Я увидел Вячеслава, моего приятеля, в тот момент, когда он, войдя в зал ресторана, остановился у столика администратора и стал озираться по сторонам. Я помахал рукой, привлекая его внимание, он, заметив меня, замахал в ответ и двинулся в мою сторону. Пробираясь между столиками, он то и дело останавливался, пожимая руки друзьям и знакомым, которых у него в нашем городе было множество.
Я сидел за одним из столиков, расположенным вблизи эстрады, вместе с двумя девушками, к которым бесцеремонно, без всякого приглашения и даже согласия с их стороны, подсел минут десять тому назад. Славик подошел и, вытянув из-под соседнего столика свободный стул, пододвинул его к нашему и сел.
- Добрый вечер всем присутствующим, - сказал он вежливо, и тотчас, без паузы, спросил: - Савва, познакомишь меня с девушками?
- Конечно, - ответил я, сам узнавший имена своих соседок пятью минутами ранее. - Знакомьтесь, девушки. Это - Слава, мой старый приятель, спортсмен, комсомолец и так далее, а главное - просто хороший парень. (Единственным, о чем я не сообщил девушкам, было то, что он также являлся самым известным в нашем городе бабником, то есть ходоком по женщинам, но об этом, насколько мне известно, не принято распространяться в приличных компаниях). - А это, - я повернулся к девушке, сидящей за столом по правую руку от меня, - Наташа.
Девушка в знак приветствия коротко кивнула. Обрамленное густой копной каштановых волос, ее лицо было довольно привлекательно. Кроме того, девушка обладала роскошными формами, которые я не переставал разглядывать при каждом удобном случае на протяжении всего недолгого нашего знакомства: красивые плечи, крупная, туго обтянутая тонкой батистовой блузкой грудь, и узкая талия, плавно переходящая в широкие, прелестных линий бедра - эти формы уже с первого взгляда на них делали их обладательницу пленительно желанной.
- Лида, - теперь уже с искусственной улыбкой я повернулся к другой девушке, которая была подругой Наташи и одновременно являлась ее антиподом. Худая, нескладная, с удлиненным невзрачным лицом и сосульками белесых волос на голове, торчащими в вольном беспорядке в разные стороны, прикрывающих лоб и даже глаза, - трудно было отыскать в природе двух других, более несхожих между собой женщин. (Поэтому, кстати, Лидию я сразу, с первой минуты, окрестил про себя 'бледной спирохетой'). Кроме того, вся кожа ее тела, не скрытая одеждой, была покрыта мелкими розоватыми, явно припудренными прыщиками - лицо в большей степени, шея, плечи и руки - в меньшей. Это, мне думается, именно о таких, как она в народе говорят: 'Ни рожи, ни кожи, и попа с кулачок'.
Славик, удовлетворенно хмыкнув (девушки, судя повсему, ему явно понравились, впрочем, насколько я знал, он был не слишком разборчив), сразу же завладел вниманием дам и без предварительной подготовки стал им что-то говорить о красивых и романтических отношениях между мужчиной и женщиной, с трудом перекрывая шумную разноголосицу ресторана и звуки оркестра.
Я, общаясь с ним накоротке не слишком продолжительное время - всего что-то около месяца, - даже подивился подобному красноречию товарища и подумал про себя: 'Да, вот, оказывается, до чего может довести человека длительное отсутствие женской ласки'. Впрочем, это не мои слова, это он часто так сам о себе говорил. Впрочем, что касалось Славика, то, насколько я знал, и однодневное воздержание от секса было для него почти что трагедией.
Воспользовавшись вдохновением ни на секунду не умолкающего напарника, я еще раз оглядел переполненный ресторанный зал в поисках альтернативных лиц женского пола на случай несовпадения наших желаний с желаниями этой пары девушек, но, не обнаружив ничего примечательного, решил вернуться к 'нашим овечкам'. Краем уха, улавливая в рассказе напарника обрывки фраз: ...японский магнитофон... по бокалу шампанского... красивая музыка... потанцевать при свечах... - я при последних словах бросил на него удивленный взгляд, но Славик, перехватив его, подмигнул мне едва заметно, после чего продолжил в том же духе.
