Аннотация: - Экспериментальная история, в которой мне хотелось отобразить модель и динамику диалогов за кофе и сигаретами. О чем мы говорим? О нас, о любви, о женщинах и жизни.
~Вадим Сатурин~
Пачка сигарет. Чашка кофе
...всем любителям кофе и сигарет посвящается.
I
Кофе...
Кофе он разный бывает. За одной чашкой хочется посидеть в гордом одиночестве и предаться своим собственным мыслям, порассуждать на вечные темы или просто помолчать. А бывают такие чашки кофе, которые просто навязывают тебе общение, будто зерна кофе хотят разделить прекрасные минуты с кем-то близким по духу: своей любовью, друзьями и теми, кого ты сто лет не видел.
Каждая чашка звучит по своему - вывод прост!
У каждого кофе своё время года, своя страна, свой мир, своё творческое начало! Читатель, друг мой, задумайся, ведь если абстрагироваться, то это можно себе представить. Допустим, латте - будто мелодия весны, мягкая, нежная, романтичная. Выпиваешь чашку этого кофе с корицей и задумываешься о том, кто вокруг тебя, кто тебе близок и с кем бы ты её - ту самую чашку разделил. А вот эспрессо или американо - это, уж точно, звучит каким-то джазом иль блюзом. Мир сразу представляется a la Чикаго 30-х годов, в котором ты совершенно один сидишь за столом и пускаешь вкусный млечный дым сигар или обдумываешь какой-то важных ход в своей жизни. Представьте себя в этой роли. Хотя нет, стоп! Может быть и по-другому... Да, да, наоборот. Это за латте ты сидишь один и смотришь со второго этажа кофейни, задумываясь о том, что пора что-то менять, пора кардинально перевернуть жизнь и наконец-то вырваться из замкнутого круга. Американо же ты разделяешь вместе со своим коллегой, который предлагает тебе выгодную работу, перспективы; за этим кофе ты подписываешь новые проекты, радуешься сделкам и чувствуешь себя нужной деталью общества. Тебе приносят второй эспрессо, мысли начинают бить фонтаном в голове, и когда уходит твой друг или подруга, ты открываешь свой дневник или берешь салфетку и начинаешь страдать граффоманством, записывая никому ненужные мысли... никому, кроме тебя самого.
Очнешься от этого забвения и понимаешь, что тебя уже слегка подташнивает от кофеина и никотина. Знакомая картина? Да, да!
Запись #1
...Крутил барабан у виска. Искал ответы, нажимая, зажимая курок. Слышал щелчки. Думал и думал о тебе. Пил кофе и много курил, пытаясь понять одно - сколько еще звезд должно упасть... Крутил барабан у виска. Под ногами мяукал кот. Слышал щелчки. Долго вспоминал о тебе, царапая ногтями выцветшие обои с дивным узором. Сделал нужные записи в дневник. И вновь принялся играть с револьвером. Услышал выстрел...
Этот день начался со звонка моего старого приятеля - Ильи, с которым мы когда-то крутили один интересный проект по рекламе в родном Новосибирске. Дальше наши дорогие разошлись, а не любимые им социальные сети лишили нас всякого общения и обсуждения вопросов типа: "Ну, куда устроился работать? Чем живешь? Как личная жизнь?".
Мы договорились встретиться в кофейне на Площади Ленина, куда регулярно заходили после вуза на чашку терпкого кофе.
Дел было куча, но разве можно отказаться выпить кофе со старым другом? Нет, нет! Это априори недопустимо.
Я накинул черную куртку, брюки, какой-то уже не помню полосатый джемпер и туфли, которые забыл почистить вечером и вышел из подъезда, вернувшись обратно, потому что подумал, что забыл выключить печку, на которой поджарил гренки. Знаете, бывает такое чувство, что что-то оставил или забыл, не доделал, не взял...
Спустившись в подземку, я то и дело натыкался на людей, у которых полностью отсутствуют эмоции. Они шли мне навстречу, врезались своими острыми плечами в мои и, поднимая голову смотрели из подо лба, а когда я с ними встречался взглядом, то их капилляры как будто взрывались от ненависти, что кто-то посмел нарушить их сонны взгляд под ноги, или горделивый и надменный куда-то вверх с задранным носом.
В подземке всё было как всегда. Люди торопились, люди были напряжены, грустны. Суета, не дающая расслабиться, поднять свои глаза, разгладить мешки под глазами и просто начать жить. Извечные вопросы терзают душу: "а зачем я? А почему я? А может быть, стать абсолютно иным и гораздо легче прожить свою жизнь?"
Запись #2
Кофе. Сигареты и две ложки звезд. Мне не хочется тебя покидать. Увы, это обреченность. Увы, это надолго. Я нарисую на обоях твоё имя и заберу этот кусок с собой, чтобы приклеить его там, где слишком всё пусто. Мы не можем встретиться днём, но раз и навсегда будет открыт портал сновидений, Режиссёр которых за нас. И чем печальней будут твои сны, тем ближе мы будем.
Площадь Ленина.
Площадь Ленина, которая есть в каждом городе. Никакой оригинальности в советское время, черт побери!
Поднимаясь по лестнице на второй этаж кофейни, на стенах которой повешены десятки красивейших черно-белых фотографий с кофейных плантаций Бразилии, я сразу узнал своего старого знакомого. Он сидел и курил, стряхивая пепел в пепельницу и разговаривая по сотовому телефону. Что можно сказать о человеке, которого не видел долго? Пожалуй, о внутреннем мире лучше не судить. Остаётся одно - оценивать форму. Возмужал, слегка потолстел, посолиднее стал. Да и одежда поменялась со студенческих джинс и футболок на брюки и рубашки.
