Иванушка: дурачок
    Оглядел царевич поляну. Ох и расщедрился отец! Трон царю прямо на траву поставили. Ножки золотые под царским весом уже в землю просели. Вокруг столы от явств ломятся, все окрестные птицы да собаки собрались, извелись уж бедные. А царь знай говорит: о значении державы, о царском долге, о наследниках...
    Отвёл Иван-царевич глаза от стола пиршественного, слюнки сглотнул. Да крикнул богатырским голосом:
    — Отец, сколько можно воздух сотрясать! Давайте начнём уже!
    Пятый раз Иван батюшку перебивал. Не выдержал царь:
    — Что с тобой делать... стреляйте!
    — Соревнование по стрельбе объявляю открытым! — гаркнул царевич так, что начищенная корона слетела с царственного лба батюшки на не менее царственный нос.
    Оба брата схватились за уши. Старший брат головой потряс, ухо прочистил, спрашивает у среднего:
    — О чём он?
    — Кто ж его, дурака, знает... стреляй давай.
    Пожал старший брат худыми плечами, да запустил стрелу. Та даже взлетать поленилась — воткнулась в крышу ближайшего терема. Распахнулась дверь, выбежала оттуда девица красоты неописуемой. Да бросилась на шею старшему царевичу.
    — Чего это она? — пробормотал Иванушка.
    Но ответ и слушать не стал. Не терпелось ему самому выстрелить, рука сама тянулась к колчану.
    Стрела среднего брата угодила в дом, где жила его невеста. Выскочила оттуда купеческая дочь, аж дверь с петель сорвала. Вот так совпадения у судьбы бывают! А если б он любимую зашиб?
    Девушка тоже повисла на шее царевича. Эхнул средний сын, но всё ж таки удержал свою крупную любимую.
    — Ну вы, братцы, слабаки! Смотрите, как стрелять надо!
    Послушались родные, проводили взглядами стрелу. Та взвилась под самые облака, да улетела в сторону леса. Молчали братья. Молчал царь. А невесты аж глаза подведённые вытаращили.
    Первым старший брат опомнился. Прикрыл он глаза, да спросил скорбно:
    — Ваня... ты... опять нас не слушал?
    Иванушка осклабился:
    — А чего тут слушать-то! Знай стреляй. Ну, отец, показали мы тебе, кто сильнее?
    Привычные братья одновременно закатили глаза.
    
    


    


    
Иванушка: профессионал
    Мужчина устало потрепал сына по чёрным волосам. Лица обоих украшали выдающиеся скулы, под внимательными глазами залегли тени. Сомнения в родстве этих двоих были неуместны.
    Мужчина хрипло вздохнул и продолжил:
    — ...Искал Иван-царевич стрелу до самого вечера, всё болото обошел. Вдруг смотрит: над кочкой оперение знакомое виднеется. Погоди... — отец зашёлся кашлем. — Подошёл царевич, а стрела у лягушки из шеи торчит. Пожалел Иван животинку, да чем уж тут поможешь!
    Он снова перевёл дыхание.
    — Выдернул младший сын стрелу, об траву вытер. Только хотел лягушку закопать, да тут и царь-батюшка с братьями подоспели...
    Сын швырнул перо на стол.
    — Пап, ну чего ты опять байки травишь?! Тема сочинения — «Дело моих родителей», а не «Русские народные сказки»! Ты серьёзно скажи: почему ты решил стать некромантом?


    
    
    
    



Иванушка: интроверт
    Обвёл Иван-царевич полянку взглядом. Уж и стол накрыли праздновать. Царю трон поставили, да такой тяжёлый, что золотые ножки в землю ушли. Бояре вокруг толпятся, люд простой поодаль стоит. Да, горазд царь-батюшка на развлечения. Куда стрела попадёт — там и невесту искать! Надо ж выдумать. Но Иван тоже не лыком шит...
    Прицелился царевич, да запустил стрелу в синее небо. И не удержался — расплылась улыбка до ушей. Ух, хорошо летит стрела! Над поляной, над деревней, о, прямиком в лес. Не найдёшь теперь.
    Опустил царевич взгляд, улыбка-то и поблекла. Царь-отец так брови хмурит, кажется, съест его. Бояре шепчутся, боярыни смеются. Одни только братья внимания не обращают, невест обнимают. Ну, хоть раз в жизни без их подначек обошлось.
    — Ох, какой я неловкий! Ох, какой я безрукий! Счастье-то какое, что не мне править Русью-матушкой!
    Тут и братья отвлеклись. Глазами хлопают, ищут, что Иванушка на этот раз учудил. А он отцу кланяется, говорит:
    — Остаётся мне только волю царскую исполнять! Пойду за стрелой, невесту себе искать. Хоть в лесу, хоть в болоте — уговор есть уговор. Я ж всё-таки царский сын, слово нарушить не могу.
    И айда в лес, только его и видели! Царь-батюшка за спиной бушует, средний брат улюлюкает, а Иванушка знай бежит. Сквозь бурелом проскочил, будто заяц ловкий. Сквозь поляну пробежал, как волк быстроногий. Ему-то что, он привычный убегать. Раньше каждый месяц сбегал. Потом отец не заставил его слово дать, что будет он дом покидать лишь по государственной надобности да царскому повелению.
    Наконец, ничего кроме леса не видно, не слышно.
    «Ух, наконец-то! Всё, до конца липень-месяца не вернусь».
    Улёгся Иванушка в мох, закусил травинку. Птички поют, белки прыгают. Никому до него дела нет. Не то что дома.
    Не то что дома... Вот в прошлую седмицу на девушку засмотрелся. Думает, до чего у неё коса смешная, растрёпанная. А к вечеру только и речи, что они за море бежать собрались, чтобы в тайне от отца пожениться.
    А вчера вот не выдержал, спину прилюдно почесал. Утром встал, батюшки святы! Все ходят, чешутся. Говорят, моду новую царевич ввёл.
    Похлопал Иванушка дерево по коре:
    — Спасибо тебе, дуб-дружище, что молчишь.
    
