Аннотация: Следующие главы про Катьку, Кьяру и Александра
Порог пустого теткиного дома они переступили совсем по "не джентельменским" правилам - сначала полуголый Александр с кошкой в руках, а за ним его невольная гостья, вся поникшая и угасшая. Левую руку она слегка придерживала правой, та, неловко обмотанная, походила на тряпичную куклу с грубо испачканным личиком.
Выпущенная на истёртый дощатый пол, Кьяра деловито повела носом и уверенно прошествовала вокруг стола в уголок, где вспрыгнула на круглую коробку с пылесосом, прикрытую сверху обрезком пестрого коврика.
-- Дверь закрывай, а то потом набегаешься за этой душенькой, - медленно выдавила из себя хозяйка душеньки.
Саша иронически сощурился. Кошка, судя по всему, уже нашла свое место, и убегать не порывалась. Но, как хорошо воспитанный мальчик, он откачнулся от приоткрытого чемодана, над которым успел склониться, и осторожно скользнул к двери. Своенравная девчонка даже не собиралась посторониться. Она как вошла, так и стояла, словно неживая, привалившись к косяку и уставившись в некрашеный потолок. Поэтому притянуть тяжелую дверь получилось не особенно ловко, Александр изогнулся от усердия, и всё-таки скользнул тыльной стороной руки по девчачьему плечу, прямо по синеватой полоске наколотого орнамента. Кожа этой полудетской ручки, несмотря на странный рисунок, была, оказывается, на редкость нежной и гладкой. Как будто никакой глупой татуировки не существовало и в помине.
Что-то ёкнуло под левым ребром Александра. Он тут же заглянул на кухню и вернулся с кружкой холодной воды. Не шибко новой кружечкой, но всё-таки чистой, беленькой, всего с двумя облупившимися пятнышками. На секунду-другую оба беззвучно замерли: он - с робкой, но любезной улыбкой, и она - с растопыренными тонкими пальцами и оборвавшимся дыханием. Затем пальцы цепко обхватили кружечку.
Пила она тихонько, неслышно, без жадных судорожных глотков, как будто цедила напиток неимоверно приятного вкуса. Даже кружку не отрывала от губ, если замирала, чтобы немного перевести дух. А когда, наконец, плавно протянула ее Александру, воды в ней оставалась ровно половина.
-- Ну что уставился-то, как тюлень в зоопарке. Язык проглотил? Катя меня зовут, усвоил, шизик?
-- Да-да, я сейчас, - забормотал Саша и, вместо того, чтобы взять кружку, кинулся надевать запасную рубашку. - А вы сядьте... К-катя.
Он рывком пододвинул обретшей имя незнакомке ближайший стул, благо, тот вовремя подвернулся под руку. Это было потрепанное плетеное полукресло, изготовленное, без всякого сомнения, еще в довоенные времена. Катя осторожно опустилась на мягко скрипнувшее сидение и сразу утратила свой отрешенный вид.
Глазки гостьи быстро перебегали со стола на шкаф, со шкафа на комод, с комода снова на шкаф. Казалось, она сидит перед сценой и разглядывает декорации, в которых должен сейчас пойти очень интересный спектакль. Рука на подлокотнике слегка покачивала так и оставшейся в ней кружкой. А вот вторая, замотанная, теперь просто свисала вниз.
Ах да, аптечка! Где-то всё это было у тётки, кажется здесь. Александр выдвинул верхний ящик комода и улыбнулся, словно похвалив самого себя за безупречную память. Вот бинт, вата, пузырёк йода.
- Давай лучше перекись, - услышал он за спиной нетерпеливый голос Кати.
- Перекись? Это перекись водорода?
- Ты чего? Просто перекись. Неужели нету? Ищи, ищи не парься.
Вторая рубашка Александра, только что обмотанная вокруг ее руки, лежала уже комком на полу. Девчонка бесцеремонно оттолкнула ее сиреневой бареткой, как простую тряпку. Впрочем, в этом случае он скорее должен её поблагодарить. Там, на дороге, когда Александр в запальчивом раскаянии сдернул с себя рубашку и уже примерился разодрать ее на бинты, она, как душем обдала его очередным презрительным словом. И затем, забрав рубашку, сама обмотала ее целиком вокруг руки. Нескладно, но ловко.
- Понял! И всё! А потом мамаша прокрутит в стиралке и будет окей. Соображать надо, бэтмэн фигов. Чип и Дейл кукуевский.
Окей - это он разумеется понял. Ну и ладно!
Но теперь довольно. В конце концов, можно вспомнить, что он у себя дома.
- Вот что Екатерина! Лучше йода для этих случаев еще ничего не придумано. Прекратите упрямиться, ничего страшного. Сейчас я обработаю...
Но в этот день всё шло наперекосяк. Тугая стеклянная пробка подалась с трудом, рука дернулась, и несколько крупных капель сорвалось на пол. Одна из них угодила прямо на туфельку гостьи. Та запоздало отдернула ноги, затем вскочила и метнулась в сторону, как будто ее ожгло кипятком.
