Я с детства побаивался бабушек аристократической наружности, их интеллигентного спокойствия, их улыбок, выражающих полушутливую озабоченность по поводу моих нестройных рассуждений на тему собственной жизни. Эти мудрые и добрые глаза без труда видели всю мою легкомысленность и полное отсутствие каких бы то ни было серьезных планов на будущее. Впрочем, я, еще, будучи школьником, никогда не мог внятно объяснить, кем я вижу себя в дальнейшем. Более того, сам смысл вопроса мне казался невнятным. Вот и сейчас, я себя ощущал хронически неуспевающим студентом на экзамене. И зачем я только согласился войти?
Мы сидели на кухне, где Ирина Святославовна готовила борщ для любимой внученьки.
-Полина много рассказывала мне о вашей, эээ, о вас. (Я просто уверен, что она хотела сказать - "дружбе", но, видимо, язык не повернулся) Ты уж прости, Антоша, я не знала, что ты придешь, хотя, давно хотела познакомиться с тобой, что вполне объяснимо. Мне не хотелось бы делать какие-то поспешные выводы, но, в последнее время Поля выглядит счастливой, что ли. Да, да, ты уже, наверное, знаешь, она росла без родителей. Я, как могла, конечно, пыталась компенсировать недостаток родительской заботы и ласки... - бабушка вздохнула и глубокомысленно помешала половником борщ в большой красной кастрюле, - но она всегда была таким тихим, немного грустным ребенком. Нет, ты знаешь, она без особых проблем общалась со сверстниками, а потом, мне очень помогала моя племянница Катя, педагог по образованию, фактически заменившая Полине маму.
Бабушка снова поглядела в кастрюлю.
-Давай борщецу, Антоша, а?
Я не стал отказываться, тем более, вдумчивый и неторопливый процесс поглощения пищи избавлял меня от необходимости отвечать на бабушкины вопросы хотя бы на время еды. А там, глядишь, и Полина придет.
Ирина Святославовна налила мне полную тарелку ароматного супа.
-Вот, с хлебушком, сытнее.
-Спасибо большое.
-Кушай. Вам, молодым, кушать надо побольше. Тебе лет сколько? Восемнадцать?
Я кивнул.
-Ну, тогда, можно.
Смысл этого загадочного заявления дошел до меня не сразу. Бабуля открыла холодильник и достала бутылочку водки.
-Ты пока открой, а я стопочки принесу.
Вот это - да, подумалось мне. Ну, бабка! Так и женят, того гляди.
Бабушка довольно ловко опрокинула пятьдесят грамм и закусила.
-Ты не думай, Антоша, мы - не алкоголики какие, просто меня язва с утра мучает, а врачи рекомендуют в умеренных количествах именно крепкие напитки. Да и для сосудов - полезно. А ты - взрослый уже, мужчина. За знакомство, как говориться! - тепло улыбнулась Ирина Святославовна.
-Что вы! Я, собственно, и не думаю ничего такого. Просто водку особо не люблю, хотя, иногда можно, - я постарался ненавязчиво позиционировать себя как нормального, но непьющего молодого человека.
-Правильно, правильно, сынок. Беда у нас в России с этим пьянством. Мой брат, Миша, тот уж любил выпить, инженером был первоклассным, мосты строил. Но воспитание не позволяло опуститься до банального пьянства. Он, даже изрядно выпивши, вел себя исключительно корректно, только веселый становился, разговорчивый. Эх, золотая голова у братца моего. Была, - бабушка глянула в окошко, - Совсем уже весна на дворе. А мы прошлой зимой с Полей и Катей на лыжах в Павловске катались, так там пьяные студенты с горок на задницах съезжали. Так один так разбился! Скорую вызывали, кости себе поломал, глупый. В голове - ветер один, напьются и не понимают, что творят. Ну, ладно.
Я медленно обалдевал.
-Добавочки? - поинтересовалась бойкая бабуля.
-С огромным удовольствием, Ирина Святославовна. Суп просто прекрасный.
-Ну-ну! Прекрасный! Так уж, на скорую руку. Да все равно - приятно слышать. Внучка тоже хвалит мою стряпню. Ну, давай тарелочку.
Я получил добавку. Полина бабушка плеснула еще водки.
-Кушай, кушай, сынок.
