-... и тогда ты выскочишь из-за угла и скажешь: 'Кошелек или жизнь!'
Инструктаж продолжался уже не первый час. Все попавшие под раздачу нелюди, горестно зевали, но уйти не могли. Моему коварству не было границ! Поняв, что одна не выдержу вдохновленного Алеста, я обратилась за помощью к друзьям и их долговым распискам.
'Не по-товарищески это', - можете сказать вы. И будете совершенно не правы. Не по-товарищески было бы использовать их расписки для получения материальной выгоды, а за-ради укрепления дружеских связей - еще как можно. К тому же, эти нелюди должны радоваться, что это мне они обещали 'все, что хочешь', а не настоящему гному без вредных человеческих примесей в крови.
Эх, испортили меня эльфы! Как есть испортили!
- Тари, он заканчивает, - немилосердно толкнул меня плечом Дикарт.
На его высочество у меня компромата не было, но он и не понадобился. Бедолагу притащил лично Алест, предварительно отпросив у монаршего папеньки до полудня следующего дня.
-... нужно выбрать костюмы. Но чтобы это не вызвало затруднений, я заранее просил вас написать на листочках свое имя и самое страшное существо, которое вы встречали. Писать имена было запрещено, поэтому те, кто написал 'Антарина', переписывают свои заявки.
- Заявки? - Миса нахмурила лобик и с недоумением взглянула на Грыта.
Гном присутствовал на собрании на добровольных началах. Самые добровольные начала оплетали его ноги антимагической веревкой и крепились надежнейшим гномьим замком. Коллектив не простил ему попыток улизнуть, а расписки он единственный в свое время не дал.
- Да, - кивнул Алест. - Сейчас те из вас, кто захотел быть на нашем скромном празднике Антариной, перепишут свой кошмар и начнем гримироваться.
- А что не так с Антариной? Почему это я не могу быть ею? - пробасил тролль, некогда умыкнувший мой табурет и теперь отрабатывавший провинность всякий раз, когда мне нужно было крепкое мужское плечо и бездна терпения.
- К сожалению, чтобы доставить точно такой же наряд, как на Антарине, нужно больше времени, чем для поиска костюма эльфа, гнома, дракона или 'извилины тупорогого оленя', - сверившись с надписью и недоуменно воззрившись на тихого гоблина со второго курса, перечислил Алест.
Гоблин среди нас появился внезапно и всего на сутки. Ровно столько длилось назначенное ему наказание. Что ж, мастер Порх подошел к делу творчески, спасая себе вечер и не роняя достоинство попыткой к бегству. Вампир, попытавшийся улизнуть через окно, страдальчески потирал шею: изловили его за воротник, так что церемониал был соблюден едва ли.
- Сдаемся! - в лучших традициях магистра Караэдана напомнил Алестаниэль и принялся собирать листочки с улыбкой маньяка.
Мы с Грытом переглянулись: кажется, общение со вторым гномом не прошло для эльфа даром. Теперь даже мы иногда побаивались оставаться с ним наедине. А уж после того, как он прочитал все три тома моего предварительного брачного договора, отмечая себе особенно любопытные места...
- Все, назад дороги нет! Отступать поздно! - Забивая гвозди в гроб наших планов на вечер, заявил эльф и выскочил за дверь.
Прокрутился ключ в замочной скважине, бодрые шаги Алеста начали удалятся... Все собравшиеся в комнате, а нас было семеро, переглянулись и остались на своих местах. Кто-то, как Грыт не мог шевелить нижними конечностями, кто-то, как гоблин, просто отбывал повинность, а кто-то следил друг за другом, чтобы оппонент случайно не сбежал и не избежал позора, который предстоит остальным. Боюсь, если бы не это, даже мои любовно хранимые расписочки не остановили бы бегство.
Вот зря Алест так быстро нам свои планы раскрыл. Как будто приятно Грыту будет всю ночь изображать из себя эльфа? А мне-то? Писала по старой памяти, но все равно перспектива не вдохновляет. Опять на каблуки залезать, уши подклеивать, кожу белилами натирать, парик цеплять и брови красить, чтобы уж точно моль бледная, столетняя была. Из лучших эльфийских семей с доставкой на праздник ужасов. Кто вообще его придумал и Алесту в голову мысль отпраздновать вложил? Найду - с Жижи познакомлю. Он сейчас как раз нервный, размножаться скоро будет...
- Ребят, может, отвяжете меня и сбежим, пока нас в местную самодеятельность не записали? - подал ценную идею Грыт. - У меня уже все затекло. Пара минут - и будет из меня труп эльфа в ненатуральную величину.
