Аннотация: "Беглец - 2". Продолжение истории беспризорного в мире магии и холодного оружия, по сути, фанфик по Скайриму. Главы с 1 по 8. Родина нордов.
Родина людей.
Глава первая, где нашему герою достаётся новое прозвище
Первые сутки мальчуган просто спал.
Его не будили ни картёжные вопли свободных от вахты матросов, ни команды боцмана.
Капитан тоже не стал до времени подымать лишнего пассажира. Проснулся тот потому, что похолодало, или потому, что просто выспался.
"Скрю... крю ... Крюк!" - вдруг выдавил парнишка, борясь с большим куском хряща из тарелки с обжигающе горячим матросским супом.
"Однако. За что же тебе такое солидное прозвание досталось?" - продолжал разглядывать его боцман.
"Да это... давно было совсем." - отвечал юный мореплаватель, аккуратно поглощая угощение, и пытаясь вспомнить, что же с ним недавно происходило.
Доска. Большая волна. Ветер...
Доска была удачная. Вначале она здорово держалась за волну, а дальше его подхватил крепкий ветер... Был, кажется, такой полёт над морем, словно всё во сне. Но, наверное, не совсем во сне, ведь откуда-то взялся и этот любопытный боцман, и этот корабль.
Чудо полёта закончилось на рассвете, доска резко дёрнулась к низу, морская вода ударила в лицо, были растерянность, страх утонуть и потеряться, но выручила опять доска.
Привязанная длинной, в два размаха рук, верёвкой к левой ноге, она держалась рядом, на поверхности, легко далась в руки, помогла отплеваться, отдышаться и передохнуть.
Пока крутил её в воде, разглядел поломку - шест крепко сидел в двойном месте доски, а вот подводная часть, та "птица", что держалась за неведомую морскую силу, потеряла переднюю половину. На шесте остался только плоский хвост, про переднюю часть напоминали свежий разлом дерева и опустевшая верёвочная намотка.
Парнишка мысленно поблагодарил свою выручалочку.
Что же дальше... Отдохнул, взошло солнце, показались по правую руку от него облака, оседлавшие, кажется, цепочку гор Родины. Хотел грести к ним, но услышал близко крик птицы, и тут же увидел корабль.
Что странно - он проспал долго, полдня, или больше.
За такое время корабль уже мог бы дойти до любого острова у Багровой Горы, или поднимался уже по большой реке в порт Зимнего Города.
Но и там, и там должно быть тепло. А на корабле сейчас холодно.
Боцман поймал взгляд мальчугана на обувь матросов, спустившихся с палубы - они были в коротких кожаных сапожках, и сам предложил - "Доедай, да выдам тебе обувку. А то босиком ты тут долго не поскачешь".
Глава вторая, в которой Крюк встречает сородичей
Когда корабль встал на якорь, Крюк уже узнал, что они находятся в ледяном море, что недалеко столица государства нордов, и что именно здесь он сойдёт на берег.
Потому как его, оборванца, серьёзные люди спасали, и придётся ему за своё спасение поработать.
Пока за борт спускали здоровучую лодку, Крюк оглядел окрестности - рядом с кораблём заледенелый каменистый островок, на воде льдины. По берегу островка маячат огромные морские звери с клыкастыми мордами. Вдалеке, со стороны солнца, берег с высокими скалами. Наверное, вправду материк. По берегу, наверняка, будут такие же клыкастые зверюги. А далеко слева должно быть устье реки, и она несёт тёплые воды, потому что по берегам росла зелень. Река... На реках стоят все большие города и многие посёлки.
Где-то между столицей и Берградом у реки должны стоять городочки Йоргенстен и Гемкерен.
В них когда-то жили его дедушки и бабушки. Наверное, сейчас живут родственники его родителей. Может быть, у него там есть двоюродные братья. А река эта течёт до самой столицы, и впадает в ледяное море.
Голос матроса выдернул из раздумий.
"Найди на берегу грот, тогда не замёрзнешь" - ухмыльнулся Крюку матрос ... или пират.