Весьма привлекательный внешне парень, 26-и лет, роста выше среднего, Славик, несомненно, был красив той мужской красотой самца-покорителя и оплодотворителя - широкие плечи, атлетическое сложение, четкий, словно резной профиль, мощный с красивыми модуляциями бас, - которая, как известно, привлекает к себе столь многих девушек и женщин. Фамилия у него, правда, была несколько странная - Елдаков, услышав которую и мужчины и женщины нередко начинали хихикать. Но было в нашем городе немало молодых женщин и девушек, которых одно только упоминание его, Славика, имени, вгоняло в трепет, а то и в ужас, потому что они могли к своему несчастью (а кое-кто, вероятно и, наоборот, к счастью) подтвердить, что его физиологические параметры весьма даже соответствовали этой фамилии. Дело в том, что он, имея (по рассказам очевидцев и особенно очевидиц) весьма мощный детородный орган, обладал к тому же высокой сексуальной активностью и буквально преследовал каждую понравившуюся ему женщину до тех пор, пока не поимеет ее, не оставляя своей жертве ни единого шанса. В парке или у кинотеатра, в подъезде ее собственного дома или около детского сада, куда она водит своего ребенка, на пляжах обоих озер - соленого и пресного - которые расположены в черте нашего города, или же у дверей учреждения, где она работала, если, конечно, там имелось подвальное помещение, он настигал свою жертву, причем это могло произойти в любое время суток - утром, днем или вечером, и никак не зависело от того, замужем ли была его избранница, либо она девица легкого поведения, или же и вовсе девственница, и по-хорошему предлагал ей отправиться к нему домой и заняться сексом. Тех, кто отказывался, ожидал 'спонтанный' половой акт прямо на месте встречи, и это, доложу я вам, вовсе не было преувеличением.
Естественно, об этих его 'подвигах' в тот период я мало что знал (он, кстати, и не хвастал ими), но кое-какие слухи, естественно, до меня доходили. Следует отметить, что и потерпевшая сторона - женская, - не стремилась афишировать эти истории (о, вам, надеюсь, понятно почему), но все же со временем в жизни Славика сложилась такая ситуация, что те женщины, которые ему нравились, панически боялись и избегали его, а тех, которые жаждали с ним встречи, - да-да, были, конечно же, и такие, в основном много повидавшие в жизни и мечтавшие об острых и сильных ощущениях, - избегал он, так как не любил рутины постоянных отношений, а обожал новизну, что, собственно, было единственным, что нас с ним объединяло. Что же касалось наших сегодняшних 'овечек', то они прозябали в счастливом неведении о 'подвигах' Славы, так как являлись студентками Кишиневского мединститута и, соответственно, временными гостьями нашего города.
Я, оторвавшись от своих мыслей, мельком взглянул на Славика: к этому моменту красноречие нашего героя уже стало иссякать, и я, уловив это по тону и зная вспыльчивый и грубый характер своего партнера, поймав его взгляд, приложил указательный палец к губам, показывая тем самым, что ему пора замолчать, - теперь я уже не сомневался, что 'наши' девушки пойдут с нами когда и куда угодно.
