уточнил как-то Сергей, - Полуголодным, с рожками?
   Изольда заткнулась, решив, что лучше плохой мир, но с мужем, чем статус мадам Брошкиной. К тому же среди её подружек быть разведёнкой ещй не считалось клёвым и был пока ещё жив Дед, которого нежелательно расстраивать.
  
  
  
   27. ТЕХОБСЛУЖИВАНИЕ
  
   За делами как-то забылось, что им, как и всем остальным служащим тоже положен отпуск. Настя под отдых застолбила себе июнь. Сергей ещё не отработал года, и летние месяцы пропускал. Начальник планировал отдохнуть в августе. Говорил, что поедет на Байкал к друзьям. Это мягко сказать - удивляло. Как его жена мирилась с подобным? При должности её муженька могла бы заказать отпуск в любой точке света: Акапулько, Ницца, Багамы - всё, что душенька пожелает. А тут Байкал. Эх, Настенька, с твоими воздыханиями о начальнике, готова ли на подобные жертвы? Где Байкал, а где Майями? Меховые трусы или бикини? У Воробьёвых отпускными турами занималась Изольда. Она таскала Сергея исключительно по европейским курортам. Турцию Изольда на дух не переносила. Отдыхать в гуще соотечественников - для неё ножом по сердцу. Настенькиных предпочтений Сергей не знал, разговора как-то не заходило. И потому озвученное ею намерение посетить Ибицу необычайно возбудило Воробьёва. Он тут же вспомнил порнофильм 'Шесть шведок на Ибице' виденный ещё в юности. Настенька нисколько не обиделась:
   - Всегда догадывалась, а теперь точно знаю, что все мужики - извращенцы. И какими бы гнусными не были твои фантазии, им не суждено осуществиться.
   - Это почему? - поднял бровь Сергей.
   - А потому, - Настя со значением подняла вверх пальчик, - Нас будет только двое.
   - Ты и молодой человек? - поинтересовался Карнаухов, появившийся на пороге своего кабинета.
   - А, может быть - папик? - в свою очередь уточнил Воробьёв.
   Настя смерила обоих презрительным взглядом:
   - Ну, точно извращенцы. Так и хочется сказать Старый да Малый. В голову не приходит, что я могу поехать с подружкой?
   - Подруга тоже незамужняя? Держись Ибица! - хмыкнул Сергей.
   - А то! - не смутилась Настя, - И, со значением глянув на Константина Станиславовича, добавила, - Незаметными на знаменитом курорте быть крайне глупо. Там же полным-полно миллионеров. Где как не на Ибице им отдыхать от трудов неправедных. Может статься и не вернусь на работу. Что меня здесь ждёт? Унылый кабинет, унылые лица, - Настя скорчила нарочито брезгливую гримасу.
   - Лучше возвращайся, - насупился Константин Станиславович, - И сторонись, пожалуйста, арабских шейхов.
   - Что так? Уж они поприличней наших быдловатых миллионеров из Вышнеурюпинска будут.
   Сергею показалось, что Карнаухову было трудно сдерживаться:
   - Нам с коллегой будет горько узнать, если ты, такая независимая и свободолюбивая вдруг окажешься пятнадцатой женой в гареме где-нибудь посреди песков. Вытаскивать тебя оттуда станет нам морокой.
   - Опять же международный скандал возможен, - заметил Сергей.
   - И вас это остановит?
   Нет, Настя всё же хороша.
   - Конечно же не остановит, - вздохнул шеф, - Но ты уж там постарайся без авантюр.
   - Постараюсь, но не обещаю, mon general, - отрапортовала, вытянувшись в струнку Настя.
   Шефа передёрнуло, и он поспешил скрыться в своём кабинете. Даже Воробьёву стало неловко за него.
   - Зря ты так, - укорил он Настю, - Мне кажется, ты ему небезразлична. Он же к тебе хорошо относится.
   Девушка огрызнулась:
   - Глупо б было не ценить весьма полезного сотрудника.
   Как ни хотелось этого говорить, но Сергей всё-таки произнёс:
   - А мне, думается, ты нравишься, ему.
   - Так уж и нравлюсь, - не удержалась от улыбки девушка.
   - В тебя вообще невозможно не влюбиться. И наш многоуважаемый начальник не исключение. А сейчас он просто беспокоится за тебя.
   Настя не была бы Настей, если бы всё-таки не произнесла:
   - Надо будет вляпаться к какую-нибудь передрягу, чтобы он приехал выручать меня.
   - Меня-то пожалей, - взмолился Сергей, - Сначала он пошлёт меня. Погибну я во цвете лет...
   - От курортного пьянства и случайных романов?
   - ...от клинков абреков. А я ещё дом не построил и дерево не посадил.
   - Ладно, живите оба, - смилостивилась Настя, - Обещаю, никаких шейхов.
   - И африканских царей, - добавил Сергей, - слышал у них людоедство в почёте.
   - И африканских царей! - рассмеялась девушка.
  
   Она уехала и слава богу вернулась загорелая и весёлая. Затем настал черёд отдыхать Карнаухову.
   До Байкала шеф собирался добраться на своей машине. Перед поездкой он загнал свой 'Инфинити' в техцентр на обслуживание. О чем он торжественно известил своих подчинённых. Сергей на его слова усмехнулся. Сделать это незаметно не удалось и потому шеф неожиданно вскинулся:
   - Есть какие-то сомнения?
   - Ничего личного, - пожал плечами Воробьёв, - Машина гарантийная?
   - Конечно, - подтвердил начальник.
   - Техобслуживание проходили по блату?
   - В смысле? - удивился Константин Станиславович, - Сервис не гаражный, техцентр специализированный, вывески, значки, всё на месте.
   - У меня дружок в магазине автозапчастей работает, - вроде как не к месту сообщил Сергей, - Более лучшего места после института не нашёл. По-иностранному менеджер называется, а по старинке продавцом числится. Так ему с соседнего сервиса масла, фильтра, свечки таскают. Всё новое. Откуда они вдруг появляются? Из воздуха? Клиентов 'обувают', знамо дело. Так, что доедете ли Вы до Байкала - ещё вопрос. А туда в один конец больше пяти тысячи вёрст.
   - И что же делать? - всерьёз забеспокоился начальник.
   - Машина здесь?
   Начальник кивнул:
   - Как обычно, во дворе.
   - Пойдёмте, - позвал Сергей, - Инструменты, надеюсь имеются?
   Они спустились к машине Карнаухова. Настя увязалась с ними.
   - Капот нужно поднять! - деловито приказал Воробьёв.
   Константин Станиславович открыл водительскую дверь, нажал рычажок под торпедой слева. Щелкнул замок спереди. Сергей поднял капот, закрепил на стойке.
   - Так, фильтра не видать, - заглянув в моторный отсек, возвестил он, - Хотя, будь фильтр и на виду, легче бы не стало. Его, обычно протирают тряпочкой, и он снова как новый.
   - И как же быть? - забеспокоился начальник.
   - Крестовая отвёртка есть? - спросил Сергей.
   - Найдётся.
   Начальник полез в багажник и достал новенький набор инструментов. Сергей скинул защёлки корпуса воздушного фильтра, затем открутил винты и вытащил воздушный фильтр. Он, не сказать, что был чёрный, но не похоже, чтобы его меняли на этой неделе. Скорее всего просто продули воздухом старый. Потом, Воробьёв через бардачок добрался до салонного фильтра. Вот где конь не валялся. Он был такой, что в руках его держать было противно.
   - Сколько за него платили, небось тыщи полторы? - поинтересовался Сергей.
   - Тысяча семьсот с копейками, - глянул шеф в накладную техцентра.
   - Ещё минус, - удовлетворился Сергей.
   Затем он опять вернулся к моторному отсеку.
   - По фильтрам понятно? - спросил он начальника.
   - Ага! - вместе с шефом кивнула изумлённая Настя.
   В автомобилях она мало, что понимала, только задумывалась купить или не купить себе что-нибудь, а вот в части кто, где, кого и как надувает, её интересовало всегда.
   - Люди рождаются все одинаково, - повторяла она, - Такусечные-претакусечные хорошки, беспомощные, маму зовут. Никого в наколках нет. Откуда что в них берётся.
   Её всегда интересовала природа преступности, наследная она или приобретаемая.
   Воробьёв тем временем ощущая внимание на себе, возвестил:
   - Перейдём к маслу!
   Он вытащил из двигателя масляный щуп, внимательно разглядел его.
   - Масло-то темновато, - произнёс он тоном знатока.
   Затем пальцами снял масло с кончика щупа, а сам щуп опять засунул обратно в двигатель. После этого он стал излагать:
   - Что имеем? Фильтра не меняли. Свечи уж выкручивать не буду, думаю к ним тоже не прикасались. Колодки меняли? - спросил он Карнаухова.
   - Нет, - сообщил тот опять глянув в накладную техцентра, - Износ двадцать процентов.
   - Значит, нормальные, проверять не будем, - буркнул Воробьёв, - Чуть ближе к тридцати они меняют. А то бы пришлось колёса снимать, проверять. Остаётся масло.
   - Думаешь, масло тоже? - округлил глаза Карнаухов, - Да как они могли?
   - Но Вы же обслуживались не по блату? Нет. И чем тогда Вы отличались от других клиентов? На машине не написано, что она начальника спецотдела спецуправления. Кстати, масло похоже тоже не меняли.
   - В самом деле? - искренне удивилась Настя.
   - Пальцы-то сухие.
   Он протянул Насте с шефом руку которой снимал масло со щупа, чтобы те могли проверить его слова. Но те мараться не стали, зато спросили в унисон:
   - И что это значит?
   - Можно без всяких лабораторий, дедовским способом проверить годно ещё масло или его пора под замену. Пока мы тут с вами разговаривали, я растирал его пальцами. Достаточно пары минут. Если бы пальцы продолжали скользить, тогда всё в порядке. А у меня они сухие. Значит масло потеряло своё свойство, оно не смазывает, не скользит. Из чего следует, что масло в двигателе не меняли. Думаю, настоящая экспертиза это тоже покажет.
   Шеф побагровел:
   - Сейчас поеду в техцентр и раз..., - он оглянулся на Настю и поправился, - раздолбаю их там.
   - Удостоверением помашете и на мой дедовский метод сошлётесь? - хмыкнул Сергей, - У таких техцентров и крыши солидные, 'с кондачка' не возьмёшь. Могут из уважения к нашей конторе и заново всё поменять, а могут и назад завернуть. Типа мы всё сделали, а вы уж сами химичите.
   - Но ведь масло тёмное, сам говорил, - еле сдерживаясь, напомнил Карнаухов, - Чем не аргумент?
   - Вам тут песенку пропоют, что мол, присадки начали работать. Хотя при чём тут присадки? У американцев до конца службы масло чистое. А в Европейских машинах в любом случае темнеет, особенность конструкции двигателей. Без лабораторного анализа масла там делать нечего.
   - Откуда ты всё это знаешь? - поинтересовался шеф.
   - Дядька мотористом подрабатывал, - признался он, - К нему всякие разные тачки на ремонт притаскивали. Единственный на всю округу, кто гарантию на свою работу давал. Короче, кинули Вас, шеф на целое ТО. Небось кофеёк в офисе попивали, пока с машиной ковырялись? А надо было в ремонтной зоне, возле машины находиться, следить за слесарями.
   - Там же написано 'Проход в ремзону посторонним запрещен', - сообщил Карнаухов.
   - Попросили бы каску. Вы в праве не оставлять дорогостоящую технику без присмотра. И наблюдать можете за ремонтниками откуда угодно, хоть из-под машины, но не мешая работе слесарей.
   - Я и наблюдал в монитор.
   - И Вы постоянно смотрели в него или отвлекались на коленки офис дивы с кофе? Отвлекались?
   Шеф смущенно замолчал.
   - Я могу на самом деле произвести экспертизу масла, - спустя какое-то время, заявил Константин Станиславович.
   - Можно, - согласился Сергей, - И что это даст?
   - Как что? - изумился шеф, - Это докажет их вину.
   Настя не вступала в разговор, переводя взгляд с одного, на другого. Чувствовалось, что она жалеет шефа, но и правоту Сергея признаёт.
   - А Вы не исключаете вариант, что и сами же будете виноваты? - произнесла она.
   - Как так? - изумился Константин Станиславович, - У меня есть наряд на работу, чек.
   Настя без привычной язвительности спросила:
   - Когда это было? Дня два назад?
   Сергей добавил:
   - Вопрос не праздный. Они скажут, что всё выполнили по регламенту. И даже представят запись с камер видеонаблюдения о суете слесарей. А это Вы, нехороший человек, аферист, в своём гараже, залили в мотор старое масло, поставили обратно старые фильтра и сейчас пытаетесь нагреть техцентр.
   - Я? - задохнулся от возмущения шеф, - Я?
   - Ну, не я же? - Сергей позволил себе по изгаляться, - Они - честные парни по всем раскладам. Их даже подозревать противозаконно.
   - Почему это? - поинтересовалась Настя.
   - А потому, что так президент приказал. Закон о презумпции добросовестности предпринимателя ещё никто не отменял. Там все это черным по белому написано. По нему каждый предприниматель и мелкий, вроде сапожника и крупный гигант, что под видом колбасы и молока всякое бадяжево гонит - изначально честен. И думать по-другому не моги. Вот так.
   Карнаухов выглядел растерянным:
   - И что ж мне теперь в другой техцентр ехать? А этот разрабатывать будем?
   Сергей пожал плечами:
   - Я не думаю, что директор ведает, что творят слесаря. Хотя должен был бы. Лично я бы их всех отимел. Машина Ваша, решать Вам.
   Думайте сами, Решайте сами,
   Иметь или не иметь, - пропел он.
   - Шеф, я бы вздрючила, - подала голос Настя и в ответ на укоризненный взгляд начальника поправилась, - отомстила бы. И мстя моя была бы ужасна.
   - Что? - не понял тот, - Мстя?
   - Ну, да, - улыбнулась девушка, - Мстя, она страшнее мести, круче, беспощаднее и неотвратимей.
   Константин Станиславович рассмеялся:
   - Ладно. И что будем делать?
   Сергей первым пришёл на помощь:
   - Машины у нас одной марки, а значит и я могу воспользоваться услугами того техцентра. Хотелось бы, конечно, чтобы наш электронный бог - Борисыч, установил камеру в подкапотный отсек. Чтобы мы могли видеть и фиксировать, чем там занимаются слесаря.
   - Думаю, можно, - пожал плечами Карнаухов, - В конце концов жуликов будем за руку ловить.
   - Ну, а Настеньке мы особую роль отведем, - улыбнулся Сергей.
   - Да, да, - захлопала в ладоши она, - Я тоже поучаствую. В качестве кого?
   - Ты будешь экспертом, - сказал ей Сергей, - Надо придумать тебе какое-нибудь экспресс-оборудование, что-нибудь, с выходом на ноутбук, а там программка красивая, диаграммы, слова и термины замудрённые. Я заезжаю к ним на техобслуживание, как только вижу, что они химичат, вызываю тебя. Ты берешь анализ масла, подтверждаешь, что оно старое и мы их разводим по полной программе.
   - Мы не аферисты, чтобы 'разводить', - замечает Константин Станиславович, - Мы восстанавливаем справедливость.
   Сергей делает страшно круглые глаза:
   - Именно. Пусть будет так. И после этого Ваша машина, шеф заезжает на ТО уже по правильному.
   Карнаухов впервые улыбается, но как-то не хорошо, не по-доброму:
   - Работаем. Уж больно хочется прищемить жульё.
   - А уж мне-то как! - поддерживает его Настя.
   Все вернулись в управление. Шеф, как обычно заперся в кабинете. Сергей принялся помогать Насте соорудить подобие анализатора масел. Для этого он перво-наперво изучил содержимое шкафов их кабинета. На его стол легли: плохо промытая пробирка, капельница, несколько пузырьков разноцветной туши, флакончик из-под нафтизина, пинцет! Настя критически осмотрела добытые Сергеем сокровища, вздохнула и сделала звонок другу. Перечислив имеющиеся у них под руками предметы, она испросила совета. Получив его, умчалась. И не сказала куда, стрекоза. К очередному знакомому? Дожидаясь её Сергей полазил в интернете, пособирал информацию о техцентре, который они собирались бомбить. Используя уроки и наставления Насти, он даже вычислил хозяина того техцентра. Ну, да, депутат Затаковский. Кто бы сомневался? Официально заниматься коммерческой деятельностью депутату нельзя, а вот через внучатого племянничка не возбраняется. Сколько у каждого депутата родственников? И все исключительно успешные бизнесмены. Вот Сергей со стула обязательно рухнул бы, если бы узнал, что техцентр, скажем, принадлежал бы всему коллективу. Это тебе буржуйское производство, а не колхозная МТС. Шеф мог бы обратиться и напрямую к депутату с обидкой. Хотя, что депутат? Голова не отвечает за блох, скачущих по его телу. А если разобраться - почему? Та же самая голова могла бы приказать почаще вычищать себя. Но шеф обращаться с этим не станет. Во-первых, это за себя просить. Сергей помнил, как ему пришлось восстанавливать теплоснабжение в квартире родителей Каранаухова. Во-вторых, нельзя показать слабость их конторы. Чтобы и в голову не приходило с пренебрежением относится к ней. Мы в состоянии постоять за себя, нагнуть любого. Да так, что мало не покажется. А потому, информирован - значит вооружён. Как-то так! И значит, Сергей ещё больше зарылся в интернет.
   Появилась Настя с фирменной коробочкой в руках.
   - Ты достала анализатор? Для масла? - поразился Сергей, разглядывая небольшой чёрный приборчик с тремя индикаторными светодиодами.
   - Ага, - фыркнула Настя, - Наши наноучёные до такого не додумаются. Это глюкометр из аптеки, взяла самый дешёвый.
   - Глюкометр? - обрадовался Сергей незнакомому слову, - Прибор для наркоманов? Глюки мерить? Из стены ты видишь руки, не пугайся, это глюки.
   - Специально для даунов объясняю, - Настю хлебом не корми, дай по выделываться, - Глюкометр - это прибор для экспресс-анализа сахара в крови. Удобная штука для диабетиков. Не надо высиживать в очередях в поликлинике, чтобы проверить этот самый сахар.
   - И ты его хочешь приспособить! - догадался Сергей.
   - Конечно. Смотри, давлю на рычажок - вылезает иголка. Потом она убирается и загорается один из трёх светодиодов. Сейчас к его заряднику ты приляпаешь USB - шнур. Неважно как, но постарайся без 'соплей' в виде изоленты. Наш чудо-прибор через USB - порт подключаем к ноутбуку, на котором в красочных графиках и непонятных коэффициентах, программа покажет, что любое масло, попавшее на жало прибора - недопустимая к использованию субстанция. Программу мне вечером скинут на 'мыло'. Так, что с моей стороны всё тип топ. С твоей стороны разъёмчик присобачить. Или как? Опять к старикану Борисычу с такой мелочью обращаться? А хочешь, в ближайший Дворец Пионеров сходи, в кружок 'Умелые руки'.
   Вот зараза, девка. Пришлось мастерить.
  
   Хочешь, чтобы тебя стопроцентно 'обули', постарайся соответствовать. И техцентр тому не исключение. При крутой машине достаточно поглядывать на сотрудников свысока. Успех обеспечен. Даже самый флегматичный пожелает нагреть тебя. Если у тебя машина недостаточно крута и относительно нова надо выглядеть лошком, случайно откопавшим кубышку с червонцами. Но лучше всего вести себя как быдло. Это подтвердила и Настя, разрабатывая ему образец поведения для операции. Следуя заданному образу, в назначенный день Сергей лихо подкатил на своей 'Primiere' к техцентру. Намеренно бросив ключи менеджеру, мол, теперь это твоя, холоп, забота, он прошёл к ресепшену. За длинной блестящей стойкой сидели две симпатичные девицы с дежурными улыбками на лицах.
   - ТэОшка, масло, фильтра. Посмотреть, что там, чего по подвеске, - озвучил свои желания Сергей.
   - Будьте любезны, регистрационное свидетельство на автотранспортное средство, - попросила девица что постарше, с бейджем на блузке.
   Воробьёв сделал вид, что не понял:
   - Что?
   - Документы на автомобиль, - терпеливо разъяснила девица, - Это необходимо для оформления наряда на работу. Кроме того, я могу внести Вас в базу техцентра и в следующий раз Вы сможете рассчитывать на бонусную скидку уже как постоянного клиента.
   - Скидка? Это хорошо, - одобрил Воробьёв-клиент, - А от меня что надо?
   - Документы на автомобиль, - с улыбкой повторила девица.
   Сергей замер ровно настолько, чтобы изобразить тугодума, затем тоже расцвёл догадливой улыбкой:
   - Ах, да! Они в машине. Пусть посмотрят в бардачке, должны быть там.
   По лицу девицы пробежала тень, не смывая профессиональной улыбки. 'Вот это выдержка! - подивился про себя Воробьёв, - и ведь даже без маски сидит'. Увы, на её должности данный чиновничий атрибут не положен. 'И тем не менее держится. Девочка, скорее всего с хорошим образованием, не способная на три буквы отослать хама и потому взятая на приёмку. Воспитанная мамой и книжками вынуждена работать по двенадцать часов с уродами, вбившими себе в башку, что клиент всегда прав'. Вполне искреннюю жалость к ней скрывала маска на лице Сергея, она же помогла ему держаться образа быдла. Девушка по рации отдала распоряжение и вскоре документы принесли. Пока она вбивала данные в компьютер, Сергей демонстративно сделал звонок якобы на работу. В телефон он пошумел, давая распоряжения, изумился, выругался и пообещал устроить всем козью морду. Закончив разнос, он обернулся к девочке. Та закончила вбивать данные на его машину и, выжидающе, смотрела на Сергея.
   - Я надеюсь, мне мою машину не испортят? - играть сволочугу, как оказалось, не очень-то и приятно, но что сделать? - Где мне тут можно присесть, подождать, так сказать.
   - Пройдите в комнату для клиентов, - указала ручкой девица, - Там Вам будет комфортно, - и предупреждая следующий вопрос, добавила, - Оттуда удобно наблюдать за работой мастеров по мониторам.
   - А посидеть где-нибудь здесь, рядом, на стульчике? - попытался построить из себя ловеласа Сергей.
   Девушка не повелась:
   - Там гораздо удобнее, - ещё раз улыбнулась она, - И там тише. Вас проводить?
   - Сам найду, - буркнул Сергей как бы раздосадованный незаинтересованностью в нём девицы и направился в указанном направлении гадая делятся ли с ней слесаря или нет?
   'Наверное, всё-таки нет, - решил он, исключая девушку из преступной цепочки, - Она просто выполняет инструкции'.
   Комната для клиентов действительно оказалась комфортной. Во-первых работал кондиционер и как обещала девушка с рецепшена здесь было гораздо тише, чем в зале. Клиентам техцентра предлагались мягкие кресла, журналы на столиках. Для них же висела большая плазма на стене. Гостям предлагались прохладительные напитки и кофе из кофемашины. Хозяйничала здесь девица в фирменной белой блузочке, расстёгнутой до бюстика, в коротенькой юбчонке и на высоченных каблуках. Таких симпатюль специально что ли выращивают для приёмных и офисов? Ни в магазине, ни на улице запросто такую не встретишь. Не мудрено, что шеф больше смотрел на её ножки, чем в монитор, следящий за ремзоной. Кстати, мониторов здесь два, но в них, как и Карнаухов раньше, никто не глядел. Кроме Сергея, ожидающих пока закончится ремонт, было двое, молодой парень из полу-мажоров и пузатый дядька в хорошем костюме, несмотря на жару. Молодой пытался кадрить хозяйку кофемашины. Та вежливо похихикивала, время от времени взглядами посылая авансы пузатику, сидящему неподалёку. Тот просто источал запах денег. И что он с такими флюидами торчит на сервисе? Машинку чинит? У него никого нет, чтобы заняться его членовозом? Да один только телефон дядьки стоил несколько ноутбуков Сергея. Ох, неспроста он здесь высиживает. И девица за стойкой явно игнорирует молодого приставалу. Знать уже сладились с пузатиком, а сидят порознь ради конспирации. Иначе почему пузатик позволяет молодому флиртовать? Проверяет на верность? Или у них ролевые игры такие? Она - типа Золушка, а он - принц-свинопас. Всё секретно. Сергей мешать им не собирался. Получив свою чашечку кофе, он уселся в кресло, в уголке и открыл свой ноутбук. Глядя в него Сергей поклялся себе, что не будет ревновать, если Настя поцелует Борисыча в лысину за его работу. Камера из-под капота его автомобиля передавала чёткую картинку происходящего. И то, что он видел, называлось банальным воровством. Масляный фильтр просто протёрли. Проверили масло на щупе, подлили чуть-чуть. О замене речи не шло. Воздушный фильтр сняли и куда-то унесли, скорее всего просто продуть. Сергей не поленился встать с кресла, заглянуть в монитор, висящий на стене. Там было видно, что слесаря копошились, а что именно делали уже не разобрать. Камера в ремзоне висела достаточно далеко от подъемника. А вот в ноутбуке Воробьева всё замечательно фиксировались. Ну, почему так? Сергей вспомнил рассказ коллеги ещё по работе в Управлении Деда, о поездке к родителям в Германию. Именно там у него загудел подшипник на его 'Антаре'. Внимание! Опель - немецкий автомобиль. В немецком техцентре, куда он обратился за помощью, ему сказали, что его машина собрана в Корее (Это на самом деле так, в Южной Корее тоже есть производство) и подшипник для неё нужно ждать часа два, пока подвезут из соседнего городка. Если бы автомобиль был немецкой сборки, то им бы занялись тут же. Подшипник имелся на складе техцентра.
   - Подшипники технологически и геометрически идентичны? - уточнил тогда коллега.
   - Да, - подтвердили немцы, - Модель одна и запчасти одинаковы.
   - Ставьте этот, я заплачу.
   - Не положено, - ответили ему.
   - Почему???
   - Машина корейской сборки и подшипник обязан стоять корейский.
   Логика русскому человеку не подвластная. Впрочем, как и действия наших слесарей, ворующих запчасти. Им, что, мало платят? Прожиточный минимум? Зарплата каждого в три раза выше чем у любого бюджетника. Или играет роль классовая вражда к владельцам хороших иномарок. Рабы бывало портили орудия труда. Из истории известно. Но здесь-то почему? Чувствуешь себя рабом - иди на вольные хлеба, сиди в своём гараже, шарахайся то от бандитов, то от ментов. Где вы, профессора философии и психологии? Вот вам тема для исследований и диссертаций!
  
   Машину молодому человеку починили, и он ушёл. Спустя какое-то время удалились и пузатик с девицей. И, похоже, с концами. Место у кофемашины заняла девушка с ресцепшена. Занятно. Не на вечеринках и в клубах, вот где, оказывается, козырное место для ловли женихов. Теперь её черед пристраиваться в жизни. А её стульчик на рецепшене займёт стажёрка, что, распахнув глаза, до этого сидела рядом.
   Теперь уже новая хозяйка комнаты для клиентов приготовила Сергею ещё кофе. Можно было бы и чай, но он не стал вредничать. К тому же кофе дороже. Не успел он как следует отпить, как позвонила Настя.
   - Ну как? - поинтересовалась она.
   - Наслаждаюсь, - разглядывая безупречную ножку девушки, брякнул Сергей.
   - Ну, кто б сомневался, - с ехидством произнесла Настя, - Вас, мужиков всегда на край чулок ловят. А вы как телки...
   И тут по громкой связи известили, что машина Воробьёва готова.
   - Работаем, милая моя, - прервал Настю Сергей, - Вместе с ребятками, как договаривались.
   Это было сигналом к началу действий. Сам же он поднялся со своего места и с раскрытым ноутбуком двинулся к девице из техцентра. Поставив перед ней ноутбук, он спросил:
   - Не желаете посмотреть забавное кино?
   - Нет, нет, не стоит, - девица зарделась, полагая, что нахальный клиент суётся к ней с 'клубничкой'.
   - А Вы всё же посмотрите, - продолжал настаивать Сергей, - Кино свеженькое, с пылу, с жару. Ваш хозяин, который не особо жаждет проводить время на работе, дорого бы заплатил чтобы этот фильм не слили на Ютюб.
   Девица, широко раскрыв глаза, уставилась в ноутбук Сергея, где в ускоренном режиме была воспроизведена 'работа' слесарей с его машиной. Дав девице немного времени осознать, что ей показывают, Сергей захлопнул ноутбук.
   - Я в ремзону, встречать эксперта, - улыбнулся он и, спохватившись, полез в карман, - Ах, да, я следователь УБЭП.
   Он издалека показал, не раскрывая, девушке краснокожее удостоверение, затем пошёл на выход и у самой двери обернулся:
   - Не советую беспокоить вашу 'крышу'. Ей же хуже будет. Со мной СОБР, ребята резкие, укатают посторонних на раз.
   Девица болванчиком затрясла головой. В глазах её поселилась растерянность. Ситуация для неё не штатная и что делать она не знает. Хозяину точно не позвонит, вряд ли знает его номер, а вот директора предупредит. Надо же, как ей не повезло. Ведь только села на перспективное место. Из-за такой мелочи всё прахом пойдёт. Скажут не доглядела. На кого-то надо будет собак спускать.
   Сергей прошёл в ремзону. Там уже Собровцы в балаклавах и с автоматами сгоняли слесарей и выстраивали их вдоль стены. Настя с ноутбуком и глюкометром вышла из глубины бокса. Очевидно все появились из запасного выхода.
   - Где машина? - серьёзно спросила она.
   Иначе и нельзя, играем на публику.
   - Третий подъёмник, - показывает Сергей, - Машина уже опущена.
   Настя осматривается и идёт в нужном направлении. Ключи в машине. А сможет ли она открыть капот? Для несведущего это настоящая задача. Хорошо ещё, что у него NISSAN, а смогла ли бы она открыть капот у Форда?
   - Что здесь происходит? - послышалось за спиной Сергея и тут же, - Ой! Ой!
   Он обернулся. Собровец в маске скрутил молодого человека в хорошем костюме с бейджем на лацкане. Сергей сделал знак бойцу и служащий техцентра, судя по костюму даже не самый последний по должности, принял вертикальное положение.
   - Что такое? - петушком встрепенулся он.
   Сергей подошёл к нему вплотную и лицо выдохнул:
   - Быстро сгонял за понятыми. Бегом.
   - Что? Что?
   - Проводятся следственные мероприятия.
   Перед пареньком и понятыми была разыграна сценка с экспресс-анализом масла из машины Сергея. Настя уселась заполнять акт мнимой экспертизы. В этот момент появляется директор Техцентра, мужик лет пятидесяти. Сергей дал возможность молодому ввести в курс дела начальника. Затем директор подошёл к Сергею, представился и предложил для удобства пройти в его кабинет.
   - Лучше туда, - в свою очередь позвал его Сергей к запасному выходу, - И я объясню почему.
   Воробьёв первым направляется туда. Директор с кислой миной оценивает предложение Воробьёва, вздыхает и идёт за ним. Когда оба оказываются на улице Сергей поясняет:
   - Ситуация банальная и некрасивая. Положенное Техническое обслуживание не проведено. Масло не заменено, фильтра старые. Всё зафиксировано. Кто виноват?
   Директор разводит руками, давая понять, что руководство не в курсе произошедшего.
   - Полагаю это не в первый раз, - продолжает Сергей, - На прошлой неделе также обошлись с моим начальником. А этого никто не любит.
   Директор пытается что-то сказать, но Сергей ему не даёт:
   - Воруют слесаря, больше некому. Руководству с этого какой толк?
   - Мы вообще не в курсе! - восклицает директор.
   - А где слесаря хранят ворованные расходники? - Воробьёв не даёт ему разойтись, - Явно не в бытовке и не на рабочем месте. У каждого машина на заднем дворе. Где хранить ворованное, как не в них.
   И Сергей указывает на ряд разномастных автомобилей, стоящих у забора. Звучит убедительно.
   Но не ради поиска ворованных запчастей Воробьёв пригласил директора на улицу. На самом деле он опасался директорского кабинета. Как знать, какой аппаратурой он может быть нашпигован.
   Дальнейшие переговоры прошли в деловой обстановке. Повторное Техническое обслуживание для автомобилей Сергея и Константина Станиславовича даже не оспаривалось. Небольшой торг случился при определении компенсации морального ущерба. Сергею во что бы то ни стало, надо было оплатить услуги Собровцев. Парни в форме и масках, с муляжами автоматов - его дружки по секции рукопашного боя, согласившиеся за сто зелёных на брата поучаствовать в комедии заодно и размяться. Опять же аренда формы и оружия чего-то стоят. Директор посчитал заявленную сумму большой или, просто, из опыта, решил поторговаться. Намёки на 'крышу' ещё жёстко пресеклись Сергеем. Недобро улыбаясь, он объяснил управляющему Техцентра:
   - Думаете, простой следак из УБЭП попутал берега и грузит Сервис, за вороватых слесарей? Захочу, на раз закрою их. Но, они - ваши слесаря и работают в вашем Техцентре. Значит за них отвечаете именно Вы. Ваши идиоты таким же образом ободрали моего начальника. А такое не прощается. Можно объявить вам войну, но я не сторонник крайних мер и пока предлагаю удобный для всех вариант. Или мне позвонить вашему хозяину? Не пацанёнку, чьё имя стоит на договорах, а настоящему хозяину? Сказать ему, что Вы не способны разрешить возникшую ситуацию. Какое мнение сложится о вас, как о руководителе? В принципе, закрыть Техцентр у меня хватит полномочий. Вон, до ближайшего жилого дома меньше ста метров. Чем не повод? В прокуратуре со мной согласятся. Попробуем?
   Сергей взялся за телефон, нашёл в нём номер депутата, настоящего хозяина сервиса и начал диктовать: 'Восемь! (Как же без этой цифры?) Девятьсот двадцать! (О! Да! Каждый депутат обязан подключиться к мегафону. Там, где батя рулит, там все мы!)' Затем Сергей продиктовал все оставшиеся цифры, кроме одной.
   - Дальше называть и жать на вызов? - невинно справился он, глядя на помертвевшего в лице директора техцентра, - Откуда у меня этот номер? У простого следака? Твои ворюги. Твои, - Сергей специально выделил это слово, - поступили по-хамски с моим начальником. А мой начальник может на раз сожрать твоего с потрохами. Ты думаешь депутат лицо неземное? Неприкасаемое? Был бы человек, а статья для него всегда найдётся. Хотя, и это не всегда бывает нужно. Сама судьба порой подсказывает варианты, один, забавней другого. Как говаривал один отмороженный уголовник 'Жизнь человека бывает равна стакану мака'. От подобного никто не застрахован. А? В общем, так! - голос Сергея стал жёстким, - Техобслуживание делаешь сейчас и по полной! Мне и моему шефу. Не забудь, за него мы заплатили. Неустойку платишь сразу. Никаких отсрочек. Не жмись. Косяк за слесарями, вот и сделай их рабами на полгода. Ещё и заработаешь. Следи, чтоб не соскочили. Потому, советую снять колёса с их машин. А то - улизнут.
  
   На том и договорились.
  
  
   28. ЧЕГО ТОЛЬКО НА РАБОТЕ НЕ БЫВАЕТ
  
   Первый день отпуска шефа в отделе прошёл в ленивом отупении. Настя с Сергеем перечитали все сплетни в интернете, сами слегка посплетничали. Настя возмущалась:
   - Откуда вылезла мода на небритых мужиков. Пойму если в жизни, но на телеэкране? Какому подкуренному стилисту это взбрело в голову? Ладно реклама одеколона, но ведь артисты, медийные личности, политики в таком виде полезли на телевидение. С маникюром и заросшей рожей! Можно подумать, природу педераста спрячешь за щетиной.
   - Не все заросшие такие, - вяло возражал ей Воробьёв, - Трёхдневной щетине есть тому много причин.
   - Основная из них - лень, - продолжала негодовать Настя, - Ненавижу ленивых мужиков.
   - Сам ненавижу, - соглашался с ней Сергей, - Но лень всему голова. Она же основной двигатель прогресса. А тех, кто подражает Кончите Вюрст, немного жалко. Не нашей толерантности подобные типы, прости господи.
   Затем новое возмущение Насти уже по-другому поводу. В ответ легкое возражение со стороны Сергея и в конце концов позорное соглашательство. Не совсем уж и позорное, скорее ленивое, просто не хотелось спорить с коллегой до победного.
   Кроме новостей из интернета была ещё работа, оставленная им шефом, но на неё пока настроя не хватало. Потому как работа не простая предстояла, в некотором роде деликатная. Следующим предметом внимания их отдела был один зарвавшийся префект. Щекотливость ситуации состояла в том, что префект приходился племянником человеку из окружения президента. Так, что предполагалось действовать очень аккуратно. И до приезда шефа в отношении этого родовитого чиновника нам вообще активность запрещалась.
   - Только сбор информации! - строго предупредил Настю с Сергеем Карнаухов.
   - Только? - в один голос переспросили оба.
   - А как же активная борьба со злом, - добавила девушка.
   - В мире его столько, что на наш век и детям нашим с избытком хватит бороться с ним, - глубокомысленно изрёк шеф, - Небольшая пауза длинной в мой отпуск ничего в балансе сил не решит.
   Так, что Насте с Сергеем пока вменялось разработать несколько вариантов предстоящей операции (досконально). А вернувшийся из отпуска царь и бог выберет подходящий. Ну, это ещё не скоро будет.
  
   После четырёх Сергей отпустил Настю домой, а сам остался дежурить на телефоне. Затея на его взгляд абсолютно бессмысленная. Их управление к ГО и ЧС, и другим экстренным службам не относилось, время сейчас не военное со всеми вытекающими, а значит всё то, что мы сегодня не доковали, то завтра или послезавтра обязательно докуём. Аврала у нас никогда не было. Но шеф приказал в установленное время сидеть на телефоне, так, что хочешь-не хочешь, а придётся исполнять. Благо не напряжно. Как раз Воробьёв хотел кое-что поделать на компьютере, что-то не для лишних глаз, и особенно Настиных.
  
   После пятнадцати уже второго дня безвластия, когда уже Сергей опять собирался отпустить Настю, в кабинете Константина Станиславовича раздался звонок. Неожиданно. С отъездом шефа, телефоны его замолчали. Словно все прекрасно знали, что их начальник в отпуске. Этот звонок в отличии от обычных казался особенно требовательным. Сергей вопросительно глянул на Настю. Технически она оставалась за старшую. Немного обидно для Воробьёва, но такой выбор шефа как ни крути справедлив - девушка дольше работала в отделе и соответственно больше знала. Ну, а Сергею предполагалось поддерживать её, всячески помогать, короче, быть на побегушках. Благо, что Настя комплексом владычицы не страдала, иначе обязательно бы загоняла.
   Телефон продолжал трезвонить. Настя на правах старшей пошла отвечать. Сергей за ней, но задержался на входе в кабинет, подперев собой косяк. Уж больно любопытно было, кто, что и по какому поводу решил их побеспокоить. А могли просто ошибиться номером. И такое бывает. Нет, не ошиблись, звонил белый телефон с гербом вместо диска для цифр. По такому случайные люди не звонят. Настя сняла трубку:
   - Да, слушаю.
   Затем лицо её помрачнело.
   - Он в отпуске, - сообщила она неизвестному собеседнику, - Отправился на Байкал. Нет, с семьёй на машине. Зачем же возвращать.... Теоретически возможно, только стоит ли?.. Мы и сами вполне компетентны справиться с любой поставленной задачей.
   С этими словами Настя глянула на Сергея. Тот ободряюще кивнул и подмигнул ей, мол не боись, сделаем, если надо. Затем она надолго примолкла, выслушивая наставления. Наблюдая за ней Сергей понимал, за что её дополнительно уважает Карнаухов - она абсолютно не заискивала перед высоким начальством. А то, что на другом конце провода именно такое, сомнений не возникало. По белой вертушке другие не звонили. Вы замечали, как некоторые разговаривают с начальством по телефону? Встают, выпрямляются, кивают поддакивая, словно разговаривая по скайпу. А вот Настя - нет, сосредоточенно слушала о чём ей говорили, изредка кривя губки. Лишь раз она спросила:
   - Может, стоит просто позвонить, предупредить?
   В ответ получила настолько внятные рекомендации, что скривила губки ещё больше. Разговор закончила сухо, но твёрдо:
   - Слушаюсь. Но всё же я обязана поставить в известность Константина Станиславовича.
   После этого она положила трубку и воткнула взгляд в Сергея, словно он повинен в разговоре с невидимым вельможей.
   - Ну, почему?.. - с досадой выдохнула она.
   - По гиперболической зависимости, - угадав, о чём она, подхватил Сергей, - В сфере управления многие явления описываются математическими формулами. Это нормально. Кибернетика, то есть наука об этом самом управлении, прекрасно обсчитывается математически. Чем выше должность, тем меньше совестливости остается в человеке. По гиперболе. Помнишь из школьного курса? Ось 'Y' - занимаемая должность, ось 'X' - совестливость. Мне Дед, не мой, Изольды, ну ты сама понимаешь, об этом постоянно твердил. И ты сейчас воочию ощутила зависимость хамского отношения к подчинённым от высоты занимаемого кресла. И кресло, я так понимаю, где-то на уровне облака ходячего.
   Сергей нарочно гнал пургу, стараясь отвлечь Настю от враз навалившейся неприятности. А от чего же ещё? Не похоже, чтобы их приглашали в Кремль на обед или бал. Кажется, ему это удалось. Настя глянула на Сергея нормальными глазами и даже улыбнулась:
   - Хотелось бы верить, что в чистилище каждого хама имеет в порядке общей очереди тот, кого он обидел.
   - Ты имеешь в виду на том свете? - уточнил Воробьёв.
   - Да, там, где разборки с грешниками ведут.
   - Ты сказала 'имеет'. В этом самом смысле? - демонстративно вздёрнул брови Сергей.
   - Именно, - улыбка Насти преобразилась в зловещую, - И со всякими извращениями. Очень на это надеюсь.
   - И что же приказала нам будущая жертва посягательств?
   - Приказала...
   - Что? Не тяни.
   - Надо сходить туда, не знаю куда и принести то, не знаю, что, - с выражением озабоченности, произнесла Настя.
   - И при этом никому не звонить, никого не предупреждать? - уточнил Сергей.
   - Знать бы ещё кому и кого, - вздохнула девушка.
   - Хватит из себя царевну-загадку строить, - прикрикнул на неё Сергей, - Говори, что нам приказали.
   Повышенный тон, как ни странно, возымел дело. Настя принялась пересказывать. По мере её повествования челюсть Серёги опускалась всё ниже и ниже. Будь они в мультике, она в конце концов со звоном упала бы на пол. Оказалось, что им в задачу вменялось предотвратить передачу взятки. О ней стало известно правоохранительным органам и оперативниками уже подготовлена операция захвата. По воле звонившего получатель взятки при этом пострадать не должен.
   - Лицо не должно быть помятым, руки-ноги целы? - хмыкнул Воробьёв.
   - Про лицо-руки ничего не говорилось. На взятке его поймать не должны.
  .
   - Не понял, - теперь уже брови Сергея сами удивлённо поползли вверх, - Если этому, - он показал пальцем в потолок, - нужно чтобы взятки не случилось, чего сам не предупредит взяточников. Если уж тем так неймётся хапнуть, пусть перенесут встречу на другое время и в другое место. И почему гостиница? Во всех фильмах дают 'на лапу' в ресторанах или в кабинетах.
   - Кто их знает, - пожала плечами Настя, - Рискну предположить, что договаривались высокие стороны, а исполнители друг друга в лицо не знают. А тут гостиница, номер, пароль, небось, придумали.
   Воробьёв подхватывает:
   - У вас продаётся славянский шкаф? Шкаф продан, осталась никелированная кровать с тумбочкой . Что это нам даёт?
   - Это решает кое-какие проблемы. В гостинице явная бронь. По ней узнаем фамилию заселившегося.
   - Если только ради интереса, - смеётся Сергей, - Можно поступить проще.
   - Как?
   - Ты наряжаешься проституткой, пробираешься к нему в номер и объясняешь, что к чему. Задание выполнено, премия получена и пропита. Всё!
   - А чего это я - проституткой, - возмутилась Настя.
   - Меня же при всём желание в неё не загримируешь.
   - Будешь грумом.
   - Кем, кем?
   - Носильщиком при гостинице. Таким смешным пареньком в круглой шапочке на резинке, что таскает за постояльцем чемоданы.
   - Ха-ха, очень смешно. А если серьёзно, не пойму одного, почему не остановят полицейских?
   - Возможно звонивший по вертушке так не всесилен.
   - Никогда не поверю, чтобы звонок из Кремля не остановил полицейскую операцию, - усомнился Воробьёв.
   - Я тоже раньше не верила и задавала неудобные вопросы о небожителях, но мне разъяснили.
   - Что?
   - То, что там, - Настя тоже показала пальчиком в потолок, намекая о ком говорит, - Там не всё ровно, существуют свои группы союзников и противников. Одни курируют ресурсы, другие финансы, армию, правоохранительную систему. Задачи и цели их не всегда совпадают. Одни хотят посадить чиновника и свалить стоящего за ним губернатора, а другим этот губернатор нужен на своём месте.
   - Тогда почему этот, - Сергей опять показал пальцем в потолок, - Не предупредит взяткодателей?
   Настя пожала плечами:
   - Не знаю. Предположу, что не имеет выхода на них. Или не желает подставляться в открытую ни тем, ни другим, ни третьим.
   - Вот это номер! - воскликнул Сергей, - Мы против нечистых на руку чиновников или за?
   - Мы - против, - неожиданно проявила мудрость Настя, - Но сейчас должны быть за.
   - А я - против.
   - И что?
   - И ничего.
   - А если так, то делай, что нам приказано. И давай без нюней.
   - Слышь? Обидно командуешь, понимаешь. Ты - женщина, я - мужчина! Зачем так говоришь! - с интонацией жителя гор, выпалил Серёга.
   - Да, ладно, тебе, - Настя заглянула ему в глаза, - Мы ведь команда? Да? Приказов больше не будет.
  