- Так может ты всю жизнь мечтал, - фыркнула Миса, которую не слишком вдохновляла перспектива наряжаться ромашкой, но ради того, чтобы посмотреть на эльфийский дуэт вкупе с невестой в исполнении Дикарта, она готова была потерпеть.
- Злая же ты, Миса! Добрее надо быть, а то никто не поверит в девочку-цветочка.
- А придется, - угрожающе выдала оборотница и продемонстрировала весомый аргумент - свои острые зубки.
Хлопнула дверь и довольный донельзя Алест выпалил:
- Вы уже репетируете! А я еще сомневался, стоит ли все затевать!
Траурное молчание было ему ответом.
Во втором часу ночи из общежития выпала банда. Два эльфа не слишком приятной наружности со следами недавней драки (ну не поделили мы котомку для сбора дани с окружающих). Один лысый гном, с отклеивающейся бородой и подбитым глазом, вступившийся за даму (точнее ради получения второй котомки, но Алест решил не заявлять о столь прагматичном интересе). Одна ромашка, за которой плелась 'извилина тупорогого оленя'. За ними, путаясь в подоле и натягивая фату по самые локти, ковыляла на каблуках одинокая невеста. И только вампир, оказавшийся самым прозорливым из нас, почти не изменился. Разве что разжился красивым рванным шрамом на пол-лица и стразиком на клыке.
Те немногочисленные, но стабильно появляющиеся студиозусы, что решили вернуться в общежитие в эту ночь и которым не посчастливилось встретить нас на пороге общежития, вели себя по-разному. Самым неоригинальным решением проблемы после десятиминутного ожидания 'невесты' был признан огненный шар. Их в нас полетело не меньше семи штук, хотя официально боевых магов в нашем здании не проживало.
Еще трое упали на колени и принялись остервенело молиться. Пару секунд, пока до них не дошло, что 'приспешники гнусного Валерина' не собираются каяться и только они, проповедники с богословского пачкают свои казенные рясы. Сплюнув и ругнувшись, как совсем не подобает праведникам, и эти студиозусы скрывались в общежитии, чтобы предаваться нарушениям тщательно изучаемых догм веры.
Последним, кто увидел нас до начала предполагаемого налета, был мастер Порх. Видно, решил проконтролировать наш отход и двери позакрывать на второй засов, чтоб раньше времени не вернулись и не ободрали бедных студентов как липку. Впрочем, это он зря! В эту ночь бедные студенты сами бы не открыли ораве ополоумевших почитателей праздника кошмаров.
- Все в сборе? - оглядев нашу разношерстную и очень злую компанию, поинтересовался Алест.
- Никто не сбежал, - отчитался вампир и демонстративно потер шею.
- Отправляемся! - объявил эльф, изображавший лысого гнома, и повел нас на штурм.
Его светлость милорд Трембли сладко спал в своей кровати и видел седьмой, а то и двенадцатый сон. Видел, потому что едва мы перелезли через забор (магическая защита не сработала, т.к. у большей части из нас было разрешение хозяина пересекать охранный периметр), сладкие грезы сменились кошмарами.
- Ты уверен, что ректор тоже поклонник этого вашего Дня ужасов? - на всякий случай осведомился Дикарт, выходя из роли и откидывая фату.
- Уверен, - заверил нас слегка засомневавшийся 'гном', пытаясь прикрепить бороду на место. - Дядя с ним обсуждал план мероприятий. С завтрашнего, но уже можно сказать сегодняшнего, дня у нас будет неделя праздников. По одному от каждой специальности. Начнет как раз День ужаса.
- Это-то хорошо. - Ромашка покачала лепестками, отзываясь на склоненную голову Мисы. - Но я не вижу ящиков с откупом. Ты говорил, их ставят у самых дверей, чтобы сподручней было гостей одаривать. А там ничем вкусным не пахнет. Чем прикажешь брать?
- Деньгами, - практично напомнил гном о всеобщем эквиваленте. - Они не пахнут, так что могут присутствовать.
- Ладно, хватит разговоров. Давайте уже действовать. Кто будет грабить ректора?
- Я, - мстительно вызвалась и проверила котомку на вместительность. - Пойдет как компенсация за моральный ущерб.
- Отлично! - обрадовался Алест. - Слова помнишь? 'Кошелек или ...'...
- Угу, - оборвала я выступление эльфа. Его даже костюм не мог спасти - прорывались наружу ростки эльфиизма. Ничем их не истребишь!