Что ж, хорошо, что отправили не вплавь, а лодкой.
Впереди показалась брошенная на берегу лодка, бревно, рядом кострище.
Пока шли на вёслах, стало темно - солнце закрыла сплошная стена скалистого берега.
Парнишку высадили с большой лодки на берег, тут же оттолкнулись и отгребли.
Недалеко. Вскоре остановились, и гребцы раскинули вёсла широко по воде, держались за них вязко, цепко - дали лучникам удобство работы.
Дальше, справа, другая большая лодка высаживала пеший отряд.
Крюк спрыгнул на камни, пошёл по сырому берегу, хрустя мелкими камешками и хлопая поношенными чужими ботами. Не оглядывался. Первым делом дошёл до кострища, осмотрел.
Место обжито, есть, куда котелок подвешать. Кострище ещё веет дымком. Рядом, на мёрзлой земле, маслянистого вида следы. Здесь же пара кучек не то пепла, не то песочка. Одна заходит на плотный снежный след, напоминающий подошву сапога, и, кажется, эти крупинки означают, что тут кто-то лечился эликсирами. А перед тем ходил по сугробам и принёс этот оследок. Алхимические зелья, сделанные на имперских станочках, после употребления оставляют очень похожий порошок от рассыпающейся укупорки, так кто-то говорил. Но не Дим. Может быть, кто-то из ребят? Не похоже, может быть, услышал на рыночной площади.
А тёмные пятна, возможно, кровь этого раненого.
Крюк быстро перемотал ножные обмотки, обмотал и голеностоп на пару раз, чтобы меньше хлябала обувка. Концы заправил вниз и затянул непривычную шнуровку.
Поднял голову - лодка, лежащая на берегу, не пригодна, а вот из той, что высадила его, уже смотрят выжидающе и без добра. Не получится костёр обновить и отсидеться.
Придётся искать вход в грот.
Грот вправду нашёлся. Огромные, но хлипкие двери, словно лишь от сквозняка преграда. Пещерный вход недолго был узок, он внезапно расширился и вывел в огромное помещение.
Крюк встал на небольшой площадке, отгороженной от основного пространства деревянными лестницами, помостами, огляделся. Впереди и слева отблескивала отражениями факелов вода. Настоящая подземная заводь, или гавань. Вниз слева вели неширокие деревянные ступени и виднелись высокие борта большой лодки. Вперёд вёл помост, от него вбок и вверх уходила лестница побольше. По правую руку, у стены этой огромной пещеры, высился стеллаж, там был, наверное, продуктовый склад.
Крюк почувствовал рывок за одежду и за лямки мешка, повернулся влево, на неясный шум, и увидел людей. Родных, нордов.
Русоволосый, белобровый и стройный норд смотрел на него, он только что выпустил из лука стрелу. Его стрела разодрала Крюку рукав, застряла, ударив в заплечный мешок, и теперь торчит в подмышке, между грудью и левой рукой. А белобрысый готовится пустить следующую. Всё молча.
Крюк опешил, непонимающе глядел, как парень, что пришёл откуда-то сверху, деловито прикладывает стрелу, вот и пальцы взялись за тетиву... Ноги помогли - сами толкнули вправо, к самой стене, затем плечо от стены толкнулось и Крюк рванулся назад и влево, за прогудевшей стрелой вслед, спиной вперёд, разворачиваясь на ходу и переставляя ноги за наклоном тела.
Рванулся опять влево, кажется, рядом полетела ещё одна стрела, но Крюк уже ввинтился в наружный лаз, и работал всем телом, как будто успевая на свою волну - раз-два - вдохнул - три-четыре - у костра толкнуться вправо - пять - выдохнул, направо есть, куда бежать, там берег неровный, лежат валуны и упавшие деревья, но там не должно быть людей - и он умчался по берегу направо, делая нерегулярно зигзаги, нёсся стремительно размеренно, с дыханием под счёт.
