Такие женщины не ездят в метро. Ее можно было представить за рулем небольшой престижной иномарки, в крайнем случае, на месте рядом с водителем солидной дорогой машины, но уж никак не в душной вечерней подземке. Даже ее редкое имя, Карина, вполне могло бы красоваться на крыле новой модели автомобиля какой-нибудь всемирно известной фирмы. Тем не менее, она вышла именно из метро. Поднялась на поверхность, как нежная лесная фея из глубокой, мрачной пещеры горного короля. Светлые волосы уложены с той долей небрежности, которая стоит больших усилий хорошему стилисту, одежда наверняка слегка щекочет нежную кожу шелковыми ярлычками с именами известных модных домов, а шпильки стильных туфелек чудом уцелели на эскалаторе. Карина рассеянно взглянула на небольшую очередь из будущих пассажиров маршрутного такси и достала из сумочки мобильный.
-- Ты где? -- произнесла она с интонацией капризного ребенка. -- Я уже приехала. Да, машину забрали прямо от офиса. Хорошо. Жду. -- Она хлопнула крышечкой телефона, посмотрелась в маленький экран, как в зеркальце.
На ее зов откликнулись мгновенно. К стоянке подъехала внушительного вида иномарка с затемненными стеклами, из нее вышел мужчина лет сорока с благородной сединой на висках и не менее благородным именем Станислав. Словно не замечая ждущих маршрутку людей, он мощным плечом отодвинул какую-то полную женщину, чтобы открыть перед феей пассажирскую дверцу. Карина, легко коснувшись губами щеки Станислава, быстро села на переднее сидение, изящно подобрав стройные ноги, туго обтянутые дорогими чулками, и захлопнула дверь, оставив за собой едва уловимый аромат чуть пряных духов. Мужчина вернулся на водительское место.
Очередь на маршрутку зароптала, видя, что шикарная парочка не торопится уезжать, занимая парковочное место. Кто-то даже спросил, заглянув в приоткрывшееся со стороны Карины окошко, не возьмут ли они попутчика. Но вопрос остался без ответа. В этот момент Карина что-то горячо говорила своему спутнику, возмущенно похлопывая маленькой ладошкой по гладкой коже дорогой сумочки. Стас выслушивал Карину недолго, прервав ее речь, он глухим, усталым голосом произнес всего несколько слов. Карина сжалась на сидении, потом вдруг резко, как лопнувшая от напряжения пружина, одним движением распахнула дверцу и выскочила из машины. Секунду помедлив, она, гордо подняв голову, пошла вдоль очереди, провожаемая удивленными, восхищенными, недовольными, но никак не равнодушными взглядами. Стас медленно перегнулся через пассажирское сиденье, закрыл дверцу и тронул машину с места, медленно выезжая со стоянки. Проехав немного вперед, он свернул на первом же перекрестке.
Карина, выглядывая из-за спин стоящих в очереди людей, следила за его нарочито неторопливым маневром. Когда машина скрылась за поворотом, она заметно приуныла и стала робко спрашивать сколько стоит проезд на маршрутке. Полная женщина, пострадавшая при прибытии Стаса ехидно назвала сумму. Карина порылась в сумочке, достала купюру и зажала ее в кулаке. Было видно, как нервно дрожат ее пальцы. Тут к остановке подъехал долгожданный микроавтобус, и в суете посадки все забыли про необычную пассажирку. Запнувшись о высокую ступеньку на входе, Карина неловко поднялась в салон, протянула водителю деньги, сунула, не глядя, сдачу в карман плаща и села у окна. Тут же рядом с ней уселся неопрятного вида мужчина с открытой банкой дешевого пива. Поморщившись, женщина немного отодвинулась и принялась смотреть сквозь запыленное стекло на поток машин, текущий по проспекту.