- Да прибудет с тобой Эстелиан, - шепотом благословил меня Алест. Кажется, начиная осознавать, на какое непотребство всех нас подбил. Но отступать было уже поздно.
Тихий стук в дверь результата не принес. Я обернулась к группе поддержки, но они не готовы были работать не то что руками - головой. Тяжело вздохнув, я запустила руку в котомку и нащупала там безотказного помощника. А Грыт еще хотел у меня котомку отобрать! Сам-то своей молоток пронести не смог, еще и на мой рот разевал. Хорошо хоть Алест отбить помог. Сам того не зная.
Боек приветливо сверкнул в свете луны, и я направилась к окну. Нет, членовредительство в мои планы не входило. Только мелкое, административное шкодство за нарушение тишины. Впрочем, тут еще доказать нужно, кто тишину нарушил. Я или коты, решившие устроиться под ректоровскими окнами.
Любовно приложив молоток к стеклу, я добилась первой трели. Противнейший звук послушно огласил окрестности. Будем считать, что это - до. Вторым подходом мы освоили си, и полилась мелодия. Добрая, светлая, чистая как стекло и гадкое, как два обиженных кота, чуть не пометивших мои казенные туфли. Из уважения к таланту, не иначе.
Эх, глупые, вместо того, чтобы говорить матушке, что во мне погиб великий музыкант, лучше бы они с меня расписку с обещанием взяли. Не играть ни на чем и никогда. Года в три я бы еще даже ее подписала. Или нет?..
Задумавшись над проблемой, я едва не сбилась с ритма. Молоток проскользнул, теряя громкость, - дверь распахнулась на всю ширину. Заспанный, в нежно-розовом колпаке, подаренном отбывшей на юг супругой, на пороге появился ректор в халате и одной тапочке. Женской.
- Кто? Зачем? Что вам надо? - не приходя в сознание от увиденного, выпалил милорд Трембли и непонимающе уставился на меня.
- Кошелек, - как и требовала традиция, ответила я и протянула котомку.
- ... Или жизнь, - добавил Алест из-за куста.
Кажется, милорд ректор услышал эту милую добавочку и побледнел. Хм, а он точно знает, какой сегодня день? Впрочем, проблемы после сегодняшних грабежей обещал решать Алест. Ему и карты в руки.
- Только кошелек, - педантично заверила я любимого ректора и поспешила успокоить: - Что я с вашей жизнью буду делать? Проживете вы еще долго, корми вас, пои, деньги не расходы выделяй... Лучше уж вы мне сейчас кошелек дадите, я дань соберу и мы дальше пойдем.
- Кошелек? - слегка успокоился маг, пребывая на грани сна и яви. Точнее, просто не веря своим глазам. Ну не может же такого быть, чтобы среди ночи непонятные темные личности с острыми ушами вторгались на защищенную территорию, минуя все защитные чары, после добивались свидания с хозяином дома и в наглую требовали денег. И даже не в долг.
- Кошелек, - подтвердила я. - И поскорее, нам еще к эльфам идти.
- Да, к эльфам это надо... - сам себе проговорил ректор, сонно взмахнул рукой и сыпанул мне в котомку морской гальки. Да уж, вот уж и верь после этого магам. Обещали деньги - а дали... Ладно, потом кому-нибудь продам.
- Кошмарной ночи! - пожелала я, закидывая молоток в котомку. Что-то День Ужаса, а точнее ночь, выходила на редкость неудачная.
Скрывшись в кустах, я присоединилась к нашей бесчестной по случаю праздника компании.
- Ну? Что дал? - Грыт сунул руку в котомку и извлек на свет пару камешков. - И это все? - обижено выпалил он, обвинительно воззрившись на эльфа. - Ради того, чтоб нам камней накидали, я топчу свою репутацию и лицо теряю? Да если кто-нибудь узнает, что я как какой-то эльф...
- Никто не поверит, - заверила его я. - Сам подумай. Какой почтенный гном добровольно согласится...
- Так я не добровольно! - напомнил мне Грыт.
- А кто об этом знает? - развела руками я. Хорошо, молоток бросила на гальку, а то одним фингалом наш 'гном' бы не отделался.
- В этом ты права... Алиби есть! - Глаза Грыта загорелись подозрительным светом. Теперь он еще больше стал походить на эльфа рецидивиста, если таковые бывают.
- Куда теперь? - вампиру было абсолютно все равно, закончил гном строить планы или нет. Его интересовало одно: когда наконец его отпустят домой в теплую постельку и трепетно любимому мишке, о существовании которого никто не должен был знать.