- Не подходи, придурок! Кому говорю, стой где стоишь? Если нет перекиси, дай спирт, или спрей какой-нибудь. Ты дезодорантами пользуешься или как? Да поставь ты этот йод!
- Спирт? Пожалуйста, - разозлился Саша. - Такой подойдет?
Он приоткрыл дверцу серванта, где стояла бутылка "Столичной" водки, привезенная им самим в подарок тёте. Сунув на место бутылки злосчастный пузырёк, Александр быстрым движением свернул головку. На этот раз всё получилось безукоризненно.
- Пожалуйста!
- В кружку налей, - совершенно спокойно распорядилась Катька и, не удержавшись, хмыкнула.
Кружка, та самая, словно преднамеренно, валялась прямо под ногами. Мокрый след от пролитой воды указывал, где она прокатилась. Саша, пожав плечами, поднял так хорошо уже послужившую сегодня кружечку и плеснул в нее водочки. Примерно на треть. В пальцах у Катьки забелел невесть откуда взявшийся тампончик ваты. Она сама, молчком, забрала кружку и быстро стерла бурые разводы, запекшиеся вокруг царапины. Самой царапины на мягкой коже уже не было видно.
- Вот так. Если бы мне от этой кисюли каждый раз мазаться йодом..., - она не договорила, завертела во все стороны головой и кружкой, явно ища, куда бы выплеснуть ее содержимое.
- Стоп, стоп, - забеспокоился Саша, - осторожнее, пожалуйста! Это же из Москвы, завод "Кристалл"! Продукт высшего качества.
- Вот это!? - ехидно прищурилась Катя, приподнимая кружку до уровня глаз. - Ты что, предлагаешь, значит, вот так?
Она вдруг запрокинула голову и одним махом вылила в себя всё без остатка, судорожно сглотнула. От неожиданности произошедшего Александр так и замер, разиня рот, всё еще сжимая в левой руке уже не нужный бинт.
- Соку какого-нибудь, - осипшим голосом выдохнула Катька. С ресниц ее темными дорожками поползли слёзы.
Саша метнулся на кухню. На глаза попалась ополовиненная литровая банка. Компот! Клубничный! Вот-вот, это то, что нужно.
- Конечно не "Фрутти Джус", - сказала Катя, медленно восстанавливая дыхание и приходя в себя, - но тоже кайфово. Включи телевизор, что ли.
Александр шагнул в угол комнаты, щелкнул клавишей. На экране задвигались серые эсесовские мундиры. Шли "Семнадцать мгновений весны" седьмая или восьмая серия. Катька уже снова по-свойски пристроилась в плетеном кресле.
- Слушай, надоел этот совок. Дай-ка.
Она протянула к нему перевернутую вверх ладошку с полусогнутыми пальцами, и при этом большой палец уже двигался, как будто на что-то нажимал. Саша смотрел на чумазое Катькино лицо, глаза которого, несмотря на презрительный отзыв, всё-таки не отрывались от экрана, на вытянутую вперед руку. Что ей нужно? Программу передач? Зачем. Всё равно по другой программе сейчас какие-нибудь важные разговоры, а еще две, пожалуй, вообще отработались до утра. Время-то, глянь-ка, о-го-го! И вообще, к чему тратить силы и энергию передающих станций. Всё равно по всей стране никто кроме этого фильма о немцах и шпионах ничего смотреть не будет.
- Ну где, где? Опять что ли нету! Де-рев-ня! Ладно, оставь своего Штирлица.
- А ты чего вообще сидишь? - вдруг медленно с занудными нотками протянула Катька. - Обещал же, всё будет тип-топ. Так сгоняй к соседям, или как. Есть тут у тебя хоть один путевый? С мобильником?
Саша недоуменно кивнул на окно, за ним уже заметно потемнело. А он вообще только-только примостился на этом мягком диванчике.
- К кому я пойду, на ночь глядя? И толку! Не знаю, что там у вас, но думаю, долго вы... кхе.. долго ты будешь искать своего Лёлика. Что-то он не больно торопится. Вон, пока шли, всю шею извертела, и всё зря. Вот надо было всё-таки тебя там, на полянке, оставить.
- Истекать кровью, да? - медовым голоском уточнила гостья. - Если уж ранил девушку, так помалкивай лучше.
- Ранил! Как будто не знаешь, кто тебя ранил.
- Да это ведь как сказать, - протянула Катерина и мягко потянулась, отведя назад плечи. Потом вдруг встряхнула головой, отгоняя подступающую дремоту.
- Ну, трудно что ли, да? Ладно. Забей на своих соседей. Наверное, тоже не лучше тебя. На, держи!
Саша не успел заметить, откуда она выхватила эти сложенные бумажки.
- Лучше дойди, до салона связи, а. Купи мобильник и симку. Они поздно закрываются, еще успеешь.
Александр развернул смутно знакомые серо-зеленые полоски гладкой плотной бумаги с портретами в кружочке. И испуганно бросил их на стол.