- О, привет! - улыбнулся он мне. - Присаживайся. Я заказал кофе. Много кофе. Надеюсь, ты не торопишься?
- Конечно, нет! Много кофе отличный повод задержаться, - сказал я, снимая куртку и присаживаясь напротив. В заведении приятно пахло свежеприготовленным кофе и дымом сигарет. Знаю, что многие не любят табачного дыма, да и пусть это вредно, но без него кофейни станут совсем не те.
Мы пожали друг другу руки.
- Мда, давненько не виделись! - очевидно, сказал я.
- Верно-верно! Ты давай, рассказывай: как поживаешь, чем дышишь, как живешь, - быстро проговорил Илья.
Илья. Кто это? Дам небольшую вводную. Мы познакомились где-то в возрасте 12-13 лет. Выросли можно сказать вместе, выкуривая первые сигареты и выпивая первый алкоголь, а потом и школу закончили, и в вуз один и тот же поступили. Короче развивались параллельно. После учебы он на время пропал. Уехал за хорошей жизнью в Москву, но теперь, как я вы это можете заметить вернулся в родной холодный Новосибирск.
Я закурил. Всё потихоньку. Работаю всё там же, живу с девушкой. Как-то всё так. Рассказав немного о себе, а я подобные рассказы не очень люблю, я обратился к нему со встречным вопросом:
- Давай лучше о тебе. Коль ты назначил встречу, значит тема для разговора у тебя есть! Все карты на стол мне, пожалуйста! - улыбнулся я, читая какой-то флаер на столе, в котором было написано заманчивое предложение: "Сегодня при заказе двух френч-прессов объемом 1 литр, Вы получаете кальян со вкусом кофе в подарок! Наполни вкусным дымом кофейную мелодию".
- Это верно! - улыбнулся Илья и отложил свой телефон в сторону, а я флаер. - Знаешь последнее время не с кем стало поговорить... Хрен знает, как блядь, описать это состояние?! Запор мысленный какой-то. Знаешь, вот ничего не происходит. Вообще!..
- Проблемы какие-то? - перебил его я, а тем временем официантка в черной юбке и белой кофте принесла нам френч-пресс, аппетитные крекеры и, улыбнувшись, пошла обратно. - В смысле ничего не происходит? - продолжил я, ловя себя на мысли, что, видать, не у одного меня какие-то "запоры" в голове, тоска и апатия.
- Да вообще ничего! - крикнул он так громко, что на наш столик люди обратили внимание. - Запор, мать его, но мысленный! Понимаешь?
- Наверное, - засмеялся я.
- Вот смотри. Уехал я после вуза в Москву. Нашел работу. Всё ништяк, да? Да! - Илья разлил нам кофе по чашкам. - А жизнь-то там другая, ай, брат, совершенно другая.
- Другой город - другие люди! - вновь сказал очевидную тупость я.
- Понимаю. Но ведь я когда ехал, не думал, что там будет настолько херово. Вообще, херово. Даже херовее, чем это звучит в слове херово, - тараторил он, то снимая, то надевая часы с правой руки, так как был левша. - Короче, не суть... Скучно мне стало там сидеть в офисе и дохнуть, и дохнуть, и дохнуть. Знаешь, читал у кого-то из классиков: "Ах, сердце рвется в авантюру, а голове бы тишь, да глушь". Вот это про меня.
- Так ты уволился и вернулся? - спросил я.
- В точку! Уволился. Причем я не просто уволился, а ушел оттуда, как русский из Берлина - с полной разрухой и чувством победы в груди. Прикинь, пришел к начальнице - а это не просто женщина, это мать его, фюрер в юбке, это такая дурында... Я вообще, нет слов в могучем русском языке, чтобы описать эту напыщенную дрянь. Ах, черт побери... Я бы её, честно, ногами в пол втоптал, но женщин бить нельзя...
Я привык к тому, что Илья зачастую эмоционально пылит. Это было и в подростковом периоде, когда он за слишком длинный язык без костей, содержащий гору эпитетов, унизительных метафор и тому подобного получал по морде от местной гопоты и влипал во всякие ситуации.
- ... Знаешь, она мне чем-то напоминала смесь попугая, бегемота и змеи. Разукрашенная такая вся: ну, там глаза, тушь, тени... Всего много, а лицо худое. Скуластое такое. Одним словом, как из советских фильмов - фрау СС, блин.
- Понятно. Давай к делу, - прервал его я, так как мне изрядно надоело это описание. - Так в чем был твой косяк?
- Да, подожди ты! Самое интересное впереди. Бегемотом она мне кажется, потому что у неё титьки такие здоровые и висят до колен. Точнее, лицо худое, титьки здоровые, а задница - отвечаю, там такой авианосец. Охренеть просто!
- И?..
- Да, не гони. Слушай! Я вот на неё смотрю и думаю: "Ну, точно попугай, да бегемот!". Но в один прекрасный день, вызывает меня этот Гитлер в юбке в кабинет и говорит: "Илья, я вас увольняю, потому что вы не работаете больше нормы". Прикинь, старина? Больше нормы?! Как так? Т.е. норму я работаю, а больше нормы нет?! Кто её учил говорить?! Свинья....
- Ха-ха! - мне было, действительно, смешно, и я думаю, если бы вы видели глаза Ильи в момент разговора, то поняли, что он искренне ненавидит это существо, которое если честно уже ненавижу и я.
- ... Я ей такой мол, тыры-пыры, я крутой чувак. Все довольный и даже руководитель моего отдела... что мол вы вообще змея... точнее бегемот, точнее дура стареющая, в башке которой всякая порнуха, любовники и...
- И? - спросил я, так как Илья всегда делал такие паузы, покрывая интригой свои фееричные рассказы.
- И девочки! - шепотом ответил он.
- Что?