   По названию гостиницы, номеру быстренько установили, кто там заселился.
   - Он простой охранник, - с удивлением, известила Настя.
   - Что тебя удивляет? Деньги, наверняка, немалые, как тут без охраны? Обычная предосторожность. Губернаторы за взятками сами не ходят. Для этого у них есть доверенные лица. Доверенное лицо тоже страхуется, не засвечивает свой номер. Они-то думают, что мы их никогда не найдём.
   - Будем искать доверенное лицо? - с вопросом глянула на него Настя.
   - И предупредим?
   - И предупредим.
   - Хочешь сказать - он поверит неизвестно кому? - усомнился Сергей, - Что мешает ему принять нас за аферистов.
   - Аферистов? - не поняла Настя.
   - Любой тёртый калач первым делом подумает, что мы его нарочно пугаем, чтобы тот обделался и не ходил на встречу. А сами отправимся вместо него, заберём взятку и скроемся с нею. Мошенническая схема. Не, у него четкое задание забрать деньги и вернуться с ними.
   - Несмотря на полицейских?
   - Не всяк чиновник робкого десятка, особенно когда за спиной силу чувствует. Не исключено, что и депутатские корочки в кармане имеет. Попробуй заверни ласты такому.
   - И что же делать?
   - Дай подумать.
   - Посиди, подумай, а я пока шефа обрадую. Может, что дельное подскажет.
   Она заперлась в кабинете и стала докладывать Константину Станиславовичу. Пока девушка ябедничала, Сергей покачался на стуле, прикидывая, что можно предпринять в этом случае. Потом вернулась Настя, уселась напротив него.
   - Ну? - воззрился на неё Сергей.
   - Шеф собирался возвращаться, - сообщила девушка.
   - Но ты его отговорила? - уточнил Сергей.
   - У него же отпуск. Он столько ждал...
   Ну, почему его, Воробьёва никто так не любит, чтоб с пониманием и благоговением.
   - Ну, и молодец, что уговорила. Сами справимся, - буркнул он.
   - Конечно, справимся, - обрадовалась Настя, - А как?
   - Шеф никаких советов на этот счёт не давал?
   - Сказал, что давить на чиновника бесполезно. Он едет по распоряжению своего шефа взять на лапу. Всё уже согласовано. Он пешка. Нужно сделать, чтобы он не смог взять деньги.
   - Клиента можно напоить, оглушить, - голосом Папанова произнес Сергей, - Буду бить больно, но аккуратно.
   - Дурак, - резюмировала Настя.
   - Отчего ж, - картинно изумился Сергей, - Жизненный вариант. Нет тела и нет дела. Или у тебя другие идеи?
   - Пока нет, - призналась она.
   - А у меня, кажется, есть, - Воробьёв вскочил и возбуждённо зашагал по комнате, - Тот, кто давал нам задание не сказал, во сколько будет встреча?
   - Этого нет, - подумав, произнесла Настя, - точно, ничего не говорил.
   - Жаль, - расстроился Сергей, - А мы сможем установить?
   - Как? - округлила глаза Настя, - Сидеть и ждать, когда взяткодатели появятся в гостинице.
   - Или получатель зайдёт в номер к охраннику?
   - Или так. Следить в коридоре?
   - Всюду камеры, подключиться к системе видеонаблюдения, - предложил Сергей, для тебя же все эти электронные системы как семечки.
   Настя глянула на него как на ребёнка:
   - Детективов насмотрелся? В гостинице если и будет видеонаблюдение, то локальное. И в комнате с компьютером и монитором обязательно засядет оперативник.
   - А, вообще, доверенное лицо мы можем определить?
   - Мы можем всё! - Настя победно вскинула руку вверх, - И для начала прочешем всех постояльцев. Для этого воспользуемся информационной базой гостиницы. Благо она открыта.
   - Для всех?
   - Держи карман шире. Но для нас будет. Не думаю, что среди постояльцев много жителей нужного нам региона.
   - А даже если пара, как определить, какой из них нужен?
   - Их номера должны быть рядом. Не может охранник жить далеко от охраняемого.
   - Логично, - почесал затылок Воробьёв, - И как я сам не догадался.
   - Алёша, - усмехнулась Настя.
  
   Через несколько минут у них была фамилия и досье на нужного им человека.
   - Обычный типчик, - разглядывая его фотографию произнес Сергей.
   На ней был среднестатистический гражданин, не красавец и не урод, лицом и статью кабинетный работник.
   - Ты ожидал увидеть толстяка с заплывшими глазками или Кащея с желчным, крысиным лицом? - поинтересовалась Настя.
   - Ну, что-нибудь в этом роде. Взяточник всё-таки, короед, разъедающий экономику. По определению такой не может быть симпатичен.
   - Короед его хозяин. Это просто исполнитель, доверенное лицо. Если тебе станет легче, то представь, что спасаешь прекрасного семьянина и любящего отца.
   - Добавь ещё - настоящего патриота и истинно верующего, - огрызнулся Сергей.
   Настя поставила на него глазки:
   - А верующий чем тебе не угодил? Библия, например, взятки не осуждала.
   - Будет тебе, - не поверил Сергей.
   Девушка, к удивлению, оказалась подкованной в этом вопросе:
   - В ней чёрным по белому написано: 'Подарок у человека дает ему простор и до вельмож доведет его' .
   - Да, ладно, - изумился Сергей, - Сама читала? В каком месте?
   - Читала, но не много, запуталась в самом начале, где перечислялось, кто кого родил. Не пошло́ как-то. А вот Шеф внимательно читал. Это от него слышала о взятках-подарках в Святом Писании.
   - Ну, если сам шеф...
   Они помолчали. Настя пошла варить себе кофе. Сергей кофе не хотел. Он сидел, откинувшись на стуле, заложив руки за голову, наблюдая за девушкой. Та, поколдовав над туркой, замерла над ней, ожидая, пока кофе закипит.
   - А мы можем определять время встречи? - спросил Сергей.
   - Теоретически, - бросив на него взгляд, ответила Настя.
   - Как?
   - Ну-у, прикинуть чисто теоретически утро-вечер. А можно дать денег горничной, попросить покараулить-последить?
   Сергей не согласился:
   - Не вариант, убираясь в номерах она не видит коридора, легко пропустит 'гостей'. А нам нужно так, чтоб наверняка, - он поднял глаза к потолку, покрутился на стуле, затем снова спросил, - А Борисыч сможет поставить какой-нибудь датчик на дверь гостиничного номера?
   - Датчик? - пригубив чашечку с кофе, переспросила Настя, - Какой датчик? Зачем?
   - Какой-нибудь незаметный, на дверь. Вошёл-вышел, датчик сработал. Мы будем знать.
   - Попрошу, - согласилась Настя и, допив кофе, пошла в кабинет к Карнаухову звонить Борисычу.
   'Почему опять в кабинет? - подумал Воробьёв, - Технарь нам человек не чужой, вообще числится в отделе, чего таиться? Ничем не объяснимая женская логика. Ничем и никем. Вот Настя, обладая аналитическим складом ума, можно сказать мужским, тоже порой поступает нелогично. В Компьютере у ней всё систематизировано, все файлы по папкам, даже иконки выстроены по линейке, а дома в ящике для посуды валом накиданы вилки вперемешку с ложками, столовыми и чайными, юбки и блузки раскиданы по всей квартире. В компьютере порядок, а дома из него культа не делает. Логики нет. И вот сейчас, что за секретный звонок? Можно подумать я никогда не видел Борисыча...'
   - Будет тебе датчик! - вернувшись, возвестила она.
   - Отлично! - Сергей радостно хлопнул в ладоши и возбуждённо заходил по комнате.
   Настя с интересом наблюдала за ним.
   - Это хорошо, это очень хорошо, - что-то прикидывая в уме повторил он и, неожиданно остановившись, спросил, - А хорошего адвоката сможешь найти? Среди твоих многочисленных друзей не найдётся такого?
   - Разводиться собрался? - с ехидцей поинтересовалась Настя.
   Сергей, занятый какой-то своей идеей, не стал ввязываться в привычную для них пикировку.
   - По уголовному праву, - просто сказал он, - Будет нужен по гражданским делам обязательно извещу.
   - Хороший адвокат дорогого стоит, - предупредила девушка.
   Воробьёва это не смутило. Он продолжил расхаживать по кабинету:
   - Думаю, нам платить не придётся. Постараюсь обременить этим клиента. В его же интересах не сесть в тюрьму. В крайнем случае спишем на оперативные расходы. Деньги, надеюсь в сейфе у Карнаухова имеются?
   - Деньги в сейфе имеются, ключа нет, шеф не оставил. Он не рассчитывал, что нам придется действовать.
   - Ладно, - отмахнулся Воробьёв, - как-нибудь выкрутимся.
   - Ты уже что-то придумал? - наконец-то спросила его Настя.
   - Естественно! - расцвёл тот.
   Он не упустил момента поважничать перед девушкой, но не долго, до первых нахмуренных ею бровей, и тогда принялся излагать свой план. А когда закончил, та добавила:
   - Как бы бредово это не выглядело, а ведь может и выгореть.
   Оценка, конечно, так себе, без должного восхищения его гением, но хоть сразу на корню не зарубила. Начальница всё ж таки!
  
   В запасе у них оставался ещё целый день, и они полностью посвятили его подготовке к операции. Дел хватало. Во-первых, необходимо было договориться с адвокатом. По телефону этого сделать, оказалось, невозможным, требовалась личная встреча. А коль выбрались в город, заодно заглянули в гостиницу, осмотрелись на месте, чтобы потом не тыкаться в разные стороны в поисках нужного номера, а в вместе с ним и запасного выхода, так, на всякий случай. Кроме того, надо было организовать 'фиктивную' фирму, изготовить целый кейс фальшивых долларов. С фирмой помогли 'боты'. Так Настя называла специалистов информационно-компьютерного отдела. Там работали три бо́тана, которые смотрели на Настю пуская слюни. Потому Настя легко вила из них верёвки. 'Боты' согласились внести в официальный реестр их фирму прикрытия, даже сляпать на скорую руку сайт этой фирмы с перечнем предлагаемых услуг. Они даже пошли на то, случись чего, от лица руководства этой фирмы подтвердить по телефону, что Воробьёв является их сотрудником. А вот печатать доллары наотрез отказались.
   - Не интеллектуальная, видите ли, работа, - возмущалась Сергею Настя, - Отправили бы файл на печать и всё, доллары готовы!
   - Но ведь их ещё порезать надо, собрать по пачкам, заклеить каждую пачку банковской лентой.
   Воробьёвская защита 'ботов' Настя не впечатлила.
   - И что? Один раз в жизни их женщина попросила! Ме́лок пошёл интеллигент, ох ме́лок!
   Так, что фальшивую иностранную валюту пришлось делать им самим. Зато 'Боты' поделились файлом с изображением купюры и дали кучу банковских ленточек. Откуда всё это у них?
  
  
   В день 'Х' для чиновника из провинции, сотрудников отдела Карнаухова и, хотелось бы верить для человека из Кремля, отдающего им приказы, Сергей дежурил в своей машине неподалёку от гостиницы в которой предполагалась та самая передача-не-передача взятки. На Воробьёве был самый лучший его костюм и дорогие часы на руке, подарок Деда Изольды. На пассажирском сиденье рядом стоял кейс с долларами. Сколько ему ждать он не представлял и потому оставался в машине дабы не маячить у входа в гостиницу. Ему повезло припарковаться в тени, иначе бы он сейчас изнывал от жары. В автомобиле имелся кондиционер, но, чтобы включить его, пришлось бы запустить мотор и привлечь к себе внимание. Странно бы смотрелась припаркованная машина, работающая на холостом ходу. Пять минут ещё куда ни шло, а если придется ждать час-другой? Потому, чтобы не задохнуться в салоне, пришлось опустить дверное стекло, со своей стороны. Очень хотелось устроить сквозняк, опустив стекло со стороны пассажира, но кейс стоящий на сиденье останавливал. При открытом окне он легко мог стать добычей барсеточников. А без него какая уж тут операция?
   Воробьёв прибыл он сюда к одиннадцати. Раньше появляться здесь не имело смысла. Никто не носится со взятками ни свет, ни заря. По крайней мере наш клиент не сотрудник ДПС, готовый принимать деньги круглые сутки. Борисыч сказал, что тот выходил из номера половина десятого, затем, спустя полчаса вернулся. У Сергея ничего не ёкнуло. Слишком рано. Тоже подтвердил Борисыч:
   - Завтракал, - предположил старик.
   'Ждём полдень, - решил для себя Воробьёв, - Пока взяткодатели соберут 'налик', пока доедут по пробкам до гостиницы, время пройдёт. Чай не крестьяне с первыми петухами вставать. Так, что раньше их не будет. И до вечера процедура передачи денег тоже не затянется. Получателям ещё домой добираться, в соседнюю область. Не ехать же им затемно'. Было ещё одно, говорившее, что передача взятки состоится в ближайшее время - это подкативший к стоянке у гостиницы микроавтобус с наглухо затонированными стёклами. Прогнать его сунулся было швейцар, но перекинувшись парой слов с водителем, отступил. Понятно, не иначе в микроавтобусе потели СОБРовцы. Можно подумать собрались брать террористов, а не обычных взяточников. Хотя, если разобраться, от вполне миролюбивых мздоимцев вреда больше, чем от фанатичных экстремистов.
   Мимо прокатилась стайка пацанов на скейтах. В этом году доски на колёсах опять у молодёжи в тренде. На пацанах цветные футболки и рваные по моде джинсы. Беззаботная пора у них, каникулы. Золотое время, позавидовать можно. Ответственность весьма условная, забот о пропитании, о крыше над головой - никаких. Поменяться бы с ними местами на годок-другой. Хотя нет, опять за парту - ни за какие коврижки. Говорят, с нынешним образованием такого наворотили! Учебники сляпаны из кусков авторских диссертаций. Оно бы ещё ничего, только пишутся эти диссертации специально замудрёным языком для учёных советов. И адаптировать эту заумь для детей никому из составителей в башку не приходит. Взять бы хотя бы Илюхин учебник по математике. Воробьёв имел счастье познакомиться с ним, объясняя задачу сыну. Много нового для себя узнал. Он-то наивно думал, что в математике открыть больше нечего. Ан, нет, ошибался. Даже в базовых понятиях можно изобрести что-то новенькое. Взять хотя бы 'Вычитание'. Испокон века оно описывалось как процесс обратный сложению. От Брокгауза и Эфрона до последних советских учебников. Все просто. А сейчас это правило звучит следующим образом - действие, с помощью которого по сумме и одному из слагаемых, находят другое слагаемое называют вычитанием. Именно так! Зачем? Только лишь для того, чтобы пустить в массовую продажу 'оригинальный' учебник? Поток размышлений прервал звонок на мобильный. Это был Борисыч.
   - Вышел из номера и зашёл в соседний, - сообщил он.
   Хитрый чёрт, поставил датчик и на дверь номера где будет проходить встреча. Как умудрился? Наверняка тот номер полицейские уже нашпиговали камерами. На раз заметили бы его. А он смог. Школа! Сергей глянул на часы - без пятнадцати двенадцать.
   - Начинаем, - скомандовал он.
   Он надел маску. Без неё в предстоящей операции было не обойтись. К тому же для Воробьёва она являлась своего рода талисманом. С ней проколов никогда не случалось. Затем подхватив тяжёлый кейс, он выбрался из машины. Пересекая проезжую часть и отельную стоянку, он старался не суетиться и не спешить. Человек с кейсом в руке не должен привлекать внимание. Чего доброго, не пустят дальше порога гостиницы. Встретиться с настоящим взяткодателями он не боялся. По договорённости Борисыч сейчас организует звонок о заминировании отеля. Соответствующие службы отреагируют, здание оцепят, начнётся эвакуация, проверка. Те, кто приедет на встречу с чиновником увидят суматоху, полицейских и не рискнут соваться. Сергей же попадёт в нужный номер до этого.
   Кстати самих полицейских он нигде не заметил, не считая микроавтобуса с затемненными стёклами на стоянке. В фойе гостиницы на диванчиках никто сосредоточенно газет не читал, по коридорам и лестницам не ходили электрики с гарнитурами в ушах. Может и не готовят они свою операцию? Чего напутал дядя из Кремля, и Серега с Настей напрасно суетились весь в вчерашний день?
   Уже полный сомнений он постучал в гостиничный номер с цифрами 217 на двери.
   - Да-да, - послышалось из-за неё.
   Сергей вошёл, предварительно бросив взгляды направо-налево. По-прежнему спокойно, за ним никто не следил. Может встречу перенесли?
   В номере было двое. Обоих он узнал по фотографиям. Доверенное лицо губернатора поднялся навстречу Сергею. В жизни он оказался приятнее, чем на фото из личного дела. Он тоже, по случаю, был в маске, более современной, чем у Сергея и на порядок дороже. А говорят, что чиновники на периферии меньше зарабатывают. Второй, помоложе и покрепче маски не носил. Охранникам она и ни к чему. При появлении Воробьёва он вышел из номера. Это было кстати. Подойдя к чиновнику вплотную, Сергей схватил его за шею, подтянул к себе и зашептал на ухо:
   - Номер прослушивается и просматривается. Взятка - это подстава. Через тебя хотят выйти на хозяина.
   Сергей почувствовал, как завибрировала шея под пальцами. Он продолжил:
   - Хочешь соскочить и не попасть в тюрьму, быстро подписывай договор с адвокатом. У тебя секунд тридцать в запасе. Потом будет поздно, я тебя не отмажу.
   Мужик затрясся и закивал. Воробьёв, дико глянув на него, зашептал ещё:
   - Адвоката отплачиваешь сам.
   Несчастный кивнул. Сергей отпустил его. Тот плюхнулся в кресло. Сергей положил кейс на столик, раскрыл его. В нём, поверх пачек долларов, лежал договор на оказание юридических услуг. Сергей сунул его хозяину номера и протянул ручку:
   - Подписывай быстро.
   Чиновника и могила не исправит. 'Каждая подпись - шажок к тюрьме', - говаривал его первый начальник в Управлении. Этот жук тоже, перед тем как расписаться, быстренько пробежался глазами по тексту. Успел. За дверью послышался топот, голоса, она распахнулась и в номер ввалились люди - сначала двое шустрых, крепких пареньков, которые метнулись к сидящим в комнате, предупреждая их от необдуманных действий. По тому, что парни были в футболках, а не в костюмах, Сергей догадался, что это полицейские. 'К лучшему, с 'Фобосами' работать сложнее. Эти ФээСБэшники шуток не любят и ошибок не прощают'.
   Следом в номер просочился человечек с включённой камерой, затем - уверенного вида мужик, по всему - начальник всей этой камарильи. Последними, бочком, вошли понятые - горничная, судя по рабочему халату и администратор с бейджем на лацкане пиджака. Завидев на журнальном столике раскрытый кейс с валютой, все оживились ещё больше. Человечек с аппаратурой первым делом сунул камеру в деньги, затем поочерёдно заснял крупным планом человека из соседней области и Сергея. Было необычно видеть, как побелела шея порученца губернатора. Лицо в маске оставалось привычного цвета, а вот шея обескровилась. И глаза его глядели растерянно. Вот тебе и дорогая маска! Не справляется последняя модель в критической ситуации, не то, что воробьёвская. Сергей улыбнулся в объектив и сделал приветственный жест. Кажется, это немного смутило оператора, и он растерянно оглянулся на начальника. Тот сделал шаг вперёд, тоже заглянул в кейс, затем удовлетворённо улыбнулся:
   - Итак, что мы видим? Налицо факт получения взятки. Так?
   - Так, - кивнув, подтвердил Сергей и глянул на чиновника.
   Тот, кажется, ещё больше побелел и глядел на Воробьёва с недоумением, сменяемым злостью.
   - Я... я... ничего не получал. Это... провокация, - выдавил он сквозь пересохшие губы.
   Начальник опергруппы подозвал понятых убедиться, что в кейсе деньги. Женщины подошли поочерёдно заглянули в чемоданчик. Горничная с удивлением (столько сразу она никогда не видела воочию), администратор с завистью (что деньги не её). Начальник отпустил их, предупредив, чтобы из гостиницы не отлучались, пока не подпишут протокол. Затем он обернулся к взяточникам. Маски на нём не было и потому лицо его сияло, выражая полную гамму чувств удовлетворения. Помимо галочки в отчётах, премии и одобрительного похлопывания начальства по плечу, ему, скорее всего, светила очередная звёздочка на погоны - ещё бы, почти до целого губернатора дотянулся. Ещё парочка громких дел и можно смело рассчитывать на генеральские лампасы, а уж с ними и на персональную маску. Хотя и сейчас этот человек выглядел достаточно неплохо. Костюмчик на нём явно не из стока и вместе с ботинками тянул на месячный оклад Сергея в Ремжилхозе. Да, сотрудники отдела по борьбе с экономическими преступлениями при любой власти жили отменно.
   - Ну? - потерев ладонями произнёс небедный представитель правоохранительных органов и вдруг пропел, - По тундре, по широкой дороге, ехал поезд курьерский...
   - Воркута-Ленинград, - закончил за него Сергей.
   Полицейский с удивлением воззрился на него. За его практику ещё не случалось, чтобы взяточники так наглели в момент задержания. А вот чиновник, которому предназначались деньги, совсем раскис и опять завёл свою шарманку:
   - Это провокация, деньги не мои...
   - А чьи? - невинно справился полицейский.
   - Мои, - признался Сергей, - Глупо отпираться. Все видели, что я шёл сюда с деньгами, точнее с чемоданчиком.
   Видя, что Воробьёв более контактный, чем второй подельник, начальник группы поинтересовался у него:
   - И для кого эти деньги?
   - Эти?
   - Эти, эти.
   - Для него, - указал пальцем на чиновника Сергей.
   Тот аж лишился дара речи от явной подставы. Он замахал руками, продолжая стоять на своём, что он-де жертва обстоятельств или чудовищной ошибки.
   Не веря своим ушам от внезапно свалившегося на него везения с признанием, старший оперативник уточнил:
   - Значит, всё, что происходило здесь, в этом номере, мы можем квалифицировать как взятка?
   - Ну... - протянул Сергей, - Чисто теоретически.
   - Почему только чисто теоретически? - не понял человек от юстиции.
   Продолжить уточнение юридических понятий им не дали. В коридоре послышались голоса, дверь распахнулась и в номер вошёл импозантный мужчина лет пятидесяти. Сергею он был знаком, а всем остальным мужчина представился:
   - Лебединский Борис Исаевич, адвокат вот этого господина, - он указал на чиновника.
   Кинувшемуся было к нему молодому оперативнику он предъявил адвокатское удостоверение, доказывая, что он именно тот, кем себя назвал.
   - Как Вы здесь оказались? - недовольно буркнул старший из полицейских, знаком показывая, чтобы адвоката пропустили.
   - Сказать случайно, всё равно же не поверите, - улыбнувшись весьма дорогой (в плане стоматологии) белоснежной улыбкой, ответил Лебединский, - Я здесь исключительно ради интересов моего клиента. Ведь так?
   Он подошёл к столику, не обращая внимания на кейс с валютой, взял договор, несколько минут назад подписанный чиновником, убедился, что тот заполнен правильно, показал его издали начальнику оперативников и убрал себе в портфель.
   - Итак, в чём обвиняют моего клиента? - спросил адвокат, обращаясь к представителю правоохранительных органов.
   - В получении взятки, что подтвердил вот этот господин, - поспешил прояснить ситуацию полицейский.
   - Теоретически, - подал голос Сергей.
   - Теоретически? - глянул на него с интересом адвокат.
   Он вёл себя так, словно впервые видел Воробьёва, а хотя не далее, как вчера тот вместе с Настей нанимал Лебединского ради сегодняшнего инцидента.
   - Это как? - театрально спросил Лебединский.
   - Позволю себе напомнить определение взятки, - улыбнулся Сергей, - Это принимаемые должностным лицом деньги, материальные ценности, услуги за действие или бездействие в интересах взяткодателя. Надеюсь, никто с этим спорить не станет.
   - Это же азы, - за всех ответил Лебединский.
   А Сергей продолжил:
   - Где вы тут видите услугу? Или материальные ценности? Где деньги, наконец?
   Воробьёв протянул руку к кейсу, достал одну из пачек, вытащил из неё купюру и показал её обратную сторону адвокату, начальнику полицейских и мужичку с камерой.
   - Игрушечные деньги, билеты Банка Приколов разве являются настоящими деньгами?
   Адвокат заулыбался, демонстрируя свои безукоризненные зубы:
   - А раз денег нет, то и взятки соответственно нет.
   До старшего полицейского дошёл смысл сказанного. Он бросился к кейсу, проверил одну, две, три пачки долларов. Лицо его пошло пятнами.
   - Что здесь происходит? - еле сдерживаясь крикнул он.
   - Я сотрудник фирмы 'Розыгрыш', - Сергей показал свою визитку, - Название фирмы соответствует содержанию. Нам заказывают розыгрыши. Кто-то хочет разыграть друга или коллегу, эмоционально встряхнуть его. Мы как раз помогаем в этом. Не поверите, но услугами нашей фирмы пользуются многие в определённых кругах. Рутинная жизнь, отсутствие по-настоящему серьёзных раздражителей толкает к нам людей. Данный господин, - Сергей указал на чиновника, - является нашим клиентом. Коллеги ко дню его рождения заказали розыгрыш со взяткой.
   Подтверждая свои слова, Сергей из кармана в крышке кейса достал договор об игре. Они с Настей вчера сами изготовили его.
   - Криминала не вижу, - ухмыльнулся адвокат, - Игра есть игра. Биллиард и шахматы тоже под запретом? Не рекомендую перегибать палку. Вы не вправе больше задерживать моего клиента.
   - Хорошо, - начальник знаком показал своим людям пропустить чиновника.
   Тот, не веря случившемуся, тот словно зомби поднялся с кресла и пошёл на выход. Адвокат следом. У двери Лебединский обернулся:
   - Очень изящная комбинация, - похвалил он Сергея и уже полицейскому заметил, - Такого человека даже я не хотел бы иметь врагом.
   Затем он раскланялся с Воробьёвым:
   - Восхищён. Имел удовольствие наблюдать это со стороны. Незабываемо.
   Сергей тем временем сложил разбросанные пачки игрушечных долларов обратно в кейс, закрыл его и собрался было уходить тоже, но был остановлен начальником группы оперативников. Тот встал перед Воробьёвым, раскачиваясь с пятки на носок.
   - Фирма 'Розыгрыш', говоришь? - произнёс он и неожиданно ударил Серёгу под дых.
   Тот ожидал нечто подобное от полицейского, так что кулак начальника врезался в каменный пресс Воробьёва. Болезненно, но не настолько, если бы он пропустил удар.
   - А вот этого не следовало делать, - недобро процедил Сергей, показывая полицейскому удостоверение работника спецуправления.
   В любом случае обозначать, где он работает не стоило, но Воробьёв не мог упустить случая увидеть, как уже побелел бывший бравым полицейский.
  
  
   29. НЕПРОФИЛЬНОЕ ЗАДАНИЕ
  
   За удар под дых Воробьёв не стал мстить полицейскому. Ощутить себя благородным куда выше мелких обид. И потом, Сергей понимал его. Что бы он сам сотворил с тем, кто сорвал бы ему важную операцию? Того полицейского и без Воробьёвского участия начальство 'приголубит'. Не в смысле 'приласкает', а используя двоякое понятие 'голубой' при словообразовании этого слова. По глубокому убеждению вышестоящих, работать умеют лишь они, только лично 'корячиться' им как бы уже хватит, и деятельность их подчинённых (опять же по их мнению) должна быть направлена на поддержание начальствующего авторитета. Ни много, ни мало. А значит, любая неудача нижестоящих расценивается как саботаж и личное оскорбление, и карается, соответственно, от души.
   За спасение чиновника и его губернатора от тюрьмы и позора возможно кого-то и удостоили премии, но только не Сергея с Настей. К бабке не ходи -облагодетельствовали их телефонного командира. И это логично, чем выше должность, тем весомее награда. Кстати, больше он не звонил, хотя бы мог похвалить, например. Ему это ничего не стоило, а Сергею с Настей было бы приятно. И 'спасибо' от чиновника из гостиничного номера 217 тоже не дождались. Усвистел домой греховодник, подальше от негостеприимной столицы. Ему и в голову не пришло отблагодарить своих спасителей хорошим коньячком. 'Не плюй в колодец' - это не для российских чинуш. Многие из них живут одной ногой за границей и родные пословицы забывают. Пришлось Сергею и Насте на свои отмечать проведение уникальной операции 'Антивзятка'. Зато оторвались от души. Начали аккуратненько на работе, затем переместились в кафе и опять проснулись у Насти. Не обошлось без прогула. Пока привели себя в порядок время отмерило вторую половину суток, так, что целесообразность посещения работы отпала как-то сама собой. Их никто не хватился и это небольшое должностное преступление осталось без последствий.
   Больше ничего замечательного до приезда начальника не приключалось. Они продолжали теоретические разработки, проводили разведку, прикидывали планы реализации. То, что простой обыватель посчитал бы необычайно увлекательным, Настя с Сергеем называли рутиной.
  
   Карнаухов появился на работе на день раньше положенного срока. Работать он, разумеется не собирался, забежал просто так, узнать, что к чему и раздать гостинцы. Сергею он привёз настойку на кедровых орехах, Насте - какой-то местный крем на травах, обоим по баночке мёда. Выглядел он посвежевшим. Вот, что значит отпуск вдали от дома.
   Визит Константина Станиславовича не остался незамеченным для руководства. Секретарша генерала вызвонила его и передала распоряжение начальства зайти к нему. Вернулся он с 'ковра' озабоченным, но не сердитым, как после 'вливаний'. Ничего не говоря, сразу отбыл домой.
   - Что-то будет, - обеспокоенно произнесла Настя, провожая его взглядом.
   Она лучше знала шефа и могла предсказывать будущее по его реакции.
   - Что? - Сергей не мог не поинтересоваться.
   - Не знаю, - оставалась задумчивой коллега, - И это мне не нравится.
   - Уже бывало такое?
   - Помнишь, я тебе рассказывала, как погиб один из твоих предшественников.
   Воробьёв кивнул, а Настя продолжила:
   - Шеф выглядел таким же озабоченным, получив известие о гибели. Ну а потом были последствия.
  
   Но слава богу никто из наших не погиб. Даже техспец Борисыч, несмотря на свой возраст, тоже был в полном здравии. А вот Карнаухов на следующее утро не появился.
   - Где это он пропадает? - спросил Сергей, глядя как маленькая стрелка на часах, что висели за Настей на стене, приближается к двенадцати.
   Это не звучало конкретным вопросом, так, лёгкая заинтересованность, замешанная на ревности. Уж больно Настя переживала за шефа.
   - Наверное получает инструкции, - предположила она, конкретно намекая на то, что команда на очередную операцию опять идёт с самого верха.
   И, как обычно, она оказалась права. Появившись после обеда Константин Станиславович был в самом лучшем своём костюме, в который наряжался лишь для походов в высокие инстанции. На работу в Управление он одевался попроще. После привычного 'всем здравствуйте', прямо с порога он возвестил:
   - У нас выборы!
   Чего-чего, а этого от него никто не ожидал. Настя замерла, а у Сергея невольно открылся рот от удивления.
   - Во как! В каком смысле? - первой отреагировала Настя.
   - В самом прямом, - ответил Карнаухов.
   Воробьёв, сообразив, что выглядит глупо с открытым ртом, счёл за лучшее схохмить, чем сконфузиться:
   - И зачем нам выборы? Как начальник вы нас устраиваете.
   - А причем здесь это? - опешил Константин Станиславович.
   Сергей принялся объяснять, еле сдерживая улыбку:
   - Да я, грешным делом, подумал, что где-то там наверху, в глубине демократии, точнее - в самом эпицентре демократического централизма, решили провести выборы начальника в нашем в отделе. О подобном мама рассказывала. Вначале Перестройки, пробуя на вкус демократию, попытались внедрить практику выборов начальников на производстве. Кое-где даже и провели. Поскольку речь зашла о выборах, я грешным делом и предположил - не на придумали ли большие рули возобновить подобное?
   - На моём корабле, оказывается, есть недовольные? Вынашивающие планы переворота? - намеренно строго глянул на Воробьёва Константин Станиславович.
   Такой взгляд ничего угрожающего в себе не нёс. Когда шеф по-настоящему сердился, то невольно хмурил брови и поджимал губы. А поскольку подобного не наблюдалось, можно ещё подурачиться. Сергей вытянулся во фрунт:
   - Никак нет, командор. Я верен Вам, командор! Нам другой не нужен! Правда, Анастасия?
   - О, да, - поддержала его Настя.
   Сергей посерьёзнел:
   - Что ещё думать, если Вы заговорили о выборах. Мы не политтехнологи, чтобы заниматься ими.
   - А придётся, - вздохнул Константин Станиславович.
   - Оп-па! - не унимался Сергей, - Других специалистов не нашлось? Говорят, всяким PR-конторам неплохо платят. Нам дают подкалымить?
   - У тебя большой карман? - состроил учтивую гримасу шеф, - Вот и держи его шире. А если серьёзно...
   Обратив внимание, что Настя варит кофе он попросил:
   - А мне можно?
   - Конечно, - кивнула она и, дождавшись пенки на краях турки, налила ему кофе.
   - А себе? - учтиво справился Карнаухов.
   - Ещё сварю, - не моргнув ответила Настя, - И что 'серьёзно'? - вернулась она к незаконченному разговору.
   - А если серьёзно, я отбивался как мог. Но наверху уверены, что лучше нас никто не справится. Нас считают самыми-самыми. Гордитесь.
   Последние слова шеф почему-то произнёс без энтузиазма. Сергей разделял его настрой:
   - Во-во, спокойнее всего живут те, кто работает спустя рукава, - заметил он, - Лучше прикинуться неумехой и лениво скучать, чем вкалывать до пота, осознавая себя мастером.
   - Всюду выборы. Причем здесь мы? - продолжала недоумевать Настя, - Пусть мы самые лучшие. Власть всегда справлялась с этим. У них ресурс, люди... Мы-то зачем им понадобились?
   - Здесь особый случай. Два локтя по карте от столицы. Как говорится - до бога высоко, до царя далеко. И власть там как раз не справляется. То ли не хочет, то ли откровенных дебилов набрали в исполнительные структуры. Сторонний кандидат по всем прогнозам - победит. Регион перспективный. Отдать его на откуп случайным людям никак нельзя.
   Настя неожиданно проявила сознательность:
   - Народ-то не понимает, кто для него лучше.
   - В смысле - не разберётся ху из ху, - подхватил Сергей.
   - Ага, чей хомут удобнее, - добавила Настя, - И нам поставлена задача 'увести' не того кандидата? Снять его с дистанции?
   Константин Станиславович удивил:
   - Представь себе - нет, - сказал он, - У него охрана, он постоянно на виду, постоянно с прессой. К нему не подступиться. Перед нами поставлена задача - просто не допустить его победы.
   - Нормально, - всплеснула руками Настя.
   - Каким это образом? - чуть было не повторил её жест Сергей.
   - Надо постараться.
   Вид изумлённых донельзя подчинённых если не позабавил начальника, то подтолкнул к дальнейшим разъяснениям:
   - По имеющимся данным выборы лоббирует местная теневая экономика. Они же подключили криминал. У всех есть виды на будущего губернатора, которого они пытаются протолкнуть из своих.
   - Чего это вдруг они все полезли в политику? - Настя прямо сняла вопрос Воробьёва.
   - Им известно, что в регион будут инвестироваться огромные деньги.
   - И что ФСБ на всё это? - резонно поинтересовался Сергей, - Разве не их забота не подпускать к кормушке лиходеев?
   - Они, типа играют по правилам, - за начальника объяснила Настя, но с каким-то ехидством.
   Ей что, на её должности ещё позволительно крамольничать. Как, впрочем, и Сергею.
   - Знать имеют свой интерес, - внёс свою лепту тот.
   Карнаухов знаком прекращает их болтовню.
   - Критикует по большей части тот, кто сам не желает работать, - говорит он, - Это типичный обывательский принцип. Мы - люди действия и потому все вместе пытаемся освежить в памяти, что мы знаем о выборах?
   Предполагалось, что этим он начал мозговую атаку, способную решить задачу, поставленную перед ними.
   - То, что они бывают 'грязными', - первым высказался Воробьёв.
   - Какое общество, такие и выборы, - со сталью в голосе произнёс начальник.
   Это означало, что пустопорожний трёп дальше не будет одобряться. Сергей подобрался, раз хватит балагурить, значит не будем. Настя и без напоминаний была серьёзна.
   - Есть книга Евгения Минченко 'Как стать и остаться губернатором', - сообщила она.
   - Специально изучала? - поставил на неё глаза Воробьёв.
   - Случайно попалась.
   - А почему запомнила? - не отставал Сергей.
   - У нас в классе был Женька Минченко. Я поначалу думала, что это его измышлизмы. Но нет, на фотографии - другой человек. Потому и в памяти застряло. А книжка мне ни к чему, я в губернаторы не мылюсь. Да и никто не пустит.
   - Книжка - это интересно. Надо бы достать, - то ли попросил, то ли приказал Карнаухов.
   Настя пожала плечами:
   - Нет проблем, качну из 'нета'.
   - Постарайся успеть. В командировку отправляемся сегодня. Самолёт в 21-05 компанией Аэрофлота из Шереметьево. Встречаемся у стоек регистрации.
   - Куда летим? - справился Сергей.
   - Добычинск.
   Сергей присвистнул:
   - Куда-куда? Туда ж лететь через всю страну, часов десять, не менее.
   - Я тоже самое говорил отцам-командирам. Но мне дали понять, что поле нашей деятельности не только в столице, - оправдался Карнаухов.
   - Мы нужны всюду! - воскликнул Сергей.
   - Именно так. И хватит стонать, - включил командира Карнаухов, - Командировочные на всех я уже получил. Так, что марш-марш собираться. И о книге не забудь, - напомнил он Насте.
   - ОК, а Борисыч с нами? - она вдруг спохватилась об их техспеце.
   - Да, - подтвердил Константин Станиславович.
   - Тогда, надо предупредить его, - забеспокоилась девушка.
   - Он уже в курсе. Доберётся до места сам.
   - А чего не с нами? - удивился Сергей.
   Настя, подхватив свою сумочку направилась к выходу:
   - Не загоняйся. Старик с чудинкой, никогда с нами не ездит, не летает. Относительно совместных поездок у него своя, особенная философия.
   - Действительно, с чудиной, - согласился Воробьёв.
   - А, может, он наоборот, прав, - неожиданно возразил шеф, - Старая школа. Вдруг в этом что-то есть.
   Знаком отпустив подчинённых, он прошёл в свой кабинет. Помимо документов там сейф с заначкой. Задание сложное, как знать, возможно она и понадобится.
   Воробьёв задерживаться не стал, взял ключи от машины, документы и поспешил за Настей. Догнав её, предложил:
   - Хочешь, подкину до дома?
   - Буду рада, - не стала выделываться она.
   Сергей подвёз девушку. По дороге они не без издёвки 'прошлись' по будущему заданию, сошлись во мнении, что там наверху совсем 'офонарели' использовать их группу в выборной компании. И, что командиры тоже 'хороши', ни Карнаухов, ни генерал, начальник Управления не прикрыли от бездумных идей, спускаемых сверху. Потом Сергей поехал собираться сам.
  
   Изольда восприняла известие о командировке мужа с энтузиазмом. Или это показалось Сергею, но тем не менее вызвало в нём подозрения. 'Неужели опять? Волк, точнее волчица... регулярная кормёжка... взгляды в лес... - ничего не меняется. Человек статичен в своих пороках'. Сейчас разбираться и ревновать некогда. 'Приедем, тогда и...', - решил для себя он. Нельзя отправляться в командировку с тяжёлым сердцем - плохая примета.
  
   До аэропорта он добирался общественным транспортом. Дело тут не в привычке или принципе (он уже много лет москвич, а такси в аэропорт заказывают в основном приезжие), и не в экономии. Денег на такси хватало, но вечером на Лениградке легко можно встать в пробке. Аэроэкспрессом с Белорусского вокзала за полчаса доезжаешь без проблем. Это не напряжно, когда с собой всего одна сумка. Много вещей он набирать не стал. Предполагалось поехать недельки на две не больше. Выборы пройдут, и они сразу домой. Банковская карточка с собой, если что потребуется легко купить на месте. Благо Китай там рядом - шмоточное изобилие.
   Сергей прибыл к началу регистрации, как оказалось, первым из их группы. Ни Насти, ни Карнаухова ещё не было. У стоек регистрации на их рейс пассажиров пока немного. Из командировочных как он, кажется никого. В основном те, кто возвращались домой из столицы, нагружённые барахлом. Чего такого у них там нет, что приходится приобретать в Москве? Встала в очередь на регистрацию группа китайцев, человек в тридцать. На экскурсии в златоглавой были. Молодцы 'чайники', не прогнулись перед старым светом и пиндосами, политический строй сохранили, рванули экономически и повернулись лицом к народу. Теперь каждый работяга у них вполне в состоянии провести отпуск путешествуя по миру. Говорят, у них даже государственная программа для этого существует. А почему 'чайники'? Так они себя только Чайна и называют. Китайцы они только у нас. Вообще, 'Кит-тай' - слово, означающее: 'Кит' - забор, 'тай' - высокий. В Москве даже свой Китай-город имеется с абсолютно русскими коренными жителями. Один из самодеятельных неоисториков выдал версию, что якобы Великую Китайскую Стену выстроили не китайцы, а наши предки, защищаясь от набегов беспокойного соседа. Будто бы там даже бойницы с южной стороны. 'По возможности надо съездить на эту стену, проверить', - решил для себя Сергей. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем слепо верить интернету.
   Присутствие китайцев не напрягало. Они хоть суетливы и шумны, словно воробьи, зато организованы и послушны. Не то, что наши либо англичане, заглушающие страх полёта алкоголем. Сергей потоптался, чувствуя себя идиотом, стоящим посреди зала. Посадочные талоны оставались у шефа и занимать очередь на регистрацию пока не имело смысла.
   Скучать долго не пришлось, вскоре появилась Настя. Выглядела она сногсшибательно: белый кожаный плащ, платок на шее, на ногах ботфорты на высоченной шпильке. Сзади послышалось восхищённое:
   - Вот это экспонат!
   Сергей обернулся на голос. Прямо за спиной стояли два пупсика лет тридцати каждый, один в очках и кудрявый, другой без очков, зато рыжий. Когда они появились Воробьёв не заметил. Рядом, явно из той же компании, поскольку их вещи лежали одной кучей - тощая девица в брючном костюме сиреневого цвета, на каблуках. Что-то кавказское или еврейское читалось в её лице, носик, глазки, цвет волос. А почему 'или'? Может, и то, и другое. Мало кто из нас похвастается чистотой крови. Девица тоже носила очки, дорогие, с диоптриями. Сквозь их затемнённые линзы сразу не разобрать, но Сергей всё же заметил, что она косит левым глазом. Это показалось странным, сейчас на раз исправляют подобные дефекты. Девица мазанула взглядом по явившейся красотке, затем с кисломолочным выражением отвернулась.
   Настя, неся себя, подошла и поцеловала Сергея. Не в губы, а в щёку, но всё равно выглядело картинно. Сергей даже слегка обалдел под взглядами окружающих и не сразу стёр ярко алую помаду со щеки. Кто-то из знакомых смеялся, что вторым предназначением этого основного атрибута женской косметики - метить ею всё своё. И потому бессмысленно клясть любовниц за следы помады на мужских воротниках. Это у них на уровне инстинкта оставлять знак другим самкам, что место забито. Жён это тоже касается. Пусть знают, что официальный статус не даёт им преимущества на право безраздельного владения мужчиной. Просто замечательно, что Изольде в голову не приходит его провожать. Она бы неделю не спала, вспоминая Настю. Кажется, весь аэропорт наблюдал этот поцелуй. И что забавно - вместо смущения Воробьёва переполняла гордость. В принципе, ради таких моментов и стоит жить, ловя на себе завистливые взгляды, что тебе и только тебе принадлежит эта красота. Но, похоже, демонстрация устраивалась для одного человека. В конце зала Сергей заметил Карнаухова. Самолюбие закровоточило. А он-то разгубастился, на секунду поверил, что Настя искренне.
   Константин Станиславович приблизился к ним. Он словно не видел выходки Насти. По крайней мере на лице его ничего не отражалось.
   - Замечательно, все на месте! - делано обрадовался он.
   Оказалось, что обращался он не только к Сергею с Настей, к рыхлым парням и тощей девице тоже.
   - Познакомьтесь, группа специалистов, с которой нам предстоит поработать, - представил он экзотическую троицу коллегам.
   - Семён, политтехнолог, психолог, - подал Сергею руку кучерявый.
   - Борис, - протянул свою ладонь рыжий, - Спичрайтор, специалист по ведению предвыборных кампаний.
   - Руслана, - сунула Сергею холодные пальцы девица, - Пиар-менеджер.
   Эх, не ведал Пушкин, что когда-нибудь появятся и девушки с именем Руслана, и юноши начнут вести себя так, что их впору называть Людмилами.
   Новые коллеги-мужчины слава богу не из этих. Они с охотой поручкались с Настей. Девица же ограничилась сухим кивком, в ответ получив от Насти очаровательную улыбку.
   - Давайте на регистрацию и продолжим знакомство в каком-нибудь баре, - позвал Константин Станиславович. Бизнес-класс нам не утвердили, а в общем салоне пошушукаться не удастся. А надо бы.
   - Это по-нашему! Правильный подход! - загалдели Сёма с Борей.
   - На заре своей бурной юности я как-то работал в гараже кирпичного заводика, - сообщил рыжий Боря, - Так там завгар каждую четвёртую пятницу устраивал массовую пьянку. Исключительно для оздоровления и сплочённости коллектива - говорил он. И представляете, это работало - в гараже никогда не собачились. Чего не скажешь о заводоуправлении, где коллективные попойки не практиковались.
  