На большой лодке внимательно наблюдали - куда парнишка пойдёт, где вход в пещеру, кто оттуда выйдет.
Вошёл и вскоре выбежал. За ним лучник...
Два юных дурачка сослужили свою службу взрослым разбойникам. На лучника потратили пару стрел залпом. А из оборванца стрела уже торчит. Пусть убегает, дальше он им не интересен.
Глава третья, ведёт из стужи к теплу
Крюк всё бежал. Позади осталось много камней и поваленных деревьев, местами приходилось бежать прямо по воде, огибая зашедшие в море отвесные скалы.
Пусть. Пока хватает сил, стоит увеличить расстояние до неприятелей.
Когда начал уставать, встретил клыкастого морского гиганта. Он заворочался, заворчал, но не похоже, что на суше может быстро гнаться. Его тело жирное, как будто для холодного моря и создано. А ласты короткие и если он и резвый или прыткий, то не на земле.
Обошёл его по дуге, не приближаясь. Зверь тоже успокоился, не нравилось ему, когда рядом человек.
Вскоре Крюк уже не бежал - шёл бодрым шагом.
Приглядывался. Нарвал на берегу соцветий с колючей травы, распробовал - нет, не те, что были у багровой горы, несладкие. Но вкус терпкий, чем-то приятен.
Первую зелёную травку увидел около маяка. Очень была травка удивительная - она гудела, или даже пела. Рядом с ней слышались звуки. Даже жалко такую трогать, но разглядел, что их наросло не меньше, чем несладких колючек, и сорвал парочку.
На уме крутилась мысль - все, кто встретился, были вооружены и недружелюбны.
Что дальше будет, как быть?
Глаза сами подобрали ветку, руки опробовали - некрепкая, нашёл другую. Пока размышлял, ножиком обстругал палку - трость.
Мысли пошли предметнее.
Хорошо бы обучиться владеть оружием.
Король оружия - меч. Мечу обучают дворян, и с малых лет. Ещё мечу обучают пехоту, но тех больше готовят не мечом владеть, а сомкнутым строем. Для них и меч, и копьё хороши.
Копьё хорошо и охотнику - волка встретить, ведмедя озадачить.
Ещё топоры. Но топор - инструмент хорошего плотника и плохого разбойника. Кто поудачливее, те в разбой из военных попадают и настоящим оружием владеют.
Ещё луки. Лук хорош для охотника и с ним не позволят ходить в городе.
Можно ли защититься от лучника? Увернуться...
Ладно, начать с начала. Мечники. Бежал бы налево - попал бы на пиратов с мечами. Могли зарубить и не сделаешь им ничего.
Копейщики. Копьё можно самому вырезать. Но у взрослых умение и сила, не выстоять.
Против топора - опять против умения и силы.
Опять лучники... дважды пронесло мимо стрелы. Повезло? Вроде, что-то чувствовал, когда уклонялся.
Пока размышлял, добрался до устья реки. Обогнул маяк, миновал кораблик у причала. Подходить не решился.
По берегу реки идти не вышло, стал пробираться наугад, и внезапно вышел на аккуратную дорожку.
Она не была мощёной, как улицы в городе, по сторонам были гора и непроходимые буераки, но дорожка выглядела очень аккуратно. Чистая, и на обочине стоит столб. Фонарный.
Не удержался, взял трость на манер меча и пофехтовал со столбом. Порубил, не вкладывая усилий, наискось, сверху справа и слева.
Появилось какое-то соображение, попробовал четыре направления удара - с правого плеча, с левого, от правого бедра, от левого.
Появилось ощущение, что надо сразу привыкнуть под каждый удар или два делать перемещение ногами.
Задумался было, откуда приходят эти соображения, тут же сбился, перестало получаться.
Зато вспомнил встречу с молнией. После неё что-то изменилось. Он сам изменился. Его стало чуточку больше, или душа его чуточку помудрела.