Вырулив со стоянки, маршрутка повторила путь машины Стаса, свернув на первом же перекрестке, и вскоре выехала на площадь, кольцом огибающую мемориальный комплекс, и тут же встала, оказавшись зажатой между другими машинами в обычной вечерней пробке. Продвигаясь конвульсивными толчками сквозь плотную мозаику из автомобилей, автобус постепенно приближался к выезду на шоссе, которое тоже было забито вплоть до выезда из города. Привычные к такому темпу продвижения пассажиры равнодушно смотрели по сторонам, говорили по мобильным, читали, слушали работающее в салоне радио. Карина, прикрыв глаза, откинулась на неудобную спинку сиденья. Несмотря на кажущееся спокойствие, она сильно нервничала и сжимала ручку своей сумочки так, что на ладонях оставались темные полукружья от ногтей. Иногда она открывала глаза и, прижимаясь щекой к стеклу, пыталась рассмотреть, что же происходит на шоссе перед ними, а, может быть, хотела разглядеть в механической толпе машину Стаса, который явно не мог далеко уехать.
После выезда из города на шоссе стало посвободнее, маршрутка набирала скорость. Гул мотора почти заглушал радио, и все же Карина уловила когда-то популярную французскую песню. Красивый, чуть глуховатый голос давно умершего певца сливался с пронзительно-нежной мелодией. Казалось, поющий говорил сам с собой, словно случайно попадая в такт музыке. Он вспоминал ушедшую в прошлое золотую осень, когда рядом с ним была женщина в легком платье, будто нарисованная акварелью на теплом песке пустынного океанского пляжа. Карина не понимала слов, но бескрайняя, как водная гладь печаль и звенящее льдом одиночество, звучащее в песне, не нуждались в переводе. Карина зажмурилась, чтобы удержать выступившие слезы. Она закусила нижнюю губу и стала лихорадочно рыться в сумочке, отыскивая мобильный.
--- Стас, --- выдохнула она в трубку, шмыгая носом. --- Стас, прости меня, пожалуйста. Я идиотка, прости. --- Она помолчала, слушая. --- Стас, я еду в маршрутке, где-то за тобой. Я скоро буду дома. Стас, ты слышишь? Что-то мы опять остановились. Стас! Стас! --- Карина озадаченно посмотрела на телефон, повторила вызов, но в ответ неслись только короткие гудки. Карина снова и снова набирала номер Стаса, даже не обратив внимание на поползшие по салону подобно струйкам серого дыма фразы, произносимые шепотом. "Авария, опять авария". "Поэтому так тащимся". "Лихачи. Обогнать хотел, что ли?". "Не шоссе, а кладбище". "Теперь надолго встанем". Пассажиры, сидевшие у окон, приникли к стеклам. На секунду оторвавшись от телефона, Карина тоже взглянула в окно.
Было видно, что далеко впереди поперек шоссе возвышался грузовик, с двух сторон его медленно обтекал поток машин. Но что-то там было еще, чего Карина никак не могла разглядеть, и лишь когда они подъехали достаточно близко, она увидела темный автомобиль, смятый капот которого почти полностью был подмят грузовиком. Карина закричала, оттолкнув мужчину с банкой пива, кинулась по проходу к водителю. Почти не отдавая себе отчета в том, что делает, женщина вцепилась в руку шофера.
--- Остановите! Я должна выйти! Пустите! --- Она кричала, пока маршрутка не остановилась. Спотыкаясь на высоких каблуках, Карина выскочила на шоссе, чуть не угодив под колеса идущей впритык к автобусу легковушки. Она не видела ничего вокруг себя, пробираясь в потоке машин к месту аварии. У красного металлического треугольника, обозначающего территорию несчастья, колени ее подогнулись. Шагнув к грузовику, она едва не потеряла сознание. В чувство ее привел вибрирующий в руке мобильный. Онемевшим пальцем она нажала кнопку приема.
--- У меня был деловой разговор по другой линии, --- услышала она спокойный голос Стаса. --- Встретимся дома, поговорим. --- Он отключился.
Карина тупо смотрела перед собой на блестящий бок пострадавшей темной машины, возле которой уже стояла скорая помощь. Карина закрыла глаза.
--- Правильно, нечего тут глазеть, --- услышала она сердитый мужской голос. --- Откуда ты, вообще, здесь взялась, посреди дороги?
Карина развернулась и, почти бессознательно лавируя между идущими машинами, двинулась к обочине. В ушах ее звучали слова старого шлягера, которых она не понимала.