"Ну почему я всего-лишь служанка для него... - думала Николь, гладя рубашки Йоханнеса. - Как повезло Лилии - была всего-лишь нянечкой для сына сэра Йоханнеса, а теперь почти что его ятровь... А мне, видно, суждено быть его прислужницей вечно". Эта девушка из благородного рода в последнее время питала к нему теплые чувства. Раньше она не рассматривала Йоханнеса как мужчину - она относилась к нему лишь только как к хозяину. Но после того, как Лилия, с которой они раньше были на равных правах, была освобождена Йоханнесом от своей работы и провозглашена его названной сестрой, Николь поняла всю свою ничтожность. Какая-то неграмотная женщина, живущая за его счет, стала хозяйкой дома лишь потому, что полюбилась Элиасу. Николь чувствовала себя неполноценной всю свою жизнь: в детстве, во время светских раутов в их доме, к ней не подходил ни один мальчишка, а если и предлагали ей дружбу, то только лишь по приказу своих родителей, видевших во всем корысть. В ранней юности ей предлагали супружество сыновья знатных людей, но ни для кого не было секретом то, что для ее воздыхателей это было не любовью, а выгодным предприятием. А потом ее постигла страшная болезнь, изуродовавшая Николь и обрекшая ее на вечное ношение платка на шее. Николь хотела бы чувствовать себя привлекательной, но она была никчемным, безголосым существом, чей изъян отталкивал от нее людей. Йоханнес привлек юную Николь своей трагичной судьбой -ведь жизнь его била почти с той же силой, что и ее. Она находила в нем душевное родство. Йоханнес был хорош собой - он чем-то напомнил Николь персонажа из ее любимой книги о приключениях поэта-авантюриста. И как человек он был прекрасен. О, как он участвует в жизни своих племянников! Вроде бы дядя - это не отец, но его любви хватало и Артуру, и его кузенам поровну. Недавно Николь пересеклась с ним на первом этаже и ощутила, как похолодели ее руки, и вспыхнуло лицо - с чего бы это? Она страшно боялась предстать перед Йоханнесом неопрятной - так не хотелось ей портить его впечатление о ней. Девушка представляла себя рядом с Йоханнесом, взлетала на крыльях мечты до неба и падала с облака отчаяния, больно ударяясь о землю. Это был ее романтический порыв, переросший спустя некоторое время в подлинное и искреннее чувство.
Конечно же, Йоханнес замечал в своей служанке некоторые изменения. Он, будучи наученным жизнью, мог понимать людей и читать их, как раскрытые книги. Да, девчонка и в самом деле неровно к нему дышит - то же самое было и с Элен, которой тоже довелось пожить в этом доме. Как бы ни старались люди хранить свои чувства за семью замками мутной души, что-нибудь однажды выдаст их. Влюбленные люди, как дети - более искреннего взгляда и переживания за твои беды и победы нет, пожалуй, ни у кого, за исключением самых близких тебе людей. Но Йоханнес уже много лет хранил верность одной женщине, которой присягнул однажды у алтаря, позволив ей надеть на свой палец обручалье кольцо. Он бы продолжал делать вид, что не замечает ее смятений, если бы не участившиеся видения.
Йоханнес ездил в Мэринг-Лайн к прославленному психиатру, надеясь получить от него помощь. Но Мартин, выслушав его, велел Йоханнесу посетить церковь. "Я бы мог все списать на переутомление, если бы вы ежедневно не просыпались в полдень и если бы вы работали больше восьми часов в сутки... Поговорите со священником - это облегчит вашу душу..." Йоханнес негодовал. Да какой же он доктор, если отправляет пациентов в церковь? Значит, он ничего не понимает в своем деле и сплавляет работу кому-то другому. Но Йоханнес был в таком отчаянии, что мог поверить во что угодно - даже в то, что церковь может избавить его от сумасшествия. Он наведался в храм на Портовой улице, где исповедался отцу Патрику, который однажды обвенчал его с Жанной. Тот, узнав, что присутсвие потустороннего ощущает в доме не только он, сказал: "Нет, Йоханнес, с вами все в порядке... С вами, но не с вашим домом. Если и ваша ятровь слышала, как среди ночи без воздействия на него внешних факторов, играет фортепиано, то, вероятно, сущности, наполняющие ваш дом, просто хотят дать вам о себе знать. Вы говорите, что видите наяву тех, кто приходит из мира мертвых, и можете наперед угадать, что произойдет в будущем. Скажу вам, вы зря беспокоитесь. Бог наделил вас особым даром, которого не нужно бояться. Вы должны использовать его на благо окружающим. Если отец и другие просят вас о помощи, то помогите им. Возможно, получив то, что им нужно, они покинут вас и больше не побеспокоят."
