Людмиле Марковне Гурченко

Бессмысленны слова, когда уходит женщина
до кончиков ногтей: феерия и шарм.
И смерть - лишь фортель той, кто публикой блаженственна:
"Вам слухи доиграть? Пожалста... Люся - ша!"

Простите ей грехи за грех попытки счастья,
за клоунаду чувств и слёзы невпопад,
за пять минут любви и карту рыжей масти - 
экстравагантных па канкан-прикид-поп-арт.

Молитесь за неё без слов и без оваций,
не чокаясь, пролив на посошок и в след,
за старых кляч пример, как жить и не сдаваться,
чтоб век без четверти тянул на ...надцать лет.

В луче - пылинка-жизнь... Нет в заэкранье гроба - 
есть только happy end бисирующий зал:
там девочка сидит. У ней назавтра проба - 
и вечный, и обманный киношный карнавал...