На экране телефона, высветился пропущенный вызов от папы. Минуту, я смотрела в не решительности, но потом нервно нажала на блокировку и отвернулась к окну. Мне не хотелось с ним говорить. Ни по телефону, ни даже при встрече. Хотя это было глупо, и раз я согласилась переехать к нему и к его новой жене, то должна простить. Простить... это слово раньше казалось таким обыкновенным и не имеющим никакого смысла кроме самого прощения, внезапно стал тяжеловесным и со скрытой в себя глубиной.
По радио играл хит Афродиты "Валера" а шофер голубоглазый брюнет Валерий Котов, не собирался менять волну, а напротив, лишь прибавил громкость. Он иногда недоверчиво поглядывал в зеркало, как если бы хотел удостовериться, что со мной все в порядке. Может его пугала моя бледность? Устало усмехнувшись, я убрала выбившийся из низкого хвоста волос за ухо и продолжила разглядывать город.
Никогда не думала что Сочи так красив. Никогда не знала, что тут так много людей, что здесь растут цитрусовые деревья и даже бамбук. Это был прекрасный город и мысль что я должна стать его частью, и волновало, радовало и смущало меня.
-Вот гостиница твоего отца,- вялым и безжизненным голосом произнес шофер.
Я удивилась и опешила. Это первое что он сказал после слов "Меня зовут Валерий Котов и я шофер вашего отца" но долго думать про Валерия я не смогла, потому что все мое внимание перешло на огромное четырехэтажное здание напоминающею букву "Т". Его несчетное количество окон завораживало, вывеска "Виктория" показывало всю мощь и власть, а дорогая бежевая облицовка будто бы ослепляло.
Неужели это и есть гостиница отца? Сердце внезапно забилось в панике, от одной только мысли, что теперь я вступила в новый и неизведанный мной ранее мир. И что теперь я богата и должна жить вместе с папой, с папой которого так сильно раньше ненавидела. Даже не знаю, какой факт меня пугал больше, богатство или прощение предателя и обидчика моей матери.
Наш черный джип взял еще один поворот, и вскоре моему взору открылась улица, на которой мне предстояло прожить дальнейшую жизнь. Это я поняла после того как Валерий Котов остановился у величественных больших темных ворот скрывающее, не менее величественный и роскошный особняк.
-Д...доехали?- паника все возрастала, а от потрясения я даже запнулась.
Шофер вынул ключи из зажигания и с не охотой ответил:
-Да, доехали.
И ничего больше не говоря, ловко выпрыгнул из кожаного белого салона крутого автомобиля. А мне все еще хотелось посидеть здесь. В прохладе кондиционера, где все спокойно и нет никаких встреч.
Но дверь открыли.
Валерий слабо улыбнулся и дождался пока я выйду из машины.
Я ели как вышла из джипа, и тихо пробубнив "Спасибо" замерла глядя на дом. Мне все еще не верилось, что я буду здесь жить.
Водитель открыл багажник джипа и стал доставать мой коричневый чемодан. Я понимала, что мне тоже нужно что-то сделать, но я не знала что, и стояла застыв. Валерий Котов прошел вперед уверенной походкой и, открыв черные ворота, напоминающие скорее врата в параллельный мир, встал в стороне.
-Смелей, - устало произнес он.
Чувствуя себя полной неудачницей, я вошла во двор. Я не хотела удивляться, открывать рот от восхищения и лишний раз позориться перед водителем, но стоило увидеть мне это великолепие, как тут же обо всем забыла.
Сложенная дорожка из дикого камня блестела чистотой и как тропинка в рай, будто приглашала меня. По краям рос ровный и сочно-зеленый газон, стояли фонари, а еще деревья. Да много деревьев. Они были всюду. Красиво остриженные не слишком высокие, кроны, которых, по формам напоминали пушистые малахитовые шапочки.
Посередине двора со всем близко от крыльца белоснежного и двухэтажного дома, тоже сложенный из дикого камня брызгал фонтан. В воде (как чудесно!) плавали разноцветных цветов лепестки роз, а кувшин с мерцающим на солнце металлом, вальяжно стоял рядом, нужный скорее для декорации фонтана, чем для использования.