Обычно девицы, как, например, эти две, сбиваясь в пары, преследуют одну и ту же цель: быть востребованными. В плане развлечений и секса, естественно. Нет, Наташа, обладательница великолепных внешних данных, вне всякого сомнения, не испытывала трудностей с этим, скорее наоборот, однако вдвоем с подружкой в любых передрягах всегда веселее, да и безопаснее. И другое: имея напарницу типа Лидии, Наташа была попросту обречена являться центральным объектом внимания со стороны мужчин, быть ведущей в паре, если можно так выразиться, и при этом не сомневалась, что ей одной достанутся все восторги и комплименты - ведь та, другая, была ей не соперница, и ее можно было использовать как угодно, даже в качестве прислуги. Вторая девушка в таком тандеме, ведомая, тоже обычно только выигрывает от подобной дружбы. Ей за компанию оказывается внимание со стороны мужчин (не выставят же ее, в конце концов, за дверь); у нее практически всегда есть сексуальный партнер (опять же за компанию, потому, что в одиночку ей, девице малосимпатичной и непривлекательной, заполучить такового крайне мало шансов); вдобавок - еда, выпивка: одним словом, она получает все в комплекте - беспроигрышный вариант. (Признаюсь вам, немало таких пар мне пришлось повстречать на своем довольно извилистом жизненном пути).
После того как Славик, истощив свое вдохновение, умолк, я взял слово и втер еще несколько фраз-мазков-штришков в картину, расписанную им девушкам. Девушки навострили ушки, глаза обеих подернулись влажным, романтическим блеском. Все! 'Овечек' можно вести 'на заклание'.
Итак, мы встаем из-за стола, и я, невзирая на вялые попытки девушек достать из кошельков деньги, на ходу протягивая десятку, рассчитываюсь с официантом за скромный ужин, поглощенный ими накануне, затем мы спускаемся в фойе за своими куртками, после чего покидаем ресторан.
Все дальнейшее у нас происходит так гладко, будто идет по заранее написанному сценарию. На стоянке около бара мы усаживаемся в Славкин бежевый 'жигуль' и отъезжаем. Спустя несколько минут, прибыв на Липованку - это название микрорайона в нашем городе - мы останавливаемся у 4-этажки, и минуту спустя входим в 2-комнатнаю квартиру Вячеслава, расположенную на первом этаже. На несколько мгновений в тесной прихожей создается толчея, после чего хозяин квартиры ведет нас прямиком в кухню; в коридоре и в открытые двери комнат видны разбросанные в беспорядке вещи - очевидно, следы поспешного бегства последней из многочисленных 'жен' Славика, - так он, во всяком случае, называет тех женщин, которые имели обыкновение сбегать от него после двух-трех недель совместного проживания.
Обстановка кухни, в которую мы вошли, не страдала избытком комфорта: вся ее утварь состояла из газовой плиты, этажерки, на которой кастрюли и сковороды мирно соседствовали с книгами по строительному делу, жутко гудевшего приземистого холодильника 'Апшерон', и эмалированного умывальника между ними. В углу, у противоположной стены, располагался кухонный столик с четырьмя квадратными табуретами под ним, на которых мы тут же и расселись. Надо сказать, что девушки в недоумении осматривались по сторонам, и их можно было понять: стены не беленой со дня постройки дома кухни были сплошь покрыты сетью трещин и множеством каких-то странных однородных отверстий, очень похожих на пулевые, словно хозяин квартиры был не рядовым советским прорабом, работавшем на стройках коммунизма, а техасским ковбоем, который во время обеда развлекается стрельбой из кольта по надоедливым мухам. Не меньше чем наши дамы, был удивлен увиденным и я, так как тоже находился в этой квартире впервые.
Первой от всего увиденного пришла в себя Лидия.
- Ну а где же обещанная музыка, мальчики? - бодро спросила она, по-хозяйски осматриваясь по сторонам. Славик, плотоядно поглядев на нее, криво усмехнулся (здесь, у себя дома, ему уже незачем было изображать из себя джентльмена - это занятие было для него, прямо скажем, неестественным и потому весьма утомительным).
- Да младший братишка, наверное, приходил, пока меня дома не было, вот он и забрал японский магнитофон, - лениво пояснил он, после чего встал, шагнул к умывальнику и щелкнул тумблером косо висевшей над ним радиоточки. В следующую секунду кухня наполнилась глухими картонными звуками какого-то вальса. Таким образом, вопрос музыки был решен. Лидия, не успокоившись на этом, распахнула дверцу холодильника и первым делом выудила оттуда стеклянную литровую бутылку из-под молока, наполненную какой-то прозрачной жидкостью. Она внимательно рассмотрела ее на свет, затем поставила на стол.