Отбросил мысли, и вскоре нащупал для себя подходящую игру - палка, изображая меч, делает маховой удар с правого плеча по кругу, обратно к этому плечу, переводит меч в укол воображаемого противника, извлекает меч, пронося рукоять к левому боку, переводит в маховой удар с левого плеча, опять колющий с переводом на право и всё повторить...
Фонарный столб давно остался позади, за ним следующий, Крюк увлёкся игрой и неспешно шагал, на каждый шаг совершая действие палкой.
Хорошо быть невзрослым, многое простительно...
Впрочем, по сторонам он поглядывал машинально и слепым не был. Привычка из жизни в городке у багровой горы.
Голубые цветы вдоль аккуратной дорожки оказались сладкими.
А вот синий колокольчик пах приятно, но пробовать его не хотелось.
На ночлег остановился в нише между камней над дорогой. Костёр развести было нечем, пришлось кутаться в тряпки, что привёз с собой.
Запасная одежда высохла, пока жил на корабле, Крюк разделся, надел сухое бельё на голое тело, сверху натянул то, в чём убегал от пиратов и лучника. Башмаки и обмотки тоже снял. Они, как будто, высохли прямо на нём, пока играл в фехтование, но пусть хорошо просохнут.
На камни набросал сухой травы, кемарить полусидя было прохладно, но терпимо. Лучше переждать тёмные часы на месте, пока всё спокойно, а новые события сами тебя встретят по утру.
Во сне увидел родственников, тётя и выражала дежурную радость, и морщила недовольно нос, распекая за какие-то проступки. А дядя был серьёзен, как всегда, но, вроде бы, подбадривал - не робей, мол.
Глава четвёртая, которая посвящена столице
На рассвете совсем продрог, пришлось встать, обуться, настроения идти не было, что-то клинило в подмёрзшем боку. Пришлось нарочно пройтись, "играя в ходьбу", несколько "кругов" по шестнадцать правым плечом вперёд, левым, затем прямо и по новой. Когда подустал и закончил, спина перестала жаловаться и сам весь согрелся.
Дорожка с фонарными столбами шла вдоль большой реки, шла, и привела меня под ... не знаю, что.
По правую руку в скале обнаружилась ниша, и в ней здоровая деревянная Дверь.
Поначалу мне было непонятно, а потом я вдруг сообразил - это похоже на ту самую дверь в каменную столицу. Ну, или путь из столичных улочек напрямую в буераки и пригород. За дверью должна быть лестница наверх, и тогда надо мною со стороны скалы - столичный город, а над рекой Дворец. Я задрал вверх голову, и изумился - в небе надо мной и вправду виднелся огроменный ... наверное - мост. Каменный. Он начинался высоко-высоко, на горных кручах, и простирался над рекой, и над тем, что за рекой...
В общем, таких мест больше быть не может и это точно Столица надо мной, вместе с королевским Дворцом и сумасшедшей его правительницей, чёрной Фатимой. Ну, или кто там сейчас главный.
Короче говоря, вряд ли там нужны бродяги.
Поэтому я опять взглянул на здоровенную дверь в скальной нише, да и пошёл себе дальше, мимо.
До столичного порта дошёл, когда солнце вовсю припекало.
Быстро тут погоду поменять можно. Пару дней назад во льдах плыл.
А сейчас зелень, травки пахнут, цветочки цветут.
Хотелось поесть горячей еды, но развести огонь было нечем. Пошёл в порт, по ... опять мосту, наверное. Но справа от него отвесная круча к небу уходит, а слева... может быть, там для кораблей ворота, чтобы в подземную гавань заплывали?
Ничего не понятно.
За мостом снова было непонятно, как в порт спуститься. Хочешь - с обрыва упади, хочешь - на крутом склоне оступись, но назвать это место нормальной дорогой, или дорожкой никак невозможно. Эльфы или орки ни за что бы такого непорядка не допустили в своих городах, мне кажется.
"Умом нас, нордов, не понять.
Даэдра ногу здесь обломит.
У нас особенная стать,
она лишь нордам благоволит..."
- вот такие стишки сложились у меня, пока шёл в столичный порт.
