Аннотация: Психологический мини-этюд. Так, ничего особенного...
Волчий заем
В середине июня 200... года в одном из открытых кафе на причерноморском курорте произошел вопиющий случай.
К столику, который занимал прилично одетый мужчина средних лет, подошел темнокожий официант и на чистейшем русском языке осведомился, что клиент желает заказать. В ответ солидный господин громко заявил, что он не желает, чтобы его обслуживал ниггер. Затем посетитель поднялся на ноги, выхватил пистолет, выкрикнул фразу: "Ктулху фхтагн!!!" и застрелил официанта, а затем пустил себе пулю в висок...
Спустя двое суток произошло еще одно драматическое событие, но уже совсем в другой стране.
Некто швырнул в окно офиса компании "Игаль Леви. Шмира вэ никайон"* бутылку с "коктейлем Молотова".
В офисе в это время находилась только помощница главного менеджера. Ей чудом удалось спастись: дверь оказалась заблокированной, но девушку выручил охранник, который вскрыл эту дверь пожарным багром.
Разумеется, никому бы и в голову не пришло как-то связывать эти два происшествия... Если бы не телепередача "Криминальные сюжеты". В одном из выпусков журналистка, работающая на программе, брала интервью у человека, чей голос был изменен, а лицо намеренно замутнено, спрятано от зрителей посредством прямоугольника из цветных "шашечек".
"Я охочусь за этим самым Доброжелателем уже не один год, - рассказывал незнакомец. - Следы его приводили меня то в Западную Европу, то в Россию, то в Южную Америку. То, что он проделывает с людьми, это... За гранью. Как будто некие потусторонние силы помогают ему. Но я думаю, что это его не спасет".
"И что же вы намерены делать, когда найдете этого Доброжелателя?" - спросила журналистка.
"Я убью его",- просто ответил ее собеседник.
В конце сюжета ведущая коротко упомянула, что человек, дававший столь странное интервью, проживает в дальнем зарубежье...
****
Ветви раскидистого дерева, намокшие от дождя, слабо царапали оконное стекло. Там, снаружи, буйствовала стихия, а внутри старинного рыцарского замка, временно превращенного в отель, царили покой и тепло.
Молодая рыжеволосая женщина подошла к мужчине, стоявшему у окна и неотрывно смотревшему на далекие, поросшие лесом холмы. Руки женщины легли на плечи мужчины.
- Игаль, а ты уверен, что он клюнет и приедет?
- Конечно,- ответил мужчина. На нем были белый свитер из лучшей шерсти и джинсы от Lee Cooper. - Он уже здесь.
- Боже мой! И кто же он?
- Если б я знал, Каролина. Если б я знал...
Ежегодный международный семинар парапсихологов было решено на этот раз провести в окрестностях Кёльна, в одном из рыцарских замков эпохи Средневековья. Правительство земли Северная Рейн-Вестфалия выдало особое разрешение на это мероприятие,
поскольку замок числился в реестре памятников культуры общенационального значения.
Изначально число делегатов было около сорока человек.
Спустя пару дней, после основных мероприятий, большая часть приглашенных разъехалась, и остались только несколько гостей, которые изъявили желание провести между собою дополнительные консультации. Среди тех, кто остался, была и немного необычная, на первый взгляд, пара - неприметный худощавый мужчина среднего роста и высокая рыжеволосая девушка лет двадцати пяти. Израильтянин и русская. Парапсихолог и журналистка. Игаль Леви и Каролина Константинопольская...
****
- Вы выглядите уставшим, Игаль. Что-то случилось?
Леви поднял глаза. Перед ним стоял Влад Мартинеску - пожилой, битый жизнью, весьма дружелюбный профессор из Румынии.
- Да так, ничего особенного... Присаживайтесь, Влад.
Они находились в Большой гостиной замка - месте, где по вечерам подавали коньяк и сигары, и можно было перекинуться парой слов, заглянуть в Интернет, просмотреть свежую прессу... Именно этим и занимался Леви, когда его рискнул побеспокоить бухарестский коллега.
- Вы все думаете про этого своего... шутника?
- Доброжелателя. Он называет себя Доброжелателем.