    
    
    Долго жил в лесу Иванушка. Дичь стрелял, еловыми ветками укрывался, потом шалаш построил. И стрелу искал, чего уж там. Он же царский сын, человек слова. Только разве ж её найдёшь?
    Раз медведя увидел. Насилу убежал Иванушка. Он же Иван-царевич, а не Иван-дурак — с медведем драться! Да и медведь — царь леса, своей, выходит, царской крови...
    Другой раз — зайца подстрелил. В повороте, с одного выстрела, в глаз! Аж пожалел, что никто не видит.
    Месяц прошёл, стал Иванушка по дому скучать. Вот ведь нет в жизни золотой середины! Он же не хотел бирюком в лесу шататься, а только чтоб в покое оставили... Как там отец? Братья женились уже? Уж как средний брат свою невесту обожал, наконец-то отец им обвенчаться разрешит. Старший тоже невесту любил, но он человек серьёзный, ему о престоле думать надо...
    День, другой прошёл — вышел Иван к болоту. Вон она, стрела, из кочки торчит. Бросился Иван за ней. А на кочку лягушка прыгнула и молвит человечьим голосом:
    — Моя стрела, царевич! Я про уговор слышала. Бери теперь меня в жёны.
    — И здесь-то всё про меня слышали...
    Огорчился царевич, да что поделаешь. Уговор есть уговор. Да и повод будет в лес убегать: жену выгулять, тёщу навестить.
    Посадил Иванушка невесту за пазуху, да домой побрёл... Не заблудиться бы теперь.
    Только болото покинул, а из-за берёзы средний брат выходит! Обнимает Иванушку, да так осторожно, будто знает про лягушку! Иван его по спине похлопал: тоже, чай, соскучился.
    — Ну ты, Иван, даёшь! — говорит брат, да смеётся, аж слёзы выступили. — Это ж надо такое учудить.
    — Ты о чём?
    — Да обо всём! Стрела твоя! Лягушка! А как ты от медведя убегал! — и опять в хохот.
    Иван зубами заскрежетал, чуть их в порошок не стёр.
    — Ты откуда знаешь?!
    А руки сами в кулаки сжимаются. Выпрыгнула лягушка из-за пазухи, да по плечу его гладит:
    — Успокойся, дорогой Иванушка. Он же брат твой, родная кровь.
    А средний царевич, как её услышал, так ещё пуще хохотать! Ну да он всегда таким был. Смешливым.
    Тут из-за дерева и старший брат вышел, бороду потирает.
    — Нагулялся, Иван? Потешил народ? Пора и честь знать.
    Тут слуги вышли, а на плечах у них... доска большая, а на ней — царь-батюшка, прямо на троне. Как султан заморский!
    Совсем растерялся Иванушка. Повели его домой, а отец на ходу объяснял:
    — Ты уж не обессудь. Как я сына родного без присмотра оставлю? Послал двоих воинов тебе в помощники, да тебя разве догонишь! Пришлось с бабой Ягой договариваться, чтоб провела за тобой. А там уж...
    — Всё это время за мной шли соглядатаи?
    — Конечно! Сначала мне докладывали. Я и братьям твоим рассказал, они ведь тоже беспокоятся. Но ты ж наш двор знаешь, ничего не утаить. Вот и слухи как поползли — что ты с деревьями разговариваешь, что они тебе отвечают, что тебя утки с медведями о чём-то просят... Пришлось в свои руки дело брать. Раз в неделю на площади объявляли о новых твоих приключениях.
    Тут старший брат встрял, ухмыльнулся в бороду.
    — Полюбился ты народу, Иван. Батюшка теперь думает тебе престол оставить.
    — Шутил я! — царь закричал. — Какой ему, бирюку, престол!
    Переглянулся Иван с лягушкой, а сам думает: убегу! Только повод будет, сбегу хоть в Навь, хоть в Правь, хоть в Кощеево царство! Может, хоть туда-то за мной никто не пойдёт!