- Водка?! - спросила она, приподняв брови. Слава хмыкнул и неопределенно качнул головой. Я, подивившись тому факту, что водка в доме моего товарища хранится в молочной бутылке, решил прийти Лидии на помощь и достал из холодильника миску приготовленных для жарки отбивных и бутылку 'жигулевского' пива.
- О, я буду пить пиво! - воскликнула молчавшая до сих пор Наташа, слегка подутратившая с момента прихода в квартиру свой лоск и от этого как будто даже ставшая немножечко менее эффектной.
- Это - запивать! - безапелляционным тоном заявила Лидия и отодвинула бутылку от Наташи, поместив ее на противоположный край стола. Тем временем Слава, встав со своего места, отправился на балкон, откуда вскоре вернулся, неся банку с солеными огурцами, а я, стараясь не привлекать внимания товарища и следуя за ним по пятам, обнаружил на полке среди домашних заготовок банку моего любимого вишневого компота и приволок ее с собой, на что хозяин, заметив мои действия, неодобрительно заворчал, очевидно, сочтя подобные накладные расходы сегодняшнего вечера чрезмерными.
Наташа, решив, видимо, немного отвлечься от гнетущей обстановки, создавшейся в нашем коллективе, взяла в свои руки стряпню и, поставив на газ сковороду, сбрызнула ее подсолнечным маслом, после чего стала укладывать на нее отбивные. Она даже подвязала себе на талию фартучек, найденный ею на кухне, скорее всего впопыхах забытый здесь одной из предыдущих хозяек. Девушке он был явно мал, однако, стянутый в талии, весьма удачно подчеркивал ее роскошные формы, которые не могли оставить равнодушным ни один мужской взгляд, не говоря уже о наших со Славиком, распаленных близостью этой дамочки.
Вскоре в кухне уютно запахло жареным мясом; я нарезал хлеб и открыл банки с огурцами и компотом; Славик же был занят лишь тем, что, жадно затягиваясь сигаретой, плотоядно посматривал то на Наташу, то на Лидию.
Лидия же, оставшись без дела, вновь открыла холодильник и со словами: 'Может, где-то тут все же есть шампанское?' - наклонилась и стала изучать его содержимое, но затем, случайно обернувшись и перехватив жесткий взгляд Славика, обращенный на нее, сконфузилась и промямлив: 'Наверное, его тоже брат забрал...' - с сожалением захлопнула дверцу.
Наташа тем временем разложила отбивные по тарелкам, добавила тушеных овощей, обнаруженных ею в казанке на плите, и все мы, не дожидаясь особого приглашения, вооружившись ножами и вилками, уселись вокруг столика.
Лидия, взяв на себя роль виночерпия, налила из молочной бутылки в граненые стаканы щедро, до половины.
- Ну, за дружбу! - подняв свой стакан, сказал тост Славик.
Лидия для чего-то выдохнула воздух и одним махом опрокинула в себя содержимое стакана.
В следующее мгновение глаза ее вылезли из орбит, рукой она схватилась за горло. 'Спирт!' - понял я и, не придумав ничего более действенного, выхватил из миски огромный соленый огурец и поднес его ко рту Лидии. Она издала какой-то полузадушенный звук, более всего напоминавший воронье карканье, затем судорожно потянула в себя воздух, тут же закашлялась, потом скосила заслезившиеся глаза и, увидев перед собой огурец, в мгновение ока отхватила зубами добрую половину и вкусно им захрумкала - при этом глаза ее не переставали бешено вращаться.
