Мороз стоял, в лесах шумела вьюга,
Каратели спешили к Костроме,
Где наречённый самодержцем всероссийским,
Скрывался Михаил в своей земле.

Нечерноземье, проклятое место,
То год неурожай, то год дожди,
Опричнина и ненависть людская,
И вечное предчувствие нужды.

Здесь русский дух, с которого воротят
Носы и барины, и паны, и князья,
Здесь поднялась великая Россия,
Здесь начиналась русская земля.

Убогие, гнилые деревеньки,
Рождавшие великие полки,
Что наводили ужас только видом,
На иноземных гордецов подняв штыки.

И в эту глухомань решил укрыться,
Вчера еще опальный Михаил,
Что волею судьбы из вечно беглых,
Поднялся в одночасье в русские цари.

Но и враги секунды не дремали,
Ведь на кону огромная страна,
Которая ещё вчера у ног лежала,
Войной казалось выпита до дна.

Бежали псы, сбивая в клочья лапы,
С коней летела пена в мерзлый снег,
И в бешенстве, захлебываясь храпом,
Кусали удила, храня свой бег.

Желавшая тепла, зверела шляхта,
Усы жевала, что обмерзли на ветру,
Скакали день и ночь, бессменной вахтой,
И вот, в село ворвались поутру.

Поляки смело шли, от дома к дому,
Овины, сеновалы, погреба,
Всё подвергалось наглому погрому,
Не находили главного - царя.

И вот, в одной избе, простой крестьянин,
Сказал, что царь недавно проезжал
И он ещё чинил царёвы сани,
Куда уехали, он будто бы не знал.

Ещё сказал, зовут его Иваном,
Простолюдин, не раб, не господин,
А прозвищем в народе он Сусанин,
Жена слегла, остался он один.

В те времена, как и всегда, людская жизнь - копейка,
На дыбе многим жизнь пришлось сложить
И больше для порядка, чем не веря,
Решила шляхта розыск учинить.

Всю ночь они Сусанина пытали,
Сажали в воду и железом жгли,
Но так его признанья, где Романов,
Они к утру добиться не смогли.

Тогда сыскали дочку - Антониду,
И в отчем доме высекли плетьми,
Не выдержал Иван, во всем признался
И согласился в лес их отвести.

Немедленно собрались и в дорогу,
В седле качаясь и в бреду дремля,
С последних сил, не спавшие три ночи,
И предвкушая отдых опосля.

Сусанин шёл, ему коня не дали,
Болели раны, ноги волоча,
Он в чащу вел, где хворост собирали,
Под нос себе проклятья бормоча.

Метель меж тем усилилась, дорога,
Что в Домнино вела, давно уж не видна,
Вот час прошёл, прошёл другой,
Взглянул Сусанин строго и палачам сказал "Испита чаша мной до дна!

Отсюда не найти вам выхода обратно,
Да и не хватит больше ваших сил,
Сгниете вы, в земле российской безвозвратно,
Но этого здесь каждый заслужил".

В бессильной злобе, бросились поляки,
Рубили саблями и тыкали копьём,
Уж мёртвый он, а не уймётся шляхта,
Своим последним наслаждаясь днём.

Он был, иль не был, вечная загадка,
Для тех, кто духом слаб и не поймёт,
Всё потеряв, народ живёт надеждой
И вместе с ним страна в веках живёт

О чём он думал, кто теперь узнает,
Неблагородный и простой, он не жалея сил,
Святую Русь спасал, с врагами умирая,
И в этом всех на свете победил.