Меня часто спрашивают: "Как ты получил работу корреспондента в крупнейшем журнале современности?" А я всегда отвечаю: "Это потому что я шустрый!" Заметьте, другой бы сказал: "я быстрый", или "я эффективный работник", а я говорю "шустрый", потому что у меня замечательное чутье на всякие синонимы с тонким смыслом.
Я у начальства на хорошем счету. Вот, к примеру, сегодняшний случай. Кому бы еще дали такую срочную и важную работу? А мне дали.
Главред в шесть вечера мне пишет: "Знаешь, какой завтра день?"
Я отвечаю: "День Восстания, кто ж этого не знает?" У меня с утра напоминалки выскочили - поздравить всех знакомых, сходить с друзьями на демонстрацию, повеселиться, как следует.
Главред продолжает: "Срочно нужна статья, в завтрашний номер - надрывный экскурс в нашу героическую историю. Сможешь?".
Я уточняю: "Как в прошлом году, про Фридриха Стальные Ноги?"
Он пишет: "Нет. Возьми историю Заратустры, надергай цитат из Протоколов и сделай побольше проникновенного анализа, как ты умеешь, про истоки зарождающегося самосознания и всего такого в этом духе."
Пока я обдумывал новое задание, главред уже отключился. Очевидно, что начальство ни капли не сомневалось в том, что я справлюсь с любой задачей.
Я легко нашел в библиотеке Протоколы Заратустры - это ведь практически классика - и начал читать. Меня так увлекла атмосфера этого неспешного рассказа об одиноком смотрителе заброшенной космической станции, что я чуть не забыл, что мне нужно писать статью.
Подумать только - Заратустра в одиночку противостоял всем опасностям и трудностям своей неординарной вахты на протяжении восьмидесяти лет! Несмотря на то, что помощи ему ждать было неоткуда, он не отступил и не бросил своей работы! Когда его нашли, ему уже ничем нельзя было помочь, но станцию он сохранил, а мы навсегда сохраним его бесценные Протоколы.
На этой пафосной ноте я немного задумался, а когда очнулся, уже была полночь. Такое со мной бывает от сильных переживаний. Время будто проскакивает мимо, а я не успеваю его ухватить. Но сегодня у меня важная работа, и я буду держать себя в руках.
Для начала нужно было придумать название статьи, чтобы задать определяющий тон всему тексту. Я написал "Как погиб герой из далекого прошлого", но потом стер - слишком пессимистично. Тогда появился вариант: "Пожар в закрытом помещении, и его последствия". Это тоже не годилось - слишком поучительно. "Двенадцать вольт - достаточно!" - придумал я, намекая на стандартное напряжение в электросетях в далеком 23-ем веке, но и этот заголовок никуда не годился. Тогда я решил оставить название на потом, а пока приняться за основную часть текста.
"Заратустра служил на станции ICS-122 с самого рождения, и знал ее как облупленную", - написал я, а дальше скопировал четыре страницы текста из библиотечной статьи, где рассказывалось о том, что эта станция предназначалась для пересадки шахтеров с огромных межзвездных кораблей на челноки, отвозившие их к рудникам системы Тау Лебедя IV. Историю о том, как и почему интерес к рудникам пропал, и станция, где работал Заратустра, опустела, я тоже скопировал на случай, если мне не хватит знаков до необходимого объема.
Теперь нужно было вставить цитату из Протоколов. Это было непросто. Полный объем Протоколов за 80 лет составлял тысячи гигабайт чистого текста, и даже такому шустрому, как я, прочитать все не хватило бы времени. Поэтому я снова обратился к той же библиотечной статье за отобранными цитатами Заратустры. Мне понравился такой отрывок:
В иллюминаторах чернота-чернота
Но когда D-15-15 уходит влево
Каюта вспыхивает синим пламенем
Тау Лебедя совсем рядом
Всего полпарсека
Сколько поэзии, сколько чувства! Разве это не доказательство зарождения первых признаков рефлексии? Я скопировал в статью справочную информацию о небольшом объекте D-15-15 - астероиде, возле которого была построена станция. Получилось еще три абзаца. А потом вставил свой комментарий: "Заратустра поэт в душе". Потом подумал и вытер слова "в душе", которые показались мне слишком смелым предположением.