Мартинеску понизил голос:
- И вы... полагаете, что... Что он - тут, среди нас?
- Уверен в этом.
- Откуда такая уверенность?
Леви потянулся к чашечке кофе, которая стояла перед им на журнальном столике.
- Понимаете, Влад... То интервью на русском телевидении - помните, я вам говорил? - я дал не случайно. Моей целью было выманить Доброжелателя из норы. Надеюсь, что это у меня получилось... Скажите - вы всех оставшихся делегатов знаете лично?
Влад задумался.
- Н-ну... Кое-кого, без сомнения, знаю. Вон, видите - там, у барной стойки? Это немец, Петер Хоманн. Он-то точно - не ваш Доброжелатель. Я знаком с ним лет двадцать. У него отец служил в СС во время войны, и у него такой комплекс вины, что... Короче, он и котенка утопить не сможет, а не то, что довести кого-либо до самоубийства.
- А рядом с ним, высокий шатен - кто это?
- Это Везалич, делегат из Хорватии. За него я бы тоже мог поручиться. Мы встречались несколько раз, и он произвел на меня неплохое впечатление. Хотя... немного простоват, на мой взгляд.
В эту минуту в гостиную уверенным шагом вошел атлетически сложенный бородач в мышиного цвета костюме и пестром галстуке.
- Еще бы, - Леви также улыбнулся. - Это ж русский, Антон Краснов.
- Ваш бывший соотечественник, - напомнил Мартинеску. - Слушайте, почему русские всегда так ужасно одеваются?
- Не знаю, спросите у Краснова. Кстати, как по-вашему - не может он быть Доброжелателем?
- Этот сибирский медведь? Да бросьте! Хотя... Ведь три преступления из пяти произошли именно на территории России.
- Два, - уточнил Игаль. - Одно - это Украина, Крым.
- Вы говорите о последнем случае, с бизнесменом Лаврентием Шугиным?
- Именно. Шугин был не только бизнесменом, но и активным правозащитником, борцом за права национальных меньшинств. Представляете, что надо сделать с таким человеком, чтобы он прилюдно заорал: "Ненавижу ниггеров!"?
- Как же он все-таки это делает, а? Как вынуждает людей творить с собой подобные вещи? Первый случай - это когда московский чиновник голым выпрыгнул с девятого этажа, я прав?
- Правы, - хмуро кивнул Игаль. - И почти сразу же бросилась под машину известная журналистка...
- Это в Нью-Йорке?
- Да. Потом был перерыв, примерно в полтора года... И самоубийство адвоката Григорьева в Санкт-Петербурге. Тоже обставленное... в стиле Доброжелателя.
- Да-да, я помню, - подхватил Влад. - Этот адвокат повесился у себя в кабинете, оставив записку, что во всем виноваты Президент, премьер России и почему-то министр обороны... После этого случая в газету пришло письмо от Доброжелателя.
- Первое и пока единственное, Влад. Мне, как ни странно, не дает покоя четвертый случай...
- С балериной?
- Ну да. Она вскрыла себе вены, будучи на гастролях в Китае - тоже, кстати, русская. Вот потому я и считаю Краснова главным подозреваемым...
Спустя полчаса после этого разговора Игаль Леви (в недалеком прошлом - Игорь Левицкий) поднялся к себе в номер и, услыхав плеск льющейся воды, догадался, что Каролина в душе. Неспешно раздевшись, Игаль лег под одеяло.
Каролина появилась через несолько минут - вкусно пахнущая шампунем, распаренная, в халатике на голое тело и с полотенцем на голове.
- Ого! Ты уже тут, Игорек? - удивилась она.
- Да, милая. Там, внизу - скучновато. С тобой гораздо веселее...
...Но он не смог отвлечься, даже занимаясь любовью. Каролина заметила это.
- Игорь, дорогой... Что с тобой опять? Ну нельзя же все время думать про этого твоего... Доброжелателя! Посмотри - я тут, я рядом, и нам хорошо.
- Этот сюжет..., - пробормотал Игаль. - Не надо было тебе его делать. Пусть бы кто-нибудь другой... Теперь ты в опасности, понимаешь?
