Сальков Андрей Вячеславович : другие произведения.

Кавалеры Ордена Почетного Легиона

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    рассказ написан для конкурса Лит. игры в ЖЖ (livejournal.com, ноябрь 2006 ). проводившегося на темы песен (так, чтобы не ссылаясь на песню впрямую, заставить зазвучать ее в душе читателя). Доставшаяся по жребию песня, не смотря на трудность с написанием, мне нравилась еще в детстве. А тут копнул историю создания ... мама дорогая! Впрочем, не очень шифровал, стараясь успеть написать за 3 часа перед окончанием приема. Получил несколько лестных отзывов. Рассказ есть куда совершенствовать, особенно с концовкой. Прочитайте и отдайте должное тем, кто пел песню, по мотивам которой написан рассказ.

Кавалеры ордена Почетного Легиона

  
  
   Мне наконец-то представилась возможность посетить Советский Союз. Друзья из знаменитого полка Нормандии-Неман помогли с визой и организацией этой очень важной для меня поездки. В России о них сняли прекрасный фильм и это, на фоне общего потепления в отношениях между нашими странами, открыло много возможностей, ранее недоступных. Без помощи уважаемых ветеранов я ни за что бы не нашел нужных мне людей и не выполнил последнюю волю русских братьев по оружию. Прошло без малого 20 лет, но, видит Бог, я готов был приехать в Россию и раньше. К сожалению, какое-то время это было невозможно. Бывшие союзники настолько возлюбили друг друга, что каждый день может оказаться последним на этой планете. Слава Богу, хотя бы Франция и Россия по-прежнему помнят о былом союзничестве...
   Я прилетел в Москву в сентябре. В аэропорту меня ждал веселый молодой человек по имени Владимир, представившийся переводчиком и гидом, а заодно - студентом МГУ, проходящим языковую практику. Кроме него, меня ожидала большая машина с не очень приветливым водителем. Машина была очень кстати, поскольку наш путь лежал на юг от Москвы, в г.Затулинск, а от пересадок в местном общественном транспорте меня категорически отговорили мои добрые друзья. В историю про молодого студента я, каюсь, сначала поверил. Однако кроме веселой беззаботности и приятной болтовни я часто перехватывал в отражении на стекле внимательный взгляд моего визави. Ну да Бог с ним. В конце концов, как говорил мой друг Антон, Россия не без оснований считает, что находится в окружении не слишком симпатизирующих ей стран и вынуждена видеть в каждом иностранце шпиона. Обязанность этого молодого человека - не только сопровождать, но и следить за мной. Я сам полковник, бывший партизан и уважаю служебный долг. Моя обязанность здесь - исполнить свой долг солдата и человека.
   Всякая чужая страна интересна, но эта - особенно. В ту пору вся Москва была увешана портретами первых космонавтов - Гагарина, Титова, белела и краснела еще какими-то лозунгами. Мой переводчик любезно разъяснил их смысл, с которым я вполне согласен - речь шла о новой космической эре и полетах на Луну и Марс.
   Да, именно здесь, в этой стране, по прошествии всего 15 лет после разрушительной войны, смогли первыми запустить в космос человека! Но я знал, что они это смогут.
   -Не хотели бы Вы слетать в космос на русской ракете? - спросил меня в шутку Владимир.
   - А что, мне всего 50, я полковник ВВС Франции и кавалер Ордена Почетного Легиона, так что волне сгожусь на роль вашего космонавта! - подхватил я шутку,- Вот только есть одно маленькое но...
   -Какое - же? - живо заинтересовался Владимир.
   - Я граф и в довершение всего, не состою в Компартии - грустно произнес я.
   Владимир и я от души посмеялись над этими обстоятельствами и даже водитель счел возможным улыбнуться. Что ж, я прошел хорошую школу и знаю тонкости русской жизни. Она не слишком изменилась за последние 20 лет.
   - Кстати, полковник, а орден у вас за что? - посерьезнел Владимир.
   Тут посерьезнел и я. Слишком многое с этим связано, в том числе и эта поездка. И слишком многое не могу тебе, рассказать, мой любопытный друг.
   - Это за мое участие в Движении Сопротивления, партизан по-вашему.
   - Ответ солдата - кратко, но не слишком подробно, - Владимир скорбно покачал головой.
   - Его, наверное, вручал вам сам Де Голль? - продолжил он свои вполне невинные расспросы.
   - Он самый, лично.
   - Говорят, его дают за особые заслуги...
  