И Йоханнес решил, что надо постараться выполнить просьбы этих существ. Может, конечно, их и нет - в этом Йоханнес и не сомневался, но нужно что-то делать. За неимением других вариантов, он стал ждать весны.
А между тем все навязчивее врывались в его сознание видения страшной смерти Николь. Он закрывал глаза и видел ее, багровеющую и бьющуюся в конвульсиях от удушья. Что-то ему подсказывало, что виной тому будет ее трубка в горле. Конечно же, Йоханнес молчал о том, что видел. Также никто не знал о его поездках в Мэринг-Лайн. Он так боялся, что его беда всплывет наружу и семье станет известно о его нездоровье. Йоханнес до конца не мог принять то, что дом, в котором он живет, переполнен блуждающими душами - жертвами его матери, которая, в отличие от него, была и в самом деле больна. Ему было проще окрестить сумасшедшим себя, чем отступить от своих скептических взглядов.
Понимая, что Николь осталось недолго жить, Йоханнес решил сделать ее последние месяцы счастливыми. Она была слишком юнна, чтобы уметь прятать свои чувства за плотной материей равнодушия, а он был слишком опытен, чтобы понять, что творится в душе девушки. Николь за всю свою недолгую жизнь, наверное, так и не успела познать настоящей любви. Если он не ответит взаимностью несчастной влюбленной, которую ожидает скорая гибель, то Йоханнес никогда себе этого не простит. Нет, он не забыл о Жанне. Просто иногда ложь может сделать человека счастливым.
Йоханнес сделал первый шаг. В тот солнечный апрельский день Йоханнес привел с нью-роутского рынка молодого жеребца. Ему пришлось продать свой золотой перстень, который он купил много лет назад на свою первую заработную плату, чтобы купить коня для Артура. Йоханнес стал замечать, что его сын слишком много времени проводит с виолончелью и поэтому он решил заинтересовать Артура верховой ездой, чтобы у него появился хоть какой-то предлог для прогулки на свежем воздухе. Когда Йоханнес оказался во дворе дома, Артур прогуливался с Николь, которая в это время развешивала белье Эйно и Пертту. Ее мать только что закончила стирать. Николь, после долгих занятий с детьми, уговорила Артура прогуляться, а Эйно и Пертту сесть за стол и поесть. Мальчики упорно отказывались есть невкусный картофель, замерзший в сарае, но, поскольку больше семья ничем не располагала, приходилось их кормить тем, что было.
- Артурри! Иди ко мне! - позвал его Йоханнес.
Едва услышав родной голос, Артур побежал к отцу. Тот повел его в стойло для коней, где в бывшем стойле Ночки стоял красивый конь бурого окраса. Йоханнес, погладив коня, проговорил: "Я решил, что настоящий мужчина должен уверенно держаться в седле. Да, ты еще совсем ребенок, но все начинается в детстве. Я хочу, чтобы однажды ты пронесся по лугам со скоростью и удалью настоящего сына ветров. Дай ему достойное имя - он твой".
- Отец... Ты слишком много тратишься на меня. Виолончель, а теперь, вот, конь, - смущенно проговорил Артур. - Нам нечего есть, а я живу в свое удовольствие... Я очень благодарен тебе, но не менее смущен...
- Не нужно думать о деньгах, мой сын, - говорил Йоханнес, скрывая, чего ему стоил этот добрый конь. - Особенно в том случае, если ты тратишь их на благо своих близких. Ты даже не представляешь, какое я получаю удовольствие, одаривая тебя. К тому же, ты этого действительно заслужил, Артур.