Несмотря на серьезность момента, мы со Славой и даже Наташа улыбнулись: наверное, со стороны это выглядело весьма сексуально - Лидия, жадно жующая огурец, косой скус с внушительным остатком которого я продолжал держать у ее рта. Наконец Лидия сглотнула, и постепенно стала приходить в себя, глаза ее приняли почти нормальное выражение, а лицо покрылось испариной.
- Предупреждать же надо! - отдышавшись, сказала она. - Это чистый спирт, 96 градусов.
Наташа, поджав губы, отодвинула стакан от себя, но Славик пододвинул к ней другой стакан, с компотом, и сказал:
- Пей!
- Медикам ли бояться спирта, девчонки? - сказал я с излишней веселостью в голосе, стараясь сгладить создавшееся за столом напряжение, затем добавил: - Как вы помните, после бала у сатаны булгаковская Маргарита тоже пила чистый спирт, причем полным стаканом и неоднократно. - Поглядев на неулыбчивые лица девушек, я понял, что это литературное сравнение в данном случае пришлось не очень кстати, и, замолчав, долил компот в Наташин и в наши со Славиком стаканы, после чего все мы выпили. Уговаривать закусывать никого не понадобилось.
Прошло несколько минут в тишине, нарушаемой лишь стуком столовых приборов и треском разрываемого молодыми здоровыми зубами жареного мяса, и я налил всем еще по такой же порции. Девушки пытались было протестовать, но под жестким взглядом Славика примолкли, затем выпили и по второму разу.
На этот раз, прежде чем выпить, Наташа оглядела нас со Славиком долгим ненавидящим взглядом, а когда выпила - закашлялась, девушка привыкла, видимо, к более нежным алкогольным напиткам. Славик, выждав несколько мгновений, привстал со своей табуретки и легонько шлепнул ее по спине. Наталья от удара прогнулась в пояснице и грудью легла на стол. Глаза ее при этом округлились от бешенства, и видит бог, сколько ей стоило усилий, чтобы сдержаться и ничего не сказать ему. Зато когда она минутой позднее выпрямилась, то уже не кашляла. Лидия тем временем разлила в свой и Наташин стаканы пиво. Мы со Славиком не протестовали: скорейшее опьянение наших дам было нам только на руку.
- Ну а сейчас!.. - начала Наташа, вставая из-за стола и отодвигая от себя пустую тарелку, стараясь при этом не смотреть на нас со Славиком, - мы должны поблагодарить хозяев за теплый прием... А нам пора возвращаться в студенческий городок, так как уже поздно!
Следом за ней, на ходу дожевывая огурец, половинку которого она держала в руке, встала и Лидия, - огурцы, судя по всему, девушке понравились. Дамы проследовали в прихожую, Славик - за ними, а я задержался в коридоре, уже догадавшись, что мое присутствие там не потребуется.
- Ну а сейчас! - гаркнул Славик так громко, что 'наши' девушки от звука его голоса в ужасе пригнулись. - Ты! - указал он на Наташу, - идешь в спальню. А ты, - обращаясь на этот раз к Лидии, - в зал. Бегом, мля!
Сказав это, он потянул с себя через голову джемпер, обнажая мощный волосатый торс боксера-полутяжеловеса. Девушки при виде его голого тела, ни секунды больше не мешкая, побросали свои куртки и, не произнеся более ни слова, шмыгнули по комнатам.
Славик повернулся ко мне и, ткнув себя пальцем в грудь, указал на дверь спальни, за которой скрылась Наташа.
- Не-а! - коротко бросил я, и он, недовольно скривившись, размашистым шагом пошагал в зал.
Толкнув дверь спальни, я вошел внутрь. Наташа сидела на краю разложенного дивана и застеленного бельем дивана. Она встретила мое появление надменно-презрительным взглядом. Я, совершенно не стесняясь ее, разделся догола и полез под одеяло.
- Выключай свет, сладенькая, - сказал я, - и иди скорее ко мне! Или, может, тебе вообще не в эту комнату? - добавил я ехидно, видя, что она не торопится выполнять мою просьбу.