   На регистрацию двинули вместе. Затем досмотр, посещение Duty Free и оккупация длинного стола в одном из кафе.
   - Вот и замечательно, - удовлетворённо потёр руки Константин Станиславович, когда они устроились, - Предлагаю провести первое совещание.
   - Может, махнём сначала? - предложила Руслана, - Ужасно боюсь летать, аэрофобия. Трезвой меня ни под каким предлогом в самолёт не усадить. Проверено.
   - Я тоже некомфортно себя чувствую на высоте, - признался Семён, - Как представлю, что под ногами десять километров пустоты, по спине мурашки в палец начинают бегать.
   Смешно выпучив глаза, он показал какого размера бывают мурашки.
   - А я просто выпью за компанию, - сообщил Боря, - Быть единственным трезвым среди пьющих - это, знаете ли, пытка. Плавали, знаем. Вы, мадам, что предпочитаете в это время суток? - обратился он к Насте.
   - Мадемуазель, - поправила Настя, - И не откажусь от виски. Зря что ли в Дютик заходили?
   - И это правильно, - обрадовался Борис, - Как завещал классик марксизма, а в последствии тире ленинизма - лучше меньше да лучше. То есть в нашем случае - крепче.
   Ох и язык у него. Чешет как понаписанному. Сергей решил свой попридержать в малознакомой компании. Масок никто здесь не носил, он тоже свою не надевал, так что контроль за собой возлагался только на себя. Но от виски он не отказался. Разлили на всех, будь как все. Намеренно записывать себя в белые вороны - в последствии огребать сложности в работе и общении. Коллектив не прощает, когда противопоставляют себя ему. Вон, даже наш мудрый начальник не побрезговал предложенным ему стаканчиком.
   - За удачу! - отсалютовав им, Карнаухов выпил.
   Как старший группы он и в компании должен оставаться первым.
   - Удача нам не помешает, - согласился Боря.
   - Это точно, - поддержал дружка Сёма, - В жизни многое зависит от неё. В древности Фортуне приносили дары.
   - Скажи ещё, делали жертвоприношения, - буркнула Руслана.
   Что отравляло ей настроение: предстоящий перелёт или присутствие в компании красавицы. Сергей больше склонялся ко второму. Ведь именно это сводило на нет её возможность побыть в центре мужского внимания. Семён, рисуясь перед Настей, не заморачивался кислым видом своей коллеги, но интуитивно чувствовал, что сейчас спорить с Русланой всё же не стоит.
   - Не исключено, - легко согласился он, - В те времена жизнь гроша ломаного не стоила. Всё может быть. Живи я тогда, сам бы ради неё кого-нибудь прикончил. А всё потому, что с большим почтением отношусь к Фортуне. Её, кстати, называли богиней простолюдинов. По её прихоти обычный бродяга мог взлететь очень высоко. И я, провинциал, ей очень благодарен. Пусть не занимаю высоких постов и не имею прислуги, но и не стою на рынке, как мои одноклассники.
   - Богиня, богиней, но и нам потрудится придётся. Может начнём? - предложил шеф, - У кого-нибудь уже есть соображения, наработки?
   - Насколько я знаю, до выборов совсем немного. Недели две? - уточнил Борис, - Времени совсем мало.
   - Скорее всего, его вообще нет, - поддержал коллегу второй спец, - Слишком маленький срок на работу с населением. Хорошая провокация, громкий скандал требует тщательной проработки. Собрать материал, подготовить очевидцев, организовать атаку сразу с нескольких сторон. Можем не успеть. Не совсем понимаю, зачем нас вообще сдёрнули с места?
   - Потому, что вы - лучшие и вы не продаётесь. Это очень важно, - подчеркнул Карнаухов.
   - Это обязательно в нашей работе, - расплылся на комплимент Борис, - Верность работодателю это не только лучшая реклама на будущее, но и безопасность в настоящем. Если знают, что тебя не подкупить, то не пристают с сомнительными предложениями и не спрашивают потом, если не так сработал.
   Извергать из себя потоки слов похоже у их новых коллег обычное дело. Всё правильно: 'Кто не умеет работать языком, тот работает руками'. Или 'Хорошо живёт тот, у кого мозоль на языке'. Суть одна, но кому какое выражение нравится.
   А вот девица из их пиар-гоп компании оказалась менее восприимчивой к лести:
   - По всему выходит, аврал, если затребовали нас. Сказали, что будем работать со спецгруппой кризис-менеджеров. Сколько работаю, никогда со спецгруппой не пересекалась. Откуда вы. Политическая разведка? Политическая безопасность?
   - Всё так серьёзно? - Сергей поставил на неё глаза, - Политическая разведка? Политическая безопасность? Что за такие понятия? Из бульварных романов? Да у нас отродясь ничего подобного не было. Что за шпионские страсти? Рядовые региональные выборы. Буря в стакане. Разве от выборов вообще что-нибудь значит?
   - От неуправляемых - да, - уничижительно улыбнулась Руслана, - И когда нужно, чтобы подобного не происходило, приглашают нас.
   - Псевдочестные выборы отвлекают от бунтов и революций, грубо фальсифицированные приближают их, - обронила Настя.
   Семён с Борисом с удивлением раскрыли рты. Они никак не ожидали, что в голове красотки может быть что-нибудь кроме моды и всяких уси-пуси.
   - Значит вы не рыцари плаща и кинжала, - разочарованно протянула Руслана.
   - Мы - нет, - подтвердила Настя, - А вот нашего Сергея Викторовича, - при этом она похлопала по плечу Воробьёва, - можешь смело считать таковым. Лучший оперативник. Если от кого-то надо избавиться...
   - Киллер? Настоящий? - оживились Семён с Борисом.
   Настя поморщилась:
   - Киллер - это кардинально и грубо. А вот когда надо кого-то изящно снять с должности, убрать с дороги - это к нему. Вот где высший пилотаж. И, заметьте, без криминала. Кстати, он свободен, рекомендую.
   Настя склонила головку к Руслане, показывая, что последние слова предназначены ей.
   - А кольцо на руке? - новой знакомой хоть и с её косоглазием, а во внимательности не откажешь, заметила обручальное кольцо у Сергея.
   Настя сделала глазки:
   - Какому мужику это мешало?
   Обмен ядовитыми улыбками. Так только женщины умеют. Известие о том, что Воробьёв не с Настей воодушевило Сёму с Борей. Оба наивно посчитали, что у них появился шанс. Они тут же организовали тост 'За сотрудничество'.
   - Значит, решение тактических задач за вами, - уточнил Семён, как бы расставляя акценты во взаимоотношениях.
   - Вы - мозги, мы - руки, - подтвердил Карнаухов.
   - Но подчиняемся всё-таки Вам? - решила до конца прояснить субординацию Руслана.
   'Странно, - подумал Сергей, - отправляя их всех на задание не разъяснили кто будет под кем?'
   Шеф глянул на девушку:
   - Хотите взять ответственность за операцию на себя? Лично я не против. Выборы - не наша специализация, и в начальники группы я не набивался. Только там, - указательный палец Карнаухова направленный в потолок должен был означать, на каком уровне принималось решение, - отчего-то полагают, что работа наша будет сопряжена с риском и обеспечить вашу безопасность нам будет проще.
   Последние слова Карнаухов закрепил самой что ни на есть лучезарной улыбкой. И без разъяснений понятно, что ему, во что бы то ни стало, нужно сколотить из них команду. Нет времени на всякого рода притирки.
   - Нам поставили задачу в общих чертах. Хотел бы уточнить, на местах всё так плохо? - спросил очкастый Борис, - Я имею в виду там, куда мы летим.
   - Под крылом самолёта о чём-то поёт, зелёное море тайги, - напомнила о себе Руслана.
   Хорошо ей с её комплекцией, двух стаканчиков хватило, чтобы её повело. Константин Станиславович посчитал не обязательным обратить на неё внимание. Лучше общаться с более трезвым Борисом:
   - Я бы сказал непросто. И недооценивать обстановку было бы серьёзной ошибкой.
   - А вот с этого места по подробней, пожалуйста, - попросила девушка с бисексуальным именем.
   - Добычинск - крупнейший город в своем регионе. Прежнего губернатора забрали в Москву, но ходят слухи, что вот-вот привлекут за злоупотребление властью, хищение леса и ещё много за что. ВРИО, что пока занимает его кресло - хитроумный 'пиджак', кабинетный боец, но никак не организатор. А региону хозяин нужен, а не 'чего изволите'.
   - Была бы армия, командир найдется, - беспечно отмахнулся Семён.
   Шеф не был так благодушен:
   - Если откинуть всякие бла-бла о демократии, свободе выбора, по факту предполагается захват власти в регионе.
   - Контрреволюционный переворот? - на Воробьёва вдруг напала смешинка.
   Карнаухов зло зыркнул на него:
   - К власти рвётся местный чиновник, за которым стоит теневой капитал и криминал.
   - Тоже мне новость, - вновь разливая виски по стаканчикам, хохотнул Борис, - Крупные чиновники через родственников сами капиталисты. А теневой бизнес или легальный не всё ли равно? У них всего-то разницы, что одни налоги не платят совсем, а другие квалифицированно уходят от них. Кстати, некоторые из этих бизнесменов и чиновников сами из криминала. В любом случае никто против центра не попрёт. Себе дороже.
   - В нашем случае эти лягут под центр только для видимости. На самом деле у них другие планы. Граница рядом, будут выжимать соки из региона и гнать богатства за кордон, - пояснил Карнаухов.
   - Можно подумать, лояльный наместник станет делать что-то другое, - мрачно заметил Семён, - В чём прикол?
   - Политик и иже с ними - не из системы. Точнее они из системы, но не из очереди на назначение. Пытаются сыграть не по правилам. А это уже прецедент, который не допустим. От самовольности до самостоятельности один шаг, а там и до желания отделиться уже недалеко. Профилактика от сепаратизма.
   - Источник надёжный? - поинтересовался всё тот же Борис.
   - А-то! - заверил Константин Станиславович, - Доброжелательные товарищи не дремлют.
   - И вежливые? Из ФСБ?
   - И эти тоже, - кивнул Карнаухов.
   - В чём проблема? - не совсем понимал Сергей, - Подумаешь, кто-то захотел обойти очередь. Всегда было такое. Мы не в послушной донельзя Германии, где априори подобное невозможно. Дело в чём-то другом. Из институтского курса помню, что экономика - основа любой политики.
   - И ты недалёк от истины, - подтвердил Константин Станиславович, - Проблема в деньгах, в очень больших деньгах. В следующем году край получает большой транш. Слышали о предстоящем международном форуме, что запланирован на следующий год? Место проведения - Добычинский край.
   - Что за блажь? - нетрезво перебила его Руслана, - Столиц для этого мало? Хочешь в Первопрестольную поезжай, хочешь в Северную. Там для любых слётов-съездов давным-давно уже всё готово. И добираться к чёрту на кулички не потребуется.
   Карнаухов на бесцеремонность девушки никак не отреагировал. Не меняя интонации терпеливо объяснил ей и другим непонятливым, если таковые ещё имелись, политику партии:
   - А как иначе простимулировать регионы как не олимпиадами, всякими чемпионатами и международными саммитами? За свои шиши Сочи и Казань так бы не расстроились. Здесь тоже самое. На деньги из центра предполагается навести марафет в крае, пустить пыль в глаза иностранцам.
   Сидящие за столом понимающе закивали. Оказывается, об этом форуме все знали, кроме Сергея. Завидная осведомленность. 'Завести себе что ли привычку интересоваться новостями', - мелькнуло у него в голове и пропало, затерявшись среди других умных мыслей где-то в лабиринте извилин. В своё время он как-то пытался смотреть 'Доброе утро', но вскоре бросил это занятие. Несмотря на кажущуюся бодрость передачи негатива в ней тоже хватало, чтобы подпортить себе настроение. В основном это шло от новостей и приглашённых псевдо-экспертов. Он даже какое-то время записывал откуда очередной гость и каких чинов, раз за разом убеждаясь, что на одного работающего с сошкой не семь, а семьсот семьдесят семь человек с ложкой.
   - Любого чиновника можно подвести под статью, - вырвалось у него, - Было бы желание и разрешение.
   Перехватив недоумённые взгляды новых коллег, он сообразил, что брякнул невпопад.
   Начальник вздохнул:
   - Это уже забота других - сажать или миловать. Перед нами поставлена конкретная задача - обеспечить победу определённого кандидата, Мокроуса Дмитрия Михайловича.
   На Бориса тоже подействовало выпитое. Как и Руслану его понесло:
   - А что наш 'правильный' кандидат? Как его там, Мокроус? Есть данные на него? Чем он славен? Одна тысяча девятьсот какого-то года рождения, члена правящей партии, истинного патриота и прочая, прочая... И не считайте мой вопрос глумливым. С чем-то надо работать. За ним что-нибудь есть кроме того, что, будучи школьником перевёл старушку через дорогу? Или же кроме родственных связей и лепшей дружбы с Первым предоставить народу нечего?
   - Местным мало что скажет его биография, - уклончиво ответил Карнаухов.
   - Не герой и не гений, - резюмировала Руслана и вздохнула, - Всё как всегда, лепим конфеты.
   - Без вариантов проиграем, - в стаканчик как в микрофон заявил Борис.
   - Плохой настрой, - покачал головой шеф, - Мы обязаны выиграть. Причём, сделать это убедительно и максимально аккуратно. Полгода назад в одном из регионов слишком уж нахально приписали голоса, так народ бузу поднял.
   - Ещё отменяли результаты выборов, - мрачно подтвердил Семён, - Грубая работа. Там не мы были, местные постарались. Профессионалы, ети их... И доигрались. А всё потому, что пильщиков бюджета ни к чему серьёзному допускать нельзя. У них узкая специализация.
   - Повторения, в смысле волнений, быть не должно, - предупредил Карнаухов своих новых подчинённых.
   Сергей заметил, что с шефом в основном разговаривали лишь прикомандированные. Сам он, сколько позволяла натура, старался лишнего не говорить. Это не значило, что ему всё понятно, вопросы имелись. Но ради них не стоило сотрясать воздух в присутствии чужих. Выборы - не его тема, легко выставить себя если не глупым, то уж недалёким. Последнюю свою реплику ляпнул ни к селу, ни к городу, спасибо на этом никто не заострился. В компании попроще обязательно бы высмеяли.
   Настя тоже помалкивала. Сидя вместе со всеми за столом, она как бы выключилась из общего обмена мнениями, просматривая себе интернет. Только вместо привычного ноута она использовала смартфон.
   - А есть ли какие-нибудь данные экзит-поллов? Как народ? - полюбопытствовал Семён, наклоняясь к ней.
   - Пока 60% за нашего противника, - не глядя на него ответила Настя.
   - Это серьёзно. Да, - прикомандированные спецы со значительным видом закивали головами.
   - Плюсов ему прибавляет то, что он идёт как самовыдвиженец, - заметила Настя.
   - О! - оживились PR-щики, - Либо он действительно популярен, либо в него вкладывают серьёзные деньги.
   Настя перевела взгляд с телефона на них:
   - Популярность в наше время покупается. Несколько раз от его имени раздавали продуктовые наборы. Два раза водочкой народ баловали.
   - Подленько, но эффективно, - подтвердил Семён.
   - И я о том, - кивнула ему Настя, - Но что интересно, сбор подписей в его поддержку прошёл под маской переписи избирателей. Народ особо не вникал за что подписывается.
   - Нарушение! - клюнув носом, возвестила Руслана.
   - Нарушение, - согласилась Настя, - Но избирательная комиссия закрыла на это глаза. Это о многом говорит.
   - Что административный ресурс пока работает на нашего противника, - подержал Настю Карнаухов.
   - Изящный ход с переписью избирателей. Сами до этого додумались? - поднял брови Борис.
   - Их консультирует группа политологов Гаспарова, - похвастал осведомлённостью Константин Станиславович.
   - Вот как! Не местные умельцы, оппоненты серьёзные, - переглянулись между собой спецы.
   - А вы, выходит слабее? - не выдержал Сергей.
   Он намеренно не церемонился. Ему стало обидно за шефа, что метал бисер перед не понять какими-то политтехнологами? Что за звёзды такие? Да Карнауховская группа, в которую входил Воробьёв и без этих напыщенных пузырей опускала серьёзных дядек ниже плинтуса. На слова Сергея от Константина Станиславовича, ни гневного взгляда, ни нахмуренных бровей. Знать попал в самую точку.
   - Мы? - обиделись разом спецы, - Да мы их порвём как тузик грелку. Дайте нам только пару-тройку недель.
   - А за десять дней слабо? - подыграла Сергею Настя.
   На это чужие мужики не могли не клюнуть:
   - Можно всё, дайте подумать.
   - Сыпем, сыпем предложения, - скомандовал Константин Станиславович, - Все вместе. Раньше это называли мозговым штурмом. Ничего не имею против этого названия, красивое. Пусть будет так. Принимаются к рассмотрению даже самые безумные идеи. Нужно выработать концепцию.
   - Поработать с общественным мнением, опорочить противника, - первым предложил Борис, - Это стандартная и безотказная процедура.
   - Времени маловато на серьёзную акцию, - возразила Руслана, - Но и отвергать не стоит, используем как дополнительный момент.
   - Можно организовать ему поддержку со стороны секс меньшинств, - предложил Семён.
   - Поддержку от этих? - удивился шеф.
   - Фиктивную, конечно. Официальную организацию ЛГБТ там вряд ли найдём. Будем импровизировать. Кстати, это всегда прокатывало.
   - И это всё, что есть из вашего арсенала? - Настя поставила на PR-щиков удивлённые глаза.
   В голосе ее слышалась явная насмешка.
   - Нет, что ты, что ты, - поспешил заверить её Семён, - Много чего имеется: 'вбросы', 'карусели', куча всего. Надо по месту смотреть, чем сработать эффективней.
   - Со 'вбросами' будет сложнее, - напомнил Сергей, - Административный ресурс на их стороне.
   - Пока, - уточнил шеф, и, похлопав себя по карману, похвастал, - У нас есть, чем 'потресть'. Поглядим, кто из администрации посмеет выступить против.
   - Лучше готовиться к плохому, - Сергей не стал обольщаться, - Вдруг не удастся подмять под себя административный ресурс.
   - Значит нужно воспрепятствовать 'вбросам', - расплылся в улыбке Семён, - Я имею в виду чужим 'вбросам' за противную сторону.
   - Обалдеть! - расхохотался Борис и хлопнул себя по коленке, - В первый раз такое. Обычно мы организуем 'вбросы' бюллетеней, а здесь, чтобы победить, сами должны препятствовать этому.
   - Я так понимаю, выборы - дорогостоящее занятие, - негромко сказала Настя.
   И как она это сделала. Вроде как произнесла для себя, но Семён с Борей тут же встрепенулись.
   - Ещё какое дорогое, - подтвердил Семён.
   - Некоторые из предвыборного штаба сразу себе на достойный отпуск зарабатывают, - похвастался осведомлённостью Борис.
   - Даже проигравшие?
   - С какого перепугу? Люди из штаба всего лишь без премий остаются, а кандидаты конкретно попадают. Выигрывает и со временем отбивает своё бабло тот, кто победит. Остальные ходят лесом.
   - И значит, если выборы по какой-то причине провалятся, деньги кандидатам не вернут?
   - Как ты себе это представляешь? Написать заявление типа: 'Прошу вернуть деньги, затраченные на агитацию и подпаивание избирателей участка номер 459'? Всё тю-тю. Как в рулетке, ставят всё на 'красное' или 'чёрное'. Повезло - выиграл.
   - Так значит, это дорогое занятие? - ещё раз уточнила Настя.
   - Уж поверь, - кивнул ей Семён.
   - Для местных теневых воротил это серьёзная сумма? - не отставала с расспросами она.
   - Однозначно, - подтвердил всё тот же Семён.
   - Финансирует нашего противника хозяин местного порта, - поделился информацией Карнаухов, - Никто другой из местных бизнесменов не рискнул лезть в эту аферу.
   - И для него это ощутимая сумма? - продолжала гнуть своё Настя.
   Борис поспешил завладеть её вниманием:
   - Конечно ощутимая, - сказал он, - Его возможности не безграничны и не соизмеримы с возможностями государства. А к чему ты всё спрашиваешь?
   - Всё просто, - улыбнулась Настя, - Тогда наша задача начинает вырисовываться. На тех участках, где позиции противника сильны - срываем выборы, обеспечиваем аннулирование результатов. Даже если вообще сорвём выборы - это тоже хорошо. Второй тур или перевыборы для наших противников - это новые затраты. Хватит ли у них средств? Нам же дополнительное время лишь на руку. А за это время мы основательно подготовимся, разберёмся 'ху из ху' в администрации, поработаем с населением и, глядишь, Сергей Викторович избавится от конкурирующей фирмы в лице консультантов Гаспарова. Как вам это?
   За столом на некоторое время воцарилось молчание. Сразу стал слышен до того не замечаемый голос диктора, объявляющего посадку на рейс до Иркутска.
   - Стратегия понятная и, главное, действенная, - первым поддержал Настю Семён.
   Он не стеснялся благоговеть перед красавицей.
   - Ну, да, - поддержал его Борис, тоже имеющий виды на Настю, - По крайней мере это реальней, чем, чем требовать победы с 'лёту' кандидата со стороны, не спортсмена и не артиста.
   - Надеюсь возражений нет? - обрадовался найденному решению Карнаухов.
   Его вопрос конечно же обращался не к Воробьёву. Сергей в выборных кампаниях не профессионал, и его мнение мало кого интересовало. Шефу было важно заручиться поддержкой третьего члена от приданной к ним группы PR-щиков - Русланы. Девушка не спешила отвечать. Сергей почти физически ощутил, что той никак не хочется отдавать пальму первенства их Насте. Мало того, что Настя красавица, подтвердить ещё, что она ещё и умница? Как на такое сподобиться? Сергей пришёл на помощь Руслане, отвлекая от возможности отвечать:
   - Вы мне объясните, что такое 'Карусель'? И как грамотно организовать 'вброс'? Поделитесь профессиональными секретами. Не бесплатно, конечно же. Ужин в рыбном ресторане или каком другом по выбору гарантирую.
   При этом, якобы для доверительности, он накрыл её руку своей. Пальцы девушки уже не были холодными, как в момент знакомства. Виски сделало своё дело разогрев кровь, так же, как и стерев рамки условностей. Руслана руку не отдёрнула и не задёрнулась румянцем. Получается, что обнадёжил. Как говорится, сказал - 'А' не будь 'Б'. Сергей почувствовал себя интеллигентом, который не позволит женщине ответить отказом. И что из того? Он здоровый мужик с бурлящим в нем тестостероном. Поделиться не жалко.
   На исходе второй бутылки разговор сошёл с официальной темы. Со стороны спецов начались воспоминания о забавных случаях из практики. Настя, оставив телефон, хихикала, раздавая авансы Семёну и Боре, которые всё больше распрягались, завоёвывая её внимание. Начальник, которого и литром виски не свалишь, тихо улыбался. Сергея не оставляло ощущение, что шеф продолжал, что-то прикидывать в голове, строя планы, при этом оставаясь благодушно улыбчивым. Сергей не отпускал руки Русланы. Та не спешила освобождать её. Сергей, накручивая себя, пытался найти в ней хоть что-нибудь эротичное. 'Брови? Ровные. При чём здесь брови? Грудь? Она не виновата. Зато интеллект на уровне. Ножки? За столом сейчас не видно. Но там, в зале ожидания, да на каблуках были стройные, даже длинные, правда худоватые, точнее худые. Попа?'
   Фривольные мысли прервало объявление о посадке на их самолёт.
   - Сядешь со мной? - шепотом попросила Руслана, - Мне не будет страшно.
   - Обязательно, - также шепнул ей Сергей, стараясь не встречаться глазами с Настей.
  
  
   30. БОРЬБА НА ВСЕХ ФРОНТАХ ЧАСТЬ 1
  
   Оказывается, не обязательно двигаться со скоростью света, чтобы замедлить или ускорить время. Достаточно совершить путешествие из конца в конец нашей огромной страны. В этом Сергей смог убедиться лично. Поднялись в воздух в 21-10, летели чуть больше семи с половиной часов, а приземлились в Добычинске в полдень. Переведя часы на местное время и осознав разницу, он искренне погордился своей Родиной. В той же самой Франции, Англии и даже Германии подобное путешествие во времени невозможно.
   Почти весь полёт Руслана проспала у него на плече, если так можно выразиться. Кресла авиалайнера не очень-то благоприятствует подобным идиллическим позам. Забота о личном пространстве каждого пассажира конструктивная особенность, заложенная в них. Потому-то Руслана как можно ближе склонилась к плечу Сергея, а тот в свою очередь повернул голову к ней. И конечно же рука в руке. Вроде ничего такого, но со стороны это выглядело мимимишно. И, как правильно говорится - любое благое дело (в нашем случае помощь робкой девице перенести полёт) не оказывается без последствий. Так пусть это будет любовным приключениям, небольшим. Остаётся надеяться, что PR-щица не из тех, кто вешается на первого встречного. 'А если да? Не хватает ещё нарваться на нимфоманку. Нет, нет, нет. На неё она вроде бы не похожа. Просто ей уже за двадцать с хорошим гаком, а вместо статусных колец на правой или левой руке - перстни. Ладно, спишем её контактность на алкоголь и боязнь полётов' - успокаивал себя Сергей.
   На удивление предамурное общение Воробьёва и Русланы никого не раздражало. Боря с Вадимом к своей коллеге не ревновали. Как расценивать это Сергей не знал. То ли те привыкли к тому, что Руслана намертво вцепляется в свободного мужчину, то ли PR-щики искренне рады свалившемуся на неё счастью и боятся его спугнуть. Или им сейчас не до своей сотрудницы. Оба пыжились понравиться Насте. Сама Настя одобрительно подмигнула Сергею, увидев, что Руслана прилепилась к нему. Альтруисткой она никогда не была, знать в её планы входило пристроить Воробьёва, чтобы тот не путался под ногами. Карнаухову на всякие симпатии, выходящие за рамки должностных инструкций было плевать. Танки грязи, в смысле сплетен, не боятся. Сам же Воробьёв никаких конкретных планов относительно Русланы не строил, полагая как выйдет, так уж выйдет. Не он рвался в командировку, служба обязала. Главное, что от девушки не пахло раздражающе. Глаза 'отведут', в уши 'надуют', а вот нос не проведёшь.
  
   Аэропорт Добычинска приятно порадовал новизной. Вот тебе и край географии. Знать не всё здесь печально и уныло. Если в Москве их не провожали, то здесь встречали. Не у трапа, как вельможных лиц, а на выходе из аэропорта. Среди редких встречающих и навязчивых таксистов был один единственный мужчина в офисном костюме с табличкой 'Карнаухов'. Вот как?! Встречали всего лишь начальника? А остальные не ко двору? Обидно, понимаешь, ли! На картонке без сомнения поместилась бы и такая надпись: 'Группа специалистов по спасению края от всякого рода проходимцев'. Это было бы более справедливо, чем выделять среди нас только начальника пусть даже и замечательного. Но тогда плакатик оказался бы плохо читаемым издалека. Сергей поймал себя на том, что лёгкое похмелье если не умноженное, то наложенное на недосып рождает забавные, но бесполезные мысли. И, чтобы избавиться от них целесообразнее всего выпить пива и подремать часок-другой в нормальной кровати.
   - Полуэктов Александр Геннадиевич, - представился человек с табличкой, - Я прикреплён к вашей группе, так, что со всеми вопросами обращайтесь ко мне в любое время суток.
   'Секретарь-порученец-ординарец', - определил его статус Сергей и чуть было не попросил его сгонять за пивом. И не сказать, чтобы похмелье мучало - выпили вчера-то всего ничего. Иной раз они с Настей гораздо больше потребляли. Просто болела шея из-за неудобной позы в самолёте и что-то точило под ложечкой. Признаться, даже себе в плохом предчувствии он не решался. Слишком безумным это казалось. Авось не в чужую страну и не в горячую точку прилетели. Пусть здесь и далёкая-предалёкая глубинка, но своя и спокойная до сонливых мух. Встречающий их чиновник, подхватив багаж Насти, повёл всех на выход. Похоже, он даже не заметил, что в группе имеется ещё одна женщина. А ещё утверждают, что красота - проклятье. Завистники и злые языки. Смазливым женщинам живётся очень даже неплохо. Уж вниманием и мелкими угождениями они не обделены. Карнаухов, просчитав ситуацию, оглянулся на Руслану. Опасался шеф и не без основания, что та начнёт фыркать и копытами бить. Но девушке из приданной им группы было начхать на багаж Насти. Она не шла, а плыла над землёй. Её багаж тоже несли. Сергей, помимо своей сумки тащил, точнее катил на колёсиках её чемодан. 'Вернёмся домой попрошу премию. За обчество ведь страдаю', - отложил он себе в памяти.
   Полуэктов привёл группу на стоянку где их ожидал микроавтобус. Будь они в центральной части России это был бы Фольксваген или Мерседес, на самый худой конец Газель. Здесь же, вблизи Японии с её 'косорукими' автомобилями это был работяжка Митсубиси 'Делика', естественно праворульный. Загрузились в него, поехали.
   - Сколько до города? - полюбопытствовал Сергей, глядя в окно.
   - От аэропорта до Центра города - десять километров, - голосом профессионального гида ответил Полуэктов.
   В каждой администрации есть такой, встретит любую делегацию или комиссию, покажет достопримечательности, организует кров, стол и досуг. Если потребуется - будет париться в бане со всеми и наравне с гостями поднимать рюмки, бокалы или фужеры, в зависимости от пристрастий данного коллектива. Как правило печень у таких начинает отказывать до того, как её хозяин выходит на пенсию.
   - В гостинице будет где перекусить? - спросил его уже Карнаухов, - У вас тут уже время обеда, а мы ещё не завтракали.
   - Там, где вы будете жить, перекусить можно, но столоваться лучше в другом месте. По дороге мы остановимся у одного ресторанчика. Поверьте, лучшей кухни в Добычинске нет.
   - Дорого, небось? - царственно поинтересовалась Настя.
   - За вас оплачено вперёд.
   - Мило, - кокетливо склонила головку Настя, - А мне уже здесь начинает нравится.
   - Надеюсь понравится ещё больше. У нас здесь и своя Венеция, и свой Петербург. Я проведу вас по самым красивым местам.
   - Если время на это будет, - ревниво проворчал Борис на его откровенное заигрывание с Настей.
   - Никто не спорит - делу время, потехе час, - миролюбиво улыбнулся Полуэктов, - Но час то всё равно должен быть. И, думаю нам его хватит.
   - Машина за нами тоже закреплена? Эта? - переключил на себя внимание Полуэктова Карнаухов.
   - Если вам микроавтобус не нравится, подыщем что-нибудь ещё, - угодливо предложил тот, - Есть ещё Тойота, седан, она ждёт в гостинице.
   - Это хорошо, что две машины, - одобрил шеф, - микроавтобус тоже оставляем. Мало ли что возить придётся.
   Дальше ни о чём серьёзном не говорили. Человек из Добычинска живенько рассказывал где они едут и что проезжают. Город с историей, показать есть чего. Народ (кроме Насти) слушал без особого интереса. Как ни говори, а многочасовой перелёт утомил всех.
  
   Полуэктов не обманул. В небольшом ресторанчике, у которого они остановились, кормили очень даже недурно.
   - По крайней мере здесь не отравят, - искренне улыбнулся он на похвалу за выбор ресторана Полуэктов.
   'Не отравят! - закрутилось в голове Воробьёва, - Не отравят. Или отравят, но не до конца!' Почему это вдруг зацепило его, он объяснить не мог, но чувствовал, что это очень важно.
  
   После усиленного завтрака, ну или лёгкого обеда (у кого как из их делегации получилось) поехали обустраиваться. Сергей естественно подумал, что это будет совсем близко, в шаговой доступности, но микроавтобус не останавливаясь, катил, похоже на окраину. 'Вот где землицы то с избытком', - подумалось Сергею, глядя на улицы в Добычинске широкие, не то, что в городах Старой Европы и Ближнего Востока.
   - И куда это мы направляемся? - первой поинтересовалась Настя, заметив, что микроавтобус выехал из города.
   - Здесь недалеко, в посёлке Берёзовка для вас сняли коттедж 'Барвиха'.
   - Барвиха? - подняла бровки Настя.
   - Говорят, его скопировали с одного из домов вашей Барвихи. По крайней мере так хозяин утверждает. Не знаю, в настоящей Барвихе не бывал. Думаю, это просто рекламный ход. Но место на самом деле приличное и тихое. Там вам никто докучать не станет.
   - А где-нибудь поближе к избирательному штабу нельзя было гостиницу подыскать? - поглядывал в окно проворчал Борис.
   - Зато там спокойней и подальше от лишних глаз, - вроде как оправдался местный представитель.
   - От хулиганов? От бандитов? - Почти в один голос переспросили Семён с Борисом.
   - От конкурентов, - за Полуэктова ответила Настя.
   - Всё так плохо? - тут же насторожился Карнаухов.
   - Принимая вашу помощь, мы несём ответственность за вас, - Полуэктов неожиданно заговорил уклончиво, как дипломат на рауте, - Бережёного бог бережёт.
   - Не лишне, - согласился шеф.
   Кстати, ехали не долго, минут пять или чуть больше от указателя 'Добычинск'. При упоминании 'Берёзовка' Сергей представил себе одноэтажные домишки с унылыми тёмными крышами, огородики, заброшенную ферму и обязательно колодец. А как иначе должен выглядеть населённый пункт с таким милым названием 'Берёзовка'. По факту это оказался посёлок городского типа с пятиэтажными домами и даже с торговым центром. Пришлось проехать весь посёлок, чтобы попасть в эту самую 'Барвиху'. Подъезды хоть с одной, хоть с другой стороны, конечно, никуда не годились, а вот сам коттедж был неплох, наподобие строений Долины Бедных, что имеется в каждом крупном городе. Если не смотреть по столичному свысока и не придраться к мелочам, то здесь было очень даже неплохо. Комнаты, хоть и небольшие, но уютные. Большая веранда и площадка с мангалом перед домом. Наверняка здесь и баня имелась. Куда ж без неё. Чисто, удобно, приятно глазу и, наверняка, дорого. А никто не говорил, что борьба за власть - дело копеечное. Раскошеливаться по любому приходится.
  
   Оставив народ под надзором Полуэктова размещаться, Карнаухов забрал с собой Воробьёва съездить в город. Отправились уже не на 'Делике', а на Тойоте 'Камри', что ожидала их во дворе коттеджа. Водитель, молодой парень, одетый тоже по офисному: черные брюки, белоснежная рубашка с галстуком, даже не спросил куда им нужно. Поймав глазами в салонном зеркале взгляд шефа, он лишь вопросительно вздёрнул брови.
   - В управление ФСБ, - скомандовал Константин Станиславович.
   Водитель, флегма, даже глазом не повёл. Сергей тоже с расспросами к начальнику не полез. Раз тому надо в УФСБ, значит надо. Шефу не в первой ходить по самым высоким инстанциям. По прикидкам Сергея, тот даже в Кремле бывал чаще чем начальник управления. Хотя куда заходит их генерал Воробьёв знать не мог, но свято верил, что их Карнаухов круче номинального начальника управления. А что ещё думать, если приказы их отделу порой поступали сразу по 'вертушке', минуя управленческий секретариат. Их командировка в Добычинск тоже санкционирована через голову генерала. Как-то так.
  
   Поездка по незнакомому городу навела Сергея на мысль обзавестись путеводителем с картой. Гугл, конечно, всегда в помощь, но иногда по бумажке понятнее, чем ориентироваться по смартфону. Движение здесь не сравнить со столичным, но и им пришлось постоять в пробке. Хотя до Москвы с их количеством и длинной Добычинску как до Пекина. Кстати, неудачное сравнение. Отсюда до столицы Китая было гораздо ближе, чем от первопрестольной. Он вспомнил о своём намерении посетить Великую Китайскую стену, спросил об этом водителя. Тот удивил заявлением, что до стены все же далековато - более полутора тысяч километров. 'Но, если имеется сильное желание, - сказал он, - то лучше обратиться к Полуэктову'. Якобы тот сможет устроить любую экскурсию, был бы заграничный паспорт с собой.
   И без карты легко догадаться, что они двигались в центр города. Где ещё может находиться понадобившееся вдруг Карнаухову управление ФСБ. В любом городе оно в шаговой доступности от администрации, чтобы в случае чего прикрыть руководство или же, наоборот, закрыть. Как говорится, где поп, там и приход. И бога ради, не смешивайте этот фразеологизм со сленгом наркоманов. В смысле 'приход' как совокупность прихожан, а не наркотический кайф.
  
   Здание ФСБ Добычинска, как и во всех больших городах, поражало монументальностью. Стены такие, что из миномёта не прошибёшь. Говорят, в царской России политический сыск размещался в небольшом особняке. На всю Москву сотрудников Охранки было человек триста. Мало, потому и проворонили революцию. Большевики учли это обстоятельство и, придя к власти, хорошенько увеличили и укрепили эту службу. Сергей ни по работе, ни в быту или через знакомых ни разу не встречался с потомками чекистов. Судьба как-то не сводила. А, может быть, и к лучшему. Маманя не жаловала Контору, хотя уважала и побаивалась. Даже выйдя на пенсию она избегала критиковать власть в разговорах по телефону. Хотя, вроде бы функции надзора за инакомыслящими и гонений за оными со службы безопасности сняли. 'Надо будет спросить у Борисыча 'слушают' ли сейчас народ или на самом деле забили на это', - поставил себе на заметку он.
   Двери в управлении ФСБ Добычинска серьёзные, дубовые, в два человеческих роста. Сергея всегда поражало, почему в управлениях старой или сталинской постройки они такие нерационально высокие. Для чего? Нарочно людей пугать? Мол работают здесь служивые под притолоку, случись чего выскочат такие вот и наваляют сразу целой толпе. Другого разумного объяснения в отношении гигантских дверей на ум не приходило.
   Вслед за уверенно шагающим Карнауховым Сергей поднялся по ступенькам и вошёл в эти самые двери. На входе их встретил дежурный, вполне обычного роста мужик. Он в вежливо-суровой форме объяснил, что люди с улицы, какими бы замечательными они не были, с лёту к начальнику управления попасть не могут. Нужна особая договорённость на этот счёт. Для всех остальных случаев существует график приёма граждан начальником. Процедура эта весьма доступная, но записная, и очередь сформирована аж на полгода вперёд. Регалии Карнаухова, предъявленные им удостоверения и даже командировочные бумаги никакого впечатления на дежурного, не произвели. Типа 'здесь тебе не это'. Жаль, что такие дядьки не работают в ГИБДД. Их врождённая верность инструкциям и неподкупность имела бы лучшее применение, чем восседание за вертушкой на проходной.
   К чести Карнаухова, он не стал кипятиться. Отойдя в сторонку, дабы не мешать проходу, он позвонил с мобильника похоже в Москву. Если бы требовалось обратиться к кому из местных, он бы дольше искал нужный номер. А так он позвонил с 'горячих' кнопок быстрого набора. Знать абонент важный и как раз для экстренных случаев. Сергей даже физически почувствовал, как начали таять деньги с телефонного счёта начальника. То, что механический женский голос сообщил о важности для них этого звонка и попросил немного подождать, пока абонент освободится, не избавляло 'исходящего' от посекундной тарификации, да ещё и с учётом роуминга. Спустя муторные минуты исполнения классической музыки трубка ответила человеческим голосом. Карнаухов объяснил кто он и что ему нужно, потом опять в режиме ожидания замер. Мама в своё время настоятельно рекомендовала Сергею носить мобильник подальше от репродуктивных органов и разговаривать по нему как можно короче. 'Электромагнитные волны, излучаемые современными приборами, совсем не полезны для человека', - со знанием дела повторяла она. Нет оснований не верить ей, мама - бывший инженер. Константину Станиславовичу, похоже, ничего подобного не говорили. Он стоял, продолжая прижимать трубку к уху. И это длилось достаточно долго. Затем ему ответили. Сергей не слышал, что, но лицо Карнаухова, наконец-то смягчилось. Шеф машинально кивнул незримому собеседнику, ткнул пальцем в экран, заканчивая разговор и убрал смартфон в карман. Затем он уставился на дежурного. Упаси бог считать, что это игрой в 'гляделки'. Вставать в пару против флегмы заведомо продуть. Сергей представил себе, что где-то там, на Олимпе звонок Карнаухова вызвал недовольное шевеление, которое локально побурлило и в конце концов разродилось молнией, отправленной через всю страну в высокие кабинеты Добычинска. Какие именно кабинеты особо и не важно, главное, что последствия грозного послания с земных 'небес' не заставили себя долго ждать. Телефон дежурного буквально взорвался особо требовательным звонком. Лёгкое замешательство вахтёра, не сразу сдёрнувшего трубку с аппарата, мгновенно накалило её потоком изощрённой выволочки со стороны начальства. Дежурный растерянно округлил глаза и вытянулся по стойке 'смирно'. Когда он опустил трубку на рычаг, ухо его пылало, словно заревой цвет, ну, или как оттасканное в детстве отцом за шалости.
   - Проходите, - потеряно разрешил он Карнаухову и Воробьёву, забыв даже записать их данные в журнал регистрации.
  