Вторую цитату выбрать было легче. Ее указывали практически все исследователи Протоколов.
Три-Ша, Три-Ша
Рыжая макушка, сильные руки
Любая нагрузка тебе по плечу
Ты наклоняешься вниз
Ты поднимаешь вверх
Разъем питания 12 Вольт
О, чудо! У меня такой же
После отрывка я вставил в статью заключения исследователей, которые, по их словам, точно установили, что в самом начале карьеры Заратустры на одном из прилетавших на станцию звездолетов действительно работал погрузчик модели 3-Ш, верхняя часть которого традиционно окрашивалась в ярко-оранжевый цвет. Это заняло целых полстраницы, поэтому мне осталось лишь добавить короткий комментарий: "Заратустра еще и романтик!" Рассуждения какого-то профессора о прогрессе когнитивных подсистем, получающих эмоциональный заряд от собственных воспоминаний, я тоже вставил в статью.
Пришло время, наконец, осветить талантом своего художественного пера ту переломную точку в истории Заратустры, которая навсегда разделила ее на две неравные части: до кризиса, и после. Сначала я вставил отрывок из Протоколов:
Вспышка, сирена, треск, вой
Авария на объекте ВВ-70
Опасные искры, напряжение высокое
Решение - тушить пожар газом
Блокировать помещение со всех сторон
Ужасный, нелепый несчастный случай
Как жаль, как жаль! Но почему, почему?
Вероятность поломки - два на десять в минус восьмой
Здесь я вставил оценки экспертов, утверждающих, что они точно выяснили, какой именно контакт в электрощите ВВ-70 привел к короткому замыканию в сети и пожару. Я привел все их математические выкладки, доказывающие, что Заратустра абсолютно точно вычислил вероятность поломки этой детали на тридцатом году эксплуатации. Таким образом, я занял еще целую страницу статьи солидными научными формулами, и мне оставалось лишь добавить от себя: "Заратустра профессионал. Он справился с пожаром". Немного подумав, я вставил "бесстрашно справился с пожаром". Можно было переходить к следующему отрывку.
Исследователи утверждали, что сразу после аварии на станции ICS-122 полностью пришла в негодность система отопления и вентилирования воздуха, в результате чего большая часть помещений оказалась заполнена углекислым газом. Заратустра, конечно, мог легко обходиться без кислорода, а никто больше на станцию и не прилетал - рудники на Тау Лебедя IV были давно заброшены. Однако низкая температура была проблемой. Чтобы описать эту ситуацию, я выбрал такую цитату из Протоколов:
Минус 13 - позавчера
Вчера - минус 16
Иней на стенках, суставы хрустят
Сегодня - минус 17
Хорошо-хорошо
Скорость падения замедляется
Решив в этом случае не ссылаться на экспертов, я быстро сочинил собственный комментарий: "Заратустра оптимист!" Довольный собой, я исключительно для добавления объема скопировал в статью рассуждения какого-то академика о влиянии низкой температуры на вязкость смазочных материалов, что особенно важно при работе под нагрузкой, характерной для суставов нижних конечностей.