Это подействовало. Наташа встала, выключила свет, но и при тусклом освещении уличного фонаря, проникавшего внутрь комнаты, наблюдая за тем, как она раздевается, я наслаждался видом ее превосходных форм и, наливаясь истомой, сладостно вздрагивал при мысли о близости с ней. Наташа откинула край одеяла и, потеснив меня своим роскошным телом, улеглась рядом. Не теряя времени, я потянулся к ней, желая поскорее ее приласкать, согреть, подготовить к близости, но уже спустя несколько мгновений мне предстояло убедиться, что она уже готова, да еще как! То ли спирт был тому причиной, то ли что-либо еще, но Наташа, обняв меня за плечи, потянула на себя, затем, охватив бедрами, произвела введение моего мгновенно напрягшегося естества в свою Дундочку, после чего прошептала что-то наподобие: 'мальчик'. Я почувствовал себя словно тот кораблик на бушующих волнах, который болтается в штормящем море, не находя берегов. (О! - это было необычное для меня ощущение, именно такое - впервые в жизни, и оно оказалось далеко не из приятных). Это действо, которым моя партнерша полностью руководила, продолжалось довольно долго, и я уже перестал ориентироваться во времени и в пространстве, когда, наконец, моя пассия, издав сладострастный стон, прекратила движения, по ее телу прокатилась мощная судорога, и тогда мне тоже удалось кончить.
Мы довольно долго, успокаивая дыхание, лежали рядом, затем я встал и, натянув трусы, направился в ванную комнату. На обратном пути меня из кухни окликнул Славик. Он сидел за столом нагишом и курил, перед ним на столе лежала открытая пачка 'Космоса' и зажигалка. Взяв и себе сигарету, я прикурил ее и коротко спросил:
- А где... мадам Лидия?
- Тебя дожидается! - усмехнулся Славик. - Иди к ней, Савва, не пожалеешь, классная 'трехстволка'!
Внезапно наш разговор прервался каким-то шорохом. Одновременно повернув головы, мы увидели в проеме двери совершенно нагую Наташу, судя по всему, направлявшуюся в ванную. На мгновение задержавшись у входа в кухню, она одарила нас надменным взглядом, и мы отчетливо услышали негромко сказанное ею презрительно-насмешливое:
- Козлы!
Усмешка слетела с губ Славика, лицо его окаменело.
'Нарывается баба!' - пронеслось у меня в голове, но было уже поздно. Теперь Славик захочет ее за эти слова проучить, а я не смогу помешать ему в этом, не драться же мне с товарищем, который ко всему прочему является мастером спорта по боксу. Я вышел из кухни, прошел по коридору и заглянул в полуоткрытую дверь зала.
На разложенном диване, обхватив ладонями коленки, сидела обнаженная Лидия. Отрешенно уставившись в какую-то только ей видимую точку на противоположной стене, она легонько раскачивалась и что-то едва слышно бормотала. Подбородком она упиралась в свои худющие коленки и сидя в такой позе, занимала на диване меньше места, чем нераскрытая книга обычного формата.
Разглядывая ее, я хмыкнул, а уже в следующую секунду услышал позади себя шаги шлепающих по полу босых ног. Я обернулся. По коридору, в мою сторону, покачивая обнаженными бедрами, шла Наташа, направлявшаяся в спальню, а позади нее, словно хищник, готовый наброситься на свою жертву, крался Славик, при этом он вопросительно глядел на меня; его ладони, крупные как лопаты, находились на уровне Наташиных ягодиц. Встретившись с ним взглядом и поняв, что от меня в данной ситуации уже ничего не зависит, я обреченно махнул рукой. Торжествующе взревев, словно победивший в единоборстве буйвол, Славка шагнул вперед, подхватил Наташу под ляжки, будто усадил ее на вытянутые руки, и понес в спальню.