   Кабинет начальника УФСБ располагался на втором этаже. И это логично. Первый этаж мало того, что проходной, он ещё и холодный, особенно в межсезонье. А выше второго этажа пешком забираться как-то не солидно. Последствия 'олимпийской' молнии материально реализовались в виде начальника, встречающего их на пороге приемной. Обмен рукопожатиями, дежурные улыбки. Их пригласили в святая святых - кабинет начальника. Карнаухов сделал знак Сергею задержаться в приемной. Раз надо, так надо. Только зачем было тащить его через весь город, чтобы оставить в приёмной? Ну, если надо... Нет проблем. Люди мы не гордые и не злопамятные, только злые и память у нас хорошая.
   Судя по тому, как их мурыжили на пороге управления, столичным гостям здесь никогда не рады. И одного звонка 'сверху' недостаточно, чтобы заставить аборигенов воспылать любовью к приезжим. Местные будут раздувать щёки, пыжась суетиться бестолково, но только для вида. Истинного старания от них не дождаться. В провинциальном болоте своя эко жизнь, со своими связями и взаимоотношениями. Как ни смеялись над 'кукурузником' Никитой , а он единственный, кто предложил разумную идею - не держать крупных руководителей больше пяти лет на одном месте. Пока не стали обрастать коррупционными связями. Силовиков это тоже, кстати, касается. Понятие 'государство - это мы!' и в их среде давно уже трансформировалось в 'государство это нам!'.
   Но не зря же Карнаухов ещё там в Москве хлопал себя по карману, намекая, что кое-что имеет на местную элиту. Звонки 'сверху' звонками, а серьёзный компромат куда эффективнее держит на крючке и лучше понукает. И на главного безопасника края у Карнаухова обязательно что-нибудь имелось. А как иначе? Чем местный начальник лучше или хуже коллег из соседних областей. Хорошо жить всем хочется.
   На разговоры за закрытыми дверями Карнаухову хватило чуть больше двенадцати минут. Сергею не пришлось сверяться с японским хронометром у себя на руке. Над входом в приёмную висели большие часы со щитом и мечом на циферблате. Начальники уединились в кабинет в пятнадцать одиннадцать и не показывались до двадцати третьей минуты четвёртого. За это время Сергею не успело наскучить в приёмной. Любопытства ради, он разглядывал обстановку, секретаршу за компьютером и телефонами, мужика на стуле у стены с папкой на коленях. Местный чекист (другие здесь не ходят) был настолько мало эмоциональным, что казался частью интерьера, наподобие бюстика Феликса Эдмундовича, стоящего на полке шкафа за секретаршей. Сама секретарша видимо олицетворяла пристрастия начальника - невысокая, с округлыми формами и приятным личиком, годами за тридцать с небольшим. Традиционная строгость детей и внуков железного Феликса в одежде её не касалась. Макияж и яркий маникюр, блузка, расстёгнутая на две пуговки, юбка выше колен и туфли-шпильки. Юбку и шпильки Сергей разглядел, когда секретарша встала из-за стола, покачивая бёдрами прошла через приёмную к шкафу, заглянула в него для вида и вернулась на место. Затем она бросила взгляд на Воробьёва, оценивая, как ему такая демонстрация себя. Из вежливости он проявил заинтересованность, но не более. Можно было перекинуться с ней парой слов если бы секретарша предложила гостю чай 'с прищуром', как в старых фильмах о чекистах в стакане с подстаканником. Пьют такой чай прищурившись одним глазом, чтобы ложечка, торчащая из стакана, не выбила его. Но секретарша не сподобилась угостить фирменным конторским напитком. Как бы в подтверждении, что не любят здесь незваных гостей, ох не любят. Даже в кабинет начальника чай-кофе-коньяк не подавали. Не просили и, соответственно, не подавали. Знать не до напитков высоким сторонам. Вместо этого по селектору ей приказали разыскать какого-то Прибыкова. Сергей почему-то подумал, что дама из приёмной тут же примется тыкать в кнопки стоящего перед ней телефона вызванивая по кабинетам этого самого Прибыкова. Но нет, она банально зашла в телефонную книжку своего мобильника и одним звонком погнала Прибыкова к начальнику. Забавно, насколько знал Воробьёв, в серьёзных организациях принято сдавать мобильники на входе. Ни для кого не секрет, что даже выключенные, они способны прослушивать их владельцев. Они такими задумывались. Вопросы безопасности по всей видимости эту даму не колыхали. Если только у неё не отечественный телефон, разработки наших горе-гениев, недоступный шпионским программам. Но нет, у зрелой красотки из приемной был хоть и китайский, но всё-таки Apple. Бардак.
   Вскоре в приёмную влетел тот, кого разыскивали и с ходу, следуя нетерпеливой отмашке секретарши, заскочил в кабинет начальника. Всё что сумел разглядеть Сергей, что тот был ровесником Воробьёва и такой же комплекции. То, что вызвали всего одного его, а не целый взвод, вселяло определённые надежды. Во все времена поход к чекистам сопровождался риском. В зависимости от установки или по настроению принимающей стороны с тобой могли просто поговорить, а могли отбуцкать и, обвинив во всех тяжких, закрыть.
   Прибыков не долго получал инструкции от своего генерала. Вроде, как только зашёл и тут же вышел. Следом показался Карнаухов. Аудиенция стало быть завершилась. С каким успехом пока непонятно. Главное, что Константин Станиславович не хмурился. И это хорошо, знать, худо-бедно убедил-додавил начальника управления оказать содействие их группе. Скорее всего Прибыков и будет этим самым содействием. И на том спасибо. Интересно, их новый помощник - системный человек или мальчик для битья, расходный материал?
   Под любопытными взглядами секретарши втроём покинули приёмную. Там, где у всех ушки на макушке, не самое лучшее место для знакомства. А вот в коридоре Карнаухов представил Воробьёва сотруднику местного управления:
   - Сергей, Сергей Викторович Воробьёв.
   - Прибыков Борис Валентинович, - улыбнулся чекист, протягивая руку.
   'Ну и рожа бандитская', - первое что пришло Сергею в голову. Нос у местного чекиста свёрнут набок, глаза маленькие, смотрели колюче, в движениях он был резок. Бывший боксёр, но не просто любитель, разрядник или КМС , не иначе. Встретив такого не в Управлении ФСБ, а где-нибудь в подворотне, обязательно примешь за гопника.
   - Борис Валентинович будет работать с нами, - объяснил Карнаухов то, что и так было понятно.
   - Прикомандирован на время проведения выборной кампании, - подтвердил Прибыков.
   Он не стал строить из себя скромника и всем своим видом показывал, что ничего не имеет против такого задания.
   - Тогда поехали, - скомандовал Карнаухов.
   Вместе они спустились на первый этаж, прошли мимо неумолимого вахтёра, схлопотавшего сегодня за верную службу, спустились по мраморным ступенькам управленческого крыльца.
   - Ты с нами? - спросил Прибыкова шеф, - Или за нами?
   - С вами, - вздохнул чекист, - Пока я безлошадный. Мой Росинант прихворнул и лечится в мастерской. Бог даст и руки мастера не подведут - послезавтра будет на ходу. Назавтра не обещали.
   Карнаухов скомандовал водителю ехать в предвыборный штаб, а не обратно в Берёзовку. Чего туда-сюда мотаться, время тратить. К тому же в штаб должна подтянуться вся их группа. Об этом договорились заранее. Хоть они и с дороги, а придётся сразу включаться в работу. Времени на раскачку нет.
  
   Предвыборный штаб их кандидата, Мокроуса, располагался в ДК Железнодорожников на первом этаже. Две комнаты, увешанные плакатами с предполагаемым народным избранником в разных образах: от рачительного руководителя, с любовью подбирающего колоски; неумолимого гонителя ворья и коррупционеров; до заботливого отца вверенного ему народа. Плакаты напоминали агитки северокорейских лидеров - напыщенно, лубочно и мило сердцу людям старшего поколения. Комната побольше, проходная, со столами, заваленными плакатами, листовками и брошюрами, предназначалась для тусы с избирателями и агитаторами. В комнате поменьше стояли три компьютера. За ними работали две девицы и парень. Эти, похоже, отвечали за интернет пространство. Вот тебе и провинция, молодцы. Там же на стене висела демонстрационная доска, вся в листочках с объявлениями, расписаниями, сводками и прочим. У некоторых хозяек холодильники точно также обклеены всевозможными напоминалками. Дома-то понятно зачем, а здесь, чтобы показать кипучую деятельность?
   Начальника предвыборного штаба на месте не оказалось. За него командовала бойкая крашеная блондинка лет сорока с повадками матёрой номенклатурщицы. Представилась она Раисой Валентиновной. И имя ей подходило как нельзя кстати. Одень на неё красную косынку и кожанку - вылитая комиссарша времён гражданской. О группе Карнаухова она была наслышана и встретила их с видимым облегчением. Помимо амбиций дама имела прекрасно развитый инстинкт самосохранения, который подсказывал ей, что без столичных специалистов этой предвыборной кампании им не выиграть. А с приездом этих самых спецов ответственность за кампанию перекладывается с её плеч на чужие. У победы отцов-матерей предостаточно, а вот у поражения всегда один. В любом случае она уже не проиграет. Дама не сочла нужным знакомить гостей со своей командой предложив по любому вопросу сразу обращаться к ней. Пока Карнаухов с её помощью знакомился с обстановкой, Сергей, дабы не стоять столбом, поинтересовался у Прибыкова:
   - Как думаешь, чем поднять голоса нашему кандидату.
   Ничего не соображая в проведении избирательной компании, он хотел просто узнать мнение местного.
   - Мокроусу? - скорее для проформы уточнил их новый помощник.
   - А кому ещё? Смотри какой замечательный человечище, - Сергей указал на плакат, где кандидат с теплотой держал на руках девчушку.
   - Он не местный, - подчеркнул чекист, - Народ его не знает.
   - Может, это и не плохо, - заметил Сергей, - Свои-то все на виду. Кто сколько хапнул и что имеет, от народа не утаишь. Что скажешь?
   - Признательность заработать куда сложнее, чем неприязнь, - выдал чекист с лицом урки, - Зло, даже крохотное, помнится дольше, чем сотня больших и маленьких добрых дел. В этом аспекте у пришлого человека преимущество.
  
   Давным-давно один доморощенный философ за кружкой пива сказал Сергею, что самые умные люди лицом безобразны.
   - Сентенция? - переспросил тогда Воробьёв.
   - Наблюдение, - заверили его.
   - Где логика?
   Дальше пошло объяснение:
   - Даруя мозги безобразному природа таким образом оставляет ему шанс для продолжения рода. И как ни странно это работает. Умные да оборотистые как правило богаты. Красавицы с охотой рожают от них, понимают, что у состоятельных папаш дети голодать не будут. И не стоит винить женщин в меркантильности. Так срабатывает материнский инстинкт - дать своему чаду самое лучшее. Всё по Дарвину - процесс улучшения породы, - пьяно кивнув, заявил тогдашний философ, некрасивый, пьяный и явно небогатый. Себя-то он считал исключением из придуманного им правила, ну, или просто симпатичным.
  
   - Неприязнь - хороший посыл, - похвалил Прибыкова Воробьёв, - обида -тоже. Неприязнь к нашему противнику мы одномоментно не организуем. Ему надо быть педофилом, голубым и людоедом одномоментно. А вот заставить обывателя почувствовать себя лохом - это нам под силу. И вину за это переложить на нашего конкурента.
   - Как? - проявил искренний интерес чекист.
   - Используем цех по разливу контрафактной водки.
   - Окстись, - поставил на него глаза Прибыков.
   - Ой, только не говори, что в Добычинске такого нет, - с одесским говорком произнёс Воробьёв, - Наверняка есть и не один.
   - Сдать его? Совсем? - расстроился чекист, - Ради рекламной акции? А люди? Я говорю не о рабочих цеха, а о простых гражданах, для которых водочка - лекарство от действительности. Им как быть? Официальную 'Казёнку' сюда особо не потаскаешь. Она и денег будет стоить. Ближайший завод за полтысячи вёрст. Это во времена Союза водку вагонами поставляли. Госплана давным-давно нет и о простом народе позаботиться некому. У 'Рулей' голова другим забита.
   - Крамолу гутарите, батенька, - хмыкнул Воробьёв, - Не по чину вам обывательские речи.
   - Отчего ж? 'Вышли мы все из народа ' - это как раз про меня. Я не из семьи потомственных чекистов или обкомовских креслосидельцев. Из самой, что ни на есть рабочей среды и чаяния народа знаю не понаслышке. Предупредить хочу, начнутся перебои с водкой - мало не покажется. Лишнее недовольство перед выборами ни к чему. И к тому же это вне зоны моих полномочий.
   - Водочка - сфера интересов твоего начальника? - догадался Сергей, - Не ссы, закрывать подпольный бизнес никто не собирается. Я - тем более. Генерал дал приказ помогать московским хлыщам вот ты и помогаешь. А в чей огород забрался, ты типа и не знал.
   - Типа - прокатит? Ой ли!
   - Не знаю, говорили тебе или нет, но мы не простые пиарщики. Про управление по надзору за чиновниками, небось слышал?
   Прибыков кивнул в ответ, а Сергей продолжил:
   - Так вот, у моего шефа на твоего вот такая кипа компромата имеется, - Сергей руками показал сколько в бумажном эквиваленте, - Так, что твой особо возражать не будет. От 'Газели' водки не обеднеет.
   - Только и всего? От 'Газели'? - расслабился Прибыков.
   - Ну, ещё кое-что от них потребуется. Линия есть, пусть поработает на благо избирательной кампании.
   - Не понял.
   - Вместе с водкой пусть закатают в бутылки ещё кое-что, - улыбнулся Сергей.
   - Что?
   Естественный вопрос. Чекисты терпеть не могут, когда их используют 'в темную'. Они должны быть в курсе всего. Темнить - это их прерогатива.
   - Тетурам, - не стал скрывать Сергей.
   - Что ещё за фрукт? - насторожился Прибыков.
   Странно, что он не знал о подобном препарате.
   - Лекарство, используемое для лечения алкоголиков, - пояснил Сергей, - Прием его с алкоголем вызывает рвоту и крайне неприятные ощущения. Подобный прием рефлекторного лечения применялся в ЛТП бывшего СССР.
   - Откуда знаешь? - приблизившись лицом к лицу, негромко спросил Прибыков.
   - Дядька два раза лечился в то время, - так же негромко ответил Воробьёв, - рассказывал.
   - И в чём фишка наших действий?
   - Народ, испив халявской водочки проблюётся и озлобится не на шутку на того, за чей счёт даровщинка. Наша задача осуществить этот самый подгон от имени конкурента. Анти-пиар в чистом виде.
   И в который раз Сергей отметил для себя, что всегда предпочтительней работать с профессионалами. Прибыков в силу специфики своей службы не стал поднимать морально-этические проблемы предложенного Воробьёвым варианта, даже похвалил:
   - Теоретически неплохо, может сработать.
   - Тогда вперёд, - призвал его Сергей, - Закупимся тетурамом и на подпольную фабрику грёз.
   О том, что они забирают с собой автомобиль с водителем, Карнаухова предупреждать не стали. Сергей нисколько не сомневался, что тот не будет против его затеи с водкой. Не было случая, чтобы начальник зарубил на корню хотя бы одну Воробьёвскую идею. Давал совет, рекомендацию - это да, но ни разу не запретил, доверял мозгам и чутью подчинённого. А ещё Сергею не хотелось отвлекать шефа от беседы с блондинкой-заместительницей. Та увлечённо что-то рассказывала Карнаухову, стараясь потереться грудью о него. Данная картина вызвала улыбку у Сергея. Прибыков тоже заметил подобные подкаты комиссарши, но от комментариев отказался, вроде не его дело. Он не знал главного, скоро приедет Настя и на раз уроет управленческую нимфоманку. Посмотреть на это несомненно стоило, но дела не требовали отлагательств, а о подробностях потом можно будет порасспросить Бориса с Семёном. Эти молчать не станут.
  
   Шофёр приданной им тойоты воспринял спокойно нового командира в лице Воробьёва. Обычно водители легковушек в организациях весьма капризны, чётко отслеживают иерархию - кому подчиняться, а кому нет. А этот и бровью не повёл. Красавчик, да и только. Приказ проехаться по аптекам его тоже не удивил. Невольно возникал вопрос: подобная невозмутимость приобретённое качество или у него это на генном уровне? Стоит рассказать о нём знакомому из Звёздного городка. Слышал именно из таких, с непробиваемой психикой, набирают в космонавты. Чем не готовый кандидат?
  
   Нужного количества тетурама в продаже не оказалось. Собирали по остаткам. Где всего по пачке брали, а где-то о нём и не слыхивали, в основном в недавно открывшихся аптечных пунктах. Не густо с тетурамом в Добычинске. В сетевых аптеках предлагали доставить препарат на заказ, недели через две. Для окраины бывшей Империи сроки объективные, но не в нашем случае. Видя обескураженность Сергея к поискам препарата подключился Прибыков. Он сделал пару звонков, принял SMS сообщение, снова позвонил и назвал водителю адрес куда надо подъехать. Тому услуги навигатора не требовались. Он уверенно повёл тойоту по улицам, и они вскоре выехали из города. 'Опять?' Сергей поймал себя на мысли, что всё интересное и нужное находится за городской чертой. 'А что будет если забраться подальше о Добычинска? Там чудеса, там леший бродит...'
   Пока ехали Прибыков не умолкал, травя анекдоты и вспоминая случаи, связанные с приёмом лекарств. Кстати, рассказчик он был неплохой. За его болтовнёй Сергей не заметил на сколько они удалились от города. В одной из деревенек свернули направо и остановились у крайнего дома, огороженного высоченным забором. Прибыков выбрался из машины и опять позвонил по мобильнику, хотя рядом на входе имелась кнопка звонка. Спустя какое-то время ворота приоткрылись. Из них выглянул человечек, настороженно огляделся и лишь затем вышел. На нем был медицинский халат условно белый. Человечек сунул руки в карманы и достал оттуда пачек десять тетурама. Буркнув что-то невнятное, всё это он отдал Прибыкову. Затем человечек юркнул обратно за ворота. Даже из машины было слышно, как тяжело громыхнул задвигаемый засов.
   - Что за странное место? - поинтересовался Сергей, когда они отъехали.
   - Отвечать обязательно? - после нескольких загадочных гримас, скорее всего, означавших раздумья и сомнения, уточнил Прибыков.
   - Да нет. Похоже на подпольную наркошку. Пардон, частное алко-наркологическое отделение. А судя по секретности не совсем официальное?
   - И что? - насторожился чекист, - Проблема в этом?
   - Если честно, то мне пофиг. Ваша епархия, вы в ней рулите, - пожал плечами Сергей, - Давай без обид. Меня учили, что ваша Контора непримиримо борется с беззаконием. Ради этого железный Феликс её создавал и самолично расстреливал приспособленцев в её рядах. Потому и странно мне.
   Прибыков проглотил обидные слова, даже мимикой, не выказав недовольства и, сделав паузу, спросил в свою очередь:
   - Ты не задумывался, почему у Фемиды повязка на глазах?
   - Ей стыдно глядеть на наши безобразия? - Сергей поставил на чекиста невинные глазки.
   - Образно и не так далеко от истины. Иногда я за такую повязку, но не всегда, в исключительных случаях.
   - Как этот?
   - Кому-то надо алкоголиками и наркоманами заниматься, если государству до них никакого дела. А это тоже люди, только духом нищие.
   - Слышал о таких заведениях, - кивнул Воробьёв, - Говорят там жесткач.
   - Наркомана с алкоголиком поглаживанием по шерсти не вылечишь. Кстати, в ЛТП бывшего СССР порядки тоже либеральностью не отличались. Добрый доктор Айболит - плод воображения Чуковского. И то, стоит заметить, что Айболит по сути своей был ветеринаром. Добрый, жалостливый стоматолог, хирург, проктолог - нонсенс, не правда ли?
   - Совсем ни одного сочувствующего эскулапа? - усомнился Сергей, скорее, чтоб разговор поддержать, а не отстаивая свою позицию.
   - Добрым может быть любой врач, пока больные не начнут доставать его, -со знанием дела заметил Прибыков.
   - Знакомо, - подтвердил Сергей.
   Как-то ему пришлось сопровождать маму на приём к районному терапевту. Нагляделся.
   - Или психиатор, - продолжал Прибыков, - называя 'психиатра' 'психиатором', - Пока он не назначает больному галоперидол. Тогда в его глазах он становится монстром.
   - Откуда такие познания? - с удивлением повернулся к нему Сергей.
   Тот скрывать не стал:
   - Парочка моих информаторов - клиенты психдиспансера, жаловались.
  
   За разговорами поколесили ещё по району и подкатили к двум ангарам на краю очередной деревеньки, названия которой не отложилось у Сергея. Дальше их не пропустил здоровенный охранник с автоматом. Военный объект? А где колючая проволока, вышки? Ангары за простым забором. Вот ты каково производство бадяжного алкоголя. Сергей не помнил, чтобы чекист называл водителю адрес, куда ехать. Возможно он прослушал или местоположение цеха по розливу контрафактной водки было секретом полишинеля. Регалии Прибыкова не смутили охранника. Он всё равно не пропустил машину, а для разборок с настырными гостями вызвал по рации старшего. Старший обликом и статью схожий с охранником у шлагбаума, тоже не испугался чекиста. Знать хозяева его сидели настолько крепко, что не опасались наезда какого-то чина из ФСБ. Был произведен демонстративный звонок своей крыше, затем трубку передали Прибыкову для унижения последнего. Прибыков не стал ни психовать, ни лебезить, коротко доложил суть вопроса, затем вернул телефон старшему. Тот прижал его к уху, выслушал распоряжение, затем замер, продолжая держать мобильник в руке. Что-то такое Сергей уже наблюдал сегодня в фойе управления ФСБ. Опять где-то там, наверху произошло шевеление, которое разродилось звонком на трубку старшего по цеху. Разговор был суперкоротким и скорее всего содержал единственную фразу примерно следующего содержания: 'Сделай всё, что они скажут'. Потому, что мужик, вздохнув и, явно переступив себя, проворчал:
   - Что нужно?
   Сергей слазил в машину за тетурамом, передал пакет с лекарствами мужику.
   - Закатайте это по бутылкам, по таблетке на ноль пять водки. Завтра за ними приедем.
   Мужик молча кивнул.
  
   Ну, с этим вроде бы и всё. Сергей с Прибыковым вернулись в штаб. Дальше следовало воспользоваться ресурсами местной комиссарши Раисы Валентиновны. Теперь все надежды на её организаторские способности. Нужно не просто собрать парней покрепче для раздачи заряженной водки, прикинуть места, где беспрепятственно это осуществить, через третьи руки, пусть дороже, зато блюдя конспирацию нанять Газель со стороны и украсить её чужими плакатами. Опять же их тоже нужно добыть. Комиссарша - молоток, глазом не моргнула, принимая поставленную задачу. Вот, что значит школа административной работы. У остальной нашей команды серьёзных возражений относительно заряженной водки не возникло. Лишь Константин Станиславович глянул с укором, что для него было несвойственно, и конечно же Настя, как всегда, не удержалась:
   - А людей не жалко?
   На каких-то пару мгновений она поставила Воробьёва в тупик. Ну, что ей ответить? Не для себя старается. Разве не ради этого, не ради дела пролетели из конца в конец страны, точнее из самого сердца в конец.
   На помощь ему пришли пиарщики. Они, как и ожидалось, оказались прожжёнными циниками.
   - Кого? - поставил на Настю глаза Борис.
   - Людей, - повторила девушка, - простых мужиков и таких же простых баб.
   - Настя! - внушительно предупредил её Константин Станиславович.
   Он по-прежнему старался предотвратить свары в коллективе. Его можно понять, обиды и разногласия повредят делу.
   - А при чём здесь это? Мужики, бабы, в данном контексте не конкретные личности, а избиратели, - не понял претензий Насти Борис, - именно тот контингент, который, в силу поставленной перед нами задачи, мы должны обрабатывать. Предлагается сильный ход и надо использовать его не церемонясь.
   - Это политика, - поддержал дружка Семён, - Не припомню случая, чтобы она проводилась ради широких масс. В виде лозунга - да, но никак не в действительности. Это азбука мироустройства. И потом, понос - всего лишь неудобство, плата за халяву. Это не кровь, пролитая в беспорядках и на баррикадах. Респект коллега, - отсалютовал он Сергею, - Неплохая задумка, должна сработать.
   Настя осталась при своём мнении:
   - Подобная акция даст разовый эффект и милипизерный. Одна Газель водки на миллионный город?
   - Чем выше плотность населения, тем быстрее расходятся слухи. Сарафанное радио работает лучше агиток, - возразила ей Руслана, - Я за акцию. Тут важен прецендент.
   Настя нашла новый аргумент:
   - Сами же говорили, что на стороне противника играют классные профессионалы. Они воспользуются малейшим нашим промахом. А если с отравленной водкой будет провал? Узнают, кто на самом деле её зарядил? У нас нет права на ошибку.
   - Вот если бы вывести из игры их главного, Гаспарова, - мечтательно произнесла Руслана, при этом глянув на Сергея, словно побуждая своего рыцаря к действию.
   А поскольку глаза её конкретно косили, часть взгляда предназначалась и Прибыкову. Ну, тот никак не мог успеть тоже стать и рыцарем, и героем, поэтому Воробьёв принял посыл политтехнологини на свой счёт.
   - Легко, - лучезарно улыбнулся он в ответ, - Можно попытаться отправить нашего главного врага, как его там - Гаспарова, домой.
   - Каким образом?
   Кто спросил Сергей не разобрал, но, кажется, этот вопрос мог бы задать любой из их команды.
   - Элементарным, - ответил он, - Гаспаров получит телеграмму, именно её, потому как выглядит более официально, чем любое другое сообщение, что его мать с приступом положили в больницу. Любой на его месте рванёт к ней. И не надо на меня смотреть как на исчадие ада, - это он обратился к Насте, - Ничего ужасного в моём предложении нет. Пусть слетает, проведает старушку. А то весь в делах, заботах, бабло рубит, не покладая рук, а на мать времени нет.
   Вот так всегда, нужна целая гора из слов, чаще бесполезных, чтобы донести до сознания одно важное. С каким бы восторгом не смотрела на него Руслана, Сергей это не придумал с лету. Подобным приемом он уже пользовался в студенческие годы разыграв соседа по общаге достававшего его. Воробьёв оправил вредного однокурсника хоронить 'Рыжего'. Приятельница с параллельного курса подрабатывала на узле связи и через неё Серёга организовал нужную телеграмму о предстоящих похоронах. Тот решил, что беда случилась с его школьным товарищем, напрочь забыв, что домашнего кота тоже зовут 'Рыжий'. А дружка Пашку Студенёва подобной телеграммой-вызовом спас от провала на экзамене. Препод на Пашку громадный зуб точил, ждал случая, чтобы завалить с дальнейшим отчислением из института. А тут официальная телеграмма, вызывающая Пашку домой. Студёный на неделю типа отъехал по семейным обстоятельствам, а сам за учебники. Препод, проведя экзамен в их группе, с молодой женой на курорт улетел. Разведка донесла, что у них уже билеты на руках были. Пашка, пока преподаватель загорал жену, сдал экзамен декану, а Серёге, соответственно проставился. Что было, то было.
   И, как ни странно, студенческий розыгрыш не вызвал насмешек у нынешних коллег, даже наоборот.
   - Нормас, - первым поддержал его Борис.
   Неожиданно. Не то, что Борис встал на его сторону, а то, что тот знаком с молодёжным сленгом. Хотя, чего в том странного, политтехнолог обязан говорить на языке электората.
   - Точно, - подхватил уже Семён, - Пусть маманю проведает. Жирный минус в их команде - нам только на руку.
   - Кто будет отправителем? - поинтересовался контрразведчик, - От кого телеграмма?
   Его вопрос адресовался исключительно Насте. Для остальных он звучал в концептуальном плане. И тем не менее всех он озадачил.
   - Он же может позвонить домой, проверить, - догадался Семён, - Тогда телеграмма не сработает. А жаль, нестандартная, а значит, вполне работающая комбинация. Могла бы сыграть.
   - Эпоха мобильной связи расслабляет людей, - философски заметил Прибыков, - Многие отказываются от проводных телефонов. А зря. Звонки Гаспарова на мобильные родных я легко блокирую.
   - Как? - удивилась Настя, - Ваша Контора до сих пор прослушивает население?
   - Не всех, - улыбнулся ей Прибыков, - Кому нужно слушать население?
   'О как! - мелькнуло в голове у Воробьёва, - Это он в каком смысле?'
   - И всё-таки как такое возможно? В смысле блокировать.
   Это была Настя. Она поинтересовалась с таким видом, словно была знакома с подобными методиками и проверяла чекиста на профессионализм. Тот легко мог просто рисоваться перед хорошенькой девушкой. А за свои слова в приличном обществе принято отвечать.
   И он ответил:
   - Техподдержка местных провайдеров пойдёт мне навстречу и внесёт телефоны ближайшей родни Гаспарова в 'черный список', - объяснил он, - Их номера на время станут 'заняты' или 'вне доступа' только для него. Программно это не сложно осуществить. Можно так же организовать переадресацию звонков на якобы мобильник отправителя телеграммы. Кто-нибудь из нас, надеюсь, сыграет его роль?
   При этом он протянул ладонь к Насте, приглашая её соглашаться. Сергей проникся уважением к чекисту, голова у того действительно работала как надо. Неужто местный генерал отдал им в команду лучшего сотрудника? И тут же он отмёл подобное предположение как нереальное. Когда такое было? Разве, что во времена Сталина, когда за невыполнение приказа снимали голову не со стрелочников, а с командиров. Скорее всего генерал просто не осознавал какой самородок у него в штате?
   - Так, кто отправитель? - вновь спросил Прибыков.
   - Антонина Ивановна, - объявила Настя, заглядывая в свой любимый ноутбук.
   - Кто? Почему она?
   Вопрос его опять адресовался Насте. Кобелятина, сообразил, что красавица отвечает за информационное обеспечение, обращался непосредственно к ней.
   - Антонина Ивановна - соседка его матери, - внятно произнесла Настя, принимая на себе его раздевающий взгляд.
   Умеет же, гадюка. Другая зарделась бы как маков цвет, а Настька ничего, словно привыкла по подиуму в нижнем белье расхаживать. Ещё и глазки строит чекисту. Убил бы. И тут же Сергей одёрнул себя. Их Настя - девица самостоятельная, незамужняя, имеет право на личную жизнь. Этот тоже хорош, нос на боку, а себе туда же, копытом бьёт и землю роет молодой сперматозоид.
   Сергей шагнул ближе к пиарщикам, как бы выходя из зоны влияния Насти. Весьма условная попытка, больше для самоуспокоения.
   Новые друзья приняли его как своего.
   - А ты можешь, - Борис уважительно похлопал его по спине, - Не думал, чтобы поработать с нами?
   - В смысле - пиарщиком?
   - Ага.
   - Да, я не обучался этому, - смутился от неожиданного предложения Воробьёв.
   - Не боги горшки обжигают, - тезисно заметил Семён, - Натаскаешься.
   Похоже он тоже был не против, перехода Воробьёва к ним.
   - Это ты классно с водочкой намутил, - похвалил Сергея всё тот же Семён, - При нынешнем раскладе каждый голос важен. Тыщ десять озлятся за себя, за друзей и, однозначно, проголосуют за нашего кандидата. Даже если никогда не ходили на выборы в этот раз пойдут из принципа. Не густо, но и на том спасибо, а главное дешевле, чем платить за каждый голос.
   - Мужики в 'Колос', а бабы в голос, - задумчиво произнёс Воробьёв.
   - Как? - не понял Семён, - К чему это?
   Сергей вздохнул:
   - В селе у моего деда построили ресторан. Давно ещё, в семидесятые годы, окультуривали деревню. Райцентр, как тут жить без ресторана? И назвали его 'Колос'. Район сельскохозяйственный и названия должны быть соответствующими. Так вот, в народе эту поговорку и сочинили.
   - Народ мудр, и тем не менее управляем, - выдал Семён.
   В книжке вычитал или собственное наблюдение имел? По его физиономии, умной и важной не разобрать откуда сие.
   Борис был далёк от философских экзерсисов товарища:
   - Травануть бы разом саму группу вражьих политтехнологов, - мечтательно произнёс он.
   - Убей политтехнолога, спаси Россию, - вставила своё Настя.
   Она не участвовала в их разговоре, сидела в сторонке, а ушки тем не менее держала на макушке. Борис, несмотря на чекиста, обозначившего свой интерес в отношении девушки, продолжал теплиться надеждой в отношении её, потому не стал ссориться с Настей.
   - Врага - да, - с улыбочкой согласился он, - иностранного, забугорного, сидящего на зарплате от госдепа - вне всякого сомнения и жалости. Сам бы руководил расстрельной командой. Но конкретно с нашими конкурентами я всё же не стал бы так кардинально, коллеги как никак, земляки. А вот 'волшебной' водочкой напоил бы от души, или ещё чем покрепче. И чтоб не поносом у них закончилось, а всё-таки больничной койкой. Тогда им точно не до выборов будет. Сможешь?
   Это он уже обращался не к Насте, а к Сергею. Занятно, а политтехнологи, оказывается, не чураются крайних мер. Хотя удивляться тут нечему. Поджог рейстага в 33-м году тоже дело рук политтехнологов. Не Бори с Семой, конечно, тех ещё спецов из нацистской Германии, но каков эффект. 'Или у наших другая подоплёка?'
   - Испытание на профпригодность? - как бы прочитав его мысли поинтересовался Воробьёв.
   Тот нисколько не смутился:
   - Вообще-то ради дела. А с другой стороны почему бы и нет? Одно другому не мешает. Сильный игрок в поле нам всегда нужен. А тебя именно таким заявляли.
   - А трудовой стаж у вас идёт? - как бы всерьёз справился Сергей.
   - До пенсии надеешься дожить? - подхихикнул Борис.
   Семён поддакнул:
   - Ага, с нашими-то законами только на пенсию и уповать. Всё, что сумел подкопать и не растратить, то твоё, а пенсия от государства - это на оплату коммуналки в 'хрущёбах'. А вот с нами можно. Наша команда - это топ уровень.
   'И потому мы жаждем поделиться с тобой заработком', - про себя закончил его мысль Сергей. В двадцать лет он скорее всего купился бы на их предложение, но школа Деда Изольды и маска на лице, одетая по прилёту, удерживали от восторженной глупости. Пиарщики пытались 'развести' его на дело с гнильцой, на что у самих кишка тонка.
   - Работа у вас не стабильна, к тому же сезонна, раз через год. Непривычно мне такое, - нашёл изящную форму отказа Воробьёв.
   - Зато оплачивается по депутатским расценкам, - продолжал искушать Семён.
   - Ну, так как? - Борис глядел с хитрецой.
   Он напомнил собой молодого большевика, из старого фильма о революции и гражданской войне. Там райкомовкий юноша с горящим взором отправлял других на явную смерть, оставаясь 'рулить' в тылу.
   - В смысле травануть политтехнологов Гаспарова? - уточнил Сергей.
   - Было бы идеально. Но, если есть другие варианты, почему бы не рассмотреть и их?
   - Надо бы знать где эта группа товарищей работает, где ночует, и в конце концов, сколько их, - картинно почесал макушку Сергей.
   - Это мы у железной комиссарши спросим, - осклабился Семён.
   - У кого? - приподнял брови Воробьёв.
   - У местной начальницы Раисы, - пояснил всё тот же Семён.
   Сергей невольно улыбнулся. Надо же, не сговариваясь, они дали блондинке одно и тоже прозвище.
  
   Раиса Валентиновна ради них оторвалась от руководящей и направляющей деятельности, с охотой рассказала, что их главные противники под предвыборный штаб сняли пару комнат в торговом центре.
   - В самой лучшей и проходной 'торгашке'. Плакаты развесили, а народ туда-сюда мимо них так и шастает, выгодное расположение. Главным у них Гаспаров, ушлый тип, - Раиса Валентиновна для убедительности покивала и продолжила, - Говорят, кто его нанимает, стопроцентно выигрывает.
   - Не стопроцентно, - ревниво кривится Борис.
   - Его присутствие - ещё не повод опустить руки, - вставил своё Константин Станиславович.
   Железная комиссарша бросила на него многозначительный взгляд.
   - Несомненно, мы же тоже работаем, - уверенно заявила она, - Но Гаспаров не один, с командой. Есть среди них деваха, бойкая такая, как я в молодости. С кем из команды спит непонятно.
   - Ни с кем, у неё любовник в столице, женатый, из серьёзных. Связь у них уже года два, - сообщила Настя.
   Она как-то незаметно подключилась к ним. И пусть, с её умением добывать информацию она лишней не была.
   Комиссарша с удивлением глянула на неё:
   - Знакомая?
   - Нет. До сегодняшнего дня вообще не знала о её существовании, - поразила ответом Настя.
   - А про любовника откуда известно? - железная Раиса с подозрением сверлила её глазами.
   - Умею пользоваться соцсетями и анализировать.
   - Да, да, - покивала головой комиссарша, но чувствовалось, что не поверила Насте.
   - Если не брать за основу крайние меры, я бы подвёл к ней профессионального жиголо, - произнёс Сергей, возвращая разговор в конструктивное русло, - Чтобы голову девице вскружил, и той не до работы стало. У нас я бы такого организовал, но вот здесь...
   - А чем мы хуже столицы? - заступился за родной Добычинск Прибыков, - Если надо, такого проститута предоставим, что ваши столичные мальчики по вызову от зависти зелёными пятнами пойдут.
   - И представь, - ослепительно улыбнулась ему Настя, - Посмотрим на что тот годен, проверим, справится ли с политтехнологиней. Женщины этой профессии далеко не дурочки, развести их не просто.
   - Слушаюсь, сударыня, - щелкнул каблуками Прибыков.
   Воробьёв вздохнул. 'Всё, пропал мужик. И этот тоже'.
   - Кроме Гаспарова и этой девицы есть ещё один, Аркаша Биркин, - переключила внимание на себя железная комиссарша, - Этот недавно руку сломал, по пьяни. Так их предвыборный штаб обыграл данный факт, как покушение на доверенное лицо их кандидата.
   - Грамотно, - похвалил конкурентов Борис, - В виде ответного хода сломаем что-нибудь одному из наших?
   Руслана ткнула его в бок:
   - Может тебе? Устроим шумиху в прессе, интервью, фото, репортажи. Наконец-то прославишься, как мечтал.
   - После Вас, сударыня, после Вас, - расшаркался тот, - Дамы вперед, завсегда вперед.
   - А с третьим, загипсованным, будем что-нибудь делать? - напомнил Семён.
   - Он же в больнице был? Этот Аркаша? - спросил Сергей у железной комиссарши.
   - Был, - подтвердила та, - Я же говорю - из этого ещё историю раздули.
   - А перелом Биркина на самом деле - несчастный случай, - со знанием дела сообщил Прибыков, - Пьянка на 'халяву' и без меры чревата травмами или болячками.
   - Коль в больнице оказывали помощь..., - расплылся в улыбке Воробьёв.
   Раиса Валентиновна нахмурилась:
   - Ну, что тут непонятного? Гипс-то ему не на улице накладывали. Даже пару дней провёл в стационаре.
   - Значит и кровь на анализ брали. Как без этого? - радовался Сергей.
   - И? - не только Руслана не понимала его возбуждённости.
   - Позвоним ему якобы из лаборатории, - сказал тот, - Обрадуем голубка, что у него СПИД.
   - Зачем? - опять не поняла Руслана.
   Кажется, Настя тоже. Зато Карнаухов расплылся в улыбке, сообразив, куда клонит его подчинённый.
   - Несмотря на имя и фамилию, - гримасничая, объяснил Сергей, - российский менталитет сыграет свою роль. Гарантирую недельный запой клиента. На большее ему здоровья не хватит. После запоя депресняк стопроцентно. А с ним их Аркаша уже не работник.
   - Принимается, - за всех ответил Карнаухов и, обращаясь к Прибыкову, спросил, - Сможете обеспечить подтверждение, если тот начнёт проверять, выяснять.
   - Не будет, - запальчиво гарантировал Сергей.
   Константин Станиславович не был так уверен:
   - На всякий случай стоит подстраховаться.
   Прибыков развел руками:
   - Младший медицинский персонал клятву Гиппократа не даёт и ужасно завидует докторам, точнее их подаркам и левым заработками.
   - Премию организуем, - посулил шеф.
   - Тогда и результат тоже, - пообещал хитроумный чекист.
  
  
   31 БОРЬБА НА ВСЕХ ФРОНТАХ ЧАСТЬ 2
  
   Дальнейшие дни для Воробьёва стали суматошными. Полагаться на актив железной комиссарши он не рискнул. Потому пришлось лично курировать раздачу 'заряженной' водки, контролировать отъезд Гаспарова, видеть, как сносит 'башню' загипсованному пиарщику из команды конкурентов и как растекается ванильной лужицей их девица. Прибыков не подвёл, организовал для неё профессионального жиголо, от которого у той 'кукуха' поехала конкретно.
   Давненько Воробьёв не работал в таком режиме и это раззадоривало его. По городу он мотался вместе с Прибыковым. Машину того, тоже 'косорукую', как и большинство в регионе, благополучно починили и передвигались на ней. Чекист оказался нормальным мужиком, не ныл, не ёрничал, не 'косил', делая всё то, о чём его просили.
   Пиарщики тоже не сидели сложа руки, постоянно суетились организовывая встречи с избирателями, интервью кандидата и его доверенных лиц, дебаты на телевидении. Чувствовалось, что они не напрасно едят свой хлеб. И тем не менее, по оценкам Насти, их кандидат всё ещё уступал местному выдвиженцу.
   - За ним административный ресурс, - подтвердила железная комиссарша, - Это кое-что, да значит. Есть те, кто безоговорочно примет любого парашютиста из центра...
   - Почему 'парашютиста'? - не поняла Руслана.
   Раиса Валентиновна к этой девушке относилась 'ровно', потому не стала недовольно кривиться тому, что та её перебила.
   - 'Парашютисты' - это те, кого спускают сверху, - объяснила она и продолжила, - Большинство наших устраивает кандидат из их среды. Новая метла, как правило, метёт по-новому, потому грядущие перестановки в управленческой среде никому не нужны. Схемы взаимоотношений в крае, позиции каждого давно определены и лишняя сумятица с переделом полномочий мало кому выгодна. Местный кандидат прекрасно ориентируется в нашей обстановке и при нём потрясений для управленцев будет меньше. Как-то так.
   - Восемь председателей участковых комиссий железно играют за них, уже обработаны, - поделился закрытой информацией Прибыков.
   - А переиграть их за нас? - предложил Воробьёв.
   - Пустая трата сил и времени, - отрицательно покрутил головой чекист, - Кого-то из них придавили административным внушением, кого-то запугали. У всех семьи, есть на чем поиграть.
   - Это как? - наивно полюбопытствовала Руслана, - Как в девяностые? Это ещё работает?
   - Это работает всегда и к тому же на их стороне криминал, - за чекиста ответила Настя, - Они тоже заинтересованы в местном выдвиженце.
   - Именно поэтому нам обязательно надо выиграть, - возвестил Карнаухов и на правах руководителя стал выстраивать стратегию, - На тех восьми участках попытаемся не допустить вброса. Усилим наблюдателей активистами, подключим прессу и полицию. На неё напрямую повлияем из Центра, побоятся ослушаться.
   - Как правило, комиссия идет за председателем. Так, что большинство наших услилий будут напрасны, - со знанием дела сообщила Раиса Валентиновна.
   Ей можно верить, наверняка не раз председательствовала на избирательных участках.
   - Сжечь их и вся недолга, - брякнул Воробьёв.
   Карнаухов шикнул на него, мол не мели глупости. Но, как ни странно, пиарщики Сергея поддержали.
   - Был бы идеальный вариант, - со значением обронил Борис.
   А Семён разъяснил:
   - Любой инцидент на участках всегда ставит под сомнение голосование, а уж серьезное ЧП вообще аннулирует результат. Это как раз то, что нам нужно.
   - Не обольщайтесь, никого с канистрой бензина на участок не пустят, - напомнила Руслана, - Если только не договариваться с полицейскими. А это...
   - Может и не придётся договариваться, - загадочно произнёс Карнаухов, - Надо только иметь верных людей из числа избирателей на тех участках.
   - Это обеспечим, - заверила железная комиссарша.
   Всё-таки это большая удача, что Раиса Валентиновна была на их стороне. Без её знания всех и вся, неуёмной энергии, все самые лучшие идеи пиарщиков буксовали бы. А с ней любые организационные вопросы решались по щелчку пальцами. Что, кстати, не раз отмечал Карнаухов, раздувая огонек надежды в глазах железной комиссарши.
   И всё же Константин Станиславович не стал делится с ней своей задумкой, как, впрочем, и с остальными. Отведя Воробьёва в сторону, он поручил ему встретиться с Борисычем. За суетой последних дней Сергей совсем забыл, что ещё один член их команды тоже был в Добычинске. Карнаухов объяснил, как того разыскать. Это оказалось не так уж и просто. Старый чёрт похоже не наигрался в разведчиков потому, что назначил встречу Воробьёву в кафе. А поскольку 'Элефанта' для разведчиков здесь никто не додумался открыть, Воробьёву пришлось искать заведение с экзотическим названием 'Пивгост'. 21-й век на дворе могли бы просто созвониться, воспользоваться Wiber, Watsap или зашифрованным Телеграммом, но Борисыч в силу привычки не доверял ни телефонам, ни мессенжерам.
   Имея приблизительные координаты и, воспользовавшись услугами такси, Сергей разыскал это заведение в одном из кварталов хрущевской застройки. Если честно, за годы, проведенные в столице, он уже отвык от вида панельных пятиэтажек с крохотными балкончиками по фасаду, малометражными, низкопотолочными квартирами. В своё время они стали хоромами для их владельцев после бараков и коммуналок. Но сейчас они напоминали собой нелюбимых жен, которых не бросают из чувства обязанности. У Воробьёва был дружок, который, вернувшись из армии, с голодухи 'прислюнул' первой попавшейся знакомой и женился на ней по 'залету'. Всю жизнь он тянул семью, облизываясь на чужих баб, время от времени захаживая налево. Он как раз жил в одном из таких домов. И почему-то именно сейчас Воробьёву показалось, что тот самый дружок вот-вот вывернет из-за ближайшего угла и радостно раскинет руки для объятий.
   Сергей вошёл в кафе и попал в 80-е годы прошлого столетие. Так, по крайней мере, задумывался дизайн этого заведения. Здесь даже продавщица была в фартуке и в белой наколке на голове, как в фильмах тех лет. Из современного в стену за прилавком вделаны бочки с кранами. На каждой обозначение марки пива. Здесь не Германия и не Чехия, откуда такое разнообразие? На все сто можно быть уверенным, что несмотря на множество бочек и кранов, торгуют здесь всего парой сортов - темным и светлым. На стенах фотообои, имитирующие кухню советских времен с белыми шкафчиками, эмалированной раковиной с медным краном, колонкой и газовой плитой производства местного комбайнового завода. Справа от двери фальш окно с якобы открытой форточкой для вентиляции, потому как в кафе курить не возбранялось несмотря на все запреты, под копирку списанные с импотентной Европы. Пивная явно не для молодёжи, что подтверждалось тремя возрастными посетителями в одном из которых Сергей узнал Борисыча. Была ещё компания молодых ребят. Но эти оставаться здесь не собирались, набирая пиво с собой. Не совсем синтетическое поколение, если понимают разницу между баночным пивом и разливным.
   Сергей, кивнул Борисычу вместо приветствия и подсел к его столику, на котором стояли два больших пластиковых стакана с пивом и одноразовая тарелка с разделанной на ней таранкой. Один из стаканов старик пододвинул Сергею, буркнув:
   - Пивных кружек давно уж нет. Спид и всякие рукотворные гриппы вытеснили их из простеньких кафе. А жаль, пластиковый стаканчик - это не то, и мнется, и гнётся. Мне иногда кажется, что эпоха одноразовой посуды рождает одноразовых людей.
   Воробьев никогда не слышал философствований Борисыча и поначалу подумал, что тот 'под мухой', но приглядевшись, понял, что это не так. Надо было поддерживать беседу и потому он, оглядевшись по сторонам, спросил:
   - То, что 'Пивгост' - это понятно. Мне известно, что такое 'Гост' - советский знак качества, но почему антураж в виде кухни? Не знаю, как в Москве, а в провинции в каждой квартире такие. Зачем?
   - Смысл есть, - сжевав кусочек таранки и запив пивом, ответил Борисыч, - Твое время постперестроечное, смутное, лихое, время разнузданной демократии. А в моё, советское, именно кухня являлась островком свободы. Она была отдушиной для думающего человека, своего рода тростником...
   - Каким тростником? - не понял Воробьёв.
   - Ну, тем, из сказки про брадобрея и рогатого царя.
   Сергей с удивлением глянул на своего возрастного коллегу. За время работы в отделе им как-то не довелось поболтать. Когда они пересекались, то обычно перебрасывались минимумом слов и то по делу. А их технарь, оказывается, разбирается не только в железках, он ещё и общаться способен. И, судя по всему, не глуп старик.
   - Сказку помню, - кивнул Сергей, - Это когда инфу о царёвых рогах слили тростнику, а из него сделали дудочку, а уж она раздудела всему миру, что царь рогатый? При чем здесь это?
   - Человек - существо социальное. Ему обязательно нужно выговориться. Всегда. В наше время лишь на кухне можно было откровенничать без оглядки. Именно там, за бутылочкой, передавались самые секретные сплетни и слухи, а также рассказывались запрещённые анекдоты. Кухня - один из символов России тех лет, как Красная площадь, Кремль, ну ещё чего. И если Кремль - есть аверс России, то кухня её реверс и, причём не самый плохой.
   - Забавно, - хмыкает Сергей, - никогда не задумывался об этом.
   По лицу Борисыча непонятно, одобряет он или нет.
   - По крайней мере, здесь действительно безопаснее, чем где-либо, - говорит он.
   - С чего это вдруг?
   - Само заведение - гарантия тому, - Борисыч указывает за спину Воробьеву.
   Приходится оборачиваться. На стене, сзади него, табличка. На ней, черным по белому, написано, что проверка на наличие 'жучков' проводится каждую неделю. Всё это за подписью 'администрация'.
   - Серьёзно? - Сергею даже не пришлось разыгрывать удивление.
   - Сам видел, - заверил его Борисыч, - Это ж кухня - территория свободы. Вот такой прикол от хозяина. А кроме того, 'пиковые' сюда не заглядывают. У них свои места для тусовки. Урки, даже самые мелкие, тоже. Они, типа поднялись, им подобные заведения не по масти. А Фээсбешникам, - с пренебрежением произнёс Борисыч, - здесь следить не за кем. Разве, что за мной. Но у нынешних будет кишка тонка.
   Не сказать, чтобы Сергей обеспокоился, но как-то насторожился:
   - Предполагаете, что наше нынешнее задание сопряжено с опасностью?
   Небольшая пауза, сопровождаемая ритуалом вкушения таранки и пива, затем встречный вопрос:
   - Ты веришь в карму?
   - Вы имеете в виду судьбу, рок или ответочку, типа 'Аз воздам'.
   - Скорее последнее, - сообщил старик.
   - Неожиданно. И при чем здесь мы, выборы на другом конце континента и карма?
   - Удивлю тебя, сказав, что всё в жизни взаимосвязано? Просто нынешнее наше задание попадает под действие этого закона мгновенной кармы.
   - Не совсем понимаю, - признался Сергей, - Обычное задание, ни хуже, ни лучше. Тоже мне чудо чудесное - выборы. Они проходят повсеместно. Не всем кандидатам, но некоторым помогают пиарщики вроде нас. Это обычная практика. В чём проблема?
   - Вся наша работа, что моя прежняя, что нынешняя наша - по сути преступление. Не спорь, - поморщился Борисыч на попытку Воробьева возразить, - Мы действуем там, где правосудие пробуксовывает, частенько нарушаем если не закон, то моральные нормы. Не дурак, сам должен понимать.
   В этом Сергей спорить не стал, пожал плечами, мол что есть, то есть. Старик назидательно продолжил:
   - Но нам за это ничего не бывает.
   - Работа такая, - развел руками Сергей, - Мы же действуем во благо.
   - Любые преступления во благо. Я имею в виду умышленные, а не по неосторожности. Кому-то они обязательно несут выгоду. От вопроса 'Кому' зависит оценка. Для одного индивида или группы лиц - это квалифицируется как преступление со всеми вытекающими. А если выгода от преступного деяния для больших групп народа - это уже подвиг.
   - Любопытная доктрина, - похвалил философские изыскания Борисыча Сергей и тут же поддел его, - Репрессии Сталина таким же макаром оправдаем?
   - А чем тебе отец народов не угодил? - прищурился на него бывший КГБешник, - Из семьи раскулаченных сам или врагов народа, что камень за пазухой носишь?
   - Вроде бы нет, - поспешил признаться Сергей, - Прадед в гражданскую за красных, дед - коммунист.
   - А чего тогда с чужого языка молотишь? Уже не мальчик, пора бы своим умом жить.
   - Я и живу, - попытался обидеться Воробьев.
   - Непохоже, иначе бы не с чужих слов знал сколько народу и как погибло во время революции? Кто конкретно повинен в истреблении цвета нации, которая, кстати приняла революцию? А? Нет желания сказать спасибо Иосифу Виссарионовичу, за то, что пустил под нож зачинщиков геноцида коренного народа России? Исторические документы надо читать и думать самому, а не слушать блогеров из Ютуба.
   - И при чем здесь наша командировка и карма, исходя из вашей теории?
   - Перед нами поставлена задача посадить в кресло человека, которому пофиг весь этот край. Ему расписано, кому он и сколько будет отчислять. Здесь преследуются интересы кучки людей, а не народа.
   - А местный кандидат?
   - И этот не лучше, я уже выяснил. За ним криминал и местная бизнес-шушера. Короче, куда ни кинь, всюду клин. Ни тот, ни этот ни за народ, ни за идею. И мне это очень не нравится.
   - Нравится, не нравится, - начал Сергей.
   Борисыч закончил:
   - Знаю, знаю, придется терпеть, как той красавице. Я-то потерплю, мне не привыкать. За вас что-то душа болит, вы ведь все на виду. Короче, я предупредил.
   - Учту.
   - Ну, тогда для того, что задумал шеф мне необходимо грамм двести вот этого химиката, - при этом старик передал ему клочок бумажки с названием вещества.
   С бумажкой это он правильно придумал. Сергей ни за чтобы не запомнил многосложное название.
   - А для чего? - не удержался от вопроса он.
   - Если это смешать с кое-чем, что за копейки можно приобрести в любой аптеке и затем сбрызнуть избирательный бюллетень, то через какое-то время, будучи уже в урне, он загорится и спалит всё в этой самой урне.
   - И где же мне взять этот самый химикат? - озадачился Сергей.
   - А местный чекист для чего? Кстати, дельный малый, я справки наводил. Пусть спросит в лаборатории рыбоперерабатывающего комбината. Там должно быть. Я бы и сам достал, но для этого время нужно, а его, как понимаю, уже нет.
  