- Ты чего, совсем что ли? Это же доллары!! Загреметь хочешь? Спрячь!
- Ну да, баксы. И что? В обменник зайдёшь, они - круглосуточно. Только па-аспорт не забудь, а то наг-греют, - язык Катьки уже заплетался.
- Обменник, салон связи, баксы! А паспорта, между прочим, у меня с собой нет. Ты не путай, у нас здесь не Америка всё-таки.
- Я ви-жу. Что ж, - Катька попыталась приподняться в кресле. - Всё сама, всё сама!
- Не вздумай, - всерьез испугался Александр. - Никуда я тебя не пущу ночью. Да еще с кошкой, - добавил он ни к селу, ни к городу. Однако получилось очень кстати.
- С кошкой!? - вдруг выпрямилась в кресле Катерина. - Точно. С этой зар-разой! Ни за что!
- Шла бы ты спать. Катя, - мягко, но с запинкой, посоветовал Александр, стараясь выровнять внезапно сбившееся дыхание. Она же даже не подняла головы. И тихо, словно про себя, пробормотала.
- Шла!.. эх! А чтобы проводить... Не-ко-му.
И тогда Саша тихо встал с дивана и, стиснув зубы, аккуратно, осторожно, за открытую талию, поднял ее из кресла. Тело Кати внезапно обмякло, и он не успел опомниться, как понял, что держит ее на руках. Теплое, нежно-податливое тело легонькой девушки. Даже девчушки, с нежными щечками, так мило перемазанными тушью. Катины глаза чуть-чуть приоткрылись, и она не хуже Кьяры привалилась мягкими волосами к его плечу.
Сколько бы раз потом Александру Ильичу не приходилось слышать песню тоскующего разведчика про "берег ласковый", он вспоминал всегда одно и то же. Быстрые, бегающие по деревянным стенам блики кинескопа, блестящие глаза Катьки, ее растрепавшиеся по подушке волосы, уже не персиковые, а ставшие почти темными. Двенадцатое июля! Кратчайший миг его нечаянного счастья...
Единственная ночь, ушедшая в никуда.
- Ты зачем йод в сервант поставил, а? Водку, смотрю, пил. Что-то ты, Сашок, сам на себя не похож. Дверь не закрыта...
Саша очумело поднял голову и прежде всего увидел, что на коврике, поверх пылесоса, уже нет свернувшейся кошки. Сбежала Кьяра.
Да, сбежала! Исчезла вместе с хозяйкой, и вместе с опасными американскими бумажками. На столе-то пусто. А может быть, это тётя прибрала? Как теперь спросишь. Не спросишь и не расскажешь. Неужели, Александр, проспал ты всё, что только можно было проспать!?
Глава 4
Кьяра появилась в доме тети Милы через три дня. Вошла тихо без звука, как к себе, и снова улеглась на коврик. Если бы не вскрик тети, Саша, наверное, не сразу бы ее и заметил. Он эти дни провел как в полузабытьи. Бесцельно слонялся по поселку, заглядывал во дворы, подъезды, побывал даже на обочине дороги возле того самого тополя. Чего он там искал, Саша даже самому себе не мог объяснить, но не взглянуть на это место ему казалось невозможным.
Конечно, ходил он и на озеро, но и там, не столько купался, сколько с дотошным вниманием разглядывал загорающую и плещущуюся в воде публику. До него доносился смех, веселые голоса и несколько раз, заслышав похожие интонации, он поспешно вскакивал и озирался. Но тщетно. Постепенно Саша стал свыкаться с унылой мыслью, что Катьке всё-таки удалось разыскать своего ненавистного Лёлика.
Интересно, а как на самом деле, в натуре, выглядит этот недоумок? Обличающий взгляд Александра останавливался на лицах и фигурах встречных парней, придирчиво обегал каждого и выносил мягкое прощение. Нет, это всё были нормальные, даже симпатичные ребята, не чета тому уроду, обладателю какой-то колченогой Таёты неизвестного происхождения и назначения. Ну и пусть катятся теперь на ней разлюбезной парочкой хоть к черту в пекло!
В общем, всё бы понемногу забылось, если бы не внезапное появление кошки. О том, чтобы попросту выставить оголодавшую Кьяру со двора, не могло быть и речи. По крайней мере, так считал Саша. Тетушка изумилась небывалой решительности племянника. Но это вряд ли поколебало бы ее тихую неприязнь ко всем кошачьим, и Александру пришлось клятвенно пообещать, что он заберёт "фиолетовую" кошку с собой, причем довольно скоро.
Пока он суетился, подставляя беглянке своё любимое блюдечко и умильно наблюдая, как она жадно лакает, тётя не менее пристально разглядывала племянника. Он как будто пробудился.
-- Ты что Сашок, и впрямь тащить с собой собираешься эту тощую страхолюдину? Кошки в столице перевелись, али как?
-- Вы тётя, кстати, очень даже зря удивляетесь, - сказал Александр, поднимаясь с корточек. На лице его бродила рассеянная улыбка. - Это же не просто кошка, а очень редкая порода.