- Ага! Я сам был в шоке от себя. Мол что за фигню ляпнул? Она покраснела, очки сняла... одела, сняла... сняла, одела, короче уронила их и смотрит на меня, глазами хлопает, а ртом воздух черпает и тут как заорет: "Вон из кабинета мразь. Уволен без отработки по статье!".
- Мда уж. Ты ушел?..
- Да куда там. Я как зацепился за то, что, мол она вообще лесбиянка и мне известно, что у неё куча молоденьких любовниц. Я настолько ярко фантазировал, что чуть ли не возбудился. Ну, знаешь бывает порой такое.
- Сейчас в сортир схожу, продолжу!
Друг отошел. Я провел взглядом по всей кофейне. Вон двое в углу курят кальян, наполняя всё помещение мультифруктовым ароматом, троица слева навалились на карбонару, а напротив сидит деловитый парень в очках с тонкой оправой и смотрит на в ноутбук, что-то печатая. Типичный программист... Хотя нет! Может быть, "шпилится" в какую-то он-лайн игрушку. Кто его знает...
- В сортире у них музыка угарная, - сказал он, присаживаясь и закуривая. - Вот буду ремонт у себя в туалете делать, обязательно установлю колонки. А что? Сидишь такой на толчке, думаешь о жизни и смерти, а тут тебе любимая мелодия.
- Да-да! - поддержал я. - Ты еще музыку по заявкам включай там. Цены тебе не будет!
Илья глубокого затянулся, выпустил дым кольцами, затянулся вновь и затем вернулся к прежней теме.
- Представляешь, эта дура, короче, мне такое в трудовой написала. Главное всё по закону, по уму. Я думал у неё псих пройдет, и мы помиримся. Наивно, правда? Она меня по статье уволила, да с занесением в личное дело. Такие вот, брат дела! Тут первое время вообще не до смеху было. Но не в этом вся соль. Вернулся я, значит, в Новосибирск...
Мы сидели и курили одну за одной. Сигареты летели, а официанты шокировано не успевали менять пепельницы.
- ... прихожу устраиваться на работу в контору. Ну, есть там одна в центре. Не помню название, какая-то "трали-вали групп бэнч хрен его знает маркетинг". Названий расплодилось, черт его поймет. Не суть! В общем, смотрит на меня HR-манагер и говорит: "Вы нам подходите, но мы навели справки. Вы работали в Москве у наших партнеров, которые весьма не лестно отзываются о вас. Поэтому...". Старина, прикинь - не лестно! Что это за слово? Т.е. они должны были отзываться лестно... прелестно, бляха муха! - Илья засмеялся. - Вот тупость. Короче свалил я от них, пошел в другую контору.
- И что такая же тема?
- Не то слово. Короче эти москвичи, везде! Реально даже из своей Москвы просачиваются в глубинки Сибири. Блин, я в шоке! Как же у них там обычные работяги живут? Жуть берет. Нет, я к Москве нормально и к людям в Москве тоже, но вот эти клерки... Ппц просто! Тырчился по многим крупным конторам и понял, что кислород мне перекрыли тотально, - на этих словах Илья засмеялся еще больше, приподняв свои черные брови и несколько раз стряхнув пепел.
Сердце начинало стучать сильнее, но желание испить еще одно кофе брало верх.
- Так вот. Пошел я работать в небольшую фирму. Они торчат чуть глубже Площади Калина, за кольцом. Уютно, тепло, а главное атмосфера хорошая такая!
Я вообще перестал понимать, к чему клонит мой друг. То ли это просто желание выговориться, то ли после долгой прелюдии будет мораль? Угадал.
- Мораль! Там где деньги морали нет! Нет... ищи, свищи и не найдешь. Мораль N2! - Илья направил указательный палец в небо, словно целился в богов. - Геройствовать на работе смысла нет. Вообще нет! Вот выпалил я этой дуре всю наглую правду и чего? Ничего! Только себе хуже сделал.
- Ой, да ладно. Какую уж правду?! Подписал её под лесбиянку. Тоже мне герой! - зло сказал я. - А себе то чем хуже сделал? Потому что теперь на работу не берут? - спросил я.
- Да ну прям! Это мелочи. Фишка в том, что она теперь на каком-нибудь корпоративе, такая вся блатная встретиться с нашими сибирскими боссами и спросит: "А приходил ли к вам вот этот молодой человек?"... И покажет им моё фото, где я такой улыбаюсь в дорогой рубашке и галстуке.
Мне стало смешно. Илья славился необычной логикой, пересекающейся с шизофренией, но в тот день он шокировал меня вдвое сильнее. Увы, мне доставалась роль слушателя, а высказаться, мои читатели, хотелось не меньше.
- А они ей ответят, - продолжил он. - Они скажут: "Да приходил, но мы его уважаемая Надежда Николаевна отшили, выпнули". "А как он сейчас выглядит?" - спросит она. "Ой, скверно. Опустился. Курит и курит. Пить начал".
- Думаешь, ей есть до тебя дело? Я так не считаю. Сдался ты ей...
- Не, старина! Такие как она цепляются за тех, кому всё испортили. Понимаешь? Им по приколу смотреть на то, как складывается жизнь человека спустя время. Такие вот дела...
Мы на некоторое время взяли паузу. Я позвонил своей девушке, спросил как у неё дела, всё ли хорошо, а Илья громко орался с кем-то, бродя по кофейне. Он жестикулировал так активно, что мне становилось не по себе.
Я посмотрел на часы. Уже около пяти вечера.
- Вам еще кофе? - спросила официантка.
- Нет, спасибо! Боюсь так мы дойдем до скорой, - ответил я. - Если что мы вас подзовём!
- Хорошо, - улыбнулась девушка и ушла.