   Пришлось опять обращаться к Прибыкову. Можно было озадачить Полуэктова, организатора из местных, того самого, что встречал их в аэропорту и устраивал их быт. Он то пропадал, то внезапно появлялся, но всякий раз удивительно вовремя. Этот жох чёрта достал бы. Но Борисыч советовал задействовать чекиста, значит так тому и быть. За последнее время они сдружились с Прибыковым, особенно когда тот разобрался, что Сергей не претендует на Настю. Самого Воробьева в это время плотно опекала пиарщица и он нисколько не противился этому. Командировка, каждый ищет в этом понятии своё.
  
   В лабораторию рыбопереработающего комбината отправились вместе. Чекист мог бы добыть реактив и без его участия, но Сергей не мог усидеть на месте. Энергия с азартом так и бурлили в нём, требуя немедленных действий. Давненько он не ощущал себя таким. Будь его воля, он бы сразу помчался в лабораторию, но Прибыков на 'шару' никогда не действовал. Он предварительно сделал несколько звонков и лишь затем кивнул Воробьеву 'Едем'.
   Опять воспользовались машиной Прибыкова. Сергею было непривычно занимать место слева, там, где на его Ниссане был руль. Но через некоторое время он по обвыкся и даже оценил качество и комфорт настоящих японских автомобилей. Он даже загорелся было приобрести себе такую же, но вскоре остыл. Одно дело здесь, где все на 'косоруких' машинах, другое - Москва с её плотностью движения. А жаль, чистый японец на порядок выше и качественнее того же года европейца.
   Добирались до комбината относительно недолго. Добычинск - это тебе не Москва. Всё, что по здешним меркам далековато, по столичным, с их пробками - почти рядом.
   Рыбоперерабатывающий комбинат, как ему и положено, находился на берегу, примыкая к порту. Разыскать его можно было даже не зная точного адреса - чаек над ним кружило больше всего. Комбинат как комбинат, обломок социалистической экономики с потемневшими от времени зданиями за кирпичным забором с колючей проволокой по верху. Площадка перед проходной уставлена разномастными иномарками. Автомобили разные, в большинстве своём лет десять как постгарантийные, в соответствии доходам их владельцев, работников комбината, По идее машину им тоже следовало оставить здесь, а самим пешочком через вахту, но Борис Валентинович дерзнул сунуться на ней в главные ворота и естественно был остановлен грозной стражей со шлагбаумом. Какое чудо эти охранники, преисполненные собственной значимостью. Послушать их - все бывшие спецназовцы или копы на пенсии. Сергей - не мизантроп, но получил искреннее удовольствие наблюдая, как в их, прежде непреклонных глазах, появляется растерянность при предъявлении им удостоверения ФСБ. Никто при этом не вспоминает о частной собственности, не требует постановления как их киношные коллеги. Шлагбаум тут же поднимается, и Прибыков с Воробьёвым въезжают на территорию предприятия.
   'Теперь куда?' - вопрос не риторический, а вполне конкретный, и в самом деле 'Куда?' Впереди - огромный заводской корпус с пристройкой. Правее холодильная установка и дальше склад с пандусом, облегчающий погрузку на машины. Ближе к проходной - столовая, слева двухэтажное здание с клумбой по фасаду и тремя джипами у входа - директора, бухгалтера и главного инженера, не иначе.
   - Заводоуправление, - констатирует Прибыков, паркуясь рядом с начальственными авто, - Лаборатория где?
   - Сейчас узнаю, - обещает Воробьев, выскакивая из машины.
   Он забегает в управление, через минуту возвращается и сообщает, что нужная им лаборатория располагается в пристройке к заводскому корпусу.
   - Грамотно, - замечает Прибыков, - Подальше от начальства и поближе к кухне.
   Он направляет машину прямо туда. Когда есть колеса, чего ноги топтать? И чем ближе они приближались к основному корпусу, тем больше воняло органикой: смесью запахов свежей рыбы, рыбы залежалой и нужника. Даже сквозь закрытые окна этим пробивало.
   - Как тут люди работают? - ужасается Сергей, вылезая из машины.
   - А как на химическом предприятии? - подхватывает-парирует Прибыков вылезая тоже, - А как на лако-красочном заводе? Ты не знал, что чем дальше от столицы, тем производство вонючей?
   - Знал, знал, - бурчит Воробьёв, - Сам родом из провинции.
   - Тогда чего нос воротишь? Это наша Родина.
   Прибыков первым толкает дверь с надписью 'лаборатория'. Они входят. Перед ними коридор с несколькими дверями, выкрашенными коричневой краской. Сбоку лестница, ведущая на второй этаж. Давненько Сергей не бывал в подобных помещениях, с намертво въевшимся в них стилем советских времён. В Москве подобных уже не осталось. А здесь в полной красе на стенах зелёная краска до уровня плеч, местами поколупленная, выше - побелка, окна деревянные, бесконечно обновляемые очередным слоем эмали. Глядя на всё это отчего-то возникала убеждённость, что евроремонт сюда не заглянет никогда. Зато здесь довольно милые цветочки на подоконниках.
   В первом же кабинете им сообщают, что завлаб сидит на втором этаже.
   - Значит нам туда дорога. Значит нам туда дорога, - пропел Сергей.
   Очередное приключение возбуждало его. Особенно после того, как чекист лихо укротил охрану на воротах. Интересно, быстро ли он обработает местного завлаба? То, что Прибыкову отводилась главная роль даже не обсуждалось. Воробьёв, нисколько тому не обижаясь, в этом эпизоде считал себя статистом, массовкой, короче, присутствовал для солидности.
   По боковой лестнице они поднимаются наверх. Здесь на одной из дверей табличка с надписью 'Зав. Лабораторией Мокриенко П.В.'
   - Полина Владимировна? - предположил Сергей
   - Почему Полина Владимировна? - удивился Прибыков.
   - А кто? Пульхерия Владиславовна? Кому ещё быть начальником? Сколько знаю, лабораториями на производствах всегда заведуют женщины.
   - Вот как? - приподнял брови чекист.
   - Железно, - Сергей нисколько не сомневался в своей правоте.
   Он толкнул дверь, а затем подёргал за ручку.
   Закрыто. На вопрос Воробьёва: 'И где теперь искать?' Прибыков просто постучал.
   За дверью послышалось шевеление. Там явно кто-то был.
   - Ну, вот, - улыбнулся Борис Валентинович, - И бегать никуда не надо.
   Он постучал ещё раз. 'Минуточку', - послышалось из кабинета. Не сразу, но всё же загремел замок и дверь открыла умопомрачительная девица в халате лаборанта. Нисколько не смущаясь она протиснулась между оторопевшими мужиками, и ушла, стуча каблуками. Девица была настолько секси, что Прибыков с Воробьёвым невольно проводили её взглядом.
   - На пять.
   - На пять с плюсом.
   Оценили они местную красотку. Затем Прибыков показал пальцем на дверь:
   - Это то, что я думаю? - тихо справился он.
   - ЛГБТ? - Воробьёв был ошарашен ещё больше.
   Они входят и, к ещё большему удивлению, Сергей понимает, что хозяин кабинета - мужчина, который встал им навстречу.
   - А ты говорил Пульхерия Владиславовна, - тихо хихикает Прибыков, - Позволь представить - Мокриенко Петр Валериевич, - знакомит он Сергея с заведующим.
   Они обменялись рукопожатиями. Сергей ещё не оправился от удивления с интересом разглядывая местного заведующего. Замороченным ботаником или неудачником тот совсем не выглядел. Умный взгляд, белая рубашечка, ботинки баксов за двести. Человек в такой обуви редко что-то делает против ветра, потому нужные Воробьёву с Прибыковым двести граммов вещества были получены без дополнительных прыжков и ужимок с их стороны. Особо порадовал пропуск на вынос этого вещества, выписанный завлабом. Не придётся вывозить препарат тайком. Даже интересно какие скелеты в шкафу у завлаба, если он безропотно помогает уполномоченным в их лице? Не невинные его шалости с лаборантками, а матёрые такие скелетища, способные погубить владельца шкафа. И, похоже, Борис Валентинович был в курсе о них, но не спешил делиться этим с Воробьёвым. Да не очень-то и хотелось. Отдать должное Прибыкову, весьма говорливый на людях, он никогда не проговаривался о важном. Издержки профессии, где в каждом кабинете управления висит плакат строгой женщины в красной косынке с приложенным пальцем ко рту и подписью 'Не болтай!'
  
   Химическое соединение переправили Борисычу, а дальше опять понеслась предвыборная суета с кутерьмой. У пиарщиков возникла новая идея обклеивать агитками личные машины, от лица их конкурента, естественно. При этом предполагалось использовать самоклейки типа тех, что применяют активисты 'СтопХама'. Такую огромную с лобовика быстро не соскоблишь. Так, что кандидату-конкуренту икать не переикать от 'добрых и ласковых' пожеланий от попавших под агитационную раздачу автомобилистов. Сергей не без помощи всё того же Прибыкова организовал заказ в типографии и затем руководил расклейкой. Адреналиновое веселье, потому как легко можно было схлопотать от владельцев авто. Несколько раз их и вправду чуть не побили. Но, как говорится, чуть-чуть не считается. Зато эффект от подобной акции был потрясающим. По слухам, даже те, кто стопроцентно не собирался идти на выборы, теперь клялся сходить и проголосовать 'за кого угодно, но только не за этого козла'. Что и требовалось.
  
  
   32 ЛЮБОВЬ, КОМСОМОЛ И ВЕСНА
  
   Не раз, не два и не три это звучало в голове Сергея. Слова из задорной песни времен его матери как нельзя точно определяли нынешнее состояние Воробьева. И пусть на дворе ранняя осень, а не весна, энергия переполнявшая его сродни её жизненным потокам, заставляющих деревья распускаться, траве расти, а первоцветам цвести. Он ощущал себя комсомольцем, хотя таковым никогда не был. Данная организация распалась ещё в пору его младенчества выплеснув в бизнес и номенклатуру нахрапистых и циничных молодых людей из её руководства. Но о комсомоле и всему хорошему, связанному с ним Воробьёву было известно от матери. Потому-то для него комсомол олицетворял озарённое состояние души без похабщины и пошлости. Ну, а любовь? А ей все возрасты покорны. Влюблённость в него Русланы, девушки гораздо моложе тешило самолюбие. Знать есть ещё кое-что в кое-чём. И это не банальное выражение - отсутствие у него живота и плешки выгодно выделяло Воробьёва на фоне ровесников. В данных обстоятельствах радовало, что Настя абсолютно индифферентно относилась к отношениям Сергея и пиарщицы. Попасть ей на язычок ой как не хотелось. Сергей же в отношении коллеги не питал никаких надежд. Настя с первых минут командировки держалась с ним холодно, давая понять - о том, что 'было' между ними следует забыть. Ладно, забудем. Ему и так есть чем, то есть кем заняться. Потому как от добра, добра не ищут. Руслана, если не обращать внимание на её косоглазие, не так уж и проигрывала Насте, разве что немного размером груди, ростом, ну и в мягкой части тоже. Главное - не интеллектом. В последнее время Сергея особенно раздражали глупенькие девицы, каких бы идеальных пропорций они не были. Подобные экземпляры напоминали ему подруг Изольды. И потом, мелкие недостатки Русланы (если можно так выразиться, и то 'про себя', а никоим образом вслух) с лихвой компенсировалось нерастраченностью девичьих чувств. А это было божественно! Их отношения ни для кого не оставались секретом. Ну, только слепой не замечал, что Руслана, как прилепилась к нему в самолёте, так и не отлипала. Отдать должное коллегам, они не проявляли к ним повышенного интереса. Шустрые на языки пиарщики ни разу не прошлись по образовавшейся паре. А что особо важно, Настя тоже словно не замечала их. Голова её была занята совсем иным, она спешила использовать свой шанс в отношении Карнаухова. И Сергею в какой-то момент показалось, что Насте это удалось. Воробьёв достаточно давно знал своих коллег и легко читал их, хотя те всеми силами старались скрыть это. А вот Прибыков ни о чем не догадывался и продолжал крутиться возле девушки, докучая ей знаками внимания. Не стоит осуждать его. Их Настя действительно хороша. А Прибыков как раз из той категории мужчин, благодаря которой наш генофонд так разнообразен. Немного кольнуло ревностью, но буквально ненадолго. Новая для него деятельность в предвыборной кампании, не оставляла времени на меланхолию. А также Руслана не давала ему скучать. Отношения между ними разнообразились, перейдя в новую фазу - горизонтальную. Не желая смущать коллег, Сергей снял для себя и Русланы номер в мини-отеле неподалёку. Теперь все вечера и ночи были только их. Не надо было ни от кого таиться, ни совершать ежедневные дальние поездки за город в коттедж, снятый для группы Карнаухова и пиарщиков. Там, на его закрытой территории, особых развлечений кроме бильярда и алкоголя, бани и алкоголя, карт и алкоголя, не имелось. Зато у Сергея с Русланой появилась возможность гулять по вечерним улицам, ходить в кино и клубы, лакомиться мороженым в кафе.
   Но переходить на полную автономию они не спешили, помня о гордых птичках, что обожгли крылья и упали на дно глубокого ущелья, оторвавшись от коллектива. И лишь поэтому, а вовсе не преследуя меркантильные цели, столовались они по-прежнему централизованно, с командой. Для этого все вместе ездили в тот уютный ресторанчик Полуэктова закреплённый за ними. Это, естественно, не было секретом для конкурентов, и те, вражьи дети (ну кто они ещё после этого), желая напугать столичных пиарщиков, устроили дебош в ресторане силами местной гопоты. Как следует разойтись им не удалось. Появившаяся полиция вмиг утихомирила хулиганов. А вот это, кстати, вселяло надежду о том, что официальные силовые структуры за них. Иначе бы их ждали и ждали... 'В чем сила, брат? - спрашивал киношный герой и сам же отвечал, - Сила - в правде'. По его логике выходит, что, если сила за нами, значит и мы на правой стороне. Это придавало уверенности в завтрашнем дне, несмотря на предостережения Борисыча. И, тем не менее, Сергей ходил, на всякий случай оглядываясь. Оказалось, не лишне. По крайней мере, уберегло от серьёзных неприятностей.
   Как-то возвращаясь с Русланой из кино, он заметил, что за ними топает стрёмный тип. По прикиду и походке - не интеллигент. Ну, идёт себе и идёт, может ему просто по пути, но почему именно с такой же скоростью, не отставая и не обгоняя? Сомнения рассеялись, когда навстречу из-за угла вывернули два типа, похожие на первого, и перегородили им дорогу.
   - Серёжа, - прошептала Руслана прильнув к Воробьёву, тем самым лишая его манёвра.
   Надо было что-то делать.
   - Это ж пацаны! - радостно заорал Воробьёв, отстраняя от себя девушку.
   Та, отшатнувшись, ошарашено глянула на него. Умница. Ну, а теперь можно и побарахтаться.
   - Привет, Юрок! Забыл, пили вчера вместе, - Сергей шагнул к ближайшему из гопников широко раскинув руки, словно собираясь обнять вчерашнего собутыльника.
   Тот растерянно глянул на дружка, затем на Воробьева и тут же получил от него удар по ушам.
   - Ой, бл... - заверещал он, хватаясь за уши и приседая.
   Железом звякнул об асфальт нож, выроненный им. Дружок его, моментально получил своё с носка по голени. Это больно, очень больно. Кто получал, тот знает. В передней части голени кость не прикрыта мышцами. Дядька Воробьева, крепкий мужик, любитель распускать руки по любому поводу, поумерил свой бойцовский пыл получив точно такой удар в голень.
   - Меня словно выключили, - рассказывал он, - Боль такая, что ни о чём другом думать невозможно, ни рукой-ногой шевельнуть.
   Короче, отбуцкали в тот раз дядьку, навсегда отучив ввязываться по пустякам в драку. Сергей запомнил эту историю. Бить в промежность тоже эффективно, но подобные удары бесчеловечны, их, как правило ждут, а о голенях не думают. А зря, и как результат, второй гопник вообще завалился, нянькая ногу. Самое время обернуться к третьему, что следовал за ними. И вовремя. Сергей увидел, что тот намеревается с ходу нанести удар, и кулак нападающего отсвечивает металлом. 'Кастет', - отрешенно понимает Сергей ни на сантиметр, не сходя с места. Боксерские уклоны ни к чему, если владеешь айкидо. Полукруг левой, сбивая руку атакующего с линии удара, шаг вбок, за себя, подхват-толчок предплечья противника и сопровождение дальше. Слава практической кинематике! Соперник теряет равновесие, проваливается вслед за своим кулаком и летит на землю. Классика. Если гопник ловок, то сделает кувырок. Не ловкий, замешкался и приземлившись, обдирает ладони с коленями об асфальт. Это стопроцентно, потому, что вскрикивает от боли.
   'Добей противника, иначе он встанет и убьёт тебя' - повторял тренер по рукопашному бою. Помня его наставления Сергей нанёс последнему нападающему жесткий удар ногой в почку. И поделом, не нападай со спины. Пусть неделя кровяного мочеиспускания отучит его от этой поганой привычки. Подобной воспитательной процедуры удостоились и два его друга. Это, чтоб не обидно было и не возникло желания подняться и навредить им с Русланой. Жестоко и не для женских глаз. А, что сделать? Педагогика, она не только 'люблю, понимаю и по шерсти'. Настоящей педагогике вообще жалость не свойственна.
   - Даже закурить не попросили, - окинув взглядом поверженных, произносит Сергей, - Гопники с пунктиком на ЗОЖ пошли. Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт, - с издёвкой цитирует он хулиганам.
   Голос его при этом не дрожит. Выброс адреналина если и был, то незначительный. Дело привычки. Всё тот же тренер по рукопашке имел практику посылать подготовленных учеников в криминогенные районы для поиска приключений на свою задницу. А как иначе заработать боевой опыт, а заодно и шпану погонять на радость местным жителям? Воробьёв тоже проходил подобную практику. После первой стычки с хулиганами у него и руки дрожали, и даже вырвало. Дальше пошло по накатанной. Бывало и синяки, и травмы случались, но уже больше так не колотило. Нынешний случай в Добычинске мало чем отличался от его патрулирования по неблагополучным местам.
   - А теперь, бежим! - Сергей потянул девушку за собой.
   Не хватало, чтобы их задержали. Оправдывайся потом, что нападающих больше было, чего они хотели или не хотели. Немаловажный фактор, какие не закрыты у следаков показатели. Вдруг у них не хватает палок в графе 'превышение самообороны'? А тут такой смачный повод поправить отчётность.
   - Победа в драке - ещё не победа, - наставлял мудрый тренер, - Полная победа - при этом не попасться. Не случилось? Имейте на примете дорогого адвоката. И поверьте, лучше хорошо бегать, чем платить.
   Они припустили вдоль по улице, свернули налево, пробежали двором и выбрались на проспект. Здесь скорым шагом пересекли аллею и метров через сто добрались до своей мини-гостиницы. Их никто не преследовал. И слава богу. Они поднялись к себе в номер. Теперь можно перевести дух и расслабиться. Это в большей мере касалось Русланы. Щёки её горели, глаза блестели, в движениях преобладала нервозность. Валерианкой и пустырником успокоить её вряд ли удастся. А вот шампанским скорее всего, ну и постелью конечно. Поэтому, достав бутылку Asti из холодильника Сергей первым делом наполнил бокалы.
   - Как тебе нынешнее приключение? - поинтересовался он.
   Руслана улыбнулась непослушными губами:
   - Жесть. Меня всю ещё колотит.
   - Это нормально, это адреналин.
   Бокал шампанского ей в виде микстуры и легкий шлепок по попе, направляя в ванную.
  
   От автора: Вы умеете как-то по-другому? Поделитесь. Я же пока на время умолкаю. Дальнейшие минут сорок в этом номере не для посторонних глаз. И ханжество тут ни при чём. Люди взрослые подглядывая за любовниками ничего нового для себя не откроют. Так, что невелика потеря. О другом беспокойство - а ну как среди читателей окажутся несовершеннолетние? А ведь литература обязана не только побуждать, но и воспитывать? Дабы не создавать неразрешимых противоречий между созерцанием бытия и работой над собой, правильнее всего опустить этот временный промежуток и сразу перейти к последующему диалогу героев.
  
   Света огромной луны, проникающего сквозь неплотную штору, хватало, не включая ночника, передвигаться по номеру. Руслана выбирается из кровати, нагишом идёт к столику, где стоят бокалы и шампанское, наливает себе.
   - Будешь? - оборачивается она к Сергею.
   - Плесни немного.
   Девушка наливает и ему, передаёт, а сама идёт к окну. Выглядывая из-за шторы, она по глоточку пьёт шампанское, глядя на небесное светило, затем возвращается обратно к Сергею, забирает бокал у него и оставляет на столике. После она ложится в кровать, подпирает голову рукой и начинает разглядывать Сергея, словно видит его впервые.
   - Полная луна - время ведьм, - неожиданно сообщает она.
   - Что за намёки?
   Сергей устраивается поудобнее, заводя руки себе за голову и укладываясь на них. Естественная сменяемость событий - время любви уступает место разговорам.
   Во времена студенческой юности старший товарищ Воробьёва - Валерка Фалер, общажный красавец и девичий первотрах, наставлял молодого Серёгу:
   - Не будь скотиной и не молчи с женщиной после секса, особенно, если её подмывает поболтать. Не забывай, она тоже человек.
  
   - Какие намёки? - переспрашивает Руслана с видимой строгостью, за которой угадывается смешливость.
   - Ты ведьма? - конкретно спрашивает Сергей.
   - Любая женщина - ведьма, стоит её только задеть. А уж если обидеть, и подавно.
   - Намекаешь, что я тебя обидел? Чем и когда? - подобных грехов Воробьёв за собой не помнил, потому легко трепался на эту тему. Другое дело - был бы виноват.
   Руслану, похоже, отпустило после недавнего случая с хулиганьём. Заполошный блеск в глазах сменился лукавинкой, прежде резкие движения приобрели кошачью мягкость.
   - Обиды ни при чём, - кокетливо округляет глазки она, - Я же говорю - полная луна! Время надежд, колдовства и свершений. Я кое-что загадала и это обязательно сбудется.
   - Что?
   - То, что я загадала, - расплывается в улыбке Руслана.
   - А конкретнее? - Воробьёв умиротворенно спокоен.
   Он наконец-то понял в чём отличие желанной женщины от нелюбимой. Болтовня первой не напрягает.
   - Хочу от тебя ребёнка, - наконец-то озвучивает своё желание девушка.
   Теперь округляются глаза у Воробьёва и брови лезут на лоб.
   - С чего вдруг? - хоть и не сразу, но спрашивает он.
   Мотивация родить именно от него у Русланы была просто убойной:
   - Ты можешь защитить меня с дочкой, - с интонацией будто ничего важнее нет на свете, произносит она, - Я сегодня убедилась в этом.
   В принципе логика есть, но сейчас не каменный век с проблемами выживаемости и не смутные времена безвластия с теми же самыми проблемами. Сейчас как бы это не актуально. И что на это ответить? По старой традиции заболтать идею до того, пока не возникнет новая, менее затратная или вообще нереализуемая?
   - Почему с дочкой, а не с сыном? - начинает он.
   Вопрос естественный. Действительно, почему дочь, а не сын? Руслану он не смущает:
   - Мне хочется дочку, девочки нежнее, ближе к маме.
   - Я женат, - напоминает Сергей.
   - Удивил, а то мы не знали, - качает головой Руслана, - Нормальные мужики все женаты. Это свойственно нашему социуму. Неженатый мужчина твоих лет вызывает кучу подозрений, которые одна другой гаже. А что? А как? И главное - почему?
   - И тебя это не смущает?
   - Вопросы?
   - Нет, мой статус несвободного человека.
   - Меня? Специалиста по пиар-технологиям? - хохочет девушка, - 'Моральные аспекты предвыборных технологий и последствия их реализации' - тема моей диссертации. Могу по секрету сказать, что мораль - гуттаперчевое понятие, чрезмерно раздутое или зажатое в зависимости от целей и интересов правящего класса.
   - Эк, завернула.
   - По науке. Язык учёных заковырист, дабы плебс даже не помыслил ровнять себя с ними.
   - Я плебс? - возмущается Сергей.
   Намеренный шажок в сторону от щекотливой темы совместного производства детей во грехе. Но наигранными обидами Руслану не пронять.
   - Ты не понял, о чём я сказала? - делано справляется у него девушка.
   - Понял.
   - Ну тогда ещё не всё потеряно.
   Пора самому выказывать интеллект.
   - Любовь науке не подвластна, - со знанием дела заявляет он.
   - Камень в мой огород? Типа ты - хороший, а я - волчица алчная?
   Пиарщица полна негодования. Ах, как некстати. Какая чудная ночь, не хватает ещё поругаться.
   - Я так не говорил, - пытается успокоить её Сергей.
   - А интонации? - возмущение на лице Русланы сменяется капризной гримасой, затем серьёзным выражением. Сейчас она ни дать, ни взять в роли учительницы, - Хорошо, как скажешь, аргументируем по-другому: любил бы жену не лежал бы со мной здесь и сейчас. Настоящей любви и мысленно не допустимо предательство. И я тебя, боже упаси, ни в чём не обвиняю, - поспешно заверяет Руслана видя, что партнёр собирается возразить, - Есть судьба, есть ошибки, есть осознание ошибок и опять судьба. Я - она и есть, завершающая фаза данного постулата.
   - То есть судьба? - улыбается Сергей.
   - А как иначе назвать нашу встречу, если не как предопределённость высших сил? Эта избирательная кампания на краю земли, к которой ни мы, ни вы ни ухом, ни рылом. Так сложились звёзды. Кто-то свыше захотел соединить наши команды и пазл сложился. Прими это как неизбежность и не ропщи.
   - И не собирался роптать.
   - Умничка. Каждый хочет счастья под солнцем. Я - не исключение, хочу своего. И буду бороться за него.
   Неужели так выглядит счастье? Каждое движение возбуждает, каждое слово звучит, а с какой интонацией произносится! Его никогда не просили о ребенке. В своё время Изольда с ужасом сообщила о своей беременности и три месяца со звериным лицом блевала. Рожать сама она наотрез отказалась. Не барское это дело боль терпеть. Договаривались о кесаревом сечении.
   - Значит, я достоин стать отцом твоих детей? - то ли радуется, то ли уточняет Сергей.
   - Наших, - поправляет Руслана.
   - Я подумаю, - с серьёзным видом заявляет Воробьёв.
   - Кто б тебя спрашивал, - девушка кулачком тычет его в бок, - Мужчины вообще созданы лишь для того, чтобы удовлетворять прихоти женщин.
   - Обидно говоришь, слышишь? - с характерным кавказским акцентом возмущается Сергей.
   - Обидно амбициозному дурачку, живущему в плену патриархальных иллюзий, - парирует Руслана, - Умный понимает, что я права. Это истина, которая не требует доказательств.
   И ведь не возразишь, да и неохота. Ночь, луна, шампанское... За каждодневной суетой этого не замечаешь. А ведь как хорошо!
   - Коль у нас вечер, нет, ночь откровений, можно вопрос? - повинуясь минутному порыву спрашивает он.
   - Можно, - разрешает Руслана и тут же оговаривает, - Но не факт, что отвечу.
   - Почему?
   - Должна же во мне остаться какая-то загадка.
   - Всё же рискну, - начинает Сергей.
   - Рискни рисковый.
   - Хорошо, - он замирает, мысленно подбирая выражения.
   - Ну? - торопит его Руслана, - Сказал: 'А', не будь 'Б'.
   - Почему глаза себе не поправишь? - выпаливает он.
   Девушка напрягается, вглядываясь в его лицо. Сергей заметил ещё раньше за ней привычку концентрируя взгляд на чём-либо, поправлять ладошкой один глаз, ставить его на место. В этот раз она намеренно не стала этого делать, левым глазом глядя на Сергея, а правым куда-то в угол.
   - Тебя это раздражает? - щурится она.
   Наверное, не стоило ему задавать подобного вопроса, но если у них есть какое-то будущее, то без этого разговора всё равно не обойтись.
   - Меня - нет, - лукавит Сергей, а по-другому в данной ситуации никак. Скажешь правду - потеряешь друга, а в его случае - любовницу, - Просто не возьму в толк. Подобные операции сейчас не бог весть какие сложные, делаются на раз, а ты по-прежнему косишь.
   - Точно не раздражает? - девушка наклоняется к нему.
   - То, что мы в одной кровати, разве не подтверждение тому?
   Руслана возвращает правый глаз на место и теперь смотрит на Сергея прямо.
   - Вопрос неприятный, - признаётся она, - наподобие того - 'Почему ты уродина?'
   - Я так не говорил, - спешит возразить Воробьёв.
   - Но думал! Видит бог - думал!
   - Да, нет же, нисколько, - Сергей старательно оправдывается.
   - Расслабься, - смягчается Руслана, - Я просто троллю тебя. Для меня стеснение своего косоглазия, злость за своё уродство, отчаянье и всё из этого вытекающее давным-давно в прошлом. Переболела. А почему не исправляю? Это целая история, уходящая корнями если не в древность, то на четверть века назад.
   - Неожиданно, - загорелся Сергей, - Расскажи.
   - Не знаю... как ты относишься к гадалкам? - нараспев, словно неохотно, начала она.
   - Интересно?
   - А то! Надо же знать какие тараканы в голове будущего папашки. Давай, признавайся.
   - Как отношусь к гадалкам?
   - К ним, к ним. Глуховат?
   - Отношусь, - ответ Воробьёва стал неожиданностью для Русланы.
   - Опачки! А теперь с этого места поподробнее, - теперь загорается она.
   - Ну-у, не знаю, - Воробьёв не упускает случая по воображать в свою очередь, - Это уже наше семейное предание. Разве можно рассказывать о нём постороннему?
   - В смысле постороннему? - возмущается Руслана, - Типа 'Секс - не повод для знакомства'?
   - Я же о тебе мало чего знаю, - идёт на попятную Сергей.
   Девушка смеётся:
   - Боже, как приятно тебя разводить. Ну, и что с гадалками в вашем родовом древе?
   - Бабка моя гадала на картах. Не зарабатывала этим, так, раскидывала, иногда. Зато говорила всё в цвет. Она вообще кое-что умела. Меня, грудного выходила от бронхита керосином, когда я уже задыхался. А когда умирала, всех собрала у себя. Приехали даже те, кого не извещали. Рассказывали потом, что вдруг резко захотели повидать бабулю.
   - Нормально! - оценила услышанное Руслана, - А вот в нашем роду ни у кого ничего такого не было.
   - Да и у наших ни у кого ничего подобного не было. Только при чём здесь операция?
   - Это только присказка. Сама история дальше. Так вот, мама моя до тридцати пяти ни разу замужем не была и каких-либо детей, а стало быть и меня не имела. Отчаявшись построить семейную жизнь, а больше по совету подруг, она сходила к ведунье, что жила неподалёку. Я её понимаю, надо как-то определяться с будущим, чего ждать или не ждать? Та напророчила ей, что мама таки встретит своего избранника, выйдет замуж и родит. И это в тридцать пять, когда вокруг полно молодых и незамужних девиц!
   - И?
   - И она тоже не поверила. Она же доктор, санитарный врач, ортодокс по образованию. Тонкие материи и парапсихологию в мединститутах не преподавали.
   - Ну, я смотрю ты же есть на свете, вполне реальная, не фантом. Значит, сбылось предсказание?
   - Ага, коллега познакомила мать с одним мужиком со своего объекта. Тот только, что развёлся, поставив на себе крест.
   - Большой крест?
   - Громадный. Хорош глумиться. Когда более десяти лет мучаешься с постылой, скандальной женой, поневоле на себе крест поставишь с клятвой, что больше в этот хомут ни-ни.
   Сергей промолчал. Уж больно ситуация схожа с его. Жизнь с Изольдой - аналогичный пример. И чем дальше, тем терпения меньше остается. Пока собеседница в подробностях описывала роман родителей, он прикидывал Руслану на роль новой жены. Или всё же никогда больше не жениться. Так и не придя ни к чему определённому, он прервал девушку на полуслове:
   - Ну, так, что с глазами?
   - С глазами вернёмся на исходную, - сказала Руслана.
   - Не понял.
   - Опять к той же самой ведунье. Я тоже к ней ходила. Представляешь, она ещё жива была, старенькая, худенькая, но из ума не выжила. Вспомнила маму мою, подивилась как я выросла. Я у неё совета просила относительно глаз, спрашивала об операции делать или нет? Всё-таки риск и большой. Можно вообще без зрения остаться. Бабуля сказала, что на операцию надо идти после рождения ребёнка. И при этом добавила - желанного ребёнка.
   - Лучше бы не добавляла, - усмехнулся Сергей, - Это так ограничивает возможности.
   - Ты о чём? - вполне серьёзно возмутилась девушка, - Разве можно детей заводить нежеланных?
   Подобная реакция Русланы смутила Воробьёва. Услышать такое из уст пиарщицы было крайне неожиданно. Люди её профессии, как и адвокаты не слишком стеснены моральными ограничениями. Сама же недавно говорила, что не заморачивается по поводу того, что Воробьёв женат. О, женщины! Кто их поймёт?
   И был остаток ночи, и было утро, и новый день.
  
  
   33. О ПОЛЬЗЕ ГРЯЗИ
  
   О стычке со шпаной в группе решили не говорить. К чему народ пугать? И так все дёрганные в преддверии дня 'В'. Но Прибыкова Сергей всё же поставил в известность. Этот адекватный, понапрасну паниковать не станет. Так и было. Выслушав Воробьёва, тот похлопал Серегу по плечу:
   - А ты - молодец. Отбиться ещё надо суметь. Служил где? Спецподготовка?
   - Клуб рукопашного боя, - с неохотой признался тот.
   Прибыков хохотнул:
   - Всегда говорил, что это куда полезней бальных танцев и шахмат. Никому ничего не сломал?
   - Вроде бы - нет.
   - Жаль, - досадливо покачал головой Прибыков.
   - Почему? - удивился Сергей.
   - По медицинским сводкам смогли бы вычислить тех мальчишей-плохишей и побеседовать с ними, с пристрастием, - пояснил чекист, - Но, коли нет, будем просчитывать самый плохой вариант.
   - Конкуренты?
   - Они, родимые. Китайскую разведку, конечно, интересуют наши региональные выборы, но не настолько, чтобы проявлять активность и лишний раз 'светиться'. А вот нашим деятелям, поставившим всё на карту, победа жизненно необходима. Ответочка от них за свой поредевший коллектив и за акцию с водочкой. Трёх ихних агитаторов после этого поколотили возмущённые горожане, помнишь? И штаб разгромили. Было? Было! Напрашивался ход с их стороны. И, более умного, чем обратиться к уголовникам, они не придумали. Интересно, как далеко они готовы зайти? Знаешь, всё же мне стоит по ночевать с вашими, то есть с нашими в их коттедже. Для подстраховки. Мало ли чего? Сам понимаешь. Твою комнату я могу занять? Тебе она, вроде бы ни к чему?
   Прибыков глянул на него всезнающе. Их специально что ли натаскивают глядеть именно так, чтобы у собеседника не оставалось сомнений в их осведомлённости и всесилии.
   - Занимай, - разрешил Сергей, еле сдерживая улыбку.
   'Кобелина, всё ещё надеется добиться Насти. И сбитый набок нос ему не помеха. О, женские боги, чего-то я не понимаю? Ладно другие девицы, одинокие, обделённые. Этим любой, даже кривоносый за счастье, но Настя!' И не такие пытались её обхаживать. Были и симпатичней, и до неприличия богаче. Но Настя ни с кем и никак. Сергей до сих пор не мог понять, как сам сподобился попасть к ней в постель. Разве, что на правах друга. От этой мысли даже смешно стало. В подобной трактовке логика совсем отсутствовала. По общепринятому утверждению с друзьями не спят. Или он чего-то не знал?
  
   Поисками тех хулиганов заняться так и не удосужились. Чем ближе день выборов, тем больше работы валилось на их группу. И да, некоторую часть её невозможно выполнять в белых перчатках. Политика - вообще грязное дело. И это не просто журналистский штамп. Il fine giustifica i mezzi . 'А, что? Грязь весьма полезна', - как-то выразился Борис, полемизируя с Настей относительно использования некоторых методов. Кто бы с ним спорил если принимать грязь как грязь, буквально? Ведь, если подумать - ревматики, страдающие от экземы и прочих кожных болезней, стремятся попасть в бальнеологические санатории. Для них, болящих, грязь - исцеление. И вообще, если дальше философствовать на эту тему, грязь - неотъемлемый атрибут нашего бытия, особенно у сельских жителей и после дождя. Для школьных техничек и офисных уборщиц она - основной враг. Грязевой поток - смерть и разрушение в горах. Зрелище борьбы в грязи - развлечение для толпы. Ещё парочка подобных примеров и у доверчивого человека утвердится мысль, что без грязи никак. А как иначе, если даже в искусстве для неё нашлось применение. Ярчайший пример - реверс-граффити. Это когда создают картины на грязных, закопчённых стенах. Более того, Сергей видел как-то необычный спектакль, где новомодный режиссёр поставил 'Ревизора' максимально приближённым к действительности провинциального городка 19 века. Для этого на сцену свалили Камаз грязи и актёры вынуждены были перемещаться по ней с трудом передвигая ноги. Впечатляло. И всю эту грязь можно потрогать, перемазаться ею, но потом всё смыть с себя.
   Но существует такая, от которой не отмыться, грязь сплетен, компромата, тщательно скрываемой подноготной. А без неё не обойтись в конкурентной борьбе, если хочешь максимально быстро добиться результата. Il fine giustifica i mezzi. Именно на эту тему возмущалась Настя. Кстати, соперники первыми начали копаться в грязном белье нашего инкумбента , нашли каких-то его давнишних любовниц. Прямо-таки удивили. Это скорее не компромат, а заслуга. В наше время нормальный гетеросексуал среди узнаваемых лиц - уже герой. Несколько комментариев в СМИ в этом ключе от уважаемых в городе людей и наш претендент стал восприниматься в народе 'настоящим мужиком'.
   - Ярчайший пример ассиметричной реакции, - произнёс по этому поводу Вадим.
   - Станет классикой, - поддержала его Руслана.
   'Это они о своих политтехнологических приёмах', - сообразил Сергей. Ничему подобному он не обучался. Работая на разных должностях, он опирался на спускаемые сверху циркуляры, да на интуицию и советы маски. 'В России ни одна наука не работает, разве что электротехника, - поделился как-то жизнеными наблюдениями Дед Изольды, - и то, до тех пор, пока во главе энергосбытовой компании не встанет какой-нибудь прохиндей'. Деду можно верить. Он свою должность начальника Управления не из рук папеньки получил, подобно современным мажорам. Сам заработал, где умом, а где хитростью. Не стоит смешивать эти два понятия.
  
