Меня зовут Карл Валле, я родился 16 сентября 1968 года, то есть сейчас мне 38 лет. Я родом из небольшого городка в Эстонии. Мой отец был эстонцем, а мать англичанкой. Я не был трудным подростком из неблагополучной семьи, как вы могли бы подумать. Напротив, мои родители очень любили друг друга и меня. Когда мне исполнилось 14 лет, у моей матери обнаружили рак, вскоре её не стало. Отец так переживал её смерть, что начал частенько выпивать и впадать в беспамятство. Вскоре и его не стало. Он просто сел пьяным за руль. Так как я на тот момент был несовершеннолетним, меня забрал к себе дядя- брат матери. Он был достаточно обеспечен и жил в большом загородном коттедже на берегу озера около леса. Этот дом и всё его состояние и достались мне по наследству, так как ни детей, ни жены у него не было.
Я никогда не был женат и даже не задумывался об этом. Девушки...они как куклы, мне нравилось с ними играть, проводить время, но я никогда никого не любил. Никогда...
Первой куклой была Татьяна - модель, приехавшая покорять Европу из России. С ней я познакомился на благотворительном вечере одного фонда помощи больных раковыми заболеваниями. У моего дяди было свое дело, часть прибыли от него, после смерти моей матери, он начал жертвовать этому фонду. Я продолжил его дело и вносил ежемесячные пожертвования в фонд. Татьяна была ровно настолько же глупа, насколько красива. Светловолосая длинноногая кукла... Она томно смотрела на меня, облизывая краешек фужера с шампанским. Манила... Соблазняла меня... Я подошел к ней и просто пригласил провести вечер вместе. Я знал, что она согласится. Таких, как она, я вижу на сквозь: алчная, расчетливая, готовая на всё, ради своей цели, но глупая... Мы тут же поехали ко мне домой. Жил я в том самом, унаследованном мной, коттедже. После пары бокалов вина она начала, медленно танцуя, раздеваться. Но я почему то не испытывал ничего кроме животного интереса. Знаете, это как будто кошка играет с мышью, прежде чем её убить. Я поцеловал её и начал душить, но никаких новых ощущений мне это не приносило. Она вырывалась изо всех сил, и я просто отпустил её. Кукла попыталась сбежать, но я не наигрался. Я догнал её и ударил коленом в живот, она упала и начала плакать, умоляя отпустить её. Вот тут я начал испытывать экстаз. Я не мог остановиться и начал бить её по рукам, ногам, лицу, не нанося ей сильных повреждений, но причиняя сильную боль. С каждым ударом она кричала все громче и громче, а я получал всё больше и больше удовольствия. Почти дойдя до экстаза, я начал насиловать её, всё крепче сжимая в руках её шею. Наконец я удовлетворился, к тому моменту кукла уже не дышала. Я обмотал её тело клеенкой, связал веревками и, привязав к телу груз, спустил его в озеро.
Дальше было еще несколько женщин, несомненно, красивых и глупых. Я проделывал с ними-то же самое, что и с первой жертвой. Но с каждым разом мои потребности становились всё больше и больше, а наслаждение, получаемое от жертв, все меньше и меньше. Я чувствовал себя наркоманом, попробовав однажды, я уже не мог остановиться, но с каждым разом мне была нужна доза больше предыдущей.
3 января 2007 года
Мне всё это надоело! Мои куклы...они каждый раз кричат и умоляют одинаково. Пора что-то менять. Позавчера я познакомился с чудесной девушкой: длинные русые волосы, розовые щечки, пухлые губы, голубые глаза, обрамленные густыми ресницами. Ей лет 18-19. Она работала в ресторане, в который я заехал пообедать, официанткой. Девушка так мило улыбалась мне. Я оставил ей большие чаевые и номер телефона. Она этим же вечером позвонила мне, всё - кукла куплена. Я заехал за ней и привез к себе домой. Кукла долго осматривала моё жильё и его богатое убранство. Увиденным она осталась довольна. Я подмешал ей снотворное в вино. Пока кукла спала, я пристегнул её руки и ноги ремнями к заранее приготовленной раме в подвале. Рама стояла вертикально и давала мне доступ к обнаженному телу девушки и сзади и спереди. Она проспала всю ночь и половину вчерашнего дня. Около 5ти часов вечера я услышал её крики из подвала. Я спустился к ней и резко выплеснул на неё ведро ледяной воды. Так кровь быстрее приливает ко всем нервным окончаниям. Девушка взвизгнула и заплакала. Я взял нож и начал медленно делать небольшие надрезы на её животе. Она орала и извивалась, сначала угрожала мне и покрывала грязными ругательствами, потом начала молить о пощаде. Из неглубоких ранок на её теле начала сочиться кровь, заливая её ноги. Взяв кусок раскаленной проволоки, я начал хлестать её по ногам, ягодицам, животу, спине, сдирая с неё кожу и оставляя рубцы. Она орала всё громче и громче, боясь, что она потеряет сознание, я остановился и снова облил её тело холодной водой, оно еще больше покрылось кровью. Теперь я дошел до нужного уровня наслаждения. Изнасиловав её, я просто ушел спать. Сегодня утром я понял, что не могу просто так убить её, кажется, я не наигрался. Я хотел, чтобы она мучилась и страдала еще сильнее. Кукла безжизненно повисла на ремнях. Что-то я упустил... Она просто истекла кровью и сдохла! Со злости я заорал и начал бить её руками, ногами, всем, что попадалось под руку. Сука...
