Самохин Иван Сергеевич : другие произведения.

Закон причинности как абсолютная материалистическая универсалия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Статья ранее опубликована в научном журнале "Новый университет" (Самохин И.С. Закон причинности как абсолютная материалистическая универсалия // Новый университет. - Серия "Актуальные проблемы гуманитарных и общественных наук". - Йошкар-Ола: "Коллоквиум". - N 8 (17) 2012. - С. 14 - 21).

  
  
ЗАКОН ПРИЧИННОСТИ КАК АБСОЛЮТНАЯ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКАЯ УНИВЕРСАЛИЯ
  
   В данной статье обосновывается первостепенная важность закона причинности для материалистической философии и науки. Оспаривается определение индетерминизма, приведённое в философском и естествоведческом словарях. Поставлен под сомнение научный характер современного (синергетического) детерминизма.
  
   Ключевые слова: закон причинности, философия, наука, детерминизм, индетерминизм
  
   Согласно закону каузальности (причинности), любое явление имеет свою причину, то есть представляет собой следствие из другого явления.
   Данный принцип выступает точкой опоры для всех философов-материалистов. Древнегреческий мыслитель Хрисипп отмечал, что одно-единственное беспричинное явление привело бы к концу света, поскольку лишило бы нашу Вселенную её извечной целостности [Berofsky 2012]. Много веков спустя англичанин Томас Гоббс фактически отождествил философию с постижением причинно-следственных связей. В отличие от идеалиста Д. Юма, он считал, что их серьёзное изучение в итоге не оставит никаких сомнений в незыблемости закона каузальности [Hobbes 2011; Нарский 1967]. При этом Гоббс отрицал существование целевых и формальных причин, признавая лишь действующие и материальные "ближайшие причины", которые постигаются опытом: тела, подвергающие и подвергаемые воздействию [Соколов 2010]. Французский философ Поль Анри Гольбах не ограничивал любовь к мудрости исследованием каузальных отношений, но всячески подчёркивал их универсальный характер. Гольбах много рассуждал о внутренних причинах человеческого поведения, главной из которых он считал стремление к счастью [Гольбах 1963]. Закон причинности также занимал важное место в учениях таких философов, как Б. Спиноза, Дж.-Э. Коллинз, К. А. Гельвеций, Ж. О. де Ламетри, К. Маркс и многих других.
   Что касается науки, - сферы, материалистической по самой своей сути, - закон причинности должен составлять фундамент всех выделяемых в ней дисциплин. И естественных, и социально-гуманитарных. Великий физик Альберт Эйнштейн указывает на многофакторность принципа каузальности и, вопреки картезианской традиции, всецело распространяет его на homo sapiens: "поступки людей определяются внешней и внутренней необходимостью" [Эйнштейн 1967: 128]. Микробиолог Б. Томпсон подчёркивает научный характер закона причинности. По мнению учёного, это "самый универсальный и наиболее надёжный среди всех научных законов" [Томпсон 2001: www]. В словаре социолога Н.Е. Яценко данный принцип описывается как "один из общих законов действительности" [Яценко 1999: 135], то есть как охватывающий все возможные явления - и материальные, и духовные. Современный правовед И.А. Петин высказывается в духе Хрисиппа: "отмена закономерности либо причинно-следственной связи равносильна разрушению по цепочке всего мира" [Петин 2011: www].
   Основа закона каузальности не сфальсифицирована никакими научными открытиями, включая даже самые революционные. Прогресс лишь уточнял полную формулировку, отражая сложность, диалектичность, неопределённость причинно-следственных связей, но не их отсутствие.