А как дошёл до деревянной лестницы к причалам, так прошёл чуток по ней, и передумал спускаться.
Перемахнул перила, зашёл в просвет меж больших камней, укрылся там от ветра, и запросто улёгся. Погреться на солнышке.
Лёжа, наблюдал за портовыми обитателями.
Заметил, что здесь все взрослые, беспризорников не видно.
Вообще никого не приметил из деловых или бандитов. Либо их тут нет, либо они выглядят, как рабочие, служащие и прочее начальство.
Рядом со мной высилась крыша портового строения, и на ней ... стояли столик и стул.
При желании я мог бы пешком по скале дойти до этого стула и сесть. Но не стал, это сделал представительный мужчина из портовых, и мне было интересно понаблюдать за ним.
Наблюдения подвели к мысли, что в порту мне делать нечего и общаться со мной никто не станет.
Полежав ещё малость, я плавно и неспешно поднялся, и, стараясь не раздражать никому суровый глаз, вернулся на дорогу.
Дорога поднималась вверх, дошла до развилки, затем начались фермы. Люди там маячили обыкновенные, и, что важно - не орки и не эльфы, а люди. Но я к ним лезть с разговорами не стал, потому что и до них был слишком ... далековат.
Ну, или это мне показалось.
За фермами дорога снова дала развилку и я увидал, наконец, нормальную дорогу в столицу - для повозок. На ней стояли конюшни и упиралась она в стену с городскими воротами.
В общем, и туда я не пошёл, и всё по тем же причинам.
Ноги несли меня на юго-юго-запад. Хотелось уже увидать Родину, откуда я родом, и где остались мои двоюродные родичи.
Глава пятая, в которой встречаются крупные неприятности
По пути почти доел съедобные запасы, и пропитание становилось первоочередной задачей.
Мысли навели меня дать рукам волю, и вскоре я, прямо на ходу, сообразил из тонкого шнура тонкую же пращу. Ну, сложил шнур пополам, нашёл середину, потом концы вытянул, а на серёдке сложил шнур втрое. Петли этого утроения обвязал свободными концами по одному узелку, и получилась корзинка для небольшого камня, уж камней здесь несложно отыскать. Один конец оставил гладким, а на другом вывязал петлю на палец. Полюбовался поделкой - ловкость рук и одна верёвка. Вот и вся праща, умей только пользоваться.
Дальше как раз шёл, и учился пользоваться.
Было сложно, но зато интересно. Куда хотелось, ни разу не попал, но в сторону цели запускал камни уже уверенно.
Вот так нескучно и дошёл до деревушки Драконов Брод.
Деревушка сомнительная - живут лесорубы, а всех благ только трактир и местный штаб имперцев-особистов. На штабе даже эмблема их висит.
Кто шахтёров лечит? Кто обучает детей? Кто привозит продукты?
Зашёл в таверну, купить ничего не смог, поговорить и разжиться огнём тоже. Зато послушал разговоры.
Городскими мне показались их новости, пустые и отвлечённые от местной жизни.
Поэтому дорога повела меня дальше.
Правда, где-то за Драконовым Бродом я немного напутал. Перешёл реку и выбрал не то направление, теперь слева и справа от меня было по руслу реки. А должно было быть только слева, вроде бы.
Вот после этого и пошло всё не как надо.
Направление верное я представлял. Берград... или Медведев город... в общем, большой город должен быть далеко на юг, и на запад от него посёлков не будет, одни скалы.
А на пути к этому городу, вдоль большой реки, должно быть довольно много городков, по рассказам родственников мне казалось, что десяток примерно.
Но я их не нашёл, и началось всё сразу за мостом.
За мостом стало понятно, что русло реки разветвляется, и придётся несколько раз её пересечь, чтобы понять, где нужное, поэтому я сразу спустился к реке, собираясь с нею знакомиться.
Первое, что встретил, это был палаточный лагерь охотников, и он был пуст. Кострище дымится, котелок пустой висит, а личных вещей или припасов охотничьих - нет.