-- Вроде сиамской? Тоже ведь, моду взяли! По-ро-да! Она, небось, и мышей-то не нюхала.
-- При чём здесь мыши! - перебил Саша. - Вы, тётя Мил, просто не представляете, каких денег она стоит. Там, за границей. Ее наверняка будут искать! Да-да. По-другому и быть не может. Вот увидите, ее хозяйка пулей примчится, прилетит, и может быть уже и завтра. Но... А если не прилетит, тогда... Я от своих слов не отказываюсь.
Услышав "хозяйка" тётя Мила с усмешкой покачала головой.
--Вон оно что! А я-то всё в толк не возьму, чего ты мечешься, как в воду опущенный. А адресом не ошибётся твоя "Хозяйка"?
-- Кто!? - спохватился Александр.
--Ну-ну! Теперь уж не темни. Давай выкладывай всё, как на духу.
Помявшись, коротко и нескладно Александр пересказал всю историю. Конечно о том, что Катя ночевала здесь, в тетином доме, он твёрдо промолчал. Просто мол, смазала йодом руку, немного передохнула и отправилась восвояси. Вопреки его опасениям, тетя Мила охотно приняла укороченную версию, и даже сразу прилепила к ней свою логическую концовку:
--Э-э! Вот отчего ты разнюнился. Даже к стопочке приложился! Нет, Сашенька, ни к чему это, всё одно, не поможет. Если уж приглянулась девка, так надо было... Да где тебе! - тетя не договорила, покивала, а потом склонила голову набок и грустно усмехнулась каким-то собственным мыслям.
Кьяра в это время запрокинула голову, потянулась так, что изогнулся хребет и неторопливо пошла к пылесосу.
--Куда, куда!? Кыш! Вон там, там твоё место. Чего смотришь? Щас тряпку возьму!
Кошка повернула голову. Прищурившись, поглядела на женщину и, не доходя до облюбованного коврика на круглой коробке, улеглась тут же, на полу, возле ножки стола.
--Так-то лучше. У нас не забалуешь, здесь тебе не заграница.
--А она не обидится? Не убежит? - забеспокоился Саша.
-- Кто? Вот эта размалёванная?
-- Ее Кьяра зовут!
-- Кияра? Ну и имечко. Нет уж, Саня. Если сама сюда пришла, поверь, никуда не денется. Только, вот что я тебе хочу сказать, послушай. Ты и сам понапрасну-то - не надейся. Как я посмотрю, не будет тебе никакой Хозяйки. Кошка просто так не прибежит! Или турнули ее, или еще чего похуже. Не заводись, не заводись! Не веришь - сам увидишь.
К вечеру Александр убедился, что тетя Мила к сожалению права. И напрасно он то и дело выскакивал за калитку, бродил из конца в конец по переулку и соседним улочкам, опасаясь, что Катя заплутает в их хитросплетении. Похоже, ей просто не хватило ума или смекалки, чтобы сообразить, а куда первым делом побежит ее пропавшая кисюля.
Что же теперь делать? Есть ли вообще выход из подобного тупика? Можно пойти, к примеру, и дать объявление о Кьяре в местную газету. От такой мысли Саша даже поморщился. Какая ерунда! Где Катька, и где газеты.
Да и глупости одни, если разобраться, все его надежды. Дело гораздо проще! Увёз ее, конечно, этот обормот - Отелло на драндулете - и на том весь сказ. Может быть, именно он и от кошки заодно избавился. А что? Скинул на дорогу и дал полный газ. Говорила ведь Катя, что он и не такое вытворяет. А если еще догадается о том, о чём ему вообще не надо знать? Тогда...?
Додумывать жутковатые мысли Александр не хотел, но они сами упрямо лезли в голову. Вставали перед глазами темными мрачными картинами. Река, крутой обрыв, треск мотора, крик и всплеск. Или просто - ночное шоссе, приглушенные басовитые голоса, мерцание огней милицейской машины... Промаявшись ночь в тяжелых снах, Александр с утра решил неохотно, но твёрдо - придется, видимо, сходить в милицию.
Этот синий домик с асфальтированным двором он знал хорошо. Конечно сам домик, его строгий наружный вид, всегда приоткрытые ворота, окна, освещенные по вечерам. Внутри бывать Александру не приходилось. Он и подумать прежде не мог, что когда-нибудь придет сюда сам, своей волей. Мало того, еще и по такому вопросу, который не изложишь в двух словах. И даже не только в двух, но и в десяти.
Во всяком случае, слова у Саши закончились очень быстро.
Дежурный молоденький лейтенант сидел неподвижно, глядел строго, под его взглядом неопытный заявитель сбился окончательно и умолк. Пауза тянулась, милиционер ждал. Но вот слегка качнул бровями, улыбнулся, наконец, уголком рта и снисходительно поинтересовался:
--Кто же всё-таки пропал, гражданин? Ваша родственница или ее кошка?