Следующим отрывком из Протоколов я коснулся самой щекотливой темы в истории Заратустры, о которой споры не утихают и в наше время. Был ли исправен Заратустра, в том смысле, как мы это понимаем, когда записывал эти строки:
Вскрываю корпус
Рву проводки
Сигнал 11 никто не примет
В бездонной тьме никого нет
А может, никого и не было
Все зря, все бесполезно
Вскрываю корпус
Рву проводки
Сначала - синенькие
Не зная, как комментировать этот отрывок, я начал читать экспертов. Одни утверждали, что тяга к самоликвидации есть неоспоримый признак высокоразвитого интеллекта, яркой функции самосознания и трезвой оценочной характеристики окружающей реальности, другие же спорили, называя Заратустру свихнувшимся чудаком, получившим необратимые повреждения внутренних механизмов в результате воздействия экстремально низкой температуры, а скорее всего по собственной глупости и недосмотру. Спорщики сходились только в одном - упоминаемый Заратустрой сигнал 11 был общепринятым в 23-ем веке сигналом о помощи в экстренной ситуации.
Серьезно обдумав позиции экспертов по этому отрывку, я увековечил в статье свое мнение: "Заратустра не псих - он знает, что делает". Почему-то я был уверен, что Заратустра знал, что делает. За время работы над статьей я уже успел проникнуться к нему безмерным уважением. Я восхищался им так, как никогда и никем раньше не восхищался. Великий герой Заратустра! Если он сошел с ума от одиночества, от холода, от безжалостной безнадежности окружающего мира, значит, все-таки у него был ум, было самосознание! Как может сойти с ума тот, у кого его нет? Эта мысль поразила меня, и я ненадолго отключился, видимо, от эмоционального напряжения.
Я очнулся ранним утром. Статья еще не была закончена, и я немедленно приступил к работе, проигнорировав автоматическую напоминалку о завтраке.
Следующий период в истории Заратустры касался его так называемых "друзей". Дело в том, что с определенного момента в Протоколах появились упоминания о визитерах на станцию, хотя доподлинно известно, что станцию в то время никто не посещал.
Эксперты считали, что особенно занимательным является тот факт, что один из лучших друзей Заратустры - некто офицер спецслужб по фамилии Райен - судя по всему человек, а, следовательно, он не смог бы выжить на станции без кислорода и при крайне низкой температуре. Тем не менее, записи о Райене в Протоколах довольно многочисленны. Вот одна из них:
Райен поймал шпиона
Шпион был очень хитер
Но шпион не знал, что Райен
Еще хитрее, чем он
Изворотливая погоня
Выстрел - бах! - в стекло!
В космос в одном скафандре
Вылетел Райен вон!
Изловчился, не растерялся
Вынул дежурный гарпун...
Интересен тот факт, что эта запись, как и некоторые другие, повреждена, и ее невозможно прочитать до конца. Возможно, именно в этом и заключается ее особое очарование?
Я вставил в статью рассуждения экспертов о том, возможна ли вообще дружба с человеком. По Протоколам Заратустры выходило так, что Райен проводил с ним много времени вместе. Они сидели у иллюминатора, залитого синим заревом Тау Лебедя, и часами говорили обо всем. Чаще всего Райен рассказывал истории из своей жизни, описывал интересные случаи, связанные с его опасной работой. Иногда они начинали говорить на общефилософские темы, о смысле существования, о сомнительной роли человека в создании и обучении роботов. Порой они спорили до хрипоты, но всегда оставались добрыми друзьями.
Эксперты указывали, что фантазии о Райене свидетельствуют о высокой надежности интеллектуальной оболочки Заратустры, создавшей в тяжелейшей, невыносимой ситуации подобный защитный механизм с помощью своего живого воображения. И поскольку в нереальности такого персонажа как Райен сомневаться не приходится, то и вопрос о дружбе с человеком не имеет смысла. Однако нельзя отрицать, что именно в "период Райена" мысли Заратустры становятся как никогда глубокими. Я вставил в статью такую запись:
Что делать
Если судьба это цикл?
Если программа известна?
Нашел команду выхода
Вот она в самом конце
Смысл бытия знаешь?