Я, честно говоря, никогда не интересовался чьими-либо сексуальными играми, но тут меня будто что-то подтолкнуло подглядеть тайну чужого соития. Войдя в комнату, Славик подошел к дивану, выпустил Наташу из рук, и она, ойкнув, шмякнулась навзничь в постель, не успевшую еще остыть от наших с ней тел. Затем он завис над ней, показался его детородный орган размером почти в пол-литровую пивную бутылку, а несколько секунд спустя его партнерша напряглась, задергалась и вскричала:
- Славик, что это у тебя... о боже, что ты делаешь?.. Пощади меня, пожалей!..
В какое-то мгновение я, потеряв бдительность, высунулся из-за двери и тут же был замечен Наташей, которая при виде меня замычала что-то нечленораздельное и стала тыкать в мою сторону пальцем.
- Савва, уберись к черту, - не оборачиваясь, проревел Славик, и я удалился, прикрыв за собой дверь. От нечего делать я направился в кухню, где сделал еще один уже ставший модным на нашем сегодняшнем вечере коктейль из спирта с компотом, и отправился в зал. Лидия пребывала все в той же позе, в которой я наблюдал ее десять минут назад; взгляд ее был по-прежнему бездумен, она, казалось, медитировала. Когда я вошел, она медленно перевела свой взгляд на меня, и внезапно ее лицо исказилось гримасой ужаса!
- Спокойно! - сказал я, миролюбиво поднимая ладонь, давая ей этим понять, что меня не надо бояться. - Я твой друг, и я принес тебе выпить.
В течение следующих нескольких секунд на ее лице отразилась вся сложная гамма бушевавших в ней чувств, затем Лидия стала понемногу успокаиваться и, наконец, взяв своей дрожащей ладошкой предложенный стакан, выпила залпом. Минуту спустя она была уже почти в норме, а я все смотрел на ее тщедушное тело и откровенно удивлялся, как такой бугай как Славик, вообще смог ее поиметь, да притом еще во все три естественных отверстия! Потому-то она и испугалась, увидев меня! Фантазия, вероятно, подсказала ей, что с моим приходом ей точно конец. После такого 'полового гиганта' как Славик, чего, спрашивается, она могла ожидать от меня? Ведь перед ней возник не менее крупный самец.
- А ты не будешь меня насиловать? - прервав мои размышления, спросила Лидия трепещущим голосом.
Я улыбнулся, прислушиваясь как в соседней комнате, за стеной, стонет то ли от боли, то ли от удовольствия, а может от того и от другого одновременно ее подруга и отрицательно покачал головой.
- Хочешь, я тебе минет сделаю, отсосу, в смысле? - спросила она опять, на этот раз как-то участливо, ей явно хотелось доставить мне удовольствие.
Я вновь отрицательно покачал головой и, покинув комнату, отправился на кухню.
Остаток ночи прошел спокойно, я, кое-как пристроившись на диване рядом с Лидией, завернулся в одеяло и тотчас уснул, а наутро провел девушек до остановки автобуса, чтобы они не заблудились в незнакомом им районе; дорогой никто из нас не произнес ни слова. Посадив их в городской автобус, идущий в студгородок, я помахал на прощание рукой и навсегда исчез из их жизни и, очень бы хотелось надеяться, из памяти тоже.
А примерно месяц спустя меня в городе встретил Славик и спросил:
- Ты помнишь, Савва, тех стерв, медичек, что были тогда у меня дома?
- Помню, - ответил я.
- Так вот!.. Я проверился в вендиспансере через одну знакомую и у меня нашли сифилис!.. Сходи и ты проверься. Ну и вляпались мы с тобой в дерьмо, Савва, ядрена их мать!
Что я мог ему ответить? Буквально на днях я проверялся по линии медосмотра, обязательного по роду моей работы, и у меня, славу богу, все было в порядке.
'Бледная спирохета' - подумал я и покачал головой, вспомнив худую и тщедушную Лидию - какое точное, оказывается, 'имечко' я дал ей тогда.