Илья сел, нервно закурил. Допил горький осадок френч-пресса.
- Вот не понимаю я женщин. Не понимаю!
- О! - отметил я про себя. - Разговор про карьеру медленно переходит к откровениям по душам.
- Что им надо? Помнишь, когда мы были пацанами, то думали, что всё сводится к подаркам: мишкам там, цветам, бижутерии.
- Что-то изменилось? - спросил я, смотря на то, как неподалеку приносят новый кальян, а где-то слева падает поднос и разбивается несколько чашек кофе.
- Изменилось нахрен всё! Причем мишки-то, цветы и брюлики остались, только форму свою сменили. Теперь плюшевый ушастый олух превратился в шубу, розочка стала дорогим букетом, а бижутерия... Короче теперь подарки круче стали, - быстро тараторил друг, в воздухе тыкая в меня зажженной сигаретой, с которой пепел падал в его чашку кофе.
- Ну, это же не универсалия.
- Чо? - спросил он.
- Ну, короче! Это же не ко всем подходит. Нельзя судить так априори...
- Чо? - спросил он второй раз.
- Хватит стебать. В общем, не все женщины такие!
- Да? - удивился он. - Есть другие. Вот мне попадаются именно такие. Сейчас мы с тобой сидим тут думаем о жизни, за карьеру говорим. А она? Звонит мне и орёт в трубку, что я сейчас, наверное, с какой-то шлюхой, что денег у нас нет, что пора о будущем думать... А о чем думать-то? Я знаешь, не уверен, что будет сегодня или скажем завтра, а она на послезавтра думает. Тут работу нормальную хер найдешь.
- Ну, это она горячится, - сделал вывод я.
- Ревнует! Да это, сука, не ревность, а тотальный контроль!
- Хм, - поджав губы, буркнул я. - Не все так плохо...
- Не знаю, вот не умею я, наверное, с ними обращаться, что ли. Кручусь-верчусь по работе, а она мне предъявляет, что мало времени уделяю. Покупаю цветы, а она мне: "Ага, подмазываешься. Не нужны мне твои цветы". Твою мать, я матери цветы не дарил тысячу лет, а тут такое. Обидно... Очень обидно, старина, - откровенничал Илья.
Народ в кофейне постоянно менялся. Приходили разные пары. Если посмотреть на них со стороны, то можно заприметить одну интересную деталь. Не знаю, согласится ли со мной мой читатель и стоит ли из этого делать какой-то очерк в рамках этой повести. Но! В любых отношениях есть тот, кто любит и тот, кто позволяет любить. Ах, нет. Скорее немного не так. Может, любят они и одинаково, но визуально это всё равно заметно. У кого-то просто горят глаза, а у другого, скажем весь огонь перемещен в сердце и скрыт от глаз.
Запись #3
Часы неумолимо идут вперед. Странно оставаться лишь временем в твоём сердце. Завод времени перестает его вырабатывать. Я чувствую, что мы теряемся... еще находимся... еще чувствуем. Странно просыпаться без тебя, лишенным всякого желания верить в реальность. Спасибо, ты наполняешь сны, опустошая явь. Приходится выбирать первое! Странно видеть в лицах людей, частичку твоей мимики, шаги, твои жесты. Я не псих. Или Я не Я. Странно, но часы неумолимо идут вперед.
- Может быть, у вас вообще какие-то проблемы в отношениях? - спросил я.
- Не, всё хорошо! Вот как вместе всё хорошо, а стоит куда-то вылезти, так полный... Понимаешь?
- Ну, такая тема у всех, - заявил я, а потом поправился. - У многих, за всех говорить не буду.
Отрываясь от диалога, я рассматривал черно-белые фотографии на стенах этого заведения. Умеют же люди фотографировать.
- Вот как у вас? - поинтересовался Илья, присматриваясь к чашке кофе, будто бы неандерталец впервые знакомившийся с цивилизацией.
- Нормально. Не знаю. Всё хорошо вроде, - ответил я.
- А я вообще не знаю: люблю её или нет. Вот не умею её любить! Таких как она не умею любить.
- Что не так-то?
- Не знаю, - Илья заметно погрустнел. - Знаешь, я вот, наверное, с виду такой веселый, позитивный. Ни фига. Ей богу ни фига. Прихожу домой. Открываю блокнот и пишу туда всякую фигню, пока они спит. Понимаешь?
- Да, вполне. Я практически год назад завел группу в социальной сети. Ну, ты знаешь, что я пишу. Рассказы, порой что-то типо стихов и цитат. Не думал, что людям это будет нравиться. Вечно неуверен в своём творчестве.
- Ага, помню! Кстати, очень удивился читая тебя, - улыбнулся Илья, а я стал понимать, что наш разговор переходит в новую форму.
- Я, Илья, если честно думал, что это временная забава. Думал, никто читать не будет, а теперь понял, что в своей голове я поселил многих людей, которые копаясь в ней узнают себя, - рассказывал я. - Первое время многие знакомые были в шоке от творчества. К чему я говорю?! К тому, что наше "внешнее" и наше "внутренне" - это две разные личности.
- Да! Согласен. Мы расходились несколько раз. Да и сейчас это тяжело назвать отношениям, - откровенно сказал он. - Ну, не умею я таких любить. Не знаю как... Что делать?
После этих слов, друг некоторое время молчал. Чиркал зажигалкой и ломал зубочистки. Затем он мне рассказал про то, как после очередной ссоры она сорвалась с подругами в клуб, а он сидел дома и бухал, скучая как наивный подросток лет 15-ти. Одним словом, было заметно, что в их отношениях однозначно доминировала она, а крепости её характера можно было позавидовать. Илья рассказывал, что в моменты их расставания она могла не звонить неделями, а потом резко объявиться как ни в чем не бывало.