  
   Ну что тут скажешь? Кивнул, заодно вспомнив наставления Гектора Бертена, проводившему со мной душеспасительную, как я в шутку называю, беседу о необходимости блюсти тайны Французской республики в стране коммунистов и безбожников. Я тогда сказал ему, что такие безбожники, которых я знал, в сотню раз лучше иных богобоязненных клошаров духа, вся вера которых измеряется если не 30 серебренниками, так бездумным распеванием молитв по воскресеньям. И добавил, посмотрев, как тот напрягся за своим большим столом, словно лично его обвинили в присвоении если не 30 серебренников, то в бездумном распевании псалмов: "Что вы напряглись, Бертен, я не о вас, конечно. Ваше дело - охрана порядка и исключение брожения в умах французов". С тем и распрощались. На память ему я оставил пару своих автографов на 2 листах бумаги с пометками "строго секретно". Бертен встал и сухо пожал мне руку, не пременув сообщить: "Знаете, Де Версо, будь я на месте генерала де Голля, я бы все-таки запретил вашу поездку...". Вот ведь бюрократ! Я тоже не стал церемониться и холодно ответил ему: "Знаете, Бертен, это даже хорошо, что вы не на месте генерала де Голля, а то бедная Франция этого бы не перенесла, утонув в ворохе ваших бумажек!".
   Крыса тыловая. Отсиделся где-нибудь в Алжире и приехал на Родину, когда фрицев добивали в Берлине. Обидно не за себя, а за недоверие к боевым офицерам, дававшим присягу на верность Франции из рук верховного главнокомандующего. Именно такие люди чуть не угробили Францию в 40-х годах и поставили ее на грань распада из-за войны в колониях. И оба раз Францию спасал Де Голль, а не Бертены!
   В комнате гостиницы Националь я долго не мог заснуть, разглядывая улицу напротив. В окнах соседнего дома изредка сверкал оптикой бинокль или фотоаппарат, или все вместе. Похоже, мои добрые русские друзья заботились о моем покое. Наверное, здесь тоже немало своих Бертенов. Как хорошо, что не все, иначе бы я не приехал в эту страну. Антон, Иван - вы лежите в земле Франции, вас наградили посмертно орденом Почетного Легиона, но высшей наградой для вас, я знаю, было бы хоть на миг прикоснуться к родной земле, увидеть своих родных. Что ж, придется мне это сделать за вас. Мне, выжившему благодаря вам...Что-то с окном...а, нет, с глазами. Слезы это, камрады, слезы. Полковник ВВС Франции, кавалер ...и так далее. Ай-яй-яй.
   В 1940 г. я был капитаном, командиром звена 3-й эскадрильи 5-го авиаполка у Меца. "Неприступная" линия Мажино пала под ударами железной машины вермахта слишком быстро...Мы бились отчаянно, вылеты шли один за другим, ряды наши быстро редели - силы явно оказались не равными. 22 июня 1940 г. все еще полумиллионная, но измученная превосходством противника и сильно разрозненная армия сдалась на милость победителям в районе Нанси-Бельфор-Донон. Кто смогли, тысяч 12-15 - ушли в Швейцарию. За три дня до этого, дымя подбитым двигателем, я направил свой самолет в сторону немецких позиций и выбросился с парашютом. Два дня уходил от преследования, но все-таки оторвался... С неделю голодал, перебиваясь случайными заработками и чудом встретил хорошего человека, Жана Попена, владельца автомастерской в гродке Санвилль под Нанси. Обосновался там в качестве автомеханика Поля Морреля. Чудом встретил, потому что сразу всплыло разное людское дерьмо и самое главное дерьмо в лице коллаборациониста Виши. Год не знал, куда себя деть, ремонтируя машины, в том числе наших победителей. Когда стало невыносимо, предложил нескольким надежным людям, к которым успел приглядеться, создать отряд Сопротивления. Как старший по званию, взял командование на себя. Вылазки делали ночью, осторожно, чтобы не навлечь беду на местных. Но успехи наши были незначительными и надо признать, больше смахивали на обычный грабеж, который приносил нам только продовольственную независимость и возможность дарить детям трофейные консервы.
   Все изменилось с приходом Максима Черных. Это был настоящий казак лет 60-ти, правда усы он свои сбрил и бороду не носил. Бывший полковник русской армии оказался у нас в результате налета на товарный поезд. В одном из вагонов оказалось несколько арестантов, дорога которых была в Дахау, а там - известно куда. "За что попал, атаман?"- спросил я старого казака.