- Давайте к моим, - помедлив предложил Алест, взвесив риски. - Праздник у нас не первый год, так что дома точно есть конфеты.
- Конфеты? - Грыт оскорбился до глубины души. - Ты же про кошелек и рабство упоминал! По вопросу о рабстве - я полностью согласен с Тари. Мне лишние рты ни к чему, а вот кошелек я бы взял. Денежки друг друга любят, друг друга греют. Соединиться друг с другом хотят. А ты про конфеты! Как будто я сладкое люблю!
Алест беспомощно развел руками и, чтобы не упасть случайно в розарий, отошел от Грыта на пару метров.
- Так это, праздник же. Сладостями откупаются. Я же вам говорил! - распалился наконец эльф и обвинительно ткнул пальцем в грудь гнома. - Или вы все прослушали?!
Сознаваться в избирательности слуха посчитали ниже своего достоинства все собравшиеся, а потому мы просто поспешили выбраться с территории ректора, пока тот не проспался. Галька так галька, Грыта она больше конфет вдохновляла.
А Золотой Квартал между тем не спал. Мода сделала свое дело - знатные горожане эту ночь просиживали у дверей в ожидании ночных гостей. А ночные гости, настоящие, профессиональные, сидели по трактирам и топили горе в праздничной настойке 'Тыковка', спец-предложение - бутылка за один серебряный. Уточнять, что во все другие дни 'Тыковка' именовалась 'Слезами русалки' и стоила три медяка за бутылку, хозяева заведений не собирались.
Вынырнув из-за угла, мы напоролись на точно такую же развеселую компанию, как и наша, которая хотела развести эльфов и несчастную деву (это они о Дикарте) на 'Кошелек или жизнь'. Загрустивший было Грыт приободрился и согласился на кошелек. Раз уж предлагают - грех отказываться.
Бодро сократив расстояние между нами, он протянул правую руку в направлении вампиро-гоблинов, которые так и не определились с костюмом. Увы, казначея, который должен был отвечать за слова старшего в группе, они так же не назначили.
Обиженный гном сердито взмахнул приклеенными ресницами, надул накрашенные губки и по привычке почесал бороду, проступившую через морок. Гоблины слегка растерялись, выдавая свою истинную расовую принадлежность. Наш гоблин сочувственно вздохнул, но вступаться за своих не стал, да и не мог. 'Извилине' по роли говорить не полагалось - только протягивать руку за сладостями.
- Кошелек! - мрачно напомнил Грыт, хмуря покрашенные, чтобы под парик подходили, брови. От живости его мимики дернулись даже накладные кончики ушей.
Пару секунд ничего не происходило. 'Эльф' не двигался с места, гоблины ошалело рассматривали его кучерявую бороду и кривые ноги, после чего с визгом бросились наутек, проклиная того придурка, что рассказал им о страшном празднике и возможности подзаработать. Кажется, не одного Грыта ввели в заблуждение слова о кошельках.
Подобное повторялось не единожды. С каждый разом Грыт все больше расстраивался, отчего 'эльф' в его исполнении выходил до того ужасающим, что каждый диалог тянулся на полминуты меньше. К дому старшего эльфа Грыт шел с ярко выраженной скорбью. Даже Миса прониклась его скорбью и воздержалась от любых комментариев. Или она просто не хотела видеть, как расстроенный Грыт сядет посреди дороги, возьмет молоток, обнимет его и будет поливать слезами. Из мести, чтоб заржавел. Не его же!
В доме магистра Реливиана горел свет. В доме магистра Реливиана играла музыка. В окнах дома магистра Реливиана мелькали такие тени, что наша компания сбилась с шага и задумчиво переглянулась, решая, а оно нам надо в пасть дракону голову совать.
Даже Алест, теоретически знавший, что ничего страшного в его доме быть не может, отступил на шаг.
- Ты же гном! - шепотом напомнила ему Миса и толкнула эльфа к дверям.
Дикарт напротив отступил на шаг, прячась за 'извилину' и модного вампира. Невеста, нервы ни к черту, что уж тут?
Младший эльф шел к дверям с едва скрываемой тревогой. Пальцы его тряслись, как будто он отдавал закладную ростовщику-гному. Только волевым усилием и подталкиваемой дружеской рукой оборотницы, Алест приник к замочной скважине, заглядывая в нее.
- Чисто, - отчитался он спустя минуту. - Можно открывать!
Лицо его подозрительный образом разгладилось, на губах появилась предвкушающая улыбка, а пальцы исполнили барабанную дробь на его колене. И он думал, никто из нас не заметит таких перемен?