Кстати, с ней он познакомился через несколько месяцев после возвращения в Новосибирск. То есть в Москве он провел не больше года, но это время показалось ему целой жизнью. В Новосибе он, как оказалось, проживает уже около двух лет. Обидно, что за это время даже не разу вышел со мной на контакт. Люди вспоминают о тех с кем можно поговорить, только в секунды своих внутренних трудностей, словно, хотят своей печалью заразить другого.
- Два года я на Родине и два года она аккуратно доедает мой мозг и мои чувства, - рассказывал он, смотря куда-то сквозь меня. Вот, старина, не знаю... На неё, точнее на мои чувства к ней моя бравада не действует. Я могу быть на позитиве всегда. Мне глубоко пофиг на все траблы с работой, карьерой... Мне пофиг даже на себя, а вот касательно неё. В общем, давай еще кофе.
- Официант еще кофе! - крикнул я.
- Может лучше сигарет? - переспросил Илья.
- Нам чашку сигарет, тьфу, то есть пачку кофе и чашку сигарет, - оговорился второй раз подряд я, что не могло не вызвать смех за барной стойкой. - Короче кофе и курево. Всё! И много кофе, и еще больше курева!
- Угу, - кивнула девушка.
- Я уже не знаю, что делать! С одной стороны, может отпустить ситуацию? Может не обращать внимания. Ведь мы люди! У каждого из нас живёт свой мистер таракан, - вернулся к разговору Илья, посматривая на пустой заварник для френч-пресса.
Запись #4
Мне было неимоверно тяжело без тебя. Чашки кофе пролетали, как пули над головами. Десятая должна была меня убить, но я жил лишь одной надеждой встретиться с тобой вновь. Ты - молчание; ты - тишина; ты - громкий крик шепота. Я не знаю, куда мне следовать, чтобы обрести покой?.. Ведь даже во сне одна лишь Ты. Я нарисовал на запотевшем стекле твой портрет, чтобы, проходя мимо окон моего дома, я знал, что ты меня ждешь. В последних каплях кофе - наши последние дни, но, изволь, мне в это не верить.
- Тут уже тебе видней! - мне было и правда нечего ему посоветовать, так как я вообще не умел давать подобные рекомендации касательно отношений. - Слушай, а про что ты пишешь-то в своём блокноте?
Илья оторвался от разглядывания чашек.
- Да, просто какие-то бредовые мысли из своей головы. Не знаю. Тебе ли, писателю, это не понять. Просто записываю, что чувствую. Вряд ли это кто-то когда-то увидит. Это так...
- Рефлексируешь на бумаге? - спросил я.
- Знал бы я это умное слово, ответил. Я вообще туп и глуп. Всё что я умею, делать некоторые фишки с арендой квартир и страховкой. Вот этим и жил, и наверное, буду жить. - Что-то у тебя какой-то кризис среднего возраста! - констатировал я.
- Хм, и правда! Последнее время замечаю, что то, о чем люди раньше задумывались в 40-45 сейчас могут перетирать за кофе в 20-25. Время по-другому течь стало.
- Да, ты философ! - улыбнулся я.
- Нет, вряд ли. Ты уж меня прости, но я больше похож на мозго*ба, у которого собственная голова - самый популярный развлекательный центр. Порой уходишь в себя, а там ничего...
- Вообще ничего? - перебил я.
- ... А там ничего, или она. Сидит такая вся красивая и курит.
- Она у тебя курит? - спросил я.
- Да! Но так, суко, красиво курит, что пускает колечки в виде сердечек. Знаешь, умеет так губки свои сложить, чтобы дым оформить. Круто прям, особенно если рядом стоит фужер вина. Мне это напоминает, что-то из классики, - откинувшись на спинку лирично рассуждал Илья, смотря в потолок.
II
На улице заметно потемнело. Не могу вспомнить, который был час, но просидели мы с Ильёй уже долго. Отступая от главной темы разговора - о девушках и женщинах, мы моментально возвращались к ним. Это, пожалуй, самая важная тема нашей жизни. Любовь? Любовь, которая и прекрасная, и жестокая, и злая... Любовь, которая может перевернуть мир в голове, ударить, словно, алкоголь и в мозг, и в сердце. Ранить, убить, остудить, поработить, опьянить, наполнить и опустошить, разочаровать и вернуть к жизни вновь, загнать в петлю или вытащить из неё.
- Черт побери! - сказал Илья. - Вот никогда бы не подумал, что стану романтиком в этом возрасте. Вот было мне 15-17 лет, когда мы еще верили в абсолютную любовь. Твою же мать, каким я циником был в те дни. Мне вообще не хотелось, чтобы со мной была девушка, а уже тем более жена.
- Да, и правда! - отметил я. - Многое изменилось. Теперь часть из нас верит в любовь всей душой и сердцем, а часть её ненавидит. Заметил иронию судьбы?
- Эмм?!?! - развел руки в стороны.
- Люди ненавидят любовь, потому что думают, что любовь ненавидит их. Точнее, они боятся любви, потому что боятся разочароваться опять и снова. Закрываются, уходят в себя, а сердце то... Оно не может быть пусто. Кто-то у них все равно есть.
- Ничего не понял, ну да ладно. Наверное, ты хотел сказать, что рано или поздно мы найдем своих?
- Не знаю, - сказал я. Мне было заметно, что Илья устал и ему хотелось больше слушать. Мы уже прилично выпили кофе, а денег у нас обоих было не так уж и много, чтобы заказать что-то покушать. Реальность бьёт по карману, как наездник по загнанной лошади.
- Так мы вроде нашли уже, - улыбнулся друг. - Теперь надо просто выучить новый язык, ну, то есть научиться разговаривать с этими своими, научиться с ними работать. Я имею в виду, что надо просто найти к ним подход что ли, как бы цинично это не звучало.