-- При чем здесь кошка, кошка-то как раз нашлась! - Александр рассердился, неужели его так трудно понять. - А вот эта девушка, ее хозяйка, почему-то за ней не приходит. Хотя, казалось бы... Вы ж понимаете, она же над ней тряслась, из рук не выпускала!
Лейтенант вздохнул.
--Вы бы хоть имя ее назвали для начала.
-- Имя, в том-то и штука, не очень обычное. Кьяра.
-- О-го-о! Так-так-так. А фамилию ее, пожалуйста?
Саша тряхнул головой, раздражение, что приходится объяснять такие простые вещи, придало ему смелости:
-- При чем здесь фамилия, это кошку так зовут. Понимаете, с таким необычным именем, ее, то есть хозяйку, будет разыскать гораздо проще. Как-то распространить по городам, типа, разыскивается хозяйка кошки по имени Кьяра. Так ведь очень просто найти не только саму хозяйку, но и каких-то ее друзей, знакомых. Это же не Жучка или Мурка.
--Не Жучка. И не Мурка, - повторил дежурный. - Значит, говорите, что Кьяра - кошка? Вот те раз! Такое и в голову прийти не могло. И теперь вы хотите найти ее хозяйку? А кстати. Кем она вам приходится? Ее фамилия, имя, отчество? Домашний адрес?
-- Да если бы я знал адрес, зачем вы мне были нужны!
--Я повторяю, гражданин, кем она вам приходится? - снова слегка погрознел лейтенант.
-- При чём здесь это! - возмутился Саша, и уже тише добавил. - Никем не приходится.
-- Случайная знакомая, - четко подсказал дежурный. - А как она вам назвалась?
-- Катя.
-- И только? Маловато. Что еще скажете? Как одета, приметы какие-нибудь?
В Сашиной памяти мелькнула Катькина татуировка. Черт, этого ёще не хватало! Нет, ни в коем случае. Тем более, он же про одежду спрашивает...
--Одета? Кофта. Или рубашка что ли такая, Узорами, коричневое с желтоватым и немного красного. Брюки голубые.
-- Голубые?! - лейтенант это переспросил уже с явным воодушевлением и вдруг гаркнул во всю глотку, - Игорь!! Сюда, живо! Есть тут кое-что по твоей части.
Из-за приоткрывшейся двери выглянул другой лейтенант, заметно постарше. За этой дверью проглядывался короткий коридорчик, ярко освещенный косыми солнечными лучами в блесках и пылинках.
--Вот, - кивнул дежурный Александру, - изложите всё нашему сотруднику. Он (голос зазвучал глухо, лейтенант говорил, отвернувшись к высунувшемуся милиционеру) как раз занимается поисками. В том числе и девушек в голубых брюках.
Милиционер, занимающийся поисками, словно по команде сразу выпрямился, и распахнул дверь до половины. Это надо было понимать как приглашение. Ободрившись от удачи, Александр пошел прямо на второго лейтенанта, совершенно не придавая значения его хмурому виду.
-- Садитесь. Я - лейтенант Глинников, Игорь Алексеевич. Давайте по порядку. Вас зовут...
Александр с готовностью назвался.
-- Так. А год рождения?
-- Пятьдесят восьмой.
-- Тысяча девятьсот!? - быстро и как-то нервно уточнил лейтенант Глинников.
-- Конечно, - спокойно подтвердил Саша.
-- Уже хорошо! - кивнул лейтенант головой, и складка меж его бровей слегка разгладилась. - Будем надеяться, и дальше всё пойдет по-хорошему. Полное имя вашей... кто она вам?
-- Вы про Катю? Она, собственно... да и я в общем... Короче, разве в этом дело? Она пропала, понимаете?
--Очень даже понимаю! Уж в этом будьте уверены. Но мы к этому еще вернемся. А пока, гражданин... Значит - никто. И вы категорически настаиваете, что ни к каким ее делам никакого отношения не имеете. Так?
-- Конечно! - повторил Саша, уже слегка настораживаясь.
-- Тогда почему не отвечаете на мой вопрос? Как ее полное имя.
-- Х-м? Екатерина, вероятно. Во всяком случае, она назвалась просто Катей. А фамилию, ясное дело, я у нее не спрашивал. Сами понимаете.
-- Да, хотелось бы! Фамилии, значит, не спрашивали. А что же тогда вы у нее спрашивали?
-- Да ничего, - пожал плечами Александр. - Я же не старая бабка.
-- Напрасно, напрасно! Бдительность, она, знаете ли, еще никому не вредила. Как же так гражданин? Общаетесь с девушкой и даже не поинтересуетесь, кто она, что, какие у нее здесь дела, делишки может быть нехорошие.
Разговор становился слишком нелепым. До Саши вдруг дошло, что, может быть, они вообще говорят каждый о своём. О каких-нибудь совершенно разных Катях. Кто их тут поймет, в милиции.
