После нежаркого лета наступила холодная осень. Помимо просто гнетущей атмосферы, обнаружились проблемы чисто прозаического характера. Осенние погоды предполагали наличие теплой одежды, но кроме заношенной кожаной куртки и полуразвалившихся ботинок у Гены не было ничего. Скудный гардероба неплохо иллюстрировал быт в целом. Хуже холода Гена переносил только одиночество, и чтобы хоть как-то развеяться, он целый день слонялся по городу. На первый взгляд казалось, в этих прогулках нет никакой определенной цели, нет никого смысла, но Грин продолжал гулять, не смотря на непрезентабельный вид и постоянно мерзнущие ноги. Он словно бы что-то искал среди этих улиц, словно хотел прочитать нечто такое необходимое в этих чужих лицах. Вчера ему повезло - на одной из улочек он нашел кошелек. Богатый такой, кожаный женский кошелек. Рублей в нем оказалось немного, зато в соседнем отделении лежали две зеленые сотни. Гена почти не поверил своему счастью, сердце его бешено колотилось от нежданной радости, ведь теперь можно было столько всего сделать. Да, да - эти деньги не иначе как подарок судьбы, знак того, что некие высшие силы, не особо балующие Грина по жизни, все-таки помнят о его существовании, и не только помнят, но и знают о его трудностях, о замерзших и промокших ногах, об однообразном меню, о безысходности и одиночестве. Гена сунул находку в карман и пошагал домой. Завтра он разменяет бесполезные в своей драгоценности баксы на некрасивые, но практичные рубли. А сегодня хорошо поест и даже выпьет дешевого вина. Он купит новую обувь, новые перчатки и шапку, а затем пойдет к знакомым, ведь к знакомым надо идти не с пустыми руками, ведь они тоже люди не богатые, но столько раз выручавшие Грина в тяжелую годину. Теперь можно отблагодарить, теперь можно хоть на некоторое время забросить роль вечного должника и немого просителя. А возможно, позитивный импульс станет толчком к новому этапу творчества. Быть может, Боги решили боле не испытывать на прочность Гену, быть может это - белая полоса, новые работы, заказы, вдохновение и стихи. У Гены была мечта - он хотел купить велосипед, являющийся для него символом движения и безусловной свободы. Старый велосипед украли, но современный мир предлагал такое разнообразие технологических изысканий в данной области, что глаза разбегались. Несколько смущали цены, однако... Пусть это будет белая полоса!
Хорошо и вкусно поужинав, Грин налил в стакан вина и закурил. Он очень не любил пить натощак, и вот представилась долгожданная возможность не следовать унылой традиции.
Расслабившись от еды и питья, Гена решил осмотреть бумажник. Как уже говорилось, это был изящный и дорогой аксессуар, с несколькими карманами для купюр и кредитных карточек. В окошке красовалась фотография милой девушки. Грин не сразу осознал то, что эта красавица ему знакома. Мало того, в прошлом, они долгое время общались. Она так и не стала его женщиной, но Грин всегда питал к ней нечто большее, чем просто симпатию. Ее звали Дина, что мелким подчерком подтверждала обратная сторона фотографии. Под именем значился телефон. Три года пробежали перед глазами Геннадия.
Окруженная мужским вниманием Дина почему-то выбрала именно его для дружбы. Она говорила, что женщины не умеют действительно дружить (хотя, это не так, скорее всего), что мужики тащат ее в постель, что они глупы и зависимы. Тогда Грин обиделся - ведь он хотел быть мужчиной, а не другом, он был готов быть глупым и зависимым, но потом решилось иначе. Диана действительно стала просто другом. Самым красивым другом на планете. Возможно ее, обеспеченную и прекрасную, забавляла данная ситуация, но Гена смирился, а, смирившись, понял простую вещь. Если нельзя купить картину, можно просто любоваться ею в музее. Грин перешагнул через себе, через гордость, через страсть.