А дом требовал отдельного внимания. Он напоминал своими колонами, крышей, балконами и вырезанными узорами в не которых местах стен древнегреческую архитектуру. Казалось я иду в обитель не к своему отцу, а к Зевсу на небеса. Мне стало чудиться, что здесь даже воздух другой, свой особый.
-Правда, как в музее?
Я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
Валерий Котов стоящий с моим чемоданом смотрел на меня и смешно улыбался, щурясь от солнца.
Странный он, какой то.
-Да, здесь очень красиво,- не зная, что ответить, промямлила я и только поняла, что, наверное, около часа стою у этого фонтана смотрю и любуюсь этим двором. Котов, наверное, в свою очередь посчитал странной меня, в чем, наверное, был бы прав.
Спохватившись, я как можно более быстрыми шагами, стараясь не отвлекаться на чириканье и пение птиц, прошагала до входного дверца, и, не увидев звонка как можно громче постучала.
В эту же секунду дверь открылась. О Господи, по-моему, я забыла о Марине.
В проеме стояла рыжеволосая женщина лет тридцати, в розовой блузке и в белоснежных брюках. Её волосы едва доходили до плеч, а кристально зеленые глаза оглядели меня с ног до головы.
Я смутилась, мне в первый раз за всю жизнь стало стыдно за свою одежду. Выцветшие джинсы, голубая футболка, прошлогодние кеды, наверняка это все произвели на её изысканный вкус не самое лучшее впечатление.
-Здравствуйте Марина,- мне так сложно было здороваться с ней, произносить эти слова, как если бы они мне царапали горло и причиняли боль.
-Виктория! С приездом! Как же я рада тебя видеть! - она улыбнулась и холодно обняла меня.
Замечательная актриса.
И все еще изображая искреннюю радость, пригласила в дом. Я разулась и, надев предложенные пушистые розовые тапочки, перешагнула порог.
И ничего не случилось.
Я ожидала, какой то доли вины, ожидала, что мне станет не по себе, и я стану обвинять себя в предательстве матери, но ничего не почувствовала.
Так ждала, что даже разочаровалась.
Может потому что я и не предавала маму? Мне стало больно. Я снова вспомнила ту жуткую ночь, как я сидела в кухне и ждала, что она вот-вот приедет с работы. Телефонный звонок и место родного голоса матери, я услышала подавленный голос тети.
-Авария...её больше нет,... Светы нет,...она погибла.
Первое что тогда пришло на ум - что это ошибка. Страшная ошибка. Кто-то что-то перепутал. Или это правда, но только она жива, и находиться в больнице. Что это кто-то другой погиб, врачи или кто там еще ошибся и это у других горе, но только не у меня...
-Как тебе Сочи?- из воспоминаний меня вырвал голос Марины.
-Здесь красиво.
Ответив, я плотно сжала губы и позволила себе разглядеть интерьер дома. То место где мы находились, был, похоже, коридор, но клянусь такого коридора, я не видела ни разу в своей жизни не по телевизору ни даже в журналах.
Стены и пол из керамической плитки отливали бежевым цветом. Взвинченная сделанная из палисандрового дерева лестница изящно вела на второй этаж. Две симпатичные тумбы с маленькими зеркалами, похоже, антиквариат, с чувством шарма стояли у стен. На самих же стенах висели портреты неизвестных мне людей. А еще было много цветов. На тумбах по вазе с одними белыми розами, в углу огромная длинная дорогая ваза, у лестницы еще одна. Хотя при этом нельзя сказать, что цветы все портили. Напротив розы благоухали, а их душистый аромат кружил по всему дому. От этого слегка возникало ощущение уюта, слабого и расплывчатого, но все же уюта.
Вошел Валерий Котов и, положив чемодан у лестницы ушел, напоследок улыбнувшись Марине. Она не обратила на него внимания, и, пытаясь разрушить неловкость между нами предложила.
-Показать тебе твою комнату? Или может, ты голодна?
Между нами стояла такая стена, что никакой силач не смог бы разбить её. Интересно как мы будем вместе жить под одной крышей? Мне стало страшно. Смешно, но я вспомнила все сказки, в которых главными злодеями были мачехи и испугалась. Испугалась даже не того, что Марина может сломать мою жизнь или превратить меня в золушку, а того что, мне придется вместе с ней жить.
Жить!
Каким далеким показалось мне это слово. То, что раньше было обыденным, сейчас стало не реальным и чужим.