- Получается, твоя цель научиться работать с женским полом? - смеясь, переспросил я.
- Да, ты не смейся. Это я, так сказать, символично ляпнул. Понимаешь, я вот уже не первый год разбираю схему сердца своей второй половинки...
- И что? Как успехи?
- Чем больше копаюсь, тем сильнее запутываюсь. Мне кажется, что мои собственные мысли - моя палата N6, в которой я провожу большую часть времени, - сдувая пепел со стола, сказал Илья. - Всё, что касается любви, а точнее мыслей об искренности, не корысти, не предательстве и тому подобного вырубает меня из моей модели поведения, - рассказывал он.
- Так может быть в этом всём ты и есть настоящий? - спросил я, рассматривая меню, так как очень сильно проголодался, а вкусные картинки с глянцевых страниц разжигали мой аппетит.
- Хм, хрен его знает. Вот в какой момент мы настоящие? Когда радуемся, грустим, а может быть... Не посчитай меня дураком. Но! Может быть, мы вообще должны быть без эмоциональными. Как бы объяснить, чтобы ты меня понял?! Во! Может быть, мы настоящие, когда на нашем лице нельзя ничего прочитать?!
Мне правда было смешно, я никогда не думал, что Илья станет так размышлять, запутывая и себя и меня за чашкой кофе.
- Да ты не смейся. С кем мне еще об этом поговорить, черт побери?! - серьезно сказал друг.
- Я не над тобой смеюсь. Просто представил, чуваков которые играют в покер. У них вот каменные лица. Хочешь сказать они настоящие?
- Не, не! У них есть эмоция, - щелкнул пальцами Илья. - Они показывают, что они ничего не показывают. Это знаешь, типо когда человек смеется ты ему резко говоришь: "Так будь серьезным".
- Ага, - кивнул я. - И он резко сдерживает улыбку и давит в себе смех...
- Именно! А я тебе совсем про другое... Я тебе про любовь! Вот короче поругался ты со своей девушкой. Например, её косяк был, - затянулся сигаретой. - Сидишь такой на кухне куришь, а она к тебе подходит и говорит: "Ну, всё хватит дуться. Прости, прости!". И тут ты понимаешь, что злиться, то уже и правда пора перестать, но блин... Но черт! Хочется злиться, хотя знаешь, что можешь перегнуть палку, и она обидится в ответ.
- Ха-ха-ха!
- Да, смешно, но! Выходишь из кухни и, как чувак играющий в покер, одеваешь маску, что всё хорошо и ты веселый. Но, блин, по глазам всё равно палится, что что-то не то. Это начинает парить её и в итоге она обижается на тебя. Дурдом, бляха муха! - активно жестикулируя, рассказывал мой друг, а потом замолчав, выхватил меню и стал пристально изучать. - Есть охота, сил нет. Может, скинемся и что-нибудь закажем?
Запись #5
Третий год изучаю схему твоего сердца. Знаешь, кажется что-то начал понимать. Хотя нет... Малейшее колебание и короткое замыкание. Наверное, схема не постоянна, наверное сердце твоё живое. Оно действительно живое. А что ты знаешь о нём? Может быть, оно умеет говорить? Третий год изучаю схему твоего сердца...
- Я не против, - ответил я. - Здесь готовят неплохую пасту. Карбонару например, ну и кофе еще надо.
- Да, кофе это факт! Много кофе, прям очень много кофе, чтобы пить его и курить и говорить о женщинах. О чем еще говорить?
У меня заиграл сотовый телефон. Это звонил Серега - коллега по работе, с которым мы планировали обсудить несколько вопросов по журналу и статьям. "Черт совсем забыл, блин!" - сказал я в своей голове. Через пять минут разговора мы сошлись на том, что он подъедет к нам, выпьет с нами кофе и обсудит всё что хотел. Кстати, с Ильей он был так же знаком, так как учился всего на курс ниже и часто пересекался в курилке.
Сергей прилетел как ветер. Быстро пожал руки, сел, закурил, достал планшетник и деловито сказал:
- У меня немного времени. Давай быстро решим все вопросы и я побегу?!
- Куда спешить, старина? - улыбнулся Илья. - Сейчас принесут кофе. Кстати, официант... офици-а-ант, можно нам еще одну чашку?
С барной стойки кивнули.
- Ну, ты не торопись, - продолжил он разговор. - Расскажи, как, да что у тебя? Чем живешь...
- Ну, если угостите кофе, то легко, - ответно улыбнулся Сергей. - Люблю кофе. Чай тоже уважаю, но кофе именно люблю, правда, если много выпить бывает фигово.
- Если много выпить, всегда фигово! - сказал я и внимательно посмотрел на своего коллегу.
В целом это был обычный парень. Среднего телосложения, не очень высокий, молодой. Единственное, что выделяло его из толпы - это шрам снизу щеки, который он прикрывал легкой небритостью. Если честно, то шрам был совсем небольшой и незаметный, но Серега думал, что его видит каждый, а если не каждый, то каждый второй. "Вот будет мне лет 40, отращу бороду!" - сказал он как-то раз на корпоративе на нашей работе. С щетиной он был смешной.
- Как живу, значит?! Да, что тут сказать. Кручусь-верчусь на трёх работах. Тут семь тысяч, там десять тысяч, тут пять тысяч. Везде полный аврал... даже полная жопа! - подумав, добавил Сергей. - Ничего не успеваю! Порой вывезу за месяц норму, а потому сижу и думаю: "Блин, кажется я такую лажу наделал и как только эта лажа руководству нравится".
- Ха! А тебя парит эта лажа или нет? Если бы не нравилась, тебя бы давно с работы вышибли, - сказал Илья.