-- Простите, товарищ лейтенант, но никакими делишками она не занималась. Она и была-то, может быть, здесь в Дуловке всего один день. Просто приезжая. Ехали куда-нибудь, случайно застряли. Не бывает что ли? Вы вот говорите, дела! Какие у нее дела, она же совсем молодая, почти девчонка.
-- Так-так! Вот тут поточнее. Сколько, говорите, ей лет?
-- Лет семнадцать, - пожал плечами Александр, но тут же спохватился, - Нет, восемнадцать есть! Но не больше...
-- А-га, - раздельно протянул милиционер, мрачность которого уже испарилась. В глазах играл охотничий азарт. - Паспорт, значит, мы тоже не видели. Ну, а хотя бы внешность запомнили? Хотя бы смутно?
--Почему смутно, - обиделся Саша. - Рост - примерно вот так (он привстал, показал и уселся снова), волосы... светлые, короткие, не вьются. И вообще никакой прически, что-то вроде..., - он неопределенно повертел рукой возле правого уха.
Милиционер не перебивая, спокойно ждал.
-- Худенькая, совсем не загорелая, ах да, глаза. Тоже такие - карие, но не очень, не темные.
Саша помялся, что еще добавить. Лицо - нос, рот, подбородок, уши - как их опишешь словами? Вот если про одежду. Хоть тот дежурный уже спрашивал, но можно повторить.
-- Одета она, кстати, очень необычно! Кофточка какая-то коротенькая, пестрая такая, в разводах, и брюки голубые, тоже укороченные, вроде бриджей. Из тонкой материи. Так что, будете искать, ее заметить очень просто. И вот еще! - вспомнил Александр. - На руке у нее...
-- Да-да-да! Говорите, говорите, - не выдержал милиционер. - Что на руке?!
-- Царапина, - недоуменно выпалил Саша. - Глубокая, вот в этом месте. Кошка поцарапала. Наверное, она еще не зажила.
-- Я разве вас спрашиваю про царапину? - вспыхнул вдруг лейтенант Глинников и непроизвольно тронул себя за плечо. Как раз в том самом месте, где у Катьки была татуировка. Саша внутренне ахнул, но сообразить, как же ему теперь вести себя, не успел. Милиционер перехватил его растерянный взгляд. И злорадно улыбнулся:
-- Что замолчал?! Говори уж прямо, что было на руке у твоей пропавшей Катеньки!
Саша не выдержал, опустил глаза в пол. Лейтенант молчал, но молчал торжествующе. Признание пока мало что значило, он и так уже знал ответ.
-- Такие, значит, получаются у вас дела, гражданин Янов. Знать - знаем, а правду говорить не хотим. Подозрительно выглядит это, вы не находите?
Александр чувствовал, что на его лбу мелкими бисеринками выступил пот. Как же так? С какой стати его здесь допрашивают самым натуральным образом. Вместо того, чтобы принять заявление о пропавшей девушке, вдруг начинают выяснять неизвестно что. Ясно одно - что-то случилось, и случилось именно с Катькой. По крайней мере, в местной милиции она засветиться уже успела. Тут нет никаких сомнений, Глинников этот слышит о такой странной девчонке явно не в первый раз. Может быть, даже и видел ее собственными глазами. Когда это было?! Не спросишь! Они здесь сами привыкли задавать вопросы.
А если просто встать и уйти? Саша осторожно, украдкой глянул на лейтенанта. Тот что-то быстро и увлеченно записывал в разграфленный лист. Наверное, это называется протокол. Куда ты теперь уйдешь, "гражданин Янов"? От милиции так просто не отделаешься.
Опытный милиционер видимо почувствовал взгляд допрашиваемого. Не поднимая головы, он неторопливо бросил:
--Думайте, думайте, гражданин. Это вам не шуточки. Мы здесь пустяками не занимаемся.
Мысли Александра вдруг прояснились. Зачем ему уходить? Тем более, что сажать его абсолютно не за что. Он хотел выяснить, куда исчезла Катя. Так вот перед ним и есть тот самый человек, которого он никак не мог найти. Который всё знает! Этот недоверчивый лейтенант пытается вытянуть из Александра какие-то пустые признания. Отлично!
Сыграем в эту игру. Он будет задавать свои вопросы, и таким незамысловатым манером сам расскажет, что им в милиции известно о нашей таинственной Катьке. Пусть спрашивает.
Глава 5
--Значит, я заношу в протокол? - произнес, наконец, скучным деловым тоном лейтенант Глинников. - На левом плече - татуировка в виде трёх переплетенных тюльпанов. Подтверждаете или отрицаете?
--Тюльпанов? - переспросил Саша. - Чтобы так вот определенно...
-- Другими словами: в целом подтверждаете, - заключил лейтенант.
Саша кивнул.
-- Когда вы видели эту, так называемую Екатерину, в последний раз?
"Ага, - лихорадочно сообразил Александр. - Ушла она двенадцатого. Если сразу что-то случилось... Сейчас проверим. Сегодня шестнадцатое".