Обошёл я этот лагерь, палатки осмотрел, ну, как палатки - балаганы на пару человек, из жердей и полотнищ.
Как-то мне тревожно стало. Даже кострищем не попользовался, пошёл вокруг искать следы.
Нашёл целую дорогу, наверное, из старых. По ней, может, ещё предки гномов бродили, и удивлялись, кто её тут провёл, да зачем.
А привела меня дорога прямиком ко входу в пещеру, и в пещере по полу протекала подземная речушка.
Может, у древних это был инженерный тоннель, или галерея, но сейчас там бежит речка. А напротив широкого входа лежал здоровенный мертвяк.
Норд, одет по-военному и при нём стальной меч. Никак не пропавший охотник, военный. От чего умер, мне не удалось понять, ран не приметил. Больше того, рядом с мертвяком, в сумках, нашлась пара лечебных эликсиров. Почему лечебных - они всегда розовые, или красноватые, от ребят точно знаю.
Не от ран здоровяк военный помер.
Эликсиры я забрал, и немного монет тоже.
Прошёл тоннель вправо и влево. Вправо он тупиком заканчивается, и неясно, зачем тут тоннель, и ещё непонятно, откуда вода поступает.
А влево тоннель выходит в пещеры, и там темно и жутко. Жутко от того, что пауки там бродят, ростом с собаку. А, пока я тихо на них пялился, с потолка на паутине спустился паучище ростом с телегу.
Ух, как я оттуда драпал.
Выскочил из пещеры, и тут ко мне волк бросился. Ну, или шакал. Не понял я.
Ушиб я его палкой, не зря тростью махать упражнялся - несколько раз ушиб, а себя клыками подрать не дал. Правда, руку он мне всё равно располосовал, но неглубоко, видимо, просто зацепил её, не достав до чего поинтереснее. А, может, и не зубами мне руку поранил, а когтищами.
У меня в голове картина драки с ним не цельная сохранилась - помню, как он меня перепугал своей прыткостью, когда от палки увернулся, отскакав сразу всеми четырьмя лапами вокруг меня вбок, да так резво, что я поворачиваться опаздывал.
Хорошо, палка длиннее рук и лап. Когда этому шакалу по лапе попал, он задёргался, тут и по зубам схватил. Добить я его не сумел, да и не хотел добивать - с обрыва он упал. А в реке крабам достался.
Между прочим, большие крабы здесь точно такие же, как в городке у Багровой Горы, где я у дяди с тётей жил. Даже ещё крупнее.
Думаю, этот шакал шёл мертвяка разгрызть, да я ему помешал, и он сам на корм крабам угодил.
Глухомань.
Глава шестая, в которой удаётся найти пристанище
После бегства от пауков, и бешеной драки с волком, который шакал, меня сильно колотило изнутри.
Потряхивало даже. Наверное, поэтому и полез через гору, вместо того, чтобы планомерно продолжить поиск пропавших охотников.
Впрочем, вскоре я понял вероятную причину их исчезновения.
Когда перебрался через вершину горы, увидел у подножья соседней горушки крепость. По ущелью между гор проходила дорога, вдоль крепости, и крепость явно была захвачена чужаками.
Почему чужаками? Потому, что крепость нордская, построена очень серьёзно и вдумчиво. А по её башням, по стенам и смотровым площадкам бродят полуголые двуногие, вооружённые, кто во что горазд, и на площадках они наставили свои палатки. Эти дикари не умеют жить в захваченной крепости, и ставят палатки!
В общем, понял я, что это те самые дикари, которых всё больше и больше и которые всё дурнее и дурнее. Они же - одичавшие эльфы.
Если им охотники попались на глаза, охотников можно уже не искать.
Да и сам я отполз тихонько задним ходом в траву, да оббежал эту крепость широченной дугой, по камням и буеракам.
Дальше так и бродил, впроголодь, на речной воде и ягодах побираясь, всё искал нордские города и деревушки. Пока не нашёл Шахты. Крохотная деревушка, живут в ней шахтёры - норды и староста - эльф.
