Аннотация: Интересно заглянуть во внутренний смысл евангелического эпизода о разговоре Иисуса с книжником о заповедях.
- Тебе нет и пятидесяти и Ты видел Авраама?! - закричали евреи.
Иисус ответил:
- Говорю вам истинную правду:
Авраам еще не родился, а Я уже БЫЛ И ЕСМЬ.
Тогда они схватили камни, чтобы побить Его. Но Иисус скрылся и ушел из Храма.
( от Иоанна 8:57-59 )
Очень темный и непонятный эпизод. "БЫЛ И ЕСМЬ" - так при переводе пытались изобразить глагол, которого нет в русском языке, производный от существительного "сущий". Но не "существовать", так как этот глагол имеет временные формы. Здесь имеется в виду необходимое существование вне времени. Иисус по-русски сказал бы: "Я - Сущий Вечно". На иврите - "ЯХВЕ".
Кое-что в этом проясняет другой эпизод из Евангелия.
Один из учителей Закона, который присутствовал при споре и слышал, как хорошо ответил им Иисус, подошел к Нему и спросил:
- Какая заповедь главнее всех?
- Самая главная заповедь, - ответил им Иисус: - "Слушай, Израиль! Господь наш Бог - единственный Господь. Люби Господа Бога всем сердцем, всей душой, всеми мыслями и всеми своими силами". А вот вторая: "Люби ближнего, как самого себя". Нет заповеди больше, чем эти.
- Хорошо сказано, Учитель, - ответил учитель Закона. - Правду Ты говоришь, что "Он один и нет никого, кроме Него" и что "любить Его всем сердцем, всеми мыслями и всеми своими силами" и "любить ближнего, как самого себя" важнее всех всесожжений и жертв.
Иисус, видя, как умно тот ответил, сказал ему:
- Ты недалек от Царства Бога.
После этого ухе никто не осмеливался задавать Ему вопросы.
( от Марка 12:28-34 )
Диалог очень интересен.
Законник, вроде как бы с иронией спрашивает Иисуса: "А знаешь ли ты хотя бы первую заповедь Моисееву, чтобы учить здесь всех?"
Иисус не обижается. Но он отвечает не дословно, как написано в Торе, а нарочито расплывчато. В книге Исход первая заповедь сформулирована так:
Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства.
Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим.
( Исход 20:2-3 )
Там нет ни слова о любви к ближнему.
Но затем, что еще интересней, Иисус по собственному почину говорит вторую заповедь. И при этом совершенно неправильно. В заповедь Моисеева - о том, что нельзя делать себе кумира и т.д. Понять логику Иисуса можно по аналогии с тем, как отвечает христианин на вопрос о том сколько есть богов. Христианин ответит, что Бог один, но обязательно добавит, что "Он един в трех лицах". Так и Иисус расширяет Первую Заповедь, дополняя ее словами, которые он называет Заповедью Второй. Нюансик состоит в том, что первая часть - о Боге, а вторая - о близком человеке и о себе. То есть он как бы ставит знак равенства между Богом, человеком вообще и человеком - субъектом. Но пока этот нюансик можно проигнорировать.
После этого законник, профессионал, вместо того, чтобы поставить Иисусу двойку, соглашается с ним и называет его уважительно "Учитель". Судя по всему они отлично понимают друг друга, так как говорят на общим для них языке некоей секты, противостоящей еврейской ортодоксии. Такой сектой могла быть секта Ессеев. Кстати, в Евангелии о ессеях нигде не упоминается, что само по себе уже знаменательно.
Но законник произносит слова, значение которых напрочь теряется при переводе. По-арабски ( и, видимо на иврите ) его слова "Он один и нет никого, кроме Него" звучат приблизительно так :
huwа wаhid wа lя ilяh il Я ХUWА
То есть он произносит каламбур, в котором звучит запретное для евреев имя Бога. "Вот, гляди, какой я 'крутой'! Я тоже ставлю на одну ступень Бога и свою личность"
Иисус понимает законника, но вежливо его слегка ставит на место: мол ты молодец, старайся, и кое-чего достигнешь!
Слушатели может понимют тайный смысл их разговора, может только догадываются, но у всех мурашки бегают по коже и они держатся от греха подальше.
Главное в этой сцене то, что она дает намек о существовании какой-то иной, вольной идеологии. Приверженцы ее считали cсебя на равных ( может правда, не во всем ) с самим Богом и знали кое-что о понятиях "Необходимая Сущность" и "Единство Бытия".
Этот же момент проявляется и в первом эпизоде. Непонятно, почему Иисус в разговоре с уверовавшими в него вдруг занервничал, начал обвинять их в том, что они хотят его смерти, что они лжецу, дети Сатаны и т.д. В таком состоянии он потерял контроль над собой и высказал нечто такое (Я БЫЛ И ЕСТЬ), чего нельзя говорить непосвященным. Слушатели восприняли его слова как кощунство и, естественно, взялись за камни, чтобы покарать его, как того требует закон.
В Евангелии есть еще и другие эпизоды, близкие по своему скрытому смыслу к этой теме.