   Развитие исследуемого нами принципа имеет непосредственное отношение к эволюции детерминизма. О.С. Разумовский выделяет четыре исторические разновидности (формы, концепции) данного учения [Разумовский: www]. Самой ранней из них является античный детерминизм - наивный и стихийно диалектический. Идеи причинности были впервые выражены Левкиппом и Демокритом в их атомистике. Позднее Аристотель разделил причины на формальные, материальные, движущие и целевые. В Новое время сложилась первая собственно научная детерминистическая концепция - однозначный (механистический) детерминизм, в соответствии с которым одна и та же причина с необходимостью вызывает одно и то же следствие. Данная идея получила своё хрестоматийное выражение у П.-С. Лапласа: "Ум, которому были бы известны для какого-либо данного момента все силы, одушевляющие природу, и относительное положение всех её составных частей, <...> обнял бы в одной формуле движения величайших тел вселенной наравне с движениями легчайших атомов" [Лаплас 2003: 835]. Кроме того, рассматриваемая концепция постулировала исключительно внешний характер причинной обусловленности. В XX веке развитие термодинамики и квантовой физики привело к появлению вероятностного (вероятностно-статистического) детерминизма. Формулировка закона каузальности усложнилась. Теперь из него вытекало, что при аналогичных условиях аналогичная причина, как правило, вызывает аналогичное следствие. Также признавалось, что явление может быть обусловлено не только внешними, но и внутренними факторами. В качестве четвёртой, наиболее поздней разновидности О.С. Разумовский выделяет синергетический детерминизм, объединяющий в себе все предыдущие подходы.
   Учение, противоположное детерминизму, называют индетерминизмом . В соответствии с двумя словарями, - по философии и естествознанию, - индетерминизм признаёт наличие явлений, "для которых причина не существует или не может быть указана" [Губский, Кораблёва, Лутченко 2009: 175; Савченко, Смагин 2006: 138]. Однако, на наш взгляд, признание явлений второго типа нисколько не противоречит детерминистскому мировосприятию. А, следовательно, - и закону каузальности. Ведь констатируется не отсутствие причинности (полное или частичное), а лишь спорадическая невозможность указать на конкретный фактор, обусловивший дальнейшее событие или состояние. Такая невозможность может связываться с несовершенством существующих научно-исследовательских методов или познания в целом. В обоих случаях это не индетерминизм, а скорее "критический детерминизм" или "агностический детерминизм" соответственно.
   С нашей точки зрения, все исторические формы детерминизма, кроме античной, можно назвать критическими. Очевидно, мы не ошибёмся, предположив, что у большинства людей, впоследствии ставших выдающимися учёными, незнание причины явления сочеталось с уверенностью в её познаваемости или хотя бы наличии. Наверное, именно так были открыты гравитация (причина "падения" предметов), хлорофилл (причина зелёного цвета травы и листьев), бактерия helicobacter pylori (одна из причин гастрита) и т.д. Существование планеты, позже названной Нептуном, - причины непредвиденных отклонений в движении Урана, - сначала было доказано теоретически, с помощью математических расчётов, а затем эмпирически, с помощью телескопа [Гребеников, Рябов 1984]. "Критический детерминизм" - это своеобразный ментальный perpetuum mobile. В поисках причины он беспрестанно пробует и совершенствует наличные методы и изобретает новые, способствуя научно-техническому прогрессу.
   Наука, основанная на некритическом детерминизме, пыталась бы развиваться через "грубую силу". То есть имела бы место многократная эксплуатация метода, изначально показавшегося наиболее предпочтительным в данной ситуации, но не приносящего видимых результатов. Не исключено, что в отдельных случаях старания увенчались бы успехом, как это произошло, например, с американцем Чарльзом Гудьиром, который открыл вулканизацию резины благодаря интуитивному перебору вариантов [Slack 2003]. Однако если бы всё научное сообщество действовало столь же однообразно (даже каким-нибудь более рациональным способом), обогащение ноосферы происходило бы крайне медленно.
   Под "агностическим детерминизмом" мы понимаем сочетание детерминистского мировоззрения (общенаучного гносеологического базиса) с уверенностью в частичной непознаваемости мира (одним из принципов в теории познания). Подобное сочетание также совместимо с плодотворной исследовательской деятельностью. Доказательством служит интеллектуальное наследие таких личностей, как Ч. Дарвин, Т. Хаксли, Г. Гельмгольц, Б. Рассел, С. Вайнберг, Ф. А. Хайек, С. Хокинг, В. Л. Гинзбург... Тем не менее, агностицизм едва ли является одним из катализаторов аналитического мышления. Скорее наоборот: ведь, в соответствии с принципом экономии энергии, отрицание абсолютной постижимости предмета или явления должно ослабить интерес к данному элементу действительности и, следовательно, сделать познавательный процесс менее активным и сосредоточенным (разумеется, лишь в том случае, если агностицизм является истинным, а не воображаемым). Однако это ещё не означает, что вышеупомянутые учёные совершили свои открытия вопреки собственному мировоззрению, а не благодаря ему.