Встретили меня там неласково, да я бродяга и есть, чего тут удивляться.
Но на запад от этой деревни мне встретился зверолюд - алхимик. Он промышлял какими-то алхимическими работами, на развалинах забытой гномовской постройки, добротно там обосновался и у него был постоянный очаг, так что мы с ним поладили.
Правда, все разговоры сводились к очередным "здравствуйте" с моей стороны, и его "кхм" да "допустим".
Но это не было помехой - я брал у него огонёк для своего костра, и уходил подальше, чтоб и ему не мешать и от него не ждать чего нехорошего.
Вот так у меня опять наладилась здоровая пища, и образ жизни.
Обосновался я у реки, и ходил от своего лагеря по разным направлениям на разведку местности.
Вот только результат был скверным.
В округе, западнее Шахт и севернее Берграда, не отыскалось нордских посёлков. Ни одного.
Встречались большие лагеря дикарей, иногда мелкие стоянки бандитов. Но следов мирного населения нордов не было, никаких.
Глава седьмая, посвящённая рыбной ловле
Зверолюд оказался неплохим приятелем, чувства выражал открыто и увлекался событиями всерьёз.
Крюк однажды вернулся из вылазки засветло, оставалось много времени до следующей, и он решил порыбачить.
Пришла мысль сделать копьё для охоты на рыбу.
Большое копьё он уже делал, из крепкой и ровной жердины. боевой кончик обстрогал не в иглу, а в две плоские стороны, сходящиеся в грань. Подрезал с боков, сужая грань до половины толщины древка. Кажется, есть похожий инструмент из металла, зубило называют.
Копьё нравилось, но охотой заниматься было не нужно и не интересно. Поэтому копьё служило по кухне - на него Крюк подвешивал над костерком любимый котелок.
А вот поймать рыбу хотелось. Желание это пришло странным образом. Крюк выходил на вылазку, и у реки почувствовал такое ... словно чем придавить его желают. Вот на корабле, в присутствии капитана пиратов было похожее, и во время бесед с вежливым боцманом. А ещё, когда на него лучники из лодки смотрели, чтобы не задерживался и шёл искать на берегу грот.
Крюк сперва затаился у тропинки, осматривался, но людей не увидел и не услышал, да и место изученное, ночевал рядом. А когда понял, что это рыба так на него смотрит, не хотел верить.
Её саму едва видать в воде, и совсем не крупная она. А вот поди же, даже у рыбы характер бывает, да ещё такой непростой.
Рыбина за ним следила, не пряталась в водорослях и не искала других занятий, она как будто обещала - сунься только в реку, попробуй, я тебе отгрызу тут же чего-нибудь.
Вот на такую рыбину Крюк и придумывал оружие.
Наверное, эту пику правильно называть острогой, но Крюк не был уверен в названиях. Зато сделал сразу три похожих копьеца.
Первое наскоро выстругал из ветки и задумался, как делать острый конец. Вырезал треугольником. Острый кончик, в который сошлись четыре относительно плоские поверхности, а за широкими плечиками этого треугольника сузил древко, пусть за углы этих плечиков добыча задерживается.
Вторую пику упростил, вырезал на толстом конце ветки острый багорик, пусть одним крючком не даёт рыбе соскользнуть.
А последнюю пику выстрогал в виде вилочки, два зуба и по ним небольшие совсем крючки, направлены друг на друга. Всё мелкое, зато наконечник совсем плоский, и острый.
К зверолюду подошёл бодро. Как обычно, вежливо поздоровался. Как всегда, услышал в ответ - "ээ... кхм".
"Уважаемый алхимик, а пойдём рыбу ловить?" - сказал Крюк с улыбкой.
Зверолюд задержал на юном собеседнике взгляд, увидел две остроги, одну наколотую рыбку, и ... пошёл.
На берегу они общались опять очень немногословно, но общее дело помогало взаимопониманию.