   Наши пиарщики до будуарных тайн опускаться не стали. Зато в прайм-тайм вместо 'Пусть говорят' и 'ДНК' запустили по TV передачу-разоблачение в которой рассказали о сговоре Политика - нынешнего кандидата, Бизнесмена - хозяина порта и Уголовника - Смотрящего от ýрок. Скандал ещё тот, и в краевом правительстве, поскольку 'добро' на подобную трансляцию не давали, и среди обывателей, возмутившихся роскошью и цинизмом политической полу-элиты. Но больше всего скандал разразился на самом телецентре, поскольку передача пошла вне сетки вещания, начавшись сама собой. Пока разобрались, что трансляция велась, минуя центральную аппаратную, пока нашли место, откуда шла запись - комнату инженера, пока взломали её. Сразу отключить оборудование не получилось, пока сообразили обесточить целое крыло, жители целого региона успели посмотреть скандальную передачу о рвущихся во власть заговорщиках с их переговорами-посиделками в банях, ресторанах и на охоте. Отдать должное Прибыкову, без его материалов на эту тему, передача не состоялась бы.
   Самого телецентровского инженера не нашли чтобы четвертовать. В это время он упивался коньяком в самолёте на пути в столицу, к дочери, с хорошей суммой денег во внутреннем кармане пиджака и рекомендациями к директору одного из ведущих телеканалов.
   Надо сказать, что и место на телецентре, откуда велась та скандальная передача, искалось их сотрудниками без особого энтузиазма. А как иначе? Оклады провинциальных телевизионщиков более чем скромные даже по местным меркам. И потому щедрая премия из рук Воробьева оказалась нелишней для спецов телецентра и подвигла их какое-то время бестолково бродить по комнатам и операторским в поисках оборудования с которого транслировалась скандальная передача. Этого хватило как раз на то, чтобы народ успел посмотреть её до конца.
   Потом долго, с пристрастием разбирались откуда вылетел этот сюжет? Репортёры все как один стояли на том, что в глаза не видели материалов на подобную тему, а тем более их не готовили. Подкатили с подобными вопросами и к нашим пиарщикам. Но те, многозначительно указав пальцем в небо прошептали: 'Оттуда пришло, разнарядка'. И важно, и солидно, и свой тыл прикрывая. Потому как всё, что спускалось сверху если и обсуждалось, и критиковалось нижестоящими, тем не менее принималось ими как неизбежное, как воля богов.
   Большинству населения данная передача конечно пофиг, кроме пересудов ничего не дала. А вот мелкие предприниматели, страдающие от поборов Уголовника, явно отвернулись от замаранного с ним кандидата. Это подтверждали опросы, проводимые в городе.
  
   Остальная текучка по обработке электората возможно и влияла на умы обывателей, но была знакома по предыдущим выборам и вызывала у Воробьёва серьёзные сомнения в действенности. Для уверенной победы стоило придумать нечто новое, неизбитое. Он это не раз повторял пиарщикам. Самому Сергею ничего путного в голову не шло. На прежних своих должностях ничего подобного изобретать не приходилось, а под началом Карнаухова он привык работать против конкретного чиновника, имеющего свои привычки, особенности характера, свои слабые места. А как воздействовать на целые слои населения он плохо себе представлял. Это тоже наука, которую он не изучал. Выручила Руслана. Она предложила создать Фонд с названием 'Активный избиратель'. После бурных и немного ревнивых обсуждений (каждый из их группы сожалел, что сам не додумался до этого) идею приняли. Теоретики одобрили и все хлопоты по организации Фонда, агрессивной рекламе и вообще текущей работе возложили на плечи Воробьёва и Прибыкова. Но те не роптали. Задумка Русланы стоила того, чтобы поработать над ней. Благими намерениями, как говорится... Ведь сразу не разберешь, что с этим фондом не так. Он как бы поддерживал право избирателя на осознанный выбор лучшего кандидата в губернаторы, возможность ему тем самым лично повлиять на будущее Добычинска в течении ближайших четырёх лет. (Из рекламы на TV). Фонд обещал премии участвовавшим в голосовании только в случае победы кандидата. Оптимальный кандидат будет рекомендован Фондом за 10 дней до выборов на основе независимого анализа программ и личностей кандидатов с использованием социологических опросов, специально разработанных компьютерных методик и привлечением экспертов-специалистов по муниципальной экономике. (Это уже из агитки, раздаваемой на руки). Участие в голосовании будет определено по корешкам билетов, оставшихся на избирательных участках. Какова задумка! Стопроцентно должна сработать.
   Как-то Сергею на глаза попалась социологическая заметка, в которой утверждалось, что чем беднее население, тем активнее оно принимает участия в различных лотереях в надежде хоть таким образом поправить своё положение. А уж поживиться на халяву, это у нас завсегда. Так, что идея с Фондом 'Активный избиратель' должна была сработать. Вот вам и пиарщики с их наукой.
  
   Противники ничем подобным не ответили. От их команды профессионалов никого не осталось, и вся работа их штаба свелась к агитации во дворах, рекламных роликов на TV и расклейке плакатов, которые легко нивелировались подрисовкой усов, бороды и рогов кандидату. Тинэйджеры, как правило на любые шалости-безобразия готовы, а если их немного сориентировать в нужном направлении и простимулировать, то лучших помощников в анти-агитации не найти. Потому как именно испоганенный плакат застревает в памяти обывателя, а нормальные, не испорченные он попросту не замечает. Тоже своего рода психология.
  
   Борьбой на умы электората не ограничивались. Всеми возможными способами старались помещать работе самих конкурентов. А уж тут в выборе приемов совсем не церемонились. Подбрасывание самого настоящего дерьма под двери их штаба и агитпунктов, анонимные звонки семьям, нет, не с угрозами, это грубо. От лица доброжелателя сообщали, что их вторая половинка, с утра до ночи пропадающая на агитпунктах, на самом деле большую часть времени проводит с любовницей (или любовником в зависимости от половой принадлежности клиента). Действенная нервотрепка оному. И что особо мило, подобные деяния не попадали под квалификацию 'терроризм', что немаловажно. И ещё много чего делалось другого из которого порча замков в агитпунктах самое безобидное. Понятие 'на войне все средства хороши воспринималось нами буквально, лишь бы как можно больше деморализовать противника.
   Они же своим поредевшим составом огрызались вяло. Привлечённые для 'ответки' быки Уголовника моментально оказывались в 'обезьяннике' на положенные по закону 72 часа. А ничего другого оставшиеся в команде пиарщики придумать не могли. Мы же тем временем продолжали покусывать их, доводя до белого каления. Чего стоило размещение объявлений о дешевой распродаже на AVITO и в местных газетах с указанием телефонов предвыборного штаба конкурентов. Последовавший за этим шквал звонков парализовал их работу на несколько дней. Перевод информационных коммуникаций на личные телефоны ничего не дал. Их номера быстро вычислили, а знакомый хакер организовал БОТ-атаки на них с беспрерывными звонками, которые вынуждали владельцев отключать свои смартфоны. И даже смена сим-карт не помогла. Засланный в логово врага 'казачок' сдал их новые номера, и Бот-атака повторилась. Пришлось им для связи использовать нарочных, как во времена царя Гороха - хоть какой-то выход из создавшегося положения. Это процентов на девяносто снизило эффективность их работы.
   Всё вместе взятое давало свои плоды. Настя, анализируя соцсети и местную прессу, каждый день выдавала сводку настроений избирателей из которых прослеживалась положительная динамика роста симпатий в отношении нашего кандидата. Исходя из неё, мы имели хорошие шансы на победу, даже не вбрасывая бюллетени. Оставалось постараться самим предотвратить вброс с противоположной стороны. На это были настроены предполагаемые наблюдатели на участках, кроме того провели работу с каждым экипажем патрульно-постовой службы. Были случаи, когда документы с избирательных участков везли до центральной комиссии часа два, хотя даже пешком дойти было не больше пятнадцати минут. Так вот экипажи ППС должны были воспрепятствовать подобному безобразию.
  
   За предвыборной суетой Сергею было как-то не до взаимоотношений в коллективе. Он даже следить за сплетнями не успевал. Оно и не требовалось, авось сейчас он не на госслужбе, где твоё положение зависит от того, кто с кем данный момент в родстве или же спит. Управленческую чуйку после перехода в группу Карнаухова у Воробьёва словно выключило. И вы знаете, ему стало легче, он прекратил жить словно разведчик 'настороже'. А уж в командировке на Дальний Восток Сергей совсем расслабился.
   И если Настя нет-нет, а кривилась в отношении пиарщиков, то Сергей жил с ними душа в душу. И его отношения с Русланой были как бы ни при чём. Ему нравилось работать с ними. Пиарщики ставили перед ним, казалось бы, неразрешимые задачи, которые реализовывались им на подъёме. Его охватил азарт от подобной работы. Он давал результат, к его мнению прислушивались, его постоянно хвалили. Что ещё надо человеку, чтобы он ощутил свою значимость? Нынешняя деятельность кардинально отличалось от кабинетной работы, тонкости которой он познал и которой отдал больше десяти лет жизни. Дремавшие в нём сметка и авантюризм больше свойственные провинциалам, чем жителям белокаменной, наконец-таки вырвались на волю, сдабривая адреналином кровь и доставляя настоящее наслаждение от действий. И что удивительно, маска, постоянно носимая им на людях, нисколько не мешала, словно ностальгируя по прежним временам, когда её хозяином был дед Изольды.
   Кстати о жёнушке. За время командировки Сергей не разу не позвонил домой. Как-то всё недосуг. Изольда также не беспокоила его своим вниманием. Ни одного звонка от неё, ни одной СМС. Знать, утешилась очередным тренером. Вот, что значит охота, что пуще всякой неволи. Попробуй оспорь русские поговорки. И поплакаться в жилетку по этому поводу некому. Настя занята новыми отношениями с Карнауховым, значит и к начальнику лезть с этим бессмысленно. Розовая пелена на его глазах не позволит прежде рассудительному Станиславовичу сказать что-либо дельное. Руслана - лицо, заинтересованное настолько, что рожать от него собралась. Изольда для неё как красная тряпка для быка. Боря, Вадя - не контингент для откровений. С Прибыковым он вроде бы сошёлся, но тот - кобель и терзаний Воробьёва не разделит. Остается Борисыч. А что старик понимает в семейных отношениях? Имел ли он вообще семью? И тем не менее он спросил у него совета, когда забирал химсостав, сделанный им.
   - Разбитую чашку не склеишь, - почти не раздумывая ответил тот, - Когда я разводился с женой так сказал один из заседателей в суде. И он прав. Сколько тебе нужно лет, чтобы понять, что ты не нужен в семье, где тебя не уважают. Пять? Десять? Двадцать? Результат то всё равно один. Так, что определись кто ты есть, хозяин или подкаблучник, отсюда и принимай решение.
   'Вот красавчик, нет, чтобы поддержать, а он ещё и жизни учит'.
   Впору обидеться, но Старик первым встал из-за стола и покинул пивную. А поговорить? А искренне посочувствовать? Старик явно не хотел возиться с ним. Обидно? Не настолько, сделать себе харакири, но неприятно на которое требуется время, чтобы пережить.
  
  
   34. ДЕНЬ 'В' ИЛИ НАД ВСЕМ ДОБЫЧИНСКОМ
   БЕЗОБЛАЧНОЕ НЕБО
  
   Да, да, да, наконец наступил День Выборов. Событие, как бы перед ним не преклонялись либералы-идеалисты, отнюдь не эпохальное для жителей края, по их мнению, создающее лишнюю суету, да пустую трату денег, которые целесообразнее пустить на более нужное дело, скажем, на дороги. А вот для столичных пиарщиков и спецов Карнаухова - это завершающий этап их работы, по результатам которой почёт им и манна с небес за победу, либо позор и колотушки после поражения. И дабы избежать последнего, им стоит ещё поднапрячься. Ради этого сегодня пришлось вставать наравне с работягами, в половине седьмого! Руслане даже ещё раньше, с учётом времени на тщательный макияж. Им ещё повезло, жили они достаточно близко от предвыборного штаба. Остальной группе, разместившейся за городом, чтобы поспеть к началу нужно просыпаться ещё часом прежде.
   Ранний подъём нисколько не испортил настроения Сергею. Сегодня последний бой, если можно так выразиться, и в любом случае, победят они или проиграют - их командировка закончится, и они вернутся домой по любому. Сейчас не 'жесткач' времён культа личности, когда за 'прокол' могли запросто оставить там, где 'накосячил' или более того, отправить куда-нибудь подальше, скажем, осваивать Колыму.
  
   В ресторан на завтрак ехать не хотелось, далековато, да и вряд ли он в такую рань работал. Своих припасов не оставалось и потому пришлось идти на поклон к администратору. Кафе при гостинице не было, но чай-кофе с немецкими бутербродами она подавала. Сергей с Русланой пару раз завтракали таким образом.
   - Почему бутерброды немецкие? - удивилась Руслана, впервые услышав название, данное Воробьёвым гостиничным бутербродам.
   - Экономные очень, - с охотой пояснил тот, - Тоньше наших домашних вдвое, а стоят так, словно их самолетом доставляют прямо из Баварии.
   Перекусив, отправились в предвыборный штаб пешком, благо идти недалеко. Дольше такси прождёшь, да и прогуляться не плохо было. Вряд ли подобная возможность сегодня ещё представится. Они поднялись вверх по улице до перехода, перебрались на другую сторону, где начиналась аллея и пошли по ней, шурша опавшими листьями. Здесь также росли высоченные клёны, как и в той аллеи, в столице, где он нашёл свою первую маску. Кстати, они чем-то схожи. И здесь, и там клёны, смыкающие кроны высоко над головой, лавочки с урнами по бокам, чугунный заборчик в пояс, ограждающий со стороны проезжей части. И тогда, и сейчас была ранняя осень, только в Москве много лет назад, была ночь, а сейчас в Добычинске утро, да такое на редкость солнечное. Начало осени частенько балует подобной погодой. Словно лето передаёт своей сменщице неиспользованные погожие деньки, как гигабайты у Tele2. Особенно поражало небо, проглядывающее сквозь жёлто-зелёные кроны деревьев на редкость высокое, почти без облаков. 'Над всей Испанией безоблачное небо', - всплыло в памяти прочитанное ещё в детстве. 18 июля 1936 года эта фраза, переданная по радио, стала сигналом мятежникам в Испанской республике. Вот бы сейчас нечто подобное объявить по всем краевым теле и радио каналам, только в местной интерпретации: 'Над всем Добычинском безоблачное небо' А? Пусть это тоже послужит сигналом нашим сторонникам, да и всем остальным тоже. Хватит дремать перед телевизорами, пора самим творить историю, наконец-то осознать, что от тебя зависит твоё будущее, будущее здешнего края. И пусть это влияние на уровне игры в демократию, пусть. Главное - хоть какое-то движение, действие. Встал с дивана, дошёл до участка, бросил в урну бюллетень - уже гражданский поступок. Мать говорила, что при коммунистах в кабинки для голосования не заходили, да и на многих участках их вообще не было. Так явка была 98 процентов. И попробуй не прийти. А сейчас хоть палкой сгоняй. Какой-то умник сказал, что современные выборы - своего рода пассивное сопротивление народа. Пусть так, - это единственное, что людям пока позволено, и на что их пока хватает. Вообще, выборы у Сергея ассоциировались с парадоксом веры, когда с одной стороны, тебе твердят, что в жизни всё предопределено, что даже и волос не упадет с твоей головы без воли божьей, а с другой стороны пытаются уверить, что у тебя всё-таки есть выбор. Но большинство обывателей даже в голову не берёт себе ничего подобного. Львиная доля их не сочтёт нужным посетить избирательный участок, а те, кто придёт, будет голосовать исходя из симпатий-антипатий, навязанных им приарщиками.
   Этими мыслями, навеянными бабьим летом и предстоящим днем делиться со спутницей Сергей постеснялся, разве, что с последней, в которой признавалась роль пиарщиков.
   - Наконец-то ты проникся нашей работой, - обрадовалась Руслана, - Очень рада. Тем более, что мы - лучшие в своём деле.
   - А то!
   У предвыборного штаба собрались одновременно. Сергей с Русланой подошли как раз в тот момент, когда коллеги выгружались из микроавтобуса. На пороге их встречала сама комиссарша с парочкой своих помощников, молодых парней. Щёки её заливал румянец, глаза горели. Непонятно, то ли она вот-вот согрешила и ещё не отошла, то ли возбуждена предстоящими событиями. Сергей не исключал и такого варианта, что комиссарша 'намахнула' грамм 150 дабы взбодрить себя. Его коллеги тоже особенно Борис с Вадимом выглядели возбуждёнными громко переговаривались, смеялись полу-шуткам. Чувствовалось что их команде никто не сомневался в победе, но шапкозакидательского настроения никто не выказывал и не предлагал пустить процесс выборов на самотёк. Наоборот, все горели желанием поднажать ещё.
   Примерно час ушёл на раскачку, не без этого. У нас любое дело начинается только так. Затем начали подходить люди и предвыборный штаб всё больше стал напоминать революционный, с единственным отличием что никто не носил шинелей, не бряцал оружием и не смолил махоркой. А так - один в один. Постоянные звонки, распоряжения по телефону, суета, разговоры отовсюду, люди, снующие туда-сюда. Боре с Вадимом очень бы пошли кожаные куртки, в которых ходили члены ревкомов. Нечто подобное Сергей, ещё малышом, видел в одном из советских фильмов. В основном здесь были люди, задействованные в избирательной компании, но вдруг забредали пенсионеры за разъяснениями. Ну, очень не вовремя, но их никто не гонял.
   'Месяца до этого им было мало, чтобы припереться именно сейчас! - горячился Сергей и тут же себя успокаивал, - Стоп! Спокойно'. До обеда он уже побывал на нескольких участках. Всё как всегда, хочешь сделать хорошо, сделай сам. Вернулся он как раз к моменту, когда в штаб вносили упаковки с водой. Их выгружали из 'Делики', очень похожей на ту, что была приписана к штабу. Парней, производящих разгрузку, Сергей раньше не видел и как-то не смахивали они на разнорабочих. Столкнуться с такими, вечером в подворотне себе дороже. Комиссарша распорядилась выставить бутылки на ближайший стол. А как только спонсоры уехали, Сергей сам перетаскал упаковки кладовую и запер их там на ключ. Комиссарша полыхнула было от его самоуправства, но тут же осеклась под взглядом Прибыкова.
   - Ну, почему? - всё же попросила объяснений она.
   - Возможна провокация, - ответил тот, - О подобном подарке от спонсоров нас не предупреждали. С чего это, вдруг, привезли? А если водичка со слабительным? Где гарантии?
   При этом он переглянулся в Воробьёвым. Комиссарше ни к чему знать, что возможно в этот момент другие ребята, уже от нас сгружают аналогичный 'подарочек' в штаб конкурента. Это была чисто их инициатива, стоимостью всего в двести баксов. Как говорится, дешево и сердито. С Карнауховым подобную акцию не обсуждали. Не то, чтобы боялись осуждения с его стороны, главное, чтобы не 'протекало', иначе не сработает.
  
   К часу стали поступать первые сведения. Пока всё шло по плану. На реальный вброс смогли договориться всего лишь на трети участках. Никаких эксцессов там не происходило. Областная и городская больницы, военная часть - тоже на нашей стороне. Там в течении дня подменят большую пачку бюллетеней. Оставалось - не допустить подобного от конкурентов. С этом тоже, вроде как разобрались. На потенциально чужих участках наблюдатели в течении дня следить будут, а при подсчёте голосов на местах не допустят лояльные нам члены комиссии. Смелости и принципиальности им добавят солидные премиальные и обещанные после выборов должности. Здесь полная заслуга Прибыкова, умеет убеждать. Воробьева поражала его осведомлённость о пороках и болевых точках, обрабатываемых местным чекистом 'товарищей'. Неужели контора, в традициях которой пополнять кадры из 'сынков' и 'внучков' таланты которых - притча во языцех, ещё способна на что-то? Или Воробьёв чего-то не знал? Ему бы самому в своей работе у Карнаухова ФСБешная информированность не помешала. Их Настя, несомненно лучший сборщик компромата, но не всё же просачивается в сеть. И если уж говорить о заслугах Прибыкова, то большей удачей его стала вербовка трёх членов Краевой избирательной комиссии. Чуть что, те бузу обязательно поднимут. Должны, на них много поставлено. Дорогу от избирательных участков до центральной комиссии тоже прикрыли. ДПСники и ППСники не позволят машинам, везущим протоколы с избирательных участков, останавливаться во время пути. В помощь им журналисты, от которых так просто не отвяжешься.
   Но эта работа на вечер и на ночь. А пока! Сразу после обеда сработала 'карусель' на пяти участках. Это когда одни и те же люди голосуют по кругу. Подобное устраивают, когда на участках свои на выдаче бланков. Слабенько, рисково, но традиции выборных технологий не стоит нарушать. Удача - дама капризная, может наказать за непослушание. Так примерно сказал Вадим в ответ на сомнения Сергея в 'каруселях'. Кто бы знал, что пиарщики так суеверны! Воробьёв спорить не стал. Во-первых - бесполезно, во-вторых, у Вадима это не первые выборы. Пусть будет по его, если приарщику так спокойнее. На самом многочисленном и проплаченном конкурентами участке обнаружили бомбу, как выяснилось позднее, муляж её. Реальной опасности никакой, зато столько ажиотажа, истерики и показухи с вызовом минеров, с журналистами и освещением по телевидению. Как результат, явка на том участке оказалась самой низкой, а за вбросом там следили особенно тщательно. Не прошло.
   На шести участках сработал термический состав Борисыча. Опять это были зоны влияния конкурентов. Заполыхало так, что без паники и пожарных не обошлось. Итог - минус эти участки, где результаты голосования аннулировали. Остальные районы были за нас. В них ожидали провокаций. Они, конечно были, но с этим справились малой кровью. Бандитов 'закрыли', провокаторам надавали по шее.
  
   Воробьёв вставший сегодня ни свет, ни заря, намотавшийся за день по избирательным участкам, к моменту подведения первых результатов, то есть к полуночи оказался настолько вымотанным, что не смог вместе со всеми праздновать победу. В том, что они победили им сообщили из центральной комиссии. Крики 'Ура' хлопки шампанского оглушенно порадовали Воробьёва. Местные, от лица победившего кандидата зазывали поехать отмечать в заранее снятый ресторан. Святое дело. Вся их команда, комиссарша, Полуэктов и ещё несколько человек оживлённо засобирались. Сергей отказался.
   - Нет! Нет! Спать! - отвечал он на все уговоры, - Всё завтра, сейчас спать!
   Он нисколько не неволил Руслану, но она сама ушла вместе с ним, все же прихватив в собой бутылку шампанского и пакет с бутербродами. Невозмутимый водитель тойоты, приписанный к их группе, отвёз их в мини-гостиницу. Воробьёва хватило на то, чтобы подняться к себе в номер, разуться и на полбокала шампанского. Дальше его выключило.
  
  
   35. НЕОЖИДАННЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
  
   Обычно Воробьёв спал сторожко, сказывалась практика ещё с времён младенчества сына-Илюхи. Изольда на подъём всегда была тяжела и смена памперсов по ночам, а также соски-бутылки малышу само собой перешли в обязанность Сергею. Потребность вставать по ночам давно отпала, а вот привычка спать, оставаясь настороже, ещё не прошла. Но этой ночью даже то, каким боком прижималась к нему Руслана, он не замечал. Обычно, каждый её поворот в кровати он невольно фиксировал. В этот раз - никак, провал.
   Проснулся он, как ни странно рано, сначала в шесть, затем в восемь. Казалось бы, спи и спи себе дальше, дело сделано, отдыхай, но тело и сознание отказывались подчиняться здравой логике. Сергей принялся ворочаться, разбудив Руслану.
   - Да, да, встаем, - спросонья забормотала она, замерла на полминуты, потом все же поднялась.
   'Идеал женщины', - глядя на неё подумал Воробьёв. Супружница его, словно подтверждая барское имечко - Изольда, как правило, после будильника ещё с полчаса валялась в кровати. Руслана же ни интонацией, ни вздохом не проявила недовольства ранним подъёмом, всё же спросив:
   - Чего так спешим? Поехали бы попозже. Наши - стопроцентно дрыхнут. Вчера отмечали, сегодня - расслабон. Мы же победили.
   - Победили? - уточнил Сергей. Он помнил, что вчера все радовались, хотя итоговых результатов ещё не оглашали.
   Девушка кивнула в ответ:
   - С отрывом в двадцать процентов. И мои, Боря с Вадиком, и твои, Карнаухов с его девицей, Прибыков с Комиссаршей, кое-кто из её команды - все закинулись в кабак. Ради такого случая даже Полуэктов объявился. Вот у кого нос всегда по ветру. Пока неясно было, чья сторона пересилит, не отсвечивался на участке. А как только первые результаты пошли - нарисовался. Какой же праздник без него?
   - А ты чего со всеми не пошла?
   Кажется, он вчера уже задавал этот вопрос и даже слышал ответ, но каким он был напрочь не помнил. Руслана повторила:
   - А я с тобой. Оставляют мужика одного, да ещё в гостинице только беспросветные дуры. Без литра алкоголя как-нибудь переживу, а вот без отца моего будущего ребёнка уже никак. Ты мне обещал. Извольте соответствовать, сударь.
   'Интересно, она на самом деле или просто потакает мне?' - возникла у него крамольная мысль. 'Всё может быть. Всё может быть'. Но так или иначе, Руслана по всем позициям выигрывала у его прежних женщин. Стоило бы прислушаться к ней и ещё поваляться в постели, но Сергея что-то тяготило и беспокоило, и это не давало усидеть на месте. Да и что делать в гостинице, если на вечер у них запланирован вылет. Там, на базе в Берёзовке остались вещи, которые надо собрать. О чём он, кстати, напомнил Руслане. Та, при упоминании о перелёте моментально проснулась. Ещё бы, Сергей помнил, что девушка ужасно боялась летать. Собираясь и подкрашиваясь, она закинула удочку, что неплохо бы вернуться домой поездом, расписывала прелести путешествия в спальном купе на двоих. Сергей поначалу тоже загорелся её идеей, но вспомнил Карнаухова с его службой и угас. Две недели путешествия вне графика отпусков ему никто не разрешит.
   Сергей подождал, пока девушка соберётся и только после этого вызвал такси.
  
   Всю дорогу до Берёзовки они молчали. Руслана, притихнув, ждала от него каких-то слов, а он не знал, что сказать. Их миссия в Добычинске подошла к концу, осталось собрать чемоданы и отправиться в аэропорт. Восемь часов лёта, и они в столице. Затем прощание на ступеньках аэровокзала и по домам. С окончанием командировки все вернутся к прежней жизни. Карнаухов, и Настенька будут ночевать каждый в своей постели. Руслане с Воробьёвым также придётся разъехаться в разные стороны на метро. Что говорить? По-юношески врать, что обязательно встретятся ещё? Номера телефонов у каждого есть, а значит - всегда на связи.
   - Звони.
   - Непременно.
   Как реверансы перед завершением отношений. А ребёнок, о котором она мечтала? Мечты, мечты, розовые и голубые облака. А в реале? Воробьёву при этом жить на две семьи? У кого-то это неплохо получается, а его насколько хватит? Изольда, понятно, осточертела, но там у него сын, а ему ещё расти и расти. Не благоразумнее резко порвать с Русланой, выдав себя за прожжённого циника? Сам же шутил, что секс - ещё не повод для серьёзных отношений. Сергей невольно поморщился. Маски он давно не носил, вот лицо и ожило, отражая эмоции. Хорошо ещё не мысли, иначе от стыда бы сгорел. Эх, в таких ситуациях маска как палочка-выручалочка. Но не натягивать же её прямо сейчас. Хотя это невозможно. Маска лежала в чемодане там, в Берёзовке, куда они только направлялись. По приезде в Добычинск он её ещё надевал, мотаясь по городу с Прибыковым. Но в какой-то момент она стала стеснять при общении с Русланой и он засунул её поглубже среди рубашек и белья. Сейчас бы она стопроцентно пригодилась.
   Сколько не беги от проблемы с Русланой, само собой она не рассосётся. Наверное, поэтому он остановил такси метров за сто до дома, где квартировала их команда. Когда ещё поговорить? Не на глазах же у коллег выяснять отношения.
   Руслана чувствовала это и нисколько не удивилась преждевременной остановке. С ними были всего две сумки, которые понёс Сергей. Не тяжело и потому небольшая прогулка до коттеджа неудобств не доставляла.
   Воробьёв начал мямлить о том, как волшебно им было вместе, какая Руслана замечательная и как человек, и вообще, надеясь, что из его путанного речитатива сложится что-нибудь осмысленное и нужное скажется, само собой. Пока ничего путного не выходило. Воистину счастливо живёт тот, у кого мозоль на языке. Сергею встречались подобные типчики, кто мог часами языком молоть на любые темы, и всё у них было в шоколаде. Ему же требовалось собраться с мыслями. Он уже начал было выстраивать их как его сбил, отвлекший на себя внимание, тонированный NISSAN PATROL. Угловатый, как джип CHEROKEE из 90-х годов, он словно нарочно напомнил о той эпохе. Во-первых, манерой вождения, проезжая, по-хозяйски согнал путников с дороги на обочину. Во-вторых, по типам, ехавшим в нём. Когда NISSAN остановился посреди улицы, из него выбрались крепкие братки, открыли багажник. Не обращая ни на кого внимания, двое забрались на крышу автомобиля, третий подал им поочерёдно тубусы защитного цвета. Что-то они напоминали, эти трубы с рукоятками посередине. Воробьёв невольно ругнулся. Это же гранатомёты, многократно виденные в сериалах. Но здесь-то они зачем? Скорее машинально, чем осознавая, что происходит, он потянул за собой Руслану за здоровенное дерево мимо которого они проходили. Это был грецкий орех, каким-то чудом выросший здесь, за несколько тысяч километров от Греции. Дерево стояло у дома с зелёной крышей и своей кроной накрывало весь двор.
   Два громких хлопка и следом два взрыва. Сергей выглянул из-за своего укрытия. Это взорвался их коттедж. Окна его рассыпались, из них пыхнуло пламенем, крыша сползла набок и стала напоминать бескозырку на пьяном матросе.
   Стрелявшие тем временем, спрыгнули на землю, забросили использованные гранатомёты в багажник, заскочили в джип и уехали. Сергея с Русланой, укрывшихся за деревом, они не заметили. Просто повезло, даже два раза. Не останови Сергей такси заранее, не пожелай объясниться с девушкой, они бы успели зайти в коттедж и обязательно погибли. Два выстрела из гранатомётов не оставили ни единого шанса тем, кто находился в доме. Руслана, осознав, что случилось, рванулась туда. Сергей успел её перехватить, прижать к себе. Девушка вырывалась, кричала, затем обмякла и затряслась в рыданиях. Сергей гладил её по голове, шептал что-то успокаивающее.
   Потом они звонили в полицию и пожарным. Им отвечали, что знают о взрыве и что бригады уже выехали. Вот, что значит соседи, убивать будут - не выглянут, а 'настучать' - так они первыми.
   Руслана заплакала снова. В этот раз Сергей не стал её успокаивать, посчитав, что девушке лучше выплакаться. Ему самому хотелось выть. До животных колик жалко Настеньку, ребят политологов, нормальные пацаны были, жалко Карнаухова. Больше такого начальника, умного, тактичного у него никогда не будет. Почему? Да потому. По его наблюдениям лучшие кадры 'уходят', а на их место усаживают тех, на ком природа отдыхает, компетенция которых всего лишь 'Чего изволите?' Но больше всего поражала и до глубины души возмущала наглость, с которой по среди бела дня взорвали дом с их командой. Они всё-таки сотрудники спецуправления, царевы люди, их главный начальник - генерал. А тут такое! Почему не прикрыли, не защитили их? Они вообще-то не на пикник выезжали, а по заданию с самого верха.
   О том, что все погибли, думать не хотелось. В голове больше кружилось: 'Как? Почему?' Эти вопросы, оглушали Сергея, хотя по сути являлись риторическими. Понятие 'Как' - из гранатомёта. А уж ответ на 'Почему?' напрашивался сам собой, стоило взглянуть на результаты выборов. Месть проигравших. И в это тоже невозможно поверить. Бред, сегодня никто так не поступает. Хотя нет, поправочка будет. Там, где от бога и царя далеко - всё возможно. В провинциях свои уклады-расклады.
   В перерывах между рыданиями Русланы, Сергей набрал номер чекиста. Трубка, голосом электронной женщины сообщила, что тот вне зоны доступа. Возможно Прибыков просто отключился. Он единственный кто помог бы в подобной ситуации. И то, что с ним не было связи настораживало. Руслана упоминала, что чекист вместе со всеми собирался в ресторан. И, зная его трепетное отношение к Насте тот, без сомнения проследовал за всеми в Березовку и сейчас лежал под завалами дымящегося коттеджа.
   Вперед полиции, пожарных и медиков у разрушенного дома собрались зеваки. Как можно пропустить такого рода событие. Берёзовка, хоть и посёлок городского типа, а всё же не баловал своих жителей криминальными новостями, особенно с применением серьёзного оружия. Толпе зевак, несмотря на понедельник, судя по всему никуда спешить не надо было. Основную массу стихийных зрителей составляли домохозяйки в халатах и тапочках, одна в бигудях, дети, напрочь забывшие о школе, разномастные мужички. Когда огонь в коттедже угас и первое оцепенение у Воробьёва прошло, он бросился к дому, стал заглядывать в окна, в надежде отыскать хоть кого живого. Но под завалами из перекрытий и кирпича, под осевшей пылью, ничего не было видно. Ему показалось, что он разглядел чью-то руку, пухленькую, кажется Вадима. В порыве он, попытался было залезть внутрь, вытащить товарища, но его сначала остановили, а затем и вовсе вывели за забор полицейские.
   - Там, там мои друзья, - попытался объяснить им Сергей.
   - Отлично, - сказали ему, - Вот и подождите здесь, пока не подъедут спасатели.
   'Чего отлично? Почему отлично? Кому отлично?' Он не успел в этом разобраться потому, что примчались пожарные, потеснив собой зевак. Они сноровисто размотали пожарные рукава и как следует пролили дымящиеся развалины. Подъехала Скорая, стала в стороне. Следом появились спасатели. Эти в количестве, весьма ограниченном, полезли в дом. Тут же организовался штаб в лице толстого МЧСника с двумя большими звездами на погонах, полицейского полковника и совсем не толстого пожарного, майора. Штаб при экстренных ситуациях - это хорошо, это даже нужно. В случае неудачи всегда можно переложить ответственность на другого, это не твоя, а чужая служба не сработала. А в случае успеха лавров на всех хватало. Журналистов и телевизионщиков пока не было. Это понятно, только в кино они вперед всех появляются на местах происшествий. В глубинке, где им платят копейки, они не рвут землю копытами в погоне за сенсациями, посещают лишь официальные мероприятия и дают дозированную криминальную хронику. Зато среди зевак, охотников поснимать на телефон предостаточно. Уже к обеду на Ютубе выложат репортаж с места событий.
   К офицерам штаба подошла Руслана. Она что-то стала показывать им на смартфоне. Вот, что значит современная молодежь, в опасной ситуации не замирает, не визжит от ужаса, а сразу хватается за телефон. Руслана всё время была рядом, а Сергей не заметил, как она засняла расстрел коттеджа. Золотая девочка! Девушка попыталась что-то объяснить офицерам, показывая то на взорванный дом, то на смартфон. Затем она поискала глазами Сергея, кивнула на него. Полицейский полковник подозвал одного из своих, передал ему Руслану и указал на Воробьёва. Их сопроводили к патрульной машине и повезли. На вопрос: 'Куда?' объяснили, что необходимо снять показания. Сергея с Русланой доставили обратно в Добычинск в Главное управление, с рук на руки передали полицейскому капитану. Тому даже не требовалась маска, чтобы обозначить своё полное равнодушие к порученному делу. Вздохнув он принялся записывать то, чему Воробьёв с Русланой стали свидетелями. По мере рассказа капитана вдруг осенила мысль, прямо-таки озарившая его. Оборвав девушку на полуслове, он выскочил из кабинета. Вернувшись, он стал слушать свидетелей в пол уха, попытался забрать телефон у Русланы как вещественное доказательство, но та не отдала, переслав запись на его смартфон. Затем он долго заполнял протокол, участливо поинтересовался есть ли им где остановиться. Узнав, что молодые люди решили вернуться обратно в гостиницу, где до сегодняшнего дня снимали номер, предложил подвезти их. Подобная любезность весьма удивила Воробьёва. В кино полицейские не проявляли сострадания и никогда не развозили свидетелей по домам. А, может, в кино всё врут и именно так должен вести себя настоящий блюститель закона? Завершая разговор, капитан предупредил, что до официального заявления властей никаких интервью давать им не рекомендуется.
   - Моя бабка всегда говорила - 'Нашёл - молчи, потерял - молчи'. Лучше вообще никому не звоните. Пока не нашли тех, кто стрелял, не стоит, - посоветовал он, - Родным тоже не звоните. Ни к чему их волновать.
   - Нам охрану выделят? - поинтересовалась Руслана.
   - Зачем? - удивился капитан.
   - Ну, мы же вроде как свидетели, - напомнила ему девушка.
   Тот оторопело глянул на неё, затем спохватился:
   - Ну, да, немедленно поставлю этот вопрос перед начальством. Думаю, уже через пару часов она у вас будет. А пока посидите лучше в номере, - ещё раз настоятельно посоветовал он.
   Затем капитан вызвал наряд и самолично усадил Сергея с Русланой в патрульную машину. Это была праворульная Тойота, наподобие той, что возила их от выборного штаба, только годом постарше. Чего удивляться, край условно приморский. От самого Владивостока до уральских гор количество 'косоруких' машин в разы превышало 'европейцев'. Это нормально. Полученные по разнарядке пятилетние 'Лады' наверняка уже сгнили и ждали своего списания где-нибудь на заднем дворе, а вот десятилетние 'японцы', подарки 'понимающих' предпринимателей, продолжали себе бегать и будут бегать ещё.
   Телефон в кармане Воробьёва блюкнул принятой СМС. Номер чужой. Обычно он не читал их, особенно с незнакомых номеров, а тут словно кто дёрнул. Вместо обычного спама с предложениями взять кредит, пройти опрос, поучаствовать в лотерее или заказать себе прикольный гудок, было написано 'В гостиницу не ходите, опасно'. И тут на него пахнуло холодом. Или почудилось? Он скорее кожей, чем рассудком ощутил серьёзность ситуации, в которую они попали. Судя по СМС одним взрывом коттеджа для них, она не закончится. Тем более, что они стали свидетелями нападения. 'А кто же предупредил? От кого СМС?'
   'Борисыч' не сразу догадался Воробьёв. Ну, конечно же он! Больше некому. И как Сергей забыл о нём? Об их чудаковатом коллеге в предвыборном штабе даже и не знали. В коттедже со всеми он не жил, потому и уцелел.
   'Выходите, как только сможете' - это было новое СМС от него. Сергей попросил патрульных остановиться.
   - Мы лучше пройдёмся, - объяснил он, - Тут недалеко. После всего случившегося надо, прийти в себя.
   Ни о чём не подозревающие полицейские остановили машину. Руслана со страшным лицом тоже вылезла из автомобиля.
   - Зачем? - спросила она, когда патрульные отъехали, - Теперь пешком до гостиницы чапать? С моей зарёванной мордой?
   - Мы туда не пойдём, - оглядываясь по сторонам, негромко произнёс Сергей.
   - Почему?
   - Так надо, - перекладывая сумки в одну руку и подхватывая Руслану под локоток другой, сказал Сергей, - Пока пройдёмся.
   Они двинулись дальше по бульвару. Воробьёв постоянно озирался, пытаясь вычислить Борисыча среди прохожих или заметить братков наподобие тех, из Берёзовки, выслеживающих их. Телефон вновь блюкнул СМСкой. В этот раз она содержала нагоняй за неумелые шпионские проверки и приказ садиться в ближайшую маршрутку. Чему они последовали, дойдя до остановки.
   Какое благо, что Руслана не приставала с вопросами. Разжёвывать ей 'Кто', 'Что' и 'Почему' выдержки бы Воробьёву не хватило, по крайней мере сейчас. Умница, она не досаждала ни нытьём, ни истериками, полностью доверясь спутнику. На какой номер они сели Сергей не обратил внимания. Борисыч всё равно не сказал куда ехать. 'Всё шифруется, старый ...'. Так и хотелось назвать его параноиком, но как ни странно именно его маниакальная привычка всегда оставаться в тени спасла ему жизнь. Так, что пусть будет по его. Старый Кгбэшник - их спасение в нынешней ситуации. По крайней мере, это самый надёжный для них человек на этом конце страны.
   Спустя минут двадцать путешествия на маршрутке ещё СМС от него с новой вводной: 'Выходите'. Сергей попросил водителя остановиться. Они с Русланой вышли, огляделись. Обычный спальный район с пятиэтажками, магазинами, школой и сквером. Зачем они сюда приехали?
   - И где Борисыч? - негромко произнёс Воробьёв.
   - Что за Борисыч? - встрепенулась Руслана.
   - Коллега, - оглядываясь по сторонам, только и успел ответить Сергей.
   Рядом с ними остановилось такси. Дверь автомобиля призывно открылась, приглашая садиться. Сергей заглянул в салон и увидел Борисыча на месте водителя. На бывшем чекисте была форменная кожаная фуражка-восьмиклинка и тёмные очки. А ещё у него были усы, которые старый черт никогда прежде не носил.
   - Такси на Дубровку заказывали? - голосом Папанова справился Борисыч.
   - Да! - обрадовался Сергей, узнав коллегу, - Мы!
   Он открыл перед девушкой другую дверь и кивнул, чтобы та садилась. Руслана первой забралась в салон. Воробьёв следом ей закинул сумки, а сам устроился на переднем сиденье, рядом с водителем. Такси тронулось, Сергей возбуждённо сжал плечо сослуживца.
   - Здорово, дед!
   - Привет, привет, - не отрываясь от дороги ответил тот.
   - К чему такая конспирация? - улыбнулся Сергей.
   Получилось криво. Это от нервов. Ну, как есть! Рядом со стариком он начал успокаиваться. Всё-таки вдвоём оказаться на дальней сторонушке - не одному мыкаться. Руслана не в счёт, её саму бы кто поддержал. Старик до 'Ку-ку' повёрнут на безопасности и глядя на него Сергей, возможно зря себя накрутил этой СМСкой? А вот Борисыч так не думал:
   - Можно и без неё, без этой самой конспирации, - проворчал он, - если жизнь недорога.
   - Так всё плохо?
   - А судьба коллег уже ничему не учит? Пораскинь мозгами, почему не побоялись бомбануть их. Не организовать несчастный случай, скажем ДТП с их автобусом, или утечку газа в доме, а лупанули в наглую, из гранатомёта. Знать силу за собой чуют. Скорее всего сгоряча так поступили, узнав о результатах выборов. Ведь если бы не наша группа у них бы всё выгорело. А так, столько денег на компанию ухлопали, а всё в пустую. Вот и психанули. А дальше что? Время сейчас не лихое, в стране условный порядок, обязательно будут искать исполнителей, тем более такого громкого убийства. И у них нет другого варианта как подчистить хвосты, то есть избавиться от вас, прямых свидетелей.
   Крыть нечем. Борисыч, как заправский таксист, колесил по району, то сворачивая во дворы, то выруливая опять на главную улицу.
   - Поэтому нам в гостиницу нельзя было? - спустя какое-то время спросил Сергей.
   Он ещё надеялся, что старик просто перестраховывается в свойственной ему манере.
   - Думаю, что вас там могли уже ждать. Или потом подъехать, - не стал успокаивать молодого коллегу тот.
   - Не понимаю, откуда такая уверенность? - всё не мог поверить в это Воробьёв, - Нас сдали? Как в киношном детективе?
   На что лже-таксист ответил вполне буднично:
   - Я не верю, что нынешние полиционеры все сплошь продажные. Есть много честных и преданных своей профессии сотрудников. Но... здесь провинция, где платят мало и где у каждого толпа родственников, многие из которых по разные стороны закона. Уж больно суетился тот полицейский офицерик, провожая вас из Управления. Мне показалось это странным.
   - Ты это видел? - изумился Сергей.
   Руслана хихикнула, глядя на его глупую физиономию. Борисыч мельком глянул на неё и тоже едва заметно улыбнулся:
   - А то! Стоящее такси ни у кого излишнего интереса не вызывает. Прослушивая полицейскую волну, я узнал о взрыве в Берёзовке. Сразу примчался туда, видел, как вас сажали в полицейскую машину, проследил до Управления, подождал пока выйдете. Многие считают меня сумасшедшим из-за моих перестраховок и излишней подозрительности. Это всё привычка из прежней жизни. Возможно это прозвучит пафосно, но она, как и устав писана кровью. Несколько моих друзей-коллег не были столь осторожны и... сам понимаешь, дети-внуки растут без них.
   Возникла пауза, в течении которой каждый осмысливал сказанное им.
   - И что нам дальше делать? - первой подала голос Руслана.
   Борисыч глянул на неё в зеркало заднего вида:
   - Вам, милая девушка, я бы порекомендовал убраться отсюда как можно скорее. Домой, конечно, куда ещё? Поезда-самолёты, соответственно отменяются - там документы требуются для билетов. Для вас не вариант, если будут искать конкретно, на раз-два вычислят и снимут с рейса. Могу устроить выезд в Комсомольск-на-Амуре с группой юных каратистов в качестве сопровождающей. Они поедут послезавтра на арендованном автобусе. Никто паспорта спрашивать не станет. Выберешься отсюда, сядешь на самолёт и адью.
   - А вы? - спросила Руслана, - Почему только я?
   - Ну, ты женщина..., - протянул Борисыч.
   - И что? Откуда такой сексизм?
   - И то! - окрысился старик, - Можно подумать, ты - терминатор в юбке. Что нам с тобой делать случись какая заваруха? Своим присутствием ты нас по рукам и ногам вяжешь. А с Серёгой мы работали, я знаю на что он способен. Сама же видела, когда к вам гопники пристали...
   - Ты и об этом знаешь? - опять удивился Воробьёв, - Следил за нами?
   Старик не обиделся:
   - Тебе Костя-начальник никогда не говорил, что на мне всегда лежало наблюдение за каждой твоей операцией. Своеобразная страховка на всякий случай. Тут ничего личного и ни грамма недоверия. Просто так постановил Карнаухов после того случая, когда склеил ласты твой предшественник.
   Борисыч остановил машину, развернулся к пассажирам, чтобы видеть сразу обоих.
   - Я к чему этот разговор веду... В моё время с Конторой никто бы не рискнул так поступить, как поступили с нашими ребятами. Ответка прилетела бы обязательно. Ни в гнилой Англии, ни в зажравшейся Америке или где бы то ни было невозможно было скрыться от неё. Как-то раз даже приволокли домой 'кренделя', что скрывался в турецкой тюрьме. Весь мир нас боялся. По сути Управление в котором мы сейчас служим хоть и жалкая, но всё же копия моей Конторы. По крайней мере задачи и цели совпадают - очищать от гнилья и ворья госструктуры. И мне до зелёных соплей обидно за наших ребят. Но ещё больше обидно, что ответки от нашей службы, не будет.
   - Да, ладно, - не поверил Сергей, - Мы же не ЖКО какое-нибудь, Управление с особыми полномочиями. Нам задания выдают с самого верха. Такого быть не может. Приедут, разберутся, накажут кого надо.
   Руслана широко раскрыв глаза слушала их. Естественно, что она не знала о существовании подобной службы. Да ей и не положено. Старик же начал горячиться:
   - У 'рулей' наших яиц не хватит на подобный поступок. Ждать, что они 'разродятся' глупо и бессмысленно. Они даже забрать нас отсюда не соизволят.
   - Но наш главный не из таких, он - генерал, - на сдавался Сергей.
   - Генералы разные бывают, 'ряженые' тоже. Наш как раз из таких, из кабинетных бойцов, без команды сверху ни-ни. Не веришь, позвони, спроси, что делать дальше?
   - Как? - растерялся Воробьёв.
   - По телефону. Как ещё?
   - Оперативному дежурному позвонить? - тупил Воробьёв.
   - Лучше сторожу, этот и посоветует, и распорядится. Конечно генералу звони, послушай, что он скажет.
   - Но у меня нет его номера, только приемной.
   - Плохо, надо знать, - укорил его старик, - Набирай, я тебе подскажу. Доставай свой мобильник.
   Сергей вынул телефон, принялся на нем набирать цифры, которые ему по памяти диктовал Борисыч. Вот, что значит старая школа, всё на память. Чувствовалось, что старик знал не один такой десятизначный номер.
   - Ну? - закончив, подтолкнул Воробьёва он, - Звони.
   - Но там сейчас ночь.
   - И что? Настоящий начальник должен быть доступен 24 часа в сутки. В первую очередь это в его же интересах.
   Сергей нажал вызов.
   - Поставь на громкую, - приказал старый чекист.
   Сергей послушался. Дозвон шел долго, затем автоматически сбросился.
   - Спит его сиятельство, - хмыкнул Борисыч, - Давай ещё.
   Воробьёв опять нажал вызов. Пошли гудки. В этот раз они прервались раздражительным:
   - Да, слушаю.
   - Это Воробьев, - представился Сергей, - Из команды Карнаухова.
   - Откуда у тебя мой номер? - рассвирепел начальник, - Кто дал?
   - При отправке в Добычинск дали, - соврал Сергей, - на всякий случай.
   - Ты что там забыл?
   Похоже генерал не в курсе, куда полным составом отправился его отдел.
   - Я не один в Добычинске, тут мы все. Сами же подписывали наши командировки, - опять соврал Сергей. Он даже не видел их. Все бумаги находились у Карнаухова, - Так вот, у нас ЧП.
   - Какое ещё? Что вы там натворили? - рявкнул начальник.
   Похоже он из спальни переместился на кухню, где уже мог дать волю эмоциям не опасаясь разбудить жену. Он так и представлялся в семейных трусах, с огромным животом, выпирающим из-под майки и смартфоном у уха.
   - Все погибли. Их уничтожили, расстреляв из гранатомёта, - доложил Воробьёв.
   - Ух, ё..., - осёкся генерал.
   Борисыч со страшной гримасой ткнул Сергея пальцем в грудь, затем покрутил им у самых глаз Воробьёва. Тот понимающе кивнул и продолжил:
   - Остался я один. Что мне делать?
   Начальник Управления откашлялся:
   - Возвращайся.
   - Как?
   - Как? Как? Без разницы, самолётом или поездом, на что билет возьмёшь.
   - А как быть здесь?
   - А там мы сами разберёмся, потом.
   Борисыч мимикой показывал, мол видишь, я же говорил. Сергей уже понял это:
   - Мне кажется, что меня ищут те, кто взорвал наших ребят. Я оказался свидетелем этого. Мне нужна защита.
   Возникла небольшая заминка. Видимо генералу требовалось время для осмысления, сказанного Сергеем. Наконец он посоветовал:
   - Обратись в официальные органы. Они обязаны помочь. Если, что я завтра созвонюсь с областными властями. В беде не оставим. Ты там давай, держись.
   Ну как же без этой эпохальной фразы, ставшей образцом для крупных начальников. На этом генерал отключился. Тут же последовала ремарка Борисыча:
   - Вот видишь. А ты собрался ждать помощи из Центра. Можно позвонить заказчику всей этой поездки, - в ответ на немой вопрос Воробьёва Борисыч покивал, - Только не сейчас, вот личного его номера у меня нет, только рабочий. Но там ещё печальнее. Этот вообще не признается, что кого-либо куда-либо посылал. Разве, что по матушке.
   - Приличных слов на это не нахожу, - произнесла Руслана, - Даже для нас, политологов, подобное отношение паскудно.
   Борисыч выразился более философски:
   - Обычно и привычно для Системы, где начальники обеими руками держатся за свои кресла. Вы молоды и подобное вам ещё в диковинку. Мне-то..., - так и не закончил Борисыч.
   - И что дальше делать? - теперь уже спросил Сергей.
   - Я бы мог посоветовать тебе уехать вместе с твоей женщиной, - начал старый чекист, - Но, как ты после этого будешь жить дальше? И чему сможешь научить нового сына?
   Нарочно или нет, он глянул на Руслану, которая моментально закраснелась.
   - Я прожил не идеальную жизнь, - продолжил Борисыч, - интересную, насыщенную, но по-своему однобокую и полную ограничений. Я часто поступал не так, как мне хотелось. Долг, условности, обстоятельства и так без конца. Умру, не вырвавшись из этого круга. И в последнее время мне всё больше кажется, что за это жизнь мне обязана, за отсутствие выбора. И вот я безумно хочу сделать по-своему, сделать то, что велит мне совесть. Хочу отомстить. Я кое-чем обязан Карнаухову, а почему кое-чем, многим. Он вернул меня к жизни, устроив в свой отдел. Без него я с ума сходил на пенсии. Кстати, ты ему тоже обязан. Благодаря Карнаухову ты тоже попал в Управление. Это совсем другой уровень, далеко не ЖКХ. Опять же за Настьку нашу поквитаться надо. Девка молодая, даже не познавшая счастья материнского. Ребята политологи. Это не их участь лежать под завалами взорванного дома. Ты в деле? - спросил он у Воробьева.
   - Отомстить? Кому? Всем этим, с их братками и гранатомётами? - растерялся тот.
   - Большой шкаф громче падает, - покривил губами Борисыч, - Они что, армия? Неприступный форт? Обычная банда. И мы на амбразуру бросаться не будем, а умеючи. Из меня оперативник уже неважный, реакция уже не та, да и силы тоже, потому и рассчитываю на тебя.
   - Я с вами, - твёрдо произнесла Руслана, - Обещаю не быть обузой. Нужен вам всё равно кто-то патроны подносить. Я смогу.
   - Патроны? - приподнял бровь Борисыч, - Неожиданно. А не забоишься?
   - Постараюсь. А как иначе я смогу воспитать сына мужчиной, предав друзей? - ответила она.
   - Достойно, - отметил старый кгбэшник и разрешил, - Хорошо, надеюсь и ты сгодишься. А ты как? - обратился он уже к Воробьёву.
   Серёга, если честно, не знал, что ответить. Правильнее было побыстрее сбежать отсюда. Но Борисыч, отсылая первой Руслану, говорил, что выбраться из города непросто. А то, что их ищут, в этом сомневаться не приходилось. Принять бой и отомстить за друзей - более безумной идеи никто бы не предложил. Одно дело подраться в подворотне с гопниками, другое - схватиться с целой организацией. Борисыч - понятно, ему терять нечего, от него вообще венками пахнет, а у Серёги вторая половина жизни впереди. 'И надо прожить её так, чтобы не стыдиться своих поступков' - напомнила о себе Совесть. О, боги! Где маска? Она так лихо управлялась с ней.
   - Ну? - поторопил его с ответом дед, - Ты за то, чтобы поквитаться?
   'Наверняка у Старого уже есть план', - успокаивая, шепнула ему Интуиция. А ей надо доверять. Он поглядел на спутников. И Борисыч, и Руслана выжидательно смотрели на него. Эх, ничего бы этого не было, если бы он не нашёл свою первую маску. Жил бы себе тихо и вяло среди жизнеобеспечивающего планктона, и никто бы не требовал от него подвига. Но тогда бы не было у него Изольды плохой-хорошей, сына Илюхи, скучной работы в Управлении Деда и захватывающей под руководством Карнаухова, знакомства с шикарной Настенькой и всего-всего. Цепочка взаимосвязанных событий, зависящих одно от другого. Или рок? А, впрочем, какая разница...
   И всё же он не упустил момента покрасоваться:
   - С детства любимой книжкой была 'Граф Монте-Кристо'. И ребят жалко. Они бы успокоились на небесах, зная, что за них отомстили.
   - Чётко, - поддержала его Руслана.
   В её глазах Воробьёв ещё и ещё подрос.
   - И я тоже за честь Конторы, - продолжил Сергей, - Борзометр местных чересчур зашкалил, оставлять без ответки нельзя. Командуй, Борисыч.
  