   Ориентировочно-исследовательская деятельность, как правило, подавляется организмом с помощью специальных оборонительных реакций [Данилова 2007]. Поэтому можно предположить, что в жизни гениев агностицизм выполняет предохранительную функцию: например, обеспечивает короткий спад умственной активности на её пике, чтобы предотвратить перенапряжение и напомнить о физиологических потребностях - приёме пищи и сне. В связи с этим снижается риск соматических и психических заболеваний и, соответственно, увеличивается результативность выполняемой деятельности. Данная гипотеза представляется логичной, но нуждается в экспериментальной проверке.
   Следует указать и на другое, более очевидное преимущество научного агностицизма: он удерживает исследователей от так называемых "редукционистских" подходов, абсолютизирующих значение тех или иных факторов [Секацкая 2010]. Такие подходы могут не помешать прийти к блестящим, воистину инновационным результатам (З. Фрейд, Б. Скиннер, Ф. Крик), но неизбежно ограничивают широту мышления, создают эмпирическую и теоретическую "зашоренность". Она особенно значительна, когда универсальной детерминантой признаётся какой-нибудь узкий фактор: не гены (Крик) или социальная среда (Скиннер), а, например, гастрономические предпочтения (Я. Молешотт).
   По-видимому, две выделенные нами разновидности детерминизма, - критическая и агностическая, - сочетаются почти в любом выдающемся или просто видном учёном. Возможно, критический детерминизм характерен для исследователя в его самые напряжённые и плодотворные минуты, а агностический - во время относительного когнитивного расслабления, подготавливающего очередной зенит. Разумеется, даже если наше предположение подтвердится, останутся открытыми многие вопросы, связанные с выраженностью данной закономерности в науке в целом и в отдельных специализированных областях. Однако одно можно утверждать уже сейчас: рассмотренные концепции нельзя относить к индетерминизму (как к учению, противоположному детерминизму) даже с известной степенью условности, поскольку они, как уже было сказано, не вступают в противоречие с краеугольным камнем детерминистской картины мира - законом причинности.
   Из столь важной контекстуальной роли данного закона следует, что латинский глагол "determinare", от которого произошло слово "детерминизм", был задействован в значении, соответствующем неосновному значению русского глагола "определить": "Послужить причиной для развития, образования чего-нибудь, предопределить, обусловить" [Ушаков 2008: 614]. Это также отражено в ряде современных словарей, предлагающих следующие толкования глагола "детерминировать": "Определять (определить), обусловливать (обусловить)" [Крысин 2000: 856]; "Обусловливать, предопределять" [Ефремова 2000: 378] и т.п. Следовательно, причисление к индетерминизму концепций, признающих существование явлений с неустанавливаемой причиной, говорит о некорректной этимологизации слова "детерминизм". В таком случае его семантические истоки опрометчиво усматриваются в значении глагола "determinare", соответствующем основному значению глагола "определить": "С точностью выяснить, привести в известность" [Ушаков 2008: 614].
   Учитывая вышеизложенное, мы считаем целесообразным сократить определение индетерминизма, приведённое в естествоведческом и философском словарях. В нашем понимании это учение, которое признаёт существование явлений, не имеющих причины. Таким образом, все индетерминистские концепции представляются идеалистическими и, следовательно, ненаучными.
   В первой половине XX столетия индетерминизм всерьёз угрожал развитию квантовой физики. При анализе теории элементарных частиц отдельные учёные, в том числе и очень талантливые, неверно интерпретировали "принцип неопределённости" Вернера Гейзенберга. В соответствии с данным принципом, в квантово-механическом описании нельзя с одинаковой точностью измерить две сопряжённые величины. Чем точнее определяется положение микрочастицы в пространстве, тем менее точным оказывается значение импульса - и наоборот... Если текущее состояние микрообъекта не может быть определено без погрешности, значит, любые предсказания его будущих состояний имеют неоднозначный, вероятностный характер. Это навело Нильса Бора, Поля Дирака и некоторых других исследователей на ложную мысль о произвольности, "самопричинности" процессов, происходящих в микромире. Однако впоследствии стало ясно, что закон каузальности остаётся незыблемым и на уровне элементарных частиц [см., напр.: Мякишев 1990; Trefil 2003].