-- Катя появилась одиннадцатого числа, вечером. Двенадцатого и тринадцатого со двора никуда не уходила. Ночью дом был заперт. Четырнадцатого, где-то в четыре часа дня, она попрощалась и ушла.
Милиционер насмешливо покивал.
--И кто это может подтвердить?
Саша постарался понатуральнее пожать плечами.
-- Не знаю, двор глухой. Только я.
-- Липа, гражданин! Алиби пытаетесь состряпать для своей подружки? Не выйдет.
--Зачем же алиби, - простодушно развел руками Александр, а внутренне напрягся - дело-то, видать, действительно нешуточное. - Просто, наверное, ошибся, у меня иногда бывает путаница. Пожалуй, ушла она действительно не четырнадцатого, а тринадцатого.
--Вот как! - поддразнил лейтенант. - А если всё-таки подумать очень хорошо?
Саша начал с глупым видом перебирать пальцы, как будто подсчитывал.
-- Погодите, сейчас, сейчас. Действительно, это было двенадцатого июля, теперь вспомнил точно.
А про себя он подумал, что Катька влопалась во что-то в тот же день. Вот только во что?
-- Это ваше окончательное слово? Уверены?
--Абсолютно.
-- Что ж! Похоже, мы начинаем продвигаться вперед. Говорите дальше, что вы еще "вспомнили". У нее были с собой какие-нибудь вещи? И вам она ничего купить не предлагала?
"Вот тебе на! - внутренне ахнул Александр. - Неужели стащила чего-нибудь. А если у нас, у тёти? Чепуха, там и взять нечего",
-- Чепуха, - сказал он и вслух. - Зачем ей что-то продавать. У нее и так были... д-деньги.
-- Что-что-что?! Что у ней было?
-- Откуда мне знать, - сморщившись, откачнулся Саша. Но что произошло с Катькой, и с какого боку замешалась милиция, он уже догадался.
--Нет! Вы знаете! - выкинул вперед руку милиционер. - Ну-ка, быстро! Сколько у нее было и какими купюрами?
-- Не видел! И как вы, вообще... такие вопросы.
-- Нет, вы видели, - торжествующе заключил лейтенант. - А может быть вообще, вы их ей и дали?
-- Я?! - даже испугался Саша. - Откуда мне их взять, вы что, соображаете?
-- Как видите, соображаю? - Глинников даже потер руки. - Что ж, пойдем дальше.
Но Александру идти дальше уже совершенно не хотелось. Ситуация прояснилась окончательно, и совершенно не радовала. Похоже, что Катьку уже можно не разыскивать, упекли ее, голубушку, по всей форме. Конечно же, она пыталась где-то продать свои дурацкие доллары, и на этом ее замели. А сейчас сидит глупая девчонка у них, может быть за этой самой стенкой.
--Ау, гражданин, очнитесь, - услышал Александр. - Я спрашиваю, кого из своих знакомых она вам называла.
Эх! У Александра даже зачесалось между лопатками. Как сейчас было бы хорошо сдать им крутого Лёлика. Он ведь, судя по всему, так и не появился, скотина. А что? Таёта - хорошая зацепка. День-два и возьмут его за жабры. Только вот как-то...
--Никого, - со вздохом ответил Саша и даже зубы стиснул для верности.
-- Так-таки никого. - усмехнулся лейтенант. - Или опять память подводит? Хорошо, я подскажу. Кто такая Кьяра?
Как же пожалел Саша, что уже всё раскрыл дежурному. Посмеялся бы он сейчас над этим самодовольным Глинниковым. Хорошо бы посмеялся. Но теперь шутить с огнем опасно.
--Ко-ошку? - не сразу поверил лейтенант. - Куда ж они смотрели, тупицы. А мы-то, в базе... Минутку. Не темните! Выходит, она кошку звала на помощь?!
--Почему на помощь? - сразу сообразил Александр. - Просто звала.
--Что-то вы уверенно это рассказываете, гражданин Янов. Как будто сами находились поблизости. Может быть, поясните заодно, зачем ей понадобилось обзывать милиционера господином полицейским?
--Не имею ни малейшего понятия, - процедил Саша, а про себя подумал: "Вот, тоже, дура, доигралась в иностранку. Из-за этого уж точно не выпустят". И чтобы вернуться к более понятному предмету, он посоветовал:
-- А вы ее саму спросите, про кошку. Нашлась, мол, и всё такое. Увидите, как она обрадуется.
Кажется, этот совет выглядел слишком поспешным.
--Что-то вы быстро развеселились! Я бы не советовал вести себя так нахально. С вас-то ведь подозрение еще не снято. Совсем не снято! И кстати, где вы сами были двенадцатого июля...
--Дома, у тети, на пляже, в городе...
--Не перебивайте! - рявкнул вдруг милиционер. - Не имейте такой привычки. Я спрашиваю про тринадцатое июля семьдесят шестого года.
От этой невинной шутки суровый лейтенант вдруг побагровел и вскочил с места, сжав кулаки. Стол опрокинулся, бумаги разлетелись по кабинету. В дверь заглянул дежурный, наверное, грохот вышел приличный.