   Оказалось, что работал он столяром и как раз ладил дверь, когда какой-то Вишист стал распинаться про победы над русскими и договорился до того, что пообещал захват Москвы не далее как в октябре 41-го. За что и получил по морде. Максим ушел, оставив Вишиста голосить с разбитым носом и свернутой челюстью, но вскоре за Черных пришли люди из СС. Когда узнали, что русский, избили основательно. Короче говоря, спасли мы его и вместе с тем приобрели ценнейшего начальника штаба. Шутка ли - человек прошел три войны - японскую, 1-ю мировую и гражданскую!
   Как-то разговорились с ним об уроках войны, о памяти. Он признался мне, что самым большим потрясением для него стало участие в рейде кавалерийского корпуса генерала Мищенко на Иктоу у реки Ляохэ. Максим был тогда 18-летним мальчишкой с огромными амбициями и неуемной энергией. Вокруг тоже были одни орлы. Они казались себе непобедимой, всесокрушащей силой, которой только не дают развернуться. И в самом деле, корпус Мищенко, обремененный обозами, двигался слишком медленно, иногда медленнее пехотных частей. Японцы не спеша отвели свои важные силы вглубь обороны и приготовили хорошую ловушку, куда темной ночью, озаренной огнями костров, лихо влетели русские сотни, дорвавшиеся до настоящего противника и настоящего столкновения. Расстрелянные из замаскированных пулеметов, под перекрестным огнем выжили не все. Потери были огромные, но хуже всего - практически бесцельные. Русские сочинили песню про этот бой. Когда Максиму становилось грустно, он садился у огня, глядел на игру пламени и напевал ее печальный мотив.
   В бою же грусть его как рукой снималась. "Вы бьетесь за Францию, а я - за Францию и Россию!" - все повторял он.
   -А что Вы, Максим, боретесь за Россию, которая прогнала вас, за большевиков? - как-то cпроcил его Мишель Бенуа, всегда отличавшийся не слишком сильным умом.
   -Большевики приходят и уходят, а Россия - она, брат, всегда Родина. Вот ты, Бенуа, Виши любишь? - спокойно ответил Максим.
   -Убил бы гада! - воскликнул Мишель, сжав карабин.
   -Так может и убьешь еще, какие твои годы...А Франция как была, так и без Виши проживет
   - Еще лучше даже проживет, Максим! - заулыбался Бенуа.- Пока ты с нами, нам сам черт не страшен!
   А потом к нам попали еще два русских. Они сбежали с какого-то завода и долгое время прятались у пастора Фурье.
   Один, совсем молодой, звался Антон Портнов, а тот, что постарше - Иван Скрябин. Первый был, как мы в шутку называли, правоверный комсомолец. А второй - быший враг народа, выпросивший себе штрафбат и фронт. Оба оказались в плену не по своей воле.
   Теперь мы в шутку назывались Русским отрядом Французского сопротивления. Еще бы - четыре француза, в том числе прекрасная француженка Николь Клемье, уже после войны ставшая моей женой, а до войны, извините -девица легкого поведения и трое русских. Правда, не все у русских было гладко сначала. Если с тем, что Иван Скрябин, хоть и бывший зек, но "мужик хороший", вытащивший с "того света", Антон уверенно соглашался, то с Максимом он не был так твердо настроен.
   "А я, Максим Гаврилыч, контру белую слушать не желаю!" - так и огрызался сначала, особенно если ему Максим что-то приказывал. Я слов таких, русских, много разучил, потешаясь. Про Ивана же говорил - ошибка, не могли такого человека специально взять, ясно же, что свой, "советский".
   Поговорили мы как-то все вместе. У Антона, оказывается, отец в гражданскую погиб. Служил он у красного генерала Буденного. Однажды их эскадрон напоролся на превосходящие силы армии белых и в числе многих, если не большинства, Степан Портнов был прошит огнем пулеметов, прятавшихся в скирдах сена.
  
   Помню, побледнел тогда Максим, а когда Антон песню запел, так вообще сам не свой стал. И верно - песня та же, а слова вроде другие. Я отозвал Максима в сторонку и он доверил мне свою тайну. Воевал он в тех местах с красными....
   Они оба любили свою Родину, но понимали ее немного по-разному. А погибли одинаково - за Россию и Францию.
   Сыграй, гармонист, песню...ты знаешь.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"