   Современный (синергетический, комплексный) детерминизм вызывает у нас определённую тревогу за будущее науки. Ведь античная концепция, включаемая в него наряду с другими историческими разновидностями, является не столько научной, сколько отвлечённой, метафизической [Разумовский: www]. Таким образом, синергетический синтез подходов рискует уравнять научные методы с философскими, объективное знание - с субъективным... Вероятно, учёному братству следует прислушиваться к общественному мнению, даже в какой-то мере подстраиваться под него: например, при выборе приоритетных исследовательских направлений или способов (стиля) популяризации открытий. Однако, находясь на службе у общества, наука не должна изменять ради него своему естеству - поиску фактов. Поэтому ей противопоказано слияние с философией - добытчицей знания неверифицируемого и нефальсифицируемого; областью, цель которой не овладение истиной, а стремление к оной.
   Поскольку античный детерминизм - это всё-таки детерминизм, противоречия с законом причинности не возникает. Однако данное обстоятельство едва ли можно признать обнадёживающим. Прецедент, создаваемый при современном синтезе исторических форм, позволяет науке вбирать в себя любые ненаучные концепции, в том числе индетерминистские (например, философские системы И. Фихте и М. Ф. Мен де Бирана). С их включением закон каузальности будет проигнорирован, что, как мы уже показали, возможно лишь при идеалистическом подходе. Это станет концом науки, понимаемой в строгом смысле: идеализм неприемлем для неё в качестве методологической характеристики, оказывающей влияние на логику исследования. Более того, он нежелателен и как элемент индивидуального мировоззрения учёного. Так, многие современные авторы отмечают, что в наше время склонность к научному мышлению и высокий интеллект чаще сочетаются с атеизмом, чем с религиозностью [см., напр.: Gross, Simmons 2009; Gervais, Norenzayan 2012]. Однако в прошлом всё было иначе. Н. Коперник, Г. Галилей, И. Ньютон, Б. Паскаль, И. Кеплер, Л. Пастер, М. Фарадей, Дж.К. Максвелл, У. Гарвей, А. Эйнштейн, М. Планк - все они верили в Бога [Димитров 2009; Morris 1982]. Хотелось бы, чтобы античный детерминизм оказался в таком же отношении к науке, как идеализм этих гениев. Чтобы та сотрудничала с философией, а не сливалась с ней в единое целое. Образцом рекомендуемого нами взаимодействия является возникновение естественно-научного атомизма на основе древнегреческой атомистики.
   Фундаментальное значение закона причины и следствия создаёт "презумпцию причинности". Разрабатывая материалистическую концепцию, научную или философскую, этот закон достаточно постулировать (постулат - положение, истинность которого принимается "без доказательств, но, как правило, с обоснованием" [Прохоров 1975: 423]). В то же время любая точка зрения, ставящая под сомнение или отрицающая его универсальность, нуждается в доказательстве. Опыт, накопленный современной наукой, не позволяет опровергнуть закон каузальности: аргументы против данного принципа, формулируемые на базе тех или иных теорий, - например, квантовой механики, - являются идеалистическими. Соответственно, таковым следует признать и прочно укоренившееся представление о т.н. "свободе воли", но это уже тема для отдельной статьи.
  
  
Библиографический список
  
       1. Гольбах П. А. Система природы, или О законах мира физического и мира духовного // Избранные произведения в двух томах. Под общ. ред. Момджяна Х.Н. - Т. 1. Перевод с французского Юшкевича П.С. - М.: "Мысль", 1963. - С. 53 - 356.
       2. Гребеников Е. А., Рябов Ю. А. Поиски и открытия планет. - 2-е изд. - М.: "Наука", 1984. - 224 с.
       3. Губский Е. Ф., Кораблёва Г. В., Лутченко В. А. Философский энциклопедический словарь. - М.: "ИНФРА-М", 2009. - 576 с.