Я аккуратно расчленил тело и, положив все части в мешки для мусора, сбросил их в озеро.
(вырвано около 4-х страниц)
17 июля 2011 года
Я был Богом! Я управлял этими девушками, как марионетками, только я решал, когда им умереть и как они умрут! Сегодня мой последний день. Когда вы найдете этот дневник, я буду уже мертв.
Пять месяцев назад я встретил женщину. Она была необыкновенной: черные волосы, темно-карие глаза и белоснежная кожа. Её кожа манила меня... Понимаете... Это как первый снег, который лежит на земле ровным чистым нетронутым полотном, так хочется пройти по нему и оставить свои следы. Эта женщина не была похожа на всех предыдущих кукол, не внешностью, не поведением, в её глазах не было алчности, тщеславия, глупости. Она просто пришла в мой дом, я сам не понимал, зачем пригласил её. Анна, так её зовут, просто сидела и смотрела на меня. Я хотел, чтобы она осталась, сама осталась, по собственной воле. И она осталась. Но я ничего не чувствовал, я не мог удовлетвориться как раньше. Однажды я придушил её ночью, не сильно, но я чувствовал, что ей больно, хотя она не проронила ни звука. После этого она не ушла, всё равно осталась. Я не связывал её даже когда бил, но она не кричала и не убегала, только молча плакала. Вчера ночью я выпустил всё, что во мне так долго сидело. Я посадил Анну на стул и связал ей руки за спиной. Сначала я тыкал её тело длинной толстой иглой, она молчала, я не выдержал и полоснул ей ножом по плечу, срезав большой кусок кожи. Анна выгнулась от боли, стиснула зубы, но не проронила ни слова. 'Ну же, плачь, кричи, моли о пощаде!' - заорал на неё я и принялся хлестать по щекам. Она продолжала молчать. Я схватил паяльник и начал прижигать ей кожу на руках. Я видел, как она сжимает кулаки, до крови впиваясь ногтями в ладони, как она стискивает зубы, закусывая до крови губу. Но молчала. Я схватил пассатижи и со всей злости начал вырывать ей ногти на пальцах ног. Анна потеряла сознание. Я был наполнен злобой, но прежнего экстаза я уже не ощущал. Со всего размаха ударил её по лицу, она открыла глаза и посмотрела на меня, стараясь сохранять спокойное выражение лица изо всех сил. Это ужасно бесило меня, я схватил нож, намереваясь просто распороть ей живот и выпустить кишки. Мой взгляд упал на её живот, и я остановился... Я только сейчас заметил, что её живот округлился, и от пупка к лобку пролегла тёмная полоса... Рука сама разжалась, выпуская нож. Я развязал её, помог одеться, посадил в машину и просто выпустил на окраине города...
Дневник с таким содержанием был найден в доме подозреваемого в серийных убийствах Карла Валле. Сам он был найден в собственном подвале повешенным. Точное количество его жертв так и не было установлено. Его последняя жертва, найденная на окраине города еле живой, уверяет полицию, что маньяк отпустил её сам. Более того, она жила в его доме по собственной воле в течение пяти с половиной месяцев и подвергалась издевательствам и насилию со стороны маньяка тоже по собственной воле. Женщина утверждает, что просто любила его. Сейчас она идет на поправку, её жизни и жизни вынашиваемого ей ребенка ничего не угрожает.