- Поздно об этом говорить, Игорек. Будем надеяться, что всё обойдётся.
В соседнем номере один из участников семинара, сидя в глубоком кресле, сосредоточенно вглядывался в экран ноутбука, который лежал у него на коленях.
- Та-ак..., - бубнил он себе под нос. - "Борис Субботин, сотрудник аппарата мэрии Москвы... Светлана Сидорёнок, балерина..." Интересно, что их объединяет? Доброжелатель... Черт, я ведь чувствую, что он где-то рядом...
****
Первым погиб хорват Везалич. Ранним утром консьержка нашла его лежащим в номере, на постели. Из груди его торчала рукоять ножа.
Полицейские бестолково крутились в коридорах замка, допрашивая всех подряд.
- Это не похоже на самоубийство, - скептически качая головой, тихо сказал Мартинеску Игалю Леви. - Но в том, что это - дело рук Доброжелателя, я не сомневаюсь.
- Я тоже. Вдолбить это полицейским мы, конечно, не сможем. Придется искать самим. После того, как весь этот балаган закончится, я жду вас у себя в номере.
Игаль налил себе и гостю коньяку из пузатой бутылки. Каролина, чутко уловившая, что предстоит серьезный мужской разговор, удалилась из номера.
- Итак, вы настаиваете, что это - Краснов? - сразу, без предисловий, начал Мартинеску.
- Краснов или этот... немец, как его?..
- Хоманн.
- Да, Хоманн. Все эти разговоры насчет комплекса вины... Знаете ли, они неубедительны.
А взгляд у него нехороший. Вы заметили, Влад?
- Да нет, я как-то не обращал внимания... И что вы намерены делать, как остановить его?
Игаль пригубил коньяк.
- А для этого мне потребуется ваша, Влад, помощь...
****
- Вы полагаете, что человека трудно заставить сделать нечто против его воли?
- Ну, не знаю... Смотря какого человека...
- Любого, господин Шугин, любого! Вас, например.
- Меня? Вы серьезно?
- Абсолютно.
- И что же я должен сделать?
- Убить себя.
- Вот как? Весьма интересно...
****
- Я побеседовал с Хоманном. В интересующий нас период он не бывал ни в Китае, ни в России...
Игаль потер рукою подбородок.
- Странно. Я исхожу из того, что Доброжелатель действует один, без помощников. Значит, это не Хоманн...
- Не факт. Почему вы считаете, что ему никто не помогает?
Игаль прошелся по комнате из угла в угол. Плеснул себе немного коньяку.
- Понимаете, Влад... Помощники целесообразны тогда, когда преступление совершается ради прибыли, то есть - из корыстных мотивов. А с Доброжелателем - другой случай.
- То есть, вы хотите сказать, он - маньяк?
- Не совсем. Просто он... по-другому видит мир. Он - творец, художник. Он создает некий сценарий, по которому заставляет жить своих персонажей.
- М-да, не слишком-то он оригинален, - заметил Мартинеску. - Если все время заставляет их совершать суицид...
****
Влад Мартинеску, ломавший себе голову над вопросом - каким же образом преступник по прозвищу Доброжелатель заставляет людей экстравагантными способами уходить из жизни, был бы весьма удивлен, узнав истину. Он был бы поражен, насколько всё банально и просто, безо всякой примеси сверхъестественного.
Но добряку-румыну не суждено было этого узнать. Ибо ночью он умер от отравления...
Семинар закончился. Прощальный банкет отменили, поскольку все были шокированы смертью двоих участников. Делегаты предпочли просто, по-тихому разъехаться по домам...
Игаль Леви (он же - Игорь Левицкий), удобно устроившись на мягком диване в купе класса "люкс" трансъевропейского экспресса, читал свежий выпуск парижской газеты.
Когда дверь купе откатилась в сторону, он удивленно поднял голову.
Антон Краснов неспешно прикрыл за собою дверь и молча сел на диван напротив Игаля.
Тот отложил газету в сторону.
- Только не говорите мне, господин Краснов, что это - простое совпадение.
- И не собирался. А журналистка-то ваша где?
- Улетела в Москву. Почему вы спрашиваете?