Мы выпили. После продолжительного обеда я попытался было заскучать снова, но Ирина Святославовна быстренько убежала в комнату, а вернулась с пухлым фотоальбомом. Начинается! Сейчас будут долгие истории в картинках, немыслимо подробные комментарии, пространный экскурс в генеалогию семьи. Какие-то непонятные зяти, снохи, свояченицы. Я не ошибся. Перед моим взором пестрым калейдоскопом мелькала целая эпоха. Вот, Ирина Святославовна - первокурсница на картошке, вот ее первая любовь - морячек с внешностью, карикатурно пародирующей некого типичного киногероя тех лет, а вот - собственной персоной сам Святослав Никанорович в окружении многочисленного семейства. Какие-то бритые мальчики, места с неуловимо экзотическими названиями, и так далее. Надо отдать должное бабуле, знакомство с фотоархивом продолжалось не чрезмерно долго. А по завершению такового я был вознагражден рюмашкой и мудрым заявлением, что, дескать, память - дело святое.
Что меня больше всего занимало, так это - Полинино отсутствие. По моим расчетам, она должна была быть дома уже до моего прихода. В те годы сотовая связь еще не вошла в обиход. А может и - к лучшему. Тогда и время текло не так.
После четвертой стопки у меня начало шуметь в голове, и, видимо, только этого и дожидаясь, ушлая бабуля начала задавать всякие каверзные вопросики. Начала она как всегда издалека. С большим удовольствием поинтересовалась моими литературными и театральными вкусами, благо начитан я изрядно, и первым пунктом бабушка осталась довольна. Оно и понятно, в таких случаях я взял за правило говорить о книгах, неизвестных собеседнику, но хорошо известных мне, что создает определенный простор для рассуждений, пускай и несколько неточных местами. Я так заговорил ей зубы, что более скользкую театральную тему я незаметно перевел на кинематограф. Марк Бернес и Леонид Утесов произвели магический эффект. Умиленная Ирина Святославовна потрепала меня по голове, и с довольно опасным усилием звякнула стопками. Слегка заплетающимся языком я воздал должное артистическому гению Андрея Миронова, что пробудило в бабушке окончательную симпатию ко мне. Я уже понадеялся даже на досрочное завершение экзамена за хорошее поведение, но не тут-то было. Ирина Святославовна от разговоров на общие темы искусства перешла к вполне конкретным и прозаичным вещам.
-Антон, внучка мне говорила о том, что ты учишься в институте, а в каком именно? - как бы приглашая меня поведать о достижениях и успехах в реальной жизни, спросила изрядно раскрасневшаяся бабуля.
Я почувствовал легкое раздражение. Ненавязчивое знакомство быстро трансформировалось в допрос. Более того, я не очень-то люблю освещать подобные аспекты собственной жизни. Боюсь, к скрытности меня приучила школа, а точнее, вполне обоснованное желание особо не распространятся насчет оценок и посещаемости в родительском кругу. Но я был готов и к этому. Я измыслил маневр. Довольно развязанным жестом пригласил Ирину Святославовну еще выпить. Посмаковал закуску. Посмотрел в окно. И сказал примерно следующее:
-Знаете, Ирина Святославовна, а ведь на улице действительно настоящая весна! Как-то давит на меня эта наша питерская долгая зимняя темнота, - бабушка терпеливо ждала, - да что там говорить! Учиться мне нравиться. Вообще уважаю серьезных людей, людей, старающихся приложить все свои силы... впрочем, водка не для серьезных разговоров. Сам хотел бы осудить и институт, и работу, и все остальное, но... давайте отложим эту тему до следующего раза, тем более, хотелось бы присутствия вашей внучки при таком интересном осуждении. Вы не подскажите, где в вашей замечательной квартире уборная?
Ирина Святославовна скривила губы. Она все поняла и демонстративно убрала практически пустую бутылку обратно в холодильник. Я в душе ликовал. Необходимо было поскорее убираться отсюда, пока не вернулась Полина, ей совсем необязательно наблюдать меня в таком состоянии, учитывая ее правильность.
Я осторожно поднялся со стула. "Штормило" изрядно. Какими-то рывками я добрался до туалета, где чуть не упал, от чего спасла неожиданная теснота помещения. Меня тошнило. И надо же было так случиться, что именно в этот момент в квартиру зашла Поля. Дальнейшее представить не сложно. Одно могу сказать - был скандал. Хитрая бабушка с видом оскорбленного величия удалилась в свою комнату, а мне пришлось выслушать ряд коротких и точных определений моего поведения, сводящихся к обвинению в идиотизме. Я видел ситуацию под другим углом, о чем и не забыл сообщить. Но Полина будто с ума сошла. Она напоминала жену, дождавшуюся таки муженька алкоголика, который никак не может донести зарплату домой. И вся картина в целом представилась мне такой тоскливой, такой комически безысходной, что я расхохотался. Ну, и тогда она натурально разревелась и показала пальцем на дверь.
-Спасибо за борщ, - громко сказал я на прощанье в расчете донести до подставившей меня умной бабки всю горечь эмоций бурлящих внутри.
Вот так вот закончился, не успев еще толком начаться, один глупый роман. А жаль. Но я за собой особой вины не усматриваю.