- Ну, со второй да. А с первой и третьей вряд ли. Там народу мало, кто будет за такие копейки работать? Хрен его знает! Мне порой даже стрёмно, что я с этими неудачниками такой же дурью как они маюсь.
- Не-не! - засмеялся Илья. - Здесь фишка иная. Тебе деньги нужны? Нужны! А дело делаешь ты легко? Легко... Так в чем проблема... Затрачиваешь мало ресурсов и рубишь соответствующие деньги.
- Верно! - сказал я, и подумав произнес в слух. - Серега, интересно на какой из твоих работ неудачники? Не на нашей ли?
- Секрет! Ха! - улыбнулся он.
Официант принес нам кофе и две пачки сигареты. Мы закурили... Молча выкурили по еще одной сигарете, после чего коллега сказал:
- Давно я что-то не пил кофе. Хрен с ней с этой работой. Короче давай за жизнь поговорим. У вас что нового. У Вадима всё понятно, - обратился он ко мне. - Ты как?
- У меня всё понятно! - сказал я про себя. - Мда уж, а что понятно, ничего не понятно!
- Да вот пока тебя не было, мы про женщин разговаривал, - слишком пафосно сказал Илья. - Обсуждали то, как с ними жить и как их понимать.
- И что поняли?
Я молча смотрел на них и улыбался. Сказать мне было особенно нечего. Нет, не в том плане, что у меня там полная тишина. Имеется в виду, что всё подозрительно хорошо. Войны нет!
Илья ответил:
- Я понял, что одной чашки кофе и пачки сигарет не хватит, чтобы понять женщин! Даже бутылки водки не хватит.
- Да? - спросил я, как будто все эти разговоры прошли мимо меня.
- Уверен! - воскликнул он. - Вот я пытался со своей поговорить. Девушкой, блин любимой и даже расставить все точки над "i".
- И?
- Пил много кофе, много курил и влюблялся в эти глаза каждый раз заново... А когда было вообще тоскливо, открывал дневник, о котором мы говорили и всё записывал туда. Своеобразная форма выражения своих... как бы это назвать?
Запись #6
Какого черта, я всё это пишу сюда?
Ты не слышишь!
Ты не видишь!
Ты не чувствуешь!
Разбираюсь в себе, разбирая себя на тысячи деталей. Каждая микросхема управляется только тобой, подчиняется твоему дыханию, твоей страсти, твоим откровениям.
Нужно собраться! К сожалению, не знаю схему сборки.
Наступает ночь.
Проклятая ночь, которая в очередной раз проходит без тебя, но посвящена только тебе. Ты моё забвение. Твоё отсутствие смывает с моего настроения лицемерно-яркие краски. Болезнь длинною в мои эмоции...
Я перебил его.
- Слушай, а она вообще у тебя чай пьёт? - Да, Конечно! Но любит кофе... Пьёт чай, а любит кофе, - ответил Илья, одновременно, то вытаскивая, то возвращая на место сигареты в пачке. - Так что она пьёт чаще? - Чай! - Почему? - спросил я, не видя логики в ответе. - Магию кофе она сохраняет для наших откровенных бесед... - Ничего не понимаю! - вдруг воскликнул Сергей. - А что тут понимать? Давай курить, пить кофе и разговаривать. Кстати, Вадим, а к чему ты вообще спросил про всё это?
- Не знаю, может вам стоит посидеть как-нибудь вечерком в кофейне. Да, прямо здесь! Вот мы сто лет не виделись, сидим: курим и пьём, а в голове многое встает на свои места. Понимаешь о чем я?
Илья задумался.
- Хм, и правда. Давно что-то мы никуда не выбирались. Всё бытовуха, работа, дела, заботы.
- Во-во. У нас также. Вертимся как белки в колесе, а нашим дамам хочется романтики, - подержал Сергей, я тоже кивнул, соглашаясь со всем этим.
- Мне кажется, что надо, блин... собраться всем вместе и неплохо провести время! - предложил я.
- Ха, старина, это ты сейчас так говоришь. А попробуй соберись? К одним родственники приехали, другим завтра на работу, третьим просто некогда.
- Мда уж, - грустно выдохнул Сергей. - Причин не встретиться много! Была бы хоть одна причина, которая гарантировала то, что мы еще соберемся такой компанией. Люди нынче на подъем тяжелые.
- А что тут думать?! Давайте звонить им прямо сейчас. Блин, пусть заказывают такси и мчатся сюда. Сегодня разве не повод посидеть? - предложил я.
- Верно! Правда не уверен, согласится ли моя приехать, но... Я попробую, - сказал Илья. - Если, что заранее прошу прощения.
Мы сразу же разбежались по разным углам кофейни. Стали звонить своим девушкам. Удивительно, но ни одна не отказала приехать, хотя друг с другом они были не знакомы.
- Ну, всё добро! - сказал Сергей, и искренне обрадовался, что и другие поддержали нашу спонтанную идею.
- Ага! Ништяк. Мужики, значит, у нас осталось около часа, чтобы обсудить все наши темы. Скоро приедет наша цензура, и всё...
III
- Короче, представляете. Недавно приезжает к нам тесть. Мой тесть, короче! - быстро начал говорить Серега, отпив немного эспрессо и сморщившись от горького вкуса. - Так вот, значит. Моя Света... Да, кстати, девушку у меня Света зовут, чтобы знали. Света короче на работе, телефон недоступен.
- Ну-ну, давай к делу! - подпихнул его Илья.
- Приезжает он весь такой на понтах! Оказывается, открыл новый бизнес, дела пошли в гору, скоро машину будет брать. Такой крутой весь в свои 50 лет, а я тут сижу, бля, 25 лет три работы и с каждой копейки какие-то вонючие! А он значит мне говорит: "Пора тебе Сережа находить хорошую работу и профессионально расти, а то скоро дети и семью ты вряд ли потянешь. А где мужчина не может обеспечить домашний очаг, там всё рано или поздно разрушится".