- Да так, просто... Любопытно, почему ее вы пощадили.
Игаль спокойно взял со столика чашку кофе. Краснов был внешне расслаблен, но на самом деле настороженно следил за всеми движениями своего визави.
- В молодости мне довелось посмотреть один французский фильм, с Бельмондо в главной роли**. Так вот, в финальной сцене главный герой точно так же сидит напротив главного негодяя, пристально глядя ему в глаза. Дело, конечно же, завершилось потасовкой... Вы, Антон, не беспокойтесь. Драться я с вами не стану - силы слишком неравны. Из какой вы организации? ФСБ?
- Интерпол.
- А как вы меня вычислили, позвольте спросить?
- Вы для нас с самого начала были подозреваемым номер один. За Субботиным следили спецслужбы - так, просто, для профилактики... Ваша с ним встреча зафиксирована на видео.
- Понятно. И наверняка вы в этом поезде не один... Спрашивайте, я отвечу на все вопросы.
- Так уж и на все?
- Даю вам слово.
- Ну, хорошо... Везалич и Мартинеску... В чем они перед вами провинились?
- Передо мной - ничем. Везалич - педофил. Вы действительно этого не знали? Забавно... А Влада я не собирался убивать. Но когда он предположил, что Доброжелатель - маньяк, тут уж я не выдержал...
- А как же стиль? Вы ведь сами до этого не убивали. Вы доводили людей до суицида.
- У меня не было времени на подготовку. Вкусы, привычки, привязанности, наконец. Каждое мое дело - небольшой шедевр. А погоня за самим собой - лучшая из моих придумок.
- И все же в основе почти всегда были деньги?
- Разумеется. Под тем или иным предлогом человеку вручалась крупная сумма. А затем... Долг перепродавался мафии. Вы слыхали термин "волчий заем"? Вы одалживаете у кого-либо пару тысяч долларов, а затем каждую неделю выплачиваете процент - сто баксов. Основной долг вы вправе погасить когда угодно, хоть через десять лет. А если вы должны, к примеру, двести тысяч долларов? И понимаете, что люди, которым вы должны, разыщут вас на краю света, сдерут три шкуры с вас и ваших близких? На что вы пойдете, чтобы этот долг погасить?..
- Да, но... Чтобы солидный чиновник из-за этого голым выпрыгнул из окна...
- Поверьте мне - это была чудесная смерть по сравнению с тем, что его ожидало в ближайшем будущем. Этот сукин сын украл из бюджета города астрономическую сумму, которая предназначалась вовсе не ему, а другому высокопоставленному подонку. И если бы тот, другой подонок узнал, кто его поимел... Вы даже не представляете, что проделывают люди с себе подобными, когда на кону - десятки миллионов евро или долларов. Никакому хищнику из джунглей такое и в голову не придет...
- Доброжелатель... Откуда такое странное прозвище?
- Из советского прошлого. Так ведь анонимки подписывали, помните? После которых людей разбивал инсульт, некоторые сходили с ума, даже вешались... И кому, по-вашему, желали добра авторы этих писем?
- А свой офис в Тель-Авиве вы подожгли, чтобы отвести от себя подозрения?
- Верно. Я выбрал момент, когда там почти никого не было.
- Умно, ничего не скажешь. Вот только... Чего вы добились, господин Доброжелатель?
- Я наказал тех, до кого не дотянулось правосудие на моей бывшей родине. Казнокрада из мэрии. Журналистку, сдавшую своего малолетнего сына в детский дом. Адвоката, чересчур уж активно защищавшего на суде офицеров-садистов - тех самых, что сожгли мирное кавказское село. Артистку балета, которая участвовала в торговле наркотиками. И, наконец, болтуна-правозащитника, сделавшего себе имя на модной нынче теме национальных меньшинств. Доброжелатель сделал свою работу. Теперь он может уйти...
Экспресс несся сквозь сизый туман, окутывавший равнину. Игаль Леви неотрывно смотрел в окно. И если б только это зависело от его воли, то он сделал бы так, чтобы поезд никогда не останавливался, а всё бежал и бежал бы по стальной колее, уходящей за горизонт...