Слабость это или сила, я не знаю. А теперь он нашел ее деньги. Деньги, так нужные ему.
И все в прошлом, сантименты и откровения. Нет больше ни Грина, ни Дианы, есть только дырявые башмаки и безысходное одиночество - сплошное переползание через себя.
"Какого хрена она написала номер своей трубки? Можно, конечно позвонить и сказать, нашел тут ваш кошель, пустой, но дорогой. Хочу отдать." Глупо и неестественно. Так не бывает. Ну, не бывает так! Жизнь полна совпадений и случайностей, но только не так.
"Отдать деньги? Хм, благородный человек так бы и поступил. А как поступить мне? Всегда просто объяснить необходимость бедностью, бедность честностью или невезением. Замкнутый круг."
Фу, скажете вы, как книжно и надуманно. Да поверьте уж мне, нет ни хрена надуманного в бедности и одиночестве. В таланте, замерзающем среди потребительского бездушия. Да, самореализация - дело индивидуальное, да, красить стены зачастую более денежно, чем писать на холсте, да, Гена, ты - тряпка и лентяй, иди и умри. Думаешь, кто заметит? Ну, разве что кредиторы. Нет, сейчас в почете люди умеющие спекулировать деньгами. А ты не соответствуешь, не можешь, ты - ошибочная ветвь социоэволюции.
Настроение страшно испортилось. Грин допил вино и стал собираться в магазин за добавкой.
На лестнице шумно целовалась парочка влюбленных.
-Ну, после такого вы просто обязаны пригласить меня на свою свадьбу, - проходя мимо заметил Грин.
Парень оторвался от бабы и вяло отреагировал:
-К черту пошел!
-Всю жизнь иду. Может, выпьем вина?
-Леша, ну че ему надо? - разволновалась девица.
-Мужик, вали отсюда, пока можешь! - посоветовал Леша и угрожающе приблизился.
Вот тебе еще одна картинка. Зачем лезть в чужое счастье со своим алкоголизмом? Грин был худ и жалок с виду, но знал себе цену. Грин был кем угодно, но не мальчиком для битья, он мог грызть и ломать, как всякий выживающий в этом поганом мире.
-Я Грин, я здесь живу, и даже если я не прав, по стеночке ходить не собираюсь. И сопляки мне - не указ, газуй где-нибудь еще.
Леша ударил решительно и беззвучно, что, несомненно, делало ему честь. После вина Грин не успел среагировать быстро, но все ж удар пришелся вскользь.
Леша лежал в углу и думал о чем-то своем. Девчонка разрыдалась.
-Не плачь, все будет хорошо, - сказал Грин и удалился, потирая скулу.
В самом низу Гена услышал обнадеживающее "Я тебя запомнил!" и покивал головой. Умереть не получилось, ошибочная ветвь отчаянно сопротивлялась искоренению.
Домой он вернулся без приключений. Жизнь продолжается. Что все-таки делать? Позвонить Дине и отдать деньги, либо не звонить вовсе. Что, собственно, говорило в пользу первого? Былое. А в пользу второго - настоящее, в котором есть ряд мерзких обстоятельств, и нет никакой Дины. По сути, кто она такая? Тетка, три года прокрутившая задницей перед носом или человек, некогда ценивший твое общество, а, Грин? И то, и другое. А что такое - настоящее? Очередная война. А на войне - каждый сам за себя. Вывод - да здравствует оружие! И Грин залпом допил стакан.
Телефонный звонок заставил Грина вздрогнуть от неожиданности.
-Алле.
-Грин? Привет, Миша тебя беспокоит.
-Привет, Миша.
-Тут работенка есть для тебя. Моя бригада сейчас ремонт буквально в соседним доме делает, там, видишь ли, хозяин хочет стены покрасить. Но есть еще один заказ, более интересный, и на этом объекте не хватает рук. Может, возьмешь на себя стены? Поштукатуришь, покрасишь. Должок заодно отдашь, и на жизнь останется немножко. Ну, как ты?