-Спасибо, но было бы лучше, если бы вы показали мне вначале, мою комнату...Я так устала.
Марина нахмурила свои идеальные рыжие брови, из-за чего на её лбу появились складочки и начала теребить выпуклое бриллиантовое кольцо, на большом пальце.
-Может лучше на "ты"? Мне кажется, мы с тобой могли бы подружиться.
Подружиться?! С ней?! Для меня это было равносильно бреду. Мне захотелось выплеснуться в ядовитом сарказме, сказать ей что-нибудь ошеломляющее, но не стала. Не смогла.
Я опустила глаза на её руки нанизанные браслетами и кольцами. Она нервничала и может благодаря этому я еще держалась. А хотя я всегда считала себя слабачкой не способной на достойный ответ...
Господи, как же было раньше хорошо! Тогда жизнь отца не заботила меня. Мне было плевать жениться он, разводиться. Но последний год он стал чаще добиваться от меня встреч. Я не хотела и хотела одновременно с ним видится. Я желала, чтоб у меня был отец. Что б у меня была полная семья. Но как только он вошел в мою жизнь, я потеряла мать. И вся жизнь перевернулась с ног на голову, не оставив мне свободы выбора и жестоко поставив перед фактами.
-Вполне... возможно. Так не могли бы вы,- я сделала двухсекундную паузу и поспешила исправиться, - так могла бы ты показать мне, пожалуйста, мою комнату?
-Конечно! Идем,- видимо ей понравился мой ответ, и она охотно ступая по холодному полу, босыми ногами с красным педикюром, прошла вперед и стала подниматься по лестнице. Я взяла свой чемодан и пошла за ней, на ходу пытаясь рассмотреть второй этаж. Марина молчала и думаю, слова были излишни.
Второй этаж был полон света. Легкие прозрачные и красные шторы висели на позолоченном карнизе. Хрустальные люстры свисали с потолка, а прекрасный светлый ковер с алыми узорами изящно со всеми гармонировал. Посередине стоял маленький столик из дерева и два изящных кресла.
Мачеха прошла сразу прямо, оставив без внимания все шесть дверей, она с грациозной легкостью открыла седьмую.
-Ну а вот и твои комнаты, - с улыбкой пропела она и встала в сторонке,- эта часть дома будет принадлежать тебе. Так решил Дима. Рядом нет соседних комнат, это полностью твое крыло. Ну как тебе?
Какое то странное немеющее чувство с каждым ее словом, охватывало меня, и я ели шатающимися ногами дошла до порога и замерла.
У меня было целых две комнаты...
Одна сказочных размеров, просторная и большая, полная света, вела в другую в ту, что была чуть поменьше. Теперь в мою личную отдельную спальню.
Я робко сделала пару шагов по мягкому белоснежному ковру, боясь даже дышать и произнести слово.
В глаза сразу же бросился белый рояль блестящий новизной, потом попугай в необычной клетке, кожаный диван с голубыми подушками, жидкокристаллический телевизор на стене, журнальный и компьютерный столик, пуфик, стеллаж наполненный книгами, и множество цветов в красивых прелестных вазах, стоящих на тумбочках с низкими ножками.
Я положила чемодан и повторно все оглядела, не веря, что такая роскошь может принадлежать мне. Это мое. Эти комнаты, какой то Вики, а не крутой богачки из Голливуда.
-Ну как тебе? Правда же красиво? - с интересом спросила мачеха.
Мои глаза снова и снова забегали по интерьеру и наконец, я смогла прочистить горло и хоть что то произнести.
-Да очень красиво.
-Тебе здесь еще понравиться, вот увидишь,- мне было ужасно допускать такую мысль, но дружелюбный тон Марины, почему то располагал меня к ней.
Я повернулась к ней и улыбнулась.
-Очень на это надеюсь.
Она расплылась в ответной улыбке.
-Что тебе сделать чай или кофе?
-Чай,- я даже не задумалась. Меня даже от слово кофе начинало тошнить, уже ни говоря о другом.
-Хорошо, а ты располагайся. Теперь это твой дом тоже.
Что-то фальшивое почувствовалось в ее голосе на последней фразе. Которая и выдала ее и после, которой я вспомнила свое к ней отношение. Я всегда ее недолюбливала. Кто знает, может если бы не она, то родители возможно и помирились бы...