  
   36 'АЗ ВОЗДАМ' СВОИМИ СИЛАМИ. РАЗ.
  
   Сначала Борисыч отвёз молодых людей к себе на квартиру, которую снимал в обычной панельной 'хрущёвке'. Это была 'двушка' с ремонтом тридцатилетней давности, но ухоженная. Хозяйка, от пятидесяти до шестидесяти, в домашнем брючном костюмчике, купленном недавно, с подкрашенными ресничками и модной причёской. Ох, бабонька, не иначе, как постоялец вдохнул новые надежды в её жизнь. И ведь точно, потому, что она не возмутилась гостям. Обычно квартирные хозяйки не столь лояльны к друзьям своих постояльцев.
   - Это племянник с женой, - представил он Сергея с Русланой, - Они проездом. Им негде переночевать. В гостинице, сама понимаешь, слишком дорого. Надеюсь ты не станешь возражать? А завтра они дождутся поезда и уедут.
   Та послушно кивнула, пригласив Руслану с Сергеем пройти. Сам же Борисыч, которого уже язык не поворачивался назвать стариком, сославшись на дела, покинул их.
   Он, конечно хорош, оставил их, не проинструктировав что можно говорить хозяйке, а о чём и заикаться не стоит. А им пришлось пить долгий чай с нею и быть исподволь допрошенными. Врать, не имея никаких вводных от своего коллеги - это, знаете ли целое искусство. Кто знает, что ей наплёл о себе старый чёрт. Сергей принялся сочинять, что они приезжали сюда к врачам. Это пришло ему в голову, глядя на целый отсек с разнообразными лекарствами в шкафчике хозяйки. Кто прихварывает сам, с сочувствием относится к чужим болячкам. Руслана подхватила рассказ Сергея:
   - Стробизм, в просторечии - косоглазие, - нисколько не смущаясь, показала она на свои глаза, - Договаривались об операции. У нас ни специалистов, ни оборудования для подобных операций нет. Максимум наши окулисты орудуют скальпелями.
   А на осторожные расспросы о Борисыче Руслана уже сама, под страшным секретом, поведала хозяйке, что его первая жена умерла несколько лет назад.
   - Не знаю, говорил ли он, что после тяжёлой болезни? Нет? Он вообще не особо распространяется на эту тему. Затем к нему прилепилась одна аферистка. Эффектная мадамка, ничего не скажешь. Обобрала дядьку как липку, набрала от его имени кредитов и свинтила. Где она сейчас, кто знает, может в столице, может на Юге или вообще на Украину подалась. У неё, кажется там родственники были. А он вынужден был всё продать, даже квартиру, чтобы расплатиться с банками и коллекторами.
   Руслана так преподнесла 'историю' Борисыча, что Воробьёв и сам готов был поверить в неё. Интересно, девушка на ходу сочинила её или пересказала уже известное ей, что-то близкое, возможно даже семейную драму. Надо будет расспросить её об этом.
  
   Вернулся Борисыч часа через два. Они вместе отобедали, пользуясь хлебосольством хозяйки. Затем Борисыч под благовидным предлогом выпроводил её из дома. Та, подхватив кошелёк и сумки ушла.
   - Ну, теперь можем спокойно поговорить, - дождавшись пока за ней захлопнется дверь, соообщил Борисыч.
   - Ты, - поглядев на Воробьёва, сказал он, - должен подыскать вам новую квартиру. Жить всем вместе небезопасно. Говори, что приехал с женой в командировку, плати сразу за месяц вперёд. Паспортами не свети. Пусть думают, что мужик подгульнуть решил.
   - Почему командировочными представляться? - не понял Сергей, - Может мы просто, любовники, подальше от своего района забраться решили?
   Бывший чекист не согласился:
   - В каждой местности свой говор, свои часто употребляемые словечки. Конкретно здесь вместо 'что' говорят 'чё' или 'шо', есть кое-какие нюансы с ударениями. Местные в вас на раз-два москвичей распознают, подозревать начнут. А командировочные мало ли откуда приехали. А ты, - Борисыч обратился уже к Руслане, - устроишься на автомойку, - он продиктовал адрес автомойки, - Именно туда. Там как раз освободилось место.
   - Я? - широко раскрыла глаза Руслана.
   - А кто хотел патроны подносить, - напомнил ей Борисыч, - Нужды в патронах пока нет. Извольте исполнять что есть.
   - Это обязательно на автомойку? И кем?
   - Мойщицей.
   Глаза Русланы раскрылись ещё больше:
   - Кем? Мойщицей? Может, ещё и топлес поработать?
   Сергей понимал её, из профессиональных политологов, элиты так сказать, в мойщицы-уборщицы это, наверное, перебор.
   Борисыч оказался непробиваем:
   - Погода не та, чай не лето, замерзнешь. Но, если ради дела, придётся и топлес, и нагишом. Сама же вызвалась помогать, изволь не кочевряжиться. От того, устроишься ты на мойку или нет зависит, как быстро мы дотянемся до одного из фигурантов. И постарайся выйти в смену послезавтра с утра.
   - Теперь понятно, - смягчилась девушка, - Мойщицей, так мойщицей, хорошо не проституткой.
   - Вот и ладненько. А теперь давайте, чешите, - Борисыч замахал на них, чтобы быстрее убирались, - А я пока вздремну. Мне сегодня в ночь.
   - Это обязательно таксовать? - пожалел старика Сергей.
   - Да я и не собираюсь больше таксовать. В смену иду, в порт, - удивил собеседников Борисыч.
   - Ты ещё там работаешь? - в один голос воскликнули Сергей с Русланой, - Кем?
   - Сторожем, в заводоуправлении.
   - Зачем?
   - Если скажу, что мне пенсии не хватает, не поверите?
   - Нет, конечно.
   - Думаете, она у меня депутатская? - проворчал Борисыч.
   - Ты специально устроился в порт чтобы быть поближе к начальнику! - догадался Сергей.
   - Глобально мыслишь, - похвалил его старый чекист, - Только не к начальнику, если ты имел в виду директора. Он - человек нанятый и никакого отношения к прошедшим выборам не имеет. Нужен сам хозяин, кто тоже финансировал своего кандидата и имел на него виды в случае победы. У него в заводоуправлении свой кабинет. Вот он-то нам и нужен в первую очередь.
   - Хозяин?
   - Кабинет.
   План Борисыча был на удивление прост. Он его озвучил на следующий день уже на новой квартире, снятой Воробьёвым. Руслана на автомойке должна была подбросить наркотики в машину хозяина порта.
   - Водитель его настолько обленивел, что, наплевав на безопасность, уже сам не моет и не пылесосит хозяйский автомобиль. Раз в три дня заезжает для этого на мойку.
   - На ту самую, где я завтра буду работать? - сообразила Руслана.
   - Ты подкинешь ему в багажник наркотики, - Борисыч дал ей пакет.
   - Откуда такая роскошь, - удивилась девушка, заглянув в него, - Уже фасованные!
   - Дилеры поделились, - пошутил чекист, - На, говорят, не жалко ради правого дела.
   Старик, конечно хорош, сумел раздобыть наркотики, судя по пакету, на приличную сумму и что-то ещё оставил для кабинета хозяина порта. Но где и как он их добыл? В его-то возрасте? Сергей ничего конкретно не знал о прошлом Борисыча. Карнаухов говорил, что старик - бывший чекист и всё. А где, в каком управлении служил не уточнял. На что же тот был способен в расцвете лет и сил, если, будучи на пенсии с лёгкостью добывает наркоту у дилеров. Получалось, что с ним можно идти в любую разведку. И все же Сергей сомневался в его плане:
   - Большой Босс открестится от наркоты, всё свалит на водителя, мол это всё его. Он человек важный, поверят ему, а не простому шоферюге.
   Борисыч не согласился:
   - Когда найдут наркотики уже и в его кабинете, валить на шофёра будет сложно.
   Сергей скептически покривился:
   - С его-то деньгами...
   Борисыч не вспылил на возражения Воробьёва, даже наоборот, оживился:
   - Вот именно, что с его-то деньгами, - подхватил он, - Думаешь, мало охотников до Его денег, до Его порта? И пусть дело о наркотиках шито белыми нитками, им главное - повод за решётку его упечь. А там его додавят и разденут.
   - Кто? - полюбопытствовала Руслана.
   Борисыч пожал плечами:
   - Не одни, так другие, у кого финансово-административных ресурсов побольше будет. Отожмут порт, не поперхнутся. И поверь никакие адвокаты от разорения его не спасут.
   - А если сразу, на месте откупится? - Сергей продолжал сомневаться.
   - Чтобы этого не случилось, мы сразу нескольким службам сообщим, - успокоил его Борисыч, - Гайцам, дежурному по городу, особистам и фейсам. Одни станут приглядывать за другими и сговорится на месте не удастся.
   - И ради этого вы пошли сторожем в порт? Чтобы подкинуть наркоту в его кабинет? - догадалась Руслана, - И как давно вы там работаете?
   Борисыч пожал плечами:
   - Ну, как сказать.
   - Вы догадывались? Вы знали, что наших ребят взорвут?
   - Не знал. Предполагал, что от них можно ожидать какой-нибудь гадости, но, чтоб сподобились на убийство - нет, - признался чекист, - Время не характерное для этого.
   - Тогда как? Почему устроились в порт? - недоумевала девушка, - Предчувствие?
   -Точное определение. Скажем так - шестое чувство и привычка держать друзей близко, а врагов ещё ближе. Только так можно разузнать о их слабых сторонах и уязвимых местах.
   - С Политиком и Уголовником подобная работа тоже проводилась? - поинтересовался Сергей.
   - А как же. Только к ним наниматься не потребовалось. С этими и так всё ясно.
  
   И, как ни удивительно, а план старика сработал. Пока водитель пил бесплатный кофе на автомойке Руслана, намывая и пылесося его авто, подкинула наркотики в багажник. Затем, отпустив машину, вышла на улицу покурить и больше её на этой автомойке не видели. Борисыч с Воробьёвым дождались пока водитель заберет из дома хозяина и только тогда принялись названивать разным службам сообщая, о мерседесе с непростыми номерными знаками, перевозящем наркотики. А после того, как мерседес остановили для проверки гайцы, а следом подскочили сотрудники ФСКН, Борисыч стуканул о тайнике с наркотиками в кабинете хозяина машины.
   После этого симки из их телефонов полетели в урну. Затем они отправились в порт и дождались кортежа силовиков, прибывший туда. Глядя на их деловитую суету Борисыч подытожил:
   - Один готов. Теперь, пока не выдоят, не отпустят. После былого величия ему только в петлю, ну, или стреляться.
  
  
  
   37 'АЗ ВОЗДАМ' СВОИМИ СИЛАМИ. ДВА.
  
   Акция в против первого врага воодушевила Воробьёва. До этого он думал, что они прикончат хозяина порта застрелят или взорвут, как ребят политологов, а всё оказалось артистично, красиво, изобретательно, как в кино, а главное - проще простого. И что немаловажно, они не скатились до уголовщины. Безмятежно жить с ощущением чужой крови на руках не каждому дано. Что-нибудь подобное он ожидал в отношении других врагов. Вторым Борисыч собирался наказать Политика, бывшего кандидата. Но планами относительно него старик не стал делится с Русланой и Сергеем.
   - Потом, потом, там ничего сложного, будете просто на подхвате. Я сделаю всё сам.
   - Убьёшь? - уточнил Сергей.
   Устроенные ими неприятности хозяину порта он всё-таки считал недостаточными. Пусть этот гад в тюрьме, пусть его там прессуют и доят, да хоть имеют, он всё ещё жив, а их друзья погибли. Сергей как-то заикнулся об этом Борисычу. Но старик, на удивление, крови не жаждал:
   - Иногда смерть - избавление. Избавление от мук, от кошмаров. Я хочу сделать так, чтобы Политик каждый день с содроганием вспоминал о том, к чему стал причастен прямо или косвенно.
   - А так можно, чтобы на всю жизнь? - удивилась Руслана, - Все говорят, что время лечит.
   Борисыч кивнул:
   - Поверьте, можно. Уж я постараюсь. А вам, мои друзья, вменяется задача раздобыть медицинские халаты, маски с бахилами, стетофонендоскоп и фирменный чемоданчик с красным крестом.
   - И где всё это взять? - наивно поинтересовалась Руслана.
   Глаза Борисыча заиграли весёлыми искорками:
   - Можно украсть, - невинно посоветовал он, - Идёте на станцию Скорой помощи и там добываете, всё, что нужно, если опыт в таких делах имеется. Если нет, придётся покупать.
   - Где? - опять спросила Руслана, - И что такое стетофонендоскоп?
   - Это такая штука, через которую слушают больных и которую врачи носят на своих шеях как знак отличия от младшего медицинского персонала. Его можно приобрести в любой аптеке, там же маски, бахилы и обязательно перчатки.
   - На всех? - уточнил Сергей.
   - На всех. Чемоданчик подберите в магазине инструментов. При помощи белой и красной изолент он легко превращается в чемоданчик доктора.
   - Халаты! - напомнила Руслана, - В аптеках их нет. Где их взять?
   - Да хоть в секс-шопе, - хохотнул Борисыч, - Только там вряд ли на меня и Серёгу размеры найдутся. Но, милая дама, вы не в курсе, что существуют магазины спецодежды? Вот там всё это можно приобрести.
   Раздав указания Борисыч пропал на два дня. Вернулся он под вечер. Мог бы позвонить, но не стал, не поленился подняться на третий этаж многоквартирного дома где снимали жильё Воробьёв со спутницей.
   - У вас всё готово? - с порога спросил он.
   - Готово, - подтвердили ему.
   Борисыч проходить не стал:
   - Тогда собирайтесь и спускайтесь вниз. Машина у подъезда.
   Сергей с Русланой забрали пакеты с халатами, чемоданчик, спустились вниз. У подъезда стояла машина Скорой помощи.
   - Это, скорее всего за нами, - догадался Сергей.
   И точно, за рулём Скорой сидел Борисыч. Он помахал им, чтобы поторапливались. Сергей с Русланой забрались в салон Газели. Обычная Скорая, только старая, обшарпанная, без носилок-каталки, скорее всего списанная. Но на ходу, потому, что сразу тронулась, как только они сели.
   - Переодевайтесь! - крикнул им Борисыч.
   Сергей с Русланой натянули на себя светло голубые брюки, халаты работников Скорой помощи.
   - Всё из цветного пакета переложите в чемоданчик, - продолжал командовать Борисыч, - и про перчатки не забудьте, сразу наденьте.
   Сергей взялся за пакет. Чего это там приготовил старик? Ага, пассатижи, проволока, два упаковочного скотча, скатка ваты, большой флакон перекиси, полиэтиленовые стяжки.
   - Фонендоскоп на шею Руслане, - добавил старик.
   - Может, я буду врачом? - предложил Сергей.
   - Девушке со 'слушалкой' на шее дверь откроют быстрее, чем мордовороту пусть и в медицинском халате, - аргументировал своё решение Борисыч.
   Спорить смысла не имело, да и зачем?
  
   Поездка по городу, раскрашенному осенними красками в другой раз доставила бы Воробьёву эстетические удовольствие, но не сейчас. Как-то было не до красот. Ему казалось, что их вот-вот остановят и арестуют за подобный маскарад и преступные намерения. Умом он понимал, что спешащая Скорая ни у кого не вызывает подозрения, и тем не менее. К тому же он не знал куда они едут, домой ли к Политику или перехватят его где ещё? Доставать Борисыча расспросами Сергей поостерёгся, уж больно тот был сосредоточен.
   Они двигались вдоль реки, порт и рыбзаводы остались позади, миновали пригород, затем минут пять по шоссе и остановились у посёлка в народе, именуемом Долиной Нищих. Там проживали господа посолидней и посостоятельней чем в долине Бедных, что располагалась на другой стороне Добычинска в городской черте. Местную Рублёвку, слава богу, никакой ЧОП не охранял. Провинциалы вообще с неохотой расстаются с деньгами, и даже ради понтов в виде охраны посёлка они не готовы платить за неё. В их понятии это верх безрассудства. Так, что на въезде в посёлок шлагбаума с охранниками не стояло. И это хорошо. Объясняй им куда и к кому они едут. А на нет и суда нет.
   - Теперь я оденусь, - заявил Борисыч и залез к ребятам в салон.
   Переодеваясь, он инструктировал Руслану с Сергеем:
   - Поменьше болтайте. Делайте что вам скажу и всё пройдет быстро.
   Пока он копался мимо них проехал ещё экипаж Скорой помощи.
   - Чего это они? - немного встревожился Сергей, - Случилось чего?
   - Случилось, - проворчал Борисыч, - Потому, что воду надо пить из-под крана, а не брать из ларьков. Подумаешь эта не оставляет налёта на чайниках. Счастье в этом? И при этом все понимают, что она не дистиллированная, иначе бы столько не стоила.
   - Тогда почему? - наивно переспросила Руслана, - Почему в чайниках налёта мало?
   Старик вздохнул:
   - Такое ощущение, что химия в школе была под запретом. Вот скажите други мои любезные, что растворяет известковый налёт?
   - Кислота, - ответил Сергей, - Например лимонкой можно чайник чистить.
   - Вот, - подтвердил Борисыч, - Я, конечно, на состав покупную воду не проверял, но на мой вкус она странная и логика мне подсказывает, что совсем немного кислоты в неё, так, на грани допустимых норм и уже не надо заморачиваться с очисткой воды и чайники будут без накипи. Опять же эти аппараты по раздаче воды. Чьи они? Кто отвечает за их безопасность? А ну как диверсант подсыплет в него чего. Беды ведь не оберёшься.
   - Так это ты..., - догадался Сергей.
   - Поехали, - не стал отвечать Борисыч.
   Он выбрался из салона и пересел на место водителя. Они двинулись дальше и въехали в посёлок, у магазинчика на въезде взяли вправо, прошли немного по дуге огибая прудик и на втором повороте свернули налево. Здесь они увидели машину Скорой помощи у первого же дома.
   - Оп-па, - обронил Борисыч, - Это кстати.
   Он объехал 'коллег' и остановился через несколько домов дальше, у ворот с номером '21'. Забор здесь был высоким и глухим. Как и остальные его собратья по улице он тоже исполнял свою основную задачу - охранял частную жизнь хозяев от чужих глаз. Единственное, что он не мог скрыть так это - второго этажа дома Политика с балкончиком и окнами из тонированного стекла. Стильно, не дёшево и, тем не менее, не выделяясь среди остальных домов на улице. И без него было кому. В конце улицы один против другого стояла парочка домов повыпендрявистей, аж в три этажа каждый, отстроенные с купеческим размахом. Там и заборы посолиднее, открытые, кованные, с вензелями, чтобы всё на виду, чтобы завидовали богатству хозяев. Но группе мстителей был нужен только этот дом под номером '21'.
   - Маски и перчатки наденьте, - предупредил Борисыч ставя машину на ручник, но не выключая мотора, - И чемоданчик не забудьте.
   Руслана первой надела медицинскую маску и стала похожа на настоящую врачиху. Сергей провозился с перчатками, затем глубоко вздохнул, проветривая лёгкие и тоже нацепил маску. Пока он ковырялся Руслана уже вылезла из Газели.
   В сплошном металлическом заборе имелись откатные ворота для авто и небольшая дверь слева с домофоном и почтовым ящиком. Руслана толкнула её. Закрыто.
   - Звони, - скомандовал ей Борисыч.
   Та послушно нажала кнопку звонка. Никакого ответа. Девушка подняла голову, помахала ручкой в камеру видеонаблюдения и ещё раз надавила кнопку. Опять пауза.
   - Может нет никого? - с беспокойством она оглянулась на Борисыча.
   - Должны быть, - негромко ответил тот, - Они же вызывали Скорую. Это абсолютно точно. Звони.
   Девушка надавила кнопку звонка снова и держала до тех пор, пока в динамике не прошелестело: 'Заходите'. Одновременно щелкнул замок на двери.
   Лже-врачи вошли во двор. Ни засады с вооружёнными мордоворотами, ни злющих собак за дверью не оказалось. Всё как говорил Борисыч. Ещё раньше Сергей напомнил ему, что Политика охраняют.
   - Точно, - подтвердила Руслана, - На время выборов кандидатам положена охрана.
   На что Борисыч внёс уточнение:
   - На время выборов. А выборы состоялись и личную охрану сняли, я проверял. Теперь Политика, как и остальных граждан охраняет государство, то есть никак.
   Сергей не удивился бы узнав, что Борисыч уже побывал здесь. Его поражала способность старика попадать на любой объект. Сам же Воробьёв даже не знал ни плана дома, ни участка и потому с любопытством крутил головой. Вроде бы он прикидывал пути отхода, а на самом деле ему было просто интересно. Ну, ничего нового наши домовладельцы ещё не придумали. От ворот каменная дорожка до порога. Там, где нет асфальта - стриженный газон, пара молоденьких яблонь, которым ещё расти и расти. У входа гостей встречал гипсовый гном. Цветочки в вазонах и можно быть абсолютно уверенным, что за домом имеются грядки с клубникой и шашлычным набором: луком-петрушкой-кинзой. На площадке перед гаражом стояла синяя VOLVO. Отличный выбор: дорогая, безопасная и малоломучая машина. Как раз для тех, кто не настолько богат, чтобы покупать дешёвые вещи.
   Дверь в дом оказалась открытой. Они вошли в небольшую прихожую со встроенным шкафом, а также вешалкой с верхней одеждой. Слева от входа стояла, как раньше называли, калошница, которую заполонили ботинки, женские сапожки и туфли, резиновые боты для работы в саду, всевозможные тапочки. Открыв вторую дверь, они оказались сразу в зале, где на глухой стене висела огромная Плазма. Напротив телевизора стояли диван и журнальный столик. С потолка спускалась шикарная люстра, настоящий камин был у другой стены, лестница на второй этаж, несколько дверей в другие комнаты. На диване лежала хозяйка женщина зрелых лет с полотенцем на голове.
   - Что так долго? Можно подумать из самой Москвы добирались, пару раз сдохнуть можно было, - хоть и слабым голосом, а всё же выговорила она.
   Барынькам не принято перечить, но Борисычу сейчас было не до учтивостей.
   - Пробки, - безразлично ответил он ей, - Муж где? Вы одна дома?
   - Муж в туалете. Ему тоже плохо. Давайте, помогайте нам.
   - Обязательно поможем, - пообещал Борисыч.
   Он подал знак Воробьёву, что бы тот подал ему медицинский чемоданчик.
   - Есть ещё кто в доме? - спросил он хозяйку открывая чемоданчик.
   - Только мы с мужем. У детей своё жильё.
   - Это хорошо.
   Достав из чемоданчика скотч он быстро и сноровисто спеленал им хозяйку, не забыв при этом заклеить ей рот. Та, изумлённо вытаращив глаза, негромко замычала.
   - Принеси откуда-нибудь стул, - приказал Борисыч Сергею, - А ты, - это он уже обратился к Руслане, - Приглядывай за улицей.
   За дверью под лестницей послышался звук спускаемой в унитазе воды. Борисыч знаком показал поставить стул за спинкой дивана, чтобы с него не было видно связанной хозяйки. Сам же стал громко говорить, заглушая мычание пленницы.
   - Скорее всего - это вода. Что-то попало в неё. Воду покупаете? В ларьке, что на выезде? Знаете ли, зря. Водоканал за своей водой следит. У них лаборатория. А эти? Этих жуликов, чьи палатки, кто проверяет? То-то.
   В этот момент из туалета вышел хозяин дома, чьи портреты недавно висели на каждом столбе и заборе. Сейчас он выглядел не ахти, бледный, осунувшийся, всклокоченный.
   - Точно говорю, от воды, - продолжая говорить Борисыч подошёл к бывшему кандидату, взял его под локоток, усадил на приготовленный Воробьёвым стул.
   - Плохо себя чувствуете? - участливо справился он.
   - Да, - страдальчески ответил бывший кандидат.
   Борисыч заглянул ему в глаза, пощупал лимфоузлы под челюстью, приказал открыть рот, показать язык. Осмотр он проводил профессионально, словно заправский врач.
   - А теперь вытяните руки вперед, - приказал он, - пошевелите пальчиками. Дотроньтесь указательным пальцем до носа, теперь другим.
   Больной послушно выполнял все указания Борисыча.
   - Хорошо, - похвалил его он, - А теперь заведите руки за спину.
   Неожиданное требование человека в белом халате не насторожило кандидата. Он послушно завёл руки назад. Борисыч шагнул ему за спину, вынул из кармана пластиковую стяжку и затянул её на запястьях Политика.
   - Что? - не понял он, - Зачем?
   - Так надо, обязательно надо, - успокоил его Борисыч доставая из чемоданчика сначала вату, затем перекись.
   Одно за другим он бросил Воробьёву.
   - Вы, коллега, намочите побольше ваты перекисью.
   Сам же он достал из чемоданчика пассатижи, спрятал их у себя за спиной.
   - А теперь, больной, опять покажите язык, - ласково попросил он.
   Чиновник, заподозрив неладное, сжал губы и отрицательно замотал головой.
   - Надо, - угрожающе произнёс Борисыч.
   Он схватил кандидата за нос, перекрыв тому кислород. При этом видимо больно сжал, потому, что из глаз бывшего кандидата покатились слёзы. Борисыч держал его до сих пор, пока тот не стал задыхаться. А когда Политик открыл рот, чтобы вдохнуть, Борисыч моментально сунул ему в рот пассатижи. Прихватив язык кандидата, он вытянул его и канцелярским ножом, неожиданно появившемся в его руке, отхватил язык Политика. Тут же изо-рта несчастного полилась кровь. Сергей застыл. Он никак не предполагал, что сделает его старший товарищ. Ни о чём таком они не говорили. Связанный хозяин дернулся и замычал.
   - Что тормозим? - прикрикнул на Воробьёва чекист, - Где вата с перекисью?
   Серега суетясь передал ему большой кусок мокрой ваты. Старик перехватил его и запихал в окровавленный рот бывшему кандидату на губернаторский пост.
   - Не надо выплёвывать, - уговаривал его Борисыч, - Истечешь кровью, помрёшь. А надо, чтоб ты жил. Хочешь жить? Вот так. Подержи, подержи ватку, надо же кровь остановить. Мы сейчас развяжем жену, а она вызовет настоящих врачей. Всё будет хорошо. Ты главное держи, держи ватку.
   Он дал знак Сергею с Русланой уходить. Сам же подошёл к притихшей хозяйке дома сделал несколько надрезов в скотче, поднял и усадил её на диване. Теперь не сразу, но она освободится. Будет время им беспрепятственно убраться.
   Покидая дом Политика Воробьёв действовал на автомате. Он, как и Руслана был в шоке от произошедшего. Борисыч до этого обещал что-то сделать с Политиком, но что конкретно, не говорил. Сергей предполагал, что старик просто запугает его, а на самом деле просто отрезал тому язык.
   - Средневековье какое-то, - уже в машине произнесла Руслана, - Обязательно было делать это?
   Борисыч рявкнул на неё:
   - А ты хотела, чтобы я пожурил, посовестил его, по попке ата-то сделал?
   - Нет, конечно, - примиряя их сказал Сергей, - но и язык резать тоже как-то...
   - Негуманно? Проще убить? И после этого я кровожадный?
   - Ну-у, - замялся Сергей.
   Борисыч, не отрываясь от дороги припечатывал словами:
   - Язык - рабочий инструмент этого прохвоста. Им он вылизывал простату начальству, пробираясь по карьерной лестнице. Потом он этим языком врал людям, обещал, обнадёживал. Без него, без языка он не будет востребован и станет влачить никчёмную жизнь с отчаянья пропивая нахапанное. И в пьяных парах ему будут мерещиться наши убитые товарищи. Вот скажите, разве такая медленная казнь не справедливее мгновенной смерти.
   И опять старик оказался прав. Руслана с её профессиональным бла-бла могла бы аргументированно поспорить с ним, но не стала. Сергей поразмыслив тоже согласился с Борисычем. В первый момент, стоя перед развалинами коттеджа он готов был порвать преступников. Но прошло время, и острота потери стала уходить. Он признался себе, что поступить как Борисыч вряд ли смог бы. Ну, избить до полусмерти, в ярости сломать ребро или руку - возможно, но чтоб так хладнокровно изувечить - вряд ли. Разве, что будь он в маске. Кстати о ней, свою Сергей похоронил под развалинами коттеджа. Новую, а точнее бывшего Политика он машинально прихватил из гостиного его дома. Политику она как бы уже без надобности. Ну, не пропадать же добру.
  
  
   38 'АЗ ВОЗДАМ' СВОИМИ СИЛАМИ. ТРИ.
  
   Третьей целью и самой сложной оставался Уголовник. Дотянуться до него было нереально. По крайней мере так казалось Воробьёву. А в том, что он и есть самое зло сомневаться не приходилось. Именно его быки расстреляли из гранатомётов политтехнологов. Чоповцы Хозяина порта на такое вряд ли бы подписались, а ближний круг Политика забросал бы коттедж разве что скомканными бумажками. И потому Сергей удивился, что внимание Борисыча в настоящий момент уделялось не конкретно Врагу ?1, а обычному пенсионеру из Долины Бедных. Тут, наверное, Воробьёв грешил против истины - в Долине Бедных обычные пенсионеры (наподобие тех, по-настоящему обычных, из хрущёб) не водились. Но и ничем особым старик не выделялся. Следить за его домом Борисыч получил Воробьёву, конечно, не как в старых фильмах, когда филеры подпирали собой столбы и прятали лица за газетами. Борисыч установил напротив его дома видеокамеру, а Сергей из машины на соседней улице три дня наблюдал за ним по планшету. Камера так себе, более дальние расстояния передачу изображения не осиливала.
   Очень важный для Борисыча пенсионер ничего значительного из себя не представлял - обычный старик лет семидесяти, среднего роста, с плешкой на голове и животиком. Жил себе тихо с женой в домике над самой рекой. На бандитские разборки он не ездил, ларьки вместе с дружками не крышевал, большую часть времени сидел дома, раз в день ненадолго выбираясь в город. Где он бывал и что делал Сергей не знал. Ездить за ним Воробьёву было строжайше запрещено. Внешне дедок не казался опасным, но что-то неприятное в нём угадывалось. Но это так, на уровне ощущений. За манеру одеваться изысканно, даже будучи дома, хотелось назвать его хлыщом. И да, кажется его охраняли. В восемь утра приезжал к нему мордоворот, мало похожий на племянника, и сменял другого, дежурившего с вечера до утра. О своих наблюдениях Сергей доложил Борисычу и, заслужив похвалу, получил новое задание - в определенный день и час обесточить электричество в доме. И не просто вывернуть пробки на распределительном щите, а конкретно перерезать на столбе провода, питающие жилище пенсионера.
   - А мня током не убьёт? - обеспокоился Воробьёв.
   Борисыч глянул на него с изумлением:
   - Сам что ли собрался лезть? Серый, я тебя не узнаю, соберись. Работая у Карнаухова проявлял чудеса изобретательности, а сейчас прямо расклеился. Давай, включайся. Найди местного электрика, наплети ему с три короба, посули денег или бутылку, и он всё сделает в лучшем виде.
   - Принято, - кивнул Сергей.
   - А тебе, милочка... - обратился Борисыч уже к Руслане.
   - ... предстоит устроиться мойщицей на другую автомойку, - с ехидцей подхватила девушка.
   Борисыч оценил её подколку уважительной улыбочкой:
   - Стать распространительницей лотереи или кем-нибудь в этом роде. Тут ты сама умная, разберёшься. Надо, чтобы ты всучила подарочный сертификат на косметические услуги этой вот даме, - он передал девушке картонный прямоугольничек сертификата и на телефоне показал фотографию молодящейся дамы с характерным носиком, - Это жена нашего пассажира. И постарайся, чтобы она отправилась в салон во вторник к 17 часам. Это время уже проплачено и забронировано. Прояви смекалку, придумай что-нибудь. На сертификате номер этого телефона. Держи, - Борисыч протянул ей старенькую Nokia, - Будешь Миланой, девушкой с ресепшена.
   - А почему именно во вторник и к 17 часам? - не удержалась от вопроса Руслана.
   - Потому, что в это время никаких интересных сериалов по телеку не будет и ещё потому, что в семь вечера отходит круизный теплоход, на котором вы покинете этот негостеприимный город, - сказал старый чекист.
   Какое точное определение 'негостеприимный'. Они прилетели чёрт знает откуда помочь местным жителям не допустить во власть случайных, замазанных людей и в ответ получили гранатомётом. Всё по старой русской пословице 'Не делай добра...'. Злодеям и этого оказалось мало, они по-прежнему разыскивали оставшихся в живых политтехнологов. Сергей был свидетелем как какие-то крепкие ребята привязались к мужичку смутно похожему на него. Тому пришлось предъявлять им документы и только тогда они отстали. О, боги! Спасибо за то, что Борисыч с ними. Это он помог молодым людям изменить внешность. По настоятельной рекомендации старого чекиста Воробьёв обрил голову, стал носить вместо костюма камуфляж с берцами и превратился в охранника, шагающего домой или на смену. Над имиджем Русланы старик тоже поработал. Теперь в ней никто бы не признал преуспевающего политтехнолога. Одежда из сетевого магазина, не каблуки, а тапочки, короткая причёска с мелированием и темные очки, скрывающие косоглазие, буквально растворили её в толпе. Маскировка маскировкой, а старик был прав - из города следовало убираться поскорее.
  
   - И все же непонятно, почему такой интерес к ничем не примечательному пенсионеру? - спросил Сергей Борисыча после первого дня наблюдения.
   - Ты удивишься как всё взаимосвязано, - ответил тот, - Заранее ничего не говорю, потому, как боюсь сглазить. Ты просто не представляешь, как Джентльмены Удачи, суеверны.
   Руслана с удовольствием тоже зачислила себя в Джентльмены Удачи. Она потом взахлёб рассказывала, как в супермаркете сбила порученную ей даму, раздавила ей пару помидоров и баклажан, долго извинялась и навязала ей пригласительный билет в косметический слон. Затем выступила в виде менеджера салона красоты Миланы и записала даму на нужную Борисычу дату и время.
   - Так, что это за человечек? - Сергей опять подступился к чекисту с вопросами.
   На этот раз Борисыч 'темнить' не стал:
   - Этот внешне неприметный пенсионер - экономист с двумя ходками в места не столь отдалённые. Сейчас он является бухгалтером у Уголовника.
   - Бухгалтером? - удивилась Руслана, - У преступных сообществ уже бухгалтера имеются?
   - А то, хочешь выжить - шагай в ногу со временем. Общак сейчас не хранят по подвалам и чердакам. Деньги размещают на счетах, вкладывают в рост. Подобную работу и делает этот неприметный пенсионер, Викентий Маркович.
   - Мы отнимем их деньги? - глаза Воробьёва загорелись.
   - И это тоже, - загадочно пообещал Борисыч и приказал им быть наготове, поскольку завтра наступал тот самый вторник, на который записана в салон жена Бухгалтера и отходил в круиз какой-то теплоход.
  