-Миша, я - "за". Когда приступим?
-Завтра или послезавтра. Я тебе позвоню еще.
-Ну, давай.
"О, это, действительно - белая полоса! В несколько сером свете, правда, но да ладно, не время капризничать. Так, Мишино предложение несколько меняет дело. А может, и правильно, позвонить, отдать деньги, все равно - работа есть, а значит - все нормально, на кой ляд мне ее деньги?"
Грин взглянул на фото. Какая она милая! И набрал номер. Но ответила не милая, а какой-то мужик.
-Да?
-Привет, а Дину можно услышать?
-Кто это?
-Это Грин.
-Какой еще Грин?
-Какая разница, я звоню по делу. Позовите Дину.
-Какое еще дело, к чертовой бабушке?
-Слушай, мужик, ты русский язык понимаешь? Я туда попал или нет? Дину позови, хватит задавать идиотские вопросы.
-У меня тут телефончик твой высветился, я ща его по базе пробью, и через полчаса приеду. Погруби мне при встрече.
Грин чуть не расплакался от обиды. Ну почему мир населен тупоголовыми идиотами? Он в последний раз собрался с силами и сказал:
-Ладно, извини. Мне бы действительно с Диной поговорить надо. Разговор сугубо делового характера...
-Да фиг с ним. Ее все равно сейчас нет дома.
-Пока.
И Гена повесил трубку. А ведь она была действительно права - все ее мужики глупы и зависимы, ревнивы и эгоистичны. И можно им в этом только позавидовать.
На следующий день Гена проснулся больным. Нет, не похмельем. Осень требует к себе определенного уважения. Как говориться, держи ноги в тепле, а голову в холоде. Или в трезвости, точно не помню, но в данном случае это - идентичные понятия. Температура поднялась высокая, и полное отсутствие медикаментов было как нельзя более некстати. Сутки Грин провалялся в постели, то, потея, то, содрогаясь в ознобе, то, проваливаясь в тяжелый липкий сон. Кажется, несколько раз тишину будоражил телефон. Скорее всего, звонил Миша. "Прости, приятель, стены красить не буду - я художник, а не маляр". Страшнее всего то, что у Грина начался сильный кашель. Иногда он бредил. Когда Гена в очередной раз проснулся, стало ясно, если он не доползет до аптеки - эволюция победит. А еще нужно поменять красивые доллары. Преодоление лестницы напоминало подвиг, Грин старался не думать о предстоящем подъеме, что находилось за гранью здравого смысла. Он не смог предугадать того, что по гнусной случайности (или закономерности), именно в тот момент во дворе его поджидала та самая социальная эволюция в лице Леши и его корешков.
-А, вот этот алканавт!
-Срыгни, - безразлично молвил Грин, - в туман.
Гена упал довольно быстро. Леша обшарил карманы и естественно обнаружил две сотни зеленых. Бумажник он не взял.
В больнице кормили три раза в день. Помимо перелома ребер, белая полоса наградила Грина пневмонией. Компания по палате подобралась нормальная, а гриппозный карантин Гена воспринял за милость судьбы, отложившую выписку на несколько недель. Один раз ему приснилась Дина. Буд-то она пришла навестить его, но ее не пропускали на проходной. Проснувшись, Грин ощутил нечто похожее если не на счастье, то очень близкое к тому. От нечего делать, он стал пописывать стишки, многие из которых позже вошли в сборник. Я читал - мне понравилось. Один мужик из соседней палаты заинтересовался Гениной живописью, и после выписки купил шесть работ за вполне приличные деньги. Как только клиент ушел, Гена достал бумажник и положил в него двести долларов и небольшую сумму в рублях, а после этого набрал Динин телефон.
На этот раз ответила она. Он начал примерно так. "После нежаркого лета наступила холодная осень. Помимо просто гнетущей атмосферы, обнаружились проблемы чисто прозаического характера..."