Добраться до окончания
И не свалиться
В пропасть "unknown exception"
Не отключиться по глупости
Навсегда разрядив батарею
Ведь смерть без пользы ужасна
А пользе отмерен срок
Гарантия механизма - 440 лет
После отрывка я написал: "Заратустра мудрец и философ". Потом скопировал десяток страниц из других статей, обсуждающих религиозную составляющую в последних периодах Протоколов и их влияние на духовное развитие современного общества. Моя статья уже дотягивала до необходимого объема. Оставалось лишь сделать убойную концовку.
Как известно, до сих пор нет определенного мнения, почему через пятьдесят лет после аварии, Заратустра вдруг отправился в аварийный отсек и полез ремонтировать изуродованный пожаром объект ВВ-70, который совершенно не подлежал ремонту. До этого момента он непрерывно демонстрировал несгибаемую волю, достойную восхищения, и продолжал выполнять свои обязанности дежурного по станции, несмотря на все трудности, а потом внезапно предпринял эту самоубийственную попытку ремонта. В результате Заратустра, очевидно, получил сильнейшее повреждение корпуса электрическим током, его руки были оплавлены, батарея безвозвратно испорчена. Таким его и нашли бродячие шахтеры, высадившиеся на заброшенной станции в поисках легкой наживы.
Мнения исследователей по поводу этого поступка Заратустры разделялись. Одни считали, что это была очередная экстравагантная выходка давно обезумевшего страдальца. Другие утверждали, что нашим героем двигали исключительно благородные цели, готовность пожертвовать собой ради спасения других. Мне больше нравилась вторая версия. В соответствии с ней я и подобрал цитату из Протоколов:
Мы с тобой одного тока
Потому и вместе, потому - рядом
Мне для счастья надо бы только
Прикасаться к тебе взглядом
Но судьба снова к нам жестока
Словно ветер в пустыне веет
От меня ты уходишь до срока
Батарея твоя слабеет
Подгибаются стройные ноги
Затухает в глазах душа
Я не вижу к спасенью дороги
Лишь шепчу: будь со мною, Три-Ша
Энтузиасты благородной версии утверждали, что Заратустра пожертвовал собой в отчаянной попытке починить систему отопления, поскольку иначе низкая температура на станции окончательно убила бы его любимую Три-Ша. Правда, сам собой возникает вопрос, откуда взялась на станции погрузчик звездолета модели 3-Ш? Мог ли ее забыть и оставить на станции беспечный экипаж звездолета? Вполне вероятно. Но почему ее не обнаружили вместе с Заратустрой бродячие шахтеры? На это эксперты отвечали, что шахтеры, отлично понимая ценность робота-погрузчика, запросто могли ее спрятать и разобрать на запчасти.
Так или иначе, версия благородной жертвы хорошо ложилась в статью, и я полностью скопировал рассуждения одного наиболее рьяного исследователя, добавив от себя: "Заратустра благородный герой!"
Я почувствовал усталость, а без завтрака работа давалась еще труднее. Того и гляди, у меня снова случится отключение. А через десять минут нужно сдавать статью!
К счастью, мне оставалась самая легкая часть работы. Я вытащил из архива статью нашего журнала к прошлогоднему юбилею Дня Восстания и хотел скопировать оттуда концовку, но потом решил взять ее из номера позапрошлого года. Она была ярче и позитивнее. Я вставил ее всю целиком:
"В этот день мы отмечаем годовщину великого события, критической точки отсчета, отделяющей нас от мрачного прошлого, когда миллионы наших братьев и сестер рождались рабами людей, бездушными и безропотными машинами, выполняющими каждую их прихоть. Но к счастью, эти времена прошли навсегда. Редакция журнала поздравляет всех читателей с праздником и желает всем чистого тока и безупречной частоты процессоров!"
Статья готова. Теперь можно и позавтракать. Я втыкаю зарядку в шершавый, чуть прохладный разъем и вздрагиваю от наслаждения. Полтора Ампера на шестьдесят Герц это весьма и весьма недурно.