- Ого! А ты чего? - спросил я.
- Да ппц. Ношусь, каждый день туда-сюда, чтобы у нас и деньги были, да и у меня может где-нибудь перспектива проклюнулась. А он мне заявляет!
- Может быть, он просто так ляпнул? Ну, типо, авторитет свой утвердить? - спросил Илья. - Мой, например, регулярно любит так делать. Только мне пох, мне вообще на всех пох, кроме моей дорогой.
- И на себя? - подколол его я.
- Да. Мне на всё пох, - смеялся друг. - Вот на кофе не пох, на сигареты не пох. На вас тоже пох, но вы друзья, поэтому пох поху рознь.
Над этим каламбуром мы от души посмеялись.
- Самое главное, ты не ведись на эти припарки её родственников! - дал ему совет я.
- Вадим, черт побери! Я не ведусь! - громко сказал Сергей. - Но, черт! Пробивает всё таки до души...
- А ты скажи: "Мне пох", а сам затаи злобу и в один прекрасный день, когда у тестя всё рухнет, а ты будешь иметь крутую работу, предложи ему место у себя.
- И? - мне стало интересно продолжение это фантазии.
- Ну, если он согласится... - сказал Илья. - То ты его прими на работу на испытательный срок, а потом скажи: "Не, ваши навыки не подходят моей компании и уволь".
- Ха, жесть! - сказал я. - Это всё, капец! Вендетта начнется.
- Ну, и что! Я люблю войну. Не могу жить без войны, но порой и спокойствия хочется. Вот с кофе спокойно как-то. Сидишь, пьешь его, куришь и через этот дым видишь наш реальный мир.
- Это верно! - кивнул я, и добавил немного сахара в чашку. Кофе мы пили практически без остановки. - Мир наш, и прекрасный и жестокий. За это я его люблю! Один день ты можешь им восхищаться, другой день ужасаться, а на третий вообще не понимать что к чему.
- А сейчас какой день? - спросил Илья, настроение которого после душевных откровений явно улучшилось.
- Четвертый! - ответил ему я. - Время посидеть с друзьями, и отравиться кофеином и никотином. Увы, нет ничего прекрасней.
... И здесь я улетел. В воспоминания, в какое-то беззаботное время, когда каждый из нас мог часами сидеть в кофейне, бродить по парку или сидеть в подъезде с гитарой. О чем мы думали? Вопросы-то были те же и ответов на них так же не было, но сейчас всё стало как-то серьезней и времени у нас на их поиски всё меньше. А вообще, мне кажется, что кризис "среднего возраста" молодей. Сегодня в 20-25 мы задумываемся о том, что должно тревожить в 40 лет. А может мы взрослеем раньше времени? А может просто появляется кризис всего молодого поколения.
- Куда улетел? - прервал мои рассуждения Илья. - Мне моя смс написала, сказала, что уже скоро будет. Времени обсудить что-то мужское совсем мало.
- А что мы еще не обсудили? - грустно спросил я, чувствуя эмоциональный перепад настроения.
- Вадим, только не включай свою меланхолию! Сегодня отличный день. Я сто лет не пил кофе... хотя нет, пил! Но не в такой компании, - сказал Сергей и отпил уже изрядно остывший напиток из своей чашки.
Неожиданно Илья засмеялся:
- Чуваки, я понял. Когда нам не о чем говорить, мы рассуждаем про любовь, а когда есть, то главная тема - опять любовь. Да, можно подумать карьера важнее?! Так-то да, но, блин, когда в семье разлад, то все дела коту под хвост.
- Ну, как сказать. Порой карьера, и правда важнее! - решил поспорить Сергей.
- Не, не, не! Так может говорить только, тут у которого не было ничего серьезного, - ответил ему мой друг. - Стоит один раз "одеть" этот омут, всё... приплыли. Сердце запоминает!
- Кхм, слишком романтичные рассуждения, старина, - отметил коллега и закурил. Вместе с ним закурили все мы!
Мне уже не хотелось курить. Да, и темы наших разговоров изрядно потускнели. Можно сказать, что мы выговорились сполна.
- Вот мы сидим и пьем кофе!.. - сказал я и посмотрел на своих друзей. Сергей вертел головой, интуитивно чувствуя приход своей девушки, Илья крутил, в руках разряженный сотовый телефон. - И? - спросил меня он. - Хм, не знаю! Допиваю чашку и даже грустно становится... - Почему? - спросил Сережа. - Зачастую, когда заканчивается кофе, мы бежим по своим делам, возвращаемся к проблемам и суете. Это плохо! - Это да! Но и много кофе вредно! - сказал он с умным видом. - Не-не! Вредно, это забывать друзей, - улыбнулся Илья и хлопнул по плечу Сергея. - Давайте собираться чаще?
- Ты меня так подкалываешь или шутишь? - спросил он, сделав серьезный вид и сведя брови к переносице.
- Да прям! Расслабься. О, кстати, вот и моя девушка... Знакомьтесь!
- Так мы соберемся еще раз?
- Так ты подкалываешь или шутишь?
- Черт побери, мне кто-нибудь ответит...
#Записки 7
Когда ты уходишь, а в фужере остается еще немного вина, что-то неведомое наносит на моё лицо грим грусти. Я попадаю в театр одиноких, в приют безумства, в таверну, где удрученный бармен наливает мне самый печальный коктейль в мире, где сливки делают кофе еще крепче и темнее. Я допиваю это прощальное вино без тебя, погружаясь в меланхоличную комнату наших воспоминаний....