       4. Данилова Н. Н. Психофизиология. - М.: "Аспект Пресс", 2007. - 368 с.
       5. Димитров Т. Они верили в Бога: пятьдесят нобелевских лауреатов и другие великие учёные. - 2009. - URL: http://www.scienceandapologetics.com/text/314.htm
       6. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. - М.: "Русский язык", 2000. - Т. 1. - 1209 с.
       7. Крысин Л. П. Толковый словарь иноязычных слов. - 2-е изд., доп. - М.: "Русский язык", 2000. - 856 с.
       8. Лаплас П.-С. Опыт философии теории вероятностей // Вероятность и математическая статистика: Энциклопедия. - М.: "Большая Российская энциклопедия", 2003. - С. 834 - 863.
       9. Мякишев Г. Я. Индетерминизм // Прохоров А.М. (гл. ред.) Физическая энциклопедия. - Т. 2: Добротность - Магнитооптика. - М.: "Советская энциклопедия", 1990. - С. 140.
       10. Нарский, И. С. Философия Давида Юма. - М.: изд-во МГУ, 1967. - 287 с.
       11. Петин И. А. Значение идей свободы воли, поведения и детерминизма в уголовном праве: психологические аспекты // Адвокатская практика. - N 2 2011. - URL: http://justicemaker.ru/view-article.php?id=21&art=2093
       12. Прохоров А. М. Большая советская энциклопедия. - Изд. 3-е. - Т. 20: ПЛАТА - ПРОБ. - М.: "Советская энциклопедия", 1975. - 608 с.
       13. Разумовский О. С. Детерминизм. - URL: http://www.chronos.msu.ru/TERMS/razumovsky_determinizm.htm (статья опубликована на сайте www.chronos.msu.ru согласно договору с Институтом исследования проблем времени при МГУ им. Ломоносова, в соответствии с грантом РФГИ и в рамках подготовки "Толкового словаря по темпорологии").
       14. Савченко В. Н., Смагин В. П. Начала современного естествознания: тезаурус. - Ростов н/Д.: "Феникс", 2006. - 336 с.
       15. Секацкая М. А. Детерминизм // Научные универсалии. Общие понятия: Сборник статей. - СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2010. - С. 23 - 31.
       16. Соколов В. В. Гоббс // Новая философская энциклопедия. - Ин-т философии РАН, Нац. общ.-научн. фонд; Научно-ред. совет: предс. В.С. Стёпин, заместители предс.: А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин, уч. секр. А.П. Огурцов. - Т. 1. - М.: "Мысль", 2010. - С. 537 - 538.
       17. Томпсон Б. Научные доказательства сотворения. - 2001. - URL: http://www.creationism.org/crimea/text/193_00.htm
       18. Ушаков Д. Н. Большой толковый словарь современного русского языка. - Можайск: "Буколика", "РООССА", 2008. - 1248 с.
       19. Эйнштейн А. Религия и наука // Эйнштейн А. Собрание научных трудов. - Т. IV. - М.: "Наука", 1967. - С. 126 - 129.
       20. Яценко Н. Е. Толковый словарь обществоведческих терминов. - СПб.: "Лань", 1999. - 528 с.
       21. Berofsky B. Nature's Challenge to Free Will. - Oxford: Oxford University Press Inc., 2012. - 288 p.
       22. Hobbes Th. The Metaphysical System of Hobbes: In Twelve Chapters from Elements of Philosophy Concerning Body, Together with Briefer Extracts from Human Nature and Leviathan. - Nabu Press, 2011. - 222 p.
       23. Morris H. M. Men of Science - Men of God. - San Diego: Master Books, 1982. - 128 p.
       24. Gervais W. M., Norenzayan A. Analytic Thinking Promotes Religious Disbelief // Science. - V. 336, N 6080 2012. - Pp. 493 - 496.
       25. Gross N., Solomon S. The religiosity of American college and university professors // Sociology of Religion. - V. 70, N 2 2009. - Pp. 101 - 129.
       26. Slack Ch. Noble Obsession: Charles Goodyear, Thomas Hancock, and the Race to Unlock the Greatest Industrial Secret of the 19th Century. - N.Y.: Hyperion Books, 2003. - 288 p.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"