Следующие несколько дней Артур продолжал судорожно заучивать вещи из школьной программы и совершенствовать свои пока еще скудные умения в искусстве музыки. Вечерами, обычно два часа перед ужином, он скакал по лугам Лиственной пустоши, рассекая своей бешеной скачкой воздух. К восьми годам в нем стала говорить эта скандинавская натура: Артур был горд, как и его братья, он полюбил дикие равнины, холодные ветра и быстрых коней. Он уверенно держал в руках вожжи, понукая в разное время и Викингом, и Фениксом, и Штилем. Однако, в отличие от Пертту, он не был импульсивным и горячим - напротив, Артур, как и его отец, был красавцем с ледяным сердцем и мрачным лицом. Мальчик считал, что улыбаться без причины - глупо, а смеяться в голос - не благородно. В какой-то мере он был прав.
В это время Йоханнес оказывал знаки внимания Николь. Началось все с того, что он снизошел на нее и одарил свою служанку в один из вечеров теплой беседой у очага. Его присутствие рядом с ней воодушевило Николь - всем тем, кто был когда-то влюблен, знакомо это ощущение умиротворенности, когда тот, кого любишь, просто говорит с тобой. Затем последовали дружеские прогулки до озера Теней, сопровождаемые разговорами об отвлеченном. При этом Йоханнес чувствовал, как сердце его обливается кровью - ведь здесь он бывал раньше с Жанной, а теперь прогуливается с другой... Но он настолько сильно хотел скрасить ее последние месяцы и очистить свою совесть, что героически терпел все муки своей души. А первого мая Николь отмечала свой День рождения. Йоханнес приготовил ей очень милый сюрприз.
В тот день он встал очень рано и отправился в сад, где недавно показались из земли нарциссы. Йоханнес красиво оформил букет и принес его в спальню девушки, не разбудив ее. Зная, что Николь любит книги, он достал из книжного шкафа, стоящего в его спальне, три тома Дюма, решив подарить их своей служанке. Йоханнес, перевязав книги красной лентой, принес их в спальню Николь вместе с вкусным завтраком. Уходя, он оставил романтичное послание на открытке, которую однажды не отправил по какой-то причине Элен, оставив ее неподписанной. Йоханнес начертал на ней: "Сегодня твой день и ты - не служанка. Я знаю, что ты любишь нарциссы. Они прекрасны, как и ты. А книги Дюма - теперь твои. Благородная девушка хорошо сочетается с книгой. Всего тебе хорошего.
С любовью, Йоханнес".
После такого Николь окончательно растаяла. Она верила в искренность его чувств. Только Йоханнес так и не проникся к ней любовью. Он, будучи актером, просто играл в любовь. Ему было так больно осознавать, что эта трепетная юность скоро будет осквернена ледяной рукой смерти... Пусть хотя бы на закате жизни несчастная Николь, пережившая множество бед, будет счастлива. Около месяца продолжался этот рай на земле для Николь. А в начале июня случилось то,что являлось Йоханнесу в его страшных грезах.
То утро началось так же, как и все предыдущие. После завтрака Николь, проводив Артура в школу, занялась хозяйством. Во время глажения белья она ощутила, что трубка, вставленная в ее горло в процессе трахеостомии, перестала подавать ей воздух. Что случилось тогда, было неясно, но Николь ощутила удушье. Лицо ее багровело, и она издавала хрипы - прелюдии гибели. Благо, рядом был ее отец. Он сразу понял, что система дала сбой, и несовершенное орудие, вернее, жизненно-необходимый клапан, который они так трепетно берегли, слетел с этой трубки. В панике он искал его по полу, видя, как умирает его дочь. Бог пожалел его, и Алвар отыскал клапан, закатившийся под диван. Закрепив его на трубке, Алвар с непередаваемым ощущением счастья, увидел, как дочь его сделала вздох и медленно стала приходить в себя.
Она жива! Видения Йоханнеса, к счастью, обманули его. Но он и не видел ее смерти, он узрил лишь эту сцену... Значит, все позади?
Йоханнес узнал об этом вечером, когда пришел из театра. Он облегченно вздохнул, узнав, что ее жизни ничего не угрожает. Пророчество было неверным... Быть может, этот проклятый дар скоро покинет его? Как знать... Но что же теперь ему делать с Николь, которой он дал надежду?