Я сижу перед столом. Стол желт от нетерпения. Он гладкий и блестящий, словно
вспотел от непосильной нагрузки.
Стол можно понять: уже битый час сижу я перед ним, вдавливаю в его неподдатливую спину
свои острые локти,шебуршу спрятанными под его брюхо ногами, верчу в руках ручку, время от времени глазею
в открытое окно, где качаются синее небо и зеленые ветки деревьев и...все.
На гладкой поверхности стола лежит передо мной белый чистый лист бумаги, такой пустой,
такой незапятнанный, словно заснеженная равнина раскинулась в моем доме и дышит на меня морозно.
Этот лист, эта девственная белизна и непорочность замораживают мое сознание, и я, хоть и села к столу с намерением
написать что-нибудь бессмертное для потомков, не могу ни слова уронить на белоснежную равнодушную поверхность.
Во всем виноват даже не бумажный лист - виноваты слова. Стол зря сердится на меня: я никак не могу совладать с этим
хулиганьем, что крутится - вертится в моем мозгу, но мне не дается. Собственно, я и к столу-то уселась потому,
что слова вдруг зажужжали в моей голове и не давали ничем заняться: это назойливое жужжание заглушало все
остальные звуки жизни и мешало сосредоточиться на каком-нибудь полезном занятии.
Вынудив меня сесть к столу, слова тут же начали хулиганить и играть со мной в прятки. Ведь, в идеале, как они должны
были себя вести? Они должны были выстроиться в шеренгу, по частям речи, я бы мысленно ходила вдоль шеренги и
просто выбирала нужные мне слова. Выбранное слово должно было откозырять и тут же отправиться из моей головы -
через шею и плечо - в руку, потом в кисть, держащую ручку, потом, непосредственно, в ручку, а уже из нее - выпрыгнуть
на бумажный лист именно в том месте, которое я для этого слова приготовила.
Вместо этого, слова затеяли игру в прятки, стали с визгом носиться по моему мозгу, прятаться друг от друга - и от меня -
в его извилинах, убегать от союзов " и ", и " да ", которые пытались их поймать и выстроить. Союзам этим несколько раз
почти удалось поймать несколько слов, но пленники были высвобождены такими поборниками независимости как союз " но ", наречия " однако " и " вопреки ".
Стол нервничал все сильнее, и у меня даже возникло опасение, не начнет ли он лягаться, как озлившийся осел...
Тем временем, " и " и " да ", все-таки, кое-как согнали слова вместе, но шеренги все равно не получилось: разнородная и
неорганизованная толпа глухо шумела и выражала свое недовольство, пройтись вдоль нее и выбрать кого бы то ни было,
не представлялось возможным, и я уже совсем, было, оставив надежду написать хоть что-нибудь, более или менее
вразумительное, намеревалась встать и заняться чем-нибудь другим, как вся эта тупая и серая в своей
невыразительности масса ринулась по пути, предназначенному помочь истинному творчеству, и никакие мои усилия не
смогли остановить это извержение...
Ну, вы только подумайте! Даже ручка не выдержала напора и потекла - и это шариковая ручка, причем, не где-то в
стратосфере в чреве сверхзвукового лайнера, а здесь, на Земле, в день с обычным атмосферным давление, ну, правда,
несколько ветренный, но все равно - представляете, какое давление она испытала и испустила...пасту, не в силах
противостоять этому напору, этому давлению?!
Я удрученно мою руки, отмываю от ладоней и пальцев черную пасту, всей спиной ощущая, как стол сначала гневается
в мою сторону, затем безнадежно начинает утихать, цепенеть, пока, наконец, не понимает окончательно, что надежды нет,
я работать не буду, слова не станут с гиканьем скатываться на заботливо приготовленные для них места, дивный текст не
родится. И тогда он деревенеет, засыпает в тоске, чтобы видеть во сне, как лежащий на его желтой блестящей и гладкой
спине белый лист расцвечивается цепочками фраз, которые, хоть и написаны черной пастой, но от красоты текста,
который они составляют, кажутся яркими и цветными. Ледяная морозная пустыня листа становится пестрой, как поляна
в июне, и перестает дышать холодом, а стол блаженствует под моими локтями, испарина творческой радости делает его
еще более лоснящимся - жизнь не проходит напрасно, она облагорожена трудом, творчеством, делом...