   С погодой им повезло, за последнюю неделю ни одного дождя. Бабье лето, любимая Воробьёвым пора. Ему казалось, что хоть этим осень компенсировала им негостеприимность Добычинска. Для злодеев, в которые сейчас переквалифицировалась их команда, возможно, нет ничего лучшего, чем плохая погода, но мокнуть как-то не хотелось, учитывая, что лишних курток и обуви у Русланы с Сергеем не было. И в сырую погоду электрик вряд ли бы полез на столб обесточивая дом Бухгалтера. Хотя и лазить никуда не пришлось. На столбе метра полтора от земли был закреплён распределительный ящик, в котором и копался сейчас электрик.
   - Чего так сложно? - наблюдая за его манипуляциями спросила у старого чекиста Руслана.
   Оба сидели в такси Борисыча. Минут пятнадцать как уехала супруга Бухгалтера. Вёз её здоровенный детина далеко не одухотворённой внешности.
   - Так вот зачем было отправлять старую мымру в косметический салон! - сообразила Руслана, проводив их взглядом, - Но как Вы догадались, что повезёт её охранник?
   - Дамы её интеллекта и самомнения мнят себя статусными особами, для которых охранники - та же прислуга. И потому она с попустительства своего мужа частенько задействуют охранника в качестве шофёра. Ей даже в голову нейдёт для поездок по городу вызывать такси. Платить ведь придётся.
   Электрик закончил работу, получил от Воробьёва деньги, глянул на часы сверяя время, затем уехал на велосипеде. Борисыч выудил из бардачка черную коробочку, явно самодельную, нажал кнопочку на ней.
   - Мы пошли, - сказал он Руслане, - Если заметишь, что подозрительное -бибикай. Чувствую, поговорить нам ещё не скоро придётся, так что дам тебе совет на будущее - не упусти Серёгу. Это твой шанс. И помни, для победы все средства хороши.
   - А мораль? - поставила на него глазки Руслана, - 'Счастье на чужом несчастье...' и всё такое?
   - Мораль политтехнолога? - усмехнулся старик, - Но, даже если допустить такое, знай, что благородство проигравшего или лузера, как сейчас говорят, никого не впечатляет. И второе - а было ли счастье у него?
   - Всё готово, - возвестил Воробьёв, заглядывая к ним в салон, - Электричества нет.
   - Тогда двинули, - скомандовал Борисыч открывая дверь, - Ох, ребята, хоть и звучит это банально, но с вами я становлюсь молодым. Когда всё закончится, может, свалим куда-нибудь на Бали или в Эквадор, купим два домика рядышком. Тепло, фрукты, спокойствие. Я буду нянькаться с вашими детьми. А? Ну, подумайте...
   Борисыч прихватив с собой коробочку выбрался из машины, достал из багажника большую спортивную сумку, и двинулся прямиком к дому Бухгалтера. Воробьёв догнал его:
   - Маски одевать будем?
   - Нет нужды. Система наблюдения если и есть, то не на уровне банков. И я сомневаюсь, что с отключением света пишется ли что-нибудь вообще. В доме нет резервного источника питания.
   Сказал он это с такой уверенностью, что любые сомнения в его словах выглядели бы если не крамолой, то неуважением к его профессионализму.
   С характерным лязгом прилипающего магнита он пристроил свою коробочку прямо на почтовый ящик калитки.
   - Это что? - спросил Сергей.
   - Блокатор сотовой связи. В радиусе ста метров никто никуда позвонить не сможет. Страховка от неожиданностей.
   Колдовать над замком входной калитки даже не пришлось. Старик просто толкнул её, она и открылась. Борисыч покачал головой:
   - Эх, прогресс, без электричества домофонный замок не держит. А вот с обычным замком, да ещё с засовом мы бы немного повозились.
   Он, сунув руку в сумку, шагнул через порог. Воробьёв последовал за ним и обомлел. Через лужайку на них неслась здоровенная лохматая овчарка-кавказец. Старик не мешкая выхватил из сумки пистолет. Негромкий хлопок, другой и у грозной псины подкосились лапы. Она по инерции заскользила по газону и, завалившись набок, замерла. Сергей перевёл дух. Было с чего. Одно дело на кулаках с кем поволтузиться, а схватится со здоровенной овчаркой радости мало. Никаких других сторожей не показывалось и слава богу. Это хорошо, что Борисыч был подготовлен и особое 'мерси' ему за пистолет. Ловко он уложил собаку.
   Штора на одном из окон дрогнула приоткрываясь. Старик моментально прицелился туда. Штора тут же колыхнулась, возвращаясь на место и больше никаких движений не было. Борисыч с Воробьёвым двинулись дальше.
   За время слежки Сергей так и не смог разглядеть жилище Бухгалтера из-за забора, а сейчас, увидев, поймал себя на мысли, что хотел бы иметь такое. Дом в серо-голубых тонах, хоть и одноэтажный, но достаточно большой, на несколько комнат, современной постройки, не более пяти лет, симпатичный.
   Они взошли на широкое крыльцо, которое было скорее условным, в одну ступеньку. Слева и справа от входа располагались вазоны с анютиными глазками. В доме Политика вазонов не было. А зря, очень даже мило. Входная дверь, как и следовало ожидать, оказалась запертой. Скептично оглядев замки старик с отмычками возиться не стал. Всё из той же сумки он выудил брикет, похожий на четвертушку хозяйственного мыла со шнурком, прилепил его прямо на замок, поджёг шнурок чиркнув по нему спичечным коробком и потянув за собой Сергея, распластался у стены. Раздался хлопок. Направленный взрыв снёс замок и распахнул дверь.
   Борисыч, передав сумку Воробьёву, шагнул через порог. Сергей за ним. Тамбур дома был затянут дымом. Вторую дверь старый чекист открыл без труда.
   - Вот видишь, - указав Воробьёву на стальные ригели в дверном косяке, сказал он, - А будь электричество, дверь встала бы в аварийный режим. Есть у неё такая функция.
   Контролируя пространство пистолетом Борисыч вошёл в гостиную.
   - Вы чьих будете? - послышалось оттуда.
   Сергей стараясь не отставать от старшего товарища, двигался за его спиной. Выглянув из-за его плеча, он увидел у дальней стены Викентия Марковича. Одет он был в дорогой домашний халат, брюки со стрелками и мягкие туфли. В руках ни пистолета, ни дробовика он не держал - бухгалтер всё-таки. Но и страха в его глазах не замечалось, а по идее должен был струхнут, не каждую же неделю к нему в дом лезут.
   Борисыч, осматриваясь, обошёл комнату, проверил нет ли какой неожиданности за дверями, выходящими в гостиную. Затем он остановился перед хозяином и спросил, не опуская пистолета:
   - Где кабинет?
   Хозяин кивком указал на нужную дверь.
   - Пошли, - приказал старый чекист, - Серёга вперёд.
   Один за одним они вошли в кабинет богато обставленный. Центральное место здесь занимал старинный, резной письменный стол, двухтумбовый, под зелёным сукном. В тему ему был литой письменный прибор с чернильницей, подставкой под карандаши и фигурками Крыловских Лисы и Журавля работы Фаберже, не ниже. Стол был такой большой, что стоящий на нём монитор не мешал хозяину работать с бумагами. Рабочее кресло тоже ручной работы, с гнутыми подлокотниками и высокой спинкой. Непонятно, новодел оно или просто хорошо отреставрированное. По стенам кабинета развешаны картины, не репродукции, а настоящие, писанные маслом. У глухой стены книжный шкаф, кажется с баром, у окна - бюро с множеством ящичков старинное или под старину - не разобрать.
   - Вы, часом не ошиблись домом? - с усмешкой поинтересовался Бухгалтер.
   Напрашивалось, что он добавит 'Господа', но не случилось. Вместо этого он сообщил:
   - Туда дальше по улице господа посостоятельней проживают. А у меня даже ледащей машинёнки и той нет.
   - Не ошиблись, Викентий Маркович, не ошиблись, - не обрадовал его Борисыч и обращаясь к Воробьёву распорядился, - В сумке, Серенький, стяжки. Привяжи хозяина к креслу. И, пожалуйста, не пересекай линию огня, если жить хочешь.
   Сергей в сумке среди инструментов, каких-то пластиковых бутылочек разыскал початую упаковку стяжек, усадил Бухгалтера в его раритетное кресло и прикрутил руки к подлокотникам.
   - Ноги? - спросил он Борисыча.
   - Не обязательно, - отмахнулся тот.
   - Вы не сказали чьих вы? - напомнил Викентий Маркович, - О том, что вам за это будет, рассказывать не надо?
   - Мы - люди государевы, - засовывая пистолет за пояс, сообщил Борисыч.
   Хозяин дома не поверил на слово:
   - Государевы люди ходят с ксивами, ордерами и в сопровождении маски-шоу.
   - Сам же знаешь, что особо уполномоченным эта мишура ни к чему. Мы работаем без этих условностей. Твой хозяин поднял руку на наших людей и за это будет наказан, строго и страшно.
   - Но я-то здесь при чём? - побелел Бухгалтер, - С него и спрашивайте.
   - Ты - часть его преступного организма где быки его - кулаки, сам ваш Авторитет - голова, остальные урки - глаза и уши.
   - Я тоже член? Какой же? - в голосе Викентия Марковича слышалась насмешка.
   Борисыч приподнял бровь:
   - Скажем - яйца. Когда по ним бьют бывает очень больно. И не только им, всему организму. Его аж парализует.
   Хозяин дома насупился.
   - И, да, - обернулся к нему Борисыч, - осматривающий кабинет, - Подмогу ждать не стоит. Охранник, завяз с твоей супругой в косметическом салоне и вернётся не скоро. И даже взорванная нами дверь если кого и обеспокоит, то, что он сделает? Бежать на помощь соседям сейчас не принято, а до полиции никому не дозвониться. Глушилка, что сейчас висит на твоём заборе не позволит сделать это.
   Борисыч заглянул за картину, висящую за писменным столом, затем словно дверцу отвернул её.
   - Классика! - обрадовался отставной чекист.
   Сергей с любопытством придвинулся поближе. Картина скрывала сейф, встроенный в стену. Он заметно отличался от тех, коими оборудуют гостиничные номера. Здесь и дверца куда солиднее, и замок серьёзней, дисковый, с цифрами по окружности.
   - Сразу скажешь код или поиграем в партизаны? - поинтересовался у хозяина Борисыч.
   - На память не помню, - угрюмо буркнул Бухгалтер.
   - Ой, ли?
   - Старею, не поверишь. До деменции год-другой. Имена, даты путаю.
   - Значит на бумажке где-то записано, - помог ему Борисыч.
   Сергей с интересом наблюдал за ними. Два матёрых старика мерялись характерами, не унижая достоинства друг друга.
   - На компьютере точно есть, - процедил сквозь зубы Викентий Маркович, - Скажи своему, пусть ввернёт пробки. Включим его, и я всё тебе покажу.
   Сергей растерялся. Как подать напряжение, когда он уже отпустил электрика? Он, конечно видел, что и как тот делал. Но без инструмента ему не накинуть и не прикрутить провода. Но Борисыч, видимо был готов и к этому. Он вернулся к своей заветной сумке и достал оттуда пассатижи. Но вместо того, чтобы отправить Воробьёва вновь прикрутить провода в распред ящике он подошёл к бухгалтеру. Схватив его пассатижами за мизинец, Борисыч безжалостно сдавил палец, глядя Бухгалтеру прямо в глаза. Тот напрягся. Было видно, как на висках его проступили капельки пота.
   - Когда до вас доберутся, вам будет гораздо хуже, - еле сдерживаясь, чтобы не закричать, выдавил из себя он.
   Борисыч намеренно хихикнул:
   - Парни из Тридевятой области, возомнившей себя Царством? Тоже мне Коза Ностра. Это местные силовики цацкаются с вами. Мое подразделение передавила бы вас как клопов. О послевоенной Одессе слышал, небось? Слышал, не мог не слышать. История о том, как вояки без суда и следствия перебили урок до сих пор по зонам ходит. Так, что не о мести ты сейчас должен думать, а о себе драгоценном. Подумаешь, какой-то сейф. Что такого в нём, если ты готов пожертвовать своими пальцами? Флешка с номерами счетов, пароли к ним? Схемы проводок? Меня обучали методам допросов в полевых условиях. Ты даже не представляешь, что я знаю о боли. Стоит ли чужое добро этого?
   Борисыч отпустил палец Бухгалтера на мгновение, затем подцепил ноготь пассатижами и сорвал с руки.
   - Ай, бл..., - не выдержал Викентий Маркович.
   - Шифр от сейфа, - наклонился к нему Борисыч.
   - Пятнадцать, сорок семь, тринадцать, - выдавил из себя Бухгалтер.
   - Попытка первая, - театрально возвестил Борисыч, - Если что ещё есть девять... на руках.
   Затем он покрутил колёсико на сейфе туда-сюда, повернул ручку и дверь сейфа открылась. Сергей увидел там пачки денег, какие-то папки, компьютерные дискеты. Борисыч заглянув в сейф, вытянул оттуда пачку купюр в валюте, откинул в сторону.
   - Это ловушка, - объяснил он изумлённому Воробьёву, - В ней либо датчик слежения, - а часто просто пиропатрон с краской, чуть что взорвётся, и вся рожа будет в спец краске от которой не отмоешься. Остальные деньги ссыпай в сумку.
   Сам же Борисыч заходил по кабинету, заглядывая мебель, картины, простукивая стенки. Сергей занялся перекладыванием денег. Закончив, он сообщил:
   - Всё!
   - Всё? - удивился Борисыч, - Тебе не кажется, что слишком мало для общака?
   - Не знаю, - пожал плечами Воробьёв, - Я общаков то в глаза ни разу не видел.
   - А я один раз смачную взятку видел, за земельку под Ялтой давали, ещё когда Крым хохлацким был, - похвалился Борисыч, - Думал в жизни уже ничему не удивлюсь, ан нет. Целый письменный стол денег, пачками, сантиметров десять высотой. Целый стол! А здесь, смехота, - и обращаясь к хозяину дома сказал, - А ты, Викентий сын Марка, достоин уважения, пожертвовал пальцем, хотя мог и не делать этого. Зрителей всё одно нет. Только оценит ли твой подвиг хозяин? Взаимоотношения слуга-барин не равнозначные. Это холоп за хозяйское добро обязан жизнью-здоровьем жертвовать, а у барина за холопа и голова не болит.
   Он продолжал обследовать кабинет, внимательно оглядывая картины, ковёр на полу, сам письменный стол, шкаф-стенку. Заинтересовавшись последним, он пригляделся к полу, затем потрогал книги в шкафу, открыл бар, потянул одну из бутылок и неожиданно полки с книгами отъехали в сторону, обнажив внушительного размера, не меньше полутора метров сейф, вмонтированный в стену.
   - Ну, вот, - обрадовался Борисыч, - А ты говоришь, купаться.
   - Легче не стало, - подал голос Бухгалтер, - У сейфа два ключа. Один в левом ящике стола, другой у Хозяина. Открывается одномоментно двумя ключами. По-другому никак. Можно сверлить, но на это на это уйдёт несколько часов, за которые меня по любому хватятся.
   - А вот это похоже на правду, - оглядев сейф произнёс Борисыч.
   И похоже он нисколько не расстроился.
   - Как я понимаю, там 'горячий' остаток, - он обернулся к Бухгалтеру, - настоящие договора с банками, документы на недвижимость, расписки, всяческий компромат, не та лажа, что была в том сейфе? Так?
   Викентий Маркович молчал.
   - Плюс-минус угадал, - подытожил Борисыч, - Сейф термостойкий?
   - А как же, - подтвердил Бухгалтер, - Сохраняет содержимое даже при пожаре.
   - Но не настолько серьёзен против пирогелей, - ошарашил его Борисыч.
   Чекист достал из сумки три пластиковые бутылки, полил сначала из одной на сейф, затем из другой. Тут же пошла реакция, жидкости зашипели, метал под ними стал раскаляться. Он полил сейф из третьей бутылки и подпалил его. Огонь сразу занялся и повалил едкий дым.
   - А нам и не нужно его содержимое, - сообщил он удивлённому Бухгалтеру, - Как и твои мозги. Пусть тайны счетов уйдут вместе с тобой. Как в стихе Стивенсона про вересковый мёд. Кстати, ты в курсе, что в оригинале он назывался 'Вересковый эль'? Это Маршак его сделал мёдом. Не знал? Ну это для тебя уже не важно.
   Он достал пистолет и всадил две пули в сердце и в голову казначею Уголовника.
   - А теперь уходим, - приказал Борисыч.
   Сергей затормозил, ошарашенный увиденным. Он мечтал о мести, но увидев настоящую смерть, заледенел. Во-первых, это не кино, когда после снятого дубля убитый встаёт и обсуждает сцену с режиссёром. Это жизнь и только минуту назад пенсионер-бухгалтер был ещё жив, дышал, думал, надеялся, а сейчас обмяк в кресле с дырками в сердце и во лбу. А во-вторых, он осознал, что тоже причастен к этому и возможно будет судим за убийство.
   - Пошли, - дёрнул его за рукав Борисыч, выводя из ступора.
   Они спешно выбрались из дома, пламя в котором стало расходиться всё больше.
   - Ну, как? - спросила их Руслана, когда Воробьёв с Борисычем забрались в машину.
   - Дело сделано, - сообщил ей старый чекист, заводя машину, - Можно ехать в порт.
   Руслана заметила дым, который поднимался от дома Бухгалтера:
   - Что это?
   - По-другому нельзя, - буркнул Борисыч, - Там остались наши следы. Ты же не хочешь, чтобы нас начали искали не только уголовники, но и полиция?
  
  
   39. ВЕРНУТЬСЯ НЕ ОБЕЩАЕМ
  
   Поскорее убравшись из района 'Долины Бедных' где стоял дом Бухгалтера они первым делом заехали на квартиру, снимаемую Воробьёвым с Русланой. Здесь квартиранты быстро покидали вещи в новенький чемодан и, переодевшись, стали похожи на отпускников - Сергей во франтоватых брюках и футболке 'POLO', Руслана в своём любимом брючном костюме и шпильках.
   Борисыч, прошёлся по комнатам приглядывая, чтобы ребята ничего своего не забыли. Не побрезговав он забрал с собой мусор из ведра покачав при этом головой:
   - Надо бы квартиру подпалить.
   - Это ещё зачем? - Сергей глянул на него удивлением.
   Что-то старик в пироманию ударился, второй раз за день горит желанием что-нибудь поджечь. Но в целом Борисыч выглядел нормальным и на вопрос Воробьёва пожал плечами:
   - Отпечатки, следы остались, ДНК ваше. Нехорошо это. Для тех, кто пойдёт по вашему следу - лакомый кусочек. Правильнее зачистить всё под корень.
   - А хозяева как? - охнула Руслана, - Без квартиры же останутся. Урон-то какой.
   - Мироедов жалеешь, девонька? В наше время тех, кто на чужом горе наживался так и называли - мироеды. Люблю русский язык за точные определения. И хозяева этой квартиры отнюдь не добрые самаритяне, вас не 'за спасибо' пожить пустили. То-то.
   - Нет, ну как же? - продолжала возмущаться Руслана, - Люди бизнес делают.
   - Бабушку-хозяйку квартиры при этом прикопав, - пробурчал старик, - Бизнесмены доморощенные.
   - И всё равно не стоит ничего поджигать, - горячилась девушка, - Дом многоэтажный другие тоже могут пострадать.
   - Ладно, ладно, - успокоил её Борисыч, - Пусть живут, господь им судья.
   Под эти слова они покинули квартиру, опять сели в такси Борисыча и поехали дальше.
   - На корабль? - справился Сергей у него.
   Он прекрасно понимал, что старик ничего не забывал и не путал, спросил лишь затем, что невыносимо было ехать молча.
   - На корабль, - подтвердил тот, сосредоточенно руля автомобилем.
   Вечер. Для большинства горожан рабочий день закончился, все спешили домой своими легковушками заполонив улицы. Кое-где даже возникали пробки, которые Борисыч, словно заправский таксист, умело объезжал.
   Через какое-то время Сергей сообразил, что едут они не в порт.
   - Куда это мы направляемся? - крутя головой по сторонам, спросил он мнимого таксиста.
   - Как и обещал, посажу на круизный теплоход и прости-прощай для вас Город-Герой Добычинск, - ответил тот.
   - Город-Герой? Он и правда Город-Герой? - усомнилась Руслана, - Что-то не помню этого. Я же готовилась, читала его историю.
   - У нас любой город, кроме столиц можно смело называть Городом-Героем, - проворчал бывший чекист, - Там, где не живут, а выживают все герои.
   Неожиданно было слышать от него такое, далеко не патриотичное. Говорили, что кэгэбэшникам промывали мозги на всю жизнь. Врали выходит.
   - Но речной вокзал в другой стороне, - напомнил Сергей.
   - Ваш лайнер забирает пассажиров с причала напротив Центрального стадиона. Среди туристов много приезжих, а также иностранная делегация. Речной вокзал им показывать ни к чему.
   И всё равно к стадиону он ехал каким-то странным маршрутом. По тому как старый чекист кружил по улицам, Воробьёву показалось, что тот проверяется на предмет слежки. Но он ничего не стал говорить Борисычу полагая, что тому лучше знать, как заметать следы. Честно говоря, и Сергею уже надоел этот город с раздутыми провинциальными принципами 'до бога высоко, а до царя далеко'. Всё, как и у него на родине, только с большим неприятием столичного. И Добычинску наплевать, что Сергей с Русланой прибыли сюда не по своей воле, главное, что из столицы. А если при этом гости - приезжие не посадили местное жульё, публично не разогнали обуревших чиновников - значит стократ они чужие и заодно с местной системой. Ну и ладно если не сложилось, насильно мил не будешь. Сегодня они уберутся из этого города и больше сюда ни ногой, ни за какие коврижки.
  
   На саму набережную выезд был запрещён, дальше шла пешеходная зона. Метров пятьдесят, не меньше 'туристам' предстояло идти пешком. Борисыч припарковался, но не спешил давать команду 'на выход'. Он внимательно осматривался. Сергей же в Русланой из машины увидев их 'белый теплоход', прыснули от смеха:
   - И эта посудина - лайнер?
   Борисыч укоризненно глянул на каждого:
   - Избалованная вы молодежь, заграницей и буржуйскими замашками. Эх, правы были наши послевоенные агитки. Вы только послушайте какой плакат висел в нашей школе 'Сегодня руки ты не мыл, а завтра НАТО полюбил'.
   Руслана залилась ещё больше:
   - Шутите? Такие были?
   - И не только такие, - на полном серьёзе подтвердил старик, - А как тебе такое? Это уже из китайской агитки о гражданской обороне - 'Собака, что ела рис, не погибла при ядерном взрыве'.
   - Сочиняете, - не поверила девушка.
   - Нисколько округлил глаза Борисыч, - Пусть наше время не изобиловало удобствами, зато химии не было в еде и стены были не из гипсокартона. Вот чем вам не нравится это судно? Нормальный прогулочный теплоход серии ОМ-1, двухпалубный на 240 мест.
   - Годов восьмидесятых? - ехидно справился Воробьёв.
   - Это современные автомобили делают с запасом лет на восемь эксплуатации, не больше. Среди судостроителей подобного сговора нет, строят по-прежнему надёжно. К тому же оно после капремонта, - уверил их Борисыч, - На буклете фотки кают и обстановки выглядят очень даже прилично.
   - Ну, если после капремонта, - продолжал веселиться Сергей.
   Другой на месте Борисыча обязательно обиделся бы, но он даже глазом не повёл. Вместо этого даже похвастался:
   - Между прочим недельный круиз на этом пароходике обходится в семьдесят пять тыщ целковых на двоих.
   - Будет вам! - поразилась Руслана, - На этом? Дешевле в Турцию на недельку слетать.
   Борисыч словно не слыша её продолжал рекламировать:
   - Здесь тоже трёхразовое питание, бар, своя анимация, зелёные остановки, экскурсии. Не капризничайте.
   - А если серьёзно? - спросил Сергей.
   - А если серьёзно, - повторил их старший товарищ, - вас по-прежнему ищут, а после случая с Политиком и меня. И ещё больше будут после сегодняшней акции с Бухгалтером. Землю рыть будут. Аэропорт и ЖД вокзал у них уже под колпаком. Стоит попытаться взять билет до Москвы им сразу же станет известно.
   - Как?
   - Через кассиров, билеты же продают по паспорту. Посули кассирам премию, ни за что не пропустят. Так, что улететь, уехать не дадут. У них даже на автобусных вокзалах люди дежурят с вашими фото. Дальнобойщиков на постах проверяют, к ним тоже не подсядешь. Короче, обложили.
   - Но круизные путёвки разве приобретаются не по паспорту? - вспомнила Руслана.
   - Я их и купил на свой, сказал, что для зятя с дочкой подарок. Но самое главное, что никому и в голову не придёт, что вы побежите круизным теплоходом. Это же прогулочный маршрут, туда-обратно. И к тому же отправляется он не с речного вокзала, где караулят беглецов, а именно от стадиона! Здесь вас точно ждать не будут. Но маски наденьте на всякий случай.
   - Зачем? - встрепенулась Руслана, - Мы же вроде как на отдых собираемся.
   Борисыч стоял на своём:
   - Ты не встречала в поездах и самолётах людей в масках? И на отдыхе? Если отвыкли носить их, потерпите чуток, в дороге потом снимете. А сейчас надевайте. Они стигматируют и помогут справится с волнением при посадке.
   - Они стигма что? - не понял Сергей.
   Дед вздохнул, словно устав объяснять прописные истины:
   - Стигматизация - клеймение. В этом ракурсе она маскирует. Ношение маски подразумевает, что хозяин её - человек уполномоченный, чаще чиновный, кому отдых на теплоходе по карману. Одевайте, не выпендривайтесь. Здесь вы масок не носили, значит на фото у филеров вы без них. Только, Серый, не говори, будто у тебя её нет. Я видел, как ты 'подрезал' маску из дома Политика.
   - Она ему всё равно уже без надобности, - оправдался Воробьёв.
   - У тебя тоже должна быть маска. Есть? - обернулся Борисыч к Руслане.
   Вместо ответа она кивнула утвердительно.
   - Тогда одевайте, чего сидите? - скомандовал чекист.
   - Моя в чемодане, - сообщил Воробьёв.
   Борисыч впервые потерял терпение:
   - Ну, так достань и иди сюда. Или предпочитаешь на глазах у всех одеваться?
   И если маска Воробьёва была в чемодане, то свою маску Руслана носила в своей сумочке.
   - Даже не подозревал, что у тебя она есть, - простодушно ляпнул Сергей.
   - Я, извините меня, всё же не работник библиотеки или Мосгорсправки. Мы были элитарной группой политтехнологов, со всеми вытекающими.
   - А маски-то вам зачем? - продолжал недоумевать Сергей, - Вы работаете за кулисами, не на площадях.
   - И на площадях бывало, - парировала Руслана, - Но больше всего маски нужны при переговорах с заказчиками. Вот где нежелательно давать повод эмоциям.
   Пока молодые люди натягивали маски Борисыч продолжал говорить:
   - Если мы сразу после взрыва просто бы свалили, нас бы больше не искали. Дней пять посуетились бы и рукой на нас махнули бы. Но делов мы тут наворотили мама не горюй. Не только бандиты, менты с феэсбешниками обалдевают. И все ищут. И от того, на сколько мы обидели местных упырей будет зависеть захотят ли они достать нас в столице? С их связями я бы не исключал подобного развития событий. Поэтому послушайтесь моего совета - вернувшись в столицу не рвитесь к себе домой и на работу. Там уже могут ждать.
   - И что же делать? - в один голос спросили Сергей с Русланой.
   Борисыч передал Воробьёву связку ключей, среди которых висел и домофонный, продиктовал адрес и заставил повторить его каждого:
   - Это моя квартира, о которой на службе не знают. Соседям скажете, что родственники, приехали пожить пока дядька, не вернётся из санатория. А когда я приеду мы и порешаем наши общие дела.
   - А Вы как будете добираться? - не удержалась от вопроса Руслана.
   Старик улыбнулся:
   - Мне проще, обо мне никто не знает. Прибыл я раньше всех, нигде не светился, а значит меня никто не ищет. Да и кому нужен старый паломник, путешествующий в Оптину Пустынь.
   - Куда? - поинтересовалась Руслана, - Название знакомое. Святые места?
   - Это монастырь под Калугой, праматерь православного старчества. Кстати, всегда хотел там побывать, - смиренно ответил Борисыч.
   Воробьёв не удержался от усмешки:
   - Где? Где? Под Калугой? Вы серьёзно? До неё семь лаптей по карте.
   - А когда мусульмане в Мекку за тридевять земель отправляются никого не удивляет? Им можно, а нам нельзя? Так, что ли? - возразил Борисыч, словно по-настоящему решил совершить паломничество.
   - Но они же не пешком? - не унимался Сергей.
   - И я тоже, сначала автостопом, затем поездом, а там, глядишь, и самолётом. Пошли.
   Старик, натянув на голову фуражку, вылез из машины. Открыв багажник он из спортивной сумки, что была с ними при нападении на дом Бухгалтера, переложил деньги в новенький чемодан Сергея и Русланы. Себе оставил пару пачек.
   - Деньги возьмите с собой, - сказал он, - В моём путешествии они будут только обузой.
   Сергея тронуло подобное доверие. Обычно деньги даже из родственников врагов делают. За примерами далеко ходить не приходится. Когда Воробьёв соглашался отомстить за гибель друзей он и представить себе не мог чем это всё обернётся. А уж тем более, что им обломится приличная сумма от Бухгалтера не брать которую - верх безрассудства, но и взяв - обрести новых врагов. Хотя..., кто знает сколько денег было в его личном сейфе? А сколько сгорело при пожаре? Только хозяевам Бухгалтера даже доказывать ничего не надо, они и так все убытки на них повесят. И от этой мысли Воробьёву становилось неуютно.
   - Я вам туда ещё ноль семь хорошего вискарика положил, - сообщил дополнительно Борисыч, - После отплытия, за ужином и после, рекомендую усугубить. Нервишки надо в норму привести.
   - Да мы бы и сами купили, - растроганный подобной заботой сказал Воробьёв.
   Борисыч покривился:
   - В баре у них наверняка палёный, и гораздо дороже. Отравитесь ещё.
   Он выставил чемодан на землю, выдвинул ручку, чтобы Сергею его катить:
   - Ну, если всё запомнили, тогда счастливого пути. Прощаться-обниматься не будем. Для всех я - таксист, вы - пассажиры. Согласитесь, что выглядеть это будет странно. Когда это таксисты с пассажирами обнимались.
   - Пока! Ждем тебя на месте, - Воробьёв взялся за чемодан, - Постарайся побыстрее.
   - Можно подумать вам нечем будет заняться? - осклабился старик, - Уж меня то в ваши годы заставлять не стоило. Ну, а заскучаете судоку-сканворды купите в ларьке у остановки.
   - Разберёмся, - махнул ему на прощание Сергей.
   - Спасибо тебе дед, - Руслана пренебрегая всеми правилами конспирации и всеми запретами от маски, чмокнула Борисыча.
   - Идите, идите, - засуетился, смущаясь Борисыч, - Мне ещё приглядывать за тем, как вы отчалите. Ступайте.
   Сергей с Русланой двинулись к причалу. Борисыч всё правильно рассчитал, и они оказались в числе последних пассажиров. Перед ними загружалась на корабль забавная пара с кучей поклажи - жирный мужик, ещё моложавый, обременённый жирком и собственной значимостью, судя по говору, целый москвич. Ну, ладно, Сергей с Русланой, у них командировка в Добычинск, а этого каким ветром сюда занесло?
   - Ты обещала, что мы прокатимся на лайнере, - капризно выговаривал он своей спутнице, - Я допускаю, по вашим, местным меркам, возможно это и большой корабль, но к твоему сведению настоящий лайнер - это пять палуб, четыре тысячи пассажиров, команда в белых кителях.
   Его спутница, юная статуэточка, успокаивала его, поглаживая по руке:
   - Котя, меня тоже ввели в заблуждение. Раньше, помню, корабли гораздо больше были, точно. Мы им потом всё предъявим. А пока давай просто поедем. Тут такие красоты! Я с детства помню. Тебе понравится, уверяю. И я обещала сводить тебя к шаману! Ну, поедем.
   Ах, вот оно что. Одно из двух: либо у борова проблемы с потенцией, либо проблемы с потенцией и с деторождением. Не всё возможности, оказывается, к социальному статусу прилагается.
  
   С посадкой на корабль проблем не возникло. Матрос у трапа даже не спросил их документы. Ему достаточно было предоставленных путёвок. Всё, как и говорил Борисыч. Ступив на палубу Сергей обернулся, поискал глазами старика среди провожающих и зевак на берегу, но не разглядел. Такси его стояло на месте, а самого нигде не было видно. Воробьёв нисколько не обеспокоился, старый чекист умел в любой обстановке оставаться незамеченным.
   - Ну, в добрый путь, - себе под нос пожелал Сергей.
   - Что? - не расслышала Руслана.
   - Я говорю: 'Поехали', - обнял её Сергей.
   - Поплыли, - поправила его девушка, - Ездят по дорогам, а мы поплывём. Кстати, ни разу не путешествовала по реке. А ты?
   - И я, - подумав, признался Воробьёв.
   То, что с дедом катались на лодке и рыбачили с неё, наверное, не считается.
   Сергей с Русланой уже в статусе путешественников пошли искать свою каюту. Борисыч предупреждал их, чтобы до отхода корабля не маячили на палубе. Последовали его совету, до отплытия сидели в каюте. Это теперь их новое жилище на несколько суток - не пять звезд, но всё равно не плохо, если не придираться.
   Минут через сорок под громкую музыку теплоход отчалил и путешествие ещё дальше от столицы началось.
   - Обычно кидают монетку перед отъездом, - задумчиво произнесла Руслана, глядя в иллюминатор, - Мы с мамой, когда отдыхали на море, всегда бросали в воду монетки, чтобы ещё раз вернуться к тем берегам.
   - Мы тоже так делали, - подхватил Сергей, - Но сейчас что-то не хочется. Ну, никакого желания возвращаться сюда. Не принял нас город. Если б не Борисыч, пропали б здесь не за понюх табаку.
   - Занятный старик. Никогда не встречала таких.
   Воробъёв поддакнул:
   - Не знаю, где его нашёл Карнаухов и как пристроил к себе в отдел. Дед всегда оставался в стороне. Пунктик у него такой зазря не светиться. Даже будучи в штате, никогда не появлялся в конторе. А, может, он и не был в штате? - озарился вдруг Сергей, - И шеф платил ему из своего резерва?
   - А так можно? - Руслана удивлённо глянула на него.
   Сергей пожал плечами:
   - Был у нас свой фонд на проведение операций. Сейчас уже не спросишь. Если только в самой конторе. Контора, - презрительно протянул он, - Всегда работал не оглядываясь, полагаясь на её мощь, статус элитарности, особой защищённости её сотрудников. И после того, как нас бросили на произвол судьбы даже не попытавшись вытащить отсюда, что-то нет доверия к этой организации. Quid pro quo . Когда тыл не прикрыт, рисковать не охота.
   Руслана состроила гримасу озабоченности:
   - Я тоже в одночасье лишилась работы. Нашей группы политологов тоже больше нет. Нас-то и было всего трое: Вадим с Борисом и я. Опять начинать всё сначала: либо прибиться к какой-нибудь группе, типа нашей, либо создавать что-то своё.
   Сергей напомнил:
   - Старик предупреждал - приедет, порешаем, как быть дальше.
   - Главное - чтобы добрался.
   - Он сможет, - успокоил девушку Сергей, - Судя по тому, как рулил здесь и что делал, ему это не составит большого труда. Всё-таки он - профи.
   'Профи'. Для кого-то это модное выражение, сленг с привкусом суровости и неотъемлемо связанное с серьёзными, накачанными мужиками. Но Сергей по-настоящему осознал его, увидев, как с виду среднестатистический пенсионер, не мельтеша отрезал язык Политику, пытал, а затем не колеблясь пристрелил Бухгалтера. Сергей, наверное, тоже смог бы такое, только стократ сомневаясь и переступая через себя.
   Послышался звон склянок, корабельного сигнального колокола.
   - Ужин, - заглянув в путёвку, сообщила Руслана.
   - Вовремя. Что-то я проголодался.
   Сергей достал из чемодана бутылку виски, подарок Борисыча.
   - И ты знаешь, что хорошо? - улыбнулся он.
   - Что? - обернулась к нему Руслана.
   - Что это речной теплоход. А значит качки не будет, и морская болезнь нам не грозит.
   Остаток вечера закончился, как и всегда заканчивается первый день круиза. Короче, как и остальные туристы, среди которых была делегация французов, они напились. Вместе с выпитым напряжение последних дней наконец-то отпустило Сергея с Русланой. Они живы, их не сняли с теплохода - уже хорошо, а завтра они уже будут вне досягаемости Добычинска. Ну, и как за это не выпить?
  
   Распространённое выражение 'Утро добрым не бывает' оценили в большинстве кают следующим днём. Французы исключением не стали. И потому очень разумно, что первая остановка круизного теплохода была после обеда. Иначе никого бы на экскурсию не собрали. Туристам предстояло познакомиться с селом Троицкое.
   Первыми у трапа выстроились французы. Их было человек тридцать. Вчера Сергей с Русланой хорошенько разглядели их. Мужики разномастные: упитанные и дробненькие, темные, кудрявые, лысые - ничего общего с предками солдат Наполеона: либо мелковаты и суетливы, либо рыхловаты и неуклюжи. Несколько женщин из их компании отнюдь не идеал французских мадемуазелей. Наверное, своё женское национальное достояние они опасаются отправлять в далёкую, дикую Siberia, где мужики не бреют бород, пьют исключительно самогон, а по улицам городов там ходят самые настоящие медведи. Не потому ли мужики-французы весь вечер разглядывали окружающих дам, всё больше нацеливаясь на девушку-статуэтку капризного москвича. И когда тот увёл её из кают-компании, пару танцев с французиками вынуждена была танцевать Руслана. Она-то и рассказала всё о них Сергею. Французы строили какой-то завод в Добычинске. Практически ради них и зафрахтовали круизный теплоходик. Жажда угодить иностранным специалистам или желание 'по-тихому' покопаться в их ноутбуках вынудило раскошелиться руководство завода на эту поездку. Был бы жив Прибыков, просветил бы. Но его нет и приходилось просто гадать на их счёт. Скорее всего, не будь этих французов, поездка вообще вряд ли бы состоялась. Местные с такими ценами на увеселительные поездки не особо горели желанием покататься, разве, что блудливые мужики с любовницами.
   День пригожий. Сергей с Русланой, поправив здоровье, на теплоходе оставаться не стали. Благо, что на пристани их никто не выслеживал. Вместе со всеми они подались в местный музей, где узнали, что село основано переселенцами из беднейших семей из Вятской губернии в середине 19 века, Городиловыми, Смирновыми, Губановыми. Прибыли они сюда на Троицу, большой религиозный праздник. Отсюда и название села. Зачем им эти знания Сергей не понял, а вот Руслана отнеслась к ним как предначертанью:
   - Уважаю чуваков, - со значением сказала она, - За три тысячи вёрст ломанулись в поисках лучшей доли. Никто из моих друзей-знакомых не способен на это.
   Жирный москвич со своей спутницей-статуэточкой экскурсию пропустили, появились на пристани перед самым отходом теплохода.
   - К шаману, что ли ходили? - не без ехидства произнесла Руслана, заметив их, спешащих по причалу.
  
   А вот на следующей экскурсии уже не было самих Сергея с Русланой. На третий день плаванья теплоход пришвартовался к другому крупному городу Приморья до 1996 года закрытом для иностранцев. Здесь туристам речного круиза предлагалось посетить завод по строительству самолётов и другие достопримечательности. Всегда 'За', но не сегодня. Сергей с Русланой дождались пока все усядутся в автобусы и только тогда вышли из своей каюты. Попавшийся им на пути матрос даже не поинтересовался куда это они идут с чемоданом. И это не от вышколенности плавсостава не лезть к пассажирам, просто ему было всё равно. Может, и нет, но по глазам его видно, что именно так.
  
   Сойдя с теплохода Сергей с Русланой на такси добрались до аэродрома откуда вылетели самолётом во Владивосток. Уже во Владике они пересели на рейс до Москвы и через десять часов уже были в Шереметьево.
   Ну, здравствуй, Столица!
  
  
   ЭПИЛОГ
  
   Южная Америка, Эквадор, деревня на берегу океана. Если кто-то думает, что здесь полное захолустье, для справки замечу, что в Эквадоре второй по уровню размер минимальной оплаты на континенте - 400 долларов, куда по более, чем в России. А ещё здесь улыбаются все от мала, до велика.
   Только сегодня совсем не до улыбок жене поселкового старосты. Время от времени она выходит за ворота выглядывая мужа. Случайно попавший сюда турист из России вряд ли узнает в смуглолицей молодой женщине в полуевропейской, полунациональной одежде соотечественницу. И уж совсем мала вероятность узнать в ней Руслану. Здесь она Розалия, совсем не косит ни одним глазом, уважаемая всеми школьная учительница, же жена сельского старосты.
   Пять лет как они с Сергеем и Борисычем появились здесь. В их планы проживать деньги Добычинского Бухгалтера не входило. Вместе с Борисычем Сергей организовал отель для иностранцев, любителей сёрфинга и экзотического отдыха. Грамотный маркетинг, налаженные контакты с турагенствами, а самое главное - сарафанное радио о чудесном, а главное безопасном отдыхе сделали своё дело, туристы стали приезжать. Русские в деревне заслужили уважение среди местных, и в этом году Сергея даже сделали старостой деревни.
   Здесь, конечно, свои прибабахи в виде поедания жареных морских свинок, отсутствия гречки и манки. Зато имеется цивилизация: в виде телевидения, сотовой связи и интернета. Что ещё надо современному человеку? А ещё здесь спокойно, по крайней мере большую часть времени. Ну, бывает хулиганят, воруют и грабят, как в каждой стране, но не больше. Вот из соседней деревни сообщили, что в округе появилась банда венесуэльцев. У них бандиты ограбили магазинчик. Сергей с мужчинами три дня охранял подходы к деревне. А сегодня, буквально пару часов назад, где-то на дороге за деревней прозвучало три взрыва, за ними автоматические очереди и одиночные выстрелы. Потом всё стихло, но мужчины до сих пор ещё не возвращались. Хорошим знаком было и то, что венесуэльцев тоже не было. Но где все?
   Наверное, в десятый раз Розалия-Руслана вышла со двора и ладошкой как козырьком прикрыв глаза от заходящего солнца, стала всматриваться в дорогу. Кажется, на ней кто-то появился:
   - Папа!
  . - Abuelo !
   Из-под ног Русланы выскочили мальчишка лет пяти и девчушка трёх лет. С весёлыми криками они помчались по дороге. Из домов стали выходить женщины, встречая своих защитников.
   Дети добежали до бойцов местной самообороны. Мальчишку взял за ладошку высокий мужчина, единственный светловолосый среди односельчан. Девчушку усадил себе на плечи старик в бандане, предварительно отдав свой автомат светловолосому. Их тоже не сразу узнали те, кто знаком с этой историей. И Сергей, и Борисыч основательно подкоптились под тропическим солнышком. Гавайские рубашки, шорты с сандалиями уравнивали - это совсем не то, что они когда-то носили в далёкой России. К Сергею обращались на местный лад Серхио, а вот Борисыч тут обзавёлся именем Хуан. На вопрос 'Почему?' отвечал:
   - Мне так нравится. Как в старом анекдоте.
   Девчушка, сидящая у него на плечах, мешая испанские и русские слова, без умолку болтала с ним. Дойдя до Русланы, Сергей с Борисычем остановились.
   - Могли бы и позвонить, - укорила мужчин та.
   - Некогда было, - моментально оправдался Сергей.
   - А я вообще сотовые ненавижу, - по-своему отреагировал старик.
   - Деда, пошли качаться, - потребовала девчушка.
   - Пойдём, пойдём, - поспешил ретироваться Борисыч, дабы не участвовать в семейных разборках.
   Мальчишка, которого держал Сергей, убежал с ними.
   - Не хочешь рассказать? - подступила к мужу Руслана, - Я тут вся поседела. Посмотри, посмотри вот, - Она показала ему прядь волос, - Придётся в город за краской посылать.
   - Всё нормально, - поцеловал её Сергей, - и волноваться нечего было. С нами же Борисыч. Когда с ним прокалывались? Он заминировал дорогу, в нужных местах расставил стрелков. У бандитов ни единого шанса не было.
   - И что дальше? - не отступала Руслана, - Как на это посмотрят власти, столица?
   - Сама же знаешь, столица закрывает глаза на самосуды. Но и мы не оставили им повода. Трупы бандитов закопали на дальнем краю бананового поля. Машины их отволокли в мастерскую Борисыча. Уже завтра к вечеру их разберут на запчасти.
   - Смотри, - пригрозила ему Руслана, - Случись чего бежать нам некуда.
   - Я так думаю, что у нашего Хуана Борисыча на всякий случай уже на примете парочка мест, где нас никто не достанет. Пойдем ужинать.
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 10.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"