Глинников вертелся на месте, вполголоса изрыгая проклятия. Ему, конечно же, нужно было собрать листы протокола, но страшно не хотелось выглядеть смешным. Впрочем, Александру стало не до смеха. Он вскочил вслед за лейтенантом и прижался в уголок, поближе к стеклянным шкафам с разноцветными папками.
--Что такое, Игорёк?
-- В-вызови! - как от мухи тряхнул головой Глинников. - И пусть держат его, пока мы не установим, г-где он был... уф.. в семьдесят шестом году, двенадцатого числа.
-- Постойте! Постойте! - испугано закричал во весь голос Саша, теперь уже сам сбитый с толку. - Это же три года назад, меня в Дуловке точно не было! Я в июле вообще, у нас турпоход на Алтай, после первого курса. И вообще мы каждое лето, в разные походы... а к тёте я уже пять лет не приезжал! При чём здесь семьдесят шестой год!
Дежурный лейтенант вдруг пристально посмотрел на Сашу и расхохотался.
-- Что ж ты не сказал сразу, как зовут твою тётю!
-- Людмила Антоновна. А почему...
-- Точно! Санька! Чуть-чуть постарше, чем на карточке с Алтая. Сворачивай, Игорек, свою канцелярию, это наш парень!
Угрюмый Игорек глянул исподлобья. Снова тряхнул головой.
--И всё-таки он ее видел! И запирается!
--Ну, а теперь расскажет полюбовно, - весело возразил дежурный, продолжая вглядываться в Александра цепким взглядом. - Такие дела, Саня. Знакомая твоя уже второй раз от нас уходит. Три года назад, причем в аккурат, обокрала она у нас вот этот самый кабинет. Может быть и не одна орудовала, но других не видели. Конечно, ничего ценного, больше накидали, но! Заначку вот выгребли у Игоря Алексеевича, немаленькую, и кеды новенькие, прямо из коробочки. Племяннику подарок приготовил. А ты помочь не хочешь.
Игорь Алексеевич молча сопел и тоже сверлил Александра глазами.
--Да как помочь?! - недоуменно переспросил Александр. - Я ничего не скрываю, что знал - всё сказал. А три года назад... постойте, - вдруг сообразил он. - Ей же тогда лет четырнадцать было. И полезла в милицию? Чепуха.
-- Свидетели показали, - сухим голосом отчеканил Глинников, - из окна вылезла девушка лет восемнадцати. Одета была... короче, приметы те же.
Он уставился в пол, и было непонятно, кому он всё рассказывает, Александру или своему коллеге. Но вот он демонстративно повернулся в пол-оборота к Саше:
-- Врёт, выходит, твой Санька про ее возраст! И вообще. Главную-то улику он уверенно не называет. Тоже скажешь спроста?!
--Неужели? - не поверил дежурный. - Скажи-ка Саня, какие были у твоей Кати туфли?!
--Я разве не сказал? Такие, малиновые или фиолетовые. И вообще, как шлепанцы.
Глинников быстро шагнул к шкафу, выхватил откуда-то снизу свёрток.
--Такие?! Три года храним!
В свертке и правда лежали диковинные Катькины туфли.
--Так какие же, к дьяволу, четырнадцать лет с такой лапой?
--Ничего, - примирительно сказал дежурный лейтенант. - Спутал! Промахнулся на глазок на три годика, подумаешь невидаль. Бывает со всяким. Лучше, Саня, помоги Игорю Алексеевичу здесь прибраться, дописывайте быстренько - и пока. Мы ведь теперь тебя всегда найдём, если надо. Кланяйся тёте Миле от Стасика!
Александр кивал, но слова Стасика почти до него не доходили. Он во все глаза смотрел на бурое пятно от йода. Пятно, которое он посадил на Катькины туфли всего пять дней тому назад.
Глава 6
Даже теперь, спустя годы, Александр Ильич продолжал испытывать легкую досаду. Почему, ну почему не сообразил он, в чём дело, еще тогда. Казалось бы, что ему еще было нужно? Но нет. В тот день неопытному простачку Саше логические выкладки пришлись бы просто не с руки. Он всего лишь возмущался про себя, зачем эти милиционеры крутят перед ним какую-то странную комедию. Откровенно врут и всучивают улики, подтасованные весьма грубо. Кому-то, требуется внушить Александру, что Катька на свободе и скрывается. Увы, ложь эта наводила на прямо противоположные выводы. Воспрянувшим, было, надеждам опять пришлось рассыпаться в пыль.
Саша конечно сделал вид, что верит во вторую гастроль ловкой неуловимой налётчицы и её успешный побег, про который Глинников, кстати, не смог сказать ничего, кроме матершины. Но глаза его при этом светились такой злобой, что переспрашивать что-либо Саша не решился. Потом уже Стасик шепнул ему, что Катька бежала прямо с допроса, пшикнув что-то едкое, ослепляющее в лицо лейтенанту. Получалась вообще не Катька, а прямо профессиональная диверсантка.